Причуды Мориарти (джен)

Альберт мысленно посчитал до десяти, собираясь с силами не говорить жёстко с родителями. Уже одно его желание унаследовать небольшое поместье от покойного дяди вызвала у них недоверие. Они рассчитывали, что он осядет в фамильном гнезде. Но когда он взял к себе сирот из детского дома, они едва не взорвались. Он слишком явно пошёл против них. А что они могли ему сделать? Он теперь совершеннолетний мужчина, к тому же с карьерой военного.

Они не могли при всех назвать его позором семьи, ведь его заслуги видело правительство. Зато приезжать посреди воскресенья и выносить мозг — милое дело. И не выгонишь гостей, ведь соседи могли и сплетни пусти про его двуличную натуру. Поэтому приёмные братья Мориарти были вынуждены вместо игры и чтения сидеть за столом, выполняя непонятный ритуал завтрака.

Они сидели бок о бок на самом дальнем конце стола. В воздухе витала ядовитая тишина. Граф Мориарти ковырял вилкой в яичнице, поглядывая на сына, что кидал благодушные улыбки. Мужчина ждал момента, чтобы начать свою лекцию. Его жена же жевала губы, словно пыталась приостановить поток гнева, что циркулировал по её венам. Потерять статус идеального сына ради грязных сирот — хорошая цель, ничего не скажешь. Супруги одновременно посмотрели на младшего сына, что был их гордостью. Вобрал в себя то, что так тщательно отвергал старший.

У них не было повода ссориться сейчас, но и любить причин не находили.

Льюис не чувствовал вкус еды, пребывая в угрюмом оцепенении. Он не знал ровным счётом ничего про родителей брата, только то, что они важные люди, ценят традиции, и попросту недолюбливают их. Последний факт не доставлял ему радости. Брат рядом с ним сонливо хлопал глазами, балансируя над сном и явью. Вчера он долго не спал, пытаясь не обращать внимания на жуткую мигрень. И только к полночи смог лечь спать. В обычное воскресное утро он мог позволить себе два часа опоздания.

Но спать он не должен был из-за неких приличий семьи. Он не знал, как прогнать эту слабость. Каша перед ним давно превратилась в холодную серую массу, которую не смог бы проглотить никоим образом. Голода как такого он не ощущал. Только желание поспать и отголосок мигрени. Может быть, если только на одну минуту закрыть глаза, он успеет набраться сил.

Всего одна минута.

Льюис побледнел, когда брат начал резко накреняться, грозясь совсем упасть лицом в стол. Мысли о том, насколько это правильно, его теперь нисколько не волновали. Он вовремя приостановил падение, положив его голову себе на плечо, на что тот благодарно улыбнулся. На них посмотрели с более открытой неприязнью. Формальности поведения... незачем теперь.

Кровный брат Альберта с хитрой улыбкой хотел разбудить его, но был остановлен холодным взглядом мальчика. Слабый с виду малец смотрел так, как если бы был готов убить на месте. Так смотрел и старший, защищая брата. Они друг друга стоили, сироты с шрамами.

— Я попросил бы вас не трогать его сейчас. Всё же ему незачем волноваться из-за мелочей.

Альберт чуть-чуть улыбнулся, скрыв смех за чашкой чая. Как же сильно он любил свою настоящую семью, пускай и не кровную.