Оплачено кровью / Paid In Blood (гет)

Сириус Блэк вышел из своей комнаты рано утром в день подарков, уже одевшись. Он был совершенно один в доме, так как Ремус уехал по семейным делам накануне, вскоре после того, как они устроили рождественский обед с семьёй Тонкс. Не желая торчать весь день на площади Гриммо в одиночестве, Сириус решил навестить единственных родных, помимо Гарри, которыми оказались Малфои. Как ни странно, кузина Нарцисса и её отпрыск Драко встретили его прохладно, но всё же нехотя пригласили на чай.

После довольно неприятного утреннего чаепития с Малфоями и долгих раздумий Сириус решил, что в этот день ему придётся навестить ещё одного члена семьи. Ему не хотелось этого делать, ведь для этого нужно было посетить Азкабан, но в последнее время семья стала значить для него очень много. Придётся подождать до позднего вечера, так как после словесной перепалки с Нарциссой ему захотелось есть.

Сириус вернулся в дом номер двенадцать и направился на кухню, где они с Ремусом обычно завтракали. Он знал, что Кричер уже готовит утреннюю еду, поэтому Сириус не торопился, зная, что старый эльф тоже не будет спешить.

Кричер был странным.

Старый эльф ненавидел его — и за то, что он разбил сердце своей хозяйки, и за то, что он позорил фамилию Блэк. По крайней мере, так утверждал эльф во время их последней встречи перед заключением в тюрьму. Однако с тех пор, как он вернулся в Гриммо, Кричер был в основном вежлив с ним и его гостем. Это показалось Сириусу весьма необычным, но жаловаться он не собирался.

После того как он окончательно утвердил за собой титул Блэка, Кричер стал ещё более покорным, и Сириус не был уверен, что ему нравится их новая динамика. Конечно, Сириус всегда ненавидел старого сумасшедшего эльфа, которого так любили его мать и брат, но он начал беспокоиться. Что послужило причиной такого изменения в поведении? Неужели старый эльф наконец-то умирает?

Когда Сириус проходил через прихожую, он краем глаза заметил витиеватую раму. Он не знал, что заставило его подойти к ней, но вот он уже стоит перед портретом своей матери. Глаза Вальбурги Блэк распахнулись и с презрением уставились на своего непутёвого сына.

— Что тебе нужно, мальчик? — злобно спросила она. — Разве мало того, что я должна терпеть позор, родив тебя? Разве мало того, что я должна смотреть, как ты позоришь дом моих предков? Неужели я должна ещё и терпеть твой вид с утра пораньше?

— Как всегда красноречиво, мама дорогая, — вздохнул Сириус, и ухмылка исчезла с его губ.

— Как ещё ты собираешься опозорить меня и свой дом? — потребовала она. — Неужели ты решил покинуть наш родовой дом и отправиться жить к магглам? Или, может быть, лорд дома Блэк собирается ещё больше запятнать свою репутацию, продолжая прислуживать своему грязному любовнику-оборотню?

— Мой что? — Сириус поперхнулся.

— Оборотень? — надменно потребовала бывшая леди Блэк. — Неужели твои извращения не знают границ?

— ЧТО МОЙ? — снова закричал Сириус, явно потрясённый словами матери.

— По крайней мере, я могу быть уверена, что мой род закончится на тебе, мальчик, — продолжала Вальбурга. — Сын Нарциссы станет твоим преемником и вернёт благородный дом Блэков на вершину волшебного общества, где ему и место.

— Достаточно, — властно приказал Сириус, его взгляд стал холодным и злым.

— Прежде всего, доброе утро, проклятая карга, или ты забыла о так называемых манерах, которым заставила меня учиться?

Вальбурга бросила взгляд на сына, но он демонстративно не выдержал её взгляда и продолжил свою тираду.

— Во-вторых, Ремус мне совершенно не любовник. Он мой самый близкий друг, брат, даже — несмотря на его мохнатую маленькую проблему. Он был для меня братом больше, чем моя собственная плоть и кровь, и да, я имею в виду твоего драгоценного сына Пожирателя смерти.

Сириус был в ударе, годы жестокого обращения и пренебрежения со стороны матери подогревали его гнев.

— Так что можешь избавить меня от разговоров об отклонениях, не то чтобы это тебя касалось. В-третьих, твой драгоценный отпрыск Нарциссы никогда не унаследует от меня ничего, даже ни одного кната. Видишь ли, в отличие от тебя, у меня есть власть диктовать, что будет с этой семьёй, и я намерен ею воспользоваться. Тебе повезло, что я ещё не изгнал их из моей семьи.

— О, это напомнило мне. Помнишь Андромеду, твою племянницу, от которой отреклись только за то, что она вышла замуж за магглорожденного волшебника?

Глаза Вальбурги опасно сузились, но Сириус прервал её, прежде чем она успела заговорить.

— Её дочь — метаморфмаг, подобных которому в нашей семье не было уже более трёхсот лет.

Для бывшей леди Блэк это было неожиданностью, хотя она никогда не показывала этого.

— Как бы впечатляюще это ни было, я упомянул о семье Андромеды только потому, что считаю, что ты должна знать, что я официально вернул всех троих в свою семью.

Сириус усмехнулся, наслаждаясь недовольным выражением лица матери.

— Как я уже говорил, у меня, в отличие от тебя, есть сила, чтобы это осуществить. Скоро ты сама в этом убедишься, когда они пройдут по этим самым коридорам и пройдут мимо твоей рамы. Я с нетерпением жду твоего выражения лица, когда ты увидишь, как твой сын-предатель крови принимает у себя кузину-предательницу крови, её грязнокровного мужа и их полукровную дочь-метаморфмага. И самое приятное, что ты абсолютно ничего не можешь с этим поделать. Ты можешь сколько угодно кричать и гневаться на грязнокровок и предателей крови, но это ничего не изменит. Посмотрим, сколько времени пройдёт, прежде чем ты поймёшь, что у тебя нет власти над этим домом и этой семьёй, и никогда не было.

— ТВОЙ ОТЕЦ ИЗГНАЛ ТЕБЯ!

— Если это так, то как получилось, что я стал лордом Блэком? — насмешливо спросил он.

— А теперь прошу простить, у меня сегодня есть дела поважнее. Несмотря на то, как мне нравится наш…

Сириус заколебался.

-… балаган… Думаю, я предпочёл бы пойти позавтракать и начать думать о том, за кем мне следует ухаживать. Наследники, в конце концов, не растут на деревьях, так что мне, наверное, стоит начать с поиска девушки. Пока что наследником будет мой крестник, но он уже лорд Поттер, и, наверное, проклянёт меня, если я заставлю его быть главой двух домов. Нет, я думаю, что найду себе милую грязнокровную ведьму, с которой можно будет побрататься, что скажешь?

Сириус от души рассмеялся, когда лицо его матери покраснело от гнева.

— Не унывай, мама. Я пока оставлю тебя в покое, но пока меня не будет, я хочу, чтобы ты хорошенько подумала кое о чём.

Он шагнул ближе к портрету.

— Всё, что я есть, всё, что ты во мне ненавидишь… Это всё благодаря тебе. Я такой, каким ты меня сделала, — с усмешкой добавил он. — И я всегда буду любить тебя за это, — добавил он шёпотом, а Вальбурга потупилась.

С последним напутственным словом лорд Сириус Орион Блэк вышел из коридора и направился на кухню, его заливистый смех перекрывал гневные крики матери. Сириус сел за пустой стол, и перед ним сразу же возникла прекрасная еда — хлопья, яйца, бекон и чай.

— Кричер, — позвал он, и перед ним появился пожилой эльф. Он стал гораздо лучше следить за своей чистотой, о чём свидетельствовал его свежий вид и незапятнанное белое полотенце, которое он носил.

— Газета уже пришла?

— Да, хозяин, — ответил эльф, щёлкнув пальцами, чтобы газета появилась на столе.

— Спасибо, Кричер. Можешь идти.

Эльф удалился, а Сириус открыл газету и едва вытаращил глаза, увидев фотографию на первой странице. На него смотрел его крестник, выхвативший палочку и выглядевший совершенно разъярённым. Он стоял чуть поодаль от своей прекрасной девушки, а вокруг них обеих обвилась огромная змея, оскалив клыки, словно готовясь нанести удар. Сириус взглянул вверх и прочитал заголовок.

Ночь насилия

Злобное нападение на Йольском балу в Хогвартсе

материал Риты Скитер

Сириус дважды перечитал статью, чтобы убедиться. Он знал, что Рита Скитер склонна писать сенсационные статьи для таблоидов, а не сообщать факты, но с тех пор как Гарри отправил письмо в газету, она вела себя прилично. По словам мисс Скитер, во время бала Джинни Уизли напала на мисс Дафну Гринграсс, но подарок лорда Поттера своей девушке вызвал гигантскую змею, которая защитила её и оторвала нападавшей руку. После этого праздник закончился, и лорд Поттер отправил остальных присутствующих членов семьи Уизли в больницу. Далее она рассказала, как впоследствии были вызваны авроры, но большинство присутствующих встали на защиту лорда Поттера и мисс Гринграсс.

Сириус не пытался скрыть свой смех. Читая между строк, он почти чувствовал разочарование Скитер. Она почти отчаянно пыталась намекнуть, что Гарри использует тёмную магию, или даже вернуться к тому, чтобы называть его будущим Тёмным Лордом, но знала, что не может этого сделать после предыдущего предупреждения Гарри. С тех пор как он вернулся в его жизнь, Гарри Поттер продолжал преподносить один большой сюрприз за другим, и Сириус должен был признать, что ему это действительно начинает нравиться.

— Чёртов щенок, ты хорош. Очень хорош, — хмыкнул он, наблюдая за картиной.

«Что вы теперь думаете о своём сыне, Джеймс и Лили? Он совсем не такой, каким я его себе представлял, это точно, и всё же…» — Сириус хихикнул. — «Что ж, я лучше закончу завтрак, прежде чем отправлюсь в Хогвартс. Сейчас только девять, так что торопиться не стоит. Ребёнок наверняка ещё спит.»

Ухмыльнувшись, Сириус отбросил газету в сторону и принялся за кусок бекона.

«Как, чёрт возьми, я должен изображать обеспокоенного родителя и ругать Гарри, когда всё, чего я хочу — это смеяться до упада? »

* * *

Дафна перевернулась на кровати и открыла глаза от незнакомой обстановки. Она резко села, а затем расслабилась, вспомнив, что провела ночь с Гарри в Тайной Комнате. Она неторопливо потянулась, в голове промелькнули воспоминания о прошедшей ночи.

Гарри, должно быть, уже давно не спал, потому что его нигде не было видно. Дафна заметила, что на ней лежит дополнительное одеяло, которым Гарри, должно быть, накрыл её перед уходом. Она разочарованно хмыкнула, оглядывая пустую комнату. Ей очень нравилось делить с ним постель, но она бы предпочла, чтобы ей не приходилось просыпаться одной.

— Гарри? — позвала она, но ответа не последовало.

Она понятия не имела, который час, но чувствовала, что могла бы поспать подольше. Взяв с тумбочки палочку, она проверила время и обнаружила, что сейчас только без четверти десять. Зевнув, Дафна опустилась на кровать, вспоминая всё, что Гарри показал ей предыдущей ночью. Дэфи, его война с Обероном и Титанией, Дэфи, артефакт Рассел’Тота и мехарджхаи, Дэфи…

Улыбка медленно расцветала на её лице, чем больше она думала об этом.

Одна мысль о дочери и о том, как очаровательно она общалась с Гарри, наполняла её радостью. Она так сильно этого хотела. Конечно, при воспоминании о том, что с ней произошло, Дафне казалось, что у неё вырывают сердце, но сейчас она не хотела об этом думать. Нет, она предпочла бы сосредоточить свои мысли на улыбающейся девочке, которая разделяла её лицо и восхитительные зелёные глаза Гарри. Она подумала, не будет ли Гарри против поделиться с ней другими счастливыми воспоминаниями об их дочери.

Она счастливо улыбнулась при этой мысли.

Кто бы мог предположить, что она влюбится в Гарри Поттера? Если бы кто-нибудь предложил ей это ещё несколько месяцев назад, она бы рассмеялась ему в лицо. Или, что более вероятно, она стала бы вести себя холодно и отстранённо из-за глупости такого заявления и свысока смотреть на того, кто это предложил, но это было тогда. А сейчас она, скорее всего, просто ухмыльнулась бы и закатила глаза, а может, даже хихикнула…

Она чувствовала себя несколько смущённой этим и даже немного раздражённой на Гарри за то, что он так легко прорвался сквозь её ледяную оболочку. Она не должна была хихикать. В конце концов, ей нужно было поддерживать свой имидж. Решив встать и поискать парня, она сползла с кровати и потянулась. Дафна сомневалась, что он оставил бы её там одну, и решила, что он, должно быть, что-то делает в большой внешней Комнате.

Она гадала, что они будут делать дальше, зная теперь, что их ждёт в будущем. Гарри активно искал хоркруксы Волдеморта, и она могла хотя бы в этом помочь. С Обероном и Титанией тоже нужно было разобраться. Она не знала, есть ли у Гарри какие-то планы на их счёт, но она позаботится о том, чтобы они пострадали, и отомстит за дочь, которую никогда не видела.

Задумавшись, Дафна дошла до входа в главную Тайную Комнату и остановилась. Внутри Гарри был обнажён до пояса и швырял стремительные заклинания в полдюжины тренировочных манекенов. Он постоянно находился в движении, никогда не задерживаясь на одном месте дольше секунды. Каждый раз, когда он разрушал манекен, тот быстро восстанавливался, и лишь спустя короткое время Гарри снова взрывал его.

Она прошла через дверь, и на неё тут же обрушились звуки взрывов и выстрелы заклинаний. Гарри, видимо, наложил на дверь глушащий заслон, чтобы не разбудить её своими тренировками. Кратеры и выбоины в каменной кладке свидетельствовали о разрушительной силе заклинаний Гарри, не говоря уже об обезглавленных змеиных головах, которые когда-то украшали змееподобные статуи Комнаты.

Не желая прерывать его, Дафна стояла прямо перед дверью и наблюдала за ним в безмолвном благоговении. Его заклинания были безупречны. Он творил заклинания невербально, почти не двигая палочкой, и при этом ни одно из его заклинаний не попало мимо цели, что было вдвойне впечатляюще, учитывая бешеный темп, в котором он их произносил.

— ХВАТИТ! — крикнул Гарри и применил одно синее заклинание, настолько мощное, что оно одним махом взорвало все тренировочные манекены. Манекены снова восстановились, но на этот раз они остались неподвижными. Гарри просто отвернулся от них и наколдовал полотенце, чтобы вытереть пот со своего тела.

— Доброе утро, — сказал он, заметив, что Дафна наблюдает за ним. — Как спалось?

— Вообще-то отлично, но мне кажется, что я могла бы лежать в постели и дольше.

— Ты проснулась и соскучилась по мне, не так ли? — усмехнулся он.

— Как ты узнал? — спросила она с удивлением. Гарри хихикнул.

— В первый год нашей совместной жизни, ну, знаешь, до того, как… Ты скучала по мне в постели, если я вставал раньше тебя, и тебе это очень не нравилось.

— Мне кажется, ты знаешь обо мне больше, чем я сама, — пробормотала она, слегка покраснев. — У меня есть к тебе несколько вопросов и просьба. Начну с просьбы. Принеси рубашку.

Гарри усмехнулся и наколдовал для себя простую тёмную мантию.

— Спасибо. А теперь первый вопрос. Что это были за заклинания, которые ты произносил невербально и без единого движения?

— При достаточной практике ты сможешь делать это почти с любым заклинанием, — ответил Гарри. — Всё сводится к силе, контролю и намерению, и это ничем не отличается от того, как ты творила заклинания невербально на уроках Чар. Мы будем работать над этим вместе.

Дафна кивнула в знак понимания и улыбнулась ему.

— Хорошо, второй вопрос: что нам теперь делать? Я имею в виду не только сквиба и бобра, но и Волдеморта и Рассел’Тота.

Гарри, конечно, не ожидал такого с утра. Дафна явно проснулась очень мотивированной.

— План по Волдеморту — собрать его хоркруксы и убить его в июне, в ночь третьего задания. У нас достаточно времени, чтобы разобраться с бобром и сквибом, но у меня нет конкретного плана. Что касается Тота… Я нанял Гринготтс, чтобы выследить его культ, но, полагаю, пройдёт какое-то время, прежде чем их найдут. Честно говоря, в данный момент он меня не слишком беспокоит.

— Полагаю, Грейнджер и Лонгботтом вряд ли отправятся в Египет в этой времененной линии, — предположила Дафна.

— Я тоже так думаю.

— Может быть, тогда нам стоит начать планировать встречу с Волдемортом? Кажется, ты упоминал, что оставшиеся хоркруксы — это кольцо, кубок и змея. Как ты планируешь их достать?

— Я не уверен, где именно находится змея, но думаю, можно предположить, что она с ним. С кольцом всё просто. Я могу управиться с ним меньше чем за час, просто у меня ещё не было возможности. С чашей будет немного сложнее, но у меня есть план.

— О? Не хочешь поделиться своим планом насчёт чаши? — спросила Дафна, скрестив руки и подозрительно глядя на него. — Судя по тому, что я видела, у тебя есть склонность преуменьшать опасность своих планов. Кроме того, мне придётся услышать гораздо больше о том, почему ты хочешь дождаться третьего задания, чтобы сразиться с Волдемортом.

— Это нормально. Я понимаю, что ты хочешь принять более активное участие, и я полностью поддерживаю тебя, но ты уверена, что хочешь сделать это прямо сейчас?

Дафна подняла бровь.

— Нам придётся иметь дело с последствиями того, что произошло прошлой ночью, и мы должны быть уверены, что подготовились.

— Что… О, Уизлетта, — протянула она, чувствуя, как начинает болеть голова.

— Газета уже пришла, — сообщил ей Гарри. — Как обычно, меня рисуют в мрачных тонах, но всё могло быть гораздо хуже. Да и ты, и поддержка всех этих свидетелей определённо помогли. Они не упомянули ни о последующих расследованиях, ни о твоём вызове Уизлетте.

— Полагаю, это не так уж и плохо, — ответила она, помассировав виски. — Что же нам делать?

— Внешне мы просто продолжаем жить как обычно, — пожал плечами Гарри. — Мы были правы, и нам незачем притворяться. В частном порядке мы продолжаем обучать тебя сражаться и защищаться, а также принимаем дополнительные меры предосторожности против внезапных нападений, когда выходим наружу. Лично я думаю, что было бы проще просто стереть Уизли с лица земли.

— Наверное, тебе стоило подумать об этом раньше, — ухмыльнулась Дафна. — После вчерашнего ты точно станешь главным подозреваемым, а мы не можем этого допустить.

Гарри фыркнул и закатил глаза.

— Кстати, о рыжей дряни, это напомнило мне, что я так и не смог объяснить, как использовать Каэля, — сказал он, и Дафна рефлекторно потянулась, чтобы потрогать своё ожерелье.

— А что с ним?

— Ничего особенного, — ответил Гарри. — Как ты видела вчера, Каэль автоматически вызывается, если тебе угрожает опасность. Если ты хочешь вызвать его заранее, тебе нужно лишь направить свою магию на ожерелье и вызвать его по имени.

— А как же управлять им? — спросила Дафна. — Я ведь не змееуст.

— Я настроил руны на твою магическую подпись. Каэль будет подчиняться тебе и только тебе, на каком бы языке ты ни говорила. Кроме того, я использую парселтанг с Заэль только для показухи.

Дафна выглядела заинтригованной.

— Иногда, чтобы скрыть правду, достаточно лишь правильно сплетённой иллюзии. Если я хочу, чтобы люди поверили, что это настоящие змеи, а не големы…

— Ты ведёшь себя так, как будто это они и есть, — закончила Дафна, внезапно поняв. — Очень хорошо, а ещё очень по-слизерински.

— Я уже говорил это однажды и буду повторять столько раз, сколько потребуется: меня учили лучшие из всех, кого я когда-либо встречал, — ответил он, притягивая её к себе и наклоняясь для поцелуя. Однако не успели его губы соприкоснуться, как рядом с ними возник Добби.

— Хозя… ох…

Поняв, что помешал, Добби вздрогнул и отвёл глаза.

— Добби, клянусь, иногда у тебя самое неподходящее время, — пожаловался Гарри. — Надеюсь, это важно.

— Сириус Блэк и Ремус Люпин только что вошли в Хогвартс и требуют разговора с вами. Мало того, пятнадцать минут назад прибыли Джонатан и Персефона Гринграсс, и с тех пор они находятся на встрече со Снейпом и Дамблдором.

При упоминании о родителях глаза Дафны расширились, а Гарри закатил свои. У него было такое хорошее утро.

— Тогда давай собираться, — сказал он Дафне слегка подавленным голосом. — Хочешь, чтобы Добби переместил тебя в общежитие?

— Наверное, так будет лучше, — разочарованно ответила она. — Встретимся в гостиной через двадцать минут.

— Конечно, — ответил он и нежно чмокнул её в губы. — До скорой встречи.

Дафна почувствовала, как магия Добби окружила её, когда она взяла его за руку, и с хлопком вернулась в своё собственное общежитие. Её соседи по общежитию уже вставали и расходились по комнатам. Все они громко вскрикнули, когда Дафна внезапно материализовалась посреди комнаты, и тут же принялись забрасывать её вопросами.

— Дафна! — закричала Трейси.

— Где ты была? — потребовала Милли.

— Ты спала с Гарри, да? — с широкой ухмылкой спросила Пэнси, заставив Дафну густо покраснеть. Остальным девушкам потребовалось подтверждение, и Милли с Трейси растерянно переглянулись.

— Ты… ты… ты действительно…? — спросила она, и Дафна покачала головой.

— Мы долго разговаривали, я не хотела оставаться одна после всего, что случилось. Мы спали в одной постели, но это всё.

— О… — ответила Милли. В её голосе слышалось облегчение, но Дафне показалось, что она уловила и лёгкий оттенок разочарования.

— Мы как раз готовились к этому дню, когда появился Добби и сообщил нам, что оба его дяди и мои родители находятся в Хогвартсе. Уверена, они хотят поговорить с нами обоими, а это как раз то, что мне было нужно…

Дафна закатила глаза и повернулась, чтобы направиться в ванную, чтобы принять душ.

Остальные девушки только рассмеялись, а затем тоже отправились готовиться к этому дню. Двадцать минут спустя они вчетвером спустились в общую комнату, чтобы встретиться с Гарри и остальными мальчиками. Оказалось, что долго ждать им не придётся, потому что мальчики уже были там, беседуя с Алистером Пинсом, пока ждали прихода девочек. Старший мальчик заметил девочек раньше остальных и приветствовал их кивком, после чего удалился.

— Как всегда, прекрасна, — шепнул Гарри Дафне, протягивая ей руку. — Сириус и Ремус коротают время в Большом зале, и твои родители с ними. Снейп послал Алистера позвать нас, но он поступил умно — сначала позвал Добби, чтобы мы были здесь к тому времени, как он вернётся в общий зал.

— Надо будет поблагодарить его позже, — сказала Дафна, и девять четверокурсников вместе отправились в Большой зал.

По дороге они никого не встретили, но как только они вошли в Большой зал, воцарилась тишина, и все взгляды обратились к их группе. Ожидая этого, они сохранили спокойствие и направились к столу Слизерина, где их приветствовали их соседи по комнате и горстка студентов Дурмстранга, сидевших там. Гарри кивком поприветствовал Виктора Крама, но их с Дафной внимание было приковано в основном к Сириусу, Ремусу и Гринграссам, которые наблюдали за ними со своего места, занятого возле стола персонала.

Сириус выглядел таким же, как всегда, а вот Ремус показался Гарри немного озабоченным. Из двух его дядей Ремус, безусловно, больше всех беспокоился, так что, возможно, придётся приложить больше усилий, чтобы успокоить его.

Гарри не беспокоился о Гринграссах, пока они не доставляли Дафне хлопот. Пусть они и родители Дафны и Астории, но он знал, какими людьми они были — эгоистичными и трусливыми. Предательство, которое они совершили по отношению к нему и своим дочерям, всё ещё свежо в его памяти, даже все эти годы спустя.

«Я скучаю по Астории и Джейсону…» — подумал Гарри, вспоминая, как эта пара часто останавливала его, чтобы он не проклинал своих родственников. — «Мне нужно поговорить о них с Дафной. Они ещё молоды, но, возможно, смогут подружиться… и однажды, кто знает? »

— Дафна! — раздался голос сзади, и он обернулся, чтобы увидеть Асторию, крепко обнимающую свою сестру.

«Говорить о дьяволе…»

— Тори, что ты здесь делаешь? — спросила старшая сестра, отодвигаясь на скамье, чтобы дать Астории место сесть.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что я здесь делаю? Отец, мать и я пришли проведать тебя, — с досадой ответила она, а затем повернулась к Гарри.

— Спасибо, что спасли мою сестру, лорд Поттер.

— Я выполнил лишь свой долг преданного бойфренда, мисс Гринграсс, — с ухмылкой ответил Гарри. — Кроме того, большую часть работы сделал её рождественский подарок.

— Можно мне посмотреть? — спросила Астория у сестры, которая подняла бровь. — Я имею в виду ожерелье, хотя мне любопытно. Что это была за змея? Она была похожа на… как там её звали… Заэль?

— Да, это был младший брат Заэля, Каэль, — машинально ответил Гарри, вызвав несколько любопытных взглядов со стороны друзей.

— Я даже не стану спрашивать, — спустя мгновение сказал Тео. — Я ещё не видел газету, но полагаю, что теперь ты не кто иной, как Тёмный Лорд.

— На самом деле всё оказалось не так плохо, как я ожидал, но да, очень похоже, — рассмеялся Гарри, затем вовлёк в разговор Блейза и Тео и оставил сестёр наедине друг с другом.

— С тобой действительно всё в порядке? — тихо спросила Астория, и Дафна ободряюще кивнула.

— Да, я в порядке, обещаю. Гарри не позволит, чтобы со мной что-то случилось, и я более чем способна за себя постоять.

— Я знаю, — вздохнула Астория. — Даже я могу сказать, что ты стала лучше с тех пор, как начала быть с Гарри. И ты кажешься очень счастливой.

— Я счастлива, Тори, больше, чем когда-либо. Если уж на то пошло, то прошлая ночь только сблизила нас. А мама и отец ничего не говорили о том, что я встречаюсь с Гарри?

— Не совсем. Они, вроде бы, не в восторге, но я не думаю, что они полностью против. Тот факт, что он лорд, возможно, помогает ему, но я думаю, они беспокоятся, что он может быть опасен для тебя.

Дафна вздохнула.

— Это правда, что на меня напали из-за моих отношений с Гарри, но именно он обеспечил мне безопасность, — ответила она. — Поверь мне, Тори, я знаю, что с Гарри часто случаются неприятности, но мы с этим справимся.

Астория сжала руку Дафны и ободряюще улыбнулась ей, а затем повернулась, чтобы присоединиться к разговору с остальными старшими девочками. Все её друзья уехали на каникулы, так что она вполне могла провести утро с четверокурсниками.

Как только все закончили есть, Сириус, Ремус и Гринграссы подошли к Гарри и Дафне, желая поговорить с ними наедине. Они привели их в одну из заброшенных комнат на втором этаже, причём Ремус шёл впереди. Гарри был уверен, что его прежняя оценка была верной: Ремус был очень встревожен ситуацией, и ему потребуются определённые усилия, чтобы успокоить его.

— О чём ты думал? — потребовал Ремус, набросившись на Гарри, как только в комнате поднялись охранные чары.

— И тебе счастливого Рождества, дядя, — ответил Гарри, скрестив руки и не подавая виду.

— Гарри, это серьёзно, — возразил Ремус.

— Да, мы знакомы, ⁽¹⁾ — отмахнулся Гарри. На мгновение в комнате воцарилась напряжённая тишина, пока Сириус не начал хихикать. Ремус осклабился и принялся массировать виски, а Гринграссы выглядели несколько озадаченными.

— Отлично, щенок, — искренне ответил Сириус. — Спокойно, Муни, сначала дела, — сказал он, положив руку на плечо Ремуса, чтобы тот успокоился. — Мисс Гринграсс, как всегда, очень приятно. Не окажете ли вы мне честь?

— Лорд Блэк, мистер Люпин, — сказала Дафна, приветствуя их небольшим реверансом. — Гарри, это мои родители, лорд Джонатан Гринграсс и леди Персефона Гринграсс.

Гарри выполнил свою роль и соблюл все правила этикета, ведя себя как подобает лорду, которым он и являлся. Он хотел, чтобы у Гринграссов было как можно меньше поводов жаловаться на него.

— Милорд Поттер, рад наконец-то познакомиться с вами, — дружелюбно произнёс Джонатан, пожимая руку Гарри и улыбаясь тому, как молодой лорд ловко взял ситуацию в свои руки — разумеется, с помощью собственной дочери.

— Мы много слышали о ваших подвигах.

— Уверен, вы слышали только приукрашенные версии, — весело ответил он, и оба рассмеялись.

— А теперь, чтобы облегчить сердце Муни, не могли бы вы объяснить, что именно произошло прошлым вечером? — попросил Сириус. Гарри с облегчением увидел, что в глазах его крёстного пляшет веселье. По крайней мере, ему не нужно было беспокоиться о том, что с ним могут возникнуть проблемы.

Гарри и Дафна пересказали весь вечер, начиная с их прихода на бал. Дафна вызвала Каэля, а Гарри — Заэль, чтобы взрослые могли воочию увидеть двух змей. Дафна рассказала, как два гриффиндорца напали на неё, а затем как Каэль спас её, перехватив заклинание Уизлетты. Она дошла до того момента, когда Каэль откусил руку гриффиндорке, и Ремус не смог удержаться.

— И ты не видишь в этом ничего плохого? — обвиняюще спросил он, но Гарри было не до этого.

— Что, я должен чувствовать себя виноватым? Почему меня должно волновать, что случится с маленькой ревнивой сучкой, которая пыталась проклясть девушку, которую я люблю?

Глаза обоих старших Гринграссов расширились от заявления Гарри, а затем приобрели расчётливый вид.

— Она переступила черту и поплатилась за это, — ледяным тоном добавил Гарри.

— Ты покалечил ребёнка! — воскликнул Ремус.

— Я ничего не делал, кроме того, что предложил своей девушке магическое ожерелье.

— Ожерелье, вызывающее кровожадную змею, которая отрывает людям руки!

— Только если ты нападёшь на Дафну, что эта сука и сделала. Были десятки свидетелей, ДМП приехал и взял показания у всех.

— Что приводит нас к другому нападению на Уизли, — горячо продолжал Ремус.

— Они напали первыми. Я лишь защищался, — насмехался Гарри.

— Ты отправил троих из них в больницу с серьёзными травмами!

— ХВАТИТ! — крикнула Дафна, шокировав всех громким вмешательством в разговор. — Мистер Люпин, как объяснил Гарри, Уизли прямо напали на него, пока он убеждался, что со мной всё в порядке. Всё, что сделал Гарри — это убедился, что они не смогут напасть на нас снова. Если уж на то пошло, он проявил сдержанность в ответных действиях. Я уверена, что он мог бы поступить гораздо страшнее, если бы захотел.

— Уизли мне не друзья, — добавил Гарри, складывая руки перед собой.

— Уизли — хорошие люди, — попытался возразить Ремус, и Гарри снова насмешливо хмыкнул.

— Когда-то я считал своими друзьями четверых из их числа, но все они ополчились против меня, а остальные стояли в сторонке и позволяли этому происходить. Мне нет дела ни до одного из них.

— Но Гарри… что с тобой происходит? — взмолился Ремус.

— Меня заставили повзрослеть, дядя. Есть много тех, кто хотел бы причинить мне вред, и я не могу больше позволять людям топтаться по мне. Частью этого является защита людей, которых я люблю. Я сделал это для Дафны, для Сириуса и без колебаний сделаю это для тебя.

— Когда это ты меня защищал? — с любопытством спросил Сириус.

— Кто устроил тебе суд?

— Ясно.

— Что-нибудь ещё, дядя?

Вздохнув, Ремус закрыл глаза и покачал головой в знак поражения. Сириус шагнул вперёд и похлопал Ремуса по плечу, когда тот проходил мимо. Казалось, его всё ещё несколько забавляет сложившаяся ситуация, хотя он и пытался это скрыть. Он остановился перед Гарри и обратился к нему напрямую, игнорируя всех остальных в комнате.

— Как ты знаешь, двумя самыми важными фигурами в моей жизни были мой дед Арктурус и твой дед Карлус. Одним из уроков, которые они пытались мне преподать, была важность семьи. Это одна из причин, по которой я сбежал от своих, потому что, в отличие от них, я отказался ставить Тёмного Ублюдка выше своей семьи. Жаль, что остальные члены моей семьи так не считают…

Сириус сделал небольшую паузу, приняв задумчивый вид.

— Поэтому я нашёл себе новую семью — Поттеров. Мы защищали друг друга от врагов бесчисленное количество раз, и я бы не задумываясь сделал это против своей прежней семьи. Поэтому у меня нет проблем с тем, что ты сделал.

Гарри понимающе кивнул. Нуждался он в этом или нет, но Гарри чувствовал себя благодарным за одобрение крёстного отца.

— Конечно, могут возникнуть проблемы, — добавил Сириус, обращаясь теперь к ним обоим. — Это хороший знак, что ДМП отпустил вас прошлой ночью, но вы должны быть готовы на случай, если они решат вернуться и допросить вас ещё раз. Уизли тоже могут прийти за возмездием, и всегда стоит рассчитывать на то, что Дамблдор попытается сунуть свой кривой нос куда не следует.

— Мы знаем, — ответила Дафна, переплетая свою руку с рукой Гарри.

— Хорошо, — ответил Сириус, выражение его лица сменилось ухмылкой.

— Ну, как прошёл бал? Есть какие-нибудь… подвижки в ваших отношениях? — настойчиво спросил он. Лицо Дафны тут же покраснело, а Гарри бросил панический взгляд на Гринграссов.

— Ты хочешь, чтобы меня убили? — прошептал Гарри, наклонив голову в сторону родителей Дафны.

Сириус только рассмеялся.

— Лорд Гринграсс, у вас появилось внезапное желание допросить моего крестника о характере его отношений с вашей дочерью?

— Несомненно, — сурово ответил он.

— Считай, что это расплата за все те переживания, которым ты меня подверг с тех пор, как я увидел газету сегодня утром, — усмехнулся Сириус.

— Ненавижу тебя, — проворчал Гарри, но Сириус только рассмеялся и хлопнул крестника по спине.

* * *

Гарри и Дафна попрощались со своими семьями около полудня и вернулись в общую комнату. Дафна отказалась от предложения родителей провести остаток каникул дома с ними, как и Астория. Гарри поступил так же с Сириусом и Ремусом, из-за предстоящих экзаменов, чтобы присоединиться к занятиям своих сверстников по Древним рунам и арифмантике.

Дафна хотела провести этот день за тренировками и разговорами о планах Гарри на будущее, но у их друзей были другие идеи. Они явно беспокоились о паре после предыдущего ночного испытания и хотели убедиться, что с ними действительно всё в порядке. Гарри и Дафна решили, что это прекрасная возможность познакомить друзей с Выручай-комнатой. Так они смогут провести время с друзьями и заодно потренироваться.

Остальные четверокурсники были потрясены комнатой, особенно когда Гарри объяснил, как она может превращаться во всё, что им нужно. Глаза Тео загорелись, когда Дафна сообщила им, что в этой комнате Гарри учил ее.

— Значит, мы можем использовать эту комнату для практики? Мы можем выучить любое заклинание? — с нетерпением спросил он.

— Я бы не советовал пробовать здесь Фиендфайр, но в остальном, конечно, почему бы и нет? — Гарри подтвердил.

— Ты думаешь о создании учебной группы? — спросила Трейси у Тео.

— Не совсем, — ответил он, покачав головой. — Но подумайте не только о школьной работе. Здесь у нас будет свобода практиковать любые заклинания без вмешательства учителей или кого-либо ещё.

Он повернулся к Гарри.

— И ты мог бы нам помочь.

— Я? — спросил Гарри.

— Да, признай, ты лучший в Защите на нашем курсе — возможно, во всей школе. Ты устроил шоу против дракона, а с Малфоем и придурками расправился как ни в чём не бывало. А ещё ты знаешь гораздо больше магии, чем говоришь.

Остальные забормотали в знак согласия.

— Ты уже учишь Дафну, так почему бы тебе не дать несколько советов и нам?

— Знаешь, это не такая уж плохая идея, — тихонько подхватила Милли.

— Это так, — добавила Пэнси. — Муди — хороший учитель, но я не знаю… что-то в нём меня смущает. Мне кажется, он ненавидит нас, змей.

«Скорее, он ненавидит детей Пожирателей смерти, которые, по его мнению, предали Волдеморта, » — подумал про себя Гарри.

Он повернулся к Дафне, чтобы узнать её мнение, но она лишь пожала плечами, как бы говоря: «Решай сам.»

— Если вы, ребята, действительно хотите этого, я не против. Эта комната открыта для всех нас, и если вам нужна помощь, я сделаю всё, что в моих силах.

Тео и остальные обменялись довольными взглядами.

— Тем не менее, я думаю, нам следует держать это при себе, — добавил Гарри. — Во-первых, мы не хотим, чтобы о комнате узнало слишком много людей. Кроме того, возможно, когда-нибудь мы захотим работать над вещами, которые не все могут одобрить.

— Так что же мы теперь, тайный клуб? — с сарказмом спросил Блейз. — Я снова чувствую себя ребёнком.

Поддавшись идее, Трейси спросила:

— Может, нам стоит придумать название для нашего клуба?

— Подождите, это действительно необходимо? — попытался Гарри. — Мы же просто пара друзей, которые занимаются самостоятельными занятиями…

— Но с названием это звучит более официально, — уверенно ответила Трейси. — Это должно быть что-то сильное и загадочное, а не что-то скучное вроде «Клуб защиты» или что-то в этом роде. И ничего с названием нашего дома, это слишком шаблонно.

Дафна начала находить это жутко напоминающим то, что Гарри рассказывал ей о создании ОД на пятом курсе. Эта мысль заставила её вспомнить ещё одну группу преданных друзей из прошлого Гарри.

— Чёрные Жезлы, — почти не задумываясь, произнесла Дафна. Её глаза встретились с глазами Гарри, чьи собственные глаза расширились в ответ на её предложение.

— Я предлагаю, если мы действительно хотим дать название нашей маленькой учебной группе, назвать её «Чёрные Жезлы».

— Почему? — с любопытством спросила Пэнси. — Что это значит?

— Чёрные — потому что он таинственный, а " Жезлы» — потому что это то, чем мы здесь пользуемся. К тому же, если кто-то подслушает наш разговор, он не поймёт, что это значит. Это может быть название нашей команды по плюй-камням, никто ничего не поймёт.

Пока остальные слизеринцы обсуждали достоинства этого предложения, Гарри подошёл ближе к Дафне и прошептал ей на ухо.

— Чёрные Жезлы, говоришь?

— Я подумала, что это подходящее название, — скромно ответила она.

— Спасибо, — прошептал он, и она в ответ прильнула к его плечу.

После ещё одного минутного раздумья они поняли, что лучшего предложения никто не придумает. Единственным аргументом против названия было смутное сходство между терминами «Чёрные жезлы» и «Тёмные волшебники», но поскольку люди всё равно называли их так, они решили не беспокоиться об этом. Предложение Дафны было принято группой, и у их «тайного клуба» официально появилось название.

Во второй половине дня у новых Чёрных Жезлов была первая тренировка. Некоторые из них нашли время, чтобы доделать незаконченные домашние задания, но все они с нетерпением приступили к практической работе над заклинаниями. К облегчению Гарри, никто из них не стал жаловаться, когда он предложил начать с самых простых дуэльных заклинаний. Прежде чем идти дальше, Гарри хотел, чтобы все они умели накладывать Обезоруживающие и Щитовые чары без особых усилий, но это было только начало.

Одной из отличительных черт их группы станет то, что каждый из них будет делиться знаниями о своих специальностях для всеобщего блага, в отличие от того, как ОД в основном полагался на Гарри, который должен был научить их всему. Дафна даже обращалась за советами по целительству к Урсуле Корвин и мадам Помфри, чтобы иметь возможность правильно лечить мелкие травмы, полученные во время тренировок.

Помимо работы с новыми Чёрными Жезлами, Дафна и Гарри продолжали вместе тренироваться в Тайной комнате. Дафна удвоила свою активность после вечера Йольского бала и быстро становилась грозным противником.

Именно в один из таких вечеров Гарри изложил свой план по добыче крестража кольца. Зная, что Дафна захочет пойти с ним, он настоял на том, чтобы она дополнительно тренировалась, чтобы быть готовой к первой неделе нового семестра. Сообщение о плане Гарри застало её врасплох, но не настолько, как появление Добби с тремя полными комплектами доспехов из шкуры василиска.

— Три? — спросила она.

— Конечно. Я заказал по одному для Добби и себя, но когда ты дала понять, что хочешь участвовать в этом, я заказал третий комплект для тебя.

— А как ты узнал мои параметры? — спросила Дафна, скрещивая руки.

— Серьёзно? — вздохнул он. — Я попросил Добби снять мерки с одной из твоих школьных мантий.

Дафна усмехнулась и принялась рассматривать свои доспехи, проводя пальцами по зеленовато-чёрным чешуйкам.

— Спасибо, — искренне сказала она.

— Что, за доспехи? Не думай об этом.

— Не только за это. За то, что хочешь, чтобы я была в безопасности, за то, что даёшь мне шанс стать частью этого… За всё, — сказала она, обнимая его.

— В любом случае, — сказала она, меняя тему разговора. — Что ты собирался сказать мне до прихода Добби?

— Ах, да. Помнишь, что ты видела в памяти, про Джейсона и Асторию?

— Да… — настороженно сказала она.

— Так вот, я не могу не думать о том, как они были счастливы. Я бы хотел дать им шанс снова быть вместе. Я знаю, что сейчас они ещё молоды для этого, но я подумал, что, может быть, мы могли бы познакомить их или что-то в этом роде, а потом, кто знает…

— Я не против, но почему именно сейчас? — спросила она. В основном ей было просто любопытно. Если Гарри поручился за мальчика Халлиса, то она не возражала против него.

Гарри лишь пожал плечами.

— Может быть, то, что я пережил с тобой все эти воспоминания, что-то всколыхнуло. Астория была моей сестрой, Джейсон — моим братом, а… их сын — моим крестником.

Это привлекло внимание Дафны.

— Сын?

Гарри улыбнулся ей в ответ и подтвердил кивком.

— Он был хорошим ребёнком, к тому же хитрым. Он бы тебе понравился, — с усмешкой добавил он.

— Я уверена. Хорошо, тогда мы можем их познакомить, но не будем заставлять. Никаких заклинаний или зелий.

— Никогда, — твёрдо ответил Гарри.

* * *

Остаток каникул прошёл спокойно, и вскоре наступил первый день нового семестра. Остальные студенты прибудут через несколько часов, поэтому, несмотря на жалобы Блейза, группа решила прогуляться по снегу.

Гарри пытался получить удовольствие, но его отвлекало то, что Дафна, казалось, была чем-то озабочена. Последние несколько дней она была сама не своя, но когда он спрашивал её об этом, она отвечала, что с ней всё в порядке. Решив, что это продолжается уже достаточно долго, Гарри решил в тот же день докопаться до истины.

— Он возвращается, — вздохнула Пэнси, прервав ход мыслей Гарри.

— Драко. Он возвращается, и… Я не знаю, как долго продлится это спокойствие и что с ним делать.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Гарри.

— Ты никогда не задумывалась, почему я, Грег и Винни всегда рядом с ним? — спросила она неловко, почти как будто смущаясь.

— Ну… Если бы ты спросила меня несколько месяцев назад, я бы ответил, что это из-за вашей общей веры в превосходство чистокровных, но сейчас…

— К этому времени ты провёл достаточно времени среди змей, чтобы понять, что все мы в той или иной степени фанатики, — ответила Пэнси с ноткой веселья. — В том числе и ты сам.

— Это правда, — добавила Трейси, заслужив недоверчивый взгляд Гарри. — Эй, я знаю, что я полукровка, а моя мама — магглорождённая, но магический мир мне нравится больше.

— Эй, я ничего не говорил, — возразил Гарри.

— Правда в том, что, воспитываясь в традиционной семье, мы учимся тому, что волшебники просто лучше магглов и других магических рас, — вздохнул Тео. — Нам говорят, что магглорожденные неполноценны, а поскольку они пришли извне и не уважают нашу культуру, то не заслуживают быть частью нашего мира. — Полукровки не обязательно лучше, потому что они запятнаны кровью своих родителей и часто отдают предпочтение миру маглов. Вы с Трейси — хорошие примеры приемлемых полукровок.

— Спасибо, наверное, — пошутил Гарри.

— Но есть и более радикальные фанатики, — продолжила Пэнси. — Я говорю о тех, кто считает, что все грязнокровки должны быть уничтожены. Они считают, что магией должны владеть только чистокровные и что самые древние семьи должны править нашим миром.

— Да, я знаком со всем этим, но какое отношение всё это имеет к Малфою? — спросил Гарри.

— Ну, ты же знаешь, что наши родители были частью той самой… группы? — нерешительно спросила Пэнси, жестом указывая на себя, Винса, Грега и Тео.

— Конечно, но ты же знаешь, что я не держу на тебя зла.

— Спасибо, но в том-то и дело. Даже если мы лично и не поддерживаем экстремизм, наши родители поддерживали, а от такого союза не так-то просто отказаться. После падения Тёмного Лорда именно Малфой-старший отвечал за то, чтобы наши родители не попали в Азкабан. Они могли бы сделать это и сами, но у Малфоев было гораздо больше денег и влияния, поэтому они с радостью приняли помощь.

Гарри наконец понял, к чему они клонят.

— А, я понял. Из-за этого твои родители приказали тебе держаться поближе к этому прохвосту и целовать его в задницу? — спросил он, и остальные утвердительно кивнули. — Но если это так, то почему ты не так близок с ним, Тео?

— Раньше мы общались лучше, просто я нашёл вескую причину держаться от этого гада подальше, — ответил он, взглянув на Трейси. — Меня не волнует, чего хочет мой отец, мы не настолько близки.

Пэнси вздохнула.

— Итак, теперь ты знаешь. Из-за наших родителей у нас нет другого выбора, кроме как поддерживать его, баловать и… ух. Как его определили в слизерин, я никогда не узнаю.

— Его отец, наверное, узнал бы об этом, если бы он не был слизеринцем, — пошутил Гарри, получив в ответ несколько смешков, хотя смех Дафны был явно полусерьёзным. Гарри не хотел выпытывать у неё, в чём дело, в присутствии остальных, но то, как она становилась всё более раздражительной по мере приближения вечера, начинало его беспокоить.

Вскоре наступило время пира, и четверокурсники Слизерина собрались на своём обычном месте за домашним столом. Грег и Винс должны были спуститься и подождать Малфоя, но Панси убедила их не делать этого. Видеть, как Драко Малфой в одиночку и на грани истерики врывается в Большой зал, было довольно забавным зрелищем, и группа не пыталась скрыть, насколько забавным им показалось это зрелище.

— Какого чёрта вы двое не ждали меня за дверью? — потребовал Малфой, глядя на Грега и Винса.

— Потому что теперь ты должен быть в состоянии найти Большой зал, не заблудившись, — сухо сказала Трейси.

— Тебе лучше быть осторожнее, Дэвис, — злобно отозвался он. — Скоро я стану лордом Малфоем, и тогда ты будешь падать к моим ногам, где тебе и место.

— Ну-ка повтори, блондинчик… — пригрозил Тео, поднимаясь со своего места.

— Сядь, Тео, — приказал Гарри. Тео неохотно сел, продолжая смотреть на Малфоя, а Гарри перевёл взгляд на раздражающего мальчика.

— Малфой, ты, кажется, забыл несколько вещей за время каникул. Грег и Винс — не твои рабы, и они вольны поступать так, как им заблагорассудится. А теперь сядь и заткнись, пока ты меня не достал. Мне не нужно напоминать тебе, что тогда произойдёт, не так ли?

Малфой побледнел при напоминании о клятве, которую Гарри заставил его дать. Нахмурившись, он сел рядом с Блейзом, который просто проигнорировал его ворчание.

— Глупый мерзавец… — пробормотал Тео, пока его улыбающаяся подруга пыталась его успокоить.

Гарри переключил внимание и начал искать в Большом зале знакомые лица. За гриффиндорским столом он увидел Джейсона, беседующего со своими товарищами по курсу, а за столом Рейвенкло Джастин Смит и Ханна Каллен сидели с третьим и пятым курсами соответственно. Фрэнсис Талбот был единственным из оригинальных Чёрных Жезлов, кто не присутствовал на собрании. Когда-то он был хаффлпаффцем, но, будучи на несколько лет старше, уже не учился в школе.

Он хотел предложить им и, возможно, некоторым другим присоединиться к новым Чёрным Жезлам, но, видимо, было ещё слишком рано для этого. Если подумать, это был бы идеальный способ познакомить Асторию и Джейсона. Он никогда бы не сказал об этом Дафне, но ему не терпелось познакомить их отчасти из-за бесконечного источника развлечений, который они наверняка обеспечат. В его прежней жизни их препирательства и споры по самым незначительным поводам были просто уморительными, по крайней мере до тех пор, пока они наконец не признались друг другу в своих чувствах.

Улыбаясь своим приятным воспоминаниям, Гарри повернулся к Дафне и был удивлён тем, что увидел. Выражение её лица было каменным, но он узнал в её глазах выражение глубочайшей ненависти. Он проследил за направлением её взгляда и понял, что она смотрит прямо на Невилла Лонгботтома, который только что вошёл в зал в сопровождении свиньи и бобра. Когда через несколько минут в Большой зал вошла Уизлетта с обрубком руки, по Большому залу пронёсся шёпот, но даже этого было недостаточно, чтобы отвести взгляд Дафны от Лонгботтома.

— Дафна… — позвал Гарри, но его девушка, казалось, не слышала его.

— Дафна…

Никакого ответа.

— Дафна!

— Что?! — зашипела она, резко повернувшись к нему, а затем насмешливо отвернулась, когда он, казалось, был озадачен её поведением.

— Что с тобой не так? — спросил он, но она продолжала упорно смотреть в сторону.

— Чёрт возьми, Даф, посмотри на меня!

— Ты прекрасно знаешь, в чём дело, — тихо прошипела она.

Он снова попытался заговорить, но она пренебрежительно отмахнулась от него.

Гарри надеялся, что ему повезёт с ней больше, когда она немного остынет, но по мере того, как продолжался пир, настроение Дафны, казалось, становилось только хуже. Когда студенты встали, чтобы уйти по окончании пира, Дафна тут же поднялась и достала свою палочку. Гарри увидел, как она движется в сторону гриффиндорцев, и побежал трусцой, чтобы поскорее догнать её. Он схватил её за руку и потащил прочь, стараясь, чтобы Лонгботтом исчез из виду прежде, чем она успеет наделать глупостей.

— Что, чёрт возьми, ты себе позволяешь? — прошипела Дафна, когда они двинулись по коридорам в сторону подземелий.

— Мешаю тебе сделать что-то гриффиндорское, — ответил он, когда она отстранилась, чтобы освободить свою руку от его.

— Мне не нужна твоя помощь, — ответила она и стала уходить от него.

Разочарованный, Гарри догнал её и направил в заброшенный класс. Она нехотя пошла за ним и вошла в комнату, пока Гарри отвернулся, чтобы поставить заслоны.

Гарри обернулся, но не успел ничего сказать, как Дафна влепила ему пощечину.

— Почему ты меня остановил? — закричала она. — Он же был прямо там! Я могла бы проклясть его в небытие, и никто бы не узнал, что это была я!

— Зачем? — спросил он, потирая запёкшуюся щеку.

— Ты знаешь, зачем! — воскликнула Дафна, по её лицу потекли слезы. — Уже несколько дней я не могу думать ни о чём, кроме того, что наша дочь погибла из-за этого ублюдка! Я не могу находиться с ним в одном зале, зная, что ему ещё не расплатился за это. Я не могу!

— Пожалуйста, постарайтесь успокоиться. — попросил Гарри, но Дафна снова оттолкнула его.

— Я не позволю ему расхаживать по замку, как будто он не сделал ничего плохого. Он заплатит за то, что сделал с моей дочерью!

— Он заплатит, но ты не можешь просто так взять и проклясть его посреди Большого зала.

— Почему нет, потому что я не ты? Я не всемогущий Гарри, мать его, Поттер?

— У нас есть план, Даф, — ответил Гарри, сузив глаза. — Ты не можешь просто бросить всё это, потому что злишься. От этого ничего не выиграешь, а я не хочу, чтобы у тебя были неприятности из-за опрометчивого поведения.

— Этим можно выиграть всё. Лонгботтом будет страдать за то, что он сделал с моей дочерью!

— Нашей дочерью, — горячо возразил Гарри, его собственный характер начал разгораться.

— Правда? — вызывающе спросила Дафна. — Ты утверждаешь, что заботишься о Дэфи, но если бы это было так, ты бы уже убил этого сукиного сына! Или она не так важна для тебя?

Выражение лица Гарри ожесточилось, и Дафна побледнела. Он никогда раньше не смотрел на неё так. Его зелёные глаза, которые обычно были такими тёплыми и любящими, когда он смотрел на неё, теперь стали холодными и пронзительными. Он не сказал ей ни слова, просто прошёл мимо неё и вышел из комнаты.

Прокрутив в голове их разговор, Дафна сдавленно ахнула и закрыла рот руками. Она вовсе не имела в виду то, что сказала, но в гневе набросилась на него, как избалованный ребёнок, и причинила боль единственному человеку, который мог понять её собственную боль. Когда она полностью осознала, что натворила, то побежала за ним, но Гарри уже давно не было.

— Добби!

Она позвала эльфа, чтобы он отвёл её к Гарри, но впервые за всё время Добби не появился. Она подождала несколько мгновений и попробовала снова, но после нескольких попыток он так и не появился, и Дафна поняла, что это может быть только потому, что Гарри приказал ему не делать этого.

— Прости меня, — прошептала она, упав на колени и разрыдавшись, сидя в одиночестве в пустом коридоре.

Прошло почти десять минут, прежде чем Дафна вновь обрела контроль над своими эмоциями. Она была зла и разочарована собой и знала, что должна извиниться перед Гарри как можно скорее. Решив начать с общей комнаты, она вошла в дверь и тут же была завалена вопросами своих друзей. Они настаивали на том, чтобы узнать, где она была и что произошло, из-за чего Гарри так разозлился.

— Я вела себя глупо, — только и смогла сказать она, вернувшись в безопасное общежитие. — Я чуть не наделала глупостей. Он правильно остановил меня, и я набросилась на него. Я наговорила много ужасных вещей, и… да.

— Это было из-за Уизлетты? — спросила Милли. — Я видела, как ты весь праздник пялилась на придурков.

— Да, — вздохнула Дафна. Она явно не могла сказать друзьям, что это из-за того, что Невилл Лонгботтом убил её дочь, поэтому воспользовалась предложением Милли.

— Тебе нужно поговорить? — спросила Трейси, стараясь поддержать ее.

— Нет, — ответила Дафна, покачав головой. — Мне просто нужно извиниться перед ним. Я была так несправедлива.

— Учитывая, как Гарри был зол, я вынуждена согласиться, — предложила Пэнси. — Он ворвался в комнату, пылая магией, и сразу же отправился в своё общежитие. Винни сказал, что он схватил что-то из сундука и скрылся из виду, и с тех пор его никто не видел.

Дафна обхватила себя руками, и девочки увидели, как сильно она жалеет о том, что произошло между ней и Гарри.

— Малфой принёс с собой домашнюю змею, — сказала Трейси, пытаясь сменить тему. Остальные девочки только закатили глаза.

— Я думала, змеи запрещены уставом, — ответила Дафна, вытирая глаза.

— Он получил специальное разрешение от своего крёстного отца, — проворчала Милли. — Он как раз рассказывал об этом, когда вошёл Гарри. Очевидно, он держит его в аквариуме в своём общежитии.

— Здорово… — пробормотала Дафна. — Если нам повезёт, она сбежит и кого-нибудь укусит. Надеюсь, она не ядовитая.

— Возможно… но Гарри — змееуст, так что он сможет её контролировать, не так ли? — спросила Пэнси, которая не была большой поклонницей змей, несмотря на своё распределение.

— Сможет, — ответила Дафна, чувствуя очередное сожаление при упоминании о своём парне.

— Я очень устала, девочки, думаю, я пойду спать.

Все поняли её причины, поэтому ничего не сказали, когда Дафна пошла в ванную и оделась для сна. Только оказавшись под одеялом и в безопасности своих палат, Дафна позволила себе снова сорваться. Впервые с тех пор, как она была маленьким ребёнком, она плакала, проливая слёзы о себе, о дочери, которую она никогда не знала, и о Гарри.

* * *

На следующее утро Дафна проснулась первой. Зная, что ей нужно сделать, она быстро приняла душ и надела школьную мантию. Она намеревалась как можно скорее добраться до Большого зала, надеясь, что Гарри появится к завтраку и даст ей возможность извиниться.

Учитывая, что ещё не было семи утра, замок был практически безлюден. Она дошла до Большого зала и с разочарованием увидела, что Гарри там нет. Стараясь не унывать, Дафна села за стол и добавила себе в тарелку немного еды, хотя аппетита у неё не было. Её глаза редко отрывались от дверного проёма, она лишь изредка надкусывала что-то и обдумывала, что скажет ему.

Её упорство принесло свои плоды около половины восьмого, когда Гарри наконец вошёл в зал и направился к их столу. Увидев её, он на мгновение замешкался, но продолжил путь и в итоге сел рядом с ней с бесстрастным лицом.

— Доброе утро, — начала она, подняв вокруг них защитные экраны.

— Доброе утро.

— То, что я сказала вам вчера вечером, было несправедливо, — сокрушённо произнесла она, глядя в стол. — Я сожалею об этом больше, чем способна выразить.

— Да, это было так, — прямо ответил он, добавляя в свою тарелку немного бекона.

— Я… Я знаю, что ты любил её, конечно, любил. Ты очень любил её, и я знаю, что она любила тебя, — продолжала Дафна, её глаза снова слезились. — Я…

— Нет, не знаешь, — ответил Гарри, поворачиваясь, чтобы посмотреть на неё. Даже сейчас Дафна могла видеть, как сильно ранили его её слова.

— Ты не представляешь, как сильно я любил нашу дочь. Ты не представляешь, каково это — узнать, что у нас с тобой есть дочь, что ты не совсем потеряна для меня, что у меня осталась эта прекрасная частичка тебя, которую я могу любить и лелеять…

Гарри закрыл глаза и сделал глубокий, успокаивающий вдох.

— Ты не представляешь, как я гордился ею. Гордился тем, какой она была умной, тем, что в столь юном возрасте могла накладывать заклинания с помощью твоей палочки, и даже тем, какой упрямой она была, и как легко сводила с ума твою сестру…

Гарри усмехнулся про себя и опустил взгляд.

— В нашем языке нет слов, чтобы описать, что я потерял той ночью, Дафна. В ту ночь я потерял всё, что у меня осталось в этом мире. Я потерял единственную цель, которая действительно поддерживала меня. После той ночи… Что бы я ни делал, каким бы сильным ни стал и как бы ни притворялся, больше всего на свете я хотел умереть, чтобы снова оказаться рядом с двумя женщинами, которых любил больше собственной жизни.

Он поднял голову и встретился с ней взглядом, заставив её слегка вздрогнуть.

— Так что не смей обвинять меня в том, что я не забочусь о нашем ребёнке, потому что ты этого не пережила. Ты видела мои воспоминания, но это была лишь малая часть того, через что я прошёл. Ты видела, что произошло и как я отреагировал, и одного этого должно быть достаточно, чтобы сказать тебе, насколько вы обе были важны для меня.

Гарри поднял свой стакан и сделал глоток.

— Так что благодари Мерлина, Моргану и всех божеств, о которых ты можешь подумать, что я никогда не позволю тебе испытать то же чувство беспомощности и потери, что испытал я.

— Значит ли это, что ты прощаешь меня за то, что я была тупой сукой? — с надеждой спросила она, и он вздохнул.

— Нет, это значит, что я прощаю тебя за то, что ты была сукой. Я не прощу тебя за то, что ты захотела совершить такую тупость.

Дафна прислонилась к его плечу.

— Мне очень жаль, — сказала она, сдерживая слезы. — Клянусь, я не хотела этого. Я просто разозлилась, и…

— Это уже неважно, — ответил Гарри, обхватывая её за плечи и целуя в макушку.

— Ты хотела сделать что-то глупое, почти достойное моего прежнего «я». Я остановил тебя, ты разозлилась на меня и наговорила обидных вещей, а я разозлился на тебя. Я вижу, что ты искренне сожалеешь об этом, и мне этого достаточно.

— Что-то достойное твоего прежнего «я»? — спросила она, притворяясь возмущённой, хотя облегчение и веселье в её глазах выдавали ее.

— Хм, возможно, ты права, даже мой прежний гриффиндорец не сделал бы такой глупости, — поддразнил он, игриво хлопнув её по плечу. Они вместе рассмеялись, и оба почувствовали, как с плеч свалился груз.

— Мне очень жаль. Правда, — повторила Дафна.

— Мне тоже, — ответил Гарри, взмахом палочки разрушая защиту от посторонних глаз.

— Вы помирились? — спросила Трейси, которая в этот момент вела Тео, Блейза и Милли к их столу.

— И тебе доброе утро, Трейси, — проворчала Дафна, заставив Гарри фыркнуть. Четверокурсники расселись вокруг них, довольные примирением друзей, и впали в свой обычный шутливый разговор.

— А где остальные? — спросил Гарри.

— Малфой всё ещё собирается, и Пэнси решила его подождать, — сказал Блейз, закатив глаза. — С ней Грег и Винс.

— Что за… — пробормотала Милли, подняв голову и увидев необычное зрелище: Грег и Винс тащили Драко Малфоя в Большой зал, а Пэнси шла следом и раздавала приказы.

— Если я говорю, что тебе нужно поторопиться, значит, ты так и делаешь, ясно, Драко? — Пэнси решительно приказала, и слегка взъерошенный и краснолицый Малфой кивнул, но ничего не ответил.

— Хорошо, а теперь садись и завтракай, — сказала она ему, садясь на своё место вместе с остальными четверокурсниками, которые теперь смотрели на неё, разинув рты.

— Что, у меня что-то в волосах?

— Кто ты такая и что ты сделала с Пэнси Паркинсон? — Трейси хихикнула.

— Я подумала о том, что вчера сказал Гарри, и согласилась с ним. Драко нужно усвоить несколько жизненных истин.

Малфой что-то пробормотал себе под нос, не обращая внимания на смешки своих товарищей по курсу. Он винил в этом Поттера. С тех пор как этот урод перешёл в Слизерин, его жизнь изменилась в худшую сторону. Он больше не был тем лидером, которым себя считал, его перестали уважать, а после того как его отец стал недееспособным, никто, казалось, больше не боялся фамилии Малфой. Он поклялся, что когда-нибудь отомстит Поттеру… проклятая клятва.

Смеясь над судьбой Драко, Дафна заметила, как в Большой зал вошли Лонгботтом, Грейнджер и Уизли. На этот раз она постаралась подавить свой гнев и не обращать на них внимания. Гарри заметил это и повернулся к ней с пылающим взглядом.

— Что? — она улыбнулась, немного застенчиво глядя на напряжённый взгляд своего парня. Уголок рта Гарри на мгновение дёрнулся вверх, а затем он мягко наклонился к ней. Она наклонила голову, чтобы принять его поцелуй, но почувствовала лёгкое разочарование, когда его губы обошли её губы, а затем прошлись по щеке, чтобы он мог прошептать ей на ухо.

— Они не настолько важны, чтобы ты рисковала собой ради мести, — прошептал он, и у Дафны перехватило дыхание.

— Я не потеряю тебя из-за них снова.

Её сердце заколотилось, и она протянула руку, чтобы коснуться его щеки.

— Ого, Дафна, что он тебе только что сказал? — поддразнила Трейси, которая с удовольствием наблюдала за общением этой пары.

— Оставь их в покое, Трейси, это явно личное, — проворчала Милли, и обе девушки рассмеялись.

— ЭТО ТЫ ВО ВСЕМ ВИНОВАТ, ЛОНГБОТТОМ, СУКИН СЫН! REDUCTO!

Все головы в Большом зале повернулись к столу Гриффиндора, как только услышали, что Рон Уизли начал кричать на Лонгботтома, и как раз вовремя, чтобы увидеть, как голова застенчивого пузатого мальчика взорвалась облаком крови и потрохов. Крики разнеслись по залу и только усилились, когда Уизли засунул палочку себе в рот и произнёс ещё одно проклятие редукто, повторив судьбу Невилла Лонгботтома.

Наступило всеобщее помутнение рассудка. Забрызганные кровью и мозгами гриффиндорцы с криками ужаса сбежали из-за стола, оставив Грейнджер застывшей в шоке рядом с безголовыми телами двух её лучших друзей. У некоторых началась рвота, а другие бежали из Большого зала так быстро, как только могли. Единственными двумя преподавателями, присутствовавшими на завтраке, были профессора Бабблинг и Спраут, и оба они были слишком потрясены ужасом, чтобы действовать.

В этот раз Малфою нечего было сказать. Милли зарылась лицом в грудь Блейза, а Трейси вырвало на пол прямо перед ней. Пэнси чуть не упала в обморок, и, наверное, упала бы, если бы Винс не подхватил её. Гарри с шокированным выражением лица наблюдал за хаосом, крепко прижимая Дафну к груди.

Стороннему наблюдателю могло показаться, что Дафна плачет на плече своего парня при виде бессмысленного насилия, но это было далеко не так. Если бы её лицо не было скрыто, можно было бы увидеть свет удовлетворения в её глазах, которые блестели от счастья.

— Ради нашей Дэфи? — прошептала она?

Она почувствовала, как он кивнул ей, и плотно закрыла глаза.

— Я люблю тебя.

Примечания:

Не бечено

1) Какая-то бесконечная шутка про Сириуса.

Вернуться к тексту