Беспалочковая магия Луны Лавгуд (гет)

Напевая под нос, Луна толкнула плечом дверь в лавку Олливандера и протиснулась внутрь. Огромная корзина спелых яблок, невесомая благодаря чарам, в её руках опасно накренилась, но Луна ловко её выровняла и уверенно прошла за прилавок, туда, где за забитым футлярами и коробками шкафом был спрятан проход в мастерскую.

— Доброе утро, мистер Олливандер! — радостно приветствовала Луна, устанавливая корзину на стол прямо поверх свитков с нумерологическими расчётами. — У нас новый урожай, это всё вам. И отец просил напомнить, что вы обещали заглянуть к нам в гости.

Гаррик Олливандер оторвался от работы. Сняв монокль, он окинул взглядом сначала корзину, а потом свою ученицу, которая уже расставляла на рабочем столе экспериментальные образцы новых палочек.

— Доброе утро, Луна, — улыбнулся он. — Спасибо за заботу, сколько яблок! Мне одному столько не съесть.

— Я знаю рецепт яблочного повидла с мёдом и корицей, — рассеянно ответила Луна, уже наполовину погружённая в свои записи. Гаррик покачал головой.

— Ты помнишь, какой сегодня день? — строго уточнил он.

— Конечно! Сегодня Лугнасад, начало кельтской осени. — Она показала пальцем на букетик из золотых колосков и голубых соцветий льна, приколотый к отвороту мантии.

— Луна, — Олливандер укоризненно нахмурил седые брови и вздохнул, — вчера первокурсники Хогвартса получили список вещей на учебный год. У нас сегодня будет много клиентов, не увлекайся своим исследованием, пожалуйста.

— Да, мастер Олливандер, — улыбнулась Луна, но её перо уже порхало над пергаментом.

Луна была уверена, что успеет сделать несколько расчётов до прихода первых посетителей. Последние пару месяцев она горела собственным проектом: магические проводники из полностью растительных компонентов! Олливандер только посмеивался, но после того, как невзначай брошенный им комментарий про полуразумные растения привёл к тому, что Луна притащила в мастерскую саженец Дракучей ивы и горшок с мандрагорой, он зарёкся вмешиваться. Чем скорее она исчерпает собственную фантазию, тем целее будет лавка.

Полчаса спустя, когда Луна прикидывала, не стоит ли заменить сердцевину из корня мандрагоры на побеги ядовитой тентакулы, из сквозного зеркала, висевшего над столом, раздался звон дверного колокольчика. Ранние покупатели переступили порог, увлечённые своей беседой, и Луна стала с любопытством за ними наблюдать.

Маленький мальчик со светлыми волосами рассерженно топнул ногой и сложил руки на груди.

— Но папа! Мы же договорились! Мама обещала, что пойдёт с нами. Я не хочу без неё выбирать палочку, она обещала…

— Мама плохо себя чувствует, — устало одёрнул его высокий светловолосый мужчина в чёрной мантии. Несмотря на прошедшие годы, Луна сразу его узнала. — Она бы очень хотела пойти, ты же знаешь. Когда мы вернёмся домой, ты ей обо всём расскажешь.

— Это нечестно, — продолжал спорить мальчик.

Под неодобрительное ворчание Олливандера, недовольного её промедлением, Луна поднялась из-за стола и поспешила в торговый зал.

— Привет, Малфой, — поздоровалась она, выходя к прилавку. — А ты, наверное, Скорпиус?

Ребёнок с подозрением уставился на неё, и яркая улыбка Луны угасла.

— А вы откуда знаете? — хмуро поинтересовался он, неосознанно придвигаясь к отцу.

— Магия, — подмигнула Луна.

Магия состояла в том, что каждый год Хогвартс присылал мистеру Олливандеру и мистеру Кидделлу, второму сертифицированному изготовителю палочек, список новых студентов. Вечером Луне предстояло заполнить формуляры по каждой проданной несовершеннолетнему волшебнику палочке и отправить их совой в Министерство. Луна не знала точно, зачем это нужно, но данные уходили в Отдел, устанавливающий чары надзора.

— Здравствуй, Лавгуд, — вмешался старший Малфой, уголок его рта нервно дёрнулся. — Я понимаю, что, возможно, с моей стороны было самонадеянно прийти сюда, но Скорпиус… Мы можем уйти, если вы не хотите иметь с нами дела.

Луна посмотрела на упитанного наргла, сидящего на плече Малфоя, и задумчиво кивнула. Этот наргл был ей уже знаком, в конце концов, несколько лет назад он даже написал ей письмо. Он питался огневиски в подвалах Малфой-мэнора, где когда-то были камеры с пленниками, а по ночам насылал кошмары на домочадцев.

— Вот. Это должно помочь. — Луна достала из кармана яблоко и протянула Малфою. Тот автоматически его взял и замер в недоумении, с приподнятыми бровями глядя на фрукт в своей руке.

Клиентов ожидалось много, а полная реабилитация Малфоя заняла бы слишком много времени, поэтому Луна с сожалением приступила к работе. Вытащив из ящика спектральные очки, она нацепила их на нос и сконцентрировалась на Скорпиусе.

Вокруг детской фигурки мерцали огоньки, крутились вихри цветных магических нитей. Склонив голову на бок, Луна залюбовалась насыщенно-фиолетовой спиралью, закрутившейся над головой мальчика. К сожалению, мистер Олливандер снова оказался прав, и она ни драккла не понимала в том, что видит. Вздохнув, Луна опустила очки на кончик носа и внимательно изучила Скорпиуса Малфоя в привычном оптическом спектре.

Светлые волосы аккуратно причёсаны, ботиночки заботливо натёрты домовиками до блеска. Синий бархатный камзол украшали золотистые пуговицы с выгравированной «М», а из кармана детской мантии, наброшенной сверху, выглядывала любопытная морда анимированной фигурки дракона. «Венгерский хвосторог, — заметила Луна, с торжеством улыбаясь, — это оно!»

— Так-так, подойди, пожалуйста, ближе, — пропела она, выбирая на полках футляры с палочками. «Каштан — для укротителей магических животных, ясень — для упрямых, яблоня — для высоких идеалов. Сердцевина… Сердечная жила дракона». — Какой рукой ты пишешь?

— Правой. — Скорпиус смело поднял ладошку вверх и горящими глазами проводил очередной футляр, левитированный на стол.

Первая палочка выпустила злую вспышку, отрекошетившую от люстры в пол, вторая — задымилась у Скорпиуса в руке, и Луне пришлось срочно её выхватывать, зато третья палочка выдала тусклую красную искру. Луна с охотничьим азартом вытащила с полок остальные яблоневые палочки с различными сердцевинами и, подумав, добавила к ним грушевые.

Стоило Скорпиусу взять в руки тонкую золотистую палочку, как её кончик загорелся тёплым и мягким светом. Мальчик зачарованно смотрел на огонёк, в изумлении открыв рот.

— Груша, одиннадцать дюймов, — улыбнулась Луна, с теплотой глядя на него. — Такие палочки выбирают людей сердечных, великодушных и мудрых. Тебе через многое предстоит пройти, поэтому помни про свой внутренний свет.

— Спасибо, Лавгуд, — сдавленно ответил старший Малфой, но Луна заметила, что его плечи расслабились, из них наконец ушло напряжение. — Сколько с нас?

— Семь галлеонов за палочку. Вы будете брать чехол?

Драко задумался. Луна догадывалась, что у Малфоев скопилось наследство из палочек и ещё не до конца изношенных аксессуаров к ним, но покупать новые вещи к школе было хорошей традицией. И защитой от случайных проклятий.

— Да, пожалуй, стандартный чехол из чёрной драконьей кожи с ремешком для крепления на руку.

Луна быстро достала необходимое и несколькими заклинаниями подогнала размер, чтобы ремешок удобно оборачивался вокруг детского предплечья.

— Как насчёт небольшого улучшения? — заговорщицки предложила она, наклоняясь к Скорпиусу.

Луна любила рисовать и по настроению переносила рисунки на всё подряд: диковинные цветы — на подушки и одеяла, волшебных зверей — на кружки и тарелки, портреты друзей — на забавные живые открытки. Не дожидаясь ответа, Луна направила палочку на чехол и вывела сложную вязь. На чёрной коже вспыхнул узор и погас, оставляя после себя силуэт хвостороги.

— Вот это да! — восхитился ребёнок и с надеждой в голосе спросил: — А можете сделать так, чтобы он летал?

— Скорпиус! — строго позвал Драко, предупреждающе кладя ладонь ему на плечо. — Я говорил тебе, что нужно быть скромнее?

Мальчик сердито вывернулся из-под руки и горячо выдал:

— А мама говорит, что тебе нужно перестать быть для всех удобным!

Драко вздрогнул, его взгляд метнулся к Луне и сразу вернулся к сыну, щёки Малфоя окрасились от стыда.

— Мне неприятно, что ты так считаешь, Скорпиус. Я только попросил тебя быть вежливым, мисс Лавгуд не обязана выполнять твои желания…

— Готово! — Луна закончила анимировать рисунок, и теперь небольшой дракончик летал вдоль чехла, периодически выпуская струю пламени.

— Как красиво! Спасибо! — Улыбающийся до ушей Скорпиус тут же нацепил чехол на предплечье и поместил в него палочку.

— Он теперь и спать с ним будет, — проворчал Драко, подходя к кассе и доставая кошелёк.

Луна только хмыкнула в ответ, с удовольствием отмечая, что наргл на плече Малфоя стал тонким и прозрачным, как будто почти испарился. К сожалению, просветление длилось недолго: уже на выходе из лавки радостно скачущий Скорпиус налетел на новых посетителей.

Дама, с которой он столкнулся, поджала губы и отряхнула рукава багровой мантии с меховой отделкой, расцветкой напоминавшей Луне шкурку бурундука. За дамой в дверях замерла девочка — дочь, если судить по идентичным светлым кудряшкам, выбивавшимся из-под шляпки.

— Ма шери, кого они пускают в это заведение? Уголовников! — картинно воскликнула женщина, отодвигая свою дочь с дороги, чтобы, не дай Мерлин, Малфои не напали на неё.

Драко с гордо поднятой головой молча прошёл мимо них, крепко держа Скорпиуса за руку. Колокольчик на двери мелодично звякнул, и Луна осталась с новыми клиентами.

— Эта пропащая Британия меня убивает, — брюзжала женщина, брезгливо осматриваясь в лавке, — нет класса, никакого сервиса, везде эта слякоть и плесень. — Она обратила взгляд своих водянисто-зелёных глаз на Луну и просканировала её сверху до низу. — Вот ты, девочка, позови мне мастера.

— Добро пожаловать в лучший магазин волшебных палочек магической Британии, — жизнерадостно отрапортовала Луна. — Меня зовут Луна Лавгуд, я прохожу обучение у мастера Олливандера. К сожалению, мастер сейчас занят, но могу вас заверить, я приложу все усилия, чтобы удовлетворить ваш запрос.

Дама вздохнула, снисходительно глядя на Луну и всем своим видом показывая, как тяжело ей находиться в таком обществе.

— Каролина Маразье, — представилась она, — а это моя дочь Аврелия. К несчастью, семейные дела удерживают нас на этом острове, и вместо того, чтобы учиться в Шармбатоне, моя малышка будет вынуждена поехать в Хогвартс.

— Не беспокойтесь, мадам, мы подберём лучшую палочку для Аврелии, — сердечно заверила её Луна, улыбаясь девочке, неподвижно и молча застывшей у стены и словно пытавшейся слиться с обстановкой.

— Подберёте? Как будто среди этого хлама может быть что-то достойное семьи Маразье, — скривилась мадам, опустила руку за ворот мантии и достала из внутреннего кармана сложенный шёлковый платок.

Со сдерживаемым триумфом она развернула ткань на горизонтальной поверхности прилавка, открывая взгляду локон серебристо-пепельных волос и крупную розовую жемчужину. «О Мерлин, она из этих», — мысленно закатила глаза Луна.

— Моей Аврелии нужна палочка по индивидуальному заказу, — пылко заявила мадам Маразье. — Этот локон нашему прадеду подарила сама Королева фей, когда он спас её из беды во время охоты в лесах Бретани. А жемчужина была серёжкой Марии-Антуанетты.

Луна, сохраняя вежливо заинтересованное выражение, рассматривала седую прядь явно человеческого происхождения.

— Это чудесные артефакты, — кивнула она. — К сожалению, мастер Олливандер берёт индивидуальные заказы только для совершеннолетних волшебников, и только если для этого имеется острая необходимость. Мастер пурист и считает, что всю полноту характера мага можно отразить уникальным сочетанием малого числа пород дерева и всего тремя материалами для сердцевин. Шерсть единорога, перо феникса и сердечная жила дракона являются наилучшими проводниками волшебства.

По мере её объяснений лицо мадам Маразье вытягивалось.

— Неслыханно! И что вы нам прикажете делать? Покупать международный портключ во Францию, потому что так называемый лучший мастер Британии не может выполнить свою работу? — Под конец её голос стал набирать высоту, и Аврелия за её спиной испуганно сжалась.

— Хм... — Луна сделала вид, что задумалась. — Ввиду всех ограничений я бы рекомендовала вам приобрести временную палочку для Аврелии у нас, а когда вы окажетесь дома, изготовить индивидуальную с сердцевиной из этого прекрасного локона.

— Святая Моргана, как мне всё это вынести? — риторически вопросила мадам, с достоинством пряча платок обратно в глубины мантии. — Ну давайте же, чего вы ждёте, показывайте свои поделки.

Луна встретилась взглядом с Аврелией. Было очевидно, что мадам не даст спокойно подобрать той палочку, а значит, нужно было её отвлечь.

— Мадам Маразье, возможно, вы захотите посмотреть на нашу коллекцию рукояток для палочек? — Луна распахнула ящик и достала поднос, где на бархатных подушечках лежали искусно выполненные изделия. — У нас есть более практичные модели, но эти сделаны мастером из золота и серебра с использованием драгоценных камней, каждая имеет уникальный дизайн.

Глаза женщины загорелись жадным блеском, и Луна, внутренне поздравив себя, отлевитировала поднос на другой конец прилавка.

— Если у вас с собой ваша палочка, можете примерить рукоятки, — улыбнулась она. — И если захотите, мастер добавит вашу жемчужину в композицию.

Убедившись, что мадам Маразье зарылась носом в сокровища, Луна обратила всё своё внимание на миловидную тихую девочку. Круглая тёмно-красная шляпка с фазаньим пером, золотые кудряшки, кукольное лицо. Луна повернулась к полкам и наугад достала восемь футляров с палочками.

Какой-то отклик дала только палочка из услужливой и располагающей к себе ольхи. Подняв брови, Луна снова присмотрелась к Аврелии.

— А ты не так проста, мисс Маразье, — шутливо заметила она, снова поворачиваясь к стеллажу и на этот раз целенаправленно доставая палочки из ели, сосны, тиса и терновника — древесин, подходящих тёмным магам.

Светлая изогнутая палочка из тиса с сердцевиной из волоса единорога легла в детскую ручку, как будто создавалась точно для неё, и выдала сноп сиреневых искр. На лице девочки отразился ни с чем не сравнимый восторг: чувство, когда магия в первый раз устремлялась в проводник, было похоже на чудо.

— Поздравляю! — Луна не могла привыкнуть к тому, как много значила для волшебника первая встреча с палочкой. Каждый раз это было что-то особенное, как первая поездка в Хогвартс, первое удавшееся заклинание или первый полёт на метле.

— Спасибо! — озорно улыбнулась ей Аврелия, и Луна подумала: «Как здорово, что у неё иммунитет к мозгошмыгам». Вряд ли мадам Маразье сможет спокойно принять, что её дочь предрасположена к тёмной магии. И хотя бывало, что палочки из тиса выбирали героев, боровшихся со злом, чаще окружение толкало неординарных магов в позицию противостояния всему миру.

— Твоя палочка из редкой породы дерева, а магия особенная. Я верю, что ты вырастешь выдающейся волшебницей, и хочу, чтобы, глядя на эту палочку, ты вспоминала, что ты не одна. Какую бы дорогу ты ни выбрала, всегда найдутся люди, готовые идти по ней вместе с тобой, — убеждённо сказала Луна.

— О чём это вы шепчетесь? — громко спросила мадам Маразье, оторвавшись от разглядывания сокровищ.

— Я поздравила юную мисс с успешным подбором палочки.

Мадам Маразье, как и многие недостаточно чистокровные — по собственным вымышленным стандартам — маги, боялась показаться незначительной и бедной. Луна не поощряла её, но и не мешала самоутверждаться, поэтому женщины семьи Маразье покинули лавку Олливандера счастливыми обладательницами палочки Аврелии, пары чехлов с золотым напылением, набора для полировки в шкатулке из красного дерева и двух рукояток — с рубинами и жемчугом.

Когда клиентки наконец ушли, из мастерской показался Олливандер. Похлопав Луну по плечу, он предложил ей сделать перерыв на чай, и она с радостью согласилась.

День шёл своим чередом: клиенты сменялись клиентами, и Луна никогда так сильно не любила свою работу — это было даже лучше расчётов и экспериментов! Ведь она не только дарила детям улыбки, но и чудо первого контакта с собственной силой — раскрывала чужой магический потенциал.

Прозвенел колокольчик, и в лавку зашла очередная семья волшебников: мать, отец и две девочки.

— Добро пожаловать в лавку мастера Олливандера, меня зовут Луна Лавгуд. Вы, наверное, собираетесь в Хогвартс? — приветливо спросила Луна, глядя на старшую из девочек.

Реакция семьи показалась Луне несколько странной: женщина чуть скривилась, а мужчина, взяв под локоть младшую дочь, решительно шагнул к прилавку.

— Добрый день, мисс Лавгуд, — с наигранной весёлостью поздоровался он. — Уэйн Хопкинс, а это моя жена Беатрис, наши дочери Сьюзанн и Фрейя.

Снова это едва уловимое напряжение в воздухе. Сьюзанн достала из кармана письмо с печатью Хогвартса и деловито попросила нужный пункт из списка. Луна улыбнулась и спросила её, какой рукой она пишет.

Пока девочка одну за одной пробовала предложенные палочки, Луна думала о Хопкинсах. Уэйн и Беатриса, оба учились на курс старше неё на Хаффлпаффе, он — неприметный парень из тех, кто увлекается квиддичем и мечтает устроиться в Министерство, она — подписчица «Ведьмополитена» и почётный член клуба гадания на чаинках. Луна бы даже не вспомнила этой фамилии, если бы не список поступающих в Хогвартс детей, среди которых числилась Сьюзанн, но не её старшая сестра. Фрейя единственная в семье имела рыжие волосы и голубые глаза, остальные Хопкинсы были русыми и кареглазыми.

Палочка в руке Сьюзанн выдала сноп белых искр, рассыпавшихся бенгальскими огнями по полу.

— Вяз и сердечная жила дракона, — мягко заметила Луна. — Поздравляю, ты сможешь творить самые элегантные заклинания, эта палочка любит сложные чары и выбирает людей с живым умом, находчивых и ловких.

— Мама, ты видела? — Сьюзанн подпрыгивала на месте, демонстрируя матери, как с кончика палочки сыплются мерцающие звёзды.

— Да, дорогая, очень красиво, — тепло ответила Беатрис.

— Сколько мы вам должны? — спросил мистер Хопкинс, с одобрением поглядывая на младшую дочь.

— Семь галлеонов. Вы не будете подбирать палочку для Фрейи? — невзначай спросила Луна, и Хопкинсы испуганно замерли, как будто перед ними проплыл призрак.

— Этой чувырле? Да она сквибка! — Звонкий голосок Сьюзанн прозвучал, как раскат грома в повисшей тишине. — Зачем ей палочка, если в ней магии меньше, чем в моём ногте?

Уэйн Хопкинс нахмурился и пробасил:

— Сьюзанн, немедленно извинись перед сестрой!

— Не буду я извиняться! И эта сквибка мне не сестра! — надулась девочка. Казалось, она совсем не боялась гнева отца и только кидала быстрые оценивающие взгляды на мать, которая оставалась безучастной к разыгравшейся истерике.

— Сначала обзываешься, теперь споришь? Позоришь меня перед людьми! Извинись сейчас же, а то останешься без палочки, будешь объяснять потом в Хогвартсе, за что тебя наказали, — не на шутку разозлился отец.

— Ну это уж слишком! — не выдержала Беатрис. — Уэйн, я предупреждала, что так будет. Послушал бы меня и оставил Фрейю дома…

— Не нужны мне её извинения, — твёрдо заявила рыжая девочка, отворачиваясь к стене и украдкой вытирая выступившие слёзы.

Мистер Хопкинс переключился на жену, младшенькая Сьюзанн продолжала подливать масла в огонь, распаляя гнев обоих родителей капризными комментариями.

— Фрейя, Фрейя, — тихо позвала Луна.

Когда девочка нехотя повернулась к ней, Луна наклонилась ближе и зашептала:

— Не обращай внимания на их слова, то, как они к тебе относятся, это больше говорит о них, чем о тебе.

— Я знаю, — горько усмехнулась Фрейя, — но то, что Сьюзанн сказала, правда. Я как маггла, во мне нет ни капли магии, мне не место среди волшебников!

— Ты ошибаешься, — убеждённо сказала Луна. — Конечно, в тебе есть магия, как и во всех волшебниках, просто немного слабее! И ты можешь заниматься зельеварением, нумерологией, рунами, ничто из этого магглам недоступно.

— Что вы ей морочите голову? — вдруг ворвалась в их разговор Беатрис. Она смотрела на опустившую голову девочку с презрением, и в её голос прорывался яд: — Раз она такая же, как все, может, ей и приглашение в Хогвартс придёт? Нет? Ну и молчите тогда.

Это был первый раз, когда Луне захотелось проклясть клиента. Сдерживая поднявшуюся ярость, она подчёркнуто проигнорировала Беатрис и обратилась к её мужу:

— Мистер Хопкинс, я хотела бы поговорить с Фрейей пару минут. Вы позволите?

Мужчина замялся и с сомнением посмотрел на жену, как будто пытаясь угадать её мнение.

— Не думаю, что это хорошая идея, мисс Лавгуд…

Положение спасла Сьюзанн, которая не могла стерпеть, что в фокусе всеобщего внимания уже минуту была не она.

— О чём вам говорить с тупой сквибкой? — звонко вопросила она, и покрасневший мистер Хопкинс пустился в новый раунд нравоучений.

Воспользовавшись ситуацией, Луна невербальным заклинанием опустила полог тишины вокруг себя и Фрейи.

— Сколько тебе лет? — мягко спросила она.

— Тринадцать, — Фрейя отчего-то засмущалась. — Я… занимаюсь дома. Читаю книги, когда выдаётся возможность. Но, сами понимаете, никакой практики. Я хотела попробовать варить зелья, но Беатрис считает, что я только переведу дорогие ингредиенты.

Луна печально улыбнулась. Открыв ящик стола, она перебрала стопку пергаментов, пока не нашла толстый буклет, напечатанный на плотной маггловской бумаге.

— К счастью, моя хорошая подруга так не считает. — Луна протянула девочке буклет, и та прочитала на обложке: «Программа интеграции сквибов. Глава Отдела магического правопорядка Гермиона Джин Грейнджер».

— Та самая Гермиона Грейнджер? — не могла поверить Фрейя.

— Та самая. Посмотри, — Луна раскрыла буклет и показала колдографию большой аудитории, наполненной людьми, — при поддержке Министерства открыты вечерние курсы для сквибов, начиная с одиннадцати лет и без ограничений. Ведущие специалисты читают лекции и проводят практические занятия, можно выбрать несколько предметов. Думаю, тебе стоит попробовать.

Девочка с сомнением приняла брошюру, она неуверенно пролистывала страницы, пока не натолкнулась на колдографию, где разновозрастные участники программы взвешивали и шинковали ингредиенты, мешали зелья в котлах.

— С обратной стороны даны контакты, — тихо подсказала Луна. — Тебе нужно написать напрямую Гермионе либо её ассистенту.

— Я напишу, — пообещала Фрейя, сжимая буклет в руках и в первый раз улыбаясь Луне.

— Хорошо. — Следуя неожиданному порыву, Луна сняла букетик колосков со своей мантии и приколола его на лацкан Фрейи. — Если станет невыносимо, ты всегда найдёшь помощь здесь.

Луна отменила заклинание, и её почти оглушили громкие голоса ссорящихся Хопкинсов. Впрочем, стоило ей позвать Уэйна, он, словно опомнившись, поспешил выгрести из кармана семь галлеонов и повёл дочерей на выход. Он не выглядел сильно смущённым или расстроенным, поэтому Луна заключила, что это не первый их скандал в общественном месте, а, скорее, привычная семейная динамика. Неодобрительный взгляд, который Беатрис кидала на буклет в руках Фрейи, не предвещал ничего хорошего, и Луне оставалось только надеяться, что девочка всё же решится написать Гермионе.

До шести часов в лавке побывали ещё три семьи. Перед самым закрытием зашёл за новой палочкой пожилой джентльмен, отсидевший свой срок в Азкабане — за контрабанду ингредиентов для темномагических зелий, как он доверительно сообщил Луне.

Наконец Луна с чувством выполненного долга перевернула табличку на сторону «Закрыто» и отправилась вглубь мастерской. У неё было всего полчаса до свидания с Невиллом в «Трёх мётлах», а она ещё планировала заполнить отчётность о проданных за день палочках.

Без пяти минут семь Луна поняла, что катастрофически недооценила бюрократов из Министерства. Отложив перо, она прилегла на стол, стукаясь лбом о пергамент.

— Что, не успеваешь? — добродушно усмехнулся Олливандер, которому, казалось, вообще не требовался отдых. — Ну иди уже на свою встречу, я закончу заполнять формуляры за тебя. Но только сегодня!

— Большое спасибо! — радостно выдохнула Луна, вскакивая из-за стола.

— Хорошо тебе отдохнуть. И передай от меня привет профессору Лонгботтому, — рассмеялся старик, видя её энтузиазм.

— До завтра, мастер Олливандер!

Луна накинула верхнюю тёплую мантию, на бегу повязала вокруг шеи шарф, пересекла торговый зал и выскочила на крыльцо, собираясь аппарировать в Хогсмид. Она достала палочку и повернулась к двери, чтобы запереть за собой, когда её рот зажала рука в кожаной перчатке.

— Силенцио! — Злоумышленник с силой сжал её плечо, в шею упёрся острый кончик палочки.

Луна оцепенела, не в силах пошевелиться. Сердце панически стучало, заглушая все внешние звуки, кроме дыхания стоящего позади неё мага. Ещё секунду назад она была переполнена радостью, удовлетворением от насыщенного рабочего дня и предвкушением вечера в весёлой компании, а теперь внутри не осталось места ни одному чувству, кроме страха.

— Вот так, послушная девочка, не дёргайся, — выдохнул мужской голос прямо ей в ухо. — Слушай меня внимательно. Сейчас ты медленно откроешь эту дверь, и мы тихо зайдём внутрь. Я дам тебе зачарованный мешок, и ты сложишь в него палочки со всех полок. Если не будешь рыпаться, я только сотру тебе память после. Кивни, если поняла.

Она дёргано кивнула, удивляясь, что смысл его слов пробился через ледяную пустоту в голове.

— Открывай.

Луна протянула руку и потянула дверь на себя. Вдруг она вспомнила, что мастер Олливандер ещё внутри. «Что если он услышит шум и выйдет? Что если грабитель его…» — Она не успела довести мысль до конца, потому что острая палочка больно уколола в шею, поторапливая.

Она переступила порог, замирая, когда колокольчик над дверью оглушительно звякнул в темноте — она совсем про него забыла.

— Луна, это ты? — раздалось из мастерской.

— А ну, двигайся! — Мужчина грубо толкнул её в спину, и она еле удержалась на ногах.

Обернувшись, Луна увидела тёмный силуэт, лицо грабителя скрывала тканевая маска. Он сунул ей в руки мешок и жестом указал на полки стеллажа, где лежали футляры с палочками. Луна механически следовала указаниям, дрожащими пальцами раскрыв горловину мешка и забрасывая внутрь первые палочки. Её мысли лихорадочно бились вокруг мастера Олливандера: «Посмотрел ли он в зачарованное зеркало? Вызвал ли авроров?»

— Ступефай! — прокричали сзади, и чьё-то тело глухо ударилось о пол.

Луна повернулась как раз вовремя, чтобы оказаться в объятиях кинувшегося к ней Невилла. Она позволила сильным рукам закрыть её от всего мира, пряча лицо у него груди. От мантии Невилла пахло зельями, которые он использовал для ухода за растениями в теплицах.

— Ты не ранена? — с тревогой спросил он, крепко, как самое дорогое, её прижимая к себе.

— Нет. Только испугалась, — прошептала Луна, закрыв глаза и слабо улыбнувшись.

Раздался звук шагов, и из мастерской вышел Олливандер. Он негодующим взглядом смерил распростёртого на полу преступника и покачал головой.

— Авроры с минуту на минуту будет здесь. Луна, сколько раз я просил тебя пользоваться по вечерам каминной сетью? Этот молодчик мог тебя прирезать! Ты ещё молода и не понимаешь, на что готовы некоторые волшебники ради незарегистрированной палочки…

Что ей было на это ответить? Не могла же она сказать, что хотела сэкономить ему летучий порох, а аппарировать было проще, чем счищать золу с обуви и платья? Луна торжественно пообещала впредь слушаться советов мастера и испытала облегчение, когда его лекцию прервало появление авроров.

Выслушав рассказ Луны, они сковали грабителя наручниками, сняли с него парализующее заклятье и усадили на стул.

— А хорошо ты его приложил, Лонгботтом, — с неприятной ухмылкой заметил аврор Долиш. — И как ты тут так удачно оказался?

— Когда Луна не пришла на встречу, я решил, что она задержалась на работе и хотел её встретить. Дверь в лавку оказалась открыта, — сухо отчитался Невилл.

— Надо же, какой рыцарь. — Долиш подмигнул Луне, и ей стало противно.

Аврор достал блокнот, самопишущее перо и обратился к своему напарнику:

— Эй, Дэвис, сними-ка с этого голубчика маску…

— Мистер Вилсон? — Луна с удивлением узнала в грабителе пожилого мужчину, купившего у неё палочку какой-то час назад.

— Вы его знаете? — Долиш впился в неё цепким взглядом.

Луна подробно рассказала о вечернем посетителе лавки, и аврор скрупулёзно записал её показания, периодически задавая уточняющие вопросы. Наконец он отложил блокнот и вздохнул.

— К вашему сведению, мисс Лавгуд, — Долиш поморщился, отчего шрамы на его лице стали ещё безобразнее, — мы не лишаем палочки простых контрабандистов. Этого человека зовут Альфред Пиритс, он отсидел восемь лет в Азкабане за разбойное нападение, повлекшее смерть свидетеля. Не думаю, что он рассчитывал так быстро вернуться в тюрьму, но у вас, мисс, видимо, особая способность выглядеть беззащитно и провоцировать неприятности.

Одним движением Невилл оказался перед Долишем и схватил его за грудки.

— Ещё слово, мистер Долиш, и я организую неприятности вам, — яростно пообещал Невилл.

— Угрожаете аврору при исполнении, мистер Лонгботтом? — лениво протянул Долиш, выдирая свою мантию из хватки. — Ваше рыцарство не знает границ.

Грабитель, до этого тихо сидевший на стуле, хрипло рассмеялся, привлекая всеобщее внимание. Луна взяла Невилла под руку и потянула назад, подальше от грубого аврора. «Если Невилл ударит его, завтра все газеты выйдут с заголовком про теневую сторону профессора Хогвартса. Невилл может лишиться работы, а это того не стоит».

Ещё десять минут, пока авроры письменно фиксировали показания мистера Олливандера и Невилла, она не отпускала руку последнего. Чувствуя её поддержку, Невилл оставался хладнокровным и больше не реагировал на провокации Долиша.

Луна просмотрела текст на предложенном ей пергаменте и поставила внизу свою подпись. Сильнее всего ей хотелось сейчас оказаться дома, завернуться в любимый шерстяной плед и греть руки о кружку с горячим шоколадом.

Наконец аврор Дэвис вывел преступника на улицу и аппарировал прочь, а за ними и Долиш достиг предела своей хамоватости и, пожелав всем «приятной ночи», — Луна проигнорировала очередное подмигивание, — растворился в воздухе.

— Уже поздно, молодые люди, вам пора по домам, — проворчал мистер Олливандер, запирая дверь и направляясь обратно в мастерскую. Луна была уверена, что он не последует собственному совету и ещё полночи проведёт за работой.

Оставшись наедине с Невиллом, Луна почувствовала, как накатывает усталость. Полутёмную лавку освещал только переносной фонарь, который зажгли, когда прибыли авроры, и в тени она не могла видеть выражение лица Невилла.

— Спасибо, что спас меня, — прошептала она, — и извини за испорченный вечер.

— Луна… — Невилл приблизился, осторожно поднял руку и нежно заправил ей за ухо выбившуюся прядь. — Тебе не за что извиняться, я рад, что смог помочь, и, если позволишь, буду всегда рядом, чтобы тебя защищать.

Она посмотрела в его глаза, выражавшие абсолютную уверенность в последних словах, и улыбнулась.

— Я собираюсь домой. — Луна сделала шаг назад и поправила шарф, сбившийся после нападения. — Ты любишь горячий шоколад?

— Что, при чём тут шоколад? — слегка растерялся Невилл.

— Он отлично помогает от воздействия дементоров и авроров. — Она смешалась, но продолжила после паузы: — Я хотела пригласить тебя в гости.

— Я согласен.

В груди Луны разлилось тепло, как будто вновь зажёгся погашенный внезапным нападением люмос.

Магия, наполнявшая жизнь смыслом, снова была повсюду: в особенном ночном воздухе, в горсти летучего пороха, в пламени камина, в сильных руках Невилла — нужно было только уметь её замечать.