Вкусные словечки от фикрайтеров (джен)

Давно хотелось написать нечто подобное, и вот наконец дошли ручки-то.

В процессе бетинга встречается очень много слов, которые в строгом литературном языке не употребляются по причине их полного несоответствия существующим правилам. Однако авторы, ничтоже сумняшеся, добавляют или убирают суффиксы, ставят обычное слово в необычном для него падеже, склоняют несклоняемое, разделяют неразделяемое, в общем, стараются кто во что горазд. Зачастую это выглядит нелепо, но иногда исковерканное до невозможности слово вдруг приобретает ту самую вкуснятинку, мимо которой невозможно пройти.

За примерами далеко ходить не надо. В одном из текстов мне встретилось слово, производное от прилагательного "жалкий" — жалкость. Это не придумка автора, такое слово есть в словарях, но согласитесь, встречается оно достаточно редко, а слово действительно достойное, ведь "усталый вид добавил больше жалкости его облику" звучит более колоритно и сочно, чем суховатое "усталый вид сделал его облик более жалким".

Кстати, есть много таких слов, которые вроде как фикрайтеры придумали, но на самом деле они существуют, хотя практически не употребляются, а зря, по-моему. Ведь переживательная подруга не чета переживающей за вас подруге, переживательная переживает вместе с вами, вместо вас, и вообще вам не стоит волноваться — она сама всё сделает: и поволнуется, и попереживает.

А если пёсик тихо скульнул вместо полноценного "заскулил"? Ведь так и видятся эти глазюки умильные, этот хвост пропеллером по полу, лапки переступочками и прям рвущаяся с губ (из пасти?) почти человеческая речь.

Частенько авторы грешат заимствованиями из украинского языка. И верно — там можно поживиться действительно сочными словечками. А вкусность этих слов достигается за счёт иного смысла, вкладываемого автором, в отличие от оригинального значения. К примеру, когда кто-то гадючится, в переводе с украинского это означает "извивается змеёй", в переносном значении — "кривится". Но автор взял это слово как производное от гада, и в результате получилось такое вот словечко в значении "совершает нечто гадкое, подлое".

А вы знаете, что в филологии есть такое понятие, как окказионализм? А я вот не знала, увы, теперь восполняю этот пробел, а заодно и со всеми спешу поделиться — на самом деле интересное явление.

Термин "окказионализм" происходит от латинского "occasionalis", что переводится как "случайный", и определяется как индивидуально-авторский неологизм (новоизобретённое слово), образованный писателем или поэтом. Это если по-научному. Ну а если проще...

Иногда так случается, что при всём богатстве и многообразии русского языка автору (обычно поэту, но бывает, что и прозаику) не хватает существующих слов, чтобы во всей полноте передать свои замыслы и эмоции. И тогда он придумывает собственные слова. Вы скажете, это тот же неологизм? В общем, да, но отличие окказионализмов от собственно неологизмов в том, что употребляются они только в определённом контексте. Проще говоря, эти слова встречаются только в творчестве конкретного автора и не получают широкого распространения в языке в целом.

К примеру, у Владимира Маяковского в поэмах полным-полно окказионализмов: омолнили, осовело, звоночище, мячище, троглодитский, зеркалюсь, размедведил, кудреватые, мудреватые, мандолинят, песенно-есененный, многопудье — всё это изобретения поэта.

А вот пример от Игоря Северянина из "Озера Лийв":

Луны рыбоносной последняя четверть.

Наструненность лес на закатах ущерба.

Во влажных зеркалах просохшие ветви.

Рдян воздух. Всю воду из водных пещер бы!

Тогда бы узрел легендарную щуку,

Векующую в озорной озери́не.

Страх смотрится в воду. Хохочет. Ищу,

Куда бы укрыться мне в этой грустыне.

Но вернёмся к нашим фикрайтерам. Они тоже придумывают свои окказионализмы. Пример? Пожалуйста: "Тополиный пух клубочился вдоль бордюров и по траве газонов". Думаю, тут даже комментировать нечего — картинка перед глазами.

А кто такой угнетёнок, знаете? Я вот как-то слышала, что угнетёнкой называют женщину, страдающую от притеснения мужа. А у автора угнетёнок — это затравленный, забитый ребёнок, пришибленный и подавленный. И ничего не надо расписывать, всё и так понятно.

Очень многие слова, которые мы сейчас употребляем как самые обыденные, были в своё время придуманы именно писателями. Знаете ли вы, что придумка слова "стушеваться" — заслуга Достоевского? Правда, Достоевский имел в виду значение "незаметно уйти", а не "оробеть", как понимают это слово сейчас. А "мягкотелость" и "злопыхательство", например, придумал Салтыков-Щедрин.

Но наши авторы не хуже маститых классиков. Вот представьте, вы готовите какое-то блюдо, ну, например, утку. Запекаете её, проверяете готовность. И как вы скажете, попробовав? Вкуснятина, пальчики оближешь, во рту тает, наконец — просто объедение. А вот в одном из фанфиков утку готовили суровые воины, которым подобные восторженные выражения ну никак не подходили. И какой у них стала утка? А стала она вполне укусимой. Кратко, ёмко и по делу. Как и положено воинам.

В русском языке есть такая характерная особенность, как уменьшительно-ласкательные слова. При помощи маленькой "детальки" под названием "суффикс" мы можем превратить сухое и зачастую холодно-официальное слово в нечто мягкое, тёплое, ласковое (мама — мамуля, мамочка; дочь — дочка, доченька). Или наоборот, что-то большое и значимое низвергнуть до пренебрежительного (люди — людишки, народ — народишко).

В фанфиках такой приём тоже частенько встречается. Ну согласитесь, намного колоритнее звучит страшок вместо испуга. А что вкуснее — винца подлить чуть-чуть или ласковую чутушку? Или вместо холодноватого любимого обнять милого любимку? А уж "мерзенький" рисует картинку чего-то не просто мерзкого, а с такой подлянкой, что персонажа на самом деле прибить хочется.

В противоположность уменьшительно-ласкательным словам с помощью тех же суффиксов авторы сотворяют так называемые "увеличительные" понятия. Нет, не гиперболы как стилистические фигуры, а именно понятие чего-то огромного, колоссального. Вот, скажем, всем известное "бросить на произвол судьбы", то есть оставить без помощи, без поддержки — уже само по себе достаточно сильно передающее безысходность и отчаяние. А если бросают на "произволище"? Это же вообще что-то космическое по ощущениям!

Часто потрясающего эффекта авторы достигают, просто меняя времена и виды глаголов, употребляя их в недопустимой для строгого литературного языка форме, но с большой пользой для своего произведения. Сбледнул с лица вместо "внезапно побледнел" — это же гораздо выразительнее. Поднатягать человека в каком-то умении звучит сочнее, чем суховатое "натаскать": ну не собаку же на дичь автор натаскивает. А поплохело — это же вообще милота! Одно слово, а сколько в него понятий вложено! И не надо расписывать подробно, как плохо, что плохо. Поплохело — и этим всё сказано: тут и голова болит, и мысли мучают, и вообще состояние не ахти. Кстати, о головной боли: как вам такое её описание — в висках стучат противные болючие дятлы? По мне — удивительно точно!

С глаголами вообще беда для беты. Вроде бы неправильно, а из текста не выкинешь и ничем другим не заменишь — весь колорит потеряется.

Вот есть фраза "Там всегда толкётся целая толпа народа". Правильно, нет такого слова "толкётся", есть толкается, толпится, клубится, наконец. Однако именно это неправильное "толкётся" как раз и рисует нужную картинку шумной, гомонящей, суетливой толпы.

Ещё одно сочное выражение — "фляга булькнулась в воду". Ну что значит булькнулась? Нет такой формы у этого глагола! И что тут делать бете? Заменить на "упала в воду"? Скучно же! Пусть лучше эта неправильность остаётся, с совестью как-нибудь договоримся, зато авторский колорит сохранится.

"Телефон блямкнул входящим сообщением". Ребята, это круто! "Блямкнул" настолько похоже на звук оповещения, что даже обидно, как самой подобный глагол в голову не пришёл!

А вот ещё одна вкусняшка — "собравшиеся порскнули от двери". Не убежали, не отскочили, а именно порскнули (прям как стайка воробьёв) — так и видится, как подслушивали под дверью, а когда их застали — ретировались, причём в этом словечке звучит и поспешность ухода, и стыд, что поймали за таким неблаговидным занятием, и страх, паника перед наказанием.

И подобных глаголов встречается великое множество: уходулил вместо "убежал" (тут же представляется некто длинноногий, будто на ходулях); прискрёбся к кому-то вместо заумного "стал задираться"; струшивал с пальто пыль вместо банального "стряхивал"; жадился вместо стандартного "жадничал"; усвистал вместо скучного "отправился куда-то". А моё любимое — выковырялся из кресла? Так и вижу, как человек пытается подняться из предательски мягких глубин потрясающе удобного кресла, ему так не хочется эти глубины покидать, но надо, и он нехотя вылезает оттуда.

В фанфиках я встречала слово раздрай, сама его иногда употребляю. Быть в полном раздрае — в смысл этого выражения многое вкладывается, в зависимости от ситуации: это и быть расстроенным или растерянным, и злиться, и грустить. В общем, если не знаете, как описать внутреннее состояние своего героя, смело пишите этот самый раздрай, не ошибётесь.

Однажды попалось "статуи из блескучего металла", интересный такой гибрид из "блестящего" и "текучего". А выудить гитару из замоток? Не из тряпок или свёртка, а вот из таких длинных, помятых и заботливо укутавших инструмент замоток. А "замарав и так умаруханную блузу"? Это же просто песня! Запачканная одёжка — фи, как банально!

Когда нападают исподтишка, наносят удар в спину — это всегда подло, даже во имя каких-то высоких целей. Но удар в спину — как-то обыденно звучит. То ли дело — "совершенно мразотно напал": ярко, живо, выпукло.

В принципе, образование всех вышеприведённых слов можно как-то объяснить, но вот одно словечко мне попалось ну совершенно непонятное по своей этимологии, однако настолько красочное, что прям ах! — "раздрызганный ранец полетел в угол". Старый, потрёпанный, изношенный — всё так, всё правильно, но раздрызганный — это же как изюминка, как вишенка на торте.

Ну что же, дорогие наши авторы, творите, придумывайте что-нибудь новенькое, ведь может так случиться, что именно ваш авторский неологизм найдёт свою дорогу и вольётся в наш великий и могучий. Да пребудет с вами вдохновение и не иссякнет ваша фантазия на радость читателям!