История Гарри Поттера, рассказанная Рональдом Уизли (джен)

Когда Распределяющая шляпа отправила Поттера на Слизерин, я этому ни капли не удивился. Еще в поезде он мне показался высокомерным засранцем, вроде Малфоя. Тут я сам, конечно, виноват: сунулся к нему в купе, наслушавшись шуток от близнецов. Этим лбам только дай волю! Засмеяли, мол, вот будешь семь лет учиться бок о бок с Гарри Поттером, а подойти так ни разу не наберешься смелости. Ну, я и повелся как дурак на эти провокации.

Захожу к нему в купе — без стука, конечно, кто он такой, чтобы к нему стучаться, поезд-то общий — а там он сидит да с Малфоем треплется. Малфой весь прилизанный, одетый с иголочки. Поттер — разлохмаченный, но сидит ровно, прям аристократ. Меня увидел, брови поднял — как настоящий слизеринец! — говорит: здравствуйте, вам кого?

А Малфой возьми и хмыкни: да это Уизли! Рыжий, в обносках своих братьев. Ты, мол, поймешь потом, Поттер, кто такие Уизли… с ними не стоит общаться.

Я, конечно, вспылил. А как я мог не вспылить?

Вмазал ему. Как смог. Га… Поттер бросился нас разнимать. Ну, как бросился — графин со стола схватил, окатил нас водой, а сам потом сидит такой спокойный-спокойный. Ну, точно, слизеринец!

Я оттуда быстро убрался. Близнецы, конечно, заржали, когда увидели меня, мокрого и злого. Эти жуки как всегда!

Так вот. Когда Поттера распределили на Слизерин, я не удивился.

Весь первый курс он ходил как местный король. В его свите были Малфой и Нотт. Малфой даже от своих верных телохранителей — Крэбба и Гойла — отказался. Все смотрел в рот Поттеру. Конечно, он рядом с ним сразу весь свой лоск терял. Г… Поттер-то, хоть и не был таким вылизанным, зато вел себя как настоящий лидер. Зырк-зырк глазами на свиту — те сразу умолкали. Магглорожденных не трогали. Гриффиндорцев не оскорбляли. Словом — были почти нормальными людьми.

Но, разумеется, мы с ним ни за что бы не смогли подружиться.

Я-то на Гриффиндор попал, как и вся моя семья. Нас было четверо: я, Невилл, Дин с Симусом. Эти двое сразу сдружились, помню, как они начали спорить, что круче — квиддич или футбол, да так и спорят до сих пор. А я начал общаться с Невиллом.

На первом курсе ничего интересного не было. Мы только учились, играли с Невом в шахматы, помогали близнецам с их проделками. А на втором…

До сих пор помню этот кошмар. Моя сестра, Джинни, оказалась в Тайной комнате. Известная история! Мы все до сих пор вспоминаем те времена с содроганием. Самое обидное, что я ничегошеньки не мог поделать, никак не мог помочь ей. Хотел было пойти искать Тайную комнату, но меня отловил Перси, сдал близнецам на руки и сказал:

— Упустите его — и сами будете виноваты, если он умрет.

В общем, Фред с Джорджем с меня глаз не спускали. Я раньше их такими не видел! А здорово все-таки Перси их запугал… Он молодец. Может быть классным братом, когда надо.

Джинни в итоге спасли. И кто спас! Поттер с дружками.

А я еще тогда решил стать аврором, чтобы научиться защищать себя и своих близких. Мне надеяться было не на кого. Второй раз мне так не повезет — Поттер не спасет моих родных.

Так что на третьем курсе я так и заявил Макгонагалл… профессору Макгонагалл: хочу стать аврором! Она, конечно, удивилась. Я был неплох в Заклинаниях и был лучшим среди гриффиндорцев нашего курса в Защите. С травологией меня, конечно, Невилл сильно вытягивал. Но это и я бы смог выучить. С трансфигурацией сама профессор согласилась помочь, и каждую неделю выдавала дополнительные домашние задания. Я справлялся — а куда было деваться? Учиться я, признаюсь честно, не шибко любил. Но если уж надо сдать трансфигурацию, чтобы стать аврором, приходится идти и на такие жертвы. А вот с зельями был полный провал… Их у нас вел профессор Снейп. Он, конечно, в итоге оказался хороший мужик. Но учиться у него было сложно. Да и я не сильно соображал. Невилл так вообще его боялся, и от этого у нас вечно не получались практические задания: сидели-то мы вместе. Макгонагалл, конечно, об этой проблеме знала. И решила ее в своей манере: так, чтобы был результат, но в процессе все померли.

Она поручила Грейнджер позаниматься со мной.

Тут нужно рассказать подробнее. Гермиона Грейнджер училась со мной на одном курсе, и с самого начала нашей учебы была невыносимой всезнайкой. Я, каюсь, даже пару раз ее так назвал. А что — чистая правда! Ни слова не давала на уроке вставить, всегда лезла со своей вытянутой рукой. И в личных разговорах обожала поучать: и это я не так делаю, и то. И вообще, Рональд, Левио-о-оса, а не Левиоса-а-а! И глаза так закатывала, как будто я — пустое место. Конечно, мне было обидно! Неудивительно, что с ней никто из наших не хотел общаться.

Видимо, Макгонагалл захотела убить двух зайцев сразу. Меня — с моей идеей идти в авроры и троллем по зельеварению. И Грейнджер — с ее мозгами и абсолютным неумением общаться с людьми.

Как и следовало ожидать, в первую же нашу встречу с Гер… Грейнджер мы поругались.

— И куда тебе с твоей успеваемостью идти в авроры! — Сказала она.

Я тут же обиделся. И сообщил ей, что я, может, и учусь плохо, но зато меня на факультете любят. А ее — нет.

Она расплакалась и убежала.

Я думал: все, пойдет сдаст меня профессору Макгонагалл, и не видать мне хорошей оценки по зельям.

Но Грейнджер не зря, оказалось, училась на Гриффиндоре. Ей не хотелось признавать, что она не справилась, что она сдается. Поэтому мы попробовали еще раз. Договорились не оскорблять друг друга. И она принялась меня учить.

Под конец третьего курса я уже справлялся с зельями на твердое удовлетворительно. Снейп пыхтел, ворчал, но оценку ставил. А с Грейнджер мы… не сказать, что крепко сдружились, но стали легче выносить друг друга. Третий курс вообще прошел неплохо, если не считать Сириуса Блэка, сбежавшего из Азкабана. Можете себе представить, как я перепугался, когда он ворвался в нашу гриффиндорскую спальню посреди ночи! Потом выяснилось, что он искал Коросту. Короста — это моя крыса. Ну, была моей крысой. Оказалось, это анимаг по имени Питер Петтигрю! Вот только найти ее так и не смог — она ведь пропала, когда я был еще на первом курсе…

Летом после третьего курса я позвал к нам в Нору Невилла. Джинни тогда тесно общалась с Луной Лавгуд, и весь август мы вчетвером гуляли по окрестностям нашей деревни. А в самом конце лета у отца получилось достать билеты на кубок мира по квиддичу! Никогда не забуду: Ирландия против Виктора Крама. И вечер после матча, пожиратели, метка в небе. И всеобщую панику. Помню ощущение беспомощности: я ничего не мог сделать, чтобы это остановить. Не знал даже ни одного боевого заклинания! Такому нас не учили в Хогвартсе.

На четвертом курсе я еще серьезнее взялся за учебу. Грейнджер была, конечно, в полном восторге. Но зелья я все еще терпеть не мог, да и до сих пор их не выношу. В тот год в Хогвартсе проходил Турнир Трех Волшебников. Это так круто, вы и представить себе не можете. Тут Поттер, конечно, снова отличился: кубок выбрал его четвертым чемпионом. Четвертым чемпионом на турнире трех волшебников, понимаете? Слизеринцы ходили го-о-ордые по коридорам, Малфой даже сделал значок «Поттер — наш герой!». И все это без малейшего намека на иронию. Хорошенько Поттер их построил, а? Но мне-то не было до этого дела. Я помогал близнецам с их изобретениями, подтягивал Невилла по Защите от темных искусств, учил Гермиону шахматам и тренировался, чтобы попасть в команду по квиддичу в следующем году. И зубрил зелья, чтоб их. Турнир, в конце концов, выиграл Седрик Диггори — он был достоин этой победы явно больше, чем Поттер.

На пятом курсе я стал старостой! Представляете, как обрадовалась мама? Но больше никто даже не удивился — помню, как Фред посмотрел на меня и сказал что-то странное, типа «А кто же, если не ты?». Можете представить мое лицо? В общем, стал я старостой. Второй старостой стала Гермиона. Ух, мы с ней!.. Не то, что вы подумали, а стали образцовыми старостами! Помогали младшекурсниками, организовывали мероприятия, слушались Макгонагалл, прикрывали задницы близнецам… ой. Эх, хороший год был! Нашей умнице Гермионе пришла в голову мысль организовать Кружок Помощи Сдающим СОВ. Приходилось прятаться от слизеринцев — те, узнав, что у нас улучшились оценки и мы обгоняем их по баллам, решили остановить это безобразие. Тут-то и проявился Поттер: мол, не можем остановить, надо возглавить. Ну, и присоединился к нам. И друзей своих подтянул. В общем, кружок наш стал общефакультетским. Мы с Поттером учили всех Защите от темных искусств, Драко с Гермионой — зельям, Невилл — травологии, Панси с Симусом — заклинаниям, а Тео с Дином — трансфигурации. Так что экзамены все сдали на ура! Я получил долгожданное «Превосходно» по зельям и прошел на курс для старшекурсников у Снейпа! По этому поводу Фред с Джорджем угостили меня огневиски. Я уж не стал их разочаровывать и рассказывать, что огневиски мы в тот год попробовали вместе с Поттером — его крестный едва не погиб во время битвы с какими-то пожирателями смерти, еще не истребленными после падения Волдеморта, и Поттеру срочно требовалось успокоить нервы. Уж не знаю, где он достал огневиски, но успокоились мы хорошо… Только не рассказывайте Макгонагалл!

На шестом курсе началась уже совсем взрослая жизнь. Гермиона носу не показывала из своих книжек, Невилл тоже взялся за ум, и мне было скучно. Надо было, конечно, учиться, особенно чертовым зельям, но ведь до выпускных экзаменов оставалось еще целых два года, и мне хотелось немного поразвлечься. У меня наконец получилось попасть в команду по квиддичу, я стал вратарем, и много часов уходило на тренировки. Но еще оставалось время, и я связался с Поттером. Он, в конце концов, оказался неплохим парнем, хоть и казался мне заносчивым временами. Мы рубились в шахматы, потом рубились в квиддич, потом просто болтали о том, о сем. Все-таки не хватало ему нормального общения, с нормальными парнями, а то Малфой, наверное, был в школьные годы совсем скучным.

А вот седьмой курс начался с какой-то чертовщины. Отец рассказал, что существует некий Орден Феникса, который сражается с приспешниками Волдеморта. И вообще, что, оказывается, Волдеморт-то вернулся! Только общественности это не сообщили. Когда я поделился с Гермионой, она возмутилась: как же так, такая опасность, а никто и не в курсе! А я думаю — правильно, что не рассказали. Аврорат должен молча делать свою работу и не беспокоить почем зря мирных жителей. Но перед моим седьмым курсом все изменилось: Аврорат, давайте смотреть правде в глаза, облажался. И Волдеморт умудрился захватить Министерство. Объявил всех магглорожденных вне закона. И Поттера тоже. Так, за компанию. В общем, Гермиона отправиться в Хогвартс не смогла. И мы с Невиллом — не бросать же ее в беде! — решили не ехать вместе с ней. Мы планировали скрываться от министерства, пожирателей и Волдеморта, пока война не закончится. Вот только перед самым началом учебного года я вдруг понял, что война не закончится, пока мы не сделаем хоть что-нибудь для того, чтобы победить. Орден Феникса — это, конечно, хорошо и достойно, но, в конце-то концов, они ж все старые уже! Сколько им там, под пятьдесят, а то и больше? А Дамблдору — так и вообще сто пятьдесят! Им нужны были свежие бойцы, понимаете? Поэтому мы с Гермионой и Невиллом, вместо того чтобы прятаться от пожирателей, вступили в Орден и стали на пожирателей нападать. Подтянули к себе Симуса с Дином, да еще Нотта со Слизерина. Как оказалось, он папашу своего, пожирателя, ненавидел похлеще, чем Поттер — Волдеморта. Кстати, что там с Г… Поттером, мы не знали. Ежедневный пророк, конечно, писал, что он струсил и теперь прячется от Того-Кого-Нельзя-Называть. Да только плохо они нашего Поттера знали! Он из тех, кто не будет прятаться, а скорее с одной палочкой наперевес пойдет против Волдеморта, хоть бы и из принципа — за то, что посмел против него что-то сказал. Вот такой характер у Поттера! Так что мы решили, что он очень долго готовится к мести и замышляет грандиозное нападение на Волди. А что так долго… Так он не очень-то сообразительный, наш Поттер! Слабоумие и отвага — слышали такое? Вот это прям про него. За «подумать» у них там всегда Нотт отвечал да иногда Малфой, а в тот год Нотт был с нами, а Малфой отдувался в Хогвартсе. Нелегко ему там, бедненькому, приходилось — ни одного умного человека не осталось! Кроме Снейпа. Да с этим же разве поговоришь…

Да-да, ближе к делу. Вот я и рассказываю. Или ты куда-то спешишь, Фред?

Чем дело кончилось? Да как всегда. Поттер всех победил. Была битва за Хогвартс, это вы и сами знаете. Подробности говорить не буду, возьмите Историю Хогвартса и почитайте. Одно только скажу — знаете, ведь если бы не Поттер, мы бы все здесь не сидели... Сами посудите, ну какая свадьба без жениха?..

Почти заканчиваю, подожди, Джинни! Я ведь должен объяснить, как я докатился-то до жизни такой, что стал шафером на свадьбе Гарри Поттера и моей младшей сестры?

А я расскажу!

Как это часто бывает, во всем виновата женщина. В данном случае — моя жена. То есть тогда-то она еще не была моей женой. Так вот, во всем виновата Гермиона Грейнджер. В общем, когда война закончилась, и мы все стали взрослыми и начали заниматься по-настоящему взрослыми вещами: нашли работу и стали платить за жилье, она и решила, что пойти в журналистику — это отличная идея. Вот, спрашивается, где Гермиона и где журналистика? Но она заявила, что уровень открытости информации в волшебном мире просто бес-пре-це-ден-тно низкий и это никуда не годится! И вообще, добавила она, политическая аналитика в мире магов отсутствует как факт. Так и сказала, цитирую почти дословно. И пошла работать в Ежедневный пророк. А чтобы ее взяли, решила написать пробную статью. И написала о невидимых героях войны — вы наверняка слышали, какой триумфальной оказалась статья. Я-то и знать не знал, что я, оказывается, такой герой. Но ух как Гермиона умеет со словами обращаться! Она и про Невилла, и про Симуса с Дином, и про Нотта написала, и про Джинни, конечно. Помните отвратительную историю, когда в «Ведьмином досуге» писали ужасные сплетни про то, как Джинни жила целый год в палатке с двумя пацанами? В общем, Поттер тогда за нее так заступился, что эти журналюги надолго заткнулись. Помню, с каким яростными лицом он всем высказывал, что если бы в этих журналистах была хоть капля совести, они бы не посмели говорить такое о героине войны, которая спасала их задницы, пока они сами молча подчинялись Волдеморту! Ух, как он тогда задвинул! Я б и сам в него влюбился, честное слово! В общем, думаю, тогда-то все у Гарри с Джинни и началось. А потом завертелось. Он стал ловцом в Пушках Педдл, а она — в Холихедских гарпиях… И началась их большая любовь, прерываемая только бесконечными сборами и тренировками. Но это уже совершенно их дело.

В общем, я что сказать-то хотел. Я, конечно, совершенно не удивился, когда Поттера распределили на Слизерин, потому что еще в поезде он показался мне редкостным засранцем. Но жизнь такая странная штука… И вот, спустя пятнадцать лет, я могу сказать одно: пусть Гарри хоть трижды слизеринец и засранец, а все-таки он мой лучший друг. И сегодня мой лучший друг женится! Ура, господа!

История Гарри Поттера, рассказанная Рональдом Уизли, его шафером, на свадьбе Гарри Поттера и Джиневры Уизли.

Июнь 2006 г.