Парные (гет)

Гарри снилась щекотка. Не противная, когда кто-то тычет тебе пальцем в бок со спины и гогочет от твоего внезапного скачка, а такая… на грани приятного. Будто ты плывёшь под водой в озере, а водоросли задевают твои лицо и шею. Впрочем, тихий смешок он, кажется, расслышал, но уже наяву, и приоткрыл один глаз. Джинни лежала на боку, подперев одной рукой голову, а второй водя рыжей кисточкой волос по его щеке. Он сдержал улыбку и уже собирался схватить негодницу за запястье и проучить, но взгляд зацепился за приятные округлости, выглянувшие из-под простыни, и завис. Сквозь ресницы не была видна светлая россыпь редких веснушек, убегавших к животу, но Гарри знал, что они там — он их хорошо изучил при свете одинокой свечи не далее как вчера вечером.

На мгновенье Джинни замерла, а затем щекотка забежала ему в ухо. Гарри сжал волю в кулак, чтобы не выдать себя смехом. С тех пор, как он обрёл новый взгляд на мир — благодаря уговорам Гермионы и маггловским технологиям ему наконец подправили зрение, — Гарри привык к тому, что предметы имеют чёткие очертания, но очертания Джинни имели особую притягательность.

— Соня, я знаю, что ты не спишь. Пора вставать, скоро придут гости…

Он выждал несколько долгих мгновений и вдруг резко подался вперед, опрокинул Джинни на спину, навалился сверху. Она ахнула и звонко рассмеялась, хватая его за плечи.

— С днëм рождения, Гарри.

— Слова не считаются, — с серьёзным видом изрёк он, нависая над ней на прямых руках.

— А что считается?

Он согнул руки в локтях, словно делал отжимания на силовой тренировке в Аврорате.

— Ты. С утра в моей постели.

Из её груди вырвался очередной смешок, на этот раз хрипловатый.

— Раздавишь.

Он послушно выпрямил локти, продолжая упражнения, и глянул на неё сверху вниз.

Джинни прищурилась и вдруг отмочила фокус — явно что-то из её тренировок в сборной: поднырнула под его руку, быстро перекатилась по кровати и наверняка бы сбежала, если б её ноги не запутались в простыне. Ухватив беглянку со спины за талию, Гарри затянул её обратно к подушке и взял верх массой. Не то чтобы Джини сопротивлялась, но он на всякий случай замотал её в простыню и спросил:

— Значит, щекотка?

— Нет, — она потрясла головой, — нет, не смей, Гарри. Я не люблю.

Её руки были спелёнуты, как у непослушного новорождëнного, так что отпора он не ждал.

— А тебе, значит, можно?

— Ты не спал…

У неё были сочные и сладкие губы — а может, ему всего лишь так казалось. После долгой паузы Джинни опомнилась.

— Рон и Гермиона вот-вот должны прийти.

— Но не пришли же.

В этот момент в глубине дома гулко ухнуло.

— Что это? — с подозрением спросил Гарри, косясь на дверь спальни.

— Думаю, это Рон вышел из камина.

— Опять в кармане завалялась «вредилка»? Они не дружат с каминной сетью. Однажды Рон чуть не разнёс гостиную, потому что принёс мне протестировать раздевающий светоскоп, — проворчал Гарри, с неудовольствием садясь на краю кровати. — Где мои носки?

— Ты уверен, что хочешь начать с носков?

Джинни вскочила, ловко заменив простыню на пушистый белый халат. Внизу раздался топот ног — слишком громкий, чтобы быть случайным. Кажется, хозяев деликатно предупреждали, что в доме гости.

— Эй, именинник, хватит разлёживаться!

С того момента, как Гермиона стала официально считаться девушкой Рона, деликатности у него прибавилось в разы. Но всё же было ещё над чем работать… Гарри прямолинейность друга вовсе не раздражала, но Джинни порой вспыхивала, когда тот «нёсся не в своё дело». По её мнению, Рон не лез, а устремлялся туда, где его не жаждали видеть — например, в спальню на Гриммо. Скрывать их отношения было смешно — даже гномы в Норе уже давно всё знали, не говоря о Молли, — но братские чувства Рона иногда находили неожиданный выход: он то отпускал скабрезные шуточки, то сверлил друга глазами, словно проверяя, не обидел ли тот его сестрёнку.

Гарри глянул на старые часы на полке, спешившие на четверть часа, совершил в голове быструю калькуляцию и тихо выругался.

— Уже десять?

— Вот именно, — проворчала Джинни, проворно закручивая волосы сначала в длинную ровную колбаску, а потом в кренделёк на макушке.

Рыжий кончик волос, которым Гарри с утра будили, решительно торчал из середины скрученного узла.

Решив, что предстать перед друзьями в том виде, в котором он родился, за исключением носков, даже в день рождения будет не совсем прилично — особенно с учётом присутствия Гермионы, — Гарри собрал лежавшие на полу вещи и умоляюще глянул на Джинни.

Та мило улыбнулась.

— Я их встречу, только не вздумай тратить время на душ.

— Почему?

— Это абсолютно бессмысленная потеря времени.

— Вы задумали что-то грязное? — удивленно спросил Гарри.

— Ужасно!

Она вышла из спальни, и спустя полминуты снизу раздался дружный смех.

Над чем они потешались, Гарри не знал, но его впервые в жизни охватило невероятно приятное чувство ожидания праздника. Не Рождества или годовщины Битвы, а его собственного праздника, который так замечательно начинался. Он проснулся рядом с Джинни, его лучшие друзья пришли и над чем-то хохочут. Его ждут подарки — неважно какие! — и всё же Гарри стало ужасно интересно, что они там задумали.

Прошлым летом всё было слишком сложно и тревожно: похороны, суды, бесконечные интервью, отъезд Джинни и Гермионы в школу, тренировки в Аврорате… Его восемнадцатый день рождения прошёл в Норе, за что Гарри был очень благодарен всем Уизли — какое-то время он думал, что Молли на него злится, но это оказалось не так. Приготовленный ею пирог, шумные поздравления друзей и гостей, не совсем трезвые полёты на мётлах вокруг Норы, схваченный украдкой поцелуй Джинни — всё это было прекрасно, но как во сне. Сегодня его ждало нечто иное. Девчонки что-то затеяли, и его лучший друг был с ними заодно. Выведать у Рона накануне ничего не удалось — тот умел хранить секреты, если ему пригрозить, а у Гермионы имелись рычаги. Гарри не любил сюрпризы и предпочёл бы знать, что его ждёт, но от предвкушения чуда приятно засосало под ложечкой. Он сбегал в уборную, послушавшись Джинни и проигнорировав душ, быстро оделся и обулся и глянул в потрескавшееся от времени зеркало на старом трюмо. Хорошее зрение имело неприятный побочный эффект — чёткое, слегка небритое лицо в отражении и торчащие во все стороны вихры слегка раздражали. Он поднял палочку и подправил причёску недавно освоенным заклинанием.

— Гарри! — раздался голос Рона. — Сколько можно прихорашиваться?

Снизу снова раздался смех, и Гарри решил, что готов столкнуться с приятным неизвестным.

Джинни удрала переодеваться. Вот уже три недели как у неё была своя комната на Гриммо, где она могла уединиться. Плевать, что раньше там спала миссис Блэк — раз Джинни это ни капельки не волновало, то и он не станет переживать. Замурованный в стену портрет бывшей хозяйки дома всё ещё умудрялся поругиваться сквозь доски, но только не когда Джинни была рядом. Миссис Блэк будто опасалась способного прошмыгнуть сквозь стену Летучемышиного сглаза! Оскорбления Гарри неожиданно прекратились. Этот факт одновременно и забавлял, и пугал. Не затеяла ли неугомонная старуха чего-нибудь недоброго?

После быстрых объятий на пороге гостиной и неловких пожеланий счастья в личной жизни Гарри, Рон и Гермиона загадочно друг другу поулыбались, и скоро к ним присоединилась Джинни, одетая в джинсы и белую футболку, с чёрной сумочкой на одном плече и большой спортивной сумкой на другом.

— Ты уходишь на тренировку? — удивился Гарри, но она лишь фыркнула в ответ. — А что в сумке?

— Что-то, чего тебе видеть не положено.

— Кричер, кажется, собирался угощать нас с утра пирогом, — начал было Гарри, вспомнив о правилах гостеприимства, но Гермиона предупреждающе подняла руку.

— Пирог останется на вечер. Мы опаздываем!

Судя по тому, что Рон даже не попытался возразить, их ждало роскошное пиршество.

— И куда мы идём?

— Сначала во «Вредилки», — заявил Рон.

— А потом?

— Наргл и гном, — пошутила Джинни. — Захвати куртку.

Гарри послушно схватил валявшуюся на диване джинсовку, спрятал палочку в узкий нагрудный карман и отдался на милость друзьям.

Они прибыли в магазин через каминную сеть — переместившись последней, Джинни ощутила, как сильные руки подхватывают её на пороге. Падать она не собиралась, но прижаться к Гарри даже на мгновенье было невероятно приятно. Джинни вспомнила их утреннюю постельную потасовку и прикусила нижнюю губу. Гарри вопросительно поднял брови, но она лишь подмигнула и потащила его в зал.

Этот день рождения будет не просто весёлым и интересным — воспоминание о нём должно навсегда вытеснить из головы Гарри парочку отвратительных эпизодов из прошлого. Так сказала одна старая целительница из Мунго, к которой тайком от всех сходила Джинни. Вообще-то, цель её визита была связана с квиддичем: как обрести уверенность, если ты самая юная в сборной, как отстоять своё право на самостоятельность, если ты младшая дочь в семье… Но разговор по душам с миссис Хоупс перерос в нечто большее, и та рассказала Джинни про замещение. Идея показалась такой простой, что воплотить её захотелось сразу же. Даже если не сработает, счастливые воспоминания никому не помешают, так ведь? Она знала, что Гарри ни разу в жизни не праздновал свой день рождения на полную катушку, и решила начать с очевидного: один день, полный вкусностей и забавных сюрпризов, с купанием, с салютом в его честь, проведённый вместе с друзьями, но вне волшебного мира, где к Гарри продолжали приставать с расспросами или накидывались с проклятиями. Пусть это будет капля в море его воспоминаний, зато какая!

Джордж уже обслуживал утренних покупателей. Увидев гостей, он заговорщицки кивнул и помахал Гарри рукой.

— Потом поздравит, — заявил Рон и направился в подсобку, куда потянулись остальные.

Закрыв дверь, он подошёл к большой раме, прикрытой белой простынёй, выждал небольшую паузу и дёрнул ткань вниз.

Джинни уставилась перед собой в недоумении. Она до сих пор не видела портрета и почему-то представляла его по-другому. На фоне, напоминающем туманно-зелёную слизь, дюжина кривых кубов и треугольников при определённой доле фантазии складывались в нечто похожее на старого гоблина, только с рогами. Цвет лица гоблина оставлял желать лучшего, поражая своей синюшностью, будто того с перепоя заставили позировать не менее пьяному художнику.

За спиной у Джинни раздались удивлённое хмыканье Гермионы и смешок Гарри.

— Вы решили подарить мне мой портрет в исполнении Малфоя?

Гоблин помотал головой, и рога на его голове подозрительно закачались — вот-вот свалятся…

— Нет, — сказал Рон, радуясь произведённому эффекту. — Это... как его… сапроматизм. Ну, по крайней мере, продавец так назвал этот стиль, кхм, живописи.

Даже Гермиона не нашла что ответить, и Джинни её понимала. В живописи они все были слабы, но словечко ей отчего-то сразу не понравилось.

— Это не от слова «мат»? — снова сострил Гарри.

— Нет, что-то иностранное. Самое главное, что это совершенно надёжный, нигде не зарегистрированный и абсолютно не отслеживаемый портал!

Это Джинни знала, как и то, что Рон и Джордж несколько раз успели им воспользоваться.

— А куда он ведёт? — спросил Гарри.

— Сюрприз, — прошептала опомнившаяся от встречи с искусством Гермиона.

Фигура на портрете испуганно попятилась, пока не превратилась в расплывчатый комок в нижнем углу.

— Он не любит посетителей, — прокомментировал Рон. — Скромник. И совершенно безобидный. Ну что, кто первый?

— Давай ты, — Гарри подтолкнул Рона к портрету, словно не веря, что перемещение подобным образом безопасно.

— Да пожалуйста! Только последний пусть за собой задёрнет шторку. Наш герой не любит света.

— Простыню? — уточнил Гарри.

— Да, и заходить по одному, иначе вас вытолкнет!

— Последней буду я, — безапелляционно заявила Джинни.

Рон зашёл внутрь рамы и сразу словно погрузился по колено в зеленоватый туман. Сделал несколько шагов, и его фигура стала медленно удаляться. Следом за ним отправилась Гермиона. Споткнулась, ойкнула и предупредила:

— Здесь на полу камни какие-то, осторожно… Драный драккл!

Судя по новым ругательствам, которые Джинни стала периодически слышать от подруги, близкое общение с Роном оказало на Гермиону не самое лучшее влияние.

Через минуту она тоже исчезла, и Джинни подтолкнула Гарри к портрету. Тот уже поднял ногу, чтобы зайти внутрь, но вдруг обернулся и, схватив Джинни в охапку, поцеловал. Она задохнулась от неожиданности, но сопротивляться не стала. Вскоре Гарри отстранился и сказал, почему-то краснея:

— Ты очень красивая, Джинни.

Она поправила выползшую из узелка на макушке прядь и скомандовала:

— Вперёд, а то они там тоже начнут целоваться.

Гарри пожал плечами, показывая, что его это ничуть не расстроит, и шагнул за раму.

Джинни показалось, что что-то пошло не так.

Рон и Гермиона удалялись постепенно, словно таяли в тумане, а Гарри пропал сразу, словно провалился в скрытую за рамой пропасть. Впрочем, всё выяснить можно было лишь одним способом, и Джинни прыгнула вслед за ним. Чуть не поскользнулась на камнях, помянула штаны Мерлина, огляделась и пошла по еле заметной тропинке, затянутой зеленоватой дымкой. Скоро тропинка стала прямей и чётче, а впереди послышались странные булькающие звуки… Ну точно! И откуда у волшебников любовь к перемещению в уборные?

Она оказалась в туалетной кабинке, узкой и не очень опрятной, зато на выходе сразу наткнулась на Гермиону.

— Что ты так долго? — прошептала та.

— Гарри задержал. Кстати, где он?

— В мужском туалете, конечно. Пойдём.

Дверцы кабинок хлопали, вода сливалась, и Джинни подумала, что портрет над ними насмехается. Художник мог бы выбрать и более приятное место для перемещения…

Они выскользнули из туалета в коридор, за которым начинался огромный торговый центр — с бегущими, как в Хогвартсе, лестницами, яркими огнями и ритмичной музыкой, людный и шумный.

— Ну где же они? — Гермиона потёрла ладони от нетерпения и вдруг помахала рукой. — А вот и Рон! — Она пошла ему навстречу. — Ты разве не в туалет переместился?

— Я успел выйти и ещё раз проверить схему центра, — гордо сказал он.

— Нам вниз, в подвал, — скомандовала Гермиона. — Такси должно уже ждать. А где Гарри?

— Он не вышел? — удивился Рон.

— Наверное, ждёт тебя в кабинке и думает, в чём наш сюрприз.

У Джинни вдруг ёкнуло сердце, будто она забыла что-то важное.

Рон ушёл и долго не появлялся, так что Гермиона уже порывалась сама зайти в мужской туалет, но всё же конфуза удалось избежать. От растерянной физиономии Рона Джинни стало ещё больше не по себе.

— Может, он успел выйти, пока я бегал смотреть карту? — предположил Рон. — Так, давайте пробежимся по этажу. Девочки, вы направо, я налево. Встречаемся на этом самом месте. Смотрите сами не потеряйтесь.

Они встретились спустя четверть часа, встревоженные и запыхавшиеся. Рон снова отлучился в туалет, долго пропадал и вернулся, сообщив, что во «Вредилках» Гарри тоже нет.

— Рон, — Джинни скрестила руки на груди, — если вы с Гарри придумали какой-то розыгрыш, то это не смешно.

— Абсолютно не смешно, — подтвердила Гермиона, принимая похожую позу.

— Да вы что, это Гарри сам шалит. Он же прекрасно знает эти центры! Зашёл, наверное, цветы купить для Джинни.

— В свой день рождения?

— Так, спокойно, — снова принял на себя командование Рон, — делаем ещё один круг, только теперь заглядываем во все магазины. Встречаемся на…

— Ну уж нет, — сказала Гермиона. — Вы с Джинни бегите, а я тут подожду. Может, мы друг от друга по кругу бегаем?

Джинни сначала побежала, а затем перешла на шаг и стала заглядывать в каждый магазин. Куда мог зайти Гарри — а главное, зачем? Она принялась внимательно читать вывески. «Сантимент» — отдел женского белья. «Клубок» — лавка рукоделия. «Склон» — спортивная одежда и лыжи. Она шла по огромному торговому центру и понимала — Гарри здесь нет. Он остался там, в портрете…

Гермиона и Рон тоже ничего не узнали, и предположение Джинни их порядком обескуражило.

— С чего ты взяла, что он куда-то провалился? — удивился Рон.

— Мне так показалось, понимаешь… Вы с Гермионой уходили медленно, я тоже, — её голос дрогнул. — А Гарри… он… просто исчез.

— Но почему? — задумчиво спросила Гермиона.

— Откуда я знаю. Рон, это точно не твои шутки? Поклянись! — В её душе всё ещё теплилась надежда, что мальчишки решили их разыграть. Гермиона точно в этом не участвовала, актриса из неё была никудышная. — Если это ваши приколы, самое время выскочить и прокричать «бу!» — с угрозой добавила она, но по кислой мине брата поняла, что дело плохо.

— Давайте вернёмся во «Вредилки» и повторим весь путь ещё раз. Может, стоит побродить внутри портрета? — предложила Гермиона.

— Мы с Джорджем пробовали, — ответил Рон, впрочем, послушно направляясь в сторону уборных. — Негде там бродить. Одна тропа и туман вокруг.

— А если свернуть с тропы?

— Стены.

— Без дверей?

— Ну, мы ничего не нащупали и не увидели. Да и Гарри не дурак, чтобы бродить невесть где.

— Может, там скрывается ещё какой-то портал?

Гермиона и Рон продолжили обсуждение, но Джинни их уже не слушала. Это было вовсе не то замещение, на которое она рассчитывала. В сердце снова забился давно забытый страх потери. У Гарри остались недоброжелатели, но не враги. Или нет? Неужели кто-то из бывших Пожирателей смог всё это подстроить? Или дело в портрете?

— Послушайте, нам надо узнать, кто изображён на портрете, — уверенно сказала Джинни, и Рон с Гермионой остановились, поворачивая к ней головы.

— Я тоже так думаю, — Гермиона кивнула. — Встречаемся в магазине. Рон, будь осторожен.

— Вы тоже. Но я уверен, всё будет в порядке, — его голос утонул в крике мальчишки, требующего немедленного «пи-пи».

— Джинни, послушай, — Гермиона схватила её за руку. — Рон сказал, что в портрет можно заходить только по одному, иначе он будет выталкивать. Может, вы с Гарри начали заходить вместе и портал сработал неправильно?

— Нет, он зашёл первым и исчез.

— Значит, Гарри случайно перенёсся в другое место и сейчас сам нас ищет. Надо вернуться туда, куда ему проще прислать Патронуса. В Лондон.

— А где мы сейчас? — голос Джинни гулко прозвучал в опустевшем туалете.

Она знала, что портал вёл на южный пляж, но даже не удосужилась спросить, какой именно.

Выглянувшая из кабинки старушка смерила Джинни осуждающим взглядом и быстро вышла, что-то бормоча под нос про неадекватную современную молодёжь.

— В Брайтоне, — ответила Гермиона, заходя в кабинку с табличкой «для персонала».

Сердце ёкнуло, как во время финта Вронского, но Гарри это не испугало. Да, он был немного не готов к такому стремительному перемещению, ведь на его глазах Рон с Гермионой спокойно ушли вглубь портрета, но падение оказалось недолгим, а приземление мягким — на красный ковёр. Сощурившись от яркого света, Гарри потёр ушибленный зад, помянул засунутую не туда горгулью и Мерлинову бороду и вскочил.

Комната была просторной, мебель в ней — дорогой: обитый бархатом диван, длинный стол, резные стулья, несколько шкафов и фортепиано. Гарри не разбирался в инструментах, но фортепиано показалось ему не менее красивым и старинным, чем на Гриммолд-плейс. Окна были плотно зашторены красными гардинами, над потолком горела люстра со свечами, из чего Гарри сделал вывод, что дом не маггловский.

Он прошёлся по комнате, подёргал дверную ручку, убедился, что дверь заперта снаружи, и уселся за стол. Дома они не успели позавтракать, но приготовленный друзьями сюрприз наверняка включал в себя угощения, которые не станут долго задерживаться. Рон этого не допустит… Поскучав несколько минут в полной тишине, Гарри снова вскочил и проверил окна — крепкие ставни были закрыты снаружи.

Накануне вечером Джинни намекнула, что они отметят его день рождения вчетвером в прекрасном месте, но ощущение праздника стало рассеиваться, когда он принюхался: пыль, затхлость, лёгкий душок плесени и чего-то неуловимо неприятного, словно под полом сдохла мышь… И тут его осенило: это же игра! В последнее время стало модно дарить подарки вроде квестов, которые нужно пройти, чтобы получить приз. Вот только ни правил, ни подсказок Гарри пока не заметил. Ему хватало загадок на работе, и топтанию в странной комнате он предпочёл бы обычную прогулку на побережье или в парке — впрочем, всё зависело от приза. Если он пройдёт испытание и увидит огромный торт, из которого выскакивает Джинни в бикини, то оно того стоит…

Гарри достал палочку, собираясь действовать по стандартному протоколу для новой локации: проверить комнату на наличие магии, живых существ, тайников, привидений... Ни одно заклинание не сработало.

— Люмос!

Ничего.

Задачку следовало решить без магии? Локация под щитом?

Тщательно исследовав каждый угол, шкаф и ящики комода и не обнаружив ничего интересного, кроме старого ведра, Гарри улёгся на обшитый бархатом диван и громко сказал:

— Нет, я не сдаюсь! Спасибо, конечно, что оставили ведро, но можно было и чаю с пирогом принести.

Никто не оценил его юмор. Может, просто выломать дверь? Хотя бы с помощью стула… С одной стороны, ему не хотелось разнести всю локацию и заставить друзей потом возмещать убытки, с другой — он знал о таком необычном способе развлечения как «крушение». Человек приходит на заброшенную площадку, берёт кувалду и начинает разносить всё подряд. Может, поэтому Джинни намекнула с утра, что душ — это бессмысленная затея? Он должен испачкаться в пыли и взмокнуть, ломая мебель и стены?

Гарри подошёл к двери, постучал в неё кулаком, налёг изо всех сил. Дверь не поддалась, и у него возникло стойкое ощущение, что заперта она с помощью магии. Всё выглядело так, будто комната — или дом целиком — запечатаны особыми заклинаниями, и внутри магия не работает. На занятиях в Аврорате им рассказывали о подобном, но на практике столкнуться с такой напастью ему ещё не доводилось.

У Гарри неприятно засосало под ложечкой.

Это вовсе не игра. Друзья ждали его совсем в другом месте, понятия не имея, что с ним произошло. Ему придётся выбираться отсюда самому. Аппарация не поможет, грубая сила — тоже. Он может застрять здесь надолго.

Тут же нестерпимо захотелось пить. Сколько он протянет без воды? Сутки? Двое?

— Агуаменти!

Ничего.

Гарри тихо выругался и стал лихорадочно обдумывать, что это за комната и как он сюда попал. Рон с Гермионой ушли по тропинке вглубь портрета, а он как-то странно ухнул вниз. Интересно, как там…

— Джинни! Джи-и-ин!

Гарри прислушался и снова выкрикнул:

— Джинни!

Осознав, что звать бесполезно, он поборол приступ паники и уселся на диван. С Джинни всё хорошо, это он обычно притягивал неприятности. Вероятно, крестраж Волдеморта продолжал свою игру — говорил же ему колдомедик, что нужно обследоваться, но Гарри ужасно не хотелось погружаться в магический транс и позволять мозгоправам копаться в своих мыслях. Он им не доверял — не хотел раскрывать то, что посторонним знать не положено. А вдруг вместе с остаточными следами тёмной магии сотрётся что-то важное: воспоминания о родителях, встреча с Дамблдором на платформе Кингс-Кросс, взгляд в зеркало Еиналеж, погружение в Омут Памяти? Вдруг чужие тайны станут достоянием незнакомых ему людей, пусть и лучших колдомедиков Мунго? Он отказался от лечения, и последствия его настигли.

Объяснить чем-то иным странное падение в портрет Гарри просто не мог — пока не опустил руку в левый карман джинсовки. Сорвавшиеся с языка ругательства были исключительно маггловскими.

— Болван и идиот, — заключил он с досадой. — И что теперь делать?

Они сидели в подсобке, смотрели на закрытый простынёй портрет и совещались. Многократные перемещения в торговый центр и обратно ни к чему не привели, а хозяин портрета стал проявлять признаки паники: качал рогами, вздыхал, прятал синее треугольное лицо в квадратных ладонях и бегал по углам. Пришлось его уважить и спрятать за тканью.

— Может, он нам что-то расскажет про себя или даже про Гарри? — подумала вслух Гермиона, садясь на складную табуретку напротив портрета.

— Может быть, если бы художник нарисовал ему рот, — ответил Рон, прислоняясь спиной к стене подсобки. Под его ногой что-то хрюкнуло, и он отодвинул в сторону небольшой шевелящийся мешок. — Не обращайте внимание, это новые пукалки-хрюкалки Джорджа.

Джинни потрогала большой мягкий тюк, сочла его безобидным и уселась сверху.

— Что будем делать?

Рон выжидательно глянул на Гермиону, и та приосанилась.

— Обратимся в Аврорат, конечно. Мало ли что случилось?

— Нет, не надо, — Рон замялся. — Портрет — это незарегистрированный многоразовый портал со сменным пунктом назначения. Я даже не говорю о штрафе, это ерунда, но у нас его первым делом конфискуют, и мы больше не сможем ни на что повлиять.

После года тренировок на аврора Рон разбирался в подобных вещах.

Джинни тихо застонала. Доверить судьбу Гарри кому-то из чинуш? Не в обиду папе или той же Гермионе, которая после превосходно сданных экзаменов как раз пыталась устроиться в Отдел по защите магических существ, но в Министерстве полно идиотов.

— Нет, — уверенно возразила она, — ни в коем случае. Давайте лучше спросим у Джорджа, где он взял портрет.

— Купил у приезжего мага, вроде бы француза, — ответил Рон. — Имени не спрашивал.

— Очень типично, — заметила Гермиона. — То есть Джордж купил у проходимца неизвестно чей портрет, а заодно незарегистрированный портал? Когда ты предложил им воспользоваться, я думала, он такой же, как портрет Арианы у Аберфорта.

— Вот именно! Думаешь, тот был официальным порталом?

— Нет, но он хотя бы был надёжным.

— Этот тоже был надёжным, пока в него не зашёл Гарри. Я сам наложил на портрет чары, чтобы его не засекли…

— Рон, — Гермиона бросила на него негодующий взгляд учительницы, готовой наказать провинившегося ученика, — ты будущий аврор! Тебя выгонят, если всё это всплывёт. Мы могли просто заказать готовый портал.

— Ты же знаешь, какой контроль за порталами после войны, — попытался оправдаться Рон. — Надо обосновать, куда, зачем, для чего…

— Хватит! — терпение Джинни закончилось, и спорщики умолкли. — Никому в Министерстве ничего говорить не будем, решено.

Вдруг в дверь подсобки постучали.

— У вас всё в порядке? — спросил голос Джорджа.

— Нет! — рявкнула Джинни и распахнула дверь.

Джордж обвёл глазами взлохмаченное недовольное собрание и передумал входить.

— Вы чего? А где Гарри?

— Вот именно, — Джинни попыталась взять себя в руки, — мы не знаем. Он провалился в портрет, и мы его ищем.

— Как провалился? — Джордж глянул на Рона. — Но я сто раз ходил туда-сюда, и всё было в порядке.

— Сто раз? — Джинни подозрительно прищурилась. — Зачем?

— К одной знакомой маггле, — неохотно признался Джордж. — У неё, как ты понимаешь, нет камина.

— А аппарировать ты разучился?

— Нет, но она как раз работает в том торговом центре в Брайтоне, очень удобно.

Джинни вздохнула. Новость о том, что Джордж наконец проявил интерес к чему-то, кроме своего магазина, её порадовала, но это не помогало им найти Гарри.

— Послушайте, дело точно не в портрете.

— А в чём?

Джордж оглянулся на зал магазина, в котором было полно посетителей.

— Сейчас я всех выгоню, закроюсь на перерыв, и мы вместе что-нибудь придумаем…

— Не надо! — Рон подпрыгнул на месте, будто его приложили Жалящим заклинанием. — Джинни, скажи, Гарри был в своей синей джинсовке?

Она кивнула, не понимая, в чём подвох.

— Ты была дома вчера, когда Гарри вернулся с работы?

— Нет, я пришла позже. К чему ты клонишь, Рон?

Рон нервно потёр ладони и сообщил:

— Вчера Гарри забрал с собой один предмет, который мы конфисковали в «Горбин и Бэркес». Только мы не знаем, что это за предмет.

Джинни нахмурилась.

— Зачем?

— Хотел изучить его где-нибудь на пустыре.

— Зачем? — повторила Джинни.

— Ну, интересно же. Если сдать его в отдел темномагических артефактов, фиг они потом его вернут. Скажут спасибо, и всё.

— То есть Гарри принёс домой темномагический артефакт, и ты об этом знал?

— Я тоже так делал, — признался Рон.

— Правда? — изрекла примолкшая Гермиона.

— Все так делают. Аврорам нужно учиться не на занятиях, а на практике. Как мы можем обезвредить темномагический предмет, если не понимаем его природы?

— Я пока вернусь в магазин, — сказал Джордж и закрыл за собой дверь.

Джинни сложила руки на груди, чувствуя прилив энергии: наконец появилось что-то, похожее на зацепку.

— Так что за предмет?

— Статуэтка, похожая на палец, — с готовностью объяснил Рон. — Гарри положил её вчера вечером в карман джинсовки. И, наверное, там и оставил.

— Тогда нам нужно идти в лавку к Горбину, — предложила Гермиона, — расспросим его про этот палец.

Рон помотал головой.

— После нашего рейда лавку временно прикрыли, а Горбин куда-то исчез.

— Отлично, — выдохнула Джинни.

— Но я знаю, у кого мы можем получить информацию, — продолжил Рон с кислым видом. — Правда, вам это не понравится…

— Вряд ли ситуация станет хуже, — сказала Гермиона.

— Даже не знаю... Дело в том, что в журнале регистрации, который мы нашли в тайном сейфе у Горбина, предыдущим владельцем «пальца» значился Люциус Малфой.

— Что? — одновременно выпалили Джинни с Гермионой.

— Я же сказал, что вам не понравится. Если у кого и спрашивать, то у этого козла.

Джинни недовольно поморщилась.

— Думаешь, он нам что-то расскажет? Он лишился половины имущества и сидит под домашним арестом без права использовать магию.

— Но Гарри в суде помог Малфоям, — неохотно напомнил Рон, — особенно младшему козлу…

Джинни помнила, какая эпическая ссора вышла у Рона с Гарри после того суда. Рон считал, что всем Пожирателям место в Азкабане, а Гарри напомнил ему про Снейпа. Джинни с Гермионой тогда были в школе, но обеим пришлось отпроситься на пару дней домой, чтобы залить огонь водой, причём Гермиона увещевала Рона, а Джинни — Гарри. Друзья, конечно, помирились, но мягкий приговор Малфою-старшему и почти полное оправдание Драко до сих пор ужасно злили Рона. Джинни было сложно занять чью-то сторону. Рана потери всё ещё горела, однако это была не только потеря Уизли. Гарри переживал не меньше, но пытался быть справедливым. Он не хотел поддаваться мести, и именно таким она его любила. В тот день они долго говорили по душам и сильно сблизились.

— Я сама схожу к Малфоям, — со вздохом сказала Джинни.

— Я с тобой, — решительно заявила Гермиона.

— Не надо, — на лице у Рона промелькнула тревога.

Джинни рассказали, что произошло в Малфой-мэноре, и ей очень не хотелось, чтобы её брат и лучшая подруга ворошили ужасные воспоминания. Когда тебя пытают Круциатусом, это навсегда врезается в память. Но когда пытают любимого человека, а ты не можешь помочь… Джинни передёрнуло. Она очень надеялась, что с Гарри всё в порядке и тайна его исчезновения скоро прояснится.

— Нет, я пойду одна. Делегация всё испортит. Малфой наверняка знает, что Рон учится на аврора, к тому же Горбин — его знакомый. Гермионе он тоже ничего скажет, потому что будет чувствовать свою вину за то, что случилось в его доме.

Рон громко фыркнул.

— Малфой — вину?

— Хорошо, — внезапно согласилась Гермиона. — Это разумно, Джинни. Ты для них безопасна, они скорее разговорятся.

Джинни сомневалась, что «разговорятся» — это правильный термин, но хотя бы намекнуть на то, как помочь делу, Малфои должны. Иначе им не поздоровится. Она готова была пойти на многое, чтобы повысить уровень откровенности Люциуса Малфоя.

— Может, сначала ещё раз смотаемся на Гриммо, — предложил Рон, — и если Гарри там нет, опять попросим Кричера…

— Нет, — перебила его Гермиона. — Кричер и так ужасно расстроился, когда нигде не нашёл Гарри. Позеленел весь… Этот эльф слишком старый для таких потрясений. Никогда бы не подумала, что он так к нему привяжется. Внутрь портрета Кричер попасть не может. Думаю, Гарри там.

— Тогда вот что, — Рон вышел из подсобки и махнул рукой остальным, — идёмте. Пошлём Малфоям запрос на перемещение через камин Джорджа — у них в мэноре наверняка стоит какая-нибудь защитная гадость на случай визита незваных гостей. Джинни, тебе придётся просунуть голову в камин и убедить их впустить тебя.

— Скажу, что это в их интересах. Они не посмеют отказать!

— Лучше бы у них конфисковали мэнор, — проворчала Гермиона с печальным вздохом, и Джинни поняла, что раскусила её.

Подруга не горела желанием возвращаться туда, где её пытали.

Когда она выскочила из камина Джорджа, установленного в его спальне над магазином, Рон и Гермиона сидели на кровати, держась за руки, и о чём-то тихо беседовали.

— Ну что? — дружно воскликнули они.

Джинни понадобилось несколько долгих секунд, чтобы прийти в себя. Ох, как же ей было стыдно! Щёки горели от злости и досады.

— Сволочь и мерзавец, — начала Джинни, перевела дух и добавила: — Холуй белобрысый, ощипанный павлин! Горгулью ему в жопу, слизней в рот!

— Ты про старшего или про младшего? — поинтересовался Рон.

— Не вышло, — подытожила Гермиона.

Джинни шумно выдохнула и сообщила:

— Драко не было дома. Сначала я поговорила с Нарциссой, она была почти милой, но сразу сказала, что «её супруг вряд ли сможет помочь, так как отошёл от всех дел волшебного мира».

— Ну, по сути так оно и есть...

— Но я сказала, что это вопрос жизни и смерти, и она проводила меня к Люциусу, — продолжила Джинни. — Этот гад с довольным видом сидел в кресле и играл в шахматы с эльфом, едва голову повернул в мою сторону. Выслушал и расхохотался как сумасшедший.

— Может, у него правда не все дома? — предположил Рон.

— О нет! Все. И даже лишних много. Всё он прекрасно понял и артефакт этот знает, — Джинни сердито засопела. — Видели бы вы его улыбочку… Нет, мол, ничем он помочь не может, так как по решению Визенгамота не имеет права ни колдовать, ни использовать магические артефакты. Если он что-то когда-то и продал Горбину, то у него нам и следует спрашивать. И так ухмыльнулся, будто в курсе, что Горбин давно смылся.

— Джин, в любом случае ты сходила не зря, — сказала Гермиона. — Давайте немного подождём. Я верю, что Гарри выпутается. У него с собой палочка — подумаешь, какой-то артефакт! Ну перенёсся он неизвестно куда — может быть, даже во Францию, ведь портрет Джорджу продал француз, так? Может, Гарри решил, что это и есть наш сюрприз, и сейчас сидит и ждёт, когда мы выскочим с тортом в руках.

— Этого я и боюсь, — призналась Джинни. — Он не заподозрит подвоха и попадёт в переделку. Мы ведь не знаем, на что способен этот палец.

— Вот именно. Может, он просто искажает портал? — предположил Рон.

— А может, отшибает память.

Джинни упрямо не хотела поддаваться оптимизму — кроме того, её внутренний голос подсказывал, что Гарри нужна помощь.

— Давайте сходим в…

— …библиотеку! — закончил за Гермиону Рон.

— Да, и поищем там что-нибудь про...

— …пальцы?

— Необычные портреты.

— А я предлагаю взять паузу и поесть в «Фортескью», — сказал Рон.

— Без Гарри есть мороженое? — Джинни глянула на него с осуждением.

— Перекусим тостами и спокойно подумаем.

— О чём? — спросила Гермиона.

— О том, как надавить на Люциуса Малфоя.

Рон так зловеще повëл бровями, что предложение было одобрено.

Они сели у окна, сделали заказ, наелись тостов, наспорились и уже собирались продолжить разговор в библиотеке, но их ждал большой сюрприз: по Косому переулку прогуливался Драко Малфой собственной персоной.

— Может, захватим его в заложники, — предложил Рон, — и обменяем на сведения?

Драко заметил их сквозь окно, остановился, поиграл желваками и решительно зашёл внутрь кафе, где, пробравшись между столиков, придвинул четвёртый стул и уселся с мрачным видом напротив Джинни.

Они давно не виделись, и Драко показался ей осунувшимся, напыщенным и нелепым: во время прогулок они редко носили мантии, особенно летом, а Малфой нацепил на себя тёмно-зелёную с золотой каймой, будто собрался на важный приём. Рон уже открыл было рот, чтобы съязвить, но Гермиона вовремя накрыла его ладонь своею. Драко заметил этот жест и презрительно усмехнулся.

— Уизли, по-прежнему не можешь держать себя в руках, а ещё в авроры собрался.

Глаза Гермионы сердито блеснули, но ладонь сжалась сильней, и Рон — невиданное дело — сдержался. У Джинни в груди всё клокотало. Если папаша рассказал Драко о её визите и тот пришёл поглумиться над их проблемой, то она за себя не отвечает…

— Вот, возьмите, — Малфой вынул из кармана какую-то тряпицу и положил её на стол. — Только здесь не разворачивайте. Они парные.

— Что это? — Гермиона подозрительно глянула на свёрток.

— Палец.

Джинни чуть не подпрыгнула на месте, Рон подался вперёд, а Гермиона сверкнула глазами и задала новый вопрос:

— Что значит «парные»?

— Один палец всегда находит другой, — сквозь зубы процедил Малфой. — А вместе они находят дорогу.

— Дорогу куда?

— А я почём знаю? Мама просила передать, я передал.

— Спасибо, — выдавила из себя Джинни.

По лицу Малфоя было видно, где он видал её благодарность.

— Адью!

Он встал и вышел из кафе. Через пару секунд зелёная мантия скрылась за изгибом Косого переулка.

Несмотря на предупреждение, Рон тут же потянулся к свёртку и приоткрыл края ткани.

— Это он. Такой же палец. Точь-в-точь.

Джинни тоже вгляделась в артефакт и спросила:

— Кто-нибудь понял, что Малфой нёс про пару?

— Думаю, он имел в виду, что этот палец поможет нам найти Гарри, — ответила Гермиона.

Рон одобрительно кивнул.

— В лавке у Горбина мы нашли много парных магических штук: гребни, ладони… А исчезательный шкаф с копией в Хогвартсе? Его ещё раньше конфисковали. И мы знаем, кто давным-давно работал в этой лавке и помогал Горбину создавать магические предметы. Может, эти пальцы — дело рук Безносого?

— Наверняка второй палец хранился у Малфоев, — задумчиво сказала Джинни. — Думаю, Нарцисса передала его нам через Драко тайком от Люциуса.

— Ты ему доверяешь? — спросил Рон.

— Не знаю, — Джинни покачала головой, — но вряд ли Нарцисса станет вредить Гарри.

— Или она тут ни при чём, — продолжил Рон, — а Люциус подсунул нам эту дрянь через Драко, чтобы навредить.

— Давайте всё же сходим в «Горбин и Бэркес», — предложила Гермиона. — Ну и что, что лавка закрыта. Сигнальные чары Аврорат не ставил?

— Ставил.

— Тогда во «Вредилки»! — Джинни схватила со стола свёрток и положила его себе в сумочку. — Я зайду в портрет, и мы выясним, как этот артефакт работает.

— Послушай, Джин, — хмуро возразил Рон, — мы не меньше твоего переживаем за Гарри, но не хотим, чтобы и ты попала в переделку.

Она пробуравила его глазами.

— Вы со мной?

Они втроём вышли из кафе и направились в сторону «Волшебных Вредилок Уизли». Тёплое вечернее солнце переливалось огоньками в витринах «Флориш и Блоттс» и «Мантий мадам Малкин», и Джинни подумала о том, что они должны были в это время, накупавшись в море, гулять по пирсу, стрелять в маггловском тире и кататься на каруселях.

— Сначала надо понять, как эти пальцы работают, — увещевала Джинни идущая справа Гермиона. — Теперь, когда у нас есть артефакт, можно сходить в библиотеку…

— Или проверить его в безопасном месте, как собирался сделать Гарри, — вторил ей Рон. — Я знаю один пустырь, где нельзя отследить магию.

Джинни его перебила.

— А если Гарри переместился в опасное место? Не зря же Нарцисса так быстро отправила к нам Драко.

— Я не верю Малфою, — повторил Рон.

— А Гарри бы поверил.

Они вошли в магазин и под удивлённый взгляд болтающего с покупателем Джорджа проследовали в подсобку.

— Всё в порядке? — одними губами спросил Джордж.

Джинни пожала плечами и закрыла за собой дверь.

Гарри сидел на ковре, потирая сбитые костяшки пальцев и проклиная всё на свете. Два стула были сломаны, но ни дверь, ни даже окно не поддались. Вывернутые ящики шкафов с укором смотрели на него своим зияющим нутром — ими явно давно не пользовались. Дурно пахнущее ведро, которым волей-неволей пришлось воспользоваться, стояло в дальнем углу. Толстые гардины были сорваны, фортепиано чуть не лишилось крышки, люстра перекосилась, и только дубовый стол не сохранил следов вандализма.

Гарри было ужасно стыдно за разгром, он потерял счёт времени, а ещё нестерпимо хотелось пить.

Если проклятый палец из лавки Горбина и был в чём-то виноват, то его расплата не настигла. В какой-то момент Гарри решил, что если уничтожить артефакт, чары комнаты рассеются, но тот словно был сделан из титана. Титановый перст, чтоб его…

Более дурацкое положение сложно было вообразить. А умереть в свой день рождения — вообще верх идиотизма… Впрочем, Гарри понимал, что от жажды умрёт не сегодня. Говорил им один опытный аврор — не смейте брать работу на дом, не та у вас профессия… И хоть значение слов было переносным, Гарри не мог отделаться от мысли, что зря плевал на правила и надеялся на бесконечное везенье. Что за артефакт они нашли в лавке у Горбина, никто из авроров не знал, потому что испытать его никто не успел — благодаря разгильдяйству и любопытству Гарри. И даже если Рон вспомнит о пальце, как это поможет его обнаружить?

Что бы ему посоветовал их тренер, мистер Хотсли? Экономить силы и думать. Хм… Первое — поздно, а второе не выходило. Рон отмочил бы шуточку, от которой бы стало легче, и предложил спросить у Гермионы. Что бы сделала на его месте Гермиона? Гарри поднял голову на огромный и совершенно пустой книжный шкаф. Ей бы здесь тоже не понравилось. А Джинни… Джинни бы его обняла. Ему очень захотелось её увидеть. Она так радовалась возможности поздравить его с днём рождения...

Вдруг Гарри почувствовал, что «титановый перст» в его ладони потеплел. Он вскочил и прислушался: голос Джинни? Очень отдалённый, но бойкий. Кажется, она с кем-то спорила — Гарри очень надеялся, что ей ничто не угрожало.

И тут ему пришлось отпрянуть в сторону, потому что Джинни едва не свалилась ему на голову.

— Джинни! — он бросился к ней, чтобы помочь подняться с ковра.

— Привет! — Она схватила его за плечи и спросила: — Ты в порядке?

— Да. Как ты сюда попала?

Джинни протянула ему копию злополучного пальца.

— Через парный артефакт. Он потеплел у меня в руке, и я сиганула в портрет, пока Рон с Гермионой не опомнились. А где мы? — она оглянулась и не выразила восторга.

— Понятия не имею, — признался он. — У тебя есть идеи?

Джинни растерянно заморгала.

— Гермиона считает, что портрет принадлежал французу, так что мы можем быть во Франции. Гарри, — она глянула на его руки, — ты что, дрался?

— Только с мебелью. Пытался выбраться с помощью кулаков, потому что магия здесь не работает.

— Совсем?

— Думаю, дом запечатан. — Радость Гарри быстро схлынула, когда он понял, что произошло. — Зря ты сюда пришла, Джин. Теперь мы оба в ловушке.

— Зато я могу поздравить тебя с днём рождения, — и она крепко его обняла.

Эта сомнительная радость не смогла перевесить ощущение ужасной ошибки, за которую придётся поплатиться ещё и Джинни.

— У тебя случайно нет с собой воды? — Он с сомнением глянул на её маленькую сумочку.

— Жаль, что я об этом не подумала… Но Рон с Гермионой не подведут! Наверное, теперь придётся сообщить обо всём в Аврорат.

— Думаешь, авроры всесильны? Да мы на занятиях и половину магических предметов не можем раскусить.

— Но эти пальцы — парные артефакты, — сказала Джинни.

— Да, и они всего лишь помогают двум волшебникам найти друг друга. Неясно, как они связаны с магией портрета. Это наверняка что-то спонтанное.

Гарри ощутил свирепую беспомощность. Очень хотелось нецензурно ругаться — и пить. Джинни, будто услышав его мысли, достала палочку и проговорила:

— Агуаменти!

Гарри вытаращил глаза: из кончика её палочки потекла струя воды. Он жадно напился, а затем поднял свою палочку.

— Люмос!

Ровный огонёк осветил лицо Джинни.

— Возможно, парные артефакты не просто ищут друг друга, — предположила она.

— Возможно… Отойди немного, осторожно... Бомбарда максима! — выкрикнул Гарри, направляя палочку на дверь, и раздался оглушительный грохот...

* * *

— Хозяин где-то пропадал, так нельзя… Кричер всегда может найти живого хозяина. Когда хозяин пропадает, это значит…

— Кричер, всё в порядке. Теперь ты знаешь, что иногда магия скрывает следы и от эльфов, — попыталась утешить его Гермиона.

Джинни украдкой поглядывала на довольного Гарри и старалась не слушать бормотание эльфа. Несмотря на ночное время, они вчетвером сидели в столовой на Гриммо и уплетали чудесный рыбный пирог.

— Жаль, что мы так и не подарили тебе подарки, — сказала она.

— Дарите сейчас, — Гарри отодвинул тарелку и приосанился.

Они успели привести себя в порядок и переодеться: Гарри — в чистое, она — в нарядное. Купленное накануне чёрное платье было заготовлено для вечерних танцев под звёздами, но день рождения пошёл не по плану. Впрочем, главное, всё обошлось.

— Полёт на воздушном шаре и катание на катере? — с иронией сказала Гермиона.

— Купание в море и салют в твою честь? — съязвил Рон.

Гарри выглядел ошеломлённым.

— Если бы я знал, что пропускаю, то разнёс бы ту комнату пораньше. Теперь терпеть до следующего года...

— А почему, собственно? — Гермиона сложила руки на груди. — В следующие выходные сядем в обычный поезд и поедем в Брайтон. И никаких портретов.

Джинни возмутилась:

— А я хочу во Францию! Я не успела толком разглядеть эту башню, как вы с Роном примчались со своим порталом.

— Ну, если бы вы не разбомбили дом в центре магического Парижа, вам бы разрешили погостить подольше. А так пришлось Аврорат подключать. Хорошо, что Хотсли дежурил и договорился с местным «Секурите́», а то бы вас заключили в лягушачью «призо́н» до выяснения.

— Ещё неизвестно, кто кого должен обвинять! Эти «гардье́н» проворонили тёмную магию у себя под носом. Как можно было не знать, что рядом с их Министерством несколько лет в заточении держали мага, пока не уморили до смерти! Кстати, их бывшего сотрудника. Бр-р-р, — Гермиону передёрнуло.

— А может, просто не хотели знать? — вслух подумал Гарри. — Интересно, как к нам попал его портрет и почему мы с Джинни переместились в тот дом?

— Отдел Тайн не вернёт нам ни портрет, ни «титановые пальцы», — проворчал Рон. — И не оповестит об окончании расследования.

— Думаю, хозяин портрета хотел, чтобы кто-то из магов узнал о преступлении. А артефакт как-то этому помог, — предположила Гермиона. — Кстати, месье Шало был вполне симпатичным, это супрематизм его испортил.

— Надеюсь, Джорджу ничего не будет? — спросила Джинни.

— Нет, он же герой, сдавший в Аврорат опасный темномагический предмет, — ответил Рон. — А то, что этот портрет случайно успел засосать стажёра Аврората и его подругу, это вина французов.

Все дружно рассмеялись, и Джинни заметила, как Гарри скользнул глазами по её плечам и декольте. Она ему подмигнула, и он опустил взгляд на её стянутую поясом талию.

В этот момент из глубины коридора раздалось невнятное бормотание, переросшее в причитания:

— У хозяина день рождения, а никому нет дела…

— Кричер, что ты там несёшь? — вдруг спросил Гарри.

Эльф подошёл к столу и молча поставил на него запыленную бутылку шампанского.

— Откуда это?

— Из старого подвала. Госпожа разрешила.

— Что? Миссис Блэк позволила нам взять что-то из её старых запасов? Да ещё и французское. Как символично! — Джинни усмехнулась.

— Сейчас Кричер принесёт бокалы, — предупредил эльф.

Через минуту они разлили по бокалам ароматное шампанское, и по старому дому разнеслись радостные крики:

— С днём рождения, Гарри!