Гарри Поттер и Хранители Силы. (джен)

На следующее утро Гарри встал очень рано. Он прекрасно отдохнул, ведь ему в кои-то веки не снились кошмары, не было видений и не приходилось пить зелья для сна. Раньше ему удавалось заснуть только при помощи зелья Сна-без-сновидений, но это было не очень-то полезно для здоровья, потому что Гарри все равно не высыпался до конца. Парень направился в ванную и, переодевшись в чистую ученическую мантию, вышел в гостиную, где и устроился читать книгу, терпеливо дожидаясь, пока проснется профессор. Им сообщили, что пока им придется есть в своих комнатах, потому что Большой Зал был пока занят.

Немного почитав, Гарри задумчиво уставился в огонь. Он думал о своих друзьях; о тех, кто напал на него (хотя Северус уже сказал ему, что это был Малфой со своими дуболомами), и конечно же, о том, как им вернуться домой. Гарри знал, что Рон с Гермионой очень расстроятся, и надеялся, что Джинни тоже скучает по нему. Ищут ли они его? Знают ли о том, что Том приказал напасть на него и похитить? Вдруг они подумают, что он умер, когда не смогут его найти? Гарри нахохлился, все глубже погружаясь в свои тяжелые мысли. Северус вышел из ванной и присел рядом с явно расстроенным подростком. Он взял Гарри за плечи и устроил его у себя на коленях, почти как тогда, на поляне. Профессор не начинал разговора, понимая, что Гарри, если захочет, сам заговорит с ним, как только разберется в своих мыслях.

Через некоторое время он услышал тихий вздох и почувствовал, как мальчик в его руках расслабился. Профессор решил, что можно начать:

— Гарри, я тоже скучаю по ним. Хочешь поговорить?

— Да, наверное. Я думаю, как они там. Тебе не кажется, что они могли решить, что мы погибли? Они нас все еще ищут?

— Я знаю Альбуса уже много лет, он не сдастся, пока не обнаружит нас, либо наши тела. И ты правда думаешь, что Уизли, или Сириус или Ремус перестанут нас искать во что бы то не стало? Мы постараемся вернуться как можно скорее, но вместе с тем, нам нужно еще многое узнать до нашего возвращения, чтобы мы смогли избавиться от Тома раз и навсегда. Я, например, ненавижу саму мысль о том, что моя жизнь зависит от этого ублюдка. И мне кажется, что ты тоже не против побыть "нормальным" подростком, без беспощадного маньяка, который тенью следует за тобой, и каждый год пытается тебя убить.

— А директор не отправит меня обратно к Дурслям? — Гарри прошептал это так тихо, что Северус едва расслышал вопрос.

— Ни за что. Я ему не позволю. Ты отправишься домой ко мне. Никто из Пожирателей и даже сам Волдеморт не смогут пробиться через защиту моего поместья. Мои предки вот уже много веков слывут параноиками: заклятья на мэноре почти так же древны, как сам Хогвартс и даже сильнее, потому что им не нужно пропускать посетителей, как хогвартским.

Гарри обхватил профессора за шею и смущенно прошептал:

— Спасибо, Северус. — так тихо, что тот скорее почувствовал, чем услышал эти слова.

Северус осторожно обнял мальчика в ответ, а затем отстранился, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Все будет в порядке, Гарри, вот увидишь. А сейчас давай все-таки позавтракаем и отправимся на Зельеварение. Я не могу дождаться, когда начнется урок! Никогда не думал, что мне выпадет возможность преподавать с самим Салазаром Слизерином!

* * *

Менее чем через час Гарри уже заканчивал завтракать, обсуждая с Северусом планы на день. Мальчику все еще казалось странным, что он может вот так, запросто общаться с человеком, который в течение пяти лет унижал его, оскорблял, и вообще, отравлял жизнь самим фактом своего существования. Северусу же, напротив, нравилось то, что ему было с кем разделить обычно одинокие жилище и трапезу. Он прекрасно понимал, что Гарри пока сложно было привыкнуть к новому профессору, и мысленно отделить его от "прежнего" Снейпа. У мальчика вообще существовали трудности в общении с взрослыми из-за "милых родственничков", но Северус видел, что Гарри потихоньку осваивается.

Профессор понимал, что это будет один шаг вперед на два назад, но он хотел быть рядом с Гарри и помогать ему, неважно, в горе или радости. Он поклялся стать для Гарри тем отцом, которого никогда не было и у него самого. Отцом, которым пытался для него стать Альбус. Тем, кем он не позволял директору стать, как тот ни старался. Когда они вернутся, Северус все же покажет директору, как много его забота и любовь значили для него все эти годы: он пустит Альбуса в свое сердце, так же как и Гарри. Возможно у него тоже появится "семья".

* * *

— Так, сначала нам нужно на Зельеварение. Хельга просит тебя поберечься от использования магии еще неделю. Так что пока у тебя: Зельеварение, Окклюменция, Травология, Арифмантика, языки, и История Волшебного Мира, которая должна оказаться очень интересным предметом, поскольку ее читает сам Мерлин. На следующей неделе добавятся Трансфигурация, Чары и Защита. Хельга говорит, что тебе еще нужно совершать пешие прогулки утром и вечером, чтобы укрепить кости, мышцы и восстановить легкие. Если ты не против, я бы хотел присоединиться.

— Было бы неплохо, сэр. Я должен привыкнуть к мысли, что здесь меня никто не похитит и не убьет, и я могу совершенно спокойно выходить за пределы замка, не опасаясь дементоров и Пожирателей смерти. Думаете, у меня получится найти здесь хоть какую-нибудь метлу и полетать? Ясное дело, что Молнии здесь не найдешь, но хоть что-то.

— Здесь должны быть метлы. Ну, или мы можем сделать свои сами: дедушка учил меня, когда я был еще совсем мальчишкой. Я могу показать тебе, если хочешь. В самом начале магия нам не потребуется, так что Хельга будет не против.

— Правда покажете, сэр? Было бы здорово снова иметь собственную метлу. А вы знаете заклинания и чары, которые наложены на новые метлы?

— Ну, Нимбус или Молнию я сделать не смогу, но летать они все равно будут лучше, чем те, что у мадам Хуч, — Северус улыбнулся энтузиазму мальчика.

Они вместе спустились в подземелья, обсуждая, какое дерево лучше всего подойдет для их метел и договорились, что Северус будет первым делать метлу, чтобы Гарри смог потом шаг за шагом повторить процесс. Тогда потом они смогу вместе летать и даже, возможно, поиграют с мячом. Профессор понимал, что мальчик скучает по Квиддичу и своим друзьям, и надеялся, что сможет хоть немного отвлечь Гарри до их возвращения домой.

Когда они вошли в класс, то были очень удивлены, увидев только троих учеников рядом с Салазаром. Гарри подумал, что это будут почти индивидуальные занятия и обрадовался этому. Мальчик так же понадеялся на то, что Снейп не изменит своего отношения к нему, кода снова начнет преподавать. Но Сал и Северус похоже уже договорились о порядке проведения урока: каждый из них взял по котлу, еще по два, поменьше, вручили ученикам. Сал показал им, как варить Восстанавливающее нервные окончания зелье, а затем его сварил Снейп, но уже по современной методике, со всеми улучшающими компонентами. Ученики сварили оба зелья, действуя параллельно с учителями. Гарри подумал, что это не так уж и сложно, особенно, когда есть возможность наблюдать за каждой реакцией и задавать вопросы.

Через два часа оба зелья Гарри стали правильного цвета и консистенции. Снейп, кажется, даже немного удивился, увидев, что все ученики превосходно справились с заданием. Все зелья можно было разливать по емкостям и отправлять в Больничное крыло или местную аптеку.

Сал провел следующий час за обсуждением того, чем зелья были похожи и чем отличались, что значил каждый из их составляющих. Ученики старательно писали. Потом все вместе обсудили, как можно добиться ускорения и упрощения процесса производства этих зелий, если совместить некоторые их особенности. В первый раз в жизни Гарри сожалел о том, что урок так быстро закончился. Северус все дорогу до их комнат молчал, вероятно, обдумывая различия между уроками Сала и собственным аристократичным, главенствующим поведением на уроках.

За обедом Северус насел на Гарри с вопросами, касающимися только что сваренных зелий и был удивлен, если не сказать поражен тем, что Гарри оказался интуитивным зельеваром. У него плохо получались зелья, требующие строго соблюдения рецепта и времени варки, он гораздо увереннее чувствовал себя со списком ингредиентов, в котором были указаны свойства тех или иных растений и порядок их добавления в зелье.

Северус жутко не хотел признавать это, но ему нравилось, как преподает Салазар! Возможно, и ему стоило начать преподавать подобным образом, особенно с классами, которые готовились к ЖАБА. Профессор закончил есть в глубоких раздумьях, отослал Гарри в теплицы на Травологию и направился на следующий урок со Слизерином.

Вечером Северус и Гарри отправились к Мерлину, поужинать вместе с семьей. Гарри восторженно рассказывал о первых уроках Арифмантики и языков. Также он отметил, что Травология с Хельгой и Артемусом была очень интересной, но Хельга выглядела очень уставшей, и мальчик надеялся, что ей все же удалось отдохнуть.

Открыв дверь, Гарри и Северус с удивлением обнаружили, что в комнате, помимо шестерых взрослых, было еще двое детей. Шестилетнего мальчика звали Гален Гриффиндор, а его трехлетнюю сестренку звали Изабеллой или просто Беллой. Гарри немедленно подружился с детьми и спустя некоторое время уже увлеченно возился с ними на полу. Правда скоро им пришлось попрощаться, потому что перед самым ужином за ними пришла няня, но видимо, это было здесь в порядке вещей.

Гарри спросили про уроки, и про то, чем они были похожи и чем отличались от уроков в его время. Мальчик вежливо объяснил, что уроки Зельеварения у Салазара ему понравились больше, потому что учитель объяснял каждое свое действие и пояснял, как что должно выглядеть и пахнуть, вместо того, чтобы просто писать рецепт на доске. Гарри пояснил, что в доме у Дурслей он готовил с пяти лет, и у него никогда не было поваренной книги, так что ему приходилось ориентироваться на цвет, вкус и запах.

— Вот почему мне было проще на уроке Сала, потому что я мог за всем наблюдать. Но профессор Снейп не сможет так вести уроки у Слизерина с Грифиндором, потому что там слишком много учеников, и точно что-нибудь взорвут в первые пять минут урока. К тому же, мне кажется, большинство учеников все же лучше справляются при помощи рецептов.

Гарри не хотел оскорблять Северуса, говоря о том, что его уроки почти всегда были малопонятны для него, как и для многих других учеников. Он действительно хорошо понял объяснения Салазара и предпочел бы готовить зелья, опираясь на свои записи и заметки, поскольку в них он записывал именно то, что казалось важным именно ему, и он понимал в этом намного больше, чем в тексте учебника. Кстати, на уроках Сала учебников не было вовсе!

— Возможно, директор позволит мне разделить классы, чтобы я мог учить тех, кто предпочитает соблюдение рецепта, как например мистер Малфой и мисс Грейнджер отдельно от интуитов вроде тебя. В обоих случаях методы преподавания будут совершенно разными, и это объясняет, кстати, почему ты был так кошмарен на моих уроках все это время. Я прошу прощения за то, что не увидел истинной причины твоих затруднений за все это время, и не понял, кто ты на самом деле. Зельевары-интуиты встречаются очень редко, я не ожидал увидеть одного среди моих учеников, хотя, по правде сказать, я и не приглядывался. Я сам интуит, как и большинство мастеров Зелий. Обычно только подобные нам могут изменять зелья и создавать новые. Ты можешь подумать, у кого еще возникают проблемы при традиционном способе преподавания, хотя они, в общем-то, более-менее способны?

-Ну, если подумать, то Невилл Лонгботтом. Я имею в виду, он знает каждое растение, которое входит в зелья, у него всегда можно узнать про них что-то особенное. Но он вас страшно боится, особенно когда вы летаете по классу как злобная летучая мышь, только и ждущая момента, чтобы накинуться за малейшую ошибку… простите сэр, я не должен был…

Снейпа скрючило при мысли о том, что он может наблюдать Лонгботтома на своих ЖАБА, но он сдержался и сказал:

— Все в порядке, Гарри. Я знаю, что несправедливо относился к своим ученикам. Слишком суров к Гриффиндорцам и слишком мягок к Слизеринцам. Это не пошло на пользу ни тем, ни другим. Но о каждом моем движении дети докладывали родителям, а те, будучи Пожирателями, быстро рапортовали Лорду по его возвращении. Чтобы оставаться шпионом, я должен был быть снисходительным к собственному факультету. Ты же это понимаешь?

— Да, сэр. Но сложно забыть пять лет издевательств за десять дней, пусть даже они и были насыщены множеством событий. Но сейчас у меня не болит голова, и я больше не зол, так что могу трезво смотреть на вещи.

— И мне больше не нужно вести себя так, как прежде. Я надеюсь хотя бы навести порядок в тех классах, которые будут сдавать мне ЖАБА, и сделать их похожими на те, что ведет Сал. Похоже, ученики действительно лучше понимают материал и умудряются спокойно работать даже с опасными материалами. Но младших все равно придется держать в узде, или упросить Альбуса разбить их на группки поменьше.

* * *

Гарри обнаружил, что Арифмантика очень интересный предмет. Ему следовало послушать Гермиону, когда они выбирали новые предметы для изучения, потому что магическая математика нравилась ему куда больше Прорицаний. И Гарри понял, что чем больше он разбирал и упорядочивал свои воспоминания, тем больше мог запомнить из того, что слышал и читал, так что языки давались ему довольно легко. Он никак не мог дождаться следующей недели, когда вновь мог бы пользоваться магией. Он был уверен, что с ним уже все в порядке, и частенько пропускал мимо ушей наставления мадам Помфри, но провернуть подобную штуку с мадам Хаффлпафф он не решался. Мерлин и Северус активно поддерживали ее мнение, а он вовсе не хотел навлечь на себя их гнев.

Первый урок с Годриком Гриффиндором оказался довольно изматывающим. Он заставлял Гарри и еще шестерых своих учеников ездить верхом, бегать вокруг замка и сражаться на ножах, мечах и посохах. Несмотря на все это, Годрик очень терпеливо инструктировал Гарри. Как только тот освоил основы, Гриффиндор поставил мальчика в пару с учеником по имени Рафферти, который немедленно попросил называть его Рафф. Шестнадцатилетний подросток хорошо относился к Гарри, но тот не очень-то ему доверял. Что-то в нем было не так. У Гарри возникало очень странное чувство, когда он оказывался один на один с Раффом: он бил Гарри чуть сильнее, чем нужно, толкал больнее, чем мог, и чем-то напоминал Поттеру Малфоя или Дадли. Но он не мог ни в чем напрямую обвинить его, поэтому просто пожимал плечами и утраивал свое внимание.

К счастью, Гарри относился к верховой езде примерно так же, как к полетам на метле: вцепляясь в гриву, стелющуюся по ветру, он с радостью сжимал ногами мускулистые бока жеребца. Тот слушался его беспрекословно, и, кажется, читал его мысли, так что Гарри почти не приходилось управлять им. К сожалению, отношение Поттера к схватке выросло из многих лет "охоты на Гарри", поэтому он сразу же пытался скрыться, избежать контакта или вообще свернуться на земле клубком, защищая голову и живот. Так что записного дуэлянта из него никак не выходило.

Он как-то инстинктивно справлялся с мечом, правда, только с тем, что принадлежал Годрику. Гарри не говорил ему, что на втором курсе он призвал этот меч, чтобы одержать победу над василиском. Гарри с печалью думал, что ему наверняка понадобятся все пять лет ученичества, чтобы хоть немного приблизиться к тому уровню владения мечом или одним из длинных ножей, которыми так ловко орудовали его однокурсники.

И еще ему казалось, что даже этого времени не хватит, чтобы научиться все-таки защищать себя.

* * *

Гарри быстро приспособился к тяжелой, но увлекательной рутине: по утрам Северус присоединялся к нему на пробежку вокруг замка, хотя прошло несколько дней, прежде чем он смог проделать весь путь не останавливаясь, чтобы перевести дух. Первые два раза он вообще большую часть времени шел, а не бежал. Но годы "охоты на Гарри", Квиддича, и пробежек вверх и вниз по лестницам Хогвартса сделали свое дело, и он быстро восстановил форму. Он был приятно удивлен тем, что Северус терпеливо ждал его во время передышек.

После утренних упражнений они вместе возвращались в свои комнаты, ополоснуться и позавтракать. Гарри действительно нравились их оживленные дискуссии после того, как он рассказывал Северусу о том, что он узнал нового за прошедший день. Гарри все больше привыкал к тому, чтобы называть профессора Северус, и не думал о нем, как о Снейпе. Ему все больше и больше нравились складывающиеся между ними отношения. Профессор хорошо умел задавать наводящие вопросы, заставляя Гарри самого находить ответы на возникающие у него вопросы касательно того или иного предмета. Гарри был удивлен тем, что в классах было очень мало учебников, но потом подумал о том, что книги в то время были редки и потому особенно ценны.

В понедельник, среду и пятницу утром у него были любимые занятия: Зелья с Салом и Северусом. Потом следовал обед в Большом зале вместе со всеми учениками и преподавателями. Совсем не так, как в их Хогвартсе: здесь обед был временем оживленных дискуссий на разнообразные темы. Когда учителя находились рядом с учениками, между ними не было привычного барьера, и они были похожи на большую семью. Гарри быстро нашел общий язык с другими учениками, хотя они в большинстве своем были больше похожи на Гермиону, чем на Рона. И среди них не было таких же остряков, как близнецы. Может, у них с Северусом получится научить их некоторым штукам? Из девятнадцати учеников только трое старательно делали вид, что Гарри и Северуса не существует в природе, и пытались возвыситься над остальными, насколько это было возможно в школе, которой управляли Основатели и Мерлин. Это были Рафф, пятикурсница по имени Абигейл, и третьекурсник по кличке Габби.

После обеда шла История, после нее Гарри с помощью Артемиуса разбирался со своими неприятными воспоминаниями, а после он окончательно выматывался на занятиях по Защите с Годриком.

Совсем вечером Северус с Гарри заканчивали день пробежкой вокруг озера. Они потихоньку доделывали свои метлы. После пробежек Северус поил мальчика специально созданным для него зельем. Оно совмещало в себе легкое Болеутоляющее, Восстановители мышц и питательные элементы для восстановления физической силы. И на вкус оно было не настолько ужасно!

Северус понял, что ему нравится учить Гарри, как только он смог узнать о нем больше, чем за прошедшие пять лет. После окончания работы с метлами они приводили себя в порядок и отправлялись ужинать с Мерлином и его семьей. Эмрис вместе с Основателями приняли их в ближнее окружение, и наши путешественники во времени были очень рады этому обстоятельству. У них обоих никогда не было нормальной семьи, так что им очень нравилась такая забота окружающих. Гарри очень сильно привязался к маленьким Галену и Белле, и это смягчило его переживания и тоску по Рону и Гермионе. Он очень надеялся, что его друзья сблизятся, и им будет проще пережить его отсутствие. Забавно, что все вокруг замечали эту их привязанность друг к другу, кроме них самих. Возможно, они просто еще не были готовы ее принять.

По вторникам и четвергам у них должны были быть Чары и Трансфигурация и занятия Гарри с Мерлином, но он не мог приступить к ним, пока Хельга не удостоверилась в том, что с ним полностью все в порядке. Так что он проводил время разбираясь в собственной памяти, примеряя новую одежду, пошитую для него местными портнихами и, конечно же, читал, читал и еще раз читал. Удивительно, но теперь он стал гораздо проще запоминать прочитанное, и он не просто вызубривал факты из книг, а понимал их, чтобы потом участвовать в дискуссиях с Мерлином и Северусом.

К концу недели Гарри и Северус закончили мастерить основы для своих метел. Оставалось только наложить чары, чтобы метла могла подняться в воздух и держать баланс во время тех головокружительных трюков, которые собирался делать Гарри, ведь в Хогварсе он освоил их в совершенстве.

Как и сказал Артемиус, сначала Гарри пришлось потратить немало времени на организацию своей памяти, но теперь ему было достаточно нескольких минут перед сном. Гарри был очень рад, что у него появилась возможность "запереть" плохие воспоминания, и они не приходили к нему во снах. Вместо этого, перед тем как заснуть, он вспоминал о друзьях или родителях и смотрел красочные сны с их участием.

* * *

Магическая История здесь была куда более интересна, чем занятия с профессором Биннсом. Кроме того, что Мерлин, во-первых, был жив, он еще и не нудел про гоблинов таким тоном, который мог усыпить даже Гермиону. Мерлин говорил об истоках магии и о том, что магглы и волшебники не так сильно отличаются друг от друга, как об этом принято думать. Он рассказывал изумительные истории об эльфах, кентаврах и прочих волшебных народах. И никого из них Мерлин не считал животными: они были людьми, просто иными.

Гарри обнаружил, что в замке все-таки были домовые эльфы, просто Мерлин давал селянам из близлежащих деревень шанс получить хорошо оплачиваемую работу. Эльфы выполняли те задачи, которые люди не были способны выполнить без помощи магии.

Мерлин рассказывал историю Камелота и Атлантиды. Его прабабушка жила в Атлантиде до тех пор, пока остров не был скрыт под заклятьем Фиделиус, еще до рождения Мерлина. Похоже, дело было в том, что жители острова не хотели смешиваться с неволшебниками, и, избегая гонений и того, что обычных людей со временем становилось все больше, они добровольно отрезали себя от всего остального мира. Но бабушка Мерлина любила маггла и не хотела, чтобы ее дети оказались отрезаны от всего остального мира. Так что отец Мерлина рос в семье, в которой мать обучала его всем премудростям магии, а отец давал ему знания об окружающем мире с точки зрения обычных людей. Так что Мерлин был выращен в похожих условиях, разве что, магии его учили уже и бабушка и отец.

Гарри делал старательные подробные записи, надеясь, что у него получиться взять их с собой, чтобы на их основе написать книгу об истории волшебного мира, которая была бы действительно интересна. С каждым днем он узнавал все больше того, что к его времени уже давно было утеряно в веках, и тогда он понимал, что многое было уничтожено самими волшебниками, теми, которые хотели возвыситься над остальными магическими существами. Гарри печалился, узнавая о том, как люди стали преследовать волшебников и других наделённых магией созданий. Мерлин предупреждал учеников, чтобы они тщательно скрывали свою магию, покидая пределы замка и ближней деревни. Селяне в ней были обычными людьми, но их успокаивала близость замка и рассказы работающих там односельчан: они привыкли к магии и не боялись ее.

* * *

Ученики пригласили Гарри прогуляться вместе с ними до местного паба, под названием "Кабан и Мёд" в пятницу вечером, но ни Мерлин, ни Северус не разрешили ему пойти, так что он остался в замке со своей "семьей", как обычно. Он был не против, потому что хорошо ладил с Галеном и Беллой, а вот в толпе других учеников чувствовал себя неуютно. С ними так легко было попасть впросак. Они не знали, что он прибыл из далекого будущего, и ему приходилось тщательно это скрывать. Он не понимал их сленг, не разбирался в играх, в которые они играли, и не понимал половины из того, о чем они говорили. Это было хуже, чем когда он первый раз попал в Хогвартс, не понимая, что значит быть волшебником. Тогда он хотя бы мог спросить об этом у друзей. Здесь ему было некого спросить, потому что в большинстве случаев, когда он мог влипнуть по-крупному, рядом не было ни одного учителя.

Все учителя помогали ему по мере сил. Мерлин, Северус, Артемиус и Ровена могли посылать ему мысленные сообщения при помощи Легиллименции, но не тогда, когда он гулял с новыми знакомыми. Гарри все еще не освоил ее достаточно хорошо и выглядел слишком отстранённо в такие моменты, да и послать сообщение он мог пока только на небольшое расстояние. Ему нужно было еще много работать над этим.

* * *

В субботу у Гарри была последняя диагностика с Хельгой. Он, спотыкаясь, бежал, торопясь сообщить Северусу, что он снова может использовать магию. Счастье просто захлестнуло его с головой. Никогда раньше он не замечал, насколько важна для него магия. Сам Гарри не обращал на это внимания, но сейчас он буквально светился от счастья и все прохожие тоже заражались от него этим чувством безграничного восторга. Весь замок, кажется, окунулся в это ощущение, так что его почувствовал даже Мерлин, сидящий в одной из башенных комнат. Спустившись вниз чтобы узнать причину такого переполоха, он обнаружил Гарри, радостно рассказывающего Северусу новость.

Гарри вломился в комнату и повис на Северусе, который в это время спокойно сидел на диване, читая манускрипт по зельям. К счастью, зельевар вовремя поднял голову, чтобы увидеть летящее на него восторженное тело, и успел поймать его до того, как оно оказалось на полу. Мерлин вошел как раз в тот момент, когда Гарри торопливо говорил:

— Северус, Северус, Хельга говорит мне уже можно использовать магию. Можно мы пойдем позанимаемся теми заклинаниями, которые я выучил на прошлой неделе? Можно, можно?

Северус кивнул, потому что говорить он уже не мог. От смеха. Поразительно, как Гарри мог в одно мгновение относиться к жизни сосредоточенно и серьезно, совсем как взрослый, а в другой момент — вести себя совсем как маленький. Похоже, для Гарри существовало всего два возраста — три и тридцать! Хотя весил он по-прежнему как двенадцатилетний, Северус надеялся, что физические упражнения, зелья и отсутствие влияния Тома дадут ему хоть немного подрасти и набрать вес.

Мерлин отметил:

— Похоже, Гарри, нам нужно пройти в мою мастерскую, потому что она хорошо защищена. У меня складывается впечатление, что в тебе гораздо больше силы, чем ты можешь сдержать, и мне необходимо научить тебя контролировать ее, прежде чем ты сможешь баловаться подобным образом.

Гарри схватил Северуса за руку и потянул к выходу.

— А куда нам идти, Мерлин? — смутился Гарри. Его энтузиазм похоже спешил вперед его самого.

Мерлин провел их двоих в свою башню. В ней обнаружилась толстая дубовая дверь, которую Гарри раньше не замечал. Комната была круглой, в ней совсем не было окон и мебели, только по полу было разбросано несколько подушек, да под высоким потолком тихо мерцали факелы. Мерлин пояснил, что это самая защищенная комната в замке:

— Пределов этой комнаты не может покинуть даже самый мощный выброс стихийной магии. Хотя, я надеюсь что мы сможем избежать подобного. А сейчас бери подушку: я поясню тебе некоторые принципы беспалочковой магии, и ты немного потренируешься. Запомни, пока это единственное место, где ты можешь использовать свою магию. До тех пор, пока я не скажу, что ты готов и способен хорошо контролировать себя и свою магию. Я разрешу входить сюда только тебе и Северусу, но, Гарри, тебе нельзя заниматься в одиночку, пока я не разрешу тебе. Договорились?

— Да, сэр. Я не хочу потерять контроль, так что я обещаю, что не буду заниматься здесь один. Артемиусу несколько раз пришлось приводить меня в чувство после нескольких особо жутких воспоминаний, так что я понимаю, что меня придется контролировать. Спасибо вам за помощь, но я не хотел бы причинять вам неудобства.

— Успокойся, Гарри, я же твой наставник, так что это моя обязанность. А Северус твой опекун, так что он хочет для тебя самого лучшего, в том числе и научить тебя самоконтролю как можно быстрее. К тому же, здесь нет никакой мебели, так что ты ничего не сломаешь! — мягко подтрунил Мерлин, успокаивая нервничающего подростка.

Мерлин попросил Гарри проникнуть в свое магическое ядро и присоединить часть магии к своей руке, как тогда, в Больничном крыле. Гарри проделал это гораздо быстрее, чем тогда, и Северуса посетила мысль, что маленький паршивец потихоньку тренировался все это время. Хотя, он не стал обвинять его в этом, потому что сам поступил бы точно так же. На самом деле, на прошлой неделе он сам несколько раз пытался проделать этот фокус, но у него так ничего и не вышло. Может, ему удастся упросить Мерлина ментально показать это.

— Готово, сэр. А почему мое ядро больше и ярче, чем раньше?

Мерлин задумчиво посмотрел на подростка.

— Можно я взгляну?

Гарри кивнул, и Эмрис проник в его мысли. Он обнаружил, что Гарри прав, его магическое ядро пульсировало от энергии, рвущейся на волю. В нем переливалось золото и серебро с вкраплениями рубиново-алого, изумрудно-зеленого и сапфирово-синего. Мерлин никогда не видел такой чистой магии. В нем не было пятен и следов тьмы. Магия Гарри что-то напоминала Эмрису, но он никак не мог понять, что, поэтому он отбросил эту мысль. Мерлин вышел из сознания мальчика, напоследок обняв его.

— Ты прав, Гарри. Твое ядро очень активно, так что нам нужно будет высвобождать энергию каждый день, чтобы она не свела тебя с ума. Кстати, я так и не спросил тогда: когда точно тебе исполняется шестнадцать?

Северусу тоже был интересен этот факт:

— Наше путешествие во времени не могло ускорить развитие Гарри? Кстати, какое сейчас число? Мы исчезли десятого декабря около полуночи, насколько я помню. Сейчас-то явно не декабрь.

— Мы ощутили магический импульс двадцать первого июня, в день Летнего солнцестояния. Мы нашли вас на восьмой день, два дня добирались до замка, а здесь вы уже восемь дней. Сегодня девятое июля. Я полагаю, совершеннолетие Гарри может наступить в день его рождения здесь, вне зависимости от перемещения. Или же это случится через полгода, и совпадет с днем рождения там. Но мы в любом случае должны будем внимательно следить за этим. Маловероятно конечно, но процесс может и разделиться на два дня.

Гарри задумался:

— Здесь мне исполнится шестнадцать через двадцать два дня. Тридцать перового июля.

Мерлин не очень-то обрадовался этому факту:

— Я надеялся, что у нас будет больше времени. Вероятно, нам придется пока отложить все прочие занятия до достижения полного контроля над магией. Я все же надеюсь, что это произойдет на совершеннолетие в том времени, но… увидим. Пока приступим к занятию.

Северус и Гарри устроились на подушках у ног Мерлина и принялись внимательно слушать.

— Гарри, сейчас твоя магия привязана к руке и тебе нужно научиться контролировать ее силу. Если ты вытянешь пальцы и будешь как можно меньше ими шевелить, сила выброса будет минимальна. Особенно это применимо к одному указательному пальцу. В большинстве случаев, этого вполне достаточно. Это количество сопоставимо с действием палочки.

— Если ты немного согнешь пальцы, а затем распрямишь их, сила импульса будет гораздо больше. Не используй такое количество магии против живых существ: ты можешь покалечить или даже убить их. Тебе нужно хорошо контролировать свою силу.

— Чем сильнее ты сожмешь пальцы в кулак, тем больше силы ты сконцентрируешь в одной точке. Сила и скорость заклинания также зависят и от скорости движения пальцев. Если ты сожмешь кулак, подержишь его примерно секунду, а затем резко разожмешь, ты получишь самое сильное заклинание. Этим количеством силы можно защитить здание или пробить дыру в каменной стене. Никогда не используй его около живых существ. Этим мы будем заниматься за пределами замка, я, знаешь ли, не хочу чинить свое жилище. Теперь вытяни палец и чуть-чуть пошевели им.

Гарри занервничал. Нет, Мерлин все понятно объяснил, просто он боялся своей силы.

— Какое заклинание мне использовать, сэр?

Мерлин покачал головой:

— Не думай о заклинании, думай о том, чего ты хочешь достичь. Беспалочковая магия не требует заклятий и специального рисунка. Просто представь то, что тебе нужно.

Гарри задумался. Потом пошевелил пальцем. В комнате возник чайный сервиз с чаем, любимым гарриным имбирным печеньем и булочками с кремом. Сервиз стоял на изящном столике, окруженном тремя удобными кожаными креслами.

— Че, это я есть хочу?

Все трое рассмеялись и выпили чая, отмечая успех мальчика. Северус удержался от того, чтобы рассказать Гарри, что МакГонагалл вряд ли была способна на подобное, даже с помощью палочки. А она была преподавателем Трансфигурации!

Мерлин работал с Гарри примерно еще час, прежде чем отпустить его на прогулку. Северус с Гарри отправились в свои комнаты, где профессор показал Поттеру, какие чары нужно накладывать на метлу, чтобы она взлетела. Мальчик возбужденно унесся вперед зельевара к выходу из замка. Когда до него добрался Северус, Гарри подпирал косяк с таким видом, будто он провел там уже час.

— Чего так долго, Северус? Староват стал?

Северус фыркнул:

— Я тебе устрою староват! — профессор взмыл в воздух прямо со ступенек, прежде чем Гарри успел раскрыть рот. Поттер завистливо взвыл и припустил следом: он нырял, наворачивал круги вокруг озера и всячески колбасился в воздухе, вопя от восторга.

"Северус был прав," — подумал Гарри. — "Они конечно, лучше чем школьные, но до Молнии им далеко!"

Через полчаса эти двое, выяснив все возможности метел, затеяли игру в салки, наслаждаясь полетом и солнечным светом. Они не знали, что за ними наблюдали почти из всех окон замка. Через несколько минут несколько человек уже набрались смелости и подошли попросить разрешения попробовать. Через некоторое время во дворе клубилась уже вся школа, вместе с Салазаром и Годриком. Ровена с трудом загнала всех в Большой зал на ужин. За едой все увлеченно обсуждали, какое дерево больше подходит для метел, и то, как Гарри умудрялся творить такое на метле.

Гарри в тот день пошел спать пораньше. Он устал, но был доволен, чувствуя, что ученики наконец-то приняли его.

______

Мяу! *переводчик почесал лапкой нос и послал всем подписчикам лучи любви*

Котики, я вас всех очень люблю, а ваши комментарии помогают мне продолжать работу.)