Конец света - не отговорка (джен)

Зазвонил будильник, поставленный в кастрюлю для усиления сигнала. Кочеврягин обругал его, встал и начал собираться на работу. Вчера выяснилось, что будильник в телефоне заглючило, и Кочеврягину пришлось вернуться к дедовской технике. Вдруг зазвонил телефон — звонки в нём ещё не сломались.

— Алло.

— Вы уволены за вчерашнее опоздание, — сказал голос начальника.

— Чтоб тебя, — ответил Кочеврягин, но в трубке уже раздавались гудки. — Ну и ладно. Напишу программу, продам её за бешеные деньги и куплю навороченную машину.

Он сел за пыльный компьютерный стол, ткнул, как обычно, большим пальцем ноги кнопку “пауэр”, но вместо весёлого шума кулера раздался оглушительный хлопок, и запахло горелой изоляцией.

— Вот чёрт! — воскликнул Кочеврягин, и пол перед ним треснул. К запаху горелой изоляции добавился запашок сероводорода, из трещины вылез маленький сердитый чёрт с карандашом за мохнатым ухом, недовольно шмыгнул пятачком и спросил:

— Чего надо?

Кочеврягин испугался, заорал и выскочил на улицу. Чёрт плюнул и убрался обратно в преисподнюю. Потом на секунду вернулся, залепил дыру в полу заклинанием и убрался уже насовсем.

На улице было немноголюдно. Гудели машины. Мигала реклама.

“Щас Аньке позвоню”, — подумал Кочеврягин и позвонил Аньке.

— Ань, привет, у меня в квартире, прикинь, настоящий чёрт! Можно, я у тебя поживу?

— Допился, дурак. Между нами всё кончено, — сказала Анька и бросила трубку.

Кочеврягин попытался позвонить ещё раз и всё объяснить, но она засунула его в чёрный список.

“Вот стерва”, — подумал Кочеврягин, поворачивая налево и не глядя под ноги — а зря, потому что недавно начался сезон арбузов. А сезон бананов и не заканчивался, и угораздило Кочеврягина наступить одной ногой на банановую шкурку, а другой на арбузную косточку, и полетел Кочеврягин вниз.

— Накидали, свиньи, — прошипел он, вставая, но чёрта поминать не стал, наученный опытом. — Блин, палец ободрал.

Зайдя в аптеку за пластырем, он нарвался на молодую, только что обученную аптекаршу.

— Дайте пластырь, — сказал он.

Аптекарша сверкнула на него очками и грозно спросила:

— А у вас рецепт есть?

— Девушка, какой рецепт на пластырь?! Мне палец залепить.

— Мы без рецепта не продаём!

— Ыть…

Пластырь без рецепта продавался в соседней аптеке втридорога. Пришлось идти. По дороге Кочеврягина облаяла чья-то моська на поводке, а из какого-то окна на него нашипела кошка. В том же окне была открыта форточка, и из неё выкрикивал всякие ругательства попугай в клетке. “Вшивота”, — подумал Кочеврягин, ступая на порог второй аптеки.

— Пластырь закончился! — обрадовал его аптекарь. — Но я могу вас перекисью побрызгать.

Кочеврягин молча подставил палец.

— Оу, извините, перекись ещё не подвезли. Придётся зелёнкой намазать.

Минутой позже, мрачный и вымазанный зелёнкой, Кочеврягин шёл в сторону продуктового магазина, чтобы оставить в нём последние деньги. Ветер дул навстречу. Кочеврягин разозлился и повернулся в другую сторону, благо магазинов было натыкано на каждом шагу, но ветер тоже повернул и опять стал дуть в кочеврягинское лицо. “Вот не везёт-то, а, — подумал Кочеврягин. — Кефиру, что ли, купить”.

От этих мыслей его отвлекло объявление на плазменном экране: “Требуется программист”. Кочеврягин схватил телефон, набрал номер, и тут села батарейка.

— Ну что ты будешь делать! — взвыл Кочеврягин и швырнул телефон в кусты. Оттуда раздался гогот, и на улицу из-за кустов вышла разухабистая компания малолетних орков, гоблинов, троллей и гномов. Один из них вертел в руках телефон Кочеврягина.

— А ну, отдайте мой телефон! — закричал Кочеврягин, но какой-то конопатый гоблин, кривляясь, ответил:

— Поздно, дяденька, ты его сам выкинул, теперь он наш!

И они с гоготом убежали.

Кочеврягин обозвал их некультурным словом и пошёл в магазин, но при попытке купить два кефира был огорошен словами кассирши:

— В одни руки только одна штука, потому что сегодня конец света!

— Это как это? — разинул рот Кочеврягин.

— Вы что, с Луны свалились? Мадам Болтунова вчера предсказала, весь интернет об этом жужжит. Вон уже начинается, как раз без пятнадцати час. Завтра можете взять два кефира, а сегодня только один. Но зато в честь конца света всем выдают бесплатную шоколадку. Пакет нужен?

— Да давайте… И вон те хлебцы.

Кочеврягин сидел на лавочке в сквере, запивал хлебцы кефиром и смотрел конец света. Другие люди тоже смотрели, а многие снимали на камеру. Зрелище было не то чтобы красивое, но необычное. По воздуху медленно плавали широкие плоские рыбы, на асфальте появлялись какие-то непонятные надписи, из деревьев постоянно вылезали небольшие глазастые существа, похожие на гусениц. Какой-то ребенок попытался такую гусеницу поймать, но она вырвалась и с визгом уползла в мусорный бачок.

Прямо перед Кочеврягиным из асфальта вырос синий куст с репьями. На кусте образовалась рожа и скорчила рожу Кочеврягину. Тот скорчил рожу в ответ. Куст поджал губы и превратился в тетрадку в клеточку. Пробегающий мимо на тонких ножках телевизор с электронно-лучевой трубкой, увидев это, хихикнул. Баскетбольный мяч, выросший под лавкой как гриб, раздвоился и покатился на север и юг. От неба отвалился кусочек, и его тут же уволокло в подсобку серое пятиногое создание, покрытое чешуёй.

На календарях появилось три лишних месяца и восьмой день недели. На плазменных экранах показывали рекламу кверх ногами.

Так продолжалось до вечера, а потом Кочеврягин встал с лавки, отряхнул штаны и обнаружил, что лавка была окрашена. На штанах и футболке навеки отпечатались синие полосы.

— Да что за! — вскричал он. — Это были мои последние приличные! Если уж конец света устраиваете, так сделайте его качественно! Без брака! Я вам не на помойке штаны нашёл! Я на них кровью и потом заработал! Ну абсолютно мне не везёт!

Он швырнул пустую бутылку из-под кефира в ближайшую урну. Бутылка, по классике жанра, отрикошетила от края, пролетела над тротуаром и треснула по лбу медленно проплывающей в воздухе летающей рыбы-ската.

Рыба, ошеломлённая внезапной атакой, судорожно дёрнулась, совершила немыслимый кульбит и шлёпнулась прямо на пульт управления Апокалипсисом, который стоял неподалёку, замаскированный под общественный туалет. Бутылка попала в самое слабое место Вселенной.

Раздался оглушительный грохот, "сортир" завалился набок, и из его двери повалил дым. На всех экранах города побежала тревожная строка: “ВНИМАНИЕ! СБОЙ В СИСТЕМЕ. КАТАСТРОФА ОТМЕНЯЕТСЯ В СВЯЗИ С НЕПРЕДВИДЕННЫМИ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМИ. ВОЗВРАТ ШОКОЛАДОК НЕ ПРОИЗВОДИТСЯ”.

Летающие рыбы, глазастые гусеницы и бегающие телевизоры замерли на мгновение, как зависший компьютер, и исчезли. Мир щёлкнул, словно переключили канал, и вновь приобрёл нормальные очертания.

Кочеврягин стоял и тупо смотрел на дымящиеся обломки сортира и на свою бутылку, лежащую рядом. "Ну вот,— с привычной тоской подумал он. — Даже конец света я испортил. Теперь меня ещё и за вандализм привлекут".

Он зажмурился, ожидая, что вот-вот с неба спустится карающий отряд ангелов-полицейских. Но ничего не случилось. Он ждал. Ждал привычного пинка судьбы. А его... не было.

Он осторожно ступил на ближайшую банановую кожуру. Не поскользнулся. Подошёл к дереву, с которого во время конца света на прохожих шипела злая гусеница. Гусеница смотрела на него и мирно доедала листок. Он зашёл в аптеку, где всего час назад ему отказывали в пластыре.

— Мне, пожалуйста, пластырь, — сказал он, готовясь к бою.

— Конечно! — улыбнулась новая, незнакомая аптекарша. — А может, сразу два? Акция сегодня.

Кочеврягин купил два пластыря. Сдачу ему дали мелочью, и ни одна монета не укатилась в щель под прилавком.

На улице он наткнулся на ту самую разухабистую компанию орков и гоблинов. Они сновали вокруг сломанного телефона Кочеврягина и пытались его починить.

— Дяденька, извините! — запищал конопатый гоблин, увидев его. — Мы вашу трубку сломали! Мы скопим на новую, честно!

Кочеврягин, не веря своим ушам, махнул рукой:

— Да ладно вам... — И пошёл дальше.

Дома в почтовом ящике его ждало письмо. "Опять рекламы напихали", — скривился он, но письмо развернул. "Уважаемый И.И. Кочеврягин! Наша фирма приглашает вас для работы над новым проектом. Оборудование — смартфон и компьютер — за счёт фирмы. Оклад большой, график свободный, ждём вас завтра в 9.00 по адресу такому-то. Очень ждём, нам нужен не всякий программист!"

— Однако, — пробормотал Кочеврягин и поднялся в квартиру. Дверь открылась без скрипа. Он зашёл, и первое, что сделал — чиркнул пальцем по столу. Ни пылинки.

Он подошёл к тому месту, где утром из пола вылез чёрт. Пол был цел. Кочеврягин потыкал в него носком ботинка.

— Алло, — неуверенно сказал он. — Тут кто-нибудь есть?

Из-под пола донёсся тихий, усталый голос:

— Отстань, Кочеврягин. Ты своё отгулял. Тебе больше не не везёт. Теперь ты как все. Счастлив? Документы на разрыв контракта о невезении подпишем в конце месяца. Тебе копию почтой отправить или как?

Кочеврягин выдохнул. Он подошёл к окну, посмотрел на нормальный, скучноватый вечерний город без летающих рыб и отвалившихся кусков неба.

"Так вот оно как, — подумал он. — Я своим ворчанием и бутылкой от кефира не испортил конец света. Я его... отменил. И своё невезение вместе с ним".

Он посмотрел на синие полосы на своих штанах. Они теперь были просто испорченными штанами. Не символом проклятия, а просто досадной бытовой неприятностью. Кочеврягин вдруг громко рассмеялся. Впервые за долгие годы.

“Ладно, — сказал он сам себе. — Зато шоколадку оставили”.