От сердца к сердцу (гет)

Под стук колес мчащегося вперед поезда все кажется таким простым.

Просто получила письмо от своей дальней родственницы Минервы МакГонагалл. Просто оставила прежнее место работы, просто вырвала из родной земли глубоко вросшие корни, просто решила начать новую жизнь. Откинулась на спинку сиденья. Перестук колес затихал.

Нет, нет, все, конечно, совсем по-другому. С тяжелым сердцем оставила Университет; корни, вырванные из родной земли, до сих пор кровоточат и очень страшно начинать новую жизнь. Теперь поздно. Поезд прибыл в Хогсмид. Аннабель Маклейн, бывший преподаватель Древних рун Американского Университета Магических искусств сошла с «Хогвартс-экспресса» на платформу.

Тетушка Минерва уже ждала ее.

— Здравствуй, Бель! Как добралась? А ты повзрослела. Девочка моя…

Нежно обняла, поцеловала. В больших глазах нежность и любовь. Но это лишь на мгновенье. Привычка не показывать свои чувства при посторонних взяла верх. Снова поджала губы. Оглянулась по сторонам, подхватила под локоть.

В конце перрона виднелись массивные ворота, которые держались на колоннах, увенчанных крылатыми вепрями.

— Долина вепрей, — произнесла тихо Аннабель.

— Идем. За воротами начинается территория Хогвартса, но до замка еще далековато. Поэтому мы аппарируем. Дамблдор дал разрешение.

Хлопок и они на краю леса.

— Это Запретный лес, Бель. Здесь не стоит гулять без надобности.

Они поднимались вверх по тропинке. Хогвартс находился в кольце высоких гор. Вдохнула полной грудью. Очень красивое место.

Наконец сам замок, — длинная подъездная аллея ведет к главному входу. Снова две колонны, увенчанные крылатыми вепрями, широкая мраморная лестница, ведущая в вестибюль. Ненадолго задержалась у больших песочных часов, стоящих в четырех нишах. Их колбы были наполнены драгоценными камнями.

— Аннабель, поторопись.

Вспомнились строки из «Истории Хогвартса»: «Каждый камешек соответствует одному баллу. При начислении баллов камни падают из верхней колбы в нижнюю, при снятии баллов, наоборот, поднимаются вверх. Слизерин — изумруды, Гриффиндор — рубины, Когтевран — сапфиры, Пуффендуй — топазы».

— Я доведу тебя до кабинета Дамблдора, а потом встречу. Меня сейчас ждет одно срочное важное дело.

Они остановились у горгульи. МакГонаггал произнесла пароль.

Появились движущиеся ступени.

— Здравствуйте, Директор!

— Добрый день, миссис Маклейн! Очень рад видеть вас!

— Взаимно, профессор Дамблдор!

—Аннабель, давайте без церемоний. Вы не возражаете, если я буду обращаться к вам по имени?

— Конечно, нет.

Небольшого роста. Милая. Голубоглазая. Волосы волнистые, стянуты кверху. Челка скрывает высокий лоб. Неброский макияж. На длинной цепочке — массивный медальон. Старинной работы, скорее всего — гоблиновской.

Она улыбнулась, присела в предложенное кресло.

— Я просмотрел ваши характеристики с прежнего места работы. Педагогический опыт достаточно богатый: организация студенческих расширенных курсов, авторская программа по Древним рунам. Вы трудолюбивы, любознательны, талантливы. И, думаю, не остановитесь на достигнутом. Вашу кандидатуру с первого раза одобрили в Министерстве Магии. И нам остается уладить только кое-какие формальности.

Пододвинул бумаги.

— Увы, Аннабель. Даже я бессилен против бюрократического механизма Министерства. Надо заполнить эти бланки. Поверьте, дорогая, это не займет много времени.

— Ну что ж, раз это так необходимо.

Смело взглянула в изучающие ее глаза. Взяла в руки перо, слегка сдвинула брови.

Дамблдор отошел к окну. Задумался. Минерва рассказала ему о судьбе племянницы. Она больше походила на юную девушку, чем на 29-летнюю женщину, несмотря на то, что ей пришлось пережить. Держится неплохо. Хотя с момента смерти мужа и родителей прошло уже четыре года… Наверное, боль притупилась. Чувства привыкла скрывать. А вот в этом они, пожалуй, схожи с Минервой. Несколько замкнута. Подбородок выдающийся. Упрямая. Взгляд открытый. Отзывчивая. Стержень характера виден в ней сразу.

Значит, со студентами справится.

Дамблдор прав. К чему министерству столько ненужных сведений о ее личности? Уже десятый бланк…

За спиной открылась дверь. Кто-то вошел. Ей показалось в какой-то момент, что на нее навалились с гнетущей силой пустота, боль и одиночество.

«Странно. Так больно еще никогда не было».

— А, Северус, проходи. Мы уже почти закончили.

Вот он — источник. К столу директора подошел мужчина. От него волнами исходила смесь гнетущих эмоций. Стало трудно дышать.

«Неужели»?

— Познакомься. Наш новый преподаватель Древних рун — Аннабель Маклейн.

Недовольный быстрый взгляд. Глаза черные, пустые, будто погасший очаг. Легкий кивок. Видимо, это должно означать что-то вроде «очень приятно». Хотя, судя по выражению лица, — не совсем.

— А это наш преподаватель по Защите от темных искусств, Северус Снейп. Хотя предыдущие шестнадцать лет он успешно вел курс Зельеваренья.

— Я думаю, Альбус, вряд ли миссис Маклейн интересны подробности моей преподавательской карьеры.

Одет во все черное. Плащ, сюртук с множеством пуговиц. Застегнут под самое горло. Белым пятном рубашки отмечены шея и запястья.

— Я сделал, как вы просили, Директор. Со стороны Запретного леса теперь тоже ничего не угрожает.

Голос глубокий, бархатный. И снова почти сгибающая пополам волна боли.

«Неужели это Он»?

— Аннабель, я думаю, Минерва рассказала вам о сложившейся ситуации.

Она так погрузилась в свои ощущения, что не сразу поняла вопрос.

Дамблдор повторил. От него не ускользнуло, что женщина с интересом и тревогой рассматривала Снейпа.

— Вы имеете ввиду возрождение Того-Кого-Нельзя-Называть?

— Да, именно.

— Тетушка писала мне об этом.

— Мы усилили защитные меры вокруг Хогвартса. Я или Минерва введем вас в курс дела. Так что, если вдруг захотите отлучиться по своим делам, нужно знать ключи к барьерам аппартации и, конечно, заклятья, которые наложены на вход в замок.

Она закончила заполнять бумаги. Поднялась. Дамлдор улыбался ей, а Снейп стоял спиной, ожидая, когда Альбус освободится.

Вышла. Тетушка уже ждала у входа

— Пойдем, покажу тебе твои комнаты. Устраивайся, обживайся.

Неделя перед началом учебного года была потрачена на составление учебных планов. Работа рутинная, знакомая. Единственное, что надо было изменить — это уровень подачи. Студентам Хогвартса не получится преподносить материал на академическом языке. Пришлось разработать кое-какие новые методики, изменить количество часов по некоторым темам. Между делом Бель училась ориентироваться в замке. Как-то утром решила наведаться к тетушке, начала подниматься — опять лестница передвигается.

«Никак не могу понять эту систему».

Пойти прямо или свернуть в узкий коридор направо? Из-за колонны вышла улыбающаяся женщина.

— Привет. Я Аврора Синистра, преподаватель астрономии.

— Очень приятно. Аннабель Маклейн.

— Знаю. Минерва говорила о тебе. Как Хогвартс? Заблудилась?

От нее исходили волны дружелюбия.

— Да. Как раз раздумывала, как отсюда выбраться, чтобы не попасться Пивзу на глаза.

Аврора рассмеялась.

— Пойдем ко мне. Попьем чаю. Поболтаем.

Бель облегченно вздохнула. Как приятно, когда так легко.

Комнаты Авроры располагались на пути к Астрономической башне. Они устроились в небольшой круглой гостиной, ели пирожные и разговаривали, будто были знакомы всю жизнь. Аврора была очень живой, искренней и абсолютно беззлобной. Аннабель попросила ее обрисовать характеры своих будущих коллег. Снейпа женщина назвала угрюмым, но не злобным. Сказала, что, если обратиться к нему за помощью, всегда поможет. Но никогда не подпустит слишком близко. Его личное пространство неприкосновенно.

— Да что мы все о них. Сама скоро увидишь и узнаешь. Расскажи лучше о себе. Как тебя занесло к нам из Америки?

— Это долгая история, Аврора. Но, если быть краткой… Родилась в Америке, училась в Институте Салемских ведьм. После поступила в Университет. Там у меня обнаружился талант перевода с Древних Рун. По окончании обучения предложили год попрактиковаться. После испытательного срока стала преподавать. Вышла замуж за Питера Маклейна. Он был археологом, как и мои родители.

Замолчала ненадолго.

— Я вдова, Аврора. И сирота.

Начало нервно теребить пальцами цепочку.

— Они все погибли при раскопках в Египте.

Аврора взяла ее за руку.

— Я сожалею.

— Спасибо. Теперь я уже могу говорить об этом. Папа, мама и Питер были просто помешаны на археологии. Они так радовались, что нашли один из Древних магических артефактов. На него, как выяснилось потом, было наложено проклятье. Они буквально сгорели за несколько часов. Это было очень больно…

Аннабель с трудом сдержала слезы. Глубокий вдох. Улыбнулась.

— И вот я здесь. Решила начать все сначала.

— Правильно. У тебя все получится.

— Спасибо тебе, Аврора. Ты такая замечательная.

Встала.

— Мне пора. Нужно еще выполнить поручение Дамблдора.

— Я провожу тебя.

* * *

Отведенные Аннабель комнаты располагались рядом с кабинетом. Это было очень удобно. Она тут же обставила их по своему вкусу. Самое любимое место — у камина: трансфигурировала имеющееся кресло в более удобное, под ноги — ковер с мягким длинным ворсом. Столик.

Пожалуй, так уже лучше.

Дамблдор попросил ее перевести небольшой текст. Сказал, что это какое-то древнее заклинание. С переводом она справилась за два часа. Затруднение вызвало только одно слово. В словаре, который был под рукой, оно трактовалось двояко. Ни тот, ни другой вариант не вписывался в контекст. Значит, пришло время посетить библиотеку.

Мадам Пинс встретила ее не особо радушно. Видимо, она обращалась со всеми преподавателями, так же как и со студентами. А может, только с ней, как с человеком новым, незнакомым. Литературы по Древним Рунам было достаточно много, но ничего нового Аннабель для себя не нашла.

Через час выяснилось, что в библиотеке существует так называемая Запретная секция.

«Вот, пожалуй, туда мне и надо». Гордо выпрямив спину и поджав губы, мадам Пинс проводила ее до входа в «святая святых» Хогвартса. На двери стояли охранные чары. Вошла. В комнате царил полумрак.

— Люмос!

Решила начать с отдаленных стеллажей. Здесь было гораздо интереснее. Множество книг по черной магии, зельеваренью. Вот.

«Древние руны. Этимологический словарь». «Руны в контексте древних свитков». Отлично! «Руноведение и его применение в современном тексте». «Лингвистические особенности древних текстов». Замечательно!

Снейп искал расширенный справочник по зельеваренью. Услышал легкие шаги. Мелькнула тень. В какой-то момент ему показалось, что в Запретную секцию пробрался кто-то из студентов. Крадучись, последовал за нарушителем — и немедленно испытал разочарование. Новая преподавательница. С трудом извлек из памяти ее имя.

— Миссис Маклейн!

От неожиданности она вздрогнула, и книги посыпались из рук. Удалось удержать только одну.

— Кто здесь?

Человек приближался. Она приподняла палочку, направив луч света на незнакомца.

— Мистер Снейп…

Вздохнула облегченно:

— Вы появились так неожиданно.

— Не хотел напугать вас.

Голос равнодушный.

— Я всего лишь хотел предупредить. Мадам Пинс больше одной книги на вынос из библиотеки не дает. Даже преподавателям. А вы так увлеченно вытаскивали фолианты один за другим…

Ушел также внезапно, как и появился.

— Ну что ж… Спасибо. Теперь буду знать, — сказала она, обращаясь уже, скорее, не к нему, а к самой себе. Еще раз оглянулась.

— Наверное, я все-таки ошиблась.

* * *

Смеркалось, когда она спустилась из кабинета директора. Дамблдор остался доволен переводом. Аннабель даже показалось, что он таким образом попросту проверял ее способности.

Решила прогуляться — пошла наугад. Бесконечно длинный коридор…

Хотела уже вернуться обратно, но заметила ведущие вверх ступени. Какая-то башня. Поднялась. Небольшая круглая площадка, — посередине клумба с цветами. Сверху открывается просто непередаваемый по красоте вид.

«Мир такой огромный, такой прекрасный, а я такая маленькая и… одинокая. Опять жалею себя. Глупо».

Бель вздрогнула от звука приближающихся шагов. Вдруг ниже локтя с внутренней стороны руки нахлынула боль. Будто ожог. Обернулась.

— Добрый вечер, миссис Маклейн!

Легкий кивок головой.

— Добрый вечер, мистер Снейп!

Полуулыбка в ответ.

— Прекрасный вид открывается отсюда, не правда ли?

— Вы так чувствительны, миссис Маклейн?

Проигнорировала его полный сарказма вопрос.

— Красота природы завораживает. И… разве выражать чувство восхищения прекрасным — противоестественно?

— О, нет, что вы! Это вполне… по-женски.

— Сила женщины в ее слабости. Доброй ночи, мистер Снейп!

Развернулась. Пошла сначала медленно, потом — ускоряя шаг. Как эхо вниз по ступеням следом за ней хлопок аппартации. Боль в руке не прекращалась. Остановилась. Закатала рукав. Ничего. Никаких видимых признаков.

В прошлый раз в кабинете Дамблдора тоже была боль, но эмоциональная. Теперь — физически осязаемая. И это происходит всякий раз, когда поблизости оказывается Снейп. Ну что же… Мы не выбираем Судьбу. Она сама выбирает нас.

Первое сентября приблизилось незаметно. Неделя, день, час… И вот — через полчаса прибудут ученики. Аннабель еще раз посмотрела на свое отражение в зеркале: кажется, все соответствует. Строгое платье, но не с глухим, как у тетушки, воротником под самый подбородок. Она позволила себе оставить небольшой полукруглый вырез. Мантия. «А вот эту дурацкую шляпу не одену, даже если меня за это публично казнят». Волосы собрала в высокую прическу, скрепила серебряными шпильками. Набрала полную грудь воздуха. Вперед.

Зал был освещен тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, которые были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками. За таким же длинным столом сидели преподаватели. Уже практически все были в сборе. Облегченно вздохнула, — мадам Трюк тоже была без шляпы. Слизнорт показал ей на место рядом с собой. Что же, она не возражает. По правую руку стул пустовал. Наверное, это для Авроры.

Открылись двери. Вошедшие старшекурсники принялись рассаживаться за столы. Среди них, то здесь, то там мелькали отливающие серебром расплывчатые силуэты привидений. Следом вошли первокурсники. Такие забавные! Растерянные и любопытные одновременно. Интересной оказалась также и процедура распределения. Наконец, уже в полном составе, студенты Хогвартса расселись на свои места.

— Самого доброго вам вечера! — Дамблдор с широкой улыбкой раскинул руки.

Раздались сочувствующие возгласы. Многие заметили почерневшую руку Дамблдора, но он лишь улыбнулся и одернул фиолетовый с золотом рукав, прикрыв свое увечье.

— Не о чем беспокоиться, — сказал он беспечно. — А теперь... нашим новым ученикам — добро пожаловать, наших старых учеников — с возвращением! Вас ожидает еще один год обучения волшебству...

Затем последовали указания о запретах и квиддиче. Боковым зрением Аннабель уловила какое-то движение. За столом появился Снейп. Оказывается, пустующее место предназначалось для него.

С противоположного конца Большого зала в дверь вошел старшекурсник. Почему-то в маггловской одежде. Парень был зол и смущен одновременно. Снейп с огромным удовлетворением наблюдал за ним.

— В этом году мы рады представить вам новых преподавателей. Профессор Слизнорт (Слизнорт встал, сверкая лысиной в свете свечей; его обтянутый жилетом живот отбрасывал тень на весь стол) — мой бывший коллега, согласился снова преподавать у нас зельеварение.

— Зельеварение?

— Зельеварение?!

Слово эхом разнеслось по Большому залу. Ученики переспрашивали друг друга, сомневаясь, правильно ли они расслышали.

Юноша в маггловской одежде с яростью посмотрел на Снейпа.

Аннабель наклонилась к Слизнорту. Тихо спросила:

— Кто этот мальчик, который прибыл с опозданием?

Новый профессор Зельеварения от удивления даже замер с приоткрытым ртом.

— Миссис Маклейн, это же знаменитый Гарри Поттер.

Да, личность известная, а главное — загадочная. Весь волшебный мир до сих пор не может понять, как же удалось выжить мальчику после смертельного заклятья. И не только выжить, но и уничтожить одного из сильнейших темных волшебников. «Однако, что за странные отношения у них со Снейпом. Похоже, ненависть. За что можно так невзлюбить кого-то?»

— Тем временем, профессор Снейп, — Дамблдор повысил голос, перекрывая ропот в зале, — возьмет на себя обязанности преподавателя по защите от Темных искусств.

Снейп не встал, когда было произнесено его имя, только лениво приподнял руку в ответ на аплодисменты со стороны слизеринского стола.

«Ах, да. Тетушка говорила, что Снейп давно мечтал занять эту должность. А это значит, что он должен хорошо владеть черной магией».

Дамблдор прокашлялся. По всему залу обсуждали поразительное известие. Словно не замечая, какую сенсационную новость он только что сообщил, Дамблдор выждал, пока установится абсолютная тишина и заговорил снова.

— Далее... Прежний преподаватель по Древним Рунам решил оставить свой пост в связи с переездом. Теперь его место займет миссис Аннабель Маклейн.

Приподнялась. Легкий наклон головы. Раздались аплодисменты. На нее были направлены сотни изучающих взглядов студентов. Села. Краска слегка прилила к щекам.

Все. Знакомство состоялось.

Снейп вдруг заметил, что сидит рядом с новой преподавательницей. Она привстала, когда ее представили. Спина прямая. Слегка кивнула головой. Его обоняния коснулся легкий цветочный аромат.

Дамблдор продолжал:

— Мне хотелось бы всячески подчеркнуть, насколько опасна сложившаяся ситуация и насколько важно, чтобы каждый из нас заботился о безопасности Хогвартса. Магическая охрана замка за лето была усилена, у нас появились новые, более мощные средства защиты, но, тем не менее, все мы, и ученики, и преподаватели, должны быть крайне осторожны и не допускать ни малейшей беспечности. Поэтому я прошу вас, в целях безопасности соблюдайте все ограничения, о которых будут говорить вам учителя, пусть даже это покажется вам обременительным, и в особенности строго выполняйте правило о запрете ученикам выходить после отбоя из своих спален. Заклинаю вас — если заметите что-нибудь необычное или подозрительное в замке или за его пределами, немедленно сообщайте об этом кому-либо из преподавателей. Я верю и надеюсь, что вы будете постоянно помнить о своей безопасности и о безопасности других учеников.

— Но сейчас вас ждут самые уютные, теплые постели, какие только можно пожелать, и главная ваша задача на данный момент — хорошенько выспаться перед завтрашними уроками. А потому давайте скажем друг другу: «Спокойной ночи!»

С грохотом начали отодвигаться скамьи, сотни учеников потянулись из Большого зала по своим спальням. Преподаватели тоже начали расходиться. Бель пошла в сторону выхода. Уже переступила порог, услышала со спины бархатный голос:

— Миссис Маклейн. По-моему, это вы обронили.

Подобрал блеснувшую серебром шпильку. Протянул.

— Благодарю.

Грациозно вскинула руки, вернула потерю на место.

Его окутал запах магнолии, фиалки и мускусной розы. Летний, теплый, обволакивающий.

Вдохнул полной грудью. Пожал плечами и скрылся в противоположном направлении.

Тетушка взяла ее под руку.

— Все в порядке, дорогая?

— Да, спасибо. Тетя Минерва, можно с вами поговорить? Вы не заняты?

— Что-то серьезное?

— Хотелось бы больше узнать о Гарри Поттере.

Остановилась, взглянула из-под нахмуренных бровей

— Ну что же… Пойдем ко мне в комнаты.

Приближалось Рождество. В Большом зале поставили двенадцать рождественских елок; гирлянды остролиста и серебряной мишуры обвили перила лестниц; в шлемах пустых доспехов горели негаснущие свечи, и в коридорах на равных расстояниях развесили большие пучки омелы.

Это были последние выходные перед праздником, поэтому сегодня или завтра надо было обязательно наведаться в Косой переулок. Купить подарки. «Кому? Тетушке, больше некому».

Ощущение теплоты и уюта надвигающегося праздника тут же исчезло. Вспомнились предыдущие четыре года. Одна у камина. Тепло, но кругом пустота. И внутри пустота. Бутылка сухого красного вина, незамысловатый ужин. И бесконечное одиночество…

Стало совсем неуютно. Она быстренько встала, приняла душ, привела себя в порядок. На завтрак в Большой зал решила не идти. Наспех выпила кофе и проглотила бутерброд.

«Все. Пора».

Надела теплую мантию, — и не зря. Шел снег: крупные хлопья мягко ложились на землю. Морозно. Дошла до Хогсмида и аппарировала в Косой переулок.

Здесь царила предпраздничная суматоха. Обошла все магазины в поисках подарка. Наконец приобрела для тетушки милый теплый халат и пару украшений для волос. На минуту задержалась у кафе Флориана Фортескью. У окна сидели молодые мужчина и женщина. Они держались за руки, разговаривали, чему-то улыбались и смотрели друг на друга влюбленными глазами. Какая завораживающая картинка…

Аннабель аппарировала обратно. Уже стемнело. Погода была замечательная: снег хрустел под ногами, воздух был чистый, дышалось полной грудью. Вспомнила Питера. Он так любил дарить подарки. Улыбнулась и вскрикнула от неожиданности. Буквально в нескольких сантиметрах от нее кто-то аппарировал. Ее отбросило в сторону.

— Кто здесь? Что с вами?

Присел, чтобы заглянуть в лицо. Его ноздрей коснулся легкий цветочный аромат, исходящий от женщины.

— Миссис Маклейн? Вы ушиблись?

— Вы аппарировали слишком близко ко мне, мистер Снейп. Я не удержалась на ногах и упала.

— Вставайте.

Она протянула ему руку. Вдруг произошло что-то необъяснимое. Их закружило в воздушном потоке. Все быстрее и быстрее. Яркая вспышка и темнота….

* * *

Аннабель сделала глубокий вдох и открыла глаза. Первое, что ее удивило — это безоблачное, слепящее густой голубизной небо. «Так близко». Она поднялась и… замерла. Под ее ногами расстилалась, наверное, вся Вселенная. Эта красота завораживала и пугала одновременно. Величественные горы с вечными ледниками перемежались с грандиозными лесными ущельями и альпийскими лугами. Алые маки и тюльпаны, изумрудная трава, темно-зеленые ели и сверкающие белизной вершины.

— Миссис Маклейн?

— Мистер Снейп, где мы?

— Не знаю. Похоже на какое-то горное плато.

— Мы переместились в пространстве? Посмотрите, здесь, кажется, весна.

— Я думаю, что для начала надо осмотреться и выяснить, как мы сюда попали. Видите тропу? Идем.

Снейп был рассержен своим непониманием. Аннабель, однако, уловила и растерянность, окружавшую его.

Они шли уже около часа. За одним из поворотов Снейп резко остановился, будто наткнулся на невидимую преграду.

— Какой-то барьер. Будто прозрачная стена.

Он развернулся и пошел обратно.

Аннабель двинулась было за ним, но в последний момент передумала. Подошла к невидимой преграде. Осторожно протянула руку. На ощупь, будто кирпичная кладка. За ней — среди нависающих скал и зеленых елей срывался мощный водопад. Оглянулась. Широкая расщелина. Подошла ближе. Похоже, вход в пещеру.

Пока Аннабель размышляла, входить ей или нет, приблизился Снейп.

— Стойте здесь. Я пойду первым.

Он боком втиснулся в отверстие. Тишина.

— Входите, миссис Маклейн.

Темно, сыро. Через несколько метров узкий проход неожиданно расширился, стало заметно светлее, и она увидела перед собой вполне пригодную для жилья комнату. Диван, кресло. Левее — стол, стулья, очаг. Кухня. Справа — выбитые в скале ступени. Показался Снейп.

— Наверху две небольшие комнаты с кроватями. Воздух чистый, будто помещение проветривается. Охранные чары нигде не применялись.

Он молча стал шагать из угла в угол. Аннабель наблюдала за ним. Ждала. Когда поняла, что делиться своими планами он с ней не собирается, решила подняться наверх. На ходу заметила неглубокую нишу в стене.

— Смотрите, еще одна дверь.

Он застыл.

— Там не было двери.

— Значит, вы не заметили.

— Ее там не было.

— А теперь есть. Взгляните.

Спустя минуту показался в дверном проеме. Зло бросил:

— Это библиотека.

Она не поверила. Вошла. Высокие стеллажи, забитые книгами.

Удивительное место!

Снейп по-прежнему мерил шагами комнату. Вдруг вспышка озарения.

— Миссис Маклейн. Вы подумали что-нибудь о книгах, когда осматривали дом?

Она на секунду задумалась.

— Да. Я вспомнила, что в сумке у меня осталась книга, которую я хотела почитать перед сном. Но сумка, видимо, так и осталась лежать в снегу у Запретного леса.

Засомневалась.

— Вы думаете, что библиотека появилась только потому, что я подумала об отсутствии книг? Разве такое может быть?

— Здесь может быть все, что угодно. В доме повсюду следы какой-то очень сильной магии. Но я не могу понять, какой.

Она на минуту задумалась.

— Сейчас проверим вашу теорию.

Она подошла к настенному шкафу, стоящему недалеко от очага, в который уже заглядывала не так давно. Тогда он был пуст.

Снейп пошел следом.

— Что вы задумали?

Открыла. Он был полон продуктов, которых вполне могло хватить на неделю.

— Вы подумали…

— Я подумала, что если есть очаг, на котором можно готовить, значит, должны быть и продукты.

Так и есть.

Он провел палочкой над шкафом

— Охлаждающие чары.

— Интересная пещера, вы не находите?

Ответом ей была хлопнувшая дверь библиотеки. Спрятался от своего бессилия.

Пожала плечами. Вышла. Присела на плоский камень, прогретый за день солнцем. Странно, но ей совсем не было тревожно. В душе царил покой, в голове — гармония мыслей, в сердце — многообразие светлых чувств.

Солнце уже начало клониться к закату. Задул порывистый северный ветер. Пора возвращаться. Кажется, пришло время вспомнить то, отчего она за полгода отвыкла в Хогвартсе. Готовить она любила. Уже через час по комнате разнесся аромат свинины с овощами и жареной картошки.

Снейп остановился в дверях библиотеки и с удивлением смотрел, как она расставляет приборы на столе.

Аннабель, не глядя на него, спросила:

— Вы голодны?

Он сел за стол.

Ужин прошел в тишине. Снейп оценил ее стряпню. Сначала осторожно, а потом все с большим удовольствием он чопорно поедал традиционную английскую пищу. Когда подошло время десерта, и она поставила на стол еще теплый яблочный пирог, Снейп не удержался:

— Это вы приготовили?

— А вы заметили здесь домового эльфа?

Улыбнулась.

— Конечно, я.

Прошла неделя. Снейп по-прежнему пытался отыскать выход из сложившейся ситуации. Свои действия он не комментировал, и все время проводил либо в библиотеке, либо за пределами их временного пристанища. Бель пару раз пыталась вызвать его на разговор, но каждый раз все сводилось к однозначным ответам с его стороны.

Она в это время разбиралась в своих внутренних ощущениях. Они изменились. Только в какую сторону? Пока это было непонятно.

За ужином Снейп задал вопрос.

— Миссис Маклейн, может, у вас в роду есть какая-то особая магия, которая передается из поколения в поколение?

— А причем здесь это?

Он с раздражением произнес:

— Я задал вам конкретный вопрос. Будьте добры ответить на него либо утвердительно, либо отрицательно.

— Не надо разговаривать со мной, как со студенткой, мистер Снейп!

Она чувствовала, что со дна души поднимается гнев. «Только не сорваться! Нельзя! Последствия могут быть катастрофическими».

Но это, к сожалению, было сильнее ее.

— Вы считаете, что я прощу вам этот непозволительный тон?

Он приподнялся из-за стола и прошипел ей прямо в лицо:

— Я просто задал вам вопрос.

Она последовала его примеру и приблизилась к нему настолько, что почувствовала его дыхание на своих губах. В его глазах плескалось бешенство.

— А я не отвечу на него, если вы еще раз повысите на меня голос и продолжите обращаться со мной как с глупой девчонкой, которая ничего не смыслит в магии!

Внутренний голос кричал: «Прекрати! Замолчи!».

Поздно. В библиотеке с полок посыпались книги. Она закрыла глаза, покачнулась. Неожиданно где-то в груди потеплело. Ощущение разрасталось, успокаивало. Она присела. Открыла глаза, обвела взглядом комнату. Все оставалось на своих местах, предметы не летали, посуда не билась.

«У меня получилось! Но как?»

Снейп смотрел на нее, скрестив руки на груди.

— Пожалуйста, расскажите мне все. И более детально остановитесь на том, почему вдруг в соседней комнате начали падать предметы?

Она отвернулась к очагу.

— Миссис Маклейн, почему вы не снимете медальон?

Вопрос ее удивил. Она искоса взглянула на него.

— У Вас шея стерта в кровь цепочкой. Он слишком массивный и тяжелый для вашей комплекции.

— Я не могу его снять. Он зачарован.

Маг вопросительно приподнял бровь.

— Это семейная реликвия. Медальон передается по женской линии, и я его последняя хранительница.

— Пожалуй, с этого надо было начинать, — пробормотал Снейп.

Он постарался изобразить любезное выражение на лице, но это явно давалось ему с трудом.

— Каким образом определяется хранительница?

— В десять лет девочке одевают медальон. Если снять его уже невозможно, то хранительница определена.

— Вы только хранительница или носитель определенных действий? Магии, например?

— Магия. Что касается магии… Давайте, я расскажу вам все с самого начала.

— Подождите.

Он придержал ее за локоть. Провел палочкой над местом, где цепочка перетерла кожу, заживляя ранку.

— Благодарю.

Они присели.

— Вы слышали об охоте на ведьм в Салеме в конце XVII века?

— Нет.

— Это давняя история. В 1692 году у нескольких девочек из города Салема начались необъяснимые припадки. Местный доктор диагностировал болезнь от порчи. Говорят, что накануне черная рабыня одной из девочек Элизабет Перрис развлекала свою подопечную и ее кузину Абигайль Уильямс рассказами о колдовстве Вуду. Девочки находились под впечатлением от услышанных историй. Они подтвердили, что в их недуге повинно колдовство и указали на несколько местных жительниц, как на ведьм. Этого хватило, чтобы охота началась. Обвиненные в колдовстве женщины были арестованы и закованы в кандалы. Они были подвергнуты страшным пыткам и содержались в ужасающих условиях. Пытаясь спасти свою жизнь, не выдерживая издевательств, арестованные признавались в связи с дьяволом и указывали на других, как на своих сообщников.

— Вы, наверное, поняли, мистер Снейп, что все эти женщины были ни в чем не повинными магглами. Но так получилось, что схватили и несколько настоящих ведьм. В том числе и мою прародительницу — Сару Гуд. Арестована и допрошена была даже ее четырехлетняя дочь Доркас. Ее продержали восемь месяцев в тюрьме, откуда бедное дитя провожало на виселицу собственную мать. Перед казнью священник Нойтс призвал покаяться так и не признавшуюся Сару, на что она ответила: «Я не больше ведьма, чем ты колдун, и если ты лишишь меня жизни, Бог заставит тебя пить собственную кровь». Эти слова оказались пророческими: Нойес умер о 1717 году от внутреннего кровоизлияния, захлебнувшись собственной кровью... Саре каким-то образом удалось передать свой медальон дочери. Именно она считается его первой хранительницей.

— Вы наверняка заметили, мистер Снейп, что Сара предсказала Нойтсу смерть. Но она не была пророчицей. Женщины нашего рода владеют особой, так называемой интуитивной магией. Она до сих пор мало изучена и многими исследователями считается стихийной и непредсказуемой.

— И на каком уровне происходит ваше восприятие?

— На сенсорном уровне я могу получать информацию от окружающих предметов, чувствовать атмосферу комнаты, настраиваться на человека. Я воспринимаю это как реакции кожи. Например, у меня возникает ощущение холода или тепла, иногда — «мурашек». Конечно, все зависит от эмоций, исходящих от человека. Перед какими-нибудь неприятными событиями я могу ощущать боль, но не физическую, а скорее душевную. Сара, о которой я вам рассказала, обладала визуальной интуицией. Она могла получать интуитивные ответы и подсказки в виде картин будущего, каких-либо цветовых сигналов, фигур и знаков. Некоторые женщины нашего рода были способны получать звуковые интуитивные подсказки, например, мысль, проговоренная про себя, слова из песни, отрывок из разговора другого человека. Но последними двумя видами интуиции я не владею.

— А как работает ваша магия? Вы настраиваетесь каким-то образом или это происходит независимо от вашего сознания?

— Она очень стихийна. Сейчас вы как раз наблюдали подобное явление. Несколько раз в жизни я выходила из себя. Но этого хватило, чтобы понять, что могут пострадать окружающие. Однако, согласно преданию, стихийной этот вид магии можно считать лишь до того, как волшебнице исполнится тридцать лет. Если после этого ей передается дар, скрытый в медальоне, то она перестает быть просто хранительницей. Она становится гораздо более сильной и может легко подчинить себе интуитивную магию. Ни мама, ни бабушка дара не получили.

— И как узнать стали ли вы его обладательницей?

— Волшебница должна незадолго до означенной даты встретить половинку своей души.

— То есть?

— Родственную душу, мистер Снейп. Как правило, это ее будущий избранник.

— И как определить, что она встретила именно его?

— Когда оказываешься рядом с этим человеком, начинаешь чувствовать и тонко различать его эмоции. Боль, радость, одиночество, счастье. И даже ощущаешь его физическую боль как свою собственную.

— С вами уже происходило нечто подобное?

Она побледнела, и начала нервно перебирать пальцами цепочку.

— Пожалуйста, мистер Снейп, дайте мне воды.

Аннабель сделала несколько глотков. Снейп задумался.

— Простите за нескромный вопрос, миссис Маклейн. Сколько вам лет?

Она напряглась, будто вспомнила что-то. Побледнела еще больше.

— В тот день и час, когда мы оказались здесь, мне … исполнилось тридцать.

Стакан в ее руке издал печальный звон. Она разжала пальцы и на пол посыпались мелкие осколки битого стекла. На ладони начали проступать капли крови.

Произошедшее казалось нереальным. Время замедлило ход на какое-то мгновение. Каждый из летящих вниз осколков имел свою форму, цвет в отблесках свечей, траекторию движения. При желании их можно было даже сосчитать. Это была тонкая и воздушная магия, которая очаровывала и нежно звенела в воздухе.

Аннабель прикусила губу. Маленькие осколки больно впивались в кожу. Снейп уже пришел в себя, подошел, занес палочку над ладонью.

— Подождите.

Ее будто что-то подтолкнуло изнутри. Перед глазами на мгновение всплыла иллюстрация из учебника по Древним рунам. Она положила медальон на ладонь здоровой руки и накрыла его пораненной. Снейп внимательно наблюдал за ее манипуляциями. Раскрыла руки. Невесомое почти прозрачное облако медленно окутало Аннабель, а потом мгновенно растворилось внутри. Сначала она почувствовала легкое покалывание по всему телу, а потом ощущение, будто прыгнула вниз с большой высоты. В первый момент внутри образовалась пустота, а затем — ощущение трепетания крыльев множество бабочек. На медальоне с внутренней стороны от прикосновения крови проступили руны.

— Что там? Переведите.

— «Магия в тебе».

Аннабель улыбнулась, глаза начали слипаться, она зевнула и уснула.

Снейп даже не понял, что произошло. Мгновение, и она уже спит сидя в кресле. Он вздохнул, при помощи палочки очистил ладонь от осколков, залечил мелкие порезы. Она размеренно посапывала во сне. Снейп фыркнул. Видимо, передавшийся ей дар забрал все силы.

Аннабель проснулась. Все тело затекло. Сколько времени она проспала?

Очень хотелось есть. Она съела пару бутербродов, после чего решила прогуляться. Интересно, какое сейчас время суток? И где Снейп?

Ночь. Она ни разу не выходила в это время из пещеры. Она присела на камень, подняла голову.

Большая медведица. Питер когда-то научил ее немного ориентироваться по звездам.

Недовольство и небольшая тревога — она почувствовала приближение Снейпа.

— Почему вы не в постели?

— Сколько я проспала?

— Трое суток.

— Так долго?

— Это закономерно после магического ритуала. Вы чувствуете какие-то изменения в себе?

— Да. Они начались, как только мы оказались здесь. Но я пока еще не могу понять, что это.

— Вы не все рассказали мне, правда?

— Что именно вас интересует?

— Вы встретили свою половинку?

— Пока я бы предпочла не отвечать на этот вопрос.

— Я, думаю, встретили. И еще. Когда вы вышли из себя после заданного мной вопроса, вы смогли остановить выброс стихийного волшебства. Правильно?

— Да. Было такое чувство, что во мне разрослось тепло, которое погасило начинавшуюся бурю злобы.

— А как отреагировал ваш медальон?

Она взяла его в руки. Все было по-прежнему. Никаких рунических знаков или изменений.

— Я пока не знаю, какую роль он играет. Об этом мне не говорили. Но, думаю, что он ведет себя по-разному с каждой обладательницей.

Она вздохнула. Сколько еще предстоит узнать!

— Присядьте, мистер Снейп. Посмотрите, какие здесь яркие звезды.

Он по-прежнему стоял. Она почувствовала тепло от медальона, — от него исходило легкое золотистое свечение. Начали проступать руны. Снейп тоже это заметил. Подошел ближе. Аннабель прочитала вслух:

— «Приоткрой и подари тепло».

— Вы понимаете, о чем речь?

Развела руками.

— Нет.

— Может, это ключ к нашему возвращению?

— Не исключено.

— У вас есть какие-нибудь идеи?

— Все дело в том, мистер Снейп, что Руны — вещь неоднозначная. Например «подари тепло» можно еще перевести как «отдай частичку своего тепла», «передай частичку души». Речь может идти как о неодушевленном предмете, так и о человеке или животном. Думаю, стоит посидеть над книгами. Идите спать, а я попробую что-нибудь найти.

— Я помогу вам.

— Нет, спасибо. Мне бы хотелось сейчас побыть одной.

Самолюбие Снейпа было задето. Аннабель мгновенно ощутила это.

В мыслях — сплошной хаос. С чего начать? Пожалуй, стоит попробовать с окружающей их сферы. Пошла наугад. Протянула руки. Вот она. Может, речь о ней? Сконцентрировалась. Представила, что ладонями раздвигает невидимое препятствие. Не выходит. Попробовала вызвать внутри себя ощущение тепла, как тогда, в первый раз. Опять не то. Взяла медальон в руки — руны по-прежнему были видны. Наверное, так будет до тех пор, пока загаданное не воплотится в реальность. Попробовала прикоснуться им к сфере. Нет, не действует.

Бель вернулась в пещеру. Снейп сидел в кресле. Посмотрел на нее поверх книги. Она направилась в библиотеку. Книги, книги, книги… Что-то самое важное ускользало. Все, стоит немного отдохнуть.

Вышла. Снейп, казалось, превратился в изваяние — в той же позе, в том же кресле, с той же самой книгой.

Она сварила кофе. Он понял, что это приглашение. Сел напротив.

— Ничего?

Она покачала головой. Допила кофе, отставила чашку в сторону и снова пошла в библиотеку.

Снова безрезультатно. На этот раз, когда она вышла, Снейп сидел на диване и задумчиво смотрел на пляшущие языки пламени в камине. «И как я раньше не подумала о камине? Мне так не хватало тепла очага». Подошла. Снейп пересел в кресло.

Она впервые почувствовала, какую незыблемую стену он воздвиг вокруг себя. Она строилась годами, эта стена, кирпичик за кирпичиком, постепенно отгораживая его от теплоты человеческого понимания, участия, сострадания. Наверное, он сам этого хотел.

Она машинально дотронулась до медальона. «Приоткрой и подари тепло». Неужели? Нет. Хотя, видимо, стоит попробовать.

— Мистер Снейп, можно вас кое о чем попросить?

Он встал.

— Пожалуйста, присядьте рядом.

Пожал плечами. Закинул ногу на ногу, скрестил руки на груди. Она непроизвольно улыбнулась. Даже принятая им поза кричала о его внутреннем состоянии.

— Понимаете…

Он вопросительно посмотрел на нее.

— Вы очень одинокий человек, мистер Снейп. Скорее всего, причина кроется в вашем прошлом.

— Мое прошлое вас не касается.

— Я знала, что последует именно такая реакция. Сейчас вы как никогда защищаете свое личное пространство, потому что знаете — я права. Но вы забыли: я чувствую почти все оттенки ваших эмоций.

— Допустим, вы правы, миссис Маклейн. Но зачем вам понадобилось выяснять подробности моей личной жизни? Знайте, я не намерен их с кем-либо обсуждать. Тем более с вами.

— Я не собираюсь вас ни о чем расспрашивать, поверьте. Просто хочу кое-что попробовать.

Аннабель придвинулась ближе.

— Протяните руки.

Он недоуменно смотрел на нее. Нехотя исполнил просьбу.

Она взяла его за руки. Закрыла глаза. Глубокий вдох. Между их ладоней пробежала искра. Она сосредоточилась на разрастающемся внутри шарике тепла. Мысленно начала подталкивать его к кончикам пальцев. Получается. «Руки Снейпа — продолжение моих рук». Тепло плавно перетекало в задуманном направлении. Последнее усилие. Последняя искорка тепла. Все. Но что это? В нее болезненным толчком ворвалось что-то. Она разжала ладони. Яркая вспышка. Темнота.

Снейп с интересом наблюдал за Аннабель. Что она задумала? Сконцентрировалась. Он почувствовал покалывание в соединенных ладонях. Потом волнами полилось тепло. Выше, ниже, прошло через сердце. Она вдруг дернулась, резко разжала руки, схватилась ими за горло, будто ее что-то душило. Лицо покрылось испариной, и она начала заваливаться на бок. Снейп успел перехватить ее обмякшее тело. Из медальона вырвалось темное густое облако, которое быстро рассеялось и исчезло. Руны на медальоне пропали.

Через пять минут Аннабель очнулась. Снейп протянул ей стакан воды.

— Как вы?

—Спасибо, все в порядке.

Взглянула на медальон. Так и есть. Значит, ответ найден. Она сдвинула один-единственный кирпичик в, казалось, непробиваемой стене и подарила Ему частичку своего тепла. Между ними протянулась тоненькая невидимая нить. От сердца к сердцу.

— Идемте.

Он недоуменно посмотрел на нее.

— Куда?

— На то самое место. Не спрашивайте ничего. Я и сама плохо понимаю. Просто знаю, что так надо.

Беспрекословно повиновался.

Близился рассвет.

— Дайте руку.

Обхватила его ладонь правой рукой. Левой взялась за медальон.

— Я справилась.

Медальон озарился красноватым свечением, они оказались в середине воронки, которая затягивала их все глубже и глубже.

* * *

Снова зима. Неподалеку Хогвартс. Аннабель подобрала свою сумку. Снейп стоял рядом.

— Я думаю, что мы вернулись в то самое время, из которого внезапно исчезли.

— Я верю фактам, а не домыслам.

— С возвращением, мистер Снейп!

— Всего хорошего, миссис Маклейн!

Он поспешным шагом удалился в сторону замка. Вдруг, повинуясь какой-то неведомой силе, обернулся. Она смотрела ему вслед. Сердце предательски дрогнуло.

Занятия сегодня проходили в атмосфере суматохи и полного невнимания со стороны студентов. Приходилось постоянно отвлекаться на замечания. В конце концов профессор Маклейн запретила подбирать летящие со всех сторон «валентинки» под страхом отработки после уроков. Это подействовало: никому не хотелось в такой день корпеть лишний час над древними рунами.

— Домашнее задание — перевод текста на 100-107 страницах. Литературный и тщательно отработанный. У вас есть минута, чтобы подобрать ваши «валентинки» из-под парт.

Смягчилась. Это был последний урок.

— Кстати, а вы знаете что-нибудь о человеке, именем которого назван сегодняшний день, о святом Валентине?

— Он тайно венчал влюбленных, — ответила Парвати Патил.

— Нет, он писал любовные письма дочке тюремщика перед казнью, потому что влюбился в нее, — возразила Лаванда Браун.

— Урок окончен, но кому интересно — задержитесь. Я расскажу вам одну из версий. Лично мне она очень нравится.

Многие парни поспешили вон из класса. Остальные обступили профессора Маклейн.

Никто не заметил вошедшего в класс Снейпа. Он не ожидал, что по окончании урока кто-то задержится возле учительского стола, и хотел было уже развернуться и уйти, но тут его внимание привлекла возникшая посредством магии картинка.

Двое стражников вели человека, закованного в цепи. Лицо его было скрыто под капюшоном.

Маклейн начала озвучивать движущуюся картинку.

«III век н.э. Рим. На престоле один из самых жестоких императоров — Клавдий II. Он понимает, что одинокие и бездетные мужчины, более выносливые воины, чем женатые, и запрещает юношам до 20 лет жениться. Осознавая всю несправедливость такого запрета простой доктор, фактически живущий на полях сражений, идет наперекор императору и тайно проводит свадебные церемонии. И народ уже складывает о нем легенды. И когда весь этот фольклор достигает императорских ушей, он мгновенно приказывает схватить доктора и привести на допрос.

Император принимал ванну на террасе, откуда открывался чудесный вид. Поблизости находились две прекрасные наложницы. Клавдий с любопытством взглянул на человека, скинувшего с головы капюшон.

— Любовь — это боль. Разве ты не знаешь?

— Знаю, — ответил осунувшийся мужчина. Но я знаю также солдат, которые без рук, без ног, с волочащимися за ними кишками, зубами рвали врага, потому что их ждали дома любимые женщины. Я прошел вместе с ними через семнадцать грандиозных сражений, и я знаю, чьи имена они выхаркивают вместе с кровью, когда я отрезаю им гангренозные руки и ноги. Я знаю, кого они зовут, когда лежат вывернутые наизнанку на моем залитом кровью операционном столе. Они зовут своих женщин. И только потому и выживают, что те, в их задымленном болевым шоком сознании, приходят к ним и поют им песни о любви, и кладут им руки на головы. И те выживают… не потому, что я хороший врач, а потому, что им есть, за что держаться в этом аду. Да, их профессия ненависть, но это снаружи, а изнутри… Вы знаете, что держит их изнутри? Знаете?»

Маклейн легко очертила круг палочкой и картинка исчезла.

— 14 февраля 286 года римского врача жестоко казнили перед многочисленной толпой. Его звали Валентин. Он был причислен к лику святых. Вот такая история, мои дорогие. Всего хорошего!

Студенты направились к выходу. Аннабель увидела Снейпа.

— О, профессор! Ваш перевод готов. Минуточку.

Она поспешила к небольшому шкафу слева от стола. Дамблдор попросил забрать перевод зелья, которое надо было срочно приготовить. Они ни разу не разговаривали после того неожиданного волшебного перемещения из Хогвартса. Она вела себя так, будто ничего не случилось. А он до сих пор чувствовал себя неловко от того, что бросил ее тогда одну у кромки Запретного леса.

Снейп двинулся ей навстречу. Он шел медленно, глядя на женщину, сцепив руки за спиной, и вдруг резко остановился. Из окна хлынул поток солнечного света, прорвав завесу серых облаков. Фигура профессора Маклейн оказалась в самом центре этого теплого потока. «Аннабель» — мысленно произнес он, и посмотрел на волшебницу так, будто впервые ее увидел. Маленького роста, хрупкого телосложения. А вот походка несколько тяжеловата. Маклейн шла обратно со свитком в руках и улыбалась ему.

«А у нее ямочки на щеках, — отметил он. И глаза такие голубые и теплые. И веснушки на лице. Что за чушь я несу?»

Она подошла, развернула свиток и положила его на первую парту.

— Проблем с переводом у меня не возникло. Только вот загвоздка с одним ингредиентом. Дословно он переводится как «голубые крылья золотой пчелы». Она провела пальцем по строчке. Он в этот момент придерживал пергамент. Она на миг коснулась его руки. Теплая.

— Я не знаю такого.

Она посмотрела на него снизу вверх.

— Так раньше называли крылья златоглазки, миссис Маклейн.

Тихо засмеялась.

— Я никогда не была сильна в зельях.

— Очень жаль. Это полезная наука.

— Да, безусловно. Но мне этот предмет всегда тяжело давался.

— В каких же вы были сильны? Кроме Рун, конечно…

— В психологии. Жаль, что в Хогвартсе не ведется эта дисциплина. Вы наверняка слышали о ней. Я проводила исследования, сопоставляя психологию маггловскую и волшебную. Интересные вещи открываются. Душа — материя мало изученная. И здесь больше приходится действовать по наитию. Магглы называют это интуицией. Хотя, на эту тему мы с вами уже беседовали. Скажите, мистер Снейп, а вы никогда не предчувствовали какого-либо события? Или не ощущали эмоции и боль другого человека?

— Нет, это глупо и…необъяснимо. Чем-то это смахивает на предсказания нашего глубокоуважаемого профессора Трелони.

Его губы растянулись в неприятной усмешке.

Снейп понял, что ее это задело. Она вдруг закрылась, глаза перестали быть теплыми. «Зачем я ее обидел?»

Быстро свернула свиток, протянула ему. И бросила, удаляясь в сторону личных комнат:

— Не трудитесь благодарить меня за перевод, профессор Снейп. Всего хорошего!

Он смотрел ей вслед, и ему в какой-то момент показалось, что его покидает что-то очень неуловимое, но очень важное. Вспомнился ее рассказ. «Если когда-нибудь одна из сторон превратит меня в кровавое месиво каким-нибудь заклятьем, никто не будет петь песен, чтобы удержать меня в этом мире. И я смогу выкрикивать только имя Лили, которая ничем не сможет мне помочь. Бред. Что за бред? Лили и только Лили держит меня на этой земле».

Аннабель устало опустилась в кресло. Разожгла камин. Все это время она жила надеждой того, что немного отогрела своим теплом эту одичавшую душу. Видимо, напрасно.

— Знали бы вы, профессор, что вы — моя половинка. Только вы совсем в ней не нуждаетесь.

Снейп вернулся в кабинет. Начал готовить ингредиенты для нового зелья, сверяясь с переводом. « Почерк у нее круглый и ровный».

Зашел в лабораторию.

«Так… как раз крылья златоглазки и закончились. Придется на днях пополнить запасы».

Вернулся в класс.

«Сказала, что не сильна в зельях».

Сосредоточиться не удавалось. Вспомнил прикосновение ее руки. Расплывчатый образ Аннабель Маклейн начал обретать форму, особенности, ощущения, цвет и запах. Хрупкая фигура, ямочки на щеках, тепло ладоней, голубые глаза, легкий цветочный аромат. Когда картинка, наконец, сложилась, Снейп вдруг понял: всякий раз, когда Она оказывалась рядом, его охватывала уверенность в том, что он жив и способен чувствовать.

В мае стало совсем неспокойно. Весь волшебный мир замер в ожидании катастрофы.

Аннабель проводила один из вечеров у тетушки. Та специально пригласила ее, чтобы научить вызывать так называемого «Патронуса». Совсем недавно выяснилось, что Маклейн ничего раньше не слышала о дементорах.

Прошло два часа. Заклинание «Экспекто Патронум» ей не давалось. Из палочки сыпался лишь жалкий сноп искр. Тетушка не могла понять, в чем дело. Впрочем, Бель тоже. Потом в приказном порядке отправила ее отсыпаться и набираться сил.

— Завтра попытаемся снова.

Она расстроена? Нет. Она очень, очень сердита. Ее самолюбие было уязвлено. Овладение новыми заклинаниями никогда не представляло для нее особой проблемы. А тут вдруг какой-то «Патронус»…

Теперь Аннабель легко могла контролировать свои негативные эмоции при помощи обретенного Дара. Задержала дыхание, настроилась. Все. С каждым разом все легче и легче.

Решила потренироваться в одиночестве. Может, получится. Поднялась на башню. Ночи были уже теплыми, — посидела, полюбовалась звездами. Хватит бездельничать. Сосредоточилась.

— Экспекто Патронум!

Ни-че-го. Снова час впустую потраченного времени.

Справа раздался хлопок аппартации.

— Что вы тут делаете, миссис Маклейн?

— Пытаюсь вызвать «Патронуса», мистер Снейп!

Сколько раздражения! И ничего не рушится вокруг. Значит, уже научилась пользоваться новой магией.

— Я не заметил поблизости дементоров.

— Все дело в том, что тетушка буквально неделю назад нашла небольшой пробел в моих магических познаниях.

Подошла ближе.

— И какой же?

— Я впервые узнала, что существует такое заклинанье, как «Экспекто Патронум». И только оно может спасти от поцелуя дементора.

Он был несколько обескуражен.

— То есть, вы хотите сказать…

Она определила его:

— Да. Я никогда не встречала ни одного дементора в своей жизни. В Америке этих тварей не существует.

— Это заклинание, миссис Маклейн— магия высшей категории. Оно не всегда удается даже опытным волшебникам.

Поджала губы, отошла к краю башни. Подставила лицо под струи ночного воздуха, будто смывая неудачи сегодняшнего дня.

— Мистер Снейп.

Нерешительно и совсем тихо:

— Может, вы поможете мне?

— Ну что же… Давайте попробуем.

Она медленно, будто не веря в его согласие, направилась к середине площадки.

— Вы должны сосредоточиться на одном–единственном, самом счастливом воспоминании и только потом произнести магические слова.

— Я именно так все и делала.

— Попробуйте еще раз!

Вспомнила свою свадьбу, счастливое лицо Питера. Сконцентрировалась.

— А теперь слова...— тихо произнес Снейп

— Экспекто Патронум!

Желтые, красные, синие искры…

— Миссис Маклейн, извлеките воспоминание не только из памяти, но и постарайтесь пропустить его через свое сердце. Вы хорошо сосредоточились?

— Да...

Аннабель вернулся мыслями к самому, как она считала, счастливому дню в ее жизни.

— Экспекто Патронум!

Внезапно из волшебной палочки вырвалось что–то похожее на струю серебристого газа.

— О! Кажется, что-то изменилось.

— Очень хорошо! Еще раз!

Снова ничего.

— Вам, наверное, лучше выбрать что-то другое. Похоже, что первое оказалось недостаточно сильным или за ним следовало какое-то не очень хорошее событие, которое перекрывает вызываемое вами счастливое воспоминание.

Она удивленно взглянула на него:

— Да, так и есть.

Аннабель задумалась. Может, та счастливая жизнь уже слишком далеко и надо искать где-то совсем рядом. Что согревает ее душу в последнее время? Чьей болью она жива?

Он наблюдал, как меняется ее лицо. Сосредоточенность, грусть, сомнение, светлая улыбка, и, наконец, полная уверенность.

— Готовы?

— Да. Экспекто Патронум!

Струя серебряного света, вырвавшаяся на этот раз из палочки, была более мощной и объемной.

— Браво! Вы делаете успехи!

Снова улыбается открыто.

— Я попробую еще раз!

— Попробуйте, но, знаете … Вы немного неправильно взмахиваете палочкой. Может, еще проблема и в этом.

Очертил траекторию. Повторила, не произнося заклинанья.

— Немного не так!

Подошел сзади. Такая трогательно-хрупкая. Она спиной ощутила волну нежности. «Неужели?» Обхватил тонкую кисть. Ее плечо коснулось его груди. От него исходили тонкие струи тепла. От сердца к сердцу. Он уверенно начал водил ее рукой в воздухе.

— Попробуйте теперь!

Взмахнула палочкой:

— Экспекто Патронум!

На этот раз из палочки вырвалась мощная струя серебристого цвета и обрела форму солнца.

Она неуверенно взглянула на него.

«Интересно, какое воспоминание вызвало такой мощный Патронус?»

— Прекрасно, миссис Маклейн!

Она протянула к нему руку, но в последний момент передумала.

— Спасибо, мистер Снейп! Спокойной ночи!

Обернулась в дверном проеме.

— Меня зовут Аннабель.

— Спокойной ночи, Аннабель!

В середине июня Дамблдор собрал всех преподавателей в своем кабинете.

— Меня не будет несколько часов в Хогвартсе. Давайте предпримем меры по усилению охраны. У меня убедительная просьба ко всем вам выйти сегодня на патрулирование коридоров.

— Что-то случилось, Альбус?

— Нет, нет, Минерва. На всякий случай. Занимайтесь своими делами. Просто чаще выходите в коридоры.

В воздухе витало беспокойство. Все разбрелись по своим кабинетам. От Снейпа исходили волны боли. Она чувствовала это сегодня особенно сильно.

«Что связывает их с Дамблдором?» Она не могла объяснить, но поняла уже давно. Какая-то тайна объединяла этих двоих, и Снейп безмерно страдал от этого.

На месте не сиделось, не читалось, не работалось. Аннабель чаще обычного обходила коридоры. Ей не давала покоя мысль, что сегодня должно произойти что-то. И об этом наверняка знали Дамблдор и Снейп. Ноги сами привели ее к кабинету ЗОТИ. Постучалась. Не дождавшись ответа, вошла.

— Вы знаете, что сегодня должно произойти. Правда?

Вздрогнул. На лице никаких эмоций.

— Миссис Маклейн, вы ошибаетесь.

Она пропустила его слова мимо ушей. Он насторожился.

— Когда мы встретились в первый раз, Северус…

Назвала по имени.

— Я почувствовала вас, даже еще не увидев. Помните, в кабинете Дамблдора? На меня как никогда остро нахлынули боль, тоска и одиночество.

— Но вы всегда улавливали настроение окружающих.

— Боль была очень сильной. Такой я до вашего появления не ощущала.

Она смотрела ему в глаза и ждала.

— Вы понимаете?

Он вспоминал обрывки фраз. «Родственная душа. Незадолго до 30-летия. Ощущение боли как своей собственной». Значит он… половника ее души. Ее избранник. Дыхание сбилось.

Аннабель подошла еще ближе.

— Сейчас я чувствую только ваш страх и безысходность.

Словно удар изнутри. Как точно переданы его ощущения! Скорее всего, именно сегодня ему придется выполнить поручение Дамблдора.

— Вас что-то связывает с Директором?

«Откуда она знает?»

Он застыл в наряженной позе.

— Вы мне не верите, мистер Снейп?

Впервые в жизни он не знал, что ответить.

— А еще у вас часто болит рука. Вот здесь. Она положила ладонь на метку. Я не знаю, что там, но вас это часто беспокоит.

Она по-прежнему держала ладонь на метке. Подошла вплотную. Приподнялась на носочки, заглянула в глаза:

— Я чувствую все то, что чувствуете вы, Северус.

Она совсем рядом. Ее дыхание такое легкое, глаза так близко.

— Это называется — родство душ.

Она положила вторую ладонь ему на плечо. Почему ее взгляд так завораживает? Почему невозможно оторваться от этих небесного цвета глаз?

— А вы? Вы никогда не чувствуете меня?

— Простите, миссис Маклейн. Нет, — хрипло ответил он.

Она медленно отодвинулась от него, продолжая смотреть в глаза. Закусила нижнюю губу, ссутулилась, тихо прошептала:

— Значит, все совсем не так как я предполагала. Простите, мистер Снейп. Доброй ночи!

Как же ему хотелось догнать ее в этот момент. Развернуть, сказать, что рядом с ней он ощущает себя совсем по-другому. Уже сделал шаг.

«Нет. Так не должно быть».

* * *

Она по-прежнему продолжала патрулировать коридоры. Вдруг из западного крыла раздались крики. Кто-то бежал ей навстречу. Флитвик.

— Скорее. Пожиратели Смерти в Хогвартсе. Надо предупредить Снейпа.

Он побежал в сторону его кабинета. Аннабель замерла. Опасность так близко! Приближающиеся шаги. Снейп. Все произошло в какую-то долю секунды. Он направил на нее палочку.

— Остолбеней!

«За что?»

Бережно подхватил. Быстро занес в близлежащую комнату. «Астрономическая башня далеко. Значит, здесь безопасно». Осторожно уложил, ставшую вдруг такой дорогой, ношу. И прошептал

—Простите, миссис Маклейн. Но так мне будет спокойнее.

Его шаги уже не слышны. Зато отчетливо различаются звуки битвы. Кто-то кричит, что-то рушится. Но где-то совсем далеко…

Теперь по улицам Англии невозможно было спокойно ходить. Их постоянно патрулировали многочисленные отряды мракоборцев. Пожиратели тоже не дремали и частенько появлялись в тиши маленьких улочек.

Начало августа. Солнечные дни не часто радовали этим летом. Несмотря на дождливую погоду, Аннабель все-таки решила наведаться в Косой переулок. Во «Флориш и Блоттс» поступила партия новых учебников по древним рунам для седьмого курса, и, как гласил «Ежедневный пророк», — масса новой методической литературы по многим предметам. Начало учебного года неумолимо приближалось, так что пора было приступать к подготовке.

Бель накинула плащ с капюшоном, чтобы не промокнуть. Жизнь продолжалась, несмотря на явную угрозу захвата власти темными силами. Однако люди стали мрачнее и, а их взгляды — менее доверчивыми. В книжном магазине было прохладно и тихо. Она любила побродить между книжными полками, вдыхая аромат новых книг. Они пахли детством. Переплеты — твердые и мягкие, страницы — гладкие и шершавые. Мир, полный неизведанного, нового.

В магазине Аннабель, видимо, пробыла долго. На улице стемнело. «Так, побыстрее выбраться к барьеру аппартации и домой, в тепло и уют». Свернула направо, ускорила шаг. Вдруг поняла, что нужно было идти налево. Как же она плохо здесь ориентировалась! Развернулась, чтобы вернуться. И вдруг — боль. Она замерла. Рядом никого. Сама она в полном порядке. Значит… Неужели, Снейп рядом? Так. Выбрать направление. Вперед. Боль уменьшилась. Неверно. Направо. Нет. Снова не то. Наконец! Слева — узкая улочка. Вперед. Да, здесь. Боль усиливалась. Так и есть.

— Локомотор Виббли!

Снейпа парализовало.

— Вингардио Левиоса!

Безвольное тело зависло в воздухе.

— Эверто статум!

Снейпа отбросило резко вправо и вниз на дорожку, выложенную камнем.

Она поняла, что у нее совсем мало времени, и стоит этим воспользоваться, пока ее не заметили.

— Экспеллиа́рмус!

Секунда — и палочка противника у нее в руках.

— Петрификус Тоталус!

Человек в плаще застыл, потерял равновесие и упал.

Кто это? Лицо скрыто капюшоном. Неважно.

Теперь Снейп.

— Фините Инкантатем!

Он застонал. Попытался подняться, но безуспешно. Она обхватила его, помогла встать.

— Дом Питера Маклейна в Лонгтауне.

Секунда, — и они у порога.

Произнесла пароль. Все. В безопасности.

Снейп со стоном опустился на диван. Бель разожгла огонь в камине. Заблокировала вход. Решила не смотреть в его сторону, — пусть приходит в себя. Заварила зеленый чай с мятой.

— Миссис Маклейн? Где мы?

«Видимо, ему уже лучше».

— Вы у меня дома, мистер Снейп.

— Это я уже понял. Где именно ваш дом?

— Его местонахождение известно только мне.

— Я пленник? Сейчас сюда прибудет весь отдел мракоборцев?

Грустно усмехнулся.

— Испугались?

Презрительно:

— Нет, конечно! Просто хочу знать, к чему готовиться.

— Мы сейчас достаточно далеко от Лондона. В Лонгтауне. Рядом Шотландия. Это дом моего мужа.

— Так значит сейчас еще…

Она поспешно перебила:

— Муж погиб.

— Простите. Я не хотел вас обидеть.

Присела рядом.

— Выпейте. Это зеленый чай с мятой.

Внимательно посмотрел.

Кажется целая вечность прошла после того вечера, когда она сообщила ему о родстве их душ. Потом смерть Дамблдора. Все так странно и нелепо.

— Итак, миссис Маклейн, с чего это вы вдруг вздумали спасать меня? Меня, убийцу Дамблдора?

— Я сомневаюсь, что вы убийца. Точнее, что вы по собственной воле убили Директора.

Сердце мужчины забилось быстрее. Она не перестает его удивлять.

— Хм, хотелось бы поподробнее…

— После того, как вы оставили лежать меня в каком-то подсобном помещении, лишив возможности даже пошевелить пальцем?

Он начал злиться.

— Вы так хотели поучаствовать в схватке?

Она спокойно продолжала:

— Когда заклятье перестало действовать, все уже закончилось. Я дошла до больничного крыла. Там Гарри Поттер рассказывал о том, как он стал невольным свидетелем убийства Директора.

— Мальчишка! Глупый мальчишка!

Со всей силы ударил кулаком по поручню дивана.

— Никак не могу понять вашей ненависти к этому студенту. Хотя, она, видимо, уходит корнями в ваше прошлое.

— Это неважно.

— Его рассказ никак не мог вписаться в мое сознание, особенно с вами, как со злодеем в главной роли.

— Вы не поверили ему?

— Я просто слушала, пока Грейнджер не рассказала, как вы обезопасили на время битвы Флитвика, ее и Лавгуд.

Снейп повел плечами:

— А с чего вы взяли, что я их спасал?

Она посмотрела ему в глаза. Открыто, доверчиво. В ее взгляде не было ни презрения, не страха. Что это? Благо или наказание?

— Не знаю. Но я думаю, что вы с ними поступили так именно из благих побуждений.

— Дамлдора я тоже убил из благих побуждений?

— Да.

Так просто. Без криков. Обвинений. Нет, этого не может быть! Видимо, у нее действительно мощная интуиция.

Он расхохотался. Громко, нервно.

Кто она на самом деле? Друг? Враг?

Она сделала вид, что не заметила. Просто забрала из рук пустую чашку.

— Может что-нибудь покрепче?

— Да, пожалуй.

Трансфигурировала чашки в тонкие бокалы.

— Акцио, вино!

— Я ни один раз возвращалась в мыслях к рассказу Поттера. Что-то не сходилось. Меня не покидало чувство, что Дамблдор молил вас не о пощаде. Он молил вас о смерти.

Он схватил ее за плечи:

— Вы каким-то образом прочитали мои мысли?

Глаза Бель наполнились слезами.

— Нет. Но еще при первой встрече с вами и Директором я почувствовала какую-то недоговоренность в ваших взглядах и жестах, будто вас связывала какая-то тайна.

Он продолжал сжимать ее плечи.

Тихо прошептала:

— Вы мне делаете больно. Отпустите.

Он понял, что мертвой хваткой вцепился в ее тело. Заглянул в испуганные глаза, разжал пальцы, медленно опустился на колени, обвил руками талию, зарылся лицом в складки платья.

— Прости…

Она гладила его по голове. Что-то шептала. Потом опустилась рядом. Нежно провела ладонью по щеке.

Так близко. Такая родная, нежная. Ее глаза так близко. Завораживают, околдовывают.

— Северус…

Будто ток по телу от ее голоса. Губы. Ее губы. Мягкие. Удивленные его внезапным порывом. Податливые. Растворяющиеся под его губами. Уже не вдохнуть и не выдохнуть.

Отстранился. Заглянул в глаза. Понимающая, чувствующая.

— Как ты узнала, что я был в том переулке? Почувствовала?

Улыбнулась.

— Родство душ. Забыл?

— Нет, Бель, такое не забывается.

* * *

Время давно уже шагнуло за полночь, а они все сидели, обнявшись, у камина. Одно только присутствие любимого человека наполняло душу каждого необыкновенной теплотой, от которой оба успели отвыкнуть за годы одиночества.

— Мне пора, — чуть слышно прошептал он.

Заглянул в глаза. Сколько боли. Горечь в голосе.

—Ты уже прощаешься со мной…

Не вопрос. Утверждение.

Она встала. Отошла к окну.

Он подошел. Нежно поцеловал ладони.

— Обещай мне одну вещь. В наши последующие встречи ты будешь относиться ко мне так же, как и все в Хогвартсе.

— Ненавидеть?

— Да.

Молчит, поджав губы.

— Обещай мне! Прошу тебя! Просто поверь. Так надо!

— Хорошо! Я постараюсь!

Задумалась на мгновение.

— Но и ты должен пообещать мне кое-что.

Теперь молчал он. Насторожился.

— Обещай мне остаться живым!

— Обещаю!

До нового учебного года оставалась неделя. Аннабель сидела в своем кабинете, обложившись книгами, и делала пометки. В класс ворвалась Аврора.

— Бель, ты уже слышала? Слышала?

— Что случилось?

— Министерство пало. Тот-Кого-Нельзя-Называть захватил власть.

Быстрым шагом вошла МакГонагалл.

Кивнула Авроре в знак приветствия. Положила перед Аннабель «Ежедневный пророк».

— Полюбуйся!

На нее с большой фотографии на первой полосе смотрел Северус. Заголовок под ней сообщал: «Северус Снейп утвержден в должности директора Хогвартса».

— Не может быть! — воскликнула Аврора уже из-за ее плеча. Выхватила газету и начала читать вслух.

— «Северус Снейп, долгое время преподававший зельеварение в школе чародейства и волшебства Хогвартс, поставлен сегодня во главе этого древнего учебного заведения. Это назначение стало частью некоторых изменений в штатном составе школы. После отставки прежнего преподавателя маггловедения её пост заняла Алекто Кэрроу, между тем как брат Алекто, Амикус, стал профессором защиты от Тёмных искусств».

Все трое переглянулись.

Тетушка зло заговорила:

— Брат и сестра Кэрроу — Пожиратели Смерти. Говорят, что Чарити Бербидж убил Тот-Кого-Нельзя-Называть, а ее тело скормил своей змее. Я думаю, что теперь и нас ожидает нечто подобное, когда здесь появится Снейп.

— Снейп — директор! Снейп в кабинете Дамблдора, которого он так хладнокровно убил. Разве это возможно?

Аврора медленно пошла к выходу.

В глазах тетушки тревога.

— Аннабель, теперь ты должна быть очень осторожна. В отношении тебя я спокойна только потому, что ты чистокровная волшебница. Первое время к тебе претензий не будет.

* * *

Накануне первого сентября Снейп собрал педагогический коллектив в полном составе у себя в кабинете.

Таких волн ненависти в замкнутом пространстве Аннабель еще никогда не ощущала. Это было настолько неприятно, что в какой-то момент ее начало подташнивать.

Снейп говорил о предстоящем учебном процессе и методах работы. По сути, ничего не изменилось. Представил Кэрроу. Никто, кроме Северуса, не проронил ни слова. Он прошелся по кабинету. Остановился за ее спиной. Болью в затылок ударил страх. Он специально задержался позади ее стула. Хотел, чтобы она почувствовала. «Я поняла, Северус. Ты боишься за меня. Не переживай. Со мной все будет в порядке!»

* * *

Новый директор Хогвартса откинулся на спинку кресла. Против него заработала мощная оппозиция в лице его прежних коллег и новых подчиненных. Для них он, прежде всего, убийца. Жестокий, расчетливый. И Пожиратель Смерти. Безнравственный, преданно служащий Темному Лорду. А что Бель? Он знал, у нее своя шкала ценностей. Она видит то, что скрыто от всех остальных. Как уберечь ее от всего этого кошмара? Вспомнилась смерть Бербидж. Он внутренне содрогнулся. На ее месте мог оказаться любой преподаватель.

С силой сжал руки в кулаки. Он больше не подпустит ее к себе ни на шаг. Будет лишь издали следить за ее безопасностью. Этот внезапно полученный дар небес, потоком света ворвавшийся в его жизнь в образе Аннабель Маклейн, он никому и никогда не отдаст. Пусть даже ценой собственной жизни.

Заканчивались рождественские каникулы. Завтра возвращаются ученики. Не все, — многих родители забрали еще в октябре. Наверное, потому, что Хогвартс больше стал походить на арену боевых действий, чем на школу. В основном стычки происходили между Кэрроу и преподавателями. Эта парочка Пожирателей была назначена ответственными за дисциплину. Провинившихся студентов Амикус Кэрроу оставлял после занятий, — они должны были отрабатывать друг на друге темные заклятья. Пару раз Аннабель в самый последний момент под благовидным предлогом избавляла учеников от наказаний. В первый раз он лишь злобно посмотрел в ее сторону. Во второй — попросил не вмешиваться не в свое дело. Она поняла, что это предупреждение. Пока.

Аннабель спускалась в подземелья. Слизнорт должен был приготовить Перцовое зелье для больничного крыла, а она пообещала мадам Помфри занести его по дороге в Астрономическую башню. В кабинете никого не было. Собралась уходить, но вдруг заметила на столе ряд склянок. Сверху лежала небольшой кусок пергамента «Для больничного крыла». То, что нужно. Шаги. Обернулась. Снейп. Робко шагнула ему навстречу.

— Вы что-то хотели, миссис Маклейн?

Голос обжигающе ледяной.

Она остановилась. Его чувства прошли сквозь нее — боль, нежность, отчаяние, страх.

Шаг навстречу.

— Что Вы делаете в кабинете зельеваренья? Где Слизнорт?

— Не знаю.

Еще шаг.

— Мне стали снится кошмары. Почти каждую ночь.

Подошла вплотную.

— Я боюсь.

Он вздрогнул.

— За тебя, Северус.

Она приподнялась на носочки и нежно обхватила ладонями его щеки. Это был неосознанный порыв. От сердца к сердцу.

— Ты обещал мне выжить. Помнишь?

Тишина…Глаза в глаза…

— Прошу. Ты нужен мне.

Рывок. Резкий, до головокружения. Прижал к груди. От сердца к сердцу. И слов не нужно. Нежно обхватил голову, приподнял, поцелуй, легкий, почти невесомый. И…оттолкнул.

Хриплое «Уходи». Никаких объяснений, только боль. Чья? От сердца к сердцу.

Опустила плечи. На них тяжестью легла его обреченность. Он перестал верить в то, что выживет. Это было прощание. Пустота… Громкий удар двери в тиши подземелий. Наверное, так и должно было случиться… Он говорил, что должен исполнить свой долг.

А как же она? Надо просто привыкнуть.

Душу согревало только одно. Тогда, в горах, она рассказала ему не все. Ведьма, встретившая свою половинку, и получившая дар, может раз в жизни воспользоваться мощной магией и вернуть своего возлюбленного к жизни. А справится ли она?

Бог мой, как же тяжело! Ступени вверх, будто дорога на эшафот. Каждая — невыразимая пытка. Надо учиться быть сильной. У нее все получится.

Апрель в этом году был туманным и тоскливым. Аннабель возвращалась из библиотеки. Ее бил легкий озноб, — наверное, простудилась. Задержалась на минуту у кабинета директора. Почувствовала тепло, исходящее от медальона. На обороте проступали руны.

«Исполнить сможешь сокровенный ритуал, когда соединятся души и тела. И в единении сердец родится новой жизни торжество».

Подумать о том, что это означает, Аннабель не успела. Справа от нее Амикус Кэрроу тащил за шиворот испуганного студента.

— Немедленно отпустите ребенка. Ему больно!

Кэрроу, увидев ее, взревел от бешенства. Пока она подталкивала в спину испуганного первокурсника, Пожиратель воспользовался ситуацией.

— Экспелиармус!

Палочка Маклейн у него в руках. Его подстегнул промелькнувший в ее глазах ужас.

— Вперед! Ко мне в кабинет!

— По какому праву? Кто вы такой?

Грубо толкнул в спину. Споткнулась. Быстро поднялась.

В кабинете царил полумрак. Аннабель била дрожь.

Кэрроу направил на нее палочку. Она закрыла глаза. Приготовилась к боли. Ничего.

Он усмехнулся. Один взмах и платье разорвалось от горловины до подола.

— А вы неплохо выглядите, миссис Маклейн.

Аннабель начала отступать. Стена. Он безжалостно швырнул ее на пол, отчего она больно ударилась затылком. Кэрроу навалился сверху. Она сопротивлялась, как могла. Удар по лицу, — заныла скула.

Страх отступал. Из глубины накатывала волна злобы:

— Отпусти меня!

Впервые ей хотелось причинить боль. Да будет так! Сначала задребезжали оконные стекла, посыпались учебники с учительского стола. Кэрроу в недоумении отпрянул от нее.

— Акцио, палочка!

Секунда, и она снова в безопасности. Но Бель не торопилась. Она наслаждалась зрелищем. Перевернулась парта, стоящая поблизости, а затем угрожающе зависла в воздухе. Стекло в ближайшем окне лопнуло, осколки разлетелись по всему классу.

Снейп возвращался с очередного собрания у Темного Лорда. Как же он устал! Быстрее добраться до кабинета. Только бы ничего не случилось в его отсутствие! Его тревожило поведение Аннабель. Глупо. Безрассудно так дразнить Кэрроу. Где-то внутри образовался комок неприятного чувства. Будто рядом творилось что-то непоправимое. Он остановился. Вслушался в себя. Потом боль. Будто удар в лицо. Заныла скула. Он один. Рядом никого. Что за странные ощущения? Будто чужая боль. Мгновенное озарение. Бель! Это ей больно. Прислушался. Где-то севернее послышался грохот и звон. Комнаты и кабинет Кэрроу.

Пнул дверь ногой. Замер. Справа, скрестив руки на груди, стояла усмехающаяся Аннабель. Платье разорвано, волосы растрепаны. Посередине кабинета на корточках, прикрыв голову руками, сидел Амикус Кэрроу. Треск, звон. Разлетелось еще одно окно. Снейп подскочил, схватил Бель за руку, выдернул за дверь.

Она начала приходить в себя. Он снял плащ, укутал ее.

— Что он с тобой сделал?

— Ничего.

Снова вошел в кабинет. Кэрроу сидел все в той же позе. Хотелось пустить в него сразу каким-нибудь заклятьем. Может, Сектумсемпра? С трудом сдержался. Направил палочку:

— Обливиэйт.

Амикус поднялся, удивленным взглядом обвел комнату.

— Что все это значит, Кэрроу?

— Я…я не знаю, Снейп. Я, кажется, вошел в кабинет за … чем-то, а тут все перевернуто.

Он удивленно оглядывался вокруг.

— Немедленно приведите все в порядок.

Вышел, хлопнув дверью.

— Аннабель, как ты?

— Ты проводишь меня?

— Иди вперед, я за тобой.

Он проконтролировал, чтобы она без приключений добралась до своих комнат. Собрался уже уходить.

— Северус.

Оглянулся. В коридорах тишина. Подошел ближе.

— Побудь немного со мной. Пожалуйста.

Только ей удавалось так произносить это, казалось бы, обычное слово вежливости. Еще раз осмотрелся. Вошли. Северус наложил оглушающее заклятье и еще пару охранных чар. На всякий случай.

Она ждала. Обернулся. Она протянула руки.

Подошел, прижал ее к себе. Как давно он мечтал об этом. Потрескивали поленья в камине, отблески огня плясали по стенам. Подняла голову, заглянула в глаза.

— Ты пришел вовремя. Еще бы чуть-чуть и одним преподавателем в Хогвартсе стало меньше.

Попыталась улыбнуться, но неожиданно всхлипнула.

— На самом деле я испугалась. Очень.

Обнял, сцепил кольцо рук. Так надежнее.

— Больше тебя никто не обидит. Я смогу вовремя прийти на помощь.

Приподнял за подбородок, заглянул в глаза. Поцеловал кровоподтек на скуле.

— Я почувствовал твою боль, Бель.

Она напряглась, отошла. Дрожащими пальцами потянула с шеи плащ, будто не хватало воздуха.

— Ты…почувствовал…меня?

Плащ соскользнул с плеч. Он замер. Ее полуобнаженное тело, казалось, светилось изнутри. Вспомнила вдруг, что платье разорвано. Инстинктивно прикрыла грудь руками. Он поспешно отвернулся к камину.

Подошла. Обняла. Ладони взлетели вверх по спине, легли на плечи. Даже сквозь плотную ткань сюртука он почувствовал тепло ее тела. Стало трудно дышать. Развернулся. Посмотрел в глаза. Дыхание смешалось. Он пленник. Омут, водоворот, затягивающий навсегда. Поцелуи, объятья, прикосновения. Аромат ее кожи.

— Северус, останься сегодня со мной. Пожалуйста.

— Нет, Бель. Это очень опасно.

Глаза ее сияли волшебным блеском. Манили. Обещали.

Как же устоять? Не внять ее мольбе?

— Северус… любимый…

Секунда, и все барьеры, которые он так тщательно воздвигал в их отношениях, рухнули. Будто лавина обрушилась где-то высоко в горах, сметая все на своем пути. Забылось чувство опасности, долга, обещания. Все это казалось нереальным, пустым. Настоящей и живой была только она. Бель. Его Бель. Он не помнил, то ли она его раздела, то ли он снял одежду сам. А может, под рукой была волшебная палочка. Ее тело, податливое, откликающееся на каждое его прикосновение. Кожа, словно цветок, источающий свой аромат в пик расцвета. Губы, шепчущие его имя. Все было так естественно, будто они были созданы друг для друга. Он, наверное, всегда знал изгибы этого тела. Единственная, желанная, такая родная. Вся нежность, поднявшаяся из самых затаенных уголков души и сердца, была предназначена только ей. Все эти долгие годы он берег для нее все свои сокровенные чувства. Наверное, это и есть момент истины. От сердца к сердцу. Глаза в глаза. Как раньше он мог жить, не ощущая на своем теле этих теплых, нежных губ, этих мягких ладоней. Как он обходился без этих страстных объятий, глубины ее глаз, тембра ее голоса. Единственная. Моя. Бель.

* * *

Аннабель погружалась в сон. Откуда-то из глубин сознания всплыла надпись на медальоне «Исполнить сможешь сокровенный ритуал, когда соединятся души и тела». Души и тела… Половинки соприкоснулись и стали единым целым.

Всю последнюю неделю апреля Аннабель жила в напряжении. Ее мучила бессонница. Надвигалось Нечто. Она чувствовала это — до ломоты во всем теле. Сегодня было особенно неспокойно. Она несколько раз выходила в коридоры — тишина.

Около полуночи в дверь решительно постучали. На пороге стоял запыхавшийся Флитвик.

— МакГонагалл просит всех собраться в Большом зале.

Сердце замерло.

— Что-то случилось?

— Тот-Кого-Нелья-Называть приближается. Снейп бежал.

Вот она, причина бессонницы.

События развивались стремительно. После отказа выдать Гарри Поттера и эвакуации студентов, началась битва за замок. Страшно не было. Нет. Просто все казалось каким-то нереальным. Вот Стебль прошла со студентами, несшими в руках мандрагоры. Неплохой способ оглушения противника. Трелони сбрасывала на головы Пожирателей стеклянные шары. Все боролись, как умели. Наравне с преподавателями сражались старшекурсники.

Бель отражала летящие со всех сторон заклятья. От некоторых просто уклонялась. Прикрывала кого-то из студентов. Крики, стоны, разноцветные всполохи. Вдруг резкая, рваная боль в шее. Приложила ладонь. Ничего. Снова боль, на этот раз пульсирующая.

Северус!

Она бросилась на его поиски. Из-за грохота боя невозможно было сосредоточиться. Мешали заклятья, летевшие со всех сторон. Она заметалась. Упала на колени, зажав ладонями уши.

— Северус, где ты?

И вдруг тишина, разрываемая голосом Волан-де-Морта. Он давал час передышки. Аннабель кинулась к выходу. Навстречу шли Поттер, Уизли и Грейнджер. Лица у них были растерянные. Она уловила недавно пережитый шок, исходящий от Поттера. Бросилась к нему.

— Где Снейп?

Поттер недоуменно смотрел на нее. Она начала трясти его за плечи.

— Где Северус Снейп?

— Он…погиб.

Она вцепилась ему в плечи, судорожно сглатывая комок боли. В ее глазах застыл ужас, отчаяние, боль.

— Где он?

— В Визжащей хижине.

Она бросилась в указанном направлении.

— Нет, Северус. Пожалуйста. Не умирай.

Он лежал на полу. Шея прокушена. Лужа крови.

Упала с разбегу на колени.

— Эпиксеи.

Провела палочкой. Рана затянулась.

— Северус, пожалуйста.

Он был бледен, неподвижен.

Пульс не прощупывался. Сердце молчало.

— Живи. Ты должен жить. Ты обещал мне.

Целовала лицо, обхватив ладонями.

— Ты не только половинка моей души, ты половинка моего сердца, ты моя жизнь. Что я без тебя? Ты сейчас придешь в себя, правда, любимый? Мы уедем отсюда. Далеко. Ты слышишь?

Спазм рыдания сдавил горло. «За что?» Крик отчаянно рвущейся боли.

— Я люблю тебя, Северус!

Из медальона вырвалось золотой сноп света. Как она могла забыть? Медальон. Дар. Она может вернуть ему жизнь. Поспешно стерла слезы. Приподняла тело Снейпа, крепко обхватила руками, прижала. Закрыла глаза. Единый мощный порыв, и они в другом месте. Осторожно уложила его. Горное плато. То самое. Пора.

Распахнула руки. Слова легко полились из самого сердца.

— Я, Салемская ведьма Аннабель Маклейн, наделенная родовым даром интуиции и служительница древней силы Духа Наития, призываю вас, Магии Стихий, вернуть к жизни моего возлюбленного Северуса Снейпа.

— Огонь, Воздух, Вода, Земля — свободна воля ваша, и можете идти вы в одну сторону или другую, делать то или это, выбирать себе друзей и врагов или не ведать ни тех, ни других.

Потянулась к солнцу.

— Сила Огня, можешь ты сотворить из искры пожар и уничтожить всех вокруг, а можешь силу свою хранить глубоко в себе, как слабый огонёк свечи.

Мощный поток света влился в нее.

— Да пребудет с нами Сила Огня!

Обернулась к озеру.

— Сила Воды, можешь ты сотворить из капли потоп и уничтожить всех вокруг, а можешь силу свою хранить глубоко в себе, как живительную каплю влаги.

Высокая волна накатила на берег. Пальцы впитали живительную влагу.

— Да пребудет с нами Сила Воды!

Встала у обрыва.

— Сила Воздуха, можешь ты сотворить из легкого дуновения ураган и уничтожить всех вокруг, а можешь силу свою хранить глубоко в себе, как слабый вздох.

Ее закружило в потоке ветра. В руках осталось серебристое облачко. Вдохнула.

— Да пребудет с нами Сила Воздуха!

Опустилась на грудь земли, прижалась щекой.

— Сила Земли, не можешь ты силу свою обратить на разрушение, ибо сила твоя в рождении.

В тело перелилась жизненная энергия.

— Да пребудет с нами Сила Земли!

Опустилась на колени перед Снейпом.

— Заклинаю тебя, возлюбленный мой, вернись! Ты принадлежишь мне, так же, как я принадлежу тебе. Ты чувствуешь меня, так же, как я чувствую тебя. Возьми половину моей души.

Накрыла теплыми губами холодный рот. Глубокий выдох.

— Дыши.

— Возьми половину моего сердца.

Положила ладони на грудь.

— Огонь, согрей тело.

Тепло потоком устремилось в холодное тело.

— Возьми половину моей жизни.

Ножом сделала надрез на пальце. Капля крови смешалась с каплей озерной воды и зависла в воздухе.

— Влага, заструись по венам.

Мгновение и все вокруг озарил теплый свет. Медальон раскрылся. Из одной его половины вырвался зеленый тонкий луч и обвился вокруг Аннабель. Из второй половины вытек красный луч, опоясавший Снейпа. Она взяла его за руки. Лучи соединились. Из нее вырвался поток света и вошел в него, уходя корнями в землю.

— Живи!

Вокруг образовался воздушный радужный поток. Цвета перетекали один в другой, переплетались, меняли оттенки, кружили все быстрее, утончаясь, вливались в закрывающийся медальон. Створки захлопнулись. Ее отбросило в сторону.

Сил не было, подползла. Обвила его руками. Положила голову на грудь, прислушалась. Сердце отсчитывало глухие, но ровные удары. От сердца к сердцу. Теперь навсегда.