Птица на ветру (гет)

Следующим перевалочным пунктом Хеспер избрала высокий скалистый мыс, выдающийся далеко в море. Миллисент представления не имела о том, какую пищу можно раздобыть среди этого нагромождения камней. На что ее спутница, не преминув отпустить парочку язвительных замечаний о полной нежизнеспособности современных ведьм, извлекла из недр сумки охотничий нож и исчезла в тумане. Завывания ветра, ледяная изморось, серое небо, неестественно близкое, будто на экваторе, паучьи лапки наполовину высохшего дерева — казалось, стоит пройтись немного вдоль берега, и из сизого марева навстречу выплывет проклятый стоунхенджской колдуньей Азкабан или даже беспокойный дух самой волшебницы, закутанной в полуистлевший саван.

— Как думаешь, она вернется? — Миллисент с сомнением посмотрела на кузена и спрятала ладони в рукавах мантии. — С нее станется бросить меня на съедение оборотням. Или кому похуже. Помнишь, Филч говорил, что в Запретном лесу водятся существа пострашнее оборотней? Он же не гигантских пауков имел в виду...

Винсент рассмеялся своим шелестящим смехом.

— Ты молодец, что спросила Хесп про кольцо. Я ведь его не заметил поначалу.

Милли устало пожала плечами.

— Странно. Такой огромный камень даже слепой разглядит. А ты с Хеспер глаз не сводил всю дорогу.

— На кольце чары, это же очевидно, — рассердился Винсент. — Для меня они рассеялись, только когда я смог взглянуть на Хесп твоими глазами. Кстати говоря, любопытно, почему именно на тебя эта магия не действует.

— Не похоже на простое совпадение, — задумалась Милли. — Сначала птица, которую Астория принесла в магазин Борджина. Потом кольцо Анны. Теперь Хеспер. Что может объединять трех таких непохожих друг на друга женщин? — она ахнула, — Да ведь еще и Миззи Борджин! Гадание на криках птиц! Винс, подумай, какие птицы обычно пронзительно кричат? Вряд ли Миззи использовала домашних кур.

— Уйми свое воображение, Милли, — скептически усмехнулся Винсент. — Или тебе после Гринграсса всюду мерещатся заговоры? Орел Талиесина — символ, как легендарная диадема Рэйвенкло. Воплощение торжества чистого интеллекта над природой и материей. Миззи Борджин с ее третьим глазом явно не вписывается в такую компанию.

Милли покачала головой. Так уж сложилось, что аргументы Винса в последнее время звучали для нее все менее убедительно. Она приучила себя не искать объяснений происходящим вокруг странностям в феномене временной петли, но не могло ли так случиться, что даже сейчас она, ведомая иллюзией свободного выбора, всего лишь послушно следует правилам игры, достоверно известным одной Эсти? Милли попыталась вспомнить их первую встречу в лавке Борджина. Астория, такая красивая и сосредоточенная, спешит избавиться от птицы на ветру. Борджин и Министр перешучиваются, из их слов становится известно, что Эсти достался простенький бутафорский артефакт. Для чего же он предназначался? Милли раздосадованно всплеснула руками: в то время она была так занята наблюдениями за Пенелопой Кристалл, что упускала из виду множество немаловажных деталей. Тысячу раз прав был Винсент, упрекая ее в нерасторопности. Билли Борджин и его темномагическая лавочка хранили много тайн, а Милли бездарно распорядилась предоставленной ей возможностью коснуться хотя бы некоторых из них.

Воспоминания о Борджине снова привели к Миззи и ее покойному супругу. Почему Миллисент не расспросила подробнее Эбигейл о том, от чего погиб Чарльз? Восемь лет назад Миллисент поступила на первый курс, а год спустя за прилавком стоял уже Биллиус — Драко летом не упускал ни единой возможности похвастаться тем, что отец брал его с собой на Ноктюрн аллею. Девушка невольно улыбнулась: Министр недурно устроился, уже тогда наверняка зная от трусоватого родственничка, какие сделки совершаются на сомнительной улочке и кем.

— Все строишь воздушные замки? — Хеспер вернулась, таща в руке свежевыловленную и наполовину выпотрошенную рыбу. — Просить тебя помочь с обедом бессмысленно, я так понимаю?

— Вы ее сами поймали? — округлила глаза Миллисент, с трудом представляя Хеспер, бросающуюся в море с ножом наперевес. Ведьма фыркнула в ответ.

— А как же. Расплела косу и соорудила рыболовецкую сеть. Остальной улов оставила на берегу, не дотащила. Нам ведь нельзя колдовать в этой глуши. После ланча пойдем в северном направлении.

— Я серьезно, — нахмурилась Милли. К счастью, она уже научилась распознавать сарказм в словах Хеспер.

Женщина невозмутимо принялась чистить рыбу, сверкая своим невозможным кольцом.

— Банальная кража, мое золото, на что же я еще сгожусь? Тут неподалеку есть домик рыболова. Я подумала, он не будет в обиде на умирающих от голода ведьм, ограбивших его на одну форель.

— Где мы сейчас находимся? — Миллисент успела запутаться в их перемещениях. — Далеко еще идти до Стоунхенджа?

— А Моргана разберет, — благодушно отмахнулась Хеспер, ловко удалив из рыбины скелет. — Ты разве видишь у меня в руках карту? Считай, что мы заблудились.

— Но как же мы можем путешествовать, не зная маршрута? — опешила Милли. — Мы же не до бесконечности намерены скитаться по Англии, куда кривая выведет!

Хеспер странно посмотрела на девушку.

— Знаешь, такие закоренелые материалистки, как ты, редко добираются до места назначения. Стоунхендж — это не ужесточенная версия Хогсмида, коли хочешь знать. И если ты ожидаешь, что я выведу тебя к воротам с контрольно-пропускным пунктом и министерским бюрократом на входе, вынуждена тебя разочаровать. Стоунхенджские маги не продержались бы столько столетий, если бы не научились хорошо защищать и прятать свой мир, до которого не в силах теперь добраться даже Невыразимцы. Это не мы ищем Стоунхендж, скорее он ищет нас. И если он сочтет тебя недостойной, ты не войдешь.

Хеспер разом подобралась, заговорив почти как Эбигейл. Не осталось ни наигранной простоты, ни нарочитой дерзости, словно шутить на поднятую тему женщина не смела.

— Почему он пропускает Вас? — прищурилась Милли. — Вы ведь явно не потомственная друидка и не будущая жрица, как Эсти. Ваша магия отличается от общепринятой, но она не представляет собой ничего недостижимого. А Анна Тикнесс бьется над разгадкой уже много лет, но при всех возможностях Отдела Тайн не смогла узнать даже имена жрецов.

— Анна Тикнесс — дура, — брезгливо скривила губу Хеспер. — Говорят, она гоголем ходила по Министерству, бравируя заслугами своего подлого муженька. Во время битвы за Хогвартс кто-то из местных ветрогонов превратил его в морского ежа. Хоть бы он и оставался им до скончания веков, эту особу давно пора прищучить.

Щеки Миллисент вспыхнули от возмущения. Поутихшая было, неприязнь к Хеспер запылала с новой силой.

— Анна неприятна сама по себе, но Министр никогда не имел отношения к ее интригам, — запротестовала она. — Он ведь друг судьи Гринграсса.

Миллисент мысленно прокляла болтливый язык и с усилием заставила себя замолчать. Ни к чему предоставлять Хеспер пищу для ненужных размышлений. Слишком уж она бывает сообразительна.

— Так ведь и Анна — друг судьи Гринграсса, — в тон ей ответила Хеспер. — Все одна шайка. У Пия выражение лица отпетого проходимца. Я всегда считала, что он пытается водить милорда за нос, — она прыснула со смеху, видимо, наглядно представив себе картину. — Пий даже у Малфоев впервые засветился всего за несколько недель до атаки на Министерство, и то прикрываясь легендой об Империусе Яксли. Строил из себя добропорядочного гражданина. Я говорила, что раз уж человек женился на такой стерве, как Анна, ему точно нельзя доверять. Хватило ведь ей духу отправить к праотцам родную сестрицу...

— Что? — Милли недоуменно закашлялась. — К каким праотцам? Миззи ведь жива, я сама ее видела!

— Ар-те-ми-зи-я, — с очевидными затруднениями выговорила Хеспер, издевательски скалясь. — О, с этой девочкой Анна не расстанется, даже если придется заавадить всю ее родню со стороны мужа. Слишком уж большую выгоду могут принести ее дар и ее магазин. Что, по-твоему, дало Пию шанс расправить плечи? Да и старикан был только рад распрощаться с Чарли, этим назойливым, любопытным занудой, как раньше — с бедняжкой Селеной, которая слишком близко подошла к тайнам семьи Гринграссов.

— Селена? — Милли медленно произнесла ее имя, словно пробуя на вкус. — Селена... Она была еще одной сестрой Анны?

— Старшей сестрой, — подтвердила Хеспер. — Очень сильной, талантливой ведьмой. Большой чудачкой, как это часто бывает. Возможно, муж ее и поверил, что эксперименты в трансфигурации непременно ведут к смерти, да если бы и не так, никто не воспринимает его каждодневный бред всерьез. Селена занималась изучением анимагии не один год, она была готова к превращению. Просто она мешала вашему обожаемому Министру и его Анне. Все элементарно. А у нее ведь был ребенок... Анна о нем и не подумала, конечно. Интересно, что стало с бедной девочкой...

Очередной переход дался Миллисент непросто. В одном из послевоенных интервью, опубликованных в специальном выпуске «Ежедневного пророка», Рональд Уизли раскрывал некоторые подробности их с Поттером таинственного отсутствия на седьмом курсе. Хотя Милли так толком и не поняла, какую цель гриффиндорцы преследовали, тупо бродя по лесу и аппарируя с места на место, одно ей запомнилось точно: утомительность и монотонность этих путешествий, наделявшие даже словесные их описания усыпляющей силой. Их с Хеспер не преследовали егеря, хотя ведьма периодически воровато оглядывалась или резко бросалась в сторону, за деревья, потянув за собой Миллисент, над ними не висела смертельная угроза — Аделаида, должно быть, и думать забыла о племяннице, сосредоточившись на мужнином наследстве, магический мир не предъявлял им ровным счетом никаких требований. Милли могла воспринимать происходящее, как внеплановую прогулку, приятное разнообразие — вот только в последнее время ее буквально мутило от перемен.

— Как думаете, мистер Гринграсс уже обнаружил наше исчезновение? — пришло вдруг ей в голову. — А если он попытается нас вернуть?

Хеспер закатила глаза.

— И как он это сделает? Пустит по твоему следу цепных псов? Эбигейл вряд ли любезно поведала старикану обо мне, иначе какой смысл в ее просьбе. А Миллисент Булстроуд никто знать не знает. Зачем она судье, когда у него решающий процесс по делу Малфоев на носу?

Миллисент согласно кивнула. Гринграсс нечасто говорил о работе в ее присутствии, но Эбигейл в эти дни все чаще задерживала на муже обеспокоенный взгляд. Дата слушаний приближалась, а судья все ждал некоего доказательства, способного, по его убеждению, повернуть ход дела. Должно быть, вычитал о нем в своей хрустальной сфере. Хотела бы Милли знать, не было ли использование артефакта нарушением профессиональной этики или чем-то подобным.

От шерстяного одеяла у Миллисент чесалась шея, и нестерпимо хотелось чихать. Хеспер не слишком доверяла гостиницам маленьких городков, называя их владельцев сплетниками и прохиндеями. К счастью, ночевать под открытым небом ведьмам довелось лишь однажды, когда Хеспер так и не удовлетворилась показателями магического поля глухой деревушки, известной ей по ее богатому приключениями прошлому. Милли долго не могла сомкнуть глаз, ежеминутно подскакивая и судорожно вглядываясь в непроглядную тьму. Лес полнился странными звуками. Стрелка на наручных часах давно переползла за полночь.

Должно быть, сон все-таки подкрался к девушке — другой возможности в одночасье перенестись в незнакомую комнату она не видела. Сквозь легкий тюль даже небо просматривалось зеленоватым. Пейзаж за окном был вполне узнаваем — озеро, за ним покрытая густым лесом горная цепь. Если подойти чуть ближе, можно рассмотреть хижину с завивающимся над крышей сизым дымом. Все окна в Хогвартсе были зачарованы одинаковым образом — даже жители подземелий могли любоваться тем видом, что открывался с Астрономической башни.

— Все еще не вижу причин не сообщить о Вас немедленно представителям аврората, — по выражению лица Снейпа легко читалось его истинное отношение к тем, к чьему авторитету он взывал. — Останавливает меня лишь желание понять, кроется ли дело в вашем фантастическом невезении или же фантастической глупости.

— Еще один шанс нескоро представится, сэр, — Милли из сна, за которой настоящая Милли наблюдала, словно со стороны, развела руками. — Ворота школы теперь все больше закрыты, а в Хогсмиде очень некстати установили комендантский час. В другой день меня бы могли заметить.

— Вас, кажется, не слишком смущает тот факт, что Вы все же были замечены, причем не только мной, но и леди Грин, — вкрадчиво проговорил Снейп. — Поскольку леди Грин находится в Хогвартсе с официальной проверкой, полагаю, будет справедливо именно ей предоставить право решать вашу судьбу, мисс Булстроуд. С моей точки зрения, Кребб должен узнать о поведении своей подопечной, как можно скорее.

— Да бросьте, Северус, — ответила настоящая Милли ставшим уже таким привычным голосом Астории Гринграсс. — Вы не хотите привлекать Кребба так же, как не хочу этого я. Мисс Булстроуд прибыла в Хогвартс вместе со мной, и я вынуждена просить Вас об одолжении. Для девочки будет безопаснее остаться в замке. Разумеется, инкогнито.

— Что? — Милли из сна задохнулась от возмущения. — Нет! Эсти, мы так не договаривались! Я нужна тебе там!

— Если ты мне понадобишься, я знаю, где тебя найти, — Астория растянула губы в ласковой улыбке. — Северус, так мы договоримся? Я бы не хотела, чтобы другие студенты или преподаватели знали о присутствии мисс Булстроуд. Я знаю, Вы умеете хранить секреты.

— Секреты от Темного Лорда? — озадаченный директор пристально посмотрел на Асторию. — В устах Эстер Грин это равносильно Апокалипсису.

— От кого-то я слышала, что Хогвартс даже надежнее Гринготтса, — ответила Астория. — Я знаю, что зеркало, которое так несправедливо досталось Дамблдору, по-прежнему спрятано в подземельях замка. Я не только привезла Вам Миллисент, Северус, у меня есть вещь, которая не должна попасть не в те руки. Я берегла ее с самой ночи переворота в Министерстве. Думаю, мы с Вами заинтересованы в одном исходе войны.

Милли с отчаявшимся видом наблюдала за тем, как Снейп направляет на Асторию волшебную палочку.

— Вы знаете, как проверить. Что я, лгу? — мягко добавила ведьма.

— Легиллименс!

Миллисент зажмурилась.

— Перестань дергаться, возишься, как нюхлер, — прошипела сквозь сон Хеспер. — Следующий, кто меня разбудит, получит Ступефай, чтоб вас всех черти утащили.

Хеспер так и не воплотила в жизнь свои угрозы, хотя тревоги у Милли не поубавилось. А через ночь она уже с благодарностью обнимала подушку в дешевом гостиничном номере и радовалась возможности спать на нормальной кровати, пусть та и скрипела всеми своими пружинами, стоило повернуться на другой бок.

Коль скоро свыкнуться с постоянным ощущением голода, холода и дискомфорта Миллисент не удавалось, преследовавшие ее боли день ото дня становились все сильнее, а на горизонте не виднелось и намека на Стоунхендж, девушка старалась переключить свое внимание на наблюдение за своей немногочисленной свитой. И если мисс Гэмп, казалось, уже не могла преподнести ей никаких сюрпризов, поведение Винса выглядело откровенно странным.

При жизни Винсент Кребб славился своей невозмутимостью, граничащей с тупостью. Милли не могла припомнить буквально ни одного случая, когда кузен терял бы над собой контроль. Единственным исключением, пожалуй, был седьмой курс, на который она не попала, и необдуманно примененное заклинание, стоившее юноше жизни. Даже влача жалкое существование духа, Винс ни на минуту не расставался со своей маской, тщательно взвешивая каждое слово и будто уравновешивая эмоциональную Милли. Теперь же каждая минута их путешествия, казалась, причиняет ему невыразимое беспокойство. Как бы ни хотела Миллисент списывать происходящее на зрительный обман, призрак словно истончался, бледнел, растворялся в атмосфере по мере приближения к их цели.

Миллисент не решалась задавать кузену вопросы и уж точно не могла посоветоваться со своей спутницей. Да, Хеспер порой в задумчивости рассматривала витающего поблизости Винса, но с таким же успехом она могла выглядывать следы постороннего присутствия у кромки леса или любоваться вьющимся дымком на той стороне деревушки. Не исключено, что мощное магическое поле Стоунхенджа попросту создавало помехи для такой хрупкой субстанции, каковой теперь являлся Винс. Ведь никто не рассказывал Милли о том, обитают ли в Стоунхендже привидения.

— Мы в пути уже неделю, я считала, — раздраженно заметила Миллисент, умывая лицо холодной родниковой водой. — Вы так ненавидите магглов, Хеспер, но, похоже, Вам нравится жить так, как живут они. Даже хуже, чем они: наверняка маггл за такое время успел бы уже совершить кругосветное путешествие на этих своих... крылатых машинах.

— Неужели? — Хеспер тихо рассмеялась. — Вот только жаль, что в Стоунхендж самолеты не летают. И ни один поезд не отвезет тебя в город, который нельзя найти.

— На что он похож? — Миллисент упрямо вскинула голову. — Нет, Вы расскажите. Я хочу быть уверена, что Вы понимаете, куда Вы меня ведете.

При других обстоятельствах улыбка Хеспер бы ее напугала, слишком уж она не шла этой неприятной женщине.

— Убеждаться в этом, мое золото, тебе следовало много, много раньше. Но я бы на твоем месте не сильно волновалась. Ты и без меня знаешь, что дойдешь. Иначе тебя бы здесь не было.

Миллисент поежилась, как от порыва холодного ветра.

— Зачем мама искала Вас в Аргентине?

Хеспер немного удивилась.

— Понятия не имею. Ирми всегда была вольной птичкой, а я толком и не поговорила с ней из-за проклятия на памяти.

— Вы врете, — спокойно возразила Миллисент. — Если мама никогда не была Вашей близкой подругой, с чего вдруг спустя столько лет ей разыскивать Вас на другом краю земли? Если ее ничего не связывало с Англией... — голос, помимо воли, начинал дрожать, и девушка не закончила свою мысль.

Хеспер несколько раз обмотала шарф вокруг шеи, и могло показаться, что она не расслышала обвинений Милли. Глупо было рассчитывать на ответ.

И все же, ведьма заговорила.

— Я понимаю, ты обижена на мать, Миллисент. И мой совет не судить о людях, не разобравшись, не вызовет ничего, кроме твоего раздражения, но это единственное, что я могу сейчас сказать.

— Вы что, договорились с Оливией? — выпалила Милли и осеклась. Нечто в глазах Хеспер насторожило ее. — Вы ведь знаете Оливию, — медленно проговорила она.

— Я встречала не одну женщину с таким именем, — хладнокровно ответила Хеспер. — Всех не упомнишь.

— Оливия предсказала мне, что я пойду искать Эсти, — соображала Милли. — И с Эсти она когда-то разговаривала, как со старой знакомой... Почему же я не подумала раньше... И тот сон... И Вы тоже знаете Эсти... Хеспер, скажите, — догадка была молниеносной, — мама ведь никуда не исчезала! Все эти годы... Она прекрасно знает Гринграссов. Она знает Асторию и то, что я сейчас здесь, она тоже знает. — Милли с силой вцепилась в плечи Хеспер. — Где она? Не смейте мне лгать, признайтесь, Вам ведь известно, где мама!

Глаза Хеспер опасно блеснули, и Милли отшвырнуло от нее. Девушка задохнулась, больно ударившись позвоночником о дерево.

— Не смей на меня орать, маленькая негодяйка, — выплюнула Хеспер. — Я действительно не знаю, где сейчас Ирма Кребб. А если бы и знала, сказала бы тебе лишь в самом крайнем случае.

— Скажите только, — прошептала из последних сил Миллисент. — Мы же с ней встретимся? Скоро встретимся?

— Бедная девочка, — ведьма вздохнула. — Мерлин — свидетель, я только хотела убедиться, что ты к этому готова.

Действительно ли Хеспер смотрела на нее с сожалением, или это тень так неудачно падала на ее лицо, придавая ему несвойственное выражение?

— Скажите.

Хеспер выбросила вперед руку, очертив в воздухе золотистый контур руны. Милли следила за ней, как завороженная.

Сознание медленно угасало. Хеспер нараспев читала длинное мелодичное заклинание, а перед глазами девушки мелькали красно-коричневые и оранжевые блики. Где-то вдалеке раздавались еще голоса Астории, Винса, Оливии и почему-то Риты Скитер. А потом наступила тишина.

Миллисент резко раскрыла глаза, почувствовав сильный удар головой о землю. Зашипев от боли, она хотела было схватиться за ушибленное место, но вдруг замерла с протянутой рукой, недоверчиво оглядываясь по сторонам.

Вокруг был все тот же непроходимый лес. Хеспер и ее вещей, разумеется, и след простыл. А Винс неподвижно замер у края поляны, прямо перед темной фигурой в терракотовом плаще с глубоким капюшоном.