Грязный Гарри и Философский Камень (джен)

Глубокой ночью после Хеллоуина 1981 года — исторического, судьбоносного Хеллоуина! — весьма необычная компания устроилась у порога дома четы Дурслей, что на Тисовой улице в Литтл-Уингинге, графство Суррей. Спорю, Дурсли были бы в ужасе, если бы знали, что творится у их порога! Дурсли просто не выносили всё необычное.

Компания состояла из серьезной очкастой кошки, которая читала газету, старого волшебника в фиолетовом плаще, с длиннейшей бородой, чернобородого великана на мотоцикле и спящего младенца.

Младенца эта сомнительная компания собиралась подкинуть на порог Дурслей и смыться.

К чести кошки, которая оказалась женщиной и замдиректора детской волшебной школы, она возражала.

Она утверждала, что целый день наблюдала за Дурслями и находит их совершенно неподходящими для воспитания маленького мальчика. Дурсли эгоистичны, жестоки и не выносят волшебство!

— Минерва, дорогая, у нас нет выбора! Гарри должен находиться у кровных родственников до окончания школы, потому что только их магия может обеспечить ему полную безопасность, — спорил старик с бородой.

— Альбус, они ужасны!

— Но они — единственные родственники Лили.

— Но они ненавидят Лили! Я слышала, как они вздрогнули, когда Дедалус Дингл ненароком сболтнул о Хеллоуине, Том-Ком, Лили и мальчике...

— Я уверен, вы преувеличиваете, дорогая, — возразил старик. — Я немного знаю Петунию. Мы переписывались... Славная девочка. Я оставлю ей письмо, и она всё поймет. В конце концов, после такой трагедии с родной сестрой, она обязана смягчиться!

Минерва явно не поверила.

— Трагедия! — пылко сказал великан. — Вот ей-ей, не верится, что Лили и Северуса больше нет! Летел и не верил. Даже Гарри держал, даже на развалинах побывал, а всё равно не верю. Не могу! Какие люди...

Великан всхлипнул.

— Я тоже не могу поверить, Хагрид, — мягко добавила Минерва.— Ведь я же их учила, я знала их совсем маленькими... Кажется, только вчера они кончали школу, и вдруг... Такая трагедия.

— Тот-Кто — страшный человек! Чудо, что они сумели победить его, — сказал великан.

— Не думаю, что победить. Он всего лишь потерял тело, но потом он вернется, — вздохнул старик. — Нескоро, но вернется. Он обязательно попробует вновь вернуть себе тело... И не думаю, что победили они. Я не отрицаю, что Лили и Северус были сильными волшебниками, но Волдеморта победили не они. Победил Гарри.

Все посмотрели на свежий шрам во лбу спящего младенца.

— Как ему это удалось? — прошептала Минерва.

— Не знаю, Минерва... Но думаю, что догадываюсь.

— Это чудо.

— Несомненно. Этот мальчик завтра проснется знаменитостью!

— Вот почему ему лучше проснуться завтра у Дурслей, подальше от испытания обожанием и славой, — сказал старик. — Пусть он растет как обычный ребенок, а не как юная мегазвезда, избалованная и капризная всеобщей любовью! Мальчик по-прежнему находится в страшной опасности, как я сказал, Волдеморт всегда может вернуться. Здесь он защищен магией крови и силами магловского быта, которые воспитают из него достойного человека. Он должен учиться справляться с трудностями, закаливать характер и не рассчитывать на поблажки.

— Вам виднее, господин директор, — вздохнула женщина-кошка.

Великан погладил мальчика и заметил:

— Он справится, точно. Он трудностей не боится — вот весь путь, пока я вез его на мотоцикле, спокойно проспал! Очень крепкий мальчик. Немногие смогут спать на мотоцикле, он же ревет как зверь, вот я молодому Блэку так и говорю! А он: "Этот мальчик будет, его не так легко смутить. Он же самого Того-Кого в прах обратил!"

— Молодой Блэк? — переспросил старик, и на лбу его залегла складка.

— Ну да, молодой Сириус Блэк, сэр. Он мне мотоцикл и одолжил. И даже вызвался помочь с доставкой! Но я сразу говорю: "Нет, Сириус, извини, но профессор Дамблдор строго приказал, чтобы ребенком занимался я один!"

— Вызвался помочь? — снова спросил Дамблдор.

— Очень отзывчивый парень! Он тоже на развалины пришел, прямо одновременно со мной. Смотрел, плакал... Да я сам не удержался... Он всё спрашивал, нельзя ли мне помочь, да вы же запретили, сэр. Я и говорю: "Ничего нельзя, а вот как мне Гарри-то до Суррея доставить?" — и он сразу мотоцикл свой предложил.

— Значит, пришел одновременно с тобой и все время вертелся у тебя под ногами, — прошептал Дамблдор, хмурясь.

— Альбус, о чем вы говорите?

— Меня гложат страшные подозрения, Минерва! Как Волдеморт смог попасть в дом, если Северус и Лили защитили его заклятием Доверия? Значит, заклятие было нарушено. Мне страшно, Минерва, потому что Хранителем Тайны они выбрали Сириуса! В этом я совершенно уверен и готов засвидетельствовать даже перед Визенгамотом.

— Вы думаете, Сириус... — не закончила Минерва.

— Я думаю, как иначе можно нарушить Заклятие Доверия, кто выдал его тайну Волдеморту?

— Сириус... Но он же всегда был нам верен... Настоящий гриффиндорец, преданный член Ордена феникса... Он был лучшим другом Лили!

— Но он не был другом Северуса, — грустно сказал Дамблдор.

— Мерлин мой, он, конечно, всегда не любил Северуса, но не допускаете же вы, чтобы его ненависть?..

— Я допускаю всё, — со вздохом сказал Дамблдор.

Они помолчали.

Затем Дамблдор вытащил из мантии письмо, которое вложил ребенку в одеяльце, поцеловал его на прощанье и растворился в воздухе вместе со своими спутниками.

По пустынной теперь Тисовой улице гулял ночной ветер, светили фонари, а маленький мальчик со шрамом на лбу спал, не зная, что завтра Сириус Блэк попадется аврорам на улице, где от взрыва погибнет 12 маглов, и отправится в тюрьму Азкабан на много и много лет, а волшебники по всей стране сейчас поднимают бокалы в его честь и произносят:

— За Гарри Снейпа — Мальчика, Который Выжил!