Как написать книгу и остаться в живых (джен)

Судя по доносившимся из-за двери звукам, в приёмной главы управления штаб-квартиры мракоборцев шёл самый настоящий бой: крики, ор, бьющиеся чашки, треск ломающейся деревянной мебели…

Сам глава в это время спокойно восседал за своим столом и, подперев голову рукой, гипнотизировал дверь. Читать отчёты, записи допросов и заниматься прочей бумажной рутиной сейчас не представлялось возможным. Он может прекратить весь этот балаган одним своим появлением, но там и без него неплохо справятся. В конце концов, не берут же в Отдел магического правопорядка кого попало! Наверно. К тому же после просмотра воспоминания в Омуте памяти хорошее настроение будет обеспечено на весь оставшийся день, а то и дольше. Всё зависит от тупости очередного нового стажёра и настроения оскорблённой дамы. Хозяин кабинета уже начал прикидывать, кто сможет ему это самое воспоминание предоставить…

Конечно, по голосам, а точнее — одному единственному голосу, глава управления уже давно понял кто, а главное — почему, приводит его приёмную в негодность. Но для Маргарет, миловидной двадцатипятилетней секретарши, привести помещение в надлежащий вид одним-двумя взмахами волшебной палочки большого труда не составит — рука набита. Но эти разборки всё равно раздражают.

Наконец шум прекратился. В следующую секунду в дверь робко постучали.

— Войдите.

В щёлочку просунулась голова нового стажёра. Вид у него был напуганный и несколько виноватый, а на лице проступили крупные красные пятна.

— М-м-мож…

— Что так медленно!

От сильного толчка дверь звонко ударилась о стену. Очевидно, стажёру тоже придали некоторое ускорение, поскольку он неловко ввалился в кабинет, хорошо хоть на ногах устоял. За ним, гордо вздёрнув подбородок, в комнату вошла глава Отдела регулирования и контроля за магическими существами — Гермиона Уизли, пылающая праведным гневом. Скептически посмотрев на сидящего за столом Гарри Поттера, спокойного, словно удав, она со злостью уставилась на юнца. Тот под её взглядом сжался, сглотнул и с надеждой воззрился на главу мракоборцев, но вместо поддержки получил лишь неодобрительное покачивание головой, мол «попал ты, братец».

Тем временем Гермиона села в одно из кресел для посетителей, закинула ногу на ногу и с напускной гордостью задрала нос.

— М-м-м-ист-т-тер П-п-п…

— Новенький?

Юноша закивал, как китайский болванчик. Гермиона по-прежнему буравила стажёра недовольным взглядом, но глядя на его подкашивающиеся ноги, всё-таки решила сменить гнев на милость:

— На будущее — я, мой муж и миссис Поттер имеем право заходить в этот кабинет, когда пожелаем. Об этом знает весь Отдел магического правопорядка, если не всё Министерство. И если вы ещё раз попытаетесь встать между мной и этим кабинетом, — она кивком указала на распахнутую дверь, — то узнаете на собственно шкуре, что почётное звание «Героиня Войны» было дано мне не за красивые глаза!

Стажёр снова нервно сглотнул и с мольбой воззрился на начальника.

— Свободен.

Юношу как ветром сдуло. Взмахом палочки Поттер закрыл дверь, одновременно накладывая заклинание конфиденциальности.

— Гермиона, — мужчина устало вздохнул, — что случилось на этот раз?

— Это!

На стол с глухим стуком упала книга. Одного взгляда на обложку с изображением фальшивого галеона хватило, чтобы понять, о чём сейчас пойдёт речь.

С момента падения Волдеморта прошло почти десять лет. Сейчас, в марте месяце, уже вовсю шли приготовления к масштабным празднествам и торжествам. И, разумеется, начался новый виток по созданию опусов о событиях Второй Магической Войны. Участники и очевидцы давали интервью, писали статьи, мемуары и воспоминания. Единственными, кто хранил гордое молчание, были Гарри Поттер, Рон Уизли и Гермиона Грейнджер, в замужестве Уизли. Так они решили ещё задолго до того, как отгремели первые фанфары. Гарри, Рон и Гермиона посчитали, что большую часть их «приключений» могут знать лишь министр и Визенгамот, ведь если об этом начнёт трепаться пресса, они навряд ли когда-нибудь забудут пережитый тогда ужас. Да и рассказать-то могли не так много, ведь на документы с их откровениями почти мгновенно был наложен гриф «совершенно секретно». Даже близкие друзья и родственники знали далеко не всё.

И на общественность это решение действовало как красная тряпка на быка, поскольку все жаждали узнать о том, что тогда случилось, непременно из первых уст. Но герои продолжали сухо изрекать общеизвестные факты. Ну а пока, за неимением первоисточника, каждый знакомый с Героическим трио стремился урвать свою минуту славы, анализируя их поведение в своей «писанине». Гермионе доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие разносить подобные книги в пух и прах. Даже труд Невилла не избежал подобной участи, хоть и оказался из всех самым правдоподобным.

И вот сейчас на стол шлёпнулся очередной плод человеческого тщеславия — «Отряд Дамблдора: от встречи в «Кабаньей голове» до наших дней». Автором сего опуса выступили Ли и Лаванда Джордан. Первый — гениальный комментатор, вторая — новая Рита Скитер, а вместе — острая на язычок команда. Книга только готовилась к печати, но итоговый вариант был уже разослан для ознакомления всем участникам Отряда Дамблдора. И Гермионе книга явно не понравилась. Сильно не понравилась.

— Гарри! — женщина вскочила с кресла, сделала круг по кабинету, постояла с минуту в центре комнаты и снова уселась. — Это не поддаётся никакому цензурному описанию!

— И при чём тут я? — Поттер устало откинулся на спинку кресла.

— Я уже разговаривала с редакцией, — продолжила подруга, — и они заявили, что отзовут рукопись из печати только по просьбе авторов.

— И?

— Что «и»? Видимо, эти жулики, — Гермиона указала пальцем на книгу, — предвидели нечто подобное и где-то спрятались. Поэтому, — она извлекла из кармана мантии два свитка, — мне нужна твоя помощь.

По мере прочтения свитков глаза Гарри всё больше и больше округлялись от удивления.

— Гермиона, а ты знаешь, что Отдел литературы и журналистики допустил книгу к печати?

— Знаю, — та мрачно кивнула, — но с ними я разберусь потом. А сначала доберусь до Лаванды…

— Э, — Гарри свернул оба свитка и аккуратно положил на край стола, — Гермиона, закона о лицемерии и двуличии в магическом мире нет.

— Будет!

— Даже если и будет, — мягко начал Поттер, — сейчас я не могу дать разрешение на поиск по волшебным палочкам, аурам и прочему за «лицемерие, неточное изложение исторических фактов, абсолютную безграмотность, пренебрежение стилем и полное отсутствие мозгов». Про ордер на задержание и арест я вообще молчу…

— Что?! Да ты…

Миссис Уизли тяжело дышала — она явно пыталась взять себя в руки, чтобы не убить лучшего друга, возможно уже бывшего, прямо здесь и сейчас. Лицо женщины покрылось красными пятнами, губы сложились в тонкую линию, а пальцы непроизвольно сжались в кулаки.

— Ты читал?

Гарри медленно кивнул.

— Тогда ты знаешь, что эта гадина Браун назвала меня невозможной зазнайкой с заскоками мамочки и желанием контролировать всех, всё, всегда и везде!

Гарри нахмурился, пытаясь вспомнить, встречалась ли ему такая фраза. Увы, не получилось, но спорить с разъярённой Гермионой было небезопасно для здоровья, поэтому он снова медленно кивнул.

— А знаешь, что она назвала мою свадьбу с Роном величайшей ошибкой в нашей с ним жизни? Она до сих пор не может меня простить!

То, что Лаванда и Гермиона не ладили ещё со школы, ни для кого не было секретом. Как, собственно говоря, и причина разногласий.

— Гермиона, Лаванда счастливо живёт в браке и воспитывает маленького сына.

С каждым его словом Гермиона становилась злее и краснее, поэтому Гарри поспешил найти выход из затруднительного положения:

— Почему бы тебе не изложить им все свои претензии в письме?

— Ха!

Из внутреннего кармана мантии Гермиона извлекла увесистую папку, которая по толщине раза в два превосходила книгу. Поттер присвистнул.

— Уже, — Гермиона гордо вскинула голову. — Но чтобы их атрофированные мозги смогли осознать то, что здесь написано, мне необходимо с ними встретиться. Лично, — она хищно улыбнулась. — К тому же я уже отправила им копию! Но они настолько гордые, что считают ответ на безвозмездную помощь с моей стороны дурным тоном, поэтому проигнорировали моё искреннее и бескорыстное желание улучшить этот бред.

Гарри устало посмотрел на подругу.

За годы работы мракоборцем одни становятся такими же нервными параноиками, как Грюм, а другие — до неприличия спокойными пофигистами. Гарри Поттер относился к последним. Он просто не знал, что после всех его юношеских злоключений может выбить его из колеи. И давно понял, что переживать из-за каждого пустяка не стоит — свои нервы дороже. В Отделе его ценили в первую очередь именно за это непробиваемое спокойствие.

А вот Гермиона — наоборот, с годами стала эмоциональнее — сказывался пережитый во время Войны стресс. И в Министерстве все знали, что миссис Уизли не стоит выводить из себя — опасно для окружающих, да и обстановка пострадает. Поэтому если сейчас её хотя бы немного не отвлечь, то по семейству Джордан можно смело заказывать панихиду.

Решение Гарри нашёл быстро.

— Ты уже обсудила книгу с Джинни?

Гермиона озадачено посмотрела на Поттера, а затем радостно улыбнулась:

— Мерлин! Как я могла об этом забыть?! — она хлопнула в ладоши. — Там же и про вас двоих наверняка написана куча бреда — даже больше, чем про нас с Роном.

Гарри опасливо покосился на увесистую папочку с замечаниями подруги. Он-то наивно полагал, что эти комментарии касаются книги в целом, а не отдельно взятой семьи. Мерлин храни Ли и Лаванду!

— Спасибо, Гарри! — Гермиона чмокнула ошарашенного Поттера в щёку и с радостной улыбкой, прихватив книгу с папкой, выбежала за дверь.

Отойдя от шока, Гарри запечатал дверь самым сильным заклинанием от проникновения, которое только знал.

— Ли.

В углу справа послышалось шуршание, и через пару секунд из-под мантии-невидимки вылез не менее ошарашенный Ли Джордан.

— Я же тебя просил не присылать Гермионе рукопись…

— Я не думал, — Ли рухнул в кресло, где ещё несколько минут назад сидела Гермиона, — что она это так воспримет…

— Ли! — Гарри одарил его взглядом а-ля «кончай валять дурака». — Она на пятом месяце беременности! Её настроение меняется по пятьдесят раз в час! Или тебе напомнить, что она вытворяла, когда носила Розу?

О, об этих нелёгких для Министерства девяти месяцах до сих пор ходили легенды! Особо «умные» поговаривали, что миссис Уизли лично живьём зажарила и съела половину Визенгамота только потому, что те на час перенесли какое-то слушание. Или что она трансфигурировала половину сотрудников своего Отдела в черепах из-за того, что те медленно работали… Конечно, это всё слухи, и только некоторые знали, что среди них правда, а что — вымысел. Но когда миссис Уизли наконец-то ушла в декретный отпуск, Министерство вздохнуло с облегчением. И чуть не захлебнулось в истерике, когда та забеременела снова.

— Да помню я! — Ли был готов рвать на себе волосы. — Гарри, что мне делать?

— Бери Лаванду, Эдварда и сматывайся из Лондона. Глядишь, через недельку она успокоится…

— Уверен, что недели хватит?

Гарри зачем-то смерил дверь подозрительным взглядом, а потом отрицательно покачал головой.

— Вы хоть на её замечания ответьте…

— Ты знаешь, как она их прислала?

— Нет.

— Громовещателем! Представь, каково нам было слышать её ор пять часов подряд?!

Гарри присвистнул. Он как никто другой знал, как может кричать Гермиона, когда по-настоящему сердится. Несколько минут оба молчали.

— Так ты одобряешь окончательный вариант?

— Ага. Но надеюсь, тебе не надо объяснять, что с тобой случится, если Гермиона узнает о том, что тебе помогали писать книгу мы с Роном?..