По ту сторону... Часть 1. Против Времени (джен)

Алекс с тоской смотрел в ярко полыхавший камин. Все эти бесчисленные совещания в учительской нагоняли на него скуку. Каждую неделю, раз за разом на них обсуждались одни и те же вопросы и, само собой, главной проблемой дня, как и все последние шесть лет, были Мародёры – тайная гордость Минервы МакГонагалл. Только теперь, побывав на этих совещаниях, Алекс, наконец, понял, почему, несмотря на все их многочисленные выкрутасы, — взять хотя бы ночные полёты наперегонки вокруг Астрономической башни! – их так и не исключили из школы. Если бы не постоянная защита декана Гриффиндора, вполне возможно, что они вылетели бы из Хогвартса еще на четвёртом курсе, если не раньше.

В данный момент заместитель директора увлечённо обсуждала «отвратительное и недостойное» поведение слизеринцев с их деканом Горацием Слагхорном, преподававшим очень тонкую, сложную и невыносимо скучную науку Зельеварения. Время от времени до скучающего Алекса долетали приглушённые обрывки их яростного разговора.

— Гораций, ты же их декан, в конце-то концов!! Ты просто обязан что-то с этим сделать!! Ты хоть знаешь, что устроили твои слизеринцы на перемене неподалёку от моего кабинета?!

— Минерва, у меня к тебе аналогичная просьба насчёт твоих ГРИФФИНДОРЦЕВ!!! Ты знаешь, что устроили эти Мародёры?! Они снова напали на студента моего факультета!! После чего его пришлось отвести в больничное крыло! И теперь ТЫ говоришь МНЕ о поведении СЛИЗЕРИНЦЕВ?! Да по сравнению с твоими подопечными мои парни просто ангелы!

— Твой студент спровоцировал их! – тут же бросилась защищать своих студентов МакГонагалл.

— Значит, они полные дураки, раз позволили себя спровоцировать!

— Да как ты смеешь?!!

— А вот так!!

Деканы смерили друг друга яростными взглядами. Остальные преподаватели разумно решили воздержаться от комментариев, позволяя себе лишь тихонько хихикать в кулак, когда этого не видят вышеназванные деканы вечно противоборствующих факультетов. Алексу вдруг стало смешно. Отчего-то стало крайне интересно, позволял ли себе Снейп таким же образом спорить с МакГонагалл, и как хорошо ему это удавалось?

Неизвестно, как долго продолжалась бы эта перепалка и чем бы она закончилась на этот раз, если бы в этот момент из камина со вспышкой ярко-зелёного пламени в комнату не шагнул Альбус Дамблдор. Брошенный им взгляд в сторону деканов двух самых проблемных факультетов ясно говорил, что он в курсе того, что происходило здесь за несколько секунд до его появления.

Минерва смущённо откашлялась. Дамблдор прошёл к своему креслу и, устроившись в нём поудобнее, начал:

— Итак, мы собрались здесь для того, чтобы...

Алекс вздохнул. Каждое совещание всегда начиналось с речи директора, после чего слово обычно брала МакГонагалл. Судя по всему, сегодняшнее собрание ничем не отличалось от предыдущих.

Он возблагодарил небо за то, что в этот раз Кассандра О’Нилл, преподававшая Прорицание, не стала изменять своим привычкам и не пришла на совещание. Алекс с детства презирал преподаваемый ею предмет и не собирался пересматривать свои взгляды, но то, КАК порой смотрела на него старуха, и те несколько слов, которые он расслышал благодаря лишь превосходному слуху анимага, пробрали его до дрожи.

«... Он вернулся... Пёс снова ступает по коридорам Хогвартса...»

От скуки Алекс попросил у сидевшей рядом с ним профессора Синистры последний номер «Ежедневного Пророка». Памятуя о том, что «Пророк» был одной из первых газет, назвавших его убийцей, Алекс ни за что не стал бы доверять такой газете, как эта, но и в их статьи порой проскальзывала правдивая информация. Так что теперь он читал «Пророк» лишь для того, чтобы узнать о тех акциях возмездия, которые он не смог или не успел предотвратить.

В глаза сразу же бросился жирный заголовок на первой странице.

«Очередное нападение Пожирателей Смерти на маггловский поселок!!!

Согласно сведениям, предоставленным нашим осведомителем из Аврората, количество жертв достигло рекордной отметки. Возможно, это связано с провалом последних вылазок Пожирателей, о которых в Аврорате стало известно незадолго до нападений благодаря неизвестному, скрывавшему свое лицо под капюшоном... (подробнее см. стр. 14)»

Алекс перелистнул страницы, краем уха следя за ходом разговора. Он не мог не признать, что окончание статьи заинтриговало его. Интересно... Алекс ехидно хмыкнул и мысленно пожелал пронырливым журналистам удачи, но стоило ему прочесть первые строки статьи, посвященной «таинственному источнику информации Аврората», как всё его напускное спокойствие разом испарилось.

Слава Мерлину, большинство профессоров были целиком заняты беседой, и никто не обратил внимания на шок на лице преподавателя Защиты от Тёмных Искусств.

Как, откуда и, главное, каким образом они всё это узнали?!

— Алекс, с вами всё в порядке?

Синистра. Привыкшая на всё происходящее смотреть через телескоп, профессор Астрономии так некстати заметила, что с её «объектом воздыхания» что-то не так. ЧЁРТ!!!

— Да. Не беспокойтесь. Всё хорошо, — вежливо ответил Алекс, скрипя зубами. Её постоянный флирт и недвусмысленные намёки уже порядком его достали. Он ничего не имел против преподавательницы, но встречаться с женщиной, когда-то обучавшей его Астрономии... почему-то эта мысль вызывала тошноту.

Алекс попытался сесть поудобнее, чтобы не слишком сильно беспокоить только начавшую заживать рану на ноге. Полученная во время сражения с Пожирателями пару дней назад, она всё ещё болела, так что Алекс старался ходить как можно меньше, опасаясь, что хромота выдаст его Дамблдору. Показаться мадам Помфри он тоже не мог, так что приходилось обходиться подручными средствами.

Алекс болезненно скривился и вернулся к газете. Страница № 14 гласила: «Один из наших сотрудников стал свидетелем весьма любопытного разговора между главой департамента Магического Правопорядка (Аврората) Аластора Грюма и неизвестным мужчиной, старательно скрывавшим свое лицо под капюшоном. Нам удалось узнать причину, по которой аврорам в последнее время удавалось значительно опередить и даже предугадать действия Того-кого-нельзя-называть. И эта причина заключается в том самом «мистере Х», а точнее в той информации, которую он любезно предоставил Аврорату в лице Аластора Грюма, скандально известного всему магическому миру по делу Джереми Уильямса (см. «Ежедневный Пророк» №17, 1969 г.). Напоминаем, что в тот раз мистер Грюм был обвинен в чрезмерном превышении полномочий...»

Алекс оторвался от газеты. Так-так-так... Что-то это напоминает. Он нехорошо улыбнулся. Неужели?..

Алекс слегка прищурился, вглядываясь в строки и припоминая памятный разговор, произошедший между ним и Аластором Грюмом чуть больше недели назад…

— Stupefy!! – первое, что произнёс Аластор Грюм, увидев за СВОИМ столом, в СВОЁМ кресле незнакомого человека в чёрной мантии.

И никто, ни Грюм, ни его заместитель, ни даже «мистер икс», как через пару дней Алекса окрестили в газетах, не заметили небольшого зелёного жучка, притаившегося на каминной полке...

Алекс аккуратно сложил газету и довольно ухмыльнулся.

Это многое объясняло. Например, то, как этому сотруднику «Пророка» удалось незамеченным проскользнуть мимо него в кабинет Грюма.

Мисс Прытко Пишущее Перо, чьё острие проткнуло немало напыщенных репутаций. В том, что скоро в «Пророке» появится подающая большие надежды журналистка, он даже не сомневался. Мисс Рита Скитер.

— Ну, слава Мерлину, наконец-то! – негромко пробормотал сидящий рядом с ним Ричард Дэверо. Потомственный аристократ, Дэверо, тем не менее, выбрал далеко не престижную профессию преподавателя Маггловедения. Алекс не очень хорошо знал его: сам он посещал эти лекции только на пятом курсе, когда Джеймс вслед за Лили прицепом потащил его туда.

Алекс невольно усмехнулся, медленно вставая из кресла, но голос Дамблдора заставил его окаменеть.

— Мистер Уайт, задержитесь, пожалуйста. Мне нужно с вами поговорить.

Алекс замер, постаравшись перенести основной вес на здоровую ногу. От пристального взгляда голубых глаз не укрылось, как на мгновение обеспокоено нахмурился мужчина.

Алекс, немного нервничая, уселся обратно в кресло и в свою очередь принялся разглядывать директора. Стоящего перед ним человека с трудом можно было назвать великим волшебником, но Алекс ещё прекрасно помнил, как выглядел Дамблдор в тот день, когда его схватили. Директор Хогвартса и руководитель Ордена Феникса лично прибыл убедиться, что предателя и убийцу Поттеров арестовали. Он больше никогда не видел Дамблдора в такой ярости и искренне надеялся, что подобное зрелище никогда не повторится.

Алекс опасливо поёжился, что также не ускользнуло от внимательного взгляда пожилого волшебника.

— О чём вы хотели поговорить со мной, сэр?

— Не стоит этого делать, Алекс, — укоризненно покачал головой Дамблдор, когда дверь захлопнулась за последним из преподавателей. Ричард успел ободряюще подмигнуть молодому коллеге, чему профессор ЗоТИ был весьма благодарен. – Может плохо кончиться.

Комната погрузилась в тишину.

— Что вы имеете в виду? – затаив дыхание, хрипло выдавил из себя он.

— Не стоит напиваться в одиночку, Алекс. Если вы не можете заснуть, то лучше попросите зелье Сна без сновидений у мадам Помфри. Оно отлично успокаивает нервы и не вызывает кошмаров.

Алекс вздрогнул. Казалось, сердце пропустило один удар.

— Откуда вы?.. Хотя, что это я... вы всегда всё знаете.

Голубые глаза спокойно смотрели на него из-за очков, требуя ответа. Алекс устало вздохнул.

— Зелье не поможет, профессор. В прошлом... то есть в будущем у меня возникнут небольшие проблемы со сном, так что... Вы об этом и хотели поговорить? Сказать, чтобы я бросал пить? – с неожиданной злобой резко оборвал он себя.

— И для этого тоже. Но вообще-то я хотел вас поздравить, — ответил директор, не обратив внимания на грубость подчинённого.

— И с чем же? – настороженно протянул Алекс.

— Вы прекрасно справляетесь со своими обязанностями, хотя, как я понял из нашего первого разговора, до этого у вас не было возможности преподавать.

— Ну... да-а, — нерешительно согласился Алекс. Его упрямо не желало покидать ощущение, что из него аккуратно вытягивают необходимую информацию. Лукавая улыбка Дамблдора только подтверждала это.

— И тем не менее, за столь короткий срок вы стали одним из самых популярных учителей школы. И могу смело сказать, не без причины.

— О, да! Мой преподавательский секрет – я не задаю домашнего задания. Почти, — рассмеялся Алекс. Напряжение постепенно отпускало, и он позволил себе расслабиться.

Алекс сделал глоток горячего чая, предложенного директором, и почувствовал, как внутри разливается благословенное тепло. Успокаивающий голос Дамблдора, треск дров в камине и тихий бой часов сделали своё дело. Впервые за последние несколько недель Алекс полностью расслабился. Сейчас он чувствовал лишь тёплый воздух да мягкость кресла. Даже рана ненадолго перестала болеть. Алекс блаженно улыбнулся. Давненько ему не было так хорошо. Сейчас ничего не имело значения: ни участившиеся атаки Пожирателей, ни Волан-де-Морт, ни своё собственное мрачное будущее.

— ...Алекс?..

Мужчина резко поднял голову и удивлённо заморгал. Оказывается, его так разморило, что он даже не расслышал последних слов директора. Алекс бросил взгляд на часы. Пол-первого. Это значит, что они с директором сидят уже около часа.

Алекс медленно встал, незаметно поморщившись от боли в ноге.

— Я, наверное, пойду, директор. Уже поздно.

— Да, конечно. Спокойной ночи, профессор, — пожелал тот.

Стараясь не хромать, Алекс прошёл к двери. Он уже собирался выйти в коридор, когда тихий голос Дамблдора остановил его.

— И, Алекс?..

Он обернулся.

— Вы ничего не хотите мне сказать?

Алекс почувствовал, как внутри что-то оборвалось. Понимающий взгляд директора, казалось, проникал в самую душу, отчего он чувствовал себя, мягко говоря, неуютно.

Что он хочет сказать?

Спасите?

Помогите?

Алекс подавил вздох.

— Нет. Нет, профессор, ничего.

Дамблдор рассеянно кивнул, смотря куда-то в сторону.

Как только дверь захлопнулась за его спиной, Алекс бессильно облокотился о стену. Сегодняшний день был одним из лучших, но последний вопрос директора заставил его вновь вспомнить все свои самые худшие предчувствия.

С трудом заставив себя распрямиться, Алекс зашагал в сторону своего кабинета.

Воспоминание о бутылочке огневиски, надёжно спрятанной в столе, приятно грело душу.

* * *

Северус с тоской смотрел на кипящее в котле варево. Это была уже вторая попытка сварить чёртову «Ненависть», будь она неладна!

Впервые в жизни приготовление столь сложного зелья, как «Ненависть врагов», не доставляло ему удовольствия.

Причиной этому было «поздравительное» письмо «любимого» дедушки Нерона, сообщавшего единственному, но далеко не любимому внуку, что он надеется, что и в этом году Северус останется на каникулы в Хогвартсе. Конечно, он и сам не рвался возвращаться в полупустой родовой замок к презиравшему его деду и лебезящим домовым эльфам. Но всё равно острое чувство обиды червём грызло сердце. К горлу подступил ком, и Северус судорожно сглотнул. Слизеринцы не плачут, а он был истинным слизеринцем, пусть и против своей воли.

Северус склонился над страницей с рецептом, отобранным у Петтигрю. Мысли о гриффиндорце также вызывали неприятные воспоминания, и он постарался полностью сосредоточиться на рецепте зелья. В конце концов, сто тридцать четыре ингредиента — это вам не шутка!

— Так, ещё три щепотки тёртого рога дракона, и можно немного отдохнуть.

Северус склонился над котлом, предварительно собрав волосы в хвост: не дай Мерлин в зелье попадет волос не того человека. Поттера и Блэка конечно не жалко, но если станет известно, что он причастен к тому, что произойдёт, когда они выпьют «Ненависть врагов»... за это ему, по меньшей мере, светит исключение из школы – не спасут даже деньги и подкупы деда! А в былые времена за использование подобных зелий совершеннолетних волшебников отправляли в лапы к дементорам!

Северус поёжился.

В свои шестнадцать лет он уже хорошо разбирался в Тёмных искусствах и, благодаря книгам из библиотеки Нерона Принца и Запретной Секции Хогвартса, примерно знал, что представляют собой эти твари. И именно поэтому совсем не стремился к более близкому знакомству с ними.

Он со стоном разогнулся – проведя два часа в полусогнутом состоянии, спина страшно болела. Северус осторожно выпрямился, стараясь не обращать внимания на ноющую боль в пояснице. Сейчас нельзя было отвлекаться, иначе и это зелье могло пойти насмарку.

До конца каникул оставалось всего ничего, а он к тому времени уже должен был всё закончить. Вообще-то «Ненависть» готовилась гораздо дольше, но он рискнул заменить кое-какие ингредиенты и после нескольких расплавившихся и взорвавшихся котлов, наконец, сумел сократить период его приготовления почти вдвое.

Так. Теперь оставалось просто поддерживать оптимальную температуру и ждать времени добавления следующего ингредиента. Северус достал из кармана мантии небольшой пакетик с одним из самых опасных веществ, входивших в состав этого зелья. Лунный сахар встречался в природе крайне редко, и почти все зелья, в которых он использовался, были запрещены Министерством.

Он мрачно усмехнулся. И кто бы мог подумать, что это наиопаснейшее растение можно достать в Хогвартсе, а если точно, в совсем безопасной на первый взгляд Выручай-комнате?

Северус устало опустился на потрёпанный диван в углу комнаты.

И кто бы мог подумать, что Эйвери сделает такое открытие?! И что первым делом он придёт к нему — грязному полукровке, попавшему на факультет чистокровных волшебников лишь благодаря страху перед дедом?! Правда, Эйвери пришёл к нему только за очередной порцией зелья, но всё же не удержался и гордо похвастался своим открытием. О котором, впрочем, мгновенно позабыл после безукоризненно исполненного Obliviate. Так что теперь никто, кроме самого Северуса, не знал о том, что Выручай-комнату можно использовать не только для развлечений. И он собирался использовать это знание по полной. С тех пор эта комната была для него постоянным поставщиком бесценных и крайне редких ингредиентов для зелий.

Ещё раз на всякий случай проверив температуру магического огня под котлом, Северус выскользнул в коридор. Нервно оглядевшись по сторонам, дабы убедиться, что за ним никто не следит, Северус аккуратно запер дверь, наложив на неё с десяток охранных заклинаний. Не хватало ещё, чтобы сюда проникла парочка первокурсников, оставшихся на каникулы в замке. Ещё раз оглядевшись по сторонам, Северус зашагал по направлению в подземелья Слизерина.

Было уже довольно поздно, и он искренне порадовался, что учителя не патрулируют коридоры на каникулах. Не хватало ещё на Дамблдора нарваться или на МакГонагалл. Северус по праву считал себя очень умным человеком, но всё равно не был уверен, что сумеет обмануть старика. Может, другие студенты и считали директора Хогвартса немного... чокнутым, но сам Северус так не думал. Он давно понял, что не стоит недооценивать противника, как бы глупо он себя не вёл, каким бы слабым ни казался. Поступок Петтигрю был ярким тому примером.

Северус презрительно скривился. Честно говоря, предательство Петтигрю заставило его пересмотреть некоторые свои взгляды. До этого он считал, что хитрость, предательство, изворотливость – всё это прерогатива слизеринцев, теперь же он вынужден был признать, что и гриффиндорец способен на предательство.

Внезапно Северус замер. Шаги. Кто-то шёл в его сторону. Слизеринец лихорадочно огляделся и тут же нырнул в спасительную темноту ниши. Благодаря плохому освещению это было идеальное место, чтобы скрыться от враждебных студентов или рыщущих по замку преподавателей.

Он задержал дыхание, когда высокая фигура в чёрном плаще поравнялась с ним. Северус удивлённо проводил её взглядом, размышляя, зачем профессору Алексу Уайту понадобилось выйти из замка.

* * *

Алекс рассеянно проследил взглядом за исчезнувшей в темноте совой, уносившей с собой письмо для Аластора Грюма, в котором он сообщал об очередном нападении Пожирателей Смерти.

Мрачное предчувствие, преследовавшее его уже несколько дней после разговора с Дамблдором, несколько поутихло, но теперь, за несколько часов до схватки, вернулось с удвоенной силой.

Мужчина провёл рукой по тщательно вычищенной домовыми эльфами поверхности стола, ощущая все неровности и шероховатости старого дерева. Простояв так ещё пару минут, он вздохнул и, подойдя к совершенно пустой стене, снял охранные чары. Открыв таким образом свой тайник, Алекс аккуратно достал оттуда небольшой флакончик с какой-то желтоватой жидкостью и... волшебную палочку. Он купил её ещё пару недель назад на чёрном рынке волшебного мира. Торговец заломил за неё цену, как минимум втрое превышающую истинную стоимость палочки, но так как сделка была незаконна, Алекс не стал возражать и без колебаний отдал требуемую сумму.

Свою настоящую палочку с кровью феникса, купленную в начале года в магазинчике Оливандера, он на всякий случай спрятал в рукаве. Если что-то пойдёт не так, он сумеет прихватить с собой парочку Пожирателей. По-крайней мере, живым он не достанется ни им, ни аврорам.

Алекс накинул на себя непроницаемо-чёрную мантию и, заперев за собой дверь, бесшумно вышел из кабинета. Он настолько глубоко погрузился в свои далеко не радужные мысли, что даже и не заметил высокой фигуры, быстро скрывшейся в тени коридора.

Вполне благополучно выбравшись из замка, он решительно направился к границе антиаппарационной зоны. Не удержавшись, Алекс рискнул оглянуться на замок, столько лет служивший ему домом.

Он вспомнил, как несколько лет назад, после побега из Азкабана, точно так же стоял и любовался замком, мечтая о том времени, когда сможет войти в него свободным человеком. Какая ирония судьбы... ему удалось это сделать, но только в другом времени, задолго до «свершенного им преступления».

Даже сейчас, в темноте, освещённый холодным лунным светом, Хогвартс поражал воображение. Многочисленные башни и башенки стрелой указывали в ночное небо. Алекс с улыбкой посмотрел на столь любимую учениками Астрономическую башню. Сколько свиданий влюблённых перевидала та... и сколько раз он сам приходил туда полюбоваться на сверкающее далёкими и недостижимыми звездами небо вместе со своими многочисленными подружками. Впрочем, не только полюбоваться.

Сейчас замок казался совсем неживым и заброшенным. Ни в одном окне не горел свет, все уже давно спали. Тонкий серп умирающей луны освещал замок, и Хогвартс казался призраком, явившимся ему через глубину веков.

Алекс потряс головой, прогоняя наваждение.

Было уже далеко за полночь. Тёмные верхушки деревьев Запретного леса угрожающе сгибались под порывами холодного зимнего ветра.

Алекс проверил, легко ли выхватывается палочка и, сосредоточившись, аппарировал. Глухой хлопок взрывом прозвучал в угнетающей тишине Запретного леса.

В кабинете директора ярко вспыхнул свет.

* * *

Через несколько секунд в центральном парке Лондона буквально из ниоткуда возник человек. Пьяно хохотавшая компания совсем молодых парней и девушек, слишком увлечённых друг другом, не обратила ровным счетом никакого внимания на неизвестного мужчину в странном чёрном плаще.

Настороженно оглядевшись, и поморщившись при звуке пьяного смеха, Алекс быстро зашагал по главной дороге центрального парка, старательно избегая освещённых участков аллеи. Пронзительный зимний ветер нагло трепал полы мантии, и Алекс то и дело недовольно ёжился от пробиравшего до костей холода.

Наконец, он выбрался на улицу и пошёл вдоль ряда совершенно одинаковых домов. Было уже довольно поздно, и большинство жителей давно спали. Спали, не зная, что через несколько минут в одном из домов произойдет жестокое убийство целой семьи. Семьи Эрики Лэндшер – магглорожденной студентки Равенкло. Бывшей девушки Сириуса Блэка.

Алекс замер прямо перед дверью. В окнах мерцал тусклый голубоватый свет – видимо, здесь ещё не спали. Он откупорил флакончик и, скривившись от отвращения, быстро проглотил его содержимое. Если бы какой-нибудь маггл сейчас выглянул в окно, то он бы не поверил своим глазам, увидев как вместо высокого черноволосого мужчины из ниоткуда возник коренастый молодой парень.

Алекс прислонился к стене, справляясь с головокружением, вызванным оборотным зельем. Кожу неприятно покалывало, и он мысленно порадовался, что неизвестный маггл оказался одного с ним размера. Жалко было бы ещё совсем новые и довольно дорогие ботинки.

— Alohomora.

Дверь приоткрылась с тихим щелчком, и Алекс, держа палочку наготове, бесшумно перешагнул порог. Мистер и миссис Лэндшер спокойно смотрели что-то кричащий телевизор, не замечая присутствия постороннего. Неслышно подойдя поближе, Алекс уверенно направил палочку на две склоненные друг к другу головы и, не испытывая никаких сомнений по поводу того, что он сейчас намеревался сделать, тихо, едва шевеля губами, произнёс:

— Imperio…

— Что вы здесь делаете?

От неожиданности он резко дернулся, и заклинание ушло в сторону. Мистер и миссис Лэндшер одновременно вскочили с дивана. В руке мужчины возник пистолет.

— Кто вы? Что вам надо в нашем доме? – повелительно спросил Роберт Лэндшер, направляя на него оружие.

Покосившись себе за спину, Алекс строго произнёс:

— Мисс Лэндшер, опустите палочку. Вам запрещено использовать магию на каникулах, конечно, если вы не хотите иметь дело с Отделом по незаконному применению магии.

Немного поколебавшись, из-за стены вышла довольно высокая девушка с длинными, заплетёнными в косу каштановыми волосами. Она быстро встала рядом с отцом, но палочку не опустила.

— Снимите капюшон, — велел Роберт. – Я хочу видеть ваше лицо.

Алекс беспрекословно подчинился, подозрительно поглядывая на оружие в руках маггла. Он понятия не имел, что ЭТО такое, а потому решил действовать осмотрительнее. Капюшон упал на спину, открыв ещё совсем юное лицо, на котором, в отличие от его собственного, не было никаких следов Азкабана.

— Господи! Да он же ещё совсем ребенок! Роберт, немедленно убери пистолет! – потребовала миссис Лэндшер у своего мужа, но тот не подчинился, хотя было видно, что молодость вторгшегося в их дом человека его шокировала.

— Вы из этих... как их там, Пожирателей? – спросил он и, видя, как удивлённо расширились глаза стоявшего перед ним парня, пояснил. – Мы выписываем «Ежедневный Пророк» и, в какой-то мере, находимся в курсе событий вашего мира.

— Нет, я не...

Алекс не закончил, так как раздавшийся негромкий хлопок аппарации и появление в коридоре высокого мужчины в маске Пожирателя Смерти не дали ему договорить.

Какое-то время они удивлённо смотрели друг на друга, очевидно, Пожиратели не ожидали встретить здесь кого-то, кроме Лэндшеров, а затем… Алекс среагировал первым.

— Stupefy!

Пожиратель отлетел в сторону, сильно ударившись о стену, но практически сразу же вскочил на ноги.

— НА ПОЛ!!!!

Изо всех сил толкнув Роберта, Алекс повалил его и сам упал рядом. Пролетевшее всего в нескольких сантиметрах от них, смертельное заклинание ушло в пустоту.

— Где же эти авроры, когда они так нужны? – пробормотал он.

Одним взмахом палочки Алекс перевернул до этого никому не мешавший диван и быстро спрятался за ним, втащив за собой остальных. Резко побледневшая миссис Лэндшер прижалась к мужу. Эрика испуганно посмотрела на неожиданного спасителя.

— Я не Пожиратель, мистер Лэндшер, а вот он – ДА, — почти весело закончил Алекс свою прерванную не вовремя вторгшимся врагом речь. Быстро вытащив немного трясущимися от напряжения руками небольшую статуэтку, он начал объяснять.

— Это порт-ключ. Серьезного сопротивления они не ждали, поэтому антиаппарационного поля вокруг дома нет. Когда я скажу «три», все вместе дотроньтесь до ключа. Он перенесёт вас в окрестности Хогсмида. Там бегите к Дамблдору, он поможет вам скрыться...

Мистер Лэндшер крепко сжал его руку.

— А как же ты, сынок?

Алекс сглотнул и попытался успокаивающе улыбнуться. Как же давно о нём вот так искренне беспокоились, даже не зная, кто он на самом деле?..

— Со мной всё будет в порядке, — хрипло ответил он. – Ты всё поняла, Эрика? – девушка кивнула. Алекс вдруг протянул руку и, проведя по щеке девушки, нежно заправил за ухо выбившиеся из причёски каштановые пряди. Та удивлённо моргнула. — Хорошо. Раз. Два. Три!..

Девушка успела бросить прощальный взгляд на быстро выскочившего из-за дивана парня, прежде чем неведомая сила подхватила её и потащила куда-то прочь из дома...

Как только порт-ключ сработал, и Лэндшеры исчезли, Алекс резко бросился в сторону из-за своего укрытия. И вовремя — диван вспыхнул неестественно зелёным светом.

— Impedimenta!

— Protego! Incendio!

— Relaskio!

— Petrificus Totalus!

Если бы сейчас Алекс был в своём собственном облике, и его увидел кто-нибудь из людей, знавших его в молодости, то он непременно был бы узнан. Даже сквозь незнакомое, невзрачное лицо маггловского парня, в чьём облике он сейчас находился, проступали черты, характерные только для одного человека. Сириуса Ориона Блэка. В светло-голубых глазах горел огонь, светлые волосы растрепались и падали на глаза, мешая видеть, но сейчас он был гораздо более живым, чем когда преподавал ЗоТИ студентам Хогвартса.

— Avada Kedavra!

Чудом увернувшись и налетев на стоявший в центре комнаты столик, Алекс упал, чувствуя, как осколки впиваются в тело. И без того плохо слушавшуюся его ногу пронзила резкая боль. Перед глазами, казалось, взорвался настоящий маггловский фейерверк.

— Crusio!

— Stupefy! – преодолев раздиравшую его боль, он кинулся прочь. — Seko!!!

Раздался полный боли крик, перешедший в приглушенное клокотанье.

Он уже собирался высунуться из своего укрытия, когда плечо обожгло страшной болью. Сквозь застилавший глаза красноватый туман Алекс с трудом разглядел впившиеся в левое плечо стальные крючья. Против воли из горла вырвался крик.

Сквозь громкий, почти оглушительный, словно взрыв бомбы, стук своего сердца Алекс краем уха услышал крадущиеся шаги второго Пожирателя. Он крепко сжал в руке чуть было не выпавшую из неё палочку.

Хруст разбитых стеклянных осколков выдавал приближение врага. Увидев нависшую над ним тень, Алекс поднял палочку, и...

— Avada Kedavra!!! – два крика слились в один, а затем Пожиратель замертво упал прямо на Алекса. От навалившейся на него тяжести тот не выдержал и потерял сознание, погрузившись в красно-чёрный океан боли...

* * *

— ...магглов нет...

— ...чёрт...

Сквозь непроницаемый туман до него доносились какие-то слова, фразы, но смысл почему-то всё время ускользал прочь. Болело всё тело, и Алекс как-то отстраненно отметил, что всё ещё жив. К лучшему это или нет, сказать было сложно. Он попытался пошевелиться, но когда плечо снова резко обожгло, словно пронзили раскалённой добела иглой, он не выдержал и тихо застонал.

— ...Тихо. Вы слышали?..

— Чёрт! Этот живой! Немедленно зовите целителя!!!!

Алекс почувствовал, как его аккуратно переворачивают на спину. Перед глазами всё поплыло, и только ценой невероятных усилий ему удалось снова не потерять сознание.

Наконец, пытка закончилась. Кто-то сдавленно выругался при виде его раны. Алекс скосил глаза на плечо, но ничего не увидел, видимо, кто-то из более опытных авроров успел чем-то прикрыть рану.

— Спокойно, сынок, всё будет в порядке... – успокаивающе произнёс над ним чей-то смутно знакомый голос.

— Где же этот целитель, чёрт бы его побрал?! – пробормотал стоявший рядом аврор, с тревогой глядя на окровавленного, ещё совсем молодого парня с ошалевшим взглядом. Тот явно находился в шоке и не совсем понимал происходящее.

Алекс сощурился, пытаясь разглядеть комнату, но застилавший глаза туман никуда не делся, в голове всё смешалось, и всё, что он мог сейчас сделать – бездумно пялиться в покрытый трещинами потолок.

— Ну, что тут у вас?

Аврор резко обернулся, рука автоматически потянулась за палочкой, но, увидев стоявшего перед ним человека, аврор успокоился.

— Взгляните сами, сэр.

Цепкий взгляд профессионального аврора заметил всё: и разбитые осколки на полу, и большую лужу крови, и два мёртвых тела Пожирателей.

— Известно, кто он такой? – кивок в сторону парня, не сводившего пустого взгляда с потолка.

— Нет, сэр. Но я думаю, что он родственник Лэндшеров, их самих в доме нет.

— Хорошо, — Аластор Грюм задумчиво поглядел на парня. Он терпеть не мог, когда всё шло кувырком, а в этот раз именно так всё и было. Грюм нахмурился. – Зачистить здесь всё. Проверьте магглов, кто-то из них мог что-то увидеть или услышать. Выполняйте!

Аврор кивнул и отошёл в сторону, продолжая раздавать приказы начальника. Несколько молодых специалистов по стиранию памяти мгновенно выскользнули из дома.

Грюм присел на корточки рядом с потерявшим сознание парнем.

— Так. Всё, я на месте... Мерлин!..

Грюм мгновенно вскочил на ноги, и невысокий седой волшебник резко отшатнулся в сторону, когда палочка начальника Аврората уткнулась ему в основание шеи.

— Аластор?..

— Фейнус... – Грюм с облегчением вздохнул, подпуская пожилого волшебника к раненому. – Просил же, никогда не подходи ко мне сзади... Я ж так и убить могу.

Тот не ответил, целиком сосредоточившись на изучении раны. Аластор с отвращением скривился, когда целитель обнажил покалеченное плечо. Надо сказать, зрелище было довольно неприятное.

Проклятие Стальных Когтей не входило в раздел Непростительных, по мнению Аластора, только по большой ошибке Министерства. За годы службы в Аврорате он не раз видел, как Пожиратели использовали это проклятие. Но каждый раз, глядя, как стальные крючья впиваются в живое тело... он начинал яростно проклинать того, кто его создал.

Наконец оторвавшись от своего исследования, Фейнус тяжело вздохнул и быстрым движением открыл свой чемоданчик с всевозможными зельями.

— Ну? Как он? Жить будет?

Целитель снова вздохнул.

— Он потерял очень много крови...

— Я спрашивал про другое. Жить. Он. Будет?

Фейнус устало посмотрел на друга.

— А куда ж он денется. Я его быстро подлатаю. Ещё танцевать…

— Приведи его в сознание.

— ...будет. ЧТО?!

— Приведи его в сознание. Я должен знать, что тут произошло и куда делись Лэндшеры. Он единственный, кто может нам об этом рассказать.

Целитель практически с отвращением и ужасом уставился на аврора.

— Аластор. Это же убьёт его... – прошептал он. Грюм не ответил, и волшебник тяжело вздохнул. Достав из чемоданчика сразу несколько зелий, он ледяным голосом произнёс:

— Я не дам ему умереть. Иди сюда, будешь держать его, когда я волью зелье. Ты меня понял, Аластор?

Грюм молча кивнул и опустился на колени рядом с целителем.

— Готов? Enervate!

Алекс резко втянул в себя воздух, почувствовав, что его грубо выталкивает из океана небытия.

— Открой ему рот. Быстро! Теперь держи!

Быстро откупорив фляжку с каким-то зельем, — Аластору не удалось определить с каким, — Фейнус быстро влил его в рот очнувшемуся парню. Пару секунд ничего не происходило, а затем тот внезапно вырвался из крепких рук аврора и выгнулся дугой.

— Я тебе что сказал, кретин?! Держи его!!

Не обратив внимания на ругательство со стороны целителя, аврор только ещё сильнее навалился на бившегося в судорогах парня, стараясь ненароком не задеть крючья. Тем временем целитель по очереди влил в него ещё два зелья и устало опустил руки.

— Всё. Можешь отпустить. Сейчас он окончательно придёт в себя...

Алекс чувствовал, как его аккуратно выталкивает на поверхность океана, в котором он пребывал. Боль не ушла, он чувствовал её на краю сознания, но она притупилась и по-крайней мере уже не сводила у ума.

С трудом открыв глаза, Алекс с удивлением увидел двух склонившихся над ним людей. Одним из них был какой-то старик, а вот другой... Он мысленно выругался. Вторым был Аластор Грюм.

Грюм внимательно следил за пришедшим в себя парнем. И то, каким взглядом тот одарил его, едва открыв глаза, аврору совсем не понравилось.

Алекс пошевелился, пытаясь принять более удобную позу, но левая рука странно онемела и не слушалась. Он покосился на свое плечо и не смог сдержать тихого стона. В свете маггловских лампочек тускло поблескивали семь впившихся в плечо когтей.

Это заклинание, применённое убитым им Пожирателем, было ему хорошо известно, благодаря как книгам Ориона Блэка, так и годам службы в Аврорате. Либо благодаря его невероятному везению, либо потрясающей увёртливости, свойственной всем, кто когда-либо играл в квиддич (сам Алекс полагал, что и тому, и другому), но это проклятие ни разу не попало в него. А теперь вот... Алекса замутило.

Он посмотрел на старика, догадавшись, что тот и есть целитель.

— Вы можете вытащить ЭТО? – прохрипел он, кивком указывая на когти.

Фейрус и Грюм переглянулись.

— Это слишком опасно, вы можете умереть! – отрицательно покачал головой медик.

— Вытащите ЭТО из моего плеча, — холодно повторил Алекс.

Аластор удивлённо посмотрел на семнадцатилетнего мальчишку, ледяным голосом приказавшего целителю вытащить из плеча застрявшие в нём крючья. Грюм сглотнул, он по собственному опыту знал, что концы у них зазубренные и острые. ОЧЕНЬ острые.

В душу закралось нехорошее предчувствие. Ну не мог, никак не мог обычный мальчишка, пусть даже и волшебник, разговаривать ТАКИМ тоном.

Алекс не сводил взгляда с целителя и позволил себе расслабиться, только когда тот сдался, не выдержав пристального взгляда чужих светло-голубых глаз.

— Хорошо. Аластор, будешь держать его. КРЕПКО. У Проклятия Стальных Когтей нет обратной формулы, и Finite Incantatem здесь не поможет, так что придется действовать маггловским способом. А это ОЧЕНЬ больно, — Фейрус посмотрел на мальчишку и, не заметив никакой реакции, продолжил описывать свои действия. – Я дам вам сильное обезболивающее, но оно не сможет полностью обезболить рану. Возможно, вам повезёт, и вы потеряете сознание, а возможно, и нет. Лучше это сделать в Мунго, там гораздо более...

— Нет, — оборвал его Алекс. – Сейчас.

Фейрус обречённо вздохнул. Его совсем не радовала перспектива делать сложнейшую операцию прямо на окровавленном полу. Но спорить он не стал и жестом велел Грюму приготовиться.

— Теперь расслабьтесь, — посоветовал Алексу целитель, и осторожно взялся рукой за то место, в котором соединялись все Когти.

Алекс сглотнул и закрыл глаза, а затем... всё его существо пронзила адская боль.

Фейрус вдавил Когти в тело, освобождая мелкие крючки на их концах от плоти. К этому времени парень уже потерял сознание, и он изо всех сил дернул Когти на себя...

К несчастью для Алекса, целитель ошибся, и он не потерял сознание, а потому каждой клеточкой своего истёрзанного тела ощущал, как зазубренные лезвия рвут на части его плечо. Сил кричать уже не было. Почувствовав, что снова падает в красный туман забвения, он крепко сжал кулаки так, что ногти больно впились в кожу. И только это помогло ему удержаться на поверхности...

Грюм с ужасом смотрел на Фейруса, медленно вытаскивавшего покрытые практически чёрной кровью когти. И с не меньшим ужасом он заметил, как судорожно сжались в кулаки руки мальчишки. Он всё чувствовал. О, Мерлин! Он всё чувствовал и осознавал!

Наконец, Когти поддались, и Фейрус облегчённо вздохнул, с отвращением отбрасывая их в сторону. Аластор не удержался и проследил взглядом за его движением. Чувствуя подступивший к горлу ком, он быстро отвернулся, но картина вырванных кусков плоти, налипших на окровавленные крючья, по-прежнему стояла перед глазами.

— Аластор, всё. Можешь отпустить его. Достань из моего чемодана зелья. Зелье, Останавливающее и Восстанавливающее Кровь, Сращивающее мышцы и Исцеляющее...

Дав эти инструкции, целитель склонился над пациентом и принялся быстро бормотать исцеляющие заклинания.

Алекс облегчённо вздохнул, чувствуя, как боль начинает отступать под уверенным напором целителя. Он судорожно закашлялся, когда обжигающе-ледяное зелье проникло в пересохшее горло.

Открыв глаза и увидев склонённое над ним встревоженное лицо целителя, он тихо, почти неслышно, прошептал:

— Спасибо. Всё в порядке.

Фейрус облегчённо вздохнул. Непонятно почему, но судьба этого мальчишки, явно представлявшего собой нечто большее, чем казалось на первый взгляд, волновала его.

— Фейрус, ты не мог бы... думаю, раз твой пациент больше не собирается помирать, то я могу допросить его, — решительно произнёс наблюдавший за ним Грюм.

Целитель бросил на аврора недовольный взгляд, говоривший, что потом он выскажет ему всё, что о нём думает, но всё же подчинился. В конце концов, Аластор Грюм был не только его старым другом, но и непосредственным начальником.

Алекс неосознанно поёжился. При упоминании допросов перед глазами отчетливо пронеслись картины пыток. Он попытался усмехнуться, но, судя по всему, вышло не очень удачно.

— И о чём же вы хотели меня допросить, МИСТЕР ГРЮМ?

Аластор вздрогнул. Что-то в словах парня, то, КАК они были произнесены, заставило его насторожиться. На мгновение посетившее его, чувство deja vu ему совсем не понравилось.

— Я думаю, вам об этом прекрасно известно, юноша. Простите, как ваше имя?

По губам парня скользнула совсем не детская усмешка.

— Я и не знал, что вы страдаете склерозом, мистер Грюм. Помнится, в прошлый раз мы договорились, что вы будете звать меня так, как вам заблагорассудится. Конечно, если вы передумали, то можете меня звать «мистер Z» или «мистер Y», на выбор. Как вам больше нравится.

Аврор отшатнулся. Взмахом палочки он установил вокруг них звуконепроницаемый барьер и только потом прошипел:

— ВЫ?!

— Я, — вежливо согласился с ним Алекс. – А вы кого ожидали встретить? Волан-де-Морта? Уж извините, но сегодня он не придёт.

— А когда придёт? – мгновенно спросил Грюм, жёстко глядя на своего информатора. По молодому окровавленному лицу пробежала гримаса боли, когда тот попытался приподняться, чтобы не смотреть на аврора снизу вверх. Он понимал, что ответа на этот вопрос не было, да и не могло быть.

Алекс удивлённо уставился на протянутую руку. Целое мгновение он не сводил взгляда с непроницаемого лица аврора. Своего будущего начальника и даже, в какой-то степени, друга. Человека, схватившего его и отправившего в Азкабан, но так ни разу и не пришедшего, чтобы полюбоваться или принять участие в пытках.

По лицу «мистера X», скрывавшего свое собственное под чужой маской, пробежала тень боли... или воспоминаний, как через секунду догадался Грюм. В серо-зелёных глазах, из-за плохого освещения казавшихся почти чёрными, промелькнула такая тоска, что даже начальнику Аврората, успевшему многое повидать на своем веку, стало жутко.

— Что с Лэндшерами? – охрипшим голосом задал он очередной вопрос, не обращая внимания на встревоженные и любопытные взгляды своих подчинённых, находящихся по ту сторону барьера.

— Я отправил их в Хогсмид и велел идти к Дамблдору. Сейчас они в безопасности, — Алекс резко вскинул голову, словно вспомнив что-то важное. – Вы опоздали! Если бы я не аппарировал сюда чуть раньше срока, здесь были бы три трупа и Чёрная метка над домом!

— Мы аппарировали в дом точно в то время, которое ВЫ указали в своём письме! – гневно возразил аврор. Вся эта ситуация начинала его раздражать.

Алекс встревожено нахмурился. Если люди Грюма не опоздали, то это значит, что Пожиратели пришли раньше. Всего на несколько минут, но всё же раньше... и это не означало ничего хорошего.

— Сколько у вас времени? – прервал его размышления голос Грюма.

— Простите, что? – не сразу понял он.

— Оборотное зелье. Как давно вы его выпили? – пояснил Грюм.

Алекс быстро огляделся по сторонам. Каким-то образом уцелевшие во время сражения часы показывали половину третьего.

— У меня осталось пятнадцать минут, — честно ответил он, не сводя глаз с аврора.

— Что ж... – тот заговорщицки прищурился. – В таком случае, думаю, вам пора.

В незнакомых ни Алексу, ни Грюму серо-зелёных глазах пронеслась тень удивления, недоверия... признательности?..

— Только один вопрос: почему?

— Что, почему? – пришёл черёд Грюма переспрашивать.

— Почему вы меня отпускаете? В прошлую нашу встречу вы не сомневались, что я слуга Волан-де-Морта.

— А вы и в самом деле ещё ребенок, — неожиданно улыбнулся Аластор. – Как я могу отправить в Азкабан человека, благодаря которому мы за какую-то неделю поймали в два раза больше Пожирателей, чем за последние два года. Даже будь вы действительно одним из них, я бы не отправил вас в Азкабан. Хотя это весьма маловероятно... перевоспитавшийся Пожиратель Смерти... – Грюм хмыкнул, тем самым показывая, что он об этом думает.

Алекс улыбнулся.

— Спасибо вам, Аластор. За всё.

— Это вам спасибо, мистер X. Я буду ждать следующего сеанса связи.

— Он будет, — Алекс сощурился. – Не сомневайтесь. И будет уже скоро.

Он внимательно огляделся по сторонам. Остальные авроры продолжали с любопытством наблюдать за беседой начальника с единственным живым свидетелем происшедшего.

— Антиаппарационное поле есть?

— Сняли, когда поняли, что Пожирателей в доме нет. По-крайней мере, живых. Да, кстати, — вдруг спохватился Грюм. – Ваша палочка.

С немалым удивлением Алекс принял из рук аврора свою вторую палочку и с трудом преодолел желание нагнуться и проверить, всё ли в порядке с первой.

— Думаю, мне не стоит спрашивать, где вы её купили. Определенно не у Оливандера, — чуть улыбнулся уголком губ аврор.

— Определённо, — в очередной раз согласился с ним Алекс. – Спасибо ещё раз, Аластор. Прощайте.

Сделав несколько шагов в сторону, он еще раз улыбнулся и аппарировал.

Сняв звуконепроницаемый барьер, Аластор невозмутимо подошёл к своим людям. Те молча смотрели на начальника, понимая, что объяснений не будет. Аврор пристальным взглядам вгляделся в лица людей, готовых следовать за ним и в огонь и в воду. Им не нужно было ничего объяснять, они и так всё прекрасно понимали.

— Вы ничего не видели. Немедленно аппарируем в Хогсмид. Лэндшеры там.

Через несколько минут в доме больше никого из авроров не осталось, и потому никто не видел, как один из «чистильщиков», как их называли в Аврорате, незаметно вернулся в дом и, склонившись над чернеющей на полу лужей крови, быстро собрал в небольшую склянку несколько густых капель.

Ярко-зелёные глаза торжествующе блеснули.

— Что ж, теперь посмотрим, кто вы такой на самом деле, мистер X... – в тихом голосе, взрывом раздавшемся в пустом маггловском доме, прозвучало нескрываемое любопытство. – Тёмный Лорд будет доволен.

Чуть покачнувшись, тускло блеснула золотом свившаяся змейка.

* * *

Алекс открыл глаза и удивлённо огляделся по сторонам. Уж что-что, а это место он узнал бы в любое время суток. И это был не Хогсмид и не Запретный лес. Он во все глаза уставился на возникший перед ним дом. Гриммо, 12. Его дом.

— Кроме меня самого, меня больше никто не слушает...

— Может, хватит уже, а, Рем? Я и так знаю, что ты у нас самый умный, осторожный, ответственный и так далее и тому подобное, — раздался неподалеку до боли знакомый голос.

Алекс вздрогнул. Нет, ТАКИХ совпадений просто не бывает. А в судьбу он никогда не верил.

В тусклом свете неполной луны он проследил взглядом за тёмным силуэтом Джеймса Поттера, скрывшегося за мрачным, казавшимся пустым домом Блэков. Ярко вспыхнувший синий огонёк выхватил из темноты знакомое и столь родное лицо Ремуса Люпина.

К несчастью, рана, наскоро залеченная аврорским целителем, во время аппарации снова разошлась и теперь тупо ныла. По собственному опыту Алекс знал, что в облике собаки человеческие раны переносятся гораздо легче, и потому по занесённой грязным снегом улице уже через секунду бесшумно крался гигантский чёрный пёс, кажущийся практически невидимым в темноте ночи. Спрятавшись в колючих кустах, он принялся с любопытством наблюдать за чуть пританцовывающим в попытке согреться Ремусом.

Пёс сделал пару шагов, чтобы подкрасться поближе, но чуткий слух оборотня мгновенно уловил едва слышный треск ветки, переломившейся под его лапой.

— Lumos! – на конце волшебной палочки вспыхнул яркий огонек, осветивший всё на несколько метров вокруг.

Пёс мгновенно отскочил в сторону, успев заметить отсветы страха, промелькнувшего в карих глазах оборотня.

— Бродяга? Это ты?

— РЕМ!!!

Алекс поспешно отбежал подальше: не хватало еще, чтобы его увидел Джеймс. Пёс залег неподалеку от мусорных баков. Сладковатый запах гнили неприятно раздражал чувствительные ноздри, но он старался не обращать на это внимания. Слава Мерлину, не привыкать, бывало и хуже.

— Сохатый! Ну где тебя носило? Мне кажется, я видел...

— Потом, Лунатик, — перебил Люпина голос Джеймса. – Я нашёл его.

Молчание.

— Кого?

— Кого-кого. Сириуса. Кого же ещё?

— Сириуса... Сириуса...

Алекс окаменел. Теперь ему было понятно, чем объяснялось столь неожиданное появление двух Мародёров на Гриммо 12. Они прилетели за ним. За Сириусом.

Даже несмотря на тёплую шерсть, он почувствовал ледяной холод, пробравший его до костей.

Он сделал это. Он сумел добиться того, что любому другому волшебнику показалось бы безумием. Он изменил будущее. Время сдало свои позиции, но вместо того, чтобы уступить ему лавры победителя – ускорило обороты...

Явившиеся раньше времени в дом Лэндшеров Пожиратели Смерти и прилетевшие спасать своего друга Мародёры стали первыми предвестниками того, что Время – великое и непоколебимое – начало свою игру. Игру, в которой должен был выиграть ОН.

Пёс вскочил на лапы и стряхнул крупинки налипшего на угольно-чёрную шерсть снега. По земле пронеслись две человеческие тени. Бродяга поднял умную морду вверх, проследив за тем, куда скрылись Джеймс и Ремус.

— Сириус! – донёсся до него неслышный для человеческого уха шёпот.

— Сириус, мать твою, Блэк!! Вставай тебе говорят! Мы тут, блин, психуем, летим его спасать, а он себе преспокойно нежится в кровати!!!

В одном из окон дома № 12 на площади Гриммо ярко вспыхнул свет.

Пёс вытянул лапы и улегся поудобнее. Он не собирался возвращаться в Хогвартс, пока не убедится, что Джеймс, Ремус и Сириус покинули дом незамеченными.

Бродяга положил морду на лапы и закрыл глаза.

В его памяти этот день, день, когда он окончательно разорвал узы, связывающие его с теми, в ком, как и в нем, текла проклятая кровь Блэков, отложился несколько иначе...

Тоскливо застонал ветер, шаловливо взметнув горсти снега, но неподвижно лежавший в углу дома пёс не обратил на него никакого внимания. Он вспоминал.

* * *

— Ну попадись мне только чёртов эльф! Чтоб тебе голову поотрубали и вместе с остальными в коридоре повесили! – вне себя от злости обругал Кикимера Сириус, с отвращением осматривая лежавший перед ним костюм. Тщательно выглаженная тёмно-зелёная мантия поверх идеально чёрных брюк и тёмно-серой, с опять же зеленоватым отливом, рубашки.

Сохатый».

Сириус счастливо улыбнулся и, быстро схватив со стола новый пергамент, принялся за ответ.

«Сохатый!

Бродяга».

Максимально превысив отведённый Вальбургой Блэк лимит времени, он, наконец, спустился в гостиную, с удовлетворением отметив, что, судя по всему, ждали только его. В гостиной особняка, принадлежавшего одному из самых древних и благородных семейств волшебного мира, чтобы отпраздновать помолвку Нарциссы Блэк и Люциуса Малфоя, собрался чуть ли не весь высший свет Англии. Само собой приглашены были только самые влиятельные и чистокровные волшебники. Сириус скривился. Ему вдруг отчетливо показалось, что весь воздух, в котором витал удушливый запах самых разнообразных духов, пропитан ложью и лицемерием.

Он расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, облегчая доступ воздуха: не хватало еще грохнуться в обморок, как какая-то истеричная девица из Хаффлпаффа.

Монотонный бубнёж раздражающе действовал на его нервную систему, и Сириус мгновенно пожалел, что не может сейчас превратиться в собаку и сбежать вон из проклятого дома. Он встряхнулся и помотал головой, прогоняя подступившую чуть ближе дрему.

Волшебники негромко обсуждали новую политику Министерства, финансовые проблемы и, само собой, проблему Волан-де-Морта. Хотя ни для кого из присутствующих он проблемой не являлся. Как настоящие чистокровные волшебники, большинство присутствующих, если и не открыто, — как делали его родители, официально объявившие, что полностью согласны с взглядами Темного Лорда, — но поддерживали Того-кого-нельзя-называть.

Сириус прислушался и едва сдержал стон: речь шла о том, как могут все эти нападения Пожирателей на магглорожденных повлиять на их финансовые доходы. А ведь теперь ему, как семнадцатилетнему, придется принимать участие в этих «увлекательных» беседах или хотя бы делать вид...

Он отошёл подальше от группы волшебников, дабы не привлечь их внимание: не хватало еще быть насильно втянутым во все эти разглагольствования. Скрывшись в тени дорогих бархатных портьер, украшавших стены гостиной, он позволил себе расслабиться и спокойно понаблюдать за гостями. В конце концов, он ведь приехал домой не для того чтобы веселиться, а за тем, чтобы выяснить «что от него так тщательно скрывает Регулус, и куда уходили из замка Рудольфус, Регулус и ещё несколько слизеринцев», как он сказал Джеймсу и Ремусу. Но на самом деле это было не совсем так. Он прекрасно понимал, в чем причина этих таинственных исчезновений брата и кузины. В замке Пожиратели Смерти, и они – одни из них.

Но Сириус понимал так же и то, что он должен сообщить об этом в Министерство или хотя бы Дамблдору, но... ведь они тоже Блэки, они – его родственники. Он не мог так поступить, предав собственного брата.

Он никому этого не говорил – тем более Джеймсу и Ремусу, но то, что сказал однажды тот слизеринец – Джейсон Корвин: «Запомни мои слова, Блэк. Пока Темный Лорд только набирает силы, но когда это произойдет... первыми умрут грязнокровки, вторыми – их друзья, а предатели... предатели будут последними. Так что ты успеешь увидеть, как умрут твои дружки. Запомни, Блэк, ты предал свою семью, а когда-нибудь предашь и этих...» — напугало его.

Порой Сириус панически боялся, что все то, что он так тщательно скрывал от посторонних, найдет дорогу и вырвется на волю. Того, что однажды его истинная натура возьмет верх, и он погубит все, чего сумел добиться за все эти годы. Дружбу Джеймса и Ремуса. Людей, ставших ему ближе и дороже всего на свете. Людей, заменивших ему семью.

Он огляделся по сторонам. Малфои, Лестрейнджи, МакНейры, Флинты, Крэббы, Гойлы. О!!! И Корвины здесь! Судьба действительно к нему сегодня благоволит. Сириус прищурился и злорадно улыбнулся. Вечер только начинается, самое интересное ещё впереди. Он перевел взгляд на виновников торжества.

Нарцисса вовсю обсуждала с подругами свою будущую свадьбу. В своём нежно-зелёном платье она походила на русалку или Ангела Слизерина, как её называли, когда она ещё училась в Хогвартсе.

На мгновение ощутив укол зависти к Малфою, Сириус отвернулся от очаровательной невесты ненавистного слизеринца и тут же встретился взглядом с торжествующими глазами Беллатрикс.

— Тебе очень идёт этот цвет, Сириус. Жаль, что ты не носишь его и в школе, — саркастично прокомментировала она его наряд.

— А на мой взгляд, это только к счастью, — холодно ответил гриффиндорец, пронзив девушку презрительным взглядом. – Позволь откланяться, кузина, я только спустился и ещё не успел поприветствовать счастливого жениха.

И, насмешливо склонив голову, что далеко не соответствовало ни его словам, ни этикету, поспешно скрылся среди гостей.

Беллатрикс обеспокоено нахмурилась. Она слишком хорошо знала своего кузена, чтобы не понять, что тот что-то задумал. Она чуть приподнялась на каблуках, высматривая поверх голов пришедших на помолвку волшебников знакомые белые волосы. Она должна найти Люциуса раньше, чем это сделает Сириус. Должна.

— Люциус! Мой скользкий недруг! Сколько лет, сколько зим! Давно не виделись! – прозвучал за спиной знакомый голос.

Малфой страдальчески скривился и, уже поворачиваясь, ответил:

— Было бы просто прекрасно, если бы так продолжалось и дальше, Блэк.

Стоявший перед ним и нагло усмехающийся Сириус Блэк был последним из тех, с кем он «жаждал» встретиться.

— В таком случае, решив жениться на Нарциссе, ты сделал бо-ольшую ошибку: видишь ли, мы с ней родственники, а это означает, что мы с тобой будем ОЧЕНЬ часто видеться. Еще не передумал? – издевательски поинтересовался тот, наблюдая за равнодушным лицом Малфоя. Впрочем, он знал, что это всего лишь маска – в серебристо-серых глазах плескались волны ярости, грозя обрушиться на посмевшего потревожить их наглеца.

Сириус улыбнулся.

— Не дождёшься, щенок, — высокомерно ответил Люциус, взяв себя в руки и отодвинув желание придушить мальчишку на второй план.

Услышав последние слова Малфоя, Сириус не сдержал смешка.

— Я не щенок, Люциус, а волкодав. И таких белых крыс, как ты, я десятками давил в Запретном лесу.

Тот угрожающе сощурился и, наклонившись к нему, негромко прошептал:

— Если бы, кроме нас, здесь никого не было, ты бы познал на себе все прелести по-крайней мере двух Непростительных.

Сириус улыбнулся и приподнялся на носках, к вящей радости Малфоя, отметившего, что он всё-таки выше несносного гриффиндорца. «Пока выше», — добавил внутренний голос. Зная Ориона Блэка, Люциус мог с уверенностью сказать, что старший сын пошёл в отца, а, следовательно, в ближайшем будущем угрожал вырасти в высокого и красивого мужчину.

— А для меня и вся эта куча сброда не является препятствием, — прошептал Сириус, краем глаза наблюдая, как к ним быстро приближается Беллатрикс вместе с его матерью. – Что ж, мистер Малфой, — уже нормальным тоном произнёс он, — позвольте поздравить вас с помолвкой. Но учтите, на все званые вечера я буду приходить с друзьями. А гриффиндорцы вряд ли впишутся в вашу тусовку...

— Не беспокойся Сириус, я уверена, что Люциус научит тебя, КАК НАДО завязывать выгодные знакомства.

— Ну здравствуйте, мама, — сейчас в его голосе ощутимо чувствовались крупицы льда. – Вы даже и не представляете, КАК я рад вас видеть.

Два серых глаза холодно блеснули, встретившись с непроницаемым взглядом таких же серых глаз Вальбурги Блэк.

— Веди себя прилично, Сириус Орион Блэк, — не терпящим возражения голосом произнесла миссис Блэк. – Не путай меня со своими гриффиндорскими шлюхами. Я не потреплю такого обращения.

Сириус побледнел от ярости. Если бы на месте матери была Белла, он бы просто усмехнулся и отвесил какое-нибудь язвительное замечание насчёт Слизерина. Но эта женщина... ее он ненавидел всеми фибрами своей души. Даже ненависть и презрение к Нюниусу казались тлеющим угольком по сравнению с тем, что он испытывал к матери.

Джеймс и Ремус никак не могли понять, как можно до такой степени ненавидеть собственную мать? Женщину, подарившую ему жизнь?.. Было время, когда он был готов на всё, лишь бы заслужить ее одобрение и нежный поцелуй, но все его попытки добиться этого встречали лишь презрительный взгляд и чуть приподнявшийся в холодной усмешке край губ.

Уже потом, поняв, что нельзя добиться любви от женщины, которая просто не в состоянии испытывать какие-либо человеческие чувства, на презрительный взгляд матери он стал отвечать пламенеющей ненавистью.

Для всего магического мира Блэки были идеальной семьей волшебников с кристально чистой и благородной кровью, тогда как на самом деле это была лишь жалкая, неудавшаяся пародия на семью.

Сириус до боли сжал кулаки так, что ногти чуть ли не до крови впились в кожу.

— Ну что вы, мама, — тихо ответил он, не отводя взгляда. – Я и не думал сравнивать вас с гриффиндорцами. Вы ведь и в Слизерине неплохо справлялись с этими обязанностями. – Не обращая внимания ни на сжавшиеся в тонкую полоску губы, ни на опасные огоньки, вспыхнувшие в серых глазах Вальбурги Блэк, он продолжил:

— Вот скажите, мама, вы уверены, что Люциус не ваш сын? Если бы он не был так похож на Кипридию Малфой, я бы поставил под сомнение тот факт, что он мне всего лишь троюродный кузен, а не брат.

— Люциус, думаю, тебе стоит пойти к невесте. Нарцисса тебя уже заждалась, — поспешила вмешаться Беллатрикс, видя, что Люциус уже потянулся за палочкой и готов устроить дуэль, чего, впрочем, и добивался все это время Сириус. Последний с нескрываемым сожалением проследил за удалявшейся спиной Малфоя, а затем снова перевел взгляд на мать. Вальбурга пронзительно смотрела на столь ненавистное ей лицо. Лицо её старшего сына. Лицо Ориона, её мужа.

Рука чуть дрогнула, приподнявшись, словно желая ударить это красивое лицо. Желая увидеть искры страха и боли в серых глазах. В глазах, столь похожих на её собственные. Пожалуй, глаза – это всё, что отличало Сириуса от его отца.

Вальбурга едва сдержала этот порыв, и на секунду вспыхнувшая ярость сменилась уже ставшим привычным презрением.

— Я была бы только рада, если бы Люциус был моим сыном, — холодно произнесла она, пристально наблюдая за Сириусом. – В отличие от тебя, он мог бы стать настоящим Блэком и никогда не опозорил бы текущую в его жилах благородную кровь волшебников, равных по чистоте крови самому Салазару Слизерину.

Ей показалось или она увидела выражение обиды? Нет, это лишь отражение ее ненависти...

— Судя по вашим словам, МАМА, — донесся до неё язвительный голос сына. – Мы, наконец, пришли к выводу, что я не достоин сомнительной ЧЕСТИ быть сыном и наследником благороднейшего и древнейшего семейства Блэков. Тогда что я здесь делаю? Почему я торчу среди всех этих подобострастных кретинов и Пожирателей Смерти, преклоняющихся перед каким-то полукровкой, и послушно исполняю роль примерного сына?

Ты ведь тоже понимаешь это, мама, и ты, Белла. Мне здесь не место. Как говорят в Хогвартсе, льву не место среди змей. Так что, МАМА, не подскажешь, где моё место?

Высказав все это, он замолк, вопросительно уставившись на мать, но та по-прежнему продолжала молчать и не мигая смотреть на сына.

— Возможно, ты и прав, Сириус, — наконец изрекла Вальбурга. – Здесь тебе не место. Видит Мерлин, мы с Орионом приложили все усилия, чтобы сделать из тебя настоящего Блэка, и не наша вина, что у нас ничего не получилось. Видимо, ты уже родился с гнильцой. Пусть в тебе и есть кровь Блэков, но ты не Блэк. Убирайся отсюда, отныне это не твой дом. Иди к своим друзьям грязнокровкам. Я больше не желаю тебя видеть. Никогда. – Вальбурга резко развернулась и пошла к своему мужу, унося с собой образ ошеломленного и столь ненавистного лица старшего сына.

Сириус перевел взгляд на Беллатрикс. Та уже, в отличие от него, успела справиться с шоком и теперь высокомерно улыбалась.

— Что ж, не могу не сказать, что я полностью согласна с твоей матерью, Сириус, – довольно улыбаясь, произнесла она. – Тебе здесь не место. Прощай. Надеюсь, мы больше не увидимся.

Серебряные серьги в виде змей с зелеными изумрудными глазами торжествующе сверкнули, когда она, развернувшись, пошла к гостям.

Сириус тяжело облокотился о стену. Мысли смешались и никак не желали выстраиваться по порядку. В голове упрямо звучали слова Вальбурги Блэк: «...ты не Блэк. Убирайся отсюда...»

Почему те слова, что он на протяжении последних несколько лет говорил себе чуть ли не каждый вечер, так больно было услышать от матери? И почему все плывет перед глазами и так болит сердце?

— Эй, парень, с тобой все в порядке? Может, позвать кого? – как сквозь пелену тумана донесся до него чей-то обеспокоенный голос.

Он еле поднял голову и остановил пустой взгляд на говорившем.

Финеас Найджелус. Мужчина, изображенный на портрете, недовольно нахмурился, оглядывая своего потомка.

— Ну так что, парень, с тобой все в порядке? – еще раз переспросил он, так и не дождавшись ответа.

«...ты не Блэк. Убирайся отсюда, отныне это не твой дом...»

Медленно отведя взгляд в сторону, так ничего и не ответив, Сириус поднялся вверх по лестнице в свою комнату, не обращая внимания на вопросительный оклик бывшего директора Хогвартса. Постепенно на смену полному равнодушию к происходящему пришла ярость. Перед глазами заплясали черные точки. Сириус произнес заклинание, и вырвавшаяся из палочки материализованная ярость сорвала дверь с петель, отшвырнув ее к самому окну.

— Mobilicorpus! – отчетливо произнес он, указывая палочкой на так и не разобранный после возвращения из Хогвартса, чемодан.

Побросав все свои остальные вещи в сумку и закинув ее на плечо, Сириус спустился вниз, провожаемый удивленными взглядами обитателей портретов. Чемодан послушно следовал за ним. Высунувшийся было из комнаты Кикимер тут же юркнул обратно, опасаясь гнева хозяина.

— Сириус!

Тот остановился, наблюдая, как к нему быстро бежит Регулус Блэк.

— Чего тебе? – грубо спросил он.

— Белла мне все рассказала. Ну... что мама выгнала тебя, — Регулус опасливо посмотрел на палочку, крепко сжатую в руке старшего брата. – Сириус, не уходи. Пожалуйста.

Сириус почувствовал, как внутри него что-то дрогнуло. Он и думать забыл о своем младшем брате. Каково ему здесь будет без него?

«Да лучше всех, — вмешался внутренний голос, иногда до дрожи напоминающий голос Снейпа. – Ты, может, и забыл, но после тебя Регулус наследует все состояние Блэков. В отличие от тебя, он – примерный сын и истинный Блэк, как по крови, так и по духу».

— Отойди, Регулус. Дай пройти.

— Сириус, не уходи, – карие глаза умоляюще глядели в непроницаемые серые, начинающие быстро темнеть от ярости.

— Уйди с дороги, Регулус, — процедил сквозь зубы Сириус. – Или я пройду сам. Может, Белла тебе не все рассказала? Хотя странно, что она не поведала тебе об этом. Мамаша меня ВЫГНАЛА, заявив, что я больше не член семьи. Я не останусь в этом доме больше ни на секунду.

Видно, Регулус всё-таки понял, что удержать брата у него не получится, и молча отошел в сторону, давая ему пройти.

Спускаясь по лестнице, Сириус пытался привести мысли в порядок. В голове по-прежнему царила неразбериха, и он с трудом уцепился за спасительную мысль. Джеймс. Ему нужно к Джеймсу.

Сириус упрямо шел напролом к единственному камину, не обращая ровным счетом никакого внимания на удивленные взгляды гостей.

Он уже было потянулся за летучим порохом, когда ему в голову пришла гениальная идея. Все они – и Белла, и Вальбурга – опасаются, что он может испортить вечер и тем самым покрыть позором имя Блэков.

Он издевательски поклонился гостям, изумленно поглядывающим то на самого Сириуса, то на его чемодан.

— Леди и джентльмены, — начал он и тут же заметил, как встревожено вспыхнули глаза быстро пробирающейся к нему Беллы. – Во-первых, позвольте поздравить жениха и невесту от имени всех Блэков, когда-либо учившихся в Гриффиндоре, то есть от меня одного. А во-вторых... мама, отец, — такой же издевательский кивок в сторону родителей. – Мама, вот вы сегодня сказали, что я не Блэк, и я полностью согласен с вами. Я бы никогда не смог пресмыкаться перед каким-то жалким полукровкой Волан-де-Мортом, как это делает, без сомнения, большинство присутствующих. И потому я ухожу, и клянусь, что отныне моя нога никогда не переступит порог этого дома.

Подняв палочку, он быстро произнес выученное еще несколько лет назад заклинание.

Вспышка ослепительно-яркого света, заставившая всех присутствующих зажмуриться – и вся комната заиграла совсем другими красками. Тёмно-зелёные, чёрные, синие мантии весьма странно смотрелись на фоне огненно-красных стен.

Взяв из инкрустированного изумрудами горшочка горсть летучего пороха и напоследок оглянувшись на дело своих рук, он шагнул в камин и со словами «Дом Поттеров!» исчез во вспышке зеленого пламени...

— Сириус?!..

— Джеймс…

* * *

Пёс медленно поднялся на лапы, стараясь не заскулить от резкой боли, пронзившей левое плечо.

Всё это время наблюдавший за ним ветер радостно заколыхал ветви деревьев, надеясь, что теперь-то этот странный зверь поиграет с ним.

Пёс, размером с особо крупного волкодава и глазами загнанного в угол и потому смертельно опасного животного, всего лишь отряхнул шерсть от налипшего на нее снега. Ветер разочарованно взвыл.

Он прилетел сюда с севера и принес с собой пробирающий до костей холод, а теперь от нечего делать однообразно гонял полные снега тучи. Ветер видел все: и спешащую к себе домой женщину в тонком пальто, и трех мальчишек, негромко спорящих о чём-то в тепле и уюте дома, и странного мужчину стоявшего на коленях и не сводящего взгляда ледяных ярко-зелёных глаз с высившейся перед ним мрачной фигуры того, кого смертные именовали Тёмным Лордом.

Ветер прислушался...

— Все будет исполнено, мой Лорд...

— Да...

Мужчина, вызвавший у ветра ассоциации со смертельно опасной гадюкой, легко поднялся с колен. Ветер отлетел подальше, не отводя от него взгляда тысяч глаз.

— Я не подведу вас, мой Лорд.

Ярко-зелёные глаза холодно блеснули.

Глухой хлопок — и мужчина исчез. Человек, когда-то звавшийся Томом Нарволо Ридлом, а теперь носящий имя Волан-де-Морт, остался на поляне один. Узкие красные глаза еще больше сузились, когда он прошипел:

— Не подведи меня, мой преданный слуга...

Ветер подлетел поближе, но человек уже исчез, и он решил вернуться к заинтересовавшему его псу в нескольких километрах от места, где он подслушал этот непонятный разговор.

Если бы ветер знал, КАК важно было то, что он слышал. Если бы он мог рассказать об этом смертным. Если бы он мог помочь... Как много этих «если»... Но ветер не знал, не мог... и он полетел дальше.

Вернувшись на пустынную улицу и убедившись, что странный пёс всё ещё там, ветер облегчённо вздохнул. Старые деревья нагнулись к земле, согнутые сильным порывом северного ветра.

Внезапно пёс начал плавно изменяться, и через мгновение на месте чёрной собаки, устало облокотившись о стену, стоял высокий мужчина.

Ветер заинтересовано взвизгнул и подлетел поближе, чтобы рассмотреть странное существо. Всё-таки не зря он обратил внимание на этого смертного. Ветер легонько подул так, чтобы иссиня-чёрные волосы с редкой проседью не закрывали изможденное лицо. Из-под чёрных бровей на него угрюмо уставились равнодушные серые глаза.

Ветер сочувствующе застонал, ощутив как физическую, так и эмоциональную боль мужчины. Он попытался приобнять его, но мужчина вздрогнул от холода, и ветер поспешил убраться подальше.

Вдруг мужчина резко поднял голову, словно собака, идущая по следу, но ветер уже и сам почувствовал, как из окна дома вылетели трое парней. Ветер потянулся к ним руками-потоками, но те только весело смеялись, наслаждаясь ощущением безграничной свободы, и не обратили внимания на завывание ветра в ушах.

Пару секунд он мчался наравне с ними, то вырываясь вперед, то просто паря рядом, но потом снова решил вернуться к человеко-зверю. Тот по-прежнему молча смотрел на казавшийся совсем пустым дом Блэков. Ветер закружил вокруг него, вздымая горы снега.

Мужчина, ещё совсем недавно бывший чёрной собакой, вдруг обернулся и посмотрел туда, где ещё виднелись три чёрные точки, почти скрывшиеся за горизонтом, а затем... просто исчез. Растворился в воздухе, так же как и те двое с поляны в центре леса.

Но ветер знал: рано или поздно, но он снова увидит этого странного мужчину с серыми глазами загнанного в угол и потому смертельно опасного зверя. Хищника, беспощадного и жаждущего возмездия.