Рождество на площади Гриммо, или Как Пожиратели пришли Поттера побеждать (джен)

Рождество — праздник, которого ждут и взрослые, и дети. В этот день можно собраться всей семьей за праздничным столом, встретиться с давно не виденными друзьями и родственниками, порадовать близких.

В Рождество исполняются мечты и желания, и каждый человек может почувствовать себя счастливым и нужным, не одиноким.

Несмотря на ночь, на улице не было темно: красивые разноцветные гирлянды освещали серые дома, светились вывески магазинов и ярко украшенные витрины. Шел снег, мягким одеялом накрывая уснувший город. Стояли белые, покрытые инеем деревья. Ничто не нарушало идеального, прямо-таки открыточного покоя...

Как вдруг... БАХ! Дверь одного из домов распахнулась, и из неё на полном ходу вылетело что-то большое и громко ругающееся. При ближайшем рассмотрении сердитое нечто оказалось Малфоем-старшим, наряженным в яркое ультракороткое платьице. Отряхнув снег с растрепавшихся волос, он попытался засучить отсутствующие рукава, выругался ещё раз и только было собрался грозно промаршировать обратно в дом, как...

— Люциус. Малфой. Я. Жду. Объяснений.

Малфой дёрнулся, услышав до боли (можно сказать, в буквальном смысле) знакомый голос, и обернулся с заискивающей улыбкой на перекошенном от ужаса лице:

— Цисси, любимая, ты тут? Какой сюрприз!

Однако ни кокетливый взгляд, ни ласковый голосок (слегка осипший от страха) блистательного лорда не подействовали на суровую жену. Леди Малфой стояла, уперев руки в боки, и пронизывающим до костей взглядом сверлила своего благоверного.

— Я жду.

— Ми-ми-ми-милая, понимаешь...

— Люц, ну ты где там застрял? Неужто уже клиента подцепил? — пьяный хохот Долохова перекрыл едва слышные оправдания.

— Клиента? — переспросила миссис Малфой. — Я жду объяснений немедленно.

— О, Нарцисса! — показавшийся на пороге Долохов приветственно раскинул руки, пошатнулся и схватился за косяк. — А у нас тут Р-рождество! Проходи, мы тут все празднуем!

— Рождество? Празднуем? Так вот какие у тебя дела! Значит, пьянки с этими ненормальными тебе важнее семьи, да?

Слабые попытки Люциуса вставить в пламенную речь своей жены хоть слово не были замечены, а Нарцисса все сильнее распалялась.

— И что это на тебе такое?! Мой муж — трансвестит, кто бы мог подумать! И не надо говорить, что во всем виновата моя мама!

*Ретроспектива*

Рождественское утро в Малфой-мэноре проходило вполне спокойно: Нарцисса руководила домовиками, трудившимися над украшением дома и приготовлением праздничного ужина, Драко по мере сил помогал матери, а Люциус забаррикадировался в своем кабинете, чтобы ненароком не попасть под горячую руку супруги. Бедный лорд сегодня даже не позавтракал — все домовики были завалены поручениями хозяйки поместья.

Ближе к трем часам дня он наконец-то вымолил у бессердечных слуг чашечку кофе (Хозяин — удар — Люциус — удар — сэр — удар — хозяйка — оттягивание ушей — приказала — удар — никого — удар — не кормить — удар — чтобы — всхлип, приглушенные рыдания — не испортить аппетит — удар — перед ужином — битье головой о массивный стол (последним занялся сам лорд)), но тут двери особняка распахнулись, и по холлу прокатился тихий, но Очень Зловещий Голос:

— Почему меня не встретили?

Люциус, боявшийся обладателя (вернее, обладательницы) этого голоса как Нагайны в плохом настроении, поперхнулся, и весь с таким трудом доставшийся ему кофе выплеснулся на деловые отчеты.

— Я ждала сопровождающего целый час. Это возмутительно.

Послышался задушенный писк Драко: "Мам, ты знаешь, я обещал встретить Рождество у Блейза, не скучай и передай отцу мои извинения... и соболезнования", рев камина и радостный вскрик Нарциссы:

— Мама, как давно я тебя не видела! Неужели ты решила вернуться из Франции?

Люциус, худшие предположения которого оправдались, сделал слабую попытку провалиться сквозь землю, застрял ногой между опорных балок и едва освободился, как дверь в его кабинет распахнулась, и на пороге показалась высокая, статная и чрезвычайно властная на вид женщина.

— Мама, — выдавил из себя Малфой-старший при виде "любимой" тещи. — Какая приятная неожиданность!

— Неожиданность? — переспросила гостья таким тоном, что особо впечатлительный домовик, нёсший её чемодан, грохнулся в обморок. — Люциус, я отправила сову перед выходом, почему мне даже дверь никто не удосужился открыть?

В этот момент в приоткрытую форточку влетела большая черная сова, уселась прямо перед лордом на стол и, ухнув в знак приветствия, величественно протянула ему лапу с прикреплённым к ней письмом. Люциус неаристократично ткнул пальцем в птицу и нервно хихикнул:

— Так вот она, сова-то. Не долетела.

Целый день Друэлла Блэк выносила своему зятю мозг, ела его чайной ложечкой (к счастью, фигурально) и играла на нервах с виртуозностью маэстро. Даже выпить бокал огневиски (в успокоительных целях, разумеется) Малфой не мог. Друэлла следила за ним аки зоркий ястреб и при любом удобном случае (то есть, постоянно) поворачивала разговор так, что Люциус со вздохом отводил глаза от вожделенной бутылки.

К концу дня благородный лорд был готов самолично направить на себя волшебную палочку и произнести "Авада Кедавра", ибо сил у него уже не осталось. За ужином он сидел как на иголках, мужественно сражаясь с нервным тиком и желанием свернуться в клубочек. Последнее стремительно возрастало с каждой шпилькой, отпущенной миссис Блэк в его адрес. Нарцисса же, напротив, расцвела и заулыбалась — рассказ о любом её действии, будь то покупка нового платья или наказание домовика, встречал у матери бурю одобрения и комплиментов.

В самый разгар праздничного ужина Люциус, уже впавший в состояние некоего анабиоза и безрадостно тыкавший вилкой в кусок картошки, внезапно почувствовал знакомое жжение в Метке. Никогда ещё Тёмный Лорд не призывал своих соратников так вовремя! От радости Малфой был готов станцевать на столе, распевая похабные песни (ну и что, что нет ни слуха, ни голоса), однако взял себя в руки, мысленно поблагодарил Мерлина, Моргану и иже с ними и резко выскочил из-за стола. Миссис Блэк и леди Малфой недоуменно подняли на него глаза. Взгляд Нарциссы обещал все небесные кары и три Непростительных одновременно, если он сейчас же не сядет обратно, но Люциус, поддавшись инстинкту самосохранения («Вали отсюда! Они тебя сожрут и не подавятся!»), не внял голосу разума («Сядь и ешь! Хуже будет!»).

— Дорогая, — кивок жене, — мама, — кивок тёще, — прошу меня простить, но я вынужден срочно вас покинуть. Дело чрезвычайной важности, не терпит отлагательств. Ещё раз с Рождеством! — и Люциус унёсся прочь, чуть не сбив с ног одного из домовиков.

— И часто у твоего мужа возникают подобные... ммм... дела? — холодно поинтересовалась миссис Блэк.

— Не слишком часто, но бывает. Он занятой человек.

— Разумеется.

Некоторое время тишину нарушало лишь унылое звяканье серебряных вилок о фарфор.

— Доченька, ты ему веришь?

— Да, мама.

— А чем он объясняет такую необыкновенную срочность?

— Он говорит, что Тёмный Лорд не любит ждать, и... и вообще...

— Нарцисса, милая, если у тебя есть какие-либо подозрения, скажи мне.

— Нет, мама, я ему доверяю.

— Что ж, дело твоё.

Со стороны казавшуюся спокойной Нарциссу начали грызть сомнения. Нет, она действительно доверяла своему мужу, но ведь мама никогда не ошибается, не так ли? А вдруг она и в этот раз оказалась права?! Проворочавшись в постели до часу ночи и чего только за это время не передумав, леди Малфой тихонько оделась, нацарапала матери записку и выскользнула из дома.

*Конец ретроспективы*

— Конечно, это всё твоя бабушка, — ляпнул Малфой и тут же, сообразив, что наделал, зажал себе рот обеими руками.

Нарцисса зашипела, словно рассерженная кошка, и на негнущихся от возмущения ногах зашагала в дом.

— За мной, Люциус.

Долохов, наблюдавший за семейной сценой с нескрываемым удовольствием, скрылся в недрах дома, но его голос, возвещавший: "Ща буит зрелище!" был слышен, казалось, аж в Лютном переулке.

Малфой, понимая, что выхода особо нет, направился вслед за своей супругой, которая остановилась на крыльце, глядя на медленно плетущегося и тяжело вздыхающего муженька.

— Кхм-кхм.

Люциус, словно очнувшись, быстро заскочил в дом и услышал, как дверь закрылась за вошедшей вслед за ним Нарциссой.

— Дорогая, я...

Внезапно где-то на верхнем этаже раздался взрыв, чей-то вопль, и прямо под ноги Нарциссе по лестнице кубарем скатился слегка дымящийся Мальчик-который-выжил. Он сел, собрал упорно разбегающиеся глаза в кучку и после долгого мыслительного процесса выдал:

— Бля...

Вслед за ним спустились пошатывающиеся Рон, Джинни, Невилл и Луна Лавгуд. Поттер обернулся и, увидев Джинни, резко вскочил и попытался удрать. Вот только ноги его отказались быстро передвигаться и, благодаря силе инерции, он смачно растянулся на полу.

— Так вот, значит, какие у тебя собрания, дорогой. — Последнее слово в устах Нарциссы прозвучало почти как "Круцио". — Мы это обсудим. Позже. Дома.

Горькие размышления Люциуса о будущем прервали громкий хлопок и торжествующий вопль, донёсшиеся, опять-таки, сверху. На лестничной площадке показались счастливые, но чуток подкопчённые близнецы Уизли и ошарашенный, весь перепачканный сажей Сириус.

— Круто рвануло...

— Ваще класс!

— Гарри, тебя не задело?

— Сириус, а ты как?

— Живой?

— Дашь рецептик?

— Это будет хит продаж!

— Это было сумасшествие, — наконец прохрипел Блэк. При этом изо рта у него вырвалось облачко фиолетово-жёлтого дыма. — Это же должен был быть просто фейерверк. Для улицы. Что пошло не так?

— Взрыв даже лучше!

— Конечно!

— Давай обратно, мы состав запишем!

Не умолкая ни на секунду, рыжие братья буквально уволокли кашляющего разноцветными клубами дыма Сириуса обратно. Хлопнула дверь, и послышался грохот, как будто кто-то наткнулся на стол, уставленный стеклянной посудой.

— Люциус, — в голосе Нарциссы звенела чистейшая сталь. — Мы обсудим твои собрания прямо сейчас.

— Но, родная...

И вновь им помешали. Откуда-то послышался голос, выкрикивающий "Акцио" на разные лады. Мимо глаз Нарциссы пронеслась верещащая омела, а вслед за ней, размахивая палочкой и не переставая голосить, попытался пробежать кто-то с ярко-алыми волосами в золотую полоску. Однако Снейп (а именно он щеголял такой куафюрой) был гораздо больше волшебного растения и, к сожалению, не умел летать. Также, в силу определенных обстоятельств (двух бутылок огневиски), он не мог фокусировать внимание на двух важных вещах сразу. В результате он не заметил пытающегося встать Поттера, запнулся об него и с проклятиями полетел прямиком в открытую дверь кладовки. С пола послышался болезненный стон, а из кладовки — грохот и звон разбившихся склянок.

Нарцисса впала в ступор. На ее памяти Северус Снейп, преподаватель школы чародейства и волшебства Хогвартс, заслуженный Мастер гильдии зельеваров, крестный отец ее сына и просто хороший (для о-очень узкого круга лиц) человек, всегда был холоден и спокоен, а о его выражении лица «морда кирпичом» ходили легенды.

Шокированной женщине стало интересно, что же творится с остальной честной компанией, находящейся в этом доме, если даже вечно невозмутимый Снейп слетел с катушек. Люциус, видя, что жена намеревается проинспектировать гостиную, хотел ненавязчиво остановить её, но она резко сбросила его руку со своего плеча, аккуратно переступила через Поттера и решительно направилась вперёд.

Картина, открывшаяся Нарциссе, поражала воображение и добрую половину нервных клеток. Родольфус и Рабастан Лестрейнджи, распевающие йодли под аккомпанемент звона заколдованных бутылок огневиски, её ненаглядная сестрица Беллатрикс, мирно шушукающаяся с Тонкс, вернувшийся из прихожей и танцующий с миссис Уизли Долохов, Макнейр в астрально-спектральных очках — всё это было попросту слишком.

Леди Малфой издала странный полувздох-полувсхлип и, пошатываясь, побрела к ломящемуся от блюд и выпивки столу. Не обращая внимания на лепет мужа, она налила и залпом выпила полный стакан огневиски. В голове моментально зашумело, но зато происходящее перестало казаться дешёвой комедией абсурда.

— Милая, — робко позвал Люциус. — Как ты?

Нарцисса молча устремила на него слегка расфокусированный взгляд.

— Давай ты в кресло сядешь, а? Вот так, осторожно, не споткнись. Брысь, животное! Нет-нет, любимая, это я не тебе, это Сивому.

Нарцисса оглядела творившийся в гостиной бедлам. Внезапно ее взгляд остановился на ком-то, сидящем в углу на полу, уткнувшись лицом в колени. Вся поза незнакомца отдавала такой обреченностью, что миссис Малфой стало жаль незнакомца.

— Люциус, — позвала Нарцисса мужа, сидящего на подлокотнике ее кресла.

— Да, милая, — тут же отозвался тот. — Тебе лучше?

— Люциус, а кто это там сидит? — указывая пальцем в сторону скрюченной фигуры.

— Э... Цисси, понимаешь... В общем, это Темный Лорд...

Нарцисса вопросительно на него посмотрела.

— Любимая, видишь ли... Северус ему пить запретил, и теперь темный Лорд страдает... Завидно ему...

— Бедный. Дай-ка мне во-он ту бутылочку, — Нарцисса неопределенно махнула рукой в сторону стола.

— Вот эту? — Люциус хотел было взять низкоградусный ликер.

— Нет, — остановила его женщина. — Правее.

Малфой, сознательно пропустив бутылку огневиски, стоявшую рядом с ликером, потянулся к красному вину.

— Люциус, — с угрозой.

— Да, дорогая, — лорд нехотя протянул жене огневиски. — Но, может, тебе уже хватит?

Ответом ему был свирепый взгляд.

— Молчу, молчу.

Люциус в шоке смотрел, как его Нарцисса (всегда позволявшая себе максимум два бокала вина) пьет прямо из горла. Вскоре бутылка опустела.

— Ну что, Лю-ци-ус, — по слогам произнесла леди Малфой. — Пр-ригласишь даму на танец?

Как тазиком пришибленный Люц не нашелся с ответом и послушно пошел за женой, придерживая ее, чтоб не упала.

— Ооо... Как я погляжу, в нашем полку прибыло, — протянул МакНейр, увидев Нарциссу. — Давно не виделись, Нарси.

— Ага, — пробурчала женщина, повиснув на муже. — И тебе не хворать, Уолд.

Мимо танцующих Малфоев проскочила Гермиона Грейнджер, повторяя:

— Да чтоб я!.. Да на такое!.. Опять!.. Ищите дурочку!..

— Мисс Грейнджер!

Гермиона обернулась. В дверях стоял очухавшийся Снейп, держа за шкирку не стоящего на ногах Героя-всея-Британии.

— А вот ЭТО, — зельевар встряхнул висящего в его руке Поттера, — не хотите с собой забрать?

Гермиона остановилась, глядя то на мастера зелий, то на Гарри. Приняв нелегко, очевидно, давшееся решение, она прошептала: "Прости, друг!" и бросилась наутёк. Снейп, отпустив подростка, кинулся за ней.

— Офигеть, — прокомментировала Нарцисса и взмахом палочки приманила к себе ещё одну бутылку.

— Д-дорогая...

— Цыц.

— Молчу, молчу.

Празднование Рождества шло своим чередом, весь принесенный гостями огневиски давным-давно был выпит, и даже стратегические запасы Блэка уже подходили к концу. Внезапно веселье было прервано вопросом Люпина:

— А что с нами будет завтра?

Гвалт тут же стих. Все застыли, пытаясь представить себе последствия веселого вечера. Выходило, что утро для всех будет отнюдь не радужным.

Наступившую тишину нарушил жалобный стон Сириуса:

— Ой-ё...

— А про Антипохмельное зелье вы, конечно, не подумали, — послышался ехидный голос Темного Лорда.

— Но вы ведь нам рецептик подскажете? — с надеждой спросил Поттер.

— Фигушки! — Темный Лорд ликовал. Он был отмщен!

Все приуныли.

— Спокойно, не раскисать! У нас есть Снейп, — воскликнул Люциус.

Все устремили на него полные надежды взгляды.

— Вот только надо его найти, — менее воодушевленно закончил он.

* * *

Для Северуса Снейпа это Рождество не было особо удачным. Мало того, что он обзавёлся красными волосами в золотистую полоску и сверкал ярко-фиолетовым фонарём под правым глазом, так еще не мог поцеловать девушку, которая ему нравилась!

Гермиона Грейнджер, в широких кругах более известная как гриффиндорская зубрилка, удирала от него с той же скоростью, что и он сам — от шампуня. Однако скрывалась не только Гермиона: оказавшись в поле зрения Мастера Зелий, Рождественская омела, под которой мужчина собирался поцеловать свою возлюбленную, внезапно оживала и старалась оказаться как можно незаметней или вообще исчезнуть. К каким только трюкам не прибегал Снейп! Он пытался приманить ее Акцио, выпрыгивал на нее из-за угла, накрывал мешком, но упрямое растение не желало сдаваться. Оно цеплялось веточками за шкафы, столы, стулья и даже людей, кидалось ягодами, пищало, визжало и громко ругалось. Один раз Снейпу все-таки удалось его схватить, но оно больно ущипнуло его за нос и ударило в глаз (именно так профессор фингалом и обзавелся).

Однако несмотря ни на что, влюбленный, как и положено влюбленному, не оставлял своих попыток. Увидев, как Гермиона и омела при виде него бросаются в противоположные стороны, он ловил сначала одну, потом другую... и в итоге оставался со своим распухшим носом в гордом одиночестве.

Вот почему в конце концов зельевар, смирившись со своей несчастливой судьбой, совершил налёт на кухню, прихватил оттуда пять непочатых бутылок огневиски и заперся в подвале.

— За что же мне такое? — горестно вопрошал Снейп, сражаясь с плотно засевшей в горлышке пробкой. — Ни любви, ни огневиски! И зачем так жить?!

Наконец пробка поддалась, и настроение мастера зелий стало постепенно повышаться — прямо пропорционально уровню алкоголя в его крови. На второй бутылке жизнь даже перестала казаться бессмысленной, а на третьей и вовсе заиграла радужными красками.

Значительно повеселевший Снейп кое-как привёл себя в вертикальное (более-менее) положение и побрёл к двери — зачем сидеть в темноте, когда все так хорошо? Но дверь, к вящему изумлению зельевара, открываться наотрез отказалась.

— Докси тебе в скважину! — выругался Снейп, обнаружив, что палочка исчезла, и он оказался замурован в подвале. — А это ещё что?

В одном из углов послышался тихий шелест и повизгивание, немедленно идентифицированные пленником как звуки, которые может издавать только волшебная омела.

— А ну лети сюда! — грозно приказал Снейп. — Это всё твои проделки, да? Я тебе листочки-то пообрываю!

Омела испуганно запищала и принялась метаться по всему подвалу, пока не врезалась в какую-то балку и не упала Снейпу прямо в руки.

Поистине, алкоголь может творить с человеком чудеса. Ещё минуту назад зельевар готов был растерзать зловредное растение, а теперь вот принялся сочувственно расправлять ему веточки:

— Бедная, ушиблась? Сильно?

Омела недоверчиво пискнула.

— Да не трону я тебя, успокойся. Ты, конечно, зараза, всё Рождество мне испоганила, но я тебя прощаю, так и быть. Выпить хочешь?

К удивлению Снейпа, омела оживлённо запищала и замахала веточками.

— Ну, пошли.

Удобно устроившись в ставшем уже родным уголке, зельевар ловко (практика!) вытащил пробку и протянул бутылку омеле.

— Не знаю, чем и как ты собралась пить, но валяй, пока я угощаю.

Омела не заставила просить себя дважды, и вскоре Снейп почувствовал, что а) бутылка стала значительно легче и б) растение уютно устроилось у него на плече, обвив веточками шею.

— Не тыкай листьями в глаз, — строго сказал зельевар, не желая показывать, что такое внимание ему всё-таки лестно.

Омела обиженно зашуршала и отодвинулась.

— Да ладно тебе. Ещё огневиски хочешь?

* * *

— Ну и где мог засесть этот треклятый Нюниус?! — Сириус, больше всех боявшийся утра, явно сердился и нервничал. — Его можно чем-нибудь выманить?

— Чтобы выманивать кого-то, надо сначала узнать, где оно прячется, — устало возразил Люпин. — А мы весь дом обшарили и его не нашли.

— Не весь! — внезапно подал голос Фред, прыгая вниз по лестнице через две ступеньки.

— Мы в подвале не были! — подхватил Джордж, съезжая по перилам задом наперёд.

— Точно, — взвизгнула Тонкс. От волнения её волосы приобрели алый оттенок и встопорщились в разные стороны.

— Э, нет, подвал исключается! — замотал головой Сириус. — Там одни боггарты да докси сидят. Нюнчик бы оттуда сию секунду вылетел.

— Нет там сейчас никого, Грюм всех выгнал, — заметил Артур.

— Нет, нет и нет, я туда не пойду! — упёрся Блэк. — И не пущу никого, кроме добровольцев! Есть такие?

— Я пойду! — выскочил вперёд Гарри. — Я ни боггартов, ни докси, ни Снейпа не боюсь!

И прежде, чем крёстный или кто-нибудь ещё успели его остановить, он с палочкой наперевес помчался в подвал.

— Успокойся, там никого и ничего нет! — увещевал посеревшего от ужаса Сириуса Люпин. — Сейчас Гарри вылезет и сам это ска...

Люпина прервал донесшийся из подвала вой. Секунду спустя дверь с треском распахнулась, и из темноты вылетел белый как простыня герой.

— Там!.. Там!..

— Что там, Гарри, что там? — вцепился в него Сириус.

— Там у-у-ужас! — провыл Гарри и умчался наверх. Сириус побежал за ним — отпаивать непутевого крестника огневиски.

Близнецы молча переглянулись и рванули в подвал.

— Нашлась пропажа! Мы его нашли! — послышались их голоса и чья-то глухая ругань.

— Кто-нибудь, идите сюда! Нам его не вытащить, он сопротивляется! Ой!

На помощь Фреду и Джорджу поспешили Люпин, Тонкс и пришедший на шум Дохолов. Впятером они с трудом извлекли на свет божий мрачного, яростно сопротивляющегося Снейпа с истошно верещащей омелой на голове.

— Пстии-ик-те мня, — промычал вдребезги пьяный Снейп. — Мне плхо-о. Пставт-ик-те мня на землю. Мня ук-качвает.

Все как по команде разжали руки. Не удержавшийся на ногах зельевар кулем осел на пол.

— Снейп, а, Снейп, — начал Долохов, с многозначительным похрустыванием разминая руки. — Ты какого пикси так нажрался?

— Ась?

— Кто ж нам теперь зелье сварит? — в отчаянии воскликнул Люпин.

На шум прибежали Малфой, Лавгуд и Лонгботтом.

— Нарглы мне сказали, что у Невилла все получится, — неожиданно заявила Луна. — Нарглы знают будущее. Они не ошибаются.

Невилл издал придушенный писк и отчаянно замотал головой.

— Хи-хи. Лонгботтом да, Лонгботтом сва-арит. Ик, — все удивленно посмотрели на все еще сидящего на полу профессора.

— Нарглам можно верить, — задумчиво протянул Малфой.

На Невилла было жалко смотреть. Он предпринял было попытку бежать, но наткнулся на подошедшего сзади МакНейра, шарахнулся в сторону, врезался в Луну и в отчаянии сполз по стенке на пол.

— П-почему я? Вы и-и-издеваетесь, да?

— С чего бы? Профессионал своего дела порекомендовал тебя, так что не отвертишься, — пожал плечами Малфой. — Да и потом, кто, если не ты?

— Может, вы? — с надеждой пролепетал Невилл.

— Да ни за что на свете! Это зелье так воняет, что я месяц не отмоюсь! Фу, от одной мысли противно!

— Маленький, ну чего ты испугался? — от нежного шепота вообразившего себя воспитателем, а Лонгботтома — капризным ребенком МакНейра волосы Невилла на затылке встали дыбом. — Не бойся. Раз Снейп сказал, что ты справишься, значит, так оно и будет.

Все еще лежащий на полу Снейп зловредно захихикал, а МакНейр, не тратя лишних сил на дипломатические глупости, силком потащил ошалевшего Лонгботтома в домашнюю лабораторию Блэков. Когда топот и испуганные завывания на лестнице стихли, внимание собравшихся вновь обратилось к зельевару.

— Чё уставились? — вызывающе спросил тот, пытаясь по мере сил принять изящную (ну или хотя бы не столь нелепую) позу. — Да, я выпил. Праздник у меня. И трагедия.

— Трагедия у нас завтра будет, — пробурчал Люпин, помнивший Невилловы успехи в зельеварении.

Снейп внезапно разразился визгливым смехом, перешедшим в рыдания, уткнулся головой в сложенные руки и захрапел.

— Вот горе луковое, — посетовал Долохов, тыкая спящего зельевара носком ботинка. — Ты глянь, и впрямь дрыхнет.

— Надо отнести его куда-нибудь, — прошелестела Луна. — Нарглы говорят, что иначе он простудится.

— Это и я могу тебе сказать, — проворчал Долохов. — Эй, Люпин, Уизли, подсобите. Ты давай его за ноги бери, а ты — под руки.

— А ты? — пропыхтел мистер Уизли.

— А я руководить буду, — расплылся в довольной улыбке Пожиратель смерти.

Относительную тишину, в которую погрузились созерцающие жутковатого вида варево гости, прервал оглушительный гитарный рифф — начало какой-то старой песни.

— Продолжение банкета? — поморщился Долохов.

Внезапно хриплый голос певца перекрыло женское сопрано, показавшееся странно знакомым. Пожиратели Смерти переглянулись и всем скопом кинулись в гостиную, члены Ордена Феникса от них не отставали.

— Мерлинову бороду мне в... — просипел Макнейр, вытаращив глаза.

Остальные же молча уронили челюсти. Одна только Луна восторженно захлопала в ладоши и закружилась на месте.

Нарцисса Малфой, известная своей сдержанностью, стояла на столе, одетая в невообразимого цвета и покроя штаны, рваную футболку и мантию с закатанными по локоть рукавами. Сильным и чистым голосом она распевала песню, при одном только упоминании которой ещё несколько часов назад скривилась бы.

Протрезвевший от ужаса Люциус молча смотрел на жену и старался уверить себя, что это просто страшный сон. Беллатрикс лихорадочно убеждала вновь забившегося в угол Тёмного Лорда, что они с Нарциссой не родственники. Братья Лестрейнджи хором икали. Близнецы Уизли торопливо настраивали колдокамеру. Лишь один человек, кроме Луны, ловил от происходящего неподдельный кайф.

— Жги, сестрёнка! — восторженно орал Сириус. — Вот теперь я верю, что она моя родственница!

Тем временем из динамика зазвучала новая мелодия.

— Хэ-э-эй, бэ-э-эйби! — вывела Нарцисса вместе с певцом, лихо раскручивая над головой соскользнувшую с плеч мантию. — Ай уонна но-о-о-оу...

В мозгу Люциуса что-то щёлкнуло, и он, наконец, нашёл в себе силы броситься к веселящейся от всей души жене.

— Цисси, — зашипел он, пытаясь стащить благоверную со стола. — Цисси, это неприлично! Слезай, мы пойдём домой!

— Не-ет! Я никуда не пойду! Мне хорошо! Эй, братец, дуй сюда, подпевать будешь! Давай, как в старые добрые!

— Цисси, любимая, ненаглядная, я прошу тебя! — взмолился Люциус, покрываясь холодным потом — он заметил нацеленную на них колдокамеру и зловещие ухмылки Фреда и Джорджа. — Пожалуйста, я сделаю всё, что ты захочешь, я куплю тебе то колье с радужными бриллиантами, только слезь со стола, Мерлина ради!

— Люц, не нуди! — от хлопка Сириуса по спине у Малфоя-старшего подогнулись колени. — Цисси, ну как ты могла замуж за такого зануду выйти, а?

— Да сама не знаю, — пожала точёными плечами Нарцисса, не замечая резко изменившегося выражения лица своего мужа.

— Ты меня тогда страшно разочаровала.

— Нарцисса, — теперь уже голос Люциуса звенел чистейшей сталью. — Как это понимать?

Миссис Малфой посмотрела на мужа глазами невинного ребенка.

— Да ладно, Люц, не заводись, — забормотал Сириус, просчитывая, однако, возможные траектории заклинаний разъярённого родственника. — Ну, подумаешь...

— Нет, не подумаешь, — отрезал Люциус. — Я никому не позволю называть себя занудой!

Ответом ему было удивлённое молчание.

— Что? — выпалил покрасневший Малфой. — Да я с детства на всех балах звездой был!

Молчание стало скептическим.

— Не верите? Ну-ка! — он ткнул палочкой в сторону радиоприемника, и тот начал играть другую песню. — Сейчас услышите.

Заиграла красивая мелодия, Люциус набрал в грудь побольше воздуха и старательно запел, не попадая в такт и немилосердно фальшивя (мы же помним, что ему в детстве гиппогриф на ухо не просто наступил, а потоптался и джигу сплясал).

— В лесу-у ра-а-адилась ёлочка-а, в ле-есу она расла-а-а...

Все присутствующие впали в ступор, а Долохов откровенно заржал:

— Лю-у-уц, ты хоть знаешь, о чем поешь?

— Конечно, — с достоинством ответил Малфой. — Это старинная песня про ужасные кровавые пытки.

Долохов издал придушенный писк и рухнул на пол, хохоча во всё горло.

— Люц, ты уверен? — скептически изогнул бровь Рабастан.

— Ну разумеется, уверен! — раздражённо отмахнулся Малфой. — Как только я начинал петь эту песню, maman и papa сразу обещали исполнить все мои желания. Эта песня такая страшная, что никто не может дослушать её до конца, особенно в таком талантливом исполнении, как моё.

— Немудрено! — провыл Долохов из-под стола.

От неминуемой смерти Антонина спас Снейп. Разбуженный пением Люциуса, он, не вставая с дивана, махнул палочкой в сторону приемника, который подпрыгнул и заиграл энергичную мелодию.

— А чё все такие кислые? — радостно осведомился зельевар, скатываясь на пол. — Праздник же, танцевать надо! Оп-па, гангам стайл! Ну, ну, не стоим, веселимся! Оп, оп! — и Снейп в развевающейся чёрной мантии начал лихо отплясывать по всей комнате, стараясь ухватить кого-нибудь за руку и заставить прыгать вместе с ним. Посуда на столе и в шкафах жалобно позвякивала в такт почти балетным па зельевара.

— Эк его, а, — шепнул Макнейр Сивому.

— Не встанет завтра, — мрачно предсказал оборотень, ловко уворачиваясь от несущегося в его сторону Снейпа. — А как очухается, всех нас поубивает.

— Надо остановить его, что ли, — задумчиво протянул Долохов, выглядывая из-за скатерти как из-за занавески.

— Тебе жить надоело? — фыркнул Родольфус. — Подвинься лучше, мы с братом к тебе.

Тюк.

Снейп аккуратно рухнул на пол после удара полной бутылкой огневиски по голове. Бутылка разлетелась вдребезги, обрызгав всех драгоценным напитком.

— Эй, Гермиона, ты продукт-то не переводи! — Рон с упреком посмотрел на подругу. — Лучше б вон, табуретку взяла.

— Ну я это... Первое, что под руку попалось, взяла, — стушевалась девушка.

— Рон, для нашего уважаемого профессора ничего не жалко, — назидательно сказал Гарри.

Братья Лестрейнджи и Долохов из своего убежища посмотрели на Гермиону с немым восхищением, а Сивый хмыкнул:

— Вот! Сразу видно: гриффиндорка — ничего не боится.

Макнейр подошел к бессознательной тушке Снейпа и потыкал её носком ботинка.

— Молодец девчонка, качественно приложила.

Гермиона от похвалы зарделась. Ремус подошел к неподвижному телу и с помощью Макнейра перетащил зельевара обратно на кушетку (Пожиратель при этом ворчал по поводу веса худого с виду Северуса).

Никто, кроме близнецов, не заметил, как из кармана Снейповой мантии со стеклянным звоном выпал какой-то предмет. Едва Люпин и Макнейр отошли от кушетки, Фред тигром бросился на находку. Ею оказалась бутылочка с загадочным зельем. Фред задумчиво повертел ее в руках, переглянулся с Джорджем и подошел к стоящему в стороне от веселья Поттеру.

— Гарри, ты, наверное, не хочешь завтра с утра болеть?

Поттер поднял на него остекленевший взгляд, немного подумал и отрицательно покачал головой.

— Тогда вот, держи. По старой дружбе уступаю, — голосом змия-искусителя продолжил Фред.

Герой буквально нутром чуял подвох, но нежелание похмелья вкупе с затуманенным алкоголем разумом заставили его взять бутылочку и залпом выпить ее содержимое. Фред тут же впился в Золотого Мальчика взглядом учёного, проводящего эксперимент с только что открытым ядом.

Объект наблюдения поднял голову и узрел стоящую рядом с Тёмным Лордом Беллатрикс.

— О, моя королева! Будущая мать детей моих! — голосом раненого зверя внезапно провыл Поттер и бросился в ноги Беллы.

В комнате повисло шокированное молчание. Первой очнулась Джинни. Визг младшей Уизли пронесся по дому, резанув по ушам всех присутствующих.

— Что-о-о?

Белла отмерла и попыталась оттолкнуть неожиданного поклонника, но он цепко ухватился за её юбку.

— О, звезда моих очей, не будь так жестока!

— Эй, малой, ты офонарел? — возмущённо завопил Родольфус. — Ну-ка лапы прочь от моей жены!

— Гарри, отойди от неё! — Сириус попытался оттащить крестника под аккомпанемент визгов разошедшейся Джинни, но получил прицельный пинок в голень. — Мерлиновы кальсоны, больно же!

— Гарри, как ты можешь? Мы же должны пожениться! У нас будет куча детей! А ты?! Ты мне изменяешь! Гарри, отойди от этой старухи!!!

— Я люблю-у-у-у тебя! — завывал Гарри как заправское привидение. — Выходи за меня, люби-имая!

— Ты кого старухой обозвала, вобла рыжая? Я тебе сейчас патлы-то повыдираю! — "любимая" разразилась потоками отборнейшей брани и пустила в ход туфли с острым носом и не менее острыми каблуками, пытаясь добраться до девчонки. Ошалевший Поттер покорно сносил удары, предназначавшиеся не ему, а на каждое проклятие расплывался в счастливой улыбке:

— Она говорит обо мне! Я ей небезразличен!

— Слышь-ка, — Родольфус решительно ухватил Поттера за шкирку и дёрнул на себя. — Отойди от моей жены, пока цел!

— Не тронь моего крестника! — возмутился Сириус.

— Заткнитесь все! — заорал Снейп.

От неожиданности все его послушались — даже Беллактрикс ограничилась шипением сквозь зубы, а её воздыхатель прервал свои объяснения в любви.

— Вот уроды, а! — продолжил зельевар тоном обиженного ребенка. — И уснуть-то нельзя без того, чтоб зелье не спёрли! Поттер, болван, держите антидот! — в сторону Гарри полетела маленькая скляночка. — А теперь оставьте меня в покое! Дайте несчастному одинокому человеку умереть в тишине!

С этими словами Снейп бросился обратно на кушетку, уткнулся носом в подушку и затих. Несколько секунд спустя послышался богатырский храп.

— Это что сейчас было? — поскрёб в затылке Долохов.

— Соплохвост его знает, — пожал плечами Рабастан.

— На, Гарри, выпей, — очнулся Сириус.

Зелье из скляночки оказало немедленный эффект. Поттер помотал головой, обнаружил себя обнимающим ноги скривившейся от злости Беллактрикс, не то икнул, не то фыркнул и на огромной скорости отполз в противоположный угол комнаты. Освободившаяся Беллатрикс бросила ему вдогонку пустую бутылку из-под огневиски.

— Дорогая, как ты? — сунулся было к ней Родольфус, но получил второй бутылкой промеж глаз. — Понял, ты не в настроении.

— Гарри, с тобой всё нормально? — на всякий случай Сириус пощупал крестнику лоб, украшенный следом от женской туфли.

— Что со мной было? — проскрипел Поттер.

— То же, что и со мной на шестом курсе, — понимающе похлопал его по плечу Рон. — Убить мало того, кто эти приворотные зелья придумал...

— Чем это пахнет? — перебила его Тонкс.

Джинни потянула носом воздух.

— Цветами какими-то.

— Розами, — вынесла вердикт Гермиона.

— Откуда у меня тут розы? — фыркнул Сириус.

— Ну не знаю, — неожиданно томно протянула бесшумно подошедшая Нарцисса. — Тебе виднее, ты же тут жил в последнее время... Совсем один...

— Наконец-то один, — поправил Сириус.

— И что же, тебе не было... скучно?

— А? Цисси, ты о чём?

— Подумай, — точно такой же взмах ресниц в своё время превратил весьма неглупого Люциуса Малфоя в послушную тряпку.

— Да, Сириус, — подхватила почему-то разрумянившаяся Гермиона. — Неужели тебе не было одиноко?

— Э... Нет.

— Совсем-совсем? — кокетливо переспросила Тонкс.

— Совсем-совсем, — сглотнул Сириус, начавший подозревать неладное. — Э, девушки, вы бы это... того...

— Что?

— Ну, отпустили бы меня. И Гарри — Мерлин, не наступайте на него! Цисси, что ты... что ты делаешь? Эй!

— Тебе не нравится? — надула губы Нарцисса.

— Нет! — подозрения Сириуса переросли в уверенность, когда он увидел тоненькие облачка ядовито-розового дыма, парящие в нескольких дюймах над полом. — Ах, черти рыжие...

Бродяга попятился назад, отступая от надышавшихся зелья изобретения близнецов дам, но на кого-то наткнулся. Этот кто-то был ниже ростом и с пышными формами.

— Пр-равильно, Сир-ри, — проворковали сзади голосом Молли Уизли. — Идем ко мне, зачем тебе эти тощие курицы?

— Мама, подвинься, — между Сириусом и Молли втиснулась Джинни и прижалась к бедняге грудью. — Дай дорогу молодым.

— Окружили, демоны, — проскулил Блэк и попытался выпутаться из оплетших его рук. Не удалось.

— Нарцисса! — не зря, ох не зря Малфои славились своим хладнокровием и молниеносной реакцией. — Что это ты вытворяешь? — на грани ультразвука проговорил (Малфои не визжат — они повышают голос) Люциус и попытался оттащить одурманенную супругу от её кузена.

— Люциус, не мешай, — да, давно лорд Малфой не удостаивался настолько холодного взгляда от своей суженой. — Не видишь, я занята.

— Белла, стой! — Родольфус вцепился в рвущуюся к кузену жену. — Не пущу, с тебя Лорда хватит!

— Пустите. Пожалуйста, — пролепетал Сириус.

— Вот видишь, он хочет, чтобы я пришла! — с этими словами Беллатрикс двинула мужа локтем и рванулась вперёд. Мгновенно забытый Волдеморт довольно хмыкнул и отобрал у Рабастана недопитую бутылку.

— Ты не так поняла! — не своим голосом заорал Блэк при виде несущейся на него кузины. — Всё, с меня хватит!

Дамы разочарованно завопили, когда обнаружили, что вместо Сириуса пытаются удержать на месте большую чёрную собаку, которая к тому же рычала и скалила зубы.

— Сириус!

— Бродяга!

— Сири, иди сюда!

Пёс зарычал громче и, поджав хвост, попятился назад.

— Эй! — Гермиона подняла с пола кожаную куртку и штаны. — Он что же?..

— Главный недостаток умения добровольно превращаться в животное, — заржал Сивый.

Бродяга заскулил, потом коротко тявкнул, развернулся и помчался вверх по лестнице. Толпа дам с криками побежала за ним. Оставшиеся внизу гости услышали, как хлопнула дверь, и в неё тут же забарабанило сразу несколько пар кулаков, а лай Бродяги сменился руганью Сириуса и его же мольбами о помощи.

— Спасём? — спросил Фред.

— Ну не знаю. Он же нам рецепт так и не дал.

Фред молча вынул из кармана потёртый блокнотик. Джордж так же молча полистал его и взял палочку.

— Бродяга, мы идём.

Вслед за братьями побежали Родольфус, потирающий ребра, Люциус, прихрамывающий на одну ногу (не только у Беллы каблуки острые, да и использует их Нарцисса не менее виртуозно), и Артур — оттаскивать своих благоверных от двери в спальню Блэка.

— Белла! Вернись!

— Нарцисса!

— Молли! Джинни!

— Петрификус Тоталус! — все женщины и девушки, штурмующие комнату, застыли. Фред, выкрикнувший заклинание, прополз к двери и тихонько поскребся.

— Сириус, пусти, это я.

— Ты, зараза мелкая! Хрен я тебя куда пущу, — из-за двери послышалась ругань, скрип дверцы шкафа и грохот. — Черт, я забыл, что убирался!

Джордж, пролезший вслед за братом, вскрыл дверь отмычкой и застал хозяина комнаты заваленного разным барахлом, вывалившимся из открытого шкафа.

— Бродяга, у нас есть противоядие, — обрадовал погребенного под грудой вещей Сириуса Фред. — Но только в обмен на рецепт.

— Сначала противоядие! — Блэк протянул руку, в которую поспешно был вложен флакончик.

— Теперь давай рецепт, — потребовал Джордж.

— Сперва выберемся, — Сириус подтянул штаны и выглянул в коридор. — Они все под заклятием?

— Все. Давай рецепт-то.

— Сейчас, — Сириус выдернул из комода ящик и вытряхнул бумаги из него на пол. — Да где же он...

— Ну? — Фред нетерпеливо приплясывал на месте.

— Нету, парни. Был, но исчез куда-то. Кричер, небось, выкинул.

— Не верим, — заявил Джордж. — Такую ценность ты бы получше спрятал.

— Да какая ценность? Я его в то время наизусть помнил, вот и сунул куда-то эту бумажку, чтоб ею Мордред подавился...

— А сейчас помнишь?

Сириус сморщил лоб:

— На две трети.

— Ну, смотри у нас! — пригрозил Фред. — Если обманул, мы наш новый Забастовочный Завтрак Для Продвинутых на тебе тестировать будем!

— А что значит "Для Продвинутых"? — уточнил Сириус.

— Серьёзный ущерб здоровью, — неопределённо махнул палочкой Джордж.

— Но, естественно, всё обратимо, — добавил Фред. — Если, конечно, антидот сделать.

— Но чтобы сделать антидот, надо изучить действие.

— Фините Инкантатем! — сказал в коридоре тихий мелодичный голос.

— Луна! — простонали близнецы.

— Сириус! — завопили дамы.

— Нарцисса! Беллатрикс! Молли! — возмутились мужья, уже опасающиеся держать своих половинок.

— НЕТ! — заорал Блэк.

Фред и Джордж отреагировали с похвальной быстротой, мгновенно выпустив дымовые хлопушки. Из облака тёмно-серого дыма вылетел и понёсся по лестнице ошалевший чёрный пёс, за ним мчались близнецы. Бродяга хотел выскочить на улицу, но на повороте к двери ушёл, что называется, в занос и с отчаянным визгом свалился в подвал.

Дверь за ним захлопнулась, а близнецы пронеслись мимо, не заметив потери. Вслед за близнецами пробежали одержимые ведьмы. Только Луна шла не спеша.

— Блять! — Сириус подергал дверь и, поняв, что оказался в ловушке, пригорюнился было, как вдруг заметил стоящую в углу полную бутылку огневиски (оставшуюся еще после Снейпа), а, обшарив старый шкаф, вынесенный в подвал за ненадобностью, и кое-какую одежду. Повеселевший заключенный оделся, зубами выдернул пробку и присосался к горлышку в тишине и покое. Вдруг послышался скрип открываемой двери. На пороге показалась Луна. Блэк исподлобья следил за ее дальнейшими действиями. Не торопясь, девушка закрыла дверь, плавно подошла к устроившемуся на полу Сириусу и села к нему на колени.

Бродяга понял, что попал, и стал судорожно шарить по карманам в поисках заветного флакончика.

— Это ищешь? — Луна держала в руках потерянное противоядие.

— Эм... Луна, — начал мягко Сириус. — Отдай, пожалуйста.

— Нет.

— Пожалуйста, — Сириус применил запрещённый приём под кодовым названием "щенячьи глазки".

— Нет, — пропела девушка. Флакон в её руках сиял недосягаемой звездой.

Сириус зажмурился и приготовился к худшему, как вдруг почувствовал лёгкий щелчок по носу.

— Я пошутила! — звонко засмеялась Луна.

— ...!

— Ну, извини, — Луна потрепала потрясённого Сириуса по щеке. — Нарглы сказали, это неплохая идея. Держи.

Блэк машинально сжал протянутый ему флакончик и, тяжело вздохнув, сполз на пол.

— Не лежи так долго, — покачала головой Луна, уже стоявшая на пороге. — Нарглы и Долохов говорят, что так простудиться можно. Минуточку. Долохов говорит то же, что и нарглы... Может, Долохов — наргл?..

— За-ши-бись, — прошептал Сириус, глядя в затянутый паутиной потолок, и поспешил выпить антидот.

*Тем временем...*

— Нарцисса, — рык Люциуса сотряс стены дома на площади Гриммо. — Я сказал, остановись! Сейчас же!

— Сириус мой!

— Нет, мой!

— Ему кроме меня никто не нужен!

— Белла, ну пожалуйста! — Родольфус на коленях умолял свою супругу.

— Я тебе его не отдам! Он мой!

— Молли! Молли, здесь же дети! — Артур пытался укоризненно посмотреть на мать своих детей, но взгляд получился какой-то неубедительный и скорее испуганный.

— Вам, клушам, со мной не сравниться!

— Да нафига вы ему сдались, когда у него есть я?!

— Тонкс, прекрати! — Ремус попытался схватить Нимфадору, но та, резко развернувшись, случайно уронила на него античную вазу.

Внезапно все прекратилось, и ведьмы обнаружили себя в позе статуи сумасшедшего скульптора: Джинни тянула двумя руками Молли за волосы, а Нарцисса кусала Беллатрикс, оттягивающую Гермионе нос, за ногу.

— Что здесь происходит?! — первой очнулась Нарцисса.

— Это я тебя хотел спросить, дорогая! — Люциус был в бешенстве. Он тяжело дышал, а из ноздрей разве что дым не шел.

Нарцисса с непонимающим видом захлопала ресницами.

— Родольфус, — жалобно прохныкала Белла, не спеша, однако, отпускать Гермионин нос. — Она меня укусила!

— Белла, как ты могла?! — негодующе воскликнул Лестрейндж-старший. — Я еще могу стерпеть твои заигрывания с Лордом...

— Лучше б не терпел, — послышался голос Воландеморта.

— ...но крутить роман с Блэком не позволю!

— Что?

— Молли!

Негромкое пение вплелось в гвалт, заставляя спорщиков удивлённо замолчать:

— Не слышны в саду даже шорохи...

Шум постепенно стих, все навострили уши, прислушиваясь к тихому грустному голосу, доносящемуся из-под стола.

— Всё здесь замерло до утра, — выводил кто-то проникновенно.

Близнецы переглянулись и приподняли скатерть.

— Если б знали вы, как мне дороги, — продолжал рассекреченный Долохов, обнимая подушку и покачиваясь из стороны в сторону в такт песне. Рядом стояли две пустые бутылки из-под водки. — Подмосковные вечера-а-а-а-а... А-а-а-а-а!

— Долохов, кончай выть! — поморщился Сивый.

— Не могу-у-у-у!

— Что с ним? — участливо спросила Луна.

— Не обращай внимания, — отмахнулся МакНейр. — Он всё время так, когда напьётся: сперва руки распускает, а потом нюни.

— И не поймёшь, что хуже, — мрачно заметил Родольфус, поплотнее запахивая мантию.

— Вы ему, главное, гитару в руки не давайте, — подал голос Люциус.

— Ага, а то до утра глотку драть будет, — Сивый неприязненно покосился на всхлипывающего Антонина, над которым уже ворковала — под возмущённым взглядом благоверного — миссис Уизли.

Луна забралась под стол и дотронулась до плеча Долохова:

— Скажи, ты наргл?

Антонин удивлённо икнул и обернулся к ней:

— Чего?

— Нарглы сказали, что Снейп простудится, если будет лежать на холодном полу. Потом ты сказал то же самое. Значит, ты наргл. Да! — Луна захлопала в ладоши и звонко чмокнула ничего не понимающего Долохова в щёку. — Я знала, что они существуют! Пойду запишу, это должно появиться в следующем номере!

Луна выпорхнула из-под стола и побежала в соседнюю комнату. Антонин икнул ещё раз.

— Слушай, он заткнулся, — потрясённо проговорил МакНейр.

— Чётко сработано, — оценил Сивый. — Возьмём на вооружение.

— Только я его целовать не намерен.

— Я тоже. Ничего, подзатыльником обойдётся.

— Поддерживаю, — ухмыльнулся МакНейр.

— Вы зачем его пугаете? — возмутилась миссис Уизли, показывая на уставившегося в одну точку Долохова.

— Его напугаешь! — хохотнул МакНейр.

— Она... Она назвала меня нарглом, — потрясенно прошептал очнувшийся Долохов и выполз из-под стола. — Она собирается написать про меня статью. Мерлин, она меня раскрыла! — внезапно взвыл страдалец. Все аж подскочили от его вопля.

Долохов заметался по комнате, что-то бубня себе под нос.

— А вот и третья стадия опьянения, — задумчиво сказал Люциус, отодвигая Нарциссу с траектории движения Антонина. — Паника.

— Да, давненько он до такого не допивался, — протянул Сивый. — В последний раз он переживал из-за того, что не блондин, и все пытался обрить Люца, чтобы сделать себе парик.

— Ага, а в позапрошлый — собирался построить какую-то баню и наколдовать сугробы, потому что, видите ли, соскучился по родине, — добавил МакНейр.

— А ещё он как-то припёрся в наш дом и втирал, что это он там живёт, — наябедничал Родольфус. — И обозвал Беллину стряпню гадостью. Оно, конечно, правда, но кто ж такие вещи вслух при Белле произносит?!

— Я должен убить её, чтобы сохранить свою тайну, — патетически воскликнул Долохов, останавливаясь посреди комнаты и картинно заламывая руки. — Но она такая милая... Я не могу! Что делать?

— Попробуй с ней поговорить, — посоветовал Люциус. — Так, мол, и так, это мой секрет, его нельзя разглашать, иначе козлёночком станешь, и так далее.

— Думаешь, поможет?

— Попытка не пытка.

— Пытка, — задумчиво повторил Долохов. — Нет, это на крайний случай... Ладно, пойду потолкую с ней.

— Как бы он её не убил, — пробормотала Нарцисса.

... В комнату вошёл Долохов, подсчитывающий что-то на пальцах.

— Ну как? — полюбопытствовал Рабастан.

— Я ухожу от вас, — неожиданно заявил Антонин. — Мы с мисс Лавгуд всё обсудили и пришли к выводу, что после публикации статьи обо мне "Придира" будет идти нарасхват, и мы разбогатеем. По крайней мере, я — точно. Очаровательная барышня — Луна... Хм...

— Ты же не хотел, чтобы твой секрет раскрыли, — напомнил задумчивому Антонину Сивый.

— Я передумал.

— А ты больше ничего не хочешь передумать, Антонин? — послышался вкрадчивый голос Темного Лорда.

— Точно, мой Лорд, — очнулся от своих мыслей Долохов. — Вашблагородь, как вы думаете, мне с какого ракурса лучше: с этого, — Антонин встал к Лорду боком и игриво посмотрел на него. — Или с этого? — повернулся к нему лицом и пошевелил бровями.

Воландеморт, не ожидавший такой наглости, завис.

— Ну, так как, вашблагородь? — ныл Долохов. — Мне фотографироваться надо, а я не знаю, в какой позе лучше.

— Давай ещё раз первую, — скомандовал Люциус.

Долохов тут же повернулся к нему.

— Голову чуть правее, — прищурился Малфой. — Подбородок выше. Так. Меньше страсти, это "Придира", а не журнал для взрослых. Вот, вот!

— Кстати, мне что лучше: три четверти или анфас?

— Анфас и профиль! В колдографии на деле Министерства! — рявкнул очнувшийся Волдеморт. — Сейчас же выбрось из головы эту дурь, не то я выбью её сам!

— Ну, вашблагородь, ну я, может, всегда хотел прославиться, — заскулил Долохов.

— Ты и так знаменит, как и все мы.

— И где толпы поклонников и поклонниц? — возопил Антонин. — Где автограф-сессии? Да на меня смотреть бояться, а я хочу с фанатками фотографироваться! На приёмы ходить хочу!

— Антонин! — прошелестел голосок Луны.

— Чего? — Долохов обернулся и тут же зажмурился от вспышки допотопной колдокамеры. — Уй!

— Ну вот, отлично. Эта колдография будет на обложке. А теперь для статьи.

— Ай! Всё?

— Всё.

— Ну, покажи хоть.

— Пожалуйста.

— Удали! — не своим голосом завопил Долохов, едва увидев на экранчике свою перекошенную физиономию.

— Нет, так никто не будет сомневаться.

— Удали-и-и-и...

— Нет.

— Ну, пожалуйста, — Антонин решил давить на жалость, состроив глазки Кота из Шрека.

— Нет, — Луна была непреклонна. — Главное — достоверность.

С этими словами она развернулась на каблучках и ушла, оставив Долохова рвать на себе волосы под ехидные смешки МакНейра и Сивого.

— Долохов, заканчивай этот цирк, — зло прошипел Темный Лорд, направляя на него палочку.

— Вот потому Снейп и запретил ему пить, — пробормотал Люциус в сторону Нарциссы, заметив пустую бутылку рядом с Лордом. — Он становится слишком агрессивным.

— Люциус, — свирепое шипение в сторону услышанного Малфоя. — Мой скользкий друг. Я говорил тебе... — Бузинная палочка угрожающе качнулась в сторону побледневшего аристократа.

— Это Я Вам с-сейчас скаж-жу, — Темного Лорда, великого и ужасного, прервала нетрезвая Нарцисса. — Сколько можно? Какое Вы имеете право вызывать Моего мужа по ночам?! Почему от Вас он приходит в невменяемом состоянии и, только переступив порог дома, падает без сил?! Почему все свое время он уделяет Вам?! Почему...

— Нарси, — Люциус попытался остановить разбушевавшуюся супругу. — Ты же знаешь...

— Я-то знаю! А ты — ты знаешь, когда последний раз супружеский долг исполнял?! — не на шутку завелась миссис Малфой. — Ты хоть помнишь, когда у нас с тобой годовщина свадьбы? В последний раз ты в этот день домой вообще не явился! Был у него, — Нарцисса ткнула в Волдеморта. — Кстати... Как Вы посмели вызвать моего мужа в такой день?!

От страха Темный Лорд забился в угол, прикидываясь ветошью.

— Милая, послушай, — примирительно начал Люциус.

— Нет, это ты послушай! — Нарцисса метала гром и молнии. — Ещё раз уйдёшь на эти свои собрания — домой можешь не возвращаться! А вы, — разгневанная миссис Малфой повернулась к Волдеморту, — не смейте больше вызывать его по ночам! И днём тоже! И утром! Вообще не смейте!

— Но... — попытался было возразить Тёмный Лорд.

— Никаких "но"! — от крика Нарциссы зазвенели стёкла, а Родольфус по старой привычке, привитой ему Беллой, шмыгнул под стол. — Он мой муж, и он нужен мне дома!

— Вы не можете так со мной поступить, Ваше Темнейшество! — зашипел Люциус, умоляюще глядя на Волдеморта.

Тот в ответ только пожал плечами — жить-то всем хочется.

— Нарцисса, любимая, — предпринял Малфой ещё одну попытку, включив своё обаяние на всю катушку. — Ну, может, я хоть иногда буду к ним приходить? Я куплю тебе всё-всё, что ты захочешь, и полку ту для твоей косметики прибью самостоятельно, хочешь?

— Хм.

— А ещё твоя мама может приезжать к нам каждые полгода, — выдал козырную карту Люциус. — И даже вместе со своей пси... милой собачкой.

— И гостить она у нас будет по месяцу.

Малфой скривился, будто ему наступили на ногу, но быстро взял себя в руки:

— Да хоть по два. Всё для любимой, — он заставил себя чмокнуть Нарциссу в щёчку.

— Люциус, ты пре-е-елесть! — расплылась в счастливой улыбке миссис Малфой. — Пойду напишу маме, что она может пожить у нас ещё! Ты ведь не против?

— Нет-нет, что ты.

Обрадованная Нарцисса звонко поцеловала мужа в нос, помахала Волдеморту, взъерошила волосы не успевшему увернуться Долохову и только после этого упорхнула сообщать маменьке радостное известие.

— Мне конец, — простонал Люциус, оседая на пол и пряча лицо в ладонях.

— Держись, брат, — выползший из-под стола Родольфус с понимающим видом похлопал Малфоя по спине.

— Я же этого не выдержу-у-у-у-у!

В гостиную вошел вылезший из подвала Сириус, весело поинтересовался, что довело всегда такого спокойного Мадфоя до истерики, и, зная крутой нрав Друэллы Блэк не понаслышке, бросился утешать родственника.

— Ну, тихо, тихо. Не переживай, все будет хорошо, — подбадривающее похлопывание по плечу.

Люциус бросился в обьятья Сириуса, уткнувшись ему в грудь, и зарыдал.

— Люципусечка, не плачь, — Блэк от такого растерялся.

— Ну, почему-у-у?! Почему я этого не предусмотрел?! И почему она не может приехать в гости к Лестрейнджам?!

— Не каркай, зараза, — послышался выкрик Родольфуса, который тоже прекрасно знал свою тёщу и боялся ее не меньше Люциуса.

— Почему именно к на-а-а-ам?! — завывал лорд Малфой. — Я самоубью-у-усь! Она загнобит всех домовико-о-ов! Они ее итак боя-атся-а! Ы-ы-ы!

— Люциус, а хочешь, я тебе расскажу, как довести Друэллу, чтобы она сама от вас сбежала? — Сириус, наконец, очнулся и вспомнил ненавистную тетку и ее слабые стороны, а напомнить Малфою, что тот сам пригласил эту фурию, можно было и потом.

— Х-х-хочу, — Малфой шмыгнул и преданным взглядом посмотрел на Блэка. Родольфус тоже прислушался, чтобы в случае чего быть во всеоружии.

— Вот смотри. Я всегда ненавидел, когда она к нам приезжала в гости. Но мы с Нарси никогда не скучали, устраивая различные проделки и доводя maman до истерики.

— С Нарси? — не поверил Малфой.

— Да с ней, с ней. Это на людях она строит из себя истинную аристократку, её настоящую ты видел именно сегодня. Да, Друэлла не раз порола нас за наше неподобающее поведение, — хихикнул Сириус.

— Учи меня, о сэнсэй! — воскликнул Люциус, глядя на родственника как на небожителя.

— Значитца, так. Способ первый, самый простой — вынести ей мозг за застольной беседой. О чём она у вас там трепалась?

— Не знаю, я не слушал, — признался Малфой.

— Наверняка о том же, о чём и всегда: чистота крови навек, наказания домовиков и скидки в "Горбин и Бёркс". Как вариант — россказни о прошлом. Не суть. Значит, так...

— Что надо делать-то? — не выдержал Люциус.

— Не перебивай! — рассердился Сириус. — Значит, делаешь так: как только она обращается к тебе или касается темы, по которой ты теоретически можешь вякнуть словечко-другое, ты начинаешь болтать обо всём на свете. Чем заумнее будет твоя болтовня — тем лучше. Можешь нести ахинею, главное — держи лицо и не давай себя перебить, иначе конец. Переходи с темы на тему, приплетай всякие источники (их можешь выдумать), и каламбуры тебе в помощь. Понял?

— Вроде как, — задумался Малфой. — А темы любые могут быть, да?

— Да, в том и фишка! Помню, я три дня не мог сидеть после того, как протрещал половину вечера о сходстве устройства мотоцикла и Вселенной — с предварительным экскурсом в маггловскую механику, конечно.

— О, Учитель, — восхищённо прошептал Люциус.

— Дальше, способ второй, — продолжил Мародер. — Заваливай ее глупыми и неожиданными вопросами. Было как-то раз, во время праздничного ужина, на который она к нам наведалась с Медой, Цисси и Беллой, она начала разглагольствовать о Министерстве и нарушении прав чистокровных. Я начал её расспрашивать о всяких мелочах, просил цитировать высказывания по несколько раз и ловил её на несоответствиях... Цисси, естественно, начала мне подыгрывать — она жуть как не любит разговоры о политике. Короче, сидели мы с ней под домашним арестом две недели.

— А еще, а еще? — Малфой был в нетерпении.

— А еще, — таинственным шепотом начал Сириус. — Она просто ненавидит красный цвет. Так что советую окружить ее вещами именно такого оттенка. Купи ей алое платье. Подари ей цветы красного цвета — у нее на них аллергия.

— Что, на все?

— Ага. Не важно, розы это, гвоздики или фиалки. Главное, чтоб были кра-асными.

— Какими красными? — неожиданно спросил Малфой.

— В смысле?

— Ну, много же оттенков есть. Есть холодный красный и тёплый красный, есть алый, есть карминово-красный, есть...

— Стоп, — поспешно перебил его Сириус. — Ты шевелюру Нюнчика видел?

— Видел.

— Ну, вот такого оттенка бери. Гриффиндорского.

— Ага. Понял.

— Знаток хренов, — пробурчал Сириус.

— Что-что?

— На лету, говорю, схватываешь, — сладко улыбнулся Блэк. — Кстати, можешь её псину в красный выкрасить. У Фреда с Джорджем зашибенская краска есть, год не слезает, и когда водой её мочишь, она ярче только становится.

— Куплю всю, — оживился Малфой. — А ещё что-нибудь есть?

— Хм. Хм-хм, — задумался Сириус. — Что-то в голову ничего так сразу не идёт. Вот что, поболтай с близнецами — у них куча всякой всячины есть. Заодно и насчёт краски договоришься, пока не забыл.

Воодушевленный Люциус выпорхнул из гостиной на поиски близнецов аки феникс Дамблдора.

Немного погодя, в комнату зашла счастливая Нарцисса.

— Мама сказала, что задержится на месяц. Белла, Роди, приходите к нам — она будет рада вас видеть.

Родольфус, вылезший было из-под стола, на всякий случай забился обратно.

— А как же я, сестренка? — заискивающе посмотрел на нее Сириус.

— Ты тоже приглашен, — улыбнулась миссис Малфой, потрепав кузена по щеке.

— Как в старые добрые? — хитро сощурился Блэк.

— Именно, — довольная сириусовой догадливостью, Нарцисса присела рядом с ним на пол. — Я уже заказала красные розы. Мама будет рада.

— Мне достать гриффиндорскую мантию?

— Конечно, ты в ней просто очарователен.

— А ты у девчонок красное платье возьми.

— Непременно. Красное и вышитое золотой нитью. Как в старые добрые.

— Сестрёнка! — от избытка чувств Сириус заключил кузину в объятия.

— Брательник! — всхлипнула Нарцисса, обнимая его в ответ.

— Друэлла нас убьёт.

— Конечно. А maman ей поможет.

— Нам как будто опять по пятнадцать, — мечтательно вздохнул Сириус. — Помнишь?..

— О, такое не забыть! Как мы попытались вылезти из комнат по простыням...

— ... и угодили в Дьявольские силки, растущие под окнами...

— Я договорился! — радостный вопль Малфоя нарушил семейную идиллию. — Фред и Джордж очаровательны. Жаль, я так и не понял, кто из них кто. Но они пришлют мне всё необходимое прямо на дом!

— Кто и что пришлёт тебе, Люциус? — холодно спросила Нарцисса.

— Спокойно, сестрёнка, он в деле.

— ЧТО?

— Тише, тише, ты что кричишь?

— ЭТО МОЯ МАТЬ! ОН ДОЛЖЕН ПРОЯВЛЯТЬ К НЕЙ УВАЖЕНИЕ!

— А как же наши планы? — нахмурился Сириус.

— Это другое дело! — топнула ногой разъярённая Нарцисса. — Иди сюда, Люциус Малфой!

Люциус замотал головой и кинулся вон из комнаты.

— Стой! — завизжала Нарцисса, бросаясь следом. — Белла, лови его!

Малфой бежал так, словно от этого зависела его жизнь (и по большому счёту, так оно и было).

Внезапно, под ноги улепетывающему Люциусу подвернулся Невилл, об которого он споткнулся и, пролетев пару метров, со всего размаха впечатался в стену. Ошалевший Лонгботтом, не удержавшись на ногах, полетел следом. Выбежавшую из гостиной Нарциссу схватил в охапку Сириус, что-то сказал ей на ушко и отпустил. Миссис Малфой, гордо подняв голову, презрительно посмотрела на валяющегося на полу вместе с Лонгботтомом мужа и отошла в сторонку. Сириус отошел в другую, и, когда вслед за ними выскочила Белла, они вместе с Нарциссой поставили ей подножку, и та плюхнулась на Люциуса, образуя живописную кучу-малу. Выглянувший Рабастан, узрев сию картину, разразился гнусным хохотом, за что получил снятой Беллой туфлей по лбу.

— Да, братишка, умеешь же ты мстить, — сладко проворковала Нарцисса.

— Еще бы. Я до сих пор не могу простить Белле мой сломанный поезд. И не важно, что мне тогда было девять лет, — хмыкнул отмщенный Сириус.

— Ах ты, гад! — Беллатрикс вскочила на ноги и кинулась на кузена. — Это тебе было за то, что ты читал мой дневник! Жаль, я не додумалась тебе руку или ногу сломать!

— Дневник? — переспросила Нарцисса. — Чёрный, с кружевом по краям и черепом из магических стразов на обложке? Тот самый, в котором ты всё изрисовала сердечками с именем Родольфуса внутри?

— Ты-ы! — взревела Белла, швыряя хохочущего Сириуса на пол. — Да как ты могла?! Ну, всё, держись!

— "Р. такой симпатичный!" — на бегу цитировала Нарцисса, уклоняясь от летящих в неё заклятий.

— "Сегодня он впервые пригласил меня в Хогсмид!" — подхватил Сириус. — "А потом мы гуляли по Запретному лесу — это было та-а-ак романтично!"

— "Я надеюсь, никто не узнает, что я храню его фотографию под подушкой. Он там та-акой милый!" — кривлялась Нарцисса.

— И сердечки, сердечки, сердечки, — не переставал ржать Сириус.

— Кстати, где ты достала фотографию, где он без рубашки?

— Ты еще и фотографию нашла? — Белла перешла на ультразвук. — Зря я не сказала Эйвери, что ты по нему сохла на пятом курсе!

— Что-о? — взревел Малфой. — Ты была влюблена в кого-то кроме меня-а?

— Милый, это не то, что ты думаешь, — попыталась оправдаться Цисси, попутно бегая от Беллы.

— Да нет, Люциус, именно то! — победно выкрикнула та. — Ещё как сохла!

— Нарцисса! Я требую объяснений!

— Что за шум, а драки нет? — заглянул в комнату Долохов.

— А ещё она в него была влюблена! — обвиняюще ткнула в его сторону Беллатрикс.

— Чего? Эй, Люц, ты... Бля! За что?!

— За всё хорошее! — прорычал Малфой, потирая ушибленный об Долохова кулак.

— Ты охренел?! — заорал Антонин, держась за подбитый глаз. — Перед съёмками! По лицу!

— Что у тебя было с Нарциссой?! — перебил Люциус.

— Ничего! — Долохов заглянул в зеркало, сплюнул и принялся засучивать рукава. — Ну, всё, Люци, конец тебе.

— Как это "ничего"? Ты вр... А-а-а!

— Врежь ему, Люц! — азартно выкрикнул Сириус.

— Джентльмены! Товарищи! Успокойтесь! — суетился несчастный Люпин, обладатель неофициального титула "Миротворец всея Магического мира". — Всё можно решить путём переговоров!

— Рем, не лезь! Они же... Ну вот, поздно, — огорчился Сириус, увидев, как его друга отправил в нокаут случайный удар.

— Я с тобой по поводу хвоста ещё не договорил, — неожиданно повернулся к МакНейру Сивый.

— Хвоста? А что с ним? Он же дома сидит, — прикинулся дурачком Уолден.

— Ты мне зубы не заговаривай! Ты хотел его отрубить! Умышленно!

— Не хотел я ничего такого! Я его только потрогал. Ну, сильно потрогал, признаю, — стал пятиться от Сивого справедливо обвиненный. — И вообще, тебе его оторвал Уизли!

Сивый обернулся, дабы узреть свою пятую точку, и обнаружил, что хвоста там и правда нет.

— Ну, держись, — и, засучив рукава, пошел на Артура. Тот, не долго думая, спрятался за появившимся в дверях Темным Лордом. Не успев среагировать, Фенрир заехал тому по шее.

Гвалт резко прекратился. В тишине отчетливо послышалось, как сглотнул Сивый. Раздался визг Беллы и крики Поттера.

— Да, да, так ему, врежь ему!

— Сивый, — очень тихо и спокойно проговорил Тёмный Лорд, аккуратно откладывая палочку в сторону.

Сивый хотел ответить, но смог только кивнуть, громко клацая зубами.

— Фенрир, — ещё тише и даже как-то задушевно произнёс Волдеморт. — Я ТЕБЯ ГОЛЫМИ РУКАМИ УБЬЮ!

От этого вопля треснул графин на столе, а сам стол содрогнулся, когда Тёмный Лорд сбил Сивого с ног и уселся сверху, намереваясь задушить.

— Не сметь! — заверещал Поттер, кидаясь на Волдеморта.

— Не тронь Повелителя, — хрипел Сивый.

— Прочь с дороги, мальчишка!

— Господин, я иду! — это была уже Белла.

— Нарцисса, стой! — ужаснулся Люциус, увидев, что жена собирается тоже ринуться в бой.

— Нет, я помогу Гарри! Хватит с этого безносого!

— Сестрёнка, стой!

— Уйди!

— Мерлин, это моя нога-а-а!

— Ремус, вставай, — Артур начал оттаскивать стенающего Люпина в сторону, но споткнулся о тарелку с недоеденным пирогом, лежащую на полу. — Какого дракла?!

— Гарри, я иду, — завопили Рон и Невилл, рванули к Поттеру, но, врезавшись друг в друга, упали. Об них споткнулся Люциус, бегущий на помощь жене, и завалился на Беллу. Та, недолго думая, пнула его в голень.

— Что здесь происходит?

Услышав Этот голос, все замерли: даже те, кто его никогда не слышал. Ответа не последовало.

— Я спрашиваю, что здесь происходит?

— Ма-ма-ма-мама? — Белла была не на шутку напугана.

— Тетушка, что ты здесь делаешь? — активизировался Блэк. — Уже пять утра, почему ты не в постели? Тебе в твоем возрасте и с твоим ревматизмом вредно бродить по ночам.

— Сириус, заткнись, — отшила его Друэлла. — Я в последний раз спрашиваю, что здесь происходит?

— Здесь происходит то же, что и во всём мире — жизнь, — не сдавался Сириус. — Куча-мала, которую ты видишь на полу, есть на самом деле не куча-мала, а модель самой жи...

— Я велела тебе замолчать, — процедила сквозь зубы миссис Блэк, крепко схватив племянника за ухо. — Нарцисса, дочь, что ты делаешь? Белла, тот же вопрос.

— Мы... Мы... Мы...

— Вижу, что не я. Немедленно поднимитесь и приведите себя в порядок. Мерлин и Моргана, ну и бедлам тут! А, ну конечно, здесь же Уизли.

— Знаете что, миссис Блэк, — отважно начал мистер Уизли.

— Замолчи, Артур, — обронила Друэлла. — А ты, Сириус, не скули. Ухо я тебе пока ещё не отрываю.

— Тё-отушка, отпусти-и.

— Люциус, что ты сделал с моей дочерью? — не обращая внимания на Блэка.

— С которой? — подзавис Малфой.

Миссис Блэк молча схватила зятя за ухо другой рукой:

— И ты не скули. Итак... Мне кто-нибудь ответит на вопрос?

— А... А у нас Р-рождество, — пробормотал Долохов.

— Рождество, значит, — Друэлла обвела взглядом коридор. — Кри-ичер!

— Да хозяйка, — домовик явился с характерным хлопком.

— Открой портрет Вальбурги.

— Тетушка, может, не надо? — Сириус состроил жалобное выражение лица.

— Надо, Сири, надо.

Портьеры, закрывающие холст, раскрылись, и послышался гневный голос миссис Блэк № 2.

— Да как вы посмели? Грязнокровки! Предатели крови! Недостойные!

— Вальбурга, змейка моя, здравствуй!

— Друэлла! — дама на портрете широко улыбнулась, заставив добрую половину присутствующих вздрогнуть. — Как я рада тебя видеть! Хоть одно приличное лицо в этом сумасшедшем доме!

— А мы? — обиженно протянула Белла.

— А вы — увы, — отрезала Друэлла. — Вальбурга, что нам с ними делать?

— Семейный кодекс на этот счёт высказывается однозначно. Топор в подвале, Кричер принесёт.

— Нет-нет, подожди. Это же всё-таки наши дети, зачем так строго?

— А что ты предлагаешь?

— Ну, — Друэлла оглядела разгромленное родовое гнездо. — Пусть для начала приберутся тут. Без помощи магии. А потом я посажу Беллу и Нарциссу под домашний арест.

— А Сириуса запри в подвале! — в голосе Вальбурги зазвучали всегдашние истерические нотки. — Разрешаю заковать его в цепи и поколотить сувенирной чугунной метлой!

— Мама!

— Что "мама"? Сплошное разочарование, а не сын! — Вальбурга всхлипнула. — Друэлла, выпори его как следует! Чтоб неделю сидеть не мог!

— Вот и решили, — довольно хмыкнула миссис Блэк. — Чего сидим, кого ждем? — обращаясь ко всем остальным. — Ноги в руки и вперед, за уборку!

— Правда что, за уборку, — голос подал Волдеморт. — А то развели свинарник.

— Том, — голос Друэллы звучал угрожающе. — К тебе это тоже относится.

— Но, мама! — Белла не могла стерпеть такого отношения к своему Господину.

— Никаких "но"! Быстро, чтоб духу вашего здесь не было!

Все моментально разбежались по дому, и уборка пошла полным ходом.

* * *

— Знаете, когда я читал о равноправии полов, это казалось мне не такой абсурдной идеей, как сейчас, — Люциус брезгливо гонял тряпку по полу носком туфли.

— Правильно, — Рабастана почти не было слышно из-за грохота тарелок, которые он мыл. — Стой, куда! Чёрт, ещё одну разбил...

— Лестрейндж, держи чашки! — прокричала гора посуды, пришедшая на кухню, голосом Люпина. — Я их не удержу!

Из гостиной послышалось весёлое пение Сириуса и Нарциссы. Заложники тряпок и чистящих средств выглянули из своей тюрьмы и с завистью увидели, как родственнички, нацепив на ноги щётки, кружатся по комнате в безумной польке, одновременно оттирая таким образом пол.

— Что за шум? — прикрикнула Друэлла, спускаясь с лестницы. — Нарцисса, я что велела тебе делать?

— Вытирать пыль. Но я уже закончила.

— А я попросил её помочь, ведь как вы наверняка знаете, тётушка — с вашим-то жизненным опытом, — одна пара ног хорошо...

— А вторая сейчас отправится наверх, к Вальбурге, — отрезала миссис Блэк, хватая Нарциссу за руку. — И упаси её Мерлин ослушаться!

— Луна и Тонкс, спасибо вам обеим за помощь, — холодно проговорила миссис Уизли, откладывая в сторону полотенце.

Девушки, помогавшие Молли вытирать посуду, переглянулись и положили то, что успели высушить, на стол: Тонкс — две ложки, а Луна — вилку.

— Долохов, Лестрейндж, какого пикси вы развлекаетесь? — Артур заглянул под стол и увидел двоих Пожирателей, играющих в карты.

— Тс-с! — зашипел Антонин, и они в четыре руки утянули Уизли в свое укрытие. — Роди, сдавай на троих.

— Фред, а давай покрасим потолок! А то просто так убираться — такая скука!

— А давай!

Ба-бах.

— Поттер, что вы делаете в лаборатории? — прошипел Снейп, глядя на Героя, покрытого зеленой слизью.

— Так это, убираюсь. Миссис Блэк же сказала, — начал оправдываться неуч.

— Но почему, ради Мерлина, в лаборатории?! Сгиньте! — Поттера и след простыл. — Ладно, теперь хоть никто не отравится, — проворчал профессор, глядя на бывшее творение рук Лонгботтома, теперь стекающее по стенам.

— Гермиона, что это? — Рон сунул грязную половую тряпку прямо девушке под нос.

— Это то, чем моют полы.

— Гермиона, а это что? — Уизли ткнул пальцем в швабру.

— С помощью этого моют полы, — пробубнила Грейнджер.

— Гермиона, а как это делать?

— Рон, отстань, ты не видишь — я занята.

— Но ты не убираешься!

— А что, по-твоему, я делаю?

— Читаешь!

— Да? Хм... — девушка наконец оторвалась от фолианта, найденного в библиотеке Блэков. — Точно. Я её несу в библиотеку, чтобы положить на место.

— Но мы уже в библиотеке.

— Да? Хм... — девушка огляделась по сторонам. — Я хочу положить ее на полку.

— Гермиона, но ты сидишь!

— Да что ты пристал ко мне, — фолиант полетел прямиком в Уизли. — Только убираться мешаешь!

Плюх.

— Фред, Джордж! Какого лысого Мерлина вы творите?!

— Красим потолок!

— Но почему зелёной краской?!

— Так прикольнее.

— Но зачем вы уронили её на меня?

— О, сестренка, тебе так идёт этот цвет!

— Люциус, тебе не кажется, что пора уже перенести этот стол обратно на кухню?

— Ну, давай перенесём.

— Пс-с. Давайте к нам, — из-за стола послышался голос Долохова.

— Гарри, а ты что тут делаешь?

— А меня Снейп из лаборатории выгнал.

— Сири, как вновь прибывший ты раздаёшь. Давай, на шестерых.

— Мой Господин, слезайте со шкафа. Я вас уже заждалась!

— Не могу! Я ещё пыль не протёр!

* * *

Спустя примерно три часа почти все собрались в гостиной. Миссис Блэк осматривала последствия уборки: у Джинни были ярко-зелёные волосы, лицо и плечи, Рон освещал комнату фиолетовым фонарём под глазом и шишкой akaрог на лбу. Пыльная и в паутине Нарцисса сияла счастьем, а Белла, наоборот, пыхтела как обиженный ребенок; Том был с головы до ног извазюканный и с опаской посматривал на миссис Лестрейндж, а с Рабастана и Люпина текла вода. Луна с Невиллом шушукались в уголке, Гермиона читала какую-то книгу.

— Итак, — грозно начала Друэлла. — Где все остальные?

Последовало многозначительное молчание.

— Хорошо, пойдём по списку. Где Снейп?

— В лаборатории, наверное, закрылся, — пискнул Рон.

— Молли?

— На кухне, — продолжил сдавать своих Уизли-Нумер-Шесть.

— Близнецы?

Рон пожал плечами.

— Родольфус?

Из-под стола донеслось хихиканье. Миссис Блэк подозрительно посмотрела в его сторону.

— Антонин?

Хихиканье стало громче. Послышалось сдавленное «Ой» и неразборчивое шипение.

— Сириус?

Что-то хрустнуло, блямснуло и снова затихло. Друэлла начала тихонько приближаться к столу.

— Люциус? — вкрадчиво.

Колыхнулась скатерть, показалась чья-то нога и тут же исчезла.

— Артур? — женщина резко подняла скатерть. Под столом валялось несколько пустых бутылок из-под водки, и сидел Поттер, глядя на Друэллу честными невинными глазами.