Рождество на площади Гриммо, или Как Пожиратели пришли Поттера побеждать (джен)

— Долохов, заканчивай этот цирк, — зло прошипел Темный Лорд, направляя на него палочку.

— Вот потому Снейп и запретил ему пить, — пробормотал Люциус в сторону Нарциссы, заметив пустую бутылку рядом с Лордом. — Он становится слишком агрессивным.

— Люциус, — свирепое шипение в сторону услышанного Малфоя. — Мой скользкий друг. Я говорил тебе... — Бузинная палочка угрожающе качнулась в сторону побледневшего аристократа.

— Это Я Вам с-сейчас скаж-жу, — Темного Лорда, великого и ужасного, прервала нетрезвая Нарцисса. — Сколько можно? Какое Вы имеете право вызывать Моего мужа по ночам?! Почему от Вас он приходит в невменяемом состоянии и, только переступив порог дома, падает без сил?! Почему все свое время он уделяет Вам?! Почему...

— Нарси, — Люциус попытался остановить разбушевавшуюся супругу. — Ты же знаешь...

— Я-то знаю! А ты — ты знаешь, когда последний раз супружеский долг исполнял?! — не на шутку завелась миссис Малфой. — Ты хоть помнишь, когда у нас с тобой годовщина свадьбы? В последний раз ты в этот день домой вообще не явился! Был у него, — Нарцисса ткнула в Волдеморта. — Кстати... Как Вы посмели вызвать моего мужа в такой день?!

От страха Темный Лорд забился в угол, прикидываясь ветошью.

— Милая, послушай, — примирительно начал Люциус.

— Нет, это ты послушай! — Нарцисса метала гром и молнии. — Ещё раз уйдёшь на эти свои собрания — домой можешь не возвращаться! А вы, — разгневанная миссис Малфой повернулась к Волдеморту, — не смейте больше вызывать его по ночам! И днём тоже! И утром! Вообще не смейте!

— Но... — попытался было возразить Тёмный Лорд.

— Никаких "но"! — от крика Нарциссы зазвенели стёкла, а Родольфус по старой привычке, привитой ему Беллой, шмыгнул под стол. — Он мой муж, и он нужен мне дома!

— Вы не можете так со мной поступить, Ваше Темнейшество! — зашипел Люциус, умоляюще глядя на Волдеморта.

Тот в ответ только пожал плечами — жить-то всем хочется.

— Нарцисса, любимая, — предпринял Малфой ещё одну попытку, включив своё обаяние на всю катушку. — Ну, может, я хоть иногда буду к ним приходить? Я куплю тебе всё-всё, что ты захочешь, и полку ту для твоей косметики прибью самостоятельно, хочешь?

— Хм.

— А ещё твоя мама может приезжать к нам каждые полгода, — выдал козырную карту Люциус. — И даже вместе со своей пси... милой собачкой.

— И гостить она у нас будет по месяцу.

Малфой скривился, будто ему наступили на ногу, но быстро взял себя в руки:

— Да хоть по два. Всё для любимой, — он заставил себя чмокнуть Нарциссу в щёчку.

— Люциус, ты пре-е-елесть! — расплылась в счастливой улыбке миссис Малфой. — Пойду напишу маме, что она может пожить у нас ещё! Ты ведь не против?

— Нет-нет, что ты.

Обрадованная Нарцисса звонко поцеловала мужа в нос, помахала Волдеморту, взъерошила волосы не успевшему увернуться Долохову и только после этого упорхнула сообщать маменьке радостное известие.

— Мне конец, — простонал Люциус, оседая на пол и пряча лицо в ладонях.

— Держись, брат, — выползший из-под стола Родольфус с понимающим видом похлопал Малфоя по спине.

— Я же этого не выдержу-у-у-у-у!

В гостиную вошел вылезший из подвала Сириус, весело поинтересовался, что довело всегда такого спокойного Мадфоя до истерики, и, зная крутой нрав Друэллы Блэк не понаслышке, бросился утешать родственника.

— Ну, тихо, тихо. Не переживай, все будет хорошо, — подбадривающее похлопывание по плечу.

Люциус бросился в обьятья Сириуса, уткнувшись ему в грудь, и зарыдал.

— Люципусечка, не плачь, — Блэк от такого растерялся.

— Ну, почему-у-у?! Почему я этого не предусмотрел?! И почему она не может приехать в гости к Лестрейнджам?!

— Не каркай, зараза, — послышался выкрик Родольфуса, который тоже прекрасно знал свою тёщу и боялся ее не меньше Люциуса.

— Почему именно к на-а-а-ам?! — завывал лорд Малфой. — Я самоубью-у-усь! Она загнобит всех домовико-о-ов! Они ее итак боя-атся-а! Ы-ы-ы!

— Люциус, а хочешь, я тебе расскажу, как довести Друэллу, чтобы она сама от вас сбежала? — Сириус, наконец, очнулся и вспомнил ненавистную тетку и ее слабые стороны, а напомнить Малфою, что тот сам пригласил эту фурию, можно было и потом.

— Х-х-хочу, — Малфой шмыгнул и преданным взглядом посмотрел на Блэка. Родольфус тоже прислушался, чтобы в случае чего быть во всеоружии.

— Вот смотри. Я всегда ненавидел, когда она к нам приезжала в гости. Но мы с Нарси никогда не скучали, устраивая различные проделки и доводя maman до истерики.

— С Нарси? — не поверил Малфой.

— Да с ней, с ней. Это на людях она строит из себя истинную аристократку, её настоящую ты видел именно сегодня. Да, Друэлла не раз порола нас за наше неподобающее поведение, — хихикнул Сириус.

— Учи меня, о сэнсэй! — воскликнул Люциус, глядя на родственника как на небожителя.

— Значитца, так. Способ первый, самый простой — вынести ей мозг за застольной беседой. О чём она у вас там трепалась?

— Не знаю, я не слушал, — признался Малфой.

— Наверняка о том же, о чём и всегда: чистота крови навек, наказания домовиков и скидки в "Горбин и Бёркс". Как вариант — россказни о прошлом. Не суть. Значит, так...

— Что надо делать-то? — не выдержал Люциус.

— Не перебивай! — рассердился Сириус. — Значит, делаешь так: как только она обращается к тебе или касается темы, по которой ты теоретически можешь вякнуть словечко-другое, ты начинаешь болтать обо всём на свете. Чем заумнее будет твоя болтовня — тем лучше. Можешь нести ахинею, главное — держи лицо и не давай себя перебить, иначе конец. Переходи с темы на тему, приплетай всякие источники (их можешь выдумать), и каламбуры тебе в помощь. Понял?

— Вроде как, — задумался Малфой. — А темы любые могут быть, да?

— Да, в том и фишка! Помню, я три дня не мог сидеть после того, как протрещал половину вечера о сходстве устройства мотоцикла и Вселенной — с предварительным экскурсом в маггловскую механику, конечно.

— О, Учитель, — восхищённо прошептал Люциус.

— Дальше, способ второй, — продолжил Мародер. — Заваливай ее глупыми и неожиданными вопросами. Было как-то раз, во время праздничного ужина, на который она к нам наведалась с Медой, Цисси и Беллой, она начала разглагольствовать о Министерстве и нарушении прав чистокровных. Я начал её расспрашивать о всяких мелочах, просил цитировать высказывания по несколько раз и ловил её на несоответствиях... Цисси, естественно, начала мне подыгрывать — она жуть как не любит разговоры о политике. Короче, сидели мы с ней под домашним арестом две недели.

— А еще, а еще? — Малфой был в нетерпении.

— А еще, — таинственным шепотом начал Сириус. — Она просто ненавидит красный цвет. Так что советую окружить ее вещами именно такого оттенка. Купи ей алое платье. Подари ей цветы красного цвета — у нее на них аллергия.

— Что, на все?

— Ага. Не важно, розы это, гвоздики или фиалки. Главное, чтоб были кра-асными.

— Какими красными? — неожиданно спросил Малфой.

— В смысле?

— Ну, много же оттенков есть. Есть холодный красный и тёплый красный, есть алый, есть карминово-красный, есть...

— Стоп, — поспешно перебил его Сириус. — Ты шевелюру Нюнчика видел?

— Видел.

— Ну, вот такого оттенка бери. Гриффиндорского.

— Ага. Понял.

— Знаток хренов, — пробурчал Сириус.

— Что-что?

— На лету, говорю, схватываешь, — сладко улыбнулся Блэк. — Кстати, можешь её псину в красный выкрасить. У Фреда с Джорджем зашибенская краска есть, год не слезает, и когда водой её мочишь, она ярче только становится.

— Куплю всю, — оживился Малфой. — А ещё что-нибудь есть?

— Хм. Хм-хм, — задумался Сириус. — Что-то в голову ничего так сразу не идёт. Вот что, поболтай с близнецами — у них куча всякой всячины есть. Заодно и насчёт краски договоришься, пока не забыл.

Воодушевленный Люциус выпорхнул из гостиной на поиски близнецов аки феникс Дамблдора.