Ангел-хранитель 1. Тот кто тебя бережет (гет)

…Ангел-хранитель забыл твое имя,

Вздохнул и исчез в облаках…

(О. Кормухина. «Ангел-хранитель»)

— Скотт, ты знаешь, зачем я вызвала тебя?

— Да, Диана.

Ее бездонные черные глаза посмотрели на него с жалостью и одновременно непониманием. Светло-русые волосы Дианы были туго стянуты на затылке в пучок. Он знал, что это значит. Она очень обеспокоена и разочарована. Она ожидала от него большего.

— Ты уверен, что хочешь уйти? – спросила она негромко.

— Да, Диана, — повторил он.

И, прочитав немой вопрос в ее глазах, добавил:

— Я не могу. Это слишком много для меня. Я должен был сразу уйти. Мне не место среди ангелов. Я – обычная душа мертвяка.

— Нет! – Диана вскинула глаза. – Ты был с ней семнадцать лет! Почему именно сейчас?!

— Я хотел уйти еще год назад. Я ждал, пока она закончит школу. Сегодня ее выпускной бал. Я свободен.

— Я была лучшего мнения о тебе, Скотт Бартли, — с горечью сказала Диана.

— Я очень рад это слышать, — с той же горечью ответил он. – Все эти семнадцать лет я думал, что ты вообще не имеешь мнения относительно меня. Сколько раз ты отвергала малейший мой намек на дружбу?

— Видимо, не беспричинно, — отрезала она, сложив руки на груди. – Я знаю, почему ты ушел.

— И почему же?

— Ты боишься. Боишься той тени, что вот-вот накроет ее.

— Возможно, — сдержанно ответил он.

— Не «возможно», а «да, мисс»! – жестко ответила она. До этого момента он даже не подозревал, что в ее мелодичном голосе может звучать такой холодный металл.

— Да, мисс.

— Так-то, Бартли, — ответила Диана. – Можешь отправляться на Последний Суд.

И, развернувшись на невысоких квадратных каблуках, она зашагала прочь…

Он оказался в совершенно необычном месте. Последним, что он мог вспомнить, была яркая зеленая вспышка.

Смертельное заклятие. Пожиратели смерти. Они разгадали его маскировку. Они поняли, что он работает на Дамблдора. Все-таки ему не удалось повторить подвиг профессора Снегга.

Он поднялся с серых камней и встал на ноги. Он стоял на краю обрыва, через который вел шаткий мостик. Внизу бушевал огненный поток. Над головой не было ни солнца, ни звезд, ни луны. Неба тоже не было, вместо него все воздушное пространство заполняла какая-то желто-розовая масса, по свойствам похожая на туман. Он грациозно взмахнул рукой – туман просочился сквозь пальцы, изгибаясь нежными лиловато-желтыми завитками.

Черт знает что, подумал он. Какой-то рай для девчонок.

— Нет, человек, ты ошибся, — раздался справа от него мелодичный голос.

Он резко обернулся и увидел перед собой невысокую девушку с блестящими черными глазами и светло-русыми волосами, разбросанными по плечам. Она стояла, опустив руки и держа голову прямо. Но ее спокойствие заставляло думать о том, что в глубине этой хрупкой на вид девушки скрывается небывалая мощь.

— Это – не рай, и он не только для девчонок, — продолжила она.

— Кто ты? – спросил он, подозрительно нахмурившись.

— Меня зовут Дианой, — ответила девушка. – Я – верховный ангел. Архангел, если ты понимаешь, что это значит.

— Нет, не понимаю, — покачал он головой.

— Конечно же, в школе ты был слишком занят собой, чтобы изучать классификацию ангелов, — сказала она, как показалось, с легкой обидой.

— Зачем ты здесь? Откуда ты? И где мы находимся? – спросил он.

— Мы находимся на Перепутье. Это грань между жизнью и смертью. Этот мост – путь в зал Последнего Суда. Там решают, куда отправиться душе – в Ад или в Рай. Или в Чистилище. Такое тоже может быть. Вопрос второй. Я ниоткуда. Не рождаясь в семье людей, я с самого начала была здесь, на небесах. И я здесь, чтобы руководить ангелами.

— А судьбами людей? – поинтересовался он.

— Не в моей компетенции, — усмехнулась она. – Я руковожу судьбами людей лишь тогда, когда ситуация становится непредвиденной и некому исправить ее, кроме меня. За все тысячелетия, что я нахожусь здесь, такой случай был лишь один раз. Это было, когда Чак – один из ангелов-хранителей – решил спалить городишко на юге Калифорнии, так как его подзащитная ударилась в сатанизм. Обычно судьбы решают другие.

— Кто-то выше тебя?

— Верно.

— Почему я все еще не умер? Почему я говорю с тобой, а не жарюсь в пламени Ада?

— Видишь ли, ты умер из-за того, что выбрал сторону Света. Поэтому у тебя есть право выбора – либо умереть и отправиться на Последний суд, либо – что гораздо сложнее – стать ангелом-хранителем.

Истерический смешок вырвался из его груди. Ангел-хранитель! Он – ангел-хранитель! Этакий пай-мальчик с нимбом и серебристыми крылышками.

— Ошибаешься, — слегка улыбнулась Диана. – Глупо рассчитывать на нимб и серебристые крылышки. Только белоснежная ряса, а крылья придется спрятать. К тому же, даже если ты и расправишь их, никто этого не увидит – ты ведь знаешь, что ангелы-хранители невидимы.

— Вот черт, — раздосадовано вздохнул он.

— А вот его лучше не вспоминать, — серьезно сказала Диана. – У него прекрасный слух. Может прямо сейчас прийти и лишить тебя права выбора. Ты решил?

— А куда отправился мой отец? – внезапно спросил он.

— А ты представляешь себе, что он мог бы стать чьим-то хранителем? Или ты думаешь, что он выбрал путь Света?

— Нет, — покачал он головой. – Значит, я выбираю жизнь ангела-хранителя. Там, где мой отец, мне точно делать нечего.

— Надеюсь, твой выбор оправдан более весомыми аргументами, — сказала она строго.

— Хорошо-хорошо, — вздохнул он. – Хочешь услышать историю о том, как с самого детства я хотел защищать слабых, но сам был для этого слишком слаб?

— Сначала сам поверь в это, — усмехнулась Диана. – Что ж, если ты выбрал…

Она замолчала, и он лишь через пару секунд понял, что девушка ждет его ответа.

— Да. Я выбрал. Может быть, со временем мне удастся дослужиться до твоего напарника.

— Я бы на это не надеялась, — усмехнулась Диана. – Ну так вот, слушай. Ангел-хранитель – не совсем душа. Он может вновь стать человеком, если выполнится одно условие. Но это условие имеет название Великой Тайны Возвращения, и никто из ангелов не знает его.

— Складывается такое ощущение, что это условие – сказка про белого бычка, — подозрительно сказал он.

— Может быть, — неопределенно улыбнулась Диана.

— Мне кажется, что ты знаешь больше, чем говоришь.

— Ты абсолютно прав.

— Может быть, за поцелуй ты поведаешь мне эту тайну?

Диана фыркнула:

— Малыш, твой поцелуй для меня – лишь пустой звук.

— Малыш?! – оскорблено воскликнул он. – Да мне, если хочешь знать, через три месяца исполнится девятнадцать!

— Хочешь, посчитаем, сколько мне лет? – предложила Диана, сложив руки на груди.

— Знаешь, для верховного ангела в возрасте нескольких тысячелетий ты слишком… человечна, — сказал он.

— А ты думал, что я буду ходить в звериной шкуре и волочить за собой тяжеленную дубину?! – усмехнулась Диана. – Ну, ладно, можно продолжать? С этого момента на тебя ложится ответственность – охранять жизнь и здоровье девушки по имени Вирджиния Уизли.

— Джинни Уизли?! Сестра этого умалишенного агрессивного придурка Рона?! Ну уж, нет, увольте!

— Ты уверен? – спросила Диана, и за ее спиной из бездны взмыла стена огня. Узкий мостик на ее фоне казался чем-то хрупким и нематериальным. Огонь же, напротив, был чертовски реален.

— Хотя, Уизли так Уизли, — вздохнул он, пожав плечами.

…Молю, ты услышь меня вдали…

( Т. Дольникова (Notre Dame De Paris). «Жить для любви одной»)

Джинни резко села на кровати, тяжело и часто дыша. На ее лбу блестели капельки пота, зрачки были расширены от страха, а руки тряслись, как от холода.

Девушка закрыла лицо руками и тихо застонала.

Она снова видела тот сон.

Все начиналось с того, что она стояла в каком-то темном душном коридоре, освещенном лишь чадящим факелом, висевшим на стене в скобе. Кругом было тихо и страшно. Полумрак давил на ее мысли, словно тяжелая лапа неведомого зверя. Джинни шептала чье-то имя, но вот чье? Этого она не могла различить. Она шептала, потом негромко говорила, затем уже кричала во весь голос.

Тишина рядом с ней постепенно отступала, сменяясь топотом множества маленьких ножек. Словно сотни пауков бегали по каменному полу. Звук приближался, Джинни сняла факел со стены и размахивала им из стороны в сторону, пытаясь отпугнуть неизвестных существ. Она не видела их, только слышала, и от их топота ужас ледяными тисками сжимал ее мозг и сердце, а руки начинали дрожать, словно в лихорадке.

Вдруг из темноты, царящей за пределами освещенного факелом круга, на нее прыгнула какая-то темно-серая тварь. Джинни не успела разглядеть ее – прямо перед ней возник человек, на голову выше ее ростом, который разрубил существо надвое длинным тонким мечом. Следом бросилось еще одно создание, затем следующее. По двое, по трое, по четверо и более они выскакивали в круг света и падали, сраженные острым мечом, зажатым в ловкой и умелой руке. Но тут сразу десять тварей сделали прыжок. Человек взмахнул мечом, уничтожая противников одного за другим, но одна из них все-таки полоснула длинными острыми когтями ему по горлу.

Человек упал на спину, и меч выпал из его ослабшей руки. Вокруг него быстро стала расползаться лужа темно-бордовой крови. Джинни посмотрела на его лицо, но его черты были расплывчатыми. А потом, поверну голову влево, девушка видела, как существо с волчьей мордой и телом медведя отводит лапу назад, готовясь ударить ее когтями. Взглянув в его горящие зеленые глаза, Джинни крепко зажмурилась…

А потом просыпалась в холодном поту. Этот сон начал сниться ей две недели назад, в конце сентября. Каждую ночь одно и то же – темный коридор, жуткие твари, кровь и страх.

Ее все еще бил озноб. Обхватив руками колени, Джинни начала покачиваться вперед-назад, чтобы немного успокоиться. Ее теплая пижама приятно согревала тело, и постепенно ужас, сковавший ее тело, отступил.

— Господи, — прошептала Джинни. – Ну, неужели я в чем-то провинилась перед тобой? За что мне эти ужасные сны? Прошу тебя, помоги мне! Я знаю, что ты уже дал мне помощника и защитника в лице моего ангела-хранителя, но я не вижу его, хоть иногда и чувствую его присутствие. Мне нужна более реальная помощь. Мне нужен кто-то, кто смог бы успокоить меня, когда мне страшно, и защитить, когда я в опасности. Помоги мне, Господи.

Джинни горячо шептала слова молитвы, все еще обнимая руками свои колени. Слезы катились по ее щекам, слезы бессилия, страха, одиночества. Вот уже год она жила отдельно от родителей и братьев в своей лондонской квартире, подаренной Фредом и Джорджем на ее совершеннолетие.

Конечно, можно было рассказать об этих снах родителям или братьям, но их реакцию Джинни знала наперед: мама обнимет ее и обеспокоено предложит выпить зелья «Сон без сновидений» или обратиться к врачу; отец растерянно пожмет плечами; а все братья хором скажут ей не волноваться.

Зелье «Сон без сновидений» было очень действенным средством от кошмаров. Но в этом случае даже оно было бессильно.

Кошмары все равно посещали ее каждую ночь, они словно сносили крепкий барьер, выстроенный зельем.

Джинни опустила на пол босые ступни, встала на ноги. Часы показывали две минуты шестого. Слишком рано, но ничего не поделаешь. Пройдя на кухню, она мгновенно вскипятила чайник, коснувшись его волшебной палочкой и пробормотав: «Инсоно притус». Потом, призвав из кухонного буфета пачку шоколадного печенья (которое любили все без исключения Уизли), Джинни села за стол и стала пить чай. Она любила чай с веточками смородины – он приятно пах и напоминал ей об осени.

Осень была любимым временем года Джинни. Так уж получилось, что с самого рождения ярко-желтые, красноватые и оранжевые цвета окружали ее. Рыжие волосы всех членов семьи, ярко-оранжевые стены комнаты Рона, любимый красный свитер, ало-золотые цвета факультета, наконец. Может быть, поэтому осень была наиболее близким ей временем года. А, может быть, лишь потому, что осенью был ее День рождения.

Джинни сделала первый глоток из кружки, и по ее телу заструилось тепло. Сейчас пятнадцать минут шестого, значит, пятнадцатое сентября уже наступило. И сегодня Вирджинии Уизли исполнилось девятнадцать.

Что ж, значит, к девяти утра стоит ожидать многочисленных братьев, а к десяти – маму и папу. Это известие подняло настроение Джинни до отметки «неплохо, весьма неплохо». Она любила, когда вся их семья собиралась вместе. Такое случалось только на Днях рождения мамы, папы, Билла, Рона, близнецов и Джинни. Чарли свой праздник встречал обычно на работе, а Перси вообще с некоторых пор не считался членом их семьи. Еще сегодня должны были прийти Гарри, Гермиона, Эмили (лучшая подруга Джинни) и еще несколько друзей по Хогвартсу, курсам авроров и Ордену Феникса.

Компания, что и говорить, была интересной – одни ее братья чего стоят, особенно Фред и Джордж. Эмили назвать паинькой тоже трудно – за свой последний год обучения в Хогвартсе она успела трижды подложить навозные бомбы под стол Снегга. Никто не видел, как она это делала, но все знали: это дело рук Эмили Пруэтт.

Джинни допила чай и вымыла кружку. Еще со вчерашнего вечера она наготовила горы различных угощений, и теперь ей оставалось лишь привести себя в надлежащий вид.

По-прежнему босая и одетая в алую пижаму с синими листиками, Джинни прошла к себе в спальню.

И, лишь только она оказалась за порогом и закрыла дверь, ее челюсть стремительно полетела вниз.

Ночник, который до этого был выключен, теперь горел ровным голубоватым светом. И в лучах этого света Джинни увидела человека, сидящего в кресле. Он был одет в ярко-белую мантию, которая словно светилась изнутри. Его искрящиеся серые глаза насмешливо глядели на нее из-под длинной серебристо-белой челки. Тонкий прямой нос, губы, на которых играла мягкая усмешка. Руки сложены на коленях (поза пай-мальчика).

И вдобавок ко всему этот человек уже больше года считается мертвым. В Ордене Феникса давно уже почтили его честь минутой молчания. А он сидит здесь и улыбается, словно знает о ней что-то весьма интересное и компрометирующее.

— Что…? – пожалуй, это было единственное, что могла вымолвить пораженная Джинни.

— …я здесь делаю? – закончил он ее вопрос.

Джинни кивнула.

— Я здесь сижу и дожидаюсь тебя. Ты звала меня, и я пришел.

— Я звала тебя? Ты бредишь? Я что, сплю? Это очередной кошмар?

Его усмешка стала еще шире:

— Не думаю, что я могу сойти за кошмар. Ты не спишь. Сейчас двадцать две минуты шестого, и ты проснулась двадцать минут назад. Я не брежу, потому что мы бредить не способны. И ты действительно звала меня, причем звала всем сердцем.

— Я никого не звала! – воскликнула Джинни, начиная кричать.

— Не надо истерик, подзащитная, — поморщился он. – Ты говорила, что тебе нужно что-то более реальное, чем бестелесный ангел-хранитель. Что ж, твои молитвы услышаны. Я – твой ангел-хранитель, и я принял вид человека. Это как раз то, о чем ты просила.

Сказав это, Драко Малфой поднялся с кресла.

…Ночь шуршит над головой,

Как вампира черный плащ…

(«Пикник». «Ночь»)

— Нет, ты точно бредишь! – уверенно заявила Джинни, сложив руки на груди. – Какой ты ангел-хранитель? Ты – Драко Малфой, бывший тайный агент Ордена Феникса, ныне… усопший.

Он усмехнулся.

— Я похож на усопшего? – поинтересовался он, подходя ближе к ней.

— Нет, но, тем не менее, ты таковым являешься.

— Тогда проверь на мне заклинание Ваддивази. Если я – нежить, значит, поможет.

Она выхватила палочку:

— Ваддивази!

— Ну, как? – спросил он, сложив руки на груди.

— Не получилось, — пробормотала Джинни.

— А теперь послушай меня, — сказал Драко и подошел к ней почти вплотную. Джинни всегда чувствовала себя неловко, когда парни смотрели ей в глаза со столь близкого расстояния. Даже если это были ее братья. Драко тем временем поднял свою левую руку, и на его запястье сверкнул серебряный обруч. – Прочти, что там написано.

— «Sine Ira Et Studio Patron Passim», — прочла Джинни. – Что это значит?

— Можно было и поучиться латыни для разнообразия, Уизли, — едко заметил Драко. – «Без гнева и пристрастия защищать повсюду». Эти слова обозначают долг. Долг каждого ангела-хранителя. Защищать повсюду, где он властен.

— Слушай, а почему бы мне не послать тебя куда подальше? – поинтересовалась Джинни. – Ты, непонятно как, оказываешься в моем доме, порешь полнейшую чушь, хвастаешься серебряной побрякушкой и говоришь мне, что ты – мой ангел-хранитель. Я еще не настолько сошла с ума, чтобы верить в это.

— Ты не сможешь послать меня куда подальше. Ангел-хранитель и подзащитный связаны. Я не могу отойти от тебя дальше, чем на два метра.

— Ага! – довольно воскликнула Джинни, и выражение ее лица стало похоже на выражение мордочки лисы, заметившей раненую куропатку. – Но почему ты был здесь, когда я сидела на кухне?! Я так понимаю, что между кухней и моей комнатой не меньше шести метров.

— Когда ты сидела на кухне, я был за твоей спиной. Невидимый, бесплотный, как и всегда. А когда ты вошла с комнату, я просто слегка опередил тебя. Когда ты закрывала дверь, я успел занять максимально театральное положение.

— Ты псих, — уверенно сказала Джинни.

— Я ангел, — ответил Драко. – И могу это доказать.

И, хлопнув в ладоши, он исчез. Джинни, остолбенев, таращилась на пустое место, где только что стоял Драко Малфой.

У меня сдают нервы, решила она.

— Ты правда так думаешь? – раздался над ее ухом насмешливый голос Малфоя.

Джинни обернулась, но увидела лишь пустоту.

— Где ты? – спросила она.

— Здесь, — неопределенно ответил Драко и появился перед ней. – Теперь поверила?

Джинни задумалась. Все это здорово походило на бред. Если бы еще полчаса назад кто-нибудь сказал ей, что в ее квартире появится воскресший Драко Малфой и окажется ее ангелом-хранителем, она посоветовала бы этому человеку обратиться в клинику святого Мунго.

Теперь же…

— Поверила, — кивнула она.

— Вот и отлично, — сказал Драко.

— Вот только как объяснить твое присутствие моим друзьям и родственникам, которые придут на мой День рождения?

— Никак, — ответил Драко и, хлопнув в ладоши, растворился в воздухе. – Буду летать здесь тихо, как мышка.

— Мыши не летают, — возразила Джинни.

— А как же летучие мыши? Конечно же, я абсолютно не похож на нетопыря…

— Скорее просто на упыря…

— Не советую оскорблять меня, Уизли, — Драко поднял палец вверх. – Ты знаешь, что бывает, когда ангел-хранитель бросает своего подзащитного?

Джинни промолчала, и Драко продолжил:

— Вспомни свой выпускной вечер.

Джинни вспомнила. В какой-то момент бала у нее ужасно закружилась голова. Джинни извинилась перед Джоном Престом, с которым танцевала, и направилась к стене, у которой стояли лавочки. Но внезапно одна из колонн, украшавших зал, начала падать на нее. Джинни съежилась, ожидая боли, но буквально в полуметре от нее колонна резко остановилась. Тогда она подумала, что ее задержал кто-то из присутствующих. Но через несколько дней Дамблдор сказал, что никто из профессоров или учеников не мог задержать колонну, так как она была защищена от заклинаний.

— Так это был ты?! – пораженно прошептала Джинни. – Это ты задержал колонну?! – а потом, вспомнив его предыдущие слова, спросила. – Так в тот вечер от меня ушел ангел-хранитель?

— Да, — просто ответил Драко.

— А почему он ушел?

— Не знаю, — пожал он плечами. – Диана никогда не говорила мне об этом. Она сказала лишь, что его звали Скотт Бартли, и он умер – вернее, дематериализовался – в день твоего рождения. Поэтому он стал твоим ангелом-хранителем. А я умер в день твоего выпускного бала, через минуту после того, как Бартли отказался от тебя. И Диана решила сделать меня твоим новым хранителем.

— Кто такая Диана?

— Высший ангел. Мой шеф.

— Господи, у меня уже мозги кипят. Выслушать столько бреда за полчаса – такое не каждый выдержит. Ладно, я иду в душ.

Драко как-то странно улыбнулся:

— Мы идем в душ.

— Как это «мы»? – Джинни удивленно захлопала глазами.

— Два метра, — почти пропел Драко.

— Нет уж, ты не будешь смотреть на меня в душе!

— Да ладно, Джинни! Я занимался этим больше года! Неужели осталось хоть что-то, что я не увидел?!

— Извращенец! – возмущенно прошипела Джинни и вышла из комнаты.

— Так и быть, в этот раз я отвернусь, — усмехнулся Драко и пошел вслед за ней.

В этот день Драко был необычайно тактичен – он действительно отвернулся и не отпускал едких шуточек в душе, а потом действительно исчез и ничем не выдавал своего присутствия до тех пор, пока гости не ушли.

Правда, Гарри два раза падал на ровном месте, а потом еще опрокинул на себя чашку с кофе, но списал все это на свою неуместную задумчивость.

В одиннадцать часов вечера, когда Фред и Джордж, расцеловав сестру в обе щеки, покинули квартиру, в прихожей перед Джинни возник Драко.

— Как трогательно, — протянул он.

— О, заткнись, — раздраженно бросила Джинни и отправилась к себе в комнату. Драко, естественно, пошел следом.

— Слушай, я молчал весь день! – возмущенно воскликнул он. – Имею я право позлорадствовать хоть перед сном?!

— Имеешь, — ответила Джинни. – Купи себе попугая и болтай с ним, сколько душе твоей угодно.

— Болтать с попугаями ниже моей чести, — гордо заявил он. – К тому же, я не могу купить себе ничего и никого, так как вынужден: а) торчать здесь, отходя от тебя лишь на пару метров; б) торчать здесь, отходя от тебя лишь на пару метров, не имея ни цента в кармане, как, впрочем, и самих карманов.

— Сочувствую, — пробурчала Джинни.

— Врешь, — уверенно заявил он. – Я могу определить это, даже не читая твои мысли.

— Что ты еще можешь определить?

— Я могу определить твое настроение. Вот сейчас, например, ты подпираешь пальцем нижнюю губу – значит, ты беспокоишься. Не стоит, Джинни. Я – хранитель, а не насильник. Я буду смирно сидеть в кресле всю ночь.

Джинни покраснела:

— Я волнуюсь вовсе не поэтому.

— Да ладно, Уизли, я бы тоже не очень доверял парню, появившемуся в доме в пять утра и выдающему себя за ангела-хранителя. Так что ложись и спи. Мы с попугаем не будем тебе мешать.

Джинни улыбнулась и, переодевшись в пижаму (Драко тем временем методично изучал обои на стене), легла на кровать.

— А ты что, не будешь спать? – спросила она.

— Нет, — ответил он и замолчал.

— Спокойной ночи, — проговорила Джинни и повернулась к нему спиной.

— Приятных снов, — проговорил он задумчиво.

Она снова стояла в круге света, очерченном факелом. И вновь прыжок, и снова открытая пасть чудовища. И снова человек, вставший на пути у смерти. Его меч сверкал, словно в нем были заключены тысячи звезд. Слуха Джинни достигла неземная музыка. Словно она вновь слышала пение феникса, но тогда оно зарождало в сердце бодрость и уверенность, а теперь – отчаяние и тревогу.

Несколько темных существ бросились на ее защитника, он сумел поймать на лезвие двоих, остальных лишь коснулся мечом, но одно из них…

Горящие зеленым безумным огнем глаза, оскаленная пасть и четырехдюймовые когти, полоснувшие по горлу человека. Он стал медленно, словно в забытьи, падать на спину. Серебристые пряди взметнулись по обе стороны от его бледного лица. Его светло-серые глаза посмотрели на Джинни со смесью боли и непонимания случившегося. Побелевшие губы раскрылись в безмолвном стоне. Он упал на холодный каменный пол, и кровь стала вытекать из раны на его шее, унося с собою жизнь. Жизнь Драко Малфоя. И, обернувшись, Джинни увидела горящие алчностью и безумием глаза зверя. Закричав от страха и горя, она увидела, как существо заносит лапу для удара.

Закричав, Джинни открыла глаза. И тут же увидела обеспокоенное лицо Драко Малфоя, нависшего над ней. Тут же вспомнилось это же лицо, но с застывшим на нем выражением боли.

Джинни села на кровати. Ее била дрожь, губы прыгали.

— Джинни, — прошептал Драко. – Снова эти сны?

Она кивнула головой и, подчиняясь внезапному порыву, обняла его за плечи. Уткнувшись лицом в плечо Драко, Джинни неудержимо зарыдала.

Он сидел, слегка покачиваясь, и гладил растрепанную копну ее рыжих волос. Сейчас она вовсе не походила на лисицу – скорее, на испуганного бездомного котенка. Она тряслась всем телом, напуганная ужасной реальностью своего сна, а он качал ее, как маленького ребенка, внезапно разбуженного грозой.

Ангел-хранитель.

«Кто-то, кто смог бы успокоить меня, когда мне страшно, и защитить, когда я в опасности»

— Так ты знал о том, что мне снятся эти сны? – спросила Джинни, делая глоток ароматного чая из фарфоровой кружки.

— Да, — он смотрел на ровную поверхность кухонного стола. – Я знал. Они начались первого сентября, я прав?

Джинни подавленно кивнула.

— Я пытался что-то сделать, даже спрашивал совета у Дианы, — продолжил он. – В этом случае мы бессильны. Это не просто сны. Это видения. Ты прорицательница, Джинни Уизли. Причем прорицательница не хуже легендарной Кассандры. Твои сновидения – Воля Ночи.

— Воля Ночи? – переспросила Джинни.

— Видишь ли, изначально в мире существовали только две силы: День и Ночь. Позже они распались на Свет, Сумрак и Тьму. Свет – это люди, выбирающие путь Добра. Тьма – люди, следующие пути Зла. А Сумрак – это состояние противоречия, невесомости. И когда человек переступает грань, за которой начинается Сумрак, его посещают видения. Такова Воля Ночи. Она предостерегает людей – вы близки к черте. Когда человек находится в Сумраке, он не может считаться ни светлым, ни темным. Ты понимаешь меня?

Джинни кивнула. Теперь уже заинтересованно.

— Так вот. Ночь – не Тьма. Она выше. Ниже Бога, но все же очень высоко. Ты преступила черту Света, Джинни. Я думаю, что именно из-за этого ушел Скотт Бартли. Он чувствовал, что ты близка к черте.

— Я что, сделала что-то… темное?

— Не обязательно. Человек может преступить черту, даже не догадываясь об этом. Тебя могли просто направить. Волан-де-Морт, возможно. Может быть, он хочет таким образом лишить Дамблдора возможности видеть будущее.

— И что же мне теперь делать? – пролепетала Джинни.

— Довериться мне. И Диане, — ответил Драко. – Возможно, мы не сможем изменить ход событий, но мы сумеем спасти тебе жизнь.

— Я верю тебе, — сказала Джинни, и Драко улыбнулся. Одними глазами, все еще сохраняя серьезное выражение лица.

… А знаешь, я все равно буду тенью твоей…

(«МультFильмы», «Горизонты»)

— Джинни, а ты уверена, что нам обязательно нужно обратиться к Дамблдору? – спрашивал Драко, бесплотно парящий над головой младшенькой Уизли, когда она решительно шагала к площади Гриммо.

— Уверена, — отвечала Джинни. – Если не поможет Дамблдор, тогда мы обратимся к твоей Диане. Но если мне сможет помочь земной человек, вовсе не нужно обращаться к небесным сферам.

— Ох, Джинни, — вздохнул он и только что осознал, что называет ее по имени. – Если уж я не смог ничего сделать…

Джинни хмыкнула:

— Не слишком ли высокого ты о себе мнения, Драко Малфой? Дамблдор в сто раз умнее тебя, и…

— … и он ни разу не умирал, вследствие чего не происходило мозгового голодания, — недовольно продолжил Драко. — Я в курсе. Но я – ангел, а он – всего лишь человек.

Джинни фыркнула:

— Даже после смерти ты остался самодовольным и честолюбивым. «Всего лишь человек».

— Уизли, с тобой невозможно разговаривать!

— Потому что я «всего лишь человек»?

— О, Господи, лучше бы я был телохранителем Гермионы Грэйнджер!

— Ты правда так думаешь?

— Нет. Я просто хотел пробудить в тебе ревность.

— Тогда с первого раза не получилось.

За таким «непринужденным дружеским» разговором Джинни Уизли и ее ангел-хранитель подошли к Штабу Ордена Феникса.

Мысленно произнеся пароль, они вошли в обшарпанную дверь и нос к носу столкнулись с Гермионой Грэйнджер.

Вернее, столкнулась Джинни, а Драко просто пролетел ее насквозь.

— Джинни! – шепотом воскликнула Гермиона. – Как хорошо, что ты пришла! Дамблдор послал меня за тобой. Он ждет в гостиной. Хочет поговорить.

— Спасибо, — ответила Джинни.

— Тебе спасибо, — улыбнулась Гермиона. – Приди ты на две минуты позже, и я провела бы свой вечер, трансгрессируя и ища тебя по всему Лондону.

Через минуту Джинни уже входила в гостиную дома номер двенадцать. Драко летел вслед за ней без особого энтузиазма.

— Добрый вечер, — поздоровалась Джинни, и профессор Дамблдор, до этого сосредоточенно разглядывавший гобелен с генеалогическим древом Блэков, обернулся.

— Добрый вечер, — ответил он, и очки-половинки сверкнули, отразив свет высокой хрустальной люстры. – Я не ожидал, что Гермиона найдет вас так быстро. Садись, Джинни.

— Профессор Дамблдор, я должна…

— Джинни, позволь, я скажу первым? – спокойно спросил Дамблдор.

— Конечно, — смутилась Джинни.

— Ну, что ты так быстро сдалась? – усмехнулся Драко. – Надо было помучить старика, попросить повышение в должности за терпение.

— Мистер Малфой, — мягко сказал Дамблдор. – Я с радостью уступил бы первое слово мисс Уизли, но мое сообщение может оказаться важнее.

— Вы слышите меня?! – изумленно спросил Драко. – Вы в самой деле можете меня слышать?!

Джинни, конечно же, не могла увидеть наверняка, но она думала, что нижняя челюсть бывшего слизеринца покинула свое обычное место и сейчас находится на несколько сантиметров ниже.

— И слышать, и видеть, Драко, — кивнул профессор.

— Мистер Всевидящее Око, — проворчал Драко и возник рядом с Джинни.

— А теперь я прошу вас выслушать меня. Джинни, я полагаю, что тебе может грозить опасность. У меня есть подозрения насчет того, что Волан-де-Морт сознательно подводит тебя к черте Сумрака.

Драко хмыкнул:

— Профессор, боюсь, что небесные сферы опередили вас на несколько дней. Мы уже давно догадывались об этом. Джинни уже знает о Ночи, Дне, Свете, Тьме и Сумраке. Она пришла к вам, чтобы просить о помощи.

— К сожалению, я не могу помочь ей. Ночь намного сильнее меня. Даже сам Волан-де-Морт, наславший проклятье, уже не властен над ней.

— Но Диана…, — начал было Драко.

— Высший ангел? – спросил Дамблдор, и, получив кивок Драко, продолжил. – Может быть, ей это по силам. Но для этого нужны все ее силы. А ты ведь знаешь, что бывает с ангелами, истратившими всю свою силу?

— А если я помогу ей? – спросил Драко.

Теперь, когда эти два человека понимали друг друга с полунамеков, Джинни чувствовала себя лишней

— Думаю, тогда вам удастся вернуть Джинни за черту. Но твоя сила…

— Мне плевать на мою силу, — сказал Драко. – Для меня важнее, чтобы выжила Диана… и Джинни.

— Тогда вам, возможно, удастся остановить процесс. Но для этого вы должны перенестись в Круг Ночи.

— Как это сделать?

— Думаю, вскоре в квартире Джинни появится некий артефакт. Чаще всего он бывает в форме черного шара или зеленого цилиндра.

— Проводник? Харон?

— Да, артефакт Харона. Он проведет вас через Царство Мертвых и доставит в Круг Ночи. Там вы должны будете найти и уничтожить такой же шар или цилиндр, чтобы вернуть Джинни за черту. Но я не знаю, как уничтожить проводник.

— Я знаю, — сказал Драко. – Нужно высвободить свой магический потенциал и разбить стенки артефакта. Тогда душа Джинни, скрытая в шаре, получит свободу, и чары будут разрушены.

— Ты хочешь отправиться туда с ней? – спросил Дамблдор.

— С кем именно? – просил Драко, прищурившись.

— С Джинни?

— Ну, конечно! Я же ее ангел-хранитель! Даже если бы я не хотел, меня засосало бы внутрь вслед за ней!

— Ну, тогда удачи вам, молодые люди, — сказал Дамблдор. – К сожалению, в параллельном мире мои познания значат не больше, чем познания обычного магла.

— Значит ли это, что мы свободны, сэр? – спросил Драко.

— Если хотите, то да, — ответил Дамблдор, и ребята, попрощавшись, вышли.

Всю дорогу до дома Джинни они молчали. И лишь потом, когда они вдвоем расположились в креслах, Джинни несмело спросила:

— Драко… Если я правильно поняла… моя душа сейчас не принадлежит мне?

Он слегка улыбнулся, но глаза его оставались серьезными и задумчивыми.

— Конечно же, твоя душа принадлежит тебе, — сказал он, и Джинни облегченно вздохнула. – Но теперь она – не только твоя. Видишь ли, когда ты оказалась в Сумраке, часть твоей души попала в Круг Ночи. Кругом Ночи называют мрачноватый замок под землей, который находится даже дальше, чем Царство Мертвых. Пока твоя душа там, мы не может вернуть тебя к Свету.

— А у Света тоже есть моя душа?

— Есть, — кивнул Драко.

— А твоя душа? Где она хранится? – спросила Джинни.

Серые глаза Драко слегка сощурились, словно ее вопрос задел его до глубины души.

— Нигде, — ответил Драко. – Моя душа – это я сам. Ты забыла, кто я?

— Да, забыла, — кивнула Джинни и неловко улыбнулась. – Просто ты так… реален. А что случается с ангелами, исчерпавшими свою силу? Они умирают?

— Нет, — сказал Драко, и в его голосе появилась зловещая отрешенность. – Они не могут умереть, так как и не имеют жизни. Они просто выбрасываются из этого мира, как будто прикасаясь к портключу. А потом вынуждены долгие века, тысячелетия, миллиарды лет скитаться по холодным звездным мирам, не встречая никого живого на своем пути. Из этого мира возвратился только один ангел. И он лишь чудом сохранил рассудок. Вообрази себе: многие годы полного одиночества, без цели, без надежды, без жизни. Впору сойти с ума.

Драко замолчал, и Джинни еще долго не могла ничего сказать, прокручивая у себя в мыслях его слова. Неужели он пойдет на такое, только лишь для того, чтобы спасти ее, сестру своего врага?

А Диана? Она ведь совсем не знает Джинни. Но все равно готова помочь Драко в этом.

И вдруг еще одна мысль пробилась в сознание Джинни.

— Драко, а как зовут того ангела, что вернулся? – спросила она, нарушив затянувшееся молчание.

Драко усмехнулся краем губ:

— Люцифер.

— Я так и думала, — кивнула Джинни. – Но как он вернулся? Кто-нибудь знает об этом?

— Может быть, знает, — пожал плечами Драко. – Но это явно не ангелы. Мы не хотим иметь с ним никакого дела. Только Диане приходится встречаться с ним на Перепутье.

— Перепутье?

— Место между жизнью и смертью.

— Драко, неужели ты решишься на это? – спросила Джинни, заглядывая ему в глаза.

— На что именно?

— На блуждание среди звезд?

— Мне придется, — ответил он, пожав плечами.

…Но каждый новый круг –

Петля пути на стрелках рук.

Один и тот же циферблат…

(Юта, «Циферблат»)

А нас следующее утро Джинни разбудил голос Драко:

— Джинни! Джинни, проснись!

Она разлепила веки и улыбнулась.

— Драко, тот кошмар мне больше не снился. Он ушел.

— Ты ошибаешься, — мрачно усмехнулся Драко. – Он не ушел. Он просто пришел за тобой.

И он показал левой рукой на ее прикроватную тумбочку, на которой стоял темно-синий, почти черный, шар.

Джинни удивленно раскрыла глаза.

— Сюрприз из Царства Мертвых с доставкой на дом, — продолжил Драко. – Каждому сотому клиенту бесплатная смерть в подарок. Собирайся, мы едем в гости.

Джинни, словно во сне, поднялась с кровати и подошла к шкафу.

— А что надеть? – спросила она у ангела-хранителя.

— Я не стилист, — заявил Драко. – Я спасатель. Надень что угодно.

Через пять минут, уже одетая, Джинни держала руку над темным шаром.

— Ну, готова? – спросил Драко, зачем-то взявший в свободную руку длинную линейку.

— Готова, — кивнула Джинни, и они одновременно опустили руки на холодную поверхность шара.

Джинни подхватил холодный водоворот. Могильная стужа сковывала все ее тело, так что она краем сознания порадовалась тому, что все-таки надела свитер. Она не видела ничего, кроме льдисто-белых хлопьев снега, кружащих вокруг нее.

Это не было ни обычным путешествием в пространстве, ни обычным путешествием во времени. И то, и другое Джинни уже удавалось испытать.

Теперь же ощущения были совсем иными. Она словно летела головой вперед в рыхлый сугроб. С каждой минутой становилось все холоднее, и зубы Джинни все ощутимей стучали.

Вскоре впереди показалось темное пятно. Оно было словно воронкой, засасывающей ее внутрь.

— Драко! – одними губами прошептала Джинни, пытаясь найти защиту и уверенность.

Когда прохладная рука Драко коснулась столь же прохладной поверхности шара, ангела подхватил ледяной поток. Драко не боялся холода – он был выше земных неприятностей. Но он все же мог ощущать его.

Джинни, наверное, тяжело приходится, подумал он, и тут же фыркнул. Боже мой, я начинаю мыслить, как заботливый папочка! Нет, скорее, старший брат. Или, если уж быть совсем точным, как ангел-хранитель.

Он летел лицом вперед, поэтому сразу же увидел темную воронку, зияющую впереди.

Держись, Джинни!

Он протянул руку в сторону, пытаясь поймать ее руку, чтобы девушка не потерялась в бесконечных лабиринтах времени.

В воронку они ввалились, держась за руки, а потом кубарем покатились по холодному камню, из которого была выложена мостовая.

Некоторое время Джинни лежала лицом вниз, не в силах поверить в то, что осталась цела. Голова кружилась, словно девушка только что вальсировала в бешеном ритме.

Но постепенно мир встал на место, и вместо пяти своих рук Джинни вновь начала видеть две.

Она поднялась на ноги и огляделась.

Зрелище, представшее ее глазам, было воистину удивительным.

Готические башни из черного, сверкающего синими и зелеными искрами камня, словно пришедшие из Средневековья. Пожухлая трава, примятая сапогами – видимо, какого-то войска.

И прямо перед ней – огромный, поражающий своей величественностью и угрожающей красотой, замок. Его стены, казалось, заслоняют все небо или поддерживают его на себе. Узкие окна-бойницы, остроконечные шпили многочисленных башен, призрачно-сизый туман, окружающий замок – все это создавало атмосферу трепета и признания власти хозяйки этого колосса.

— Замок Ночи, — прошептала Джинни.

— Десять баллов Гриффиндору, — прошептал Драко, не в силах оторвать взгляд от колоссального строения.

Еще с полминуты двое прибывших молча таращились на готическое здание, занимающее, казалось, все свободное пространство.

— Ну что, так и будем здесь стоять? – сказал, наконец, Драко, потянув Джинни за рукав. – Пошли, если не хочешь попасть на обед к миленьким детишкам Ночи.

— Детишкам Ночи? – брови Джинни поползли вверх.

Неужели у Ночи тоже есть дети?! То есть, ничто человеческое ей не чуждо?!

— Ну, да, — улыбнулся Драко. – Вампиры, оборотни, смертофалды… Милые и почти безобидные зверушки…

— Ты так думаешь? – усмехнулась Джинни. – Может быть, у тебя был милый питомец-смертофалд?

— А с чего ты взяла, что нет? – усмехнулся Драко и пошел вперед, оставив Джинни стоять с приоткрытым ртом.

Но, стоило им сделать лишь дюжину шагов, с неба с протяжным криком спикировал огромный черный ворон.

Джинни пронзительно взвизгнула, а Драко одним четким и выверенным движением положил ее на землю. Не толкнул, а именно положил. В первую секунду Джинни даже не поняла, что ее ноги перестали упираться в землю.

Она повернула голову, и ее глаза расширились от удивления.

Ворон куда-то исчез, и теперь перед Драко стоял высокий молодой человек в черном кожаном костюме. Его черные глаза казались бездонными провалами на бледном лице, а темные волосы торчали в разные стороны.

Совсем, как у Гарри, пронеслось в голове у Джинни.

Теперь она смогла увидеть то, чего не заметила с самого начала их пребывания в этом мире.

Вместо белоснежной рясы, в которую был одет Драко, появились черные брюки и черный свитер с белым крестом, нашитым впереди и сияющим нетронутой белизной. Плечи ангела скрывал черный плащ с серебряным орнаментом, а в правой руке был зажат длинный меч.

Моя линейка, мелькнула в сознании пораженной Джинни неожиданная мысль.

Серебряный браслет Драко сиял теперь ровным голубоватым светом.

Джинни заворожено наблюдала за тем, как двое молодых людей смотрят друг другу в глаза. Их лица не выражали никаких эмоций – ни интереса, ни ненависти, ни радости. Было совершенно непонятно, просто ли они смотрят друг другу в глаза или же разговаривают мысленно.

Наконец, человек-ворон заговорил.

— Не ожидал увидеть тебя здесь, Драко, — сказал он. – Вы очень редко приходите в наши края.

— Как и вы в наши, — пожал плечами Драко. – Честно признаться, я ожидал встретить тебя здесь, Салазинорг. Что ж, ты достиг большего, чем я. Правда, в несколько другой сфере.

— Точно, — усмехнулся Салазинорг. – Зачем ты здесь, синеир?

— Значит, так вы нас называете? – усмехнулся Драко. Темноволосый юноша кивнул, и ангел-хранитель продолжил. – Я, как любой добропорядочный синеир, пришел, чтобы выполнить свой долг.

— Уже очень давно никто из вас не приходил сюда, — задумчиво проговорил Салазинорг. – Неужели кто-то снова преступил черту?

— Да, — кивнул Драко. – Это не ваша работа?

— Я клянусь, — в голосе Салазинорга слышалась гордость, — своей честью Сына Ночи, что ни один из нас не стал бы перетягивать на сторону Ночи людей.

— Я верю тебе, — сказал Драко. – И все же ты не пропустишь нас?

— Ты правильно понял меня, синеир, — сказал Сын Ночи, и в его руке внезапно оказался длинный меч, отливающий темным металлом. – Кажется, нам снова придется скрестить мечи, Драко Малфой.

Драко поднял перед собой меч, который теперь переливался цветами от белого до ярко-голубого. Только по этому точному и, казалось, привычному для него движению можно было определить, что Драко отлично умел обращаться с мечом.

— Не знал, что ангелов учат фехтовать, — подняв брови, сказал темноволосый человек-ворон.

— Ангелов – нет, а вот некоторых людей учат, — сказал Драко.

Разом, словно сговорившись, юноши отсалютовали друг другу мечами. И тут же два меча столкнулись, высекая яркие оранжевые искры.

Джинни ахнула от испуга и восхищения, в равных количествах смешавшихся в ее душе.

— Господи, помоги ему, — зашептала девушка, прижав руку к груди. – Сделай так, чтобы он уцелел.

И тут произошло нечто непредвиденное. Салазинорга и Драко буквально отбросило друг от друга. Они упали на спины и тут же вскочили, держа мечи наготове.

И тут удивленный возглас вырвался из уст Драко. Свитер на его спине порвался под напором чего-то, рвущегося на свободу. И через пару секунд, уронив на землю расшитый серебром плащ, за спиной ангела расправились белоснежные крылья. Они были так огромны, что каждое из них могло уместить, словно гамак, всего Драко. Но тут белоснежные перья вспыхнули, поглощенные огнем, и через минуту бесследно пропали. Даже дыра в свитере затянулась, словно ее и не было.

Драко упал на колени, тяжело дыша. Джинни подбежала к нему и стала трясти за плечи.

— Драко, что случилось? – спрашивала она, обеспокоено смотря на его серебристую шевелюру.

— Что случилось? – раздался позади нее мрачный голос Салазинорга. – Ты еще спрашиваешь, что случилось?! Глупая испуганная девчонка, ты сама не понимаешь, что натворила!

По щекам Джинни невольно потекли слезы.

— Я не понимаю, — пролепетала она.

— Что ж, Драко, может, оно и к лучшему, — тем временем Салазинорг обратился к Драко, все еще стоящему на коленях с опущенной головой. – Возможно, жизнь смертного – лучший удел для тебя.

Жизнь смертного?! О чем он, черт возьми, говорит, подумала Джинни.

— Ты хоть сам понимаешь, что говоришь, Салазинорг? – глухо спросил Драко, поднимая голову и глядя в глаза человеку-ворону. Его глаза покраснели, но слез в них не было. – Лучший удел? Любой придурок, хоть месяц пробывший ТАМ, поймет, что жизнь смертных – полное дерьмо.

— Это так, — слегка усмехнулся Салазинорг. – Но тебе ничего не остается, кроме как смириться с этим.

Драко поднялся на ноги. Джинни могла лишь догадываться о том, что творится у него в душе. Что-что, а скрывать свои эмоции Драко удавалось лучше, чем у любого другого человека… или ангела…

Когда он заговорил, его голос не выражал ни одного из знакомых Джинни чувств:

— Джинни, я не вправе тебя винить. И ты не вини себя. Но, ради Бога, что ты сделала? Ты что-то обо мне подумала? Что-то заметила? Сказала?

— Я за тебя молилась, — ответила Джинни, потупив глаза.

Драко подошел к ней и взъерошил огненно-рыжие волосы на голове девушки.

— «Когда заплачет, не шутя, здесь златокудрое дитя», — процитировал он Уайльда. И вдруг коротко рассмеялся. – Вирджиния Отис. Слишком много совпадений. Очередная ирония Всевышнего?

— Что, теперь ты больше не синеир, и я могу пропустить вас в замок, — сказал Салазинорг. – Все-таки, положительные стороны в произошедшем есть. И берегитесь: в замке есть охрана – звери и Дети Ночи. Вы понимаете, что я не могу отправиться с вами. Но я от всей души, если таковая у меня осталась, желаю тебе удачи, светлый брат.

Драко слегка улыбнулся и, подойдя к Салазиноргу, протянул ему руку. Тот крепко пожал ее и так же легко улыбнулся.

Во всей его фигуре было что-то величественное и гордое, и было с первого раза понятно: этот парень – один из лучших Сыновей Ночи, который в будущем будет примером для подражания.

— Прощайте, — произнес человек-ворон и растворился в воздухе, не дождавшись ответа.

…Когда закричишь: «Ты нужен!»,

И тишина ответит…

(Карта Мародеров, «Когда…»)

Подобрав с земли свой упавший плащ, Драко повернулся лицом к замку:

— Что ж, мисс Уизли, теперь я могу идти один. Думаю, что тебе будет лучше остаться здесь.

— Ну уж нет! – вскипела Джинни. – Если идешь ты, иду и я! Неужели ты думаешь, что я соглашусь сидеть здесь, болтая ногами, когда тебя там в любую минуту могут убить?!

— Нет, я так не думаю. Я просто предложил. Пойдем.

Джинни пошла вперед и только теперь заметила, что на ней, вместо джемпера и джинсов, появилось длинное платье из какой-то тонкой, но теплой ткани. Платье было бледно-розового цвета, и Джинни слегка сморщила нос. Что ж, могли бы подобрать цвет и получше.

— Драко, можно спросить тебя кое о чем? – задала первый вопрос Джинни.

— Ты уже спросила.

— Так можно?

— Можно. Но только вопросы, не касающиеся моей личной жизни. Знаешь, я не люблю рассказывать пикантные подробности.

— Потому что их у тебя не было, — буркнула Джинни.

— Ты уверена в этом? – спросил Драко, ухмыльнувшись.

— На все сто процентов, — выпалила Джинни.

Драко лишь самодовольно хмыкнул, чем вывел рыжеволосую девушку из себя.

— Короче, Малфой, — сказала она решительно. – Откуда ты знаешь этого парня?

— Салазинорга?

— Да, Салазинорга.

— Сначала Салазинорг был ангелом. Он пришел на Перепутье на час позже, чем я. Но через два месяца ему надоело охранять жизнь вверенного ему человека. И он ушел. Ушел не на Последний Суд, куда уходили все, а в предел Ночи, куда уже давно не ступала нога ангелов. В тот день многие ангелы сокрушенно качали головами и говорили: «Жаль парня. Умрет ни за что». Но кое-кто верил, что Салазинорг не пропадет. Например, я, Аманда и Рей, да еще Диана.

Драко замолчал, углубившись в свои мысли.

Джинни тоже не спешила ничего говорить. Наконец, решившись, она негромко спросила:

— Ты любишь ее?

Драко резко повернул голову в ее сторону:

— Кого?

— Диану.

Он отвернулся и молча зашагал вперед.

— Я могу считать молчание ответом? – спросила она.

— Ты можешь считать молчание молчанием, — отрезал Драко. – Этот вопрос касается моей личной жизни. Я имею право не отвечать.

— Ладно, — Джинни подняла руки в примиряющем жесте. – Тогда ответь мне, откуда у нас эти шмотки?

К ее удивлению, Драко поднял лицо к небу и захохотал. Его плечи тряслись, серебряные волосы разметались по плечам, а смех был настолько заразителен, что вскоре Джинни начала тихонько смеяться, не понимая причины столь странной реакции Драко на ее вопрос.

— Шмо… шмотки! – выговорил, наконец, Драко. – Хронокон – парень, раздающий шмотки! Если бы хранители времени слышали нас, они бы оскорбились. Конечно же, это их работа.

— Конечно же! Я ведь читала об этом! – воскликнула Джинни. – Хроновел, Хрономор и Хронокон – духи-близнецы, охраняющие временные лабиринты.

— Точно, а теперь тише. Мы войдем в замок.

Драко толкнул створку, сделанную из черного дерева и покрытую затейливой резьбой, изображающей звезды, луну и каких-то загадочных существ, сплетающихся в единый клубок. Ворота бесшумно распахнулись.

Через час движения по темным коридорам глаза Джинни начало напряженно покалывать. За все это время мимо двоих молодых людей прошло три патруля. Благодаря чуткому слуху Драко, им удавалось вовремя укрыться от зорких глаз охраны.

Драко шел вперед уверенно, словно точно знал местонахождение шара, способного помочь им. А может, он и вправду знал?

В любом случае, спрашивать его об этом в замке было опасно. У детей Ночи слишком чуткий слух.

Но, как бы осторожно ни вели себя Джинни и Драко, их появление в Пределе Ночи не осталось незамеченным. Как только они поднялись по каменным ступеням на очередной (восьмой? двадцать восьмой?) этаж, дорогу им загородили высокие фигуры в лилово-черных одеяниях.

— Не вмешивайся, Джинни! – прошептал Драко, загораживая девушку.

Словно по команде, люди в лиловых мантиях вскинули руки наверх и откинули с лиц капюшоны. Драко едва не вскрикнул – на него смотрело его лицо, четырехкратно повторенное. Те же губы, с маленьким и почти незаметным шрамом на нижней – следом от точного удара хлыста, которым Люциус однажды наградил сына. Тот же прямой малфоевский нос, те же тонкие выразительные брови. Те же серые глаза, только холодные, как во времена Хогвартса.

Эти глаза вывели Драко из ступора. Эти люди, или кто они там, — вовсе не он. Они лишь пародии, копии, не слишком искусные и, наверняка, смертные.

Четыре фигуры разом обнажили мечи и двинулись к Драко. Он, в свою очередь выхватив меч, который перестал сиять и превратился в обыкновенное оружие, отсалютовал противникам.

— Не высовывайся, Джинни, — сквозь зубы проговорил бывший ангел-хранитель.

Девушка промолчала, и он не мог увидеть ее лица, оставшегося позади.

Оставалось только надеяться на то, что она не сделает глупостей.

Он сделал быстрое движение вперед, провел ложный выпад, и вот уже первый противник упал на каменный пол, пораженный острым клинком. Драко развернулся на сто восемьдесят градусов и выставил блок на удар второго. Жилы на правой руке болезненно напряглись – это существо, кем или чем бы оно ни было, явно наделено немалой силой. Теперь чуть вбок, и лезвие клинка сына Тьмы пронзило лишь пустоту. А Драко тем временем вынырнул справа и ударил мечом. Второй готов. Следом – третий, попытавшийся достать Драко со спины. Драко оглянулся, пытаясь найти взглядом четвертого, и последнего, нападающего, и внутри у него словно взорвалась глыба льда. Джинни Уизли стояла, прижавшись спиной к холодной стене, а сын Ночи держал свой меч у ее горла.

— Эй, ты! – окликнул его Драко. – Отпусти ее. Будь мужчиной.

Существо хрипло усмехнулось, и тут маленький, но очень твердый кулак Джинни врезался ему в левую скулу. А затем правый угодил в челюсть и отнял сознание.

Страж сполз на пол, и на его лице – лице Драко – появилось выражение умиротворения.

— Джинни! – пораженно выдохнул Малфой. – Откуда ты такому научилась?

— Ну, у меня же шесть братьев, — пожала плечами Джинни и улыбнулась. – Приходилось держаться на высоте.

Драко ухмыльнулся.

— Пойдем дальше, валькирия, — сказал он.

И они пошли вглубь каменного коридора, держась за руки и молча.

Как только они завернули за угол, на Джинни накатила волна ледяного ужаса. Она знала это место. Она уже была здесь, и не раз.

Темный душный коридор, освещенный лишь чадящим факелом, висящим на стене в скобе. Стены, сложенные из темного серого камня, кое-где давшего трещины.

Джинни судорожно сжала пальцы Драко, и юноша обернулся.

— Это то самое место? – спросил он с какой-то странной интонацией – словно говорил о чем-то предрешенном.

Она лишь кивнула.

— Значит, артефакт Харона уже рядом, — констатировал Драко. – Что ж, прорицательница, нам нужно идти вперед, что бы нас ни ожидало.

Джинни вновь кивнула, и они пошли вперед, крепко держась за руки.

Джинни мысленно считала про себя: один… два… три… четыре… пять… Она загадала, что, если до того, как счет дойдет до двадцати, с ними ничего не случится, все получится, как надо.

Семнадцать… восемнадцать… девятнадцать…

И тут Джинни внезапно почувствовала, что ее рука больше не ощущает руку Драко…

Драко Малфой удивленно оглянулся. Джинни нигде не было видно. Его рука еще хранила тепло ее ладони, но он знал: сейчас их разделяет больше, чем пространство – они находятся по разные стороны временной цепочки.

Нужно было срочно что-то делать. Иначе Джинни может погибнуть…

— Драко! – воскликнула Джинни, оглянувшись. – Драко, где ты?!

И тут ее слуха коснулся звук, который взорвался в ее мозгу подобно ядерной бомбе. Топот. Тихий топот, шарканье маленьких ног по каменному полу. Холодный пот выступил на лбу и спине Джинни.

— Драко, — жалобно прошептала Джинни, словно это имя было спасением от всех земных и неземных бед…

Драко обшаривал внимательным взглядом каменную стену. Если это действительно временная петля, где-то должна быть пиктограмма в виде Маховика Времени.

Выхватив из скобы факел, Драко Малфой посветил на стену. Где-то должна быть эта пиктограмма…

Джинни Уизли в отчаянии выхватила из скобы горящий факел.

— Не подходите! – тихо, но решительно произнесла она. – Или я опалю вам ваши наглые морды. Не подходите ко мне.

«Где же ты, Драко?!»

Эта мысль отчаянно вертелась у нее в голове. Куда он мог деться? Ведь она же держала его за руку. Как он мог просто раствориться в воздухе?

А может, это предательство?

Может быть, Малфой специально заманил ее сюда, в Круг Ночи, чтобы еще ближе подвинуть в сторону Тьмы? Что, если он – сторонник Темного Лорда?

Нет, этого не может быть!

Джинни, окруженная существами из ее кошмаров, в отчаянии взмахнула факелом.

И тут в круг света впрыгнуло одно из тех существ. Оскал медвежьей пасти, алчный огонь в глазах, передние лапы с четырехдюймовыми когтями, вытянутые вперед, к ней…

И тут прямо перед ней возник человек в черном плаще с серебряным шитьем. Он взмахнул длинным тонким мечом, и существо упало на каменный пол, разрубленное пополам…

Внезапно взгляд Драко зацепился за крошечную щербинку в одном из камней, составляющих стены коридора. Приглядевшись повнимательнее, юноша просиял – это была пиктограмма Маховика Времени. Не раздумывая, Драко Малфой приложил палец к крошечному изображению.

Через секунду он обнаружил себя стоящим в круге света, прямо перед странным и жутким существом, растянувшимся в прыжке. Недолго думая, Драко поднял меч, и через секунду существ стало на одного меньше.

— Драко, — облегченно выдохнула за его спиной Джинни.

Он хотел обернуться, но тут на него прыгнуло, по крайней мере, четыре твари. Затем еще, еще…

Драко еле успевал работать мечом и молиться о том, чтобы этих существ было меньше сотни.

И тут к нему полетело не меньше десятка монстров. Он глубоко вздохнул и, отклонившись вправо, рассек одним ударом двоих. За ними поочередно последовало еще семь существ, и тут боковым зрением Драко увидел приближающиеся к нему когти. Он попытался отклониться, но было слишком поздно.

Длинные, отполированные о шкуры жертв, когти полоснули по его открытому горлу, обрывая сонные артерии и жизнь…

— НЕ-Е-ЕТ! – крик Джинни Уизли, казалось, был слышен во всех уголках замка Ночи.

Слезы покатились по щекам девушки, промочив ворот платья.

Драко Малфой лежал перед ней, безжизненный и бездыханный, и изменить ничего было нельзя. Но можно было попытаться остаться в живых.

Что она и собиралась сделать.

Джинни обернулась и увидела, что четырехдюймовые когти, на которых виднелись следы крови Драко, начинают двигаться к ней.

…Сотни лет все в жизни возвращается

На круги своя…

(Н. Олев. «Ветер перемен»)

Он с трудом разлепил веки. Над ним простиралось безграничное закатное небо. Небо?

Драко резко поднялся на ноги и огляделся. Он стоял на камнях, и перед ним был широкий мост, ведущий через пропасть, в которой трепетали языки огня.

Сомнений быть не могло – он на Перепутье. Сердце защемило, словно он встретил старого друга. Но где же…

— Здравствуй, Драко Малфой, — раздался позади него негромкий голос.

— Диана! – он резко обернулся и увидел ее. Она стояла и слегка улыбалась, глядя на него. Ее волосы мягко ложились на плечи, а черные глаза блестели.

— Рада снова видеть тебя. Что ж, времена меняются, но кое-что остается неизменным. Ты снова умер, защищая сторону Добра. Должна признаться, что такое случается в первый раз за всю мою практику. Итак, Драко Малфой, куда ты отправишься, на сей раз?

— Мне слишком понравилось быть твоим подчиненным, — улыбнулся Драко, — чтобы отказываться от этой должности.

Диана улыбнулась в ответ.

— Что ж, теперь я вижу, что твой выбор тогда, в первый раз, был верным. Добро пожаловать назад, Драко!

— Диана, мне нужна твоя помощь, — сказал он, обеспокоено посмотрев в ее черные глаза. – Джинни нужно помочь.

— Мы сделаем это, — кивнула Диана. Она взмахнула рукой, и на его запястье вновь появился серебряный браслет. – Моей силы должно хватить, чтобы открыть артефакт Харона.

— Нет уж! – воскликнул Драко. – Нашей силы. Неужели ты думаешь, что я позволю тебе истратить всю твою силу?

— Позволишь мне? – переспросила Диана. – Что-то я не поняла, кто из нас высший ангел?

— Ты, — ответил Драко. – Но я не прощу себе, если ты будешь скитаться среди звезд.

— И я тоже, — послышался позади них глубокий голос.

Они оба обернулись.

— Скотт? – изумленно проговорила Диана. И тут же добавила сурово. – Что ты делаешь здесь?

— Я пришел, чтобы загладить некоторые грешки. И первый из них – помочь вам спасти Джинни. А второй – заступить на свой пост.

— То есть, ты хочешь сказать, что возвращаешься к ней? – спросила Диана, прищурившись.

— Да, я возвращаюсь.

— Ну, что ж, — сказала Диана. – Тогда нам пора.

Джинни взглянула в горящие зеленым мертвым светом глаза. Именно мертвым светом. Да ведь это не живой зверь! Это…

Но думать было некогда. Джинни резко отклонилась назад и забросила горящий факел прямо в пасть зомби. Все-таки она была охотницей, и многому научилась.

Зверь взревел, пытаясь освободиться от огня. Джинни развернулась и побежала вперед по коридору. Она знала, что позади – они. Она понимала, что ей не удастся спастись. Но она должна бежать, пока ей это будет удаваться. Она не сдастся.

Вдруг из темноты к ней прыгнул зверь с горящими зелеными глазами. Он летел прямо на нее, и Джинни зажмурилась от страха.

И тут мощный поток воздуха растрепал ее рыжие волосы. Джинни открыла глаза и увидела, что существо, напавшее на нее, отбросило назад и ударило о стену. Вокруг нее словно образовалась вращающаяся воронка – одна за другой, жуткие твари падали, не в силах подняться, или бежали, не оглядываясь и жалобно скуля.

Через пару минут штормовой ветер утих. Джинни обернулась назад и увидела картину, от которой ее рот сам собой открылся.

Перед ней стояло трое. Этих троих нельзя было назвать людьми – от них исходило ослепительно-белое свечение. Крайнего левого Джинни никогда не видела. Светлые волосы, голубые глаза, нос с почти незаметной горбинкой, на вид ему было около двадцати лет, но кто знает, сколько лет ангелу?

Девушка, что стояла справа, улыбалась открыто и в то же время таинственно. Ее темные глаза излучали мудрость и понимание. Диана, догадалась Джинни.

А тот человек, что стоял в центре, был знаком ей лучше, чем кто-либо другой.

Драко Малфой. Ангел-хранитель.

Джинни пораженно смотрела в его лицо, а он улыбался, чуть приподняв брови, словно спрашивая: «Ну, как? Эффектно?».

Затем он перевел взгляд на свое безжизненное тело, лежащее на каменном полу. И, стоило ему лишь взмахнуть рукой, тело исчезло, словно его там и не было.

— Ты молодец, Джинни, — сказал он. – Я могу по праву гордиться тем, что был твоим ангелом-хранителем.

— Был? – спросила Джинни.

— Был, — кивнул Драко. – Теперь, когда кое-кто, — он посмотрел на второго юношу, — одумался, я больше не нужен тебе. Кажется, все снова возвращается на круги своя.

— Вы – Скотт Бартли? – догадалась Джинни.

Юноша кивнул.

— Скотт Реджинальд Бартли, придурок, пытавшийся уйти от судьбы, — сказал он.

— Придурок, который взялся за ум, — добавила Диана.

Ее голос был чистым, но не раздражающе-мелодичным, как обычно представляют себе люди.

— И теперь я пришел, чтобы попрощаться, — сказал Драко. – И завершить начатое дело. Идем, Джинни.

Они пошли вперед по коридору и вскоре вошли в небольшую комнатку, в центре которой на невысокой стеклянной колонне лежал темно-синий шар.

— Что ж, Джинни, пора прощаться, — сказала Диана. – Я уверена, что уж теперь-то Скотт позаботится о тебе. Удачи тебе, Джинни Уизли.

Диана положила ладонь на голову девушки. От ее пальцев разливалось тепло, и Джинни сразу стало легко и спокойно.

— Ну, что ж, — печально улыбнулся Драко. – И мне пора попрощаться. Я хочу сказать тебе спасибо, Джинни. Этот год, что ни говори, многому меня научил. И вот еще что: не могла бы ты в порядке исключения отвесить оплеуху Уизли, в смысле, Рону?

Джинни покачала головой, лукаво улыбнувшись.

— А Поттеру? – с надеждой спросил Драко.

— Нет, Драко, — вновь покачала головой Джинни.

— Я так и знал, — вздохнул Драко. – Гриффиндорцы никогда не меняются.

— Чего не скажешь о слизеринцах, — улыбнулась Джинни.

— Будь счастлива, — сказал Драко, положив руку ей на плечо, и вновь по ее телу прошла волна спокойного тепла.

Три ангела встали, взявшись за руки, вокруг шара.

— На счет три, — сказала Диана. – Раз, два, фанфары, три.

И, брызнув в разные стороны осколками стекла, артефакт Харона взорвался.

Джинни подхватил водоворот времени и понес куда-то вдаль.

— Ну? – вздохнув, улыбнулся Драко. – Теперь я безработный?

— Ну, это ненадолго, — усмехнулась Диана. – Думаю, мы найдем тебе какого-нибудь перспективного клиента.

— Значит, я все-таки смогу дослужиться до твоего напарника? – спросил он, подавая ей руку.

— Зная тебя, Драко Малфой, я не стану зарекаться от этого, — улыбнулась она, и два ангела, взявшись за руки, растворились в воздухе.

Ноги Джинни уперлись, наконец, в твердый пол. Девушка открыла глаза. Она стояла посреди своей комнаты, возле незаправленной кровати, одетая в джинсы и джемпер. Вокруг не было никого – ни Дианы, ни Драко, ни Скотта.

Насколько она поняла, Драко и Диана остались в Пределе Ночи, но как же ее ангел-хранитель?

— Скотт? – окликнула Джинни.

Ответом ей было тишина. Как и должно было быть. Ангел-хранитель – тайный защитник. Ему ни к чему показываться на глаза.

Да и было ли все это? А может, только приснилось?

Джинни посмотрела наверх, на белый потолок.

Драко тоже смотрел на этот потолок. Драко, умерший больше года назад. Драко, умерший только час назад. Драко, все еще живой.

Джинни улыбнулась своим мыслям и вышла из дома на оживленную улицу Лондона.

Одиннадцать часов. Час пик. Толпа, спешащая неизвестно куда и неизвестно откуда.

И тут, прямо перед собой, она увидела человека в черном плаще. Его темные волосы были слегка растрепаны, а черные глаза, резко выделявшиеся на бледном лице, смотрели, казалось в самую душу проходивших мимо людей.

— Салазинорг! – воскликнула Джинни, и молодой человек повернул голову в ее сторону.

— Вы ошиблись, мисс, — сказал он с почтительной улыбкой. – Мое имя Джон Найтсон.

И он зашагал дальше. Джинни еще долго смотрела ему в спину. Полы его плаща развевались за спиной, словно черные крылья. Крылья ворона.

Найтсон… Сын Ночи…

Он растворился в безликой толпе, унеся с собой ключ к произошедшим событиям.

Джинни вздохнула и, повинуясь людскому потоку, зашагала по улице к перекрестку.

Небо над Перепутьем было расчерчено желтыми полосами. Двое ангелов шли над пропастью, не обращая ни малейшего внимания на висевший неподалеку мостик.

— А знаешь, Драко, я уже нашла тебе работу, — сказала светловолосая девушка.

— Да? И кто же этот счастливый ребенок? – поинтересовался юноша с серебристыми волосами, слегка небрежно разбросанными по плечам.

— Гарри Поттер. От него только что ушел очередной ангел-хранитель, — сказала девушка, блеснув глазами.

— Что?! Поттер?! – в ужасе воскликнул ангел.

Диана негромко засмеялась, и вскоре юноша последовал ее примеру.

— Диана, ты сведешь меня в могилу, — сказал он серьезно.

— Ну, ты сам с этим неплохо справляешься, — пожала она плечами.

И два ангела продолжили свой путь.

КОНЕЦ.