Founder Effect: Hamming Code (гет)

Он высмеивал либералов, утверждающих, что человеческая жизнь священна и государственная политика смертной казни является нарушением права человека на жизнь. Мы — те же животные, писал он, и относиться к нам надо, как к слонам, которых в Индии казнили, если те убивали людей. Он полагал, что слон в гораздо большей степени достоин снисхождения, чем наркоманы-убийцы, которым на пять-шесть лет обеспечивали комфортные тюремные условия, прежде чем выпускали на улицы, чтобы они вновь убивали средний класс. И делал вывод, что такие жесткие меры, искоренив преступность и защитив собственность, привели к созданию политически активного рабочего класса и установлению социализма. Одним своим предложением Озано особенно разъярил читателей: «Мы не знаем, является ли смертная казнь эффективным средством устрашения, но мы можем утверждать, что казненный человек больше убивать не будет».

Марио Пьюзо. Пусть умирают дураки

Единственные чувства, которые я ощущал к Вазир — раздражение и желание убить.

Для Дайнмара было странным так послать её ко мне, причём даже не предупредив меня в красках о том, что меня ждет.

И она явно была уже в курсе, что я замолчал участие Бенезии для общественности. Иначе она бы не стала допрашивать Лиару добрые пятнадцать минут. Сейчас они уже обе, наконец, заткнулись — меня до печенок вымораживала как наглость этой СпеКТРа, так и непонятная мне лично робость Т’Сони. Едва сумел подавить нервный смешок — ведь в каноне их встреча отнюдь не такая мирная, а Т’Сони отнюдь не такая робкая. Честно говоря, та Т’Сони мне понравилась бы в реальности гораздо больше. На эту хотелось смотреть — по крайней мере сейчас — не то с жалостью, не то с презрением. И не будь мы знакомы — вторая эмоция меня бы всё-таки одолела.

Хотя я понимал, что всё-таки для почти что обычного ксеноархеолога, не слишком социализованного, да ещё и немного прибитого с раннего детства завышенными ожиданиями окружающих — это как-то всё слишком.

Мы просто молча летели — я бы даже сказал на черепашьей тяге летели — в местный небоскреб Корпорации. Террористический акт, о котором предупредила Касуми, был каким-то образом связан с моим главным местным сервером обслуживания Капсул Присутствия. Я приблизительно понимал, что можно было бы сделать, получи кто-то доступ к рабочей капсуле гражданского типа, и мне это совершенно не нравилось.

Также мне нужно было, во-первых, сдать ребенка с рук на руки её матери, которая тоже находилась сейчас в офисе, затем отослать их к чертовой бабушке, потому как теракт, по последним сведениям, был запланирован на середину второй половины дня, а сейчас утро только-только утратило свои права. Ну и, до кучи, передать Вазир информацию по Сарену, гетам и прочей херне, которой мне сейчас приходится заниматься, как наверняка ей кажется — отдавая нечто вроде долга определенным матриархам из союзников Бенезии, да и самой Бенезии. Ведь моё посещение в своё время Тессии было возможно в том формате, в котором оно произошло — совсем не туристическом формате — только благодаря, собственно, Бенезии и её своеобразной протекции.

До сих пор помню свои мысли в те годы о том, что вероятно смогу пораньше познакомится в неформальной обстановке с Лиарой. Ну нравился ведь мне персонаж, чего греха таить. Вот чего я только не учёл, так это своего показного характера и людей, которые обычно стекаются на этот характер. И даже если это не люди — тип мышления у них бывает совершенно определенно одним и тем же, вне зависимости от видовой принадлежности.

В итоге, вот что на тот момент получалось.

Университет Серрайса почти буквально под звездолетом?

Прекрасно!

Наличие доктора Т’Сони на Тессии?

Имеется!

Разрешение на свободное перемещение, хоть и в сопровождении тройки коммандо?

Да, конечно, куда деться!

И до кучи я должен был провести семинар об избегании антропоцентричности в написанной об азари, конечно, при поддержке ресурсов Корпорации, книге. Ведь её хвалили и до сих пор хвалят именно за это, и честно говоря, это заслуженно. Да, без сомнений мне помогала Корпорация, ведь если бы я искал фонды на исследования, то всё бы длилось лет двадцать, а не всего лишь пару лет. Но всё же именно избежать антропоцентричности — это хождение по кромке ножа, выполненное совершенно точно мной, как автором книги. Потому мы тогда подняли достаточно специфичный вопрос, хотя на семинаре тогда присутствовали не только ксенологи, но и вообще все, кто связан с направлением изучения галактической истории в науке.

Тогда, кстати, в той толпе, мы яростно, даже почти что с применением биотики от некоторых индивидуумов всех оттенков синего, обсуждали верность и вообще правомочность, в связи с достаточной юностью вида, к которому я принадлежу, моего утверждения о том, что азари сильно изменили понимание протеан в сторону социума азари. И большая часть информации о протеанах на данный момент — это не реальные факты, а то, что, грубо говоря, напридумывали азари себе за тысячи лет, хоть и с научным обоснованием. Мне тогда парировали как тем, что азари, которые занимались изучением протеан, контактировали с Маяками и знали больше, чем когда-либо вообще узнаю я, так и тем, что я принадлежу к только что вышедшему в космос виду и вообще не имею такого багажа знаний, и никогда не заимею. Думаю, мнение Лиары на этом фоне меня бы хотя бы немного позабавило или порадовало. А так — с учетом того, кто собрался вокруг — Лиара просто смылась, только лишь поняв, кто там вдалеке стоит.

К чему это я.

Видать, у Лиары что-то там закопошилось в памяти, ведь всё-таки информация о моем семинаре, чуть ли не единственном на тот момент в своём роде, рассылалась всем хоть каким-то боком относящимся к историческим наукам представителям научного сообщества. К тому же я один из тех редких людей, которые подтверждали свою научную степень в престижнейшем тессианском университете, где даже моё влияние мало что значило. И она наверняка уже припомнила что-то обо мне не просто из экстранета, но и из жизни.

Сейчас, как я успел заметить, Лиара мучила омни-тул. И — лишь мельком удалось просечь — мучила она его как раз-таки на тему моих исследований. И того, был ли я на Тессии.

Подсознательно я уже ожидал проблем.

И они всё-таки достигли своего апогея, дали понять, что не оставят в покое, и вынудили меня совершать необдуманные поступки. Хотя, всё же, подкрались не совсем с той стороны, о которой я подозревал.

* * *

— Команданте! — в нашу сторону бежал один из моих оперативников — я это понял по его броне с символикой двух «X» на даэдрике, конечно же. Да и идентифицировался он вполне как наш человек — позывной «Кубинец». Логично, если посмотреть на внешность. И как ни странно, его вполне себе кубинское лицо крайне органично сочеталось с тем, что он сейчас орал. Панически орал, надо заметить. Черт, кажется, началось… — Команданте! Они взяли в заложники нашу Тинарис! Тинарис в опасности!

Вначале, из-за его странноватого акцента, я не понял, о чем речь — это продлилось пару секунд и не дало мне ни шанса взять слово первым.

— Ты говоришь об Эренис Т’Нарис? — Вазир шагнула вперед, давя своим взглядом и напряженной позой даже на меня, кому это не предназначалось.

Но мои люди обычно вышколены так, что вряд ли ответят на вопросы неизвестного разумного. И я не совсем понял, почему он вообще начал раздумывать над этим вопросом, тем более, когда первый после Бога в этой Корпорации находится на расстоянии вытянутой руки, и инструкции говорят о действиях в такой ситуации вполне однозначно.

Кубинец покосился вначале на эмблему спектров на броне Вазир цвета азарийской крови, а затем на меня. И принял вполне себе логичное решение. Но подозрение всё же закралось, хотя я сумел его подавить, опять же, рациональным выводом — он ведь мог просто переволноваться. Мало ли. Может, всех остальных убили.

— Команданте, мне ответить?

— Новенький что ли? — я приподнял брови. — Кстати, дай отчет по остальным оперативникам на ближайших этажах, Кубинец.

— Мертвы, — последовал незамедлительный ответ. — Поднимается отряд с десятого этажа и ещё один с сорокового, но мы на трехсотом находимся. Лифты здесь, как и везде на Цитадели, не очень быстрые.

— Везде бы турбо.

— Да батареек нет.

Пароль сказал, прекрасно. Значит, он правда последний выживший.

— Ладно, Кубинец, уведи девочку в безопасное место, а мы тут как-нибудь сами с этими трехголовыми шавками разберемся…

Я подтолкнул в спину Лорейн, но та как-то затравлено, будто что-то почувствовав, посмотрела на нервно растянувшего губы в улыбке Кубинца и хотела было отступить обратно ко мне, но тот не дал ей, с беззубой улыбкой в нашу сторону, конечно же, сделать шаг назад.

— Пойдем, девочка, не бойся, я отведу тебя… — они прошли вбок направо от нашей группы.

Я быстро просканировал омни-тулом уже удаляющегося бойца, желая узнать не только позывной, но и имя — всё-таки у меня был к этому доступ, хотя и только по индивидуальному запросу. Кажется, надо улучшать ебаную безопасность! Его звали Вильям Гевара. И он был рыжим веснушчатым парнем с ирландским папой и матерью с кучей кровей в венах, что было вполне нормально для двадцать второго века. Матерью, оставившей ему свою фамилию из-за отсутствия в жизни отца. И как я теперь уже совершенно ясно понял, настоящий Вильям Гевара окончил свой жизненный путь сегодня, при пока что невыясненных обстоятельствах.

— Как твоя матушка, Билли? — тот дернулся как от пощёчины и начал медленно разворачиваться. — Я, конечно, не знаю тебя в лицо, мы виделись, только когда ты был в шлеме, но с матушкой твоей знаком, она справлялась о твоём здоровье несколько раз, когда тебя травмировали. Мне сообщили об этом, и я решил ей позвонить, Билли. Так как твоя матушка?

Пока я держал внимание этого «бойца» на себе, и Лиара, и Вазир получили предупреждения.

Кубинец развернулся с открытой улыбкой на губах и невинно сообщил, держа руки на плечах маленькой азари, выставив её перед собой словно щит, как мне сразу подумалось.

— Матушка в порядке, благодарю за беспокойство, команданте.

— Прекрасно. Ведь я звонил ей на тот свет, куда ты вероятнее всего сегодня попадешь, — лицо кубинца начало вытягиваться, а улыбка сползать. Я рявкнул, — ДАВАЙТЕ!

Две азари и их карманные пистолетики НИЧЕГО не смогли сделать против ублюдка, который сменил улыбку на оскал в считанные секунды и поставил барьер.

Я бросился вперед, окутывая кулаки биотическим полем — слава всем богам, я был в своём костюме, а не в цивильной одежонке, и потому мог пользоваться своей недобиотикой на вполне законных основаниях. Но я не добежал.

Очки, которые я поместил на лоб, пока читал с ручного экрана омни-тула информацию по Вильяму, взорвались осколками — это был дезинтегрирующий. Меня оглушило и опрокинуло, я судорожно сделал вдох и умудрился привстать, как вдруг понял, что на меня несется ударная волна огромной силы — всё происходило слишком быстро, чтобы я успел что-то поделать с этим.

Но через меня перепрыгнули.

Зеленый костюм, а ля тряпочка — это то, что я видел глазами.

Знакомый и яркий свет духа — это то, что чуяла моя суть.

Почему я не додумался заставить её переодеться в броню — ведь тогда бы моё сердце не прыгало как бешеное, когда я видел, что пули, которые должны попасть в неё или в меня, попадают в её барьер?

И почему я думаю об её изящности и красоте сейчас, когда всё полный звездец?

Это была ловушка. Скорее всего, спонтанная, но это значило, что они каким-то образом добрались до камер наблюдения. И что, мать его, делает Дайнмар, когда такое творится прямо у нас под носом?! Кстати... Почему бездействуют мои снайперы? Почему здесь нет никого, кто мог бы... Хотя этот парень ведь правду сказал — я слышу в наушнике переговоры на нашей частоте — но это и впрямь сотней этажей ниже. И они застревают чуть ли не на каждом. Надо отдать должное шавкам, они прекрасно подготовились.

— Отходим! — воскликнула Лиара, когда на другой стороне этажа, там, где было окно, через которое в меня стреляли, появилась парочка заметных фигур с пусковыми установками. — Вазир?

— Я займусь ими, — прищурилась Вазир и кивнула, затем незатейливо похвалив. — А ты ничего, девочка.

— Лорейн, — прохрипел я оттого, что к горлу подкатил комок. Я сплюнул кровь, смотря на Телу дикими глазами. — Сделай что-то. Сделай. Буду должен. Я виноват.

— Она дочь одной из моих сестёр, — прошипела Вазир, наклонившись к моему лицу так, что я сумел увидеть мелкие чешуйки на её коже — те самые, что делали кожу азари такой необычной на ощупь, по сравнению с человеческой. — Я займусь. Укройтесь пока.

СпеКТР прикрыла наш отход меткими очередями из винтовки и — я услышал звук раскладывания оружия, а затем звонкий выстрел из снайперки. И крик.

Я чуял смерть. Не только всплески от действий Вазир. Повсюду. Было трудно предугадывать.

Но…

Я потянул Лиару вниз на себя, почувствовав опасность — это отличалось от предчувствия смерти совсем немного, но я уже умел не отбрасывать эти ощущения, а ведь в самом начале своего пути меня это не просто пугало — я пытался забить эту нелогичную, казалось бы, дурь успокоением самого себя. Что не раз и не два привело к летальным или фатальным исходам. Я не хотел повторений.

Она почти свалилась на меня и потеряла концентрацию, но зато в нас не ударила просвистевшая где-то в метре от пола ракета. Тяжесть была приятна — я спас, может, не жизнь, но здоровье — так точно. И меня не отпускало всё ещё это ощущение смерти. Знакомое. Болезненное.

Т’Сони вскочила и прыгнула рыбкой в ближайшее укрытие — это были сваленные вместе, кажется, недавней сингулярностью шкаф и стойка ресепшн. Азари уже не ставила барьер — было близко, и потому я быстро заполз за горку мебели, ориентируясь на ощущение присутствия Лиары. Как и несколько дней назад на Теруме, я перешёл в нечто вроде режима медитации, только помогла мне с его включением не моя собственная воля, а боевая обстановка вокруг.

И я уже понял, откуда это ощущение кладбища. Ведь не будь мы на Цитадели, у меня было бы прочное чувство вселенского читерства. Это состояние сейчас спасло мне, полуслепому кроту-альбиносу, жизнь и могло бы помочь с магией, опять же, не будь мы на Цитадели. Но сотни миллионов смертей грохнули меня по черепушке, не заставив ждать момента, как я сумею всё же опомниться от неожиданной атаки церберовских шавок. Во многих аспектах неожиданной, черт возьми! Миранда, блин, где твоё участие в жизни единственного человека, который с тобой не просто трахается или дружит, но и любит?! Вот не поверю, что она не знала о такой достаточно крупной операции подконтрольных "Церберу" представителей прочеловеческих банд! Причем, по-церберовски — это видно — организованных банд!

Едва придя в себя, я запустил вверх боевого дрона, чтобы отвлечь летающие ракетницы, которые рыскали в поисках нас с Лиарой — именно одна такая чуть было не прикончила вначале наш барьер, а затем и нас буквально десяток секунд назад. Я включил на омни-туле видеосвязь и, конечно же, нарвался на автоответчик. Миранда была недоступна. Я выругался и затем выговорился, выдав ей всё, что думаю, о её, цитирую загиб, "злоебучей нахуй в душу три раза ебаной с переподвыпердом переебать её мудилой-заводилой отхуяреным жнецами через триебучих декстрабелковых уродов сука нахуй да в ебло мохноногое эту стопиздоклятую организацию охуевающую от собственного трипиздоблядского невъебения!" Дальше общаться в одностороннем порядке у меня не получилось — всё же мы тут не цветочки собирали. И Лори... Моя маленькая Лори... Я выругался в последний раз и отключил связь.

— Я ни слова не поняла, Лейф.

— Лазурь. Всё лазурь, — пояснил я и вздохнул. — Просто на могучем русском я ругаюсь гораздо лучше, чем на языке азари. Да у вас и слов-то таких я не знаю. Что делаем?

— Я хотела тебя о том же спросить.

Я замолк, уставившись куда-то за спину Лиары — пялился настолько пустым взглядом, что Т'Сони невольно оглянулась. Наигранная нервная улыбка сползла с моего лица. Лиара подползла ближе и дотронулась до моего предплечья, смотря в глаза снизу вверх. В её глазах я видел то, чего не чувствовал в себе — в эти мгновения я был разбит и оглушён. А она... Она сумела передать это мне без всякой мистики, просто взглядом. А я вполне был в состоянии усилить эти эмоции и воспользоваться.

Слышалась стрельба — Вазир сейчас проявляла лучшие качества СпеКТРа. И я вдруг кристально ясно для себя понял, что после того, что она сейчас делает, я вряд ли смогу позволить ей погибнуть когда-то там, в будущем, в тот момент, о котором я знаю — уж точно. И мне будет даже плевать, что ей закажут Лиару. Ведь эта СпеКТР сейчас показала мне свою истинную суть, даже если эта истинная суть была лишь гранью её личности. Но такая грань всё же дана не каждому.

Она спасала. И не только Лорейн, которая была ей роднёй де факто, и это было объяснимо, если придираться. Она спасала меня, Лиару и ещё кучу людей, которых «Цербер» сумеет покалечить при помощи доступа к моему местному серверу Капсул Присутствия.

А я, валяясь под защитой ещё одной азари, почти что съежился от боли в голове, пытался успокоиться и вернуть себе способность здраво соображать. Костюм приостановил подачу медигеля на лицо и голову из-за повреждения модуля шлема, которым и были в разложенном состоянии мои очки. Но во время выстрела снайпера очки были в своём обычном виде, да к тому же ещё и на лбу. И только их крепость спасла, на самом-то деле.

Сквозь выстрелы доносился горький детский плач.

Меня накрывала холодная ярость. А со лба стекала горячая кровь — очки спасли меня от бесславной смерти от рук снайпера, но сами приказали долго жить, потому я не видел ни хрена от слова совсем.

Но ярость — это лучший выбор.

По крайней мере, сейчас.

* * *

— Отключить камеры! — рявкнул я, дождавшись затем подтверждения исполнения действия, плюнул на конспирацию и дал заклятью исцеления окутать меня. — Обесточить систему!

В наушники ровным, лишенным всяких эмоций голосом, заговорил виртуальный интеллект. «Резервные генераторы уже запущены, для полного отключения необходимо применить ППБ»

— Черт, не получается!

Лиара тоже выругалась и зажгла сингулярность, задержав группу наемников из троих человек, которая спустилась сверху и разбила окно по правую сторону от нас. Небольшой вспомогательный десант, надо полагать. А нам как раз наверх, там кабинет.

Они бежали на нас, целенаправленно атакуя укрытие и не отвлекаясь на яростную Вазир, перемещавшуюся по полю боя в хаотическом порядке, имеющем смысл только лишь для неё одной. Термоклипсы закончились, и осталась лишь смертоносная биотика — а эта леди знала, как устроить локальный экстерминатус огромному количеству человек.

ВИ повторил: «Необходимо применить ППБ». Наше внутрисемейное, так сказать, сокращение для Портативного Протокола Безопасности обозначало лишь то, что я должен был со своего омни-тула подсоединиться к главной консоли, которую наверняка оккупировали эти псы, и в дальнейшем уже оттуда отрубать весь несанкционированный доступ.

— Что делать дальше, Лейф? — Лиара ждала отмашки и инструкций, потому как поняла, что так просто мы явно не пройдем.

Колдовство — это сила смерти и сила души. Так говорила Серана.

Это было Колдовство.

А здесь это тоже Колдовство?

Нет. Биотика.

Я залез в один из кармашков магнитного пояса. Сувенир с Тессии, который я носил как память об отце Лорейн, которая погибла во время одного подобного, такого же дерзкого, покушения. Внутри маленькой сферы была заключена руда Нулевого Элемента, маленький очищенный кусочек в защитной оболочке, чтобы не было излучения, которое могло бы навредить носящему. Камень сквозь прозрачные стенки поблескивает черным. Сейчас… пустой.

Эфир не был заполнен Душой.

Я расплылся в оскале.

— Ситис, какой же я глупец!

— Лейф? — Лиара попыталась было потеребить меня за плечо, но я стряхнул её ладонь и встал в полный рост.

Закрыл глаза.

Отрешился от вскрика Т’Сони, от взрывной биотики Вазир, от предсмертных криков…

Все ещё не открывая глаз, я зажег биотику, покрывшись защитной оболочкой. Прыгнул через укрытие в сторону гибнущего тела. На кончиках пальцев уже как-то само собой, будто и не было тех лет, когда я не пользовался ничем подобным, образовалось заклинание Захвата Душ.

Я не мог отпускать биотику от своего тела — его делали ещё до природных человеческих биотиков, поэтому была небольшая ошибочка, связанная со структурой нервной системы. Это уже у Лоусон было исправлено в лучшую сторону, но вот в мой проект биотику вписали на самом последнем этапе, и потому я не делал успехов в традиционном использовании местного Колдовства. Но у этих биотиков не было моей Школы.

Другой рукой я сдавил защитную оболочку — она не была прочной, просто не пропускала излучение — и в ладони остались лишь крошки от «обертки» и этот импровизированный камень душ.

Вцепиться пальцами в горло. Применить заклятье. Так надо. Он хотел меня убить. А я лишу его посмертия.

Я уже забыл это ощущение — когда душа другого живого существа в моих руках.

Это было приятно.

Я отбросил эмоции и передал душу в камень, трамбуя энергию и принося жертву.

Открыл глаза и встретился взглядом с Лиарой. Она держала щит передо мной и смотрела.

Как кролик на удава.

— У тебя глаза черные, — у неё едва получилось это сказать, но всё же она сумела выдавить из себя продолжение. — Как во время Объятий Вечности.

— Я только что… — мой голос был спокойным, почти довольным, но после этих слов внезапно дал осечку — я вдруг понял, что в горле сухо как в Центральной Сахаре, и шумно сглотнул. — Я только что обнял Смерть.

Я перевел взгляд на зажатый в кулаке до судороги в мышцах руки, почти пульсирующий — как там они пульсировали — камень. Но что-то было не так. Совсем, черт возьми, не так. Я прислушался к себе.

Казалось, будто бы часть той энергии не ушла в камень — ведь я был здесь проводником, а не Каирн Душ с его Совершенными Повелителями. Я будто стал… цельнее. Мощнее.

Хотелось больше.

Я подавил сладкое желание взять больше и вспомнил, когда чувствовал подобное ранее.

Во время приснопамятной Охоты на Драконов, как это обозвали потом барды. Когда я и Клинки бились с теми полубезумными тварями, что нападали на поселения всего Тамриэля по приказу Алдуина. Древних драконов среди тех жадных до крови уродов почти не было. Все Древние, что служили Пожирателю Миров, охраняли храм, где был переход на план Совнгарда.

Я пожирал тогда души, имевшие общность с моей. Души Драконов. На души людей в том мире было право круга Аркея, бога Смерти, и отдельных покровителей, если человек при жизни служил какому-то богу или дэйдрическому лорду. Здесь же… Здесь был не Нирн.

Эйфория от переполнения магией пока ещё не окончила своё действие на меня, но я уже совладал с собой. Этому поспособствовала ещё одна группа врагов, спустившаяся с верхнего этажа. Оставив Лиару, всё ещё пребывающую в шоке, позади, я за считанные секунды приблизился к будущим мертвецам.

И не удержался.

Колено. За спину. Свернуть шею. Выпить — не до смерти, чтобы вырубило.

Выдрать из рук автомат. Выстрелить в бедро, поставив на колени. Ладонь на голову — выпить.

Броситься к следующему, уже направившему дробовик в мою сторону и зажегшему биотику. Пальцы прошли через его покров, как нож сквозь масло. Я удерживал штурмовика в полной броне одной рукой за шею и вновь вытягивал силу из души.

Они были беззащитны перед подобным.

Я пил их силы и упивался собственной властью над смертью этих душ.

Но Лиара спасла меня снова.

* * *

В глазах троилось от попавшей рядом ракеты, а Лиара шипела от боли у моих ног. Её биотический щит, который она поставила надо мной, защищая от заряда ракетной ручной установки, пущенного этими ублюдскими псами, не был настолько крепким, насколько он мог бы быть, будь ей лет пятьсот, как той же Самаре из игры. Да и она была археологом, а не тренированным коммандо, как бы Бенезия ни заботилась о биотическом образовании своей дочери в прошлом. Потому небольшой осколок плитки от пола, кажется, попал ей во внешнюю сторону ладони и задел какой-то из малых сосудов, потому как крови натекло весьма. Меня бросило в дрожь, как только я понял, что если бы не минимальная броня, эти осколки бы просто изрешетили всю её руку и даже спину. Ей это совершенно не шло. И это не могло не воззвать к моей ярости ещё больше, но теперь ярость была сконцентрирована не на нападении, а на защите.

Я достал свою дубинку, которая при желании сойдет за меч, а уни-инструмент привычным жестом превратил в хлыст. На лице расплывалась наверняка жутковатая улыбка, я не мог её сдержать. Я разбрасывал их оружие меткими попаданиями по их рукам, а редкие выстрелы, которые всё же достигали меня, разбивались о кинетический щит, просаживая его не до такой степени, чтобы он совсем перестал работать. Когда они растеряли всё оружие, стало ещё веселее — я врезал по шее одному, прикрылся его телом, вначале защитившись от пары снайперских выстрелов — это было случайно, а затем бросил тело урода в остальных врагов. Их, обескураженных и слегка не N7, оставалось только добить или хотя бы обезвредить на будущее.

"Я засек его!" — Дайнмар, задница, всё-таки пробился и, кажется, даже просто своим прибытием принес пользу. — "Я и мои дроиды кончили снайпера. Приказы?"

— Найди мне, где Лорейн и лети сюда, нам нужна помощь. Мы будем пробиваться, — я посмотрел на Лиару, которая к этому времени уже во все глаза смотрела на меня снизу вверх. — Покажи ладонь.

Окно за нашими спинами разбилось, как и другие до него, но я даже не двинул бровью — там не было живых. Это точно был Дайнмар. Но вот Лиара встрепенулась и хотела, было вскочить, но вместо этого стукнулась о мой подбородок и чуть ли не распорола себе осколком руку с концами, ведь я уже за него держался и собирался вытащить. В этот же момент раскрылись двери наконец-то подъехавшего лифта, и наружу высыпали мои ребята, сразу же поступив под командование Дайнмара.

— Стой спокойно! — я прозвучал наверняка грубовато и грозно, и Т'Сони застыла как мышь перед котом, но даже не пискнула от боли, а только отчаянно сморщила нос и брови, когда я вынул из её ладошки пару мелких осколков, потом продезинфицировал ранки и приложил поршень с медигелем к её ладони. — Вот и всё, молодец, — я выдохнул и посмотрел ей в глаза, всё так же широко раскрытые, и ободряюще улыбнулся, прекрасно поняв всё, что говорил этот взгляд без всяких слов. — С нами спектр Вазир. Я не думаю, что что-то случилось с Лори. Не хочу думать. Пошли.

Я отпустил её руку и обернулся.

Со стороны лестниц спускалась целая процессия. По мере появления новых лиц, мои губы всё больше растягивались в улыбке даже без моего непосредственного участия. Первой шла Спектр. Тела толкала в спину лже-Кубинца с простреленным плечом. Он скулил и скалился, а как увидел меня, так начал материться. Вазир посмотрела на меня и моё окружение, чему-то кивнув, а затем произнесла самую приятную на свете вещь на данный момент времени и пространства, правда, вначале введя меня в курс дела.

— Они успели ввести систему в блэкаут, но пострадало всего около сотни пользователей, а не тысячи, как это могло бы быть. Я остановила их программу самым действенным способом. Вольфрамом в костях черепа. И мне кажется, Хэмминг, Лорейн очень сильно хочет тебя обнять.

— Я тебя прикончу, Хэмминг, — из-за спины Вазир вышагнула Эренис Т'Нарис с ужасно рассерженной — и я был бы идиотом, если бы не понял почему — миной на своём приятном и слегка подкопченном следами драки личике. — Ладно я! — она держала обеспокоенно на меня смотрящую малышку за плечи, не собираясь отпускать, хотя Лори почти сразу как увидела моё внешнее состояние, вскрикнула от неожиданности, а на её глазках заблестели слезы. — Я сама подписалась работать на тебя, когда мне пришлось отойти от дел компании матери и отдать бразды правления сестре! Но ты вмешал в это всё Лори! Что ты за урод такой?!

— Не надо так! — Лиара шагнула вперед, становясь со мной плечом к плечу. — Не оскорбляй его. Я не думаю, что он виноват...

— Твоего мнения никто не спрашивал! И кто ты вообще такая? Новая пассия Хэмминга?! Боюсь тебя разочаровать, но этого урода тоже мало волнует твоё мнение, так что прибереги своё лицемерие для другого случая, детка! — почти прорычала мгновенно окрысившаяся Эренис, эмоционально всплеснув руками. Это позволило Лорейн броситься ко мне сразу же, как только она ощутила эту возможность. — Лорейн! Вернись!

— Кенни... — она уткнулась мне в живот и обняла за ноги, разревевшись. — Я видела, как ты упал, Кенни... Пожалуйста... Никогда... Никогда не...

Я в какой-то тошнотворной прострации положил ладонь на лоб малышке и посмотрел в её голубые и полные слёз глаза.

— Не плачь, Лори. Я виноват в том, что ты стала частью всего этого. Твоя мама права. Иди к ней.

— Кенни! — она разревелась ещё сильнее и обняла меня крепче. — Не говори так, Кенни!

— Тише, тише, — я присел, отстранив её от себя, и внимательно взглянул ей в глаза. — Иди к маме. Она отведет тебя подальше отсюда. Я вам позвоню, когда разберусь здесь, хорошо, малыш?

— Л... ладно... — она утёрла слезы и повернулась к матери. — М...мам, прости.

— Пойдем, — Эренис взглянула на меня после того, как взяла свою дочь за руку и уже почти покинула помещение. Теперь повсюду вокруг были мои настоящие наёмники и дроиды с дронами, и ей можно было не опасаться нападений. Я видел, что она многое хочет мне сказать нелицеприятного, но не хочет в это всё посвящать Лори. Я понимал это стремление и едва заметно кивнул ей. Она ответила внимательным взглядом, потому как, видимо, не считала, что я способен понимать настолько сложные эмоции по взгляду. — Хэмминг, ты... разберись тут со всем. Мы... свяжемся и поговорим.

— Да, — выдохнул я и проводил мать с дочерью взглядом, а затем повернул лицо к Вазир. — Выжившие, кроме этого, — я показал на лже-Кубинца, — есть?

— Да, — ответила не Вазир, а смартхаск Дайнмара. — Мы ведем активный допрос. Их правда послал Цербер.

— Строй их кругом, как закончите. На колени, — я всё ещё был слишком зол и даже яростен, чтобы спустить всё так просто. — Всех.

— Что ты собираешься делать, Хэмминг? — полюбопытствовала Вазир, перехватив пистолет поудобнее и ткнув им ещё раз в спину своего пленника. — Зачем на колени?

— Грехи недостойных должны быть освящены кровью и страхом (1), — мрачно проговорил я и запустил сканирование личности на наемнике. — Дайнмар. Как называется их отряд? И почему я не могу найти этого... Кубинца в базах Альянса?

— Они называют себя Безликими (2). Они одни из наиболее ксенофобских банд-формирований, если рассматривать их деятельность вне Альянса. Их глава — олдфаг, как ты понимаешь. И ты его знаешь. Его имя Бенджамин Сикор. Ведет дела с нашим Новерийским Филиалом. У этих наемников прикрытие на лучшем уровне, и они при вступлении в ряды делают полную пластику лица, а также убирают из баз любое упоминание о себе. Эти ребятки из нижнего звена организации, не из окружения Сикора.

— Значит, Безликие... Кажется, план сформировался, — я оскалился и вежливо, совершенно не соответствуя своим тоном выражению лица, попросил. — Дай, пожалуйста, пистолет.

— Что ты задумал, Хэмминг? — Вазир прищурилась.

— В конце концов, — я уже всё решил для себя, потому проверил заряд в пистолете и беззаботным жестом почесал лоб, — я фактически имею на это право на своей территории. Что не запрещено, то разрешено, в конце концов.

— Что ты задумал, Хэмминг! — Тела остановила меня за плечо и развернула к себе. — Отвечай!

— Увидишь, — я, не убирая оскала с лица, взглянул ей в глаза. — Я зол.

Мы молча подождали ещё минут пять. Лиара переминалась рядом с ноги на ногу, поглядывая то на меня, то на свою руку.

— Как она? — я мягко взял её ладонь в свою и взглянул на рану, которая уже не кровоточила, а затем провел пальцами дальше, к запястью, и чтобы рассмотреть получше, притянул поближе к лицу. — Ну, Лиара, всё в принципе зажило уже почти... И спасибо, что спасла меня несколько раз. Думаю, у меня будет шанс отплатить, если ты всё же остаешься с командой Шепарда.

— Да, я... Я не очень хочу на допрос к Матриархату, Хэмминг. Именно это является альтернативой, — съехидничала Т'Сони. — Мне об этом сказала СпеКТР. И я думаю, что всё-таки спасать мир лучше, чем сидеть в теплой камере с выходом в экстранет.

— Если мне дать теплую камеру с выходом в экстранет, то я вначале спасу мир... пару раз, я полагаю. А потом захвачу его.

— Для тебя, Хэмминг, у нас заготовлен специальный карцер, — решила схохмить Вазир. — Ещё с убийства Толошан, между прочим.

— О нет, я думал, что искупил свою вину! — я схватился за сердце, решив поддержать игру, но меня прервали.

— Все готово, команданте, — произнес Дайнмар.

— О! — оскал наверняка снова выполз на лицо. Я отпустил Лиару и стремительно прошёл к выставленным в круг людям, стоящим на коленях, на ходу кивнув Вазир и махнув рукой. — Веди его сюда!

Я дернул лже-Кубинца за шиворот и поставил его в центр круга.

— Вы напали на меня. Повредили систему работы Капсул. Из-за вас пострадала куча людей. Зачем?

— Ты опасен...

— Я знаю. И я знаю, кто за вами стоит. Кажется, мне стоит чуть больше углубиться в политику. Но... Как я уже говорил грехи недостойных должны быть освящены кровью и страхом. Я лишу вас лиц. Даже тех, что вы имеете, уроды. И после смерти вас утилизируют Хранители. Сделают едой(3) для так ненавистных вам инопланетян. Оценил перспективы?

— Нет! Что ты хочешь?! Нас должны судить! Ты не можешь!

Я поморщился и раздраженно прикрыл глаза от разношёрстных воплей и их вонючего и осязаемого страха, уже пожалев о своей задумке, но не отказавшись от неё. Что-то больно я мягок стал для своих скайримских методов. Я открыл глаза, глубоко вдохнул и начал стрелять им в лица из своего любимого импульсного пистолета, идя по кругу.

Кубинец был последним.

И он нашёл в себе силы броситься на меня и попытаться умереть в бою, сопротивляясь. Я выбил из него всю дурь, а затем выпустил ему кишки его же сапожным ножом. Вазир не заметила. Азари уже давно подобным не увлекаются, есть, в конце концов, биотика. А этого парня похоронят на Земле. Остальных же... утилизировать.

Я ещё улыбался, когда отдавал этот приказ, стал лыбиться ещё больше, когда понял, что и Вазир пытается задавить довольную улыбку, которая сама выползла в ответ на мою, и всё ещё улыбался, когда встретился взглядом с Лиарой.

Я ощутил какое-то странное чувство. Будто сердце или душа, что бы это ни было по центру груди, проваливается куда-то внутрь от этой неприкрытой смеси презрения, недоумения и брезгливости. Кажется, я переборщил. И она считает меня каким-то мясником, что ли? Но... Не должно ли мне быть наплевать?

Мы ведь даже не друзья?

* * *

— Даблдок, — Уильямс покачивала лошадку (прим. авт. кабальитос или же "лошадка"— народное название высокого небольшого узкого стакана, в котором мексиканцы обычно предпочитают пить текилу) с текилой в ладони и изучающе глядела на меня чуть прищуренными и блестящими от количества выпитого глазами. — А вот ты скажи...

— Да всю правду доложи, — я был уже порядком набравшийся и готовый к сказкам, как обычно. — Кто на свете всех милее, всех румяней и белее? — Эшли и я выдержали паузу, заполнив её хитрыми переглядываниями с прищуренными глазами обеих сторон. — Я! Потому что альбинос, и на севере я рос!

— Хэмминг, — Эшли была готова сейчас хохотать даже над такими тупыми шутками, потому что текила, и едва сумела выдавить из себя мою фамилию, пытаясь отсмеяться. — Ты как обычно... Но всё же ответь!

— Чего тебе девица, чего тебе красная? — лениво отозвался я и подал Уильямс маленький перчик-чили из пиалки, которую по странному стечению обстоятельств держал у себя на коленях. — Ты не спросила, а я читать мысли не умею... К сожалению.

— Ты мне всё-таки ответь, — продолжила усиливать напор Эш, пересев поближе и куснув кончик перца прямо у меня из рук, а затем запив его залпом. — Что сегодня было-то такого, что ты до такой степени пьёшь?

— Тебя могу спросить о том же... — я не горел желанием отвечать, потому подлил текилы в подставленную рюмку и подставил ей остатки перца прямо под нос.

— Я пью, — она счастливо хрумкнула чили, оставив у меня в руках чуть подсохший хвостик, и плавно поднесла лошадку к губам, смешно вытянув их трубочкой. — Потому что.

— Вот и я тоже — потому что, — я вздохнул и прикусил губу, стараясь не смотреть за воротник собственной футболки, который в данном контексте становился полноценным вырезом, потому как футболка была надета на Эшли, — потому что, Уильямс, потому что.

— Хочешь со мной переспать? — она поймала мой взгляд на её ключицы и нагнулась с приятной улыбкой ко мне, а затем покачала головой. — Не думаю, что мы потом сможем работать вместе, для меня это несколько более серьезно, чем ты можешь себе представить...

— Я хочу переспать с каждой красивой женщиной, которая попадает в поле моего зрения, ты не знала? Об этом все знают, Эшли, не так ли? — я усмехнулся и открыто посмотрел ей в глаза. — Но для серьезных отношений мне нужна только та, что примет меня без всех моих денег и связей, беспамятного или полумертвого, пьяного или обширянного, слабого физически или старого. И я очень сильно сомневаюсь, что нам с тобой когда-либо в жизни, как в твоей, так и моей, доведется привести отношения к подобному уровню близости.

— Странная штука, — Эшли подставила стакан, и я снова налил ей. — Ты бы принял хоть одну женщину, кроме собственной матери, в тех состояниях, о которых только что говорил? Как только найдешь такую — позови, честно, интересно взглянуть, Даблдок. И насколько я знаю, у тебя никогда не было серьезных отношений. Об этом трещат все светские таблоиды, когда речь заходит о самых завидных холостяках Земли.

— Я знаю, что куча женщин хотела бы моё кольцо на своём пальце, мои кредиты на своём счету и мой...

— Я поняла, — Эшли легонько ткнула мне кулаком в щеку, заставив прервать перечисление. — И хватит ехидства, они просто мечтают решить все свои проблемы за чей-то счет, в таком случае. Они же не знают, какая ты задница...

— Ну ты знаешь, какая у меня задница. Когда я выходил из душа и переодевался, то я видел твои взгляды на мою задницу. Шепард тоже тебя впечатлил, не так ли? Раз уж мы говорим о задницах, Эш...

— И они не знают, как мастерски ты умеешь переводить тему, — Эшли опять поймала мой взгляд и ущипнула за плечо. — Наливай. И себе тоже. И расскажи, всё-таки, что там было такого, пока нас не было, что у тебя такой не то потерянный, не то убитый вид?

— Ничего особенного, Эшли, — я разлил остатки текилы по стаканам и опять взял перец, откусил от него, протянул его Уильямс и выпил, под её задорное хрумканье и пьяную икоту, которую она не смогла сдержать. — Без вас случилось многое. Слишком многое, чтобы я рассказывал это только тебе, Эшли. Я расскажу это, когда наши друзья наконец-то соберутся все в столовой, а не будут решать какие-то свои жутко важные проблемы друг с другом. Что там Шепард с Аленко и Тали не поделил? А Гаррус и кроган ушли за декстрабелковыми продуктами, хотя я так и не понял, почему они сбежали вместе, а не по отдельности.

— Мы уничтожили какой-то странный ИскИн, который чуть всех не убил, а Шепард попытался договориться. А Кайден почти сразу бросил перегрузку, как только мы поняли, что переговоры бессмысленны. Но перегрузил он что-то не то, и ИскИн потерял контакт со своей бомбой, но не с какими-то другими платформами, о которых он говорил до этого. Шепард остался недоволен. А Вакариану и Рексу эти препирательства надоели ещё до того, как ты нас пригласил пить к себе домой. Их крепко сблизили пушки.

— Ясно, — я уже, признаться, запамятовал о том, что именно говорил тот ИскИн, но что-то меня в этом настораживало, хотя я всё равно решил не придавать своей неясной тревоге особого значения. — А у меня были проблемы на работе, если так можно сказать.

— Но вкратце-то ты можешь пояснить? — с толикой ехидства уточнила Эшли. — Или всё совсем плохо? С фантазией, имею в виду, Даблдок, именно с фантазией. Если бы всё было плохо на работе твоей, то ты бы, я думаю, так спокойно здесь не напивался... Кстати, а Лиара-то что? Почему она как засела за терминал в экстранет, так и не выходит из комнаты? Что с ней такое?

— Насчёт Лиары ничего сказать не могу, потому что ни сном ни духом. А по поводу меня всё очень просто Эш, — я взглянул на зашедших в комнату и принесших сюда ощущение легкого напряжения Тали и Шепарда с Аленко, которые имели понурый вид и чуть сгорбленные спины, будто вместе с этой ссорой на них легло всё бремя мира, ну право слово! Наверное, кто-то кому-то крепко нахамил. Я ухмыльнулся и напрягся, договаривая фразу во время скоростного обдумывания своих дальнейших действий для повышения текущего настроения. — Ничего особенного не произошло, Уильямс. Всего лишь немного спасений и много убийств.

1 — the sins of the unworthy must be baptized in blood and fear — заключительная часть вызова Темного Братства в Нирне при ритуале Поцелуя Милосердной Матери

2 — Безликие — тайное общество убийц Браавоса, поклоняющихся Многоликому — богу смерти. Умеют менять лица. Песнь Льда и Пламени.

3 — В Основании Цитадели имеются системы рециркуляции отходов. Они производят искусственную органику, которую можно употреблять в пищу. Эта органическая масса распространяется бесплатно и обладает высокими питательными свойствами, но почти не имеет вкуса и очень неприятна на вид. Многие небогатые битатели Цитадели охотно ей питаются, добавляя в нее соусы и специи для вкуса. Утилизаторы обслуживают Хранители.