Маловероятное. Эпизод 1: Логово змея (джен)

В Хогвартсе царило оживление, которое не могло не радовать. После окончания Второй магической войны прошло уже четыре года, и каждый сентябрь привносил в атмосферу школы всё больше радости и оптимизма.

Гермиона Грейнджер шагала по людным коридорам, высматривая знакомые лица. Поймав собственное отражение в оконном стекле, она было улыбнулась, но потом подумала, что улыбка плохо сочетается со строгой чёрной мантией, гладко зачёсанными волосами и должностью декана Гриффиндора, и поспешила принять более подобающее выражение лица.

Школьная жизнь уже вошла в привычную колею, только порой ещё можно было увидеть какого-нибудь первокурсника, растерянно глядящего вслед лестнице, которая привела его не туда, куда он ожидал.

— Энн Суон, в чём дело? Вы забыли, где находятся теплицы?

— Нет, г-госпожа декан, — маленькая девочка с двумя светлыми косичками, похоже, была готова вот-вот разреветься. — Просто я… заблудилась. Я всегда здесь путаюсь…

— И что же, никто из ваших сокурсников не смог проводить вас?

— Нет, они… они раньше ушли с завтрака, — Энн явно робела перед своей строгой деканшей. — А мне пришлось в-вернуться за передником…

— Дом Годрика Гриффиндора славится многими добродетелями, в том числе взаимовыручкой. Передайте своим приятелям, что я жду их в своём кабинете сегодня после ужина, — профессор Грейнджер окинула девочку внимательным взглядом. — А почему ваша одежда сырая?

Энн вконец смутилась и пробормотала еле слышно:

— Меня… облил водой портрет…

— Портрет?

— Да, там такой дяденька… на коне в доспехах…

— Не говорите глупостей, портреты не могут колдовать, — профессор Грейнджер достала палочку и уверенными движениями высушила одежду девочки. — Вероятно, это Пивз подшутил над вами: выходка вполне в его духе. Вы должны сейчас пойти вон туда, спуститься на два этажа, затем повернёте направо и выйдете в холл.

Гермиона какое-то время смотрела девочке вслед, и только убедившись, что та отправилась в нужном направлении, продолжила свой путь. Войдя в кабинет директора, она по обыкновению энергично поздоровалась:

— Доброе утро, директор МакГонагалл!

— Доброе утро, Гермиона, присаживайтесь. Хотите чаю?

На столе перед МакГонагалл лежала внушительная стопка документов.

— Нет, благодарю вас, я только что позавтракала.

— Ну что, как прошёл ваш первый месяц в качестве декана?

— В страшной суете, — Гермиона вздохнула. — Я наивно полагала, что знаю, на что иду, но даже не могла предположить, сколько времени будут отнимать у меня новые обязанности!

— О, не волнуйтесь, так будет только первое время. Потом освоитесь, привыкнете… — протянула профессор МакГонагалл рассеянно.

— А там и пенсия, да? — Гермиона наконец-то позволила себе улыбнуться.

— Или какая-нибудь другая должность, — МакГонагалл бросила на неё стремительный взгляд поверх очков, обмакнула перо в чернила и сменила тему: — Что у нас с совами?

— Заказ, который Хагрид отправлял в Хогсмид, выполнен, дюжина новых сов успешно размещена в совятне, — отрапортовала Гермиона.

— Что ж, очевидно, на первое время этого будет достаточно для нашего объёма корреспонденции. Но, пожалуйста, не выпускайте эту ситуацию из-под контроля, Гермиона.

— Да, разумеется.

— Кто бы мог подумать, что в этом году только четыре ученика привезут с собой сов, а книззлы будут пользоваться такой популярностью, — МакГонагалл подписала очередной документ и переложила его в другую стопку. — Я полагаю, мода на них стала для вас приятной новостью?

— Да, наконец-то у Глотика будет компания… — Гермиона пристально посмотрела на директора, поминутно хмурившуюся, как будто каждая бумага была её личным врагом, и насторожилась: — Минерва, что-то случилось? Это снова произошло?

МакГонагалл подавила тяжкий вздох.

— Да, ещё двое студентов, и снова в подземелье бывшего Слизерина. Энтони Макмиллан, чистокровный, Хаффлпафф, пятый курс, и Сьюзен Хоуп, полукровка, третий курс Рейвенкло. Филч нашёл их рано утром — очевидно, они находились там с вечера. Всё, как и в прошлые два раза: полное оцепенение, словно они встретились с василиском, только пульс прощупывается. Сьюзен уже очнулась, но совершенно ничего не помнит, а Энтони ещё в коме.

— Третий курс? Она ведь поступила уже при мне. Мерлин мой, совсем ещё ребёнок… Вот к чему приводят нарушения комендантского часа, — Гермиона сокрушённо покачала головой.

— Ах, Гермиона, все мы когда-то были студентами… Скажите, вы уверены, что василиск мёртв?

— Абсолютно. В день битвы за Хогвартс я своими собственными глазами видела его скелет в Тайной комнате.

— А та книга о подземельях — вы нашли её?

— Да, — Гермиона достала и положила перед профессором МакГонагалл толстую книгу в потёртой выцветшей обложке, — но там нет ничего ни о василисках, ни о других существах, которые могли бы сделать такое с учениками. Я ещё подумала, что будет полезно поискать что-то о скрытых и наследственных проклятиях, и я точно знаю, что в директорской библиотеке были рукописи о…

Её прервал перезвон серебряных приборчиков непонятного назначения, оставшихся ещё со времён Дамблдора.

— Спасибо, Гермиона. Я посмотрю их попозже.

Внезапно возникшая в кабинете серебристая полупрозрачная рысь произнесла приятным мужским голосом:

— Минерва, я хотел бы видеть вас у себя. По возможности быстрее.

— Кингсли вызывает, — проворчала профессор МакГонагалл. — Интересно, это связано с нападениями? Если да, то ситуация обостряется.

— Нам нужно как можно быстрее найти того, кто нападает на студентов, ведь это угроза для всего Хогвартса! — Гермиона выпрямилась и наклонилась вперёд. — Если вы позволите, Минерва, я займусь этим.

— Что ж, — профессор МакГонагалл покосилась на стопку бумаг, ожидавших её рассмотрения, на настенные часы и сказала: — Разберитесь с этим, Гермиона.

* * *

Скрипучее крыльцо на первый взгляд казалось заброшенным. Гермиона стояла перед обшарпанной дверью старого дома и смотрела на потускневший латунный молоток. Собравшись с мыслями, она постучала. Спустя минуту дверь распахнулась, и на пороге показался Северус Снейп.

— Мисс Грейнджер. Входите.

— Профессор Грейнджер, — автоматически поправила Гермиона, перешагивая через порог и делая вид, что не замечает каменного выражения лица, на котором Снейп не потрудился изобразить даже слабого подобия радушия.

Внутри было темно и душно, но не ощущалось никаких неприятных запахов — к чему она уже была готова. Более чем скромная обстановка гостиной не задержала на себе её внимания, в отличие от хозяина. Цепкий взгляд Гермионы отметил похудевшее лицо, прожжённые дыры на мантии и остановился на руках в перчатках из драконьей кожи.

Снейп закрыл дверь, жестом пригласил её сесть и рухнул в кресло напротив. Сняв перчатки, он бросил их на видавший виды журнальный столик и откинулся назад, положив ногу на ногу и сцепив руки в замок. Повисло неловкое молчание. Спустя какое-то время Снейп процедил:

— Что ж, профессор, — он сделал ударение на этом слове, — Грейнджер, признаюсь, ваша сова стала неожиданностью для меня. Я практически не принимаю гостей дома. Откуда вы узнали мой адрес?

— Из вашего дела в архиве Хогвартса.

— А. Ну да. Итак, чем обязан несказанной чести лицезреть вас?

С чего она взяла, что он мог измениться? Она прокашлялась.

— Видите ли, мистер Снейп, Хогвартсу угрожает опасность… — она замялась.

Снейп выпрямил спину и наклонился вперёд.

— Вот как? — немного помолчав, он добавил: — Это меня не удивляет, учитывая, что там работаете вы. Но я не вижу, каким образом это связано со мной.

Гермиона решила игнорировать иронию.

— С первого сентября на учеников было совершено шесть нападений, причём два последних с интервалом менее недели. Признаки схожи с картиной, которая наблюдается при нападении василиска, за тем исключением, что пострадавшие через некоторое время приходят в себя. Нападают всегда на двух человек, от второго до седьмого курса, невзирая на факультет и чистоту крови. Свидетелей до сих пор не было, — она замолчала.

Снейп картинно приподнял брови.

— Я всё ещё жду ответа на свой вопрос, — произнёс он, наконец. — При чём здесь я?

— Видите ли, — она прочистила горло, — нападения всегда происходят недалеко от подземелий.

Снейп прищурился.

— Вы имеете в виду подземелья факультета Слизерин?

Гермиона отвела взгляд.

— Бывшего факультета Слизерин, мистер Снейп.

Он сверкнул глазами.

— Факультет не может быть бывшим, — его голос утратил язвительные интонации и просто-таки звенел. — И вы это прекрасно знаете, госпожа декан.

Вскочив, Снейп принялся мерить комнату широкими шагами.

— МакГонагалл вообразила, что ей всё дозволено? Бьюсь об заклад, она дождаться не могла, когда я покину Хогвартс. Какое лицемерие: «Разумеется, мистер Снейп, вы заслужили отдых, вы отдали сполна все долги…» — мелкая пакость в отместку за тот год, что я был директором Хогвартса. Потом она расформировала мой факультет…

— Это была инициатива Министерства, — попыталась вступиться Гермиона. — Там решили, что воспитание детей в духе слизеринской идеологии будет способствовать развитию у них тяги к тёмным наукам…

— Да неужели? А чему же способствует воспитание детей в духе гриффиндорской идеологии? А вовсе без идеологии, как на Хаффлпаффе? Помнится, в школе вы считали себя неглупым человеком, Грейнджер… Так скажите, — он навис над ней, упираясь ладонями в столик, — вы-то сами понимаете, насколько абсурдны эти претензии?

Гермиона, не мигая, глядела в чёрные глаза Снейпа. Так близко она не видела его с шестого курса. Опомнившись, он отодвинулся, подошёл к окну и, заложив руки за спину, с отсутствующим видом уставился в него. Скучный пейзаж, открывавшийся из окна, скрашивали лишь яркие жёлтые и оранжевые листья, толстым ковром покрывавшие выщербленный асфальт.

— Ни она, ни кто-либо из преподавателей за три года ни слова не сказал в защиту факультета. Даже Слагхорн. Все просто смирились. А теперь она присылает вас ко мне — для чего?

— На самом деле, — ответила Гермиона, рассматривая его профиль, — профессор МакГонагалл ничего мне не поручала. Прийти сюда — моя инициатива. Я подумала… раз нападения совершались рядом с подземельями, вы можете знать, кто виновен в этом. Вы столько лет прожили там, вы знаете их, как свои пять пальцев. Я пыталась докопаться до истины, найти источник этих происшествий, но, увы, не преуспела. Очевидно, мы нуждаемся в вашей помощи, чтобы распутать это дело.

— Как это, видимо, неприятно для вас, — он повернулся и с безразличным видом подошёл к камину. — К сожалению, вынужден вам отказать. К сожалению для вас, разумеется.

Ей послышалось?

— Отказать?

— Мисс Грейнджер, скажите сразу, сколько раз я должен повторить это слово, чтобы до вас дошло, я выполню эту процедуру, и расстанемся, наконец, — на его лице снова появилось скучающее выражение.

— Но постойте… Раз уж вы так ратуете за свой факультет, докажите на деле свою любовь к нему!

— Полагаю, стараниями вашего нового директора я декан ныне не существующего факультета. Передайте ей мои самые наилучшие пожелания.

— Вы не можете просто так выгнать меня отсюда!

Снейп осклабился:

— Да что вы? Предлагаю вам поторопиться, меня ждёт работа.

— Очередное запрещённое зелье? — Гермиона вскочила. — Или очередной тёмный артефакт, за дезактивацию которого какой-нибудь никчёмный бездельник отвалит вам кучу галлеонов?

— О, я вижу, вы неплохо подготовились к нашей встрече! Я учту это, когда буду принимать заказ от следующего бездельника. Дверь прямо за вашей спиной, мисс Грейнджер.

— Да вы… — она задохнулась от обиды. — В конце концов, вы мне обязаны!

— И чем же? — произнёс он вкрадчиво.

— Жизнью!

— Вы имеете в виду тот случай, когда вы перевязали мои раны? Оставили своих друзей, вернулись в Визжащую хижину — ручаюсь, все долго ломали голову, почему вы так поступили. Это было очень мило с вашей стороны.

— Мило?!

— Не кричите так, — он поморщился. — Чтобы вы знали: у меня иммунитет к большинству ядов, в первую очередь змеиных. Род деятельности, знаете ли, вынуждает быть предусмотрительным.

— О, вот как? Превосходно! А поделитесь секретом: как можно, находясь без сознания, остановить кровотечение?!

Снейп сложил руки на груди.

— Вы преувеличиваете, считая себя моим ангелом-спасителем.

— Да, я вижу, вы-то уж точно не спаситель и тем более не ангел, — Гермиона нервным движением схватилась за свою сумочку. — В Хогвартсе появилось нечто странное и страшное — возможно, даже василиск — и нападает на учеников, некоторые из них совсем ещё дети, а вас интересует только нажива! Сколько из них должно пострадать прежде, чем ваше каменное сердце хоть немного дрогнет?

— Совершенно незачем так кипятиться, у вас от этого морщины появляются. Такими темпами вы скоро станете похожи на МакГонагалл, — Снейп взял со столика перчатки и принялся вертеть их в руках. — Скажите, какой реальный вред нанесён пострадавшим? Если не считать обморока?

— Амнезия. До нескольких часов. Слабость, апатия и головокружение. Ещё бывает пониженная температура тела.

— Ну вот, видите, ничего непоправимого. Впрочем, для родителей это должно быть печально. Что ж… пусть и не жизнью, но я действительно вам обязан. Итак, — он резко развернулся в её сторону, и на мгновение показалось, что вслед за ним взметнулась чёрная профессорская мантия, — в каком качестве вы предлагаете мне появиться в Хогвартсе?

Гермиона растерянно заморгала.

— Что значит — в каком качестве?

Он закатил глаза.

— Вы предполагали, что я буду оказывать вам помощь дистанционно?

— Нет, но… Я думала, что вы просто аппарируете, выясните всё, что нужно, и вернётесь обратно. Разве вам нужно какое-то качество, чтобы появиться в Хогвартсе?

— Разумеется, — в голосе Снейпа появились нотки раздражения. — Если василиск мёртв, то это кто-то из людей. Других тварей в подземельях нет с тех пор, как обрушился тоннель под озером. А значит, мне нужно прикрытие. Или вы предлагаете мне ходить по замку и спрашивать у всех подряд: «Милейший, это не вы организовали нападения»? — он задумчиво провёл пальцем по пыльной каминной полке и добавил: — Если я буду иметь доступ к студентам, то смогу применить легилименцию и узнать, что конкретно произошло с пострадавшими, и что этому предшествовало.

— Доступ к студентам? — Гермиона, как могла, пыталась скрыть тревогу в голосе. Судя по выражению лица Снейпа, у неё это не получилось.

— Вы полагаете, я представляю для студентов большую опасность, чем нападающий?

— Да… То есть нет… То есть … Может быть, лучше ограничиться старшими курсами?

— Ну-ка, напомните мне, на каком вы были курсе, когда едва не погибли от взгляда василиска?

Гермиона опустила голову и медленно села обратно в кресло.

— Но что я могу предложить вам в качестве прикрытия?

Снейп с деланным безразличием пожал плечами:

— Это ваша безумная идея, вы и ломайте голову.

— Зельеварение исключается, его ведёт Слагхорн, Защиту от Тёмных Искусств — мисс Адамс… Великий Мерлин, как я буду согласовывать это с профессором МакГонагалл?..

— Вы смеётесь? В мои планы не входит застрять в Хогвартсе на весь учебный год. Неделя-другая, максимум месяц, мне этого достаточно.

— Может быть, спецкурс по зельям? Гарри Поттер приходит иногда, чтобы почитать несколько лекций по ЗОТИ перед ЖАБА и СОВ…

Снейп кинул на Гермиону быстрый взгляд.

— Хм, это интересная идея. Всё же вы не совсем безнадёжны, — сказал он, резкими движениями натягивая перчатки. — Я предпочёл бы ЗОТИ. Послезавтра жду от вас сову с подробностями.

* * *

Уже три года в подземельях не появлялось никого, кроме домовиков, изредка пытавшихся поддерживать видимость порядка в покинутых и запечатанных спальнях. Конечно, Гермиона знала, что некоторые особо беспокойные студенты нет-нет да наведываются в это почти зловещее место. И их можно было понять: в подобных обстоятельствах она и сама не удержалась бы от того, чтобы навещать хоть изредка портрет Полной дамы. Правда, после очередного нападения стало понятно, что спускаться ниже первого этажа просто-напросто опасно. Но искателей приключений среди учеников Хогвартса всегда было хоть отбавляй. Вспомнив близнецов Уизли, Гермиона улыбнулась, но её улыбка тут же погасла.

И вот теперь здесь снова появился жилец, хотя и временный. Разумеется, Северус Снейп ничего и слышать не желал о том, чтобы по примеру профессора Слагхорна занять уютную сухую комнату с хорошим видом на одном из верхних этажей. Даже тот небольшой промежуток времени, на который, как предполагалось, он приехал в Хогвартс, Снейп пожелал провести в своей старой спальне. И это даже несмотря на то, что ему приходилось каждый день по нескольку раз преодолевать значительное расстояние до кабинета ЗОТИ.

Только почти перейдя на бег, Гермиона успевала за Снейпом. Он вышагивал так стремительно, словно боялся опоздать. Однако, подойдя к двери кабинета, внезапно остановился и несколько мгновений медлил, прежде чем войти. Влетев вслед за ним в класс и осмотрев студентов в жёлто-чёрных галстуках, Гермиона с привычным удовольствием чётко и громко произнесла:

— Здравствуйте, садитесь, — дождавшись, пока все усядутся, она продолжила: — Представляю вам профессора Снейпа. Он проведёт у вас дополнительный курс по Защите от Тёмных Искусств для более полной подготовки к СОВ.

— Так это правда? — раздался звонкий девичий голос. — Мы-то боялись, директор ни за что не разрешит вам вернуться в школу.

Снейп прищурился:

— Встаньте. Ваше имя?

— Анна Пьюси, — радостно ответила девушка. — Значит, наш факультет всё-таки вернут?

Снейп внимательно посмотрел на неё:

— Вы учились на Слизерине?

— Да, на первом курсе. А потом нас всех перераспределили, — Анна нахмурилась, но потом снова заулыбалась. — Но теперь вы снова здесь, а вы так этого не оставите. Что мы будем изучать?

Тонкие губы Снейпа сложились в усмешку.

— Раз вы так осведомлены, выскажите свои предположения.

— Ну… — она замялась. — Я слышала, вы сильный легилимент… Может быть, легилименцию?

— Именно. Итак… — начал Снейп.

— Ух ты, вот это круто! — раздался вдруг возглас откуда-то с задних рядов.

Снейп вскинулся и безошибочно отыскал глазами нарушителя тишины.

— Ваше имя?

— Энтони Макмиллан.

Снейп несколько секунд молчал, глядя прямо в глаза Макмиллану, затем заговорил:

— Пять баллов с Хаффлпаффа за посторонние разговоры на уроке. Пять баллов — Хаффлпаффу за осведомлённость, — заложив руки за спину, Снейп медленно пошёл вдоль прохода между партами. — Наши занятия факультативные. Это означает, что вы вольны в любой момент покинуть их, и это никак не отразится на ваших баллах в аттестате. Но также это означает, что я могу отказать в праве посещать эти занятия тем из вас, чьё обучение сочту нецелесообразным. Тем же, кто планирует прослушать курс моих лекций целиком, а уж тем более изучить практическую часть, стоит запомнить, что на моих уроках разговаривают только с моего разрешения, — Снейп остановился и обвёл тяжёлым взглядом аудиторию, замершую в гробовом молчании. Не поворачиваясь к Гермионе, он процедил: — Благодарю вас, профессор Грейнджер. Можете вернуться к вашим неотложным делам.

* * *

За профессорским столом в Большом зале произошли перемены: едва увидев в первый раз Снейпа, Невилл слегка побледнел и пересел на крайнее место с другой стороны от директора. Якобы ему там было удобнее. Из-за этого часть преподавателей переместилась, а Гермиона теперь сидела рядом со Снейпом. Не лучший кандидат для светской беседы. Но Гермиона и не собиралась болтать с ним об отвлечённых материях — скорее уж поделиться информацией и обсудить версии. Разумеется, ей не хотелось отнимать чужой хлеб: Снейпа и пригласили сюда именно для того, чтобы разобраться, что произошло со студентами. Однако она ведь уже расспросила множество учеников: и поодиночке, и парами, и даже тех, кто только-только очнулся в больничном крыле. И успела поискать информацию в библиотеке. Это всё могло пригодиться Снейпу, разве нет? Только бы перехватить его прямо сейчас, пока он, наспех позавтракав, ещё не умчался на свои занятия.

— Профессор Снейп! — бодро приветствовала его Гермиона. — Как ваши первые дни в Хогвартсе?

— Как будто и не покидал эти стены на пять лет, — проворчал тот в ответ. — Студенты, по всей видимости, при любом директоре будут ленивыми и безалаберными.

— Вот прямо так все до единого? — с напускным удивлением воскликнула Гермиона.

К её огромному сожалению, хорошее настроение не передавалось воздушно-капельным путём.

— В подавляющей массе, — ответил Снейп мрачно. — Легилименция и окклюменция во все времена были крайне сложны для студентов. Редкие исключения только подчёркивают общую безрадостную картину.

— Ага, — обрадовалась Гермиона, — значит, кому-то всё же удалось впечатлить вас?

— По правде сказать, — медленно и словно неохотно сказал Снейп, придерживая чашку, — одна студентка, Пьюси, была весьма близка к тому, чтобы прочитать мои мысли. Мне даже пришлось слегка усилить защиту. Но это не удивительно — она из хорошей семьи и раньше училась на Слизерине.

— Для каждого декана ученики его факультета всегда будут самыми талантливыми, — улыбнулась Гермиона.

Снейп только фыркнул в ответ:

— Бросьте. Четыре года на Хаффлпаффе ни для кого не могут пройти бесследно. Скорее, думаю, дело в том, что с ней дома занимается старший брат, Эдриан Пьюси. Я лично обучал его ещё в то время, когда… — Снейп умолк.

— Что ж, — воскликнула Гермиона преувеличенно бодро, спеша сменить тему, — какие данные относительно происшествий вы уже успели собрать, опрашивая учеников?

— Зачем мне их опрашивать? Всё, что нужно, можно узнать с помощью легилименции, — пожал плечами Снейп. Его мрачный тон плохо сочетался с оптимизмом слов.

— Так вы видели, кто нападал на студентов?

— Нетрудно понять, что вы подозреваете слизеринцев... бывших, — процедил Снейп, и его и без того прямая спина словно окаменела. Через некоторое время он продолжил: — К сожалению, воспоминания о нападениях у пострадавших практически отсутствуют. Информации не слишком много — полагаю, это последствия амнезии. И я вынужден вас разочаровать: в момент нападения никого, кроме пострадавших, поблизости не было. Людей, я имею в виду. Нет, я склонен считать, что к этому имеет отношение какой-то призрак: несколько студентов показали в воспоминаниях ощущение холода непосредственно перед нападением, а двое видели неподалёку некое свечение.

— Как интересно, мне они о таком не рассказывали… — Гермиона впервые задумалась о том, насколько удобно было узнавать всё необходимое прямо из разума других людей. — Да, вот ещё: я дополнительно опрашивала однокурсников пострадавших, и многие говорят, что спускались в подземелья, но с ними ничего там не произошло. А вы применяли легилименцию ко всем пострадавшим? Как в их воспоминаниях выглядели жёлтые глаза нападавшего? Как у кошки или…

— Жёлтые глаза? — непонимающе нахмурился Снейп.

— Ну да, некоторых студентов я опрашивала в Больничном крыле: так сказать, по свежим следам. Они говорили, что помнят кого-то очень страшного и неприятного, и у него были жёлтые глаза. Неужели это вам ни в чьих воспоминаниях не встретилось?

— Нет...

— Вы знаете, когда я услышала про глаза, то сразу вспомнила: Гарри рассказывал, что ярко-жёлтыми были глаза у василиска…

— Не говорите ерунды, — отмахнулся Снейп, — я уверен, что это призрак.

— Ну, если это действительно призрак, всё не так страшно. Максимум, на что он способен — слегка охладить тело, если пройдёт сквозь кого-нибудь.

— Я бы не был так легкомысленно спокоен, — сказал Снейп с заметным раздражением. — Многие бестелесные существа способны нанести значительный вред.

— В общем-то, вы правы… — пробормотала Гермиона, внезапно вспомнив про дементоров. — А как вы думаете, существуют призраки с жёлтыми глазами?

Снейп задумчиво отвёл взгляд, но потом раздражённо мотнул головой, словно отвергая непрошеную мысль.

— Полагаю, вам стоит поискать ответ на этот вопрос в библиотеке. Это то, что лучше всего у вас получается, — ответил он и направился к выходу из Большого зала.

— Но я уже искала… — бросилась вслед Гермиона.

— И обязательно посмотрите в Запретной секции, — донеслось до неё прежде, чем Снейп, ускоряя шаг, оставил её стоять в совершенной растерянности.

* * *

Гермиона от души надеялась, что её руки не дрожали, когда она брала чашку чая, предложенную МакГонагалл. Портреты директоров вполголоса обсуждали возвращение профессора Снейпа, но мало кто из них испытывал по этому поводу оптимизм.

— Ну, хоть вы-то считаете, что я поступила правильно? — обратилась Гермиона к портрету Дамблдора.

— Время покажет, — ответил тот с тихой улыбкой.

— Не говорите глупостей, милочка. Если бы я считала, что вы поступаете неправильно, ноги Северуса не было бы в моей школе. Однако сейчас нам важнее обезопасить детей, — МакГонагалл открыла жестяную коробку с шотландским клетчатым рисунком, лежавшую на столе поверх всех бумаг. — Возьмите печенье. Возьмите, я вам говорю.

— Мне кажется, он ненавидит меня, — Гермиона подавила вздох и взяла имбирного тритона.

— Натянутость в отношениях между деканами Гриффиндора и Слизерина… пусть даже бывшего, — традиция, уходящая корнями к самим Основателям. Вам ли этого не знать? Это знамя, которое вы приняли у меня вместе с должностью. — Если не знать профессора МакГонагалл, можно было бы подумать, что она спрятала за чашкой чая улыбку. — И в конце концов, это всего лишь на месяц. Как только мы ликвидируем опасность, то сможем с чистой совестью отпустить нашего дорогого временного профессора к его котлам и колбам.

Гермиона задумчиво качала ногой, рассматривая резную золочёную раму портрета Дамблдора. Тихое жужжание серебряных приборчиков убаюкивало.

— У профессора Снейпа есть уже какие-нибудь догадки? — спросила профессор МакГонагалл, грея руки о чашку.

— Он не считает нужным сообщать мне о направлении своих мыслей. Ходит, смотрит, общается со студентами. Я знаю, что он применяет легилименцию — девять пострадавших из двенадцати уже ходили на его занятия. Одному Мерлину известно, к каким выводам он пришёл, но знаете, Минерва, мне кажется, что в нападениях виновен кто-то из студентов, недовольных расформированием Слизерина. У профессора ещё не было ни занятия, на котором бы не нашёлся хотя бы один ученик, интересующийся, не связано ли возвращение Снейпа с тем, что факультет будет возрождён.

— Даже так? Но какую цель они преследуют, если до сих пор не было высказано никаких требований? Всё это надо обязательно обсудить с профессором Снейпом, — Минерва отодвинула чашку и взяла в руки перо, задумчиво вращая его в пальцах. — Но как я могла воспрепятствовать Министерству? Возродить Слизерин… — проворчала она. — Даже если бы это было в моей власти…

Внезапно раздавшийся скрипучий голос заставил её вздрогнуть.

— Я уже говорил вам, и повторю снова: такие вещи должны находиться в компетенции директора школы! — Финеас Найжделус Блэк говорил, как обычно, безапелляционно.

— И я отвечу вам тем же, чем и раньше, — произнесла раздражённо МакГонагалл, — идти против решений, навязываемых Министерством — не только неразумно, но и опасно! Лучше уступить в малом, чем опасаться больших неприятностей. Я не могу подвергать детей риску.

— В малом? — взвизгнул он. — Интересно, если бы Министерство решило расформировать Гриффиндор, называли бы вы это малостью? То, что вы позволили отъять часть школы, отдать нунду на растерзание её единство и гармонию, говорит о вашем несоответствии занимаемой должности!

Эти слова вызвали бурю негодования среди других портретов.

— Что вы себе позволяете! — взревел дородный красноносый волшебник, потрясая кулаком. — Да ещё в присутствии дамы!

— Наша задача — служить действующему директору, а не критиковать его! — воскликнул Армандо Диппет.

— Проявите зрелость, Финеас, поднимитесь над факультетскими различиями, — процедил высокий старик в остроконечной шляпе.

— Ну-ну, дорогой Финеас, не стоит быть столь категоричным, — сказал Дамблдор. — Не забывай, Минерва всего лишь женщина.

— Я попросила бы вас, дорогой Альбус, тщательнее выбирать выражения, — прошипела остроглазая ведьма с соседнего портрета, поднимая необыкновенно толстую волшебную палочку, больше похожую на трость.

Внезапно высокая серебряная чернильница опрокинулась с громким стуком, заливая перья, скатерть, бумаги на столе. Профессор МакГонагалл вскочила и гневно воскликнула:

— Финеас, ещё одна подобная провокация — и я вас занавешу! Гермиона, помогите мне!

Они поспешно убрали чернильницу и принялись очищать документы.

— Ах, вот этот совсем испорчен! Какая же я неловкая, — бормотала Минерва. — Экскуро! А отчёт можно восстановить, какое счастье!

Когда всё было закончено, она уселась в своё кресло, массируя виски.

— Налейте нам ещё по кружечке, — наблюдая, как Гермиона возится с чаем, она задумчиво произнесла: — Я прошу вас оказать профессору Снейпу самую всестороннюю помощь.

— Вы имеете в виду — в его расследовании? — осторожно поинтересовалась Гермиона.

— Разумеется, в расследовании. Но необходимо учитывать, что никто, в том числе сам профессор, не в состоянии заранее предугадать, где и когда вы можете ему понадобиться.

— Конечно, профессор МакГонагалл, — ответила Гермиона преувеличенно бодро.

* * *

Вечером Гермиона стояла перед дверью в комнаты профессора Снейпа и никак не могла решиться постучать. Всю неделю она, исполняя просьбу директора, пыталась навязать свою помощь человеку, который в ней не только не нуждался, но и избегал. Помощи, разумеется. Смешно и нелепо. Взрослая женщина, преподаватель, декан факультета, она робела перед этой медной дверной ручкой, выкованной в виде змеи, словно та в любой момент могла зашипеть и ужалить. Внезапно из-за двери раздался приглушённый голос:

— Что вы там медлите, Грейнджер? Вы тратите моё время. Постучитесь уже, получите ваше разрешение и входите.

Дверь распахнулась, и на пороге возник весьма раздражённый Снейп.

— Однако вы не торопились. Я уже четверть часа как вышел из столовой и мог уже трижды проскользнуть мимо вас по своим делам. Госпоже директору стоило бы поручить слежку более толковому сотруднику.

— О, нет-нет, она всего лишь просила…

— Избавьте меня от подробностей, — поморщился Снейп. — Не имею ни малейшей потребности знать, в какую вежливую обёртку упаковала МакГонагалл свой приказ. И… не смею больше вас задерживать. Я тороплюсь.

— Минуточку, — возмутилась Гермиона, — вы что, хотите сбежать? Если вы планируете предпринять что-то, связанное с нашим расследованием, то я должна при этом присутствовать.

— Нашим расследованием? — саркастично протянул Снейп.

— Да, нашим, потому что я потратила на это немало времени, и информация, которую я нашла, очень важная. И вообще, вас пригласили сюда по моей инициативе!

Гермиона посмотрела на Снейпа с вызовом. Немного помолчав, тот ответил:

— Что ж, зерно разума в вашем предложении есть. У двоих вдвое больше шансов выжить или, по крайней мере, подать о себе знак. Надеюсь, вы умеете передавать сообщения с патронусом. Но учтите: если вы и впредь намерены ходить за мной чуть ли не в уборную, предупреждаю: будете нерасторопны — останетесь с носом, — заперев дверь, он зажёг Люмос и устремился вглубь подземелий. — Да, и постарайтесь не высовываться и не геройствовать, — обронил он уже на ходу.

Гермиона достала свою палочку и поспешила за ним.

— Куда мы идём? — спросила она.

— Хочу проверить одну теорию.

Свернув в коридор, оканчивавшийся тупиком, Снейп прошёл в самый конец и встал прямо перед голой стеной в потёках воды. Он разглядывал кладку из дикого камня так, словно та могла поведать что-то очень важное. Гермиона смотрела во все глаза, стараясь не пропустить ни одного движения, однако Снейп сохранял неподвижность.

В подземельях было темно, сыро, очень холодно и как-то странно тихо. Для полноты картины не хватало только звука капающей откуда-нибудь воды. Гермиона зябко поёжилась.

Развернувшись к ней, Снейп процедил:

— Воспользуйтесь уже согревающими чарами.

— А вы? — вырвалось у Гермионы.

Снейп лишь передёрнул плечами и сложил руки на груди.

— Итак, — сказал он, — я установил, что пострадавших условно можно разделить на две равные группы. Первые — это те, кто по тем или иным причинам спускался в подземелье. Собственно, для них на этом всё и заканчивалось, в себя они приходили уже в Больничном крыле. Некоторые из них помнят ощущение холода или некое свечение неподалёку. Вторые же — те, кто спускался сюда вместе с первыми, или кто встречал их выходившими отсюда — описывают, что первые не реагировали на вопросы, вели себя заторможено, но, заметив кого-либо, подходили вплотную и старались установить зрительный контакт. Собственно, следующее осознанное воспоминание вторых — тоже о Больничном крыле. Опустим несущественные подробности вроде хищного выражения лица первых — я считаю их плодом бурного подросткового воображения. Но одна деталь, общая для всех происшествий, меня заинтересовала: они переставали моргать, а глаза у них приобретали ярко-жёлтый цвет.

— Но всё-таки, что это может означать?

— В мире есть лишь одно существо с жёлтыми глазами, способное обратить человека в камень, — произнёс Снейп менторским тоном и бросил на неё укоризненный взгляд, словно Гермиона в который раз разочаровала его своей неосведомлённостью.

— Но ведь вы сами… — растерянно пробормотала она. — И потом: василиск давным-давно мёртв. А его взгляд убивает, обращая в камень навечно. Оцепеневшими жертвы становились лишь, когда смотрели на него опосредованно, например, в зеркало. Опосредованно... Через одного из студентов? — Гермиона подняла на него изумлённый взгляд.

— Продолжайте, — потребовал Снейп.

— Так вот почему пострадавших всегда было двое — один нападал на второго, когда становился одержимым мёртвым василиском! Или кем-то, кто притворился василиском? Это как когда Гарри становился одержим Волдемортом… Но разве у василиска может быть призрак? — увидев выражение лица Снейпа, Гермиона поспешила объяснить: — Нет-нет, я помню про Грима, и книгу Мопси Флиберт тоже читала — в ней рассказывается по животных-призраках Великобритании, но нет никаких упоминаний о призраке василиска!

— Значит, наш василиск — первый, который обзавёлся собственным привидением. Если мы вернёмся отсюда целыми и невредимыми, у вас будет уникальный шанс принять участие в доработке книги мисс Флиберт.

Снейп отвернулся к стене и произнёс несколько слов, по звучанию напоминавших латынь.

— О, вы думаете? Это было бы… Минуточку, что значит «если»? — воскликнула Гермиона, наблюдая, как камни, казалось бы, незыблемой кладки отъезжают в сторону. — Что это?!

— Не стоит так волноваться, это всего лишь гостиная факультета Слизерин. Бывшего, — подчеркнул Снейп язвительно, — факультета.

Гермиона настороженно смотрела, как он медленно проходит в образовавшийся проём, оглядываясь вокруг, словно впервые попал в это место. Перехватив палочку поудобнее, она вошла следом.

— Вы уверены, что здесь нет никакой опасности? Может быть, следует…

— А вы уверены, что где-либо в Хогвартсе есть место, где нет никакой опасности? — перебил он её.

— Но сигнальные чары…

— Сняты директором по моей просьбе.

Снейп спустился чуть ниже по невысокой лестнице и медленно пошёл вперёд, слегка склонив голову. Гермиона прокралась следом, осматриваясь. Низкое длинное помещение выглядело заброшенным: слой пыли покрывал укрытую чехлами мебель и цепи, на которых висели давно погасшие люстры. Камины были пусты, чисто выметены и также покрыты пылью.

— Вы полагаете, призрак василиска может быть где-то здесь?

— Сомневаюсь. Как правило, привидения очень привязаны к месту смерти своего тела.

Исподтишка наблюдая, каким взглядом он осматривается вокруг, Гермиона попыталась представить, что она почувствовала бы, если бы увидела гостиную Гриффиндора в таком состоянии. Содрогнувшись, она прогнала из головы мрачные мысли.

— Вы рассчитываете здесь что-то найти?

— Определённо, рассчитываю, — словно опомнившись, Снейп резко вскинул голову и снова принялся торопливо осматриваться. Видимо, обнаружив, что искал, он прошёл в дальний конец комнаты и остановился перед неприметным на вид гобеленом, на котором было изображено какое-то давнее сражение. — Кровавый Барон был не особенно рад меня видеть. Нельзя его не понять: быть привидением несуществующего факультета — не предел мечтаний для призрака его возможностей и амбиций. Однако он всё же оказал мне любезность, поделившись информацией. Он сказал: «Обратись к истокам».

— «Обратись к истокам»? Но что это означает?

— Только одно, — Снейп отодвинул гобелен, прошёл до конца длинного узкого прохода, скрывавшегося за ним, коснулся палочкой стены и произнёс: — Декан факультета Слизерин просит его основателя о помощи.

Некоторое время ничего не происходило, но затем где-то что-то ухнуло, воздух колыхнулся, и часть стены отъехала в сторону. Войдя вслед за Снейпом, Гермиона увидела небольшую комнату, обставленную так же, как и гостиная. Несколько низких окошек, забранных ажурными решётками, находились явно под водой Чёрного озера. Холодный зеленоватый свет, лившийся из них, придавал комнате потусторонний вид.

Одну стену почти целиком занимал огромный портрет в старинной серебряной раме. На нём в кресле с высокой спинкой, обтянутой тёмно-зелёным бархатом, сидел высокий и худой маг, без бороды, но с длинными серо-пепельными волосами.

— Господин нечистокровный декан изволил пожаловать, — проговорил он хрипловатым голосом.

— Господин Слизерин, — Снейп склонился в коротком вежливом поклоне.

— Позвольте узнать причину, по которой вы осмелились побеспокоить меня? Ибо это позволительно делать декану моего факультета лишь в случае угрозы, нависшей над его воспитанниками, — говоря это, Слизерин медленно переходил из портрета в портрет, продвигаясь к своему обычному месту. Снейп поворачивался, провожая его взглядом. — Не припоминаю таковой. Особенно если учесть, что факультета больше не существует.

Гермионе показалось, что чёрные глаза Слизерина сверкнули, но она не могла быть в этом уверена, так как он в тот момент находился на гобелене.

— Полагаю, — заговорил Снейп, — вам известно, что это прискорбное решение…

— Оставьте словоблудие канцелярским крысам, — появившись на своём портрете, Слизерин вальяжно уселся в кресле. — Слагхорн уже посвятил меня в подробности этого омерзительнейшего мероприятия. Ну конечно, Том напугал их до икоты. Ах, Том… — по лицу Салазара пробежала тень, длинные пальцы в перстнях сжались в кулак. — Такое блестящее начало, и такой скверный итог. Сколько я готов был отдать, лишь бы помочь ему сохранить здравость мысли, чтобы никогда эти плебейские дрязги не взволновали его разум. Впрочем, чего-то подобного можно было ожидать, судя по тому, с какой пренебрежительностью распорядилась его мать доставшейся ей честью нести в себе и передать потомкам чистейшую магическую кровь. Это, — он наклонился вперёд и веско поднял указательный палец, — и только это — причина того, что взлелеянные Томом идеалы оказались столь невразумительны. Его погубил недостаток моего влияния, а вовсе не избыток, как утверждают господа из Министерства. Что ж, недалёкие натуры во все времена подвергали сомнению здравость нашей идеологии, — откинувшись назад и закинув ногу на ногу, он пригубил что-то из серебряного кубка, появившегося буквально из ниоткуда. — Откровенно говоря, я ожидал большего рвения в деле служения своему факультету от такого декана, как Слагхорн. Вынужден признать, от вас в том положении было бы больше проку — и немудрено: вы человек высоких умственных качеств, и лучше иных способны понять, какие титанические усилия необходимо приложить магу вашего происхождения, чтобы хоть в общем приближении сравняться с чистокровными.

— Вы можете быть абсолютно уверены, что любой декан вашего факультета готов на всё ради его благополучия и процветания, — было удивительно, как Снейп ещё способен сохранять спокойствие. — Но осмелюсь заметить, что, пробыв год на посту директора Хогвартса, тем более в тех непростых условиях, я привык беспокоиться обо всей школе, не делая различий между факультетами.

— Бессмысленный и бесполезный опыт! — Слизерин вскочил. Из кубка выплеснулось тёмно-красное вино, залило раму, закапало на пол. — Не существует бывших слизеринцев! Тот, кто хотя бы год — да хотя бы день! — отучился на моём факультете, до конца жизни сохраняет с ним крепчайшую связь!

— Это не подлежит сомнению, господин Слизерин, однако…

— Пустые речи! Вы, который не смог отстоять даже вверенный вам дом, факультет, что такого значительного вы могли сделать для целой школы?!

— Да как вы смеете? — Гермиона выскочила из тени, в которой старалась находиться всё это время. — Чтобы вы знали, он чуть не умер, спасая эту школу! А вы…

— Я? — Слизерин, мгновенно остыв, уставился на неё. — А я и умер. Профессор Снейп, будьте любезны, представьте мне эту невоспитанную леди.

Скрипнув зубами так громко, что это должно было быть слышно на Астрономической башне, Снейп процедил:

— Профессор Гермиона Грейнджер, декан факультета Гриффиндор.

— А, это многое объясняет, — с виду безмятежно ухмыльнулся Слизерин и снова опустился в кресло. — Что ж, не будем терять времени даром. Извольте объясниться, зачем вы меня побеспокоили?

Гермионе на мгновение показалось, что в комнате стало ещё холоднее.

— По той единственной причине, по которой вы разрешили вас беспокоить, — ответил Снейп, — студентам угрожает опасность, исходящая от некоего существа, похожего на василиска или его призрак. По ряду признаков можно судить, что оно вселяется в студентов. До сих пор последствия не были серьёзными, но нельзя быть уверенным, что существо и дальше ограничится высасыванием энергии из студентов. Неизвестно, что может произойти, если, например, оно наберётся сил.

В углу раздался лёгкий шорох — мышь? Слизерин задумчиво потёр подбородок.

— Набраться сил… Да, пожалуй, ему стоило бы выждать некоторое время, чтобы набраться сил.

Снейп прищурился:

— Означает ли это, что вы знаете, с чем мы столкнулись, и можете нам помочь?

— Знаю ли я? Вероятнее всего, я имею представление, о чём идёт речь. Могу ли я вам помочь? Какой в этом был бы прок для меня, позвольте поинтересоваться?

— Безопасность студентов. Ведь наряду с другими страдают воспитанники вашего факультета.

Слизерин задумчиво поиграл висевшим у него на шее серебряным медальоном.

— Неизбежные издержки. Да и, — он резко подался вперёд, — какие могут быть воспитанники у несуществующего факультета?

— Разве существуют бывшие слизеринцы, господин основатель? — Снейп даже не пытался скрыть усмешку в голосе.

— Постойте, — вмешалась ошарашенная Гермиона, — так это ваших рук дело?

— Будь у меня руки из плоти и крови, я мог бы сотворить гораздо более могущественное колдовство, — ответил Слизерин.

— Это просто немыслимо! — Гермиона задыхалась от возмущения. — Вы что, не представляете… — её охватила ледяная ярость, по спине побежали мурашки. Она и сама не ожидала от себя такой реакции, но сейчас её буквально трясло.

Разъярённый Слизерин вскочил.

— А вы что же — предполагали, что я безропотно смирюсь с тем, что моё наследие, дело всей моей жизни, будет покорно и бездарно предано в угоду жалким чинушам? Как можно было столь пренебрежительно обойтись с величественнейшим и прекраснейшим домом Хогвартса?

Гермиона опустила голову, не рискуя встретиться взглядом с рассвирепевшим Основателем — и увидела струившийся сквозь её ноги хвост гигантской серебристой полупрозрачной змеи.

— Так это и есть тот самый призрак, — проследив за её взглядом, процедил Снейп, поднимая палочку.

— Мой возлюбленный питомец даже после своей смерти служит мне, в отличие от лже-наследников и фальшивых последователей, — Слизерин смотрел на призрачного василиска со смесью гордости и едва ли не нежности. — Здесь, рядом со мной, он отдыхает и набирается сил.

Призрак заползал в портрет Слизерина. Не сквозь портрет и стену за ним, как это можно было ожидать от привидения, а именно в него. Снейп, словно зачарованный, не мог оторваться от этого зрелища.

— Но ведь портреты не способны воздействовать на объекты реального мира, — произнёс он, наконец.

— Уж не думаете ли вы, — ответил Слизерин, — что для волшебника моего уровня существует что-либо невозможное? Кроме того, праведный гнев, питаемый на разорителей моего дома, придал мне сил.

Снейп поднял на Гермиону округлившиеся глаза. Не нужно было быть легилиментом, чтобы понять, что он ошарашен. Да она и сама находилась в шоке, иначе чем можно было объяснить, что она крикнула мысленно, в надежде, что Снейп прочтёт её мысли: «Нужно уничтожить эту тварь!». Собственный внутренний голос показался ей пронзительным и истеричным.

Тем временем василиск вполз на портрет целиком, положил призрачную голову на плечо Слизерину и что-то зашипел ему на ухо. Тот на мгновение застыл, его рука замерла, не успев погладить питомца, а чёрные глаза уставились на Гермиону.

— Как низко может пасть Хогвартс? Директор-полукровка — уже не ново, но безродный потомок магглов на посту декана — это плевок в самую душу!

Гермиона мгновенно вспыхнула и уже открыла рот, чтобы возразить, но её опередил гневный возглас Снейпа:

— Чушь! Что проку от происхождения, если оно не подкреплено силой волшебника, его способностями, его рвением, в конце концов?! Что даст чистота крови, если декан — тюфяк? Вспомните Слагхорна! И не говорите, что действительно верите в это…

— Не желаю больше слушать этот вздор! К сожалению, после смерти мой питомец потерял большую часть своих изумительных способностей, да и, разумеется, побрезгует вселяться в тело нечистокровного. Однако он и в нынешнем состоянии способен послужить своему хозяину!

Прошипев на парселтанге какой-то приказ, Слизерин раскинул руки. Василиск начал проползать сквозь него, становясь словно ярче. Немигающими, расширившимися от ужаса глазами смотрела Гермиона, как василиск вновь вылезает из рамы и подползает к ней: ближе, ближе, вплотную — и вот он уже поднимает верхнюю часть туловища и вползает в неё!

— Отойдите! — крикнул Снейп.

Но Гермиона, словно заворожённая, не могла пошевелиться, и только смотрела на проползавшего сквозь неё василиска. Было не просто холодно, как если бы сквозь неё пролетел Почти Безголовый Ник: её охватила ледяная стужа. Снейп кричал что-то, но оцепенение не давало ей ни расслышать его слова, ни пошевелить ни единым застывшим пальцем. Казалось, даже сердце остановилось.

Внезапно она почувствовала сильный удар. Споткнувшись и едва не опрокинув какую-то мебель, Гермиона открыла глаза и увидела, что на её месте, пронизанный василиском, теперь стоит побледневший Снейп. Мгновенно сообразив, что происходит, она схватила его за руку и потянула на себя. Уйдя с пути бестелесного василиска, Снейп тут же развернулся и отправил в него Ступефай. Заклинание прошло сквозь призрак, не причинив ему вреда, и отразилось от стены, разбив вазу.

— Его нужно парализовать, — крикнул Снейп Гермионе и отправил в василиска ещё одно заклинание, снова безрезультатно.

Гермиона прицелилась в василиска, который как раз разворачивался в её сторону, и кинула сначала Петрификус, затем Дуро, Конфринго, Редуцио, пробовала всё, что могла припомнить — напрасно. С другой стороны в него бросал заклинание за заклинанием Снейп. Щепки и осколки летели во все стороны. От отчаяния Гермиона сотворила Патронус, но серебристая выдра, потоптавшись на месте, растаяла в воздухе. Увидев, что василиск нацелился на Снейпа, Гермиона бросила в тварь Отвратись, но промахнулась. Внезапно какая-то вспышка сбоку привлекла её внимание. Обернувшись, она увидела, что Слизерин стоит, направив на призрак василиска свою нарисованную палочку, нахмурившись и кусая губы. Он, похоже, пытался колдовать, но с кончика палочки слетали лишь бессильные искры.

— Ну же, ну! — бормотал Слизерин. — Давай же!

— Господин Слизерин! — изумилась Гермиона. — Неужели вы действительно сможете колдовать в реальном мире?!

— Вам должно быть известно, что степень, в коей портреты взаимодействуют со смотрящим на них, зависит не от навыков художника, а лишь от силы изображённого волшебника. Я вам не какой-нибудь там никчёмный портретишко, я — величайший из всех волшебников! Я обладаю возможностью перемещаться не только в свои портреты, но и в свою скульптуру в Тайной комнате, а скоро смогу выйти за пределы этой рамы! — он снова взмахнул палочкой, но искры, долетев до края картины, увязали в воздухе, словно в сиропе. Лицо Слизерина исказилось гримасой ярости, он издал вопль досады: — Увы мне! Я отдал все силы своему василиску!

Тяжело дыша, упираясь руками в края рамы, словно желая разломать их, Слизерин уставился на Гермиону пристальным, ненавидящим взглядом. Спохватившись, она повернулась к василиску, и вовремя: тот уже приближался к ней.

— Отвлеките его! — крикнул ей Снейп.

Легко сказать! Василиск был стремителен, как тряпичный дракон на китайском празднике, и разъярён, как вытряхнутый из ковра докси. Увлекая за собой чудище, уклоняясь от него, убегая, спотыкаясь о кресла и натыкаясь на столы, Гермиона гадала, насколько хватит её изворотливости. Однако спустя бесконечное мгновение василиск внезапно замер, вздрогнул и, мотая головой из стороны в сторону, стал отдаляться. Стоявший невдалеке Снейп загонял его разрядами голубоватого света, похожими на молнии, в наколдованный им огромный воздушный шар — то ли сияющую клетку, то ли аквариум. Гермиона припомнила, что Гарри рассказывал им про похожий — но тот служил защитой для Нагайны. Сможет ли он сдержать призрачного василиска? Наконец, чудовище целиком очутилось внутри шара, по поверхности которого теперь пробегали вспышки.

— Грейнджер, — прохрипел Снейп, удерживая шар в воздухе, — нужно что-то… материальное… Возьмите что-нибудь, вазу, что ли…

Гермиона кивнула. Схватив первую попавшуюся вазу, она на секунду призадумалась и трансфигурировала её в массивную шкатулку, затем наложила чары внутреннего расширения. Осторожными движениями, помогая друг другу, они запихали шар с бесновавшимся внутри призраком василиска в шкатулку и наложили на неё максимальные запирающие чары.

— Просто ящик Пандоры какой-то получился, — пробормотала Гермиона, пытаясь трясущимися руками вытереть пот со лба. — Что будем делать с этой бомбой замедленного действия?

— Отнесём в кабинет директора, конечно же, — ответил Снейп, в изнеможении усевшийся на пол прямо там, где стоял. — МакГонагалл наложит на неё свои чары, а далее — по обычному протоколу.

— По обычному протоколу?.. — Гермиона помотала взлохмаченной головой. Какие ещё сюрпризы принесёт ей сегодняшний вечер?

— Довольны теперь? — процедил Слизерин со своего портрета, не разжимая губ. — Вы лишили самого лелеемого детища, единственного, что составляло смысл моей жизни — моего факультета, и не только меня — Хогвартс! Вы уничтожили моего василиска, потом — единственного моего достойного потомка. Теперь вы забираете последнее, что ещё у меня оставалось — призрак моего верного питомца. Что дальше? Сожжёте мой портрет?

Выглядел он измождённым и постаревшим, но глаза его яростно горели. Снейп с трудом поднялся и принялся наводить порядок.

— В данный момент я думаю о том, что опасность, угрожающая ученикам, устранена, — сказал он. — А это значит, что перепуганные родители не станут добиваться закрытия школы.

— Как вас может беспокоить школа, в которой не будет вашего факультета? — прохрипел Слизерин и закашлялся.

Снейп некоторое время молча восстанавливал мебель, расставляя её по местам, затем уронил:

— Профессор Грейнджер, будьте так любезны, возьмите эту шкатулку и пройдите в гостиную. Через некоторое время я к вам присоединюсь.

Удивлённо посмотрев на Снейпа, Гермиона всё же подчинилась.

* * *

В директорском кабинете было необычно тихо. Профессор МакГонагалл, наклонившись вперёд, изучала внимательным взглядом Снейпа, сидевшего напротив неё. Тот, казалось, был преисполнен умиротворения. Гермиона же, напротив, ощущала совершенно неуместное разочарование.

— Так значит, — Снейп выпрямился, — факультет действительно возвращают?

— Да, — ответила Макгонагалл, — Министерство было вынуждено признать, что расформировать Слизерин было ошибкой. Официальный приказ выйдет в понедельник, и тогда же будет перераспределение младшекурсников, но уже разрешили возвращать в спальни учеников старших курсов.

— Неужели Министерство так напугала история с василиском?

— О, к счастью, они не знают всех подробностей. Собственно, я сообщила им только то, что сочла нужным: что без вас над Хогвартсом до сих пор висела бы эта страшная угроза. Ну а после того, как я провела параллель с Волдемортом и упомянула о вашей роли в спасении всего магического мира, — Минерва лукаво усмехнулась, — министру просто не оставалось ничего иного, кроме как согласиться, что вернуть ваш факультет — меньшее, что мы можем сделать в благодарность.

— Что ж… Не могу не признать, что это меня радует, — выражение лица Снейпа красноречиво говорило о том, что «радует» — явно недостаточный эпитет.

— Северус, скажите… — МакГонагалл подалась вперёд. — Вы в самом деле гарантируете, что теперь, когда воссоздание факультета — вопрос решённый, подобное не повторится?

— Да, — ответил он твёрдо, — я это гарантирую.

Гермиона бросила на него осторожный взгляд, но по лицу Снейпа, как обычно, ничего нельзя было определить даже приблизительно. Что бы ни произошло в комнате рядом с гостиной Слизерина, гадать на эту тему было бесполезно.

— Ну что ж… — МакГонагалл откинулась назад с самым удовлетворённым видом, затем, немного подумав, спросила: — Профессор Снейп, вы действительно решили уходить? Не передумаете?

— Профессор МакГонагалл, у нас с вами была вполне конкретная договорённость: как только опасность для школы будет ликвидирована, я могу убираться восвояси. Призрак обезврежен, уже неделю нет ни одного нападения — какие есть причины считать, что опасность осталась? Доведу занятия до конца недели, приму у оставшихся групп тесты — и больше меня здесь ничто не держит.

— Да-да, разумеется, всё так, но ваши занятия всегда такие насыщенные, дети вас слушаются и уважают… Да и факультет — профессор Слагхорн, вне всяких сомнений, замечательный человек и отличный декан, но вы…

— Умоляю, оставьте это. Даже профессор Грейнджер понимает, что ранимую детскую психику лучше держать подальше от такого преподавателя, как я.

Прокашлявшись, Гермиона несмело протянула:

— Профессор Снейп, может быть, вы всё же передумаете?

— Вам что-то попало в уши? — отмахнулся он.

— Но ведь… Хогвартс… Ведь вы… — Гермиона сжала губы. — Ведь мы…

Она хватала ртом воздух в поисках нужной фразы, но никак не могла подобрать слов. Это было и так понятно, разве нет? Но Снейп, видимо, так не считал.

— Если на этом всё, — произнёс он, — разрешите откланяться, — вскочив, он стремительно шагнул к двери, затем развернулся и процедил: — Профессор МакГонагалл, прошу вас приготовить расчёт за уроки к вечеру пятницы.

Проводив взглядами его высокую сутулую фигуру, Гермиона и Минерва переглянулись.

— Что ж, — пожала плечами МакГонагалл, потянувшись за пером, — во всяком случае, своё дело он сделал. Это всё, что от него требовалось.

— Да, верно, — согласилась Гермиона, опуская взгляд.

Она взяла очередного имбирного тритона и принялась задумчиво жевать. Снейп сыграл свою роль и мог быть свободен. А смутное ощущение недосказанности и вовсе никак с ним не связано, правда же?

Продолжение — в других фиках серии "Маловероятное"