Медальон (джен)

Интересно, где я?

Проклятый медальон.

— Привет, парень! Поздновато для одиноких прогулок по лесам. От кого-то скрываешься? — раздаётся голос, шелковисто-слащавый, вежливый и шепелявый. Я озираюсь и тянусь за палочкой, пытаясь вычислить его источник.

Если их поймают, станут мучить, убьют? Я полный придурок. Что если меня поймают, станут мучить, убьют? Думай, Рон, думай. Он здесь один?

— Не двигайся, пацан, — второй голос звучит ясно и чётко.

— Да, стой на месте, — третий, более резкий и грубый.

— Я же говорил, что слышал шум. Что кто-то аппарировал, — слова четвёртого трудно разобрать. Я всё ещё пытаюсь вникнуть в его бормотание, когда наконец звучит пятый.

— Тебе сказано, не двигайся, пацан, — угрожающий шёпот повторяет слова второго мужчины, но я слышу иностранный акцент. И сразу думаю о Краме.

Крам, этот гад, целовал её. Мне некогда развивать эту мысль, потому что сквозь туман начинают проступать пять неясных очертаний. Я замираю, пытаясь сообразить, что говорить и делать дальше.

Наконец страх вытесняет во мне жалость к самому себе, и я осматриваюсь. Земля под ногами кривая, бугристая и состоит в основном из поросших мхом валунов — влажных, скользких, неровных и твёрдых. Вспоминаю, что чуть не свалился, когда аппарировал — значит, бежать не стоит. Вокруг растут приземистые, скрюченные дубы, едва ли выше меня. Их ветки похожи на вытянутые руки, а мелкие сучья — на растопыренные пальцы, их корни оплетают валуны. Странное чувство, будто я здесь бывал. А ещё этот смутно знакомый запах очень старого леса.

Вдруг меня осеняет. Уистманский лес! Отсюда не больше тридцати миль до дома, до Норы. В нём полно пикси и всякой нечисти. И привидений! Здесь бродят дикие псы и страшные ведьмы. Я уже начинаю сомневаться, что меня потревожили люди, а не привидения. Может, это игра моего воображения, и я всего лишь слышу шум ветра, вижу тени причудливых деревьев? Но нет, смутные очертания в тумане превращаются в людские фигуры. И у каждой в руке по палочке.

Они пытаются окружить меня. Пять фигур, пятеро мужчин.

— Привет, парень, — вежливо говорит один. Его седые волосы разделены прямым пробором, и у него слишком большие зубы. Пытается казаться безобидным, но холодный взгляд и тёмные мешки под глазами намекают на обратное. Узнаю этот шепелявый голос.

Седому нет смысла притворяться дружелюбным, потому что его дружки не пытаются скрыть своего презрения. Они окружают меня, и теперь я не могу ни убежать, ни аппарировать.

Вглядываюсь в их лица — к счастью, ни одного знакомого. Среди напавших есть ещё один мужчина постарше — почти лысый, с густыми, пышными усами; есть темноволосый с серо-землистым лицом, один вид которого устрашает; молодой парень, худой, с прилизанными чёрными волосами — вероятно, слабое звено в этой пятёрке — но у него хитрый, пронырливый взгляд; и, наконец, главное чудовище — бритоголовый монстр, выше меня ростом и почти такой же здоровый, как Хагрид.

— Привет, — говорю я.

— Не лучшее время для прогулок в одиночку, ты от кого-то прячешься? — шепеляво спрашивает седой, — Почему ты не в школе?

— Кто вы? — мне нужно выиграть время.

— Следопыты.

Фледопыты? Никому, кроме меня, эта шепелявость не кажется забавной — интересно, оценят ли они пародию?

— Кто? — переспрашиваю я.

— Егеря.

— Это Уистменский лес. Хорошо, что вы не привидения, — шепелявлю я, заметно западая на «с» и «ш». Чёртов идиот.

Черноволосый парень с зализанными волосами ухмыляется, но остальным не смешно. Кажется, седой готов пальнуть в меня заклятием, а мужчина с землистым лицом уже давно собирался это сделать. Он поднимает палочку и рычит:

— Круцио!

Тело скручивает от боли. Она иголками впивается в плоть, кислотой выедает вены, огнём обжигает волосы, отдается резью в паху — для начала. Потом становится ещё хуже. Я вскрикиваю и падаю на камни. Только когда боль от Круциатуса постепенно стихает, я замечаю, что разбил голову в кровь. Впрочем, по сравнению с остальным, больная голова и залитое кровью лицо — это мелочи жизни. Быстро обдумываю ситуацию и решаю давить на жалость.

— Пожалуйста, не надо, — умоляю я с несчастным видом, продолжая лежать на камнях. Убеждаю себя, что это спектакль, что я всего лишь делаю вид, будто сломался. На самом деле играть эту роль не так уж сложно, потому что мне действительно больно, я жалок и точно не хочу, чтобы меня снова мучили.

— Простите, — хнычу я, — я не хотел шутить. Кто вы? Кто такие егеря?

Они обмениваются многозначительными взглядами. Очевидно, я должен был знать ответ, и моё невежество автоматически делает меня виновным.

— Я уезжал из страны, — добавляю я, поднимаясь на четвереньки.

— Куда? — угрожающе спрашивает седой.

— В разные места, — уклончиво отвечаю я и сразу понимаю, что неопределенность их не устроит.

— В разные места? — мужчина с землистым лицом скалится. — В какие именно?

Чем больше он говорит, тем больше напоминает мне Крама.

— Я ездил отдыхать со своей девушкой, — ложь начинает складываться в картинку, и я очень надеюсь, что сам в ней не запутаюсь. — В местечко под названием Ле-Гет.

Нелепое название лыжного курорта, когда-то упомянутое Гермионой, само всплывает в памяти. Надеюсь, что этот, с землистым лицом, там никогда не бывал. Он скорее тянет на выпускника Дурмстранга, чем Шармбатона.

— Франция, — презрительно говорит он.

Я киваю и спрашиваю:

— А что делают егеря?

— Ловят беглецов, детей, которые должны быть в Хогвартсе, грязнокровок и прочую шваль, — отвечает седой. Хочет казаться главным. Думает, что он здесь босс, но я уверен, что у черноволосого и у серолицего на этот счет другое мнение.

— Дэнни, — седой кивает троллю, и вдруг я оказываюсь в ловушке. Две огромные руки хватают меня сзади и ставят на ноги. Сейчас меня расплющит монстр по имени Дэнни — и даже если у него в роду не было троллей, ему точно не помешает сменить носки.

Черноволосый делает шаг вперёд, собираясь забрать у меня палочку, но серолицый оказывается проворней. Они обмениваются взглядами, полными ненависти. Как интересно.

— Давай сюда, Лом, — говорит усатый, протягивая руку.

— Да, отдай её Паркеру, — говорит черноволосый, становясь на сторону старшего. Какое-то время эти трое стоят неподвижно и пялятся друг на друга.

Седой с негодованием смотрит сначала на них, потом на меня, а затем достаёт из одежды свиток пергамента.

— Твоё имя?

— Стэн Шанпайк.

Он сверлит меня взглядом, не рискуя со своей шепелявостью повторить имя; черноволосый снова усмехается и бормочет:

— Отлично подколол.

— Клянусь, меня зовут Стэн Шанпайк, — настаиваю я.

— «Ночной Рыцарь», Стэн Шанпайк, как же, — бормочет Дэнни-тролль, чуть ослабляя хватку. Теперь мои рёбра в безопасности, но мне хотелось бы и подышать немного.

— Видите, Дэнни меня узнал! Я тоже тебя узнал, Дэнни. Ты часто ездил на моём автобусе, — мои шансы невелики, но это лучше, чем ничего.

— Да, Стэн, — подтверждает тролль, ещё немного ослабляя хватку. Я делаю желанный вдох, и вдруг события начинают разворачиваться с неожиданной быстротой.

Все пялятся на меня, кроме черноволосого, который, пользуясь моментом, выхватывает мою палочку из рук Лома.

— А ну верни, Питер! — кричит Лом, и они оба делают боевую стойку.

— Стэн Шанпайк высокий и прыщавый, — пытается привлечь ко мне внимание Паркер.

— Почему всё время прыщавый? — обиженно вопрошаю я. — Это веснушки, а не прыщи — правда, Дэнни?

— Ты не Стэн Шанпайк, — уверенно заявляет Паркер.

— Но я же узнал Дэнни. Дэнни?

В этот момент Лом хватает мою палочку, Питер чуть отступает и спотыкается о валун. Громко ругаясь, он тяжело падает на землю, Лом над ним нависает…

— Фтоп, фтоп, — кричит седой, безуспешно пытаясь воззвать к порядку.

— Никакой ты не … — вновь вопит Паркер, но стихает на полуслове, потому что Питер случайно врезается в него и сбивает с ног. Лом запрыгивает на упавшего Питера, пытаясь отвоевать мою палочку.

— Дэнни, старина Паркер считает нас лжецами, — говорю я. Дэнни опускает руки, становится рядом со мной и укладывает Паркера уверенным хуком слева. Грех не воспользоваться таким шансом на спасение.

Выхватив палочку у Дэнни, выкрикиваю «Экспеллиармус». Моя палочка вылетает из рук Питера, я ловлю её и аппарирую.

Теперь я должен найти друзей. Мне есть что рассказать Гарри и Гермионе.

За нами охотятся!

Озираюсь по сторонам. Я надеялся оказаться возле палатки, а попал чёрт знает куда. Сам виноват. Я должен быть внимательней, когда мы разбиваем лагерь. Я должен быть внимательней к местности, которую выбирает Гермиона. Я должен быть внимательней к Гермионе. Я должен быть внимательней…

Голова болит. Ощупываю шишку и замечаю кровь на пальцах. Присматриваюсь к руке и вижу, что расщепил себя. Я потерял два ногтя, но в какой-то степени даже рад, что пострадал. Я заслужил наказание. Я полный идиот! А если бы меня поймали? Мешком сажусь возле дерева, проклиная себя.

Где наш лагерь? Вверху по течению — или внизу? Я найду его. Я должен его найти. Я должен найти Гермиону. И Гарри. Их нужно предупредить. Вот только я аппарировал неизвестно куда, а они скрываются под чарами.

Я их не вижу.

Я не смогу их найти.

Что мне делать, куда идти? Только не домой. Мама меня убьет. И Джинни тоже.

Билл. Он подскажет, что делать.

__________________________

(1) ГП и Принц-полукровка, глава 11.

(2) ГП и Орден Феникса, глава 21.