Алиса Лидделл (гет)

— Здравствуйте, мисс Лидделл. Как вы сегодня? — доктор Беккер, задумчиво перелистывая бумаги, вошёл в палату, обитую толстым войлоком спокойного кремового цвета. Он устало перевел взгляд с истории болезни на давнюю свою пациентку.

Алиса беспокойно ворочалась на узкой кушетке, уронив одеяло на пол. Решительно отказываясь носить что-либо другое, она была в своей неизменной тёмно-синей шёлковой ночной сорочке. Девушка спала тревожно, но очень глубоко погружалась в сновидения. Разбудить её порой было невозможно. Доктор обошёл кушетку вокруг и присел на табуретку. Он прикоснулся к нахмуренному лбу Алисы и проговорил:

— Мисс Лидделл, вам пора просыпаться.

Дыхание пациентки на мгновение остановилось, затем она шумно выдохнула и приоткрыла один глаз.

— Опять вы, — пробормотала она, зарываясь в подушку.

— Да, мисс Лидделл, опять я. Уже шестой год я, — доктор потёр переносицу, затем еще раз посмотрел в свои записи. — Что вам снилось сегодня?

Алиса бросила в сторону психиатра злобный взгляд и стиснула челюсти. Доктор Беккер почти незаметно кивнул, затем наклонил голову вправо, параллельно лежащей под подушкой Алисе.

— Вы мне расскажете, что вам снилось, дорогая? — доктор погремел чайной ложкой в белой надколотой фарфоровой чашечке, которую девушка всегда держала при себе. — Я налью вам чаю за это.

— Который час?! — встрепенулась пациентка, выбираясь из-под подушки.

— Время пить чай, — проговорил доктор кодовую фразу.

— Да, — неопределенно ответила девушка, тряся длинными спутанными тёмными волосами.

— Что это было? — настойчиво продолжил доктор.

Алиса медленно подняла голову, расчесала пальцами непослушные волосы и гордо вздёрнула носик.

— Это был Он, — делая акцент на последнем слове, объявила пациентка.

Доктор прикрыл глаза и шумно вздохнул. Снова он. Опять он, в который раз. Та самая причина, по которой здоровая и вменяемая на первый взгляд пациентка его клиники не может выписаться из палаты для тяжело больных и проводить молодость вне стен Абсолема. Этот чертов персонаж, герой, которого она выдумала, который не отпускает бедняжку из собственных мыслей. Который, подобно трясине, затягивает её всё глубже в собственные сны. Вот уже который год Алиса спит двадцать часов в сутки, возвращаясь в реальность лишь для того, чтобы поговорить с доктором Беккером и узнать новости о внешнем мире, настоящем, том, что за пределами психиатрической лечебницы. К слову сказать, слушает она их насильно, затыкая уши и крича во всё горло, что на дворе четвёртый год и её восемнадцатый День Рождения.

Доктор налил из чайника ароматный черный чай с бергамотом, довольно дорогой, но только таким можно было выманить Алису на разговор. Он подал девушке чай. Алиса благодарно обхватила фарфоровую чашечку обеими ладонями и втянула носом запах. Так они просидели несколько минут, доктор — записывая, а Алиса прихлёбывая английский эрл грей, глупо мечтательно улыбаясь. Наконец, Беккер захлопнул свой блокнот и обратился к пациентке.

— Мисс Лидделл, сегодня наша клиника организует для пациентов поход в городской театр, не желаете к нам присоединиться? — с надеждой спросил старый доктор в очках.

Алиса отчаянно замотала головой, каждым движением всё больше расстраивая главного врача психиатрической клиники Абсолем. Тот хлопнул рукой по тумбочке. Звук получился глухой, так как вся мебель без исключения была обтянута толстым слоем войлока. Он собрал в стопку разнокалиберные бумаги и, попрощавшись, вышел из палаты двенадцать. Вдогонку он услышал звук удара табуретки о мягкую дверь. Доктор покачал головой.

* * *

Алиса еле дождалась ухода доктора Беккера. Допив чай, она кивнула сама себе, подняла и отряхнула лежавшее на полу одеяло и устроилась поудобнее на узкой кушетке. Глаза моментально слиплись, и девушка провалилась в небытие.

— Привет, милая, — было первое, что услышала она. Затем почувствовала крепкие мужские объятия и тепло широко улыбнулась, отвечая на поцелуй.

Рассвет пронизывал цветные тюлевые занавески, создавая в комнате причудливый радужный свет. Шляпник поправил бретельку тёмно-синей шёлковой ночной рубашки и поцеловал Алису в белоснежное плечо. Девушка рассмеялась, прячась от колючей трехдневной щетины. Двое еще некоторое время лежали на спине, взявшись за руки, глядя в потолок, расписанный как звёздное небо, их совместное художество. Потом Безумный Шляпник рывком поднялся. Алиса ненадолго загляделась на стройный мускулистый торс своего любимого, затем протяжно и громко зевнула. Шляпник не упустил момент и запустил в неё диванной подушкой, попав прямиком в рот. Следом, чего и следовало ожидать, посыпался град смешных ругательств и ответная бомбёжка. Скрывшись на кухне, парень примирительно помахал туркой на манер белого флага.

— На самом деле я встал раньше тебя и сварил нам кофе, — обаятельно улыбаясь, сообщил он.

— Долго меня не было? — тревожно спросила Алиса, приподнимаясь на локтях.

Шляпник вздохнул и сжал губы. Её сны были очень большой проблемой, заботившей всех, кто знал эту весёлую парочку. С каждым уходом, Алиса спала всё дольше. Когда они только познакомились, Шляпник не замечал ничего особенного. Сны Алисы длились ровно столько же, как и его. Но с каждой ночью его любимая стала просыпаться всё позже, и спать всё хуже. Она могла что-то кричать или бросать подушки в стену во сне. Всё прогоняла кого-то. Сейчас Алиса спала около…

— Сутки, родная, — напряжённо сообщил Шляпник.

Девушка ошеломлённо застыла. Прошлый раз было девятнадцать часов. Прогрессия растёт, причём крайне быстро. Были, конечно, и неоспоримые преимущества такого образа жизни. Чем больше Алиса спала, тем дольше она бодрствовала в реальном мире. Правда, Шляпник немного обижался, когда она ночью гуляла по городу с друзьями. Но если вместо активного времяпровождения Алиса сидела дома, её нервная система летела к чертям.

— Скоро буду на год уходить, совсем как моряки, — грустно усмехнулась девушка.

Шляпник не очень хорошо представлял себе, кто такие моряки, но поставил турку и подошёл к широкой двуспальной кровати.

— Эй, — он властно приподнял её подбородок, поглаживая волосы. — Такого не будет. Ты же знаешь, он уже в пути.

— Да-да, — отмахнулась Алиса, опуская взгляд.

— Так, — Шляпник сжал оба её запястья, заставив упасть на спину. — Ты обещала не думать об этом. Неужели тебе больше не о чем вспоминать? — он, крепко сжимая руку Алисы, провёл её ладонью по своему телу. Девушка облизнула губы и игриво посмотрела на любимого. Тот оскалился и прикусил мочку её уха, спускаясь поцелуями всё ниже по груди и животу, закончив внизу. Алиса судорожно вдохнула и изогнулась дугой на шёлковых простынях. Темные волосы разметались по подушкам, мгновенно наэлектризовавшись. Шляпник убрал пряди, закрывающие приоткрытые губы девушки, и жадно впился поцелуем, одновременно задирая тёмно-синюю шёлковую ночную рубашку. Алиса прошлась языком по его жёстким, искусанным губам и вскрикнула. Мускулистый парень двигался жестко, но размеренно. У него всегда был свой темп, который просто сводил Алису с ума. Она извивалась под ним и царапала мужскую спину и шёлковые простыни. Шляпник по-звериному рычал, ощущая на себе полоски вспоротой кожи. Это придавало ему еще большего азарта. Он начал двигаться быстрее, приникнув губами к нежной женской шее. Алиса тихонько застонала, прикусив его щетинистую щёку. Парень ускорил темп, причиняя своей любовнице сладкую боль. Алиса широко распахнула рот и двое одновременно кончили, прижимаясь друг к другу.

— Ты знаешь, — Алиса повернулась к Шляпнику, лежащему на спине и курившему кальян. — Он сказал, что люди изобрели джинсы, колючую проволоку и научились синтезировать героин. Безумный Шляпник усмехнулся.

— Тебе смешно, а я не могу больше жить в этом каменном веке! — с ноткой паники воскликнула девушка. — Я не выхожу на улицу, потому что мне страшно! Там ведь брусчатка на полу, ты понимаешь! Просто сложенные рядом камни, утрамбованные в песок. Песок! Боже… — она сжала губы, стараясь успокоить нарастающий ком истерики. Шляпник выдохнул густое облако пара, мгновенно наполнив комнату запахом шоколада и мяты. Алиса втянула ртом аромат и продолжила.

— Нету ни бензиновых двигателей, ни даже безопасной бритвы. Ты знаешь, чем они меня в прошлом году обрили?! — Алиса не выдержала и из её глаз брызнули слёзы. — Они варвары, Хэт!

Шляпник отложил мундштук в сторону и погладил девушку по голове. Он, конечно, не мог понять в полной мере страдания своей подруги, хотя бы потому, что в четвертом году не было такого понятия, как бритва. Лишь по рассказам Алисы он складывал картину человеческих 1880-х. Брусчатка хотя бы была на некоторых картинах, сохранившихся до его времён. Хотя как они по ней ходят босиком? Задав этот вопрос, Безумный Шляпник получил тонну презрения во взгляде.

— Босиком? Хэт, они не ходят босиком! Нигде кроме дома! И то когда тепло. На улицу они натягивают на ноги обувь из кожи. Которая, к слову, очень быстро трескается и рвётся. Представь! Первый же раз, когда ты споткнулся, и у тебя испорченная обувь. Глубокая некрасивая царапина. А они ходят в ней по нескольку лет! Намазывают какими-то кремами черными, вонючими. Я не пользуюсь обувью, потому что не выхожу на улицу. У меня есть домашние тапочки.

Шляпник прыснул со смеху, за что получил подзатыльник.

— Посмотрела бы я, как ты шаркаешь в этом куске ткани. Это унизительно! Я должна таскать на ногах эти тряпки даже без задника, просто каждый раз поддевая их носком ноги, чтобы не слетели! И всё для того, чтобы не занозить ногу на их паркетных полах. Нет, ну ты подумай! Ещё не изобрели лак, а уже стелют паркет! И возят по нему тележки на колёсиках! Это же уму непостижимо!

— Ну что ты так, у нас ведь тоже есть тележки и деревянные полы, — Шляпник попытался найти подходящие слова.

— Да, только у нас полы под аэрогелем, и нет ни малейшего шанса соприкоснуться с занозами! И по нему великолепно перемещаются тележки с таким же аэрогелевым покрытием. И не тарахтят, вызывая ужасный шум в коридорах.

— Так, хватит страдать. Мы ничего не можем сделать, пока не прибудет Он. Кофе будешь? — Шляпник решительно перевёл тему.

— Да, пожалуйста, — Алиса прикрыла глаза и потянулась. Начинался прекрасный день в Стране Чудес.

Восхитительная арабика сбора этого года немного отвлекла Алису от тяжелых мыслей о сновидениях и помогла вернуться в реальность. Шляпник умел готовить этот напиток. Одно слово — Безумный, залезает на крышу, чтобы кофе дышало свежим воздухом, и варит его там. Но какими бы ни были его средства, результат остаётся неизменным — чашка первоклассного латте на завтрак и довольная Алиса.

Шляпник видел в этой девушке не только красоту. Вокруг него было много очаровательных и утончённых леди с ещё более тонкими талиями и шёлковыми волосами, с ещё более изумрудными глазами и яркими, острыми линиями губ. Но Алиса привлекла его воспалённое сознание не этим, нет-нет. Она была странная. Не от мира сего. Конечно, не безумцу судить, но сновидения Алисы были вполне естественны, учитывая её внутренний мир. Девушка словно видела этот мир наизнанку. Она смотрела на многие вещи с неожиданной стороны, находила скрытые качества в характере собеседника. И бесконечно верила в людей. Она ни разу при Шляпнике не сказала, что кто-то чего-то не может. Она категорически не признавала человеческую глупость. С каждым часом, проведенным в Зазеркалье (так они называли то доисторическое место, куда попадала Алиса в своих снах), девушка всё больше уверялась, что причина застоя технического прогресса, социального неравенства, скандалов на пустом месте и прочих атрибутов «человечности» — пороки. Они, и только они, по её мнению, порождали неудачи и несчастья любого масштаба. В принципе, глядя на мир четвертого года, ей можно было поверить. Рассказы о 1880-х напоминали классические антиутопии, подобно сохранившимся до нынешних времен произведениям Достоевского, Мураками, Солженицына, Маркеса. Если бы Алиса любила писать, наверняка из-под её пера вышла бы неплохая история.

Алиса допила кофе и переоделась в яркий хлопковый сарафан. После каждого визита в Зазеркалье она с громадным облегчением облачалась в мягкие ткани и ходила босиком, отдыхая от сковывающей движения грубо пошитой одежды девятнадцатого века. Шляпник же щеголял своими сумасшедшими нарядами, неизменно дополняемыми стильными шляпами всех времен и народов. Сколько он ни предлагал Алисе пошить головной убор по персональному эскизу, девушка безоговорочно отвергала идею, содрогаясь при мысли о стиле 1880-х. Так и одевались, несовместимые и режущие глаз: она в свободном и удобном; он в ярком, стильном и броском.

— Орион скоро взойдёт, — задумчиво протянул Шляпник, разминая свежеиспеченный хлеб. — Не хочешь послушать?

— Можно, — согласилась Алиса. — Но мне потом в мастерскую.

— Я тогда на поля схожу, — кивнул Шляпник. — Кофе сегодня нельзя оставить без музыки.

Алиса усмехнулась. Несмотря на неоспоримый результат, она всё же не могла всерьёз воспринимать методики взращивания некоторых культур. Играть для пшеницы Баха? А для картофеля Metallika? Да, несомненно, за счёт особой плотности атмосферы звуковые волны почти волшебно действовали на продукты питания, делая их богаче на витамины и энергетику. Но играть на электрогитаре для картошки?!

Внезапно Алису оторвало от размышлений странное ощущение. Голова резко закружилась, и земля ушла из-под ног. Шляпник подхватил девушку и усадил на кресло.

— Что это было? — настороженно спросил он.

— Я не… — Алиса не успела договорить, в глазах потемнело, а внутренности словно станцевали джигу. Она отчётливо увидела, что летит сквозь широкую тёмную нору, а вокруг в воздухе кружат странные предметы. Алиса вроде бы и летела, но делала это плавно, успевая разглядеть всё окружающее её пространство. Аккуратно спланировав мимо парящего в воздухе коричневого рояля, девушка из любопытства задела одну из его клавиш. Инструмент отозвался гаммой в той же тональности, причем клавиатура действительно двигалась, словно на ней играл невидимый музыкант. Когда музыка стихла, Алисе стало немного не по себе. Да, только сейчас. В силу обстоятельств и необычного мировоззрения она мало чему удивлялась и по большей части старалась получать удовольствие от происходящего. Но, находясь непонятно где, когда тебя окружают книжные шкафы с фолиантами на неизвестном миру языке, играющие сами себе рояли, витают в воздухе зажженные свечи и окровавленные ножи, получать удовольствие становится затруднительно. Алиса глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь унять дрожь.

«Мисс Лидделл, вам пора домой», — услышала она старческий голос. Намного старше того, кто обычно произносит её фамилию. Что-то выдернуло её из тёмного тоннеля и выбросило на узкую кушетку. Алиса чуть было не свалилась с неё, но уцепилась за железные прутья. Растрёпанная и напуганная, она начала выискивать взглядом нарушителя спокойствия, и остановилась на докторе Беккере, стоящем у изголовья кровати. Она застыла, глядя на его улыбку.

— Мисс Лидделл, мы решили переходить к более решительным методам вашего лечения. Шесть лет безрезультатных бесед прошли даром, теперь мы намерены наконец вам помочь. В палату ввалилось трое здоровенных лбов со смирительной рубашкой в руках.

Алиса похолодела.

— Не надо мне помогать! Просто оставьте меня в покое! Я хочу спать! Не трогайте меня! Нет!

Трое санитаров без особых усилий связали пациентку, закрепив металлическими застёжками рукава, и обнажили ей сгиб локтя на правой руке. Алиса в полуобморочном состоянии наблюдала за тем, как доктор Беккер протирает толстую иглу на уродливом стеклянном шприце. Она попыталась вырваться, но огромные санитары лишь сильнее стиснули её плечи, заставив Алису вскрикнуть от боли. Доктор Беккер уверенно поднёс иглу настолько близко к вене Алисы, что девушка побоялась вырываться, рискуя быть попросту вспоротой толстенной иглой.

— Что это? — лишь спросила она.

— Это кофеин. Взбодрит вас, дорогуша, — пропел психиатр, прокалывая тонкую белоснежную кожу.

Алиса округлила глаза и с нечеловеческой силой выдернула руку из-под струящейся по толстой медицинской игле жидкости. На первый взгляд доктор вколол полкубика из заготовленных пяти. Из точки на вене стекала кровь. Алиса согнула руку в локте и по-звериному ощерилась, отступая от бригады медиков. Тёмные волосы взлохматились и наэлектризовались о войлок.

— Уходите, — глухо проговорила она. Кровь пропитала весь правый рукав и начала капать на пол.

Психиатр и не думал отступать. Щелкнув пальцами, он отошёл к двери и отпер её. По команде трое здоровенных лбов просто подняли девушку и вынесли прочь из палаты.

* * *

Алиса не могла заснуть. Как ни пыталась, сердце бешено стучало свой ритм, а гормоны в крови разгоняли любой намёк на грёзы. Находясь в другой, холодной палате с голыми каменными стенами, она выматывала себя физически, отжималась, прыгала и приседала. Колотила прохудившийся матрас до кровавых стёсанных кулаков. Пинала ногами тяжёлую ржавую металлическую дверь. Орала до охрипшей глотки, до распухшего от слёз лица. Ничего не помогало. Алиса просто была не способна спать. Но она не позволяла себе отдыхать. Находясь в западне, она не сидела. Всё время находилась на ногах, ощущая безумную тяжесть и гудение. Её плечи ныли от цепкой хватки санитаров, руки отваливались, каждый кашель отдавался болью в животе и спине. Но она не сдавалась ни на минуту. Алиса не знала, сколько времени прошло. Может, час, а может и день. Она давно не ела. Желудок скручивало, её рвало. Но голова по-прежнему оставалась лёгкой и светлой, хотя Алиса чуть было не зрачки выдавливала, растирая веки до красноты. Всё бестолку. Девушка умирала. Голодное истощение вкупе с кровопотерей убивало последние силы. Но глаза по-прежнему оставались открытыми. Так её и нашли на каменном полу. Измученную, высохшую, но с широко распахнутыми глазами.

* * *

-Черт возьми! — распалялся Беккер в своём кабинете, расхаживая из угла в угол. Управленческий персонал сидел поодаль с отсутствующими лицами, обмозговывая ситуацию. — Сукина дочь! Как же так?! — он пнул ногой колченогий стул так, что тот отлетел к противоположной стене. — Кто допустил такое?

Беккер подошёл к молодящейся блондинке в пожелтевшем халате и цепко схватил за подбородок. Женщина скривилась от боли, но не пошевелилась.

— Была команда её уничтожать? БЫЛА?! — главврач с оттяжкой приложил подчинённую затылком о дверцу книжного шкафа. Дама взялась за голову обеими руками и скрутилась пополам.

— БЫЛА?! — гаркнул доктор Беккер, спугнув стайку воробьёв, сидевших на оконном карнизе. Персонал содрогнулся.

— Она сама… — начал было молодой паренек в форме медбрата. Беккер, словно разъярённый тигр, подлетел к бедняге.

— Она не могла умереть сама, поганое отродье! Не должна была! Почему ей не было подано ни крошки хлеба? Почему ни одного стакана воды не поставили в камеру?! — казалось, ещё чуть-чуть и Беккер начал бы выдыхать пламя с каждой гневной тирадой.

— Так она всё выкидывала! — пропищала толстая медсестра в засаленном халате.

— Значит надо было ногой! Запихивать! Ей! В глотку! — Беккер надрывался так, что пол-Лондона уже обсуждало его громогласные крики, а в «Таймс» печаталась заметка.

— Хорошо, — сказал доктор, в мгновение остыв на пару сотен градусов. Он поднял стул и поставил за письменный стол, на котором возвышалась уродливая резная деревянная статуэтка ворона. — Тогда, господа, ваши предложения.

Персонал психиатрической лечебницы «Абсолем» явно выдохнул с облегчением. Зашуршали халаты, люди откашлялись. Первым взял речь зам.

— Господин Беккер… — начал он.

— Mein lieber! — протянул главврач, простирая к своему заместителю открытую ладонь. — Герхард, не надо пиитета! У нас сейчас не то положение для сюсюканий!

— Послушай, Карл, — ничуть не смутившись, ответил Герхард. — Ты рано поднимаешь тревогу. Медики сказали, что Алису возможно вытащить.

Персонал закивал, а Беккер недоумённо уставился на подчинённых.

— Почему я узнал об этом последним? — ровным голосом спросил главврач, стиснув челюсти и случайно сломав карандаш.

— Да потому что ты был занят разбиванием матушкиных бокалов, Карл! — с укоризной ответил Герхард.

Карлу Беккеру было нечего ответить. Он виновато опустил голову, но тут же взял себя в руки, не желая поддаваться эмоциям в присутствии персонала.

— Хорошо… Хорошо. — Главврач размышлял про себя. — Сроки?

— Пару дней, — сообщил заведующий отделением.

— Где она сейчас? — тут все, включая братьев Беккер, во все глаза уставились на заведующего.

Тот немного помолчал, формулируя определение. Наконец, он окинул взглядом коллег и, неопределенно разведя руками, ответил:

— В Кроличьей Норе.

Подул обжигающе горячий ветер, заставив Алису открыть глаза и переместиться в сторону. Это было в принципе не сложно, учитывая, что она снова находилась в невесомости, погружённой в кромешную темноту с редкими, вспыхивающими и тут же рассеивающимися клубами серого дыма. Несмотря на то, что вокруг проплывали совершенно немыслимые предметы разных эпох и даже цивилизаций, в Алису ничего не врезалось. Такое ощущение, что в этом загадочном тоннеле все тела двигались под своими векторами, идеально прочерченными, чтобы не пересекаться друг с другом. «Ну нет, — подумала Алиса. — У меня своя траектория полёта». И оттолкнулась ногой от склизкой бочки, из которой ненавязчиво выглядывала чья-то изъеденная кислотой рука.

Словно астронавт, Алиса плыла меж причудливых приспособлений, скрипящих и трещащих, мимо «Она сейчас шевельнулась?!» изваяний и даже фонтанов, наполненных явно не водой. После неопределенного времени блужданий Алиса задалась вопросом, а где же у этого небытия конец или хотя бы начало. Движение в сторону предполагаемой стены не дало результатов. Если собственные исследования не дают результатов, надо спросить кого-нибудь умного. Алиса закрыла глаза и попыталась позвать на помощь. Потом позвать на чай. Потом попросила кого-нибудь хотя бы просто поболтать. После очередных взываний в пустоту, она сумела различить постепенно проявляющуюся прямо перед её головой улыбку с широким рядом острых белоснежных зубов, слишком больших для человека. Открыв глаза, она увидела то же самое. Яркую, отсвечивающую серебристым светом, улыбку, издевательски передвигающуюся то вправо, то влево.

— Прекрати! — воскликнула Алиса, пытаясь ухватить рукой молчаливую ухмылку. Но та каждый раз лишь отплывала немного дальше, продолжая танцевать. Где-то вдалеке послышался издевательский смешок, приближающийся с каждой секундой. Алиса огляделась, но никого кроме мерзкого оскала, вокруг не было видно. Смех раздался прямо у неё за спиной. Алиса резко (насколько это возможно, находясь в невесомости) развернулась к зубам и наконец увидела их обладателя. Это был неестественно большой кот с огромными хитрющими салатовыми глазами и шерстью, переливающейся всеми цветами радуги. Он громко урчал и плавно шевелил хвостом.

— Отлично, — фыркнула Алиса, разглядывая кота. — Попросила кого-нибудь говорящего, а пришёл разноцветный кот. Ну здравствуй! — девушка протянула руку, пытаясь почесать хвостатого за ушком. Кот игриво мявкнул, предельно грациозно повернулся животом вверх и подставил брюшко под тощую руку Алисы. Девушка закатила глаза и погладила отливающую фиолетовым густую шерсть наглого котяры. Последний, к слову, совершенно не смущаясь, крутился во все стороны, позволяя Алисе пройтись ладонью по всем изгибам изящной кошачьего тела. Алиса разговаривала, не то с котом, не то с собой.

— Скарлетт там, наверное, блаженствует, пока я плаваю в вакууме и жду страшного суда. Кот, вот скажи, ты знаешь, где мы? — Алиса вопросительно взглянула на безмятежно мурлыкающую морду.

Кот неопределенно махнул хвостом и посмотрел наверх. В данный момент он напоминал пловца, решившего отдохнуть на поверхности океана. Алиса хмыкнула.

— Ну конечно, тебе то что. А я вот как хемингуэйский Сантьяго, постепенно начинаю разговаривать со всякой живностью. С тобой, например. Давай рассуждать логически. Если я не дома и не в Зазеркалье, то где? Это какое-то другое измерение. Насколько оно реально? Сейчас узнаем.

Кот заинтересованно склонил мордочку набок.

— Найдём что-то, что можно попробовать или воткнуть в себя. Ну же, хоть что-нибудь… — Алиса пристально вглядывалась в пустоту.

— Будь осторожна в своих желаниях, — мурлыкающим баритоном пронеслось над ухом Алисы. Девушка замотала головой во все стороны, пытаясь определить источник звука.

— Кот, это ты сказал? — растерянно спросила Алиса.

Кот неторопливо зевнул и невинной мордахой повернулся к незадачливой путешественнице. Он выставил перед собой лапку, будто указывая на что-то за её спиной. Алиса приподняла одну бровь и оглянулась. Не успев ничего осознать, она почувствовала, как мужские руки властно сжали её талию. Алиса пробежалась рукой по незнакомцу, мгновенно опознав в нём своего любимого. Она повернулась к Шляпнику, который, яростно оскалившись, рывком снял с неё всю одежу. Алиса игриво расстегнула пряжку ярких брюк, спускаясь поцелуями ниже по животу Шляпника. Спустя мгновение тот глухо застонал, одну руку заложив за голову, а на другую намотав длинные тёмные волосы девушки. Алиса, мастерски работая своим язычком, доставляла Шляпнику неземное наслаждение. Парень сжал волосы девушки крепче и задал ей собственный темп. Через несколько минут Алиса поднялась и подарила Шляпнику нежный поцелуй.

Внезапно кот оглушительно мявкнул и ударил по спине Алисы когтистой лапой, оставляя длинную дорожку кровоточащих царапин. Алиса недовольно оторвалась от губ Шляпника и отпихнула кота в сторону. Кот возмущенно зашипел и бросился на парня. Он принялся полосовать увеличившимися в размере когтями лицо и шею Шляпника, при этом угрожающе урча. К удивлению Алисы, её любовник нисколько не сопротивлялся, а лишь обреченно…таял в воздухе. Точнее, таяла кожа парня, обнажая под собой безобразное зелёное существо с пупырчатыми конечностями и редкими клоками длинных черных толстых волос по всему телу. Алиса пересеклась взглядом с выпученными чёрными глазами и истошно закричала, стряхивая со своей кожи волосы чудовища. Кот одарил её максимально скептическим взглядом и одним ударом заставил уродливого зелёного монстра исчезнуть.

— Реальность реальна? — промурлыкал пушистый.

Алиса замерла на месте, прекратив отряхиваться. Он остолбенело посмотрела на кота. Кот выставил перед собой лапку, придирчиво оглядывая сломанные когти. Немая сцена затянулась на несколько минут.

— Ты…говоришь? — Алиса не знала, злиться ли ей или удивляться.

— Смотря какие звуки рассматривать под разговором. Может, это ты мурлыкаешь, — пропел кот.

У Алисы отвисла челюсть.

— Да как ты мог?! Я тут…ты всё видел! Почему не остановил?! — разошлась она.

— Я предупредил, — безучастно ответил пушистый.

Алиса на секунду задумалась, затем обречённо опустила взгляд.

— В следующий раз предупреждай понятнее, — убитым голосом попросила она. — Всё-таки я не настолько умна.

— Но достаточно, чтобы оказаться здесь, — заметил кот.

— А где мы? — поймала девушка нужную мысль.

— Здесь, — последовал ответ.

Алиса не выдержала и схватила пушистого засранца за хвост. Кот оскорблённо завопил и попытался отбиться, не выпуская когтей. Алиса разжала хватку и выжидающе посмотрела на кота. Тот надменно взмахнул хвостом и аккуратно обвил его вокруг своих лап.

— Юные леди совершенно не обучены хорошим манерам, — сокрушённо покачал головой кот, исподтишка поглядывая на Алису.

— А коты и вовсе лишены чувства такта! — парировала она.

Кот приподнял невидимую шляпу и чуть склонил голову.

— Чеширский Кот, — пушистый манерно протянул лапу. Впрочем, не дождавшись ответного руко (лапо?) пожатия, он невозмутимо принялся её вылизывать, каждым движением шершавого язычка меняя цвет шерсти.

— Алиса Лидделл, — понуро ответила собеседница, подогнув ноги под себя и таким образом сев в воздухе.

— Лидделл… — проворковал кот, словно пробуя слово на вкус. — Где-то я уже слышал это название. Быть может…хотя неважно, — Чешир совершил плавный кувырок в воздухе, по окончании которого растаял, оставив после себя мягкое серебристое свечение улыбки.

— Эй! — Алиса вскочила на ноги и попыталась догнать исчезающий блик. — Подожди! Что мне делать? Кот! Вернись! Пожалуйста…

Не привыкшая отчаиваться Алиса вдохнула полной грудью и упрямо уставилась в темноту. Воздух заметно остыл, и её бил сильный озноб. Алиса молила судьбу ниспослать ей какую-нибудь тёплую одежду. Памятуя о замечании неучтивого кота, Алиса очень аккуратно сформулировала просьбу и отправила полёт мыслей вслед за вспыхивающими клубами серого дыма. Стало ещё холоднее. У Алисы стучали зубы, она отчаянно пыталась согреться, растирая руки и ладони. Холодало с каждой секундой. Снова раздался тот пугающий смех, звучащий ниоткуда. Алиса пообещала себе не доверять никому в этой кромешной пустоте, особенно после своеобразного сигнала. Когда звуки смолкли, Алиса недоумённо спросила:

— И где обещанное желание? Эй? Небесная канцелярия! Вы пропустили заказ!

Не успев договорить, Алиса пожалела об очередной просьбе. Из её рук не самым приятным способом начала прорастать лоснящаяся жёсткая шерсть коричневого цвета. Это сопровождалось невыносимыми ощущениями. Под кожей Алисы словно протягивали нити, которые прокалывали себе путь наружу сквозь эпителий. Её руки и ноги покрывались густым покровом коричневой шерсти, пока та не стала длиной около семи сантиметров. Извивающаяся в воздухе Алиса ощутила остановку роста и перевела дыхание. Но ненадолго. Следом за пророщенным шерстяным покровом у Алисы начала отходить кожа. Самым натуральным образом эпидермис просто отслоился, причиняя девушке невыносимые муки. Взглянув на свои руки, она увидела кровавое мясо вместо кожи. Лёгких едва хватало, чтобы не задохнуться от боли. Весь процесс занял не больше минуты, но эта чертова минута показалась Алисе длиной всей её жизни. Приоткрыв заплывшие слезами глаза, она обнаружила, что теперь на её теле красуется новенькая шуба длиной до пола. И новенькая мягкая кожа на теле. Алиса набрала полную грудь воздуха и исступлённо заорала:

— Я! Вас! НЕНАВИЖУ!!!

А потом поправила шубу (холодно же), выставила средний палец в пустоту и легла на спину, отталкиваясь руками словно пловец, таким образом плавно передвигаясь в воздухе. Прикрыв глаза, она то ли от усталости, то ли от нечего делать задремала, потеряв связь…ну не сказать, что с реальностью, но с тем местом, где она сейчас находилась.

Спустя час Алиса открыла глаза. Она не знала, как определила именно час, но биологические часы были убедительны. С гравитацией не произошло никаких изменений, её по-прежнему не было. Девушка вспомнила трюки Чеширского кота, решила, что ни за что в жизни не упустит возможность покувыркаться в невесомости и попыталась сделать сальто, зависнув на половине. Остановить её могло только что-нибудь крайне удивительное. И оно нашлось.

Алиса оказалась лицом к лицу с Юпитером, газовым гигантом, самой большой планетой солнечной системы. Причём, миновав кольца, она находилась на одной орбите с Метидой, самым близким из спутников. Юпитер был необъятным. То есть в буквальном смысле Алиса не могла увидеть, где у этой огромной газовой тучи начало, а где конец. Над ней нависал бескрайний океан кипящего водорода, полный воронок и бурных потоков. Над атмосферой планеты проносились аммиачные облака, причем с такой скоростью, что вполне могли снести Биг Бен. Местами аммиак сгущался, выпадая осадками в бурлящий водород, а кое-где образовывались гигантские ураганы, смешивающие атмосферу с облаками и газовым океаном, создавая быстро рассеивающиеся бугры, впадины и невероятные причудливые разводы на поверхности планеты. Алиса была настолько близко к атмосфере, что могла дотянуться рукой до долетающих до неё кристаллов аммиака. От ледяных осколков было множество бликов и отблесков, сливающихся воедино в оранжево-серебристый поток сверкающих льдинок. Алисы была зачарована открывшимся видом и провела неопределенное количество времени, разглядывая газовый гигант, присматриваясь к событиям, происходящим в океане и атмосфере. Казалось, стоит ей подуть, как на поверхности Юпитера тут же образуется водоворот. Всё было настолько близко, слишком близко…

В какой-то момент Алиса заметила перемещающуюся в её сторону огромную тень, затмевающую блеск кристаллов аммиачного льда. Она повернула голову влево и закашлялась от испуга. На неё надвигался тот самый спутник Метида. Причём, двигался он совершенно не так, как Алисе всю жизнь казалось. Глядя на звёздное небо и видеограммы, она видела плавное, неспешное движение планет, спутников и астероидов. То, что грозило ей сейчас, немного отличалось от её привычной картины мира. На Алису стремительно надвигался тёмно-красный булыжник неправильной формы, окружённый блестящим ореолом какого-то крошева. Девушка неуклюже начала барахтаться в воздухе, загребая пространство руками, пытаясь ускорить своё движение прочь от приближающейся горы. Она уже могла различить кратеры на поверхности спутника, похожие на углубление в пиале. Под ногами у Алисы оказался осколок льда, невесть как отдалившийся на такую дистанцию от облачного слоя атмосферы. С благодарностью неизвестно кому, девушка с силой оттолкнулась от небольшого подарка судьбы и отправилась в недалёкий полёт. Остановилась она аккурат с границей спутника, достаточно, чтобы её не задело при полёте. Облегчённо выдохнув, Алиса принялась рассматривать несущуюся на неё каменюгу, которая при более близком рассмотрении оказалась вовсе не каменной, а скорее ледяной.

Что-то привлекло внимание Алисы. Не-ет, это не что-то. Кто-то. Кое-кто, слишком похожий на фигуру человека, отчаянно размахивающую руками на приближающемся с безумной скоростью спутнике. Алиса вытянула шею, пытаясь увидеть больше. Метида не заставила себя ждать и через несколько секунд Алиса смогла различить яркие, бросающиеся в глаза одежды и изящную пижонскую шляпу. Не поверив своим глазам, Алиса потёрла веки и потрясла головой. Да, всё так. На космической скорости на самом внутреннем спутнике Юпитера, подпрыгивая и размахивая руками, к ней приближался её Шляпник. Алиса опешила, не в силах сдвинуться с места. Он что-то отчаянно орал, широко раскрывая рот и протягивая руки в сторону Алисы. Девушка смекнула, что нужно делать, и устремилась к Шляпнику. Они были совсем близко друг к другу, когда парень, очень высоко подпрыгнув, зацепился за алисины пальцы и притянул её к себе. Алиса совершила в воздухе очередной кувырок и приземлилась на ноги. Правда, потом упав на четвереньки и завалившись на спину.

— Ты…что…творишь? — запыхавшись, выдохнула Алиса.

— Тебя спасаю, — с деланной невозмутимостью ответил Шляпник, проводя двумя пальцами по кромке фетровой шляпы.

Алиса закатила глаза и хотела уже было броситься в объятия любимому, но память обжёг горький опыт с зелёным пупырчатым чудищем. Задумавшись над решением проблемы, Алиса мгновенно нашла выход. Она поднялась на ноги, выпрямилась в полный рост и, сложив ладони рупором, выкрикнула в космос:

— Чеши-и-и-и-ир!

В ответ тишина и недоумённый взгляд Шляпника. Алиса жестом попросила подождать и позвала ещё раз:

— Чеши-и-и-и-ир, наглая твоя пушистая морда! Я знаю, что ты здесь! Вылезай, а то я твою улыбку на чучело пущу!

Спустя пару мгновений кот равномерно проявился в паре метров над путешественниками. Он невозмутимо прошёлся язычком по лапке, отливающей светло-голубым, и повернулся лицом к Алисе.

— Плохо воспитанная юная леди, мы не виделись целую вечность, — промурлыкал пушистый.

— У меня есть имя, засранец, — проворчала Алиса.

— А ну не груби Чеширскому, — внезапно вмешался Шляпник.

Алиса остолбенело уставилась на него. Кот совершил несколько грациозных сальто и пропел:

— Комедия сломана…

— Что он имеет в виду? — Стиснув челюсти, прорычала Алиса, наступая на Шляпника.

— Я всё расскажу, наберись терпения, — спокойно проговорил парень и властным движением заставил сесть Алису на ледяную крошку, которая слегка прогнулась под девушкой. Она в испуге отпрянула, инстинктивно опасаясь провалиться под землю. Выставив руку в примирительном жеста, она спросила:

— Что с землёй? Ну в смысле с этой каменюгой, на которой мы сидим? Это безопасно?

— Тебе прямо сейчас нужно об этом говорить? — Шляпник устало потёр переносицу. — Я проделал такой долгий путь.

— Да, прямо здесь, чёрт возьми, и прямо сейчас! Я хочу знать точно хоть что-нибудь! Мне плевать на реальности, на сны, на этот грёбаный вакуум, скажи мне, пожалуйста, что я могу твёрдо стоять на земле, и оставьте меня в покое!!!

У всех бывают нервные срывы. Такой сейчас случился и с Алисой. Она пыталась взять себя в руки, но не могла. Вместо этого она пинала носком ботинка ледяную крошку, лепила из неё снежки и разбрасывала во все стороны. Комья льда вперемешку со снегом мгновенно разлетались на мельчайшие частички, уплывая в сторону колец Юпитера. Которое, по всей видимости, из них и состояло.

— Родная, площадь этого спутника — сто двадцать восемь тысяч километров. При большом желании его можно разбомбить за пару дней, — примирительно сообщил Шляпник.

— Отлично. Займусь этим прямо сейчас, — сплюнула Алиса и принялась швырять крупные булыжники в горки ледяной крошки, вызывая фейерверки светло-желтых кристаллов.

— Я серьёзно. Плотность Метиды ниже предела прочности льда, и если ты продолжишь, мы действительно начнём проваливаться под землю. Как в зыбучие пески, — добавил Шляпник интонацией, какой рассказывают про мироустройство маленьким детям. — К тому же у него совсем маленькая гравитация, так что если будешь много прыгать, улетишь в космос.

Алиса замерла и уронила булыжник.

— Убедил, — буркнула она и села в позу лотоса. Но следом тут же вскочила обратно. — Что это такое?! — воскликнула она, показывая пальцем на огромную дыру, зияющую в одном из колец Юпитера.

— Это «щель Метиды», — пояснил Шляпник. — Пятисоткилометровая дыра в кольце. И сейчас мы сквозь неё пролетим.

Все трое завороженно наблюдали за картиной, которую не доводилось видеть никому из людей и всех прочих существ. Хотя Чеширский Кот и не подавал виду, что он заинтересован, ему, несомненно, нравилось поводить время в компании этих двоих, особенно когда они наконец-таки вместе.

Шляпник обнял Алису за талию и они, замерев в объятиях друг друга, стоя на краю вселенной на кусочке льда, проплывали сквозь красно-оранжевую арку из колец пыли, газа и обломков метеоритов. Сказать, что зрелище было волшебным — не сказать ничего.

Отдалившись на достаточно большое расстояние от щели, путешественники смогли оторваться от уникального зрелища и обратились к насущному.

— А теперь мы с Чеширом расскажем тебе, куда мы все влипли, — констатировал Шляпник.

Чеширский Кот сделал вид, что обдумал предложение, замет мягко спланировал на руки девушке, утробно урча. Алиса почесала здоровенному котяре брюхо, а Шляпник начал свой рассказ.

Жила-была на свете девочка Алиса. Занималась своими делами, никого не трогала. А потом нежданно-негаданно заснула, и проснулась уже совершенно в другом месте. Но это полбеды. Алиса даже не ощутила разницы. Она продолжила жить, как обычно, с новыми людьми, в новом доме, заниматься новой работой. Единственное, что не изменилось — это внешность Алисы, её черные, как смоль, длинные волосы и яркие, притягательные изумрудные глаза. В остальном… Что ж, нельзя поставить в упрек Алисе, что она забыла своих родных и близких и вообще всё, что связывало её с прежней жизнью. Ведь девочка засыпала и видела сны. В какой-то из обычных рутинных дней она приходила домой, чистила зубы, ела что-нибудь лёгкое на ужин, наверное, с кем-то общалась, возможно, уделяла время своим увлечениям, ну а потом… Она закрывала глаза и наутро просыпалась в хижине у океана. Или в каюте орбитальной станции. Или в камере строгого режима. И шла отбывать срок, чинить системы электроснабжения космического лайнера или собирать кокосы. И так много, много десятилетий. Единственное, что оставалось неизменным — это внешность Алисы. Её глубокий взгляд изумрудных глаз и прямые, как струна, чёрные волосы… Отправную точку девочка забыла уже давно. Она не знала, сколько ей лет, как долго она не стриглась и какой сейчас год. Она просто проживала жизнь за жизнью, в совершенно случайный день проваливаясь в новый мир. Ей было неведомо то, что ты, дорогой читатель, получаешь на блюдечке. Сказал бы ей кто-нибудь эту информацию, Алиса бы уже наверняка придумала совершенно гениальное решение проблемы. Но время шло, утекало сквозь пальцы, мимо шелестящих листьев и бушующих волн, вдоль пояса астероидов и горных хребтов, оно уходило всё дальше от Алисы. Время… Она бы никогда не подумала, что за этим простым и понятным словом кроется так много. Если бы ей кто-нибудь сказал, что она спит уже тысячи лет, она наверняка придумала бы решение проблемы. Но мир молчал, Алиса спала, а видения продолжались.

Первая мысль Алисы, когда Шляпник рассказал ей о новом — для неё, и изначальном — для мироздания, устройстве жизни, была забыть весь этот бред и вернуться в Страну Чудес. Но потом Шляпник оповестил её, что Страны Чудес больше нет. Что эта довольно громоздкая система образов и наваждений, созданная для большого количества сознаний, растворилась.

— А как мы оказались здесь? — задалась вопросом Алиса.

Шляпник с притворной скромностью потупил взгляд:

— Это работа рук вашего покорного слуги.

Чешир надрывисто мявкнул.

— И, конечно же, уважаемого системного смотрителя, господина Чеширского Кота.

— Что? Какого смотрителя? Чего системного? — в голове Алисы вновь завертелась кутерьма образов и догадок.

Жил был на свете замечательный мальчик, звали его Шляпник. Никто уж не помнил, почему ему дано такое имя, он ему соответствовал с огромным удовольствием. Да ещё и умудрился получить прозвище, но об этом позже. Однажды Шляпник, занимаясь своими обычными делами, заговорил на неизвестном миру языке. В самом деле неизвестному, потому что беднягу никто не мог понять. Он говорил вроде бы обычные слова, но по окончании фразы смысл ускользал от слушателя. Шляпник говорил слова, а они казались окружающим набором букв. Шляпник пытался записать свои мысли, но выходил лишь стройный ряд красивых, но, к сожалению, совершенно непонятным символов. Бедняга и сам не мог их прочесть, с тех пор он мог лишь думать. И он много думал. Так долго, что перестал понимать остальных людей его мира. Всё больше отдаляясь от своего вида, он приближался к пониманию того, что он живёт не под своей звездой. Вселенная словно отторгала его. Он не мог есть нормальную пищу, люди видели его чудовищем, слова его и Человечества стояли по разные стороны баррикад понимания. Шляпник обезумел. По крайней мере ни один из видевших его сказал иначе. Безумный Шляпник, он стал бельмом своего мира. Мало кто выдержит подобный удел. И он не выдержал. Найдя самую высокую вершину планеты, несчастный сначала покорил её, а затем, спрыгнув вниз, пролетая над горным хребтом, сплошь усеянным острыми камнями, отстегнул парашют.

На глаза Алисы выступили слёзы. Рассказывал не Шляпник, теперь настала очередь повествования Чеширского кота как наиболее стрессоустойчивого. Шляпник лишь сидел, потупив взгляд и сжав кулаки. Ему было нелегко вновь переживать все те эмоции, пусть и лишь в мыслях.

Шляпник разбился. Конечно же, насмерть. Острые обломки камней насквозь проломили ему череп и проткнули мягкие ткани, позвоночник надломился в нескольких местах, артерии изорваны. Стоя на краю обрыва, Безумный Шляпник думал, что его безумие дошло до своего окончательного предела. Но он пролежал час, надетый на скалы, и не умер. Он лишь чувствовал боль. Всего лишь ощущал, как рвутся ткани под тяжестью веса, получал бесконечные сигналы от нейронов мозга о том, что его корабль получил пробоину. Что произошла разгерметизация. Что его кости торчат наружу, а спина не может шевелиться, потому что опорный механизм раздроблен на маленькие кусочки. Он лежал неопределенное количество времени, стремясь ухватить ускользающую между острой, уничтожающей болью мысль: почему он не умирает? Его руки начали гнить, а щёки исклевали птицы. Он не мог пошевелить и пальцем, не мог моргнуть, потому что глазные белки иссохли и скукожились. Но тем не менее он всё видел, слышал и понимал. Боль начала постепенно уходить. Наверное, потому что мозг отказал и провёл свою последнюю операцию. Но сознание не хотело уходить. Шляпник пытался встать, но засохшее, обкусанное дикими зверями тело не могло себе этого позволить. Но однажды медведь, невесть как попавший на вершину горного хребта, решил полакомиться кусочком Безумного Шляпника. Ломтика ему показалось мало, и страшный зверь уволок немного вяленое тело в свою берлогу. А Шляпник остался лежать на месте.

На этом моменте повествования парень просто встал и ушёл. Чешир продолжил.

Шляпник потерял счёт времени. Он видел, как сменяются времена года. Провожал и встречал перелетных птиц. Видел шапочки ядерных взрывов и ощущал странный запах радиации. Его позабавили волки с голой кожей и гусеницы размером с бревно. Он пережил Человечество. Только научившись улавливать радиосигналы, он потерял их навсегда. Шляпник стал частью мёртвой, скорее даже умерщвлённой, планеты. Никто не видел его, никто не слышал его, никто не мог его понять. Стайки первобытных трёхглазых людей, пробегавших мимо, размахивающих множеством конечностей, принимали его за дух гор. А Шляпник наконец-то принял себя как ошибку мироздания. Он торжественно признался себе, что является ошибкой в программном коде вселенной. Лживой цифрой. Лишним знаком. Отмененной операцией, так и не дошедшей до центра управления. И в тот самый момент, когда несчастный объявил свой статус, явился Чеширский Кот. Точно так же, как и Алисе, забавно, издевательски, проявился своими острыми сияющими зубками. И извинился за допущенную оплошность.

— Ненавижу!!!!! — пронеслось над поверхностью Метиды.

Чешир, если можно так выразиться, пождал губы. Алиса впервые увидела на это наглой морде налёт вины.

— Он исчез с моей картины мира, — пояснил пушистый. — Я думал, что он умер. Ну как все умирают, — вот это Алисе осталось непонятным. — А, навестив его в той реальности, увидел, что бедняга не сдвинулся с места. Непр-р-риятно вышло, — Чешир взглянул в сторону парня. — Но я пр-редложил ему альтернативу. Его освобождённое сознание плюс…по-человечески это звучало бы как «дружбу со мной». И он оказался достаточно великодушным, чтобы принять предложения.

— А что он мог сделать вместо этого? — поинтересовалась Алиса.

Чешир пожал кошачьими плечами.

— Устроить конец света. Твой парень достаточно безумен для этой цели, — подмигнул Чешир.

— Откуда ты знаешь, что такое парень? — засмеялась Алиса.

— Юная леди, куря кальян, я забываю больше, чем ты за всю свою жизнь узнала, — парировал Чешир. — К слову о кальянах, — кот поспешил отплыть в воздухе на безопасное расстояние, поскольку разъярённый воспоминаниями Шляпник вернулся в компанию девушки и пушистого.

— Короче, — грубо оборвал Шляпник плавно повествующего кота. — Алиса, ты спишь. И всю свою жизнь ты спала. И никогда не жила по-настоящему, даже в Стране Чудес. Всё, что ты когда-либо видела — специально созданная такими, как он, — Шляпник ткнул Чешира в бок кулаком, — реальность.

— А ты спишь? — пытаясь разобраться, спросила Алиса.

— Я тоже сплю, но, в отличие от тебя, осознанно. Ты тоже так сумеешь.

Внезапно Алиса смутилась и отвернулась. Чешир облетел девушку вокруг и ласково промурлыкал:

— Спр-р-роси, это не страшно.

Алиса жалостливо покосилась на Шляпника, который незаметно кивнул, также понимая, что она хочет спросить.

— Как мы с тобой познакомились? — прошептала она.

— Всё в порядке. Ты и не должна этого помнить. Этого просто не было.

Алиса растерянно переводила взгляд с одного собеседника на другого. Шляпник взялся объяснять:

— Я решил на некоторое время обосноваться в реальности, которая называлась Страна Чудес. Мой дружище, — Шляпник произнёс это почти рыча, — частенько туда заглядывал, да и милое местечко вообще получилось. Ты появилась там так же, как и все. Целый день ходила по делам, а вечером пришла ко мне домой, заварила мой кофе, причём неправильно! — Шляпник надулся, словно рассерженный котёнок. — Угостила своими оладьями. И легла спать. Вот так. Оказалось, что ты помнила меня как своего… — Шляпник замялся. — Ты любила меня.

Алиса немного отстранилась.

— Я и сейчас…люблю, — едва слышно проговорила она.

— Я сразу же понял, что моя ошибка повлекла за собой и другую — тебя. Ты просто не могла меня знать, потому что волей Чеширской лапы все упоминания обо мне были стерты, все связи прерваны, вселенная окончательно позабыла о моем существовании. А тут объявляешься ты, заявляешь, что нам суждено быть вместе и примеряешь мои шляпы! Если говорить честно, у тебя не заняло много времени влюбить меня в себя по уши, — Шляпник тепло улыбнулся. — Но у нас возникла некоторая проблема. И под нами я имею в виду эту чертову Вселенную.

Чешир обмотался увеличившимся в три раза хвостом и исчез. Алиса топнула ногой.

— Он всегда так делает! Куда…

— Отстань от него. Слушай меня внимательно, — Шляпник настойчиво повернул голову Алисы к себе. — Нам нужно делать ноги отсюда.

— Откуда?

Шляпник на секунду замялся, потом посмотрел на Алису немигающим взглядом:

— Отовсюду.

— Что ты имеешь в виду? Как мы это сделаем? Что вообще происходит? — Алиса пыталась построить в голове логическую цепочку из имеющейся информации, но зияли явные пробелы. — В чём наша проблема?

— Мы — проблема. Мы — ошибка во всех этих снах, понимаешь, нас тут быть не должно. Мы занимаем чьё-то место, дышим чьим-то воздухом, это… Ты представляешь себе компьютер? У нас в Стране Чудес ведь были компьютеры? Помнишь здания, целиком состоящие из серверов? Которые рассчитывали количество необходимого воздуха для атмосферы? А теперь представь, что есть планеты, целиком состоящие из таких серверов, есть планеты — сервера. И они рассчитывают наши сны. Они каждый день улучшают свои технологии, чтобы сны казались максимально реальными. Чтобы мы не могли отличить правду от вымысла. Чтобы мы забывали правду.

Алиса схватилась за голову и посмотрела на Шляпника, который теперь казался ей не таким уж безумным.

— А мы нарушаем их расчеты, — проговорила девушка. — Мы сбиваем алгоритмы. Лишние. Беккер…

— Да, именно! Беккер пытался выяснить, откуда ты взялась и как ты можешь существовать в двух реальностях одновременно…и он частично решил свою проблему, — Шляпник понял, что ляпнул лишнего.

— Как? — Алиса сначала не поняла, но потом в её памяти начали всплывать ужасные картины холодной камеры с каменными полом и стенами, бессонные ночи, голод, усталость… — Он убил меня. В своём сне. Но как это возможно?

— Он мало того, что убил тебя, он ещё и проследит, где ты снова появилась. При целостном сознании это оказалось намного проще. К этому моменту Страна Чудес начала рушиться. Мы создали слишком много противоречий, и начали гибнуть люди.

— Но как можно погибнуть во сне?

— Можно. Во сне всё, что у тебя есть — это твоё сознание. Чем лучше ты его маскируешь, тем меньше шансов, что тебя захотят использовать. Именно поэтому я…

— Безумный?

— Именно. Но Чешир, конечно, превзошёл меня в этом мастерстве в миллионы раз. А когда твоё сознание было разделено между двумя мирами, тебя было крайне сложно отследить. Твои данные всё время менялись. Поэтому для лёгкости поиска Беккер…уничтожил часть твоего сознания.

— Это значит, что я наполовину мертва?

— Нет-нет. Сознание создаём мы сами. Своими мыслями, анализом, памятью, интеллектом, фантазией. И только от нас зависит, насколько необъятным будет наш ВНУТРЕННИЙ мир. Которым управлять не может никто. В котором наш дом в любой точке пространства и времени. Твоё сознание восстанавливается с хорошей скоростью. Ты не по годам умна, — подмигнул парень.

Алиса грустно усмехнулась.

— И что теперь? Нас хотят уничтожить?

— Разумеется.

— И нигде нет укрытия? — обреченно спросила она.

— Как же нет? А реальность? — заговорщически прошептал Шляпник, поправляя воротник жилетки.

Алиса огляделась. Они спали. Только сейчас она начала понимать всю глобальность своей ситуации.

— А где она, реальность? — задумчиво протянула она.

— Не здесь, — мявкнул Чешир, уложив хвост на плечи девушке наподобие шали.

— Чешир! — воскликнула Алиса. — Где ты был?!

Кот, не обращая внимания на девушку, серьезно, совсем по-человечески, обратился к Шляпнику.

— Я всё устроил. Нам пора идти. В запасе совсем немного времени, спустя пять минут сервер даст команду уничтожить все миры, в которых мы когда-либо были. А это почти вся вселенная. Машины так недолговечны…

— А куда пойдёшь ты? Ты ведь…сервер, — осёкся Шляпник.

Алиса как ошпаренная отпрянула от кота.

— Так он тоже…машина?! Он не настоящий кот?!

Шляпник с Чеширом громко рассмеялись, как давние, проверенные временем, друзья. Они хлопали друг друга по плечам и сгибались всё ниже, пока не упали на землю и не наали колотить кристаллический снег руками.

— Ну перестаньте уже! Надоели.

-Дорогая, где же ты видела говорящих котов в человеческий рост? — сквозь смех выдавил парень, вставая и отряхивая брюки.

— И людей, полых изнутри, — оскалился Чешир и пронзил Шляпника появившейся из ниоткуда стальной пикой.

— Шляпник!!! — воскликнула Алиса, подхватывая парня. — Ты, чудовище!! Не приближайся! — она замахала руками в сторону Чешира, понимая, что в случае нападения защищаться ей будет нечем. — Ты его обманул! Предатель! Ты убил его!

К громадному удивлению, Шляпник зашевелился в её объятиях и попытался встать.

— Кот, не время для представлений! У нас меньше минуты.

Алиса, окончательно потеряв смысл в происходящем, начала просто наблюдать. Парень с котом взялись с ней за руки, после чего мир вокруг начал взрываться, а Алиса получила резкий удар по лбу. Свет погас. Занавес.

Они кряхтели и шевелились. Маленькая кучка тел. Алиса прежде, чем открыть хотя бы один глаз, судорожно расчесала пальцами длинные черные волосы. Потом глубоко вздохнула и приоткрыла глаза. Перед собой, разумеется, она увидела огромную морду Чешира. И десятки танцующих вокруг него котят в разноцветных бантиках, выделывающих па из бачаты, танго и Бог знает чего.

Алиса почувствовала вскипающую в её груди злость. Она не поняла сначала, с чем это могло быть связано, но спустя десять секунд воспоминания вернулись в ее голову. И девушка в беспамятстве от ярости ринулась к болтающейся в воздухе пушистой кошачьей голове. На подходе к первому строю танцующих котят те, представьте себе хорошенько, ощерились и облачились в металлические панцири. Музыка, до этого тихая и мелодичная, сменилась на панк-рок. Алиса застыла, перебирая дальнейшие тактические действия. Чешир представлялся ей не более чем убийцей. Это всё, что ее воспаленный от перевернутой картинки мира мозг оказался способен вообразить. Она подняла одного котенка, почему-то будучи стопроцентно уверенной, что тот не причинит ей вреда. И оказалась права. Большая железная крыса обратилась вновь в милого ласкового котенка. Алиса смутилась. И умилилась. Малютка принялся облизывать ей пальцы. Алиса засмеялась и погладила одним пальцем пушистого по голове. Котенок засмеялся в ответ. Алиса выронила котенка.

— Чешир, черт дери твою нахальную морду! — к воспоминаниям присоединился хорошо усвоенный паттерн решения всех возникающих проблем.

Огромная пушистая отливающая серебром голова предстала перед Алисой во всей своей красе сверкающей и пахнущей лавандой улыбкой. Немая сцена секунд на пять. Вопросительный взгляд девушки и спокойный внимательный кот.

— Чешир, — мятущееся сознание Алисы с трудом выдавало что-то внятное.

— Мр-р-р? — заинтересованно склонилась голова.

— Прекрати, — попросила Алиса.

Голова кивнула. Хищная улыбочка сложилась в круг, из которого повеяло лавандовым ароматом. И веял этот аромат мощный поток воздуха, который наткнулся в воздухе на какое-то препятствие. До девушки долетали обрывки воздушных потоков, потому как основная ветряная масса концентрировалась вокруг этого самого незримого препятствия. С течением секунд блок-невидимка стал принимать очертания человеческого тела, стоящего прямо на своих ногах и поправляющего вычурную цилиндрическую шляпу с искрящимися полями (понимайте, как хотите, они реально искрились). Алиса поклонилась.

— Здравствуйте, сэр, — присев в характерное для восемнадцатого века плие, девушка склонила голову и выставила перед шляпниковым лицом средний палец.

Чешир утробно заурчал, демонстрируя свое довольство очередной сложившейся театральной паузой. Шляпник тоже не сдержался и прыснул со смеху, придерживая двумя пальцами чересчур изысканный цилиндр. Он взял сжатую до белых костяшек руку девушки в свои теплые ладони и поцеловал трясущийся от напряжения кулак. Другой рукой парень поправил волосы, упавшие на лицо Алисы, и легонько, но настойчиво приподнял ее голову за подбородок. Потупленный изумрудный взгляд встретился с его разноцветными глазами. Прежде вакуумно черное пространство вокруг озарилось яркими зелеными разводами там, где предполагались стены.

Чеширская голова завертелась в воздухе, сложилась в струну и расширилась, принимая облик мужчины лет сорока в белых одеждах. Шучу, конечно, он был совершенно голый.

— Добр-ро пожаловать в collectivum conscientia, — нараспев проговорил мужчина, подплывая ближе.

— Чеширское существо, ты голый, драный ты кошак, — захныкала Алиса, утыкаясь лицом в жилетку Шляпника.

— Это его привычное состояние, не смущайся, — попросил Шляпник, снова аккуратно, но настойчиво возвращая голову Алисы в вертикальное положение.

— Чему не смущаться? Чему? — в отчаянии вопрошала Алиса, глядя в пустоту перед собой. — Тому, что передо мной голый мужик, или армии танцующих котят-киборгов, или, может быть, тому, как кот размером с боксерский мешок проткнул тебя из ниоткуда появившейся пикой, и еще, пожалуй, тому, что ты снова здесь, живой и невредимый, а Юпитер…и я…снится…обман всей моей жизни….влюбиться… — Алиса закатила глаза и потеряла сознание, опускаясь в бережные объятия парня в донельзя утонченной шляпе.

Мужчина без одежды и Шляпник переглянулись, показывая едва заметные мимические жесты, и растворились в воздухе вместе с Алисой. Мир испарился вслед этой странной троице.

* * *

— Победа над собой — это самая сложная победа по причине опасности врага, — монотонно говорил низкий раскатистый голос. — И одна из самых серьезных потерь в этой битве — это потеря головы…

Алиса ощутила свое тело лежащим на чем-то мягком и ароматном. И как выяснилось после приоткрытия одного изумрудного глаза, на чем-то лавандового цвета. Девушка приподнялась, опираясь на одну руку, и другой расправила платье. Вокруг была…Страна Чудес. Только теперь девушка вкладывала в эти два слова куда более широкое значение. Откуда-то она совершенно точно знала, что если повернется направо, то увидит пряничный домик в форме чайника. Так оно, собственно, и оказалось. Из него вальяжно выплыл мужчина в белых одеждах. Шучу. Он был совершенно голый. Он радостно помахал Алисе лапой и улетел в неизвестном направлении.

Девушка медленно встала, осматривая поверхности вокруг нее, без капли удивления обнаруживая их грибами и минеральными камнями. Осторожно спустившись, девушка принялась экспериментировать с реальностью. На удачу, рядом оказалась курящая опиумный кальян гусеница, которая, как оказалось, и бубнила весь этот несвязный текст.

— Прошу прощения, мистер гусеница, — обратилась девушка. — Я хотела спросить об этом Чешира, но он делся непонятно куда. Скажите, куда мне отсюда идти?

— Я смогу ответить за того, о ком ты говоришь. А куда ты хочешь попасть? — гусеница выпустила кольцо дыма, просочившееся сквозь Алису.

— Мне все равно… — признала Алиса.

— Тогда тебе все равно, куда идти, — подытожила гусеница и вновь затянулась.

— Я пытаюсь, правда, — Алиса снова привлекла внимание ушедшей в себя гусеницы, заставив ту развеять плотный туман вокруг себя. — Я хочу понять, что происходит вокруг, но я ничего, ничегошеньки, вот совсем ни черта не понимаю!

Гусеница помолчала довольно долго, затем набрала полные (лёгкие?) дыма и с шумом выпустила его, сформировав голубоватую сферу. Внутри нее виднелось лицо Алисы.

— Не грусти, — сказала Алиса из воздуха. — Рано или поздно все станет понятно, все станет на свои места и выстроится в единую красивую схему, как кружева. Станет понятно, зачем все было нужно, потому что все будет правильно.

Дым рассеялся. Алиса кивнула, мысленно послала гусеницу перевариваться в желудке гигантского кота и направилась в диаметрально противоположную сторону.

— Алиса! — к ней навстречу уже бежал, размахивая, угадайте чем, Шляпник.

— Ох, наконец-то, хоть кто-то нормальный, — вздохнула с облегчением девушка.

Шляпник крепко обнял Алису, покружил в воздухе, и, широко улыбаясь, сказал:

— Я так рад, что ты наконец-то присоединилась к нашему коллективному сознанию! Одной тебе было крайне трудно, маленькая моя, ты даже отключилась от перегрузки. Здесь тебе намного легче!

— Что такое коллективное сознание? — нахмурилась Алиса.

— Это совокупный мир тех сознаний, которые договорились объединиться, в том виде, который позволит принять в себе всем сознаниям наиболее свободную форму. Наверное, хочешь узнать, что такое сознание? — Шляпник заглянул в лицо Алисы.

Девушка просто молча кивнула, понимая, что кирпичи, из которых ей предстоит выстраивать новый мир, итак уже свалены в кучу и одним больше -одним меньше — уже не решит проблему.

— Твоё сознание, — продолжил Шляпник, — это твой, привычнее говорить, внутренний мир. А внутренний мир — это и есть реальный мир. С чего бы это? А ты подумай, с чем ты остаешься один на один, когда умираешь? С чем никогда не расстаешься на протяжении всей жизни? Откуда берешь вопросы и куда складываешь ответы? Ты в нём живёшь всю жизнь, Алиса. И никогда не признаешь его как нечто гораздо более материальное, чем всё, что тебя окружает. А на деле мир внутри тебя — это база для мира вокруг. И только от твоего сознания зависит, что ты увидишь перед собой в следующую секунду.

С этими словами Шляпник достал из-за спины огромный букет разноцветных ароматнейших цветов и вручил девушке. Алиса уткнулась в букет и поняла, что только что всё поняла.

— Это и есть настоящее, — медленно проговорила она. — Настоящее не от понятия времени, а от понятия реальности. Если в настоящем твоём кавардак, то вокруг тебя, как бы ты ни старался, будет твориться непонятно что. Потому что не понятно никому, что творится в твоей голове. И поскольку у меня в голове была сумятица, вы не могли привести меня сюда, потому что тогда все здесь превратилось бы в мой кавардак…

Шляпник пританцовывал от радости.

— Да-да, именно так! А теперь ты готова впустить в свой порядок наши порядки, и присоединиться к общему порядку вещей! Вот она какая, логика мира. А ты переживала, что не поймёшь! — подмигнул Шляпник и взял Алису за руку. — А теперь пойдём, я покажу тебе будущее…