Девушка для Драко (гет)

Драко сидел в нише и курил, даже не задумываясь о том, что будет, когда его поймают. Если вообще кому-то есть до этого дело. Дым почти прозрачными колечками вырывался на выдохе изо рта и исчезал в сумерках короткого зимнего дня. Драко подумал, что компания Гойла пришлась бы сейчас очень кстати, но тот был занят налаживанием отношений с Полоумной Лавгуд.

Февраль близился к концу, и по утрам из-за туч уже стало проглядывать первое солнышко еще больного, бледно-лимонного цвета. Прошло немало времени после прекращения курса маггловских таблеток Грейнджер, прежде чем Драко стал замечать, что раздражение — вечный его спутник — куда-то утекает, уступая место пустой апатии и — иногда — равнодушию. Как сейчас...

— Хватит курить, Малфой, и без того со здоровьем проблемы, — Грейнджер шла в компании Поттера и Уизли, но специально пропустила их вперед, чтобы сделать Драко замечание.

Вообще ей, похоже, нравилось давить на него; доставляло удовольствие чувствовать свою силу, будто бы она мстила за что-то очень личное.

— Я тебе мешаю? — Малфой предпринял попытку удержать сигарету в пальцах, но рука Гермионы оказалась куда сильнее.

— Эванеско! — и бычка не осталось вовсе.

А Грейнджер демонстративно поморщилась и поспешила догнать дружков.

Ее поведение немного задевало Драко, больше всего потому, что он зависел от нее и слегка побаивался. Даже когда выяснилось, что отец Нотта — насильник и педофил, Гермиона вела себя так, словно он, Малфой, оказался в апартаментах на Трик Энд случайно. А ведь Драко искренне хотел доказать, что способен на нечто большее, чем шантажом заставлять девчонок задирать юбки и показывать сиськи!

Малфой вздохнул и медленно пошел в другую сторону. Он бы предпочел навсегда разойтись с Грейнджер, но она избавила его от Азкабана при помощи таблеток, аналогов которым Малфою так и не удалось найти: ни одно зелье, ни одна настойка из тех, что описывались в библиотечных книгах, не давали столь хорошего и стойкого эффекта. И поэтому ощущение непогашенного долга преследовало даже без магического контракта.

— Драко... — это, конечно, была Астория. — У тебя шнурок развязался...

— Плевать, — жестко ответил он и прошел мимо, не удостоив девушку и взгляда.

Малфой отшил ее еще перед началом семестра, но младшая Гринграсс не оставляла попыток напомнить о себе, чем только злила. Астория была нежнее, мягче и гораздо проще старшей сестры, хотя внешне они казались похожими. Но то, что в Дафне сводило с ума, заставляя терять рассудок, в Астории утомляло.

Драко прошел вниз, миновал Большой зал и поднялся по лестнице. Подойдя к небольшой дверке личных апартаментов Слагхорна, который так и не смог свыкнуться с подземельями, Малфой откашлялся и постучал.

— Да-да! Войдите-с! — услышал он старческий голос и заглянул внутрь.

Профессор восседал в кресле-качалке с чашечкой ароматного кофе. Ноги его были прикрыты пледом, а на коленях лежала книга.

— Добрый вечер, — поздоровался Малфой и подошел ближе.

— Вы что-то хотели, молодой человек? — лицо Слагхорна приобрело неприятное выражение — он недолюбливал Драко с того самого дня, как тот попытался обманом проникнуть в Клуб Слизней.

— Да, сэр, — Малфой кротко взглянул на профессора. — Я бы хотел задать вам вопрос.

— Вопрос? — Слагхорн встрепенулся и насторожился. — Только учтите, что не любые темы могут обсуждаться студентом и преподавателем...

— Это вопрос по вашему предмету, сэр, — еще более кротко произнес Драко. — Я просто хотел поинтересоваться... Маггловские лекарства. Вы знаете, как они устроены?

Подобная тема явно успокоила старика, в то же время поставив в тупик. Он почесал лысину, нахмурился, сделал глоток из чашки, а потом сказал:

— Ну, право не знаю-с... Я, понимаете, не специалист... Говорят, у них особый подход, у этих магглов, — он снова задумался. — Все их лекарства... В них сила природы приумножена за счет чего-то другого. Немагический секрет, что ли...

Стало очевидно, что престарелый профессор в этой теме не силен, если не сказать большего. Драко кивнул, поблагодарил декана и поспешил откланяться. Если бы не помощь Грейнджер, он наверняка запустил бы проклятием в какого-нибудь малолетку, но лекарства, похоже, имели длительный срок действия: апатия давила прежнего Малфоя, словно слон гнома.

Через день он совершил подобный поход к новому профессору Маггловедения, но тот едва ли был полезнее Слагхорна.

"Бездарность!" — пробормотал Драко, с горечью думая о том, что секрет таблеток вряд ли удастся разгадать до конца учебного года.

В коридоре его остановил Забини.

— Малфой, слушай, есть тема, — Блез криво усмехнулся. — Один знакомый когтевранец готов слить ответы на тест по Трансфигурации, который у них на прошлой неделе был. Но ему кое-что нужно...

— Я могу и сам справиться, — безразлично отозвался Драко. — Неинтересно.

— Но я-то не могу! — возразил Забини настойчиво.

— Твои проблемы, — Малфой хотел пройти мимо, но приятель его не пустил.

— Этот перец хочет, чтобы я свел его с младшей Гринграсс, — продолжил он деловито. — Но мы-то знаем, что она сохнет по тебе!

— И что? — Драко вздохнул. — Я же не могу "отворожить" ее! А если бы знал, как это сделать, не ждал бы, пока ты попросишь.

— Есть одна идея! — не унимался Забини. — Тебе просто нужно помочь. Совсем немного! И тогда все будут в выигрыше.

Вот это уже другой разговор! Малфой навострил уши и отошел в сторону, чтобы не мешаться на проходе.

— Что за идея?

— Нам нужно "переключить" Асторию быстро и надежно, — Забини кивнул самому себе. — Поэтому простая Амортенция не поможет. Надо, чтобы она сама от тебя отвернулась.

— Очевидно, — усмехнулся Драко.

— А что быстрее всего может отвадить девушку?! Правильно: грубость!

— Ты реально думаешь, я не пробовал?! — Малфой разочарованно закатил глаза, собираясь уходить.

— Ты же ее не бил?! — возразил Забини.

— И не собираюсь! — Драко поморщился.

— Всего один удар!

— И сразу в Азкабан! — передразнил Малфой. — Ясно. Плана у тебя нет. Проехали.

— Скажи ей, что ты гей! — Блезу явно нужна была высокая оценка.

— Сам скажи! — и Драко, наконец, избавился от занудного Забини.

Мимо прошла Грейнджер, глядя на него подозрительно. Малфой демонстративно вынул руки из карманов, чтобы она удостоверилась, что там нет акромантула или бомбы.

В спальне царила тишина, и Драко завалился на кровать, даже не сняв ботинки. На душе было погано. Похоже, он все глубже погружался в депрессию...

— Драко! Эй, Малфой! — Гойл тряс его за плечо.

— Чего тебе?

— Там Астория, она хочет тебя видеть...

— Пошли ее к Моргане и Брунгильде! — отозвался Драко, отворачиваясь.

— Но она говорит, это важно! — не унимался Гойл.

— Я что, по-русски с тобой говорю, что ли?!

— Она говорит, ты очень обрадуешься!

Стало ясно, что громила не отстанет, и Драко потянулся к палочке. Подействовало. Гойл испарился, а Малфой подумал, что дожил до того времени, когда имидж работает на него, и безотказно.

— Грег! — позвал он вдруг. — Сигареты есть?

Они устроились на подоконнике, хотя обычно в спальне не курили: просто выход был блокирован Гринграсс... Молча затягивались, глядя на серый пейзаж за окном, покрытым снаружи инеем.

— Ты можешь посмотреть, эта зануда еще там? — попросил Драко, когда они докурили.

Он избавился от табачного дыма и открыл окно, подставляя лицо холодному воздуху.

— Сейчас, — пропыхтел Гойл и пошел проверять гостиную. — Еще там... Может, сходишь?!

Малфой уныло вздохнул и медленно поплелся к выходу. Что на этот раз?!

— Драко! — Астория посмотрела на него не так, как обычно. — Я всего на два слова...

— Побыстрее, если можно, — он уселся в кресло в глубине гостиной.

— Я понимаю, это непросто... То есть, я же не знала, что... В общем, извини, я больше не буду докучать тебе...

Она опустила голову, густо краснея. И это было чертовски приятно! Почти так же, как переспать с ней!

— Ну... — Малфой усмехнулся. — Хорошо, что ты все поняла!

— Да, я... — Астория слабо улыбнулась. — Я тут подумала, мы могли бы быть друзьями!

— Конечно! — сейчас самым главным было не спугнуть момент.

— Я тоже так думаю! Мы могли бы вместе ходить в Хогсмид! И покупать леденцы! И примерять платья! И... И выписать какой-нибудь журнал! "Ведьмополитен", например! И вместе читать...

— Что?! — Малфой не верил своим ушам. — Я что-то не понимаю...

— Мы могли бы всем-всем делиться! — не унималась Астория. — Я обязательно найду себе кого-нибудь, к тому же... — она понизила голос. — Я знаю одного парня, которому ты обязательно понравишься! И он тебе!

— Что?! — Малфой больше не мог этого сносить. — Да что ты несешь?! Какие платья?! Какой парень?! Что за... — внезапно он все понял. — Это Забини тебе сказал?!

— Ну... — Астория замерла в напряжении. — Это только между нами, ты не подумай...

Но Драко, наоборот, принялся усиленно думать. Либо он сейчас говорит, что Блез урод, и тогда младшая Гринграсс будет преследовать его до самой смерти, либо... Но об этом думать без содрогания было сложно.

— Ты все не так поняла, — холодно произнес он наконец. — Я... Ну... В общем, платья не люблю...

— Так ты любишь быть сверху! — возликовала Астория. — Конечно! Я должна была догадаться! После того, как мы с тобой... Перед каникулами...

— Вроде того... — выдохнул Малфой, чувствуя, что краснеет. — В общем, никаких походов по магазинам, никаких женских журналов, никаких парней... И все строго между нами!

Гринграсс вздохнула разочарованно, но кивнула, закусывая губу.

Дело было сделано. Осталось закопать Забини за такую вольность. Или поблагодарить?!

— "Сам скажи!" — это твои слова! — даже зажатый в угол, Забини продолжал упорствовать.

— Я имел в виду, про себя ей такое скажи! — зашипел Драко свирепо.

— Да ладно тебе! Все же хорошо! — Блез попытался изобразить улыбку. — Астория никому не скажет!

— Такое впечатление, что ты только что из спальни Гриффиндора! Где это видано, чтобы некто по фамилии Гринграсс держал язык за зубами, когда дело касается такого! Да она, наверное, уже слила информацию своей сестричке, а та... — он устало вздохнул. — Зуб на меня точит.

— Да брось! — Забини ненавязчиво отвел палочку Малфоя подальше от собственного лица. — Если что, ты всегда сможешь замутить с кем-нибудь. Так что проблем не будет!

— Я подумаю, — Драко, наконец, опустил палочку. — Но ты у меня в долгу, так и знай!

Блез как-то виновато улыбнулся и поспешил скрыться, оставляя Драко наедине с самим собой.

Малфой спустился в Большой зал, рассчитывая перекусить. Сел за стол, даже придвинул к себе тарелку, но... Кусок не шел в горло. Драко постоянно казалось, что все парни как-то странно стали смотреть на него. Вот один игриво усмехнулся, другой подмигнул... Или все это — лишь плод больного воображения?!

На следующий день ситуация не улучшилась, грозя перерасти в паранойю. Малфой старался держаться ближе к стенам, проходя по коридорам, но, как назло, кто-то все время умудрялся коснуться его мантии или даже руки. Случайность?! Не слишком ли много совпадений?!

Еще через пару дней все стало совсем плохо. Драко нервно сглатывал, глядя на Гойла или Харпера, и ему казалось, что те видят в этом неприличный жест или приглашение к... Даже с Забини пересекаться не хотелось, потому что в глубине сознания крутилась мысль: а вдруг мулат сам поверил в свою ложь?! К вечеру шестого дня терпение Драко достигло предела.

Он поймал Асторию и, толкнув к стене, зашипел:

— Кому ты уже рассказала?!

— Что ты?! — она широко открыла удивленные глаза. — Я же обещала — никому! Вообще никому!

— Дафне?! Уж сестренке-то точно шепнула, а?!

— Мне больно!

— Говори!

— Я никому не... — она дернулась, и Малфой вдруг осознал, что сжал предплечье Астории слишком сильно.

— Проваливай! — выплюнул он презрительно, чувствуя, как заходится сердце: похоже, его болезнь возвращалась.

Нужно было срочно найти Грейнджер!

Он едва дождался, когда лестница сменит направление, чтобы побыстрее попасть в башню Гриффиндора. Там, поймав за рукав какого-то первокурсника, он рявкнул:

— Грейнджер сюда! Живо!

Малолетка испарился, а Драко стал нервно ходить из стороны в сторону, то сжимая, то разжимая кулаки. Он ждал очень долго. Настолько, что успел понять: либо всезнайки в башне нет, либо она не хочет его видеть. Но не уходил — страх снова сорваться был сильнее гордости. Наконец, отчаявшись, он уселся на полу, подтянул колени к подбородку, обнял их и закрыл глаза... Факелы мерцали, и под веками плясали серые тени.

— Малфой! Что здесь забыл?! — Поттер поправил очки, глядя на слизеринца сверху вниз.

— Мне нужна Грейнджер... — выдавил он в ответ, чувствуя, как пылают щеки.

— Зачем это?!

— По личному вопросу, — Малфой встал, из последних сил стараясь держаться уверенно.

— Шел бы ты отсюда! — Поттер нахмурился. — Незачем Гермионе с тобой общаться.

— Тебя забыли спросить, — процедил Драко, но все же стал медленно отступать, понимая, что стычка с Поттером сейчас — не самое лучшее решение.

Малфой полночи бродил по замку, ему было плохо. Как назло, никакого плана не возникло в его больной голове — и не предвиделось. Уставший, расстроенный, потерянный, он вернулся, наконец, в спальню и, сжавшись в комочек, забылся тревожным сном.

На следующее утро Грейнджер нашла его сама. Подловила и, дернув за мантию, заманила в пустой класс.

— Ты искал меня? — спросила она серьезно.

— Твои таблетки! — Малфой в отчаянии заломил руки. — Они больше не работают!

— Что произошло?

— Вчера я... Я сорвался! Почти, — и он, едва не плача, сел на заднюю парту.

— Странно... — Гермиона задумалась, внимательно разглядывая лицо Драко. — По идее, такого не должно было произойти, если только не случилось новое потрясение...

— Случилось! Естественно! — Малфой раскраснелся от стыда и досады.

— Что произошло? — тут же спросила Грейнджер.

— Не твое дело!

— Пока я не узнаю, не смогу помочь, — она старалась говорить спокойно и внятно, но Драко вдруг охватила паника:

— А с чего ты вообще мне помогаешь?! Я же уже слил Гойла и Гринграсс! Что тебе еще от меня надо?!

Он прикусил губу и смотрел на Грейнджер дикими глазами.

— Тут дело не в корысти, — пояснила Гермиона, подходя ближе. — Просто... Научный интерес.

— Я для тебя — подопытный кролик, что ли?! — Малфой оттолкнул протянутую к нему руку.

— Вроде того, — согласилась Грейнджер. — Но если тебе не нравится, обратись за помощью в Мунго!

Удар ниже пояса. Драко совсем сник и опустил голову. Наверное, именно так чувствовала себя Дафна, когда он заставлял ее показывать сиськи... Малфоя передернуло. Еще несколько долгих минут он собирался с мыслями, а потом рассказал про Забини, Асторию и собственную паранойю.

Грейнджер слушала вдумчиво, не перебивая, и даже не улыбнулась, когда он закончил говорить.

— Ты не должен позволять таким глупостям доводить тебя, — сказала она, словно была старше лет на десять.

— Только не говори мне, будто не понимаешь, что значит репутация гомика! — Драко отвернулся, чувствуя себя ничтожеством.

— Не понимаю, — кивнула Гермиона. — По-моему, это глупость, не стоящая внимания. А если тебя это так волнует, просто скажи Астории правду.

Драко молчал, понятия не имея, как объяснить свои трудности во взаимоотношениях с младшей Гринграсс, чтобы это не было похоже на лепет пятилетнего ребенка.

— Ты дашь мне таблетки? — спросил он, наконец.

Гермиона помолчала немного, а потом произнесла:

— Я принесу лекарства, но... тебе придется решить свои проблемы до того, как ты получишь таблетки. Только тогда лечение будет иметь смысл. Когда ты будешь готов?

— Нет, давай я решу проблемы после, ведь на светлую голову...

Она не дала договорить:

— У тебя нет выбора, — строгий взгляд поверг Драко в отчаяние. — Решай сам, хочешь лечиться на моих условиях или нет.

Это было полнейшее фиаско. Малфой совершенно не умел иметь дело с людьми, не желавшими торговаться, а потому оказался в ловушке.

Медленно передвигаясь в сторону класса Заклинаний, он судорожно соображал, как выпутаться из ситуации с наименьшими потерями для себя. Попадавшиеся мимо парни по-прежнему источали видимые лишь Драко флюиды, и его передергивало от одной лишь мысли о том, что Астория солгала.

На занятии было тихо. Грейнджер писала что-то, иногда поднимая руку, чтобы заработать баллы для Гриффиндора. Старшая Гринграсс строчила Поттеру послания, которые тот рвал, не читая. Забини считал заработанные где-то галлеоны, Нотт старался слиться с партой... Браун и Патил шептались так громко, что потеряли десять заработанных Грейнджер баллов, за что та посмотрела на них, как на троллей.

И вдруг Малфою пришла в голову отличная идея. Настолько отличная, что он даже усмехнулся про себя, чего с ним давно уже не случалось. Мир снова обрел потерянные было краски, и ненастный день, начавшийся отвратно, обещал закончиться по меньшей мере необычно.

Когда занятие закончилось, Малфой дождался Дафну и преградил ей путь, давая понять, что хочет поговорить. Гринграсс настороженно нахмурилась, но все же задержалась.

— Не будь дурой, — сказал Драко прямо. — Поттер тебя хочет! Намерена его вернуть — просто перестань доставать. Даже не смотри в его сторону, а еще лучше — найди кого-нибудь.

— Это тебя, я так понимаю, — промурлыкала Дафна, и Малфой почувствовал, как похолодели кончики пальцев.

— Нет, — он с трудом справился с охватившим его волнением. — У меня другие планы на жизнь.

— Но ты же не стал бы просто так помогать мне. Где подвох?

Эта реплика умилила Драко. Коварно улыбнувшись лишь уголками губ, он почти шепотом произнес:

— Не хочешь — не слушай. Это только совет... — и, развернувшись на каблуках, пошел искать Нотта, давая Дафне возможность растерянно посмотреть ему вслед.

Нотт сидел у озера совсем один и читал что-то. Он не поднял головы, даже когда наст с треском разломился под ногами Малфоя. Драко без приглашения сел рядом, стараясь казаться уверенным, но в глубине души сомневался: вдруг Тед знает?..

— Что читаешь? — спросил Малфой тихо.

Нотт-младший, наконец, оторвался от книги.

— Да так... "Продвинутый курс Чар"...

— От отца слышно что-нибудь?

Тед поежился.

— Говорят, наш семейный адвокат отказался. У тебя нет кого-нибудь?

— Ты же прекрасно знаешь, что нет, хотя... — внезапно Драко вспомнил о чем-то важном. — Чжоу Чанг. Помнишь ее?

Нотт отрицательно покачал головой.

— Она училась с нами, на пару курсов старше. Да неважно! Чанг любит такие дела. Может, возьмется. Короче, свяжись с ней.

Тед благодарно кивнул, а потом вдруг пристально посмотрел на Малфоя:

— Ты что-то хотел?

— Да... Сущие пустяки, — Драко откашлялся. — Можешь пустить слух, что у меня появилась девушка?

— Девушка? — почему-то переспросил Тед, удивленно моргая.

— А что тут такого? — Малфой похолодел.

— Да нет, ничего особенного, просто странно это как-то.

— Так ты сделаешь?

— Без проблем, — кивнул Нотт, и Драко решил, что тот ничего такого не знал. — Но нужны детали. Что за девушка? Факультет, курс, имя?

— Нет... — Малфой расслабился. — Имя не нужно. Вообще какая разница?! Главное — убедить массы, что у меня есть кто-то женского пола.

— Координаты Чанг?

— Считай уже у тебя.

Это было как раз то, что нужно. Малфой довольно потер руки.

— Только надо сделать сегодня! Справишься?!

— Да без проблем! К ужину все только и будут говорить, что у тебя тайный роман!

Губы Драко сами собой растянулись в улыбке.

На Заклинаниях он пребывал в состоянии блаженства и даже заработал несколько баллов для своего факультета. Грейнджер обернулась послушать его ответ, а Малфой так обнаглел, что едва заметно подмигнул ей.

В Большом зале царил полумрак, но студентам это никак не мешало наполнять желудки. Они смеялись, болтали, иногда переругивались, но все как один обсуждали новость...

— У Малфоя кто-то появился!

— Когда?!

— Я только сегодня узнал!

— А Гринграсс?!

— Да вряд ли! Она за Поттером бегает!

— Кто же тогда?!

— Может, Линда Торбинс?

— Да нет же! Это Гестия Перкинс!

— Это Дафна Гринграсс! Точно говорю!

— С чего бы?!

— Да она на Поттера забила!

— Не может быть!

— Да это Лаванда Браун!

— Скорее уж Викки Фробишер!

Варианты были самые разные. Настолько разные, что Драко оставалось лишь удивляться, с кем рядом представляли его соученики. Половину имен он слышал впервые! И надо же было видеть глаза Астории... А Дафны...

— Ты мерзкий, отвратительный тип! — и старшая Гринграсс в ярости вылила ему на голову полный стакан тыквенного сока, из чего Малфой сделал вывод, что она попалась на уловку.

Драко виновато опустил голову, позволяя жидкости стекать за шиворот, — так он выглядел драматичнее.

Дафна удалилась, а Астория бросила на него неприязненный взгляд. Да! Забини совсем забыл, что девушки больше всего не любят, когда их отшивают при помощи наглого вранья, призванного сыграть на лучших чувствах. Впрочем, отношение Астории нужно было подкорректировать, а в остальном Малфой был доволен, очень доволен собой. Ему даже показалось, что помощь Грейнджер теперь вообще может не понадобиться.

А на следующее утро что-то — едва уловимое — изменилось. Началось с того, что Нотт не поздоровался. Странно, но этот парень вообще не такой, как все, — особенно когда посадили его папашу. В коридорах к Малфою вернулось ощущение, что все парни как-то нехорошо на него посматривают и отворачиваются, замолкают всякий раз, как он подходит слишком близко. На Маггловедении Гойл подсел к нему и тихо сказал:

— Ты не думай, я знаю чему верить.

— Изволь изъясниться точнее! — напряженно прошипел Малфой, чувствуя, что будет плохо.

— Ну... Одни говорят, у тебя девушка, другие — что ты педик, — Грегори почесал затылок. — Но я-то знаю, как ты по Дафне сох...

Это было лучшее, что мог сказать такой человек, как Гойл, в сложившейся ситуации. Все встало на свои места: кто-то пустил еще один слушок, и не слабый. Но кто?! Конечно, первым делом можно было подумать на младшую из сестер Гринграсс: у нее мотивов хоть отбавляй! Но Малфой заранее позаботился об этом, послав ей записку, в которой уверял, что не имеет к вчерашнему никакого отношения. К тому же утром домовик принес ответ, залитый слезами умиления и уверениями в том, что тайна уйдет вместе с Асторией в могилу.

Еще это мог сделать Забини, но смысла не было, ведь он получил желаемое. Значит... И это казалось Драко наиболее вероятным: Астория все-таки посвятила кого-то в чужую тайну! То, что он пытался предотвратить вчерашним шоу, все же случилось!

— Кто?! — судорожно спросил Малфой, оглядываясь по сторонам. — От кого ты услышал?

— Ну, не знаю... Все говорят, — пропыхтел Гойл. — Одни — одно, другие — другое...

— И... Что же?

— Ну, мое мнение...

— К драклам твое мнение! Что думают другие?! — Драко ощутил, как дергается глаз.

— Думают, что одну из сплетен запустил ты сам, чтобы скрыть реальность другой, но никто не знает, которая из них утка.

Первым желанием Малфоя было спрятаться под одеяло и никуда не выходить до самого конца учебного года. Но он мужественно пересилил себя и отправился на Трансфигурацию, желая Забини долгой мучительной смерти.

По дороге его остановил тихий мальчик, на год или два моложе, и робко прошептал:

— Извините, Драко, но если вы все же... Я мог бы скрасить ваш досуг... Вы такой...

— Ступефай! — скрашивать чей-то там досуг — или как он там сформулировал — было выше сил Малфоя.

Поняв, что только что напал на студента, Драко быстро ретировался, жалея, что не может стереть этому гомику память.

В классе Трансфигурации слизеринцы и гриффиндорцы развлекались тем, что одни поднимали его, Малфоя, на смех, а другие яростно защищали, причем Поттер и Уизли отрывались по полной.

— Эй, Малфой! — Рон первым заметил его скромное появление. — А я и не знал, что ты любишь снизу!

Все заржали. Драко дико озирался по сторонам в поисках помощи, но наткнулся лишь на мстительную ухмылку старшей Гринграсс. Теперь стало ясно, кто автор второй сплетни.

— Ты когда прикрываешься женской юбкой, — Поттер загородил ему проход, — хоть иногда думай о том, что она может быть коротковата.

Класс снова взорвался хохотом. В любое другое время ему достаточно было гаркнуть что-нибудь угрожающее, чтобы все как один заткнулись и уползли под парты, но теперь Малфой никак не мог собрать растекающиеся, как тыквенный сок, мысли. Момент, чтобы поставить всех на место, был упущен, и Драко словил прилетевший с легкой руки Гринграсс бумеранг прямо в челюсть. Нокаут! Он почувствовал, что задыхается, — так подступала паника. Схватившись за край парты, Малфой судорожно соображал, кого уничтожить первым. Выхватив палочку, он хотел уже уложить МакЛаггена, как вдруг чья-то маленькая, но сильная рука легла на тыльную сторону его ладони.

— Хватит орать, — тихо произнесла Грейнджер, отбирая у Малфоя палочку. — Это со мной Драко тайно встречается. И если кому-то из вас сей факт кажется несправедливым, я приношу глубокие извинения, — с этими словами она в упор посмотрела на Уизли, а тот замер с тупым выражением на лице.

В класс вошла МакГонагалл. В руках у нее были свитки с заданиями для треклятой работы. Забини радостно потер руки, Грейнджер спокойно прошла на свое прежнее место рядом с Роном, Поттер сел впереди, а Малфой... просто упал без сил на стул, рядом с которым стоял. Паркинсон пробурчала что-то недовольное, но собрала вещи и пересела...

Драко стоял у дверей и, как дурак, поджидал Грейнджер. Выходящие из класса студенты смотрели на него кто с ужасом, кто с уважением, а кто и с плохо скрываемой ненавистью. Уизли, например. Гермиона появилась позже других, значит, тоже хотела поговорить.

— Я думал, ты с Уизли, — тихо сказал Малфой, не решаясь смотреть ей в глаза.

— Это тебя не касается, — спокойно возразила она. — Теперь мы сможем заниматься твоим здоровьем, и никто не будет задавать вопросы.

— А тебе разве не интересно узнать, о ком на самом деле сплетня? — внезапно спросил Драко.

— Ничуть, — Гермиона покачала головой. — В тайном романе самое лучшее то, что он тайный. Впрочем, — она усмехнулась, — я думаю, у тебя никого нет.

Драко только вздохнул: грязнокровка была совсем не похожа на других девчонок.

— Сейчас я дам тебе лекарство, — Грейнджер строго посмотрела прямо в глаза Драко. — Примешь перед сном. А до того, пожалуйста, постарайся не влипать в ситуации: я не смогу вечно выручать тебя.

Разговаривала, как с ребенком! Малфой хотел было ответить что-нибудь едкое, но сдержался.

Новость разлетелась по школе со скоростью света. Во всех углах только и слышно было, что Малфой встречается с Грейнджер. Драко ждал, что Поттер и Уизли придут к нему поквитаться, но этого почему-то не произошло: видимо, у Гермионы были на этот счет железные аргументы.

Зато вечером, когда Малфой уже вознамерился принять лекарства, к нему подошла Дафна. Она, словно змея, обвила руки вокруг его шеи и тихонечко замурлыкала:

— Я знаю, что ты не встречаешься с Грейнджер... И я знаю, что тебе не нравятся парни... — она облизала губы. — И я даже знаю, что ты не хотел привлечь мое внимание таким способом... Ты лишь хотел, чтобы моя сестренка оставила тебя в покое... Теряешь хватку, Драко!

— Ты все сказала? — Малфой не мог отказать ей в сексуальности, чувствуя, как член напрягся против его воли.

— Нет... — прошептала Дафна эротично. — Я еще не сказала, что знаю ваш с Грейнджер маленький секрет...

Драко похолодел. В его голове пронеслось столько мыслей, что он готов был рухнуть под их напором.

— Вот видишь, как бывает в жизни... — продолжала обольстительное наступление Гринграсс, пока Малфоя била крупная дрожь. — Поэтому теперь ты сделаешь все, чтобы Гарри простил меня и вернулся, иначе сам понимаешь... А пока...

— Что? — медленно произнес Малфой.

— Ничего... — хищно промурлыкала Дафна, гадко улыбаясь. — Просто бойся...

Драко поспешил в комнату, где принял таблетки и тут же залез в кровать, судорожно соображая, как заставить Поттера, уверенного в том, что Дафна — лживая дрянь, изменить свое мнение, не меняя при этом саму Гринграсс, да еще и в кратчайшие сроки. Но вскоре его голова стала тяжелой, мысли начали путаться и он постепенно заснул, не думая больше ни о чем.

Наутро его состояние несколько улучшилось. Драко подкатил к Гойлу и вместе с ним двинулся на завтрак.

— Как дела с Лавгуд? — спросил он ненавязчиво.

— Нормально, — ответил немногословный Грегори

— Вы с ней уже...

— Не твое дело.

Отлично!

Утро было в самом разгаре. Сестры Гринграсс о чем-то увлеченно болтали с Паркинсон; Забини и Харпер спорили о том, с каким счетом Гриффиндор обойдет Хаффлпафф в ближайшем матче. А сам Поттер в это время говорил что-то Грейнджер, и лицо его было серьезным. Это не понравилось Малфою.

Он встал и быстро пошел к соседнему столу. Студенты тут же зашептались, внимательно следя за каждым его действием.

— Поттер, — коротко бросил Драко. — На два слова.

Это был отчаянный шаг, но чем не шутит Мерлин? Попробовать стоило.

— Не думай, что тебе удастся манипулировать мной, — пригрозил Поттер сурово.

— Послушай, — Драко глубоко вздохнул. — Я знаю, ты ненавидишь меня, но сейчас это неважно. На самом деле, у нас с Грейнджер ничего нет.

— Никто не сомневался, — без особого интереса согласился Поттер. Уже неплохо.

— Но у меня проблемы со здоровьем, и если бы не Грейнджер...

— Это я тоже знаю, — оказывается, отношения гриффиндорцев были куда доверительнее, чем можно представить.

— Но дело в том, что... — это была самая сложная часть. — Я не знаю, какие там у вас с Дафной отношения, но она требует, чтобы я помог ей вернуть тебя, а иначе она отправит меня в Мунго, а оттуда — в Азкабан.

Поттер помолчал немного, поправил очки.

— Она ужасный человек, — проговорил он наконец. — Честно признаться, не понимаю, как мог увлечься ею, впрочем...

— Дафна — горячая штучка, — с пониманием кивнул Малфой. — К тому же умна.

— Верно, — оказывается, даже у врагов могло быть что-то общее.

— Поттер, помоги мне, — тихо сказал Драко, едва ли не простирая к герою руки. — Мне нелегко говорить это, но...

— Я помогу, — ответил Гарри безо всякого пафоса. — Но ты должен будешь сделать кое-что для меня.

— Разумно, — согласился Драко.

— Достань гриву пегаса и клык секача-трехлетки, и мы в расчете.

Малфоя словно ледяной водой окатило.

— Поттер, ты спятил?! — он закатил глаза. — Гриву пегаса я раздобуду, но клык... Это незаконно! Если попадусь, Азкабан мне обеспечен!

— Но если откажешься, тебя заложит Дафна, и результат будет тот же, — ехидно заметил Поттер.

— Допустим, ты прав, и выбор у меня невелик, — вздохнул Малфой. — Но я могу хотя бы узнать, зачем тебе понадобился Варийский яд?

— Тараканов морить, — и Поттер отвел взгляд, значит, что-то задумал.

Драко оставалось только согласно кивнуть.

Настроение было ни к черту. Он медленно передвигал ноги в сторону кабинета Зельеварения, а Гринграсс уже нагоняла его.

— О чем ты говорил с Гарри?

Малфою очень хотелось причинить ей боль, но он знал, что последствия могут быть слишком серьезными, а потому сделал то, что умел лучше всего, — солгал:

— Поттер сказал, что по-прежнему хочет быть с тобой, но не уверен, что ты изменилась, — он даже не притворялся, когда состроил неприязненную гримасу. — Понимаешь, он хочет убедиться, что ты стала белой и пушистой, перестала врать и плести интриги, мстить и подставлять друзей...

— То есть перестала быть собой, — уточнила Дафна серьезно.

— Тебе виднее, — усмехнулся Малфой.

— И как же мне убедить его? — Гринграсс задумалась.

— Даже не знаю... — протянул Драко с нотками безразличия. — Вообще-то есть одна идея.

Дафна обратилась в слух, глядя на Малфоя по-деловому. В этот момент он тоже недоумевал, как мог сходить по ней с ума так долго и так отчаянно.

— Ты, конечно, знаешь об амулетах, — Драко постарался придать сказанному как можно большую значимость. — Если взять гриву пегаса, вымочить в талой воде и вплести в нее ландыш...

— Думаешь, сработает? — она с сомнением потерла пальцем подбородок.

— По крайней мере, ничего получше мне придумать не удалось, — и это была сущая правда.

— Ты сделаешь для меня такой амулет, — безапелляционно заявила Гринграсс, на что Малфой и рассчитывал.

— Сделаю, — охотно согласился он. — Вот только гривы у меня нет. Сама понимаешь, в моем положении...

— Я достану гриву, — тут же отрезала она, даже не подозревая, что собственными руками разрушает мечту.

— Тогда нет проблем, договорились, — и Малфой, очень довольный собой, устремился добывать побольше знаний в области Зельеварения.

Итак, половину работы ему удалось спихнуть на "хрупкие" плечи Дафны. Уже кое-что. Но как быть с клыком? Этот вопрос так и остался нерешенным.

Наступил вечер, занятия закончились. Драко поднялся в библиотеку, чтобы почитать про Варийский яд поподробнее. Возможно, полученная информация помогла бы понять, что затевает Поттер...

Книга оказалась старая, потрепанная и пыльная — значит, никто из гриффиндорцев не пользовался ею, что натолкнуло Малфоя на интересную мысль: возможно, клык нужен им для чего-то другого... Теперь следовало бы получше ознакомиться со свойствами этого опасного ингредиента...

— Привет, Грейнджер, — Гермиона обернулась и тут же отдернула руку от корешка книги, которую собиралась достать.

— Малфой, ты что, следишь за мной?

— Разве парню нужен предлог, чтобы встречаться со своей девушкой? — Драко улыбнулся.

— Ну-ну, — Грейнджер посмотрела на него пристально и хотела уйти, но он преградил ей путь.

— Ты, конечно, в курсе, о чем мы с Поттером говорили утром.

— В курсе, — подтвердила Гермиона, даже не смутившись. — По-моему, все справедливо.

— Скорее да, чем нет, — вынужден был признать Малфой, тяжело вздыхая. — Но, возможно, я все же имею право знать, ради чего так рискую?

— Ты же вроде хотел почитать про клык секача, — Грейнджер махнула рукой в сторону книжной полки. — Вот и узнаешь... может быть.

— Обнадеживает, — разочарованно протянул Драко, отходя в сторону. — Мне сегодня нужно что-то пить?

— Да, — кивнула Грейнджер. — Встретимся за полчаса до отбоя на четвертом этаже в третьем коридоре левого крыла.

— Договорились.

Когда Гермиона ушла, Драко посмотрел на полку, пытаясь понять, которую из книг она хотела взять. На первый взгляд, все фолианты были посвящены ингредиентам для зелий, но Малфою не давала покоя мысль о том, что Грейнджер нужно что-то особенное. Наконец, его взгляд упал на скромную книжечку, почти незаметную среди остальных. Он погладил пальцем ее корешок: как раз такая, чтобы легко было вытащить с первого раза. "Особые зелья для особых случаев", — значилось на обложке. Драко удовлетворенно хмыкнул и пошел изучать содержимое.

Тут кабаньим клыкам была посвящена целая глава, кстати, очень интересная. Малфой так увлекся, что не заметил, как подошло время закрывать библиотеку на ночь. Оказалось, клыки могут использоваться для приготовления не только ядов, но и целебных зелий, и отворотных настоек, и даже для смазки предметов, что в сочетании с гривой пегаса помогало левитировать их... Вряд ли Поттеру нужно было последнее.

Грейнджер ждала его в условленном месте. Она сидела на подоконнике и вертела в руках маленькую коробочку.

— Ты опоздал, — сказала она, не поднимая головы.

— Пытался разгадать вашу с Поттером загадку, — он подошел ближе и случайно коснулся ногой ее голени.

Гермиона вздрогнула, и Малфой удивился.

— И как успехи? — спросила она, по-прежнему не глядя в его сторону.

— Пока рано делать выводы, — Драко пожал плечами.

— Скажи, почему ты не предложил Дафне использовать Лихо-зелье? — вдруг спросила Грейнджер. — Это решило бы все твои проблемы.

— Не смеши меня, — Малфой искренне удивился тому, что услышал от всезнайки подобную глупость. — Гринграсс не Гойл. Ей нужно все и сразу. К тому же она ненавидит выглядеть глупо.

— Но ты даже не попытался, — возразила Гермиона.

— Я не люблю тратить время на глупости.

— Это ты-то? — и Малфой почувствовал, что краснеет.

— Это я-то.

Грейнджер лишь снисходительно промолчала.

— Смотри, — она показала ему коробочку, которую крутила в пальцах. — Это таблетки. Принимать по две каждый вечер. Перед сном.

Драко благодарно кивнул.

— Хватит на неделю, потом — перерыв, — продолжала Грейнджер. — От них может кружиться голова, может тошнить, но если совмещать их с обычным Восстанавливающим зельем, вреда не будет.

— Понятно, — кивнул Драко. — Он взял коробочку, положил в карман и снова кивнул, не решаясь сказать "спасибо".

— Это все, — и Гермиона уставилась в окно.

Малфою оставалось лишь снова коснуться ее ноги, чтобы проверить: она опять едва заметно вздрогнула.

За завтраком Малфой уселся между Гойлом и Забини, что само по себе было странно. Иногда он поглядывал на стол Гриффиндора, пару раз посмотрел на Гринграсс и, наконец, не выдержал:

— Не думал, что этот день наступит, — Драко толкнул Грегори под локоть, — но мне нужно твое мнение.

Гойл так удивился, что даже жевать перестал, равно как и Харпер с Забини вместе.

— Так вот. Если ты, скажем, касаешься ноги своей девушки, как она реагирует?

— Да, Гойл, она сразу в обморок падает? — поддел Харпер, но Малфой посмотрел на него так, что тот быстро сдулся и уткнулся в тарелку.

— Ну это... — Грегори почесал затылок. — Да никак вроде. Ну коснулся и коснулся. Что такого-то?

— Э... Не скажи, — встрял опытный Забини. — Зависит от того, трогаешь ли ты ее бедро снаружи или ближе к зоне бикини...

— Вот поэтому, Блез, — Драко закатил глаза, — я тебя и не спрашивал. Меня голень интересует, а не твои фантазии.

Забини только плечами пожал: подумаешь! Харпер гаденько захихикал, Гойл отвернулся, всем видом показывая, что далее говорить о своей девушке не желает.

А Малфой задумался: действительно, ну коснулся и коснулся — что тут особенного? Но Грейнджер вздрогнула. Дважды. Это уже не совпадение... Впрочем, на подобные рассуждения времени все равно не было: Дафна могла вернуться с гривой пегаса в любой момент, и тогда — без клыка секача — плакали планы Драко. Но найти безопасный способ разжиться чем-то незаконным, как назло, не получалось. Малфой аккуратно принимал лекарства, и срывы больше не повторялись, но нервы постоянно были на пределе.

Прошло три дня. Наступила пора решительных действий. Драко снова зашел в библиотеку и внимательно изучил раздел чар, позволяющих установить возраст зверя. Тренироваться было особо негде, да и не на ком, а потому решение пришло само собой: надо просто рискнуть. Ну не убьет же его этот секач, в конце-то концов! Или...

Готовился к походу в Запретный лес Малфой обстоятельно: оделся потеплее, вырвал из книги страницу с полезными заклинаниями, взял с собой лекарства и еще успокоительную настойку, приготовил склянку для клыка — если она вообще пригодится.

Наконец, часы в Большом зале пробили десять раз — пора выдвигаться. Выскользнуть незамеченным из гостиной Слизерина не составило труда. Драко тенью метнулся наверх — к Большому залу. Дальше — к выходу. Тяжелые двери, конечно, были заперты, но Малфой проскочил вперед — в коридор, за которым прятался еще один выход — для эльфов. Запечатанный, он, впрочем, не так сильно бросался в глаза...

— Твики! — позвал Драко шепотом. — Твики!

Старая домовиха, жившая раньше в имении Малфоев, тут же возникла перед ним и склонилась в глубоком поклоне.

— Открой эту дверь! — приказал он, чувствуя, как сердце сжимается от страха.

— Да, хозяин! — пальцы щелкнули, и замок исчез, пропуская Драко навстречу неизвестности.

Морозный воздух окутал его, заставляя двигаться быстрее. Освещая путь при помощи палочки, Драко двинулся в сторону леса, убеждая себя, что встретиться с диким кабаном вовсе не так опасно, как служить Лорду. К сожалению, с самовнушением получалось неважно.

Лес был погружен в тишину, которая сковывала, но слизеринец пересилил себя и пересек невидимую черту, отделявшую территорию школы от воплощенного в силе природы ужаса. Ветви, шурша, сомкнулись за его спиной. Подрагивая всем телом, Драко шел вперед наугад, понимая, что секачи не водятся у опушки. Снег хрустел под ногами. С деревьев то и дело падали шишки, или веточки, или снежные комья, и всякий раз сердце уходило в пятки.

Как же он проклинал Поттера! И Григрасс! И Грейнджер! И себя заодно... Под ногой что-то хрустнуло, и Драко вскрикнул, отбегая в сторону. Раковина... здесь, в лесу?! Но разбираться с этим феноменом не хотелось, и он лишь ускорил шаг.

Вообще-то Малфой не раз бывал с отцом на охоте, но тогда всю грязную работу по загону зверя делали егеря, и ему оставалось лишь победно гарцевать на коне, посылая в тяжелую тушу парализующее заклятие. А где взять эту тушу теперь? А если там будет целая стая? Они вообще стаями пасутся?

Внезапно Драко заметил тусклое свечение за деревьями и, словно завороженный, пошел в ту сторону. На полянке перед ним предстал единорог — молодой и красивый, окутанный ореолом чего-то невероятного, неземного... Малфой какое-то время наблюдал за величавым животным, а единорог потряхивал гривой, даже не догадываясь о его присутствии. Налюбовавшись, Драко хотел было продолжить свои поиски, как вдруг заметил на пне по другую сторону от единорога засечки, словно от клыков... Наверное, какой-то кабан был здесь! Точно, был!

Открытие так обрадовало Драко, что он даже думать забыл обо всем остальном и вышел на поляну. Единорог бросил на него пугливый взгляд и вдруг издал громкий трубный рев, похожий на плач.

— Тише, тише, — прошептал Малфой, отходя в сторону. — Я не обижу, не бойся, не обижу...

Рев раздался снова, на этот раз протяжнее, и из чащи протрубили в ответ.

Драко стал отступать. Пот струился по лбу, по спине бегали мурашки, пальцы замерзли так, что, казалось, вот-то отвалятся... Наконец, он уперся в дерево — отступать стало некуда. Малфой нервно сглотнул и подумал о том, что сейчас неплохо было бы жахнуть успокаивающей настойки. Дрожащие пальцы потянулись к пузырьку, но тот, словно живой, выскользнул из рук и упал в снег, не оставляя надежды, а единорог продолжал звать кого-то, словно пригвоздив Драко к месту своим пристальным печальным взглядом.

— Хорошая лошадка... — пролепетал Малфой в ужасе, выставив вперед палочку. — Уходи, пожалуйста, уходи... Нельзя причинять тебе боль, нельзя...

Наконец, ветви затрещали, возвещая о приближении кого-то большого. Треск усилился — и вот на поляну выскочил могучий кентавр, в руке которого Драко заметил рог из раковины — явно ручной работы, возможно, гоблинской.

— Человек! — прогремел кентавр, натягивая тетиву лука. — Что тебе нужно здесь?!

— Ничего, — обреченно выдохнул Малфой, опуская палочку. Он не мог признаться в своих истинных мотивах.

— Неверный ответ! — кентавр встал между Драко и единорогом. — Говори, или я убью тебя!

— Петрификус Тоталус! — вдруг выкрикнул Малфой и вскинул палочку гораздо быстрее, чем поверивший в свою силу кентавр. — Замри!

Подбежав к обездвиженному телу, Драко забрал лук и колчан со стрелами и, отбежав на приличное расстояние, отменил заклятие.

— Я не сделаю ничего плохого ни вам, ни единорогу! — крикнул он, сам не свой от переполняющих его эмоций. — Только дайте мне уйти! Не смейте преследовать!

И он бросился наутек.

Малфой бежал, не видя и не слыша ничего вокруг, словно в состоянии аффекта. А может, он и был в этом состоянии?! Огромный лук и тяжелые стрелы мешались, и он выбросил все это, думая лишь о том, как добраться до замка, но...

Вскоре стало ясно, что пути назад нет. Точнее, Драко не знает его. Он заблудился. И теперь вокруг только тьма и бушующий лес, кишащий чудовищами.

Малфой остановился и, не зная, что еще сделать, послал вверх пучок искр в надежде, что кто-нибудь да увидит его сигнал. Но ночью все спали, и никто не рвался на помощь идиоту, решившему в одиночку добыть клык взрослого кабана. Да еще и не подумавшему о последствиях... Нет, об этом Драко как раз подумал. Собрав остатки здравого смысла в кучку, слизеринец поднял ставшую вдруг непомерно тяжелой палочку и произнес заклятие ориентирования, сосредоточившись и представив собственную спальню. Розовая вспышка взрезала тьму и рассыпалась искрами по снегу, указывая направление. Настроение немного улучшилось.

Приняв одну из таблеток Грейнджер, Драко пошел по пути, выстланному тлеющими искорками, и даже приободрился немного, когда лекарство начало действовать. Искры весело мерцали, и Малфой уже даже представил себе, как нежится под душем...

Тяжелое дыхание заставило его отвлечься от радостных мыслей и посмотреть вперед, подсветив себе путь чуть сильнее. Прямо перед ним стоял огромный кабан и переминался с ноги на ногу, глядя на Малфоя крохотными глазками. Два клыка огромных размеров были похожи скорее на бивни слона.

Драко нервно сглотнул, отступая на шаг. Последние искры потухли, а в голове пронеслись сотни мыслей. Сейчас или никогда!

— Петрификус...

Кабан бросился на возмутителя спокойствия и сбил с ног. Палочка Драко укатилась куда-то в сторону, свет погас. "Конец!" — только и успел подумать Малфой, когда увидел два горящих глаза. Зловонное дыхание, казалось, щекочет лицо... Драко заплакал, судорожно шаря по снегу в поисках палочки. Вот она!

— Ступефай! — заклятие резануло воздух, пролетев мимо, а огромная туша рванула прямо на него. — Люмос! Ступефай!!!

Кабана отбросило в сторону, и он упал, повалив одно из деревьев. Тяжело дыша, Малфой бросился к животному, судорожно пытаясь достать клочок бумаги с заклинанием для определения возраста...

— А! К черту! — он не стал тратить на это время, ведь вероятность встретить другого кабана была не так уж велика, а если и велика... — Петрификус Тоталус!

Секач как-то обмяк, и Малфой с опаской приблизился к нему, коснувшись пальцами клыка. Вот он какой: большой, чуть шершавый, желтоватый в тусклом свете от палочки.

Драко задрожал, чувствуя, что победа близка.

— Эвенум Сольпио Расона Миторо Максима! — произнес он, наблюдая за тем, как клык отделяется от туши. — Вингардиум Левиоса, Акцио банка.

Клык перекочевал с склянку, крышка захлопнулась, и Малфой выдохнул.

— Сенио Ориенто, — прошептал он, снова думая о том, как приятно будет оказаться в замке.

На этот раз искры посыпались в противоположном направлении. Это насторожило Малфоя, но он был уже так измучен страхами и — главное — схваткой с вепрем, что плюнул на внутренний голос и снова пошел по розовым искоркам.

Идти пришлось долго. Ноги плохо слушались, заплетались, то и дело нужно было оглядываться, чтобы убедиться, что никто не гонится, ничто не угрожает. Наконец, деревья стали редеть, и в дымке предрассветного часа Драко увидел огромный силуэт замка. Это приободрило его, словно второе дыхание открылось. Ноги стали меньше заплетаться, и осталось не так уж долго.

— Твики! — он бы заорал, если бы мог. — Твики, скорее!

Домовиха возникла перед ним и снова отперла дверь, пропуская в тепло замка. Малфой практически не помнил, как добрался до постели и отключился.

Драко полагал, что проспит несколько дней — не меньше, — но на деле пропустил лишь одно занятие — во взвинченном состоянии сон не шел, и чувствовал себя Малфой совершенно дико. У него даже начал дергаться глаз. К счастью, Драко вспомнил, что выпил одну таблетку вместо двух, и поспешил исправить оплошность. Когда лекарство подействовало, стало гораздо легче. Слизеринца даже обуяла гордость за почти героический поступок. Он вытащил склянку из-под кровати, и, пользуясь тем, что другие студенты были на занятиях, рассмотрел трофейный клык как следует. Отличный, качественный ингредиент! Была лишь одна проблема: Драко не знал, сколько лет кабану, которого он победил, а страница из книги выпала в лесу.

Впрочем, переживал по этому поводу Малфой недолго. Он собрался, привел себя в порядок и отправился на поиски Дафны.

К его удивлению, старшая из сестер Гринграсс сама нашла его.

— Малфо-о-ой! — нараспев произнесла она, преграждая ему путь. — Почему тебя не было на Нумерологии?

— Мисс Гринграс! — Драко изобразил радость. — Вы заботитесь обо мне! Кто бы мог подумать...

— Просто любопытно, чем ты там занимался? — глаза Дафны подозрительно сузились. — Грейнджер была в классе... Впрочем, у вас с ней в любом случае ничего быть не может.

— Это уж наше дело, — урезонил однокурсницу Малфой. — Ты достала гриву пегаса?

— Нет пока, — беспечно отозвалась Гринграсс и кокетливо улыбнулась. — Я передумала!

— Ты... что?! — при всем желании изобразить безразличие не удалось. — Передумала возвращать Поттера?

— Нет, передумала использовать амулет, — она посмотрела на Драко оценивающе. — Ты что-то совсем бледный стал. Плохо спишь?

Это было совсем не то, что хотел услышать Малфой, и вовсе не то, что могло бы его заинтересовать.

— Так и скажи, что не смогла добыть гриву, — кисло спровоцировал он, но Дафна, к его удивлению, только надменно усмехнулась:

— Я могу и не такое!

— Не верю, — Малфой напрягся и сосредоточился на этом разговоре, как на игре в вист.

— Мне без разницы, веришь ты или нет, — возразила Гринграсс, и Драко почувствовал, что проигрывает.

— Жалкая отмазка неудачницы, — их взгляды встретились. — Поттер всегда нужен был тебе больше, чем ты ему.

— По крайней мере, он всегда был нужен мне больше, чем ты, — Гринграсс подошла ближе. — До сих пор не могу поверить, что ты готов довольствоваться ролью приманки для стимулирования эго Гарри!

— Был готов, был, — Малфой сделал ударение на прошедшем времени, чувствуя, что краснеет: слова Дафны задели его.

— Жалкая отмазка неудачника, — добила она, передразнивая, и снова сделала шаг к нему.

— Хватит строить из себя королеву Гвендолин, — Драко пришлось отступить. — Забыла, как задирала передо мной сорочку?!

— Нет, помню, — вдруг легко согласилась слизеринка, облизывая губы. — Знаешь, это меня немного возбудило... тогда.

— Так что ж ты не повторишь эксперимент? — он попытался изобразить насмешку. — Залезь на стол в Большом зале и задери юбку!

— Идиот! — она ударила его по щеке. — Грива будет у меня завтра — сова принесет вместе с утренней почтой. Можешь подавиться!

— Лицо у меня, кстати, не казенное, — Малфой заметно приободрился.

— Подумаешь! — Григрасс наморщила носик. — К завтрашнему дню мне нужен новый план, а иначе...

И она пошла вперед, к кабинету Чар, погрозив Драко маленьким кулачком, а он еще какое-то время стоял, пытаясь прийти в себя — воспоминания об унижениях Дафны возбудили его до предела. Так недолго снова потерять голову... А она и так на плечах не держится, совсем как у Почти-Безголового-Ника.

Чары, потом Травология, обед, Маггловедение, свободное время, тренировка по квиддичу, Гойл, Забини, снова Забини, ужин...

— Как ты вообще с метлы не упал? — Харпер имел полное право быть недовольным, потому что летал в этот день Малфой отвратительно.

— Опыт, — отстраненно ответил ловец, который за всю тренировку не поймал снитч ни разу.

— Так, может, все-таки расскажешь, с кем ты вчера всю ночь, а? — Забини стало слишком много.

— Я в сотый раз повторяю: отвали, — Драко вздохнул. — Приложить тебя, что ли?!

— Что, правда с Грейнджер? — Блез проигнорировал последнее замечание. — А она ничего, а? А сегодня, кстати, весь день, как огурец! Цветет и пахнет!

— Тебя это не касается! — рявкнул Малфой, доставая палочку, и Забини, наконец, притих, позволяя блондину доесть ребрышки в соусе бешамель, которые явно готовила Твики.

Краем глаза Драко заметил, что грязнокровка смотрит в его сторону. Это настораживало. На всякий случай он придал лицу невинное выражение — мол, я ничего такого не сделал.

Две таблетки — и крепкий здоровый сон поглотил Малфоя, позволяя расслабиться. Нового плана по завоеванию Поттера не было, да он и не нужен, ведь завтра у него появится грива пегаса, и тогда можно потребовать от героического гриффиндорца героического исполнения своей части сделки. Еще немного — и Драко свободен! Сколько возможностей для того, чтобы поработать с таблетками Грейнджер, попытаться понять, как они устроены...

Малфою снились отличные, цветные, позитивные сны.

Утро тоже оказалось невероятно добрым. За завтраком в зал влетели совы, и одна из них — самая неприметная — принесла Дафне льняной мешочек, крепко перетянутый веревочкой. Драко внимательно следил за тем, как старшая Гринграсс отвязывает от лапки птицы посылку. Вот он — недостающий ингредиент для зелья его счастья!

Допив свой сок, Дафна манерно встала из-за стола и незаметно бросила мешочек с гривой пегаса Малфою на колени.

— Сегодня после обеда, — бросила она и с достоинством удалилась.

Но ему было плевать, что случится после обеда — Малфой не собирался ждать так долго. Едва занятие по Защите от Темных Искусств закончилось, он нагнал Гарри в коридоре.

— Эй, Поттер!

Тот остановился и неприязненно уставился на слизеринца, не мигая.

— Я достал то, что ты просил.

— Уже? — Поттер явно выглядел удивленным и... впечатленным?

— Долго ли умеючи, — криво усмехнулся Малфой. — Теперь твоя очередь.

И он протянул Гарри сверток с клыком и гривой. Поттер проделал в упаковке дырку, заглянул внутрь и кивнул.

— Мне нужно три дня, — сказал он благодушно. — И можем быть в расчете.

— Это долго, — возразил Малфой недовольно. — Сегодня к обеду.

— Ничего не выйдет, — Поттер пожал плечами. — Ты ждешь три дня или забираешь свой сверток и отваливаешь.

— Скучечервь!.. — прошипел Драко, чувствуя себя преданным.

— Типа того, — хмыкнул Поттер — ситуация явно доставляла ему удовольствие.

Малфой быстро удалился, придя в бешенство от такого нахальства. Где-то когда-то он слышал, что Поттер мог бы вполне учиться на одном с ним факультете, и теперь искренне сомневался в том, что Шляпа сделала правильный выбор. Мерзость! Три дня! Теперь нужно было срочно придумывать "план" для Гринграсс, хоть какой-нибудь! Драко даже ногой топнул, бледнея от бешенства. Пробегающие мимо малыши в ужасе шарахнулись в сторону.

— Урод! — процедил Малфоя, не зная точно, кого имеет в виду.

На Трансфигурации было тихо, потому что МакГонагалл объясняла новую тему. Драко сидел рядом с Забини, а тот рисовал на пергаменте голую женщину. В принципе, чего еще можно ждать от этого пижона?

Грейнджер сидела рядом — через проход — и посматривала хмуро. Гринграсс усмехалась, нашептывая что-то Паркинсон. Серпентарий... Вообще-то Драко любил змей, но не в такой же концентрации.

Вдруг на его парту упала записка: "Ты был в Запретном лесу и напал на кентавра". Утверждение — не вопрос. Малфой пристально посмотрел на Грейнджер. Она не отвела взгляд, и это напрягло.

"Я защищался, — написал он в ответ. — Вы вынудили меня".

"Только поэтому я не скажу МакГонагалл", — ответила Гермиона.

Малфой передернул плечами. Пожалуй, ударов со стороны Гриффиндора на сегодня было многовато.

— Что тебе Грейнджер пишет? — уже шептал в ухо Забини, и Драко нервно ударил его каблуком по голени. Блез едва сдержался, чтобы не заорать.

— Лучше не доводи меня, — хотя бы на своей территории он должен был контролировать ситуацию.

— Совсем озверел, — и Забини отвернулся.

А Драко пришлось собраться — до конца обеда предстояло придумать что-то, чтобы отвлечь Гринграсс.

После обеда Дафна, как и обещала, нашла Драко на улице, в беседке, где тот рассеянно читал учебник по Маггловедению. Он заметил её сразу, потому что ждал. Гринграсс присела рядом, даже, пожалуй, слишком близко, и улыбнулась:

— Странный выбор литературы, — она постучала ногтем по кожаному переплету. — С каких пор ты заинтересовался магглами?

— С тех самых, когда стал встречаться с Грейнджер, — зачем-то ответил Малфой, и глаза Гринграсс превратились в щелки.

— Ну-ну, — процедила она злобно. — Грязнокровкам у нас теперь везде дорога. Ты придумал новый план?

— Придумал, — Драко отложил книгу и посмотрел на нее устало. — Если хочешь вернуть Поттера, тебе придётся стать такой, какой он хочет тебя видеть.

— Глупости! — Дафна поморщилась. — Мы это уже обсуждали. Если больше предложить нечего...

— Просто сделай что-нибудь хорошее, — пояснил Малфой. — Так, чтобы он увидел. Нет другого плана. Либо Поттер примет тебя такой, какая ты есть, либо это не твой мужчина. Вот и все.

Гринграсс хотела сказать что-то едкое, но не стала. Вместо этого она поджала губы и задумалась. Драко пристально посмотрел на противницу: главный бастион был взят.

— Мне нужно ещё четыре дня, — тихо сказал он. — Тогда у меня появится не просто план, а готовое решение. Но прямо сейчас я вряд ли смогу что-либо сделать, даже если очень захочу. Не желаешь ждать — сдай меня МакГонагалл.

Это был блеф, и Малфой чувствовал, как напряглись жилы под коленками. А что если?.. Только не...

— Ладно, живи пока, — Гринграсс задумчиво махнула рукой. — Четыре дня.

Драко кивнул, ощущая, как в желудке что-то совершило кульбит и упало, принося покой.

Дафна встала, поправила юбку, а потом спросила, глядя вдаль:

— А ты смог бы принять Грейнджер, если бы встречался с ней по-настоящему? Я имею в виду, со всеми её мозгами и заморочками вроде чести, совести там...

— Не знаю, — пожал плечами Малфой, размышляя о сущности гриффиндорцев. — Я уже ни в чем не уверен.

— Если бы ты с самого начала был такой, как сейчас, возможно, мне не пришлось бы страдать по Поттеру, — произнесла вдруг Гринграсс скороговоркой и быстро пошла по направлению к школе.

Малфой тоскливо посмотрел ей вслед: старшая Гринграсс маниакально западала на любые проявления гриффиндорских качеств, даже на такое крошечное, как откровенный ответ — ничего не значащая фраза. Если бы Поттера так же привлекало все слизеринское!

Гойл сидел на скамейке у фонтана и читал что-то на крошечном кусочке пергамента.

— Записка? — Малфой резко выхватил письмо из рук приятеля и пробежал глазами. — Черт, Гойл, надо будет сказать Забини, что по сравнению с тобой он — унылый неудачник!

— Отдай!

— Погоди-ка! — на Драко вдруг снизошло озарение. — Это же от Джинни Уизли! Как низко крошка пала!

— Верни! — Грегори набычился и встал, норовя выхватить записку из рук Малфоя. — Отдай сейчас же!

Но Малфой уже вошёл в раж:

— Отдам, конечно, но сначала... Эй, Харпер! А ты знал, что младшая Уизли готова Лавгуд убить за нашего мачо-Гойла?!

— Да ты гонишь! — Харпер и Фишер подошли ближе.

— Сам смотри! — Малфой сунул Харперу пергамент и, довольный, вернулся в школу: хотя бы Уизли получат сполна за его унижения перед Поттером!

На следующий день выяснилось, что закончились таблетки. Драко едва вылез из постели, как подумал об этом и о том, что встреча с Грейнджер была бы очень кстати.

В Большом зале, конечно же, обсуждали Джинни и Грегори. Младшая Уизли, красная до того, что даже веснушки поблекли на щеках, не выбирая выражений, поносила Слизерин и всех студентов, но больше других, конечно, Гойла. Харпера, Фишера и Забини это лишь раззадоривало, и они старались подначить горячую гриффиндорку с новой силой. Малфой не смог сдержать улыбку, но вдруг встретился взглядом с опасным прищуром карих глаз Грейнджер и вмиг стал серьёзным. Конечно, она все поняла.

Гойл появился в зале одним из последних и тут же, не церемонясь, заехал Харперу в ухо. Тот притих, Забини схватился за палочку, и вот тут Драко ловко перехватил инициативу, успев буквально за секунду до МакГонагалл.

— Блез, не лезь, — процедил он с угрозой в голосе, и мулат остановился. — Вы сами виноваты.

Забини только кивнул и, даже не взглянув на Харпера, молча удалился.

— Гойл, иди уже, — Малфой подтолкнул громилу в спину. — Не мешкай.

— Куда идти-то? — не понял Грегори.

— Либо к Уизли, либо к Лавгуд, — подсказал Драко без усмешки. — Только решай быстро. К кому пойдёшь — с той и останешься.

Гойл молча кивнул и медленно двинулся вперёд, явно принимая решение. Он колебался, и этим подписывал приговор: лишь пара секунд промедления — и за ним не пойдёт ни одна из них...

— Это ты подстроил? — Грейнджер понадобилось взять его за руку, чтобы остановить.

— Не понимаю, — Малфой опустил взгляд, рассматривая её маленькую ладонь, и Гермиона, покраснев, отдернула руку.

— Ты выставил Джинни на посмешище? — может, лишь показалось, но в её голосе не было обычной агрессии.

— Можно подумать, что я — апологет вселенского зла, — пожал Драко плечами, размышляя над поведением Грейнджер.

— Слишком мелкая пакость для такого пафосного заявления, — парировала Гермиона и вдруг усмехнулась. Да-да! Усмехнулась!

— То есть ты тоже находишь шутку с Джинни смешной? — невинно поинтересовался Малфой, удивляясь тому, что и сам улыбается.

— Нет, — Грейнджер снова стала серьезной и покраснела, видимо, стыдясь минутной слабости. — Это мерзко и бесчеловечно.

— Почему-то мне казалось, что это посылать сокурсника на поиски запрещённых компонентов для зелий — мерзко и бесчеловечно, — он поджал губы, ощущая, что внутри все начинает клокотать.

Гермиона ничего не сказала — только взгляд отвела. И это значило, что ей не по себе.

— Твои таблетки не работают, — Драко перевёл тему. — Когда их действие заканчивается, я снова ощущаю злость, даже ярость, и боюсь — постоянно боюсь — снова сорваться.

— А ты не думал, что никакие лекарства не могут заставить тебя перестать ощущать то, что свойственно любому человеку, — возразила Гермиона, чуть воспрянув духом. — То, что ты сдерживаешь себя, и говорит о том, что таблетки работают, как надо.

Малфой удивленно поднял брови. Это было неожиданно, но приятно — он снова идёт на поправку!

— В любом случае, мне нужна новая доза, — Драко огляделся по сторонам и заметил в конце коридора компанию парней в мантиях Когтеврана. — И поскорее, а то придётся изображать любовь до гроба.

— А у тебя с этим проблемы? — вдруг спросила Грейнджер насмешливо.

— Нет... — было непонятно, кто кого подначил, и Малфой ощутил вдруг, как зашлось сердце. — Давай руку.

— Но они же ещё далеко...

— А как же правдоподобность? — и он переплел свои пальцы с пальцами Гермионы.

Грейнджер густо покраснела, а Малфой подошёл совсем близко. Ему начинала нравиться эта игра. Гермиона вздрогнула, когда его нога коснулась её острой коленки, и волна неуверенности вдруг накрыла и Драко, хотя он вовсе не собирался теряться.

Студенты шумной толпой миновали странную пару, не обратив на неё никакого внимания. Малфой уже был готов разжать ладонь, сжимающую руку Грейнджер, как приторный голос заставил вздрогнуть его самого.

— Как мило... Самая скандальная пара в школе — и такие непорочные нежности...

— Проходи, Гринграсс, — сипло прошипел Малфой, почему-то сжимая руку Грейнджер ещё крепче.

— Смотрю, ты глупеешь на глазах, — едко заметила Дафна, сверля Гермиону взглядом. — Похоже, она, — это слово было произнесено с особым ударением, — питается твоим умом, как вампир, а ты даже не замечаешь...

— Не стоит так напрягаться, — вдруг подала голос Грейнджер, и Драко поразился её спокойствию. — От тебя за милю разит завистью и ревностью, но твои гадости уже давно ни на кого тут не действуют. Смирись.

Старшая Гринграсс вспыхнула, как промасленный факел, а Малфой уставился на Гермиону с удивлением.

— Думаешь, ты здесь самая крутая?! — Дафна повела плечами. — Если Уизли не смогла помешать мне, то уж какая-то грязнокровка — тем более.

Грейнджер не ответила, а Малфою вдруг стало не по себе от этого внезапно возникшего открытого противостояния. Дафна ушла, и он рассеянно проводил её взглядом, не сразу осознав, что до сих пор сжимает ладонь Грейнджер...

Устроившись поудобнее за столом, Драко исподтишка наблюдал за Гермионой. Она сидела напротив и, покусывая губу, сосредоточенно читала что-то. Казалось, она не замечала Малфоя совершенно, а тот вдруг поймал себя на мысли, что ему нравится вот так вот смотреть, изучая грязнокровку в мельчайших подробностях...

Поттер коснулся плеча Грейнджер, злобно взглянув на Малфоя, и тот поспешил отвернуться, сделав вид, что увлечён рефератом по неизвестно какому предмету.

— Получается? — вполголоса спросила Гермиона, оторвавшись от книги.

— Пока не знаю, — буркнул Поттер угрюмо.

— Но дымка-то хоть серебристая?

— По-моему, желтоватая, — ответил Гарри.

Драко показалось, что они нарочно говорили громче, чтобы он мог слышать. И такая наглость разозлила его, впрочем, не так, как обычно: Малфою не захотелось испепелить ни одного из гриффиндорцев. Вместо этого он подошёл к ним и уселся напротив Грейнджер, нахально ухмыляясь.

— Сколько лет было секачу? — спросил Поттер так, словно только и ждал, когда слизеринец разбавит их компанию.

— Три, — не колеблясь, ответил Драко так уверенно, как только мог.

— Сомневаюсь, — покачала головой Грейнджер. Её лицо казалось озабоченным. — От возраста все зависит.

— Но выбора у нас все равно нет, — Поттер взъерошил волосы на макушке пятерней. — Либо все удастся, либо...

— Не было бы ещё хуже, — проговорила Гермиона, посмотрев на Драко как-то странно.

— Что может быть хуже Мунго с последующим заключением в Азкабан?! — Малфой яростно обвёл гриффиндорцев взглядом.

— Смерть, например, — возразил Гарри не без ехидства. — Мучительная смерть.

— Думаю, до этого не дойдёт, — быстро проговорила Грейнджер, нервно постукивая пальцами по столу. — Мы испытаем напиток на ком-нибудь... На крысе, например.

— Может, скажете уже, что задумали? — Драко распирало от любопытства. — Я же вроде как твой парень.

— Вроде как, — хмыкнул Поттер.

— И я достал гриву и клык, — продолжал настаивать Малфой, но в это время в библиотеке показалась старшая Гринграсс, и оба парня, не сговариваясь, ринулись к стеллажам с книгами, чтобы избежать неприятной встречи.

Немного отдышавшись, они, прикрывая друг друга, пробрались к выходу и вздохнули с облегчением, только когда выбрались в коридор.

— Пронесло, — хрипло прошептал Поттер, и Малфой кивнул.

Они постояли ещё немного друг против друга, но говорить, казалось, было не о чем.

— Значит, не скажешь, — на всякий случай уточнил Драко.

— Завтра сам все узнаешь, — Гарри кивнул и быстро пошёл прочь.

Пришлось запастись терпением.

На вечер была назначена тренировка, но Малфою совершенно не хотелось летать, слушать ор Харпера, ловить снитч и вообще... Но пришлось идти. Он переоделся, натянул перчатки, взял метлу и взмыл вверх, надеясь, что капитан обойдётся и без него, поясняя команде новую стратегию.

Наступала весна. Она была уже совсем близко, и это чувствовалось в самом воздухе. Малфой вдохнул полной грудью и описал круг над трибунами. Там, на самом верху, сидела Дафна, кутаясь в полосатый слизеринский шарф. Казалось, она просто отдыхала, наблюдая за тренировкой в компании сестры и Паркинсон, но Драко вдруг показалось, что этот визит неспроста. Он нахмурился и поднялся повыше.

Тренировка длилась невероятно долго. Снитч постоянно ускользал, да и ноги замёрзли. К тому же Малфоя не покидало ощущение, что за ним следят, как за зверем во время охоты. Это напрягало, изводило, заставляло думать о чем-то безрадостном.

— Малфой, не заставляй меня искать другого ловца, — злобно процедил Харпер, который сегодня тоже не был в ударе.

— Рискни здоровьем, — огрызнулся Драко, спеша в раздевалку.

Этой ночью ему не спалось, и даже таблетки не помогали.

На следующее утро Малфой едва дождался, когда закончится завтрак, а на Нумерологии постоянно смотрел на Поттера, ожидая великого спасения. Ну же! Три дня прошли, пора расплатиться по долгам! Давай же, Поттер!

Но тот, словно испытывая терпение Драко, не подошёл ни на перемене, ни после обеда. Наконец, пытка неизвестностью извела Малфоя настолько, что, забыв об осторожности, он сам подошёл к Гарри с твёрдым намерением узнать все сейчас.

— Эксперимент провалился, — сообщил Поттер, почесав лоб. — Крыса сдохла. Клык, что ты принёс, не подошёл.

— И что теперь? — Малфой почувствовал, как похолодели пальцы. Кровь отхлынула от лица.

— Я не знаю, — спокойно произнёс Гарри, глядя прямо в глаза слизеринцу. — Но к Дафне я не вернусь.

— Что это было за зелье?! — вдруг спросил Малфой с нажимом. — Я имею право знать!

Поттер помолчал немного, а потом сказал:

— Отворотная настойка.

Вот так просто и глупо. Как же глупо!

— Так ты хотел избавиться от Гринграсс при помощи зелья?! — Драко чуть не рассмеялся в голос. — Да тебе никогда в жизни не удалось бы заставить её выпить это!

— Почему?! — насупился Поттер. — План был хорош. Мы все предусмотрели!

— Дрянь, а не план! — возразил Драко, истерично передернув плечами. — Не надо всех по себе мерить! И вообще... Пошёл ты!

Завтра он скажет Гринграсс, что облажался, а потом, потом... Крупную дрожь едва ли можно было скрыть от Поттера.

— Слушай, может, удастся что-то ещё... Это ведь ты принёс не тот клык, — попробовал "подбодрить" Гарри, но получилось плохо.

Малфой, не сдержавшись, пнул стену ногой и выбежал на улицу. Его бросало то в жар, то в холод. Ну надо же было так облажаться! Надо же было...

Где-то над головой пела птица, тоскливо и красиво, словно в последний раз... Драко попытался взять себя в руки. Он вытер непослушные слезинки, сжал кулаки и направился в спальню — голова раскалывалась от диких мыслей.

Гостиная Слизерина едва ли не взрывалась от хохота. Малфой заметил в углу Дафну, машущую на раскрасневшееся лицо ладонью, и в нем вскипела ярость.

— Заткнулись все! — голос, усиленный заклятием, заставил всех притихнуть. — Что празднуем?

На мгновение ему пришло в голову, что этот гам — панихида по его собственной репутации, но...

— Нотт предложил Булстроуд встречаться, — пояснил услужливый Харпер.

— И что?! — вздохнув с облегчением, поинтересовался Драко, медленно проходя вперед, и все расступались перед ним.

— Это же Булдстроуд! — пояснил Забини.

Старшая Гринграсс с интересом посмотрела в его сторону.

— Да хоть слизень, что орать-то?! — Малфой колюче посмотрел на Теда. — Я смотрю, в вашей семейке все любят шумиху вокруг себя. Необязательно было во всеуслышание заявлять, какой ты благотворитель.

Булстроуд поежилась.

— При чем тут это? — тихо спросил Тед, не поднимая глаз. — Я серьезно.

— Когда серьезно, все тихо делают, — отрезал Малфой и добавил: — Еще хоть звук по этому поводу услышу — прокляну. Достали.

Он поднялся по лестнице и скрылся за дверью спальни. В гостиной воцарилась тишина.

Ночью Драко снова не мог уснуть. Ощущение беспомощности накрывало, и страх обволакивал душу, как тогда, на шестом курсе... Азкабан. И тишина. Дементоры...

Малфой съел две таблетки, потом ещё одну, но сон не шёл. Тогда он, отчаявшись, запрокинул голову и всыпал в рот все, что дала Грейнджер на неделю. Только бы заснуть! Только бы не думать... А может, убить Гринграсс — все равно в тюрьму?.. Голова наконец отяжелела, глаза, распухшие от слез, сомкнулись, и больше Драко ничего не помнил.

Когда Драко открыл глаза, невероятная слабость накрыла его. Даже пошевелить пальцами казалось великим подвигом. Взгляд упёрся в белоснежный потолок, покрытый тончайшей сетью трещинок. И тишина...

— Я в Мунго... — прошептал Малфой, пытаясь вздохнуть, и снова закрыл глаза. Странно, но теперь страха не было — в душе царило какое-то странное умиротворение, словно результат смирения с неизбежностью.

— Ты в Больничном крыле, — тихий голос, раздавшийся справа, принадлежал... Гойлу?!

Но эта новость не произвела почти никакого впечатления.

— А когда... в Мунго? — прошелестел Драко, сглатывая.

— Да что ты все заладил: Мунго да Мунго! Не терпится туда, что ли?! — Грегори встал, и теперь Драко мог его видеть. — Сейчас позову Грейнджер. Она велела.

— Велела?

Но Гойл уже шумно шагал к выходу.

Малфой снова сглотнул — во рту пересохло. Он закрыл глаза, пытаясь вспомнить, как оказался здесь. Но это оказалось не так-то просто: туман окутывал все воспоминания, замещая их мыслью о скорой смерти. И так много смирения... А жив ли он ещё?

— Малфой! — озабоченный голос Грейнджер казался нервным. — Какого драккла ты натворил?!

— Я ничего не помню... — вымучил Драко, не открывая глаз.

— Ты такой идиот! — она всхлипнула? — Наглотаться таблеток! Это же... Это же... Мы бы все решили!

— Я не могу шевелиться, — сказал Малфой, не зная, как понимать Гермиону.

— Это скоро пройдёт, — и она снова всхлипнула. — Я боялась, что ты не очнёшься уже!

— Почему я не должен был очнуться?

— Не притворяйся! — и тут произошло что-то странное: Грейнджер сама взяла Малфоя за руку. — Ты выпил все таблетки, что я дала, зараз! Как ты мог?!

— Я очень хотел заснуть, — Драко открыл глаза и увидел, что по щеке гриффиндорки катилась слеза. — Больше ничего не помню...

— Ты мог умереть! Доза, которую ты принял.... — она не договорила и отвернулась. Но руку его не выпустила.

— Об этом я как-то не подумал, — события начали складываться в картинку. — Так я что, оказался здесь из-за отравления?

— Конечно! Из-за чего же ещё?!

— А Гринграсс? — Малфой вдруг ощутил что-то, похожее на прилив сил.

— Гринграсс... — Грейнджер нахмурилась. — Потом сам узнаешь.

Это не понравилось Драко: чувство опасности снова шевельнулась в нем.

— Почему ты плачешь? — внезапно спросил Малфой, стараясь заглянуть Гермионе в лицо.

— Я испугалась за тебя, разве это не ясно?! — она смущенно покраснела.

— Скажем так: это неочевидно, — тихо ответил он, чувствуя, как кровь приливает к лицу.

— Ты же вроде мой парень, — Грейнджер улыбнулась.

Драко ничего не ответил. То есть пускаться в пространные рассуждения о том, что их союз фиктивный, было не к месту, а все остальное... Смог бы он принять заучку с Гриффиндора со всеми тараканами и действительно увлечься ею? Малфой вспомнил разговор на эту тему с Гринграсс. С тех пор он, похоже, недалеко продвинулся...

Грейнджер вскоре ушла, оставив его в полном одиночестве. Кажется, Гойл сидел в палате лишь по её приказу. Тупой имбецил! Будто имбецилы бывают умными...

Ещё какое-то время Драко лежал неподвижно, но вскоре смог пошевелить рукой, потом — ногами. Ещё через некоторое время ему удалось приподняться на локте и согнуть ноги в коленях. Собственные достижения приносили своеобразное удовольствие, и Малфой снова и снова пытался подняться, сесть, даже встать.

Мадам Помфри принесла горячую еду и коротко кивнула, наблюдая состояние своего пациента:

— Хорошо, — сухо сказала она. — Если динамика не изменится, завтра вечером отправитесь в подземелья Слизерина.

Драко не был уверен, что хочет вернуться туда, где его поджидает Гринграсс, но предпочёл промолчать, тем более что Помфри никогда его не любила.

Покончив с едой, Малфой продолжил попытки встать, и занимался этим с переменным успехом, пока окончательно не устал. Наконец, он улёгся поудобнее и попытался заснуть, чтобы хоть как-то скоротать время, отпущенное на размышления о превратностях бытия. Но только он закрыл глаза, как в воздухе запахло фиалками. Драко тут же встрепенулся и подтянул одеяло, несмело глядя в сторону дверей. На пороге стояла, благоухая, Дафна Гринграсс собственной персоной.

Она остановилась и внимательно осмотрела Малфоя с ног до головы, словно оценивала. Потом вздохнула и прошла через палату к его постели. Села рядом и снова вздохнула.

— Что тебе опять надо? — Драко не хотел показывать, что боится разговора.

— Хотела справиться о твоём здоровье, — сказала она без обычной жеманности в голосе.

— Кабинет Помфри прямо по проходу, — отчеканил он холодно. — Она даст тебе полный отчёт.

— Напрасно ты так, — покачала головой Дафна. — Говорили, ты мог умереть...

Малфой промолчал. Разговаривать не хотелось.

— Неужели ты из-за меня это? — спросила Гринграсс чуть дрогнувшим голосом.

К такому вопросу Драко оказался не готов: согласие означало бы проявление слабости, а отрицание лишь усилило бы уверенность Дафны в собственной правоте. Тупик?

— Говорят, ты там что-то устроила, — перевёл он тему, чтобы не отчитываться. — Вот это уж точно из-за меня.

— Устроила, — слизеринка злобно прищурилась. — Твоя игра в Грейнджер слишком далеко зашла.

— Это уж мне решать, — возразил Малфой, все ещё снедаемый опасениями и любопытством.

— Я сказала МакГонагалл, что это Грейнджер дала тебе те таблетки, — старшая Гринграсс повела плечом.

Драко не знал, что на это сказать: Дафна не говорила, что в её планы входит утянуть Гермиону следом.

— Если бы не я, — Гринграсс выдержала паузу. — Начали бы разбираться, откуда таблетки, зачем ты их принимал, и тогда...

— Разве это не то, чего бы тебе хотелось? — Малфой недоуменно захлопал глазами, вынужленный признать, что Дафна его как-то уж слишком хитро переиграла.

— Нет, мне хотелось вернуть Гарри, — возразила она и добавила: — Сначала.

— А потом? — не сдержался Драко.

— А потом я подумала, что ты прав. Поттер не принял меня такой, какая я есть, значит, у нас все равно ничего путного не вышло бы.

— Вот только мне почему-то ты сказать об этом забыла, — огрызнулся Драко, чувствуя, как в нем поднимается злоба. — Хотела поиздеваться?!

В ответ она лишь загадочно улыбнулась и вдруг потянула за завязки мантии, позволяя ей упасть с плеч. Форменная рубашка была застегнута лишь на пару пуговиц где-то в районе пупка, и из-под неё соблазнительно выглядывал кружевной бюстгальтер, подчеркивающий красоту груди.

— Ты слишком быстро отказался от меня, — промурлыкала Дафна, склоняясь над Драко. Ее темные волосы упали ему на грудь. — Это нужно исправить...

— Ты ещё более безумная, чем я... — выдохнул Малфой, испытывая сильнейшее возбуждение.

— Мы просто созданы друг для друга... — и Гринграсс коснулась губами его губ, сексуально прикрыв глаза.

— Ну ты, больной, даёшь! — раскатом грома пробежал по палате баритон Забини.

Дафна коротко вскрикнула и, отскочив в сторону, поспешно отвернулась, чтобы застегнуться. Щеки Малфоя пылали, но он только покрепче стиснул зубы, размышляя, от какой беды спасли его верные — тут он усмехнулся — друзья.

— Мы, кажется, не вовремя, — хохотнул Харпер, делая нелепый книксен. — Извините-простите, мы же не знали, что у больного сексотерапия!

— Заткнись, ущербный! — процедила Гринграсс сквозь зубы, сконфуженно покидая Больничное крыло.

Малфою оставалось только гадать, что было у неё на уме. С чего вдруг такая перемена? Он вздохнул.

— Здорово, — ухмыльнулся Блез, пожимая его руку. — Мы правда думали, что ты того...

— Пришли удостовериться? — не без иронии осведомился Драко, усаживаясь поудобнее.

— Скажешь тоже, — Харпер махнул рукой. — Где я нового ловца прямо перед матчем с Гриффиндором найду?

— Давеча ты, кажется, грозился меня заменить, — напомнил Малфой беззлобно.

— Когда это было! — капитан махнул рукой.

— А правда, что ты из-за Гринграсс траванулся? — спросил Блез, сгорая от любопытства.

— Нет, конечно! — деланно засмеялся Драко, глядя в сторону.

— Там такое началось... — поведал Харпер многозначительно.

— Рассказывайте уже!

— Когда ты не проснулся, — начал Забини, — Гойл первым делом бросился за Грейнджер — у него там свои подвязки.

Приятели переглянулись и фыркнули.

— Она прискакала, всех выгнала, дверь заперла и минут двадцать никого в спальню не пускала, — продолжил Забини. — Мы, конечно, перепугались, хотели бежать за Слагхорном, но тут нас старшая Гринграсс поймала. Говорит, сама за деканом пойдёт.

— А сама бледная, как полотно! — вставил Харпер.

— Только вместо Слагги явилась МакГонагалл, всех разогнала — и к тебе, — Забини присел на край кровати. — А там Грейнджер!

— А когда они вышли — на обеих лица нет! — подхватил Харпер. — И МакГонагалл: "Даже самые благие намерения не делают ваш поступок менее безответственным! Если мистер Малфой не очнётся"... А Грйнджер вздрогнула, а потом говорит: "Я всю ответственность беру на себя!" Вот я её даже зауважал после этого!

— Да, — Забини похлопал Драко по ноге. — Она отсюда не вылезала, пока тебя откачивали. Мы как ни зайдём — вечно она здесь. Рукава закатаны по локоть, глаза дикие...

— И Поттер тоже при ней, все толок что-то в ступке, — Харпер изобразил, как это было.

— А Гринграсс? — с замиранием сердца спросил Малфой. — Она что делала?

— О! Это тот ещё номер был! — скривился Забини. — Грейнджер ей такую выволочку устроила! Ты бы слышал, как они орали — даже Пивз струхнул!

И слизеринцы засмеялись. А Драко закрыл глаза, давая понять, что очень устал.

Оставшись один, он лежал, смотрел в белый потолок, по которому плясали сумеречные тени, и пытался понять, что все это значит. Гринграсс рассказала МакГонагалл про таблетки, но так, чтобы свалить все на Грейнджер. А та призналась? Взяла вину на себя? Они обе как бы спасли его — каждая по-своему. И все же... Перед глазами снова возник образ соблазнительной Дафны. Малфой вспомнил запах фиалок, волосы, касающиеся его груди, её губы и постепенно провалился в сон.

Драко встречали шумной вечеринкой, преисполненной подобострастием. Забини, Харпер, даже Нотт, который постепенно пришёл в себя после ареста папаши. Даже Астория улыбалась так, словно Малфой дал ей шанс. Но королевой мероприятия, конечно, была Дафна. Она громко смеялась и постоянно норовила подойти поближе, коснуться Драко. Он пытался спрятаться за широкую спину Гойла, но это было не так-то просто.

Когда кончилось печенье, Малфой буркнул, что нужно пополнить запасы, сгрёб Грегори и выволок за собой в коридор, чтобы ни одна из сестёр Гринграсс не вздумала увязаться следом.

— Что ты прицепился? — Гойл шмыгнул носом, послушно шагая по коридору.

— Ты сейчас с кем? — поинтересовался Драко, стараясь расслабиться.

— Да я это... Ну...

— Уизли или Лавгуд? — жестко спросил Малфой, останавливаясь.

— Там как-то сложно... — промычал громила, запуская пятерню в шевелюру.

— Дебил, — Драко закатил глаза. — Ладно, плевать.

— Я могу идти?

— Нет! — возразил Малфой сурово. — Ты сейчас пойдёшь со мной ко входу в башню Гриффиндора и вызовешь мне Грейндер.

— Зачем тебе? — оживился Гойл, сгорая от любопытства.

— Не твоё дело, — поумерил Драко его пыл. — Но если тебе удастся вытащить Уизли, сможешь узнать больше.

— Рона? — тупо спросил Гойл, и Малфой едва сдержался, чтобы не ударить его.

— На кой ляд мне сдался этот урод?! Джинни Уизли! Про двойные свидания слышал?!

Судя по реакции Грегори, дело было глухо. Оставалось только махнуть рукой и надеяться, что хотя бы грязнокровку он сможет достать. А заодно показать, как у него это выходит.

У входа в гостиную Гриффиндора никого не было. Гойл вздохнул, озираясь по сторонам.

— Хватит пялиться! Давай уже! Действуй!

— Сейчас, — Гойл вытащил палочку и произнёс, шелестя, как змееуст: — Чисорио Шипечиро...

С конца палочки сорвалась крошечная змейка, которая, упав на пол и покружив немного у портрета, растворилась в воздухе.

— Ничего себе! — Драко удивленно изогнул бровь. — Что это такое?

— Грейнджер придумала, — вздохнул Грегори, не глядя на проход. — На случай...

Они молчали.

— А Уизли? — на всякий случай поинтересовался Малфой.

— Ну так... Это... — Гойл покраснел.

Драко лишь раздраженно покачал головой, но, к его удивлению, когда портрет Полной Дамы отъехал в сторону, за ним показались Грейнджер в маггловском спортивном костюме и Уизли в цветастой футболке и коротких шортах. Вид у Гермионы был усталый, но какой-то... уютный. Драко и сам не сразу понял, почему так подумал, но вскоре сообразил: волосы, сплетенные в косу, утомленный взгляд, мягкость трикотажа, — все это создавало такое ощущение, словно он пришёл домой после долгой прогулки, и только присутствие Гойла и Уизли портило картину.

— Малфой? — Грейнджер заправила за ухо выбившуюся прядь волос. — Как самочувствие?

— Нормально вроде, — он откашлялся. — Пройдемся?

— Ты просто больной, если думаешь, что я соглашусь гулять по замку в компании этого утырка! — обратилась Джинни к Гойлу.

— Это ты нездорова, Уизли, если готова упустить свой шанс из-за идиотской гордости, — Драко отметил, что его голос прозвучал вовсе не так язвительно и обидно, как было задумано.

— Хватит препираться, — Гермиона не дала подруге ответить. — Пойдёмте.

И пошла вперёд. Драко оставалось только нагнать её и пристроиться рядом.

— Спасибо, — тихо сказал он, глядя вперёд. — Я знаю, ты спасла мне жизнь.

Грейнджер ничего не ответила — только покраснела и отвела взгляд.

Гойл и Уизли молча шагали следом. Им было неловко, но Драко это не волновало. Главное, чтобы никто другой не мог помешать.

— Я хотел спросить, — он посмотрел на Грейнджер.

— Спрашивай, — она вздохнула, а Гойл навострил уши.

— Ты дашь мне ещё... таблеток?

— Смеёшься, что ли?! — Грейнджер остановилась и возвела глаза к потолку. — Да после того, что случилось, после того, что выкинула твоя Гринграсс...

— Она не моя, — тихо перебил Драко.

— Да брось, — Гермиона насмешливо фыркнула. — Весь Слизерин только и сплетничает о том, как Забини с Харпером буквально из твоей постели её спугнули!

Она снова зарделась.

— С каких это пор ты веришь сплетням? — блекло возразил Малфой. Почему-то он вдруг застыдился того случая в Больничном крыле. Не хотелось, чтобы Грейнджер узнала...

— А это неправда? — она пристально посмотрела в его глаза, и он не смог соврать. Даже перед лицом смерти ему удавалось лгать, чтобы выкрутиться, выдумывать что-то, а теперь... Малфой стоял в абсолютно безопасном коридоре. Он был никому ничего не должен, и все же не мог сказать неправду. А потому густо покраснел и медленно пошёл прочь.

Драко считал секунды, надеясь, что Грейнджер остановит его, окликнет хотя бы, но позади было тихо. Пока...

— Малфой! — он обернулся. — Ну, ты и урод!

Уизли выхватила палочку и приложила его невидимым кулаком в челюсть.

— Джинни! — Гермиона с осуждением смотрела на подругу, но не спешила помогать Драко.

— А что такого?! — вспылила Уизли, сверля Малфоя взглядом. — Он просто двугорбый козлодой! Вы же встречаетесь!

Повисла тяжелая пауза. Даже от Уизли Драко не ожидал такой глупости. Уже ведь и Гойл догадался, что их отношения были лишь фикцией!

— Пожалуй, мы пойдём, — буркнул Грегори и потащил Уизли за собой в сторону Большого зала.

Драко не стал их задерживать.

— Не обращай на неё внимание, — Грейнджер отступила на шаг.

— Я и не обращаю, — Малфой пожал плечами.

— Вот и хорошо.

— По поводу Гринграсс...

— Неважно! — Гермиона грустно улыбнулась, продолжая отступать. — Все равно это ничего не меняет между нами. Так какая разница?

— Подожди! — Драко почувствовал, что упускает что-то важное.

— Я устала, — она махнула рукой. — Завтра нужно работу по Нумерологии защищать. Пока!

Малфой смотрел ей вслед, пока Грейнджер не поднялась по лестнице и не скрылась за поворотом. Он чувствовал себя дураком, и даже не мог объяснить, что не так. Просто познабливало, и ноги подкашивались...

Из окна утреннее весеннее солнце лилось прямо на кровать. Малфой повернулся и лениво открыл глаза. Новый день не радовал его. Почему-то тошнило, и снова грызла тоска, но на этот раз новая, не известная ему прежде.

Гойл уже собрался, а Драко только встал, размышляя, идти ли на завтрак. Есть не хотелось.

Когда он, наконец, спустился в гостиную, оказалось, что Дафна ждала его.

— Пойдём? — спросила она весело. — Трансфигурация скоро начнётся.

— Я туда не собираюсь, — брякнул Малфой первое, что пришло в голову, но Гринграсс это вовсе не смутило.

— Отлично! Можем прогулять вместе. Какие планы? — и она хищно облизала губы.

— Думаю вот послать тебя подальше, — грубо одернул её Драко, начиная злиться. — Больше прижать меня тебе нечем, так что отвали-ка лучше, а то я ведь и вспылить могу!

— И это после всего, что я для тебя сделала?! — её глаза широко распахнулись, и воздух в гостиной накалился.

— И не говори, — процедил Малфой сквозь зубы. — После всего этого другой бы на моем месте тебя прикончил.

— Думаешь спрятаться под крылышком Грейнджер? — Гринграсс зашипела змеей. — Забыла сказать: вы с ней расстались!

— Когда это?! — с вызовом бросил Малфой, едва сдерживаясь, чтобы не ударить её.

— Вчера вечером, — Дафна поджала губы. — Зря ты не проводил свою ненаглядную...

И она громко расхохоталась.

— Ведьма! — Малфой толкнул её и выскочил в коридор. Ему во что бы то ни стало нужно было выяснить, что произошло после того, как они с Грейнджер расстались.

Драко буквально взлетел на четвёртый этаж, рванул на себя дверь кабинета, но Гермионы там не оказалось. Он обвёл взглядом класс.

— Где Грейджер?!

Студенты посмотрели на него с плохо скрываемым страхом и пожали плечами. Ни Поттера, ни Уизли среди них не было.

Следующим местом, куда бросился Малфой, стала библиотека. Он два раза едва не упал, пока добежал туда. Тяжело дыша, ввалился в царство мадам Пинс и обвёл тяжелым взглядом пустые столы. Никого.

Покинув библиотеку, Драко немного остыл. Почему-то вспомнились колкие замечания, которые Грейнджер отпускала в его адрес когда-то. А ведь она умела быть жесткой! Малфой даже словно заново ощутил, как боялся её поначалу. Вдруг подумалось, что человек, способный подсунуть Гойлу удушающий порошок вместо реферата, в состоянии дать отпор жалкой интриганке Гринграсс, даже несмотря на весь арсенал её гадостей.

Это были странные мысли. Вообще, с чего это вдруг он так разволновался?! Можно подумать, Грейнджер действительно была его девушкой. Можно. Так. Подумать.

Колокол давно уже возвестил о начале занятий, а Драко все бродил по коридорам, не в силах собрать мысли. Наконец, он спустился на второй этаж и направился к открытой площадке, как вдруг из туалета для девочек прямо ему навстречу вышла Гермиона. Казалось, она плакала...

— Ой, — смущенно проговорила гриффиндорка и отвернулась, намереваясь пройти мимо, но Малфой не пустил её.

— Это из-за Гринграсс? — тихо, но жестко спросил он.

— Что? — Гермиона вздрогнула, когда их руки соприкоснулись. — А! Нет, конечно.

— Врешь! — скомканно произнёс Драко. — Что она тебе наговорила?

— Не вру, — возразила Грейнджер. — Это не из-за неё.

— А из-за кого же тогда?

— Это... Из-за одного парня.

Малфой оторопел от неожиданности и нервно сглотнул. А она воспользовалась его замешательством и ускользнула, ничего больше не объясняя.

Вот и все. Ясно, как день, — она влюблена в кого-то, кто не отвечает взаимностью. Скорее всего, Дафна вчера просто услышала что-то об этом. Может, подслушала разговор... Драко вдруг почувствовал такую досаду, что самому захотелось заплакать. И чего это он так переживал из-за какой-то грязнокровки?!

Целый день Малфой слонялся по замку. Пропустил обед и даже на ужин не пришёл — так муторно было у него на душе. В нише недалеко от входа в гостиную Гниффиндора Гойл целовался с младшей Уизли. Похоже, идея с двойным свиданием оказалась довольно удачной. Драко ухмыльнулся про себя и вдруг представил на этом самом месте Грейнджер и того парня, из-за которого она ревела утром. Эта фантазия привела его в такое унылое расположение духа, что терпеть было невыносимо.

— Хватит сосаться тут у всех на виду! — яростно рявкнул он, разрушая маленький мирок Джинни и Грегори.

Они отскочили друг от друга, словно их ледяной водой окатили, а Малфой быстро пошёл к лестнице, залечивая отчаяние скупым злорадством.

— Ну, ты и снизл! — закричала ему вслед Уизли. — Ни себе ни людям! Наргла тебе в трусы!

Драко не обернулся. Ему было плохо. Так плохо, что...

Он не сразу понял, что произошло. У портрета охотников собрался народ. Студенты шумели, нервно переговариваясь. Кто-то побежал за профессорами. Из толпы раздавались всхлипы.

— Разошлись! — прикрикнул Малфой, прокладывая себе путь в гущу событий, и вдруг остановился.

Под картиной сидела Дафна и терла глаза, размазывая по лицу слезы.

— Драко! Драко, помоги мне! — вдруг она простерла к нему руки. — Я ничего не вижу! Это все Грейнджер! Это она, я уверена!

Похоже, она и впрямь ослепла, потому что повернулась боком, мимо Малфоя.

— Ну-ка иди сюда! — Драко помог ей подняться. — Заткнись и не неси чушь!

Он выволок стенающую Дафну из толпы и быстро потащил в сторону — прихода МакГонагалл дожидаться не хотелось. Гринграсс едва переставляла ноги, и ему пришлось взять её на руки, чтобы ретироваться быстрее.

Спрятавшись от любопытных глаз в пустом классе, Малфой свалил Гринграсс на стул и запечатал дверь.

— Что произошло? — холодно спросил он, нервно сжимая кулаки. — Говори по делу, не то...

Драко и сам не знал, что бы такое сделать этой ведьме, поэтому не закончил фразу.

— Это все Грейнджер, — всхлипнула Дафна жалостно. — Она — само исчадие ада!

— Я приказал говорить по существу, — голос Драко стал острее бритвы. — Уж я как-нибудь сам решу, кто виноват.

— Мы поцапались вчера, — она тяжело вздохнула. — Я сказала, что ты не предпочтешь грязнокровку. А она вдруг нахмурилась и сказала, что я больше никогда не увижу тебя. И вот я ослепла...

И она разразилась рыданиями.

— Вот просто так взяла и ослепла? Ни с того ни с сего?

— Не... Не знаю! Мы с Пэнси пошли на ужин, а когда возвращались в гостиную, нам попался Пивз с ведром. Он чем-то нас посыпал, и я...

— А Паркинсон? Её он тоже посыпал? — уточнил Драко.

— Да! Или на неё не попало... Я не видела. Я больше ничего не вижу! Это невыносимо! Спаси меня, Драко! Сделай что-нибудь!

Малфой задумался ненадолго.

— Не молчи! — взмолилась Григрасс. — Говори что-нибудь, чтобы я знала, что ты здесь!

— Я думаю, — ответил Драко угрюмо. — Давай так. Я решу твою проблему, и мы покончим со всем этим. Идёт?

— Но... Почему? Нам же было хорошо вместе! Помнишь, на балу и в Больничном крыле...

— Это мне было хорошо, — грубо отозвался Малфой. — А ты использовала меня сначала чтобы заполучить Поттера, потом — чтобы отомстить Грейнджер. Ну, или зачем там? Не знаю, достало.

— Я же нравлюсь тебе! — и Гринграсс потянулась к мантии. — Мы оба знаем!

— Нравишься, — признал Драко. — Я даже мог бы воспользоваться тобой. Но больше я тебя не люблю. Ты слишком долго водила меня на коротком поводке. Все.

— Драко!

— Жди здесь и не высовывайся! А то хуже будет! — пригрозил Малфой и вышел в коридор.

Он был в растерянности. Все-таки Грейнджер говорила с Гринграсс. Могла ли она сотворить такое? И какое — такое?

Уизли попалась ему по дороге к башне Гриффиндора.

— Позови Грейнджер! Скажи, это срочно!

— Нашёл себе почтовую сову! — грубо отозвалась Джинни. — Хочешь поговорить с Гермионой — заслужи!

— Да пошла ты, дура! — вспылил Драко. — Если она не поторопится, у неё могут быть проблемы. Я хочу помочь!

— Ты?! Помочь?! — фыркнула Джинни надменно. — Да что ты можешь!

И скрылась в башне.

Малфой выругался про себя, вспоминая заклинание, призывающее волшебных змеек. Но Грейнджер появилась раньше — видимо, Уизли все же была не совсем тупа...

— Что случилось? — голос Гермионы показался холодным, чужим.

— Это ты ослепила Гринграсс? — стараясь звучать столь же отстранённо, спросил Драко.

— Мне что, больше заняться нечем? — фыркнула Грейнджер, закатывая глаза. — Я в ваши игры не играю.

— Однажды вы с Поттером подшутили над Гойлом, — напомнил Малфой многозначительно.

— Это ничего не значит.

— В любом случае, Гринграсс уверена, что это сделала ты. Сейчас она сидит в классе Чар и — будь уверена — думает, как бы сжить тебя со свету, — Драко вздохнул.

— Плевать на неё! — возразила вдруг Гермиона совсем не по-гриффиндорски.

— Это действительно была ты! — Малфоя словно осенило. — Ты мстишь ей!

— За что?

Холодный вопрос поставил Драко в тупик. Действительно, за что грязнокровке мстить Дафне?.. Чувствуя себя полным идиотом, Драко покраснел.

— Ладно, я пойду попробую привести её в порядок. Но ты имей в виду: Гринграсс будет валить все на тебя.

— Спасибо, что предупредил, — усмехнулась Гермиона, наблюдая за тем, как Малфой пятится, желая остаться и не находя предлога.

Дафна по-прежнему сидела в кабинете, заливаясь слезами. Она выглядела такой жалкой, что в Драко шевельнулось презрение. Он молча подошёл и стал водить палочкой в попытках проверить, не обошлось ли тут без темной магии.

— Драко, это ты? — Гринграсс протянула руки, желая схватить его за мантию, но Малфой ловко увернулся.

— Тебе нужно в Больничное крыло. Я провожу.

— Ты такой благородный! — не преминула ввернуть изворотливая ведьма.

— У тебя пунктик по поводу гриффиндорского поведения, — он подхватил её, помогая подняться.

— Может, и так, — она прижалась слишком крепко. — А может, я просто должна была ослепнуть, чтобы разглядеть тебя по-настоящему...

— Как трогательно! — Грейнджер вошла и буквально пригвоздила Драко к месту пронзительным взглядом. — Ну-ка, посмотрим, что тут у нас...

— Не трогай меня! — Гринграсс спряталась за спину Драко, но это ей не помогло.

Гермиона с силой рванула её на себя, заставляя упасть на стул.

— Так-так-так... — Грейнджер направила палочку прямо Гринграсс в глаз. Та вздрогнула и... отшатнулась. — Так я и думала!

Гриффиндорка победно упёрла руки в бока.

— Что? — спросил Малфой осторожно.

— Да ничего особенного, — Гермиона отошла к двери. — Всего лишь перцовые капли и воспаление хитрости.

— Ты хочешь сказать, что... — Драко гневно взглянул на Дафну. Та сидела, низко опустив голову.

— Да, жалкая инсценировка, — подтвердила Грейнджер самодовольно. — Эта дура уже не знает, что придумать, лишь бы привлечь твоё внимание. А ты — просто идиот, Малфой!

И с этими словами она гордо удалилась, громко хлопнув дверью.

Стало вдруг очень тихо. Слова Гермионы эхом звучали в голове Драко. Полный идиот!

— Значит так, — медленно проговорит он, задыхаясь от ярости. — Если не хочешь, чтобы завтра вся школа узнала, что твои вопли были лишь тупой комедией, забудь о том, что я вообще существую.

— Но ведь я же... — Дафна посмотрела на него так, что голова закружилась. — Я же люблю тебя!

Но Драко стиснул зубы, собрался и взял себя в руки.

— Прежде чем говорить это, сначала посчитай, который я по счету, — желчно ответил он. — Надеюсь, мы друг друга поняли. А если нет...

— Рассказывай кому хочешь! — Гринграсс истерично заломила руки. — Пусть все знают, на что я ради тебя...

— Как скажешь! — Малфой скорчил презрительную гримасу и направился к выходу.

— Подожди! — он не успел даже дойти до лестницы. — Не говори никому...

— Сиськи покажи!

— Но...

— Ты же недавно сама этого хотела!

Гринграсс вспыхнула, отвела взгляд, но выполнила приказ. Драко облизнул губы, скривившиеся в сальной ухмылке.

— Класс! — прищёлкнул он языком. — Живи пока!

И все встало на свои места. Да! Так, как надо.

Потеплело. Снег сошёл, почти не оставив на земле луж. Сухо и даже солнечно временами. Драко ходил по школе свободно, иногда улыбаясь самому себе, — он был свободен от гнета Дафны, которая теперь старательно избегала его. Но иногда все-таки смотрела в сторону Малфоя так... с надеждой. И это льстило.

Но чего-то не хватало Драко в эти весенние дни. Он ждал, ждал все время — и не мог понять, чего ждёт. Иногда он смотрел на Гермиону, даже подходил к ней несколько раз перед занятиями, но она была холодна. Отвечала рваными, короткими фразами и все время вздрагивала, если их руки или ноги соприкасались. Должно быть, нервное...

Однажды Малфой поймал себя на том, что ищет в каждом парне — даже в Лонгботтоме — того, в кого могла влюбиться зазнайка Грейнджер. Он представлял каждого рядом с ней, но всякий раз одергивал себя: "Ну нет! С этим слизнем?! Да никогда!" А потом снова начинал сомневаться.

— Драко, — Астория подошла так тихо, что он даже испугался от неожиданности.

— Что? — подозрительно спросил он.

— Драко, — младшая Гринграсс откашлялась. — Я просто хотела узнать, может быть, ты встретишься со мной... вечером.

— Как тогда, в поезде? — съязвил Малфой и криво усмехнулся. — Сначала с сестрой договорись.

— При чем тут Дафна? — Астория вздохнула. — Между вами ведь, кажется, все кончено. К тому же...

— Что?

— Говорят, и с Грейнджер у вас больше ничего нет.

— Кто говорит? — Драко нахмурился, чувствуя, как в животе неприятно кольнуло.

— Все... — неопределенность напрягла ещё сильнее.

Малфой поморщился, и вдруг ему так захотелось ударить занудную Асторию...

— Не понимаю тебя, — процедил он сквозь зубы. — С начала года я унижал твою сестру, потом волочился за нею, потом ненавидел, боялся, презирал... Где-то в промежутке между этими сильнейшими чувствами трахнул тебя, а потом забил и даже не отвечал на письма. Затем связался с Грейнджер — лишь бы не с тобой! Чуть не прослыл педиком... И вот ты снова здесь, — он перевёл дух. — Не понимаю, ты мазохистка, что ли?!

Астория молча смотрела на него, а из её огромных глаз текли крупные слёзы. Это показалось Малфою противным. И он скорчил страшную гримасу.

Вдруг что-то произошло. Младшая Григрасс — беззащитная тихоня — прищурилась, гневно сжала кулак и... Ударила Драко по лицу. Он охнул и схватился за нос, из которого тут же хлынула кровь.

— Ты совсем уже?!

Но никто не ответил — Астория быстро ушла, громко стуча каблучками. Такая перемена поразила Драко до глубины души. Что-то тут было не так, не по-настоящему. Он долго ещё стоял в коридоре, утирая нос, и размышлял...

Во дворе звонко хихикали девчонки, окружившие красавчика Забини, а тот, лучезарно улыбаясь, рассказывал что-то. Противно! Малфой обогнул фонтан и устремился к беседке, где Дафна отдыхала в компании подруг.

— Гринграсс! — рыкнул он, сжимая кулаки. — На два слова!

— Нам не о чем говорить, — слишком тихо для стервы произнесла она.

— Быстро! — Драко подлетел к ней, схватил за запястье и оттащил в сторону.

— Что тебе нужно?

— Это твоих рук дело?! — блондин указал на разбитый нос, который уже весьма распух.

— Не понимаю, о чем ты.

— Твоя сестричка не могла это сделать! — бушевал Малфой, бледнея от гнева. — Это была ты! Под Оборотным! И не вздумай отрицать!

— Не буду я ничего отрицать, — пожала Дафна плечами. — Думай что хочешь.

— Ты мне за это ответишь! — погрозил Драко, но Гринграсс лишь устало улыбнулась.

— Ты и недели без меня не можешь, — констатировала старшая Гринграсс с улыбкой. — Я тебе уже мерещиться начала.

— Лучше не беси меня!

— Ты сам пришёл ко мне с обвинениями на уровне детского сада, — Дафна кивнула и вернулась в беседку.

Малфой, растерянный, снова погрозил ей кулаком и пошёл прочь, не зная, что делать дальше. Он совсем запутался.

Гойл сидел в раздевалке, широко раскинув ноги и кряхтя, будто только что вышел из сауны, а не из-под душа. Драко поморщился в душе, искренне недоумевая, чем это существо так цепляло девчонок. Но факты говорили лучше всяких слов: и Лавгуд, и Уизли были готовы сцепиться, лишь бы заполучить громилу.

— Не думал, что когда-нибудь спрошу, — Драко присел рядом, — но... Как тебе это удаётся?

— Что? — не понял Гойл, косясь на товарища с опаской.

— Ну, не знаю, соблазнять девчонок?

— Спроси лучше у Забини, — пожал Грегори массивными плечами. — У меня... Сложно все.

— Ты и понятия не имеешь о том, что такое сложно, — Малфой вздохнул. — Курить будешь?

Гойл медленно кивнул и потянулся за трусами.

В туалете было холодно, но слизеринцы сидели на подоконнике, выпуская в окно ароматный дым. Драко спать не хотелось, а на желания Грегори ему было откровенно плевать.

— Так что у тебя там за сложности? — уточнил он не без любопытства.

— Просто... Сложности.

— А все-таки? Ладно, не бойся — трепать не стану! — Драко хлопнул Гойла по плечу, и тот закашлялся.

— Ты все испортишь, — ответил он, восстанавливая дыхание.

— Да не буду, не буду я — обещаю!

Грегори вздохнул.

— Значит, не скажешь?

— Не скажу.

— Тогда я тебе скажу, — Малфой затянулся. — А ты поможешь советом.

— А если...

— А если не поможешь — все равно. Мне уже тошно.

Они помолчали немного — Драко собирался с мыслями.

— Я, знаешь, часто думаю, — он снова затянулся, вглядываясь в темноту ночи за окном, — думаю об одной девушке. Меня это беспокоит. А еще одна... девушка... тоже не выходит из головы, но по-другому как-то. Я уже и сам не знаю. Раньше все яснее было, а теперь...

— Забей на Гринграсс и сосредоточься на Грейнджер, — отозвался Гойл, и брови Драко сами собой поползли вверх от удивления.

— Откуда ты?.. Как ты?..

— Да брось, это же ясно, ты только вокруг них и крутишься, — Грегори затушил окурок и взмахнул палочкой, заставляя его исчезнуть.

— Но она же... грязнокровка, к тому же страшная ведьма, к тому же влюблена в кого-то другого! — Малфой и сам не мог поверить, что говорит это вслух, да ещё и в присутствии Гойла.

Но тот только хмыкнул неопределенно и больше не произнёс ни слова.

— Если ещё хоть одна живая душа узнает... — пригрозил Малфой напоследок, чтобы не чувствовать себя совсем уж идиотом.

— Да и так уже вся школа знает, — Грегори встал и поправил мантию. — Ты просто слишком ушёл в себя. Совсем стал какой-то странный... Извини.

Драко только рукой махнул.

Наутро Малфой решил действовать, потому что думать больше уже был не в состоянии. Он нашёл Асторию и, схватив её за руку, стал горячо извиняться, не обращая ни малейшего внимания на её хихикающих подружек.

— Драко, это... Это так мило, — лепетала Астория, красная, как гриффиндорский шарф, — но я не понимаю... К чему все это? Что ты такое?..

— Так я и думал! — Малфой оборвал себя на полуслове и, растолкав девчонок, удалился так же внезапно, как возник перед ними.

Теперь он точно знал, что все это не что иное, как происки Дафны.

Теперь не осталось никаких сомнений, и Малфой спешил, как никогда, расталкивая студентов. Ему во что бы то ни стало нужно было... так нужно поквитаться с Дафной — раз и навсегда, а потом, потом...

Он остановился так резко, что чуть не упал. Колдография Грейнджер была прилеплена к стене между натюрмортом и портретом барона де Фреби. Она грустно смотрела вдаль, иногда моргая. Волосы заплетены в косу, а костюм... Драко видел её в этом спортивном костюме совсем недавно! Уютный, как дома... Прямо по колдографии красными чернилами было накалякано: "Двуликая гадина".

Малфой сорвал изображение гриффиндорки и механически сунул в карман, гадая, кто мог такое сделать. Вскоре он увидел ещё одну такую же колдографию, потом ещё одну, ещё... Драко срывал их одну за другой, но, похоже, вся школа была увешана портретами Грейнджер.

Он и думать забыл о Дафне.

У класса Нумерологии стоял гул — студенты обсуждали колдографии. Рон бросался на каждого, кто смел хотя бы усмехнуться по этому поводу, и выглядел отважно и очень глупо. Поттер хмуро глядел по сторонам. Когда Малфой приблизился, тот бросился к нему, как коршун к добыче.

— Твоя работа? — в голосе Гарри слышалась угроза.

— Нет, — серьезно ответил Малфой, выдержав тяжелый взгляд. — Мне самому интересно, кто мог это сделать.

— Низость какая! — Поттер скомкал одну из колдографий и метким движением запустил в урну.

— Это ответ, — Драко задумался.

— Ответ?

— Да, Грейнджер кому-то сильно насолила...

— И кому же, интересно знать? — Гарри прищурился, обводя взглядом студентов.

— Не ваше дело! — Грейнджер выхватила из руки Малфоя листок с колдографией и кровожадно порвала её.

Такую Гермиону Драко боялся, и не без причины. Он сглотнул и переглянулся с Поттером.

— Почему у меня такое чувство, что она довольна? — прошептал Гарри осторожно.

— Потому что так и есть...

Никогда ещё Нумерология не казалась столь увлекательной. Драко следил за Грейнджер, не сводя глаз. И ему даже было плевать, что она замечает это. Дикая, азартная, сейчас гриффиндорка была похожа на ту девчонку с третьего курса, которая... которая... разбила ему нос. Драко вспомнил, как это было, и даже словно заново ощутил солоноватый привкус крови во рту. Воспоминание скорее оказалось приятным, и он улыбнулся сам себе. И вдруг встретился в Гермионой взглядом.

Как она смотрела! То есть непонятно как. Но так, что глаз оторвать нельзя было. Оставалось только смотреть и смотреть, словно под гипнозом... А она вдруг нацарапала что-то на пергаменте и отправила ему, рискуя лишиться баллов. К счастью, профессор Вектор не заметила крошечную бумажную птичку, легко преодолевшую путь до его парты.

"Малфой, ты слизняк! — говорилось в записке. — Я страшно разочарована! И прекрати уже пялиться!"

Слишком много восклицательных знаков — не к добру. Драко почесал затылок, понятия не имея, с чего вдруг удостоился такого негодования. И вдруг вспомнил о Дафне.

Слизеринка сидела рядом с Буллдстроуд и, казалось, прилежно записывала лекцию, поглощенная темой занятия. Сама невинность. Обманчивая невинность!

— Грей... Гермиона, — Малфой преградил ей путь, когда бесконечный урок все же закончился.

— Дай пройти! — она вспыхнула и резко оттолкнула его.

— Ну-ну, — мимо с независимым видом проскользнула Дафна.

Драко вдруг почувствовал, что краснеет. Эти девчонки и правда скоро доконают его. Гойл, кажется, был прав... Малфой огляделся по сторонам, ловя на себе брошенные украдкой взгляды. Все обо всем знали... Ну и пусть.

Решено было вернуться к учебе, особенно к Маггловедению, ведь он так и не понял ещё принцип работы чудодейственных таблеток Грейнджер. Снова она!

Весна бушевала за окном, и Малфой никак не мог сосредоточиться. Он сидел в библиотеке, обложившись книгами, листал страницы, а видел лишь хитрую улыбку Дафны да печальный взгляд Гермионы...

Она вошла в читальный зал, и в этом не было ничего необычного, если не считать того, что сопровождал её скользкий, как лягушка, Кормак МакЛагген. Он непрерывно говорил что-то, и Грейнджер кивала заинтересованно, даже не глядя на Драко. Сердце замерло и рухнуло вниз, на самое дно живота. И от этого даже стало больно, там, внутри, словно перевернулось все.

А Грейнджер и МакЛагген прошли и вызывающе уселись за соседний стол, и это при том, что неудавшийся вратарь Гриффиндора вроде как встречался с Паркинсон... Они пошептались немного, потом Кормак встал и направился к стеллажам. Малфой проводил его злым взглядом и, воспользовавшись моментом, подсел к Грейнджер.

— Двуликая гадина, — желчно прошептал он, и она вздрогнула. — Теперь понятно, за что тебя так окрестили!

— И что же тебе понятно?

— То же, что и всем, — огрызнулся Драко, стараясь усмирить сердце. — Строишь из себя мисс Правильность, а сама уводишь парня у Паркинсон!

— Идиот, — Грейнджер закатила глаза.

— Не смей меня так называть! — стало вдруг очень обидно.

— А как ещё тебя назвать, если ты не видишь дальше собственного носа?! — она сгребла свои вещи и прежде, чем пересесть за другой стол, бросила: — Не подходи ко мне!

Расстроенный, ошарашенный, взвинченный до предела, Драко почувствовал, что снова может сорваться, и испугался. Страх был сильнее оттого, что теперь не было рядом сильного плеча Грейнджер, на которое он уже привык опираться. Откуда-то повеяло холодом. Одиночество накрыло и понесло...

Малфой сел, закрыв лицо ладонями и тщетно пытался прийти в себя. Очень больно.

— Что с тобой? — Гермиона присела рядом на краешек стула. Кормак взирал на все это с любопытством, держа в руках стопку книг.

— Ничего, сейчас пройдёт, — соврал Малфой, не желая показаться слабым на фоне соперника.

— Я провожу тебя, — она кивнула МакЛаггену, чтобы тот подождал, и положила руку на плечо Драко. Он вздрогнул от этого простого прикосновения.

— Мне действительно нехорошо, — промямлил он, чувствуя, что внутри все клокочет.

— Дыши почаще, — заботливо произнесла Гермиона, медленно следуя рядом. — Сейчас дам тебе лекарство.

— Оно у тебя с собой?

— Случайно оказалось... — гриффиндорка покраснела.

Они медленно шли по коридору, и Малфою безумно хотелось, чтобы коридор не заканчивался. Чтобы не было вокруг назойливых студентов, чтобы...

— Ты правда спал с Асторией? — спросила внезапно Грейнджер.

Драко остановился и замер. Соображал он сейчас очень плохо.

— А ты откуда знаешь? — выдавил он, чувствуя, что ему становится все хуже.

— Дафна сказала, — с досадой сообщила Гермиона и подозрительно шмыгнула носом.

Малфой глубоко вздохнул. Отпираться и выдумывать что-то уже сил не было.

— Мне надо прилечь, — тихо сказал он.

— Да-да, конечно...

И они продолжили путь. Наконец, пришлось остановиться у входа в подземелья.

— Вот, прими это, — Гермиона протянула таблетку. — Станет легче. И давай больше не будем общаться.

— Нет, я так не хочу, — капризно протянул Драко, плохо соображая. — Я хочу с тобой...

— Как-то сложно все... — Грейнджер прикрыла глаза. — Сложно. Я уже не знаю, какой ты на самом деле...

— Я хороший, — как в детстве, Драко подсознательно склонил голову — наивно и трогательно.

— Иди, приляг, — на глаза Гермионы навернулись слезы, и она убежала.

Потом было стыдно. За слабость, за глупость, за этот иррациональный страх остаться совсем одному. Драко больше не подходил к Грейнджер, прятал глаза и старался избегать её.

А в это время в школе происходило необычное. Началось с того, что кто-то добавил в котёл Дафны лягушку, и он взорвался. Потом у Гермионы пропали туфли — прямо на занятиях, и ей пришлось возвращаться в башню Гриффиндора босиком. Поттер снова рвал и метал, но Грейнджер только посмеивалась.

Дафна тем временем умудрилась попасть под дождь прямо в коридоре, а Гермионе удалось каким-то чудом выйти сухой и даже довольной.

Грейнджер по-прежнему периодически видели в компании МакЛаггена, и через пару дней Паркинсон устроила сцену, причём самому Кормаку. Она вылила ему на голову целую тарелку каши и приказала не подходить к ней больше никогда.

— Я убью того, кто это сделал, — процедил сквозь зубы Кормак, отплевываясь от горячей овсянки.

— Тогда тебе лучше поспешить, — ответила Грейнджер, помогая справиться с результатами слизеринской ревности. — Потому что в следующий раз будет хуже.

— Ты знаешь, кто пустил этот мерзкий слух?! — бушевал МакЛагген. — Малфой?! Да?!

Драко вздрогнул, услышав своё имя. Он оказался неподалёку, став невольным свидетелем сцены, над которой смеялась вся школа. Оправдываться?!

— Пошёл к дракклам, МакЛагген, — Малфой хотел пройти мимо, но гриффиндорец не пустил его.

— Если хочешь кого-то заполучить, действуй честно и открыто! — выдал Кормак, доставая палочку.

— Если вознамерился кинуть кого-то из слизеринцев, — устало парировал Драко, — будь готов заплатить в тройном размере.

— Не собирался я никого кидать, — увидев, что Малфой драться не намерен, МакЛагген тоже остыл. — Мы с Гермионой делаем исследование, связанное с Третьим законом Трансфигурации Мерви и Сорроу.

— Ты с ней?! — Драко удивленно изогнул бровь.

— А что смущает?

— Ну, она... И ты...

— В чем проблема, Малфой? — вклинилась Грейнджер, которая все время молча слушала разговор.

— Ни в чем, — Драко отвёл взгляд и быстро ушёл.

Что-то не понравилось ему в этом тоне. Как-то странно это все... Одно к одному. Если бы он не знал Гермиону, подумал бы, что все события последних дней очень похожи на противостояние... между Григрасс и Грейнджер. Тогда...

Драко ухватился за эту мысль и стал отматывать клубок событий назад, назад.

Для начала можно предположить, что это Дафна слила информацию Пэнси в расчете на то, что та отыграется на Гермионе. Это — за ливень прямо перед тестами по Маггловедению, где нельзя пользоваться палочкой. В свою очередь, ливень — плата за туфли, а туфли — ответ на взорванный котёл. Как-то так. Допустим... Малфой настолько прогрузится в себя, что не слышал колокол, возвестивший о начале занятия по Зельеварению. Он сидел на подоконнике в туалете и курил третью сигарету из отжатой у Нотта пачки. Голова уже начинала кружиться...

Так, дальше. Лягушка прыгнула в котёл Гринграсс тоже не случайно. Очевидно, Грейнджер не могла смириться с колдографией, обзывающей её "Двуличной гадиной". Если предположить, что он прав, выходит, колдо развесила по школе Змеюка-Дафна. Если бы надпись касалась темы с МакЛаггеном, Паркинсон взъерепенилась бы гораздо раньше. Значит, тут речь о другом... О чем?

Малфой стал судорожно вспоминать, что же было ещё раньше, закуривая четвертую сигарету. За окном светило тёплое солнце, но он был слишком поглощён своими мыслями, чтобы замечать красоту весны.

На колдо Гермиона была в костюме, в котором вышла к нему во время "двойного свидания". Драко вспомнил, что после того, как они расстались, у Грейнджер был разговор с Гринграсс. Отлично! Тогда она и смогла сделать колдо! Но о чем же они говорили? Дафна слила Гермионе информацию о том, что было между ним и Асторией... Хороший повод, чтобы разочаровать Грейнджер. Драко вспомнил записку. Но почему "Двуликая гадина"?! Почему?

Шестая сигарета упала на пол — Малфоя скрутило, и он бросился в кабинку, где его стошнило. Тяжело дыша, он оперся на край раковины, мутными глазами глядя на своё отражение. Голова внезапно прояснилась. Сигарета!

Драко выхватил палочку и затушил бычок. После этого, тяжело дыша, умылся и вернулся на подоконник.

— Ты что тут расселся? — Забини проследовал в кабинку. — Слагхорн снял с нас пять баллов за твоё отсутствие.

— Повезло, — огрызнулся Малфой. — МакГонагалл бы все двадцать отняла.

— Можно подумать, это тебя остановило бы, — скептически выдал Блез, вытирая руки. — Ты совсем двинулся. Я тебя не узнаю.

— Пошёл ты, — отмахнулся Драко недовольно и покинул туалет с ощущением того, что важный кусок никак не даётся ему. Очень значимая часть головоломки под названием "вражда девчонок". Неприязнь Гринграсс к Грейнджерр была ему понятна, но зачем Гермиона ввязалась в эту глупую игру? Это так непохоже на очень взрослую, серьезную, умную гриффиндорку. Что могло заставить её так измениться? Малфой не знал. И это мучило его, не давая покоя.

Приближался матч с Гриффиндором. Квиддич требовал особого внимания — битва за звание Чемпиона Года. Последний шанс уделать супер-Поттера... Харпер так разорялся, пытаясь мотивировать команду, что было противно. Драко потерял к игре интерес. Противостоять Гарри не хотелось, да и смысла не было: слизеринец пребывал в отвратительной форме.

— Малфой, шевелись! — орал Харпер на тренировке, краснея от напряжения.

— Могу ножками подрыгать, — откликнулся Драко злобно и взмыл вверх.

Он все ещё думал о "двуликой гадине" — и в прямом, и в переносном смысле. Малфой совсем не понимал Грейнджер, но отлично знал Гринграсс, чтобы осознавать: детский сад ей скоро надоест, и она нанесёт действительно серьезный удар, подлый и беспощадный. И это случится скоро — слишком уж хорошо Гермионе удаётся отвечать на её выпады...

— Снитч! — заорал вдруг Гойл и, сделав отличный резкий выпад, схватил крошечный мячик огромной лапой. Бита выпала из его руки и упала на траву внизу, едва не попав Харперу по макушке.

— Малфой, ты урод! — завопил раздосадованный капитан. — У меня даже загонщики выступают лучше ловца!

— Нет проблем, — процедил сквозь зубы Драко, презрительно глядя на Грегори. — Поставь Гойла против Поттера, я не против. С удовольствием буду махать битой.

— Все к тому и идёт, — огрызнулся Харпер, сжимая кулаки. — Ты реально достал!

— Ты тоже, — Малфой не преминул оставить последнее слово за собой.

Он ушёл с поля, бросил метлу на пол, чего раньше не бывало, и поспешил в душ, чтобы убраться из раздевалки до того, как туда нагрянут остальные. Как он устал от всех...

К матчу Гриффиндор — Слизерин Малфой совсем осунулся. Харпер не уставал честить его, но все было без толку: Драко витал в облаках. И не видел дальше собственного носа.

...Раздался свисток, и обе команды взвились ввысь. Разыграли квоффл, были выпущены блаженны и снитч. Поттер сосредоточенно озирался по сторонам, стараясь держаться подальше от центра поля, где разворачивались основные события. Ему явно не нравилась сложившаяся ситуация: Гойл и Джинни слишком уж очевидно не собирались атаковать друг друга, что сильно осложняло положение других игроков. Рон тоже видел это и бесился, что негативно сказывалось на его способности отбивать квоффлы, летевшие с подачи слизеринцев точно в кольца.

Драко следил за этим лишь краем глаза. Видел он только Грейнджер, наблюдавшую за ним с трибун. Волосы её метались на ветру, когда она поворачивала голову, с тревогой глядя на поле. Палочка была в ее руке. Странно...

Убедившись, что снитча поблизости нет, Малфой отыскал взглядом и Дафну. Та тоже была при оружии. Нехорошо. Все это дурно пахло. Очень дурно.

— Соберись! — крикнул пролетевший мимо Забини.

Поттер кивнул, направляясь выше. Заметил снитч? На всякий случай, Драко устремился за гриффиндорским ловцом, чтобы хотя бы создать видимость стараний.

Внезапно снитч мелькнул прямо перед его носом, устремляясь выше, к самым облакам. Гарри неистово рванул за золотым мячиком, и Драко решил не отставать. В нем на миг шевельнулся дух соперничества. Поттер тоже заметил это и... Подмигнул?! Наверное, Малфою показалось... Он прибавил скорость, почти поравнявшись с Гарри. Драко уже протянул вперёд руку, намереваясь вырвать снитч у противника, как вдруг перед глазами все поплыло. Он потерял равновесие и стал падать. Метла не слушалась, и паника очень скоро взяла Малфоя в плен. Он неистово заорал, зажмурился и...

...Открыв глаза, Драко осознал, что жив и даже почти здоров. Он лежал на носилках, реющих над полем, а вокруг собралась толпа студентов. И гриффиндорцы, и слизеринцы что-то кричали, но громче всех надрывалась Дафна:

— Я знаю! — вопила она. — Я все видела! Это из-за таблеток!

Голова кружилась, он с трудом мог понять, о чем идёт речь. В какой-то момент все притихли, внимательно глядя на Дафну, и она, картинно закатив глаза, продолжила:

— Грейнджер дала Драко ещё таблеток! Это из-за них он потерял ориентацию в пространстве!

— Неправда, — вымученно произнёс Малфой, бледнея ещё сильнее. — Я давно не принимал никаких таблеток.

— Да вы посмотрите только! — Дафна звонко хмыкнула. — Он же просто покрывает свою подружку!

— Заткнись, Гринграсс! — прорычал Рон, но она лишь презрительно изогнула бровь, одарив его уничижающим взглядом.

— Не веришь, Уизли?! Тогда как ты объяснишь вот это?! — она подошла вплотную и дернула за шнуровку на груди Малфоя.

Защитные щитки разошлись в стороны, позволяя Дафне добраться до кармана брюк, в котором... Драко похолодел: там оставалась одна — последняя — таблетка.

Все ахнули. Гринграсс ликовала. Мадам Хуч хмуро взглянула на Малфоя и велела всем быстро разойтись. Мадам Помфри взялась за палочку, готовая транспортировать пострадавшего ловца в Больничное крыло, как вдруг откуда-то справа раздался ледяной голос Грейнджер:

— Браво, Гринграсс. Браво, — за этими словами последовали жидкие хлопки, изображавшие аплодисменты. — Спектакль получился что надо. Но, может быть, мы попросим мадам Помфри забрать у мистера Малфоя кровь на анализ? Как думаешь, каков будет результат?

— Не пытайся притворяться, Грейнджер! — звонко ответила Дафна, не смущаясь. — Я понятия не имею, при чем тут кровь.

— Очень жаль, — Гермиона деланно вздохнула. — Если бы ты знала о свойствах флимоны розовой чуть больше, то была бы в курсе, что она влияет на количество лейкоцитов. Если их у Драко больше нормы, значит, кто-то подмешал экстракт этого растения в его еду.

— И кто же это мог быть? — ехидно поинтересовалась Дафна.

— Даже не знаю, — Гермиона подошла ближе. — Возможно, кто-то, кому выгодно было объяснить недомогание Драко приемом таблеток?

Все замерли, не решаясь вымолвить и слова.

— А может, — Гринграсс высокомерно подняла голову, — это кто-то, у кого не вышло затащить Драко в постель?

— Что за бред? — голос Грейнджер оставался ровным, хотя щеки покраснели.

— Если это не ты, откуда знаешь про флимону? — фыркнула победно Гринграсс, гадко улыбаясь. — Кому ещё было выгодно отомстить Драко? У меня вот, например, с этим проблем нет, — она бросила на Малфоя томный взгляд. — А тебя вот он не захотел ни в собственном облике, ни даже под видом моей сестры!

— Что?!

— Ты думала, я не догадаюсь, двуликая гадина? — Гринграсс вошла в раж, и её, казалось, было уже не остановить. — Когда я рассказала, что было между Драко и Асторией, ты побежала за Оборотным, чтобы проверить! Да-да! Заревновала!

— Да что ты такое...

— Именно так и было! — Дафна даже зажмурилась на мгновение от удовольствия. — А когда Драко тебя послал, ты решила отомстить! Таблетки или флимона... Какая разница, верно, Грейнджер?

— Не смей! — Поттер был готов ударить Гринграсс, но тут произошло что-то совсем странное.

— Не трогай её, Гарри, — Гермиона снова вздохнула, на этот раз по-настоящему. — Она во всем права. Я иду к МакГонагалл. Сама.

Вдруг пространство снова наполнилось шумом и криками. Студенты галдели, перекрикивая друг друга, Хуч и Помфри быстро говорили что-то, пытаясь усмирить толпу, а Малфой лежал, закрыв глаза, и думал только о голосе Грейнджер. О последних её словах. Гринграсс во всем права...

Его положили на кровать и оставили одного. Драко долго лежал, мучимый мыслями о Гермионе. Он с трудом мог осознать, что только что произошло. Неужели Грейнджер — правильная до кончиков ушей Грейнджер — могла и в самом деле... Все смешалось, голова заболела.

Через некоторое время в Больничном крыле появилась МакГонагалл. Она торопливо ступала, и лицо её казалось озабоченным.

— Поппи, возьмите у мистера Малфоя кровь, — поспешно сказала она. — Последствия войны... явно не пошли детям на пользу.

Она бросила на Драко грозный взгляд.

Мадам Помфри поспешно подбежала к постели больного и, ловко перетянув плечо Драко жгутом, ввела иглу в отлично проступавшую на бледной коже вену. Алая кровь заструилась по тонкой трубочке, и Малфою стало так тошно, что он отвернулся.

— Грейнджер исключат? — глухо спросил он.

— Не мелите чепухи, — возразила МакГонагалл. — Но виновные будут наказаны, уж будьте уверены.

Последнюю фразу директор сказала таким тоном, будто подозревала в чем-то самого Драко, и он вдруг показался себе очень маленьким — совсем ещё ребёнком.

После Больничного крыла Драко отправили отлеживаться в собственную спальню.

— Грейнджер оказалась права, — сообщил Забини свежие новости с полей. — У тебя и впрямь лейкоциты повышены. Только они теперь не могут разобраться, кто тебе в еду эту дрянь... розовую подсыпал.

— Это точно Гринграсс, — уверенно заявил Драко, печально глядя в окно. — Только она могла!

— Ну, Грейнджер тоже хороша, — резонно заметил Нотт, ненадолго заскочивший в спальню, чтобы переодеться.

— Что ты сказал?! — кулаки Малфоя сжались сами собой.

— А что такого? — на всякий случай, Тед опасливо ретировался к двери. — Она же в Асторию превращалась... Все слышали!

Драко глубоко вздохнул и ничего не ответил. Чувство усталости накрыло его. Почему-то показалось, что ноет Темная Метка. Он почесал её, но легче не стало.

Грейнджер... Она такая... Суровая и правильная вся, как МакГонагалл, но при этом отчаянная... Наверное, это верное слово. Хотя, может, и нет.

Ещё несколько дней Малфой провёл в спальне, стараясь ни о чем не думать. Но мысли, как назло, лезли в голову, и одна, обгоняя другую, то вводили в ступор, то заставляли краснеть, то доводили до полуобморочного состояния.

Стоило ему покинуть своё прибежище, как Дафна возникла перед ним, словно все эти дни не отходила от входя в спальню мальчиков ни на минуту.

— Как самочувствие? — спросила она тихо, как-то по-дружески даже.

— Если думала заполучить меня, рискнув моей жизнью, — прогадала, — устало отчеканил Драко, теребя зачем-то переносицу.

— Но это не я! — возразила Гринграсс почти в отчаянии. — Я знаю, ты мне не веришь — никто не верит, но я говорю правду!

— Просто дай пройти, — Малфой опустил тяжелеющую голову. — И без тебя плохо.

К его удивлению, Дафна посторонилась, а её глаза наполнились слезами. Но его этим детским трюком было уже давно не провести.

— Гойл, ты где там копаешься?! — крикнул Малфой в нетерпении и поспешил в Большой зал на завтрак.

Грегори шёл рядом, громко сопя в самое ухо. Это было неприятно, но Драко молча терпел. Сам не знал почему, но терпел. Ему приятно было, что громила рядом.

Малфой надеялся увидеть Грейнджер за завтраком, даже специально сел лицом к столу Гриффиндора, согнав с насиженных мест каких-то малолеток. Но её не было. Поттер и Уизли покосились недобро в его сторону, переглянулись и опустили головы. Их напряжение передалось и Малфою, и он, не доев овсянку, отправился на Трансфигурацию.

На этот раз Грейнджер была на месте. Она стояла у кабинета и читала учебник, сосредоточенно вглядываясь в каждую строку.

Драко подошёл, но совершенно не знал, что сказать, с чего начать.

— После уроков у теплиц, — внезапно быстро проговорила Гермиона и отошла на пару шагов, словно он загораживал ей свет.

Драко почувствовал, как вдруг запылали щеки. Он сглотнул, но это не помогло справиться со смятением, и он с нетерпением ждал окончания каждого занятия, а время, как назло, ползло, словно черепаха. И с парты справа на него смотрели страшно красивые глаза Дафны, и от этого хотелось вскочить и выйти вон. Но Малфой терпел и ждал, ждал, ждал...

Наконец колокол возвестил об окончании занятий, и Драко разве что не бегом бросился к теплицам. Там никого не было, и Малфой выдохнул, оглядываясь по сторонам, словно шпион на задании.

Гермиона шла по дорожке совершенно спокойно — её не волновало, что кто-то может увидеть их. Почему же тогда Драко так переживал? Он и сам не знал, с замиранием сердца глядя на хрупкую фигурку гриффиндорки.

— Грейнджер...

— Ну вот, — Гермиона остановилась и посмотрела Драко прямо в глаза. — У тебя есть вопросы? Я готова ответить.

Это заявление поставило Малфоя в тупик. Да, он рассчитывал услышать её рассказ, но не в такой форме...

— Грейнджер, — он собрался, подбирая слова, но тщетно, — зачем ты все это?

— Что "все это"? — тут же уточнила Гермиона, не смутившись, и это опять заставило Малфоя растеряться.

— Зачем связалась с Дафной? — спросил он наконец таким тоном, словно не был уверен, правильно ли построил фразу.

Гермиона усмехнулась.

— Я уже говорила тебе однажды, что если я не отравляю свой организм курением и алкоголем, это не значит, что мне недоступны радости жизни.

— Что же радостного ты нашла в этом противостоянии? — Малфой посмотрел на неё почти испуганно.

— Азарт, вызов, проверка своих сил... — она помолчала немного. — К тому же польза налицо.

— Польза?

— Польза, — кивнула Гермиона и вдруг вздрогнула, как делала это каждый раз, стоило Драко коснуться её. — Теперь уже никто не усомнится в том, что ты обратил на меня внимание.

От этих слов Драко тоже вздрогнул, как от удара током. Краска залила его лицо, и он резко отвернулся, думая о том, куда подевались его наглость и напор, которыми он так гордился.

— Это все слишком... — пробормотал он, с трудом ворочая языком. — Ты ведь могла просто сказать мне... Я бы...

— Ты бы что? — уточнила Грейнджер в своей манере всезнайки, и Драко передернуло.

— Ну, не знаю, но если же ты... Ну... — пытался вымучить он, — хотела встречаться по-настоящему, ты могла просто сказать, и я тогда согласился бы...

— Конечно согласился, — кивнула Гермиона, облокачиваясь на стенку теплицы. — Я же страшный человек! Вдруг прокляну?

Она невесело фыркнула.

— При чем тут это?

— Думаешь, я не знаю, как ты меня боишься? — вопросом на вопрос ответила Грейнджер. — Нет, я хотела, чтобы это было действительно по-настоящему.

Драко вздохнул. Он никогда бы не подумал, что Гермиона Грейнджер могла увлечься им, тем более после истории с таблетками.

— Теперь ты все знаешь, — тихо сказала она. — И я понимаю, что твои чувства далеки от романтических. Поэтому можем просто забыть об этом, как о неудачном эксперименте.

— Как ты догадалась про флимону? — спросил вдруг Драко, стараясь потянуть время.

— По твоему поведению и по поведению Дафны, — тут же ответила Грейнджер. Ей словно стало легче от смены темы. — Ты вёл себя нетипично: сначала вялая апатия, потом вдруг неуверенная попытка борьбы... Само по себе это ничего не значило бы, но Дафна стояла с палочкой наготове, значит, знала, что затем последует дезориентация, и тебя придётся спасать. Но это все я, конечно же, после сопоставила.

— У тебя тоже была палочка, — напомнил Малфой.

— Я решила перестраховаться, — согласилась Гермиона. — Вообще, я думала, Дафна на меня нашлет что-нибудь. Но ошиблась, как видно...

Драко боялся посмотреть ей в глаза, хотя ему очень важно было бы увидеть их, прочитать, разгадать. Но Грейнджер была права: слабые ростки интереса, пробивавшиеся к ней, вяли под толстым слоем страха. Малфой никак не мог понять только одного, и вопрос крутился на языке, но никак не давался ему.

— Если мы все обсудили, я думаю, можно расходиться, — констатировала Грейнджер, видя его замешательство. — Теперь-то твоё лечение уж точно окончено.

Она хмыкнула, словно сожалея об этом.

Больше не было смысла стоять тут рядом под мелким дождём. Приближалось время полдника, и колокол возвестил о том, что в Большом зале подали чай и горячий шоколад.

— Почему я? — вдруг решился Драко и сам оторопел от собственной смелости. — Как можно было увлечься мной? Тебе!

Повисла пауза, вязкая, как кисель: Гермиона не ожидала такого вопроса.

— Это... Сложно, — задумчиво произнесла она наконец. — Когда Джинни впервые попросила помочь тебе, было любопытно. Ты был мне, мягко говоря, неприятен тогда, но... Наверное, у меня гипертрофировано чувство жалости или что-то в этом роде... Мне очень хотелось поставить тебя на ноги, и я так увлеклась...

— Как борьбой за права эльфов на пятом курсе, — резюмировал Малыой горестно. — То есть я для тебя почти что бездомная собака, к которой испытывают чувства, пока дают хлеб и кров.

— Не знала, что у тебя есть опыт общения с бездомными собаками, — Грейнджер чуть склонила голову набок.

— В детстве однажды был... Её звали Милли, и любил я её куда сильнее, чем двух дорогущих породистых псов, подаренных отцом. Потому что сам кормил, сам выхаживал...

— И что же случилось потом?

— Макнейр прибил её, когда она выскочила на него случайно, — Драко поднял глаза и посмотрел на Гермиону.

— Ты плачешь, — вдруг сказала она и коснулась пальцами слезинки, сбежавшей по его щеке.

— Дура! — он мотнул головой, отталкивая её. — Я тебе не дворняга и не трофей!

Гермиона ничего не ответила, да и не успела бы, потому что Малфой быстро пошёл прочь, спотыкаясь на каждом шагу. Столько боли и обиды он не переживал, даже когда волочился за Дафной. Даже когда изображал её парня, чтобы позлить Поттера. Даже... Да никогда! Драко Малфой — это звучит гордо! Его все боятся! Все!.. Но только не она.

Дафна снова караулила его в спальне, но на этот раз Малфой не церемонился:

— Больше никаких выкрутасов, никаких выходок гадких, и держись от Грейнджер подальше! И тогда я, может быть, трахну тебя ещё пару раз до начала экзаменов!

Дафна быстро-быстро заморгала, а Драко поспешил скрыться в спальне. Этот день получился слишком длинным.

Внезапно в школе стало очень тихо, словно страсти, щедро приправленные гормонами, не бушевали тут только что, камня на камне не оставляя.

Гойл таскался за младшей Уизли даже после того, как получил по полной от её братца. Буллдстроуд прочно засела на диету и даже немного схуднула под чутким руководством Теда. Пэнси помирилась с МакЛаггеном, и они тискались повсюду, впрочем, очень тихо.

Дафна молча ступала по коридорам, словно кошка перед прыжком, но ничего не делала. Гермиона была такой же, как всегда. Сопровождаемая всюду Гарри и Роном, казалось, она и думать забыла об откровенном разговоре у теплиц.

А вот Драко все помнил, хотя и хотел бы забыть навсегда. Его самолюбие было уязвлено тем больше, чем яснее он осознавал, что думает о Грейнджер куда чаще, чем следовало бы, и вовсе не как о грязнокровке или спасательном круге...

Малфой часами размышлял о том, что теперь делать, изводил себя и Гойла, много курил, но голова его сейчас была ясной, как никогда. Для начала необходимо перестать бояться Грейнджер. Простая истина стала понятна сразу, но... как это сделать? В фантазиях Драко не раз подходил к ней и резко, безо всяких там объяснений, как Поттер, утаскивал её за собой куда-нибудь в укромное место, а там... Там возникало множество разных "но", к сожалению. Грейнджер могла просто не пойти, выставив его на посмешище; могла даже ударить или ещё хуже того — проклясть; а в самом худшем случае, в том самом укромном месте, могла просто заявить, что ей все это неинтересно...

Драко наблюдал за Гермионой на всех уроках, но ничего нового для себя понять не мог. Она была все такая же спокойная и недоступная.

Зато Дафна была готова на многое в любой момент. Малфой видел это, и такой расклад заставлял его хоть немного воспрянуть духом. Но по поводу старшей Гринграсс он ничего предпринимать не собирался.

Прошло около недели после их с Грейнджер разговора. На Трансфигурации МакГонагалл дала всем проверочную работу перед экзаменами и вдруг сказала:

— Пишите и даже не думайте обмануть охранные чары. Никаких списываний! Мисс Грейнджер, мисс Гринграсс, а вас я прошу проследовать за мной, — с этими словами профессор поднялась с места и направилась к выходу.

Малфой знал, у кого из девушек сейчас дрожат колени, но не сделал ничего, предпочитая заняться работой... Они уже почти вышли, когда он резко передумал.

— Подождите! — Драко вскочил с места и бросился к дверям. — Профессор!

Тяжелые двери закрылись за ним, и Малфой оказался в коридоре.

— Вы что-то хотели? — МакГонагалл неприязненно глянула на него поверх очков.

— Да мэм, — Драко склонил голову. — Я только хотел сказать, что знаю, кто добавил флимону в мою еду. И хочу уверить вас, что этот человек уже достаточно наказан...

— Суд Линча? — МакГонагалл скривила губы. — Вы знаете, что в этой школе подобное не поощряется.

— Нет-нет, — Драко отвёл взгляд. — Не в этом дело, просто то, чего хотел добиться э-э-э... злоумышленник, сыграло против него. И теперь он уже никогда не сможет добиться того, ради чего все затеял.

Он тяжело вздохнул, раздумывая, насколько глупо сейчас выглядит.

Дафна заплакала. Гермиона покраснела и отвернулась, и по её лицу ничего нельзя было понять.

А МакГонагалл задумалась.

— Вернитесь в класс, мистер Малфой, я услышала вас. Девушки, следуйте за мной.

Это была хорошая попытка. Но провальная. Драко опустил плечи и отправился писать свою работу.

Весь день Малфой пытался понять, что же произошло в кабинете у МакГонагалл. Но Грейнджер была неуловима. Наконец, отчаявшись, он решился на рискованный шаг.

— Гринграсс!

Дафна отстала от Паркинсон и Буллстроуд.

— Ты что-то хотел? — напряжённо спросила она без намёка на кокетство.

— Что произошло у МакГонагалл? — резко бросил Драко, и его глаза опасно сверкнули. Но он держал себя в руках.

— Я и сама не поняла... — Дафна вздохнула.

— Конкретнее!

— Понимаешь, Грейнджер сама созналась. Все это время не сознавалась, а вот теперь...

— Да хватит уже! — Малфой сжал кулаки, чтобы не выхватить палочку. — Я прекрасно знаю, что это была ты! И Грейнджер знает! С чего бы ей признаваться?!

— Не знаю! — истерично выкрикнула Гринграсс. — Спроси у неё! А, нет, ничего не выйдет, — вдруг запальчиво произнесла Дафна, и её глаза превратились в щелки. — Грейнджер запрещено приближаться к тебе до конца выпускных экзаменов!

Драко словно ледяной водой окатили.

— Но это же... — промямлил он. — Это же так несправедливо!

— Много что несправедливо, — огрызнулась Дафна довольно.

— Ты сейчас же пойдёшь к МакГонагалл и все ей расскажешь! — зашипел Малфой и схватил Гринграсс за запястье, готовый тащить её силой, если потребуется.

— Убери руки, Ромео, — Дафна вырвалась и отошла на условно безопасное расстояние. — Грейнджер мне велела никому ничего не говорить. И знаешь, из вас двоих она была более убедительной!

— Какая же ты тварь... — устало вздохнул Малфой. Бой был проигран.

— Я как все, — сухо бросила Дафна на прощание.

И в чем-то она была права.

Итак, Гермиона взяла на себя чужую вину и велела Дафне держать язык за зубами. Гриффиндорское благородство? Львиная смелость? Нет, конечно. Драко прекрасно понимал, что МакГонагалл, сама того не зная, дала Грейнджер отличный шанс избавиться от лишних чувств, гарантируя, что объект этих самых чувств больше не окажется в такой опасной близости... Да ни в какой близости.

Малфой почувствовал, что очень зол на Грейнджер. Разве что зубами не скрежетал. И это именно тогда, когда он решил перестать её бояться! Да кто она такая, чтобы решать, общаться им или нет?!

На следующее утро Драко бодро отправился к башне Гриффиндора и стал караулить. Гермиона появилась довольно быстро в компании Поттера и младшей Уизли.

— Грейнджер!

Но Гермиона даже бровью не повела.

— Ей нельзя общаться с тобой, — Поттер посмотрел на Малфоя хмуро. — Она тебя не видит и не слышит.

— Как это? — удивился Драко.

— Чары МакГонагалл, — пояснила Джинни, хихикнув. — Ты для Гермионы теперь — пусто место!

Грейнджер нахмурилась.

— Гарри, пойдёмте уже, — тихо сказала она, глядя словно сквозь Драко. — Малфой, извини.

— Поттер! — Драко схватил Гарри за локоть. — Передай Грейнджер, что я найду способ снять эти чары, и тогда она никуда не денется, сколько бы ни пыталась.

— Ну-ну! — хохотнула Джинни. — Как трогательно!

— Передам, — вдруг кивнул Поттер серьезно и повторил фразу, сказанную Малфоем, чтобы Гермиона услышала.

Она вздрогнула, словно электрический разряд прошёл по ней. Это понравилось Драко. Он был на верном пути.

Малфой воспрянул духом. Это было очень странное состояние, в котором он не помнил себя уже очень давно, но ему нравилось. Увлечение Грейнджер не походило на одержимость Дафной, и сей факт придавал новому чувству легкость. Драко словно парил над коридорами и даже почти перестал курить. И перестал бы, если бы курение не перешло уже в своего рода зависимость.

В его голове постоянно рождались планы — один интереснее другого. Драко не знал, что за чары придумала МакГонагалл, но загадка даже подогревала его интерес.

Начал Малфой с библиотеки. Стараясь не думать о том, что для Гермионы он — пустое место, Драко бодро уселся рядом и углубился в чтение увесистого тома по продвинутой магии. Со стороны это казалось странным: Малфой и Грейнджер сидят за одним столом и не обращают друг на друга вообще никакого внимания. Драко даже кривенько улыбнулся.

Работа над книгой показалась ему настолько увлекательной, что он смог оторваться лишь тогда, когда стул Гермионы скрипнул — она собиралась уходить. Из-за стеллажей вышел МакЛагген. Они поприветствовали друг друга, он помог ей сдать книги, и гриффиндорцы вместе пошли на выход. Малфой вздохнул.

— Как думаешь, может, мне прямо у МакГонагалл спросить, что за чары она наложила на Грейнджер? — Драко сидел на кровати и меланхолично обыгрывал Гойла в карты. Но играли не на деньги, поэтому здоровяк был спокоен.

— Спроси, если не трусишь, — благодушно пробасил он.

— С другой стороны, мне с МакГонагалл лишний раз пересекаться опасно, — развивал мысль Малфой. — Проще запытать Гринграсс.

— Я могу спросить у Джинни, — вдруг предложил простодушный Гойл. — Они же подруги.

— Не тупи, — Драко снова выиграл и перемешал карты. — Она слышала, как я пообещал Грейнджер докопаться до сути, а значит, не поможет.

— Почему?

— Тогда игра в спящую красавицу не будет такой интересной, — угрюмо констатировал Драко, думая о том, каким замысловатым трехэтажным выражением младшая Уизли с удовольствием послала бы его подальше.

На следующее утро Гринграсс не успела дойти до Большого зала, как Малфой ястребом бросился на неё прямо в коридоре.

— Есть разговор.

— Фу, как грубо! — она поджата губки.

— Для тебя в самый раз! — с этой ведьмой Малфой больше не собирался любезничать. — Ты знаешь чары, которые МакГонагалл применила к Грейнджер? Заклинание, взмахи палочкой?

— Как не по-гриффиндорски, — заметила Дафна нервно.

— Так я и не с Гриффирдора, — парировал Малфой.

— Но Грейнджер-то ждёт, что её рыцарь расколдует её самостоятельно!

— Откуда ты?.. — оторопел Малфой, но быстро взял себя в руки.

— Это же Хогвартс — очень старый замок, — пояснила Дафна чуть надменно. — Тут и у стен есть уши...

— Понятно, — Драко вовсе не хотел давать Гринграсс ещё один повод шантажировать его. — Ладно, оставь себе.

И он ушёл, соображая, как расколдовать Гермиону по-честному, но вдруг резко остановился: Гринграсс хотела ему помочь?! Плохо! Очень плохо! Тут где-то притаился подвох. Драко почувствовал, что краснеет — от гнева и ещё от чего-то.

В любом случае, нужно было самостоятельно искать разгадку. По-честному. Ну, в крайнем случае, поиски должны производить впечатление честных для всех, даже для Гринграсс.

На следующий день Малфой пошёл не в библиотеку, где вчера ему не удалось продвинуться далеко, а вглубь подземелий, где обитал Кровавый Барон. Призрак хоть и был настроен воинственно, с Драко скорее ладил, и это необходимо было использовать.

— Добрый вечер, любезнейший! — Малфой склонился в одном из самых своих заискивающих поклонов, стоило Барону показаться из сырой стены в самой глубине замка.

— Молодой Малфой! — Барон приосанился. — Что нужно?

Деловой тон нисколько не смутил Драко. Напротив, ему показалось, что шанс выведать нужную информацию есть.

— Я просто шёл мимо, — Малфой напустил на лицо безразличное выражение, — и подумал, что призракам, должно быть, нелегко приходится, ведь порой нужно скрываться от людских глаз...

— Ближе к делу, — Барон сложил руки на груди и изобразил постукивание сапогом по полу, словно его ждали неотложные дела.

— Как вам, призракам, удаётся быть невидимыми и неслышными для людей, если вам этого хочется? — в лоб спросил Драко и не прогадал: Барон любил поговорить о себе.

— Это очень древняя магия, юноша, — с достоинством произнёс он. — Её изобретение приписывают колдунам, жившим ещё до Мерлина...

— Очень занятно, — неподдельно восхитился Малфой.

Барон растаял от такого истинного интереса к его персоне.

— Тут все дело в том, юноша, что мы — призраки — субстанции бестелесные. На самом деле, — он понизил голос, — мы всегда невидимые. Но, когда нам очень хочется пообщаться с кем-то из живых людей, мы используем магию, чтобы стать плотнее настолько, насколько требуется, чтобы человеческий глаз мог различить наши очертания.

— Ага, — Драко задумчиво закусил губу. — Это значит, что если такую магию применить к субстанции более плотной, она, наоборот, рассеит её до состояния невидимости?

— Опасная магия, — Барон стал серьезен. — Живые редко используют её. А к чему, собственно, все эти расспросы?

— Да так, просто любопытно, — Драко уже хотел уходить, но призрак преградил ему дорогу.

— Слизеринцам чуждо праздное любопытство, — Барон нахмурился.

— Эту магию применил один из профессоров Хогвартса, — туманно ответил Малфой, чтобы отвязаться. — Так что все безопасно. Просто... любопытно.

И он поспешил покинуть излюбленное подземелье Барона, бросив на прощание что-то вроде сухой благодарности.

Теперь важнее всего было то, что он на верном пути. По крайней мере, Драко так казалось.

Весь остаток дня он ходил довольный и даже улыбнулся зачем-то Поттеру за ужином. Гойл посматривал на Драко с опаской, а Забини прошептал Малфою в самое ухо:

— Давно пора забить на всех этих баб и переключиться на героев!

— Блез, — Драко благодушно ухмыльнулся. — Что-то тебя последнее время на голубизну так и тянет... Думаешь сменить ориентацию?

— Пошёл ты, — обиделся почему-то Забини и отвернулся к Харперу.

Малфой с Гойлом вышли из-за стола и направились к подземельям. Нужно было как следует отдохнуть.

Впрочем, дойти до места назначения без приключений не удалось. В коридоре Поттер нагнал их и бесцеремонно оттащил Малфоя в сторонку.

— Слушай сюда.

— Я — само внимание, — Драко насторожился.

— Знаешь, я бы на твоём месте поторопился расколдовать Гермиону, а то она сама не своя в последнее время.

— Да я, в общем-то, и сам не заинтересован в проволочках, — Драко с любопытством посмотрел на Гарри.

— Мне кажется, Гермиона так долго не протянет. Ходит все время нервная, взвинченная...

Это было уже что-то новое.

— А с чего ты решил, что это она из-за меня? — напряжённо уточнил Драко.

— Вчера она получила письмо, — пояснил Поттер. — Прочитала — и у неё как крышу снесло!

— А что в письме-то? — Малфой сделал страшные глаза. — Может, ей из Гринготтса написали, что на её имя оформлен левый кредит на пару тысяч галлеонов.

— Да не знаю я, что в письме! — огрызнулся Поттер. — Сама она не говорит, Джинни тоже молчит — только обмолвилась, что ты — утырок.

— Тоже мне новость!

— В письме было что-то, связанное с тобой, уж поверь мне! — Поттер горячо закивал. — Знаешь, ты далёк от кандидатов в мои друзья, но если Гермионе так будет лучше...

— Ты перепишешь на меня свой дом? — скептически уточнил Малфой.

— Слушай, она и так достаточно настрадалась. Дай ей побыть счастливой, а?

Драко вздрогнул от такой откровенности. Он почувствовал, как волна уважения к Поттеру накрывает его с головой.

— Если мне удастся все сделать правильно, я... — он сглотнул, — приложу все усилия, чтобы не обидеть её.

— Только попробуй обидеть! — Поттер горячо потряс кулаком и быстро пошёл прочь.

Драко долго не мог уснуть, размышляя над тем, что сказал ему Поттер. Но из всей этой истории с письмом ясно было только одно: может, Грейнджер не может видеть и слышать его, но вот прочитать его письмо вполне в состоянии!

Поэтому первое, что Малфой сделал наутро, — отнёс в совятню письмо с пылким уверением: что бы ни случилось, он намерен выполнить своё обещание. А там будь что будет!

За завтраком Малфой внимательно наблюдал за реакцией Гермионы на своё послание и был немало удивлён: её глаза широко раскрылись, затем она полезла в сумку и извлекла оттуда другой пергамент. Долго смотрела на оба листка, словно сравнивая, а потом оторвала от каждого по куску и сказала что-то Джинни.

Та заинтересованно оглядела оба куска и, кивнув, спрятала их в мантии.

Ничего не поняв, Драко поплёлся на занятия.

Вечером, наглым образом пропустив тренировку по квиддичу, Малфой зашёл в библиотеку, чтобы поискать что-нибудь про магию призраков. Он перерыл, казалось, половину стеллажей, но ничего полезного не обнаружил. Стало ясно, что следующим этапом его расследования должна стать Запретная секция. Драко боязливо поёжился, размышляя о том, насколько это было опасно. Но потом разумно прикинул, что после похода в Запретный лес за клыком секача, посещение библиотеки в неурочный час — сущая забава.

Вот тут-то его и поймала МакГонагалл. Он как раз собирался сдать никчемные книги мадам Пинс, когда длинные тонкие пальцы нового директора Хогвартса отбили чечетку на обложке верхнего фолианта в стопке.

— Мистер Малфой, на пару слов.

Внутри у Драко все похолодело. Он нервно сглотнул и стал ещё бледнее, чем обычно.

Малфой вышел из читального зала следом за профессором и тяжело остановился, когда МакГонагалл подошла к окну.

— Вы пытаетесь нарушить запрет, наложенный мной на мисс Грейнджер, — она строго посмотрела на него поверх очков.

— Откуда... Откуда вы узнали? — дрогнувшим голосом спросил Малфой.

— Кровавый Барон шепнул мне кое-что, — деловито заявила МакГонагалл, и все встало на свои места. — Могу вас поздравить: вы были на верном пути, но, боюсь, ваши опыты придётся прекратить. Наказание понесено заслужено и будет действовать до конца года.

— Простите, профессор, — голос Драко предательски сорвался. — Но разве не мне решать, кто может со мной общаться, а кто — нет?

— Однозначно, мистер Малфой, — МакГонагалл поджала губы. — Заканчивайте школу, сдавайте выпускные экзамены — и общайтесь, с кем вам будет угодно. Но пока вы здесь, в школе, именно я несу ответственность за вашу жизнь. А благодаря мисс Грейнджер она уже несколько раз за год висела на волоске.

— Профессор, но... Вы же понимаете, как тяжело быть для кого-то... ничем, пустым местом... — Малфой не знал, что ещё сказать.

— Понимаю, — глубокомысленно изрекла МакГонагалл, — поэтому и прошу вас не лезть не в своё дело.

— Вы исключите меня, если я все же?..

— Дерзость не самый лучший способ вести беседу, — МакГонагалл нахмурилась. — Если будете продолжать, мне придётся исключить мисс Грейнджер.

— Что?! — такого поворота Драко явно не ожидал. — Вы не сделаете этого! Она не заслуживает такого! К тому же в истории с флимоной...

— Мистер Малфой, — внезапно строго оборвала его профессор. — Не надо думать, будто я глупее всех.

— Так вы...

— Поверьте, мне известно куда больше, чем вам, студентам, кажется.

— Но почему же вы тогда не наказываете Дафну? — Драко впервые посмотрел МакГонагалл в глаза.

— Я убеждена, что она достаточно наказана, да вы и сами говорили об этом, — заметила МакГонагалл назидательно. — Поэтому бросьте свои попытки и займитесь, наконец, учебой — так оставшееся до конца года время пролетит быстрее.

— Но ведь вы же не исключите Грейнджер, — с сомнением ухватился Драко за последнюю соломинку. — Не с её послужным списком, не теперь — за полтора месяца до экзаменов!

— А вы проверьте, — с вызовом сказала директор, по-прежнему хмурясь. — Думаю, в этом случае Гермиона уж точно оставит от вас пустое место.

Малфой вернулся в спальню раздавленным. Он упал на кровать, зарылся носом в подушку и очень постарался не плакать. Гриффиндорцем оказалось быть куда труднее, чем он мог себе представить. Мало быть честным, смелым, справедливым... Нужно ещё быть самоотверженным. А с этим качеством у Драко было совсем туго. Только это ничего не меняло: найди он контрзаклятие — и Гермиона вылетит из школы; брось он это дело — и данное Грейнджер обещание не будет выполнено...

Гойл схватил его за плечо так неизящно, что Малфой запустил в приятеля своим излюбленным "Диффиндо", а потом опомнился:

— Что хотел?

— Уже ничего, — насупился Гойл, вытирая кровь платком.

— Ладно, не дуйся, — Малфой вздохнул и примирительно похлопал Гойла по плечу. — Так что хотел? У меня, кстати, сигареты есть.

— Давай, — оживился отходчивый Грегори и, схватив сразу три штуки, уселся на свою кровать напротив. — Тут такое дело... Сегодня ко мне, представляешь, подходит Джинни...

— Тоже мне новость, — Драко закатил глаза.

— Да ты дослушай! — Гойлу явно не терпелось рассказать. — Она подходит — и показывает два клочка пергамента...

Драко разве что не подскочил в постели.

— И что?! Что там было?! — истерично завопил он, и Забини вздрогнул от неожиданности, но потом покрутил пальцем у виска и вышел в гостиную, оставляя Малфоя и Гойла вдвоём.

— Да там... Пара слов каких-то... Ни о чем... — Грегори почесал затылок.

Малфой приуныл.

— Так зачем же она тебе их показала?

— Спрашивала, могу ли я узнать твой почерк, — Грйл шмыгнул носом.

— А ты?

— Я показал на тот, что ты писал... Можешь меня убить теперь, — Гойл вздохнул. — Устал я от этих ваших игр...

— Убить?! — Малфой задумался. — Не, рано, ты мне ещё пригодишься...

Он достал сигарету и знаком показал Гойлу следовать за ним.

Парни удобно устроились в безлюдном туалете на третьем этаже, Драко привычно высадил витраж, и они закурили. Гойл молчал, потому что не знал, о чем говорить, а Малфой размышлял, и тишина его вполне устраивала.

Он подписался, но Грейнджер все равно усомнилась в том, что письмо от него. При этом она сравнивала два пергамента... Очевидно, второе письмо было написано другим почерком. Но, судя по всему, подпись там стояла такая же. Выходит, кто-то отправил Гермионе письмо от его имени, чтобы расстроить и взвинтить. И если бы Драко не пришло в голову тоже написать ей, Грейнджер думала бы, что он — Малфой — утырок. А она именно так и подумала, если верить Поттеру. Что же было в первом письме?.. И кто его написал?

— Грег, слушай, — Драко затушил окурок. — А почерк на втором клочке тебе не показался знакомым?

Гойл пожал плечами, докуривая вторую сигарету.

— Может, я его и видел пару раз, но у кого — точно не вспомню...

— Зато я вспомню! — Драко сжал кулаки.

Он знал только одного человека, который мог в один момент опорочить его перед Гермионой, а в другой — сделать вид, будто печётся о его интересах.

— Дафна! Дафна Гринграсс! — Малфой влетел в гостиную Слищерина ураганом, и все присутствующие там постарались слиться с мебелью.

— Её тут нет, — почти шепотом произнесла Пэнси. — Она не в подземельях.

— А где?!

— Я... Я не знаю... — Паркинсон была готова заплакать.

Не обращая на это никакого внимания, Малфой бросился на поиски ведьмы. Он, как безумный, носился по этажам, заглядывая даже в женские туалеты, пока не нашёл Гринграсс рыдающей под лестницей у башни Когтеврана.

— Гринграсс! — рыкнул Драко, хватая её за плечо и вдруг резко отпустил, отшатнувшись.

Прекрасное лицо, поражавшее совершенством линий и форм, было изуродовано отвратительным шрамом, пересекавшим его от правой брови почти до левого уха.

Увидев Драко, Дафна закрыла лицо руками и завыла в голос. Очевидно, плакала она тут уже не первый час.

— Кто это тебя так? — осторожно спросил Малфой, догадываясь, что не он один тут умеет складывать два и два.

Но ответ его удивил:

— Гарри... — захлебываясь рыданиями, произнесла Гринграсс, отворачиваясь.

— Это из-за письма?

Дафна неопределенно покачала головой.

— Из-за письма?! — рявкнул Драко, теряя терпение. Жалость смешивалась в нем с чувством глубокого удовлетворения.

— Не... Не только...

— Ну, может, ты теперь уймёшься, — Малфой вздохнул и сел рядом. — Не знаешь, как сводить?

Злоба на Дафну прошла, больше не хотелось делать ей больно или плохо.

— Гарри сказал, месяца через три сойдёт... Но пока... К-куда же я... — она шмыгнула носом, — такая...

— Как же ты его допекла! Видимо, даже больше, чем меня, — Малфой ухмыльнулся.

Дафна лишь передернула плечами и снова начала подвывать.

— Ладно, не реви, — Малфой почесал затылок. — Колись, что за чары МакГонагалл наложила на Грейнджер, и я, так и быть, поговорю с Поттером, чтобы он скостил срок твоей "проказы".

— Договорись, чтобы он завтра же все убрал! Я к нему больше близко не подойду! — вскинула голову Гринграсс, но тут же спохватилась и снова уткнулась в ладони.

— Вот ещё! — Драко довольно хмыкнул. — Пару недель так походишь — тебе полезно! Колись давай!

— В общем, — Дафна вздохнула, — это какое-то древнее заклятие, палочкой не машешь вовсе, а говоришь на латыни, что-то вроде "non vident, non audiunt, non sentire"... И после каждого отрицания произносишь имя. МакГонагалл долго так говорила. Вроде просто, но там ещё что-то было — я не поняла... Это не только слова, а код словно. Все, иди к Поттеру.

Драко молча кивнул. Отбой уже маячил на горизонте, и нужно было торопиться. Малфой поспешил в подземелья за Гойлом — только тот мог помочь извлечь Поттера из башни Гриффиндора в такое время.

Джинни вышла к ним, завернутая в плед. Она скептически посмотрела на Малфоя и изрекла:

— И все равно ты утырок.

— Поттера позови, — Драко закатил глаза: он слишком устал, чтобы состязаться с младшей Уизли за звание грубияна месяца. И потом, он все равно проиграл бы.

Джинни исчезла за портретом Пышной Дамы, и вскоре вместо неё появился Гарри Поттер.

— Чего тебе? — поинтересовался он заспанным голосом.

— По поводу Гринграсс, — Драко дипломатично сложил руки на груди.

— Что именно?

— Ладно тебе, верни ей обратно её умопомрачительную мордашку.

— И не подумаю, — Поттер нахмурился и поправил очки, очевидно, чтобы казаться ещё серьезнее. — Она... Нельзя так, как она.

— Знаешь, я не то чтобы защищаю её, но... Не может она по-другому, вот и бесится. Тебя потеряла, меня потеряла... Ей, наверное, просто хочется, чтобы её любили.

— Так её и любили! — Гарри возвысил голос, но быстро притих, глядя на Гойла. — С ума по ней сходили! И что теперь?!

— Тебе ведь её тоже жалко, да? — догадался Малфой по едва уловимым интонациям.

— Жалко, — Гарри вздохнул. — Но я хочу, чтобы она поняла! Для неё же самой!

— Три месяца — большой срок.

— Да какие там три месяца?! — Поттер невесело усмехнулся. — Недели через две пройдёт. Ну три максимум. Просто ей-то об этом знать необязательно.

Малфой понимающе кивнул. Не зря все-таки Поттер понравился ему с первого дня их знакомства. Определенно, было в нем что-то притягивающе-слизеринское...

Довольный и усталый, Драко отправился спать. Гойл молчаливо последовал за ним, не решаясь спросить, о чем только что шла речь. Впрочем, он и сам увидит все. Завтра...

Прошло три дня, наполненных бесплодными размышлениями и копанием в себе. Малфой решительно не знал, как ему поступить. Он все время наблюдал за Грейнджер, и уже так привык к этому, что его не беспокоили даже подколки Забини по этому поводу. Впрочем, Забини был единственным, кто осмеливался говорить что-либо. Все остальные молчали, вероятно, полагая, что шрам Дафны — дело рук Драко. Сама Гринграсс теперь все время молчала и ходила одна, хотя Астория и Пэнси не раз предлагали ей свою компанию.

Наконец, измученный неизвестностью, Малфой понял, что сам не в состоянии решить гриффиндорскую проблему. К тому же, к концу третьего дня он стал всерьёз опасаться, что Гермионе и правда удастся забыть его.

Надо было действовать, и быстро. Поэтому утром Драко встал пораньше и направился прямиком в совятню. Письмо было коротким — выяснилось, что он не мастер описывать свои чувства на пергаменте. Но на первый раз должно было сойти.

Гермиона получила письмо, прочла и задумалась, а потом спрятала его в свою огромную сумку. Теперь, по крайней мере, Гермиона будет помнить о нем.

На следующий день Драко снова отправил письмо. И через день, два... А ещё через пару дней он решился пойти ва-банк и написал:

"Гермиона, мне очень тяжело писать об этом, но... Я запутался! Мне бы очень хотелось расколдовать тебя, и я уже почти нашёл способ сделать это, но стоит мне преуспеть, как МакГонагалл исключит тебя. Знаю, как важна для тебя учеба, поэтому прошу, помоги мне сделать правильный выбор! Я понял, что не справлюсь один, но вместе у нас может получиться".

На этот раз Малфой следил за Грейнджер особенно внимательно. Она прочла письмо, вздохнула и, как всегда, положила его в сумку. Её лицо показалось ему печальным, и Малфой уже не был уверен в правильности своего поступка.

На Зельях Гермиона все время шепталась о чем-то с Поттером, и Слагхорн даже сделал им замечание и отнял у Гриффиндора десять баллов. На Трансфигурации Грейнджер достала его письма и все занятие всматривалась в них. На Нумерологии она смотрела в окно, не обращая внимания на то, что говорила профессор Вектор. Похоже, ей было тяжело принять решение.

На следующее утро Драко ждал, но ничего не произошло. Только Гермиона, взяв себя в руки, стала по-прежнему спокойной. Это сначала насторожило Малфоя, а к обеду повергло в настоящее отчаяние. Ответ был очевиден: Драко не нужен ей. Все...

Вечером Малфой снова не пошёл на тренировку по квиддичу. Он лежал в кровати и смотрел на зеленые складки балдахина, сходящиеся наверху в одну точку. Апатия накрыла его. Внезапно захотелось ещё раз наесться таблеток — уже специально. Но таблеток не было, и чувство одиночества разливалось по его телу, сковывая не хуже "Петрификс Тоталус". Малфой не заметил, как заснул, а когда проснулся, спальня была наполнена солнечным светом.

Драко зажмурился: сейчас ему не нужна была хорошая погода — весь мир стал серым и унылым.

— Грег, я сегодня на завтрак не пойду, — простонал Малфой отчужденно. — Принеси мне что-нибудь поесть...

Гойл молча кивнул. Он уже оделся и был готов отправиться на добывание пищи для своего могучего организма.

На Маггловедении Драко сидел, размышляя о том, как хорошо, что здесь нет Грейнджер, когда Гойл протянул ему яблоко и ещё какой-то свёрток. Письмо! У Малфоя закружилась голова. Это не могла быть ошибка!

Дрожащими руками он взял пергамент и развернул его. Ровным, аккуратным "девчоночьим" почерком на нем было выведено: "Драко, я долго думала над тем, что с нами происходит, и пришла к выводу, что только время расставит все по местам. Дело не в исключении — просто мы оба не готовы ещё встретиться друг с другом как близкие люди. А поэтому можем договориться так: встретимся на платформе девять и три четверти в Лондоне после сдачи ЖАБА. Тогда чары уже не будут иметь действия. И если мы правда любим друг друга... Мы поймём это. А если нет, что ж, пожмём руки и разойдёмся. Как это бывает".

Сначала Малфой ничего не хотел понимать. Это было совсем не то, чего он ждал. Разочарование постепенно сменилось тоской вперемешку все с тем же одиночеством. Он даже не сразу услышал, что преподаватель обращается к нему.

— Ключи от дома, — ответил Драко невпопад, и все зафыркали, поскольку смеяться в голос над ним было опасно.

— Минус пять баллов со Слизерина за невнимательность, мистер Малфой, — строго сказал профессор, но Драко было все равно.

На Трансфигурации он уныло пялился в спину Гермионы, ощущая, как ноет сердце. А от любви ли оно ныло? Малфой не знал. Со всеми этими перипетиями он так запутался в собственных чувствах, что уже не понимал, что было верным, а что — ложным. Но тоска по Грейнджер оказалась вполне реальной, поэтому он решил во что бы то ни стало покончить со всем этим.

Решение было непростое, и страшно хотелось просто ничего не делать, но стоило взглянуть на Гермиону, и сердце заходилось, и грустные мысли гнали галопом, и...

Ночью Малфой не спал. Крадучись, почти совсем бесшумно он двигался к библиотеке по памяти, лишь изредка подсвечивая при помощи палочки особо опасные участки своего пути. Коридоры сменяли один другой, и холод пробирался под мантию. Но решение было принято.

До библиотеки добрался без происшествий. Открыть дверь тоже не составило труда. Оказавшись в безопасности, Драко, наконец, вздохнул с облегчением. Сделал несколько шагов в темноте, как вдруг споткнулся обо что-то и чуть не упал. Сердце зашлось от неожиданно подкравшегося страха, и пришлось осветить себе путь.

Дверь в Запретную секцию была заперта, и Малфою пришлось повозиться, прежде чем удалось подобрать нужное сочетание запирающих чар. Прошмыгнув внутрь, он перевёл дух и нервно принялся шарить глазами по полкам в поисках чего-то полезного. Книги тут иногда стонали, шуршали, крякали, отвлекая Малфоя. Он даже подумал, что, вероятно, уже поседел от всех этих волнений.

Наконец, ему удалось найти книгу, окружённую серебристой призрачной дымкой. Он аккуратно извлёк её с полки и, затаив дыхание, открыл. Это была книга о призраках, их сущности и древней магии, доступной им. Дымка от книги постепенно окутывала Малфоя, и когда тот обратил на это внимание, дымка уже порядком уплотнилась.

— Фините! — воскликнул Драко, взмахивая палочкой.

Дымка продолжала уплотняться, зажимая его в кольцо.

— Фините Тоталум! — закричал Драко, забыв об осторожности. — Хватит уже!!!

Он выронил из рук книгу и отбежал подальше, прорвавшись сквозь странную субстанцию. Отдышавшись, он заметил, что дымка снова стала прозрачной и вскоре совсем исчезла.

Очень захотелось обратно в спальню, но отступать было некуда. Вдохнув побольше воздуха в лёгкие, Малфой одним махом открыл книгу, выдрал листы из интересовавшей его главы и, кое-как запихнув злополучную книгу на полку, ретировался, пока Филч не заметил его.

К счастью, отдельные страницы заколдованы не были. Малфой поудобнее устроился на кровати, опустил балдахин, и разбуженные им Гойл и Нотт ещё долго слышали шорох страниц и срывающееся на шёпот бормотание: "Vident... Sentire... Audiunt... Puto"...

Драко проснулся в прекрасном настроении. За окном снова светило солнце, и на этот раз он обрадовался весне по-настоящему. Вместе с Гойлом они поднялись на завтрак, который оказался на редкость вкусным.

Гермионы за столом не было. И на душе у него установилось тихое спокойствие.

Драко огляделся по сторонам, заметил, что Дафна все ещё была страшной, усмехнулся про себя и отправился смело по жизни.

На Трансфигурации Малфой вспомнил, что порядком запустил учебу, и воспрянул духом.

Весь следующий день он провёл в библиотеке, а потом отправился на тренировку по квиддичу — впереди его ждал финальный матч с Хаффльпаффом.

— Малфой, какие люди! — скептически отметил его появление Харпер. — Мы уж думали, будем выступать без ловца.

— Спокойно, Харпер, я сегодня в форме, — заявил Драко самодовольно. — Барсукам не светит!

— Посмотрим, — и капитан Слизерина выпустил снитч.

Драко был в ударе. Когда ничто не тревожило его, такой прилив сил нахлынул, и хотелось парить, творить и жить! Жить, жить!!!

Через пару недель, как и обещал Поттер, безобразный шрам Дафны сошёл, будто его и не было. Она снова стала прекрасной, но по-прежнему ходила тихо в одиночестве. Впрочем, как-то она подошла к Драко.

— Мне нужна твоя помощь, — сказала она.

— Дай угадаю: ты хочешь кого-нибудь отравить, подставить, загнобить, а на случай, если я откажусь помогать, у тебя есть компромат, — нахмурится Малфой, размышляя, на чем его могла подловить Гринграсс в последнее время.

— Да нет, — тихо сказала Дафна. — Это все в прошлом. Мне нужна помощь в Маггловедении. В последнее время я совсем про него забыла, а у нас повышенные требования — ты же знаешь...

— Знаю, — Драко вздохнул. — По-моему, тебе лучше обратиться к Забини. Он в этом разбирается куда лучше меня, — соврал Малфой.

— Ясно, — Гринграсс поняла все правильно и отошла.

Больше они не общались, но до Драко доползли слухи, будто у старшей Гринграсс появился кто-то. Но, возможно, это были только слухи.

Приближались экзамены, и Малфой налёг на учебу. Он подолгу засиживался в библиотеке, даже курить ходил с книгой вместо Гойла. Зато к ЖАБА он подошел во всеоружии.

Первым экзаменом была Трансфигурация. В Большом зале убрали столы и расставили парты. Студенты заняли места.

Когда Драко получил задание, он тат же принялся строчить ответы на вопросы. Последние полтора месяца его голова, свободная от ненужных мыслей, была такой ясной, что перед глазами буквально всплывали страницы книг, содержащих верные ответы. На практической части ему пришлось превратить крысу в кубок, кубок — в лягушку, а лягушку — обратно в крысу. Почти как на втором курсе! Элементарно.

Следующим экзаменом были Зелья. Но и тут для Малфоя не составило труда отличить отравленные напитки от пригодных к питью: летом после шестого курса Снейп много занимался с ним, и уроки не пропали даром. Драко не сомневался в отличном результате.

А вот с Чарами вышла небольшая накладка. Оказалось, заклинания Малфой знал хорошо, а вот их сочетаемость — неважно. Поэтому он чуть не задохнулся, проверяя книгу с чарами Быстрочтения на наличие темной магии. Впрочем, эта неудача подстегнула его лучше готовиться к другим предметам, и Маггловедение, Нумерологию и Травологию Драко сдал на "Превосходно".

И вот он садится в Хогвартс-экспресс, в последний раз везущий его в Лондон. Драко знал, что на перроне его никто не встретит, но это было скорее символично. Он уже представлял, как войдёт в дом, как эльф доложит о прибытии молодого хозяина, как отец выйдет в главный холл и обнимет его, как мать будет плакать и осыпать его лицо поцелуями...

Малфой занял пустое купе и прикрыл дверь так, чтобы все видели, кто здесь обосновался, и не лезли.

Поезд дал гудок об отправлении. Студенты засуетились, забегали. Кто-то обнимал преподавателей — даже Хагрида не обошли стороной. Но Драко не оглядывался назад — он был готов перевернуть не очень удачную страницу своей жизни под названием "Хогвартс" и двигаться дальше, оставив школу далеко позади.

Вдруг у дверей возник Поттер. Он суетился, расталкивая малышню. Заглянул в купе, кивнул Малфою и скрылся.

Драко подумал, что и с Поттером попрощается без сожаления. Как и со всеми остальными...

Колеса мерно отсчитывали шпалы в такт, потом все быстрее и быстрее. Драко ещё раз пробежался глазами по аттестату и засунул его обратно в сумку. Затем снял школьную форму и переоделся в свои любимые черные брюки и белую рубашку. Теперь ему больше не нужен был зелёный галстук.

Усевшись обратно к окну, он задремал под мерный стук колёс, уносясь мыслями домой, домой, домой...

Поезд замедлил бег и, наконец, совсем остановился, шумно выпустив пар. Драко разлепил глаза, потом зажмурился, тряхнул головой и открыл их снова.

Видение никуда не исчезло — перед ним сидела Гермиона Грейнджер, одетая в лёгкое летнее платье соломенного цвета. Она тоже смотрела на него немного удивленно и никуда не уходила, хотя уже объявили о прибытии в Лондон.

— Почему ты выбрал это купе? — спросила она, нарушив тягостное молчание.

— Потому что оно было свободно, — выдавил Малфой, страшно волнуясь.

Внезапно десятки чувств и эмоций, дремавших в нем последние полтора месяца, ожили с новой силой и захлестнули его. Тут были и восторг, и тревога, и смятение... Да много чего ещё! И Малфой не мог справиться со всем этим за минуту.

— Теперь понятно, почему Гарри настаивал, чтобы я ехала здесь, — усмехнулась Гермиона и слегка покраснела.

— Да, наверное, — Драко зачем-то почесал нос.

— Ой! — Грейнджер вдруг вспыхнула. — Значит, ты видел, как я переодевалась! Как стыдно!!! Я же думала, что тут никого нет!

— Я не видел, — Малфой почувствовал, что и его щекам стало горячо.

— Не ври мне! Я знаю, ты не джентльмен!

— Нет, наверное, — Драко вдруг испугался, что она сейчас встанет и уйдёт. — И все-таки я не видел. Правда!

— Я знаю, что тебе нельзя верить, — со вздохом констатировала она.

— Ну, если мысль об этом тебе так неприятна...

— Не то чтобы...

Они оба отвернулись к окну, будто им было очень интересно наблюдать за тем, как родители встречают вернувшихся из школы детей.

В купе заглянула проводница:

— Молодые люди, на выход! — не очень любезно сказала она. — Поезд следует в депо.

Они обернулись на неё, кивнули и стали быстро собираться — уменьшать чемоданы и распихивать по карманам.

— Пойдём? — Гермиона справилась быстрее.

— Да, пойдём, проходи, — он пропустил её вперёд, и они наконец-то очутились на почти пустой платформе.

Какие-то запоздавшие родители крепко обнимали потерявшееся было чадо, шумные девчонки обменивались адресами для переписки во время каникул, а Драко и Гермиона стояли друг против друга и не двигались, словно прикованные к месту. Оба молчали, и Малфой томился от мысли что вот сейчас она повернётся, попрощается и уйдёт. Эта мысль так давила на него, что в какой-то момент он понял, что больше не выдержит.

— Слушай, — сказал он, нервно постукивая ногой по асфальту. — Если ты хочешь уйти, лучше сделай это скорее. Я понимаю, что вряд ли кто-то нормальный может захотеть встречаться с психом вроде меня, так что...

— А ты разве псих? — Гермиона снова собралась и вот уже опять казалась спокойной.

— Ну, не знаю, ставь диагноз сама, — он сжал кулаки. — Понимаешь, мне было очень тяжело. Я не гриффиндорец, и не могу поступать всегда правильно. Так что я решил играть по твоим правилам. Помнишь, я говорил, что близок к разгадке? Так вот, я применил к себе те же чары, поэтому не видел тебя, не слышал и даже не думал о тебе до того момента, как мы прибыли в Лондон. Поэтому я не видел, как ты переодевалась... Неважно! Только, знаешь, я сейчас стою здесь, смотрю на тебя и понимаю, что такую девчонку я вряд ли вообще когда-нибудь в жизни встречу. И я не знаю, люблю я тебя или нет, не знаю... Но не хочу уходить сейчас. Все. Это все. Теперь твой ход.

Драко закрыл глаза и приготовился выслушать решение Гермионы, как приговор.

— А можно было настроить заклинание так, чтобы ещё и не думать? — она улыбнулась. — Какой же ты слизеринец! Честное слово! А я вот... Все время думала о тебе, вспоминала, каким ты был на первых курсах невыносимым, каким на шестом курсе стал потерянным, в какого нервного и нездорового человека превратился после падения Волдеморта... Ты сильно изменился. В тебе появилось много такого, о чем я раньше и не представляла. Знаешь, я ведь правда думала, что если не видеть тебя, можно выкинуть и из головы. Но ты... С письмами этими... Вместо того, чтобы забыть, я наоборот...

И она заплакала. Всегда такая сильная Гермиона Грейнджер плакала теперь, когда, казалось бы, все уже позади. И Малфой впервые за все годы их знакомства понял, что глубоко внутри Гермина остаётся маленький и хрупкой, просто спрятанной в скорлупу из магической силы, подпитанную недюжинными знаниями в разных областях.

Но скорлупа — это всего лишь оболочка. И сейчас Драко почувствовал, что больше не боится её. Поэтому он подошёл к Гермионе и крепко обнял, понимая, что физически он куда сильнее, и сопротивление...

Не было никакого сопротивления. Она просто уткнулась носом в его грудь и плакала, плакала, плакала, пока не успокоилась.

Драко отпустил Гермиону. Им обоим стало гораздо легче.

— Какие у тебя планы? — спросил Малфой, преисполненный надежды.

— Я думала снять номер в "Дырявом котле" на пару дней, пока не подыщу себе жильё где-нибудь в Косом переулке...

— Тогда предлагаю махнуть в "Котёл", снять тебе номер, а вечером заглянуть в бар "Шум прибоя" в Палермо. Если ты там не была, поверь, это отличное место!

— Тебе же вроде нельзя верить, — улыбнулась Гермиона, позволяя Драко взять её за руку.

— Только не в тех случаях, когда речь идёт об Италии, — начал открыто флиртовать Малфой, и она согласно кивнула.

А вечером они уже вовсю вдыхали аромат моря, ели мидии, запивали их вином и беспрестанно целовались, не обращая внимания на сотни взглядов, прикованных только к ним.

— Это же одна из героев Войны вместе с Пожирателем смерти, — шептались все вокруг.

Но Драко и Гермионе было все равно. Им непременно нужно было выяснить, что же они на самом деле чувствуют друг к другу. Но теперь они выбрали самое верный способ.