Песок и пепел (джен)

Исполинская громада крепостных стен Суны стремительно удалялась. Уже скрылись из поля зрения провожающие, затем и ущелье-вход стало почти неразличимым.

Гаара смотрел на исчезающее позади селение и чувствовал странную, щемящую тоску в груди. Будто закончился какой-то важный этап его жизни, будто ему уже никогда не вернуться назад. Только сейчас Гаара окончательно и бесповоротно осознал, что его прошлая жизнь действительно закончена. Что эта жизнь — не продолжение предыдущей, не вторая попытка, а что-то совершенно новое, иное бытие, иной мир. Что вряд ли здесь он станет Казекаге, что совсем необязательно встретит Наруто. Здесь все по-другому.

Здесь и сейчас окончательно завершилась жизнь Сабаку но Гаары, шиноби Суны, джинчурики Шукаку и самого молодого Казекаге. Здесь и сейчас началась жизнь Сабаку но Гаары, карающего меча в руках Храма Девяти Путей.

* * *

Жизнь снова потекла рекой. Она то неторопливо и величаво шла на унылых теоретических уроках, то бурлила перекатистой речкой на тренировках, то весело журчала ручейком во время веселых игр со сверстниками.

Впрочем, Гаара был доволен подобной жизнью, наконец то у него нашлось время полностью и окончательно разложить по полочкам свои знания, составить более-менее цельную картину своего нового мира и его истории.

Поначалу события здесь шли знакомым ему образом, почти не отличаясь от того, что было известно Гааре из прошлого его мира. Вражда кланов, поначалу феодальная раздробленность, потом создание первых скрытых деревень. Но через некоторое время, события начали развиваться совсем по другому сценарию

Итак, в его прошлом мире Сенджу Хаширама, заполучив семь биджу из девяти, решил разделить их между скрытыми деревнями. Достаточно оправданный поступок, если вдуматься. Оставь он их Конохе, остальные шиноби могли возмутиться. Даже наличие биджу, и открытый совместно с Узумаки способ управления ими путем запечатывания в джинчурики не давали гарантий, что Скрытый Лист выстоит против объединенной мощи всего мира шиноби.

Но в этом мире Шодай Хокаге поступил иначе. Нет, он не забрал биджу себе и не начал войну со всем миром. Первый оказался хитрым малым. Он предложил деревне, Скрытой в Горячих Источниках, ряду кланов страны Огня и пограничных с ними получить в свое распоряжение биджу вместе с помощью в создании джинчурики взамен на их вступление в организацию, которую он назвал Храмом Девяти Путей. Руководил этим Храмом его брат Тобирама и в него уже входило множество Сенджу, Учих, Узумаки, а также некоторое количество бесклановых шиноби. Целью организации провозглашалось сохранение равновесия сил в мире и достижение "мирного сосуществования и совместного процветания всех шиноби".

Обдумав предложение Хаширамы, кланы, как независимые, так и из Югакуре согласились войти в состав новосозданного Храма, союзного Конохе и Скрытым Источникам.

Сабаку но с трудом представлял, как братья Сенджу и храмовая верхушка удержали и подчинили всю эту разномастную толпу, но факт остается фактом: кланы и Горячие Источники не только не стали выведывать секреты запечатывания и похищать или переманивать на свою сторону джинчурики, но и образовали достаточно плотный союз.

Оставался открытым вопрос с обеспечением всей этой толпы. Храм не мог вечно кормиться за счет Конохагакуре и Югакуре. Он должен был выйти на самообеспечение.

Это было сделано путем передачи под юрисдикцию Храма таких направлений деятельности как охота за головами, охрана различных объектов и обеспечение правопорядка. В ряде стран (включая страну Огня), Храм официально выполнял роль ёрики, полицейских. Шиноби же оставались шпионаж, диверсии, убийства, миссии по сопровождению. Д-ранговые миссии были поделены поровну. Это не вызвало никакого недовольства главным образом потому, что переход между скрытыми деревнями и Храмом был свободен, многие шиноби имели "двойное гражданство", принадлежа одновременно к двум структурам.

Очевидно, что остальные скрытые деревни не сидели сложа руки, пока братья Сенджу ковали новый мировой порядок. Но беда в том, что в ту пору шиноби были погружены во внешние и внутренние междоусобицы, и поначалу пропажа биджу воспринялась как благо. Когда же остальной мир прознал о монументальных планах Хаширамы, то перед ними предстал мощный и действенный межгосударственный союз, владевший семью джинчурики и занимавший территорию двух третей страны Огня, почти всю страну Горячих Источников и Рисовых Полей, самый юг страны Мороза, страну Травы и чуть меньше половины Страны Рек.

Учитывая, что Великие Деревни тогда только-только выделились из общей массы, и их положение было еще весьма шатким, а политическая система не сложилась, а также то, что почти все страны находились в состоянии перманентной войны, становится ясно, почему Храм не смяли сразу же, несмотря на его явную опасность.

Впрочем, определенные шаги к этому стали предприниматься. Был создан Союз Четырех в составе Песка, Тумана, Облака и Камня. Позже к нему примкнули Дождь и Водопад. Они разграничили между собой сферы влияния, договорились о взаимопомощи и провозгласили своей целью противостояние экспансии Храма, сохранение многополюсного мира и последующий раздел биджу.

Такое неустойчивое положение продержалось почти два десятилетия, за которые Храм расширился до знакомых Гааре по прошлой жизни границ страны Огня, плюс страны Медведей и Лапши. К союзу Четырех к тому моменту присоединились почти все оставшиеся на материке страны, за исключением страны Железа, страны Снега, страны Льда и страны Леса. Также на стороне союза Четырех были страна Волн, страна Воды и страна Озера.

А потом, после смерти Первого Хокаге, началась Великая Война Шиноби, по жестокости и количеству жертв переплюнувшая все предыдущие войны. Цель Союза Четырех в этой войне была очевидна — уничтожить Храм и его союзников и заполучить оставшихся биджу. Учитывая, что к тому времени Союз Четырех то ли украл, то ли разработал самостоятельно технологию создания джинчурики, против храмовников выступила сила, в два с половиной раза превосходящая их по количеству шиноби и, к тому же, обладавшая двумя джинчурики — Шукаку и Санби.

Словом, Храм оказался в незавидном положении. Их джинчурики просто не успевали везде, а враг обладал численным перевесом. Храмовников потихоньку теснили.

Неизвестно, чем бы закончилась эта война, если бы ученые Союза не додумались до создания псевдоджинчурики. Открытие, поначалу давшее им невообразимое преимущество, вскоре обернулось против них. Храм освоил и эту технологию, но, имея при себе клан Узумаки и большее число биджу, они смогли создавать псевдоджинчурики, чье количество и качество на порядок превосходили таковые у Союза.

Тут стоит сделать небольшое отступление. Человеку, мало знакомому с фуин— и ирьениндзюцу покажется странным изобретение отдельной технологии для создания псевдоджинчурики. Зачем, если есть печати для джинчурики? Какая разница: запечатывать большой кусок чакры, называемый биджу, или кусочек от этого куска?

Во-первых, дело в том, что у биджу есть воля. То, что позволяет чакре сохранять форму и не "расползаться". Во-вторых, собственный очаг, который позволяет генерировать собственную чакру. Иначе говоря, для запечатывания биджу требуется печать, ограничивающая как влияние биджу на сосуд, так и его влияние на свою чакру, используемую джинчурики. Чтобы не получилось так, что джинчурики пытается использовать чакру биджу, а она разрывает его на куски. А такое, как помнил Сабаку но по прошлой жизни, бывало. К тому же, печать должна давать определенную свободу для увеличения объёма чакры, чтобы сосуд не разорвало, если количество чакры возрастет: первых джинчурики, как знал Гаара из того же источника, зачастую постигала подобная участь. Ко всему прочему, надо было также настроить механизм откачки чакры для нужд носителя.

С псевдоджинчурики все проще, на первый взгляд. А со второго даже потруднее.

Вообще, многие фуин-мастера пытались запечатать в себе свою чакру. Удобно же: потратил чакру в бою, — а потом оп! — распечатал и снова полон сил. Но все не так легко. Своя чакра просто… мм, через некоторое время после запечатывания просто усваивается организмом (именно поэтому нельзя наложить печать на самого себя). Чужая же чакра либо тоже усваивается, либо постепенно выводится в зависимости от индивидуальных особенностей. Поэтому в случае печати джинчурики чакру биджу в организме удерживала опять-таки та же воля заключённого.

Поэтому перед фуин-мастерами в свое время встал вопрос: как запечатать ядовитую чакру биджу, чтобы она не выводилась из организма носителя без его приказа и не наносила ему вреда при хранении?

В прошлом мире ученые Суны до этого так и не додумались. А здесь храмовники что-то и как-то придумали, да так, что весь мир вздрогнул.

Возвращаясь к войне: псевдоджинчурики дали такое преимущество Храму, которое прежде нельзя было и представить. Позже историки называли это "коренным переломом в ходе войны". Храм и его соратники сначала смогли отвоевать захваченные земли, а потом пошли дальше.

Полной победы, впрочем, все равно не получилось. Обе стороны были измучены войной, кое-где начались голодные бунты, и вскоре было подписано мирное соглашение, наиболее значимыми пунктами которого были:

1. Военное присутствие Храма на территориях стран Дождя, Птицы, Ветра и Чая;

2. Участие представителей от Храма во всех международных экзаменах;

3. Передача Храму полицейских функций, а также ловли нукенинов на территориях стран Чая и Птицы;

4. Передача стране Рек города Кита, пограничных гор и всего прилегающего побережья (таким образом страна Рек расширилась до знакомых Гааре очертаний);

5. Передача половины территории страны Чая и всего юга страны Водопадов стране Огня;

6. Страна Рисовых Полей окончательно вошла в состав страны Горячих Источников;

7. Передача Шукаку и Санби Храму;

8. Запрет проигравшим странам иметь своих джинчурики и псевдоджинчурики;

9. Выплаты контрибуций;

10. Передача сирот от десятой части до половины их количества (в зависимости от страны) на обучение и службу в Храм.

В послевоенные годы Храм вновь начал расширяться и увеличивать свое влияние, искать новых союзников. Третий Казекаге был одним из первых, кто пошел на сближение. Именно он начал передачу информации, накопленной о биджу вообще и о Шукаку в частности, намереваясь впоследствии объединить усилия ученых Суны и Храма и получить какую-либо информацию от них.

После его смерти сближение продолжил его сын, Раса. Апофеозом его действий стала передача младшего сына в Храм: после этого Суна в полной мере включилась в международное сотрудничество с Храмом и союзниками, что впоследствии привело к серьёзному прорыву в областях фуин— и ирьедзюцу, немалой экономической выгоде и расширению сферы влияния.

* * *

Раса задумчиво рассматривал суми-э, висящие на стенах. Простое сочетание черного, белого и серого всегда помогало ему сосредоточиться. Просто сочетание цветов, но сколь много в нем заложено! Казекаге всегда относился к искусству с непонятным даже для себя самого почтением. Любому навыку можно обучиться, но как хорошо бы ты не писал, рисовал, пел или же убивал, человек, живущий искусством, всегда будет на шаг впереди. Люди, увлеченные своим делом, работают лучше простых ремесленников. Чтобы такой человек ни делал, он делает это с искрой, с безуминкой в глазах и странной красотой в движениях. И неважно, что именно он делает: убивает или вырезает табуретки. Раса уважал подобных людей, людей искусства.

Но сейчас главу клана Сабаку но занимало не искусство, а гораздо более приземленное дело: политика.

Каге размышлял о своем младшем сыне, и о том, какую выгоду он может получить с его помощью. Конечно, вернуть джинчурики Суне у него не получится, да и не надо этого пока, не стоит портить отношения с Храмом… Но посол от Облака намекал на возможное начало открытой конфронтации… Если Союз начнет побеждать, будет неплохо иметь возможность переманить джинчурики к себе и ударить в спину. К тому же, лояльные ему люди в храмовом окружение никогда не помешают, а на джинчурики завязано многое, действительно многое.

Несомненно, нужны рычаги влияния. И с их поиском даже не нужно заморачиваться: спасибо Яшамару, он подготовил почву. Йоши же продолжит обработку. Учитывая нынешнее положение Храма, им необходима поддержка со стороны Песка, храмовое объединение разваливается, каждый тянет одеяло на себя, так что они не станут сильно препятствовать невинной заботе отца о сыне.

Надо только покрепче привязать Гаару к семье, но с этим помогут справиться и Канкуро с Темари.

Раса довольно улыбался, смотря на рисунок зимней сирени. Перед ним открывались блестящие перспективы.