Виктор Кроу: Ритуал (гет)

Военные времена — самые тяжелые времена. Ты никогда не можешь быть уверенным в том, что в следующее мгновение противник не пойдет на тебя в очередную атаку, решив попытать свою удачу, получается, уже в пятый раз за последние два часа.

С тех пор как началась самая ужасная и кровопролитная война в известной мне истории, прошел уже год. Или даже больше — некогда было подсчетом заниматься. Лорд Радул к настоящему моменту захватил уже все семь крупных крепостей, принадлежащих самым весомым семьям на этом континенте, так что осталось взять штурмом лишь нашу. И если до этого мы еще были способны оказывать достойное сопротивление, то сейчас вера в это постепенно ослабевала. И на то был целый ряд причин.

Например, боеприпасов к установленным по периметру крепости тяжелым оборонительным автоматическим турелям было все меньше и меньше с каждым новым набегом противника. И хотя рабочие на заводах по производству боеприпасов и работали без отдыха, выкладываясь по максимуму, этого было недостаточно. Беспилотные летающие роботы-камикадзе тоже добавляли хлопот, время от времени устраивая на крепость налеты и уничтожая в результате все без разбору. Атаке подвергались не только оборонительные орудия, но и люди, промышленные центры, а также пути снабжения. Другими словами, нас прижимали сразу со всех сторон.

Долго ли мы продержимся? Точных сроков я не знал, а мой отец-король такими подробностями делиться не хотел. Думал, наверное, что посеет панику в своем дорогом сыне. Вот только я не был глупым и прекрасно понимал, что все очень скоро закончится. Правда, исход будет не в нашу пользу.

Сейчас на дворе была непроглядная темнота. Однако дело было совсем не в том, что настала ночь, нет, просто Лорд Радул решил, что список причиненных им бед слишком мал, а посему захотел нас дополнительно таким образом дезориентировать. Ну, как он это видел, во всяком случае. И хотя не было еще изобретено такой установки, что повелевала бы движением самих звезд и Солнца в частности, поставить вокруг всего нашего замка и прилежащих к нему территорий Барьер Мрака — купол, отражающий весь солнечный свет от своей поверхности и, следовательно, не пропускающий его через себя — ему никто помешать не мог.

И, признаться, достать всех обитателей нашей крепости он этим ходом уже успел: одно дело, когда ночь длится ровно столько, сколько должна, и совсем другое, когда она идет вот уже вторую неделю. В результате почти все чувствовали себя, мягко говоря, неуютно, поскольку время перестало играть в этом замке и на прилежащих к нему территориях хоть какую-то роль, оставаясь лишь бессмысленным набором цифр на календарях и часах. Постепенно начинало казаться, что это идет один жутко затянувшийся день, которому нет ни конца, ни края. Это сводило с ума...

И вот сейчас, совершенно не заботясь о том, день на дворе или все же ночь, я пытался хоть немного отдохнуть. А лежание на мягкой просторной кровати в этом деле мне очень помогало. Спать сейчас было нельзя, хотя и очень хотелось. Король дал четкие указания, и никто не смел его ослушаться. Даже я, если по правде. Он считал, что не за горами очередной набег армии мертвецов Лорда Радула, что так-то даже имело смысл. Почему? Мы уже практически не могли давать отпор — четыре набега подряд нас сильно вымотали. В то время как нашему противнику все было нипочем: когда с нашей стороны шли потери, с его было лишь поступление очередных воинов.

Некромант, черт бы его побрал!

Каждый в этом замке понимал, что исход затянувшегося боя для него будет лишь один — смерть. Понимал, но при этом не было ни паники, ни возмущений, ни даже попыток "сменить сторону". Все были преданы моему отцу, все хотели если и отправиться в мир мертвых, то в честном бою. Но понятие честности у Радула было своим...

От размышлений меня отвлек какой-то странный шум за дверями моих личных покоев. Поэтому резко вскочив с кровати и зацепив на поясе свой верный клинок, я поспешил покинуть комнату. А в это время в моей голове вертелась одна ужасно неприятная мысль, от которой становилось совсем не по себе: "Что, если это армия Радула проникла внутрь?". Вот только оборонительные турели снаружи молчали, и не было видно вспышек в окне от взрывающихся энергетических снарядов. Так что вполне вероятно, что я просто перенервничал...

И только распахнув укрепленную дверь, я понял, что предчувствие меня все же не обмануло. Непонятно каким образом Радул сумел это провернуть, но факт есть факт — десятки и сотни полуразложившихся мертвецов проникли в крепость незамеченными и теперь активно наводили тут свой порядок.

— Принц Кроу, бегите! — послышался чей-то отчаянный вопль. — Бегите! Их слишком много!

Но бежать я не мог — мои ноги буквально налились свинцом от увиденной картины. Я словно попал прямо в один из своих ночных кошмаров. Крики и вопли все еще живых людей, отчаянно борющихся за свои жизни; рычание и хлюпанье мертвых, но бодрствующих, только и стремящихся разодрать в клочья любого встреченного... мозг не хотел верить в происходящее. И если слышать в мирное время от кого-то истории о ходячих мертвецах было забавно и даже несколько любопытно, то видеть все это вживую... никому бы не пожелал такого.

На время всех предыдущих набегов отец приказывал запирать меня в своих покоях, так что видеть всех этих... бывших людей мне не приходилось. Зато довелось прямо сейчас. Они действительно наводили ужас: местами объеденная плоть и сильно поврежденные конечности позволяли этим существам изгибаться под такими углами, что становилось жутко от одного только этого; отсечение руки или ноги не могло их угомонить, даже больше — потерянные конечности жили своей жизнью и старались навредить обидчику уже отдельно от тела; а заключительным штрихом было то, что несмотря на техническое сходство с живыми людьми эти существа были быстрее, ловчее, кровожаднее и были способны буквально загрызть кого угодно до смерти.

— Принц Кроу! — все тот же голос. — Бегит... А-а!

Я наконец вырвался из оцепенения и резко обернулся на голос. Вот только то, что я там застал... было просто ужасно. Человек, что меня так отчаянно звал вот уже какое-то время, прямо сейчас боролся на холодном каменном полу с навалившемся на него мертвецом. Его оружие валялось где-то в стороне, так что дотянуться мужчина до него способен не был. Но даже если бы все было иначе, оно ему вряд ли помогло бы, поскольку голодный монстр был куда сильнее своей жертвы, схватка была проиграна через считанные секунды. Я с ужасом наблюдал, как тело мужчины содрогалось, как он пытался сделать хоть один глоток свежего воздуха, как из его горла обильно лилась кровь...

Резко обнажив клинок, я произнес одному только мне известное заклинание, заставив лезвие оружия раскалиться до такой степени, что оно буквально засветилось. А поскольку клинок был далеко не самым обычным, то можно было не бояться, что оружие от такого с ним обращения развалится у меня прямо в руках. По телу забегали приятные струйки тепла, руки и ноги налились силой. Выставив свободную левую руку вперед, я сосредоточился и прислушался к своему телу, пытаясь обратиться напрямую к своим магическим потокам. Годы упорных тренировок не прошли даром — в вытянутой руке стало скапливаться все больше тепла, больше энергии, а затем я стал преобразовывать эту энергию в то, что мне было необходимо прямо сейчас.

Все это действо не заняло больше секунды, так что не успел ходячий мертвец опомниться после расправы с одной своей жертвой, как уже летел в противоположную сторону коридора, в котором сейчас и происходила схватка не на жизнь, а на смерть. Однако заклинание привлекло и ненужное внимание к моей персоне — человекоподобные существа оторвались от своих дел и рванули ко мне.

На такой поворот я совсем не рассчитывал, а посему постепенно начал погружаться в объятия гостеприимного страха.

Мой клинок пел, рассекая воздух с такой скоростью, что окружившие меня существа не могли ему ничего противопоставить. А изредка пускаемые в ход боевые заклинания добавляли мертвецам хлопот. Я бился долго, бился отчаянно, но этого было недостаточно. Противников, несмотря на мои старания, все равно было много, они все вставали и вставали, продолжая борьбу, я не мог их остановить. И когда я отвел клинок для нанесения очередного смертельного удара, чья-то отсеченная рука прыгнула мне прямо на лицо, стараясь своими костлявыми пальцами лишить меня возможности видеть. Но беда никогда не приходит одна — стоило мне только на секунду отвлечься на нового пятипалого противника, как остальные мертвецы этой слабостью тут же воспользовались. Клинок был выбит из моей руки, со всех сторон набросились оголодавшие монстры, а затем, почувствовав на собственной шкуре выражение "быть съеденным заживо", мне было уже все равно.

Бой был проигран. Крепость пала.

Голова болела так, словно по ней очень долго и очень усердно стучали чем-то тяжелым. С телом повезло куда больше — его я вообще не чувствовал. Вот уж только пока неясно — к добру оно или нет. Однако сам факт того, что ощущалась хотя бы голова на плечах, говорил о том, что каким-то чудесным образом я-таки сумел сохранить свою жизнь. Вопрос был в другом — каким именно? Я четко помнил, как погиб в фамильном замке, так что же произошло дальше?

Первая мысль, посетившая мою голову, была далеко не оптимистичной: "Что, если меня оживил тот некромант и заставил сражаться уже на своей стороне?". И, должен признаться, такая идея меня до жути пугала. Ведь что может быть хорошего в том, чтобы слоняться по земле, будучи при этом послушной куклой какого-то сумасшедшего колдуна, возомнившего себя богом? Ответ прост — ничего. А так как понять, чем сейчас занято мое тело я не мог, только что выдвинутая теория казалось очень даже правдоподобной.

На помощь прибыла следующая мысль, которая была куда более обнадеживающей: "Если я — оживший мертвец, то почему могу думать?". Да, вот это уже весомый аргумент, не так ли? Много ли тех пустых оболочек, что вынуждены скитаться по лесам и полям в поисках свежей крови, могут похвастаться возможность самостоятельно мыслить?

Но вот я добрался и до третьего вопроса, адресованного самому себе: "Если я не мертвец, и тем более не оживший, то почему же я до сих пор жив?". Это было действительно очень важно. И чтобы хоть что-то понять, необходимо было для начала разлепить свои глаза, что сделать у меня пока что не получалось. Их словно тисками сжали — настолько сложной была задача. Посему приоритет задач несколько поменялся: сперва мной было решено разобраться с возникшей слабостью, и я прибегнул к уже давно разученному приему — начал прислушиваться к своим магическим потокам.

Для необученного мага сделать это было бы весьма непросто, но я, благо таковым не являлся, поскольку занимался этим ни один год. По правде говоря, меня этому обучали с самого раннего детства и до тех пор, пока я не стал аппетитным блюдом для одного очень голодного мертвеца. Иными словами, на протяжении семнадцати лет. И такой большой срок обучения всего лишь одному приему объяснялся тем, что этот самый прием маг обязан был уметь использовать в течение всей своей жизни. Ну, если он, конечно, хотел быть настоящим магом, а не "простецом", способным изредка швыряться заклинаниями и ужасно при этом устающим. Пункт, обязательный для выполнения, так сказать.

Фокус заключался в том, что необходимо было полностью уйти в себя, отвлечься от мирских забот. А затем, когда предыдущий шаг был завершен, "нащупать" маленькие ручейки магии, текущие по всему своему телу от самой макушки и до пят. Проделывать же это, в свою очередь, было необходимо для того, чтобы четко знать о своих магических возможностях конкретно в данный момент времени, что, вне всяких сомнений, было очень важно для любого мага. Потому как маг — не просто человек, отличающийся умением махать руками и швыряться молниями, а человек, в корне отличающийся работой своего организма от так называемого "простеца". Его тело напрямую связно с протекающей в нем магией, и если в организме волшебника ее недостаточно, то ограничение у такого волшебника накладываются отнюдь не только лишь на сотворение заклинаний. Истощенный магически истощен и физически. Такая вот система. Если не хочешь без сил валяться на полу, как я сейчас — контролируй магические потоки.

Именно поэтому я и занялся определением своих сил во время боя в замке, чтобы быстро настроиться на нужное энергопотребление и не истратить все запасы магической энергии (а вместе с ней и физической) на слишком мощные заклинания, став в результате слишком легкой добычей.

Но сейчас, исследуя магические потоки своего тела, я поражался тому, что магии-то в нем почти и не осталось. Нет, я по-прежнему был волшебником, способным кому-то навалять... вот только навалять я мог разве что только ножкой от стула по голове (и то не прямо сейчас), но никак не заклинанием — энергии было так мало, что ее банально не хватало на то, чтобы открыть свои глаза. Хорошей новостью было лишь то, что силы постепенно ко мне возвращались, так что всего через несколько минут я сумею наконец хотя бы определить свое местоположение.

Но планы снова изменились, только на этот раз не по моей воле.

Перед глазами неожиданно замелькали какие-то картинки, поток и скорость смены которых я контролировать не мог. А скорость между тем была совсем нешуточной. Настолько, что вообще невозможно было ничего различить — сплошное светопредставление, серьезно нагружающее мозг. Тот же, работая в свою очередь скорее на автомате, незамедлительно попытался их хоть как-то классифицировать, но поскольку сделать это у него толком не вышло все из-за той же чрезмерно высокой скорости, немного поутихшая головная боль вернулась с новой силой.

Хотелось взвыть от всего того, что со мною приключилось за какие-то пять минут, но опять-таки — не было сил.

Вот только от нытья проблемы сами собой не решатся, так что я, с силой сжав зубы (по очевидным причинам лишь образно) и стараясь не обращать на ноющую голову внимания, попытался самостоятельно взять распоясавшиеся образы под контроль, однако ради этого пришлось пожертвовать только-только накопившимися за прошедшее время горстками магических сил, разумно оценив перед этим, что не велика будет подобная потеря — важнее сейчас для меня было разобраться с непонятными картинками в голове, а накопить еще немного энергии, чтобы раскрыть глаза я всегда успею.

Через какое-то время мне все же удалось понизить частоту появления все новых и новых образов, так что некоторые из них можно было разглядеть даже более детально.

Главным героем этих куда-то спешащих картинок был какой-то мальчуган. Лица его мне было не разглядеть, поскольку за ситуацией я наблюдал лишь с его стороны, словно эти картинки были какими-то воспоминаниями или чем-то в этом духе. Повествовали же все эти картинки о том, в какие неприятности их герой попадал. А неприятностей было хоть отбавляй.

Сперва он вступил в изначально неравную схватку с гигантским четырехметровым троллем; затем решил попытать свою удачу в бою с еще более гигантской змеей; посоревновался в искусстве полета с самим драконом; принял участие в масштабной битве между двумя кланами магов... в общем, много приключений выпало на долю мальчишки. Такими подвигами я уж точно похвастаться не мог. Да и кто бы дал принцу знатного рода подвергать свою жизнь подобной опасности? Отец бы не допустил, даже если бы я сам того желал.

Но картинки картинками, а интересовало меня теперь вот что: что это вообще такое было? Для чего мне только что дали посмотреть довольно странное кино, да при том обрывками? Связано ли это с тем, что я выжил, несмотря на то, что был... убит? Хоть и странно подобное говорить, но я все же был повержен, ошибиться было невозможно. Или я был кем-то воскрешен после той ужасной бойни? Много вопросов, но чтобы получить на них ответы я должен был все же открыть свои глаза и узнать все самостоятельно.

Я снова обратился к своим магическим потокам и определил, что необходимый минимум был только что накоплен.

Отлично, тогда за работу.

Веки стали медленно подниматься, окружающее меня пространство постепенно прибавляло в четкости. Выяснилось, что все это время я пролежал на своем правом боку в какой-то едва освещенной комнате... но затем мне стало не до нее. Начались странности. Например, на моем носу обнаружились довольно низкотехнологичные очки, не обладающие возможностью даже банально приближать изображение. Впрочем, об обделенности высокими технологиями можно было подумать и потом... что же волновало меня куда больше — что очки вообще делали у меня на носу? Я никогда не страдал близорукостью или дальнозоркостью. К чему мне этот прибор?

Ответ пришел спустя еще пару минут, когда энергии в моем теле набралось достаточно уже для того, чтобы я мог наконец задействовать не только свои веки, но и даже руки — проблемы со зрением у меня все же были. Близорукость — вот название этой проблемы. Стоило мне только снять этот никогда мною не любимый прибор, как изображение моментально стало размытым, вся четкость мигом растерялась. Как? Почему? Откуда? Все эти вопросы задать пока что было некому. Да и сил на открытие рта было еще недостаточно — я только-только начинал чувствовать свои конечности. Однако слабость в руках или ногах не могла помешать мне заняться осмотром помещения, в котором я очутился. Ну, вернув очки обратно на нос, ясное дело.

Обстановка была довольно мрачноватой. Но не в том смысле, что осветительных приборов было недостаточно (хотя и с ними были определенные проблемы), нет, она была... жутковатой. Помещение можно было охарактеризовать всего двумя словами — грязное и запущенное. От стен то тут, то там постепенно отслаивались древние, как сам мир, обои; где-то под самым потолком тускло отсвечивала единственная в комнате люстра, полностью покрытая паутиной; а внешний вид отчего-то лишь недавно передвинутых почти к самым стенам кресел да небольших диванчиков вместо должного восхищения навевал лишь тоску, поскольку от их некогда роскошной обивки осталось одно лишь название.

Но все это моментально отошло на второй план, стоило мне только разглядеть в метре от себя вырезанные на деревянном полу диковинные символы, небрежно разбросанные свитки с текстами и зловеще украшенный чьей-то свежей кровью кинжал.

По спине пробежался неприятный холодок.

Кое-что для меня стало очевидным — необходимо было срочно восстанавливать энергию в теле. Ведь кто знает, что за ритуал тут проводился, и какая роль в нем отводилась мне. Да и узнавать не особо хотелось. Главное было сбежать поскорее отсюда и забыть обо всем, как о страшном сне.

Я сосредоточился на магических потоках своего тела и перенаправил энергию с поддержания всех не критично важных процессов конкретно на ноги, руки и прочие куда более необходимые в данной ситуации органы своего тела. По телу побежали теплые струйки магии, и у меня все же вышло, хоть и с большими трудностями, подняться на ноги, сильно покачиваясь из стороны в сторону в попытке удержать равновесие. Голова все еще гудела, изображение периодически расплывалось, но главное — я все же мог двигаться.

Дверь в дальнем конце комнаты сразу же привлекла мое внимание, поэтому именно к ней я и направился. Ноги еле волочились по полу, в висках стучала кровь, но я не сдавался и продолжал движение. И выходило у меня все вроде бы хорошо... неприятность случилась разве что только в самом конце, когда до спасительной двери оставалось сделать какие-то два шага — нога зацепились за ножку кресла, и я начал стремительно сближаться со шкафом, дверцы которого для красоты были сделаны из стекла. Вот только в моем случае эта самая красота была совсем некстати. Только и успев прикрыться руками, чтобы не расцарапать себе все лицо, я рухнул на дверцы шкафа.

Послышался звон стекла, левую руку пронзила острая боль, и я снова оказался на полу. Пришлось начинать все с начала. Но сперва все же было необходимо оценить повреждения.

Я перевел взгляд на свою руку — на предплечье красовался длинный и глубокий порез, кровь обильно покидала свое "жилище". Громко выругавшись, я зажал кровоточащую рану и стал направлять потоки магии на заживление образовавшегося пореза. Результат хоть и был, но совсем незначительный — не хватало ресурсов. Тогда я, стремительно погружаясь в отчаяние, что есть сил рванул свою рубашку за самый край, стараясь скорее оторвать немного спасительной ткани. Удача улыбнулась мне, и я отложил эдакий самодельный "бинт" в сторону, взявшись уже за ремень в своих джинсах — нужно было остановить кровотечение, пережав руку чуть выше раны.

С горем пополам мне удалось сделать и это. Кровь перестала так быстро покидать порез, а самодельный бинт и вовсе вернул все на круги своя. Ну, насколько это вообще было возможно в моем-то состоянии. Я медленно перевернулся на живот, а затем встал на колени. И собрался было продолжить подниматься... но что-то меня остановило. Что-то, смотрящее на меня прямо с поверхности крупных осколков стекла, разбросанных по всему полу.

Не желая верить собственным глазам, я поднял один из них и пригляделся внимательней. То, что я там увидел, сперва не хотело укладываться в голову — на меня, недоуменно хлопая глазами, глядело не мое собственное отражение, а отражение лохматого и очкастого паренька, почетное место на лбу которого занимал шрам в виде молнии.

Я был в чужом теле... но в чьем?

Сама возможность поменяться с кем-то телами для меня не была секретом — ребята, с которыми я вместе проходил обучение, будучи еще одиннадцатилетним мальчишкой, рассказывали множество историй. И хотя большая часть этих историй была плодом воображения верящих в чудеса подростков, некоторые из них все же основывались на реальных событиях. Один конкретный случай был особенно известен в королевских кругах, поскольку касался он именно верхушек власти.

Как-то раз один крестьянский мальчишка-маг подумал, что было бы весьма неплохо стать куда более уважаемым человеком. Мысль же такая его посетила оттого, что соседские ребята с собой его играть не звали, предпочитая проводить время в своем узком кругу. Решив, что все эти неприятности связаны с материальным положением его семьи, маленький маг захотел доказать, что он ничем не хуже, что не деньги являются показателем. Но если кто-то другой в этой ситуации удовлетворился бы простой словесной перепалкой, наш герой был несколько... более оригинальным.

Маленький маг перевернул вверх дном множество библиотек, но нужные свитки с описанием особого ритуала все же отыскал. Мальчик был амбициозен, так что решил сразу же отбросить в сторону все простые чары, известные чуть ли не каждому второму в округе, и взяться за магию посложнее. Переселение души в тело другого человека было идеальным вариантом — в меру сложное, эффектное, полезное. И все по той же причине объектом замены был выбран не абы кто, а сам... король — глава одной из семи крепостей на континенте. Ритуал был сложен, но мальчик справился. А вот то, что началось потом... только одно слово могло описать все происходящее — неразбериха.

Сперва подданные короля не могли понять, почему тот в таких количествах заказывает себе конфеты в покои. Потом вопросов стало куда больше: король капризничал за столом, словно дитя малое; заставлял слуг развлекать себя всем, чем только было можно; снова ел конфеты. И все бы продолжилось в том же духе, если бы истинный король, заключенный в тот момент в теле мальчишки, не достучался до стражи крепости, доказав тем, что он был жертвой магического ритуала. Придворные маги, заподозрившее неладное с самого начала, подтвердили его слова. Но поскольку для возвращения душ обратно в свои тела необходимо было собрать обоих персонажей вместе, исправить ошибку они смогли лишь с приходом истинного короля в крепость.

С тех пор каждый король был обязан носить с собой специальный амулет, предотвращающий подобные неприятности. Новость разлетелась по континенту всего за один день, и такие же меры предосторожности предприняли все главы крепостей. Маленького же мага за подобное обнаружение бреши в безопасности наградили переводом на обучение при дворе с возможностью в будущем стать известным и могущественным колдуном. С течением времени он еще много раз оправдывал подобное "повышение", впрочем, то уже иная история.

Так что вопрос сейчас был не в том, как я вообще мог оказаться невесть где, а в том, что я здесь забыл? Ведь если брать приведенный мной пример с мальчиком и королем, становится понятен выбор подростка: король является очень важной фигурой, значимой, выше него никто не стоит, да и ритуал проводить планировалось по самому максимуму. Но что же заставило владельца этого тела поменяться со мной местами? Учитывая, что тела-то у меня как раз-таки и нет — потерял в бою.

Хм... а ведь тогда, кроме всего прочего, выходит, что кем бы ни был тот, кто меня сюда вызвал, сейчас он именно в мире мертвых — иначе никак, поскольку он поменялся со мною местами. Вот только в этом случае мотивы паренька мне вдвойне непонятны — кто в здравом уме и трезвой памяти станет обменивать жизнь на вечный покой? Загадка.

Однако именно эта загадка позволяет сделать еще один вывод — те картинки, что я не мог поначалу никак остановить, были воспоминаниями вызвавшего меня паренька. Его жизнь, его знания, но обрывками. Технически я могу теперь ими пользоваться как своими, поскольку бывший владелец от них отказался. Откуда я это знаю? Все просто — если они достались мне, а не отправились в небытие вместе со своим хозяином, значит, их намеренно не взяли. Ну, или неосознанно. Такое могло выйти, если владелец до ужаса хотел забыть о каких-то неприятностях, потерях и прочем. Если верен второй вариант, то жизнь этого паренька должна была быть действительно ужасной.

Но предположения предположениями, а остается еще кое-что. Что-то, что я поначалу упустил — я мог оказаться случайной жертвой проводимого ритуала. Такое возможно, хотя я и не сталкивался с подобным лично. Ну, до сих пор. Ритуал мог быть проведен неверно, не по правилам. Что-то точно могло пойти не так. Следовательно, результат мог быть далек от первоначальной задумки. Но утверждать этого я не могу. Это лишь предположение.

Что же хотел сделать таинственный подросток? Этого я не знаю, но это "что-то" однозначно было ориентировано на возвращение кого-то из мира мертвых. Иначе меня бы вообще все это не коснулось.

Но сейчас не время сидеть и размышлять — кто-то из помощников этого паренька может сюда явиться. И чего мне от них ожидать? Не думаю, что подобный поворот их обрадует (хотя и это вопрос спорный). Нужно выбираться, дойти уже наконец до этой злополучной двери.

Но тут неприятности решили, что недостаточно со мною повеселились — где-то за дверью, только ниже этажом, послышались чьи-то шаги.

Все, пора двигать.

Я прислушался к телу — за время, проведенное в размышлениях, успело накопиться еще немного магических сил. Помогая себе руками, я стал медленно подниматься на ноги, что на этот раз было сделать несколько проще. В глазах слегка зарябило, но ничего ужасного не произошло, поэтому я бегло осмотрелся в поисках какого-нибудь места, где можно было спрятаться от незваного гостя. И таковое обнаружилось спустя несколько секунд — прямо в стене возле двери нашлась спасительная ниша, в которой я и поспешил спрятаться. Свет от люстры до нее не доходил, так что разглядеть меня в ней можно было лишь с помощью дополнительного источника света... который вскоре в этой комнате и появился.

Дверь отворилась, и в помещение, освещая пространство вокруг себя волшебной палочкой, вошла девушка.

Я не обнаружил на ней той одежды, что была характерна для магов-фанатиков, от чего-то предпочитающих носить классические наряды вроде мантий и прочего. Нет, она была одета так же, как и маги всех семи крепостей на континенте. Так что все еще не так плохо: была бы она фанатиком, и мне точно несдобровать, а так хоть шанс на спасение есть, если попадусь. Хотя лучше без последнего, конечно.

Обращать же внимание на подобные детали меня научил отец, приводя этих магов в качестве примера того, в каком направлении двигаться не надо. Эти самые фанатики были довольно странной группой, отрицающей наше соитие с маглами и их технологиями, предлагающими взамен отделиться от "недостойных" и идти каждый своей дорогой. Какой был в этом смысл, я понять не мог, поскольку жизнь с "простецами" бок о бок была всем лишь на пользу, но фанатиков этот факт абсолютно не волновал.

Впрочем, ладно об этом, не время сейчас отвлекаться.

Незнакомка сделала шаг, и под ее обувью жалобно захрустели осколки стекла, оставленные мной на полу после недавнего столкновения со шкафом. Но та не обратила на них особого внимания, лишь задумчиво хмыкнула и продолжила движение. Я же просто молча радовался тому, что из моей порезанной руки на пол не упала ни одна капля — все досталось рубашке. Иначе был бы я обнаружен в очень скором времени.

Девушка заинтересовалась лежащими чуть поодаль свитками и направилась в их сторону.

Что же, это мой шанс на побег.

Воспользовавшись подвернувшимся моментом, я собрался с силами и максимально тихо покинул темную нишу возле двери, а затем и комнату. Меня, вроде бы, не заметили, так что теперь предстояло лишь найти дорогу к выходу.

Но и это сложным не было — выйдя из комнаты, я сразу же попал на лестничную площадку. А так как обычно выход из любого многоэтажного дома расположен на его первом этаже, я направился вниз по лестнице. Одной рукой приходилось держаться за перила, а другой за стену. Слабость в ногах никуда не ушла, так что изредка коленки слишком сильно подгибались, что заставляло меня сильнее хвататься за перила. Но вот осталось преодолеть лишь последний отрезок пути, как вдруг ступенька заскрипела и...

— Мерзавцы! Отребье! Порождение порока и грязи! Полукровки, мутанты, уроды! Вон отсюда! Как вы смеете осквернять дом моих предков?!

Моя оплошность пробудила живой портрет, что висел тут, неподалеку. Вот только на подобное приветствие я никак не рассчитывал. Это очевидно, что сейчас на эти крики прибежит та девушка, так что нужно как можно быстрее доковылять до двери дома.

Я плюнул на слабость и пустил почти всю энергию на мышцы ног, преодолев при этом последний отрезок лестницы и вылетев к длинному и чрезвычайно мрачному коридору. Но что же все-таки было во всей этой ситуации замечательно — в конце этого коридора виднелась столь необходимая мне в данный момент дверь. Дверь, ведущая прочь отсюда. Сердце радостно забилось в предвкушении.

— Гарри? — донеслось из той комнаты, с которой начались мои неприятности.

Это шла на крики портрета незнакомка.

Я оперся левой рукой на стену и зашагал так быстро, как только мог.

— Гарри? — снова тот голос. — Это ты? Гарри!

Я не сбавлял темп, дверь все приближалась и приближалась.

— Гарри! Стой! — незнакомка перешла на бег.

Стены коридора осветились магическим огоньком; я понял, что могу не успеть. Но вдруг огонек потух.

— Коллопортус! — послышалось заклинание.

Мимо моего уха что-то прожужжало и врезалось в дверь. Я не обратил на это внимания, решив, что это была неудачная попытка меня остановить. Шаги за спиной затихли, стены снова осветились магическим огоньком.

Но мне было не до этого — я добрался до двери, схватился за ее ручку и, что есть сил, рванул ту на себя... но ничего не произошло. Я повторил попытку — снова неудача.

— Она заперта магией, — донеслось у меня из-за спины. — Без палочки не открыть. Теперь ты со мной поговоришь?

— Поговорю ли? — я медленно повернулся к девушке и оперся спиной на запертую дверь — бег меня сильно вымотал, и ноги слегка дрожали. — Это можно. Например, расскажи мне, зачем твоему приятелю понадобилось засовывать меня вот в это тело?

— Что? — ошарашено переспросила незнакомка. — Гарри, о чем ты...

— Да не Гарри я, — прервал я девушку. — Гарри здесь нет, больше нет. Вот и расскажи мне, будь добра, зачем он запихнул меня сюда, — я кулаком постучал по своей груди, — а сам сбежал, даже записки не оставив.

— Что... ты не... как? — она недоуменно хлопала глазами, так и не удосужившись объяснить мне суть своего вопроса.

— Понятия не имею, что ты только что спросила, — честно признался я. — Но, судя по всему, тебя во все это парнишка не посвятил. Я прав?

— Ты лжешь! — она наставила на меня палочку. — Гарри ни за что бы так не поступил! Говори: к этому причастен Волан-де-Морт? А ты — один из его прихвостней, Пожирателей Смерти, так? Отвечай, где Гарри? Куда вы его дели?

Я даже немного растерялся от этого обвинения — имена, одно пафоснее другого, о которых я и не слышал никогда. Чего только стоит какой-то там Морт. Но угрозу почувствовать я все же был способен. Новости незнакомку не обрадовали, так что сейчас я вполне мог получить незаслуженное проклятие. И хорошо, если только словесное.

Я стал собирать в левой руке энергию, чтобы при необходимости можно было хоть летящее в меня заклинание отбить.

— Что молчишь? — девушка не собиралась опускать палочку. — И почему у тебя... рубашка вся в крови? Ты с дружками причинил Гарри вред? Отвечай!

— Я тебе уже все сказал, — протянул я, продолжая перекачивать энергию в руку. — Меня сюда засунул твой дружок. В комнате этажом выше ты найдешь тому подтверждение — свитки, знаки на полу и прочее. А кровь... это все из-за неудобно поставленного шкафа.

— Это не так, — голос незнакомки задрожал. — Не может быть такого! Я... я тебе не верю.

— Можешь верить, а можешь и не верить, — я пожал плечами. — Но меня вся ситуация тоже не особо радует.

Девушка молчала, не зная что ответить, а я тем временем додумался до идеального способа сбежать отсюда. Энергия, которая уже продолжительное время собиралась в моей руке, могла по моему желанию преобразоваться в любую магическую субстанцию. Дверь, как я понял, была заперта магией, так что отпереть ее можно только магией. И пока незнакомка в замешательстве, никто не мешает мне беспрепятственно открыть эту самую дверь и бежать.

Я завел левую руку за спину и положил ее на шершавую деревянную поверхность. Мысленное указание — и энергия мгновенно преобразовалась в отпирающее двери заклинание.

Да, можно было использовать и банальную Алохомору, но только для этого мне необходима была палочка.

Тишину нарушил громкий щелчок дверного замка, и девушка вынырнула из своих мыслей.

— Как ты... — сделала она шаг ко мне. — Эй!

Но я ее уже не слушал. Только я понял, что незаметно сделать то, что я задумал, мне не удастся, как с силой оттолкнулся от двери, резко развернулся и снова ухватился за дверную ручку. Однако, как выяснилось чуть позже, мне банально не хватило скорости.

Магический огонек позади меня снова потух, и коридор погрузился во мрак.

Последнее, что я запомнил — все пространство озарилось красной вспышкой света... а после я уже ничего не чувствовал.

Мои глаза медленно открывались, изображение становилось все более четким, а затем волной накатили последние воспоминания: странное место, признаки проводимого ритуала, множество неясностей, встреча с незнакомкой, попытка бегства, заклинание в спину... перед глазами забегали картинки со всеми этими событиями, да при том даже не в хронологическом порядке. Но затем все мельтешащие картинки сошлись в одну-единственную. Ту, которую я наблюдал уже своими собственными глазами и в реальном времени. Чистая и легкая голова, какой она казалась несколько секунд назад, снова потяжелела — пришло осознание того, что неприятности никуда не делись.

Одна из них, например, сейчас сидела прямо на полу и рассматривала какие-то свитки, оставленные там настоящим парнем со шрамом на лбу.

Я пробежался глазами по окружающей меня обстановке — снова та комната, откуда я начал свое путешествие, очнувшись в чужом теле. Попробовал пошевелиться, но не смог — оказался крепко связан магическими путами.

Ладно, это не так страшно, важнее узнать другое: сколько магической энергии у меня успело набраться?

Я закрыл глаза и полностью погрузился в себя: магическая энергия сейчас активно генерировалась где-то в районе груди, а после растекалась по всему телу, неся с собой тепло и силу. Физически я сейчас был куда в лучшей форме, нежели во время первого своего пробуждения. На полное восстановление уйдет еще часа два, не меньше, однако я и прямо сейчас могу спокойно пользоваться беспалочковой магией без негативных последствий для своего организма. Другими словами, без сил уже не упаду.

Хотя я все же привык к несколько более высокой скорости регенерации магических сил — мое прежнее тело было способно восстанавливать полностью израсходованную магию за час, не более. Так что прежний владелец этого тела, кажется, магией пользовался не так активно. Скорее всего, лишь от случая к случаю.

Жаль, придется достигать прошлых высот самостоятельно, ничего готового не будет. Впрочем, с моими-то знаниями повторить все уже давно пройденное будет несложно. Самое трудное — поверить, что такое возможно, а все остальное выйдет уже без особых усилий. Вера моя никуда не пропала, так что дело за малым.

Я снова раскрыл глаза и обратил свой взор к девушке, внимательно вчитывающейся сейчас в тексты древних свитков и сильно при этом хмурящейся.

— Убийца — садовник, — нарушил я уже довольно сильно давящую на уши тишину. — Приятного прочтения.

Девушка вздрогнула от неожиданности и бросила на меня недовольный взгляд, вернувшись спустя секунду обратно к свитку. Мне же уже наскучило вот так просто лежать на спине, будучи при этом еще и связанным, поэтому я еще раз проверил путы на прочность.

— Можешь даже не пытаться — ничего не выйдет, — бросила незнакомка, не отрываясь от чтения.

— Знала бы ты, сколько раз я это слышал, — усмехнулся я, девушка лишь скептически покачала головой.

Ну что же, если я избавлюсь от этих веревок, пусть меня не винит — сама будет виновата, что меня недооценила.

Все мои действия не были напрасными. И когда я ерзал, пытаясь освободить руку или ногу, я не бежать таким образом пытался, а вычислял заклинание, что было на меня наложено. Я знаю по меньшей мере четыре связывающих заклинания, и от каждого избавляться нужно по-своему. И прямо сейчас я был практически уверен, что подвергся "задержанию" с помощью Инкарцеро. Дешево и сердито, как можно было бы оценить эти чары, но и они не были совершенны: путы можно легко снять, сложность лишь в том, что необходимо знать, на какую часть тела заклятие было наложено. Не знаю, на что рассчитывала эта незнакомка, но распутаться мне не составит труда. Максимум уйдет на все это пара минут.

Я стал поочередно собирать энергию то в левой руке, то в правой, затем перекачивал ее в ноги — все без результата. Значит, чары были наложены либо на голову, что маловероятно, либо на грудь. Решив сперва проверить второй вариант, я перенаправил потоки энергии на грудную клетку, а затем преобразовал энергию в заклинание, отменяющее эффекты большинства распространенных чар и звучащее при использовании палочки как Фините. Стоило мне это сделать, как раздался негромкий хлопок, и веревки ослабли.

Девушка оторвалась от свитка и резко вскочила на ноги, выхватив из рукава волшебную палочку.

— Как ты это сделал? — направила она палочку на меня.

Но мне было не до этого — я хотел размять наконец свои затекшие конечности. А посему я скинул с себя остатки веревок, неспешно спустил ноги с диванчика, на котором пробыл... неизвестно сколько времени, занял вертикальное положение, а уже после всего этого стал спокойно потягиваться во все стороны. Девушка не спускала с меня взгляда, все время держа на прицеле.

— Эх... так-то лучше, — беззаботно отозвался я, закончив упражнения, и вернулся на диванчик. — Ну, чего стоишь? — указал я на стоящее неподалеку кресло. — А то неприлично как-то сидеть самому, пока дама на ногах.

— Как ты это сделал? — повторила свой вопрос незнакомка, пропустив мимо ушей мои слова. — Я тебя обыскала — палочки при тебе не было.

— Ну, поверю тебе на слово, — хмыкнул я, сцепив руки в замок. — Хотя приличные девушки не должны лазать по чужим карманам.

— Чужим? — возмутилась незнакомка. — Тебе они тоже не принадлежат, знаешь ли!

— Это все зависит от того, с какой стороны посмотреть, — расплылся я в широкой улыбке. — Хотя дело то не меняет — карманы для тебя хоть как будут чужими.

— Прекрати, — прервала меня девушка. — Меня сейчас твои карманы меньше всего волнуют...

— Тогда зачем ты о них заговорила? Может просто...

— Не может. Что бы ты там ни хотел сказать — не может.

— А может все-таки...

— Нет!

— Ну ладно.

Девушка молчала, пытаясь просверлить меня взглядом.

— Ты смотри не переусердствуй, — снова заговорил я. — А то глаза из орбит наружу полезут...

— Силенцио! — взмахнула незнакомка палочкой, и мои челюсти намертво сжались. — Все, остряк? Угомонился? — она самодовольно хмыкнула.

Я потратил секунду-вторую на отмену заклинания при помощи уже привычной перекачки энергии и дальнейшей ее замены на заклинание, а затем заговорил вновь.

— Не совсем, — как ни в чем не бывало отозвался я, глаза девушки расширились от удивления, а ухмылка стерлась с ее лица. — Но если дама так сильно хочет, чтобы я помолчал... я готов пойти на некоторые уступки.

— Как ты... как?! — стала она закипать. — Как сделал это?

— Магия, — пожал я плечами, стараясь не засмеяться от всей этой ситуации. — Но, быть может, мы все-таки поговорим о чем-то более интересном? Например, что я вообще здесь делаю?

— Меня это интересует не меньше твоего, — отозвалась незнакомка.

— И что же говорят свитки? — нахмурился я. — Ритуал вызова кого-то с того света?

— И откуда ты это знаешь, любопытно? — угрожающе покачала она палочкой, подозрительно прищурившись. — Говорил, что не имеешь к этому отношения.

— От своих слов не отказываюсь, — махнул я на нее рукой, погружаясь в размышления. — Как хорошо ты знала этого... как его там... Гарри, да? Как хорошо ты его знала?

— Это у тебя спрашивать надо...

— Так, прекрати. Сейчас же, — жестом остановил я девушку. — По твоему поведению могу предположить, что вы были, хм... друзьями? Лучшими друзьями? Я прав?

Девушка не ответила.

— Значит прав, — кивнул я сам себе. — Тогда ты должна знать, кого он хотел вернуть из мира мертвых. Кто недавно погиб?

— А уж это тебя точно не касается, — не пожелала незнакомка делиться подробностями.

— Ладно, — отмахнулся я. — Сам узнаю.

Я закрыл глаза и обратился к полученным в подарок от Гарри воспоминаниям.

Беспорядочные картинки вновь замелькали перед глазами, так что сперва пришлось их в очередной раз усмирять. Но вот скорость была подобрана, и я стал перебирать все происходящее в обратном порядке. В некоторых моментах я узнал обстановку этого дома, где находился сам, но в остальном все было новым для меня. И я говорю не только об архитектуре, я говорю... о мире. Всем мире в целом. Он был другой.

Улицы, техника, люди — все это было мне непривычно. Маглы не пользовались магическими предметами; маги не ходили среди маглов; по улицам ездили примитивные металлические автомобили; а в небесах парили не сильно отличающиеся в технолого-магическом плане самолеты... я хотел всего лишь найти нужный мне момент в памяти, а сам наткнулся на информацию о том, что попал... в другой мир.

По спине пробежался неприятный холодок.

Не желая верить этой информации, я распахнул глаза и резко вскочил с диванчика, от чего тот жалобно заскрипел.

— Эй! — окликнула меня девушка. — Далеко собрался?

Но мне было не до нее, я хотел лично убедиться в том, что видели чужие глаза. Я буквально подлетел к занавешенному окну, отбросил штору в сторону... и шумно выдохнул — мои опасения подтвердились. Это уже не мой привычный мир, я попал в другую реальность. Так что моя попытка бежать из этого дома, чтобы попасть в безопасное место, не увенчалась бы успехом в любом случае. Даже если бы я не получил заклинание в спину.

— Ну, Виктор, ты попал, — протянул я.

— Какой еще Виктор? — вырвал меня из размышлений голос девушки.

Я медленно повернулся к ней лицом и задумчиво потер свой подбородок.

— Виктор — это я, — пожал я плечами. — Зовут меня так.

— Очень полезная информация, — с сарказмом произнесла незнакомка.

В этот раз промолчал уже я, просто скрестив руки на груди и опершись спиной на стену. Мне было не до того сейчас, чтобы на колкости отвечать — для меня весь мир только что перевернулся. В буквальном смысле. Поэтому сейчас я просто уставился в одну точку и думал.

Вообще были у меня сейчас довольно странные чувства. С одной стороны присутствовала какая-то легкость, что теперь я ни от кого не завишу, никуда не нужно возвращаться... а с другой — я попал в совершенно незнакомый мне мир. Как тут все устроено? Кто правит? Одни загадки. С этими чувствами необходимо было разобраться, чтобы в дальнейшем они не сыграли против меня самого. Например, чтобы я не впал вдруг в депрессию, не затосковал бы вдруг по дому... все в таком духе. Так что мне было чем сейчас заняться.

— Эм... Виктор? — осторожно сделала шаг мне навстречу девушка, недоуменно хмурясь и при этом не спеша опустить палочку.

— Да? — я отрешенно на нее взглянул.

— Все... в порядке? — она внимательно следила за моей реакцией, видимо рассчитывая на возможное нападение с моей стороны.

Я устало приложился затылком к холодной стене.

— Представь, что ты попала в совершенно другую реальность, другой мир, — негромко заговорил я. — Где все, кого ты знала... не существуют. Где действуют другие законы, сама история развивается в ином направлении. Что попала ты сюда непонятно зачем, непонятно как... было бы у тебя в этом случае все в порядке? — я невесело усмехнулся.

— Другая реальность? — нахмурилась девушка.

— Да, насколько я могу судить.

— И что же было в "твоей" реальности? — скептически хмыкнула незнакомка.

— Ну, — почесал я свой затылок. — Для начала: маги и маглы объединились и более не пытались друг друга уничтожить. Здесь я подобного не наблюдаю. Впрочем, я здесь вообще мало что знакомого наблюдаю. Проще будет перечислить то, что есть и здесь, чем то, чего здесь нет.

— И как ты себе вообще представляешь возможность перенестись из одной реальности в другую? — девушка буквально всем видом показывала, что не верит ни единому моему слову.

— Представляю? — усмехнулся я. — Более того: я ЗНАЮ, что такое возможно. Как пример: принц северной крепости, располагающейся относительно недалеко от нашей, самолично проделывал такой фокус. Лет за тридцать до моего рождения. И ничего — успешно переместился сначала туда, а после обратно. Как? Это уже другой вопрос.

Эту историю я рассказывал скорее для того, чтобы усыпить внимание девушки, не более. Зачем? Просто занимаясь осмотром помещения, я обнаружил закатившуюся под шкаф... волшебную палочку. Ту самую потерянную палочку покинувшего нас Гарри. А поскольку из нас двоих в этой комнате палочки не было лишь у меня, воспользоваться находкой я имел полное право.

Постоянно пользоваться беспалочковой магией было бы весьма и весьма затратно, в то время как палочка позволяла снизить расходы магии в несколько раз. Так что польза была очевидна. Осталось до этой "пользы" только добраться...

— Ага, а потом он сел на единорога и улетел на том в космос, — засмеялась девушка. — Что еще расскажешь?

— Я много чего могу рассказать, — пожал я плечами. — Но ты и так слишком много уже узнала. Пора тебе немного вздремнуть и переварить информацию.

— Что? — снова засмеялась незнакомка. — Я не буду сейчас спать, что бы ты там ни...

Но договорить она не успела. Потратив почти четверть своих магических сил на это беспалочковое заклинание, я погрузил девушку в сон. Вот только не учел того, что она в это время стояла на ногах, поэтому пришлось дополнительно ловить ее уже другими чарами. Но все же в конечном итоге незнакомка благополучно оказалась на диванчике.

Учитывая силу моего заклинания, пробыть в блаженном неведении она должна где-то с час, а может больше... будет видно. А прямо сейчас у меня есть дела. Сперва палочка, а потом весь мир... то есть библиотека. В этом доме же есть хоть какие-то книги, верно? Буду изучать реальность, в которую попал, а заодно пересматривать некоторые воспоминания Гарри. Покидать это тело и возвращаться в мир мертвых я совсем не хочу, так что буду выкручиваться.

В последний раз поглядев на мирно спящую незнакомку, разбросавшую свои длинные каштановые волосы по подлокотнику диванчика, я хмыкнул про себя и двинулся к стоящему неподалеку шкафу. Вытащив из-под него закатившуюся волшебную палочку и проверив ее работоспособность простым Люмосом, я удовлетворенно кивнул и сунул палочку себе за пояс.

— На единороге в космос? — хмыкнул я, покидая комнату и выходя на лестничную площадку. — Знала бы она, что космические корабли в моей реальности строила именно компания "Единорог".

Библиотеки в доме не оказалось. Даже самой маленькой. Так что либо она была хорошо упрятана, либо ее здесь и не было никогда. Хотя нет, еще остается вариант, что от всех книг давным-давно избавились, но на конечный результат все эти предположения никак не влияют — как книг не было, так они и не появились. Никакая магия тут не поможет. Впрочем, я все же отыскал какой-никакой источник информации — газету "Ежедневный Пророк". Насколько этому источнику можно доверять? То уже другой вопрос, но на безрыбье и рак... в общем понятно.

Мне хватило и пары-тройки номеров газеты, завалявшихся в комнате Гарри, что располагалась на третьем этаже дома, чтобы представить себе ситуацию в этом мире. Ну, или ситуацию конкретно в магической части Англии. Заодно я понял, о каком таком Волан-де-Морте в самом начале нашей встречи говорила незнакомка. Правда, из-за того, что этого персонажа в газетах величали не иначе как Тот-чье-имя-нельзя-называть, пришлось обращаться к памяти Гарри, выискивая любые совпадения такого прозвища с реальным именем. Пожиратели Смерти тоже весьма часто мелькали в новостях. Особенно активными они были в плане нападения на маглов (которые и противопоставить-то им ничего не могли). И вот какой вывод можно было сделать на основании полученных сведений: маги готовились устроить настоящую войну против... других магов. Неожиданно, правда? Но и это еще не все — причиной в каком-то смысле были те самые маглы.

В общем, полная неразбериха. Неразбериха, в которой главные роли отводились Волан-де-Морту и мне, поскольку теперь именно я здесь вместо Гарри. Так что отдыхать мне не придется. Это очевидно. Более того, я попал в такого героя этого мира, в которого в здравом уме никогда бы не сунулся. При любых условиях. Но кто меня спрашивать будет, верно? К тому же альтернатива этому телу, как я уже говорил, далеко не такая уж и заманчивая — умереть я всегда успею.

И вот сейчас, сидя прямо на кровати в комнате Гарри и перематывая скучные моменты в доставшейся от него памяти, я услышал за закрытой дверью чьи-то шаги.

Хотя почему чьи-то? Я прекрасно знал того, кто так неумело подкрадывался к месту моей дислокации. Все же в доме мы с ней сейчас были одни. Ну, если не считать странного домового эльфа, присутствие которого я обнаружить-то с помощью магии сумел, а вот найти — нет. Но да с ним и потом можно будет разобраться.

Шаги стихли, и я заговорил так, чтобы за дверью было слышно:

— Заходи, Гермиона. Как спалось?

Да, путешествие по мрачным глубинам памяти парнишки со шрамом принесло определенные плоды. Например, я узнал имена некоторых наиболее приближенных к нему людей. Одной из них была Гермиона — незнакомка, которую я около часа назад отправил в царство Морфея.

Спустя несколько секунд дверь медленно отворилась, и внутрь комнаты вошла чем-то недовольная Гермиона. В своей правой руке она сжимала волшебную палочку.

— В чем был смысл? — хмуро поинтересовалась девушка. — Ты обезвредил меня, но после даже не забрал палочку... и не связал. И не сбежал прочь из дома, что пытался сделать в самом начале. В чем смысл?

— Потому что цель была не тебя обезвредить, как ты выразилась, — я усмехнулся, — а просто дать себе чуть больше времени.

— Времени на что? — скрестила Гермиона руки на груди. — Вызвать сюда подмогу?

— Опять за свое... — устало протянул я, повалившись на спину и подсунув под голову подушку. — Поверь, если бы я хотел от тебя избавиться, я бы давно это сделал. Сама же удивилась, что я у тебя палочку не отобрал.

— Может, ты хотел в доверие втереться...

— Зачем? — развел я руки в стороны, продолжая лежать на кровати. — Вот зачем мне это делать? Сама смотри: ты говоришь, что я прислужник Волан-де-Морта? Что я причастен к исчезновению Гарри? Тогда ответь: если я все так удачно провернул, избавился от истинного Гарри, то почему я должен оставить в живых тебя, Рона и всех прочих? Ведь друзья — единственные люди, способные раскрыть странное поведение Поттера. Заподозрить неладное. Не избавиться от вас всех — это самый крупный просчет. Ну, это если бы я действительно был тем, кем ты так хочешь меня видеть.

— А на что ты рассчитывал? — иронически вздернула бровь Гермиона. — На теплый прием? Я не знаю, кто ты такой. Не знаю, откуда ты взялся. Ничего не знаю. И я должна тебе верить? На слово?

— Справедливо, черт возьми, — недовольно протянул я, глядя в потолок, но затем мою голову посетила гениальная мысль. — Слушай, — я резко занял сидячее положение, и Гермиона от неожиданности направила на меня палочку, — а у тебя сыворотка правды есть?

На такие меры я решил пойти по одной простой причине: я в этом мире новичок, так что какая-нибудь поддержка мне совсем не будет лишней. А Гермиона вполне подходила на роль союзника. Хотя бы один тот факт, что она до сих пор не сдала меня никому из взрослых магов, говорил о том, что шанс найти с ней общий язык очень велик. Так что если я сейчас докажу ей, что не имею злых умыслов и не причастен к пропаже Гарри, то обрету если не друга (что за такие короткие сроки попросту невозможно), то хотя бы нейтрально настроенную по отношению ко мне волшебницу. И при том довольно сильную, если верить воспоминаниям все того же Гарри.

Некоторое время Гермиона подозрительно на меня глядела, но в конце все же опустила палочку.

— Осталось немного, — нехотя заговорила она. — Но лишь на одного человека хватит, не больше. И не смотри ты на меня так! Я не хочу весь запас на тебя истратить!

— А хочешь раз и навсегда разобраться с тем, друг я тебе или враг? — я пожал плечами, довольно улыбаясь. — Отвечу на любой твой вопрос и не смогу соврать — не это ли тебе сейчас нужно? Или тебе по нраву находиться в одном помещении с человеком, от которого неизвестно чего можно ожидать? Который нападет на тебя, стоит лишь отвернуться.

— Ладно, ладно, — подняла Гермиона руки в сдающемся жесте. — Но учти: ты сам об этом попросил.

— Никаких претензий заранее не имею, — хмыкнул я.

Гермиона лишь покачала головой и расстегнула молнию на маленькой сумочке, перекинутой через плечо.

— Акцио Веритасерум! — взмахнула она палочкой и поймала вылетевший из сумочки пузырек.

Судя по виду, в нем и правда осталось лишь несколько капель — достаточно, чтобы заставить одного или двух человек раскрыть свои самые сокровенные тайны, но не больше. Непонятно только, зачем Гермиона постоянно носит с собой сыворотку правды... но да сейчас то не столь важно. Напротив, мне радоваться нужно, иначе пришлось бы другие способы доказать свою невиновность пробовать. И не факт, что они оказались бы такими же действенными, как исповедь под действием Веритасерума.

Гермиона задумчиво вертела пузырек в руках, что-то высчитывая в уме, а затем, приняв окончательное решение, заговорила:

— Значит так, герой, — перевела она взгляд на меня. — Чтобы ответы твои были как можно более честными, пить будешь ВСЕ, что здесь осталось. Чтобы я точно была потом уверена в твоей невиновности. Или виновности, как получится.

— Антидот имеется? — почесал я свой затылок. — Или придется ждать, пока действие само не прекратится?

— Антидота нет, — коварно усмехнулась Гермиона, наклонив голову на бок. — Все еще хочешь ответить на все мои вопросы?

— Хочу, — недовольно скривился я, представив свою и без того не радужную участь, вот только выхода из сложившейся ситуации нет, как я уже говорил. — Надеюсь, это последний раз, когда я пью эту гадость.

Гермиона усмехнулась и протянула мне пузырек с бесцветной жидкостью.

Помнится, когда-то очень и очень давно, когда я был еще жив и в своей реальности, сыворотку правды учитель заставлял меня пить раз за разом, дабы я в дальнейшем был способен ей сопротивляться. Сопротивляться-то ее действию я научился, но вот эти ощущения после приема... мягко говоря, неприятные. Но поделать нечего, коли сам вызвался.

— Сперва задавай самые важные вопросы, — предостерег я Гермиону, приняв из ее рук бутылочку. — Чтобы не было сомнений в правдивости моих слов. И даже мыслей не возникало, будто я воспользовался тем, что действие сыворотки заканчивалось.

Я запрокинул свою голову и влил в рот все содержимое пузырька. По телу, от макушки и до пят, разлилась слабость. Не хотелось ни куда-то идти, ни даже думать. Рука с пустой бутылочкой обессиленно упала на кровать, лицо приобрело равнодушное выражение. Все проблемы мгновенно покинули меня, в голове стало пусто, и лишь далекий, едва слышимый голос где-то на периферии сознания пытался до меня достучаться, сообщить, что все это можно легко прекратить. Но сейчас мне это было не нужно: я приложил определенные усилия и специально заглушил голос.

Гермиона осторожно ко мне приблизилась и заглянула в лицо.

— Ты меня слышишь? — она прищурилась.

— Да, — в моем голосе не было эмоций.

— Как тебя зовут? Имя и фамилия.

— Виктор Кроу.

Я словно наблюдал за всем происходящим со стороны. Очень специфичные ощущения, должен признать. Ты вроде бы понимаешь, что можешь промолчать, но при этом продолжаешь отвечать на все новые и новые вопросы.

— Ты служишь Волан-де-Морту? — продолжала Гермиона задавать вопросы.

— Нет.

— Ты здесь по чьему-то поручению?

— Нет.

— Ты причастен к исчезновению Гарри?

— И да, и нет.

— Поясни. Ты специально занял это тело?

— Я занял это тело случайно. Вернее думаю, что все было именно так. Я считаю, что в ритуале Гарри произошла ошибка. Он хотел вернуть кого-то из мира мертвых, но вместо этого поменялся со мной местами.

— Где он теперь?

— В мире мертвых.

Брови Гермионы уверенно поползли вверх.

— Что это значит? — ошарашенно переспросила она. — Он не в другом теле?

— Нет. К моменту проведения ритуала я был уже мертв, поэтому он просто поменялся со мной местами. Так что теперь он в мире мертвых вместо меня.

— Как... как же это? — она без сил опустилась на стул, что стоял неподалеку. — Как... ты можешь его вернуть?

— Нет.

— Почему? — вскочила Гермиона на ноги. — Почему?!

— Я не знаю, как это сделать. Если я попал сюда только благодаря ошибке Гарри, то повторить эту ошибку я не способен.

— Но ты же помнишь то, что происходило с Гарри, верно? — понизила тон Гермиона, глядя на меня умоляющими глазами. — Ведь ты сейчас в его теле.

— Верно.

— Вспомни, что он делал и как. Повторишь — Гарри вернется.

— Исключено. Последнее воспоминание, доставшееся мне от Поттера, показывает его приход в этот дом. Дальше все покрыто мраком.

Гермиона какое-то время просто молча на меня смотрела, не желая верить своим ушам. Однако от меня помощи было не дождаться, поскольку я все еще был под действием сыворотки, так что она решила во всем разобраться самостоятельно. Скрестив руки на груди, Гермиона пыталась хоть что-нибудь придумать, но ничего дельного, судя по всему, ей на ум не приходило. Уж не знаю, сколько десятков различных вариантов выхода из сложившейся ситуации она успела пересмотреть, но результаты были печальные. Гарри было не вернуть — девушка это понимала.

В конце концов, глубоко вздохнув, Гермиона решила продолжить допрос.

— Ты правда прибыл из другой реальности? — тихо поинтересовалась она, возвращаясь на стул.

Было видно, что новости ее совсем не обрадовали, но с этим я уж никак помочь не мог. Правда — вещь не всегда приятная.

— Да.

— И маги там живут бок о бок с маглами?

— Да.

— Прекрасный, должно быть, мир... — устало протянула она, о чем-то задумавшись.

Впрочем, было и так понятно, о чем она размышляла. Но затем, вынырнув из этого омута мрачных мыслей, Гермиона задала следующий вопрос.

— А кем ты был в том мире?

— Принцем одной из семи крепостей на континенте.

— Принцем? — слегка улыбнулась она. — Как же так вышло, что будучи принцем ты попал в мир... мертвых?

— Война. Всему виной война. На крепость напали.

— Как я тебя понимаю... — погрустнев, протянула Гермиона. — Миры разные, а история... история повторяется. Но сколько же тебе лет, принц Виктор? А то мало ли, вдруг обращаться к тебе я должна на "вы" в силу разницы в возрасте.

— Семнадцать.

— Ну, значит обойдешься: на "вы" к тебе теперь разве что только Кикимер обращаться будет, — натянуто улыбнулась Гермиона.

И только спустя столько не особо важных вопросов, она решила все же задать тот, который следовало озвучить чуть ли не самым первым:

— Мне стоит тебя опасаться? — она внимательно на меня посмотрела. — Стоит ожидать от тебя неприятностей? Ожидать того, что за моей спиной ты будешь строить против меня козни?

— Нет.

Гермиона кивнула сама себе и снова о чем-то задумалась, а тем временем действие сыворотки правды стало проходить. Вялость постепенно спадала, мысли начали возвращаться на свое законное место... а затем я заметил как-то слишком подозрительно рассматривающую меня Гермиону. Словно она задумала какую-то гадость и вот-вот ее осуществит.

Кажется, нужно как можно скорее блокировать эффект Веритасерума.

— Как ты снял с себя магические путы, избавился от чар немоты и погрузил меня в сон без палочки? — хитро щурилась Гермиона. — Как ты это сделал?

— Беспалочковая... тайна! — не успел я вырваться из лап противной жидкости вовремя. — Тайна! — замахал я руками. — Все, ничего больше не скажу.

— Беспалочковая тайна? — иронически вздернула бровь Гермиона. — Или беспалочковая магия?

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — я снова повалился на спину и уставился в потолок.

Скрипнул стул, послышались легкие шаги, и надо мной нависло личико Гермионы.

— Значит так, герой, — она ткнула меня пальцем в грудь. — Раз ты весь такой белый и пушистый, то так уж и быть, останешься здесь. Но за эту возможность придется платить.

— Что-то мне подсказывает, что речь не о деньгах, — недовольно скривился я, скрестив руки на груди.

— Правильно, Виктор, правильно, — ответила Гермиона. — Плата — обучение. Например, беспалочковой магии. Что скажешь?

— Будто у меня есть выбор, — пробурчал я.

— Есть, — пожала Гермиона плечиками. — Но если откажешься меня обучать, я расскажу про тебя Дамблдору и всем остальным. Хочешь?

— Чтобы я еще хоть раз согласился выпить эту сыворотку правды... — закатил я глаза.

Девушка слабо улыбнулась и направилась к выходу из комнаты.

— Желательно начать обучение сегодня, — остановилась она в дверях. — Но я буду тебе очень благодарна, если ты дашь мне некоторое время побыть одной.

И Гермиона покинула помещение, оставив меня один на один со своими собственными мыслями.

А подумать действительно было над чем, поскольку во время допроса у меня этой возможности не было из-за действия сыворотки. И сейчас, например, я пытался проанализировать последний разговор с Гермионой. Очень неоднозначный разговор, если честно. Да, мои мыслительные процессы были временно блокированы, однако все остальное воздействию не подверглось. Поэтому в данный момент я под несколько иным углом рассматривал произошедшее.

И вот, что из этого выходило.

Определенные подозрения вызывала реакция Гермионы на мои слова о том, что Гарри покинул мир живых: это известие ее расстроило не в той степени, в какой должно было. Ну, по моему мнению, во всяком случае. Мне даже на мгновение почудилось, будто в ее глазах плескалась... решимость, что ли. Не горе, не отчаяние от невозможности вернуть лучшего друга, а именно решимость этого друга вернуть. Любым способом, невзирая на последствия. Да, поначалу неожиданное известие Гермиону несколько подкосило, но она очень быстро взяла себя в руки. Притом настолько быстро, что даже я бы так не сумел.

И этот ультиматум, выдвинутый девушкой в самом конце нашего с ней разговора, еще больше настораживал. Почему? Ну, хотя бы потому, что обучение — это последнее, о чем ты решишь попросить непонятно откуда взявшегося чужака. Учителем выбирается тот, кому ты можешь довериться, не ожидая подвоха. А я? Разве я уже заслужил это самое доверие? Да и в просьбе крылся какой-то подвох, какой-то скрытый умысел... В чем же тогда был смысл ее действий? Есть у меня некоторые мысли по этому поводу.

Например, она решила использовать меня, а точнее мои знания о магии, чтобы с их помощью как-то добиться возвращения Поттера. И такой расклад, признаться, меня нисколечко не радовал: возвращать в этот мир Гарри я совершенно не собирался. И это не оттого, что я эгоист (хотя это тоже правда), просто шанс прожить еще одну жизнь выпадает очень редко. Им нужно пользоваться, а не играть в благородство.

Поэтому мое нежелание заниматься обучением Гермионы было связано по большей части с тем, что у нее каким-то чудесным образом могло реализоваться задуманное. Я имею в виду возвращение блудного Поттера. Такого счастья мне даром не надо. И хотя я не был уверен в самой возможности это дело провернуть, проверять все опытным путем я совсем не горел желанием.

Не исключено, что моя теория о Гермионе, втайне задумавшей вернуть Гарри, является слишком надуманной. Однако теории имеют не всегда приятное свойство неожиданно подтверждаться. Поэтому поступить нужно следующим образом: сперва убедиться, что Гермиона действительно намерена вернуть Поттера в его законное тело, а затем всячески этому противодействовать. Успокоиться можно будет лишь в том случае, если мое предположение будет опровергнуто, не раньше.

И так как последняя фраза Гермионы являлась просьбой ее не беспокоить, нужно сделать все с точностью до наоборот. Она могла отправиться за сведениями по свершенному ритуалу, чтобы придумать, как провести его вновь, поэтому необходимо как можно скорее добраться до свитков, брошенных на полу в той мрачной комнате с неудобно поставленным шкафом, и прибрать их к рукам. Пускай достанутся лучше мне, чем Гермионе — она их сразу же использует по назначению, а я только изучу. Ну, и удостоверюсь, что обратить ритуал вспять не представляется возможным.

Вот только если и действовать, то прямо сейчас. Кто знает, как быстро можно разобраться с принципом действия ритуала. И как быстро Гермиона доберется до свитков.

Порешив на этом, я резко поднялся с кровати и покинул комнату.

Чтобы добраться до пункта назначения, мне требовалось спуститься на один этаж ниже, так что я незамедлительно направился в сторону лестницы. Но не всегда планы реализуются в том виде, в котором были изначально задуманы, поэтому ровно в тот самый момент, когда я уже проделал половину пути, и моему взору предстала закрытая дверь в нужное помещение, та неожиданно щелкнула замком и распахнулась.

Вот только сами по себе двери открываться не умеют, это ни для кого не секрет, так что пару секунд спустя в проходе показалась подозрительно озирающаяся по сторонам Гермиона, удерживающая в своих загребущих ручках три свитка с текстами. Только чудом я сумел вовремя наложить на себя чары невидимости, истратив при использовании этого заклинания в беспалочковом виде почти половину накопившейся магической энергии. Слегка покачнувшись от того, что в глазах на мгновение потемнело, я крепко ухватился за перила лестницы. Этот звук и привлек внимание девушки: она воровато огляделась, но, никого не обнаружив, двинулась дальше.

Да уж, вот и подтвердились мои опасения. Это еще хорошо, что подтвердились они так скоро, иначе не сладко бы мне пришлось: разобралась бы Гермиона с действием ритуала, провела бы его без моего ведома и все, прощай мир живых.

Она не бросила попыток вернуть Гарри обратно из мира мертвых, это очевидно. И вместе с тем весьма логично. Во всяком случае, поведение девушки более не вызывало у меня вопросов. А ее видимое смирение с потерей своего друга, выходит, было простым обманом с целью добиться того, чтобы я успокоился и не ожидал от нее подобной... пакости. Да, для меня это именно пакость.

Но коварные умыслы коварными умыслами, а сейчас важнее то, что эти свитки уходят у меня прямо из-под носа. И их никак не перехватить, не дав обнаружить при этом себя. Проблема на ровном месте. Что ж, придется выжидать удобный момент, чтобы подобраться к текстам ближе и прочесть хоть часть.

Поиграю в шпиона.

* * *

Если кто-то бы ко мне подошел и заявил, что нельзя на протяжении трех часов неотрывно заниматься одним и тем же делом, я отправил бы его в самые дальние края, о каких только был на тот момент в курсе: Гермиона была живым примером, опровергающим это утверждение. И нет, я не следил за ней все это время — я бы попросту сошел с ума — я лишь ограничился сигнальными чарами, наложенными на все пространство ее комнаты, которую Гермиона считала самым безопасным местом на всем белом свете. Ну, это я утрирую, конечно, хотя доля правды в моих словах присутствует. Очень большая доля.

Однако против природы не могла пойти даже Гермиона, какой бы настойчивой она в этом вопросе ни была. Организму необходимы ресурсы для нормального функционирования — это факт, и он был хорошо известен девушке. А вместе с тем этот факт был на руку и мне: стоило Гермионе отлучиться на кухню за пропитанием, я тут же рванул в ее комнату, радуясь тому, что чудеса хоть изредка, но случаются. Впрочем, как рванул, так и остановился. Прямо около самой двери в комнату: неприятным сюрпризом оказалось то, что к моим собственным сигнальным чарам добавились чары авторства Гермионы — сигнальные, защитные, а также отвлечения внимания. И хотя с последними вышел промах — на меня они не подействовали — того же нельзя было сказать о первых двух, работающих вполне исправно.

Что же, придется их аккуратно убирать. Иначе неминуемо мое обнаружение, а я не для того прождал целых три часа.

Я достал свою волшебную палочку и решительно двинулся к двери.

Подобно саперу на минном поле, я максимально аккуратно орудовал волшебной палочкой, "обрезая" магические сети установленных заклинаний. Хотя определенные неудобства были связаны с тем, что нити приходилось буквально нащупывать, поскольку глаза мои не были предназначены для их обнаружения. И вот так, на протяжении целой минуты определяя свободной левой рукой магические нити и обрезая их затем палочкой в правой руке, я медленно продвигался к столу, на котором были сложены свитки с текстами. И только расправившись с последними чарами, наложенными на комнату, я смог наконец убрать палочку и обратить внимание на содержание древних текстов, до которых пытался добраться уже столько времени.

Беглый осмотр позволили понять, что свитки были своего рода инструкцией к действию: в них было указано, что необходимо делать и в какой момент; какие слова произнести, чтобы достичь определенного результата... в общем, все в таком духе. Но особо вдаваться в подробности было некогда — Гермиона могла заявиться в любой момент, так что я решил развернуть все три свитка сразу и уложить их рядом, чтобы определить назначение проводимого ритуала было куда легче и быстрее. Ведь я все еще не был в курсе того, что именно Гарри хотел проделать — были лишь предположения.

Вот только стоило мне уложить древние тексты вряд, как обнаружилась любопытная деталь: на каждом свитке в правой нижней его части, в самом углу, располагался какой-то товарный знак — эти свитки были куплены в магазине. Ну, или украдены, что уже не столь важно. Но что за магазин?

Я пригляделся к знаку внимательней... но затем что-то пошло не так.

Голова неожиданно закружилась; в висках закололо; и перед глазами начали вспыхивать, одна за другой, картинки из воспоминаний. Однако если раньше подобные фрагменты просто мельтешили пред глазами, очень быстро друг друга сменяя и мешая на них сосредоточится, сейчас было что-то... особенное. Я ухватился за край стола, чтобы не потерять равновесие и не рухнуть на пол, а затем стал всматриваться в изображения. Картинки касались определенного места, и при том довольно мрачного. Мне были показаны многочисленные повороты, улочки, дорога куда-то вдаль... заканчивающаяся невзрачным магазинчиком. Что-то внутри пыталось мне подсказать, что это место я знаю, что был там не так давно. Эта непонятная сила уговаривала меня отправиться на зов, словно там находится что-то чрезвычайно важное...

Это наваждение длилось целую вечность, а затем все пропало, словно по мановению волшебной палочки. Пропало, но оставило свою метку, ориентир. Достаточно было лишь прислушаться к странному голосу внутри, продолжающему что-то тихонько нашептывать... и я сумею прийти прямо к тому месту из видения. Сумею, нужно лишь...

Но мои мысли прервали шаги на лестнице — Гермиона возвращалась. Меня все еще немного потряхивало; очень слабо, но все же кружилась голова. И, тем не менее, мне было предельно ясно одно — отсюда необходимо быстро уходить. Сейчас же. Мотнув головой, я быстрым шагом направился прочь из комнаты. И все было бы хорошо... если бы в дверях я не столкнулся с Гермионой.

— Что ты здесь делаешь? — удивленно вздернула она брови, вынырнув из своих размышлений, а затем поглядела мне за спину. — И почему ты...

— Да так, комнатой ошибся, — брякнул я первое, что пришло в голову, протискиваясь мимо Гермионы. — Ну, я пойду. Проветриться нужно.

И быстрым шагом, не оборачиваясь назад, я направился вниз по лестнице к выходу из дома.

— Проветриться? — послышалось с третьего этажа. — Эй!

Но к этому моменту я уже отпирал входную дверь, так что на возмущения Гермионы внимания решил не обращать. Сейчас у меня были дела куда важнее.

Нужно было срочно проверить тот магазинчик из воспоминаний.

* * *

Вперед и вперед, все дальше и дальше... я двигался вглубь далеко не самого безопасного района магической части Лондона. Я шел на зов, полностью положившись на свои чувства. Неведомая сила меня буквально волоком тащила, не позволяла остановиться и вернуться обратно домой, бросив при этом уже начатое. Сгущались сумерки, поэтому времени отвлекаться на окружающую обстановку у меня не было; по дороге встречались попрошайки, торговцы незаконными товарами, карманники... все те, с кем при иных обстоятельствах я решил бы не сталкиваться в узких переулочках.

— Мальчик, ты не заблудился? — слышалось с одной стороны.

— Может, тебе указать дорогу? — доносилось с другой стороны.

Но я продолжал движение, отпугивая назойливых обитателей этого мрачного местечка волшебной палочкой. Вот только постепенно это работало все неубедительнее и неубедительнее. До пункта назначения оставались считанные метры, стены магазинчика уже виднелись впереди, так что я ускорил шаг.

— Давай за ним, — донеслись до моих ушей чьи-то слова, произнесенные тоном, не предвещающим ничего хорошего.

— Давай, давай, — слышались шепотки за моей спиной. — Не отставай.

Никогда я еще не был так рад закрытому пространству полуразвалившегося магазинчика. Преследователи не решились пройти внутрь следом за мной, оставшись снаружи, так что я мог немного расслабиться. Правда, на обратном пути точно что-то будет...

— Что привело тебя в Лютый Переулок, мальчишка? — донесся до меня скрипучий голос из глубины плохо освещенного помещения. — Что привело тебя ко мне?

Я поднял палочку над головой и зажег на ее конце магический огонек Люмоса. Теперь разглядеть говорившего было куда проще: это был лысый сгорбившийся мужчина лет сорока-сорока пяти; один его глаз был перевязан окровавленной тряпкой; руки и лицо были украшены многочисленными порезами... в общем, выглядел он неважно.

— Что... что ты... — осекся мужчина, разглядев мое лицо. — Ты! — гневно воскликнул он, выхватывая из рукава волшебную палочку. — Тебе хватило наглости явиться снова? Это твоя последняя ошибка!

И стоило ему это произнести, как в мою сторону направился яркий луч заклинания, сорвавшийся с конца его палочки. Я чудом успел избежать магического снаряда, резко отпрыгнув в сторону, так что заклинание угодило прямо в стеклянную витрину магазинчика. Раздался оглушительный взрыв, все помещение тряхнуло, и на пол посыпались осколки стекла. Следующего заклинания я ждать не собирался, поэтому быстро погасил на конце палочки магический огонек и отправил в противника сразу два заклинания друг за другом: сперва обезоруживающее, а следом парализующее заклинание. Мужчина был не особо шустрым, так что от заклинаний уклониться не сумел. Его палочка улетела в другой конец магазинчика, а сам он рухнул на пол, не подавая признаков жизни.

Я стряхнул с плеч мусор и маленькие кусочки битого стекла, а затем двинулся к поверженному бойцу. Он знал Гарри, так что следовало его допросить. Чем скорее, тем лучше. Но стоило мне только сесть перед ним на корточки, чтобы затем связать магическими путами и начать задавать вопросы, как я почувствовал чье-то присутствие в помещении.

Быстро собрав в левой руке немного энергии и невербально преобразовав ее в заклинание обнаружения, я определил незваного гостя: прямо позади меня, в самом темном уголке, под мантией-невидимкой скрывалась... Гермиона.

Кажется, кое-кто решил за мной проследить. Не то чтобы это для меня было чем-то очень неожиданным... скорее даже забавным. Впрочем, эту ситуацию можно использовать в своих целях. Главное устроить правильный "спектакль".

Я вернулся к горе-бойцу. Его следовало обездвижить, но вместе с тем оставить возможность говорить, так что крепко-накрепко связав его аналогом Инкарцеро, я отменил парализацию.

— Я тебя закопаю, парень! — начал он кричать. — Закопаю, слышишь?

— Тебя трудно не услышать, — скривился я от такого уровня громкости. — Ты чего такой агрессивный-то?

— Это я-то агрессивный? — задохнулся тот от возмущения. — Да ты... да я... ты — не жилец!

Смысла продолжать разговор в том же духе не было, так что я решил воспользоваться некоторыми своими привилегиями — заклинаниями, изученными в другой реальности. Я положил левую руку на лоб ругающегося и плюющегося во все стороны мужчины и направил в нее очередную порцию энергии.

— Убью! Закопаю! — верещал одноглазый боец, а затем...

Его единственный глаз закатился, лицо приобрело равнодушное выражение, и я убрал руку ото лба мага.

— Отлично, — довольно протянул я, поднимаясь на ноги, — а теперь поговорим. Будешь отвечать на мои вопросы?

— Да, — безэмоционально отозвался мужчина.

— Эх... с чего бы начать? — стал я прохаживаться по освещенной части магазинчика. — Вот, придумал: откуда ты меня знаешь?

— Сегодня утром ты ворвался ко мне в магазин, — заговорил горе-боец.

— Ворвался? — усмехнулся я. — Расскажи об этом подробнее.

— Я работал над очередным заказом. Но тут в магазин влетел ты. Сразу достав палочку, ты обезоружил меня, а после связал...

— Кажется, это твоя судьба, — хмыкнул я. — Продолжай.

— Ты хотел вызнать у меня описание заклинаний, ритуалов, позволяющих вытащить кого-то с другого света. Я не хотел говорить, тогда ты начал пытать меня Круциатусом...

— Это сработало? — я остановился и скрестил руки на груди.

— Нет. Тогда ты достал пузырек с Веритасерумом и влил мне двойную дозу...

— Пузырек с сывороткой правды? — ухмыльнулся я, начав снова прохаживаться взад-вперед. — Интересно, это был тот же самый пузырек, что сегодня использовала Гермиона? Ведь тогда получается что наш дорогой Гарри — воришка. И тогда понятно, отчего зелья было так мало...

Я специально говорил подобные вещи, маскируя речь под "размышления вслух". Моя цель была проста — настроить Гермиону против Поттера. Ну, или хотя бы чуть усмирить ее пыл, ее желание вернуть пропавшего товарища обратно. Ведь если ритуал можно провести вновь, то нужно использовать любые способы это предотвратить. Даже такие банальные, какими пользуюсь я сейчас.

— Что было дальше? — поинтересовался я у мужчины.

— Я сказал тебе, что такого заклинания нет. Ритуала тоже. Тебе это не понравилось, и ты снова использовал Круцио...

— Использовал Круцио, когда ты был под сывороткой правды и не мог солгать? — удивился я.

— Да. Но в ходе допроса я рассказал тебе, что существует ритуал перехода в мир мертвых.

— Обратимый? — затаил я дыхание, ожидая ответ.

— Нет. Это работает лишь в одну сторону, вернуться нельзя.

Прямо гора с плеч. Это означает, что любые потуги Гермионы были бы бессмысленными. Она не сумела бы вернуть Гарри в мир живых, не сумела бы вернуть его в это тело. И она прямо сейчас слышала это собственными ушами, думая, что осталась незамеченной мной.

Ну да, ну да, незамеченной, как же...

— То есть я правильно тебя понял, что Гарри был в курсе того, что процесс является необратимым? Он добровольно на это согласился?

— Да.

Краем глаза я отметил то, что после этих слов входная дверь сама по себе сначала открылась, а затем закрылась. Тут же проверив пространство вокруг себя беспалочковым заклинанием обнаружения, я все понял — Гермиона только что покинула это место.

Ну что же, нужного результата я хоть как добился, так что пора закругляться.

— Извини, мужик, но это необходимо, — произнес я, вытаскивая из кармана волшебную палочку и направляя ее на лоб одноглазого бойца. — Обливиэйт.

* * *

Я стоял, скрытый чарами невидимости, возле раскрытой двери в комнату Гермионы. Девушка тоже была внутри, только обо мне не знала. Но сейчас было важно другое — было важно ее решение.

На письменном столе Гермионы все еще были разложены древние свитки с текстами, а также записи, которые она вела, пока разбиралась с действием ритуала. Но сейчас девушка о чем-то усердно размышляла. О чем-то очень важном. Эта мысленная борьба велась уже более двадцати минут, я же просто ждал ее итог. Но вот, судя по всему, напряженный спор с самой собой был завершен, какое-то решение было принято.

Гермиона медленно поднялась со стула, последний раз взглянула на свитки, достала палочку и произнесла одну единственную фразу. Фразу, говорящую о многом:

— Если ты сам так решил, — Гермиона шмыгнула носом, ее голос слегка дрожал, — если тебе будет там лучше, я не стану тебе мешать. Прощай, Гарри Поттер, — она еще какое-то время колебалась, но затем произнесла заветное слово. — Инсендио.

И свитки объяло пламя. Я кивнул сам себе и тихо направился в сторону лестницы.

Решение было принято.

У меня осталось последнее незавершенное дело. И откладывать его было ни в коем случае нельзя — время в этом деле играло далеко не последнюю роль. С самого начала я поставил перед собой две цели: избавиться от угрозы переселения в мир мертвых в результате проведения нового ритуала, а также обзавестись в этой реальности союзником. И если с первой задачей я справился превосходно, то вторая все еще числилась активной. Да, я переубедил Гермиону возвращать сюда Гарри, сохранив право распоряжаться этим телом по своему разумению... но расположение самой девушки необходимо было дополнительно завоевать.

Это совсем не сложно, если по правде, главное нигде не оплошать: то, что я хотел сейчас провернуть, нужно было делать максимально аккуратно и вдумчиво. И если в конечном итоге все сработает как надо, если я рассчитаю все свои действия правильно, поддержка со стороны Гермионы будет гарантирована. Это как пить дать.

Поэтому тихо пробираясь прямо сейчас вниз по лестнице, я старался не издать ни звука.

Задумка моя была до безобразия проста, но в то же время отличалась сложностью своей реализации. Я планировал завоевать доверие Гермионы одним банальным психологическим приемом, что чисто теоретически было не так сложно. Однако когда дело касается манипуляции, следует быть максимально осторожным. У меня не было права на ошибку: прогадаю со словами или действиями — вместо союзника получу врага. Но вместе с тем если я решу пропустить этот шаг, то упущу прекрасную возможность почти без усилий завоевать расположение потенциально очень сильной волшебницы, что вне всяких сомнений будет моей самой огромной ошибкой — такими возможностями не разбрасываются.

За рассуждениями о насущных проблемах я даже не заметил, как преодолел длинный и ужасно мрачный коридор дома на площади Гриммо и добрался до его входной двери: только из-за того, что двигаться было уже банально некуда, я вынырнул из своих мыслей. Зато теперь необходимо было начинать действовать, так что я быстро проверил местоположение Гермионы в доме при помощи знакомого заклинания, а затем распахнул входную дверь и скользнул на улицу.

Гермиона не была в курсе того, что я давно вернулся из магазинчика в Лютом Переулке и следил за ее действиями. И знать-то ей это было совсем необязательно, раз уж на то пошло. Но вместе с тем этот факт был мне очень даже на руку: я мог осуществить свой коварный план. В чем же он заключался? Как я говорил, он был до безобразия прост: мне следовало вернуться в дом на Гриммо (желательно очень громко), сразу же отыскать Гермиону и вызвать ее на важный разговор. Сам же разговор должен был пойти о Гарри Поттере. А точнее о невозможности его вернуть. Гермиона слышала все до последнего слова в том полуразвалившемся магазине, однако считала, что об этом не был в курсе я. Поэтому если сейчас я приму решение не рассказывать ей "ужасную правду", она сделает логичный вывод, что я скрываю от нее важную информацию. Разве можно доверять человеку, скрывающему от тебя что-то настолько важное? Ответ прост — нет.

Так что мне следовало это недоразумение исправить. Чем скорее, тем лучше, ясное дело.

Я сбросил с себя чары невидимости, которыми пользовался все это время, аккуратно прикрыл за собой входную дверь, прождал несколько секунд прямо на крыльце, и только после всех этих манипуляций повторно взялся за ручку и потянул ту на себя. Дверь, ясное дело, поддалась, и я без особых сложностей проник внутрь. Оказавшись в прихожей, я намерено громко хлопнул дверью, втайне надеясь, что не перестарался. Где-то в глубине дома послышалось странное шипение, словно кто-то пытался потушить огонь при помощи воды, а затем, когда шипение стихло, раздались шаги. Я кивнул сам себе, признавая, что обратного пути нет, и двинулся по коридору.

— Виктор? — на третьем этаже показалась Гермиона. — Где тебя носило? — она скрестила руки на груди и сердито на меня взирала.

Ну, или просто пыталась выглядеть такой недовольной. Она ведь тоже должна защищать свою позицию "ни о чем не знающей бедной Гермионы", правда? Вот то-то и оно — не я один тут с грешком. Но сейчас то не столь важно. Игра началась и должна продолжаться.

— Нужно поговорить, — нарочито хмурился я, глядя снизу вверх. — Желательно прямо сейчас.

— О чем же? — догадка проскользнула во взгляде Гермионы, но затем девушка продолжила играть свою роль. — Ты что-то успел натворить? Попался кому-то на глаза?

— Об этом не беспокойся, — махнул я рукой. — Разговор не о том пойдет. Это касается твоего друга Гарри Поттера.

Гермиона весьма убедительно разыграла удивление, а после кивнула мне и сообщила:

— Поднимайся.

Девушка прошла в свою комнату, оставив дверь открытой, и я послушно зашагал по лестнице вверх. Вот только за время проведения коварных расчетов, касающихся Гермионы, из моей головы совсем вылетела важная информация, относящаяся к одной ступени в этом доме. Одной жутко скрипучей ступени. И стоило мне только опустить на нее ногу, как вдруг...

— Ходят тут всякие! — донеслось с полотна живого портрета, который в прошлый раз я пробудил по чистой случайности, когда пытался сбежать из этого дома. — Спать мешают! Ты время-то видел, мальчишка?

— Я хотя бы ходить могу, — пожал я плечами, продолжая движение. — А вот одна особо недовольная персона только языком чесать и умеет. Может это оттого, что она нарисованная?

— Да как ты смеешь такое обо мне говорить? — возмутился портрет. — Как у тебя только язык...

Но я не обращал на последующие возгласы внимания. Воспоминания Гарри поведали мне, что с этим портретом всегда так: Вальбурга Блэк, изображенная на нем, являлась ярым сторонником чистокровности среди магов, так что на всех представителей иного класса реагировала чересчур... бурно. Я еще не разобрался со всей историей юного Поттера, поэтому был не в курсе многих аспектов его жизни, однако вполне вероятно, судя по реакции портрета, что чистокровным Гарри тоже не был. Но да чистокровность меня никогда не волновала, а сейчас и подавно думать о ней было не самое подходящее время. Так что оставим этот вопрос на лучшие времена, так сказать.

— Что ты хотел рассказать? — бросила Гермиона через плечо, сметая со стола обуглившиеся фрагменты свитков и отправляя их в корзину, стоящую неподалеку.

— Покинув сегодня дом на Гриммо, я отправился в Лютый Переулок, — начал я и заметил, как Гермиона дернулась, а после стала сметать мусор со стола с удвоенной скоростью. — Довелось посетить одного не очень приятного типа... который кое-что поведал мне о твоем Гарри Поттере.

— Что же он поведал? — несколько нервно поинтересовалась Гермиона.

Кажется, врать кому-то вот так, прямо в лицо, Гермионе еще не доводилось. Иначе она бы точно знала, сколько всего подобные перемены в интонации, плавности движений и всем прочем могут рассказать собеседнику. И хотя я сам не был в этом деле профессионалом, подобные просчеты пока что не допускал и всячески старался их избегать. Ну, или просто сам их не замечал, когда допускал. Но то уже иная история.

Я нарочно хмурился и пытался разыграть сценку под названием: "Нежелание делиться подробностями, способными навредить слушателю". А не получив ответа на свой заданный вопрос, Гермиона повернулась ко мне лицом и удивленно вскинула брови.

— Ну? — скрестила она руки на груди. — Что рассказал тот тип?

— Скажи, Гермиона... — я замялся, стараясь подать информацию как можно безобиднее. — Ты уверена, что хорошо знала Гарри?

— Что за вопросы? — опасно прищурилась Гермиона. — Ты на что намекаешь?

— Ничего такого не имел в виду, просто...

— Просто что? — пыталась девушка показать раздражение и праведное возмущение, но выходило слабовато.

Любопытно... даже на защиту Поттера не спешила выйти. Неужто я переборщил с тем допросом, заставив Гарри пасть в глазах Гермионы? Маловероятно, но все же... возможно.

— Просто рассказывал тот тип далеко не самые приятные вещи про него, — пожал я плечами. — Про Гарри-то. Или у вас в этом мире что, в школах практикуются пыточные заклинания?

— Что? — возмутилась Гермиона. — Конечно же нет! Ты же не хочешь сказать, что...

— Хочу. Но разрушение идеального образа Поттера все же не является основной темой разговора, — слукавил я. — Я посчитал, что тебе необходимо кое-что знать: твоего дружка нельзя вернуть обратно. Уж извини, что сообщаю это тебе вот так прямо...

Но, вопреки моим ожиданиям, Гермиона приняла решение прекратить наигранно удивляться и возмущаться. Она лишь медленно опустила глаза и шумно вздохнула.

— Как-то не похоже, что ты сильно удивлена, — сунул я руки в карманы своих джинсов. — Я что-то пропустил?

— Я знала, — тихо произнесла Гермиона, нерешительно подняв на меня глаза. — Я уже знала об этом.

— Откуда? — нахмурился я.

— Я... я проследила за тобой. Пошла следом, когда ты ушел... — девушка снова отвела глаза в сторону.

— Ты была в Лютом Переулке?

— Да, была... и все слышала, — Гермиона заправила выбившуюся прядь волос за ухо. — Так что можешь не объясняться, я все и так знаю...

— Интересно гремлин пляшет... — хмыкнул я. — Надо будет тренировать свою наблюдательность. А то не дело это — разглядеть в закрытом помещении человека не сумел... где это видано?

Гермиона виновато улыбнулась и умолчала о мантии-невидимке.

— Ну, в таком случае ладно. Что я хотел рассказать, то рассказал. Время уже позднее, так что не буду тебе мешать, — улыбнулся я и двинулся к выходу.

— Погоди! — окликнула меня девушка, когда я был уже у самой двери; я обернулся. — Я хотела... поблагодарить тебя.

— За что же? — пожал я плечами.

— За то, что рассказал мне обо всем, — вернула Гермиона улыбку. — А не стал что-то от меня скрывать. Я ценю это. Спасибо тебе... Виктор.

— Взаимно, Гермиона, взаимно, — усмехнулся я. — А теперь тебе правда стоит поспать. Кто знает, какие неприятности приготовил нам завтрашний день. Верно ведь?

— Почему обязательно должны быть неприятности? — хмыкнула Гермиона.

— Предчувствие, — повел я плечами.

— И оно не может тебя обмануть?

— Ну, это мы завтра и выясним, чего гадать? — я усмехнулся. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — улыбнулась Гермиона.

И я бодро зашагал в свою комнату.

Прошло несколько дней, которые я постарался провести с пользой. И пользой я разумно посчитал разбирательство с памятью покинувшего нас Гарри. Мне еще многое следовало понять и узнать, если я собирался остаться в этой реальности, так что времени зря я не терял. А то обстоятельство, что Поттер не воспитывался в чисто магической семье, позволяло мне также поглядеть на технологии маглов, не выходя, так сказать, из дома. Потому как, судя все по тем же воспоминаниям, чистокровные маги не очень-то жаловали "простецов". Следовательно, их приборами не пользовались (либо пользовались очень и очень редко, скрывая этот факт от других чистокровных), так что при таком подходе остался бы я с носом. Но, к моему великому счастью, кроме носа я также сумел заполучить и полезные знания.

Пару дней спустя после того похода в Лютый Переулок Гермиона меня покинула, поэтому выбора-то у меня и не было особо, кроме как разбираться с воспоминаниями. Причина же отбытия была проста, как строение гипердвигателя в звездолете: на площадь Гриммо Гермиона при нашей первой встрече прибыла не случайно, а по просьбе семейства Уизли. Те вырвали девушку прямо с отдыха в другой стране, где она пребывала вместе со своей семьей, и заявили, что Гарри пропал и его следует немедленно найти. Так что, отправившись на поиски и найдя то... что от Гарри осталось, ей оставалось лишь доложить Уизли, что с Поттером все в полном порядке, что он жив и здоров, и что беспокоиться не о чем. Соврать, другими словами.

В общем, именно к ним Гермиона и направилась.

Почему поисками не занялись сами Уизли, если были ближе всего к Поттеру? Хороший вопрос, который я и задал Гермионе. Но девушка лишь отмахнулась, заявив, что они просто беспокоились, и тут нет никаких нестыковок. Спорить я не стал — быть может такое поведение для них являлось нормой, но все же во всей этой ситуации лично я углядел некоторые несоответствия. Впрочем, разбираться с этими несоответствиями я совершенно не горел желанием: есть не просят, внимания не требуют, вот и пусть существуют.

Прямо сейчас, отлеживая на кровати в своей комнате спину, я был занят очередным воспоминанием. Но если прошлые изученные мной фрагменты были в какой-то степени безобидными, то выпавшее на этот раз было действительно тяжелым. Однако при этом именно оно отвечало на последний интересующий меня вопрос, касающийся Поттера и ритуала. Я понял, что двигало Гарри, кого он собирался вернуть, кто виновен в этом... понял все.

Но и цена тому была немалой — каждое воспоминание несло с собой не только визуальную часть, передающую непосредственно информацию о происходящем, но и чувственную. Иными словами, я не просто пересматривал найденные обрывки некогда цельного кино, а погружался в события, показываемые в этом кино. Но одно дело, когда чувства твои, и совсем другое, когда они тебе не принадлежат. Я не просто видел все глазами Гарри, я и чувствовал так же, как и Гарри. Страх, гнев, отчаяние — все это ощущал и я, но только через призму чувств Поттера: заклинание, пущенное Беллатрисой, пораженный им крестный Сириус Блэк, Арка Смерти... поток был просто чудовищный, блокировать его было все труднее и труднее. Только обладание необходимыми знаниями и навыками в области защиты разума, известной как Окклюменция, предотвращало нежелательный эффект, иначе путешествие в это воспоминание было бы моим последним.

Но все же нужно знать меру — если я продолжу в том же духе, то будет поздно что-то предпринимать, поэтому я через силу установил мысленный блок и отсек пытавшиеся пролезть ко мне в голову своими длинными щупальцами противные и липкие негативные чувства. Сразу же стало легче дышать, грудь перестала сдавливать непонятная сила, на лбу чувствовались крупные капли проступившего пота.

— Кажется, я знаю, какое воспоминание тебе попалось... — послышался чей-то женский голос.

Я был еще не в том состоянии, чтобы нормально определить его владельца, поэтому только с некоторым трудом разлепив глаза, я обнаружил стоящую в дверях моей комнаты Гермиону.

— Беллатриса и Сириус, — протянул я и попытался кивнуть. — Битва в Министерстве Магии.

— До какого момента дошел? — поинтересовалась Гермиона.

— Гарри побежал за убийцей своего крестного, — вытер я рукой пот со лба. — Но дальше я идти пока что боюсь.

— Очень сильный поток чувств? — понимающе закивала Гермиона.

— Да. И я полагаю, что именно в этот момент вы все лишились истинного Гарри Поттера.

— О чем ты? — Гермиона прошла внутрь комнаты и вопросительно на меня уставилась.

— Я так понимаю, что Сириус был единственным человеком, хоть как-то связанным с родителями Гарри? — я занял сидячее положение.

— Не совсем, — мотнула головой Гермиона. — Еще был Ремус. Ремус Люпин.

— Ну, о нем в голове Гарри не было ни слова. Зато для меня было совсем не трудно определить, что потеряв Сириуса, Гарри потерял самого дорогого человека на свете. И эти сведения я тебе не с потолка беру, поверь. Но все бы было ничего, если бы жизнь Поттера не была таким... даже слово подобрать трудно.

— К чему ты ведешь? — девушка села на край кровати и обеспокоенно на меня взирала.

— К тому, что Сириус был последней каплей. Рано или поздно это все равно бы случилось, но...

— Что случилось? — прервала меня Гермиона. — Не надо ходить вокруг да около.

— Хорошо. Гарри... как бы это так сказать... наплевал на всех вас с высокой колокольни. На вас и весь ваш мир с его проблемами. Вспомни владельца магазинчика в Лютом — его Поттер пытал Круциатусом, чтобы добиться цели. Да и сама цель у него какая была? Отправиться вслед за своим крестным в мир мертвых, где к тому же были и другие его родные. Должен признать, я могу его понять, но есть простой факт — ваш мир принес ему больше горя, чем радости. Он сделал свой выбор.

— И его нельзя за это винить, — погрустнела Гермиона. — Значит, ты хочешь сказать, что для него история в любом случае не закончилась бы хорошо?

— Да, именно это и хочу сказать, — поправил я очки на носу. — Не Сириус, так кто-то другой бы стал последней каплей. Ну, или даже что-то. Событие какое-нибудь.

— Никогда не задумывалась о том, какой ужасной у него могла быть жизнь... — протянула Гермиона, поднимаясь на ноги. — Он почти никогда не делился своими переживаниями. Только если его к стенке припрешь... а тут выходит...

— Поздно жалеть, — замотал я головой. — Все уже свершилось, Поттер в лучшем для него мире. Ты бы все равно не сумела вытащить его из этой пропасти.

— Ты этого не знаешь... — отстраненно проговорила Гермиона, глядя в одну точку.

— Знаю, именно поэтому и говорю, — я вскочил с кровати, слегка покачнулся от все еще не отступившей слабости и подошел к девушке. — Поэтому вместо того, чтобы заниматься самобичеванием, что на самом деле является наиглупейшим занятием, вдохни свободнее, отбрось мрачные мысли... ну, и далее по списку. Идем, — я схватил Гермиону за руку и потащил за собой.

— Куда ты меня... — запротестовала было она.

— Избавлять от мрачных мыслей, — невинно пожал я плечами, не отпуская руки упирающейся девушки. — Куда же еще? Пока тебя не было, я добыл очень полезные травы...

— Какие еще травы? — возмущалась Гермиона, безуспешно пытаясь высвободить свою руку.

— Полезные, говорю же, — мы преодолели лестницу и сейчас держали курс на кухню, ну, или точнее я держал, а Гермиона всячески этому противилась. — Представляешь, оказывается, на Косой Аллее есть много всего полезного.

— Рада за тебя, — с сарказмом произнесла Гермиона, бросив наконец попытки избавиться от моей компании.

— Я тоже за себя рад, — махнул я свободной рукой, проходя на кухню. — Садись-ка, — отодвинул я для девушки один из стульев.

Гермиона послушно на него опустилась, скрестив на груди руки и состроив недовольное личико.

— Не строй из себя страдалицу, — хмыкнул я, двигаясь в сторону буфета. — Тебе не идет.

Девушка фыркнула.

— И не фыркай, — усмехнулся я, открыв дверцу буфета и вытащив оттуда коробочку с травами. — Мне нужна компания довольного и счастливого человека. Ну, насколько это вообще возможно в этой ситуации. А то несколько дней подряд мне компанию составляли только мрачные воспоминания.

Я достал из своего заднего кармана волшебную палочку и несколькими быстрыми движениями зажег огонь на плите, а затем поставил на эту плиту чайник. При помощи все той же магии на стол были вызваны две чистые чашки, маленькая сахарница с двумя чайными ложечками, несколько свежих пирожных...

Заметив немой вопрос во взгляде Гермионы, я лишь пожал плечами и ответил:

— Говорил же, что на Косой Аллее есть много всего полезного.

Чайник закипел довольно быстро, так что спустя всего десять минут особый душистый чай был готов к употреблению. Одну чашку с напитком я подал Гермионе, а другую взял сам — после путешествия в мрачные глубины Поттеровской памяти мне тоже было необходимо успокоиться.

— И в чем же его необычность? — поинтересовалась Гермиона, делая глоток.

— Дарит спокойствие, ясность мысли и все такое, — хмыкнул я, грея чашкой свои отчего-то мерзнущие руки.

— То что нужно, — кивнула девушка, снова поднося чашку к губам. — Спасибо.

— Не за что, — пожал я плечами. — Как прошла поездка к семье Уизли?

— Как-то странно... — протянула Гермиона. — Они вроде бы и обрадовались тому, что ты нашелся... ну, Гарри нашелся. А с другой стороны... какой-то неприятный осадок от встречи остался. Они от меня буквально требовали того, чтобы я тебя привезла к ним. Мол, друзья ему помогут пережить потерю и прочее. А я, значит, другом уже не считаюсь?

— Видишь, ты и тут нестыковки углядела, но только на этот раз уже без моей в этом помощи, — напомнил я о прошлом разговоре.

— Нет, не начинай, — махнула Гермиона на меня рукой. — Это я просто после разговора с тобой такие глупости надумала...

— Ты действительно в это веришь или просто пытаешься себя в этом убедить? — постукивал я пальцами по столу.

— Все, закрыли пока что это направление разговора, — замотала Гермиона головой. — Тебя другое волновать должно.

— Что же?

— А ты прослушал? — усмехнулась Гермиона. — Уизли хотят тебя видеть.

— И пускай хотят, — пожал я плечами. — Кто ж им запретит? Хотеть не вредно.

— Да, ты все-таки не понимаешь, — констатировала факт Гермиона. — Тогда объясняю: положение Гарри Поттера в этом мире накладывает на тебя определенные обязательства. Почему? Очень просто — ты теперь здесь вместо него. И я тебе абсолютно точно могу сказать — никто тебя просто так никуда не отпустит. И тут уж извини, но помочь я с этой проблемой не смогу, как бы ни хотела этого. Если бежишь ты, то и мне придется отправиться вместе с тобой, поскольку буду числиться соучастницей. А это, между тем, невозможно — меня здесь держат родители, я не могу их бросить.

— Эта проблема решается одним заклинанием, — невесело усмехнулся я, понимая, что если придется его использовать, нужно будет начинать все с самого начала — новые знакомства, новый мир, никакой помощи, лишь я один против целого света.

Много ли кто способен пойти на такое?

— Это верно, — отставила Гермиона чашку в сторону и сложила руки на стол. — Но тут в игру вступают новые обстоятельства. Я уже сама не хочу тебя куда-то отпускать.

— И с чего бы это? — удивился я. — Ты меня еще слишком плохо знаешь.

— И именно это одна из причин. Ты интересен мне с точки зрения... изучения, как бы странно это ни звучало. О переселениях душ я разве что только читала, но чтобы видеть это своими глазами... ни разу такого не было. Плюсуется также и то, что знаком ты с такой магией, о которой я могу только мечтать. И это при условии, что тебе столько же лет, сколько и мне.

— Практический подход? — хмыкнул я.

— Отчасти, да, — кивнула Гермиона. — Но только отчасти. И не спрашивай — другие причины не назову.

— Ладно, не буду, — пожал я плечами. — В конце концов, это не мое дело.

— Да, не твое. Пока что это тебе знать не нужно.

— Пока что? — зацепился я за проскочившие во фразе слова.

— Все, Виктор, проехали, — Гермиона подняла руки в сдающемся жесте. — Что же касается Уизли... ты должен будешь поехать. И не паникуй — я буду рядом, если что.

— Паниковать? — потер я свой подбородок. — А кто-то паникует?

Гермиона притворно закатила глаза.

— Но если подвернется такой случай, — продолжил я, — я сбегу от этих Уизли. Ну, и ото всех прочих за компанию.

— Вот пусть сначала этот случай подвернется, а там и видно будет, — взялась Гермиона за чашку с чаем. — А пока что... будем выкручиваться вместе.

— Истину глаголишь, — поправил я очки на носу и потянулся за пирожным. — А пока все проблемы подождут.

— Подождут, — согласно кивнула Гермиона, повторив мои действия. — Пусть подождут.

Прошедший разговор с Гермионой вызвал у меня новые вопросы. И касались они в очередной раз некоторых несоответствий в ее словах.

Например, девушка заявила, что никто меня просто так никуда не отпустит, вот только с чего бы? Если Гарри был просто известным человеком в определенных магических кругах, то зачем кому-то за него цепляться, не позволяя покинуть Англию? Такой подход легко бы объяснялся только в том случае, если бы этот "кто-то" был в Поттере заинтересован лично. При этом быть он должен весьма влиятельным человеком. Ведь согласитесь, что если бы простой чернорабочий решил вдруг использовать известную личность в своих коварных планах, у него, скорее всего, вообще бы ничего не вышло. Его буквально бы задавили сторонники той личности, которой он решил бы манипулировать. Но если на абсолютно тот же самый путь ступит кто-то более уважаемый, более значимый, все мгновенно преобразится: этому коварному персонажу все будет сходить с рук, чем бы он ни занимался. Следовательно, если Гермиона с такой уверенностью проронила подобные слова (а она, как я успел выяснить, слов на ветер не бросает), значит что-то тут точно не так.

Но дальше — больше: Гермиона отмахивалась от моих слов о странном и совсем не дружеском поведении семьи Уизли, однако вместе с тем утверждала, что Поттера кто-то хотел использовать в своих целях, пренебрегая желаниями самого парня. Ну, это я использую в данном случае информацию из уже озвученного примера, гласящего о невозможности покинуть здешние магические края. Так что же это было: нестыковка в выводах самой Гермионы? Или намеренные оговорки?

Загадки, дорогие, как же мне вас не хватало, ага.

Далее шли причины, по которым Гермиона не хотела меня отпускать. И если с озвученными все было понятно, то что же касалось прочих? Тех, о которых девушка умолчала? И что могла значить фраза "пока что это знать тебе не нужно"? Очередной намек, случайная оговорка или ничего незначащая фраза, заставляющая прекратить расспросы в этом направлении? Много вариантов, и все из них одинаково правдоподобны, вот только... предчувствие наталкивало на определенные размышления. Одно единственное, ничего само по себе не значащее, но при этом способное развернуть направление твоей мысли в совершенно иную сторону, нужную сторону. Внутренний голос не хотел верить в случайность происходящего, пытаясь во всем найти логику, поэтому именно он спорил яростнее всего со всеми моими доводами, касающимися отсутствия какого-то смысла в действиях Гермионы, ее словах, всем остальном.

Что-то однозначно стояло за желанием Гермионы меня здесь удержать. Что-то, что не объяснялось банальным интересом к моему случаю переселения в иное тело. Или боязнью прослыть предательницей за то, что не воспротивилась обоснованию в теле Поттера невесть кого (то есть меня). Даже более того — вторая проблема очень легко решалась. Буквально в один ход при помощи заклинания забвения. Но Гермиона и тут воспротивилась подобному решению проблемы. Почему? Хороший вопрос. Складывалось впечатление, словно она не просто желала оставить меня рядом, а именно рассчитывала на меня в чем-то, старалась любыми способами не дать мне уйти, будто бы... зависела от меня, что казалось мне несколько странным. Но сперва все же хотела в чем-то убедиться, а затем... не знаю, трудно сейчас об этом говорить. Здесь уместнее всего было бы занять позицию наблюдения и делать выводы по ходу, но никак не "переть напролом". Слишком много вопросов набралось, и разбираться с ними нужно постепенно.

А пока что... пока что мне было чем заняться. Ну, в каком-то смысле определенно.

— Гарри! Дорогой! Мы так рады, что с тобой все в порядке! — прямо в прихожей Норы на меня набросилась тучная рыжеволосая женщина, обладающая поистине редким даром: она была способна сжимать в объятиях до такой степени, что ребра начинали трещать, но в то же время не ломались, несмотря на такие чудовищные нагрузки.

Когда мы еще были на площади Гриммо и только-только собирались в дорогу, я впервые услышал от Гермионы само название места, куда нам следовало отправиться и несколько неверно ее понял. Как оказалось, Нора — это полная противоположность норы, как бы странно и нелогично это ни звучало. История здания была проста и сложна одновременно: очень и очень давно, когда местным магам было лень заниматься строительством домов, здесь был построен руками простого работяги-магла небольшой кирпичный свинарник. И ничего не предвещало беды, однако именно она и случилась — маги, купившие этот домик (те самые Уизли), поверх оригинального строения нагородили множество дополнительных этажей, которые держались, судя по всему, одной лишь магией. Каждый этаж-комната, как объяснила мне по дороге Гермиона, был предназначен для какого-то одного члена семьи Уизли, исключение составляли разве что только близнецы Фред и... Доридж? Не помню, как звали второго.

— Да, да, я тоже рад, что со мной все в порядке, — отмахнулся я, ухитрившись наконец высвободиться из костедробильных объятий.

— Проходи, дорогой, проходи, — приветливо щебетала женщина, подталкивая меня в гостиную. — Я тебя накормлю, напою, отдохнешь с дороги. Все остальные сейчас на... хм, одном очень важном собрании, но ничего, скоро вернутся. Я сейчас, на кухню только сбегаю. А ты располагайся.

И миссис Уизли быстрым шагом куда-то направилась. Может быть и правда на кухню, кто знает?

— Молли Уизли, — шепотом сообщила мне имя той женщины Гермиона, пройдя мимо и усевшись на свободное кресло в самом конце гостиной комнаты.

Выбор места показался мне немного странным: словно Гермиона намеренно не хотела никому попадаться на глаза, но вслух я ничего по этому поводу не сказал. Мало ли, может, ей там удобнее, кто знает? Однако чисто механически мой мозг высчитал, что такая позиция была очень удобна для ведения наблюдения за всеми остальными, оставаясь при этом в тени и вне подозрений... да, что-то я слишком много значения придаю таким рядовым событиям. Завязывать надо, завязывать.

— Выкрутиться можно было и без этих знаний, — мотнул я головой, отбросив в сторону ненужные мысли. — Фамилию я знаю, пол знаю, мог бы величать и просто "миссис Уизли", если что.

— Тоже вариант, — заправила Гермиона выбившуюся прядь волос за ухо и полезла в свою маленькую сумочку, перекинутую через плечо. — Но ты рано расслабляешься — сейчас ведь тебя кормить будут.

Она как-то странно усмехнулась, поспешив опустить глаза, а затем вытащила из сумочки толстенный увесистый фолиант и развернула его где-то на середине, моментально углубившись в чтение.

— Не лучшее время для чтения, — обошел я круглый стол в центре комнаты и примостился на диванчик, разглядывая обложку фолианта.

Сперва я решил, что это ничем не примечательный научный труд какого-нибудь малоизвестного магла-ученого, решившего рассказать всему свету о чем-то не особо интересном для широкого круга людей... но затем пригляделся внимательнее и провел аналогию со своим привычным миром. В моей реальности маги хранили знания о мире, магии, ритуалах и прочем именно в таких вот фолиантах. Маленькие книжечки им казались неудобными носителями знаний, поэтому к делу они подходили ответственно и с размахом. А так как по сути своей наши миры отличались не так сильно — просто в одном маги работали с маглами бок о бок, постоянно двигаясь вперед, а в другом первые от вторых почему-то прятались — то и подход к проблеме должен был остаться прежними.

К чему же я веду? Да все к тому, что фолиант Гермионы был похож на магический не только в основе своей, но и даже в таких деталях, которые на первый взгляд можно было бы посчитать незначительными. Так что либо то была очень искусная подделка, либо...

Почему же для меня это было так важно? Во всей этой ситуации присутствовало одно "но": подобные фолианты никогда не считались текстами для широкого круга магов. Напротив, их разрешали изучать лишь тем, кто к этому времени был уже достаточно подготовлен магически и умственно. Первое оттого, что заклинания, описанные в томе, требовали от заклинателя большого количества энергии, а второе, чтобы маг не пошел тут же тестировать разученные чары на всех подряд — заклинания, хранящиеся в таких фолиантах, были далеко не безобидными. Убить ими можно было даже не напрягаясь (если магической энергии хватит, конечно).

Так что меня вдвойне беспокоил тот факт, что Гермиона так спокойно листала самую опасную книгу знаний в мире. И это не преувеличение. Да и откуда она ее взяла вообще?

— Зато так меня даже не заметят, — улыбнулась Гермиона. — Идеальный вариант ухода от разговоров. Любых разговоров.

— Но тогда все внимание достанется мне, — недоуменно повел я плечами, решив разобраться с фолиантом в более подходящий момент. — Думаешь, странное поведение не бросится в глаза? Излишне оптимистичное заявление.

— Ты главное громче об этом говори, — закатила Гермиона глаза. — И не беспокойся — если что, я всегда здесь. Просто хочется поглядеть на то, как ты сам выкручиваться будешь, — она хитро улыбнулась.

Одно из предположений, выдвинутых мною ранее, получило свое подтверждение. Вот только в данной ситуации мне было не до этого — момент был не тот, чтобы принимать участие в игре "выкрутись или погибни".

— Ты тут что, опыты проводить удумала? — возмутился я. — С чего это я...

Но договорить мне не дала появившаяся Молли Уизли с большой тарелкой супа, которую она ловко левитировала перед собой волшебной палочкой:

— Гарри, дорогой! Вот, садись, кушай. Набирайся сил, а то изголодался небось! Кричер же вообще готовить не умеет! А Рон с братьями скоро тоже подойдет. Они уже в дороге.

На маленький круглый стол прямо перед моим носом опустилась тарелка, до самых краев заполненная жидкостью. А затем рядом стали появляться все новые и новые угощения: стакан с каким-то соком, пирожки с неизвестной начинкой, пирог с патокой... в общем, много всего.

Но после сервировки стола миссис Уизли не спешила уйти. Напротив, женщина уселась напротив меня и стала настаивать на том, чтобы я попробовал принесенные ей кушанья, опасливо поглядывая время от времени в сторону Гермионы, словно присутствие той было нежелательным. Но девушка ни на что не обращала внимания, продолжая чтение. Что же касалось блюд, то отговорки вроде "я уже отобедал" не действовали, так что с течением времени приходило осознание, что пока я не выполню условия Молли, отсюда я никуда не уйду. Но отчего-то меня не желало покидать ощущение того, что за этой настойчивостью стояло не столько желание действительно меня накормить, сколько... не знаю, что-то другое, это точно. Эта мысль стучала в моей голове, не давая расслабиться ни на секунду, словно молот бил по наковальне. Да еще и эта недосказанность со стороны Гермионы и хитрая улыбка... все эти события напрягали мои нервы одновременно. И я решил сбавить на них нагрузку, пойдя в этом случае на поводу у миссис Уизли.

Ведь не убить же она меня этими кушаньями пыталась, верно?

Я по привычке, которой обзавелся еще в другой реальности, будучи принцем, провел рукой над стаканом с соком, специальным невербальным заклинанием просканировав его на предмет добавок. И каково же было мое удивление, когда заклинание действительно на что-то среагировало! Этим "чем-то" оказалась небольшая доза сыворотки правды очень длительного срока действия, тщательно размешанная в соке.

Да, если бы сделал я хоть один глоток, то весь бы оставшийся день только правду бы и говорил. И не заметил бы воздействия почти, судя по тому, какой маленькой доза была — чувствовалась рука мастера.

Мне не приходилось на деле сталкиваться с подобными подлостями даже при дворе, а тут я нарвался на "сюрприз", стоило из дома выглянуть. Да еще и тот факт, что Молли так спокойно подобные вещи проделывает, даже глазом в процессе не моргнув... мерзко, поистине мерзко. Зачем ей это? Черт его знает. Однако предельно ясным было другое — пить я это однозначно не собирался, не дурак ведь. А вот что касается выяснения мотивов такого поступка — тут я собирался поступить очень некрасиво. Уж не знаю, что меня вывело из себя сильнее: сам факт такого действия миссис Уизли вкупе с отсутствием у нее понимания того, что за это действие можно и получить, либо вбитое в меня с детства правило, гласящее: "Возомнивший себя хитрее тебя и умнее должен осознать свою ошибку".

Вот только не я первый начал подобные действия, так что не обессудьте, миссис Уизли.

Быстро выхватив заткнутую за пояс волшебную палочку, я направил ее кончик прямо на Молли и, пока женщина не успела отреагировать, произнес сразу два заклинания одно за другим:

— Петрификус Тоталус! Легилименс.

На мою голову словно вылили ушат ледяной воды — такими были ощущения проникновения в разум Молли Уизли. Перед глазами замельтешили яркие картинки, касающиеся почти всей ее жизни. Вот только на этот раз опыта обращения с воспоминаниями у меня было куда больше, спасибо за то Гарри, так что я в рекордные сроки их упорядочил по времени, снизив воздействие на свой собственный разум по максимуму, и отправился в самое последнее воспоминание. Воспоминание, касающееся моего прихода в Нору в компании Гермионы.

Промотав уже знакомое приветствие, я стал внимательно следить за приготовлением съестного, пытаясь выцепить любые логические обоснования такого шага с сывороткой правды. Но, к моему сожалению, опыта не хватало именно в этом: пусть работать с "бегающими картинками" я уже умел, вычитывать мысли и намерения — дело другое, более сложное. Мне очень не хватало практики. Нужные мне детали были скрыты, я просто не мог на них сконцентрироваться. А затем разум Молли и вовсе стал мне противиться, стараясь вытолкнуть вон.

Да уж, не очень-то много пользы от всех действий вышло. Вернее вообще никакой пользы. Ну да поздно жалеть, все равно уже ничего не поделать.

Я прекратил действие одного заклинания, чтобы следом сотворить другое. Ведь ненужные вопросы мне совсем ни к чему, верно?

— Обливиэйт! — начертил я палочкой в воздухе нужный знак, заставив миссис Уизли позабыть о произошедшем.

Ну, а раз выяснить ничего не удалось, поскольку я действовал скорее на эмоциях и потому предпринял неэффективные меры, нужно было хоть как-то отплатить Молли за подобные самовольности. Хоть немного восстановить справедливость. Так что в качестве несомненно "приятного" дополнения я закрепил на женщине Метку Предателя — чары неограниченного срока действия, заключающиеся в том, что подверженного им человека начинали преследовать сплошные неудачи. Даже Феликс Фелицис обратить действие вспять не был способен.

Никогда бы не подумал, что это заклинание действительно может мне пригодиться — разучивать его меня заставлял отец, объясняя такие действия тем, что "идти против короля и его сына должно быть вредно для здоровья, и вредно вдвойне, если идущие обделены умом". А подобные меры, по мнению отца, должны были заставить тех, кто слишком много о себе возомнил, не засовывать свой нос, куда не просят.

Метку Предателя можно было напитать и большей магической энергией, чтобы эффект вышел куда сильнее, но я ограничился относительно безопасной дозой. Просто чтобы проучить. Смертельное проклятие не было моей целью.

Закончив с пакостями, я внушил миссис Уизли, что кушанья ее я отведал, так что та со спокойной душой отправилась куда-то по своим делам.

— Как ты говорила? — обратился я к Гермионе, иронически вздернув бровь. — Они друзья, нет никаких нестыковок, — начал я ее передразнивать. — Они не могут желать никому зла. Просто беспокоились. Ну да, а зелье в сок добавили тоже по доброте душевной?

Гермиона оторвалась от чтения, внимательно на меня посмотрела и произнесла лишь одну фразу. Фразу, заставившую меня на время замолкнуть:

— Добро пожаловать в клуб.

— А вот сейчас не понял, — нарушил я тишину. — То есть ты с самого начала была в курсе того, что произойдет нечто подобное?

— И да, и нет, — уклончиво ответила Гермиона. — То, что это должно было произойти именно сегодня, я не знала, а вот сама возможность такого поступка... это да, даже сомнений не возникло.

— А ты не подумала, что было бы весьма полезно поделиться со мной подобными соображениями гораздо раньше? — начал я раздражаться. — Например, еще до поездки в Нору?

— Почему же? Подумала, — повела Гермиона плечиками, виновато потупив глаза. — Но затем подумала еще немного... и в результате вышло именно то, что вышло.

Да уж, теперь я совсем ничего не понимал. То есть Гермиона знала, что такая неприятность обязательно произойдет, но мне намерено об этом не сообщила? И где же логика в этом поступке? Да и знать подобное откуда она могла? Хорошие вопросы. Вопросы, наталкивающие между тем не на самый приятный вывод: девушка меня подставила. Зачем ей это могло понадобиться? И действительно ли такая цель стояла у Гермионы?

Что ж, попробую разобраться.

Итак, что я имел по факту? По факту я имел следующее: определенные вопросы по поводу слов и действий Гермионы у меня остались еще со времен прошлого с ней разговора. Того разговора, что проходил в доме на площади Гриммо, когда девушка спокойно потягивала из чашки приготовленный мною особый чайный отвар. И сейчас вопросы лишь прибавили в численности. Поэтому для того, чтобы разобраться с текущей ситуацией, необходимо было дополнительно взглянуть в прошлое. Что же меня волновало уже тогда? Что же я приметил еще до приезда в Нору? Сейчас самое время с этими вопросами разобраться — ответы на них позволят раскрыть мотивы Гермионы, какими бы они ни были.

Как один пример: волновала меня одна нестыковка в словах Гермионы, когда та отмахивалась от моих обвинений в сторону семьи Уизли, одновременно заявляя (хоть и косвенно), что Гарри никто в покое оставлять не собирался. И если предположить, что оправдание рыжей семейки было лишь попыткой сбить меня с нужных мыслей, а не ошибкой в выводах самой девушки, то я возвращался к единственному верному выводу — Гермиона намерено хотела меня подставить. Но смысл? За смыслом нужно идти дальше — может, именно следующие вопросы позволят взглянуть на картину под несколько иным углом.

Второй вопрос, поставленный мною ранее, гласил следующее: почему Гермиона хотела удержать меня подле себя, отказываясь от любых вариантов решения проблемы под названием "Как жить дальше, не числясь при этом предательницей?", хотя были они действительно эффективными? Я сделал тогда смелый вывод, будто Гермиона так сильно хотела оставить меня рядом, поскольку рассчитывала на помощь с моей стороны. Словно она находилась в таком положении, когда помощи ждать уже банально неоткуда. Но затем я отложил эту теорию подальше, предположив, что о подобном говорить слишком рано — мало ли что могло показаться. Вот только что, если это предположение все же оказалось верным? Что из этого выходит?

А выходит следующее: Гермиона действительно намерено утаила от меня важную информацию, не желая при этом мне зла. Как такое возможно? Если по правде, то все же возможно: Гермиона могла контролировать всю ситуацию от ее начала и до самого конца, будучи при этом готовой вмешаться в любой момент. Но если она все держала под контролем, то для чего было вообще допускать подобные неприятности? Чего она этим добилась? Почему она...

Хм, а ведь предыдущий вопрос действительно хорош: чего добилась Гермиона, позволив Молли подлить Веритасерум мне в сок? Что она получила с этого? Или правильнее будет сформулировать вопрос вот так: о чем Гермиона узнала? Какие выводы могла сделать, исходя из наблюдений? Есть у меня одна идея на этот счет, но разумнее всего будет перед ее оглашением дать слово Гермионе.

Все эти логические цепочки были построены в моей голове за считанные секунды, так что девушка даже заскучать не успела.

— Что ты хотела выяснить? — скрестил я руки на груди. — В чем хотела убедиться?

— Откуда ты... — подняла на меня удивленный взгляд Гермиона, прекратив разглядывать свои ногти. — Как догадался?

Интересно... значит, я все же оказался прав в своих выводах — Гермиона специально держала меня в неведении, чтобы оценить мою реакцию на подобную неожиданность. Ну, или вообще узнать — будет ли какая-то реакция, али нет. Ведь я с тем же успехом мог и пропустить сыворотку правды в питье. Однако я разобрался лишь со скрытым смыслом действий девушки, но не ее мотивами. Те по-прежнему мне были непонятны.

Что ж, в таком случае надо прояснять ситуацию вручную, иначе никак.

— Догадался и догадался, — отмахнулся я. — Благо умом не обделен. Так что ты хотела выяснить? О чем тебе рассказала вся эта ситуация?

Гермиона некоторое время о чем-то напряженно размышляла, покусывая в процессе свою нижнюю губу, словно делала трудный выбор: рассказать мне что-то очень важное или промолчать. Но вот решение было принято, и девушка заговорила вновь:

— Идем, — Гермиона поднялась с кресла и двинулась в сторону выхода из Норы. — Поговорим в более подходящем месте.

— Более подходящем? — переспросил я, покидая дом вслед за девушкой. — Чем это не устраивает?

— Много лишних ушей, — махнула Гермиона рукой, свернув с выложенной камнем дорожки. — И поверь, я знаю, о чем говорю.

Мы шли прямо по поляне, держа курс на виднеющийся вдалеке гигантский старый дуб.

— Знаешь, ты так спокойно отнеслась к действиям Молли, что у меня появились определенные вопросы, — продолжал я.

— И ты сможешь их задать, как только мы дойдем до нужного места, — бросила через плечо Гермиона, не сбавляя скорости. — А пока что, будь добр, помолчи.

— Мы уже далеко от Норы, — пожал я плечами. — Кто нас может услышать?

— Не собираюсь выяснять это опытным путем — оно того не стоит, — замотала головой Гермиона. — Поэтому повторяю еще раз — все разговоры на месте. Тем более что вот, кстати, и оно.

Девушка резко остановилась, и я только чудом успел вовремя затормозить, ухитрившись не влететь в нее на полной скорости.

Я удивленно осмотрелся: Нора осталась далеко позади, примерно в шестистах метрах; вокруг не было ни людей, ни других поселений, вообще ничего интересного не было; лишь мирно покачивался из стороны в сторону и шелестел листьями на ветвях тот самый гигантский дуб, который я приметил еще издалека.

Эм-м... она сказала, что мы на месте? Ну и где же оно?

— Дай свою руку, — требовательно заявила Гермиона.

Я недоуменно пожал плечами, но просьбу все же выполнил. Девушка крепко сжала мою ладонь и двинулась вперед, увлекая меня за собой. И стоило нам пройти каких-то пять метров, как на месте простой полянки близ дуба, укрытой его тенью, словно из воздуха возникла небольшая палатка.

— Очень качественные чары, — одобрительно закивал я, быстро сообразив, что именно сейчас произошло. — Я так полагаю, что без твоей помощи пройти бы я не сумел?

— Спасибо, — улыбнулась Гермиона. — Первый раз бы не сумел, но теперь ты в любое время сможешь сюда попадать и без моего сопровождения. А теперь идем, поговорим. Думаю, скрывать что-то от тебя теперь будет глупо.

Кивнув самой себе, Гермиона скользнула в палатку. Я двинулся следом.

И в процессе я задавался про себя вопросом — что же такое должно было произойти, чтобы такая стойкая и способная волшебница как Гермиона была вынуждена строить для себя подобные защитные пункты, скрываясь в них... ото всех, наверное. Что могло довести ее до принятия подобных мер?

Внутри палатка, как я и предполагал, была гораздо больше, нежели снаружи. Заклинание незримого расширения, кажется. Всегда впечатляли эти чары — они являлись чуть ли не самым наглядным проявлением волшебства. Пускать из палочек разноцветные искры — никого тем не удивишь, а вот нарушить все привычные устои и расширить пространство в два, а то и в три раза — вот это уже совершенно другой разговор.

Вдоль внутренних стенок палатки располагались невысокие деревянные шкафчики с множеством книг на своих полках; в самом дальнем конце виднелась до сих пор не заправленная раскладная кровать; проход по правой стороне палатки вел на кухню, о чем говорили характерные элементы интерьера; а по левой стороне была ванная комната.

— С чего бы ты хотел начать? — поинтересовалась Гермиона, заняв стул у небольшого письменного стола.

— Начать? — задумчиво потер я свой подбородок. — Давай с самого интересного — почему ты не предупредила меня о странных обычаях семьи Уизли заранее?

— Я... — замялась Гермиона. — Я хотела тебя проверить.

— На предмет чего?

— Насколько ты, м-м... готов к подобным неожиданным ситуациям, — отвела Гермиона глаза в сторону.

— И зачем тебе это нужно было? — хмыкнул я.

— Чтобы ответить на этот вопрос, мне нужно рассказать тебе еще кое-о-чем. Все связано с более давними событиями...

— Я весь внимание.

— Когда я училась на четвертом курсе... стала задумываться о происходящих в Хогвартсе вещах. Я стала смотреть на прошлые события под несколько иным углом, анализировала все от и до... как результат, появлялось много неприятных вопросов.

— Тролль, гигантская змея... — припомнил я картинки, мелькавшие пред моими глазами в самом начале, когда я только прибыл в этот мир, и оказавшиеся в дальнейшем воспоминаниями Поттера. — Ты об этом говоришь?

— Да, — кивнула Гермиона. — Вопросы появлялись, но задать их было некому. А Гарри... ему было не до этого. У него на носу висело очередное испытание Турнира Трех Волшебников, так что на мои слова он внимания не обращал. Пока однажды... мои подозрения не подтвердились.

— О чем ты? — нахмурился я.

— Меня всегда интересовали не только происходящие вокруг события, но и реакция окружающих меня людей на них, — сложила Гермиона руки на колени. — И если поведение Рона всегда было предсказуемо, то про Гарри такое сказать язык не поворачивался. Да чего уж там говорить, если зачастую он действовал даже вопреки здравому смыслу...

— Ты ему сказала? — аккуратно поинтересовался я.

— Сказала, — невесело усмехнулась Гермиона. — Но лучше бы не делала этого. Подобное заявление Гарри совсем не понравилось. Он в очередной раз вспылил, наговорил много неприятного...

— А затем ты обнаружила рыжую проблему? — предположил я, стараясь свести сегодняшние наблюдения с историей девушки.

— Не совсем так, — мотнула Гермиона головой. — Сперва я обнаружила просто проблему. Я стала внимательнее следить за Гарри, пытаясь выявить неладное, или хотя бы просто выявить причины неладного. Но эти самые причины словно почуяли мой интерес и оттого более не высовывались. Не высовывались вплоть до начала пятого курса обучения...

— Тогда странности снова взялись за свое?

— Именно, да, — кивнула Гермиона. — Это был самый тяжелый год. Гарри стал вести себя еще более странно, нежели раньше, страдал от мысленных нападок одного красноглазого монстра... хуже было некуда. Но, как выяснилось позже, все же было куда. Только в очередной погоне за выяснением причин такого странного поведения Гарри, в чем до этого я терпела лишь поражение, я наткнулась на долгожданную проблему.

— А подробнее?

— Стала свидетелем одного неприятного разговора, — скривилась Гермиона. — Разговора о зельях. Вот только это было точно не обсуждение школьной программы по предмету Снейпа.

— Гарри узнал? — вскинул я брови. — Ты ему сказала?

— Было уже поздно... — тихо произнесла Гермиона, спрятав лицо в руках. — Если бы я знала... если бы я только знала заранее, что именно ему хотели подлить... Если бы только... знала...

— Гермиона? — присел я перед девушкой на корточки, удивившись такой реакции. — Что такое? Что ему подлили?

— Они хотели, чтобы все сработало как надо... — сбивчиво говорила Гермиона. — Хотели, чтобы все было правдоподобно...

— С чего ты взяла? — тихо поинтересовался я.

— Этот... этот разговор был после... после битвы в Министерстве...

— Чей? Кто говорил?

— Не знаю, — Гермиона замотала головой, все же убрав от своего лица руки; по ее щеке катилась одинокая слеза. — Я не знаю, Виктор, не знаю. Они хотели заставить Гарри совершить безумный поступок. Хотели с помощью этой... этой жидкой гадости манипулировать им... и это у них прекрасно получилось. Понимаешь? Он все же отправился в Министерство, чтобы спасти Сириуса, которого там и не было никогда... хотя за час до этого Гарри был согласен со мной... согласен с тем, что сперва можно было бы убедиться в правдивости видений...

— Что было потом? Уже после того подслушанного разговора.

— Гарри пропал, его никто не мог отыскать... план с зельем был хорош, но они перестарались, кем бы ни были... а я, живя надеждой вернуть все на круги своя, пыталась отыскать Гарри самостоятельно...

— Разве ты не с родителями в это время отдыхала? — вспомнил я рассказ Гермионы.

— Это была ложь, Виктор, — виновато потупилась девушка, смахнув со щеки слезу. — Я не могла тебе тогда обо всем так прямо рассказать. Я искала Гарри все это время. И решив проверить самое очевидное место его пребывания... я наткнулась на тебя. Я опоздала... опять...

Вот так история... и это я еще считал действия Молли какой-то запредельной сверхнаглостью...

— Виктор? — вырвал меня из размышлений голос Гермионы.

— А? Да, что такое? — поднял я на нее глаза.

— Кажется, я совсем тебя загрузила своими проблемами, — слабо улыбнулась Гермиона. — Я говорила, что как раз подобралась к ответу на твой первый вопрос.

— Слушаю, — принял я слишком серьезное выражение лица, чем вызвал очередную улыбку девушки.

— Я хотела тебя проверить, как уже сказала ранее, — начала объяснения Гермиона. — Поскольку мне необходимо было знать твой уровень, м-м... подготовки, что ли...

— Для чего? — спросил я, хотя уже начал догадываться, к чему клонит Гермиона.

— Мне нужен союзник, Виктор, — вздохнула девушка. — Я должна быть уверена, что рядом есть кто-то, на кого я могу рассчитывать. Мне это необходимо. Понимаешь?

— Понимаю, — честно ответил я. — Но разве ты можешь вот так просто взять и мне довериться? Спустя всего неделю после знакомства?

— Хочешь сказать, что у меня есть выбор? — невесело усмехнулась Гермиона. — Учитывая ситуацию? К тому же у меня было время тебя узнать получше. Информация о человеке складывается из мелочей, знаешь? После недели, проведенной с тобой в одном доме, необходимых мелочей набралось в достатке, — она улыбнулась.

— Право твое, — пожал я плечами. — Если ты уверена в своем решении, то кто я такой, чтобы оспаривать его?

— Неверный подход к делу, Виктор, — замотала головой Гермиона. — Я не хочу заставлять тебя мне помогать. Это возможно только по доброй воле. Иначе выйдет все криво и работать не будет. Точно так же я не могу и тебя заставить остаться здесь, а не бежать из Англии, как ты хотел сначала. Если мы и будем разгребать все навалившиеся проблемы вместе, то только по доброй воле, понимаешь?

— Понимаю, — протянул я, высчитывая в уме плюсы и минусы предложения.

— Ну так что, Виктор, — тихо проговорила Гермиона. — Я прошу сделать тебя выбор прямо здесь и сейчас: покинь меня, стерев память, и заживи при этом своей жизнью, ни от кого не завися... или останься и помоги мне не сломаться. Что ты скажешь?

Какое-то время висело напряженное молчание, а затем тишина была нарушена:

— Знаешь что? — поднялся я на ноги. — А и к черту все. Свое я все равно уже прожил. И сам виноват в том, не сумел отбиться от мертвецов. Так что Мерлин с этой идеей побега, так я хоть тебе помогу. Вижу ведь, что ситуация действительно не сахар. Я согласен, Гермиона. Отныне можешь рассчитывать на мою помощь.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась мне Гермиона. — Правда, спасибо.

— Но, — поднял я указательный палец кверху, — одно условие.

— Какое? — пожала плечиками Гермиона.

— Никаких более секретов друг от друга. Особенно если это касается зелий и прочих неприятностей. Идет?

— Никаких секретов, — закивала Гермиона. — Вот только знаешь, что это еще означает? — она хитро улыбнулась.

— Что же? — пожал я плечами, не сразу сообразив, к чему ведет девушка.

— Ты должен будешь обучить меня беспалочковой магии, — невинно пожала плечиками Гермиона. — Но это ведь для тебя не проблема, верно? — она улыбалась.

— А все так хорошо начиналось... — усмехнулся я.

К своему обещанию быть товарищем по несчастью я решил подойти со всей ответственностью, что только была мне присуща. А присуща она была действительно в больших количествах.

Теперь, после разговора с Гермионой, мне стало ясно, что ситуация, сложившаяся вокруг местного незадачливого Гарри Поттера, была мрачнее некуда — всю жизнь плясать под чью-то дудку... это ужасно. Говорю это совершенно искренне. Ведь кто знает, сколько всевозможных зелий, приготовленных неизвестно кем, за свою непродолжительную жизнь продегустировал Поттер. А вместе с Гарри под раздачу могла в любой момент попасть и Гермиона. Так, за компанию, чтобы не мешалась под ногами. И она об этом прекрасно знала, должно быть, именно поэтому так отчаянно ища поддержки хоть в ком-нибудь. Но вот ведь незадача: она не знала, кому в этом мире можно доверять, а кому — нет.

Помощь пришла, откуда не ждали — из другого мира, где однозначно не было никого, кто мог бы строить ей козни в силу того, что попросту не знал о ее существовании. Упускать момент Гермиона не пожелала, да и глупо это было бы, посему, как только адекватность явившегося потенциального помощника — меня, то есть — подтвердилась, было принято решение провести проверку. Тест, если подбирать более подходящее к сложившейся ситуации слово. Тест на дееспособность, на умение справляться с поставленными проблемами. Проблемами, ясное дело, только теми, что тревожили саму Гермиону, а также покинувшего нас мальчугана со шрамом на лбу (хотя вряд ли слово "тревожили" было применимо конкретно к нему, судя по тому же рассказу девушки). Этот тест незнакомец прошел на "отлично", а значит, Гермиона должна была действовать дальше и как можно скорее — такая удача в поиске напарника улыбалась чрезвычайно редко.

В результате Гермиона просветила помощника о том, как он важен здесь в данный момент времени, попросила его помощи, его совета, его плеча рядом... но ровно в этот самый момент девушка теряла все свое влияние, дальнейшую ее судьбу решал тот самый пришелец из параллельного мира. Все сводилось к тому, что же он скажет, какое решение примет. Два варианта ответа, два разительно отличающихся друг от друга варианта будущего... "пан или пропал" — вот описание этого мига. Полное, не требующее никаких дополнений. И незнакомец сделал свой выбор, один из вариантов будущего отправился в урну с мусором.

Я — очень благородный помощник, не находите? Прямо принц на белом коне, но без коня.

Впрочем, гордиться тут было особо нечем, поэтому я решил на время оставить размышления о своем, вне всяких сомнений, геройском поступке и взяться за дело. Следовало начинать приносить пользу на благо человечес... то есть Гермионы, а не только бесконечно гордиться всего лишь за произнесенную вслух пару фраз. И в этом самом грядущем деле очень кстати были мои познания в плане магии из иного мира.

Так вот, начать я решил с простого — с укрепления укромного местечка, где Гермионой была установлена спасительная палатка. И хотя девушка собственноручно сумела это место обустроить, а затем и скрыть, защита этого убежища оказалась не столь качественной — достаточно кому-то швырнуть в эту сторону какое-нибудь малоприятное заклинание, и оно пройдет через все слои активной в данный момент защиты, как нож сквозь масло. Не знаю как Гермиона, а я, по крайней мере, считал это недопустимым упущением. Ведь какой тогда прок от этого укрытия, коль даже шальное проклятие могло доставить палатке и ее обитателям неприятности? То-то и оно, что никакого.

Я стоял на границе скрывающего укрытие купола и руководил видимым одному только мне "оркестром". Палочка легко лежала в правой руке, концентрированная магия искрила в левой... да, со стороны в данный момент я был очень похож на самого обыкновенного дирижера, тренирующегося перед дачей концерта. На деле же все являлось куда более интересным и захватывающим. Поверх дрожащих на легком ветру нитей маскирующих и отвлекающих чар я аккуратно укладывал свои, более прочные нити защитных чар, тщательно склеивая всю магическую схему между собой. Левой рукой я бережно ее перебирал, определяя местоположение очередной магической нити авторства Гермионы, а затем столь же аккуратно, стараясь ничего не повредить, вплетал рядом при помощи палочки защиту. Я словно орудовал иголкой с нитью, внося на вышитую кем-то картину изменения. И чем дольше я трудился над этим барьером, тем сложнее было простому ветру заставить хоть одну нить двинуться с места.

Да, защитные чары полезны и этим тоже — не дают разлететься во все стороны легким, словно пушинки, прочим нитям заклинаний. Они укрепляют всю схему, делая ее прочнее и устойчивее. Устойчивее к природным воздействиям, магическим, всем. Даже пнуть такой барьер будет довольно больно. Но, учитывая, что Гермиона стремилась сделать это место скрытым от любопытных глаз и ног, то я немного видоизменил свойства барьера. Хотя не то чтобы прямо серьезно изменил... скорее дополнил, воспользовавшись наработками самой девушки.

И если до этого случайно забредший сюда нежелательный клиент также чисто случайно дошел бы до палатки, то непременно бы об нее запнулся, поскольку Гермиона озаботилась лишь чарами невидимости и маглоотталкивающими, что меня в корне не устраивало. Теперь же, после внесенных мною изменений, нежелательный клиент не обнаружит здесь абсолютно ничего. Это будет самая обыкновенная поляна возле самого обыкновенного дуба. А решение между тем было простым до банальности — два разных пространства для двух разных типов посетителей.

Этот барьер, если сквозь него пройдет новичок под руку с Хранителем Тайны этого места, закреплял на новоявленном доверенном свою метку. А это означает, что посетителей было очень легко делить на эти две группы: "доверенный" и "проходимец". Скрывающие чары не показывали "проходимцу" ровным счетом ничего любопытного, пряча от него все детали, но я все же решил пойти в этом самом скрытии несколько дальше. Я решил отправлять людей, относящихся к разным группам, в разные варианты пространства. Так, "проходимец" появлялся на поляне, когда еще здесь не было ни палатки, ни чего бы то ни было еще, а вот "доверенный" без лишних вопросов оказывался возле палатки, размещенной прямо возле древнего дуба.

Просто-то оно, может, и просто, да только энергии на все эти манипуляции нужно было затратить немало. Чем-то подобный вариант защиты напоминал мне распространенный среди магов Фиделиус — скрывающие место чары — и он даже был более надежным и качественным, но в нашем с Гермионой случае поздно уже что-то менять. Да и к тому же разница ничтожна... ну ладно, ладно, мне было просто лень возиться с изучением этого самого Фиделиуса. Я ведь совсем не знал, как проводится ритуал посвящения в Хранители.

— Так-то лучше! — довольно протянул я, смахивая со лба проступивший от напряженной работы пот и гордо рассматривая результат своей работы.

Но от этого крайне увлекательного занятия я был вынужден оторваться, поскольку чуть поодаль послышался довольно громкий хруст ветки и торопливые шаги. Повернувшись на звук, я обнаружил только мирно качающиеся на ветру дикие кустарники.

Но шаги ведь мне не послышались? Определенно нет.

Перехватив поудобнее в руке палочку, я двинулся в сторону предполагаемого противника, применив на всякий случай слабенький магический щит. Благо пока что никто не пытался на практике проверить его прочность, но еще не вечер, верно ведь? Вплотную приблизившись к кустарникам, я с беспокойством отметил, что многие веточки были поломаны, а на влажной земле виднелся след от чьего-то ботинка.

Кто бы мог пожаловать в гости? Ответ впереди, нужно лишь продолжить путь.

Следы незнакомца вели к небольшой рощице неподалеку, так что именно в ту сторону я и двинулся. Вот только не покидало меня чувство, словно кто-то намеренно привлекал мое внимание, уводил от безопасного места.

Я усилил щит на конце волшебной палочки.

Уже давно покинув открытую поляну и углубившись во владения рощицы, я начинал жалеть, что вообще решил пойти сюда. Ведь неизвестно кто меня встретит в конце, сколько будет человек вместе с этим загадочным... кем-то, да и вообще насколько они будут дружелюбны. Кажется, жизнь меня ничему не учит — сперва меня загрызли мертвецы, потому что решил бороться с ними, как последний безумец, а теперь... черт его знает, что теперь, но выяснять уже не хочется.

Порешив на этом, я резко остановился, огляделся по сторонам, а затем, крутанувшись на месте, двинулся обратно.

— Далеко собрался? — послышалось сразу отовсюду.

Нервно оглянувшись и никого не заметив, я продолжил движение, но уже гораздо бодрее.

— Хватит бегать от меня, мальчишка! — все тот же голос.

Мимо меня со свистом пролетело какое-то малоприятно проклятие и угодило прямиком в ствол дерева на моем пути. Предательски затрещав, поверженная сосна рухнула прямо перед моим носом, отрезая путь к бегству.

Я снова крутанулся на месте, устремляя взор туда, откуда прилетело заклинание, одновременно посылая на магический щит больше энергии. Левой же рукой я быстро соткал опознающие чары. Никакого отклика не последовало, ровно, как и очередного проклятия в мою сторону.

— Меня такими простыми фокусами не достать! — в голос засмеялся незнакомец; он нравился мне все меньше и меньше, что не удивительно.

— Что тебе нужно? — крикнул я в ответ. — Хватит прятаться!

— Не ты тут ставишь условия, молокосос, — послышался смешок; определить сторону, откуда он донесся было все также невозможно. — Но сегодня я добрый, так уж и быть.

Из тени вышел какой-то мужчина. На вид ему было от силы лет тридцать, не более. Видел я его однозначно впервые.

— Кто ты такой? — подал я голос, не собираясь опускать палочку.

— Зачем тебе это знать? — самодовольно хмыкнул незнакомец. — Все равно ты очень скоро умрешь. В Мире Мертвых тебе будет совсем не до меня.

И он зашелся утробным зловещим хохотом. От этого смеха у меня по спине пробежал неприятный холодок, так что я инстинктивно передернул плечами.

— Но, к сожалению, — продолжил спустя некоторое время незнакомец, — по правилам я обязан посвятить тебя в суть проблемы, — он издевательски хихикнул, подходя ближе. — Так вот, тебя здесь быть не должно, Виктор Кроу. Совсем.

— Откуда ты меня знаешь? — похолодел я от осознания того, что без особых усилий мой собеседник вызнал о моей истинной сущности. — Кто ты?

Кажется, я немного влип. И повезет еще, что только немного. Нужно срочно звать сюда Гермиону — подмога никогда лишней не бывает, к тому же мы ведь договаривались работать вместе. Но только как же это сделать? Ментальная связь? Я очень долго не практиковался в этом, да и дистанция значительная. Патронус с сообщением? Заметят. Хотя... да, если создать его довольно далеко... может сработать.

Не опуская палочку, я стал генерировать в левой руке магическую энергию, собираясь материализовать телесного патронуса как можно дальше, за кустами, что скрыли бы его.

— Я здесь для того, чтобы восстановить гармонию, слюнтяй, — грозно нахмурился незнакомец. — Ты можешь в любой момент все пустить под откос, а такие как я этого допустить не могут.

— И ты собираешься восстановить какую-то мистическую гармонию тем, что убьешь меня? — нервно усмехнулся я. — Позволь напомнить, что я здесь в теле Поттера. Убьешь меня — убьешь его. Хоть от него и осталось только тело...

Энергии собралось уже достаточно, и я выпустил ее наружу. Мужчина даже ничего не заметил, а я между тем стал давать указания своему единственному спасителю — патронусу.

Мне нужно было не только доставить до девушки сообщение, но и привести ее с помощью магически созданного существа сюда. Да уж, задача не из легких... но вот я почувствовал слабый рывок, и мой спаситель ринулся выполнять поручение.

— Именно! — довольно воскликнул мужчина, подняв указательный палец к небу. — Тело! А ты — лишь душа в этом теле. Да к тому же не родная...

Незнакомец коварно усмехнулся, и я все понял... он хотел выселить меня из этого тела, а затем...

— Какой смысл сменять меня на кого-то другого в этом теле? — выдавил я из себя, стараясь не показать страха перед своим собеседником.

А между тем страшно мне действительно было. Очень. Ведь пока что я мало что мог ему противопоставить — аура мужчины буквально вдавливала меня в землю. Отчасти именно поэтому я решил звать Гермиону — вряд ли я смогу в одиночку его одолеть. А одолеть его действительно было нужно. Главное, чтобы девушка не забыла захватить с собой мантию-невидимку...

— Ты для нас — никто, — хмыкнул мужчина. — И считаться с тобой мы не будем. Даже если ты самый что ни на есть крутой перец — мы тебя разотрем в порошок и сделаем по-своему.

И в подтверждение его слов, глаза незнакомца опасно сверкнули, на мгновение став ярко-красными.

Черт бы меня побрал... это же — демон! Передо мной стоит самый настоящий демон!

Ноги предательски задрожали.

— Да, ты правильно меня понял, — мужчина расценил мое поведение по-своему, списав его на страх перед произнесенными словами. — О, не переживай ты так, слабачок, о Гермионе мы позаботимся, — неожиданно заявил он; я недоуменно на него поглядел. — Что такое, карапуз? Не зря же меня друзья зовут похитителем женских сердец, — он самодовольно хмыкнул. — Тебе уже ничего не светит, а вот я бы не отказался от... хм, женского внимания.

И демон зашелся хохотом.

Желание от всей души заехать ему по лицу вмиг стало невыносимым. Даже не знаю, что меня так сильно вывело из себя, но факт оставался фактом, а с ним, как известно, не поспоришь. То, что страх перед демоном куда-то мгновенно улетучился, и вовсе меня поразило.

Странно, раньше я за собой подобного поведения не замечал... да и не дело это для принца — носы чужие ломать. Но, Мерлин, как же сильно мне этого сейчас хотелось!

Плюнув на приличия, тем более что я уже давно не принц, так что мне можно, я переложил палочку из правой руки в левую, а затем собрал в освободившейся руке как можно больше разрушительной магии. Мне было ее совсем не жалко — все же пойдет она на благое дело... а затем со всего размаху я впечатал кулак в противное лицо незнакомца.

Мда... я однозначно себя не понимаю.

Демон зарычал от боли, его глаза вспыхнули.

— А за это ты ответишь! — рявкнул он.

Кажется, мой инстинкт самосохранения сегодня находился в отпуске, поскольку совершенно ни о чем не задумываясь, я замахнулся для нанесения еще одного удара. Но демон не был бы демоном, если бы пропустил и его. Взмахнув рукой, незнакомец отправил меня в полет. Оставалось только считать ветки, пролетевшие мимо моего лица.

Высоту я никогда не любил, приземляться не умел, так что исход этого полета был предрешен. Я очень неудачно зацепил ногой ствол очередного проносящегося мимо дерева, а затем сквозь зубы взвыл от жуткой боли. Само приземление тоже удалось на славу — я вывихнул свою левую руку, палочка отлетела в сторону.

— Глупец! — напомнил о своем присутствии проклятый демон. — Теперь никакой пощады!

В руке мужчины стала собираться энергия, и я попытался отползти в сторону — безрезультатно. Решил собрать энергию для лечения ноги — слишком мало времени. Атаковать было тоже бессмысленно — слишком много магических сил ушло на тот удар по физиономии незнакомца.

Слишком импульсивно и слишком глупо. Теперь мне оставалось лишь пожинать плоды этой самой глупости.

— Верно, никакой пощады, — послышался тихий знакомый женский голос, а затем сверкнула яркая зеленая вспышка.

Демон на какое-то время замер, чтобы спустя пару секунд рухнуть на землю. На его противном лице застыла гримаса глубокого удивления.

— Спасибо, Гермиона, — шумно выдохнув, я устало откинулся на траву.

— Всегда пожалуйста, — почти бесшумно приблизилась ко мне девушка, опускаясь рядом. — Может расскажешь, зачем ты вдруг решил размять о его лицо свои кулаки? — Гермиона посмотрела на меня с улыбкой. — У тебя ведь палочка была, забыл?

— Знал бы я ответ на этот вопрос, — задумчиво протянул я, пытаясь определить — что же действительно меня сподвигло на такой бессмысленный поступок. — Как давно ты была здесь, наготове?

— Ну, про то, что этот гений — похититель женских сердец, слышала, — улыбнулась Гермиона, смахивая с мантии-невидимки листья. — Знаешь, спасибо и тебе, что заехал ему по физиономии за подобные слова, — девушка улыбнулась шире, искоса на меня посматривая.

Мне даже показалось, будто за этими действиями крылось что-то еще... будто я попросту не улавливал смысла... но затем я решил отбросить эти мысли в сторону — потом обо всем догадаюсь. Благо не дурак. Хотя... да, сегодняшние действия говорят об обратном.

— Не за что, — несколько недоуменно пожал я плечами, не соображая, что же я сделал такого, за что можно было меня благодарить.

Гермиона заметила мое непонимание и тихонько усмехнулась, поднимаясь на ноги.

— Ладно, идем, — она призвала к себе потерянную во время потасовки палочку и протянула ее мне. — Идти сможешь? — девушка окинула меня обеспокоенным взглядом.

Приняв из рук Гермионы свою палочку, я попробовал пошевелить поврежденной ногой, но как результат лишь скривился от жгучей боли. Поврежденная рука хоть и подавала признаки жизни, но тоже не особо воодушевляла.

— В палатке тебя залатаю, — кивнула сама себе Гермиона. — Там все необходимое есть. А раз идти не можешь — будешь опираться на меня.

— Тебе неудобно будет, — возразил я, принимая сидячее положение. — Лучше Мобиликорпусом воспользуйся.

— И то верно, — кивнула Гермиона. — Совсем из головы вылетело. Ложись. Та-ак, а теперь... Мобиликорпус!

Потоки магии подняли меня над землей, не позволяя упасть.

Девушка двинулась вперед, а я тем временем постарался хоть немного расслабиться. Нога все также нещадно ныла, руку покалывало. Я попробовал немного исправить ситуацию и направил магию на поврежденные участки. Однако увлекшись этим, я чуть было не пропустил то, что именно Гермиона, тихонько усмехнувшись, прошептала себе под нос, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Мой герой.

— Кажется, еще несколько минут назад твоя левая рука не могла похвастаться такой подвижностью, — нахмурившись, произнесла Гермиона, только-только уложив меня на раскладную кровать в нашей скрытой палатке и отменив чары левитации.

Прекратив вертеть во все стороны своей излеченной рукой, проверяя тем самым ее работоспособность, я перевел взгляд на девушку.

— Ну не мог же я все это время просто болтаться в воздухе, ничего не предпринимая, верно? — невинно пожал я плечами.

— И чем же таким ты тогда занимался, позволь узнать, что рука у тебя теперь как новая? — иронически вздернув бровь, осведомилась Гермиона, подойдя при этом ближе и скрестив на груди руки.

— Э-э... лечил руку? — усмехнулся я. — Я же говорил.

Девушка недовольно цокнула языком и закатила глаза.

— Как именно ты ее лечил? — Гермиона нарочно тянула слова так, словно перед ней сейчас сидел умственно отсталый человек, с превеликим трудом соображающий, что же ему пытаются сказать. — Снова твои фокусы с беспалочковой магией? — вернулась она уже к своей обычной манере разговора.

— Сложный вопрос, — протянул я, сделав кистью левой руки еще пару оборотов, но затем быстро продолжил, не позволяя Гермионе вставить какую-нибудь колкость. — Нет, Гермиона, правда. Ответить на твой вопрос я совсем не против, проблема не в этом...

— Тогда в чем же? — смягчился тон девушки.

— Проблема в возможном недопонимании друг друга. Сейчас объясню, — я начал подниматься на локтях, занимая более удобное для разговора положение, но совсем позабыл в процессе про больную ногу. — Ах ты ж... Мерлинов гульфик! — зашипел я от вернувшейся жгучей боли.

— Так, не двигайся! — быстро скомандовала Гермиона, выхватывая волшебную палочку. — Сейчас помогу...

Сделав в воздухе несколько круговых пассов палочкой, девушка направила ее кончик на мою поврежденную ногу и прошептала заклинание. Судя по тому, что нога мгновенно отнялась вместе с преследующей ее болью, все сработало верно.

— В очередной раз спасибо, — выдохнул я.

— Рано еще благодарить, — отозвалась Гермиона, призывая из другого конца палатки стул и располагая его прямо у кровати, где лежал я. — Твою ногу нужно скорее залатать, не то будет еще хуже.

Девушка опустилась на стул и несколько раз провела палочкой над моей поврежденной конечностью.

— Да, дела плохи, — заявила она, отложив палочку в сторону и собирая свои волосы в хвост, чтобы те не мешали при работе. — Но можешь не беспокоиться, — она ободряюще мне улыбнулась, снова берясь за палочку, — сделаю все в лучшем виде.

Вернув Гермионе улыбку, я откинулся на подушку. На некоторое время повисла тишина.

— Слушай... разговор тебя сильно будет отвлекать? — не выдержал я.

Все же мне хотелось продолжить прерванный болью рассказ.

— Не особо, — мотнула девушка головой, не прекращая водить палочкой то в одну сторону, то в другую, периодически останавливая ее на одном месте и выписывая витиеватые круги. — Слушать я вполне способна. Ты ведь что-то хотел мне объяснить? — на последних словах Гермиона оторвалась от работы и поглядела на меня.

— Да, хотел.

— Хорошо, я буду слушать, — улыбнулась она, принимаясь снова активно работать волшебной палочкой.

— Итак... взаимное недопонимание, — задумчиво протянул я. — Поясняю, что имел в виду. Беспалочковая магия — это не просто умение бросать из рук молнии или огненные шары, не прибегая при этом к помощи этой маленькой деревянной штучки. За этим стоит нечто большее.

Гермиона молча кивнула, призывая продолжать.

— Так вот... эта магия... эх, придется мне, скорее всего, идти издалека, — я сложил руки на груди, какое-то время подбирая слова. — В общем, монологом тут не обойтись, — я усмехнулся. — Скажи, Гермиона, знаешь ли ты, чем маги отличаются от маглов?

Рука девушки на несколько секунд замерла в воздухе.

— Очевидно, что разница кроется в самой возможности колдовать, — отозвалась наконец Гермиона. — Иначе мы бы не были магами, а они — маглами. Деления не произошло бы.

— Да, верно, — кивнул я. — Но пойдем дальше — почему же мы можем колдовать? Чем мы отличаемся от них? Чем отличаемся от так называемых "простецов"?

Рука девушки дрогнула.

Лица ее я в тот момент разглядеть не мог, но при этом был твердо уверен, что я однозначно произнес что-то не то. Или меня поняли не правильно. Почему я так решил? Магия подсказала. Вернее мое умение ее чувствовать — от Гермионы во всех направлениях расходилось магическое возмущение. Это самое возмущение можно было почувствовать даже физически — по спине забегали мурашки, в помещении слегка похолодало, а все еще не достаточно окрепшую после чудесного выздоровления левую руку неприятно покалывало... словом, все признаки того, что маг, творящий вокруг себя подобное, раздражен — на лицо.

— Я некорректно задал вопрос? — подал я голос, пытаясь определить причину такого поведения Гермионы.

— Что? — вынырнула из своих размышлений девушка. — А, нет, просто... — повернулась она в мою сторону. — Просто твои слова напомнили мне Малфоя...

— Вот как? — удивился я. — А кто такой этот... хм, Малфой?

— О, поверь, ты бы не хотел узнать ответ на этот вопрос, — Гермиона кротко улыбнулась, тряхнув головой, будто прогоняла таким образом неприятные мысли.

Вокруг снова потеплело, левую руку перестало покалывать, а мурашки прекратили свой бег по моей спине. Все вернулось в норму.

— Кажется, этот Малфой — крайне неприятный тип, — озвучил я свою догадку.

— С чего ты взял? — усмехнулась девушка, бросив на меня мимолетный взгляд, а затем снова вернувшись к лечению моей многострадальной конечности.

— Понял по твоей реакции, — поправил я очки на носу, — по падению температуры, по неприятным магическим возмущениям вокруг.

Гермиона в очередной раз оторвалась от своей работы и подняла на меня удивленный взгляд.

— Магическим... возмущениям? — протянула она.

— Так точно.

— Но это значит... ты что, можешь чувствовать людей? — на смену удивлению пришла заинтересованность.

— Да, — просто кивнул я. — Например, их настроение. Что и произошло, собственно, мгновениями ранее.

— Это просто... просто сказка какая-то! — радостно воскликнула Гермиона, едва не вскочив с места. — Ты хоть представляешь, какая это редкость? Представляешь, Вик?

Я был так удивлен подобной реакции, что сперва даже пропустил мимо ушей сокращение собственного имени. Правда, судя по дальнейшей реакции девушки, она тоже это осознала, однако никаких попыток оправдаться не последовало. Она словно... словно даже гордилась этим поступком.

Странно. Странно и не понятно. Для меня, по крайней мере. Кажется, сказывается недостаток моего общения с представительницами противоположного пола — не все их действия мой мозг может переварить, а затем и правильно понять. Но да ладно, потом, может, станет яснее. Надеюсь.

— Редкость? — пришла моя пора удивляться. — Почему это?

— Ох, Виктор, — улыбаясь, закатила Гермиона глаза, — совсем забыла, что ты не местный, что ты привык к несколько... иным условиям.

— Это еще мягко сказано, — поправил я девушку.

— Да, мягко, — усмехнулась она в ответ. — Так вот, буквально единицы могут похвастаться подобным умением, понимаешь? — дождавшись моего согласного кивка, Гермиона воодушевленно продолжила. — А те, кто все же способны чувствовать... кого-то другого, не спешат этим поделиться с остальными. Это вроде как считается "козырем в рукаве" или секретным оружием.

— Оружием? — засмеялся я. — Нет, серьезно, ваш мир определенно сходит с ума.

— Последнее время мне тоже так кажется, — улыбнулась Гермиона. — Но я заметила твое удивление, когда стала так бурно реагировать на известие о твоей способности чувствовать людей...

— Да уж, — хмыкнул я. — Только я, кажись, догадался, что за этим бурным реагированием стоит.

— Вот как? — лукаво усмехнулась девушка.

— Ага. Ты тоже можешь чувствовать людей, чувствовать движение их магии.

Ответом мне послужила лучезарная улыбка.

— Теперь понимаешь мою реакцию, Виктор? — спросила Гермиона, не переставая при этом улыбаться. — На компанию такого товарища по несчастью, как ты выражаешься, я и не могла рассчитывать!

— Не совсем еще улавливаю нить, — признался я. — Каким образом это конкретное мое умение делает меня еще более востребованным напарником?

Я действительно не мог уловить этого скрытого смысла. Может, Гермиона была рада использовать эту способность в шпионских целях? Ну, чтобы я при помощи своего чутья мог "читать" нужного человека. Звучит правдоподобно? Правдоподобно.

— Ох, ну как ты не понимаешь? — вздохнула Гермиона. — Да потому что со временем, проведенным в компании кого-то определенного, ты начинаешь лучше его чувствовать, — загорелись глаза девушки. — Познание идет поэтапно. Сперва никакой связи нет, но стоит немного подождать, как появляется крошечная такая ниточка, дающая возможность видеть чуть больше. Ниточка растет, укрепляется и в конечном итоге для понимания собеседника начинает хватать полуслова, затем взгляда, полувзгляда...

Но тут, словно очнувшись ото сна, Гермиона остановилась прямо посреди фразы и посмотрела на меня так, словно только сейчас увидела. Ровно в этот самый момент у нее был такой вид, будто она раскрыла кому-то постороннему самую сокровенную тайну.

— Ой! Я... это, просто... ну... в общем забудь все, что я тебе сейчас тут наговорила... — затараторила Гермиона, старательно отводя глаза; ее палочка вновь принялась порхать над моей почти восстановленной ногой. — Лучше, эм-м... лучше расскажи, кто это был там в лесу.

Я хоть и был не особо сообразительным пареньком в некоторых вопросах, но конкретно сейчас прекрасно понимал, что Гермиона не просто меняет тему разговора, а буквально сбегает от нее. На этом понимание происходящего заканчивалось и махало мне на прощание ручкой.

Знаете, как ужасно чувствовать себя ничего не соображающим дуболомом? А именно им я себя сейчас и ощущал.

Вот ведь какая ирония: я умен, хитер и сообразителен в вопросах, касающихся манипуляций, обмана и сражений при помощи магии... и при этом откровенно зависаю в моментах, касающихся социальной жизни. Отсутствие практики, как я уже говорил, играло против меня — не было у меня в прошлой жизни времени на общение с девушками, поскольку вынужден был почти безвылазно сидеть в крепости (до сих пор удивляюсь, как я так долго продержался в компании... девушки). Что же было? Было бесконечное обучение у самых разных учителей самых разных школ магии, была постоянная зубрежка правил этикета и поведения в обществе (хотя в общество, к которому меня и готовили все эти правила, я так и не вышел), было... да много всего. Вот только пригодилось ли мне что-то в этом мире? Пригодилось, без сомнений, но лишь одна десятая часть того, что вбивалось в меня с самого раннего детства.

Ну и как итог, прямо сейчас вырисовывалась довольно забавная картина. Я чувствовал смущение Гермионы, не желающей поднимать опасную, по ее мнению, тему, но в то же время сама она чувствовала мое недоумение и искреннее желание все понять, без проблем осознавая причины и первого, и второго. Вот только пускаться в объяснения девушка явно не собиралась.

Да уж, попал, называется, в ситуацию, где моих знаний и опыта хватало лишь на определение того, что прямо сейчас никто меня просвещать вдруг не бросится. Посему выход для меня оставался один — смириться с проигранным раундом (на данный момент уже вторым) в силу отсутствия необходимых знаний и опыта, сделать определенные пометки в уме и рассчитывать на прояснение ситуации в дальнейшем, стараясь использовать эти самые пометки. Только так столь необходимый мне опыт и наберется.

А как только я пойму сам принцип, того и гляди со всеми этими ситуациями смогу разобраться — пойму значение этого смущения, пойму причины той бурной радости... все пойму.

Надеюсь.

— В лесу? — заговорил наконец я, пытаясь переключиться на столь стремительно смененную тему. — Да какой-то слишком уж разговорчивый демон.

— Э-э... демон? — уточнила Гермиона, иронически вздернув бровь. — Ты это серьезно?

— Абсолютно серьезно, — кивнул я. — Вот только конкретно этот экземпляр был каким-то... бракованным, что ли.

— То есть?

— Много слов и мало действий, — пояснил я. — Ты разговор слышала не весь, да и про демонов наверняка знаешь только из книг или чьих-то рассказов, поэтому поясню.

Ответом на мои слова послужило возмущенное фырканье Гермионы.

Кажется, относилось оно скорее к упоминанию книг.

— Так вот, для начала — пропущенный тобой разговор, — я заложил обе руки себе за голову, готовясь к рассказу. — Демон заявил, что прибыл сюда не просто так, что так-то даже очень логично. Чего хотел? Тут я уже затрудняюсь правильно ответить... Он стал что-то говорить про гармонию, которую ему, и таким же как он, необходимо соблюдать в мире. Хотел ради соблюдения этой самой гармонии выкинуть меня из этого тела, а затем влезть на освободившееся место. Не знаю, кому подчиняется вся эта группа довольно странных личностей, борющаяся за мир во всем мире, но есть у меня такое чувство, будто все эти "гармонисты" — организация нелегальная.

— Нелегальная? — задумчиво хмыкнула Гермиона. — Хочешь сказать, что они попросту пользуются своей силой, творя вокруг все, что им будет угодно?

— Да, именно так я и думаю. Ведь это же демоны — силы у них немерено. Другой вопрос — как они этой силой будут распоряжаться, да и вообще — смогут ли.

— Интересная мысль... только это также означает, что никто не станет их контролировать. Никто не будет ограничивать их в действиях.

— Почему же? — усмехнулся я. — Не так давно ты очень даже доступно объяснила одному из них, что думаешь по поводу их безнаказанности.

— И то правда, — засмеялась девушка.

Я же решил продолжить разговор на уже затронутую тему демонов — осталась еще одна вещь, узнать которую Гермиона бы не отказалась.

— Идем далее, — выдержав паузу, заговорил я вновь. — А далее у нас тема демонов как таковых. Расскажу о том, что мне самому доводилось о них слышать...

— Тоже только слышать, м-м? — прервала меня Гермиона, почуяв возможность отыграться. — Ну и кто тут из нас знаком с ними лишь понаслышке?

— ...а также об опыте личной с ними встречи, — закончил я свою фразу.

Девушка поджала губы и промолчала. Я же продолжил как ни в чем не бывало:

— История их происхождения, конечно, мне неизвестна, но кое-какие идеи имеются.

— Твои идеи или идеи, озвученные в книгах твоего мира? — уточнила Гермиона.

— Озвученные в книгах и с которыми я согласен, — такой ответ удовлетворил девушку, и я продолжил. — В моем мире демонов считали самой обыкновенной инопланетной расой, не более.

— Самой обыкновенной инопланетной расой, — повторила мои слова Гермиона, смеясь. — У нас сама возможность существования других разумных существ во вселенной под огромным таким сомнением.

— Понимаю, — хмыкнул я в ответ. — Но для нас же такая формулировка была в порядке вещей. Сама понимаешь — сотрудничество с маглами, высокие технологии, путешествия на другие планеты...

— ...а ты вместо путешествия по свету сидишь в фамильном замке и учишься быть принцем, — захихикала Гермиона, а затем быстро добавила. — Извини, я...

— Ты права.

— Я... что, серьезно? — удивленно посмотрела на меня девушка.

— Ты все верно подметила, — повторил я. — Вместо путешествия по миру и познания всего того, что только можно познать... я сидел в крепости и учил правила этикета.

— Ты что, совсем ни разу... даже на минуточку не выходил на улицу? — Гермиона все еще не могла поверить в подобное.

— Что сказать — я родился в очень подходящее время, — невесело усмехнулся я, а заметив непонимание на лице Гермионы, дополнил. — До двенадцати лет включительно я мог даже не думать о выходе в мир, поскольку проходил обучение у самых разных учителей магии, этикета, прочего. Знала бы ты, как долго я ждал своего тринадцатого дня рождения...

— Тебе семнадцать, ты сам сказал, — аккуратно подметила Гермиона. — Разве нет?

— Все верно, тринадцать мне исполнилось, — я прикрыл глаза, вспоминая тот самый день; девушка терпеливо ждала, не решаясь меня поторопить. — И ровно в тот самый момент, когда мой отец, гордо восседая на троне, заявил, что пришло время исполнить мое давнее желание, ибо готов... явился посол.

— Что за весть он принес? — почти прошептала Гермиона, затаив дыхание.

— Война, Гермиона, — я разлепил свои глаза и внимательно посмотрел на девушку. — Грянула война.

Какое-то время мы вот так просто смотрели друг другу в глаза, а затем я решил сменить тему. Все же в данный момент мне совсем не хотелось думать о горестях прошлого.

— Так вот, — прочистил я горло, — демоны, да?

Гермиона быстро моргнула и согласно закивала. Продолжать тему войны она тоже не желала. Быть может из-за того, что эта тема была неприятна лично ей, а может оттого, что таким образом она не хотела заставлять меня погружаться так глубоко в свое мрачное прошлое. Но в любом случае я был ей благодарен за это.

— Я встречался с демонами, — начал я очередной рассказ. — Ребята они совсем не глупые. Знали цену слову, действию, когда необходимо применить силу, а когда — заговорить собеседнику зубы. Очень верны данному обещанию. Если ты добился от демона даже самого банального "да, я помогу" или "я это сделаю" — будь уверен, весь мир он в порошок сотрет, но слово свое сдержит. И именно поэтому я и назвал сегодняшнего нашего гостя... бракованным. Он выбивался из привычной для меня схемы — очень походил скорее на отброс общества демонов, а не на активного его участника.

— Значит, ты действительно думаешь, что наш демон — лишь жалкая букашечка? — протянула Гермиона. — Что за ним не стоит кто-то действительно влиятельный? Ни другой разумный демон, ни организация, ни что-то еще?

— Вроде бы эта точка зрения вполне укладывается в теорию, — пожал я плечами. — Демоны — настоящие, имею в виду — не могут себя вести... подобным образом. Не по ним это. Не складывается мозаика. Но если же предположить, будто этот демон — исключение, схема снова работает как надо. А исключение, как правило, большого влияния не имеет. Вступиться за это исключение может только другое исключение.

— Иными словами — другой отброс общества демонов, — завершила мою мысль Гермиона.

— Именно, — я широко улыбнулся. — Именно. Если вообще кто-то станет заступаться. Но всякое может случиться, мало ли, так что не стоит все же расслабляться, как думаешь?

— Я тоже считаю, что расслабляться рано. Как-никак с момента его прибытия от силы полчаса прошло. Рано еще выводы делать.

Решив, что на этом разговор можно завершить, я оставил за Гермионой последнее слово и подумал немного передохнуть. Девушка же продолжала вырисовывать палочкой витиеватые узоры в воздухе все медленнее и медленнее. Кажется, лечение моей ноги подходило к концу, хотя заклинание онемения, наложенное на нее, не позволяло мне убедиться в своих предположениях. Но вот Гермиона в последний раз рассекла воздух и прошептала какое-то заклинание; чувства вновь вернулись к многострадальной конечности.

— Ну-у, вот и все, — с улыбкой заявила девушка. — Вас можно выписывать.

— Благодарю, доктор, — усмехнулся я, подключаясь к игре в пациента; нога слушалась прекрасно, словно и не было никакого полета меж деревьев полчаса назад. — Пожалуй, непременно выпишусь. Только вот...

— Что такое, мистер Кроу? — нарочито серьезно поинтересовалась Гермиона. — Имеются какие-то жалобы?

— Не то чтобы жалобы, доктор, — я изобразил на лице глубокую задумчивость. — Скорее предложение.

— Я вас внимательно слушаю, — Гермиона поправила на носу несуществующие очки и нахмурилась.

— Дело в том, доктор, что существует специальное заклинание, вправляющее любую кость на свое место, — начал я; брови Гермионы медленно поползли вверх. — Произносится как "Эпискеи". Да, ощущения от подобного "вправления" далеки от приятных, что мягко сказано, но все же... дело решается за несколько секунд.

— То есть я правильно тебя понимаю, Виктор, — вышла Гермиона из образа лечащего врача, — что ты сейчас жалуешься на отсутствие боли, м-м? Ты недоволен тем, что я так бережно тебя заштопывала?

С каждым произнесенным словом в воздухе чувствовалось растущее напряжение. И я решил это напряжение сбросить.

— Это не я! — вскинул я руки в сдающемся жесте. — Это все он! — указал я пальцем на свой язык. — Язык мой — враг мой! Помилуйте, доктор!

Гермиона всячески старалась подавить улыбку, но в итоге все же потерпела поражение в этой нелегкой схватке. Воздух перестал дрожать, девушка успокоилась.

— Ну и дурак же ты, Виктор, — улыбалась Гермиона.

— Зато на дураков не обижаются, — невинно пожал я плечами.

Девушка закатила глаза и притворно вздохнула:

— Так уж и быть, но ты рано расслабился.

— Это почему же? — я стал подниматься с кровати, поправляя на себе одежду. — Задумала мне как-то отомстить?

— Уверяю тебя, тут я совсем не при чем. Просто ты, похоже, забыл, что сказала Молли, перед тем как ринуться тебя кормить. — Гермиона поднялась со стула и отлевитировала его в дальний угол палатки. — Скоро должны были вернуться все остальные Уизли. А мы вдруг на целых полчаса пропали неизвестно куда. Смекаешь?

— Ой, и точно! — хлопнул я себя по лбу. — Что, снова в Нору, да?

— Так точно, мистер, так точно, — усмехнулась девушка и направилась к выходу. — Идем, Вик, нужно поторопиться. А еще придумать отмазку.

И с этими словами Гермиона выскользнула из палатки.

— Я — Виктор, — отправляясь за ней следом, недовольно проворчал я так, чтобы девушка меня услышала. — Я ведь не зову тебя Герми, Миа или Миона, верно? Хотя, как видишь, уже успел придумать целых три сокращенных варианта твоего имени.

И снова, как тогда в лесу, я едва уловил слова, донесшиеся снаружи, не адресованные кому-то конкретному, а оттого произнесенные почти неслышно:

— Как будто я против...

И ровно в этот момент в моей голове словно что-то щелкнуло — вычислительный механизм пришел в действие. Что-то мне в этих словах показалось хоть и смутно... но все же понятным. Что именно? Мерлин его знает, но раз процесс понимания пошел — не все потеряно. А то я уж было отчаялся.

А так, кажется, у меня только появилась пища для размышлений.

— Ну что, запомнил? — поинтересовалась Гермиона по пути в Нору. — Не запутаешься?

Стоило нам только покинуть наше импровизированное убежище и двинуться навстречу неизбежному, как девушка решила кое-чем со мною поделиться. Кое-чем, что мне было бы весьма полезно знать заранее, если по правде. Но сделанного не воротишь, посему оставалось лишь пытаться выкрутиться из сложившейся ситуации с теми средствами, которые имелись в наличии.

Что же такого жутко важного я узнал от Гермионы? Свою историю. Ну, или историю Гарри Поттера, если точнее. Если же еще точнее — выдуманную историю Гарри Поттера. Да, дело касалось той самой отмазки. Девушка слукавила, когда сказала, что сказку для Уизли нужно будет придумывать с самого начала — все было продумано давным-давно. Кажется, я еще тогда даже из дома, в котором очнулся, не выходил. Чего нельзя было сказать о Гермионе — она как раз таки была вынуждена отправляться в цепкие ручки Молли.

Что же, теперь настала моя очередь.

— Да вроде бы все уловил, — в задумчивости почесал я свой затылок. — Сейчас еще раз все в уме прогоню... и все.

Гермиона кивнула и ничего не ответила. Путешествие к Норе продолжалось.

Как я и сказал девушке, сейчас я активно собирал картину — хоть и ложную — своих приключений воедино. А между тем "обитель зла" неумолимо приближалась. С каждым шагом беспокойство лишь возрастало; дышать становилось все труднее, будто сам организм отказывался принимать в себя очередную порцию кислорода. И хотя внешне я и старался оставаться невозмутимым, страх перед предстоящим разговором и возможностью допустить непоправимую ошибку съедал меня буквально изнутри.

Надо же, я так не боялся даже в момент встречи с живыми полуразложившимися мертвецами... прелесть какая. Медаль бы мне за храбрость, ага. Да и что же я вообще за принц такой, раз самый банальный разговор способен меня уничтожить еще до его начала? И откуда взялся весь этот страх? Могу подобрать только одно логическое обоснование данного феномена — я не знаю, на что конкретно способны Уизли, на что способны те, кто работает с ними вместе. А значит, страх исходит из моего же допущения самой возможности того, будто враги могут оказаться сильнее и смогут как-то мне навредить. А узнай они, что я — не Поттер, обязательно что-нибудь да натворят.

Хоть бы этот поход до Норы никогда не заканчивался...

Но далеко не все в этом мире происходит именно так, как хочется нам самим. Все дороги заканчиваются — закончилась и моя. Идти было попросту некуда — прямо перед моим носом выросла преграда в виде потертой и много всего повидавшей входной двери. Я осторожно взялся за дверную ручку, словно опасаясь, что та вот-вот отрастит себе зубы и хватит меня ими за пальцы, провел по ее блестящей поверхности большим пальцем и приготовился к неприятностям. Только вот сделать следующий шаг — повернуть ручку и войти внутрь — я себя заставить никак не мог. Не действовали ни уговоры, ни обвинения в трусости, выдвигаемые моим разумом. Словно я уже не управлял собственным телом, а являлся скорее наблюдателем.

Из размышлений о собственной ущербности меня выдернула чья-то теплая ладошка, неожиданно скользнувшая в мою свободную левую руку и ободряюще ее сжавшая. Я усмехнулся про себя: "Чья-то? Будто я сам не знаю, чья же еще она может быть".

— Эй, Вик, — негромко начала Гермиона, привлекая мое внимание; я послушно повернулся к ней лицом. — Все пройдет гладко, слышишь? Ты с этим справишься — я знаю.

Точно, я совсем и забыл, что Гермиона тоже обладает способностью чувствовать окружающих ее людей. Прекрасная картина для нее сейчас вырисовывается, правда? Я только-только получил самое простое задание на свете — договориться, втереться в доверие — а сам чуть в обморок не грохнулся. Хотя перед этим Гермиона ходила сюда в одиночку и при этом справилась на ура. Ну и куда это годится? Позор какой. Ладно бы я тут хоть один был... но ведь со мной еще и девушка!

— Не знаю, какими именно ты словами сейчас себя проклинаешь, — снова заговорила Гермиона, — но могу тебе сказать вот что — когда после встречи с тобой я прибыла сюда в гордом одиночестве, то не смогла решиться на разговор в течение целого дня.

— Но как же тогда...

— Как я ушла из дома на Гриммо на два дня, а успешно избегала разговора один из них? — хмыкнула Гермиона; я молча кивнул. — Очень просто — я набиралась храбрости, сидя в нашем секретном "бункере".

Некоторое время я обдумывал услышанное, а затем сам взял слово:

— Ты сейчас пытаешься поднять мою самооценку путем уничтожения собственной? — я слегка нахмурился. — Нельзя оправдывать мою слабость, используя подобные методы, Гермиона.

— Нельзя оправдывать твою слабость? — по-доброму усмехнулась девушка. — Виктор, послушай, ты всю свою жизнь провел взаперти. Из собеседников у тебя были только самодовольные старики, мнящие себя всемогущими волшебниками. А самыми большими проблемами, с которыми ты сталкивался, были правила этикета.

Я хотел было вставить слово, но Гермиона мне этого не позволила.

— Я не закончила, Вик, — улыбаясь, замотала головой девушка. — Ты попал из своих идеальных, почти стерильных условий сперва в лапы к войне, а затем сюда, в мир лжи и обмана. Напомнить тебе, кто из нас кого отпаивал успокаивающим чаем на Гриммо 12? Кому из нас пришлось труднее, а? Разве мне? Я так не думаю, даже если брать в расчет ту историю, что я поведала тебе в палатке перед походом в лес. После всего пережитого ты мог бы спокойно отправиться, куда глаза глядят — ведь ты как раз не видел белого света — это была твоя мечта, ты сам говорил. Но что ты сделал? Вик, ты отказался от мечты, решив помочь мне, хотя не обязан был. Да и не знал меня даже. И ты все еще считаешь, что оправдать твой страх, твою слабость ничем нельзя?

Я слегка растерялся и не нашелся что ответить. Все, что сейчас произнесла Гермиона — чистая правда. А с правдой не спорят.

— Вижу, что сумела тебя убедить в том, что ты не так жалок, каким бы хотел себя видеть, — Гермиона снова сжала мою ладонь. — Так что, теперь наш герой готов к свершению подвигов?

Я прислушался к себе — былого ужаса перед разговором уже не было, осталась лишь некоторая неуверенность в собственных силах, да легкая дрожь в коленках. Я был готов. Не идеально, но все же.

— Спасибо, — абсолютно искренне поблагодарил я Гермиону. — Правда.

— Обращайся в любое время дня и ночи, — весело хихикнула девушка.

— Ну-у... была не была, — вздохнул я и нажал на дверную ручку.

Дверца скрипнула и послушно отворилась, являя нам с Гермионой в очередной раз внутреннее убранство этого загадочного во многих смысла места. Откуда-то со стороны гостиной доносился дружный смех, который изредка прерывался репликами чем-то недовольной Молли Уизли.

— ...это не шутки, мальчики! — говорила она.

— Да знаем, ма, — отозвался женский голосок. — Дамблдор такими вещами не шутит... но все же.

Компания снова залилась смехом.

— Это Джинни, — прошептала Гермиона, кивая в сторону гостиной. — Если там будут два близнеца, то запомни — одного зовут Фред, другого — Джордж.

— Фред и Джордж, — кивнул я. — Понял.

— Скорее всего рядом будет и Рон, — продолжила просвещать меня девушка. — Он славится своим немного глуповатым выражением лица, так что опознать его нетрудно. Он — твой лучший друг, не забудь.

— Глупый Рон — мой лучший друг, — сделал я себе в уме пометку. — Что-то еще?

Девушка тихонько усмехнулась, дабы не привлечь внимание шумной компании раньше времени.

— Нет, думаю этого достаточно, — задумчиво протянула Гермиона. — Если ты, конечно, не забыл наш разговор по пути сюда.

— Не волнуйся, все здесь, — постучал я себе по лбу, чем вызвал очередную улыбку Гермионы. — Идем?

Девушка согласно кивнула и только после этого отпустила мою руку.

Любопытно, а ведь я совсем забыл про то, что мы до сих пор так и стояли, держась друг с другом за руки — до того естественным это мне казалось, что не возникало даже мысли разорвать контакт. Эх, шестеренки в моем мозгу, куда вы так разогнались? Это же всего лишь ничего не значащий жест доброй воли, попытка меня поддержать. Или... все же значащий?

Что-то в моей голове снова щелкнуло, и то, что до этого мне казалось невозможным... стало логичным и вполне естественным: люди ни с того ни с сего не хватают друг друга за руки, желая поддержать, этот жест гораздо более... личный. Ведь физический контакт — это нарушение личного пространства человека. Так как же обычно себя чувствует человек, когда его личное пространство пытаются нарушить? Неловко, некомфортно. А я? Какие же ощущения были у меня? Ровно противоположные — мне было комфортно, даже слишком. О чем же это говорит? Все до безобразия очевидно: мне приятна компания Гермионы, а ей приятна моя. Да и слово "приятна" не слишком подходящее — слабовато оно, как по мне.

Браво, шестеренки! Продолжайте в том же духе, и вскоре тайное станет явным. Хотя куда уж еще более явно? Неужели есть еще куда двигаться, куда стремиться? Полагаю, что все-таки есть, раз шестеренки в моей голове и не думают останавливаться.

Весь этот мыслительный процесс не занял более трех-четырех секунд, так что Гермиона не успела заметить что-то неладное. Я же тем временем смело двинулся на крики и смех. Прямо в сердце врага.

— Ах, Гарри, дорогой! — закудахтала миссис Уизли, едва меня завидев. — А мы только тебя и ждем!

В мою сторону одновременно уставились пять пар глаз. Волнение попыталось меня охватить, но вынуждено было отступить — я не собирался проигрывать эту партию в самом ее начале. Как угодно, но только не так быстро и не так просто.

— Да? — разыграл я удивление на своем лице. — И зачем, если не секрет?

Гермиона незаметно проскользнула мимо кучки моих "друзей" и уселась на свое излюбленное место — кресло, расположенное в самом конце гостиной комнаты. Идеальная позиция для наблюдения.

Ну что же, теперь, если что-то пойдет не так, Гермиона сумеет вовремя вмешаться. Благо ее, по всей видимости, никто не заметил. Да, очень некультурно со стороны Уизли... но все же это безобразие мне сейчас очень на руку, как ни крути.

— А сам-то как думаешь, дружище? — усмехнулся какой-то рыжий парень, направляясь в мою сторону.

Глупого выражения лица у него не было, близнецы вообще стояли рядом, на девчонку он не похож... ну и кто же это такой? Быстрее! Думай! Он назвал меня "дружище"... вероятно, другом он и является. Лучший друг у меня кто? Глупый Рон — Гермиона сама сказала. Значит... значит, это и есть Рон? Рост вроде подходящий... Мерлин бы их всех побрал! Придется действовать наугад — пан или пропал.

Ух... один раз живем.

— Потому и спрашиваю, Рон, — с улыбкой пожал я протянутую мне для рукопожатия руку. — Что за собрание такое? По какому поводу?

В моей голове на мгновение промелькнуло понимание того, зачем Молли подмешивала мне полчаса назад длительнодействующую сыворотку правды — именно для этого разговора.

— Собрание? — улыбка Рона несколько погасла. — Ты о каком собрании, друг?

Прекрасно, с именем я угадал. Это действительно Рон, но где же обещанная мне глупая физиономия? Непорядок. Вот только это подождет, ведь появилась другая проблема — я затронул тему, которую не должен был. Некое собрание, на котором они все побывали (Молли сама проболталась при нашей первой встрече, но то уже другая история), было чем-то важно. А я, совсем не думая о словах, взболтнул лишнего.

Вот и выкручивайся теперь, дурень...

— Да вот же оно, — обводя руками рыжее семейство, изобразил я на лице искреннее недоумение, мол, обвинения никакого я не увидел, а затем принялся придумывать объяснение своих слов. — Пять человек собрались вместе, что-то обсуждают... чем не собрание? Ребят, вы чего как неродные?

Лица всех без исключения Уизли разгладились, я мог вздохнуть с облегчением — обман удался... но не тут-то было. Проблемы никогда не сидят на месте — они вечно гоняются за незадачливыми парнишками вроде меня и устраивают им пакости. Так вышло и сейчас — стоило мне несколько расслабиться, как Джинни незаметно развернулась и двинулась в сторону Гермионы.

Будучи вынужденным продолжать беседу, не вызывая подозрений, я не мог расслышать разговор двух девушек. И единственное, что я успел увидеть перед очередным каверзным вопросом со стороны рыжего семейства, это как Джинни уводила совершенно спокойную и ни капли не сопротивляющуюся Гермиону прочь из гостиной комнаты.

Я понял, что происходило, понял и оттого испугался, но вида все же не подал. Они именно этого и хотели — выбить меня из колеи, проверить меня на прочность. Они хотели убедиться в том, что я на самом деле Гарри Поттер, а Гарри Поттер не дрожит в страхе от того, что вдруг куда-то пропала его подруга. Он бы вообще не должен был заметить ее отсутствия, но конкретно этот момент мне уже на публику не показать — я слишком поздно сообразил, что необходимо не просто прикидываться Поттером, а быть им.

Но ничего, я тоже не лыком шит — справлюсь. Хотели меня достать? Я достану вас в ответ. Посмотрим, у кого это получится лучше.

— Как отдыхалось, Гарри? — хором произнесли близнецы, протягивая мне странного вида конфеты. — Так, гостинец, — отмахнулись они также хором.

— А как мне может отдыхаться? — пожал я плечами, старательно сменяя выражение лица на "грустное" и убирая подозрительную конфету подальше. — Или забыли, что произошло в Министерстве?

— Извини, Гарри...

— ...мы не хотели, правда. Само вырвалось...

— ...не подумали, что говорим... — заканчивали близнецы фразы друг за друга, синхронно подняв руки ладонями ко мне в сдающемся жесте.

Хотя по их лицам было понятно, что это была не более чем очередная проверка моей памяти — извинения не были искренними. Совсем.

— И правда, Фред, Джордж! — подала голос вернувшаяся Джинни; Гермионы рядом с ней не наблюдалось; беспокойство усиливалось. — Как не стыдно? Не обращай на них внимания, — обратилась она уже ко мне.

— Да проехали, серьезно, — пожал я плечами, продолжая разыгрывать грусть — нельзя так быстро менять настроение, не поймут.

— Ну раз проехали, — протянул с улыбкой Фред... или Джордж. — Тогда расскажи-ка нам, Гарри вот что...

— ...как там поживает наша карта? — многозначительно подвигал бровями один из близнецов.

А я между тем едва не прокололся, выразив лицом все, что думаю об этом вопросе. Умеют они все-таки загонять в угол. И что теперь делать прикажете? Снова наугад? Ведь я понятия не имею, о какой карте речь. Да что за день такой сегодня? Удача в итоге может ведь и отвернуться от меня. Помахать на прощание ручкой и пожелать выкручиваться как-нибудь без ее помощи. Беда на беде и бедой погоняет...

Выбора нет — идем ва-банк.

— Хорошо поживает, — ответил я, спрятав руки в карманах, поскольку те уж слишком явно тряслись от подступающего страха. — Лежит себе, кушать не просит, на условия проживания не жалуется.

— Вот как? — хмыкнул один из близнецов. — Все это, конечно, хорошо...

— ...но когда ты собираешься ее дорабатывать, наконец?

Я буквально чувствовал, как все внимание сосредоточилось на мне — видимо, это был очень опасный вопрос. От ответа, вероятно, зависит... все. Я ведь пошел ва-банк — вот и пожинаю теперь плоды.

— Дорабатывать? — "не понял" я, нахмурившись.

Пока что я шел верно — видно было по лицам моих собеседников.

— Ну, функции новые вводить, — пояснил близнец. — Фишечки забавные.

— ...Да! Например, чтобы на ней было видно передвижение других учеников, преподавателей...

— ...конфеток, леденцов, мармеладок...

— Все-все, я понял, — поднял я руки, старательно анализируя услышанное и подбирая ответ. — Отслеживать конфетки, леденцы и что-то там еще мне незачем. Вот реально, какая от этого польза?

— Огро-о-мная! — в один голос заявили близнецы и рассмеялись. — А человечков? Следить за ними...

— ...будет очень увлекательно! Ты только подумай...

— ...идешь себе такой по Хогвартсу, идешь...

— ...глядишь на карту — оп-па! — Филч!..

— ...и идешь уже в другую сторону. Полезно?

Глаза Фреда и Джорджа горели так, словно они действительно пытались донести до меня гениальную идею. Описали даже выгоду от такого "нововведения"... и я пошел у них на поводу. Правильно ли я отвечу — не важно, разговор будет идти до тех пор, пока я не ошибусь. А я обязательно где-то ошибусь.

Так что я вдохнул поглубже и заговорил:

— Полезно-полезно, — согласно закивал я. — Как будет время — сделаю такую функцию. Почему нет?

— Другое дело, дружище! — одобрительно похлопал меня по плечу Рон. — Это же нам теперь по ночам можно будет замок исследовать! Круто, правда?

— Правда, — усмехнулся я.

— Чур, первыми ночью пойдем мы, — хором заявили близнецы. — На правах идейных вдохновителей!

— Это же вы теперь сможете ночью свои шалости проворачивать! — восхитилась Джинни. — Эх, была бы у вас эта карта курсе эдак на третьем...

— Тогда бы Хогвартс стал самым сумасшедшим местом в мире, — подхватил я общую волну веселья.

Ответом мне был дружный смех.

Кажется, удача еще на моей стороне, и ответ я выбрал верный. Но еще не вечер, верно? Будут еще вопросы, еще мучения... Сколько же их там — впереди?

Но к моему удивлению встреча начала сворачиваться. Неужто я не подтвердил их подозрения? Сыграл достойно самого Гарри Поттера? Невероятно!

— Эй, Гарри, — подошли ко мне близнецы. — Мы тебе его еще не показывали...

— ...но это просто ВЕЩЬ! Фордик "Англия", который, внимание...

— ...может летать!

— ...А также становиться невидимым! — с горящими глазами заявили Фред с Джорджем.

— Да ладно? — удивился я. — неслабый агрегат. Где взяли?

— Секрет фирмы, — хихикнул один из близнецов. — Так что, идешь?

— Не, ребят, в другой раз, — виновато пожал я плечами.

— Ла-а-дно, потом так потом, — синхронно махнули на меня рукой близнецы и покинули Нору.

Я же наконец остался совсем один — все разбрелись по комнатам. Не веря в то, что беды все-таки удалось избежать, что проверку я прошел... я толкнул входную дверь и вывалился наружу.

Солнце уже садилось, в воздухе витала прохлада. Мои ноги сами понесли меня куда-то вперед, уводя все дальше от дома с ужасно неподходящим ему названием. Остановился я лишь тогда, когда едва не запнулся о ствол поваленного на землю дерева. Я огляделся по сторонам — Нора была недалеко, от силы в двух сотнях метров отсюда. Недолго думая я обошел ствол стороной и примостился на него, блаженно вздохнув — ноги ужасно устали за сегодняшний день.

— Отдыхаем, м-м? — послышался за моей спиной голос, по которому я уже успел порядком соскучиться. — Я присяду?

— Тебе об этом можно даже не спрашивать, — усмехнулся я, с удивлением отметив, что не совсем именно это хотел сказать... но затем отбросил эту мысль в сторону.

Гермиона перешагнула через ствол дерева, а затем примостилась прямо рядом со мной. Какое-то время мы просто молчали, каждый думая о своем. Солнце плавно уходило за горизонт, краснея и переливаясь; на прогулку вышли сверчки и завели свои диковинные песни; смеркалось, а мы с Гермионой просто сидели и за всем этим наблюдали.

— Красиво, правда? — нарушила тишину девушка, придвигаясь ближе ко мне и устраивая на моем плече голову.

— Не то слово, — протянул я, обнимая ее в ответ.

Я не мог объяснить свои действия... но если честно, мне было плевать на объяснения. По крайней мере, сейчас. Я просто чувствовал, что это будет правильно. Чувствовал и сделал. И был абсолютно этим доволен.

Гермиона, почувствовав, что ее прогонять никто не будет, придвинулась вплотную и поудобнее устроилась на моем плече. Никто не хотел нарушать тишину, но все же это было необходимо.

— Как они заставили тебя уйти? — прошептал я, чтобы не разрушать громогласными разговорами этот прекрасный миг.

— До банальности просто — Джинни огрела меня Конфундусом и отправила в мою комнату заниматься уроками, — тихонько усмехнулась Гермиона.

— Дешево и сердито, — протянул я.

— Ага. Но тебя может заинтересовать вот еще что: судя по тому, что я подслушала, когда этот допрос уже завершился — тебя оправдали.

— Оправдали? — улыбнулся я от осознания того, что эту партию все же выиграл.

— Да, — отозвалась Гермиона. — Только... странным мне показался тот факт, что так легко их удалось подслушать...

Радость несколько угасла.

— А что в этом странного? — решил уточнить я.

— Не знаю, просто чувство такое, — устало вздохнула Гермиона. — Но ты лучше меня сейчас не слушай — я слишком устала, чтобы правильно делать выводы. Скорее всего, мне просто показалось, что тут что-то не так, будто слишком легко... но сам-то ты как думаешь? Какая реакция была у них у всех?

— Искренне рады, что я — настоящий Гарри Поттер, — хмыкнул я. — Ну, насколько я понял.

— Тогда расслабься, Вик, — блаженно протянула девушка. — Все позади, можно отдохнуть.

— Да... — оглянулся я на Нору, — можно отдохнуть...

Интересно, мне показалось, или кто-то действительно мелькнул в окне на втором этаже, когда я обернулся?

Фантазия разыгралась, наверное...

На ночь мы с Гермионой решили остаться в Норе. Во-первых, было уже слишком темно, чтобы добираться до Гриммо своим ходом, во-вторых, засыпать прямо на ходу начинала не только Гермиона, но и я, а в-третьих, Уизли сами предложили нам остаться переночевать у них. Отказываться было банально лень. Даже Гермиона особо не спорила, да и трудно было бы это делать, когда твои глаза слипаются, а мозг приостанавливает ведение логических расчетов. В общем, решение было озвучено, и все отправились по кроватям.

Так я и оказался здесь, в спальне, обклеенной цветастыми плакатами, восхваляющими совершенно неизвестные мне "Пушки Педдл". В спальне, где на соседней кровати храпел как трактор Рон Уизли — мой лучший друг. Ну, официально, во всяком случае. Что же касается непосредственно меня — я банально не мог уснуть. Ворочаться смысла не было, посему я просто перекатился на спину, закрыл глаза и думал. Думал о прошлом, о будущем, пока что обходя вниманием настоящее. Иногда я заглядывал в воспоминания Гарри Поттера, но ничего интересного там пока не находил. Порою мне казалось, что вместо огромного "жесткого диска" жутко полезных воспоминаний, раскрывающих чьи-нибудь сокровенные тайны или жуткие заговоры, мне достался видео-путеводитель по магическим лекциям.

Нет, серьезно, судя по этим до ужаса скучным лекциям по Трансфигурации или Чарам, да и вообще по тому, что кроме них другого здесь вообще ничего не было, складывалось впечатление, будто у нашего дорогого Гарри вообще не было личной жизни. Исключительно лекции, квиддич, завтраки с обедами и ужинами, а затем новый круг. Ах, да! Как я мог забыть — где-то в середине учебного года и его конце малыш Поттер примерял на себя костюмчик героя. То гигантскую змею отправит в Мир Мертвых, то на кладбище против какого-то зеленолицего красноглаза выйдет... кошмар, а не личная жизнь. Если и мне потом придется эту роль на себя примерить... даже интересно — как быстро я сойду с ума?

Что же я еще любопытного заметил, копаясь в доставшихся мне воспоминаниях, так это то, что они постепенно гаснут. Гаснет изображение, звук, чувства, испытываемые Поттером в тот момент. Все постепенно сходит на нет. Забавы ради я даже попытался высчитать, когда настанет "момент икс". Результат был следующим — если темп не изменится, то через три или четыре дня. К этому моменту я уже не смогу обращаться к моему "справочнику по миру", как сейчас, например. Огорчало ли меня это? Тревожило? Если честно — нет. Все равно толку этих воспоминаний — ноль с хвостиком. Доставать Гермиону вопросами куда практичнее... да и веселее.

Кстати об этом: я заметил за собой еще одну странность — вести беседы с Гермионой меня буквально тянуло. Не обязательно было затрагивать какую-то особенную тему — подходила абсолютно любая. Да хотя бы о погоде. Так что я сделал очередной логический вывод: я стремился находиться в компании девушки, используя для достижения своей цели абсолютно любые методы. О чем это говорит? О некой зависимости. Ведь если тебя к чему-то тянет, значит, ты без этого "чего-то" не можешь спокойно жить. Так и есть — спокойно жить сейчас я не мог.

И вот тут, если идти дальше, всплывает следующий забавный факт: зависимость от человека и зависимость от бездушного предмета — вещи разноименные. И если вторая так и называется в большинстве своих случаев — зависимость, то первая в простонародье зовется влюбленностью.

Браво, логика! Ведь можешь же, когда захочешь, хе-хе. Не прошло и сотни лет, как я догадался, верно? Вот только догадался-то я не до того, до чего следовало...

Да, с собой мне все стало ясно... а как же быть с самой Гермионой? Ведь больше всего вопросов у меня вызывало именно ее поведение, а не мое. Как же мне тогда... ну-ка, ну-ка, погодите. Кажется, кое-что я сейчас упускаю — мое умение чувствовать других людей. Нужно провести какое-то время в компании "подопытного", чтобы появилась возможность его "слышать" — это верно. Но верно и другое — в компании Гермионы я провел уже довольно много времени с того самого момента, как только очнулся. А это значит...

Моргановы вафли и Мерлин на пегасе! И тут ведь тоже справедливо обратное условие! Гермиона точно так же провела в моей компании приличное количество времени, так что у нее на данный момент ровно такой же уровень чувствительности по отношению ко мне, каким обладаю и я по отношению к ней. Вот только если девушка этой своей способностью пользуется почти что постоянно, я к ней прибегаю только в исключительных случаях. Что же мы имеем, исходя из этих данных? Девушка прекрасно знала о причинах каждого моего с ней разговора. Даже самого банального. Нет, ОСОБЕННО самого банального. Знала, но не отказывалась между тем об этом поговорить. Любопытно? Как по мне — очень. Ведь по сути своей это был ответ на мой незаданный вопрос. Незаданный вслух, но в сотый раз озвученный в уме.

На моем лице невольно растянулась счастливая улыбка. Благо сейчас было уже слишком темно, чтобы даже случайно проснувшийся Рон ее заметил.

Кстати о Роне...

— Эй, Гарри, пс-с! — громким шепотом начал звать меня рыжик. — Не спишь?

Интересно, а ведь я и не заметил за своими размышлениями, как храп затих, и в сознание вернулся мой лучший друг. Слишком часто в последнее время думаю о Гермионе — аккуратнее с этим быть надо. Влюбленность влюбленностью, а контролировать себя все же надо уметь. В конце концов, этому меня учили долгие годы. Отчасти именно поэтому такое свое поведение я и считаю странным — до встречи с девушкой я считал себя опытным во многих вопросах, а сейчас замечаю собственные промахи один за другим.

В общем, нельзя терять голову, особенно сейчас. А еще ни в коем случае нельзя отвечать на зов Рона — ну его к Моргане. Вдруг спросит о чем-то таком, о чем я ни сном, ни духом... опять. Кто знает, может, мадам Удача по ночам тоже спит? Ради меня она график нарушать однозначно не станет.

— Вот и прекрасно, — тем временем довольно протянул Рон, про которого я снова успел позабыть. — Инкарцеро!

Я с запозданием осознал, что меня только что... связали! Меня. Прямо в кровати. Связал мой лучший друг. Какая наглость!

Какой гоблин его укусил, спрашивается?! Вот только открывать рот и возмущаться — прямая дорога в края Забвения. Ну, это если повезет. А ежели не повезет — долину Ступефая или окрестности Петрификуса. Ясное дело, что это лишь места для легкого путешествия, так что даже думать не буду о сложном путешествии. Уж проклятий в том направлении немерено.

Но бушевать я буду потом, когда все пойму, сейчас же время подглядывать и слушать. Надо понять, во что я вляпался на этот раз. А, ну еще было бы неплохо раздобыть мои очки — ничегошеньки не видать. Но с этим разберусь я через минуту.

А Рон тем временем, судя по тому, что я мог вообще разглядеть, направился в сторону двери. Щелкнул замок, и петли дверцы неприятно заскрипели. Рон грязно выругался, а после кого-то окликнул.

Кажется, в коридоре меня тоже поджидали приключения на одну мою многострадальную пятую точку. И в чем же я так нагрешить-то успел, пока спал?

Ой, простите, НЕ спал.

— Все готово, — донесся до меня голос моего лучшего друга. — Можете его звать.

— Принято, братец, — хором ответили... близнецы Фред и Джордж. — Жди через пять минут.

Шаги близнецов начали удаляться, а я понял, что чего-то хорошего ожидать дальше можно даже не пытаться. Нужно действовать, иначе... даже знать не хочу, что будет в противном случае.

Быстро собрав магическую энергию в левой руке, я преобразовал ее в манящие чары — очки сейчас были просто жизненно необходимы. Когда же требуемый предмет легко лег в мою руку, настала пора следующего шага — избавления от веревок. Благо я уже имел подобный опыт, да и к тому же знал, на какую часть тела их обычно накладывают местные маги. Так что не успел Рон повернуться ко мне лицом, как я уже был свободен, аки птица в небесах.

— Как ты... — начал было Рон, от удивления даже раскрыв рот.

Надо же, даже фраза у них у всех одинаковая. Одна на всех что ли?

— Как-нибудь в другой раз, дружище, — быстро проговорил я, не давая рыжику достаточного количества времени на контратаку, и одним резким движением отправил его в царство Морфея.

Да уж, нужно срочно найти свою палочку — если буду тратить на каждое беспалочковое заклинание такое количество энергии (а это неизбежно), то скоро сам буду вот так на полу валяться.

Осмотр тела павшего врага дал желаемый результат — палочка Поттера снова была в моих загребущих ручках.

Теперь оставалось отыскать Гермиону и бежать со всех ног из этого ужасно нелогичного места, в котором этой самой нелогичностью было пропитано буквально все: начиная с названия, заканчивая действиями местных жителей.

Вот только стоило мне одеться и выбежать из комнаты, как обнаружилась новая проблема — я не знал, где находится спальня Гермионы. Немного подумав, я решил использовать свое любимое заклинание поиска, указывающее не только на чье-то присутствие, но и подсказывающее направление до цели — именно им я пользовался тогда, в лавке в Лютом Переулке. Гермиона обнаружилась в комнате с табличкой "Джинни". Дверь была слегка приоткрыта, поэтому я сразу же услышал, как внутри кто-то разговаривал. Вот только слов было не разобрать, так что я решил подойти ближе. А для этого предусмотрительно наложил на себя чары невидимости, аккуратно ступая по деревянному полу, стараясь не выдать своего присутствия скрипом половиц.

— ...а ведь я почти все потеряла тогда, на втором курсе, — донеслось до меня; кажется, это был голос Джинни. — Потеряла память, помнишь? Ни родителей, ни друзей, ничего не помнила. Да и чего уж там — не могла сама себе объяснить, зачем поплелась на восьмой этаж Хогвартса. Зато помнила вас с Гарри. Еще бы — вы были первыми, кого я увидела. Все твердили про какое-то нападение... а недалеко от вас лежал без сознания — как я позже узнала — профессор Снейп. Как ты, возможно, догадалась, у меня никогда не было оснований верить вам двоим. Выходит, мое предчувствие меня не подвело. И знаешь что? Родители... они приняли меня обратно, показали, как любят. И я не позволю вам им как-то навредить. А я знаю, что вы это можете.

— Джинни, о чем ты... о чем ты говоришь? — узнал я голос Гермионы.

— Ой, Герм, не строй из себя дурочку. Думаешь, я не знаю, на что ты способна?

— Какое нападение? — продолжала Гермиона. — Какая потеря памяти, Джинн? На втором курсе вообще ничего не происходило в школе необычного!

— Значит, по-хорошему ты не хочешь... — протянула Джинни. — Жаль, а ведь я надеялась услышать от тебя извинения...

— Ты в своем вообще уме? Какие извинения? За что? Мы даже с Гарри тогда не особо разговаривали, не то чтобы по школе бегать вместе. И уж тем более не на восьмой этаж!

Джинни лишь хмыкнула.

— И какой, к Мерлину и Моргане, лежащий на полу Снейп? — продолжала Гермиона. — Кажется, тебе строго противопоказано учиться на Когтевране, дорогая — выдумала себе невесть что!

— О, дорогая, я училась все это время с тобой, забыла? — в словах Джинни чувствовалась угроза. — Только я сбежала из Больничного Крыла, как стала наблюдать за вами с Поттером — проклятыми умниками из Когтеврана. Думаешь, ничего интересного не заметила? Ошибаешься, дорогуша.

Гермиона шумно выдохнула — ее этот разговор постепенно выводил из себя. Вот только... почему вообще они решили сейчас говорить на подобные темы? И почему Гермиона просто не выйдет из комнаты, например, коли Джинни ее уже так достала?

Ответ пришел внезапно.

— Ты окончательно и бесповоротно съехала с катушек, Джинн, — после затянувшейся паузы вновь заговорила Гермиона. — Сперва разбудила посреди ночи, затем связала... для тебя это ничем хорошим не окончится — это я тебе обещаю.

— О, не переживай, подруга, — засмеялась Джинни. — Об этом неприятном инциденте ты никогда не вспомнишь. Впрочем, о своем непонятном дружке, непонятно по какой причине влезшем в тело Гарри Поттера, забудешь тоже.

— Что ты...

— Силенцио! Не перебивай, дорогая моя. А лучше готовься к весьма неприятному процессу удале...

Но договорить я Джинни не дал. Мигом проблемы конспирации ушли на задний план. Только сообразив, что она собирается сделать Гермионой, я сбросил скрывающие меня чары и толкнул дверь, готовя на ходу волшебную палочку к атаке. Кровь стучала в висках от осознания того, что произойдет, если я посмею опоздать.

Вот в поле моего зрения показалась рыжая макушка, рука сама нацелила палочку в сторону моего врага... но не успел я даже формулировку заклинания припомнить... как палочка все сделала за меня.

С ее конца сорвалась видимая даже обычным глазом ударная волна, и Джинни, не ожидавшая нападения, словно перышко, улетела в противоположный конец комнаты. Послышался глухой удар, девушка вскрикнула и более не предпринимала попыток двинуться.

Я же на какое-то время банально завис, поскольку не мог понять, что же сейчас такое произошло. Палочкой я не двигал, формулу не произносил (я даже вспомнить ее не смог)... Единственное, чего я жаждал, едва ворвавшись в комнату — сделать Джинни как можно больнее, не дать ей совершить задуманное, избавиться от нее. Так как же палочка сумела воспроизвести заклинание, которое я даже ни разу не видел?

— Это что за заклинание такое? — вывел меня из ступора удивленный возглас Гермионы.

— Ты сильно удивишься, если я скажу тебе, что такой эффект вижу вообще впервые? — повернулся я к девушке. — Я даже формулу не произнес, — развел я руки в стороны.

— Разберемся потом, Вик, — мотнула Гермиона головой, и я только сейчас обратил внимание на связывающие ее чары. — Поможешь?

Проблему с палочкой я решил оставить на потом. Все же сейчас действительно были проблемы и посерьезней.

— Ты еще спрашиваешь? — хмыкнул я, одним движением палочки уничтожая путы. — Хватай одежду и бегом отсюда.

— А что случилось? — Гермиона бросилась выполнять мое указание, но все же решила уточнить причины.

— Меня раскрыли, вероятно, — отозвался я, деликатно поворачиваясь к Гермионе спиной, чтобы та могла спокойно переодеться.

— Раскрыли?

— Вероятно. Все же я не знаю наверняка, что там на них такое нашло.

— А что такое случилось, что ты подобные выводы делаешь?

— Пока я притворялся спящим, Рон связал меня и приказал близнецам кого-то звать, — невинно пожал я плечами, словно рассказывал сейчас забавную историю.

Хотя на деле я сейчас был более чем на взводе — непонятные действия всех этих Уизли заставляли меня ожидать подвоха в любой момент.

— Тогда идем, — прошла Гермиона мимо меня, похлопав по плечу. — Я готова. Ты?

— Всегда готов, — усмехнулся я, поправляя на носу очки. — На Гриммо?

— А куда же еще? — пожала плечами Гермиона, выбегая за дверь.

Я отправился следом.

План Гермионы был прост — добраться до камина, чтобы с его помощью переправиться на Гриммо 12. Вот только этот план не учитывал того, что мы можем добраться до камина слишком поздно. Например, когда возле этого камина будут ошиваться супруги Уизли.

— А ну стоять! — первой меня заметила миссис Уизли, выхватывая из рукава палочку. — Не уйдешь!

Приготовившись отражать атаку, я окружил нас с Гермионой щитом... но он нам не понадобился. Только Молли начала чертить в воздухе заклинание, как ее палочка просто-напросто вспыхнула. Прямо в ее руках. Да так сильно, что пламя перепрыгнуло на рукав ее мантии.

Интересно, это и есть последствия той Метки Предателя, что вчера днем я со злости закрепил на миссис Уизли? Очень даже возможно.

Но размышлять на сторонние темы было некогда — мистер Уизли все еще был способен нам помешать. И пока я, не в силах удержаться, злорадствовал над неудачей Молли, Гермиона расправилась с главой семейства. Я только и успел заметить две яркие вспышки, а также следующее за этим падение мистера Уизли. Одобрительно присвистнув, одной свободной рукой я показал Гермионе большой палец, а другой отправил в небытие и Молли.

— Эй, Вик.

— Да?

— Может, все же потушишь ее рукав?

— Зачем?

— Хотя бы ради приличия.

— Ну-у... еще пять минуточек.

— Вик.

— Ладно-ладно, Агуаменти!

— Хороший мальчик.

— Стараюсь.

Теперь же, когда последние стражи камина были побеждены, нам оставалось только одно — воспользоваться им. Но прежде чем это сделать, в мою голову пришла странная, но весьма полезная в данный момент, идея.

— Ты чего делаешь, Вик? — подошла ближе Гермиона, следя за движениями моей волшебной палочки. — Бежать же пора!

— Знаю, поэтому оставляю им сюрпризец, — коварно усмехнулся я, не прекращая чертить кончиком палочки по всей поверхности камина странные символы.

— Ну и что они означают? — вздохнула Гермиона, смиряясь с тем, что бросать начатое я не собираюсь.

— Выражаясь на понятном тебе языке... — протянул я, стараясь не сбиться и не пропустить очередной знак. — Я устанавливаю здесь что-то вроде магической... хм, бомбы.

— Что? — воскликнула девушка. — С ума сошел?

— Не бойся, — хмыкнул я. — Пострадает только камин. Только мы скользнем через него, как... БУМ! И все, больше сюда никто этим путем не доберется.

— И зачем тебе это?

— Все просто. За нами не смогут сразу же отправить погоню. А занятые выяснением причин того, почему же путь сюда закрыт, они потратят довольно много времени не на наши поиски, а вот на это безобразие. А мы тем временем сумеем укрепить защиту на Гриммо. Если это возможно, конечно.

— Признаю, смысл в том есть, — задумчиво протянула Гермиона. — Но лучше все же поторопиться. Если первыми камином воспользуемся не мы, а наши гости, то бежать придется на ногах. Камином не воспользоваться.

— И то верно, — прекратил я чертить все новые и новые символы на каменной поверхности камина. — Тогда нам и правда следует бежать — этой мощности взрыва будет вполне достаточно. Готова?

— Всегда готова, — улыбнулась Гермиона, зачерпывая летучий порох. — Придется переноситься вместе, иначе пройдет лишь один, так?

— Так, — кивнул я, заходя в камин и становясь рядом с девушкой.

— В таком случае нужен физический контакт, чтобы не произошло чего непоправимого, — заявила Гермиона, обхватывая меня свободной от пороха рукой.

— Тебе виднее, — пожал я плечами, обнимая Гермиону в ответ.

— Еще бы, — усмехнулась она. — Итак... поехали. Гриммо 12!

Вокруг нас ярко вспыхнули ядовито-зеленые языки пламени, тело обдало жаром, а затем неведомая сила стала уносить нас все дальше и дальше от места, зовущегося Норой.

Последнее, о чем я с улыбкой успел подумать до того, как мои ноги коснулись кирпичной кладки камина в мрачном, но при этом единственном безопасном для нас доме — при переносе более чем одного человека из камина в камин им не нужно поддерживать между собой физический контакт.

— Как думаешь, сколько времени у нас есть? — поинтересовалась Гермиона, как только мы вышли из камина.

Я огляделся по сторонам. Как оказалось, камин перенес нас прямиком на кухню дома на Гриммо. Сейчас здесь стояла практически непроглядная темнота, лишь одинокая луна, изредка выглядывая из-за туч, не позволяла этому месту навсегда погрузиться во мрак. Одним взмахом руки я заставил пару светильников зажечься, и двинулся за Гермионой, уже успевшей покинуть комнату.

— Понятия не имею, — признался я; в доме было так тихо, что не было даже необходимости кричать, чтобы девушка меня услышала. — Поэтому лучше поторопиться. Тут можно как-то взаимодействовать с защитой дома?

— Не меня об этом спрашивать надо, — послышалось впереди. — Спроси-ка лучше...

Кого же мне нужно спросить, я так и не узнал. Зато услышал кое-что другое.

— Да, да, если вам двоим станет спокойнее — наставьте на меня свои палочки, ага, — донесся до меня незнакомый мужской голос.

Я ускорил шаг и вскоре наткнулся на Гермиону, целящуюся куда-то вверх. Проследив за направлением ее волшебной палочки, я увидел того самого говорившего незнакомца.

Опершись руками на перила и сердито на нас взирая, на втором этаже стоял мужчина лет тридцати. Одет он был совсем не по погоде, что сразу же бросалось в глаза. Несмотря на лето за окном, он был облачен в длинное черное кожаное пальто; на подошве его тяжелых ботинок виднелись шипы, а по бокам к ним были приделаны миниатюрные, излучающие приятный голубой свет, реактивные двигатели, какими пользовались скорее в моем мире, но никак не этом. На руке у него сидели слишком уж высокотехнологичные часы для этого времени и этой реальности, а заключительным элементом его образа был пистолет, убранный в набедренную кобуру.

Создавалось впечатление, будто он прибыл к нам из каких-то заснеженных краев — такие ботинки, да и вообще снаряжение в целом, были бы там очень кстати. Вот только... реактивные ботинки? Здесь, в 1995-ом году? В реальности, где маглы не работают вместе с магами? Бред какой-то.

— Хотел бы я высказать вам все, что думаю, — не дав нам возможности что-то спросить, незнакомец продолжил, — но вы ведь меня еще даже не знаете. Ну, кроме тебя, конечно, — палец мужчины указал на Гермиону.

— В каком смысле? — нахмурилась девушка, все еще не думая опустить палочку. — Я тебя впервые вижу!

— Ну, да. Это верно, — кивнул незнакомец, распрямившись и скрестив руки на груди. — Но знать — знаешь. И пока не последовал очередной жутко гениальный вопрос, я отвечу сам. Когда в середине второго курса твоего обучения в Хогвартсе твои родители погибли, именно я озаботился тем, чтобы тебя не усыновили какие-нибудь левые люди. Особенно ничего не знающие о школе, кхе-кхе, волшебства, — мужчина иронично усмехнулся.

— Это от тебя я получала те редкие сообщения и деньги? — осведомилась Гермиона. — И вечные обещания как-нибудь встретиться, но потом?

— Именно, — щелкнул пальцами незнакомец. — И, как видишь, встреча состоялась.

— Что-то мне подсказывает, что неспроста она состоялась... — протянул я. — И не только ради того, чтобы повидаться с Гермионой.

— О, ты абсолютно прав, — обратил на меня внимание мужчина. — Если бы не та неразбериха, которую вы двое устроили, меня бы тут не было.

— Пояснишь? — иронично вздернула бровь Гермиона.

— Поясню ли? — усмехнулся незнакомец. — О, я поясню, дорогие мои, поясню, — он нахмурился. — Хотите знать, что именно меня сюда привело? Ваша смерть.

— Что ты... — начал было я, но мужчина жестом меня прервал.

— А то! — неожиданно повысил он голос. — Я хочу знать, что вы, два таких безмозглых подростка, натворили, что вас попросту убили? — выдержав паузу, мужчина пояснил. — Ваши тела найдут через три дня в Лютом Переулке. Горло перерезано, на лбу вырезана перевернутая звезда, глаза с сердцем так и вовсе отсутствуют на своем законном месте. Позвольте прояснить ситуацию!

Подобные сведения меня выбили из колеи. Звезда на лбу? Вырезанные глаза? Через три дня? О чем он таком говорит? Однако та уверенность, с которой эти слова вырывались наружу, поражала — я был уверен, что мужчина говорил правду. Говорил и был жутко на нас зол, просто негодовал, но пытался не сорваться. Вот только... почему он вообще за нас так переживает?

Последний вопрос я и решил озвучить. Правда, вышло несколько грубовато:

— А вам какое дело? — пожал я плечами.

— Мне? — незнакомец снова оперся на перила. — Да я бы и рад не печься по вашему поводу! Вот только около пяти лет назад был вынужден вмешаться в ход истории этого мира. Как результат — множество несчастий. С вашими родителями или опекунами в том числе. Теперь я не могу так просто сбежать, бросив вас на произвол судьбы.

— Хотите сказать... — замялась Гермиона. — Вы причастны к смерти моих родителей?

— Я много к чему причастен, Гермиона, — вздохнул мужчина. — За те полтора года, которые я провел здесь, тут произошло такое... что лучше и не вспоминать об этом. Твоих родителей и опекунов Гарри — настоящего Гарри, имею в виду — устранил мой давний недруг, чтобы банально привлечь мое внимание.

— Что с этим "недругом"? — с напором поинтересовалась Гермиона.

— Умер, — невинно пожал плечами незнакомец. — Ну, не своей смертью, ясное дело, — он недобро усмехнулся. — Вот этими руками месяц назад я лично отправил его в мир вечного покоя.

Рука Гермионы дрогнула и немного опустилась. Впрочем, палочка все еще была направлена в сторону мужчины. Я решил взять слово.

— Вы сказали про три дня, — напомнил я о прежней теме разговора, привлекая внимание незнакомца. — Путешествие во времени?

— Верно, парень, — хмыкнул мужчина. — Что, трудно поверить?

— Да не особо-то, — мотнул я головой, заметив, как при этих словах улыбка незнакомца померкла. — И не такое видел.

— Кстати об этом, — кивнул мне мужчина. — Кто ты? Я знаю лишь то, что с истинным Поттером приключилась беда. Какая именно?

— Провел ритуал по обмену душами. А так как я был в Мире Мертвых... сами понимаете.

— Вообще-то ни черта не понимаю, — неожиданно засмеялся незнакомец. — Какой еще Мир Мертвых, парень? Какой обмен душами?

— Самый обыкновенный ритуал, — встала на мою защиту Гермиона. — Ритуал перехода в Мир Мертвых. В итоге тело осталось здесь, а Гарри — там.

— Ой, уморили, — между тем мужчина и не думал прекращать. — И вы туда же?

— Куда — туда же? — не понял я.

Да чего уж там — меня вообще крайне удивляла такая реакция.

Незнакомец отсмеялся, глубоко вздохнул и решил прояснить ситуацию:

— Туда же — это в "фанатики мира магии". Мира, где существует магия, где волшебные палочки наделены разумом и далее по списку.

— Но... магия и правда существует, — недоумевал я.

— Да неужели? — притворно удивился мужчина. — И где же она? В палочке? Палочка твоя, думаешь, магией питается?

— Не знаю, чем там питается палочка, — отмахнулся я, — а магия и правда существует. Или доказательства нужны?

— Нужны-нужны, — ухмыльнулся незнакомец, рассматривая меня скорее как забавную зверушку, нежели как разумного человека.

Меня вся эта ситуация постепенно начинала напрягать, поэтому я решил не просто засветить в руке магический огонек, как планировал раньше, а проучить этого смеющегося путешественника во времени. Не верит в магию — его проблемы, ему же больнее будет. Привычным образом собрав в руке сгусток магической энергии, я начал преобразовывать его сразу в три заклинания, которые последуют одно за другим.

Ну, держись, великий скептик.

Все это действо не заняло более двух секунд, поэтому мужчина даже не успел среагировать. Впрочем, даже если бы он и пытался, то при всем своем желании не сумел бы на это никак среагировать — противодействовать тому, что сотворил я, можно было бы лишь магией, но он в нее не верил. Какая ирония, правда?

Сперва его нога, несмотря на шипы на ботинках, резко скользнула вбок, заставляя своего хозяина повалиться на пол, а затем в ход пошли два других заклинания. Каких? Иногда лучше один раз увидеть...

Недовольно кряхтя, на ноги поднялся все тот же суровый и, должно быть, наводящий на окружающих ужас мужчина... вот только петушиный гребешок на макушке и большой разноцветный павлиний хвост портили весь устрашающий эффект.

— А ему идет, — довольно протянула Гермиона.

Незнакомец недоуменно осмотрел себя. А потом так же просто, не говоря ни слова, впился в меня взглядом. Даже не знаю, что именно преобладало в этом самом взгляде. Как по мне — там было перемешано сразу несколько эмоций: удивление, недоумение, сомнение, злость, желание проучить. Да, здесь определенно имела место быть "эмоциональная солянка". Инстинкт самосохранения попытался было сообщить мне что-то важное, но не преуспел в этом деле.

— Знаешь что, дружок, — притворно дружелюбно заговорил наконец мужчина. — Я тебя не поджарил прямо на месте лишь по двум простым причинам, — он зловеще усмехнулся.

Я же только сейчас осознал, что возможно перестарался с доказательствами существования магии. Но лишь возможно.

— Каким же? — выдавил я из себя.

Все же я еще ничего не знал о возможностях этого незнакомца, чего не скажешь в свою очередь о нем — о моих силах он был в курсе.

— Первая — судя по всему, только ты можешь вернуть все обратно, — стал загибать мужчина пальцы. — Вторая — на живом объекте опыты ставить гораздо проще.

— Все вернется на свои места через пять минут... — попытался я оправдаться, но с запозданием осознал свою ошибку.

— Прекрасно, — хлопнул в ладоши незнакомец. — Тогда на одну причину оставлять тебя в живых стало меньше, — он засмеялся.

Вдоволь нахохотавшись, он посмотрел на наши лица и снова заговорил.

— Вы бы видели свои морды, друзья, — хмыкнул он. — Что, шутить уже не в моде? А ведь прошло всего каких-то... хм... три с половиной года. Как все поменялось-то за это время! — он притворно вздохнул и улыбнулся, только на этот раз по-доброму. — Ладно, кролики, идемте за мной. Нужно нормально поговорить. А то у меня уже шея затекла сверху вниз смотреть.

И ловко развернувшись на каблуках... то есть шипах, да при том так, что хвост заколыхался из стороны в сторону, мужчина вошел в комнату за своей спиной. Переглянувшись между собой, мы с Гермионой решили идти следом. Все же этот незнакомец мог предоставить нам весьма полезную информацию. К тому же меня все еще не оставляла мысль о том, что через каких-то три дня нас с Мионой найдут мертвыми в Лютом Переулке. С перерезанным горлом, пропавшими глазами... не хотелось мне в это верить, не то чтобы участвовать.

А ведь во время побега из Норы я как раз решил, что было бы неплохо предложить Гермионе отправиться в Гринготтс. Но идея так и не была озвучена...

Прозвучала лишь одна фраза, а мысль все не покидает меня — что же мы натворили?