Ярость 2 (джен)

 

6 ноября 1991 г. Хогвартс

 

С того времени, как Элла начала учить Роба прошла уже неделя. И, признаться, Роб уже скучал по «учительству» миссис Грейнджер. Во всяком случае, в словах его опекуны был хоть какой-то смысл. То, что они делали с Эллой, вообще мало напоминало учебу. Скорее волшебница просто решила полюбопытствовать, когда у Роба сдадут нервы и он повесится. А вот хрен ей!

Слизеринцы, кстати, теперь и на милю не приближались к Робу. Видимо Снейпу прилетело от директора и тот спустил начальственный гнев ниже по пищевой цепи. Правда, вместе со Слизерином от Роба теперь дистанцировались и Гриффиндорцы. Они держали его за трусы, что его уже и не сильно волновало. Ну а с остальными замковыми мальчик и до этого не общался.

Можно сказать — Роб находился в раю, ведь с ним никто не общался! Теперь он спокойно мог дневные часы посвящать библиотеке. А учитывая, что помимо заданий от учителей (которые он теперь прилежно выполнял), были еще и заданий от Эллы… И если за несданную домашку он получит «Т», то вот Элла вербальными наставлениями не ограничится.

Роб потер все еще нывший бок. На последнем уроке волшебница залепила туда трансфигурированным бревном только потому, что Роб не докнца отжался. Да-да, в Подземелье парень отжимался, растягивался, снова отжимался и… бегал. Очень. Много. Бегал. Но об этом позже.

— Мадам Пинс, — Роб подошел к библиотекарше. — Вы не могли бы помочь мне найти следующий книги?

На сегодня занятия были закончены. Так что Роб, захватив написанный ему Эллой свиток с учебной литературой, поспешил в библиотеку. Здесь уже сидели старшекурсники, корпящие над СОВ и ЖАБА. Это, вроде как, были какие-то хитрожопные экзамены. А еще теперь нельзя было зависать в Большом Зале. Там старшаков учили трансгрессировать. Чтобы это биллеберда не значила.

— Да, мистер Грейнджер, — отозвалась полноватая женщина в сиреневой мантии, пенсне и комичном чепчике. Она читала, что удивительно, новомодный дамский роман. Магловский дамский роман. — Какие именно книги вы не можете найти?

— Вот эти, — с этими словами Роберт развернул свиток.

Вернее, он начал его разворачивать. Так как конец исписанного пергамента обнаружился только футов через пять.

— Вам все сразу? — икнула Пинс, поправляя окуляры.

— О, нет-нет, что вы.

Женщина облегчено вздохнула. Кажется, в этот раз инфаркт её минует. Но если у Грейнджеров есть еще и третий ребенок, то она точно сменит место работы!

— Мне нужны только первые три.

— Давай прочту, — мадам Пинс взяла список и слегка удивилась. Ни у одного из профессоров не было такого почерка. Наверное кто-то из старшекурсников написал… — Так-с. «Трансфигурация для начинающих» Шарля Болонье. Очень старое издание, юноша. От себя посоветую «Трансфигурация, как она есть» от Алекса Штайна, 1977 год. Намного новее, полнее, актуальнее и лишено архаизма, чего не скажешь о трактате седьмого века.

Роб согласно кивнул и мадам Пинс сделала в своем блокнотике пометку.

— Что у нас дальше… «Военное дело. Первый шаг» барона Оренгского. Девятый век. Мистер Грейнджер, кто над вами так глупо подшутил? Или вы хотите написать реферат по Истории магии? Возьмите лучше «Основы самообороны» профессора Арахны. Она издала эту книгу всего год назад. И уж она точно намного полнее и обширне столь древнего трактата.

— Почему? — удивился Роб. Ведь Элла потратила на этот список почти неделю! Она так старательно подбирала ему книги…

— Да потому что как вы думаете сколько заклинаний изобрели за тысячу лет? А к ним щитовых чар? А к ним взмахов, Рун и прочего?

Грейндежр выпал в осадок. Кажется, наитупейшим существом Хогвартса он был не просто так. Элле же, вроде как, дофига лет. Ну, вернее ей лет девятнадцать, но вот заперта она в замке черт знает сколько.

— Мадам Пинс? — Роб разве что ножкой не шаркнул.

Благо полнолуние прошло уже давно и было не скоро, так что он был вполне способен держать свой нрав при себе.

— Да, мистер Грейнджер?

— А не могли бы вы посоветовать мне книги по этому списку?

Мадам Пинс опять и схватилась за сердце. Она взглянула на список. Здесь было книг двести, не меньше.

— По всему? — пропищала она.

— По всему, — кивнул Роб.

Мерлин и его борода! Если бы не дружба с профессором МакГонагалл и её рассказ как недавно досталось мальчику, она бы отправила его на… самостоятельные поиски. Но раз уж пообещала Минерве присмотреть за мальчиком пока тот в библиотеке. Ну да ладно, пусть лучше современную магию учит, чем будет потом с дубиной на, как это у маглов называется — «танк лезть».

— Давайте поступим так, мистер Грейнджер, — мадам Пинс вырвала листок из блокнота и что-то там быстренько нашкрябала. — Вы возьмете эти две книги, а через неделю зайдете ко мне, и я выдам вам полный маршрут.

— Маршрут? — переспросил мальчик.

— Да. Напишу аналоги к каждой книге и где их здесь найти. А дальше вы уже сами, хорошо? А то не хочу оставлять… этих.

Роб развернулся и посмотрел на читальный зал. Обычно именно здесь и заканчивался маршрут студента. В читальном зале. Сюда же леветировали книги по запросу, а в саму библиотеку обычно не углублялись.

Да и как тут углубишься в этот много-мильный, дофига-ярусный лабиринт.

— А у вас есть карта?

— Четыре сикля, — мигом ответила мадам Пинс, протягивая пергаментный свиток.

Роб отсчитал нужны сумму. Ему было очень стыдно тратить карманные деньги, выданные ему опекунами, но иногда приходилось.

— Ну, удачи вам, юноша.

— Ага, — кивнул Роб. — Пригодиться.

Обеспечив себя с обеда довольно неплохим запасом снеди, Грейнджер смело двинулся. Нет, не головой. Головой он уже давно двинулся. Он просто вошел в лабиринт книжных стеллажей. Сказать, что книг здесь было много — не сказать ничего.

Представьте, что вы бы пришли на пляж в Рио-де-Жанейро, где каждая песчинки оказалась книгой. Так вот — это были бы две третьих от библиотеки Хогвартса. Бесконечная вереница стеллажей, уходящих куда-то под бесконечно далекий свод. Причем как все это могло поместиться в одном помещении?!

Складывалось такое впечатление, что Хогвартс был внутри больше, чем казался снаружи. Намного больше.

— Прям, налево. Прямо. Прямо, направо, еще раз направо. Теперь налево. Прямо, — бубнил Роб, следуя по указателям на развилках и сверяя их с картой.

Спустя четверть часа, он добрался до первого этажа. На металлической табличке, присобаченной к стенке, он прочитал кодировку к каждой книге. Нужная ему книга призывалась так — «два коротких, три длинных, один короткий, один длинный, два коротких». Все это, понятное дело, удары палочкой по той же табличке.

Выполнив требование, Роб с удивлением смотрел на то, как почти с самой верхней полки к нему летит толстенная книга. Проклятье! Да она была толще, чем сам Роб.

Книга, вернее сказать — стенобитное, бумажное орудие зависло. Становилось понятно, почему мадам Пинс так не хотела идти за книгой. Видимо и чарами до сюда не очень дотянешься.

— Элла, — прорычал Роб. — Бутерброд с сыром тебе, да? А вот фиг! Я забыл про сыр!

С этими словами, Грейндежр развернулся и пошел за следующим учебником. Уже по самообороне. Его он нашел только спустя час блужданий по хитроумному лабиринту. И кто вообще его соорудил? Какой-то маньяк, который хотел, чтобы студенты, отчаявшись найти учебник, сидели на уроках тише и конспектировали лучше? Что ж, ему удалось.

Но Роба так просто не возьмешь! Любой баран, по сравнению с ним, не так уперт и туп! Хотя, учитывая какой груз пер на спине мальчик, тут действительно подходило сравнение с мулом. Вес знаний, чтоб их, оказался почти равен весу самого студента.

Даже не думаю про «левиоссу», Роб просто сел рядом со вторым стелажом, положил оба талмуда перед собой и достал блокнот.

Если уж он ленился конспектировать на уроках, просто потому что ему было плохо видно доску, то книгу он видел замечательно.

Хрустнув пальцами и размяв шею, Грейнджер разложил письменные принадлежности и взял в руки карандаш. По совету Гермионы, личные записи он решил делать именно им. И уже спустя десять минут занятий, Роб решил, что что-нибудь подарит сестре. Карандаш действительно круче пера!

 

Некоторое время спустя

 

— Ага! — радостно воскликнул Грейндежр. — А вот и это гнусное заклинание. Петрификус, мать его, Тоталус.

И полетел карандаш по страницам блокнота.

— Лучевое проклятье, воздействующее на ЦНС. Что такое это ЦНС? — на блокноте появилась отметка, о том, что нужно узнать, что за три буквы. Неужели ругательство? — А где у нас про защиту.

Грейнджер с трудом перевернул четыре тысячи страниц, посвященных основам «нападения» и открыл половину, потраченную автором на защиту.

— Протего, — прочитал мальчик, параллельно все старательно записывая. — Общие щитовые чары, работающие по принципе квадрата сил, затраченных на атакующие проклятья. Работают только против лучевых проклятий первого порядка.

Грейнджер грязно выругался. И что значит «квадрат сил»? Что-то он не помнил, чтобы Нотт носил с собой кусочки конструктора.

— Квадрат, квадрат, — бубнил Роб. — Где-то это я уже слышал… А, точно — квадрат числа! Значит, чтобы защититься, я должен потратить дохренуленьки сил больше, чем маньяк в нападении?! А ху-ху вам не хо-хо?!

В блокноте Роб зачеркнул «Протего», подписав как «кидалово» и даже пояснив для себя почему он так считает.

— Значит для проклятий первого порядка… проклятье! — Роб хлопнул себя по лбу. — А что такое первый порядок?!

Грейнджер не заметил, что он не знает очередной термин, на котором строились все двадцать абзацев объяснений в талмуде. Ну почему он был настолько туп, что решил, что может спать на лекциях! Вот где знания, когда они так нужны! И ведь он, зараза, помнил, что нечто подобное еще в начале года упоминал Флитвик!

— Так, ладно. Без паники, — успокаивал себя парнишка. — В этом талмуде наверняка должна быть часть «для дебилов». То есть — для меня.

Порывшись в тексте, мальчик таки нашел «словарь терминов». Там кратенько упоминалось про порядки. А вот это стоило и перенести в блокнот! Порядки оказывались градаций, по количеству Рун и Взмахов, употребленных для заклятий. И чем больше и чем сложнее заклинание, тем выше порядок. И, соответственно, тем сложнее и специфичный защита. К примеру, для заклинаний от третьего порядка и выше в принципе — для каждого свой щит.

— И все это надо выучить, — завыл Роб. — Все. Это. Выучить?! Элла!!! Как ты смотришь, на то чтобы я забыл к тебе зайти еще на две недели?!

Благо Роб находился так глубоко в недрах Библиотек, что кроме книг его вообще никто не слышал.

Одновременно с криком, полным отчаянья, Роб сделала пометку на полях — «выяснить, что значит вербальная и не вербальная техники».

За этим весьма интересным занятием, Роб не заметил, как на ночь опустилась ночь. А с этим он и не подумал, что ему нужно отнести еды Элле. Впрочем, у неё было достаточно запасов, чтобы продержаться в Подземельях почти месяц. Роб натаскал…

Но самое страшное, Грейнджер не заметил, что давно уже минул отбой. А про него, видимо, мадам Пинс тоже забыла. Или подумала, что мальчик уже давно вышел из библиотеки.

Решив, что ему лень добираться до гостиной, мальчик достал из рюкзака еды. Быстренько перекусил, запил водой из фляги и устроился на ночлег. Из рюкзака сделал подушку, а накрылся мантией. Каменный же пол утеплил многочисленными книгами вокруг.

— Сойдет, — всхрапнул Роб и почти мгновенно заснул.

 

* * *

 

Утром Роб проснулся от того, что его задница ощутила проблемы. Большие такие проблемы в лице декана. Ведь Гермиона решила бороться с загулами брата самым страшным методом — доносила декану.

МакГонагалл, поняв, что отработки мальчика уже не пугают, начала кошмарить его летней школой. Мол была такая, для таких ТиТ как Роб. ТиТ, в свою очередь, как-то по-умному расшифровывался, но сам мальчик для себя обозначил как «трудный и тупой».

— Черт! — ругнулся мальчик.

Он положил два огромных талмуда в рюкзак, с трудом взвалил его на плечи и направил в сторону выходу из лабиринта. Внешне, в таком прикиде, он был похож на горняка, тащащего из шахты всю дневную добычу руды.

Почти полчаса понадобилось Грейнджеру, чтобы добраться до выхода из библотеки. Благо проснулся он рано и мадам Пинс еще не спустилась в свою святая святых.

— Заморим лоха! — произнес Роб, дотрагиваясь палочкой до ручки дверь.

Ничего не произошло.

— Я что-то не так делаю? — задумался мальчик. — Ах, ну да.

— Alohomora!

Замок щелкнул и Роб, оставив на столе две карточки, в которых было написано, что он забрал книги, потащил хабар на верх — в гостиную.

До спальни он добрался без приключений. Все еще спали. Как и, собственно, в самой комнате. Поттер и Уизли еще дрыхли. А последний, видимо, решил посоперничать с Робом в храпе. Пола от трубного рычания Рона тряслась так, что было страшно, как бы не начал вибрировать весь замок.

— Могешь, — кивнул уважительно Роб. Он-то так — сопел от насморка, не более. А здесь настоящий талант!

Взвалив книги на прикроватную тумбочку (та от такого наглого обращения жалобно скрипнула), мальчик отправился в ванную — умыться.

Увы, позаниматься ему не дали — в школе прозвенел колокол, оповещая начало нового учебного дня. Так что грифы, повскакивав с коек, рванули в ванные комнаты. Самые умные из старших, правда, специально подзадерживались, чтобы посмотреть на старшекурсниц. Женская душевая находилась по другу сторону коридора.

Первым уроком сегодня стояли сдвоенные Зелья. Да и не только сегодня — в прошлом месяце расписание утвердили и теперь пятницы была воистину днем тяжелым. Три часа Кулинарии совместо с его Сальнейшеством и Змеенышами. Fatality. Не иначе.

— Нет, я конечно должен стать волшебником, но на такую хрень не подписывался.

После зелий шли такие предметы как История магии, Уход за тварями и Полеты. Так что Роб, посетив с ребятами завтрак, с чистой совестью решил закосить этот день. Собрав вещи, взяв блокнот, он отправился к Элле.

 

* * *

 

— И ты их не принес? — возмущалась волшебница.

Она сидела на кровати и игралась со своим монстром-убийцей, которого она почему-то принимала за питомца. Чертов железный лев.

— Да они весят больше меня, — кряхтел Роб, отжимаясь на правой руке.

Левую волшебница привязала ему к спине и придавила нехилым таким камнем. Но, надо отдать должное Робу, он уже отжался ровно… ноль раз. Пока самый большой его успех — он смог приподняться на два дюйма над полом, да и то— чуть запястье себе не сломал.

— Тебе двенадцать лет, Роб, — отмахнулась Элла. — В этом мире сложно найти что-нибудь, что весило бы «меньше» тебя.

И ведь специально подчеркнула предпоследнее слово! Стерва! Зараза! Редика! И вообще Роб её терпеть не мог и поэтому, возможно, ему все же стоит сходить на Зелья, чтобы узнать, как приготовить яд. А потом подлить ей в еду!

— Все! — Роб плюхнулся брюхом на пол и тяжело задышал. — Это невозможно.

— Возможно, — пожала плечами Элла. — Так что не отлынивай.

— Ты обещала научить меня магии!

— Обещала, — согласилась волшебница. — Я и учу.

— Ты деспот и тиран! — кричал Роб, придавленный камнем. — Маньяк в юбке! Это не магия, это Спарта!

— Не знаю, что такое Спарта, — протянула леди. — Но, наверное, там жили настоящие мужчины. Такие, с сильными руками, широкими плечами, волевыми подбородками, большими…

— Извращенка!

— Просто женщина, просидевшая несколько веков в заточении.

Еще недавно Роба бы провела бы эта актерская слезинка, скатившаяся по её левой щеке. Но сейчас он знал, что Элла издевается над ним.

— И зачем я только взорвал стену…

— В следующий раз сделай больше записей, — сказала леди, отложив в сторону блокнот ученика. — И я не поняла, почему ты вытираешь собой мой пол?

Она взмахнула палочкой и камень стал тяжелее раза в три. Роб теперь даже вздохнуть нормально не мог.

— Убери, — захрипел он.

— Сам убери, — парировала она.

Спустя три часа пыхтений, боли и стараний, Роб таки выпрямил правую руку и скинул с себя булыжник. Он, обливаясь потом, с трудом принял сидячее положение и теперь убаюкивал запястье. Последние две недели он хотя бы нормально отжимался — без утяжелений и на обеих руках. А теперь…

— Все, я сделал, — с отдышкой говорил мальчик. — теперь мы можем перейти к магии?

— Конечно.

Роб возликовал!

— Сразу после того как сделаешь еще десять таких отжиманий на левой руке, а потом девять на правой, а потом… — Роб задержал дыхание. Неужели хотя бы после этого… — А потом увеличим вес камня.

Грейнджер выругался так грязно, что ему бы позавидовали бы даже пеликаны. Он собрал свои вещи, выхватил из рук Эллы блокнот и решительно выбежал из залы, буквально пролетев через трещину.

Он вообще больше к ней не спуститься! Пусть своего питомца отправляет за едой. Вон, домовиков грабит.

Сумасшедшая!

 

10 ноября 1991 г.

 

Роб не спускался к волшебнице уже четвертый день. Вместо этого он посвящал себя книгам и записям в блокноте. Иногда из-за этого ему приходилось выполнять ненавистную двойную работу. Делать записи к «себе» из собственных же конспектов! Которые он, теперь, начал писать. Что немало удивило всех учителей.

Особенно обалдела профессор МакГонагалл. На прошлом занятии она даже подумала, что роб совсем обнаглел и прогуливает её предмет. И сколько же велико было её удивление, когда она обнаружила Грейнджера, сидевшего… рядом с его сестрой. За первой партой.

Больше, наверное, удивилась только сама Гермиона. Она не могла поверить тому, что Роб не только спокойно сидит на уроках и все записывает и внимательно слушает. Кроме того, он начал делать домашние задания! И даже получил первую за месяц «О», а не «Т»! Что для Грейнджер (брата) было огромным достижением!

И вот теперь, на трансфигурации, перед очередной контрольной, МакГонагалл решила разбавить урок проверкой техники.

— Объясняю правила, — поясняла декан грифов. — я вас вызываю и за отведенное время вы должны продемонстрировать все пятьдесят четыре основных взмаха. И если выше нынешнее время окажется выше первого, то за каждую лишнюю секунду я начислю по одному баллу.

Роб размял руки и запястья — именно на их приходилась основная нагрузка при использовании как палочки, так и метлы. Помнится, его лучшее время было минута сорок четыре секунды. Быстрее были только… почти все в классе. Кроме Невилла. Тот и за две минуты не справился.

— Выходим по очереди. Начнем с вас, мистер Малфой.

Белобрысый, бросая на класс взгляды полные превосходства, с сигналом МакГонагалл и по аккомпанемент щелчков часовых стрелок, начал демонстрировать взмахи. Он был одним из самых быстрых в классе. Справился за минуту и шесть секунд.

К концу он явно замедлился, а когда закончил, то еще долго потирал запястье. Процедура это «понтовая», но слишком болезненная. Потом весь день как улитка колдуешь.

Следующим по скорости в классе оказался Дин Томас. Он вжарил на минуту и восемь секунд. Наверное, это было связано с тем, что Томас умел играть на испанской гитаре. Причем не просто умел, а выступал на фестивалях в родном городе.

Остальные же вкладывались в общее время. Минута пятнадцать — двадцать пять секунд. Все результате легли примерно в этом диапазоне. Кто-то немного ускорился, кто-то, как Гермиона, наоборот — замедлился.

Наконец пришел черед Роба.

— По сигналу, мистер Грейнджер, — напомнила декан, держа в руках секундомер.

Роб посмотрел на класс — на него не обращали внимания. Все уже отстрелялись и теперь обсуждали свои результаты. Им было не интересно, чего там этот «Тролль» покажет и как сильно опять опозорится.

Роб пожал плечами — ему было плевать.

— Начинайте.

И он начал. С привычным ему подозрительностью и полной боеготовностью, Грейнджер собирался «превозмочь» боль в запястье, но её не было ни на десятом взмахе, ни на двадцать пятом, ни на сороковом…

— Сорок девять и шесть.

Гомон обсуждений в классе не унимался. Казалось, никто не услышал результата, а может и просто не поверил. Пока, наконец, ошарашенный Дин не переспросил.

— Что?

— Сорок девять и шесть, — повторила МакГонагалл и даже потрясла секундомер.

Роб ошарашенно переводил взгляд с профессора и на руку. Все, все без исключения садились за парту с болью в запястье. По их лицам было видно, как сложно им далась эта маленькая практика. Но Роб не ощутил даже маленького укола боли. Ни единой нотки.

— Пятьдесят пять баллов Гриффиндору, — с запинками произнесла все еще не способная поверить в происходящее МакГонагалл.

Роб, примерно с тем же выражением полного потрясения на лице, сел за парту. Первой очнулась Гермиона и похвалила брата за старание.

— Отличная работа, мистер Грейнджер, — присоединилась к похвале профессор МакГонагалл.

Оставшийся урок прошел в гробовой тишине. Роб даже забыл, о том, что теперь он все-таки ведет конспекты. Он только и мог что смотреть на свои руки, а потом его осенило…

 

Тем же вечером

 

Он немного помялся, поскрёб затылок, а потом решительно вошел в покои Эллы. Та что-то записывала, сидя за столом. Рядом лежал принявший исходные размеры, огромный стальной лев.

— Ты что-то хотел, маленький волшебник?

Роб, не распинаясь в извинениях (да он и не умел просить прощения) скинул мантию, убрал в сторону рюкзак и сумку и рухнул на пол. Левую руку он занес за спину, уперев в пол правую.

— Клади свой булыжник, — только и сказал он.

Элла повернулась, немного посмотрела на мальчика, а потом молча взмахнула палочкой.

На спине Роба материализовался здоровенный булыжник. Грейнджер вновь захрипел от того, что стало сложно дышать, вот только он мог поклясться, что Элла улыбнулась. Не как обычно, с насмешкой, подначивая, играясь или дразня. А по-другому… Как-то, по теплому.

 

16 ноября 1991г

 

Роб, зевая, возвращался из библиотеки. На этот раз ему повезло и присоветованная мадам Пинс книга не была такой толстой, как обычно. Всего-то двадцать семь фунтов веса. Ерунда, по сравнению с предыдущими объемами.

Оставив очередную карточку, Грейнджер притащил её в гостиную. В замке холодало. Как, впрочем, и во всей долине, где стоял Хогвартс. Озеро у берегов уже даже тонкой корочкой льда подернулось.

Парочки теперь не бродили по улицам, а жались друг к другу в гостиных, уютно устроившись на диванчиках. Некоторые, конечно, устраивали пикник с костром на улице. Но на таких обычно зверствовали Хагрид на пару с профессором Гербологии.

Усевшись рядом с камином и принявшись за конспект, Роб и сам не заметил, как закемарил. Проснулся он только поздно ночью. Причем не сам — его разбудили.

— Я же говорю, что решил полетать после матча и видел, как профессор Снейп угрожал профессору Квиреллу! — распинался Поттер.

Рядом с ним сидела Гермиона и Рон. Они явно что-то жарко обсуждали. Роб не имел привычки послушать, но больно странный был разговор. Да и только слепой бы не заметил, что эта троица что-то мутила.

Постоянно рылись в книгах, где-то пропадали, заговорщицки перешёптывались и прочее. Неужели это наркотой торгуют? Обычно так себя барыги ведут. Ну, за исключением рытья в книгах, конечно.

— Думаешь, профессор Квирелл хочет защитить философский камень? — задумалась Гермиона.

— Конечно хочет! — рявкнул Рон. — А Снейп его выкрасть хочет для… для… Сами-Знаете-Кого.

— Да, — кивнул Поттер, пододвигая кресло к камину. — Профессор Дамблдор же говорил, что Вол-де-Морт не умер в ту ночь. Ему наверняка нужен что-то, что охраняет Пушок, чтобы вернуться!

Сказать, что Роб был в шоке — не сказать ничего. Он тихонько оху…

— Но нам никто не поверит, — вздохнула Гермиона.

— Но все видели, что Снейп сегодня на матче пытался убить Гарри! — и почему Рон всегда говорил так громко… Наверно, все, кто родился в большой семье, такие громкие.

— Никто этого не видел, — парировала девочка. — кроме нас никто не знает, что это был Снейп. Помните, что сказал Хагрид?

— «Не говорите ерунды», — хором процитировали Поттер с Уизли.

— И что нам тогда делать? — вздохнула Гермиона.

Известно, что! Нужно срочно бежать к директору, к декану да к кому угодно! Если в школе орудует такой спятивший маньяк… Хотя, если честно, Робу тоже с трудом верилось, что Снейп может замутить нечто подобное.

Роб повидал в Яме и маньяков, и психованных убийц, и даже каннибалов. Так вот у них у всех было что-то такое во взгляде. Мерзкое, неестественное. А этого гляделки главного зельевара школы были лишены.

Да, он был неприятен, но не тянул на убийцу детей. Что-то в этом было не так.

— Остается одно, — вздохнул Поттер, поправляя очки. — Мы должны сами все выяснить.

— Может, позовем Роба? — предложила Гермиона.

Чур его! Чур! Пусть сами в детективов играют. Роб, конечно, исполнит обещание данное опекунам и присмотрит за Гермионой, но в школе ей ничего не угрожает. Кроме той псины, которую почему-то называют Пушком.

Но туда здравомыслящий человек просто так не полезет. А Гермиона точно была здравомыслящей.

— Давайте не будем, — сказал Рон. — а то вдруг струхнет.

— «Не нравишься ты мне, рыжий» — подумал Роб.

— Да, давайте не будем, — согласился Поттер.

— «И ты, очкарик, тоже» — с этими мыслями мальчик устроился поудобнее и продолжил спать.

 

26 ноября 1991 г. Хогвартс, Подземелья

 

Ноги Роба, склеенные неведомой силой, парили сверху, в то время как он «крокодильчиком», только на руках, второй раз обегал периметр покоев Эллы. Хорошо хоть не заставила вертикально стоять — только в таком вот нелицеприятном виде.

— Количество взмахов в трансфигурации элементов? — спрашивала Элла, кушая яблоко и наблюдая за студентом.

— Двад…цать… семь, — тяжело произнес Роб, заходя на новый круг.

Пот застилал ему глаза.

— Что быстрее, трансфигурация готового элемента или нового?

Вопрос с подвохом. Но Роб точно помнил, что подвох был в том, что подвоха не было. Да и в принципе, он помнил, что:

— Гото…вого, — левая рука подвернулась, но роб удержал равновесие и побежал дальше.

— Сколько щитовых чар существует против трансфигурации элементов? — ускорила темп опроса Элла.

— Двенадцать.

Сейчас был самый опасный участок пути — бег крокодильчиком с препятствиями. Робу то и дело приходилось подпрыгивать. А на каждый прыжок Элла требовала хлопок ладонями. Если не хлопнешь — дополнительный круг.

Сумасшедшая!

— Включая трансфигурационные?

— Нет.

Миновав участок с препятсвиями, Роб закусил губу — зона «скольжения». Ковер то и дело чередовался с намытым полом (делать ей нечего — швабры наколдовывать и заставлять его мыть ей полы. Нашла, блин, домовика себе). Приходилось бежать аккуратно, из-за чего кожа на руках начинала слезать. Благо мадам Помфри не отказывала в зельях.

— А сколько трансфигурационных методов защиты?

Черт! Этого он еще не изучал! Но если сказать Элле «я не знаю» или, что еще хуже «я не успел» она либо скормит его льву, либо сама прибьет на месте. Психованная ведьма!

Надо думать. Что делает трансфигурация? Она преобразует что угодно, во что угодно. Зависит от умения, скорости и способности мыслить. Во всех этих трех категориях Роб не отличался особыми талантами. Сказать откровеннее — он был полным нулем в этих трех отраслях.

Но если представить, что он стал мастером трансфигурации. Как ему защитится от чего-либо? Наверное:

— Сколь…ко я за…хочу.

Элла вздохнула и почесала мурлыкающего, железного льва.

— Скучно с тобой Роб, все-то ты знаешь.

— А…га, — Роб сплюнул затекший на губы пот и продолжил бег. — Я… та…кой.

— Вот только не скромный, — Элла задумалась, а потом слегка улыбнулась. — Медленно бегаешь. Стимула, видимо, нет.

Сердце Роба пропустило удар. Жопа почувствовала неприятности.

— А ну-ка, куси мальчика.

— Психованная! — заорал Роб, зашевелив руками с такой скоростью, что будь он в воде — переплыл бы Ла-Манш за полчаса.

Вот только железного льва, которому разрешили поиграть с забавным двуногим, это нисколько не волновало. Он, царапая ковер когтями, потрусил следом за орущим волшебником. Элла продолжила есть яблоко.

 

10 декабря 1991 г. Хогвартс

 

— Закатай рукава, — практически приказала Элла, надевая белый перчатки.

Роб, сидевший за столом, послушно выполнил требование. За эти месяцы он понял одно — просто так волшебница ничего и никогда не делала.

— Посмотрим, чего у нас получилось добиться.

С видом заправского костоправа, леди села рядом с мальчиком и принялась ощупывать его худощавые руки. Особенное внимание она уделяла локтям и кистям мальчика. Она крутила их и мяла, словно это было не человеческое тело, а глина. Ну или пластилин.

Роб кривился от боли, но молчал.

— Ужасно, — резюмировала волшебница.

— Что?! — возмутился Роб.

— Гибкость как у камня, — скривилась Элла. — Но это если бы ты был леди. А для мальчика вполне сносно.

Роб где-то по телику слышал такое выражение «фригидная феминистка». Он плохо понимал, что оно означало, но ему казалось, что Элле бы подошло.

— Теперь каждый вечер и каждое утро ты будешь начинать и заканчивать показанными мной упражнениями.

Мысленно Грейндежр послал его в пешее эротическое. Ничего она ему не показывала. Просто говорила, что делать, а если он делал не так, то насылала всяческие вредные проклятия. Да по ней дурка плачет!

— И что теперь? — обреченно вздохнул Роб. — Я уже ползал по веревкам, отжимался, бегал от твоей твари, — механо-лев недовольно рыкнул, — прыгал на руках, выкручивал запястья и даже висел на петлях!

Элла выслушала тираду с легкой улыбкой, а потом спокойно вышла в центр комнаты. Она элегентно подняла палочку и взмахнула ею. Мигом её полупрозрачное платье укоротилось. Исчезли рукава, а подол теперь едва-едва прикрывал нижнюю линию бедер.

Роба это уже вообще не впечатляло. Правда было одно — любые другие ножки, которые он видел по ранней осени в замке, казались ему теперь кривыми и страшными. Как у куриц, честное слово.

— Теперь смотри.

И Элла задвигалась. Она была как весенний ручей, мягко и плавно проводя палочкой по воздуху. Будто плачущая ива, её движения казались лишены всяческих геометрических законов. Словно легкий, весенний ветерок, шелестящий листья деревьев. Каждое движение выполнялось со скоростью, с которой не ползают даже улитки.

Но это если смотреть на саму Эллу.

Стоило только перевести взгляд даже не на палочку, а на её кончик и все менялось. Будто сверкнула молния и грянул гром. Весенний ручей превращался в горный поток, стремящийся смыть все на своем пути.

Кончик палочки превратился в жало, которое сверкало со скоростью, когда уже сложно различить что-либо, кроме смутных очертаний.

Плачущая ива, стала мифическим Деревом Мечей. Каждый лист, которого — острый клинок, несущийся по полю. Весенний ветер обратился яростным ураганом, способным стереть целый город с лица земли.

Но стоило сместить взгляд в сторону и вновь движения были плавными и спокойными. Изящными и нежными.

— «Это как хлыст» — подумал Роб. — «Чем ближе к концу, тем быстрее».

Наконец Элла замерла. Роб даже не пытался считать взмахи, которые она исполняла, потому что большинство он даже не знал. Но единственное что он понял, что его сорок с чем-то секунд. Да что там его — рекордсмен школы, лучший ученик по трансфигурации Седрик Диггори, способный осилить взмахи за двадцать восемь — оба они были ледяными глыбами, по сравнению с Эллой.

— Трансфигурация, — и она даже ничуть не запыхалась. — это гибкость. Гибкость мышления в первую очередь, но и тела. Трансфигурация, это превращение. Превращение слабости, в силу. Неволи, в свободу. А так же… — Элла задумалась и осторожно, неуверенно произнесла: — Медленности в скорость?

Роб хлопнул себя по лицу.

— А ведь так пафосно начинала, — сказал он.

— Палочку возьми, — только и ответила Элла.

Ну неужели они займутся магией?!

— А теперь — учим первый взмах.

Нет конечно. Не будут они учить магию…

 

18 декабря 1991г Хогвартс

 

— Ты все взял? — уже в сотый раз спрашивала Гермиона.

— Да, — процедил Роб.

Не от злобы, хотя её было немерено, а от веса. И кто вообще придумал, что мужчины должны все таскать за женщинами? В последний раз он выполняет роль мула! В следующий раз сама свои талмуды потащит!

Сегодня был последний день занятий и студенты, за исключением нескольких, отправлялись на каникулы. Сам Роб решил ничего с собой не брать. Из книг, разумеется. Он только взял потрепанный за эти месяцы блокнот. В нем не хватило страниц для записей и пришлось вклеивать свои. Так что теперь это было нечто весьма невразумительного вида.

— Мальчики, — это Гермиона обратилась к Поттеру и Уизли.

Оба закутанные по самое не могу — в замке отопления не было и греться можно было только у камина. Благо аудитории согревались при помощи каких-то хитроумных чар.

— Пожалуйста, только не вздумайте, — Гермиона посмотрела на стонущего под весом сундуков Роба. — лезть вы сами знаете куда.

— Да мы и не думали, — тут же сказал Рон.

— Мы же не сумасшедшие, — поддакнул Гарри.

— Ну и отлично, — улыбнулась Гермиона. — не забрасывайте учебу на каникулы!

С этими словами она всех обняла и поспешила на лестницу.

— До встречи, — процедил Роб, бредущий следом.

— Ага, — кивнул Уизли.

— Хороших каникул, Роб, — вежливо попрощался Поттер.

Он всегда был таким — чрезмерно правильным и вежливым. Аж зубы сводит. Или их сводило от тяжести?

Протащив хабар аж до самого Хогсмида, Роб уже возненавидел все и вся и был готов уничтожить целый мир. Ибо тащить сундуки по снегу — это тот еще пизд…

Раздался гудок паровоза, заглушая мысли мальчика. Гермиона вспомнила о том, что можно и немного помочь личному носильщику только у самой подножки вагона. Вместе они таки затащили сундуки сперва на подножку, а потом уже и отбуксировали в купе.

Мальчик с облегчением плюхнулся на диванчик. Он все же смог закончить первый семестр. Да, его табель был полон «О», но в нем не было ни единой «Т»! А это не могло не радовать. Прогресс был на лицо. Нет, он конечно бы мог получить как минимум «У» по трансфигурации, но к чему ему лишние проблемы.

А то так могут и отработок лишить, а потом поди объясняй, чего он так рвется в кабинет «22». К тому же, Элла учила его тем взмахам, какие он не видел в учебниках Хогвартса. Их он находил лишь в брошюрах и журналах, что постоянно читала профессор МакГонагалл. Так что не стоило лишний раз подставлять свою задницу под неприятности.

— Ты вообще помнишь, что мы едем в Куршевель? — спросила гермиона.

— Там тепло? — вопросом ответил Роб.

— Ты чего, — возмутилась девочка. — Это горнолыжный курорт во Франции!

— Тогда мне все равно.

— Вредный ты.

— Не вредный, а, — роб поежился и посильнее завернулся в пальто. — а мерзлявый!

В подтверждение своих слов он чихнул и вытер сопли. Чертов насморк и не думал проходить! И вряд ли скорейшему выздоровлению поспособствует двухнедельное пребывание на горах. Да еще и эти лыжи…

Ох, и почему задница Роба опять чувствовала, что её ждут проблемы?

 

Хочешь чтобы главы были больше и выходили быстрее? Тогда оставь свой комент. Тебе мелочь, а автору стимул