Жертва эксперимента (джен)

— В то время, когда мы все, забывая про сон и еду, выполняем волю Темного Лорда, — язвительно произнес окаянный полукровка, — приближая день нашей победы... вы, мистер Кэрроу, решили заняться... вот этим? — спросил Снейп с удивительной смесью брезгливости, недоумения и холодности. — Зачем, позвольте спросить, вам это понадобилось именно сейчас, когда вы, наконец, можете как следует послужить Тёмному Лорду, обучая юных волшебников и формируя, таким образом, наше будущее? Чем вам в этой работе может помочь... вот это? — он, наконец, глянул Амикусу прямо в глаза. — И почему именно сейчас, хотел бы я знать? — ледяным тоном повторил он вопрос.

"Вот ведь маггловское отродье, — тоскливо подумал Амикус. — Как его наши столько лет терпят? Рожа страшная, как у Моуди, яду как у Лордовой змеюги — вот интересно, если она Снейпа укусит, кто из них раньше отравится? Сроду слова спроста не скажет, все с подвывертом..."

— Провожу эксперимент, — буркнул он наконец. — Этот... Натурный.

— Вы полагаете, что нынче удачное время для подобных экспериментов? — слегка приподнял бровь Снейп. Его взглядом сейчас легко можно было бы заморозить Озеро вместе с обитающим в нём Гигантским кальмаром, русалками и всеми прочими подводными жителями. — А Хогвартс вам кажется подходящим местом для них? Вы полагаете, что, например, Паркинсоны не начнут задавать вопросы, если узнают, какие эксперименты ставит преподаватель их единственной дочери? И я даже не хочу вспоминать Гринграссов! Однако сделаю это, ибо отец юных Астории и Дафны — член Визенгамота, если вы не забыли!

— А они-то тут каким местом? — Амикус возмущенно посмотрел на директора и отвернулся. — Я же не на них эксперименты ставить буду. На себе. Как этот... настоящий ученый. Вон Варнава Вздрюченный же троллей учил, а не студентов. Вот. И я про студентов и не говорил.

— Ещё бы вы говорили о них в подобном контексте! — отчеканил Снейп. — Я как ваш директор и начальник — поставленный, если у вас вдруг случилась нежданная амнезия, сюда Повелителем лично — категорически запрещаю вам даже думать об этом! Я смотрю, у вас непозволительно много свободного времени — а планы уроков я до сих пор не видел. Чтобы через неделю они были у меня на столе — иначе я буду вынужден сообщить Повелителю, что вы просто манкируете своими обязанностями. Идите и работайте, мистер Кэрроу, — приказал он.

Если бы Амикус знал его так же хорошо, как какой-нибудь Мальсибер, Эйвери или хотя бы Люциус Малфой, он бы увидел в устремлённых на него чёрных глазах не холодное возмущение, а насмешливое удивление, а в голосе бы расслышал, помимо язвительности и стали, даже некоторое сочувствие. И будь он, опять же, Мальсибером, он даже сумел бы сыграть на этом и, скорее всего, смог бы, в конце концов, получить желаемое.

Но он был тем, кем был, и о Северусе Снейпе знал, в основном, то, что тот, во-первых, убил самого Альбуса Дамблдора, и во-вторых, был почти что доверенным лицом Тёмного Лорда — и что из этого располагало к откровенности и доверию?

"Чтоб тебя фестралы всемером отлюбили, — Амикус вышел из кабинета директора, даже не хлопнув дверью — хотя очень хотелось. — Планы ему! Уроков! Какие там планы? Показывай заклятья да учи их отбивать, вот и все уроки. Придумает еще. Нет, сам попробую. Чистокровный я или нет? Не то, что некоторые."

И он, немного повеселев, пошел в библиотеку, куда до сих пор с момента прибытия в Хогвартс так и не заглянул — а зачем? Чего он, Эйвери, что ли?

Мадам Пинс неприветливо воззрилась на него поверх своих очков и, поджав тонкие губы, спросила:

— Что именно вы ищете, мистер... простите, — с удовольствием, как ему показалось, поправилась она, — профессор Кэрроу?

— Это... по трансфигурации и чарам. По высшим. Что-нибудь. Из трансфигурации живых объектов в тоже... живые, — хмуро ответил Амикус. — Из Запретной секции.

— Что-нибудь из трансфигурации живых объектов в живые, из Запретной секции, — повторила мадам Пинс и, развернувшись, исчезла за полками.

Вернулась она минут через десять, левитируя перед собой три толстых пыльных тома. Опустив их на стол, она разложила их в ряд и вопросительно воззрилась на Амикуса:

— Все возьмёте, господин профессор? Я выбрала самые редкие труды — простите, я не знаю, владеете ли вы латынью, ивритом и арамейским?

— Иври.. чем? — изумился Амикус. Латынь он знал — в своё время розги папаша не жалел, приучая наследника к учебе — про арамейский слышал от того же Эйвери, а вот такого даже не встречал. — Это... которое на латыни, подойдет, — поразмыслив, буркнул он. — Давайте.

— Пожалуйста, — очень вежливо кивнула мадам Пинс, усаживаясь на своё место и начиная заполнять библиотечную карточку. Ни к одной книге она даже не прикоснулась — но уж опознать-то латынь он мог. — Вашу подпись, пожалуйста, — протянула она ему карточку. — На какой срок нужна книга?

— На месяц, — Амикус расписался в карточке и неохотно выдавил: — Благодарю вас, мадам Пинс.

— Всегда к вашим услугам, — подчёркнуто вежливо сказала она, забирая ненужные книги и вновь исчезая вместе с ними за полками.

Шрифт оказался, как назло, готическим — причём вычурным и каким-то очень уж вытянутым. Однако же в остальном книга была, вроде бы, дельной и снабжённой подробными иллюстрациями.

Проблема была в том, что касался оный труд трансфигурации одних животных в других — самых разных, от жуков и почему-то сверчков до больших хищных кошек и обезьян — и ни полслова не говорила о людях.

Амикус достал из кармана мантии носовой платок, вроде бы даже чистый, увеличил его с помощью Энгоргио (всё бы так увеличивалось — и заморачиваться бы не пришлось!), стряхнул с клятого фолианта вековую пыль и тщательно обмотал платком дракклов "кладезь премудрости", чтобы никто не любопытствовал. За дорогой старшей сестрицей такой грех водился — лезть в его дела, проверять, что он делает, читает, ест, пьет...

— У себя посмотрю, — решил Кэрроу. — Чтобы не мешали.

В своей комнате он зачаровал дверь и уселся осваивать творение некого Кернунноса (вот не повезло кому-то с именем!) ап Гриффина. Латынь Амикус знал не сказать чтобы хорошо, за давностию лет многое позабыл — и сейчас чувствовал себя как забредший на болото незадачливый путник.

Он остановился на преобразовании "змия малого в змия большого", рассудив, что принцип будет практически тот же, и понадобится только замена "вербального компонента" при тех же движениях палочкой.

— Что там подставить? — бормотал он, вспоминая латинские термины. — Как там его… "transformatio viventium organizati", "in lucem mutatis conditionibus"... или как там еще... И ведь не спросишь ни у кого, наши умники такие же рожи скорчат, как этот Снейп, отродье полукровное... "Conversionem se"… И надо еще латинское название преобразуемого органа... и вот, не забыть бы: "Potens et solidum". (1)

* * *

Треклятая латынь стала сниться Амикусу в ночных кошмарах: из учебника латинского языка, который он прикупил в Лютном, не желая снова идти в библиотеку, вылезали, громыхая бронзовыми панцирями, отложительные глаголы и вопрошали его, в чем разница между Перфектум и Плюсквамперфектум, герундием и герундивом и, не добившись внятного ответа, ехидно орали: "Quo vadis, infectio?"

До рождественских каникул Амикус почти не имел свободного времени на эксперименты: дракклов выползок Снейп заставил-таки его написать и поурочные планы, и программу занятий (переписывать пришлось восемь раз!), и объяснительные по поводу обоснованности отработки тёмных заклятий на занятиях... На все возражения, что Круциатус — любимое заклинание Темного Лорда, и пусть лучше мелкие поганцы отработают это самое заклятие на занятиях и друг на друге — ну какие у них там силы, смех один! — чем нарвутся на экзамен от Повелителя и рехнутся от боли, Снейп злобно шипел про превышение полномочий и больную психику. В общем, опробовать с трудом вымученный ритуал Амикус сумел только на праздниках, после возвращения из Малфой-менора, где их ожидал отчет перед весьма чем-то недовольным Повелителем.

Рано утром Амикус запер двери, наложил заглушающие чары и начал процесс превращения своего весьма скромного органа в нечто куда более внушительное.

С тайной гордостью он почувствовал, что труды нескольких кошмарных недель оказались не напрасными: Кэрроу-младший начал меняться в размерах, увеличиваясь с жалких четырех с половиной дюймов до вожделенных десяти.

— А вы говорите! — радостно выдохнул Амикус. — Чистокровный маг — это вам не маггловское отродье!

Он полюбовался гордо вздымающимся "осадным копьем" и подумал, что уж теперь-то никому и в голову не придет над ним смеяться — а там и о женитьбе можно будет подумать. Папаша, помнится, говорил, что всех баб только две вещи в мужиках и привлекают — размер кошелька и размер "дружка". "Дружок" теперь в порядке, а деньги будут — не оставит же Темный Лорд без награды свой Ближний круг!

— Надо бы еще померить, — сказал он. — После завтрака. Вдруг эффект не закрепится? Хотя я продублировал… Раза три.

Дублировать три раза закрепление эффекта явно не стоило. Измеренный после завтрака орган увеличился втрое, ощутимо распух и начал сильно мешать при ходьбе. А самое страшное — он продолжал расти, и никакое "Фините Инкантатем" его не брало — как не брали и все уменьшающие чары.

— Да что с вами такое сегодня? — раздражённо спросил столкнувшийся в коридоре с неловко ковылявшим в класс Амикусом Снейп. — Урок пять минут назад начался — с каких пор и по какой, хотел бы я знать, причине вы позволяете себе так вопиюще пренебрегать своими обязанности и личным поручением Повелителя? — прошипел он, буравя его яростным взглядом.

— Я это... слегка нездоров, — пробормотал смущенный Амикус, изо всех сил удерживая равновесие.

— Конкретнее! — потребовал мерзкий полукровка, окидывая его долгим и очень внимательным взглядом. — Ну?!

— Что-то мне нехорошо, — Амикус вовсе не хотел рассказывать директору о последствиях своего "натурного эксперимента". — Наверное, съел что-то не то...

— Съели или выпили? — язвительно поинтересовался Снейп. — Если вам плохо — ступайте в больничное крыло, мадам Помфри вас осмотрит, а я проведу урок вместо вас, а потом загляну к вам — ознакомиться с результатами осмотра, — предложил он с внезапной любезностью. — Я, как директор, должен быть в курсе всех ваших проблем со здоровьем. Дойдёте? — спросил он заботливо. — Или, может быть, проводить вас? И осмотреть заодно?

— Не надо в больничное крыло! — позориться перед мадам Помфри, которая лечила его мальчишкой, не хотелось совершенно. — Я лучше просто отлежусь. Может, само пройдет.

Он скривился — орган подрос еще и теперь ощутимо менял центр тяжести. И болел — не хуже, чем после Круциатуса Лорда.

— Ну что вы, — заботливо проговорил Снейп. — Повелитель не простит мне такого пренебрежительного отношения к одному из членов Ближнего круга... Идёмте — я сам осмотрю вас, — безапелляционно решил он и, подхватив Амикуса под руку, повёл, а вернее, практически потащил по коридору в свой кабинет.

Как назло, по дороге им попался Пивз, который вылил на Кэрроу ведро холодной воды. Мантия, в которую он кутался, намокла и предательски обрисовала масштаб тщательно скрываемой проблемы, доросшей уже до трех футов в длину.

Пожалуй, ради того, чтобы увидеть выражение лица Снейпа, которым тот, как правило, отлично владел, стоило пережить всё это. Снейп... обалдел. Его брови взлетели вверх, и даже рот на мгновение приоткрылся...

Потом Снейп расхохотался — Амикус, при желании, мог бы похвастаться, что стал свидетелем по-настоящему редкой сцены. Впрочем, на этом момент триумфа Амикуса закончился — и началось то, чего он так старательно избегал.

— Я... я даже не знаю, как это комментировать, — отсмеявшись, наконец выговорил Снейп. — Я так понимаю, после моего отказа вы решили проблему самостоятельно? С весьма, — он, не сдержавшись, фыркнул, — впечатляющим результатом.

— Это... решил, — вздохнул Амикус. — Теперь вот обратно никак не могу. И оно же еще растет...

Снейп тяжело вздохнул и сказал вдруг совершенно нормальным тоном:

— Ладно — сейчас дойдём до моего кабинета и посмотрим. Что за заклинание вы использовали? И, — уголки его губ всё же дрогнули, не оставляя ни малейшего сомнения в том, что история эта ещё многих повеселит, — как давно оно, как вы говорите, растёт? Мерлин... — он резко остановился. — У вас же урок. Идите к себе, — подумав пару секунд, решил он, — я дам студентам задание и приду. И не вздумайте сделать с ним, — выразительно кивнул он на пострадавший орган, — ещё что-нибудь. И так уже...

Он махнул рукой и, не оборачиваясь, быстро направился в сторону класса.

То ли Амикус шёл слишком медленно, то ли Снейп был стремительнее обычного, но столкнулись они практически у дверей комнат Кэрроу. Войдя, Снейп наложил на дверь какое-то хитрое заклинание и велел:

— Ну, показывайте.

Амикус с горестным вздохом достал из ящика стола ворох пергаментов и протянул Снейпу.

— Вот.

Снейп какое-то время изучал их, затем перевёл слегка озадаченный взгляд на Амикуса и спросил:

— Что это? Откуда вы вообще это взяли? Где оригинал, на котором основаны ваши расчёты?

Выглядел он слишком серьёзно, чтобы можно было подозревать насмешку.

Это-то и пугало.

Амикус предъявил полученный в библиотеке фолиант и пояснил:

— Только там про людей не было. Я это... подумал, что он... ну, орган... на змею похож. Вот про змиев нашел. Как змия малого в змия большого преобразовать. И чары еще добавил. Три раза. Наверно, не надо было...

Снейп прикусил было нижнюю губу — но сдержаться всё же не смог... или не захотел. И снова расхохотался — на сей раз с отчётливым изумлением.

— Я понятия не имею, как теперь всё это снимать, — наконец, сказал он. — Вам в школе разве не говорили, что заклятья для животных и человека не идентичны? Некоторые применять можно и к тем, и к другим — но отнюдь не все. Хотя в данном случае дело даже не в этом... Похож на змею, — пробормотал он. — Мерлин, я даже представлять себе не хочу, что вам на это сказал бы Повелитель. Ладно, — он встал. — Я один с этим точно не справлюсь — придётся советоваться с товарищами. С нашими общими товарищами, — подчеркнул он. — Для начала с Родольфусом Лестрейнджем и Люциусом Малфоем. Идёмте, — он посмотрел на часы. — Всё равно у вас сейчас последний урок на сегодня... Дайте руку, — он встал, вытаскивая из кармана портал.

* * *

— Северус? — очень удивился неожиданному визиту Люциус Малфой. — Что-то случилось в Хогвартсе? — он цепко оглядел старающегося спрятаться за Снейпом Кэрроу и изумленно вскинул брови. — Чем обязан, профессор Кэрроу?

— Веди сюда старшего Лестрейнджа, — хмыкнул Снейп. — Будем совет держать. Как раз и узнаете, что там случилось. Прилягте, профессор, — на диво любезно указал он несчастному на кушетку. — Сейчас, я надеюсь, мы что-нибудь придумаем.

Хмурый Родольфус, войдя в комнату, спросил:

— Ну и зачем я вам понадобился, господа профессорско-преподавательский состав?

— В качестве специалиста по сложным заклятьям, — с очень серьёзным лицом сообщил ему Снейп. — Профессор, продемонстрируйте, пожалуйста, нашим друзьям вашу... проблему, — чрезвычайно вежливо попросил он.

Амикус, отводя глаза в сторону, снял маскирующие чары — и изумленно уставившийся на "проблему" старший Лестрейндж вдруг присвистнул, как третьекурсник, и захохотал. Нет — заржал в стиле Роули.

Малфой же сперва онемел — а затем слегка картинно прикрыл рот рукой и спросил почти шёпотом:

— Но... как? Кто? Зачем?

— Это кто же его так приложил, а? — отсмеявшись, спросил Родольфус Снейпа. — Неужто благодарные ученики? Какие таланты, однако, подрастают...

— Да ну, какие ученики, — ответил тот. — Профессор прекрасно справился сам, — сказал он и, старательно выдерживая нейтральный тон, рассказал товарищам всё, что успел узнать от Амикуса, пересказав его комментарии практически слово в слово.

Под конец он, правда, сорвался, и они хохотали уже втроём, словно мальчишки.

— Однако смех смехом, — проговорил, вытирая глаза, Родольфус, — а проблема-то непростая... Амикус, но почему, во имя Мерлина, Мордреда и Основателей, вы не взяли учебник по человеческой трансфигурации? — всё же не выдержал и спросил он, доставая свою палочку и наводя её на, кажется, ещё немного подросший орган. — Что вас сподвигло на такие эксперименты?

— Пробовал, — произнес багровый от стыда Кэрроу. — Это... ненадолго человеческая. А я хотел навсегда. С гарантией.

— Боюсь, — всё ещё улыбаясь, покачал головой Родольфус, — что ваше желание имеет все шансы сбыться... Расчёты у вас с собой? — с любопытством учёного спросил он у Снейпа.

Тот уже раскладывал на столе записи Амикуса — и на какое-то время в комнате воцарилось молчание, прерываемое негромкими латинскими словосочетаниями и фразами. Наконец, Малфой обернулся, подошёл к Кэрроу и, сотворив гибкую линейку, принялся тщательно измерять увеличенный орган, умудрившись при этом ни разу не прикоснуться к нему руками.

— Интересно, — задумчиво проговорил он, — раз за образец был взят змей, кожу он теперь тоже сбрасывает? — он вопросительно посмотрел на Амикуса.

— А хороший вопрос, — поддержал его Лестрейндж, тоже оборачиваясь и глядя на Кэрроу. — Было такое?

Амикус с ужасом посмотрел на них.

— Нет! Это... если он еще кожу начнет сбрасывать... Мордредовы яйца!

— А кстати, к яйцам вы тоже заклинание применяли, как я вижу, — заметил Малфой. Его серые глаза смеялись, но умение владеть собой позволяло ему сейчас выглядеть почти что спокойным.

Зато Лестрейндж себя сдержанностью сегодня не утруждал — и его непривычная весёлость тут же дала о себе знать: он хмыкнул и тоже, наконец, подошёл к несчастному Амикусу.

— Применял, — ответил он за него. — Смотри, как всё пропорционально. Надо бы его, кстати, взвесить, — сказал он, сотворяя в воздухе небольшие медные весы наподобие аптечных. — Вы нам немного не поможете? — спросил он Амикуса. — Интересно, пропорционально ли изменился вес, или...

— А ты знаешь, сколько он должен весить, — Малфой кашлянул, — в норме?

— Более или менее, — невозмутимо ответил Родольфус.

И как только несчастный Амикус разместил на весах объект измерения, в комнату вломился тот, кого ему сейчас меньше всего хотелось бы видеть — за исключением Темного Лорда.

— Охренеть! — высказался Долохов. — Это что вы тут делаете?

— Ты не поверишь, — ответил вновь рассмеявшийся Лестрейндж. — Мы собираемся колдовать... но сперва... ох, — он махнул рукой, продолжая смеяться, и жестом указал на Снейпа.

— В двух словах, — начал тот, — перед нами — результат эксперимента мистера Кэрроу, последствия которого мы намерены ликвидировать. Если, конечно, получится, — добавил он с некоторым сомнением.

— А ты говорил, что дурнее Эйвери никого в жизни не видел, — сказал Люциус, фиксируя показания наконец успокоившейся стрелки весов.

— Отрезать можно, — предложил ухмыляющийся Долохов. — Нет органа — нет проблемы. Дел-то на пару секунд! — и он достал свой любимый кинжал.

— Отрезать всегда успеем, — возразил ему на удивление дружелюбно Родольфус. — Интересно же решить вопрос по-другому. Мы ведь маги, а не разбойники какие... А вот если не выйдет — тогда, в качестве самого последнего решения, — он кивнул, снова заулыбавшись.

Люциус, не видевший друга в таком замечательном настроении лет, пожалуй что, двадцать, решил тему развить:

— В принципе, отрезать под корень не обязательно, — утешающе проговорил он, похлопав по плечу побледневшего Амикуса. — Можно оставить дюймов... сколько ты хотел получить?

— Десять, — жалобно пробормотал злополучный Кэрроу.

— Куда столько? — заржал Долохов. — Ты ж порвёшь их! В буквальном смысле, — он тоже подошёл почти что вплотную и воззрился на подрощенный орган. — Ты это в спокойном состоянии измерял или уже в эрегированном? — уточнил он, вызвав смех у Малфоя и укоризненно-вопросительный взгляд у что-то рассчитывающего на пергаменте Лестрейнджа.

* * *

— Да какой там человек-змея! — раздался за дверью возмущенный голос Роули. — Ты же вроде с утра нормальный был, заначку твою нашли — что на тебя опять накатило? Где ты у Малфоя человека-змею видел?

— Здесь, — дверь распахнулась, и в комнату вошли Трэверс и Роули.

— Где здесь? — переспросил Роули. — Мерлин...

— А кстати, где Мальсибер с Эйвери? — поинтересовался у пришедших Долохов. — Вот теперь только их не хватает — и младшего Лестрейнджа еще. С мольбертом. Увековечить момент.

— А правда — где Басти? — спросил Малфой. — Думаешь, это стоит увековечить?

— А вот Эйвери я бы и вправду позвал, — согласно кивнул Родольфус. — Не пойму я, как это вообще возможно. Нельзя эти два заклятья соединить! — сказал он слегка раздосадованно и озадаченно. — Они должны были друг друга нейтрализовать... а вместо этого... Ты всё точно записывал? — спросил он, отгоняя склонившихся над несчастным Кэрроу Трэверса с Роули и вызывая домового эльфа. — Приведи сюда Эйвери, — велел он. — И проследи, кстати, чтобы сюда случайно не вошли дамы, — спохватился он, наконец. — Не думаю, что это подходящее для них зрелище.

Доставленный эльфом Эйвери тотчас же уткнулся в расчеты, иногда с исследовательским интересом бросая взгляд на объект.

— Но здесь же сплошные нестыковки! — удивился он. — И заклинания неправильные, это даже не "кухонная" латынь — а что-то вообще непонятное.

— Вот и я говорю — Мордред знает что это, а не заклинания! — согласно кивнул Родольфус. — Вот как, ты скажи мне, можно было сочетать вот это?

— Может, он с произношением напортачил? — предположил Малфой. — И вышло что-то другое... Как бы нам узнать, что он наговорил тут?

— Пусть Мальсибер посмотрит, — распорядился Родольфус. — Я в его голову не полезу, — он демонстративно скривился. — А этому всё равно — он от любопытства, мне кажется, даже маггла отлегилиментит. Приведи Мальсибера! — приказал он эльфу.

— Что у нас тут? — полюбопытствовал вошедший Мальсибер. — Мерлин! — ахнул он, увидев Амикуса.

— И этот туда же, — криво усмехнулся Долохов. — Хоть бы один про Мордреда вспомнил — нет, всем Мерлина подавай.

Вокруг засмеялись.

— Посмотри, что он там напроизносил, — попросил его Лестрейндж.

— Когда? — Мальсибер присел рядом с совершенно несчастным и измученным Кэрроу, сотворил плед и накинул на него.

— Когда увеличивал некоторые части своего тела, — ответил Родольфус, вызвав этим ещё один дружный взрыв хохота.

— Можно? — к невероятному удивлению всех присутствующих, вежливо поинтересовался у Амикуса Мальсибер.

— Это... Куда уж деваться, — кивнул Амикус.

— Посмотрите мне в глаза, — попросил Мальсибер. Закончив, он вздохнул. — Руди, — он тоже подошёл к столу и, присев, очень грустно посмотрел на Лестрейнджа. — Там вообще всё перепутано. Я латынь знаю весьма и весьма средне — но даже я слышу, что это что-то не то. Тебе придётся самому посмотреть — я половину не понял. Хочешь — прямо у меня, — предложил он.

— Да нет, — поморщился Лестрейндж. — Перепутано, говоришь... ладно, — он подсел к Кэрроу. — Показывай давай, что ты там натворил... Мерлин, — проговорил он, закончив. — Это ещё меньше похоже на латынь, чем то, что ты там написал... Почему ты не пришёл к кому-то из нас? — спросил он с досадой. — Не умеешь — не берись, слышал такое?

— Так боялся, что засмеют, — Кэрроу махнул рукой. — Зря боялся-то. И так засмеют, и эдак...

— Разумно, — улыбнулся Лестрейндж.

— А интересно, оно говорить сможет? — полюбопытствовал Трэверс, подходя и абсолютно бесцеремонно откидывая плед. — Знаю я одно заклинание... — и он достал палочку.

— Нет! — заорал вконец перепуганный Амикус, вжимаясь в спинку дивана.

— И наконец-то вы обретете подходящего по интеллекту собеседника, — съязвил Снейп. — Давно пора.

— Ты уверен, что хочешь услышать, что он тебе скажет? — спросил Родольфус, мягко отводя палочку Трэверса в сторону.

Единственное, что смогли сделать Родольфус и Эйвери — это остановить рост объекта, но не уменьшить его размеры. Трэверс, хихикая, предложил возить объект на тачке — ибо левитации тот не поддавался. Амикус взвыл, представив себе, как он идет с тачкой по Хогвартсу, на вызов к Лорду, в рейд...

— Так, господа, — заявил, наконец, Родольфус. — Шутки шутками, но я действительно вижу лишь один выход. Сами справиться с тем, что ты тут наколдовал, мы не можем. Возможно, если потратить на это месяц-другой, мы сумели бы отыскать решение — но, во-первых, я откровенно не готов так тратить своё время, а во-вторых, ближайший вызов от Повелителя явно случится раньше. Поэтому единственное, что, на мой взгляд, можно тут сделать — это прийти к нему самому. Покаяться и попросить помощи, — сказал он решительно.

В комнате стало вдруг очень тихо, и царившее здесь последние часы веселье испарилось.

— Ты предлагаешь идти с этим к Повелителю? — сглотнув, уточнил Малфой.

— Есть другие идеи? — поинтересовался у него Лестрейндж. — Предлагай. Мои кончились.

— Может, с Руквудом посоветоваться? — предложил Эйвери. Мысль о беседе на подобную тему с Темным Лордом его ужасала.

— Можно, — кивнул Родольфус. — Хотя я бы не стал — если бы хотел окончить свои дни вне стен лаборатории. Но решать вам, — пожал он плечами и воззрился на Амикуса вопросительно.

— Не хочу в лабораторию, — простонал Амикус.

— Лорд добрый, — утешил его Трэверс. — Он вас разделит — и у каждого будет своя, новая жизнь.

— Раз не хочешь, — невольно улыбнувшись в ответ на замечание Трэверса, сказал Родольфус, — иди к Повелителю. Ну, или так оставайся — лично я тут больше ничем помочь не могу. Никогда не интересовался, что делают с неправильно произнесёнными заклинаниями.

* * *

Идти к Лорду не пришлось — Повелитель, сопровождаемой верной Нагини, явился сам.

— Шшшшоссс? — озадаченно прошипела Нагини, глядя на Кэрроу.

Поскольку все, начиная с Кэрроу, словно воды в рот набрали, роль переговорщика привычно взял на себя Родольфус.

— Мой Лорд, — проговорил он, почтительно склонив голову перед ним. — Кэрроу пришёл к нам с этой проблемой, поскольку не осмелился отвлекать вас подобным вопросом. Однако мы ничего не смогли сделать — слишком много ошибок в заклятьях, — безжалостно сдал он Амикуса.

Лорд посмотрел на Кэрроу — и впервые с момента возрождения на его безносой физиономии проступило что-то человеческое. Казалось, что Повелитель с трудом удерживается от смеха.

— Как интересно, — прошипел он. — Мистер Кэрроу, вам настолько нечем заняться? Преподаватель ЗОТИ, вместо того, чтобы обучать студентов, развлекается сомнительными и бессмысленными экспериментами? Северус, ты не в состоянии обеспечить своим подчиненным достаточную занятость? Печально, господа.

— Так мистер Кэрроу благополучно игнорирует половину моих указаний, — пожал Снейп плечами, — мотивируя это тем, что у него есть и другие поручения от вас. Разве я могу посметь препятствовать их исполнению? — он склонил голову. — Впрочем, — добавил он милосердно, — уроки он всё же ведёт. И планы я от него получил, наконец-то, — признал он, даже не уточняя, сколько времени и сил ушло у него на то, чтобы тех планов добиться.

— У хороших руководителей, — Темный Лорд сделал паузу, чтобы все прониклись осознанием того, кто тут хороший, — подчиненные никаких указаний не игнорируют. А мистеру Кэрроу, думаю, стоит вообще избавиться от столь интересно преобразованной части тела. Тогда ничего не будет отвлекать его от долга перед Британией, — и Повелитель поудобнее перехватил палочку.

— Щшшшаззз, — сочувственно прошипела Нагини.

— Простите, мой Лорд, — ещё ниже склонил голову Снейп. — Я не осмеливался даже помыслить о том, чтобы помешать Кэрроу исполнять ваши распоряжения.

— Мой Лорд, — проговорил, тоже склоняя голову, Родольфус Лестрейндж. — Мне представляется, лишение данной части тела окажется слишком тяжёлым ударом для мистера Кэрроу — ведь он, насколько я понимаю, затеял всё это лишь для того, чтобы быть в состоянии вырастить и привести к вам своих наследников. Или я ошибаюсь? — спросил он, вопросительно поглядев на белого, будто мука, Амикуса.

— Это... да, — пролепетал уже мысленно прощающийся со своим "дружком" Амикус. — Я жениться хотел... А оно... — И он рвано выдохнул: — Помилуйте, мой Лорд!

— Только ради сбережения чистой крови, — Повелитель прошипел заклятье на парселтанге, и Амикус почувствовал, как многострадальный орган начал уменьшаться. Через пару минут Кэрроу-младший обрел-таки свои прежние параметры.

— Мой Лорд! — благоговейно прошептал Амикус. — Благодарю вас, мой Лорд!

Снейп бросил очень укоризненный взгляд на Родольфуса, ответившего ему едва заметной улыбкой. Нет, профессор, директор и по совместительству убийца Альбуса Дамблдора всё понимал, разумеется... но упустить такой прекрасный шанс избавиться хотя бы от одного из этих двух идиотов было невероятно досадно.

Остальные же лишь низко склонились, выражая таким образом свой восторг перед силой и могуществом Тёмного Лорда.

— Итак, верные мои последователи, — Темный Лорд обвел взглядом свой Ближний круг, — ни у кого из вас больше нет нерешенных проблем? Северус? Родольфус? Антонин? А то я могу помочь, — он очень неприятно усмехнулся, посмотрев почему-то не на перечисленных, а на Эйвери и Мальсибера.

— Нет, мой Лорд, — на удивление слаженным хором ответили все присутствующие.

Темный Лорд, оглядев верных последователей еще раз, величественно удалился, а Нагини, прошипев что-то неодобрительное в сторону сияющего Амикуса, поползла вслед за хозяином. Все облегченно вздохнули — в последнее время встречи с Повелителем редко обходились без парочки Круциатусов.

— Это нам еще повезло, что он в хорошем настроении был, — выразил общее мнение Долохов. — По-моему, такое надо отметить. Нет, ну я как вспомню! — и он снова захохотал.

— Кажется, Амикус даже его рассмешил, — сказал Родольфус, тоже заулыбавшись. — Кто бы мог подумать, что у нашего Повелителя есть чувство юмора...

— Что, обкорнали опять? — бесстыдно поинтересовался Роули, подходя к Кэрроу. — Не, вот теперь я тебя понимаю, — сказал он почти сочувственно, похлопав его по плечу — и заржал. — Я б на твоём месте тоже... — он задохнулся от смеха и отошёл, мотая головой.

Амикус вздохнул. Теперь, похоже, все его знакомые будут реагировать так же. Но облегчение от несостоявшейся разлуки со своим, хоть и весьма скромным, но необходимым органом помогло ему сдержаться — и не послать Роули к дракклам. Хотя, если разобраться, вся компания шутников у дракклов просто не поместится.

Мальсибер тем временем выбрался из угла, где прятался вместе с Эйвери, и, подойдя к Родольфусу, тронул его за плечо и тихо сказал:

— А мне его жалко.

— Кого? — очень удивился Лестрейндж. — Кэрроу? Нашёл, кого пожалеть, — его губы чуть дрогнули. — Кто ему виноват? Это же каким надо самомнением обладать — браться за подобную магию, толком языка текста не зная... Я бы вот ни за что не решился.

— Низким, — помолчав, серьёзно сказал Мальсибер. — А ты представь, каково ему жить так. Да ещё с сестрой вроде Алекто.

— Да к дракклам этого Кэрроу, — поморщился Родольфус. — Полдня без толку провозились. Ты чего хочешь-то? — спросил он в ответ на долгий и пристальный взгляд Мальсибера. — Словами скажи: я тебе не Северус, я твои мысли читать без легилименции не умею.

— Помоги ему, а? — очень тихо проговорил Мальсибер. — Ну можно же что-то сделать... Не столь радикально, конечно, — он слегка улыбнулся.

— Да можно, — вздохнул Родольфус. — Всё можно... а почему я, а не Эйв? — спросил он. — Вы друзья же — вот и...

— Ты лучше, — прямо сказал Мальсибер, глядя ему в глаза. — Эйв, всё же, книжник — а ты и практик отличный. Ну пожалуйста, — попросил он.

— Тебе-то что за печаль? — изумился подобной проникновенности Лестрейндж.

— Я же был у него в голове, — вздохнул Мальсибер. — Там... так грустно. И... не дело это — когда взрослый мужчина так мучается.

— Мужчина, — покачал головой Лейстрейндж. — Хотя в твоих словах есть истина, — сказал он с непонятной печалью. — Хорошо... но я понятия не имею, как это делается. Разбираться же надо. Нормально, а не как Кэрроу, — он потёр висок и, улыбнувшись благодарно сжавшему ему руку Мальсиберу, направился в сторону Амикуса.

Амикус сидел в углу, дожидаясь, когда Снейп прихватит его с собой обратно в Хогвартс, и думал, что ни о какой женитьбе уже и мечтать не стоит — его злоключения явно станут темой для анекдотов во всей Магической Британии, и даже в бордель теперь не сунешься — будут хохотать и показывать пальцами, и хорошо, если только за спиной, а не в глаза. А уж что наговорит сестрица, если — вернее, когда — до нее это дойдет...

— Господа! — громко проговорил Родольфус, громким хлопком в ладоши призывая собравшихся к тишине. — Мы все славно повеселились, — он улыбнулся, — но я надеюсь, мы все будем достаточно деликатны для того, чтобы эта история не вышла за рамки нашего круга? Было бы крайне некстати, если бы про кого-то из Пожирателей смерти начали рассказывать подобные байки, — сказал он уже серьёзно. И пояснил: — Роули, я конкретно к тебе обращаюсь. Трэверсу и так никто не поверит, а больше таких шутников и болтунов я тут не вижу.

— А чего сразу Роули? — возмутился тот. — Может, еще кто проболтается. Например... — он осмотрел собравшихся и махнул рукой. — Да вроде некому... Петтигрю-то нет!

— Отлично, что некому, — кивнул Родольфус. — Ну что же — тогда расходимся, господа? Люциус, что там с ужином?

— Накрыто давно, — сказал тот, первым идя к дверям. — Прошу, господа — дамы нас уже заждались. Амикус, доброго вечера, — кивнул он герою сегодняшнего дня. — Понимаю, что школьные обязанности вас ждут, и не смею навязывать вам наше скромное общество.

Когда все ушли, и в комнате остались лишь понуро сидящий на кушетке Кэрроу да Родольфус Лестрейндж, задержавшийся у стола, последний выпрямился, взмахом палочки затворил дверь и, подойдя к Амикусу, присел рядом с ним.

— Нельзя безнаказанно изменять размеры человеческих органов более, чем в два раза, — сказал он ему. — И даже вдвое опасно. Но вот раза в полтора вполне можно, — добавил он, внимательно на него посмотрев.

— Так если бы я знал, — устало сказал Амикус. — Это... я вам очень благодарен, мистер Лестрейндж.

— Пока не за что, — ответил Родольфус. — Но если хотите, я могу изучить этот вопрос и увеличить, — он всё же чуть улыбнулся, — означенную часть вашего тела раза в полтора, может, чуть больше. Выйдет, насколько я успел увидеть, средний размер. Ну, — добавил он честно, — может, чуть меньше среднего. Но мне потребуется определённое время — я никогда не занимался ничем подобным, а мне не хотелось бы, чтобы результат напоминал ваш. Хотите? — спросил он.

— Хочу! — радостно вскинулся Амикус. — А то ведь даже в борделе хихикают...

— А за хихиканье в борделе надо жаловаться хозяйке и не платить, — неожиданно посоветовал Родольфус. — Что же — значит, договорились. Я предлагаю сохранить эту договорённость между нами — если вы не хотите, конечно, чтобы Повелитель опять всё вернул к первоначальному состоянию. Повелитель предпочитает естественность, и вряд ли обрадуется очередным попыткам модификации. Но человек слаб, — вздохнул он. — И от животных, насколько я понимаю, отличается вечным стремлением к совершенствованию.

Амикус торопливо закивал.

— Это... да я никогда... никому... Хоть Непреложный обет дам!

— Не нужно, — мягко остановил его Родольфус. — В конце концов, это в ваших интересах. Я сообщу вам, когда буду готов — а сейчас не смею вас больше задерживать, — он поднялся и, коротко кивнув Амикусу, вышел, беззвучно притворив за собой дверь.

Вернувшись в Хогвартс, Амикус Кэрроу достал несчастный учебник латинской грамматики, зачитанный за прошедший месяц почти до дыр, потянулся было бросить его в камин — но внезапно передумал и положил на стол.

— Это... — сказал он самому себе. — Надо все-таки дочитать. Хоть пойму, чего я там наворотил-то!

Примечание:

(1) Перевод латинских фраз авторы предлагают желающим поискать самим. В целях самообразования — и чтобы повозмущаться безграмотностью Кэрроу.