И, как по симметрии, снова драматичное произведение.
И не просто драматичное, но ещё и страшное. Страшное тем, что всё это - не какой-нибудь мистический вымысел, а вполне живая, жестокая, равнодушная реальность. Сколько таких ребят - пустышек с ожесточившимися сердцами - на нашей планете? А виноваты родители. Делая шаг в пропасть, они не понимают, что тянут за собой и своих детей...
Главному герою не повезло - отец снова пугал домочадцев ножом. Вот только в этот раз слишком усердно пугал... И глядя на залитое кровью тело матери, юный мальчик решает отомстить.
Он долго и упорно говорится к мести. Совершенствуется, изучает, продирается сквозь толщу знаний - знаний того, как можно убить человека. Его целеустремлённость похвальна - но направлена она не во Благо, а в Уничтожение. И винить мальчика нельзя - он не сам сломал себя.
Сильная, прочувствованная и жестокая вещь. Одна из тех работ, в которой открытый финал больно бьёт по сердцу остро наточенным ножом. И ещё печальней осознавать, что нельзя стопроцентно решить, что именно совершил герой, когда закончились буквы.
Агнета Блоссом:
Это прелестная ржачная прелесть!
Пустите деток поиграть, оставьте их на часик - и будут вам неожиданная прибыль и масса прочих удовольствий!
И не просто драматичное, но ещё и страшное. Страшное тем, что всё это - не какой-нибудь мистический вымысел, а вполне живая, жестокая, равнодушная реальность. Сколько таких ребят - пустышек с ожесточившимися сердцами - на нашей планете? А виноваты родители. Делая шаг в пропасть, они не понимают, что тянут за собой и своих детей...
Главному герою не повезло - отец снова пугал домочадцев ножом. Вот только в этот раз слишком усердно пугал... И глядя на залитое кровью тело матери, юный мальчик решает отомстить.
Он долго и упорно говорится к мести. Совершенствуется, изучает, продирается сквозь толщу знаний - знаний того, как можно убить человека. Его целеустремлённость похвальна - но направлена она не во Благо, а в Уничтожение. И винить мальчика нельзя - он не сам сломал себя.
Сильная, прочувствованная и жестокая вещь. Одна из тех работ, в которой открытый финал больно бьёт по сердцу остро наточенным ножом. И ещё печальней осознавать, что нельзя стопроцентно решить, что именно совершил герой, когда закончились буквы.