Есть у Александра Щербины песня такая "Баллада о короле доне Педро Справедливом". Вот я её сразу вспомнил.
Король отвечает: "Закон есть закон –
На нём спокон веку и держится трон;
Кто б ни был убийцей, я слово даю –
Палач, ты исполнишь работу свою!"
Палач поклонился и вышел во двор,
И правил как бритву фламандский топор.
А после суда справедливый король
Мог сам любоваться своей головой,
Ведь острый топор расквитался легко
С одною из каменных статуй его.
И пир закатили, созвали гостей,
И пели, и пили, чертей веселей,
Король, как безумный, плясал, хохоча!..
И всё же наутро казнил палача.
Страсть как атмосферно получилось, в этом, в витающем почти повсеместно сейчас кровавом духе Дж. Мартина.
#реал#ТриКотаЖ
Помимо странной людской компании на празднование этого Нового года в старом доме собралась и разношёрстная кошачья группировка.
Чёрная кошка Роза названа в честь персонажа Розарии из Геншина. Характер нордический, никого и никогда из кошачьих собратьев к своей персоне не подпускает. Фотографироваться крайне не любит. Осенью ушла из дома, когда дочь поехала с нами в Москву. Вернулась через месяц, худющая, в шрамах, но живая.
Тот, который похож на сиамского, появился у дочери как раз в тот период, когда пропала Роза. Было холодно и промозгло. Махонький котёнок висел на... ёлке. Поэтому он Шишик, или Шиш, хотя употребляется и производное Гашиш. Милаш 90 левела!
Лысый, который без шерсти, наш Сильвер.
Подружились с Шишиком, играют вместе, едят друг у друга из плошек, вместе совершают утренний тыгыдык.
Во время празднования Нового года ни один кот не пострадал!
Хотя, мы на днях уехали в кино, нашего бедолагу без нас случайно выпустили на улицу. Спасибо, был ноль, не мороз. Приехали, он метнулся домой из сарая. Долго дрожал, грели всеми способами. ТТТ, обошлось, не разболелся. Теперь все, прежде чем выйти из дома, убеждаются, что Сильвер дома.
Вот такая у нас весёлая компания.
Король отвечает: "Закон есть закон –
На нём спокон веку и держится трон;
Кто б ни был убийцей, я слово даю –
Палач, ты исполнишь работу свою!"
Палач поклонился и вышел во двор,
И правил как бритву фламандский топор.
А после суда справедливый король
Мог сам любоваться своей головой,
Ведь острый топор расквитался легко
С одною из каменных статуй его.
И пир закатили, созвали гостей,
И пели, и пили, чертей веселей,
Король, как безумный, плясал, хохоча!..
И всё же наутро казнил палача.
Страсть как атмосферно получилось, в этом, в витающем почти повсеместно сейчас кровавом духе Дж. Мартина.