Виноградный воздух октября - холодный и терпкий. Вязкий и одинокий. Красиво, правда?
А потом - зима. Тоже очень красивая.
Сожмешь ладони - и покажется, что самый воздух разлетится на миллионы ледяных осколков. Вот-вот осыпется мир, а ты приникаешь к растрескавшемуся стеклу и смотришь в застышие зеленые, серые и карие глаза, с мерзлым любопытством пытаясь найти в них людей.
А находишь огонек.
В теплом свете фонарей зыбко дрожит воздух, мир расплывается всеми оттенками фиолетового, размываются трещины на стекле.
Ты и сам не замечаешь, как ледяная зима сменяется зимой снежной.
Огонек греется рядом, и завтра мир может расплыться хоть до сиреневого тумана.
Да пусть хоть осыпется осколками.
Сегодня - Рождество.
А потом - зима. Тоже очень красивая.
Сожмешь ладони - и покажется, что самый воздух разлетится на миллионы ледяных осколков. Вот-вот осыпется мир, а ты приникаешь к растрескавшемуся стеклу и смотришь в застышие зеленые, серые и карие глаза, с мерзлым любопытством пытаясь найти в них людей.
А находишь огонек.
В теплом свете фонарей зыбко дрожит воздух, мир расплывается всеми оттенками фиолетового, размываются трещины на стекле.
Ты и сам не замечаешь, как ледяная зима сменяется зимой снежной.
Огонек греется рядом, и завтра мир может расплыться хоть до сиреневого тумана.
Да пусть хоть осыпется осколками.
Сегодня - Рождество.