Akana

#рецензия
Выполняя обещание, пишу рецензии на тексты подписчиков. Предыдущие рецензии можно найти по тэгу, а вот исходный пост-сообщение .

Сегодня разбираем фанфик автора Zvanceva История одного боггарта или О пользе громовещателей

Из саммари мы узнаем, что «идея истории возникла при обсуждении того, какой эффект могли бы возыметь громовещатели, будь они посылаемы не детям, а значимым взрослым людям, пытающимся замалчивать свои (и не только свои) делишки».

Идея действительно любопытная. Не менее интересен и главный герой, от «лица» которого ведется повествование — боггарт. Не чей-то персональный, а боггарт вообще, представленный в фанфике как некое жутковатое и непонятное «оно». Контакты с людьми «оно» называет Встречами, а людей — Боящимися: «Боящийся-самого-себя», «Боящаяся-мертвых-детей», просто Бояки и, наконец, Бояшки.

Боггарт поначалу наблюдает за тем, что происходит в Хогвартсе, потом переносится в министерство магии. Там он обнаруживает Боящихся в ассортименте, находит Боящегося-потерять-пост, то есть Фаджа и предстает перед ним в облике громовещателя, который кляузничает министру на Дамблдора, взявшего на работу оборотня Люпина. Министерская комиссия отправляется в Хогвартс, Люпина арестовывают, на Дамблдора обрушивается гнев чиновников и родителей.

Необычный сюжет. Энергичное развитие действия. Оригинальная подача персонажей. Все, вроде бы, на своих местах. А включаешь — не работает, как говорил Жванецкий.

Почему? Попробуем разобраться.

В жанрах указано: AU/Humor/Mysticism/Parody
После прочтения остается неясным, на что именно тут пародия. Это первое.

Второе. Юмор, к сожалению, тут тоже не просматривается. Или подразумевается, что смех должен вызвать сам факт доноса на директора?

Третье — огромное количество причастий. Бесконечные «Боящиеся», в которых под конец легко запутаться, причем «боязнь» некоторых персонажей не основана, кажется, ни на чем, кроме авторского к ним отношения. Например, почему Дамблдор — «Боящийся-самого-себя»? Сюжет вязнет в разновсяческих «Боящихся», как в болоте, вместо того, чтобы следить за интригой, читатель вынужден сортировать всех этих
однотипных господ.

Четвертое. Местоимение «оно», если не ошибаюсь, склоняется по правилам мужского рода, т. е. «ему», «его» и т. д. Поэтому странно видеть конструкции наподобие «Оно казалось, что столько магов просто нет в Британии» или «Оно не понравилась последняя Встреча». Да, имеется в виду бесполая эфемерная сущность, но неужели читатель не поймет, если вместо постоянных «оно» использовать при необходимости «его» и «ему»?

Пятое. Крайне маловероятно, что боггарту знакомы такие специфически маггловские слова как батальон и бенефис. Их появление в тексте режет глаз и разрушает образ.

Подведу итог. На мой взгляд, фанфик «История одного боггарта» — пример того, как хорошую идею губит неудачное воплощение. Сократить бы число «Боящихся» раза в три, сделать их характеристики более обоснованными... ну и неплохо было бы проставить в предупреждениях «дамбигад», потому как это именно он, родимый.

#рецензия
#злыдня_я

У нас снова конкурсный текст, точнее, два текста. Конкурс - "Микроскоп": "Мультифандомный конкурс миниатюр от 2 до 5 килобайт. Целостный мир, завершенный сюжет и четкая идея в минимальном объёме текста".
Для начала три цитаты:






Нет, это не конкурсные тексты. это Г.Л.Олди, Тонино Гуэрра и Феликс Кривин соответственно. Мне скажут, ну это ж мэтры... Да. Ну и что? Кто запрещает поверять алгеброй гармонию, кто не дает равняться на этих самых мэтров, учиться у них?
Невооруженным глазом видны общие признаки приведенных выше миниатюр (они взяты мной как типические, при желании найдете у этих писателей другие, не хуже):
Первый: в сюжет читателя не вводят, а бросают, как в воду - с первого слова, первого предложения.
Второй: неоднозначность. Такая, какая встречается в притчах и хороших анекдотах.
И третий - предельный лаконизм. Ни одного праздно болтающегося слова.
Когда на полноценную историю хватает двух-трех сотен... нет, не килобайт, а знаков. Включая пробелы.

А теперь вернемся к конкурсу.

Gavry написала для конкурса два рассказа: Неправильная сказка и Совиная песня. По четыре тысячи (!) знаков каждый.
Две таких здоровенных словесных тарелки с жиденькой манной кашей сюжета на дне. Какие там афористичность и лаконизм... Вот рассуждения - о породах сов, о социализации девушек, о принцах, - этого в рассказах сколько угодно. Причем начавшаяся как бы между делом история так же незаметно исчерпывается где-то на середине, а текст все длится, длится...
Никто не спорит, миниатюра - один из самых сложных жанров, если не самый сложный. Но хоть попытаться можно было бы, поэкспериментировать с формой, подачей, построением предложений. И тот факт, что в комментариях - дифирамбы, и на конкурсе - первое место, говорит только о попадании в самую что ни на есть разъезженную колею. Конечно, по ней двигаться легко, приятно и весело, но ведь на этой дороге - ни травинки, все вытоптано, все вторично...

#рецензия

Джинни-Джиневра, «бронза» в номинации «Главные персонажи» конкурса «Не романтикой единой».

Знаете, название этого конкурса с самого начала вызывало у меня недоумение. Почему обширнейшее понятие «романтика» свелось исключительно к любовным отношениям? Получается, подвиг — уже не романтика? Борьба темного и светлого начал в душе человека — не романтика? Способность надеяться, верить и не оскотиниваться, когда обстоятельства так и подталкивают сделаться скотом — тоже не романтика?

Я не читала все тексты конкурса, но подозреваю, очень многие из них именно что «романтичны» хотя бы по той причине, что художественная литература, на мой взгляд, без романтики не живет. Без нее она превращается в тот самый «беллетрезированный протокол», столь обожаемый известной категорией читателей Фанфикса.

Полна романтики и зарисовка «Джинни-Джиневра». Взяв за основу смысловое наполнение краткой и полной формы имени — мило-домашнее «Джинни» и легендарно-царственное «Джиневра», — Hexelein создает конфликт между личностью Джинни Уизли и личностью Темного Лорда, который сумел вернуться в сознание девочки (вспоминаем события книги «Гарри Поттер и Тайная комната»). Именно Лорд пытается играть на самолюбии Джинни, постоянно напоминая ей, что она носит знаменитое имя, и тем раздувает ее тщеславие.
Текст невелик, поэтому внутренняя борьба Джинни показана сжато, но, тем не менее, убедительно. В кульминации внутренний голос Волдеморта делается внешним: перед началом битвы за Хогвартс Темный Лорд открыто обращается к Джинни и та переходит на его сторону. Развязка: ничем не выдав своего замысла, Джинни убивает Волдеморта.



С одной стороны, все предельно ясно: Джинни преодолела соблазны и осталась на «светлой» стороне. С другой... Когда тебе сто раз скажут, что ты свинья, на сто первый ты захрюкаешь. А если кто-то умелый и беспощадный на протяжении нескольких лет постоянно и ловко будет убеждать, что ты лучшая, сильная, и должна пойти выше и дальше всех — не наступит ли однажды день, когда ты решишь убрать со своей дороги этого беспощадного и умелого, чтобы не мешалcя на дороге?
Словом, финал кажется неоднозначным и это несомненный плюс работы.

#рецензия
#обозрение
Поставила два тэга, потому что хотелось бы не только проанализировать тексты, но и рассмотреть определенное явление в фанфикшене.
Не секрет, к сожалению, что любое произведение, в котором главное действующее лицо - женщина, рискует заполучить ярлык "дамский роман". При этом объем текста зачастую не играет роли, ключевым выступает набор таких качеств как выдающиеся достоинства героини, ее головокружительный успех у мужчин и победоносное шествие по тексту до самого хэппи-энда.

Оставим в сторону произведения, действительно заслуживающие звания (клейма?) "дамского романа". Поговорим о двух - формально фанфиках - но по качеству и масштабу романах, и притом не "дамских", несмотря на присутствие в обоих текстах женщин в качестве главных героинь.
Речь идет о фанфиках Двадцать лет выдержки, прочитанном довольно давно, и Змея Давида, который я закончила читать сегодня.
Внешне оба текста имеют определенное сходство: и в том, и в другом, по большому счету, устраивается счастливая любовь для Северуса Снейпа. Но было бы грубой ошибкой сводить все к простому "откомфорчиванию" профессора: роман на то и роман, чтобы "вырастить" персонажей (если не физически, то хотя бы морально), провести их сквозь череду испытаний, поселить их в жизнеспособный мир, густонаселенный и сложный, и лишь затем, годы и сотни страниц спустя, привести к более или менее благополучному финалу.
Мадам Розмерта из "Двадцати лет" и Диана Беркович из "Змеи" совсем не похожи между собой. Обаятельная и женственная хозяйка "Трех метел" и слизеринская студентка, весьма способная, но до поры до времени примечательная главным образом любознательностью и задиристым нравом. Взрослая женщина и подросток. Мудрое терпение, умение ждать (роман не зря носит название "Двадцать лет выдержки") и долгий, непростой путь из отрочества в зрелость - через войну, кровь, потерю близких. Счастье с любимым человеком в конце пути - не упавшее с неба, а заслуженное, выстраданное.
Увлекшись героинями мы временно упустили из виду, что рассматриваем фанфики, то есть весь обозначенный размах должен каким-то образом укладываться в канон.
И, доложу я вам, он спокойно укладывается, причем никакого вам прокрустова ложа: авторские герои аккуратно вписываются в свободное пространство рядом с роулинговскими, реальность фанфика постепенно вливается в мир канона. Иными словами, прибегая к терминологии компьютерных игр, открывается этакая бонусная локация с новыми артефактами и квестами. Таким образом вопрос с AU и OOC становится неактуален: какие-то конкретные события не описывались в семикнижии, но они МОГЛИ там произойти, персонаж канона не говорил и не делал того-то и того-то, но его характер допускает, что МОГ бы сделать и сказать.
И такие допущения в "Двадцати годах" и "Змее" используются дозированно и обоснованно.
У "Змеи Давида" есть еще одна особенность, добавляющая фанфику черты романа: проработанная сюжетная линия каббалистики, тайного знания древних иудеев. Нет, Диана и Снейп не пускаются в приключения а ля Индиана Джонс, но романтики и адреналина на их долю перепадает достаточно.
Кстати о Снейпе. Нет, он ни у Heter, ни у gallena не выведен шелковолосым аристократом и сексуальным террористом. Оба автора смотрят на этого персонажа как один взрослый человек смотрел на бы на другого взрослого человека: видя достоинства, но не закрывая глаза на недостатки. Такой взгляд не только позволяет лишний раз полюбоваться любимым персонажем, но и добавляет ему объема и, вдыхает, если можно так выразиться, в него жизнь, которой иногда ему не додает канон.

Подводя итог своим пространным рассуждениям, скажу, что все-таки не решусь рекомендовать "Двадцать лет выдержки" и "Змею Давида" всем читателям без исключения: романы с сильной любовной линией все-таки обращаются больше к женской аудитории, нежели к мужской. Но если захочется почитать о женщинах незаурядных, но притом совершенно земных, не имеющих ничего с приставкой "супер-" - вам определенно стоит обратить внимание на эти два фанфика-романа.

#рецензия
Рецензия на оридж Кое-что очень задорого авторов Константин_НеЦиолковский и читатель 1111

Рассказ написан на фест «С чистого листа» и прекрасно вписывается в его формат как по структуре, так и по сюжету.
В центре повествования — история Элизы, жительницы некоего мегаполиса из нашего не слишком далекого будущего. Внешний и внутренний конфликты толкают Элизу к поступку, который решительно переворачивает всю ее жизнь (основное условие конкурса), а затем подводит к трагическому финалу.
Едва ли можно утверждать, что в этом рассказе заложены какие-либо оригинальные идеи. Тема виртуальной реальности, ее соблазнов и угроз, — одна из самых распространенных в современном кинематографе и литературе. Уже не Сатана, а Матрица правит бал, одновременно с Сетью раскидывая Нейросеть — более совершенную и страшную ловушку.
Тот, кто знаком с творчеством замечательного писателя-фантаста Роберта Шекли, наверняка сразу обратит внимание на заголовок, где содержится прямой отсыл к одному из его произведений. Речь идет о рассказе «Кое-что задаром», где Шекли со свойственной ему тонкой иронией поиздевался над человеческой жадностью.
К сожалению, сходство с Шекли осталось лишь на уровне заголовка и единственного, лежащего на поверхности посыла: за всё рано или поздно приходится платить.
Замечу, что такая прямолинейность тексту не вредит, поскольку он выдержан в другой стилистике — жесткой и менее всего склонной к притче.
Что сказать о тексте как таковом... Авторам безусловно удались описания и диалоги.
Начнем с первого. Виртуальные пейзажи, зарисовки футуристического города, жутковатый интерьер офисов Нейросети не выглядят чужеродными вставками в повествование и ненавязчиво создают мир, который кажется зримым и осязаемым.
Диалоги в рассказе содержательны, помогают развивать конфликт, расставляют нужные акценты в образах действующих лиц.
Например, вот этот фрагмент:


От диалогов логично перейти к персонажам. Итак, Элиза. Ей не повезло: даже в далеком будущем ее врожденный дефект стопы не смогли исправить и девушка выросла инвалидом. У нее состоятельные и любящие родители, она получила хорошее образование, нашла работу... Но физический дефект мешает жить полной жизнью, Элиза стремится из насущной реальности в виртуальную и меняет, подобно принцессе из сказки Андерсена, живую розу на горшок с бубенчиками. Только авторы этой истории не пошли по пути милосердного датчанина: кончает Элиза куда хуже той принцессы. Да, она все-таки переносится в кибер-сказку, но в такую, какую детям не рассказывают.
Несмотря на то, что Элиза — инвалид, она не вызывает особого сочувствия. В ней незаметно ни каких-то глубоких переживаний, ни чувств, ни мыслей. Не добавляют образу обаяния и щедро рассыпанные по тексту уменьшительно-ласкательные, все эти «пальчики», «ладошки», «губки», «ножки»... И не тело у нее, а «тельце», и вздыхает она «слабенько», и даже в ее квартире не углы, а «уголки». Крайне сложно проникнуться состраданием к персонажу, если приходится продираться сквозь бесконечное сюсюканье первых глав.
Впрочем, хилые ростки симпатии к героине безнадежно увядают после сцены ее первого свидания. Элиза оказалась настолько мелкой (хотя именно в этой ситуации будет уместно сказать «меленькой») личностью, что ее дальнейшие беды не вызывают не то что катарсиса, но даже удивления. Ничтожная жизнь ничтожного человека, моральное и интеллектуальное убожество которого ни в какой степени не оправдываются и не объясняются физическим изъяном.
На фоне главного персонажа (будучи закоренелым ретроградом, я не стану без необходимости употреблять феминитивы) второстепенные не выглядят безликими статистами. Волевой и по-своему очень любящий дочь отец, добрая и мягкая мать, яркая и решительная сестра Венера, демонический «принц в инвалидной коляске» Алекс. Признаться, любой из этих героев кажется симпатичнее Элизы.
Как уже было сказано выше, Элиза, желая попасть в виртуальный рай, оказывается в кибер-аду. В его описании авторам, похоже, второй раз после залпа уменьшительно-ласкательных изменило чувство меры. Шок действен, когда он короток, когда это выстрел, вопль, вспышка молнии. Первое описание мук героини впечатляет, но все последующие навевают зевоту и даже порнуха ситуацию не спасает. Финал уже ясен, надо опускать занавес, но на сцене все еще зачем-то бегают и кричат.
Итог всему вышесказанному можно выразить словами из песни Шнура: «никого не жалко, никого...». Если именно этой цели добивались авторы — они ее достигли.
Напоследок одна заметка насчет словоупотребления:
«Соседка с параллельной улицы» — почему бы не сказать «знакомая с соседней улицы»?