Опричница

#длиннопост (25 кб)
#обзор конкурсного текста в формате сравнения. Здесь будут спойлеры.


«Ода пораженчеству» против «Нейтральной идеи»

На Фанфиксе есть (как минимум) два фика о приходе Антонина Долохова к Пожирателям: Трус и Мечты, написанные с разницей почти в десять лет. Что интересно, похожи они даже концепцией: юноша, ещё не готовый ко взрослому миру, активно ищет себя, знакомится в баре с будущим лидером и – через некое испытание – выбирает свой путь. Написаны они хорошо, да и психология в обоих случаях показана мастерски: без «но». Только вот если «Мечты» оставляют простор для трактовок, то более поздний «Трус» нам такой роскоши не даёт. И возникают вопросы.

• В «Трусе» мы практически сразу знакомимся с сестрой Долохова – Ариной – и её реакцией на поражение Гриндевальда.
Знаете, меня всегда пугали такие пассажи. Потому что человек, оправдывающий «милосердием» участь хуже, чем смерть, оказывается – в конечном итоге – чудовищем. И тут я соглашусь с Антонином. Арина (она же Ирэн), видимо, просто не понимает, что за такими красивыми жестами всегда кроется страдание человека: действительно сильное. Пожизненное заключение может быть способом наказать, заставить убийцу почувствовать более сильные муки, чем чувствовали его жертвы, – но это не милосердие, а изощрённая пытка.
У викингов была схожая «казнь», которую порой применяли к враждебным правителям: выкалывали глаза и отрубали конечности. Это было дикое время, но даже там понимали, что делают, не оправдывали это нежными фразами – и уж тем более, не применяли ко всем. Только к «неуважаемым».
Значит, тем страшней Дамблдор, заперший (пусть и бывшего) друга в тюрьме. А Арина таким восхищается.

Дальше Антонин, огорчённый разговором с сестрой, кризисом веры родителей и случившимся с Гриндевальдом, идёт напиваться. В баре он знакомится с Риддлом, которому – впоследствии – рассказывает про нелёгкую жизнь.
Надо сказать, что сам момент «убеждения» в этом фике никак не раскрыт. Автор растягивает ситуацию в месяцы, слепляя идеологию до пары пространных абзацев и вкладывая в уста Риддла какие-то общие фразы.
В итоге мы так и не узнаём, что это были за «тени идей Гриндевальда и призраки мрачных и величественных историй прошлого», зато концепции допустимого нам показывают радостно. Риддл здесь представляется этаким искусителем, который, мрачно сверкая глазами, подталкивает юношу к нехорошему.
Так же остаётся неясным, почему они вдруг заговорили о боге и совести. Да, это могло быть куском разговора, который автор благополучно обрезал, но без чёткой «подводки» остаются пустые слова. В каноне религиозные принципы подавались не символом «бога», а некой неделимой «душой», которую, по словам Дамблдора, нельзя разрушать. Поэтому теистическое выражение Долохова следовало бы пояснить: может, сторонники Гриндевальда верят в религию; а может – до этого шёл разговор о маггловской вере в различных богов и непререкаемых установках.
Выглядит слабовато.

Дальше Антонин возвращается домой, и его сестра замечает, что он часто стал пропадать неизвестно куда. В доме царит страшная атмосфера – правило после поражений в войне. Старшие Долоховы заперлись, но всё равно сохраняют нежность друг к другу.
Это самый душевный момент во всём фике. Люди, под гнётом судьбы, не стали вместо врагов сражаться друг с другом, а – напротив – сплотились. По-настоящему тёплые отношения. Плохо только, что автор подаёт это «вскользь», приправив неприятными фразами.

И разговор развивается.
Милая девочка, кризис веры – это не «выбор». Это долгий и тяжёлый процесс, от которого люди не излечиваются никогда. Они могут найти для себя что-то новое, но память о прошлом останется. Всегда будет жить внутри поражением и, порой, – пораженчеством. ПТСР.
Так что тут Антонин тоже прав. Его желание не предать дело родителей – лучшее, что он может им дать.

Арина, соответственно, недовольна.
Прекрасная формулировка. «По-другому», конечно же, можно; вопрос только – как?
Ни персонаж, ни автор на него не ответят: думайте сами.

Дальше идёт спорная тема, по итогам которой я могу сравнить автора с Достоевским. И это не комплимент.
Если помните, в беседе Риддл ограничился общими фразами. Теперь, чтобы проверить лояльность Долохова, он предлагает «повязать себя кровью» не абы кого, а священника.
Почему тема спорная? Потому что, во-первых: он сам не невинный, а, во-вторых: убийство «из практики» – поступок плохой. И автор на этом играет.
Я знаю, что в ряде фиков с моральной оценкой тоже используется такой троп. Только жертвами там делают магглорожденных или магглов (чаще всего – юных особ), которые, по идее, вызовут жалость читателей и заставят спросить: почему?
Здесь же плохие убивают плохого.
Вам вспомнилась старуха-процентщица? Мне тоже.
Знаете, могла бы быть вероятность, что Риддл солгал ради эффекта, но тут её нет. Антонин, пока стоящий на перепутье, видит в улыбке «фальшивость и сальность». Характеристика настоящая.
В итоге всё уходит в концепцию бо́льшего зла.

Я нежно люблю неоднозначные тексты. Только проблема «Труса» в том, что он как раз таки однозначен. Люди во всём мире плохие, одна Арина хорошая. Но ответа – «что делать», она нам не даст.
Это тоже по-достоевски.

В общем, как бы то ни было, Долохов приходит домой.
Автор лёгкими мазками соотносит две мотивации, тем самым нивелировав первую для читателей. Занятный момент.

Дальше происходит прощание.
Вот всё-таки незамутнённая девушка. Своего плана предложить не умеет, а чужой осуждает.
И снова странный теизм, авторскими «ушами» навеянный. Тоньше быть надо.

Конец меня просто добил.
1. У Антонина стальное терпение.
2. И почему же он трус? Этого нам тоже не скажут.

Вывод: Арина в этом фике – позиция автора. Ни больше, ни меньше. Отсюда название. Только вот если персонаж может делать странные выводы, то автору надо быть поконкретнее. Глубже прописывать понятие «трусость», если берётся за то.
Позиция, «кто виноват», приходит в негодность без ответа, «что делать». Тем более, если винят целый мир. Отсюда и странные выражения, и дикие мотивации персонажей, и общее осуждение всех без разбору. Картинка красивая, рефлексия присутствует, а за ними – обычная пустота. Пораженчество.


• Совсем другое дело – «Мечты», которые нравятся мне с каждым годом всё больше. В них Антонин похож на себя, а не на Родиона Раскольникова – и это, само по себе, уже читается интереснее.
Стоит отметить, что эта неопределённость в конечном счёте и «выстрелит».

У Долохова умирает мать – единственный родственник, – поэтому его отпускают домой прямо с экзаменов. На известие он реагирует стойко, держит себя в руках, но всё-таки эмоции чувствует.
Это сразу привлекает внимание и заставляет сопереживать персонажу, который оказывается ближе к рядовому читателю, чем «рефлексирующий Антонин». Все мы не знали, с чем связать свою жизнь в восемнадцать, а некоторые – теряли родных.

После срочных дел в своём доме Долохов отправляется в бар, где точно так же знакомится с Риддлом. Тут автор не только покажет вербовку, но и отметит интересный момент социальной апатии.
Знаете, это сильно. Когда вот так вот «в лоб», без прекрас, показывают реакцию простого народа. И вместо пленительных лозунгов проступают эмоции отчасти виновных, но всё же искренних в своей вере людей. Понятно, что одними разговорами за кружкой хмельного апатию они не убьют, но погружение колоссальное.

Само начало разговора здесь тоже выглядит куда как логичнее. Молодой Лорд замечает занятного юношу, который слушает – по сути – банальности, замерев от восторга. Это не просто «подсел», а прицельно искал близких духом, которых можно перековать. Нить вьётся плавно и приводит к политике.
Обратите внимание: чётко, по делу, без «горящих глаз» и странных предложений в итоге. Так ведут себя лидеры. Антонин вдохновился, да и читатели поняли суть.
Так и надо писать.

Не обошлось, конечно, без легилименции и следящих заклятий, но они тут уместны.
Просто вербовка в магическом мире, а не всякие домыслы, вроде «не согласен – убью».

Так или иначе, Долохов думает над предложением. С какой-то юной горячностью, но всё-таки сам. Риддл не «вложил» ему в голову эти мысли или не заставил прийти на собрание вместо экзамена, просто пригласил в тот же вечер.
И здесь будет «знак»: разрыв с прошлым ради нового будущего. Знаете, мне это кажется более достоверным, чем «повязать через кровь».
Потому что реально. Кровь будет позже – войн без неё не бывает, – но чтобы до какой-то мысли дойти, надо сначала сделать шаг более иллюзорный. К примеру, принять в себе, что образование – не превыше. Как здесь.
Мелкое тянет за собой более значимое, вплавляя в кости уверенность.

Антонин не «проваливается» специально, даже вспоминает о собрании в последний момент, потому что полночи мечтал, уйдя от реальности. Конечно, после такого учёба в голову не полезет.

На собрании Долохов станет своим. А после Риддл посоветует ему посетить выпускной, который однажды станет залогом поддержки.
Это занятно. Выходит, что Антонин не попадает «в ловушку», а избавляется от категоричности детства через сильного лидера. Тоже своего рода символ: только малозаметный. Запомним.

Концовка имеет что-то общее с «Трусом», но не такая отъявленная.
Обратите внимание – недовольство произносит профессор, которому положено говорить «подозрительно» про всё, «где не надо предъявлять диплом и где ценятся таланты, а не бумаги».
Это логично. Вы когда-то слышали другую позицию? Поэтому удивления не возникает.

Вывод: в «Мечтах» автор говорит от себя, оставляя персонажам их личные установки. Антонин ещё молод и не шибко умён, хотя общие принципы схватывает, готовясь стать лучше. Риддл хорошо чувствует слабину, но не давит на неё больше положенного и, в целом, подходит к своему подопечному с долей заботы. Профессор выступает «осуждающей» силой не по злому влиянию, а потому что таков характер учителей.
Так же, остаётся понятным название: потому что это – мечты. Правильные или нет, читатели могут ответить и сами; а автор просто покажет историю так, чтобы её было интересно читать. Многогранную.


|Итоги|
Фанфик 2011-го года (Мечты) по всем параметрам выигрывает у фика 2021-го (Трус)
1. Актуальностью написания.
2. Раскрытием преканонных событий.
3. Многогранностью взгляда.
4. Пониманием молодого характера.
5. И – посылом.

Виват!

#Пожиратели_Смерти, #хэдканон
#длиннопост (28 кб)
Это будет единая база досье, которую я задумала составить с начала сентября. Остальные сообщения по этой теме будут появляться в коллекции.


Временны́е рамки и краткая история Организации

Начну с того, как разделялись поколения Пожирателей, и какими путями Волдеморт шёл к власти.

Первые Пожиратели Смерти.
К ним относятся те, кто учились в одно время с Риддлом и, впоследствии, пошли за ним. Временно́й промежуток: 1937-1945гг. Если персонаж поступил в Хогвартс в один из этих годов и присоединился к Риддлу сразу – он первый Пожиратель.
Из них, в свою очередь, можно выделить компанию Риддла (1938-1941гг) – тех, кто поддержал его с самого начала и, скорее всего, прошёл с ним и огонь, и воду ещё в школьные годы. Пара-тройка человек, образовавшая, впоследствии, некую «элиту».
Поступившие чуть позже могли только наблюдать за талантливым старшекурсником, перенимать его мысли и взгляды, выполнять поручения вроде бойкота учителей или другого персонала – саботажники. Они тоже стали первыми Пожирателями и поддерживали порядок, установленный Риддлом, по мере взросления и прихода новых слизеринцев.

Присоединившиеся.
Те, кого молодой Лорд Волдеморт искал специально в период с осени 1946 года по зиму 1956-57гг.
Самая «социальная» прослойка. Жители Лютного и других бедных районов, сироты, маргиналы и просто люди, потерявшие цель. Те, кто нуждался в «сильной руке». Бывшие сторонники Гриндевальда. Иностранные граждане.
Некоторые из них уже были в «Кабаньей голове» вместе с первыми Пожирателями. Примерно к этому времени относится принятие Метки. Оно ещё не стало массовым и было чем-то вроде особого знака для своих. Иногда маги делали себе татуировки для связи, поэтому Метка не привлекала внимание общественности.

Вернувшись в Англию, Лорд Волдеморт, оставаясь Томом Риддлом, решил попробовать снова устроиться в Хогвартс и осуществить приход к власти изнутри – через души подростков. В «Кабаньей голове» оставались Пожиратели. Возможно, они вели разговор со старшекурсниками и агитировали присоединиться.

В 1970-м началась Первая Магическая война. Но до неё было ещё 13 лет становления Организации.

За это время Лорд Волдеморт перестал называться Томом Риддлом и внешне изменился до неузнаваемости. Развоплощение ещё не затронуло его разум, и он оставался жестоким, но талантливым политиком. Волдеморт решил действовать не через детей, а внедрив наиболее талантливых Пожирателей в Министерство и другие госструктуры. Все они составляли «легальное крыло» и не были замечены в чём-то предосудительном.

Это была не партия, в известном смысле слова, а скорее консервативный блок с безупречной репутацией. Метка стала правилом для «легального крыла». Юные (и не очень) девушки мечтали, чтобы у их кавалера на руке красовался «знак Волдеморта» – это было почётно.

«Нелегальное крыло» затаилось, но не исчезло. Его члены могли убивать рядовых противников, оформляя это как грабёж, чтобы Аврорат не связал преступление с Организацией. Меток у них не было.

Проводились социальные реформы по поддержке обедневших чистокровных и выведению их из Лютного. Конечно, все они были частью «нелегального крыла», не замешанного в грабежах и убийствах. Брался какой-нибудь политический противник, обвинялся в коррупции или противоправных действиях (разведка хорошо искала компромат) – и сажался в Азкабан. Его имущество шло в пользу бедных, ведь надо же было как-то возмещать ущерб. Счастливые маги приобретали дом, будущее для своих детей и вечную благодарность Волдеморту. Они начинали агитировать простых граждан с утроенной силой, ведь Лорд заботится обо всех чистокровных и полукровках, не смотря на размер кошелька.
Противники стремились углядеть в этом фарс, однако имущество было настоящим.

Пожиратели Смерти перестали быть кружком знати, став полноценным блоком волшебников, объединённых желанием сделать жизнь магов лучше. Метки стали почти повсеместными: у «Священных двадцати восьми», у профессоров и глав отделов, у рядовых служащих, у мелких лавочников и студентов. «Нелегальное крыло» сузилось ещё больше.

Политические.
Это те, кто присоединились к Волдеморту всвязи с его политикой в период с 1957 по 1970 гг.
Самая масштабная, но при этом самая переборчивая прослойка. Сюда входили и знатные джентльмены, получившие хорошую должность благодаря покровительству друга-Пожирателя, и простые бедняки, заслужившие хороший дом своей прозорливостью. Они готовы были поддерживать Организацию в сытые времена, но боялись войн и возможных неурядиц. Иногда дети политических были смелее, чем они сами, и с радостью шли воевать.

Постепенно противоречия обострялись, и либеральный блок стал действовать жёстче. Начались взаимные «подсиживания» на местах и снятие с должностей. Волдеморт стал больше, чем защитником чистокровных при магглорожденном министре – теперь он воспринимался как лидер и идейный вдохновитель оппозиции Личу. Гражданская война началась в умах. Дети дрались факультетами, взрослые косо смотрели на своих бывших соседей, властьимущие выпускали законы в пику друг другу.

В этой неразберихе хорошо проявляло себя «нелегальное крыло»: участились случаи политических убийств, которые постепенно начинали соотносить с Пожирателями. Либеральный блок не оставался в долгу, закрывая глаза на превышение аврорских полномочий.
Создавались различные организации-подёнщицы, поднимали голову молчавшие ранее сквибы, рос общий уровень преступности и недовольства.

Волдеморт перестал быть теневым лидером, объявив о создании своей партии. «Нелегальное крыло» стало ещё меньше. Спустя год Лич заболел странной болезнью, которую не могли обнаружить ни магические, ни маггловские врачи. Он медленно угасал, пока не умер от истощения. Либеральный блок пытался связать это с Пожирателями, но прямых доказательств не было (люди Лорда прекрасно шифровались).

Начались беспорядки. Погромы устраивали все: Пожиратели, сквибы, магглорожденные; оборотни требовали равных с обычными магами прав. Пока обходилось без убийств, по крайней мере, не было доказано обратного. Новый министр Дженкинс удерживала порядок первое время, но столкновения интересов становились всё ожесточённей.

Появилось деление на «светлых» и «тёмных». Людей Волдеморта называли «тёмными» за любовь к чёрным мантиям и маскам во вермя погромов. Дамблдора – «светлыми»: за белую бороду вдохновителя и его речи, в которых превалировал «внутренний свет».
Журналисты тут же окрестили Волдеморта «Тёмным Лордом»; прозвище показалось удачным, и теперь он фигурировал в газетах под таким именем.

Сначала это деление было фарсом. Школьники кидались названиями вражеской стороны в пылу спора, молодёжь шутила над своей принадлежностью «свету» или «тьме», Волдеморта называли «Тёмным Лордом» только в шутку и только мысленно, закрывая сознание на все замки. Но к началу войны эти названия прижились, став единственно возможным вариантом.

Пожиратели стали слаженной многочисленной партией и вышли за рамки консерватизма. Охранители, во главе со старшим Краучем, давно перестали быть либералами. Министр ничего не решала, оставаясь просто лицом государства и символом мнимого спокойствия.

Война началась незаметно. Никто не смог бы сказать, что послужило отправной точкой, поросто однажды погромы перешли в столкновения, а столкновения – в преднамеренные нападения. Сквибы сошли с арены, магглорожденные присоединились к светлому блоку, оборотни – к тёмному.
«Нелегальное крыло» исчезло как таковое, партия полностью срослась.

Вскоре имя Тёмного Лорда перестало вызывать затаённую улыбку. Враги произносили его со страхом, а Пожиратели – с гордостью.

К этому времени появилось Второе поколение Пожирателей – дети тех самых, первых.
Все они, за редчайшими исключениями, родились в период 1946-1964гг и успели повоевать в Первой Магической. К её окончанию они были либо уже взрослыми, состоявшимися людьми, либо семнадцатилетними юношами. Каждый из них повёл себя по-разному: кто-то умер или пошёл в Азкабан, кто-то решился на предательство, кто-то – попытался затаиться и найти своего Лорда, продолжить его дело.
Всех их объединяло участие в войне и агитационная работа в Хогвартсе. Так же ко второму поколению можно отнести молодёжь того же периода, пришедшую в Организацию по своей воле, а не в погоне за домами и должностью.

Среди них можно выделить три категории.
Обученные (1946-1952гг). На начало войны им было от 18-и до 24-х лет. Опытные, в массе своей, волшебники, занявшие не последние должности в войсках. Они руководили рейдами, отбирали и обучали новых сторонников, разведывали и выполняли особые поручения почти наравне со старшими отрядами.
Молодые (1953-1958гг). Они стали Пожирателями во время войны, и каждому из них было от 29-и до 23-х лет на момент поражения. Жёсткая, мотивированная категория. Видя боевые действия из-за школьной скамьи, юноши часто сбегали с последнего курса. Самые поздние из них попадали в обучение к опытным. Участвовали в рейдах наравне с ними, создавали свои собственные молодёжные отряды с вольными порядками и слаженной структурой, руководили малочисленными ставками. Они были самой массовой группой на войне.
Обречённые (1959г - октябрь 1964г). Те, кто не успели толком повоевать, но уже были достаточно взрослыми, чтобы умереть или сесть в Азкабан за свои идеалы. Им было от 22-х до 17-и лет на момент поражения. Та самая горящая юность, которую часто используют в лозунгах. Они, так же, как и молодые, уходили из школ или оставались и вели агитацию. Зачастую эта группа воспринимала войну не так, как старшие товарищи – подростки думали, что все самые опасные события позади, и скоро Тёмный Лорд придёт к власти. Были и те, кто шли воевать целенаправленно: хорошие дуэлянты, сироты, мятежные дети. Среди обречённых было много романтиков, которые мечтали победить без крови, особо не напрягаясь. Отдав всё внимание Организации, их отцы не всегда находили время на детей – и дети видели только оболочку войны, не вникая в суть.
Те же, кто понимали происходящее, действовали жёстко и вливались в ряды старших товарищей. Они не были так опытны, поэтому либо умирали в боях, либо попадали в Азкабан раньше времени.
В целом юношам старались дать монтоную работу в штабах или направить их на обучение.
Это была самая противоречивая категория, отметившаяся и самоотверженностью, и предательством.

С поражением Тёмного Лорда стало не понятно, что делать дальше. Мнения разделились. Одни сторонники пытались найти его, беря заложников и выпытывая информацию. Другие – отрекались от своих убеждений. Третьи – сдавали потенциальных предателей и не давали достижениям Организации пойти на дно.
К весне 1982-го года все процессы над Пожирателями прошли, и простые обыватели зажили привычной для них жизнью.

До возрождения Лорда в июне 1995-го года все думали, что он исчез навсегда. Самые приближённые соратники, знавшие о крестражах, были либо мертвы, либо сидели.
Организация не могла оправиться от нанесённого удара несколько лет.
В этом новом мире надо было что-то делать, и бывшие Пожиратели старались встроиться в общество, с которым они раньше боролись. Кто-то делал это из страха за себя и свою семью, кто-то – чтобы не потерять существующее положение. Были и те, кто оставались верны начатому делу; они медленно подготавливали почву под новую революцию – с собой во главе.

В этом затишье прошло тринадцать с половиной лет. Взрослые маги привыкли к спокойствию: расслабились, обросли новыми связями, обрюзгли. Многим из тех, кто хотели что-то изменить, начала нравиться сытая жизнь, где никто не стал бы спрашивать с них действий. Революционные идеи растворились в бокалах шампанского.

Но оставалась молодёжь. Дети и подростки, которые не смогли вступить в Организацию в силу возраста и теперь жалели об этом.

Потерянное поколение.
Те, кто родились в 1965-1975гг. На момент поражения Лорда им было от 6-и до 16-и лет. Эти дети видели последствия победы светлых и отлично усвоили, «что такое – проиграть войну».
Самое нестабильное и, наверное, самое несчастное поколение из представленных. Психические болезни, апатия, эмоциональные отклонения и невыдержанность, безотцовщина. Многие из них были очень трудными подростками в Хогвартсе: дрались, провоцировали окружающих, отчислялись. В целом, они скорее рисовали себе идеальный образ Тёмного Лорда, чем воспринимали происходящее здраво. Для них было важно вернуть то время, когда их родители были свободны, а жизнь казалась простой и понятной.
Но находились и те, кто действительно хотел воевать, добиваться целей, от которых так поспешно отказались старшие. Подростки никогда не говорили об этом в школе, но всё время держали свои планы в голове и собирались по выходным в Хогсмиде. Они тайно общались с оставшимися сторонниками Тёмного Лорда, учились боевой магии и другим необходимым наукам.

Когда Волдеморт возродился, значительная часть потерянного поколения влилась в его ряды. Это были уже взрослые люди от 20-и до 30-и лет, пережившие годы безверия и социальной апатии – поэтому про «горящий взор» не шло и речи. Они заняли места в Министерстве, пополнили боевые группы, оживили членский состав.

Сначала Тёмный Лорд хотел прийти к власти тайно, открывшись обществу только в самый последний момент, но из-за использования крестража в ритуале возрождения, всё пошло немного не по плану. Если его и раньше интересовало Пророчество, то теперь он стал одержим им. Поначалу Лорд пытался контролировать такие странные порывы, но ясность мысли уходила всё больше и больше. Все эти полгода он восстанавливался, принимал новых сторонников, строил планы по освобождению Пожирателей из Азкабана.

Побег произошёл в январе 1996-го года. За это время Тёмный Лорд успел договориться с дементорами и подкупить рядовых охранников. Изначально это планировалось представить как саботаж на местах, но министр Фадж сам переложил ответственность на Сириуса Блэка, не желая ссориться с новой революционной силой.

Организация медленно оправлялась от поражения. Потерянное поколение, обретя смысл, стало основной составляющей. Молодые люди, не замеченные ни в чём предосудительном, занимали низкие должности в Министерстве и подконтрольных ему структурах. Замеченные – уходили в подполье. Они вливались в сильно поредевшие боевые отряды.

Годы затишья показали, кто был преданным сторонником, а кто гнался только за почестями. Предатели были наказаны, лишились прежнего влияния, а некоторые из них – убиты.

Пророчество не давало Лорду покоя. Он хотел узнать, что же произошло 15 лет назад. Руквуд, сохранивший друзей в Отделе тайн, объяснил, как действуют предсказания, и как до них добраться.

В ночь с 18-го на 19-е июня 1996-го года произошла Битва в Отделе тайн. Одно из самых нелогичных действий, которое нельзя объяснить. Можно предположить, что Малфой решил саботировать операцию. Можно – что Пожиратели были слишком слабы после Азкабана, не рассчитали силы или не хотели убивать юных чистокровных волшебников. Но каждый из этих вариантов будет ошибочным.
1. Помимо Малфоя в операции участвовал весь свет старой гвардии, и кто-то из магов точно припёр бы к стенке зарвавшегося юнца.
2. Судя по тому, как Долохов бросался заклятиями невербально – он был в отличной форме для отсидевшего человека.
3. Члены ОФ были не детьми, а молодыми магами, взявшими в руки оружие. В Первой Магической такое явление было правилом – с обеих сторон.
4. Гермиона была прямым врагом и по заявленной программе, и по своим действиям. О ней точно не стали бы заботиться.

Так или иначе, этот фарс завершился раскрытием Лорда и его бездействием при отправке пойманных Пожирателей в Азкабан (и я его понимаю!).
Началась Вторая Магическая война.

Она шла практически так же, как первая: рейды, столкновения, убийство политических противников, разведческие вылазки и диверсии. За исключением того, что теперь основное место заняло уничтожение Поттера. Это многих не устраивало, однако поводов для саботажа не было – Лорд по-прежнему шёл к власти и поддерживал, в массе своей, те же старые идеи.

Обозначилось Третье поколение Пожирателей (с ноября 1965г по 1983г). Внуки первых сторонников Риддла и отметившиеся своей преданностью юноши из аполитичных семей. Они застали либо обе войны, либо только одну. Многие из них внесли посильный вклад в поддержание Организации, но в целом шла тенденция на спад и разочарование. Помешательство Лорда не могло не сказаться на привлекательности идеи в целом, и многие Пожиратели, пошедшие за ним когда-то, отговаривали от этого своих детей. Волдеморт по-прежнему был силён, но в каждом его действии читался надрыв – всё сложнее было справляться с зовом крестража. Однако, несмотря на это, Организация оставалась многочисленной. Была возрождена практика принятия союзников без Меток, что было очень удобно в условиях войны и ещё не укрепившегося положения у власти.

Лучше всего проявило себя потерянное поколение, став необходимой ударной силой.
Последние солдаты (1976-1979гг) застали Вторую Магическую в самом начале. Им было от 17-и до 20-и лет, когда мир узнал о возрождении Лорда. Эти юноши радовались воссоединению с вышедшими на свободу родственниками и, вдохновившись их стойкостью, вступили в Организацию. Воевать они толком не умели, но уровень необходимого мастерства снизился из-за смены поколений. Они были теми середнячками, которые и особых успехов не показывают, и под заклинания не лезут – общий фон войны. Самые младшие узники по «Делу Пожирателей Смерти».
Запомнившие (1980-1983гг). Те подростки, которые застали режим Тёмного Лорда в Хогвартсе и агитировали за него. Им уже не надо было идти сражаться, поэтому они оставались на местах и жили по заветам правящей партии. Очень неоднозначная группа: кто-то действительно верил в свои слова, а кому-то хотелось подмазаться и получить хлебную должность по окончании школы. В отличии от своих предшественников из второго поколения, эти подростки были психологически слабее и инфантильнее – сказывались годы перемирия. Из них не вышло ничего дельного для Организации, хотя некоторые кадры были способными. Единственная группа, среди которой никто не сел в Азкабан.

1 августа 1997-го года Волдеморт пришёл к власти. Пожиратели, как и в прошлой войне, внедряли своих людей в Министерство и его структуры, накладывали Империо на должностных лиц, договаривались с рядовыми сотрудниками. Поэтому стало возможным взять Министерство. На место Скримджера был поставлен подконтрольный министр (Лорд не хотел рисковать своими людьми в шатком положении); старый, по официальному заявлению, ушёл в отставку.

Режим сменился без особого сопротивления – большинству добропорядочных магов ничего не угрожало, даже если их кровь была далека от заявленного. Конечно, все магглорожденные были переписаны и поставлены на учёт... но на том и заглохло.
Да, они не могли занимать важные посты и связывать свою жизнь с чистокровными и полукровками, однако нельзя было сказать, что рядовой человек, не связанный с сопротивлением, подвергался гонениям. За ними следили – чуть пристальнее, – но не трогали, если они сами не провоцировали. Массовость гонений сложилась скорее из-за пропаганды светлых и знаменитого человеческого «я ни в чём не виноват», объявляемого после тихого сопротивления.
Такие вещи не офишировались, но особо и не скрывались – Тёмному Лорду нужна была власть, и глупо было бы объявить вне закона очень многочисленную группу граждан. В дальнейшем, после окончательной победы, планировалось дать больше возможностей талантливой молодёжи, вливать свежую кровь в старые семьи, связывать с Организацией тех, кто разачаровался в маггловском мире или никогда не знал его.

Волдеморт хотел разобраться, почему в семьях магглов рождаются волшебники, и наоборот. Магическому миру требовалось лекарство от сквибов, но найти его можно было только изучая феномен магглорожденных.

В Министерстве и других госструктурах прошли массовые чистки кадров: все неблагонадёжные (независимо от статуса крови), замеченные в подозрительных связях и вступавшие в открытую борьбу, – увольнялись или сажались в Азкабан. Если до комиссии доходили слухи об опасности того или иного человека, он приводился на суд в качестве заключённого и, если мог доказать свою невиновность, освобождался. Всё это напоминало суды времён Первой войны, когда светлые заковывали самих Пожирателей.

На беспредел отвечали беспределом, как это бывает в любой гражданской. Лорд позволял своим сторонникам мстить за себя, но если кто-то забывался и уничтожал ценные кадры – его тело оказывалось на дне моря где-нибудь в нейтральных водах.

«Комиссия по учёту маггловских выродков», звучащая в оригинале как «Muggle-born registration commission» (Регистрационная комиссия магглорожденных), была действующм аппаратом с перегибами на местах. Амбридж пользовалась полномочиями себе во благо, создавая кровавый ореол вокруг организации. Её не увольняли из-за нехватки кадров и времени, но если бы ложных приговоров стало больше, она бы села – как всегда бывает на таких должностях.

Детская идея о «краже магии» не вяжется с массовостью Организации примерно так же, как поголовно провальные рейды и операции. Остаётся непонятным, почему такую важную работу, как вербовка школьников, поручили не особо преданным и не особо умным Кэрроу.

Если рассматривать ситуацию более правдоподобно, то сменить надо было весь педсостав (кроме поддерживающих новую власть и нейтрально к ней настроенных). Ограничить вход в школу не только для магглорожденных, но и для детей политических противников, обосновав это как благо для молодого государства. Создать нейтрально-пропозиционную атмосферу, в которой школьникам было бы просто перейти на новую сторону или утвердиться в уже существующих взглядах.
Деканами, соответственно, должны были быть назначены люди, вызывающие доверие у подростков: молодые люди от 25-и до 40-а лет, преданные делу, способные, опционально – не сидевшие, чистокровные и полукровки, (по возможности) близкие к курируемому факультету по духу. В случае сопротивления новому режиму, учеников следовало изгонять с последующим занесением в личное дело и дальнейшими проблемами в трудоустройстве. Так, чтобы наказание было адекватно проступку.

То, что мы видим в каноне – это даже не очернение как таковое (тем более, что политических ошибок там было мало), а оглупление. Проблемы имеются, в первую очередь, в исполнении и психологическом подходе к делу. Оставим это на совести Роулинг. Я считаю, что организация, ведущая за собой бо́льшую часть страны, должна быть дальновидной.

Тем не менее, представления Роулинг приводят к окончательному поражению Волдеморта в Битве за Хогвартс 2 мая 1998-го года.

Нельзя сказать, что Тёмный Лорд всё делал правильно, но его ошибки в какой-то мере были свойственны многим политикам и не носили бы столь фатального исхода в реальности. Если отмести Пророчество как тему чисто фэнтезийную, то останутся только трудности в подборе кадров и излишняя мягкость к потенциальным предателям. Лидеры, обладавшие теми же проблемами, полностью или частично избавлялись от них к середине правления. Для этого нужны способные и преданные кадровики, видящие людей насквозь и не обольщающиеся их прошлыми заслугами. Думаю, для Волдеморта таким человеком был кто-то из старой гвардии (Лестрейндж, например).

После окончательного поражения тёмных в войне Магическая Британия кардинально сменила полюс. Появились новые тенденции и веяния, которых раньше не было никогда. В чём-то жизнь стала проще, в чём-то – сложнее, но гражданская война с поля боя снова перешла в умы.

Тёмные поделились на тех, кто хотели вернуть старый порядок и тех, кому просто не нравилась проходящая либерализация. Светлые тоже разделились: одним происходящее нравилось, а другие пришли к выводу, что воевали против неугодной им власти, но не за разрушение их родного мира.

Большинство Пожирателей было посажено на разные сроки: от условно-пожизненного до нескольких месяцев. Азкабан, лишённый дементоров, по-прежнему оставался местом тяжёлым и неприглядным.

Поначалу новый строй казался благом для тех, кто воевал за него: многие маги были восстановлены в должностях или получили более хлебные места, война сузилась до редких нападений, которые предотвращал Аврорат, социально-политические реформы стали неким послаблением. Но чем больше проходило времени, тем больше возникало вопросов.

Фактически власть оказалась в руках Аврората, и на обществе начала сказываться чёрно-белая мораль органов. Постепенно ужесточался Статут о секретности, и те проступки, на которые раньше закрывали глаза, стали поводом для коротких сроков в Азкабане. В ход шло всё: обвинения в «тёмной магии» (которые трактовались очень вольно), «обеление идей Волдеморта» (приписываемое за любое несогласие с верховной политикой), и прочие неоднозначные поводы.
У простых граждан, не участвовавших в войне, начало складываться чувство, что новая власть слишком уж похожа на предыдущую. Те же срока, те же запреты, то же указание, как надо жить.

Переломный момент наступил в 2018-м году с приходом к власти Грейнджер. Если Бруствер более-менее воспринимался обществом как золотая середина (представитель «Священных двадцати восьми» и бывший аврор), то Грейнджер была чужачкой во всех отношениях.
Прошлый министр знал, что есть правила и порядки, связующие общество: их можно было смягчать и пересматривать, но не обрубать на корню; Грейнджер этого правила не придерживалась и становилась всё менее и менее популярной.

К 2018-му году противоречий стало значительно больше. Тёмные, прореженные войной и посадками, немного изменили свои взгляды, но не смирились с поражением и ежедневными картинами разрушения страны. Нейтрально настроенные граждане начали склоняться к тому, что в политике Волдеморта была доля истины, раз он был так популярен когда-то. При его правлении, по крайней мере, было известно, за что сидит тот или иной человек, теперь же обвинения выносились странные и не всегда логичные. Авроры хотели переизбрания Бруствера: Грейнджер из органов делала беззубую игрушку, запретив часть заклинаний и сократив выдачу Сыворотки правды.

На словах власть нового министра строилась на магглорожденных, но некоторые из них так же не поддерживали её. Кто-то наелся либерализма в своём родном мире, кто-то был классово чужд Грейнджер, находились и те, кто хотели изучать тёмную магию, но не имели такой возможности.

Если в 1960-е годы существовало, так или иначе, два мнения, то теперь их стало в разы больше.
Либералы, поддерживающие Грейнджер. Магглорожденные, выступающие против неё по сотне разных причин. Авроры, мечтающие, чтобы министром стал кто-то сильный и достойный – неважно какого блока. Тёмные консерваторы или революционеры. Маги, желающие вернуть Волдеморта; считающие, что он всё делал правильно, но был слишком жёстким, или – слишком мягким, раз проиграл. Ультралиберальная молодёжь и молодёжь радикальная.

Эта тихая борьба проходила в атмосфере масштабных изменений в культуре, толерантности и ужесточившихся законов.
Думаю, появление нового Тёмного Лорда не заставит себя ждать.

Скорее всего это будет маг, способный объединить общество. Более демократичный, чем Волдеморт, но при этом и более жёсткий. Главными целями станут усиление магического мира через симбиоз магии и технологий, отмена Статута о секретности, тенденция к выходу вовне и объединение всех магов в одно большое государство.
Конечные цели будут частично заимствованы у Волдеморта и Гриндевальда, но лишатся тех спорных моментов, которые заставили их обладателей проиграть. Вчастности, новый лидер будет лишён попустительства перед бывшими заслугами своих соратников или прощения провинившихся друзей – третьего раза история не простит.

Нельзя с точностью сказать, как будет выглядеть новая организация и где остановится (не все заявленные цели выполняются до конца), но то, что она появится – несомненно. Думаю, активные действия придутся на молодость некстов: 2023-2031гг, когда юношам будет 17-25 лет.

Если учесть новые порядки магического мира, то гражданская может получиться весьма интересной, с современными элементами уличной борьбы и, возможно, с огнестрельным оружием (видела я как-то арт с юношей-Пожирателем, рисующим Чёрную Метку баллончиком на стене. Может быть очень близкое к этому).

Новый виток истории откроют Последователи, не привязанные ни к какому временно́му отрезку. Скорее всего лидером станет молодой человек, получивший мощное лобби от более старших поколений. Мне, как ни страно, в этой роли видится Альбус Северус Поттер: слизеринец из гриффиндорской семьи, чистокровный в первом поколении, склонный к тёмной магии человек, не находящий понимания у родных.

Но эта история – целый мир, о котором надо писать отдельно.