#15_лет_шерлока #шерлок #кино #сериалы #актеры_шерлока #длиннопост

К пятнадцатилетию «Шерлока». Портреты актеров. Глава 4. Маленькая женщина большого таланта

#обзор #На_шахматной_доске #длиннопост

Что ж, продолжаем разговор. Сегодня в планах ни что иное как:

Поэтические номинации

Честно говоря, в поэзии я весьма профан, так что какие-либо суждения могу выносить тоже исключительно на своем профанском уровне — зато меня легко впечатлить (наверное)

Но прежде всего привожу процент содержания Средневековья в поэтических номинациях — до странного низкие 1/5 (20%), впрочем, зато какие!

Неизвестная партия

…или дженовые стихи

1. Путь ладьи

Довольно печальная работа о самурае, у которого нет и не может быть цели, а есть только путь — словом, о ладье. Словом, тут у нас и самоотверженность, и сила в смирении, и отвага бесцельно бредущего рядового в ритмичной, приятной слуху и глазу форме. Мне понравилось — впрочем, как может не понравится то, что начинается со слов «я не знаю, зачем живу»? Как минимум, жизненно — а это уже половина успеха!


2. Только я на доске

Тематика, что забавно, та же, лица те же: не-герой без пути и какого-либо представления о цели, но в этот раз он не отдает жизнь в не своей игре, а, напротив, остается жив не из-за своих усилий, каких-то личных заслуг, а случайно: «Как-то тихо ушли все герои. / Только я на доске. Только я». Хотя некоторые обороты вызывают вопросы (например, почему доска как палата в психушке? Что, где?) — все равно ощущение прошедшего мимо сражения создается малым количеством символов вполне четко и… Да оно же рифмованное!! Это чудо, я так не могу

Шахматная романтика

…очевидно, романтические стихи

3. Королева

Повторюсь, плохо разбираюсь в поэзии (если не сказать никак), но — не могу не заметить, что здесь очень интересный ритм, рваный такой, живой. Кажется, в начале двадцатого века так писали, да?

Тема здесь — «плен любви своей»: ферзь — самая сильная фигура, самая вольная по природе своей, но — ограниченная в своих ходах необходимостью, желанием защищать короля. В общем, метафора очень шахматная, драматическая такая.

Очень красивая вещь.

4. Песнь Непрощенных

Единственный в полной мере сюжетный текст в поэзии — эдакая баллада, что ли, вариация на тему истории, которой нет печальнее на свете: враждующие семейства, невозможная любовь, трагический финал. Написано здорово, особенно моменты сражений — все эти пьющие кровь клинки, булатные мечи, рассекающие воздух… Мое почтение

Единственно, не совсем поняла, почему «Брат девы вновь взмахнул мечом, / Сестре своей став палачом» — казнил за предательство, выходит? Сурово у них там.

5. Ты поставил мне мат

В общем-то, тема отражена в названии: снова королева (которая ферзь) страдает от воли вероломного и эгоистичного короля и, вот, изливает душу в стихотворной форме. Форма звучит слегка шероховато, как по мне (как минимум, здесь пуля рифмуется с пулей, это как так, а так можно было?), местами все очень уж «в лоб» и на фоне прочего стихотворного текст выглядит чуть менее выигрышно, но — все же общее впечатление приятное

Подытог: Выходит, к лирике я как-то почему-то и в самом деле менее строга, чем к прозе — возможно, от недостатка квалификации. Как бы то ни было, выделять какие-то определенные тексты здесь не так просто, все по-своему хорошо. Хотя, конечно, «Песнь Непрощенных» все же выделяется и объемом, и подходом — прям баллада-баллада

#обзор #На_шахматной_доске #длиннопост

Уважаемые товарищи, снова здравствуйте: вот мы и добрались до последней прозаической номинации Чистого листа. Не скрою, путь был долог, местами интересен, местами мучителен, цели не было… О чем это я? Ах да:

Черно-белое поле жизни

…номинация, заглавная тема которой — философские размышления. Честно говоря, по ощущениям в предыдущих номинациях этих самых размышлений было не меньше, но что поделать: такая уж писательская воровская философская доля

Средневековая статистика (посчитать нельзя опустить): 4/10 — и на этот раз они все обеспечены одной только драконьей серией, то есть, при сжатии ее до одной художественной единицы, 1/10. С уверенностью можно сказать, что это самая не средневековая номинация конкурса. Ура / да блиииин / допустим (выбор подходящей реакции отдаю на суд читателю)

1. Голубой бархат, синий бархат

Снова драконы простигосподи — на этот раз последняя из всех частей… Хотела бы написать я, но нет: последняя из ныне опубликованных частей, потому как еще явно не конец. И, на самом деле, это даже как-то обидно: я хочу финала, я хочу катарсиса, разрешения всех напряжений, меня не предупреждали, что я читаю впроцессник…

Ну ладно, поныли — и хватит. О чем же оно? О многострадальной Делфин. Начинала я волею судеб с нее, минуя родную серийную нумерацию (с «Апельсинов»), вот и заканчивается все на ней: на этот раз она выходит замуж. В общем-то, хронологически «Апельсины» и «Бархат» вообще следуют друг за другом стык в стык: сначала она страдает по поводу интересного положения вне законного брака, теперь — она входит в законный брак, все логично. Но ключевое событие не это — ключевое событие это встреча Зираэль Ласточки-тире-Абелин со своими любимыми родственниками.

Причем (вероятно, к своему стыду) я не сразу поняла суть названия, а ведь в нем таки имеется некий символизм: как нам поясняет автор, «В Неймарре на торжественных или религиозных мероприятиях принято, чтобы женщина носила или зелёный, или как бы разбавленный цвет своего рода» — и если Делфин, гг этой части, подчиняясь законам идет под венец в голубом («разбавленном») платье, то ее свободолюбивая сестрица — в ярко-синий плащ (насколько поняла, какой имел бы право носитель мужчина-представитель рода, но не женщина). Вот так вот: одна прогнулась под изменчивый мир, а вторая — «задавите меня танком, все равно я буду панком». Такие расклады, такие тонкости (ну типа)

2. Игра на три результата

Очень любопытная вещица с атмосферой такого, скажем, по-американски классического психологически-мистического рассказа — во всяком случае, мне при чтении вспоминались рассказы Брэдбери, да и имена героев задавали определенный угол восприятия, скажем.

Итак, есть у нас главный герой, на которого, будем честны, без слез не взглянешь: непросыхающий, опустившийся, без желания жить и без воли умереть, теперь уже бывший архитектор и шахматист-любитель Уотан. Есть друг, или, скажем, Друг по имени Рейт, холодный, красивый, всегда обыгрывающий его в шахматы и до странного напоминающий главному герою его самого в лучшие его годы. А еще есть жена главного героя — точнее, была жена.

Если обозначить главную тему истории, то это, пожалуй, вина — вина, от которой не уйти, вина, которая уничтожает героя, но он как будто бы и по-своему ее ценит, возвращается к ней снова и снова: потому как а что у него остается помимо? Словом, «нет, не уйти мне от себя, все кругом мне знакомо…» — не самая легкая, но по-своему красивая, тонкая работа.


3. Как воспитать лисичку

Вторая (и последняя) часть мини-серии про девочку-кицуне (первая была в номинации с королями) — в общем-то, все еще придерживаюсь мнения, что не было бы хуже, если обе части объединить в одну, а вероятно, это бы даже способствовало некоторой цельности восприятия, ну да не суть.

В чем сюжет: дорогие родители дорогой гг таки развелись и сдали любимого ребенка в детдом на попечение родственников, причем один из родственников по линии матери, другой — по линии отца… Почему они живут вместе? Что за восьмерки рисуются в генеалогическом древе этого семейства? Ну, не суть — суть здесь в том, что гг пыталась дифференцировать мир на шахматное черно-белое, а оказалось, что мир вокруг таращит всеми цветами радуги и все в таком духе. Словом, задумка ясна, реализация… напоминает оливье: кусок колбасы, горошек, кусок картошки, кусок моркови, сверху бахнуть майонеза — только в данном случае синергии, увы, не случается

Вот нет ровной череды предпосылок к репликам диалога, к пассажам в авторской речи, герои говорят в пустоте, нет мира, который светит, цветет и пахнет за пределами фактологии и шахматных аналогий, нет жизни — ну, все это наработается, я полагаю

4. Мерцающие шахматы

Очень краткая зарисовка классического сюжета «высшие силы играют (в шахматы) человеческими судьбами» — в этот раз с таким, житейским юморком и шахматным шулерством, причем со стороны Добра (ну, ему можно, он же добро)). Вроде, забавно, а вроде, ничем особо не запоминается: ни похвалить, ни придраться.

5. На чёрном поле

Снова драконья серия и снова — злоключения Делфин и русалки, на этот раз — часть, которая еще перед «Апельсинами». И если в «Апельсинах» страдания по поводу интересного положения гг вне брака, в часте после («Бархат») — вхождение в брак, то в части до (эта) — вхождение в интересное положение. Не скрою, приятно видеть, когда при шаганиях в прошлое и будущее не нарушается строгая логическая последовательность происходящего.

Итак — Ласточка улетела, так что за грехи неразумных воздухолетающих отдуваются разумные водоплавающие: Делфин идет просить «узурпатора» (который Маркуша) о помиловании брата, а заодно — о списании долгов семьи перед короной. В чем же подвох, спросите вы? Подвох в том, что нельзя вот так взять и попросить нового короля о чем-нибудь, с новым королем надо, так сказать, возлечь для удовлетворения просьб.

В этой связи читатель, безусловно, должен сочувствовать главной героине — но параллельно с этим у читателя может возникнуть вопрос, а что, собственно, происходит? Предпочтения и характер пусть слегка неуравновешенного, но милого-славного Маркуши как-то радикально поменялись за последнее время? А, собственно говоря, почему? Тем более, что это преподносится как систематическое такое явление, мол, такие у нас теперь при дворе порядки, а вы как хотели? Честно, я не понимаю, что здесь происходит



Не думал, не гадал он, никак не ожидал он такового вот конца

6. Размышления на закате

Одна из частей не-драконьей серии, где, в отличие от прочих, не происходит ничего, но более-менее наблюдаются пояснения за лор-мир. Честно говоря, сильно яснее не стало — ощущение неизбежности и, по сути, бессмысленности происходящего мы усвоили и из предыдущих частей, так что… Ну, как будто бы ничего принципиально нового под солнцем. В целом серия нагоняет некоторую тоску и фрустрацию.

7. Слон в кустах

Неожиданная, я бы сказала, сценка: два друга-пенсионера, размеренная игра в шахматы в парке, ссора о делах давно минувших, после которой, казалось, примирение невозможно, после — все же возможное (если не сказать неизбежное) примирение… В общем-то, история любопытная: вот узнаешь ты на закате жизни, что твоя первая любовь (такая, понимаете ли, живая, незабываемая) не стала в твоей жизни чем-то большим и значительным по вине не случайного нехорошего человека, а по вине твоего лучшего друга. Ужасно? Отвратительно, ведь счастье было так возможно! — и все-таки жизнь прошла так, как прошла. Твой друг считает этот эпизод незначительным за давностью лет, а девушка-мечта уже год как умерла.

И вроде как нет уже ни повода, ни смысла, ни удовольствия страдать и злиться — но есть большой смысл и удовольствие в том, чтобы встретиться с старым другом за шахматами и распить мерзавчик. На первый взгляд, история самая обычная, бытовая такая, но что-то в ней есть глубже и больше того, чем она кажется. Философия, одним словом.

8. Страхи

И еще одна часть драконьей серии и снова про тяжелую женскую долю — видимо, тут философия только такая. На этот раз рассматривается тяжелая женская доля королевы Женевьевы, тяжесть доли которой проистекает из следующих обстоятельств: у нее нет при дворе верных подруг (да и вообще каких-либо подруг), она одинока, бездетна, ее муж (который король, который Антоний) ее не любит, всячески ей пренебрегает и, видимо, принципиально с ней, скажем так, не возлегает, зато очень охотно возлегает со всякими фрейлинами и прочими NPC. Наследников, словом, король не желает. Из последнего обстоятельства можно сделать вывод, что король или, на самом деле, не хочет быть королем (но сам от короны не отказывается и все ждет, когда же его уже сместит кто-нибудь более плодовитый), или умственно отсталый — судя по всему, второй вариант.

Кстати, забавно, что ни разу не упоминается, чтобы король занимался управлением государством хоть в какой-то форме — ну, а зачем? Вероятно, это вопросы второстепенной важности

9. Тень на шахматной доске

И заключительная в номинации часть с драконами — снова про тяжелое женское, снова про страдания Женевьевы, на этот раз причина страданий в том, что некрасивую Елену (жену одного из принцев, а именно Клавдия) все любят, в том числе и муж любит, и дети у них случаются время от время, в то время как у Женевьевы… из пункта выше мы помним, как там у Женевьевы.

Словом, унылый портрет дополняется еще и завистью к необъяснимым образом более везучей и более приспособленной ко двору даме. В конце нам дается намек на то, что они, возможно, подружатся — но какой-никакой диалог не успевает начаться, как глава уже обрывается. Что ж, видимо, такова авторская задумка — но как читателю мне это все, признаться, малоинтересно в том виде, в каком оно существует

10. Черная магия, белая магия

И закрывает номинацию довольна, так скажем, неоднозначная работа. Вроде, задумка ясна, сеттинг более-менее ясен, персонажи — на тебе, имена, степень родства, плюс-минус основные черты характера и предпосылки к таковым. Ну и, разумеется, обозначена заглавная тема «токсичных» семейных отношений, где решение любых проблем происходит по принципу тришкиного кафтана: чтобы заделать одну дыру, создается две новых.

Но все — крупными мазками, подчас не очень точными (в смысле убедительными), повествование, я бы сказала, средней монотонности, так что под конец остается ощущение, что кто-то что-то делал, кто-то кем-то был недоволен, а в конце все умерли. Ну, почему бы и нет. В некотором смысле комментарии тут забавнее работы: здесь вам и пассивная агрессия под видом благодарности за комментарий, и неожиданные вбросы в духе «Ну если вам такие авторы не нравятся, то ваша критика - лучший комплимент)» и… словом — вот, где действительно страсти кипят! Горят. Пылают.

Подытог: Здесь я бы от себя выделила, пожалуй, «Игру на три результата» и «Слона в кустах» — очень разные, на первый взгляд, но в чем-то очень схожие тематически: обе работы о прошлом и (не)возможности его отпустить. С драконьей серией все стабильно, читается-комментируется, хотя, на мой взгляд, ни одну из четырех представленных частей не назвать выдающейся… Словом, своих фаворитов обозначила — будем посмотреть, за что будет отдано больше голосов, тем более что результаты все ближе и ближе

Вот прозаические номинации и все)

#обзор #На_шахматной_доске #длиннопост

Рада приветствовать всех интересующихся — и рада сообщить, что медленно, но верно мы движимся к концу, а ведь до конца голосования остается еще пару дней, а это ли не прекрасно! Есть время мне закрыть гештальт в кои-то веки, а вам — обратить внимание на всякие любопытные работы, которые вы еще по какой-то причине пропустили

Итак, на подходе у нас:

Жертва королевы

…номинация историй о «ты добился чего хотел, но какой ценой? — ценой всего». Словом, о сложном выборе, неоднозначно стоящем того результате и всем таком

Средневековая статистика (ну а куда же без нее, верно?): 3/6, если драконовские части считать за отдельные работы, 2/5 — если сжать в одну, т.е. помимо драконов тут только один текст в средневековом сеттинге, хотя, если говорить честно, я не уверена, что это можно считать средними веками, плохо помню это разделение. Вот, скажем, Киевская Русь считается Средневековьем или нет?.. В общем, просто скажем, что принцев с принцессами и королей с королевами тут не так много, как ни странно

1. Ведьма

О чудо — ближе к концу всех работ конкурса я добралась до самой-самой первой части драконовской серии, ура!

Что могу сказать: благодаря частям последующим я была, в общем-то, в курсе всех происходящих дел, тем не менее, читать было даже интересно — думаю, первая часть тут вообще одна из наиболее удачных частей (как ни странно) хотя бы потому что, несмотря на традиционные «экспозиционность» и разжевывательность изложения, на, опять же, оставшееся за кадром самое интересное (почему все драки-перевероты-кровопротилия тут всегда в пересказе, ну почему?.. Ах да — автору они не интересны, судя по всему, ему интересен миллион и один психологический портрет каждого из принцев, их жен, сестер из жен, мужей сестер их жен и так далее, что ж, его право), словом, на все эти мои одинаково ко всем частям применимые претензии — здесь есть действие. Что-то прям происходит, придворные интриги, скандалы! Опять же, то, как королева-мать «держала лицо» перед своим сыном, не давая его усомниться в своей «ненависти» к нему, предотвратить саму возможность его возвращения, желание сберечь и его жизнь, и жизнь прочих своих детей — вот это прям хорошо прописано. Да, может, мы такой троп «я люблю тебя, поэтому заставлю тебя меня ненавидеть» (ну или думать, что я ненавижу тебя и отрекаюсь от тебя) уже видели, может, даже не раз — однако ничто не ново под Луной, так что не будем придираться

Единственное, несколько разочаровал момент, что интриги с отравленным ферзем-кулоном, оказывается и не было никакой — оказывается, мы с самого начала знали, что он отравлен. Ну ладно, такое всевидение меня расстраивает, но что поделать? Правильно, смириться

2. Выкуп

А вот и работа, относительно которой я испытала трудности с определением сеттинга как «средневекового» — поскольку здесь действие разворачивается в некий исторический период, напоминающий былинную Древнюю Русь, только не Русь, а просто некое условное северное прото-государство.

Что ж — могу с уверенностью сказать, что это находка. С точным улавливанием некоторой именно что былинной, сказительной красотой, красотой, храбростью и ужасом древних времен. На самом деле, еще в начале, когда я прочитала строку:


…я подумала, что передо мной нечто, что, пожалуй, стоило написать и стоило прочесть. Безусловно, это, в общем-то, всего лишь элемент пейзажа, одно не самое большое предложение — но в нем есть жизнь.

Говоря же о сюжете… Ну, он тоже такой, былинный) На крепостной стене стоит княжна Хойребара (к слову, интересные здесь по звучанию неологизмы, и имена, и не только имена) — к городу идет вражеское войско, а на копьях они несут изувеченное тело князя, ее мужа. Силы не равны: по всему выходит, что город придется или сдать, или сжечь. Но врагу не нужен город, ему нужна княжна.

Словом, красивое. Шахматная тематика, здесь, впрочем, слегка номинальна, зато название у них здесь под стать прочему, асмух.

3. Королева снегов

Вторая в номинации часть драконовской серии. И она целиком и полностью посвящена тому, как наш дорогой-любимый Марк страдает по своей даме сердца (Королеве снегов, собственно) ввиду ее безвременной кончины. Само собой, сам момент ее убийства по славной традиции оставлен за кадром и мелькает ретроспективно, как воспоминание — никакой интриги в этой жизни, никакого саспенса. А кому он нужен, этот саспенс? Да ну его, действительно

4. Мы победим

Второй мой фаворит номинации (вот так вот, сходу) — и на этот раз не связанный с шахматной тематикой условно, а построенный на них.

Я люблю мистические сюжеты, люблю оригинальные локации и миры, люблю различные вариации чистилища или, более широко, иномирья в том или ином виде — а здесь как раз все это, в общем-то, сочетается. Детишки, включая нашего гг по имени Глеб (хотя главного героя здесь можно выделить довольно условно) засыпают дома в теплых кроватках, а просыпаются в мире сумрачном и страшном, где наш огромным шахматным полем едва-едва светит багровое солнце, где они — фигуры, а против них — тоже дети, но давно застрявшие здесь, полуистлевшие, но все так же желающие вернуться обратно, по ту сторону.

В процессе меня таки посещали флешбеки «Града Обреченного» Стругацких, что даже удивительно, учитывая, как я давно его читала — но там концепция ведь была в чем-то схожа: тоже неясно для чего существующий, но определенно искусственный, сотворенный кем-то мир, да и сцена с живыми шахматами там, если помните, тоже была… Забавно, что это, выходит, вторая работа на конкурсе, где фигурирует концепция «шахмат из людей», но атмосфера и идея у них совсем разная: первое — злая, играющая людьми воля вполне персонализована, здесь же… депересонализована — скажем так и тем ограничена.

Приятно, что здесь шахматная партия разыграна от и до, причем не фоново, не номинально — а так, как, наверное, я бы это сделала, реализуя схожую идею (в плане самого подхода, в смысле). Однако чувствуется, что концепции тесно в рамках одного рассказа, ее бы расправить, развернуть — не знаю, есть ли у автора в планах крупная форма, но если да, я бы почитала, можете не сомневаться.

5. Прирожденная принцесса

А это, несмотря на название, не средние века, а очень даже наше время-наши дни — маленькая такая история о маленькой такой девочке Лене, которая была очень хорошей, но несчастной, долго болела и умерла. Такая, очень простая, но по-человечески грустная история. На мой взгляд, не хватает здесь какого-то яркого именно художественного образа, присутствие шахмат номинально, некоторые фразы избыточны (например, зачем нужна фраза «А если ты сам себя не ценишь — так кому ты нужен?» мне не ясно: мораль что, в том, чтобы ценить себя, а не искать подтверждение своей ценности у других? Почему? Это откуда здесь взялось?) — и все же несмотря на это, несмотря на крайне малый объем, работа оставляет ощущение такой светлой грусти, что ли, а это уже кое-чего да стоит.

6. Свет экрана

И закрывает номинацию тоже такая, скажем, обычная человеческая история — но послевкусие у нее более неоднозначное прежде всего благодаря главной героине и ее сомнительным моральным выборам. Итак, есть успешная писательница Марина, которая в перерывах между напряженным творением переписывается с дочкой Лизой. В чем же подвох, спросите вы? Спойлер-спойлер — подвох в том, что ее дочка Лиза с ней уже много лет как не общается, а переписывается она с нейросеткой, имитирующей общение с дочерью.

Вот такая вот сюрная ситуация — а добавляет ей сюрности то, что Лиза не общается с гг не потому что она такая плохая дочь, а потому что гг ужасная мать, отправившая Лизу когда-то давно в безвременную ссылку к бабушке и освободившая себе тем самым время и силы для радостей творчества. Словом, пошла по стопам Ахматовых, Цветаевых и прочих солнышек русской поэзии. Конечно, с простых обывательски-человеческих позиций главную героиню нельзя не осуждать, потому что, ну, заводить детей, чтобы их потом бросать без веской на то причины, не очень хорошо (вот так сюрприз) — но она и сама это понимает, не до конца может принять собственный такой выбор и, судя по всему, для успокоения собственной совести завела себе «виртуальную дочь». Такая вот безысходность

Подытог: Что ж, номинация получилась довольно интересной, в общем-то каждую работу можно так или иначе выделить (кроме, пожалуй, «Королевы снегов», она проходная, как по мне), так что и прогнозы делать затруднительно. Но — «Выкуп» и «Мы победим» у меня оставили наиболее яркое впечатление, что ж, посмотрим, что на это скажет широкая общественность

И бонус — негаданно-нежданно, я все же прочитала Южное солнце!

Все же прочитала — а то как-то не складывались в единую картину части, вот недоставало фрагмента между Марком-изгнанником и Марком-новым королем («узурпатором»): что ж, теперь он есть, ну так, намеком.

Что же могу сказать? В общем-то, довольно забавно, что, несмотря на объем, происходит здесь довольно мало что — на пару коротких сцен мелькает любимец-Марк, прочее же отведено душевным метаниям Коли и его увлекательному времяпрепровождению с Ласточкой. Мне даже любопытно, случаен ли выбор птицы — или у нас тут намеренная и прямая цитата Зираэль, она же госпожа Пространства и Времени, она же Циря, она же Цирилла Фиона Элен Рианнон он же Гоша, он же Гога, он же Жора? Может, я вижу параллели там, где их нет, но похоже ведь, похоже! Тем более что у Цири и жажда приключений и свободы была крайне гипертрофирована, и мужскую одежду она носила, и… ну, вы меня поняли. Такая вот спонтанная ассоциация

И по сюжету, в общем-то, и по форме обсуждать особо нечего, так что вброшу, пожалуй, еще одну спонтанную ассоциацию напоследок: я поняла, что мне напоминает эта нескончаемая галерея лиц и имен, где все такие разные, но все такие одинаковые. Знаете, что? «Мертвые души» Гоголя. Там мы на паре с Чичиковым разглядывали всякие пороки общества, персонализированные в помещиков со всякими личностями и судьбами — и вот мы шли и шли, внимали и внимали… Не было в школьной программе для меня произведения мучительнее «Мертвых душ» — что ж, сие останется на моей совести

Всех благодарю за внимание, всем хорошего дня

#squid_game и проблема личной ответственности на примере Ги Хуна, Дэ Хо и Фронтмена

#длиннопост

Короче, смотрите 😅 Всю дорогу в сезоне 2 (в части 1 и части 2) Хван Дон Хек рассматривает проблему ответственности за свои поступки.

Начнем с самого простого, Дэ Хо.
Пацан к успеху шел, но не дошел. Пошел за патронами, собрал, но не смог вернутся, чем подставил своих товарищей.

Его уход от ответственности - это слова, что план Ги Хуна все равно провальный (так я понимаю, это основной тейк англофандома).
Но это так не работает. А то что получается? Если план Ги Хуна хороший, но человек не приносит патроны, то человек виноват. А если план плохой, то все, не виноват?
Хорошесть/плохость плана определяет степень этой ответственности, но никак не снимает ее полностью.
В случае Дэ Хо она была не так высока (из-за фронтмена и общей безнадёги), но даже такую степень ответственности он отказался принять и принялся обвинять других.
Что как по мне, и было одной из причин его бесславной гибели. Не основная, конечно, нет. Но... 🤔

Идём далее. Ги Хун.
Он лидер, он подбил людей на восстание, он разработал план по захвату оружия и план "захвата администрации", но к сожалению, последний был не очень хорош (а другого плана в тех условиях и не могло быть).
Вне зависимости от успеха мероприятия он несёт ответственность.
Это, конечно, трудно принять, с учётом, что его лучший друг погибает на его глазах, а его самого оставляют в живых.

Далее он охотится на Дэ Хо, так как считает, что потерпел неудачу из-за него.
После этой душераздирающей сцены он понимает, что несёт ответственность за все произошедшее сам. Что настолько тяжело, что он тотчас принимает меры по самовыпилу.
Мне не до конца понятно, включают ли его тогдашние сожаления Дэ Хо. Всё-таки для него "морпех" остаётся предателем.
Возможно, он решил, что как лидер команды, должен был раскусить суть Дэ Хо и не брать его на вечеринку с блэджеком и оружием.

Парадоксально в этой ситуации то, что как только он принимает на себя всю полноту ответственности, к нему подходит бабушка Гэм Джа и утешает, мол, не стоит винить себя во всех мировых грехах сразу.
Позже Ги Хун утешает Джун Хи словами, которые применимы и к нему самому - люди сами делают свой выбор (это касается не только восстания, но и в целом того, что эти люди пришли сюда).


Далее. Фронтмен.
Начнем издалека. Как известно, у него болела жена, и ему нужны были деньги. Коп сообщает нам, что Ин Хо взял взятку, за что его и поперли с работы. Позже, когда Ин Хо рассказывают свою историю Ги Хуну, он говорит, что это не была взятка. Человек решил ему помочь, зная о его беде. Это был всего лишь подарок, но начальство не поняло.

Так кто же прав?
Я в этой ситуации больше склоняюсь к версии копа. Человек, который живёт благодаря почке сводного брата, любящий брат, который внедрился на остров, рискуя сдохнуть в любой момент, вряд ли будет возводить напраслину.

Но Ин Хо не признает этой версии. Для него это был подарок. Возможно, он лгал, чтобы произвести хорошее впечатление на Ги Хуна, но камон. 456 играл на скачках, был в долгах как в шелках, он не смог положить свою мать в больницу из за того, что нет денег - все деньги ушли на лошадей. Перед кем Ин Хо стесняется? Показав свое несовершенство, он бы точно так же заслужил симпатию человека, который видел кое-какое дерьмо в жизни.

В общем, мое мнение - он ушел от внутренней ответственности и назвал себя жертвой. Не я виноват, начальство виновато, не распознало подарок.

И такая же фигня с ночной резней. Поступок несомненно плохой, но положа руку на сердце, понять можно. Он это сделал для спасения близких.

Но что потом делает Ин Хо? Он идёт в игру, которая поступила с ним так жестоко, и продолжает насилие, но уже с позиции палача, а не игрока.
Когда в игру хочет вернутся Ги Хун, декларируя, что люди не мусор и прочее - что делает Ин Хо? Вместо того, чтобы забить на этого чудика и жить дальше, он вдруг позволяет ему вернутся. Это был личный мотив.

Настолько личный, что Ин Хо сам стал игроком, чтобы быть поближе к пациенту, шпионит за ним, пялится на него вызывая бромансные дрожания в рядах фандома самолично убивает Чон Бэ и складывает вину на Ги Хуна.

И зачем была вся эта жестокая игра с чужой психикой?

Моя версия - Ин Хо всё ещё остаётся жертвой обстоятельств.
В ситуации, когда он совершил зло, он свалил ответственность на внешние факторы. Жена больна, а денег нет на лечение, потому что на работе поступили несправедливо, уволили ни за что после стольких лет преданной службы. Пришлось идти в игру в кальмара, а там такая дичь, ужос.

Я имею в виду, что признай он честно перед собой - я убил тех людей, чтобы закончить игру и это был мой выбор - и тогда он скорее всего жил бы дальше.

Зачем ему возвращаться в игру? Чтобы смотреть снова и снова, как люди ломаются под давлением и уходят от какой-либо ответственности, оправдывают себя обстоятельствами. Совсем как Дэ Хо и он.

Зачем ему вступать в спор с каким-то травмированным ноунеймом с наивными лозунгами? Ведь в его вселенной этот жалкий мусор и лудоман не ровня такому уважаемому человеку с такой невероятно горькой судьбой, каким считал себя Фронтмен.
А все потому что Ги Хун, сам того не зная, позволил себе подвергнуть сомнению его миф об отсутствии выбора.
Ведь когда нет выбора - тогда ответственности ни перед нести не нужно, даже если эта ответственность перед самим собой.

Удивительно, что в позиции палача системы Ин Хо остаётся самопровозглашенной жертвой.
Такие дела.

#15_лет_шерлока #шерлок #кино #сериалы #актеры_шерлока #длиннопост

К пятнадцатилетию «Шерлока». Портреты актеров. Глава 3. Чудак родом с севера

Поезда всегда играли особую роль в истории и культуре Британии – не только потому, что являлись самым удобным средством передвижения, но и потому, что в поездах имеют обыкновение рождаться самые удачные творческие идеи. В поезде одинокой разведенной домохозяйке привиделся образ взъерошенного мальчишки в круглых очках, сделавший ее одной из самых богатых людей в стране, и в поезде два старых друга, шотландец и англичанин, решили создать телепроект о знаменитом лондонском детективе, даже не подозревая, насколько масштабный резонанс он будет иметь.

#обзор #На_шахматной_доске #длиннопост

Вот и снова я — и снова на рассмотрении у нас очередная партия «Чистого листа», на этот раз:

В роли короля

…о тех, кто в роли короля (ой как неожиданно)

Средневековая статистика: 4/6, при сжатии двух драконовых частей в одну счетную единицу — 3/5

1. Грех

И открывает банкет текст из драконовской серии — не сказала бы, что он чем-то принципиально выделяется относительно прочих. Сюжет — длинный и подробный рассказ-пересказ об очередном принце (который, кажется, уже король, но не суть), его душевных терзаниях, грехах, сожалениях и прочем, и прочем. В общем-то, полагаю, не сильно ошибусь, если скажу, что все или почти все части этой гигантской серии строятся по одному лекалу: нам представляют какое-нибудь новое действующее лицо (а лиц тут очень, ну очень много) или, скажем, чуть полнее раскрывают уже мелькавшее лицо, затем вкидывается какая-нибудь короткая сцена, причем плюс-минус в одной и той же ровно-описательной стилистике, настолько исчерпывающе описывающей буквально все, что на читательскую интерпретацию ничего особо-то не остается, разночтения практически исключены — слушай, читатель, и впитывай.

Что ж — слушаем и впитываем, слушаем и впитываем. Мне такое не по душе, ничего оно во мне не трогает — что ж, ничего не поделать

2. Королева

Первый встреченный мной на этом празднике жизни сборник перлов — однако не поймите превратно: работа отнюдь не безобразна. Напротив, она местами даже слишком описательно ярка, градус театрального пафоса выкручен настолько, насколько это предельно возможно, а горячо любимая мной, часто используемая самой мной синестезия (т.е. смешение чувств, перетекание цвета во вкус и запаха в цвет) и просто всякие сравнения-иносказания здесь настолько везде, насколько это возможно в принципе.

Наверное, многие из вас слышали «советы писателям», где одним из пунктов было «аккуратнее с оригинальностью метафор, иначе они станут подобны лебедю, сошедшему с рельс»? Вот примерно тот случай. И на самом деле это обидно — потому что я ценю оригинальность в языке, я ценю яркие и интересные находки, я ценю стремление их искать, даже очень ценю, но… Но когда их перебор, когда к каждому существительному по три прилагательных, когда все эти оборотные обороты друг друга дублируют, перекрывают и идут в тексте сплошняком — это печально. За этим теряется текст.


Что же касается не формы, а содержания — есть принцесса, которая хочет вольного ветра и всего такого, которая время от времени вместе с верной служанкой (тире подругой детства) сбегает пива в трактирах попить и с мужичьем пофлиртовать (ой, что же могло пойти не так?). Далее спойлерить не стоит, имеет место быть поворотный поворот, скажу только, что романтическо-мистический флер хорош, шахматные аналогии и превращения королей в вольных пешек тоже, ощущения «изнутри» персонажа местами ярки, но форма… форма перенапитана пафосом и развлекает там, где как будто бы должна восхищать, вызывать трепет и дрожь — а это печально.

3. Первый наместник

И вновь у нас придворные интриги (никогда такого не было и вот опять) — но, к слову, несмотря на некоторую традиционность сеттинга, читается прям хорошо и свежо, ярко. Как минимум, перед глазами мгновенно вырисовывается символически главный элемент местного пейзажа — статуя невинно убиенным, состоящая из мраморных плачущих младенцев. А когда колоритен и важен даже, казалось бы, элемент фона — это приятно. И местный психопат весьма очарователен с первых строк — в конце концов, чего не сделаешь ради любви, верно?

4. Путь лисицы

И тут внезапно, негаданно и нежданно перед нами возникает еще одна, уже третья серия — причем на этот раз состоящая из двух частей довольно скромных объемов. Зачем разбивать цельную, по сути, и не самую большую историю на много частей и выкладывать их не главами, а отдельными частями? В чем смысл? «Взять количеством» (причем довольно номинальным)? Для меня все это очень загадочно

По существу — ну, что тут скажешь? Разве только то, что все здесь дано так, крупными мазками и общими фразами: вот есть лисы-кицуне (если не ошибаюсь, они как оборотни, только западные оборотни прежде всего люди, обращающиеся в волков, а эти — лисы, обращающиеся в людей), есть некий батя-ученый, нам говорят, что, мол, встретил он как-то в лесу такую кицуну и решил на ней жениться, потом у них родился ребенок (гг), потом они развелись… Все это сообщается в двух словах и справочно, прочее — еще более в двух словах и справочно. Для иллюстрации можно привести подытоживающий кусок:


…видимо, в отличие от всех остальных? Ну, допустим, личностью


Словом, работа явно ученическая, так что, если хотите знать мое мнение, здесь еще пилить и пилить как минимум в плане формы, чтобы все было цельно и красиво, чтобы все работало на идею, не было ни лишнего, ни недостающего, чтобы было гладко в плане речи — а пока это определенно и явно лишь набросок

5. Смысл игры только один

Окончание шахматной серии без драконов. Теперь, выходит, у меня только одна из частей осталась непрочитанной (которая в философской номинации) — может, из-за нее у меня таки сохраняется ощущение некоторой… фрустрации, что ли. Что-то происходит, зачем-то происходит, королем оказывается ферзь… Но что, кто, зачем, в чем таки смысл игры — в свержении вражеского короля, видимо?

Тут все по-прежнему туманно, иносказательно — и оставляет ощущение недоумения. Есть подозрение, что, если бы это все читалось подряд, в рамках, знаете ли, одного произведения (каким оно и является), то я бы поняла чуть больше — оставляю эту возможность гипотетической и иду дальше, пожалуй

6. Цветущие вишни

Когда яблони цветут, всем девчонкам нравится, че бы им цветы дарили — красивым и некрасавица-ам

И — снова с нами драконовая серия, а куда же без нее! Тот же, как и в «Грехе», и не только в нем, повествовательный принцип с введением нового персонажа каким-никаким (по большому счету так же экспозиционным, «вводным») событием и… все.

В данном случае тут у нас абсолютно классическая мамзель благородных кровей, которая не хочет по расчету, а хочет по любви, а лучше — летать на драконе и чтобы ее волосы рассекал вольный ветер. Хочет-хочет, в ночь перед свадьбой сбегает, седлает дракона — вот и сказочке конец, а кто слушал молодец. Будем считать, что не ЦА я, ну, не ЦА — как говорится, «это не для тебя сделано и не для таких, как ты»

Подытог: Забавно, что про «Первого наместника» получилось меньше всего как-то — а так оно и бывает: когда все гладко и хорошо, кажется, что и расписывать особо нечего, бери да читай, а когда что-то не так — невольно тянется рука к какой-никакой аргументации. Как бы то ни было, полагаю, мои восторги и разочарования видны и без повторного указания на них, а что касается прогнозов народной любви… Ну, я полагаю, у «Наместника» все шансы быть вполне благосклонно встреченным более-менее массово, драконовская серия традиционно обсуждается вроде как активно (как ни странно), в «Королеве», увы, многовато «но»… Ну, тут расклад тоже более-менее ясен

Вот так вот, товарищи

P.S. Всегда забавно проверять, есть ли фанфики-дублеры по названию или нет — иногда (особенно в поиске «Греха» и «Королевы») натыкаешься на такое, на что совсем не хотел наткнуться, но такова жизнь, таков путь

#обзор #На_шахматной_доске #длиннопост

И вновь я возникаю своим многобуквием на просторах родного фанфикса, чтобы сказать что-нибудь бодрое и бесструктурное касательно следующей номинации «Чистого листа», а именно:

Слоновый этюд

…где должно рассказываться о необычных ситуациях и людях. Что ж, допустим

Статистика по Средним векам: 4/6 (то есть две трети, или 66,666…%) — это если расценивать части драконовской серии отдельно, а если «сжать» до одной позиции — то 2/4 (то есть ровно половина)

1. Беглые шахматисты

Нежданно-негаданно, недалекое (не)светлое будущее: отец и дочь путешествуют по свету на летающе-плавающем-ездящем автодоме с ИИ-помощником и чинят всякие вышедшие из строя прочие носители ИИ. НФ-сеттинги моему сердцу милы, главные герои чем-то мне напомнили Алису Селезневу и профессора Селезнева, только мир не вполне соответствует миру Полудня. К слову об этом: приятно, что шахматная тематика здесь вписана не как декорация, а как важная часть сюжета — в общем-то, весь он построен на, внимание, запрете шахмат (а еще шашек и нард) ввиду того, что эти игры поддерживают расовую дискриминацию и культивируют идею превосходства белых над черными. Атмосферка у рассказа несмотря на это довольно летне-легкая и приятная, словом, очень даже

2. Вопрос веры

И снова с нами драконы, те самые. На мой взгляд название к этой части подобрано не вполне удачно, потому что по названию у меня ассоциации с содержанием не возникло от слова совсем — но, может, это потому что память девичья.

О чем же текст? А текст у нас о возвращении близкого к одичанию драконо-маугли в общество, то есть, о знакомстве Марка со священником Кодзимой. Ну, комментировать тут особо нечего — просто еще одна часть макси, претворяющегося серией мини совет им да любовь

3. Книжный госпиталь

На первый взгляд очень простая история (а скорее, небольшой сборник пяти мини-историй) об обыкновенном (не)волшебнике, ремонтирующим старые книги и ищущем для них новых хозяев. Простая, но чем-то она мне прям запала в душу — такого я от себя не ожидала, конечно, но раз в год и…

4. Красный снег

Когда придет час Белого Хлада и Волчьей Пурги, не ешьте желтый снег

Снова драконы, они же «удивительные приключения опального принца Марка», на этот раз — случается любовь. Да не с кем-то там, а с ведьмой с легким флером Йеннифер из Венгерберга: такая уж она исключительно умная, циничная, со сложным характером, то к сердцу прижмет, то к черту пошлет, но все же любит нашего Ивана-дурачка и даже спасает от неминуемой гибели.

5. Прекрасная партия магистра Ионаса

Вещица забавственно-юмористическая: инструкция на тему того, что делать с особо бесноватыми принцессами — однако в любом отличном решении бывают нюансы… В «прекрасной партии» происходит переигрывание переигрывателя, а такое всегда забавно

6. Южное солнце

…а вот это без ссылки, потому что не читала, так, пробежалась по диагонали — очень стыдно, но увы, 102к символов это прям весомо и внушительно, а мне все же не настолько интересны первые (как, впрочем, и не первые) влюбленности мальчика Коли. Словом, если я до них и доберусь, то уже после всего, а пока — не обессудьте

Подытог: На мой взгляд, в этой номинации работы между собой имеют довольно мало общего — хотя бы потому что тема «необычные ситуации и люди» есть тема довольно общая: я пока ни в одной номинации в перечне основных действующих лиц не припомню ни одного Акакия Акакиевича, почти каждый гг по своему необычен и значителен, на то он и гг. Говоря же о том, какие тут прогнозы можно дать… Признаться — затрудняюсь. Мои фавориты, пожалуй, — «Беглые шахматисты» и «Книжный госпиталь», но даже две позиции составляют аж целую треть от всех имеющихся, поэтому даже не знаю, снова без прогнозов

Всем спасибо, всем хорошего дня

#обзор #На_шахматной_доске #длиннопост

Продолжаем разговор на о том, чем же нас радует Чистый лист в очередной своей номинации, а именно:

Ход конем

…как заявлено, это у нас про авантюры, аферы и интриги. На самом деле, занятно, что организаторы решили сделать прям настолько тематические номинации, но я вот в этих названиях и темах путаюсь — впрочем, вероятно, это потому что в шахматах я быдло и ладьи со слонами путаю

Традиционная статистика по Средним векам, а точнее, по частоте встречаемости средневекового сеттинга: 4/10 (под вопросом 5/10 — но это только если условную «Дюну» мы считаем средневековым сеттингом), в том числе 3 — из драконовских размеров драконовой серии, а потому можно «ужать» их в один и сказать, что 2/8 (уже 25%, а не 40%) точно подходят под критерии «средневековости» и еще +1/8 — под вопросом

А от увлекательной и удивительной математики перейдем к самим текстам, а их тут много — аж десять штук

1. Башня дракона

Милая сказка (а если точнее, завязка милой сказки), в которой похищенная драконом принцесса (кстати, неожиданно нежного возраста) оказывается не такой уж вероломно похищенной, встречает дядюшку Ау еще одну принцессу и уходит из поля нашего зрения с предчувствием, что заключение пройдет не так уж и плохо

Осталось ощущение, что экспозиция есть — а потом все, а потом конец. Жаль, задумка забавная, можно было бы развернуться

2. Голый Король, или Ночь, психбольница и шахматы

Негаданно-нежданно встретился жанр медицинских баек, точнее, псевдо-медицинских псевдо-баек, ибо, как значится в «от автора», «автор не медик, но очень старался, изучив матчасть как мог» — вот нельзя так писать, вот нельзя! Это как если перед детективом помещать предисловие с содержанием «я, честно говоря, не детектив и в полиции никогда не работал, но я очень старался, надеюсь, написал хотя бы чуть-чуть правдоподобно»

Мое мнение таково, что сквозь текст не должен проглядывать автор в том смысле, что читатель не должен задумываться об обладании и необладании автором каких-либо знаний и компетенций — и по умолчанию читатель хочет быть обманутым в том смысле, что хочет верить и думать, что медицическую байку ему рассказывает медик, охотничью — охотник, а военную эпопею в сеттинге Древнего Китая — Сунь Цзы собственной персоной. Полагаю, вы понимаете, о чем я

Впрочем, возможно, это и придирки, тем более что пресловутая матчасть действительно изучена педантично — упомянуты и госы, и целевое, и связанные с ним ужасы высылки в Сибирь, и минздрав, и прочие понятия из этих вот медицинских реалий. Местами, на мой вкус, с этим перекос — даже случайная санитарка почему-то, очевидно, не по наслышке знает, что такое эти «госы» и иначе как «госами» их не называет, хотя, насколько могу судить, термин сленговый, нишевый и за стенами медвуза малоактуальный, но пусть. В конце концов, суть-то совсем не в этом — суть в прелестных обитателях психбольницы, в финальном вотэтоповороте, в юморе и вполне достоверной атмосферы (мед)студенческой байки

Спойлерить не буду, но таки за братьев-студентов, конечно, обидно было. Кому-то прикол, а кому-то злой рок — вот так и мы, рождаемся, живем и умираем

3. Кони на флаге

Драконовски-драконовская серия. Традиционное для серии описание быта и всякой прочей… размеренности. К слову, чем больше читаю из этой серии, тем чаще проскальзывает мысль, что нам дают на суд куски, в которых вкратце описывается повседневный быт (ну знаете, present simple), вкратце пересказывается, что интересного происходило ранее (битвы, половые отношения, путешествия, полеты, уххх), предвосхищается, что любопытного может произойти после — но ничего или почти ничего не происходит в моменте

Вот в чем непосредственно происходящий сюжет конкретно этой части? Уже упоминаемый когда-то ранее мальчик Коля идет на рынок, видит корабль с, собственно, конями на флаге, возвращается и рассказывает об этом своем наблюдении товарищу архиепископу. Все. Нет, безусловно — размеренность, безусловно — для крупной романной формы такой темп и стиль вполне традиционен, но в моем представлении серия — это сборник рассказов, а рассказ — это законченное произведение, то, от которого порой случается ощущение катарсиса, понимаете? В общем, у меня это все какую-то фрустрацию вызывает

4. Лошадка

Умилительная (ну, вроде как) история об очень хорошем мальчике Роме

Меду на нее налили и еще нальют — не вижу причин, почему бы благородным донам не бахнуть ложечку дегтя? Тем более что автор вероломно вызывает в нас жалость к детям и/или котятам, а это, как известно, прием запрещенный

Если говорить начистоту — для меня работа неоднозначная. Неоднозначная в силу своей морально-этической составляющей, что ли, причем дьявол кроется в мелочах: скажем, фокал тут переходящий от главы к главе, но начинается история именно глазами мальчика Ромы, ребенка — ребенка, на самом деле, очень печального, постоянно переживающего то за финансовое положение своих родителей, то за дружественность настроений в классе (причем друзья как таковые у него отсутствуют), то за эмоциональное и тихое состояние своих младших братцев. Словом, у Ромы в его десять уже кризис среднего возраста: нет денег, малоприятный коллектив на работе и два орущих ребенка на руках.

И просит он у Деда Мороза только одного — тишины, покоя и слияния с бесконечно вечным (это если в общей формулировке, если в частной — вторую лошадку, чтобы любимые братцы перестали рыдать и бороться за первую и единственную)

…однако, товарищи, не к этому вела: итак, история начинается глазами Ромы. Я была уверена, что это, понимаете, детская история о вечном-важном — с детьми как главными действующими героями и, в целом, подходящая для чтения детям (понимаете, я мыслю шаблонами). Однако во второй главе фокал переходит на родителей семейства, причем пока маман рассуждает, что кому подарить по случаю Нового года, любимый муж «блуждает руками по всем изгибам тела жены». Извините, но — это что такое? Охотно верю, что так в семейных парах так и происходит совмещение полезного с приятным, да, вероятно, я ханжа, но я не хочу такой близости к правде жизни, тем более столь внезапно появившейся.

Кроме того, как было видно, что известный нам Лев Толстой очень любит и считает правым Левина в «Анне Карениной» и Безухова в «Войне и мире», так видно, что здесь автор очень любит учительницу начальных классов, которая, в общем, всегда права. Права в том, что постфактум сообщает родителям о своей идее с письмами дедушке Морозу (а перед этим без задней мысли прикидывает, на какой подарок любимому чаду родители выделят бюджет, а на какой нет), права в том, что читает на Елке письма детей, не предупреждая о том, что они будут зачитаны (вы, когда были школьниками, любили, когда учителя так делали, ваши дети, ваша братья-сестры любят, когда так делают?), права в том, что посчитала родителей Ромы в отличие от всех остальных все же слишком бедными для приобретения пресловутой лошадки, самих их и не подумав спросить, права, что… ну, вы поняли

Впрочем — благие же намерения, благие и от чистого сердца, и все реализовалось в лучшем виде. Что ж, все счастливы, все что хотели получили, пусть и чудом (ну а как без чуда — Новый год, товарищи, Новый год), а это, безусловно, прекрасно


5. Меняем направление

А это — продолжение серии. Которая без драконов. Помните, что несколько ранее я говорила, мол, предложение о перемирии выглядит странно без озвучивания целей войны? Теперь нам цель войны озвучивают (номинально) — но сразу говорят, что это все ложь и неправда. С этим тезисом все соглашаются и, действительно, устанавливают перемирие.

Зачем же я это пересказываю, спросите вы? Полагаю, чтобы осознать. Ну, пожалуй, произошеднее имеет смысл, продолжаем следить за развитием событий — и все же скажу, что и здесь отдельные части серии не выглядят и не воспринимаются самостоятельно, а тогда зачем это все, почему бы просто не оформить это все как миди? Мне кажется, я не понимаю концепцию серий

6. Партия

Очень интересная вещица. Если помните, в статистике по Средневековью упоминалась одна «сомнительно-средневековая работа»? Вот это она — и да, как по мне, присутствует некоторая общность с «Дюной». Наверное, ввиду язычески-религиозного мистицизма действия вперемешку с далекими от «классического» фэнтези реалиями, скорее напоминающими постапокалиптический сай-фай. Придуманные боги, ужасная трагедия, выставленная великой удачей (вознесение на небо младшей дочери, ее царствование), путь к раю, жизнь в подземном городе… Удивительные картинки — и, к слову, в очень лаконичной (чуть меньше 10к знаков), яркой форме. Словом, очень даже

7. Партия на грани

Любопытная смесь мистицизма и реализма, игра в шахматы с самой смертью a la «Седьмая печать» — только сеттинг вовсе не средневековый и к крестовым походам отношения не имеющий, а вполне современный и близкий нам. Из особенностей — указаны ходы партии, причем, как нам любезно сообщает автор, «Партия, описанная здесь, происходила в реальности и носит название "бессмертная партия". Сыграна 21 июня 1851 года в Лондоне между Адольфом Андерсеном (белые) и Лионелем Кизерицким (чёрные)». Такое гиковство я люблю и уважаю

8. Проблеск надежды

Вторая в номинации работа драконовой серии. Сюжет следующий: провинившегося купеческого сына Диего любящий отец отправляет в монастырь, где тот от горя чуть не умирает — но тут на горизонте появляется уже хорошо нам известный Марк на сияющем драконе и увозит бедную принцессу из мрачной кельи. Из любопытного, в чем именно вина Диего нам не говорят, но, судя по косвенным намекам, продолжение истории путешествия Диегуши с Маркушей уважаемая публика сможет читать только с впн-ом если вы понимаете о чем я

9. Рябиновая партия

И третий, заключительный в номинации драконовый текст. Помните уминаемую ранее Бриенну Тарт местного разлива? Так вот — и жених сыскался ей королевич Елисей принц Клавдий, заика и с тиком на все лицо, но в душе — человек прекрасный. Что ж, совет им да любовь, совет да любовь

10. Ход котом

Не понимаю фанатизма вокруг котов, особенно популярного нонче представления о том, что они (коты) живут с представлением, что все им прислуживают, а к людям мысленно обращаются они не иначе как «кожаные». Вот не близко этому моему сердцу, для меня это, выражаясь на зумерском, полный кринж. Видимо, не кошатник я в духе, не кошатник, не нравится мне такое — впрочем, как вы могли заметить, мои вкусы вообще несколько специфичны, так и живем

Подытог: Что-то сегодня как-то местами ругательно получилось — зато от всей души. Мои прогнозы: думаю, у «Лошадки» будет много хороших отзывов и голосов наберет она прилично, «Ход котом» так же неизбежно (потому что все любят детей и кошек, а как их можно не любить? В том-то и дело, что никак нельзя), «Голый король», думаю, тоже должен лавры собрать, да и все с драконами традиционно активно комментируется… Словом, трудно что-то сказать, на самом деле, много фигур на поле, многом-много, прогнозов не будет

Вот такой «Ход конем» — всем спасибо, всем хорошего дня

#На_шахматной_доске #обзор #длиннопост
Так, продолжаем-с. Следующая номинация для обзора - "Чёрно-белое поле жизни", где основу сюжета составляют философские размышления и рассуждения, осмысление сути бытия.

Начну не по порядку.
На чёрном поле
"Истории о драконах". На что человек способен ради своей семьи, даже если они не ценят, не будут ценить никогда сделанного? Более того - окружат презрением... Дельфин предстоит узнать это на своём опыте. Несмотря на кажущуюся слабость, эта героиня, кажется, способна на многое. Ради тех, кто дорог. Даже предать себя.

Голубой бархат, синий бархат
Ещё одна часть из "Истории о драконах". Продолжение истории Дельфин, начало которой можно прочитать в этой же номинации "На чёрном поле" и в части "Апельсины" в другой номинации. Выбор, сделанный героиней, в первых двух частях приводит к вполне логичному положению на шахматной доске жизни. Дельфин по-прежнему импонирует, но... Хотелось бы, чтобы она была чуть большей эгоисткой (вот если бы смешать ее с сестрой, которая так же героиня нескольких частей этой саги, то получились бы две идеальные героини, наверное)). Жертва, которая, видимо, впяд ли вырвется из сети. Да и не стремится к этому. На мой взгляд - интересно, но как будто слишком оборвано, что ли, в конце...

Игра на три результата
В этой истории мы погружаемся глубоко во внутренний мир героя, вглядываясь в его историю сквозь фоном проходящую шахматную партию с "другом". А друг ли? Вопрос сложный. Его можно рассматривать и как некий помогающий в сложной ситуации элемент, и как дьявольские происки. Любопытная психологическая работа.

Как воспитать лисичку
Вторая часть из "Сказок лисички". Снова юная кицуне Айко. Теперь мы еще больше можем понять чувства ребенка (она действительно кажется очень-очень маленькой по возрасту), у которого практически рухнул прежний мир и каждый любящий взрослый тянет в свою сторону.

Мерцающие шахматы
Игра небесных сил, выраженных через конкретные образы. А ставка в ней - человеческая жизнь. Финал необычный, может удивить. Герои - симпатичные и харизматичные. Честно говоря, об этой парочке ещё бы почитала.

Размышления на закате
Продолжение серии "Шахматная доска". Выдержана в том же глубоко философском ключе, что и части ранее. Этакий анализ жизни как шахматного поля и значения и назначения фигур.

Слон в кустах
За шахматами регулярно встречаются два старых друга. Однако одна небольшая тайна, случайно раскрытая. может навсегда разрушить их многолетние отношения. Что победит? Дружба или обида? Герои точно это узнают, а заодно решат несколько философских задач по пути.

Страхи
Ещё одна часть из фэнтезийной саги о драконах (и не только). Королева Женевьева глубоко несчастна. Ее драконят все, кому не лень: муж, свекровь, даже юная сестра мужа-короля. И она просто принимает это. Ощущение, что вот-вот окончательно сломается. Жаль ее.

Предысторию, скажем так, можно прочитать ранее в серии. В этой же номинации в истории Тень на шахматной доске Но она, предыстория эта, особо не повлияет на понимание сюжета - все и так ясно. Да и здесь, по сути, то же самое примерно - всё та же несчастная королева Женевьева, которая всё так же скучает по дома, терзается от отношения к ней. Единственное, что, пожалуй, стоит отметить - противопоставление, которое выделяет и сама Женевьева, и автор с другой женщиной в этом месте - женой брата короля Еленой. В ней, кстати, очень четко видно, какой могла бы быть Женевьева, наверное. если бы обладала чуть большим стержнем в характере.

Черная магия, белая магия
Напоминает что-то такое, кинговское. Отношения между поколениями, на фоне проскальзывающей мистики. Героини совершающие ровно те же самые ошибки, хотя, казалось бы, можно было дочери построить жизнь по-другому... Финал стал воистину огненным. И логичным, наверное, для этой истории...

#реал #этерна и походу #длиннопост

Такс, ну язь посмотрел шестую серию, проанализировал в башке увиденное, мнение составил и собсна делюсь.

1) Шоураннеры учли если не все, то многие косяки пилота и провели громадную работу над ошибками. Уже за это им респект.

2) Первый сезон - это крепкая, хорошо слаженная и подогнанная... экспозиция. Зрителя медленно, но верно вводят в курс дела: вот есть мир, в котором 400 лет назад несколько божественных сущностей устроили бадабум, в мире надвигается баальшой ппц, и спасти мир от этого ппца могут только потомки этих сущностей. Вот эти потомки, и вот такие между ними сложились отношения.
Для аудитории, с каноном незнакомой или знакомой плохо - самое то.

3) Шоураннеры используют прием "на самом деле, это было понятно, просто ты не заметил"; проще говоря - по всему сезону раскиданы намеки на то, что мы увидим в финальной серии, и если смотреть невнимательно, кое-что может показаться вотэтоповоротом. У меня так было на моменте объяснения Рокэ с Диконом в 6й серии, пока я не вспомнила, что Дикона тащем-та все время глючило на эту тему. С одной стороны это хорошо - при вторичном просмотре раскрываются новые смыслы, с другой - ниоч: люди, которые смотрят джаст фор фан, не будут в это вникать, и им покажется скомканным/сумбурным/вотэтапаваротным.

4) Сценаристы канон знают, знают хорошо, и заметно, как и что они режут в пользу выстраиваемого нарратива. Для фанатов книгоканона это верный подрыв пукана; как по мне, пока - пока - это сериалу скорее на пользу: нет дохреналлиона персонажей и стопиццот сюжетных линий. Еще они довольно неплохо шарят в текущей повестке и как минимум истории кинематографа, такшто знающие люди могут поорать с отсыл очек (я с Адгемара полдня чаечкой орала, извинити).

5) Что категорически НЕ понравилось - частая смена локаций в кадре, буквально по сцене на каждую, потом локация меняется. Не, для аудитории с клиповым мышлением - самое оно, но для меня это было тяжеловато.

По персонажам. Из молодняка Ричард к середине сезона расшевелился и стал вполне себе неплох (кстати, да, спасибо сценаристам за измененный вариант дуэли с Колиньяром). Чурсин в роли Алвы канонично бесит, но куда меньше, чем в каноне - может, потому, что в кадре его меньше раза в два. Очень неплох Альдо - вроде славный разгвоздяй, но просвечивает в нем что-то эдакое. Абсолютно потрясающие Оллары, Фердинанд и Катари, особенно Катари - гспд, какая ж она стерва под маской милаши, это что-то, ааааа!
А, ну и Енниоль. Стычкин в этой роли 10/10.

Ту сам ап. Это не Борджиа, не Рим, даже не первые сезоны ИП (хотя близко по уровню). Но - если сравнивать с дракондурдомом или поделками хренфликса, то это очень и очень неплохо. Как итог - крепкой четверки первый сезон Этерны заслуживает.

Будем посмотреть, что дальше.

#обзор #На_шахматной_доске #длиннопост

А что сегодня на повестке дня, товарищи и господамы? Вы, как всегда, правы:

Ладейный поход

…или номинация про сражения и прямолинейность

Без лишних слов вступления скажу, что некоторые спойлеры не исключены, и приступим

Процент Средневековья 4/6, что тождественно 66,67%, в том числе две работы из серии с драконами (которая не перестает меня удивлять тем, как ее много в целом и в каждой номинации в частности)

1. 88-й

На данный момент (т.е. момент написания этих строк) единственная работа в номинации без единого комментария — полагаю, это ввиду ее размера, все же 50к знаков для подобного мероприятия объем внушительный, но также я полагаю, что ситуация вскоре изменится, потому что работа на мой скромный субъективный взгляд очень, ну очень хороша

Как говорится, это чистый кайф, мммм

И, возможно, не в последнюю очередь ввиду ненавязчиво, но вполне исчерпывающе обрисованного довольно оригинального сеттинга. По тому, как здесь организована экспозиция, сюжетные финты, финальный, добивающий поворот и прочее, мне почему-то вспомнились Стругацкие. Не берусь судить, насколько эта ассоциация логична и обоснована, возникнет ли она еще у кого-нибудь, но таки будем посмотреть

Если общими мазками: фантастический сеттинг, в фокусе так называемые «гомункулы», сложно устроенные человекоподобные роботы с пластическим, способным к изменению формы телом и разумом на грани зарождения собственной воли и личности, тематика (может, немного спойлерно, а может, и нет) — девианты, предусмотренные самой системой, но, конечно, не подозревающие об этом. Параллельно с упомянутыми существуют, конечно, и люди, но с ними не все так просто: учитывая НФ-ность разумных роботов, можно бы ожидать традиционную упадочную высокотехнологичность а-ля киберпанк, ан нет. Впрочем, не буду портить пересказом, интересующиеся могут почитать

И шахматная тематика, к слову, довольно интересно обозначена

2. Вторая победа

Итак — средневековье, итак — уже мелькавшая ранее драконовая серия. Сюжет ясен, сюжет понятен: Дейнерис главный герой Марк из лучших побуждений сжигает с помощью своего ручного дракончика вражескую армию, спасая тем самым любимую сестру с потомством, а она ему еще и истерику закатывает на тему «цель не оправдывает твои средства».

Признаться, я представить не могу, каким образом такая реакция могла вообще возникнуть у упомянутой сестры, вот как, учитывая пусть фентезийный, но все еще средневековый сеттинг? Особенно учитывая, что, судя по всему, драконы там вполне нормальное явление, так что чарующий запах шашлыка на поле брани никого не должен смущать — ну ладно, не верю по Станиславскому и идем дальше

3. Нас ведут, но куда?

…действительно, а куда же нас ведут?

Вот у нас появилась и вторая серия на этом празднике жизни: помните рассказ с «Пути пешки», в котором все очень интересно, но ничего не понятно? Вот, собственно, из того же мира. Вообще, наверное, скажу крамольную вещь, но меня серии на подобных конкурсах как явление не очень-то радует: тексты внутри серии вроде как дополняют друг друга и, наверное, должны восприниматься в контексте друг друга, но, с другой стороны, сюжетно они между собой не связаны… В общем, мне как-то приятнее, когда все, что нужно для предельно полного понимания рассказа содержится в самом рассказе, а не частично в его соседе, но — возможно, я просто не секу фишку, не выкупаю прикола

Итак — сюжет, в целом, приведен в названии. Герои шатаются по лесам и долам по вражеским наводкам (полагаю, это такое шахматное хождение по клеточкам) чтобы услышать от короля противника предложение, от которого невозможно отказаться. Странные у них дипломатические переговоры, конечно, и мне как-то не хватает контекста ситуации, как минимум, неясно, какую цель вообще преследуют местные военные действия

Борьба за территорию, за ресурсы? Если есть цель, как вообще может возникать предложение перемирия в формулировке «давайте не воевать, чтобы больше никто не умер»? Словом, очень все загадочно, очень непонятно

4. Размен на королеву

Очень милая, даже сказочная история о том, как дерзкая-резкая опальная принцесса вопреки сумасбродному братцу и гордости большей, чем благоразумие, находит счастье в лице огромного горячего мужика, с недавних пор еще и императора — не буду скрывать, романтическая линия Дейнерис и кхала Дрого была моей любимой в «Игре престолов», так что мне все очень понравилось

5. Решительный отказ

И снова драконовая серия. Полагаю, задумывалась она как такая забавная бытовая зарисовка о том, как некая особа так не хотела отдавать все тому же Марку сердце, руку и прочее, что решила его убить — однако, безуспешно. Если мне не изменяет память, Сапковский такие повороты любил, а я как-то к ним отношусь прохладно

6. Руины старого монастыря

И под занавес — снова драконовая серия, снова Марк, все такое. Здесь Марк встречается с некоторой девушкой, которая оседлала дракона и бежала на нем из отчего дома, однако от злых разбийников ее защитил не дракон, а Марк (кстати, что обидно, сам момент этого поединка оставили за скобками — ибо зачем писать экшен, когда можно просто сказать, что он был? Вот и думайте) — дракон, видимо, по сюжетной необходимости пасся в вольном поле, подъедал овечек или солдат вражеской армии, ну, почему бы и нет

Опять же — во всей этой серии, видимо, именно ввиду того что это серия, мне не хватает ощущения завершенности. В моем представлении рассказ должен быть маленьким романом, завершенной формой, даже если он состоит из одной-единственной сцены — а здесь меня не покидает ощущение, что нам дают разрозненные куски какого-то романа, который как целое почему-то не существует, а существует только в виде этого набора скетчей. Вот, какие мысли меня посетили


Подытог: Так, минутка гадания на кофейной гуще — думаю, «Размен на королеву» найдет народную любовь, «Вторая победа», может, пообсуждается (хотя как по мне тут четко видно, кто прав, а кто не очень, но опустим) — и очень надеюсь, что объем «88-го» все же не отпугнет уважаемого читателя, и ему воздастся по заслугам его

Вот такие путевые заметки — всем спасибо, всем хорошего дня

#обзор #На_шахматной_доске #длиннопост

Я люблю, когда происходит какой-то движ

А в местном движе я не участвовала уже довольно-таки давно, однако — идущий сейчас «С чистого листа» решила взять да зачесть, а заодно, может, написать небольшие и малоструктурированные обзоры по каждой из номинаций

Конкурс любопытный, поскольку — тематический. Тем более любопытно то, что шахматные метафоры вещь уже довольно заезженная, трудно ее обставить сколько-нибудь интересно, как по мне. Навскидку из хороших очень «шахматных» текстов мне вспоминается разве что «Защита Лужина», к слову, к прочтению рекомендую: насколько чудно там мир в восприятии главного героя искажается в геометрических, черно-бело-клеточных тонах, как искажает его навязчивая и, в общем-то, чисто шахматная идея о глобальной, вышедшей за пределы доски стратегии, как Лужин ее разрешает… Словом, интересная штука шахматы, интересно, что же там народ написал

Тем более что конкурс одних только ориджей — как ни странно, часто именно в ориджах труднее написать нечто по-настоящему свежее и яркое (по моему читательскому опыту)

Дисклеймер: сама я на конкурс ничего не писала, так что в этом смысле меня можно считать абсолютно и тотально непредвзятой. Зато в остальных смыслах очень даже: иррациональные симпатии/антипатии имею, так что не обессудьте

И волею судеб начала я с номинации «Путь пешки» — в целом, номинация любопытная

Пока не знаю как обстоят дела в остальных номинациях, но тут, на удивление, обнаруживается некоторая закономерность: очень большая доля текстов в средневековом (или условно-средневековом) сеттинге. Вот прям 5/8, что составляет 62,5%, причем два из этих пяти — в декорациях церковных, а остальные три — в декорациях дворянско-придворно-семейных бурлений. Мне прям интересно, сохранится ли подобное предпочтение тем в других номинациях (что было бы логично: Средневековье и церковно-тронные интриги имеют четкую ассоциацию в массовом сознании с шахматами), что ж, посмотрим

1. Апельсины

Итак — один из образцов средневекового сеттинга и придворных интриг. Беременная любовница короля (не называемого в тексте иначе как «узурпатор») страдает от того, что она беременна и того, что она любовница. В этом, в общем-то, сюжет и заключается — особых перемен по обоим пунктам не ожидается, к счастью или к сожалению, и ей остается только подобно пешке смириться и терпеть

Не знаю, трудно мне проникнуться такими сюжетами, слишком уж далеко оно от моего обыденного, так что особого эмоционального отклика не случилось, восторга перед формой — тоже (но, впрочем, он тут и не нужен)

2. Архиепископ

Какой сеттинг? Правильно, средневековый, а точнее — средневековый монастырь. Есть мальчик Колин, который подает-приносит и таким образом на хлеб себе и своим братьям-сестрам зарабатывает, есть некий архиепископ, который архиепископом быть, очевидно, не хочет, а хочет одиноко сидеть в башне из слоновой кости и кошмарить послушников игрой в шахматы

В целом, рассказ приятный, про то как Колин находит отцовскую фигуру в товарище архиепископе, а товарищ архиепископ учится терпению и человеколюбию благодаря Колину (дело хорошее, представитель духовенства как-никак). Правда, обрывается рассказ несколько на полуслове, но и это впечатление не портит — очень милая история

3. Дождалась

А какой сеттинг! Внимание, не средневековый — современность! Современность с элементами фантастики это не учебная тревога, внимание, это не учебная тревога

Сделано оно в формате дневника, фиксирующего основными моменты жизни главной героини с 2005-го до, я попрошу, 3005-го года (ох уж это неибежное бессмертие). Главная героиня эдакая приколистка-неудачница, не очень умная, не очень разбирающаяся в мужчинах, зато — смотрящая в будущее с оптимизмом, несгибаемый гвоздь и все в этом духе. Шахматный лейтмотив, к слову, довольно небанальный: никаких стратегий и разменивания пешек (хотя казалось бы), главная героиня, кажется, стратегию отрицает как концепцию — зато все начинается с того, как она покупает «шахматные» тарелки, квадратные, две белые и две черные, все хочет их поставить на праздничный стол по какому-нибудь знаменательному поводу, но делает это только под конец

Вот это я понимаю катарсис, вот это мое почтение! Мне понравилось, хотя в какой-то момент я запуталась в мужиках гг, но, уверена, это только потому что она сама в них запуталась — вот такое вот погружение в текст

4. Испанский цугцванг

А знаете, что у нас здесь? А здесь у нас живые шахматы, на сей раз из грешников (ну, типа из грешников — об этом чуть ниже)

Если скажу, что концепция очень оригинальна, то некоторые из вас, дорогие читатели, могут посмотреть на меня косо: в конце концов, в незабвенном ГП были живые шахматы — но там у нас фентези, тут у нас вроде как реализм, так что понимать надо

Тематика ясна как день: произвол церкви, «охота на ведьм», психопаты во власти, невинно убиенные, фанатизм и зло системы, прикрывающееся благими намерениями. На самом деле, как по мне, с очернением, обелением и дидактизмом тут наблюдаются перегибы: например, среди обреченных на казнь «шахмат» нет НИ ОДНОГО человека, который бы реально был в чем-то виновен с точки зрения современного человека. Повторю, н-и о-д-н-о-г-о: как ни преступление, так полная ерунда — то рыбак чертыхнулся в шторм (о ужас), то девушка своего ребенка травками полечила (какая милота… в смысле, вот ведьма, на кол ее!!), то дедушка-божий одуванчик недозволенные книжки хранил… Понимаете, о чем я? В век кровавого Средневековья не нашлось ни одного убийцы, разбойника и насильника, пришлось набирать для показательных выступлений кого попало, попутно натягивая сову на глобус

Полагаю, это было сделано вполне осознанно и намеренно, чтобы лишний раз подчеркнуть ужасы лютующего режима, но, как по мне, переборщили с количеством безвинно убиенных. Может, если бы такие ерундовые прегрешения соседствовали бы с убийствами-грабежами, вопросов возникало бы меньше. Вспомнить хотя бы Библию: все помнят, кого распяли на Лысой Горе помимо Царя Иудейского? Разбойников. Разбойников, действительно опасных для общества людей. А кому даровали прощение, в сущности, вместо Иисуса? Разбойнику. Вот это драма, понимаете, вот это действительно сильный момент

А когда моральная однозначность выкручена на максимум, невольно возникает ощущение, что автор держит читателя за идиота, вот что я думаю. Притом что написано ярко и хорошо, и местный Клод Фролло хорош, прям очень хорош, опять его, его образ емок и ярок — но такая черно-белость мне не по душе

5. Нечто незначительное, некто незначительная

А тут у нас даже фэнтези с вайбами Ведьмака закралось, со сгустками энергии и какой-то закулисной глобальной игрой. Рассказ маленький, в нем происходит непонятно что, это непонятно что быстро заканчивается вместе с жизнью гг — но в этом и суть, в этом задумка, в этом наша стратегия

«Ничего не понятно, но очень интересно» исчерпывающе описывает происходящее. В целом, все как в жизни

6. Пешка и король

Снова не средневековый сеттинг, а наша любимая современность. Я не знаю, как охарактеризовать этот жанр, но я была назвала его «байки маминой подруги». Форма для него классическая — пересказ без единого гвоздя без единой реплики диалога и с минимумом графических подробностей. Практически единственная сцена (впрочем, статичная), которую можно «увидеть» — это сцена встречи в тюремной комнате для свиданий товарища насильника Тимофея (короля) с товарищем прокурором Розой (пешкой)

Если говорить о морали, то она тут довольно прозаична: быть бесчувственным психопатом-зазнайкой и преступать букву закона — плохо, быть умницей-красавицей с высшим юридическим и просто доброй души человеком — хорошо, и даже если в моменте первому живется хорошо, а второму — нет, то это таки явление временное. Ну, в общем-то, а с чем тут спорить? А не с чем

7. Свеча

горела на столе, свеча горела

…тут я обнаружила, что и «Свеча», и «Апельсины», и «Архиепископ» являются частью некой серии — это значит, что у них всех один автор или нет? Если да, получается, у всех них один автор? Впрочем, допустим, пренебрежем, вальсируем — вроде, оно и по отдельности адекватно воспринимается, так что проигнорируем этот факт. Хотя в этом свете наблюдение насчет средневекового сеттинга становится несколько менее ценным: это буквально один мир, н-да

Средневековье, тронные интриги, все дела. На этот раз у нас Бриенна Тарт местного разлива: дочь не очень-то богатого дворянина, обделенная внешними данными и в целом мужеподобная с маленьким симпатизирующем ей принцем в анамнезе. Вроде, и любопытно, а вроде, и в памяти не задерживается

Пожалуй, глобально проблема в том, что текст «не работает» в виде самостоятельного миника. Как одна из сцен какой-то крупной формы (причем, экспозиции крупной формы — а экспозиция как правило малоинтересна в сравнении со всем прочим) — да, вполне, но отдельно в ней нет ничего яркого или выделяющегося. Вот что я думаю

8. Соловьиный этюд

Он появился в номинации самым последним, в последний день приема заявок — и, честно говоря, я сначала даже не заметила прибавления, так как жила с мыслью, что номинация прочитана от и да: ан нет, ан нет)

А какой сеттинг? Правильно, а-ля Средневековье, фэнтези, причем с некоторыми фишками: во-первых, шахматы тут имеют несколько иные названия фигур и сами называются не шахматами, а «смертью императора» (звучит довольно императорохульно, плохо представляю, чтобы игра с подобным названием была бы возможна в нашей человеческой истории, но — звучит); во-вторых, лица благородных кровей при наличии удобного балкона и чувства ветра способны обращаться в птиц

Мне вообще очень нравится тема с оборотничеством, что-то в этом есть, эдакий дух древней языческой магии, причем универсальный для всех народов, восходящий к чему-то более глубокому, чем простая надстройка культуры — но это мои личные симпатии

В целом-то история стара как мир: есть строгий отец, есть сын, отчаянно пытающийся, но неспособный ему угодить, не обделенный талантом — но талантом, увы, не тем, бесполезным. Есть здесь некоторая красота сказки, что ли

Подытог: Вот такая получилось пешая номинация. В целом, любопытная, есть за что глазу зацепиться, если делать прогнозы, то, думаю, «Цугцванг» много голосов наберет и, возможно, «Архиепископ» — первое потому что шок-контент, второе потому что милота, но кто его знает. Я за что проголосовала не скажу (пока)

Поживем-увидим, доберусь ли до прочих номинаций, потому что что-то их как-то много, но авось да небось. Всем спасибо, всем хорошего дня)

#15_лет_шерлока #шерлок #кино #сериалы #актеры_шерлока #длиннопост

К пятнадцатилетию «Шерлока». Портреты актеров. Глава 2. Многоликая незнакомка

#литература #писательство #длиннопост
На Фанфиксе есть немало «серий» самой разной степени связности. Но даже там, где связность, казалось бы, минимальная, срабатывает один интересный эффект.
Так что — на примере классики.
О ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ЦИКЛАХ, ОБ ЭМЕРДЖЕНТНОСТИ (вспомнила красивое слово, надо его вставить!) И О НИКОЛАЕ ВАСИЛЬИЧЕ ГОГОЛЕ

Как всем известно, у Гоголя есть три цикла повестей.
Два из них скомпонованы по очевидному — если не углубляться в содержание — принципу. Это место действия. «Вечера на хуторе близ Диканьки» и «Петербургские повести» («петербургскими» их вообще-то назвали критики — сам автор озаглавил эту книгу «Арабески»).
А вот «Миргород»… Как бы тоже место действия.
Но есть нюанс.
Этот цикл, в отличие от двух других, составлен из четырех абсолютно разных по жанру произведений, причем собственно в Миргороде происходят только события последнего из них:
• идиллия,
• героический эпос,
• фантастическая новелла на фольклорной подкладке,
• бытовая сатирическая повесть.
Все части цикла связаны контрастно-дополнительными отношениями. Темповое чередование напоминает симфонию:
• Adagio («Старосветские помещики»),
• Allegro maestoso («Тарас Бульба»),
• Scherzo («Вий»),
• Andante («Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем»), с небольшой вспышкой оживления в кульминации и затуханием в финале.
Заглавие «Миргорода» выбрано явно не случайно: «мир — город». Оно создает два уровня смысла: 1) город, сам для себя равный миру; 2) мир, метафорически представленный в образе города. Притом имя не вымышленное, и в первом эпиграфе к циклу Гоголь это подчеркивает:
Перечисление солидных, полновесных сооружений как бы закрепляет реальность объекта. Далее следует второй эпиграф — «из записок одного путешественника»:
Бытовая частность в роли эпиграфа прямо трещит под грузом многозначительности. Комически-важная интонация усилена ассоциацией «дырка от бублика». Бублик — эмблема города, едва ли не его герб. Малое и великое, бытовое и возвышенное, ничтожное и значительное поставлены рядом, смешаны и вступают в разнообразные отношения — так Гоголь построил все четыре повести.
Плюс еще кое-что — тут оно не заложено автором сознательно, но так уж вышло: лейтмотив цикла — образ КРУГА. Геометрического бублика. Мир — город.
А еще с формулы Urbi et Orbi (Городу и Миру) начинались важные объявления в Древнем Риме и — позднее — папские энциклики. Свободные ассоциации у двух разных людей совпадают редко, так что об этом Гоголь тоже наверняка не думал при выборе заглавия (95% всех «тайных смыслов» читатели черпают в собственном вдохновении), но все равно получилось удачно. Как, собственно, и бывает у отличного писателя. Итак, что Гоголь имеет здесь объявить «граду и миру»?
Разрушение той нормы человеческого существования, которая утверждалась в качестве идеала циклом «Вечеров…».
Откуда приходит беда?

«Старосветские помещики» до отказа набиты гастрономией: кофе, коржики с салом, пирожки с маком, соленые рыжики, сушеные рыбки, каша, арбуз, груши, вареники с ягодами, «киселик», кислое молочко и «жиденький узвар с сушеными грушами» помянуты только в качестве закусок между основными трапезами.
И шокирующий парадокс: в этот прозаичнейший быт погружена самая преданная, неувядающая любовь. Та самая, которая — и в жизни, и в смерти. Которая у Ромео и Джульетты. Еще Белинский поражался смелости Гоголя, наградившего таким чувством ограниченных людей, ведущих ничтожную, бессмысленную жизнь, заполненную одной лишь едой: «Вы плачете о них, о них, которые только пили и ели и потом умерли!»
Даже отчества Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны совпадают, как у птенцов одного гнезда. Никто им не нужен, и даже детей у них нет — еще один знак существования бесплодного, но в то же время до краев заполненного друг другом.
Эта старосветская идиллия изо всех сил старается защитить себя, уберечь от опасностей внешнего мира. Гармоничная вселенная «Вечеров…» сужается здесь до размеров сада, окружающего помещичий домик. Бытие героев вписано в целую систему защитных концентрических кругов:
В замкнутом со всех сторон (и даже сверху) мире и время тоже кружит, как рыбка в аквариуме: вплоть до развязки это — настоящее неопределенное (своего рода русская версия Present Indefinite Tense), нигде на временной оси не закрепленное, бесконечно повторяющееся; абсолютно доминируют глагольные формы несовершенного вида и так называемые многократные глаголы: «говаривал», «закушивал» и т.п. Настойчиво крутятся словечки: «обыкновенно», «по обыкновению» и т. п.
Всё это признаки идиллии. Идиллия живет, пока она верна себе и не нуждается во внешнем мире: «ни одно желание не перелетает за частокол, окружающий небольшой дворик».
Но внешнему миру нет дела до пожеланий идиллии. Охранительные барьеры жалки до слез — своей ветхостью, своим чисто символическим характером. Столбики галереи, частокол, плетень — всё разваливается, избы пошатнулись; даже свод радуги — и тот «полуразрушенный»!
Автономия идиллии бесконечно уязвима, как и любое совершенство: хватит ничтожного толчка, чтобы она рухнула, первой же прорехи в магическом кругу. Такой прорехой оказывается обидно прозаическая дыра под амбаром, через которую дикие коты подманили серенькую кошечку Пульхерии Ивановны, «как отряд солдат подманивает глупую крестьянку».
Бегство кошечки в этом завороженно-неподвижном мире приобретает статус события, притом единичного, преобразующего циклическое время в линейное. И тут-то в повествование вторгаются глаголы совершенного вида, обозначающие законченное действие. Единожды двинувшись с места, время торопится наверстать упущенное: старички-помещики умерли, домик опустел, крестьяне разбежались.

В «Тарасе Бульбе» мотив круга реализован иначе. Это уже не хронотоп, а принцип организации системы персонажей.
Коллективный герой повести — братство запорожских казаков, объединенное идеей защиты отчизны и православной веры. «Вот в какое время подали мы руку на братство, — говорит Тарас. — Вот на чем стоит наше товарищество. Нет уз святее товарищества…»
Круг идиллии, согласно природе жанра, занимал оборонительную позицию. Но круг героического эпоса атакует.
Часто отмечают, что «Тарас Бульба» противопоставлен истории о ссоре двух Иванов: ничтожные Иваны — потомки героических запорожцев. Всё выродилось, опошлилось, и ржавое ружье (послужившее яблоком раздора) проветривается на заборе вместе с неношеным «синим козацким бешметом». А вот то ли дело — были люди в наше время! Школьная трактовка «Тараса Бульбы» преподносит его как утверждение патриотической идеи.
Но, как и в предыдущей повести, всё не так просто, иначе не был бы Гоголь реалистом. В «Старосветских помещиках» великое (любовь) соседствовало с ничтожным. Так же омрачена патриотическая идея в «Тарасе Бульбе» — уж не говоря о том, что пафосу «национально-освободительной борьбы», на что напирают все комментаторы повести, сопутствуют менее высокие мотивы: «пора бы погулять запорожцам» — и: «решились идти прямо на город Дубно, где, носились слухи, было много казны и богатых обывателей». (И старший современник Гоголя, «отец исторической романистики» Вальтер Скотт в одном из своих романов, посвященных бесконечным англо-шотландским войнам, делал то же наблюдение: «уважение к религиозным установлениям вскоре уступало место национальной вражде, подкрепленной пристрастием к грабежу».)
Козаки Гоголя жаждут прихода такого времени, «чтобы по всему свету разошлась и везде была бы одна святая вера, и все, сколько ни есть бусурменов, все бы сделались христианами!» А в стремлении к своей цели они не просто воинственны — они воинственны агрессивно, нетерпимы, жестоки (как, спору нет, и их противники).
Через всю повесть проходит тема преследования людей другого круга — «жидов», «ляхов». Когда в ответ на вопрос Тараса, много ли в городе «наших», еврей Янкель отзывается: «Наших там много: Ицка, Рахум, Самуйло, Хайвалох, еврей-арендатор…» — Тарас приходит в неподдельное негодование: «Что ты мне тычешь свое жидовское племя!»
А когда Бульба в кругу товарищей провозглашает тост «за всех христиан, какие живут на свете!» — при этом совершенно очевидно, что поляки-католики, с которыми Сечь ведет непримиримую войну, таковыми по определению не считаются.
Советская идеология, как, впрочем, и любая идеология, охотно множившая и подменявшая понятия, разделяла «хороший» интернационализм и «плохой» космополитизм по тому же простому принципу. Единство людей хорошо, когда оно практикуется в своем кругу; попытки распространить его на внешнюю среду изначально плохи, ибо тут же объявляются «непатриотичными», а то и вовсе изменническими. Роковым разделом является идеологическая либо государственная граница.
«Знаю, подло завелось теперь на земле нашей <…>; свой своего продает, как продают бездушную тварь на торговом рынке…», — негодует Тарас. И здесь то же самое: осуждается не грех как таковой, а разрушение единства внутреннего круга — «свой своего».
Что уж говорить о финале повести, где «святой верой» и христианством даже близко не пахнет:
Такое положение вещей изначально заряжает повесть Гоголя глубоким внутренним конфликтом, ибо герои воспринимают себя в качестве ревнителей христианской идеи, т. е. идеи любви, терпимости и милосердия. Именно с этой стороны и оказывается уязвимым круг запорожского братства.
Как и в «Старосветских помещиках», разрыв происходит «изнутри»: Андрий, более впечатлительный, чем его отец и брат, потрясенный страданиями осажденных и любимой им девушки, жертвует любви товариществом и верностью — а им, в свою очередь, жертвуют кровной связью, родительской любовью: Тарас убивает своего сына как изменника.
Характерно, что в литературоведческих интерпретациях советской эпохи это убийство решительно оправдывалось — и оправдание его приписывалось также автору: Тарас = Гоголь. Вот типичное высказывание: «Хотя предательство выросло не на почве равнодушия, голого расчета, это не снимает с Андрия вины, даже не смягчает ее. Гибнет не человек, а подлая собака».
Тут опущено одно-единственное маленькое словечко, а оно многое меняет. «Пропал бесславно, как подлая собака», — с горечью говорит Тарас, глядя на мертвого сына.
Такое же передергивание совершалось и с противоположных, осуждающих позиций, когда критики (уже постсоветские) заявляли, будто повесть Гоголя насыщена «неистовым русским национализмом и обострившейся враждой к ляхам-католикам».
Бедный Гоголь. Так ли, сяк ли, а лепят из него то древнеримского Брута (Луция Юния, казнившего своих сыновей-заговорщиков), то великодержавного шовиниста. Впрочем, критиков не то чтоб трудно понять: конъюнктура, сэр!
В «Тарасе Бульбе» много смертей. Но не они сами по себе трагичны — ни ужасная гибель Андрия, ни героическая и мученическая смерть его брата и отца.
Трагично непримиримое противостояние равновеликих идей; трагичен выбор, перед которым оказываются люди и который невозможно совершить без уничтожения некой абсолютной ценности. Дамблдоровская дилемма «между легким и правильным» и рядом не стояла, потому что нет в «Тарасе Бульбе» выбора ни легкого, ни — что еще страшнее — правильного. Мир, в котором любовь и сострадание могут быть реализованы только через предательство, а справедливость — только через сыноубийство и геноцид, — это мир, возможно, великолепный в замысле, но искаженный в его реализации.

«Вий» в миргородском цикле на первый взгляд выглядит приблудившимся из «Вечеров…» — словно автор не успел включить его в первую свою книжку и ничтоже сумняшеся отправил во вторую. Однако универсум этой повести, в отличие от диканьского, дисгармоничен и нестабилен.
Герой «Вия» как бы включен в два мира сразу: дневной всецело принадлежит низменной житейской прозе; ночной — мир страшной и ослепительной легенды. Сами имена героев-семинаристов звучат диссонансом, диковатым сочетанием победных римских труб с деревенской гармошкой: философ Хома Брут (простонародная форма имени Фома + прославленный тираноубийца), ритор Тиберий Горобець (имя императора + укр. «воробей»); сюда же — «богослов Халява». Это тоже знак надлома.
Мотив круга здесь реализован непосредственно в сюжете и принимает на себя главное его напряжение: ночью в церкви Хома Брут читает псалмы у гроба ведьмы-панночки.
Кульминация повести — попытки темных сил прорвать магическую защиту. Но и в этом случае они остаются безрезультатными, пока не происходит встречное движение изнутри, всего лишь намек на капитуляцию. Хома не в силах совладать с собственным любопытством, хотя понимает его пагубность (Д.С.Лихачев отмечал, что если святые в иконографии чаще всего изображались анфас, то Иуда и бесы повернуты в профиль к зрителю — именно ради предотвращения визуального контакта):
Согласно догмату о свободе воли, демонические силы не могут завладеть человеком, не получив на то его внутреннего согласия: только оно и разрывает круг. В этом смысле поддавшийся искушению Хома — сам свой собственный убийца. Нечистые духи даже не успели прикоснуться к нему: «вылетел дух из него от страха».
И в финале рассказчик подтверждает:
Такая «удвоенная» развязка (после ужасной смерти героя — комичные рассуждения про верный способ нейтрализации ведьм) отвечает общему пафосу двойственности бытового и волшебного в «Вие».
Сюжет всех трех повестей, таким образом, строится на мотиве разрыва круга, которым обозначают свою сферу автономности и полновластия частные жанры: идиллия, героический эпос, волшебная сказка. Барьер не выдерживает, и в жанр вторгаются, разрушая его, не свойственные ему проблемные повороты, ставящие под сомнение его «родные», постулированные по умолчанию аксиоматические ценности. В классической идиллии в принципе не мог бы возникнуть вопрос об осмысленности чисто частного существования, как в классическом эпосе — вопрос о цене верности и героизма; а классическая волшебная сказка не должна завершаться гибелью протагониста («Колобок» не в счет!).
Один из литературоведов (И.А.Есаулов) видел в «Миргороде» мифопоэтическую «модель деградирующего в своем развитии мира». В «Старосветских помещиках» представлен (через призму незлой авторской иронии) золотой век; в «Тарасе Бульбе», где есть место для вражды и убийства, — серебряный век; в «Вие», где герой имеет врага в себе самом, — медный век. И, наконец, четвертая повесть — век железный.

В «Повести о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» происходит нечто неожиданное.
Перед нами опять замкнутый на себя хронотоп: на сей раз это мир бытовой повести, обладающий собственным, тщательно прописанным пространством и собственным летоисчислением, которое заявлено с первых же строк, с панегирика иван-иванычевой бекеше:
Очевидно, дата исторического путешествия Агафии Федосеевны используется как точка отсчета вместо Рождества Христова: «до» и «после»; Киев для миргородцев куда более важен (и, во всяком случае, более известен), чем какой-то там Вифлеем. А мимоходом отпущенное замечание про откушенное ухо добавляет и новые исторические вехи. И какая неподражаемая интонация: с одной стороны — памятное событие, а с другой — как бы и вполне нормальное: ну откусили ухо и откусили — дело житейское…
Позиция повествователя двоится — простодушные восторги рассказчика, видящего Миргород прямо раем земным, ничуть не скрывают авторской насмешки:
Здесь возникают, во-первых, превращенные мотивы «Старосветских помещиков» (обогатившись гоголевским сарказмом), во-вторых — в ретроспективе — совсем уже травестированные пейзажи «Вечеров…», где самые вдохновенные страницы были посвящены описанию Днепра, по чьим берегам «толпятся» прибрежные леса с полевыми цветами, не в силах наглядеться на его светлые воды.
Лужа как бы задает масштаб мира четвертой повести; а где лужа, там и свиньи, — и свинья действительно скоро появляется, чтобы похитить донос Ивана Никифоровича на Ивана Ивановича. Впрочем, и к двуногому населению города вполне можно применить определение Городничего из «Ревизора»: «свиные рыла вместо лиц».
И, конечно, как не вспомнить снова «Тараса Бульбу». Там бьются за веру, за честь и свободу — здесь собачатся из-за бурой свиньи и ломаного ружья. Там из-за любви идут на смерть и предательство — здесь сожительствуют с бабами, «похожими на кадушки».
Живут миргородцы точно на другой планете, и отзвуки внешних событий доходят до них лишь в виде мифа, внушающего подозрение, будто реален только Миргород, а за его пределами — пространство фикций. Поговаривают, будто три короля объявили войну «нашему царю», чтобы заставить его принять турецкую веру. В этой форме до Миргорода дошли слухи о войне с Францией, Пруссией и Швецией.
И…
Бытовой повести удается то, что не удалось ни идиллии, ни эпосу, ни даже сказке. Она сохраняет эту свою обособленность благодаря полнейшему, ничем непоколебимому равнодушию. Помните эпический — с цицероновскими периодами — донос Ивана Ивановича?
Здесь бесподобно всё: от стиля международного ультиматума до легкости, с которой обзывалка превращается в преступное посягновение на устои державы («посрамление чина»). Неизменно прекрасна и логика: «не-гусачество» Ивана доказывается через его дворянское происхождение (а дворянство — через церковную запись о дне рождения и крещении). Как если бы герой вполне мог быть гусаком, не будь он дворянином.
И спустя два года после ссоры Иванов происходит великое событие: городничий дает ассамблею, на которой предпринята безуспешная попытка помирить бывших приятелей.
…А теперь прибавьте эти «два года» к дате доноса, указанной выше.
В самые трагические дни войны 1812 года обыватели поглощены перипетиями дурацкой ссоры. Не существует ни России, ни Наполеона — весь мир города Миргорода заключен в пределах провинциальной дырки от бублика.
И именно этот мир не несет в себе никакого нравственного оправдания: в нем нет ничего живого, осмысленного, значительного. Нет места конфликту ценностей, потому что нет самих ценностей: есть мертвый застой, гниение.
Время уже не просто замыкается в кольцо, как это было в «Старосветских помещиках», а вообще как бы истаивает: «С этого дня палата извещала, что дело решится завтра, на протяжении десяти лет».
Спустя долгие годы рассказчик — проездом в здешних краях — видит, как догнивает этот закупоренный мирок, по-прежнему сохраняя статус-кво. Образ повествователя к этому моменту выскальзывает из-под личины наивного миргородского мещанина, теряет комические краски и сближается с образом автора: «Скучно на этом свете, господа!»

И вот наконец дошло до красивого слова «эмерджентность». В теории систем — наличие у системы свойств, не присущих ее компонентам по отдельности.
И в литературе целое — в данном случае цикл — так же не исчерпывается суммой своих частей. «Миргород» — демонстрация принципиальной обреченности любой утопии. Она рано или поздно ассимилируется внешним миром, предпосылки к чему заключаются в людях, ее населяющих. Утопия уязвима изнутри больше, чем извне, — осуществляется ли прорыв из-за страха перед переменами («Старосветские помещики»), из-за стремления к выходу либо захвату «внешнего» пространства («Тарас Бульба») или просто благодаря слабодушию героя («Вий»).
Последнюю повесть цикла населяют мертвые души: в этом случае импульса к ассимиляции нет. И здесь утопия застывает, коллапсирует — и… превращается в антиутопию.
Позже Гоголь попытался найти выход в воскрешении «мертвых душ», но судьба его замысла общеизвестна. Если бы и удалось ему воскресить чичиковых и плюшкиных, то участь того прекрасного нового мира, который им предстояло создать, выглядела более чем сомнительной в свете логики «Миргорода». Очевидно, к моменту завершения работы над вторым томом Гоголь уже отчетливо это чувствовал, что могло послужить одной из причин уничтожения уже написанного текста.

#хроники_пельменя #длиннопост
Ну что ж. Ровно месяц назад, 28 июня, мелкое кисё спасли из "девятки" и нарекли Пельменем, а на следующий день - увезли в Казань, жить долго и счастливо. Кто бы мог подумать, сколько едрических приключений ожидает за этот месяц котига и его хозяина.


Всё началось с того, что вечером 2 июля малявке дали попробовать новый влажный корм. Малявка съела его с аппетитом, но на следующий день, пардон, словила понос. Не вопрос, такое бывает у котят, ЖКТ в этом возрасте слабенький.

#15_лет_шерлока #шерлок #кино #сериалы #актеры_шерлока #длиннопост

К пятнадцатилетию «Шерлока». Портреты актеров. Глава 1. Фонвизин с берегов Темзы

В русском литературном фольклоре вот уже более двух столетий живет фраза, якобы произнесенная в адрес Дениса Фонвизина князем Григорием Потемкиным: «Умри теперь, Денис, или хоть больше ничего уже не пиши: имя твое бессмертно будет по этой одной пьесе». И хотя исследователи полагают, что Потемкин, скорее всего, этого не говорил, эти слова отлично подходят как Фонвизину, оставшемуся в истории благодаря пьесе «Недоросль», так и герою моего сегодняшнего рассказа.

19 июля 1976 года в Лондоне, в семье английских актеров второй лиги Ванды Вентхам и Тимоти Карлтона родился сын, которого назвали Бенедикт Тимоти Карлтон Камбербэтч.

#мысли #реал #длиннопост

Второй пост. Более ответственный.

Думаю, логично начать с того, чтобы как-то представиться, а не довольствоваться этими бездушными строчками анкеты.
Так вот, блогов я сроду никогда не вела, равно как инст, тиктоков и прочей фигни, где принято демонстрировать свою жизнь. В основном моя жизнь на социальных площадках сводится к поглощению интересующей информации и новостей и периодическом молчаливом выкидывании в бескрайние просторы какого-то своего контента. Я тот чувак, который молча сидит в углу, наблюдает и выдаёт что-нибудь раз в год. Но вот, похоже, в лесу то ли что-то особо крупное сдохло, то ли поселилось.

Чтобы вы понимали, может ли вам моя страница быть хоть как-то интересна или её следует сразу кинуть в ЧС или ещё куда. По профессии я редактор. В смысле, я реально вот этому всему училась пять лет. И нет, речь не об орфографии с пунктуацией (это основная работа корректора и слегка другая специфика, хотя это редактор тоже может), а о работе непосредственно с книгой - её идеей, логикой текста, его выразительностью, помощью автору и продумыванием оформления самой физической книги (боже, какие идеалисты нас учили, учитывая, что нынче порой можно увидеть в магазинах...). Но редактирую я только переводы манги в качестве хобби и собственную писанину. К сожалению, в процессе обучения выяснилось, что в моём городе всё очень плохо с издательствами (откровенно говоря, с ними и в стране не так чтобы фонтан, и вряд ли со времён учёбы многое изменилось) и работать по специальности сложно (дело было до ковида, и удалёнка в этой отрасли существовала примерно никак).

Таким образом, работать я стала художником. Полагаю, сейчас кто-то мог провалиться в смысловую яму. Рисовательные кружки со всяческими конкурсами присутствовали в моей жизни с младых ногтей. Мне так и говорили: "Иди в архитектурный". Кто мне на него денег даст? - хотелось спросить мне в ответ, но я лопотала что-то про то, что рисование - это просто для удовольствия. Ну так вот, первый планшет графический я купила как раз где-то в конце школы. И калякала себе потихоньку. А работать после универа я пошла копирайтером.
Это был ужас и кошмар. Во-первых, нужно было писать тексты, которые нужны не людям, а поисковикам для ранжирования (дело было до маркетплейсов и царили интернет-магазины). Во-вторых, приходилось писать десятки текстов на одну или очень схожие темы, иной раз просто переписывать их другими словами (про котлы отопления я исписала статей суммарно знаков так на 100к). И вы не представляете, насколько это угнетает. То есть, если ты реально любишь работать со Словом, то такая работа - это сущее издевательство. Ну, или для мазохистов.

Так я страдала года три, копя денюжку, параллельно подтягивая навыки рисования в диджитале и твёрдо намереваясь перейти куда-то в геймдев, книжную иллюстрацию или что-то около того. Прелесть геймдева и вообще цифровой иллюстрации, кстати, была ещё и в том, что уже в те времена там была распространена удалёнка.
Так вот. У меня получилось. Как-то. Для начала я прошла курс у одного Вани (кто знает - тот знает). (В те времена таких курсов вообще было раз-два-и-всё.) Это был курс не прям для новичков, а для тех, кто уже как-то базово умел рисовать на планшете. И это здорово мне помогло. Так что если у вас будет дилемма - брать какой-то курс или нет - берите. Могу рассказать об этом опыте подробнее, если кому интересно. В общем, потихоньку-помаленьку навык стал расти, стали появляться заказы сперва разовые, потом появились постоянные заказчики. Рисовала всякое (но без треша, в этом вопросе я принципиальная какая-то), как-то раз даже тарелочку. В смысле, картинку для печати на тарелках. Но сейчас основная моя специализация - это концепт-арт и непосредственно арт для игр (персонажи, фоны). Хотя с большим удовольствием рисую книжное, но тут как-то реже получается. Кому интересно, может посетить мою страницу на Артстейшене (ссылка есть где-то в анкете), там в основном то, что для себя рисовалось (рабочее не всегда можно выкладывать сразу), тут я только связанное с книгами выкладываю.

Ну и, конечно же, на досуге я графоманю. Пишу и фанфики, и своё. Я всё же никак не могу жить без работы с текстом. Вот вообще никак. Хотя могла бы тратить это время на улучшение художественного скилла (так мне порой твердит внутренний кто-то явно противный). Мне сложившаяся ситуация кажется изрядно ироничной. Ведь изначально я собиралась делать книги, а на досуге баловаться рисованием. Но вышло ровно наоборот. Я, собственно, довольна получившимся раскладом (но если кто-то свалится с неба и предложит мне работу редактором в направлении художественной литературы, то раздумывать я не буду).

Соответственно, писать в блоге я, видимо, буду про что-то такое (но не факт). Но, думаю, вы уже можете прикинуть, интересно вам это будет или нет. Благодарю, что прочитали сей опус. Если у кого-то вдруг есть какие-то вопросы про сей опыт - велкам, могу что-нибудь подсветить.
Интересно, как другие люди разрешают подобные дилеммы: когда образование одно, интересы другие, а работа вообще про что-то третье.

ПС. Похоже, я излишне ответственно подошла ко второму посту. Ужасно волнуюсь.

#книги #история #мода #длиннопост
Частично использованы материалы книги: Р.М.Кирсанова. Розовая ксандрейка и драдедамовый платок: Костюм — вещь и образ в русской литературе XIX века.
Общеизвестные элементы костюма (шубы, сарафаны, цилиндры и т. п.) не упоминаю.

МУЖСКАЯ ОДЕЖДА
Галстук — даже название (Halstuch) указывает на происхождение от шейного платка, чем он ранее и являлся, исполняя некоторую «утеплительную» функцию: Чичиков разматывает с шеи «шерстяную, радужных цветов косынку». Иногда носили даже два галстука, один поверх другого.
В консервативной мужской моде галстук был одним из немногих доступных средств самовыражения. Не случайно Печорин саркастически отмечает усилия Грушницкого:

#реал #кожевенное_ремесло #очумелые_ручки #длиннопост

Selmek
_Bonnie_Blue_

Итак, как некоторые просили, рассказываю об используемых инструментах и химии. Будет очень много фотографий с описаниями. Я не стала разбивать инструмент на этапы работы, т.к. мне лень, извините :)

Начнем с пробойников. Их у меня два типа: для прошивки и для пробития круглых отверстий.
Для прошивки, с свою очередь, у меня 3 набора.

Ромбовидные (японские). Я ими пользовалась в самом начале. Сейчас лежат без дела.