Хогвартс-1991: поколение некст (джен)

— Годрик… Ну зачем ты так сурово. Это же все-таки женщина…

— Согласен, брат, что-то ты слишком жестко с ней. А главное, кого теперь деканом?

— Ну, не сдержался! — рыкнул Годрик. — Вас бы на мое место!

— Поговори с ней… Успокой, хоть немного. Что тебе толку, если она останется в Мунго?

— Ровена, ты кого угодно уговоришь…

— Можно подумать, ты сам против.

— Да нет, я… Ладно, я пошел.

* * *

Когда Минерва МакГонагалл опустила на свою гордую голову знаменитую диадему, она и подумать не могла, чем это закончится. Однако ее выдержки хватило, чтобы послать за директором. Бедная женщина еще надеялась, что Дамблдор ее спасет, но…

Он бы и рад был, да прикоснуться к украшению так и не смог, как не смог снять его с помощью самых различных чар. К его чести, перепробовал он все, что знал. Разум Минервы тоже оказался недоступен даже для такого опытного легилимента как директор Хогвартса. Ему осталось только наблюдать за одной стороной диалога (МакГонагалл отвечала вслух), угадывая реплики другого собеседника, а заодно и его личность. Так что уже спустя десяток минут он понял, что через диадему с его заместителем решил побеседовать кто-то из основателей, скорее всего, сам Годрик Гриффиндор. Дамблдор не на шутку напрягся… Но вскоре Минерву вроде немного отпустило, хотя диадема по-прежнему не позволяла до нее дотронуться.

* * *

— Минерва, я должен признать, что был слишком резок…

Та только всхлипнула в ответ, но Годрик продолжил:

— Вам необходимо хорошо отдохнуть. Подлечить нервы. Запишите состав, вряд ли современным целителям он известен. Готовы записывать? Давай, Сэл.

МакГонагалл послушно склонилась над столом. Дамблдор, угадав ее потребности, быстро подсунул ей под руку все необходимое, и из-под пера побежали быстрые строчки. Директор — один из немногих счастливцев, который читал подлинники рукописей всех основателей — невольно вздрогнул: он узнал этот почерк. По спине старого волшебника прошел холодок…

* * *

— Умница, Минерва. Отдохнете и съездите на учебу… Где у вас хорошо учат преподавателей? Обязательно надо, это очень важно для вас. И для нашего факультета. Я надеюсь, что когда вы вернетесь, я смогу вами гордиться, Минерва.

— Я… я буду… хорошей кошкой, сэр Годрик… Я научусь правильно присматривать за котятами… Я… клянусь вам!

На миг стройную фигурку охватило серебристое сияние.

Дамблдор бросил срочный вызов Гиппократу Сметвику.

Подхватив оседающую коллегу и направив ее в ближайшее кресло, он выждал минуту-другую и снова взмахнул палочкой:

— Легилименс.

— А ты куда лезешь, интриган бородатый? — рявкнул в голове раздраженный мужской голос.

«Я же не трогал диадему», — была последняя мысль директора…

А потом ему пришлось держать ответ, да если бы только перед одним Годриком.

* * *

Вызванные из Мунго целители в полном ошеломлении внимали… Самый молодой парнишка даже записывал. Да, директор тоже говорил вслух, громко и четко. И рассказал он столько интересного… Постепенно приходящая в себя Минерва широко открыла глаза и тоже вся превратилась в слух.

Вскоре целители вызвали еще пару коллег, предупредив, чтобы те не входили в комнату, пока они не выйдут сами. На большее их адекватности не хватило. Даже на несчастную профессора трансфигурации, после откровенностей обожаемого директора молчаливо стекавшую в кресле все ниже и ниже. Хотя, если судить по ее виду, бывшего профессора.

Через час глубоко потрясенные целители и пришедший в себя директор (или тоже — бывший директор?) наблюдали… друг друга. Пару минут тишина в воздухе казалась им почти осязаемой.

— Обли…

— Я т-тебе дам! — рявкнул Годрик так, что директор подскочил на месте, едва не прикусив собственный язык.

— Пиши прошение об отставке. Тебе-то уж точно пора… на покой.

— Кстати, в этом случае вы проживете лет на сорок дольше, — добавила Ровена.

— Хотя лично я против, — отрезала Хельга.

— Но… все-таки, где вы? И кто брат сэра Годрика? В летописях нет ничего подобного, или я действительно схожу с ума.

— Я брат. Салазар Слизерин, — холодный и спокойный голос стал для Альбуса Дамблдора последней каплей…

— В Мунго — значит, в Мунго, — пожал плечами старик.

— Да вы не переживайте, директор…

— Как не переживать? А на кого Школу оставить?!

Зря он думал, что это была последняя капля. Наверное, он действительно сходит с ума. Годрик с Салазаром потребовали… Тома. И оказались в курсе того, где он находится, в очередной раз посрамив Великого Светлого. Хотя, если с Томом поговорят так, как с ним…

Когда полный удивления Квиррелл, минуя санитаров, пришел по зову директора в кабинет его заместителя, то едва успел заметить движение рук волшебника и ничего не успел ему противопоставить. Чалма, самостоятельно размотавшись, улетела в угол. Незнакомая тяжесть слегка сдавила виски…

Почти невменяемые целители, слегка вменяемый директор и совершенно пофигистичная Минерва наблюдали, как профессор краснеет… затылком. А уж когда он начал отвечать… Дамблдор вздохнул с облегчением, поняв, что ему еще мало досталось. Молоденький санитар на автомате продолжал вести записи… Сделать глаза еще больше не позволяла физиология.

Через полчаса взмокший Квиррелл просто упал, но на помощь к нему никто не успел: бедняга тут же испустил дух. Целители автоматически вытащили тело и так же автоматически вернулись.

У кабинета замдиректора, несмотря на подозрительный запах, точнее, всем знакомую вонь, начал понемногу собираться народ… И одними из первых были, конечно, члены комиссии от Попечительского Совета. Правда, не все: Люциус Малфой и еще двое ответственных лиц, в том числе господин Панин, обнаружили странный коридор, едва прикрытый каким-то непонятным заклинанием…

* * *

— Ну что, коллеги?

— Увы… это непоправимо.

— Как жаль.

— Салазар… Прими мои соболезнования…

— И мои…

— И это последний потомок… Знал бы я, внучка еще до колыбели бы не донесли, — горько и зло прошипел лорд Слизерин.

Темная тень металась по кабинету, чудом избегая столкновения с присутствующими живыми. Пару раз она… то есть, он… или оно? сделало попытку побиться головой об стенку, но, ясное дело, безуспешно.

— Раньше надо было башкой-то. В кого только вырос таким дебилом… — раздался прямо в воздухе ворчливо-злой холодный голос.

Он же продолжил речь странными незнакомыми словами, словно пел или читал стихи. Через пару минут Тень медленно истаяла, не оставив ни следа.

Целители вздрогнули. Странным образом услышанное привело их почти что в адекватное состояние. По лицу директора текли… слезы.

— Том… Я… я виноват, Том…

* * *

— Ну надо же… Не ожидала!

— Альбус! Альбус!

— Что… Что еще вы хотите от старика?..

— Альбус, не надо брать на себя все, что происходит в этом мире. Это слишком самонадеянно. И вредно, как ты теперь понимаешь, не только для одного-двух… Ты виноват во многом, но не во всем. Когда ты поймешь это… Возвращайся. Бери историю магии. Ты, проживший так много, осознай все прожитое. Ты как никто другой сможешь преподать важнейший предмет так, как должно.

— Мы надеемся на тебя, Альбус…

Директор судорожно вздохнул, и на его лице, ставшем было полупрозрачным, снова появились краски.

Сметвик подошел к нему, протянув чашку:

— Выпейте, Альбус. Это успокоительное. Выпейте и пройдемте. Нам всем не повредит… немного подлечиться. Собирайтесь, Минерва, — скомандовал он.

Через некоторое время собравшаяся возле кабинета и старательно прислушивающаяся толпа наблюдала, как целители, стоявшие у входа, подхватывают сначала своих собратьев, а за ними и довольно странно выглядящих директора и его заместителя…

На время Хогвартс стал плацдармом для самых невероятных мнений, сплетен, слухов и пересудов. Назвать это умозаключениями не повернулся бы язык, впрочем, таковые все же были у немногих личностей, которые, правда, предпочитали держать языки за зубами.

* * *

— Фините Инкантатем, — Люциус взмахнул палочкой.

— Пф! И кого хотели остановить этой ерундой? — поинтересовался глава Попечительского Совета.

— Посмотрим, что дальше, — ответил ему мистер Панин, новый и весьма многообещающий коллега.

— Мистер Нотт, проследите пока за коридором. Если нас не будет больше часа, позовите Макмиллана и Снейпа, — предусмотрительно распорядился лорд.

И они посмотрели…

Щелкнули разом три огромных зубастых пасти. Люциус метнулся было обратно к двери, потянув за собой коллег, но… Русский начал мелодично насвистывать что-то веселенькое, и псина послушно присела. Лорд Малфой потрясенно наблюдал, как наглый русский спокойно подходит к адской псине и ногой подпинывает ее в сторону, открывая скрытый было тушей цербера люк.

— Алохомора! — догадывается произнести Люциус, не желая отдавать приоритет русскому на практически своей собственной территории.

И крышка люка преспокойно откатывается в сторону, после чего мистер Паньков с какими-то странными словами сигает вниз… не оставляя Малфою никаких вариантов, кроме как нырнуть следом. Оставаться наедине с псиной он не собирался.

Виктор Панин не без интереса и эстетического наслаждения наблюдал, как его напарник изображает Лаокоона. Увы, зрелище продолжалось недолго: Люциус вскоре сообразил, что происходит, и расслабился.

— …ять!.. ить… уй! — соприкосновение с каменным полом внизу оказалось весьма чувствительным.

Парой секунд позже Виктор услышал практически свои же слова, но на другом языке…

Шахматную доску они дружно обездвижили. Из коридорчика потянула подозрительная…

— Коллега, как вы думаете, он спит или уже протух? — осведомился у Малфоя напарник.

Тот едва успел шикнуть на него, как тролль медленно заворочался…

— Мы увидели достаточно, сэр? — взметнул волосами Люциус.

— Я тоже так считаю, — ответил Виктор, спешно переходя доску с обездвиженными шахматами. — Кстати…

Они отменили заклятие, и фигурки задрожали от ярости на гигантской доске.

— Не огорчайтесь, сейчас к вам придет новый игрок, — пообещал каменным монстрикам Панин.

Малфой хмыкнул, поспешая наверх.

Когда они выбрались и потребовали было директора, на них обрушилось… то самое английские народное творчество, которое так сложно назвать умозаключениями. Выслушивать такое количество бреда мужчинам еще ни разу в жизни не приходилось, а потому среагировали они не сразу.

— Достаточно. Я. Сказал. Достаточно! — жесткий голос русского в сочетании с ледяным взглядом Малфоя, наконец, подействовали на жаждущих поделиться, м-м-м… скажем так, информацией. Мужчины развернулись и вышли из зала, направившись… а, собственно, куда?

Ответ дали родные детки, как чертики из табакерки, радостно выскочившие из-за первого же поворота и потащившие отцов за собой. Люциус даже шикнуть на Драко не успел, глядя на общение Панина с дочерью и… сыном? Ах да, племянником. Вскоре они уже оказались в той самой Выручай-комнате.

* * *

Беседа с Основателями прошла… Основательно.

После нее школу, всех ее обитателей и заинтересованных лиц ожидали немалые потрясения и пертурбации.

На удивление всей общественности, временно исполняющим обязанности директора был назначен… сенсей Румянцев-старший.

— У такого не забалуешь, — пояснил общую точку зрения Годрик.

Познакомившиеся с кандидатом поближе, маги на удивление быстро принимали его точку зрения…

— Маггл?! Во главе Хогвартса?! Невозможно! — попробовал было возмутиться приглашенный для разбора ситуации заместитель министра.

— Примерьте, — кивнул господин Румянцев на…

— Диадема Ровены? Но как?

— Возьмите и узнаете, — невозмутимо ответил русский, и чиновнику ничего не оставалось…

* * *

— Не более, чем на полгода, сэр Годрик, — торговался с Основателями Иван Румянцев.

— Я сказал: как наладишь дела, так и будешь свободен.

— А если за месяц?

— Флаг тебе… Кажется, так у вас говорится?

— Вы способны проникать в разум на таком уровне?!

— Нам можно, — усмехнулась Хельга. — Живым нельзя.

Ей нравился этот русский. Вполне возможно, у них был общим кто-то из предков. Одно слово — воин. Этот сможет — конечно, не за месяц, но за полгода точно справится.

Попечительский Совет вкупе с сотрудниками Министерства магии сбивались с ног, ища достойных преподавателей в опустевшую Лучшую школу. Остались на своих постах только Филиус Флитвик, Батшеда Бабблинг, Септима Вектор и Помона Спраут.

Маггловедение и все остальные предметы стали преподаваться в режиме семинаров, в том числе выездных. Учащиеся попеременно пребывали то в шоке, то в восторге от увиденного. Самыми популярными экскурсиями стали, конечно, занятия по маггловедению. Амулеты, блокирующие магию, перестали вызывать отвращение по простой причине: с ними можно было ходить в кино.

Вскоре появились приглашенные специалисты.

Дамблдор проходил курс лечения в Мунго, после которого отправлялся на отдых. До начала следующего учебного года. Призрак Бинса перевели в консультанты с отделением привязки к замку и разрешением пользоваться Визжащей хижиной.

Минерва МакГонагалл после завершения курса лечения заодно с деканом Слизерина была направлена на переподготовку по психологии и педагогике. Правда, Снейп не был бы собой, не выторговав у Румянцева и попечителей такого дополнения как алхимия…

На повышение квалификации были отправлены Синистра, Бербидж и Трюк.

Хагрида же новый ВРИО директора обязал просто доучиться и сдать, как минимум, СОВ.

А вот дальше оказалось интереснее…

Отправляющимся на переподготовку были предоставлены разные учебные заведения на выбор… Общий список висел в Главном зале и широко обсуждался не только самыми заинтересованными. В нем значились такие совершенно ранее неизвестные места как: Тибидохс на острове Буяне, НИИЧАВО, Китеж-град, Лукоморская Школа Боевой Магии, Чародейства и Целительства. Радовали глаз знакомые хотя бы по названию Колдовстворец, Кастелобрушу, и на фоне их почти родными выглядели Илверморни, Дурмстранг и Шармбатон…

Но вот только сам выбор, слепой жребий…

— Потому что в сложившейся ситуации нет ничего более разумного, чем Его Величество Случай. Тем более, в стенах Хогвартса, где всем правит Магия, — Румянцев-сенсей процитировал Основателей не без иронии в голосе.

Услышав, что сказал себе под нос Северус Снейп, узнав о предстоящей процедуре, покраснел и тихо крякнул даже портрет Финеаса Найджелуса Блэка. И, надо отметить, даже никому не передал услышанное, хотя вспоминал долго… Собственно, всегда.

_____________________________________________________________________________

Ну, вот и закончились приключения русских детей в Английской школе.

Кто куда попадет? ;)

Автор думает, что мадам Трюк определенно стоит освоить полеты на контрабасе и пылесосе на русалочьей чешуе… А вот остальные…

Какими они вернутся? И все ли вернутся, может быть, кто-то останется?

Но это уже совсем другая сказка, точнее, много других сказок, мои дорогие читатели! ;)