l. Справедливый (гет)

Кэр-Параваль. Зима. Резиденция Белой Колдуньи.

По вечерней холодной улице ехала удивительной красоты голубая карета, увенчанная позолоченными узорами листьев и заправленная двумя белыми лошадьми, которые послушно скакали по снегу рысцой, стуча копытами.

За запотевшим стеклянным окном можно было рассмотреть силуэт девушки лет двадцати, лицо которой было скрыто капюшоном темно-зеленого зимнего плаща. Но если бы всё же удалось разглядеть её лик, то можно было заметить, как красные от мороза и помады пухлые губы нервно выдыхают воздух, а глаза бегают из стороны в сторону, выражая жгучее беспокойство.

— Госпожа, с вами всё хорошо? — осведомилась молодая леди, по-видимому, служанка.

— Нет, Адель, со мной не всё хорошо. Уже два дня идет расправа над вступившими на сторону Нарнии орландскими войсками. И теперь решается судьба моего брата, — тихий рассерженный голос принадлежал не иначе как принцессе Радде.

— Простите, — обиженно пролепетала служанка, решив, что для вопросов не слишком удачное время. Впрочем, как и всегда. Её Высочество всегда странно реагировала на любого рода вопросы.

После еще получаса поездки карета медленно начала сбавлять ход. Лакей, низкорослый мужчина лет сорока, со стуком открыл дверцу и подал руку своей госпоже, чтобы помочь ей выйти. Медленным величественным шагом, подобрав подолы платья, Радда прошествовала к ледяной лестнице, кивнув троллям-швейцарам как бы в благодарность, что они выполняют свою работу, а на деле презрительно искривилась в лице.

— Прошу пройти за мной, — вперемешку с рычанием сказал подошедший с серебристой шерсткой волк.

Он провел орландскую принцессу прямо в тронный зал, туда, где раньше располагалось четыре заветных трона Певенси и теперь еще один, пятый, для Каспиана.

Колдунья вальяжно восседала на троне Питера, в одной руке держа свой волшебный посох, а второй облокачивалась на ледяной подлокотник.

Радда склонилась в почтительном реверансе и, опустив в пол голову, предстала перед Джадис.

— Прошло всего несколько лет моей власти здесь, а уже сколько жертв, не так ли? — произнесла она. — Сколько предателей с вашей стороны?

— Две тысячи воинов, Ваше Величество.

— И сколько из них уже казнено?

— Около шестисот, — принцесса Орландии сама ужаснулась сказанной ей цифре, ведь сама всем этим людям вынесла приговор.

— А как же твой брат? — со сладким наслаждением задала вопрос Колдунья, внимательно изучая эмоции на лице Радды.

— Мы сейчас должны решить это, разве нет? — нервно сглотнув, вопросом на вопрос ответила Радда.

— А как он настроен? Что говорит? Готов ли вступить ко мне на службу?

— Нет, — с минуту подумав, ответила принцесса. В ней боролись два волка, один из которых хотел выслужиться перед Колдуньей и приговорить Эйлерта к смерти, а второй — защитить его и суметь спасти. Однако жажда личной выгоды побеждала.

— Так вот как значит. Что ж, из своего милосердия я даю тебе последний шанс уговорить его, под страхом смерти, перейти на нашу сторону.

— Я все поняла, Ваше Величество. Уже завтра этот вопрос решится.

— Я хочу, чтобы ты решила его сразу по приезде. Ясно? — с небывалой жестокостью сказала Белая Колдунья.

— Всё ясно.

* * *

— Питер, я всё узнала, — к Верховному королю подбежала Кэрол.

— Воу, ты управилась всего лишь за час. Я полагал, дольше мне придется в карауле стоять, — улыбнулся он.

— Ты же знаешь, как я оперативно всё делаю. В общем, слушай, я похитила тут карту всего дворца, в том числе его окрестностей. Долина троллей находится к северо-западу от замка.

— Если часов в шесть утра выйдем, то, я думаю, через сутки сможем дойти до нее. Как считаешь?

— Думаю, что нам придется задержаться здесь подольше, — туманно произнесла Созвездие мести.

— Это еще почему?

— Потому что через два часа должно состояться ночное заседание по поводу судьбы принца Эйлерта. Питер, я уверена, что ничего хорошего для него там не решится.

— Он отказался встать на сторону Колдуньи… — сообразил Питер.

— Именно. Единственный, кто вступил на сторону Нарнии в битве, с малой частью войска.

— Нам нужно пробрался на это заседание, — твердо решил Великолепный король, отведя взгляд в сторону. — Где оно будет?

— В главном тронном зале, в центральной части дворца. Но мне кажется, что на самом заседании не стоит делать ничего, потому что мы вдвоем не справимся с кучей воинов. Нам нужно узнать, куда отведут Эйлерта перед казнью, а оттуда его выручить.

— Что ж, тогда так и сделаем, — решил Питер. Не могли они оставить Эйлерта в беде. — Слушай, а ты сможешь немного видоизменить наш облик?

— Я не могу, Питер, а если бы и могла — не стала, — с сожалением ответила Кэрол.

— Почему?

— Ты забыл, что я говорила о своей магии? Я не владею ей в полной мере и без особой нужды её не использую. Так что нет, даже если бы вдруг… Но таких сил у меня нет.

— Ну, если ты хотя бы попыталась… — начал было уговаривать Питер, но встретил гневный и в то же время испуганный взгляд. — Может, сможешь использовать огонь, чтобы выручить Эйлерта?

— Да как ты не понимаешь, что я тебя не хочу калечить?! Всё, я сказала нет. Лучше подумай, как нам пробраться туда

— Ладно, кажется, я на карте видел балкон у зала…

* * *

Заседание складывалось из сорока человек. Все они были лордами, графами и просто высокопоставленными особами, играющими не последнюю роль во дворе. Правда, большинство из них являлось ставленниками самой Радды, а не её отца, короля Ханса. Все те давно вступили на сторону Эйлерта, а значит — подверглись казни. Лишь четверть осталась на своих постах.

Судьей выступила сама орландская принцесса, сосредоточившая в своих руках куда больше самодержавной власти, чем было у её предков. А всё благодаря её покровительнице — Колдунье.

— Всех прошу оставаться на местах, не стоит вставать, — громко, прорезав тишину зала, сказала Радда, вся в черном блестящем одеянии с крупным декольте, открывающем верх груди. Оно великолепно смотрелось на ней, и Питер, стоявший за стенкой на террасе, нервно сглотнул, вспоминая о том, что это красивая, но ужасно черствая душой дама была в него влюблена.

За дверями послышались шаги трех человек, и через минуту перед сорока присяжными предстали два стражника, придерживающих за предплечья замученного долгим голодным сидением в темнице и самой мягкой тяжести пытками Эйлерта.

Он стоял с расцарапанным лицом, в наручниках, но не ронявший гордого, вызывающего вида, даже с примесью некоторой доли детской смышленности.

— Вот если все останемся живы, посватаю его за Люси, — улыбнулся Питер, шепотом произнеся эти слова Кэрол.

— По-моему, Лу будет не особо против, — подтвердила Кэрол. — Но странно слышать это от тебя.

Тем временем Радда выразила сомнение одним выражением своего лица. Но отступать было некуда.

— Принц Эйлерт орландский, признаете ли вы себя виновным в предательстве своей родины и своей семьи?

— Нет, не признаю, — незамедлительно последовал ответ.

— Значит, вы не собираетесь присягать нашей повелительнице?

— Я не собираюсь выслуживаться какой-то обезумевшей ходячей сосульке, которая возомнила из себя законную королеву, — сказал Эйлерт, обычно спокойный и стоящий в стороне.

— То есть, предателем вы себя не признаете?

— По себе людей не судят.

— Неужели? Не вы ли подбивали народ на бунты, в открытой битве выступили против Орландии, встали на сторону нашего врага? — вызывающе спросила Радда.

— Не вы ли, принцесса, нарушили вечный мир и союз с Нарнией, отказались от своих обязанностей и предали нашего друга? — парировал Эйлерт.

— Хватит! Заседание окончено! — как всегда, от вопросов распсиховалась Радда. — Оставьте меня с ним наедине!

Все стремительно вышли из зала, предоставляя возможность двум представителям королевской фамилии поговорить с глазу на глаз.

— Как ты не понимаешь, что я стараюсь тебя спасти?! — закричала Радда, когда все ушли. — Как ты не понимаешь, что если ты признаешь свою вину и отдашь присягу Колдунье, то ты будешь жить и править со мной?

— Я не нуждаюсь в спасении предательницы. У нас всегда с тобой были не лучшие отношения, но я бы никогда не подумал, что ты способна на такую низость, на такую черствость. Как ты опустилась до такого?

— У Нарнии был шанс стать нашей союзницей, как и у Певенси — выжить. Я умоляла отца сосватать меня за Питера, но куда там?

— Стой… Так ты знала, что Колдунья здесь и готовится напасть?..

— Ну разумеется знала! Буше моя дорогая подруга, её брат, тархистанский царевич, чуть было не женился на Джадис после того, как они проиграли в битве у Одиноких островов. Но я любила Питера, любила!

— Но он предпочёл тебе ту, что предала Колдунью, то есть Кэрол, так?..

Кэрол сжала руку в кулак от злости и ревности. Да, они с Питером уже не вместе, но не значит, что теперь эта обнаглевшая дама должна высказываться о ней в таком тоне.

— Именно. Я хотела сделать так, чтобы они присягли Колдунье, и она бы позволила нам с ним жить вместе. Но отец отказался от этой идеи, за что поплатился.

— Поплатился?.. Радда, он умер не от сердечного приступа, ведь так?

Принцесса промолчала и смерила брата красноречивым взглядом.

— Ты отравила его?! Ты убила собственного отца?! Ты подлая, Радда, подлая!

— Не кричи на меня так! Тебя всё еще можно спасти… Пожалуйста, не заставляй меня тебя убивать.

— Нет, Радда! Я не такой, как ты. Я лучше умру завтра, чем проживу сто лет, пресмыкаясь перед Колдуньей!

— Да будет так, — с некоторой скорбью и разочарованием ответила принцесса. Уж сильно не хотелось ей лишаться последнего члена своей семьи.

— Так что вы решили, королева? — со страхом спросил один из присяжных после того, как зал снова стал полным.

— С тяжелым сердцем я обвиняю принца Эйлерта в измене и приговариваю к смерти путем повешанья завтра на главной площади в назидание всем, что будет за предательство и как напоминание о том, что знатность рода не имеет значения, — Радда пустила одну скупую, но искреннюю слезу.

* * *

— И что будем с этим делать? — поинтересовалась Кэрол у Питера, когда они подошли к реке, чтобы умыться и успокоиться.

— Нельзя просто спасать Эйлерта, это ничего не даст, — задумался Верховный король. — Нам нужно показать всем, кто сейчас стоит у власти и кто такая Радда в принципе. Она убила их короля, и этим всё сказано.

— И как это сделать?

— Знаешь, прямо перед тем как вернуться в Нарнию, мы с Эдмундом провернули одну авантюру. Там была академия, которая тайно отправляла на фронт войны своих учеников, которые даже не успевали встать на ноги… Мы просто показали всем, кто они такие, и дальше общество само восстало.

— Питер, народ Орландии любит монархов Нарнии. Я слушала, что здесь говорят. Радда обложила всех крупными налогами, люди не готовились к зиме, они не могут как следует даже пропитаться. Ты прав, они сами всё сделают. Просто они напуганы, их лидер схвачен.

— Как бы я хотел, чтобы Эдмунд и здесь тоже помог мне, — со скорбью произнёс Питер.

— Прости меня… — лепестковыми розовыми губами произнесла Кэрол эти слова, ощутив прилив стыда. Она хотела бы сказать, что поможет Питеру вместо Эдмунда, но слова застряли в горле. — Это я виновата.

Питер помолчал.

— Знаешь о чем я подумал? — спросил он. — Это не ты виновата, и не Джейсон.

— Он уговаривал меня прекратить всё это…

— Нет, послушай меня, — неожиданно для Созвездия мести, Питер взял её за руки. — Вы просто хотели защитить себя. Эдмунд был прав, это просто ваша ошибка, вы с братом поддались жажде мести, пытаясь хоть как-то смягчить боль своего прошлого. И сейчас я это понимаю. Колдунья умеет обвести вокруг пальца, заставить, надавить на слабость. Но не вы виноваты, что Джадис просто больная до власти, и другие бы на вашем месте тут же убили бы нас, но вы продолжали нас спасать, ничего не прося взамен. И знаешь, я ни капли не жалею, что мы познакомились.

— И что ты хочешь этим сказать? — на лице Кэрол начала отображаться улыбка от того, что её наконец-то смогли простить.

— Помнится, ты как-то сказала мне, что это кольцо я должен подарить достойной девушке, — Питер достал из кармана золотое украшение, которое носил там с тех самых пор, как они побывали у Кориакина. — Так вот, достойнее, чем ты, я пока не встречал еще никого. Кэрол Кэмбел, пусть свидетелем сейчас не является весь мир, но пусть луна и вода ими станут. Помнится, еще ты говорила, что после того, как мы победим — а мы обязательно победим — ты уйдешь и не вернешься. А я хочу, чтобы ты вечно возвращалась ко мне, — он улыбнулся ей, поправив рыжие волосы. — Кэрол, я снова прошу тебя стать моей женой. Ты выйдешь за меня?

Созвездие мести не знала, что и сказать. Она не сразу поняла, что только что произнес Питер, а когда осознала свое счастье, то зажала рот руками и проговорила:

— Д-да. Да, да, да! — сквозь слезы счастья воскликнула Кэрол и кинулась на шею Питера, крепко сжав в объятьях.

— Я люблю тебя, Кэрол, — прошептал Великолепный король.

— А я до безумия люблю тебя.

* * *

Заря. Свиду остывшее зимнее солнце еле-еле освещало главную площадь. Кажется, вся столица собралась здесь не чтобы поглазеть, как умирает их любимый принц, а чтобы проститься с ним навсегда, не как с изменником родины, но как с героем.

Эйлерта в наручниках провели через дорогу, свободную от расступившейся молчаливой толпы, а потом по ступенькам на возвышенность из дерева, где уже висела туго завязанная петля для казни. Её быстро накинули на шею принца, а потом один из лордов, стоящих возле, проговорил:

— Сегодня ночью, в два часа, принц Эйлерт орландский был обвинен в измене своей родине, своему государству, своей семье и нашей верховной правительнице, королеве Джадис. В назидание всем, кто попробует повторить путь Его Высочества, это будет напоминанием о том, что бывает с предателями. Но у подсудимого есть право на последние слова. Вы желаете воспользоваться своим правом?

— Желаю, — коротко ответил Эйлерт.

— Пусть говорит, — одобрила Радда, сидевшая на троне напротив эшафота в роскошном красном платье.

— Я хочу попросить, чтобы моя смерть не была напрасной, — в гробовой тишине улицы заговорил принц. — Я погибаю не за измену, а за то, что не давал изменникам победить. И они не победили. Я призываю бороться за свободу своей страны, за свободу своей собственной чести. Вы все заслуживаете лучшего. И пусть когда-то Колдунья победила так же и зима длилась сто лет, сейчас у нее этого не выйдет. За Аслана!

Сквозь толпу прогремели аплодисменты сотен людей, слышавших эту речь, и Кэрол с Питером окончательно поверили в то, что бунт создать возможно.

— Приведите приговор в исполнение, — произнесла разозленная Радда и услышала недовольные возгласы, которые оглушили её.

— А я возражаю! — донеслось из толпы. — Если кто и должен сейчас оказаться на его месте, то это вы, принцесса!

На возвышенность поднялась Кэрол, и все обратили взоры на нее. Она, сияя красотой своих зеленых глаз и рыжих волос, приковала к себе взгляды, в том числе и блаженный взор Питера.

— Ты что здесь делаешь?! — прошипела орландская принцесса. Будь она змеей, еще и плевалась бы ядом.

— Послушайте, принц Эйлерт прав! Нужно бороться. Радда — предательница, злодейка и изменница. Она заставила выступить орландское войско на стороне Колдуньи и, мало того, давно знала о её возвращении, но ничего не сделала, чтобы его предотвратить.

— А еще и убила своего отца, вашего короля Ханса, — тут все увидели Верховного короля Нарнии и возликовали. Он гневно посмотрел на Радду. — Так давайте же свергнем её раз и навсегда вместе с её преданными псами!

И тут даже сопротивление не понадобилось. Стражники немедленно развязали Эйлерта и выдали ему меч, а всё население стало хвататься за ножи, вилы, топоры, ровно как и все рыцари взялись за мечи.

Через полчаса всё было кончено. Радду и еще тридцать её приспешников связали и вывели на площадь. Принцесса долго сопротивлялась и ругалась самыми скверными выражениями.

— Эйлерт! Эйлерт, я же твоя сестра, что ты делаешь?! Питер, я знаю, ты великодушен, помоги мне!

— Ты хочешь, чтобы мы тебе простили то, что ты сделала? — спросил Эйлерт, стараясь не выдавать грусть.

— Ну мы же родные!

— Родство тебе не помешало убить отца и приговорить к смерти меня. О чем ты говоришь?

— Питер, спаси, помоги мне, — взмолилась Радда. — Я же очень любила тебя, тайно и долго, и продолжаю любить. Пожалуйста!

— Ты не знаешь, что такое любовь. Она меняет к лучшему, — Верховный король взглянул на Кэрол, — а ты чуть было не приговорила к вечному рабству свой народ. И ты поплатишься за это.

И с осознанием этого Радда была приговорена к смерти, а позже казнена за измену. Орландия встречала своего нового правителя, который при свете новой луны позже должен будет короноваться.

— Ты точно останешься здесь? — с грустью спросил Питер у Созвездия мести после того, как они, отдохнувшие, вышли из зала на улицу, где короля уже ожидала лошадь и все припасы.

— Колдунья не оставит их в покое. Она обязательно попытается напасть на Орландию, и только я смогу им помочь. С помощью магии, конечно. А ты должен идти.

— Я буду по тебе скучать, — Питер заключил Кэрол в крепкие объятья.

— Будь осторожен, — Кэрол поцеловала любимого так, будто целует в последний раз, а потом наблюдала, как молодой гнедой молодой конь несется к саду троллей.