Какой судьбы ты хочешь для брата своего? (джен)

Сэм Винчестер был зол — состояние, далеко не типичное для него, но последнее время он пребывал в нем почти постоянно. Он не знал, на кого больше злится: на брата, продавшего душу и ведущего себя так, будто это абсолютно нормально, или на собственное бессилие. Сейчас Дин осуществлял одно из своих «последних желаний», с которым они познакомились сегодня в мотеле, именуемое, кажется, Стейси, а Сэм сидел в баре и думал, как спасти брата. Смешно.

Невысокая миловидная блондинка подсела к нему и попыталась заговорить, но, не дождавшись ответа, обиженно шмыгнула носом и удалилась в другой конец зала. Винчестер этого неловкого момента даже не заметил — он был полностью погружен в свои мысли. Он должен расторгнуть сделку. Год, всего год, так мало времени. Он перечитал уже все книги у Бобби, но ничего подходящего там не было. Старый охотник считал, что в книгах они ответ не найдут, но где-то ведь он должен быть. Он связался со знакомыми отца, свалив все на новое дело; с основными культурологическими институтами страны, объяснив свой интерес научной работой; и даже с другом, с которым вместе поступал в колледж, работавшим одно время в городской библиотеке — все обещали подобрать материал по интересующему вопросу. Часть охотников уже откликнулась, но их известия Сэма не слишком порадовали. Другие пока хранили молчание, и оставалось только надеяться, что в одном из фолиантов найдет что-то, что поможет ему. Хотя вряд ли в какой-то эзотерической энциклопедии будет что-то новое, но вдруг…

Энциклопедии. Это слово вызвало в голове Сэма ассоциативный ряд, от которого тот чуть не подпрыгнул. Как он раньше об этом не подумал? Он поставил недопитый виски на стойку и двинулся к выходу.

— Эй, а как насчет денег за выпивку? — заорал вслед бармен.

Сэм развернулся, на ходу достал купюру, явно превосходящую стоимость выпитого, и пулей вылетел за дверь.

Дин не удивился, хоть и был слегка раздосадован, получив СМС с требованием собираться в три часа ночи. Попрощавшись со Стейси, он собрал свои пожитки, вышел из мотеля и направился к стоянке. Сэм уже ждал его в машине.

— Итак, что ты нарыл? Какой-нибудь из дымчатых уродов проявил себя?

— Не совсем, — уклончиво ответил Сэм. — Я думал о том, как расторгнуть сделку…

— О, Сэмми, не начинай, — закатил глаза Дин, — мы уже говорили об этом.

— Дин, нам нужно поехать в Портленд.

— Зачем? — осведомился Дин, скрестив руки на груди

Сэм вылез из Импалы и раздраженно хлопнул дверцей, отчего старший брат скривился.

— Затем, что в отличие от тебя, я пытаюсь хоть что-то сделать, чтобы спасти твою душу от вечности в Аду. Помнишь, Ник Бёркхардт говорил, что желтоглазого здорово напугала та штука, спрятанная крестоносцами, и что она может разорвать наследственный договор с членами королевских семей. Если этому предмету под силу обнулить такую сделку, то и твою, наверняка, тоже.

— Нет, Сэм.

— Дин, это может быть единственным шансом вытащить тебя.

— Я сказал нет! — пожалуй, даже слишком резко остановил брата Дин, но, чуть успокоившись, продолжил уже нормальным тоном. — Во-первых, мы даже не знаем, где эта штука спрятана и как ее искать, не говоря уже о ключах, часть из которых у кучки психов, называющих себя Королями, а другая — неизвестно где. Поиски могут длиться годами, а у меня остался только один, и я не хочу тратить его на бессмысленную возню, тем более что сотни этих адских ублюдков вырвались и ходят по земле. Уж если я отправлюсь вниз, то прихвачу с собой как можно больше этих тварей.

— А во-вторых? — спросил Сэм, чувствуя, что главная причина так и осталась неназванной.

— А во-вторых, — начал Дин, изучаяокружающие машины, лишь бы не встречаться взглядом с младшим, — если я попытаюсь расторгнуть сделку или схитрить, ты умрешь. Прости, Сэм, я не могу позволить этому случиться.

Сэм около минуты в упор смотрел на брата.

— А я, выходит, должен позволить тебе умереть? — он обошел машину и сел на водительское место. — Значит так, я еду в Портленд и выясняю у Ника все, что можно, об этом артефакте. Если он напугал даже желтоглазого, возможно, он расторгнет сделку без последствий для меня, но даже если нет, я всё равно намерен найти его. Ты со мной?

— Сэмми…

— Ты со мной?!

— Исчезни с моего места, — ответил Дин и, как только Сэм передвинулся на соседнее сидение, уселся рядом. — Что ж, погнали.

Шансы, что они найдут нечто, спрятанное фиг знает когда и неизвестно где, были ничтожны, а если Сэм так хочет поизображать из себя героя, то почему бы и нет? В Портленде тоже есть симпатичные девушки.

* * *

Капитан Шон Ренар сидел перед монитором и задумчиво крутил ручку Parker между пальцами. Он сам не знал, какое из чувств к его дорогому братцу сильнее — жгучая ненависть или восхищение тем, как ловко тот провернул свой план. Эрик точно знал, как выбить бастарда из колеи и когда это необходимо сделать, чтобы он не помешал заполучить гримма.

— Вы хотели меня видеть, капитан? — в двери появился Хэнк Гриффин.

От того не ускользнуло, что стол, да и остальной кабинет шефа были практически пусты, что было несколько странно — Ренар любил красивую обстановку.

Шон жестом пригласил его войти.

— Есть новости о Нике? — как только закрылась дверь, перешел к делу Хэнк.

— Скорее не новости, а предположения, — задумчиво проговорил Шон, — но, сдается мне, они верны.

Он вынул из верхнего ящика стола папку и передал севшему в кресло напротив Гриффину.

— Не знаю, говорил ли тебе Ник, но в город опять приезжал мой брат, — по лицу собеседника было ясно, что он об этом впервые слышит.

— Он объяснил свой приезд желанием встретиться со мной, — продолжил Шон, — но, похоже, у него были и другие интересы. Здесь фото документов, присланных моим человеком из Вены — поддельные паспорта, свидетельства о смерти, разрешения на вывоз тела. Однако одна папка с именем Томаса Ширака была пуста. Я думал, что этот человек выполняет для моего брата какую-то особую работу и не связан с остальными, но истина была намного проще, хотя понял я это только вчера, получив уведомление из аэропорта о том, что тело мистера Ширака было отправлено на частном самолете к родственникам в Австрию.

— И вы полагаете, что это было тело Ника? — по спине у Хэнка пробежали мурашки.

— Наверняка, — ответил капитан. — Да и весь этот спектакль с зомби был разыгран только для того, чтобы заманить Ника и отвлечь наше внимание. У гриммов третья стадия состояния Сумерек длится намного дольше, чем у существ или обычных людей, так что Эрик мог не волноваться, что по пути Ник очнется и разнесет самолет.

— Погодите, то есть, он все еще жив?

— Думаю, да, иначе в вывозе тела не было бы смысла. К тому же, из нашей последней встречи я уяснил, что мой брат совсем не прочь получить гримма.

— И что же нам делать? — спросил Гриффин после недолгого молчания.

— Лично я отправлюсь в Вену — выручать Ника и, по возможности, выяснить, что задумал Эрик.

— Я еду с вами.

— А ты останешься здесь, — с нажимом произнес капитан и выложил на стол еще одну стопку документов. — С вышестоящими органами я уже все уладил, на время моего отсутствия ты будешь за главного.

— Я? — Гриффин на мгновение замер в кресле от удивления. — Капитан, в отделении есть люди, которые справятся с этой задачей куда лучше.

— Ты один из первоклассных детективов, и, к тому же, мне нужен кто-то, кто будет знать, что происходит на самом деле — от зомби мы еще не избавились. Здесь, — Ренар протянул Хэнку листок с написанными от руки адресом и телефоном, — координаты доктора Шерида из центрального госпиталя. Он — не самая приятная личность, ни как человек, ни как существо, но он поможет вам разобраться с проблемой; боюсь, сил Монро и мисс Калверт недостаточно. Главное, будь с ним пожёстче, он должен поверить, что ты — доверенное лицо принца крови, а в его представлении это исключительно бесчувственная машина, убивающая за малейший проступок. Постарайся наладить отправку отловленных больных в его клинику, только следи, чтобы выписанных было столько же, сколько и поступивших — он не прочь полакомиться человеченкой. Ты все понял?

— Э… Да, наверно, — проговорил Хэнк, все еще не до конца осознавший свое внезапное повышение и все вытекающие из него последствия.

— Отлично! Располагайся, — заключил Шон. — По документам твое назначение действительно с сегодняшнего дня. Мой самолет вылетает через полтора часа.

— Остальные в курсе? — на всякий случай уточнил детектив.

Вместо ответа Ренар встал, взял кейс и, накинув пальто, вышел из кабинета.

— Минуточку внимания! — командный голос капитана заставил всех присутствующих обернуться к нему. В отделении повисла гробовая тишина. — В связи с семейными обстоятельствами я вынужден срочно уехать из Портленда на неопределенный срок. Во время моего отсутствия моим заместителем будет детектив Гриффин, все операции по случившемуся в городе разгулу преступности должны обсуждаться с ним. В остальные отделы я выслал информационное письмо с копией приказа о назначении. У кого-нибудь есть вопросы? — ответом было молчание. — Прекрасно. Хэнк?

Шон отошел в сторону, давая слово Гриффину.

— Так, — глубоко вздохнув, как можно более важным тоном начал тот. — Как вы все знаете, по городу прокатилась волна хулиганства под воздействием неизвестного наркотического вещества. Сегодня вечером мне нужны письменные отчеты по всем подобным случаям, а завтра утром пройдет большое совещание, на котором будет решаться вопрос о дальнейших действиях.

Ренар удовлетворенно кивнул и вышел за дверь.

Хэнк же под взглядами всего отдела направился в кабинет шефа, все еще переваривая произошедшее и с ужасом думая о предстоящей ночи. Нужно будет встретиться с доктором Шеридом и придумать план действий, учитывая, что неприятности имеют не совсем естественный характер. «Хотя, может, это того и стоит», — с улыбкой подумал он, вновь взглянув на лица коллег.

Это был первый раз на его памяти, когда сержант Ву не нашел, что сказать.

Телохранитель учтиво поклонился и отошел в сторону, открывая проход к двери кабинета. Все слуги кронпринца знали это неписаное правило — для нынешней фаворитки дорога открыта всегда, если, конечно, его высочество не распорядилось об обратном.

При виде гостьи Эрик Ренар преобразился. Он умел быть обоя тельным, когда сам хотел этого.

— Адалинда! Ты, как всегда, неподражаема!

— Ты звал меня, — Адалинда игриво улыбаясь, — и вот я здесь.

— Я нисколько не сомневался в твоей пунктуальности, — ответил Эрик, обнимая ее за талию. Одарив любовницу легким поцелуем, Эрик вернулся к резному письменному столу и извлек из ящика небольшой конверт. — У меня для тебя подарок. Это путевка в «Isla de sa Ferradura». Я надеялся, что мы сможем отправиться туда вместе, но у меня скопилось много дел, и, как бы я ни хотел, сбежать от них не удастся; но тебе я просто не могу отказать в подобном отдыхе.

— Может, мы сможем отложить поездку и отправиться вместе позже? Я как раз хотела слетать домой, в Портленд, у меня там остались кое-какие незаконченные дела по работе. Может, за это время и твои дела несколько… уменьшатся, — приторным голосом предложила Адалинда, усаживаясь на край стола.

Принц, казалось, ненадолго задумался, но вскоре к нему вернулась былая беспечность.

— Пока что я оплатил месячное проживание. В этот отель сложно попасть, и мне не хотелось бы лишать тебя такой возможности в случае, если проблемы затянутся. Однако мой личный самолет доставит тебя туда и останется в полном твоем распоряжении. Если тебе надоест, ты в любой момент можешь отправиться на нем в Портленд. Что скажешь?

— С чего такая щедрость? — чуть настороженно спросила собеседница.

— О, ты меня обижаешь, — наигранно произнес Ренар. — Разве я не могу просто побаловать свою женщину?

Адалинда, чуть помедлив, с польщенным видом взяла конверт из руки Эрика и, не открывая его, поинтересовалась:

— И когда же мой рейс?

— Завтра утром. Я позаботился, чтобы тебе организовали королевский прием.

— Значит, у нас еще целая ночь, — она придвинулась ближе, наклонившись к самому уху принца, и шепотом добавила. — Я соберу вещи и вернусь к тебе позже.

— Буду ждать, — так же шепотом ответил Эрик.

Принц откинулся в кресло и проводил мисс Шейд взглядом. Он хорошо заплатил хозяину острова, так что Адалинда вряд ли захочет быстро его покинуть, а он тем временем будет спокоен за реализацию своего плана. А когда она прилетит-таки в Портленд и обнаружит, что ее кровного врага там нет, бо́льшая часть плана уже будет выполнена, и Ник будет ему уже не так нужен. Хотя терять гримма из-за желающей отомстить женщины ему, не хотелось, но что поделать… Женщин надо баловать.

Пока, однако, все шло просто великолепно.

Адалинда тоже была горда собой — при таком раскладе она получала самолет и возможность попасть в Портленд незамеченной, даже если Шон будет отслеживать прибывающих (а с него станется). Так она сможет добраться до Бёркхардта. А неделька-другая на одном из самых дорогих островов мира ни ей, ни ребенку не помешает.

Ведьма была настолько довольна этим неожиданным подарком судьбы, что даже приняла свою вновь обретенную истинную форму. Впрочем, она не волновалась, что кто-то может узнать о возвращении ее силы — Эрик предпочитал окружать себя людьми, и из его прислуги никто не мог видеть истинный облик везенов. Не обратила она внимания и на остановившуюся при ее появлении женщину, поднимавшуюся по другой спирали винтовой лестницы, созданной по эскизу самого Леонардо да Винчи. Та проводила Адалинду долгим взглядом и продолжил свой путь наверх.

Телохранитель вновь с поклоном отстранился — на сей раз у него был приказ пропустить посетительницу.

— Фрейлейн Бабенберг! Рад видеть вас, — поприветствовал вошедшую принц.

Та учтиво поклонилась в ответ и прошла к предложенному ей креслу. Как и все ведьмы, в человеческом обличье она была красива, хотя ее холодная и резкая красота была вовсе не похожа на милую и даже невинную красоту недавно покинувшей комнату Адалинды. Она была уже не молода, в угольно-черных волосах отдельными прядями пробивалась седина, а на ухоженном лице, несмотря на все старания, уже проявлялись морщины. Из косметики в глаза бросалась только ярко-красная помада, что делало ее похожей на актрис середины прошлого века. Одета гостья была в элегантный черный брючный костюм и строгие туфли на низком каблуке, благо рост позволял подобную обувь — женщина была даже несколько выше принца.

— Вы хотели меня видеть, ваше высочество? Чем я обязана подобной чести? — осведомилась она, присаживаясь напротив собеседника.

— В свете некоторых событий мне необходима ваша помощь. Профессионально-видового плана.

— Насколько я могу судить, в вашем подчинении находится достаточно ведьм, — возразила гостья, вспомнив недавнюю встречу, — зачем вам понадобилась именно я?

— Мне необходимо смешать два зелья или обеспечить их одновременное введение, но все мои подчиненные в один голос уверяют, что это невозможно. В случае использования этих зелий с необходимым промежутком, при введении второго могут возникнуть трудности, связанные с личностными особенностями объекта, которому они должны быть введены, с учетом, что он при этом будет в сознании.

— Иными словами — он будет сопротивляться, — заключила ведьма, позволившая себе немного расслабиться и откинуться на спинку кресла. — Боюсь разочаровать вас, но чудес в зельеварении вы от меня ожидаете зря — даже в нем есть свои незыблемые законы, которые нельзя преступать. Если ингредиенты несовместимы, то они и останутся несовместимыми.

— Не спорю, — отозвался принц, — однако в детстве мне доводилось читать об удачных экспериментах в этом направлении. Это, конечно, были сказки, но проводившие их везены обладали весьма редкими способностями. Так же, как и вы, моя дорогая Анна.

— Надеюсь, вы понимаете, что за чистую магию нужно платить, — голос гостьи был ледяным.

— Ничто не дается даром, я прекрасно осознаю это. Между тем я хочу услышать ваш ответ.

— Верность нашей семьи всегда принадлежала королевским домам. Так какие зелья необходимо смешать?

Такое чуть завуалированное согласие вполне устроило Эрика, он извлек из ящика колбу с красной жидкостью и протянул ее собеседнице.

— Первое — противоядие от слюны смертоплюя, второе — зелье покорности, а для него вам понадобится вот это.

Анна невольно усмехнулась — такое сочетание и впрямь выбило бы из колеи любую ведьму.

— Я не могу ничего гарантировать, — честно признала она, забирая колбу, — но сделаю все от меня зависящее. Завтра ближе к вечеру я смогу сообщить, возможно ли это. Должна я знать что-то еще? — последний вопрос был не так уж и нужен — она не первый год знала принца и его манеру оставлять самое важное напоследок.

— Это кровь гримма, — с невинным видом сообщил он. — С этим могут быть проблемы?

— Да, — последовал после небольшой паузы ответ. — Но на сроках это не отразится.

— Отлично! — Ренар встал и отошел к небольшой старинной тумбе, игравшей в кабинете принца роль бара, но уже через несколько секунд вернулся с двумя бокалами и бутылкой "Кло дез Орм" в руках. — Предлагаю выпить за успех нашей операции.

— Мы еще не обсудили цену, — напомнила Анна, принимая наполненный бокал из рук Эрика.

— Ах да, — мгновенно посерьезнел тот. — Я готов предоставить вам все, что вы захотите, кроме одного — любимое ведьмовское условие об услуге в будущем меня не устраивает; история пестрит примерами, когда согласившиеся на него беспечные особы оказывались закабалены на всю жизнь.

— Я бы никогда не позволила себе такого с наследным принцем, — заверила Анна, — но раз стандартная цена вас не устраивает, мое условие — осведомленность. Я хочу знать все о партии, разыгрываемой сейчас на мировой арене. Наш род изрядно пострадал, защищая королевские семьи, мои предки вынуждены были отказаться от дворянского титула и уйти в тень — полагаю, мы заслужили знать правду.

На сей раз пауза была действительно долгой. После нескольких минут раздумий Эрик кивнул.

— Что ж, я принимаю ваше условие. Я расскажу вам все, что вы хотите знать, завтра, когда вы придете сообщить о результатах. Даю слово.

— Тогда до встречи, ваше высочество, — Анна пригубила вино, встала и, раскланявшись с принцем, направилась к двери.

— Возможно, в ближайшем будущем вам придется сделать еще одно зелье, и это потребует от вас некоторого… пересмотра традиций. — бросил ей в след Эрик. — С этим также могут быть проблемы? — уточнил он.

— Это зависит от масштаба пересмотра, — уклончиво ответила гостья. — Думаю — это маловероятно.

— Превосходно! До завтра, фройляйн фон Бабенберг, надеюсь, ваш эксперимент будет удачным.

Как только дверь за посетительницей закрылась, Эрик устроился в кресле поудобнее и улыбнулся собственным мыслям. Он ожидал чего-то невозможного, но условия ведьмы оказались вполне выполнимы, и даже если Анна одобрит не все его замыслы, они все равно будут для нее законом, ведь он — кронпринц, и все придворные везены впитывают безропотное повиновение ему с молоком матери.

Пока что все шло даже лучше, чем он планировал.

— Брось, Сэмми, там никого нет, — устало произнес Дин, когда брат в очередной раз потянулся к дверному звонку. Сама его конструкция страшно напоминала сказку о Красной Шапочке — дерни за веревочку, дверь и откроется. Только вот она не открывалась, а прохожие искоса поглядывали на двух парней, упорно названивающих в дверь магазина, на которой черным по белому было написано «Закрыто». Натянув многострадальный шнур в последний раз, Сэм, вынужденный признать тщетность этого занятия, вернулся в Импалу.

— Знаешь, Дин, это уже странно — телефон не отвечает второй день, в магазине специй тоже никого. Это не похоже на Ника.

— Ну, не знаю, может, они просто решили нас игнорировать? В конце концов, гриммы — люди не совсем нормальные, то есть — совсем не нормальные, кто знает, что им в голову взбредет. По-моему, мы попусту тратим время, вместо того, чтобы мочить демонов. Что ты там ищешь?

— Адрес Джульетты Сильверсон, девушки Ника, — не поднимая глаз от телефонного справочника, отозвался Сэм. — Она наверняка знает, как его найти.

— А еще, если мне не изменяет память, они тогда не особо ладили, — резонно заметил Дин.

— В любом случае это лучше, чем ничего. Нашел, поехали.

Старший Винчестер обреченно вздохнул, с трудом сдержал желание высказать брату все, что он думает об этой бесполезной затее, и завел машину.

До пункта назначения они доехали молча; так же не проронив ни слова, вышли из машины и направились к двухэтажному дому, по конструкции совсем не похожему на стандартные жилища, коих средний американец сменяет за свою жизнь три-четыре. Этот дом казался надежным и немного сказочным, именно в таком и пристало жить гримму. Однако Дин смотрел на одновременно простое и величественное строение с некоторой неприязнью — если они действительно узнают у Бёркхардта что-то стоящее, это автоматически поставит Сэма под удар, но, насколько он знал младшего, того это не остановит. — Может, ну его на фиг, Сэмми, — продолжил Дин гнуть свою линию, — неизвестно даже, помирились ли они, а то получим еще больший нагоняй с летящими вслед сковородками.

Но брат уже жал на дверной звонок.

Дверь открыла молодая женщина. Не то чтобы она была писанной красавицей с обложки, но странное сочетание черт делало ее необычайно привлекательной. Только вот совершенно вымотанный вид и мешки под глазами изрядно портили впечатление.

— Мисс Сильверстон? — уточнил Сэм.

— Да, — немного настороженно ответила она. — Что вам нужно?

— Мы друзья Ника Беркхардта. Мы уже несколько дней пытаемся до него дозвониться, но он не отвечает на вызовы по старому номеру. Вы были довольно близки, и мы подумали — может вы знаете, как нам его найти.

— Зачем вам понадобился Ник? — настороженность мисс Сильверстон плавно перерастала в тревогу.

Пока Сэм соображал, что ответить, и знает ли эта юная леди о скрытой стороне своего возлюбленного, за спиной у нее показался уже знакомый охотникам силуэт.

— Дин? Сэм? Что вы здесь делаете? — Монро изумленно глядел на братьев, как на некую диковинку.

— Ты их знаешь? — удивилась Джульетта.

— Да, это приятели Ника, они были тут во время того случая. Ну, с демоном. Кстати, вы потом нашли его?

— О, да, — от искорок, промелькнувших в глазах Дина при этих словах, потрошителя передернуло.

— Да, Ник рассказывал о вас, — припомнила Джульетта. — Винчестеры, верно?

Братья синхронно кивнули, и она посторонилась, пропуская их в прихожую. Проследовав за хозяйкой до гостиной, охотники увидели еще одно знакомое лицо.

— Что вы здесь делаете? — Розали была удивлена не меньше часовщика.

— Только не говорите, что в городе опять объявился демон, — подхватил вошедший следом Монро, — у нас и без этого голова кругом с тех пор, как Ник пропал.

— Ник пропал? — Сэм даже не знал, что больше взволновало его в этой новости — беспокойство за, пусть не самого близкого, но все же друга, или то, что его надежды на спасение брата стремительно улетучиваются.

— Как? Когда? — мысли Дина подобная дилемма не смущала, так что его волнение было вполне искренним.

— Позавчера, — начал объяснять Монро, пока Джульетта размещала братьев по сидячим местам. — В городе появился один тип — смертоплюй. Это такое существо, которое может плюнуть в кого-нибудь, и тот впадет в состояние сумерек.

— Превратится во что-то вроде зомби, — объяснила Розали, перехватив недоуменный взгляд охотников, — видимость смерти, сменяющаяся пробуждением, при котором из всех чувств остается только неуправляемая злоба.

Дин присвистнул:

— Вау! И нахрен демонам было изобретать кроатон?

— Это демонический вирус, так же делающий людей очень жестокими, — на сей раз пояснять пришлось уже Сэму.

— Состояние сумерек другим людям не передается, если в них тоже не плюнут, — на всякий случай вставил потрошитель.

— А оно лечится? — поинтересовался младший Винчестер.

— Да, — ответила Розали, — но пострадавших много, очень много, а вакцина готовится долго, и вводить ее можно только этим, — она достала из большой сумки, стоявшей у ног, ужасающего размера шприц с тремя иглами, больше напоминавшими по толщине вязальные спицы.

— Я больше никогда не буду жаловаться на современную медицину, — Дин чуть отпрянул, с опаской глядя на врачевательный инструмент. — И Ник в числе этих… пострадавших?

— Нет, — Розали ответила поспешно, но тут же поправилась. — Точнее, мы не знаем. Мы вводили лекарство, потом появилась толпа зомби, и Ник отвлек внимание на себя, чтобы дать нам уйти. Больше ни мы, ни кто-либо другой его не видели. Последние два дня мы отлавливаем зомби, но они разбежались и устраивают погромы по всему городу. Радует только то, что новых не появляется — Хэнк говорит, что им приходят одни и те же описания. Это означает, что их создатель либо залег на дно, либо уехал. Либо Ник добрался-таки до него.

— Но тогда где он сам? — продолжил мысль Дин.

Розали лишь кивнула, и в комнате повисло молчание. Прервано оно было звонком в дверь, и Джульетта, чувствовавшая себя немного неловко, неслышно выскользнула из гостиной.

— А как насчет вашего родовитого капитана? — нарушил-таки молчание Винчестер-старший. — Он наверняка мог бы подсобить с розысками.

Сэма слова брата навели на другую мысль — не только Бёркхардт мог помочь им с информацией об артефакте. Это был шанс…

— Капитан улетел в Австрию сегодня утром, — послышался у него за спиной знакомый голос, разом перечеркивая все зарождающиеся надежды. — Он считает, что Ника нужно искать именно там. А вот с поисками, точнее — с реабилитаций жертв Барона нам должен помочь некто Ирвин Шерид из центрального госпиталя. Кого точно не ожидал здесь увидеть, так это вас.

Хэнк Гриффин без каких-либо церемоний проследовал мимо собравшихся на кухню, вернувшись со стулом, на котором тут же разместился.

— Итак, какими судьбами в наших краях? — осведомился он у охотников.

— Изначально мы хотели встретиться с Ником или капитаном Ренаром… — начал младший Винчестер.

— Но раз это невозможно, — перехватил инициативу Дин, — думаю, мы здесь пригодимся. Как-никак, ловля всякой нечисти — наша профессия.

— Эти люди не совсем нечисть, — напомнил Хэнк, — к тому же — этим занимается полиция. Сейчас куда важнее заполучить на свою сторону доктора Шерида, причем сегодня. Капитан сказал, что нам нужно будет убедить его в собственной принадлежности к числу его приближенных. У меня в этом мало опыта, так что помощь Монро мне бы не помешала.

Эдди неопределенно хмыкнул, сконфуженно почесывая затылок.

— Боюсь, это не самая хорошая идея — компания потрошителя вряд ли добавит образу элитарности. Видишь ли, нас никогда не брали на службу, считая, (прошу заметить, не без оснований) чересчур экспансивными и не всегда надежными. Аристократы предпочитают держать при себе верных и хладнокровных существ, вроде ищеек, или же обычных людей. Но уж никак не кого-то, типа нас с Розали. Рыжехвосты вообще были в вечной оппозиции.

— Отсюда следует, что наша помощь может все-таки понадобиться, — Дин вскочил с самоуверенной улыбкой на лице. — Где искать этого доктора Шерида.

— Эй, — окликнул его Гриффин, — ты о Королях знаешь даже меньше меня.

— Зато о сверхъестественных тварях я знаю более чем достаточно, — послышалось уже из прихожей. — Так мы едем или нет?

* * *

Глядя на бело-зеленые стены госпиталя, Дин Винчестер невольно поежился. Он терпеть не мог больницы. Парадоксально, но у завсегдатая кладбищ именно в таких местах появлялось острое чувство близости и неотвратимости смерти. Особенно оно усилилось после кончины отца. Впрочем, показывать эту свою слабость он не стремился, так что как обычно бодро вышагивал, не забывая по пути посылать выразительные взгляды симпатичным медсестрам, дабы шедшие за ним спутники ничего не заметили. Сэм эту стратегию хорошо знал, но предпочитал не разуверять брата в ее эффективности — Дин не любил жалости к себе, это младший Винчестер тоже хорошо знал. Хэнк, в семейные традиции охотников не посвященный, тоже нервничал, но совсем по другому поводу — он сильно сомневался, что свалившаяся ему на голову парочка не испортит все дело. Несмотря на все заверения потрошителя, он предпочел бы видеть здесь Монро, но тот убедил его, что компания двух крепких парней будет куда показательнее, чем его скромная персона где-то на фоне. В общем, лучше бы он поехал один.

— Стой, нам сюда, — окликнул детектив старшего Винчестера. Тот настолько увлекся своей ролью, что благополучно проскочил мимо кабинета главного хирурга.

Доктор Шерид оказался низкорослым мужчиной неопределенного возраста, полнощекое лицо которого обрамляли всклокоченные волосы. Одним словом, с понятием «не самая приятная личность» внешность его никак не вязалась.

— Это не проходной двор! — гаркнул мужчина, захлопывая карту, в которой только что писал. — Я не занимаюсь приемом больных, для этой цели у нас достаточно олухов, возомнивших себя врачами. Кто-нибудь из них наверняка ошивается сейчас в коридоре, к ним и идите, господа!

— Вообще-то, нам нужны именно вы, доктор Шерид, — под неожиданным напором собеседника Хэнк был вынужден признать правдивость слов капитана. — У нас есть для вас работа, — произнес он как можно более солидно.

Брови хозяина кабинета поползли вверх. Через мгновение он вскочил и, схватив со стола лист бумаги, с разъяренным лицом подбежал к Гриффину.

— Вот, — закричал он, тряся перед лицом слегка растерявшегося детектива графиком, — вот моя работа! Она расписана на месяцы вперед, и даже не надейтесь, что деньги или социальное положение могут внести в нее хоть какие-то коррективы!

— Да неужто? — самым спокойным голосом парировал Дин, поняв, что пора брать инициативу в свои руки. Он тоже часто терялся перед врачами, но осознание нечеловеческой природы конкретного деятеля медицины стирало всякое смущение. Как ни крути, а с нечистью Винчестер не церемонился. — А как насчет задания от принца крови? Надеюсь, мне не нужно объяснять возможные для вас последствия отказа внести эти самые коррективы.

На сей раз опешил уже хирург — он так и замер, держа в вытянутой руке план работ. Впрочем, самообладание возвратилось к нему довольно быстро. Вернув бумагу на законное место, он смерил старшего Винчестера взглядом.

— Не смешите меня! Если бы это было так, его высочество явилось бы сюда самолично.

— Ага, — саркастически отозвался Дин, — делать ему больше нечего.

— У принца достаточно дел и без вас, — пришел Сэм на помощь брату. — В Европе. Однако, если оставленные поручения не будут выполнены до его возвращения, он может быть очень недоволен.

— Особенно, если вернется не один… — многозначительно добавил вошедший в раж старший Винчестер, угрожающе нависая над маленьким доктором.

Шерид некоторое время скользил взглядом между невозмутимым Сэмом, грозным Дином и мешковатым Хэнком.

— Ладно, — сдался он в конце концов, — что требуется от меня?

Из госпиталя они вышли поздно. Переговоры с гневохватом проходили очень медленно — узнав масштабы эпидемии, он чуть было не взял слова назад, но самообладание Винчестеров, в скором времени передавшееся Гриффину, убедило его в несостоятельности данного желания. Обговорив детали будущей операции, трое посредников обнаружили, что время давно уже перевалило за полночь.

— Сегодня у Джульетты вы предлагали помощь, — услышали охотники уже у Импалы. — Вы еще не передумали?

— С чего бы? — отозвался Дин. — Но ты вроде сказал, что этим занимается полиция.

— Угу, — согласился Хэнк, — но у нас много предложений о помощи от сознательных граждан. Людей в полиции не хватает, так что планируется привлекать общественность. В нашем районе вы уже засветились, кто-то из отделения может вас узнать, но в других частях города вы вполне можете оказаться полезны. Неплохо, если бы в деле участвовал хоть кто-то, понимающий происходящее.

— Работать с копами… — с наигранным скепсисом протянул Винчестер, — а почему бы и нет?

— Отлично! — Гриффин быстро черкнул несколько слов в записной книжке и, оторвав лист, протянул его братьям. — Здесь будет проходить сбор добровольцев. Проследите, чтобы эти самые добровольцы не слишком лезли на рожон — эти зомби действительно опасны, но и им не стоит наносить увечий, сами люди ни в чем не виноваты.

— За это не беспокойся, — пообещал Сэм, уже садясь в машину, — действовать по ситуации мы умеем.

— А знаешь, — заметил старший Винчестер, включая магнитолу, — идея поехать в Портленд была не так уж и плоха.

Сэм горько усмехнулся. По крайней мере, они смогут помочь людям, а это уже не мало. Время неумолимо тикало — нужно было искать другой путь для спасения Дина.

Эрик Ренар еще раз осмотрел комнату, служившую его личной столовой. Сегодня она значительно преобразилась — исчезли позолоченные подсвечники, шкатулки из слоновой кости и прочие предметы роскоши. Их количество и раньше не было чрезмерным — в наличии вкуса принцу было не отказать — но сейчас убранство помещения плавно сошло от верхних границ дозволенного к нижним. Как ни крути, Шон много лет прожил в Америке, и последнее, чего хотел Эрик, — ненароком спугнуть его.

Новость о столь скором приезде брата застала его высочество врасплох, так что приготовления были довольно сумбурными, но со своей задачей прислуга справилась неплохо. Комната была обставлена со вкусом, но без излишеств: белый фарфор, однотонные скатерти, изящные, но не перегруженные резьбой стулья. Бастард должен чувствовать, что ему здесь рады, а не пытаются задавить положением.

Повара тоже трудились не покладая рук. Задание им было дано строгое, но оставляющее значительный простор для фантазии — блюда должны быть изысканными и вместе с тем простыми, а главное, они должны быть австрийскими. Этот ужин должен напомнить Шону, насколько он скучал по родине. Эрик продумывал все детали, чтобы удержать брата рядом.

Он еще будет нужен.

— Ваше высочество, — начал вошедший слуга лакейским тоном, но принц жестом остановил его, давая понять, что официальные церемонии здесь не к месту. Тот разом скукожился, виновато кивнул и попятился, освобождая дорогу гостю.

Капитан Ренар, вопреки обыкновению, выглядел довольно небрежно — костюм был изрядно помят, зажим для галстука сидел косо. Это можно было списать на долгую дорогу, однако Эрик прекрасно знал, что братец вполне мог привести себя в порядок, и этот маскарад исключительно для того, чтобы продемонстрировать пренебрежение.

— Шон! — кронпринц приветливо улыбнулся, направившись навстречу брату. — Не ждал тебя так скоро, но я чертовски рад твоему приезду!

— Я вижу, — холодно прокомментировал Шон, осмотревшись. Он не был в замке с детства, но не нужно было быть гением, чтобы понять — в обычные дни здесь все по-другому.

— Я решил, что небольшой семейный ужин будет лучше официального приема, — продолжал Эрик, всем видом изображая радушие. — Располагайся, чувствуй себя как дома. Ох, о чем я говорю, ты же и есть дома!

— Очень мило… — Шон подошел к ближайшему стулу, но садиться не торопился. — Может, все-таки перейдем к делу? Ты очень хотел моего возвращения, и вот я здесь. Что дальше?

— Шон, Шон, Шон, ну до чего же ты нетерпелив! Новый Свет определенно плохо действует на тебя — вместо того, чтобы радоваться воссоединению с семьей, ты вновь уходишь в сомнения, расчеты, планы… Взгляни на все проще: мир меняется, твое происхождение уже не считается преступлением, тебя вновь рады видеть в семье. Только не говори, что не мечтал об этом все эти годы.

— Проблема в том, что строить планы — не только американская черта, — парировал бастард, — и я хочу знать, каково мое место в этих планах.

— Твое место отныне и навсегда — по правую руку от меня, — ласково произнес Эрик, усаживаясь напротив стула, который облюбовал брат. — О, а вот и ужин!

В дверях весьма вовремя для наследного принца появились горничные с подносами.

— Благодарю вас, дамы, — промурлыкал он, когда девушки водрузили кушанья на стол, — дальше мы уже сами, по-простому, по-домашнему.

Служанки покинули комнату с плохо скрываемым удивлением на лицах, а Шон скривился — эта игра в идиллию уже порядком поднадоела ему.

— Кстати, раз уж мы теперь не разлей вода, может расскажешь где Ник? — поинтересовался он, придавая лицу то же умилительное выражение, что так старался изобразить брат.

— Ник? — как можно более искренне изумился Эрик.

— Гримм, — пояснил бастард.

— А-а. Я полагаю, в Портленде, — с невинным видом ответил кронпринц, — если ты, конечно, не взял его с собой.

— Забавно, а я думал, это сделал ты.

Эрик прыснул.

— Умоляю тебя, братец, я похож на самоубийцу?

— На самоубийцу не очень… — начал Шон, но договорить ему брат не дал.

— Кстати, как тебе наш прекрасный город? Давно ты не ходил по его улочкам…

На это Шон не ответил. Так уж было заведено, что на все вопросы брата он отвечал сарказмом, но язвить на тему Вены он не мог. Этот город и впрямь был для него второй родиной после Женевы, хоть он и носил гордый титул гражданина Америки. Хотя, не такой уж и гордый. Несмотря на десятилетия, проведенные за океаном, он действительно скучал по дому, по маленьким кондитерским и кофейням на каждом углу, живописным замкам, напоминавшим о величии былой империи, по воскресным прогулкам по венскому лесу. Город изменился — все на свете меняется — и при этом все равно казался застывшим во времени. Слишком много истории творилось на его улицах и в стенах дворцов — город буквально пропитался ею. Пусть далеко не вся она была широко известна.

— Комнату для тебя уже подготовили, — сменил тему Эрик, вполне довольный произведенным эффектом.

— Благодарю, — сухо отозвался бастард. — Может, сразу скажешь, за какой картиной будет сидеть соглядатай. Чтобы я случайно его не ослепил или не поранил.

— Шо-он, — обиженно протянул кронпринц, но так и не закончил мысль, так как раздался стук, следом за которым на пороге возник один из телохранителей.

— Прошу прощения, ваше высочество, но к вам посетитель.

— Кого еще… — Эрик потянулся вбок, чтобы разглядеть нежданного гостя, и сразу посерьезнел. — Конечно, как я мог забыть? Прости, твой приезд и впрямь вышел очень неожиданным, так что я не успел отменить некоторые встречи. Угощайся. Я постараюсь не задерживаться. Не волнуйся, еда не отравлена. Если возникнут какие-то сомнения, Фабиан в твоем распоряжении.

Слуга покорно кивнул.

Шон криво улыбнулся — обычно для проверки пищи на содержание яда при дворе держали собак, но братец пошел дальше.

Проводив Эрика взглядом, он как бы ненароком заглянул в дверной проем. Одетая в черный костюм женщина с волосами в тон одежде показалась ему знакомой, что было странно, ведь он не был в Вене более двадцати лет. Он видел ее всего несколько секунд до того, как дверь за братом захлопнулась, но был уверен, что знает ее.

«Бабенберг, — всплыло из самых дальних глубин памяти, и эта мысль заставила бастарда невольно содрогнуться. — Что ты задумал, Эрик?»

Он не видел эту женщину с самого детства и вряд ли узнал бы, если бы та не была так похожа на мать. Ребенком он часто встречался с Анной — ее семья, так же, как и он с матерью во время их кратких пребываний в Вене, располагалась в «последней четверти» родового замка Австрийской королевской фамилии. Так называли часть замка, занимаемую самыми полезными существами, которых аристократы предпочитали держать при себе, сохраняя на некотором расстоянии, — вход в «последнюю четверть» был отдельным и вел в огороженную часть сада. Впрочем, для таких, как его мать, всегда имелись потайные ходы, которые они с Анной тайком увлеченно исследовали. Она была единственной его ровесницей, да и мать считала связь с родом Бабенбергов очень выгодной, хотя одна проблема все же была — нездоровая фанатическая преданность этого семейства королям — но кровь, текущая в Шоне, автоматически снимала ее.

Род Бабенбергов всегда был верен королям и его семье в частности. В сущности, именно благодаря им Ренары стали называться Австрийской Королевской семьей, хотя на самом деле их влияние в мире везенов было куда шире, однако именно здесь, тогда еще в будущей Австрии, они сумели получить власть на другом уровне. Бабенберги были не просто ведьмами — они владели настоящим колдовством и, кроме того, имели княжеский титул. Такое сочетание не могло не привлечь Королей. Союз двух могущественных семей был более чем плодотворен — официально правителями Восточной марки были герцоги Бабенберги, но на деле власть была двуликой — одно из ее лиц смотрело в мир людей, другое — вселяло страх в мир сверхъестественного. Этот тандем дал толчок независимости Австрии от великой империи (часть которой Ренарам, увы, не подчинялась) и в течение нескольких столетий медленно, но верно укреплял ее. Однако такое положение нравилось не всем — Королевские фамилии всерьез беспокоило влияние, которого добились Ренары, и они начали всеми силами подрывать его. Те или иные связи с правителями изнаночников были не только у австрийской семьи, пусть и носили не договорную, а, скорее, манипулятивную природу.

«Великие войны существ», начавшиеся в тринадцатом веке, мало отразились на видимой части истории — подумаешь, несколько восстаний министериалов, сменилась правящая династия в одном из государств Священной Римской империи — такое уже случалось и не раз случится. Но на другую, невидимую невооруженным глазом часть истории, это повлияло сильно. Падение Бабенбергов было ударом для Ренаров, хоть и не настолько сильным, как полагали другие правители. Оба рода прекрасно понимали, что продолжение их связей повлечет за собой и продолжение заговоров, направленных против них, один из которых может положить конец не только союзу, но и семьям, в этот союз вступившим. Фридрих II взошел на престол, уже осознавая, что ему предстоит стать последним правителем среди Бабенбергов, и делал все возможное, чтобы укрепить положение Австрии перед тем, как его род уйдет в тень на много столетий. Ренарам же эта кутерьма даже сыграла на руку — за суматохой, царящей вокруг правящей династии Австрии, мало кто заметил, что другая подвластная им территория — Бургундия — так же освободилась от власти империи. Да и в Вене они получили уже такое влияние, что держать в руках новую династию было не так уж и сложно.

После вступления на трон Габсбургов прежнее правящее семейство считалось угасшим. Однако то и дело, то здесь, то там, в летописях военных походов или на собраниях тайных обществ все же всплывала царственная фамилия. Бабенберги исчезли с подмостков, но роль их еще далеко не сыграна. Они, как-никак, были еще и колдунами.

Да, Бабенберги были колдунами, а одно из неписаных правил Королей гласило: «Не обращаться за помощью к существам более сильным, если кто-то попроще может сделать то же самое». Что бы не задумывал Эрик, это было масштабно.

— Ох, прости, работа порой отрывает даже от самого приятного времяпрепровождения, — голос кронпринца вывел Шона из задумчивости. Вот уж действительно — легок на помине.

— Сожалею, что стал твоей работой. Постараюсь отвлекать от приятного времяпрепровождения не очень сильно, — заметил бастард издевательским тоном, надеясь, что брат не поймет о его подозрениях.

На лице Эрика отразилось угрюмое страдание.

— Боже, Шон, ну почему ты обо мне такого ужасного мнения? Давай попробуем, как говорят у вас в Америке, «зарыть топор войны». Ты, я вижу, так ничего и не съел.

— Перекусил по дороге, — отозвался бастард.

— Вполне в духе Нового Света, — вздохнул Эрик, — что ж, возможно, тебя заинтересует опера, — он протянул брату брошюру, — Вена — все же не Портленд, а одна из культурных столиц мира.

Шон с фальшивой улыбкой принял ее. Культура ни одного из принцев сейчас явно не интересовала.

* * *

Театральная постановка «Теплый семейный ужин» утомила Шона так, что сейчас ему было торжественно плевать на шпионов брата и родовитых колдунов — хотелось лечь и уснуть, а об остальном можно подумать завтра. «Может, Эрик этого и добивался — вымотать меня, чтоб я не лез, куда не надо? Если так, у него получилось», — усмехнулся он про себя. Слуга учтиво открыл дверь и впустил Шона в его покои. Войдя внутрь, бастард вовсе не удивился, когда услышал за спиной скрежет ключа. Чего-то подобного он как раз ожидал.

Он оказался в небольшом зале в стиле ренессанс, боковая дверь из которого вела в спальню. Шону была знакома такая планировка — она преобладала во всех жилых комнатах во дворце. Зал мог служить приемной для временных гостей, а также в нем присутствовало все, располагающее к отдыху — высокие книжные шкафы, антикварный письменный стол, мягкая мебель… И кое-что, чего в нем быть не должно.

Высокая черноволосая женщина удобно расположилась на одном из обитых бархатом кресел и перелистывала книгу, глядя сквозь нее.

— Анна. Даже не знаю, приятный это сюрприз или нет.

— Здравствуй, Шон, — холодным тоном напомнила она принцу о приличиях. — Я долго решала, стоит ли посещать тебя. Не заставляй меня думать, что я ошиблась.

— Здравствуй, — бастард присел на диване напротив. — Прости, я немного устал, так что галантности от меня ждать не приходится. Прекрасно выглядишь сегодня!

— Да, — констатировала собеседница, — галантность явно хромает на обе ноги. Если учесть, что последний раз мы виделись, когда мне было четырнадцать. Впрочем, я пришла не ради комплиментов. Хочу дать совет: если тебе дорога жизнь — при первой же возможности собирай вещи и возвращайся в Америку.

Шон усмехнулся.

— Я с радостью воспользовался бы твоим советом, но, боюсь, у меня еще есть дела.

— «Положение хоть и безысходное, но не серьезное», — процитировала ведьма одно из австрийских крылатых выражений. — Что ж, мое дело предупредить, — без всяких эмоций добавила она, положив книгу на журнальный столик между ними.

— Если честно, я удивлен, что из-за детской дружбы ты решилась пойти против наследного принца и оповестить меня, — заметил бастард, чтобы как-то удержать собеседницу. Вместе с ней он рисковал упустить хорошую возможность узнать о замыслах Эрика.

— Детская дружба здесь ни при чем. Мне просто не нравится идея использовать члена королевской семьи. Пусть даже наполовину.

— Меня не так просто использовать.

— Возможно. Только не забывай, что ты не чистокровный принц. У тебя есть слабости. Восприимчивость к зельям — одна из них.

— Да… — вынужден был согласиться Шон. — Только это лишено смысла, с помощью зелий Эрик может контролировать кого угодно.

— Есть вещи, которые кто угодно не сделает. Что ты знаешь о тайнике крестоносцев? О, я вижу, ты знаешь, — ухмыльнулась Анна, глядя на побледневшее и вытянувшееся лицо собеседника.

Когда к Шону вернулся дар речи, напрочь пропавший после осознания того, что задумал брат, она уже стояла у книжных полок, внимательно изучая их содержимое.

— Погоди! — буквально крикнул он, вскочив на ноги. — Часть ключей у других семей, часть утеряна. Он просто не сможет добраться до тайника.

— Четыре ключа уже давно у него, о местонахождении остальных он знает, — отозвалась Анна. — Хотя для видимости он уговорил семьи объединить усилия и передать ему свои подделки. Конечно, они думают, что после открытия тайника его содержимое будет сообща исследовано, дабы выяснить, возможно ли использовать его безопасно. О твоем предполагаемом участии они не знают. Твой брат даже решил обзавестись собственным гриммом, чтобы кто-то из служащих другим домам не доложил им о его планах. Закрывая тайник, крестоносцы позаботились, чтобы только им подобный смог открыть его.

— Дай угадаю, — ухмыльнулся принц, — он тоже будет контролироваться с помощью зелий. Гримма околдовать нелегко.

— Однако при должном старании возможно.

Шон понимающе кивнул. Теперь понятно было, зачем его братцу понадобилась ведьма из рода Бабенберг. Чуть подумав, он вновь поднял взгляд.

— Анна, мне нужна помощь. Помоги мне освободить гримма, и я смогу исчезнуть из страны.

— Гримм — уже не моя забота, — флегматично отозвалась ведьма.

Он понимал, что играет с огнем, но все же продолжил:

— Ты думаешь, на мне Эрик остановится? Он жаждет власти и ради нее готов переступить через любого, вне зависимости от происхождения. Его нельзя допускать до тайника.

— И поэтому до него должен первым добраться ты, — все тем же размеренно-безразличным тоном закончила за Шона ведьма. — И чем же ты лучше?

— Я хочу использовать хранящийся там артефакт другим способом. После этого я спрячу его от семей, чтобы никто из них не смог воспользоваться им.

— О, даже так… — Анна ненадолго задумалась, после чего продолжила. — Поступай, как знаешь, я мешать не буду. А насчет помощи… — она кивнула в сторону так и оставшегося лежать на столике тома. — Я надеялась, что эта книга поможет тебе понять замыслы брата, но раз уж ты и так о них знаешь, можешь поискать в ней еще что-нибудь интересное.

Шон отвернулся и взял в руки книгу. Это оказалось пособие по зельеварению — подходящая книжечка для принца, нечего сказать. Подняв глаза, он заметил в зеркале, как Бабенберг потянула на себя внушительное издание Франца Гильпарцера и скрылась за бесшумно отъехавшим в сторону книжным стеллажом, который тут же вернулся на место. Должно быть, до этого коридора они в детстве не добрались, что Анна успешна исправила в одиночестве.

Пролистав фолиант, он нашел искомое зелье и бегло прочитал список ингредиентов. Он никогда не делал этого сам, но отчаянные времена требуют отчаянных мер. Новые волнения будто по волшебству (а может, и не будто) стерли накопившуюся усталость. Он вернул книгу на пустующее на полке место и повторил действие недавней собеседницы.

Пришла пора наверстывать упущенное в детские годы.



Память — забавная штука. Мы можем не помнить того, что делали сегодня утром, но с легкостью расскажем, как вел себя каждый из гостей на юбилее тетушки лет этак десять назад. Стоило Шону оказаться в знакомой части коридора, как он сразу же узнал неровности кладки, которые подмечал в детстве, и вычислил положение всех известных комнат относительно его собственной. Помешать этому не сумели ни годы, ни разросшаяся по стенам паутина, ни тусклый фонарик вперемешку с узкими полосами света из щелей, часть из которых была предусмотрена зодчими замка, а часть прибавило к ним время.

Идти приходилось очень осторожно: бастард вовсе не был уверен, что его недавняя гостья — единственный человек Эрика, решивший поинтересоваться его делами, и столкнуться с одним из этих соглядатаев в узком проходе — не самая соблазнительная перспектива. Шон инстинктивно оглядывался каждую минуту, однако в коридоре по-прежнему не было никаких признаков активности.

Ренар дошел до развилки и внимательно осмотрелся. С места, на котором он стоял, по одному из трех ходов, идущему на север, можно было попасть в «четвертый сектор», откуда он пробирался в подземелье ребенком; самый узкий коридор вел к другой развилке, от которой можно было попасть либо в подвал каморки садовника, либо в небольшую пещеру в лесу неподалеку от замка; противоположный проход — самый широкий из трех — позволял попасть в часть дворца, занимаемую аристократами и их приближенными.

Принц ненадолго задумался. С одной стороны, ему нужны компоненты для зелья, а их безопаснее доставать за пределами замка, с другой — какой смысл делать зелье, если не знаешь, где искать того, для кого оно предназначено? Сначала нужно узнать что-то о Нике, а по итогам решения этой проблемы разбираться с вытекающими из нее. Однако отсюда следовала еще одна проблема — сомнительно, что он много узнает один, но обращаться за помощью к верным ему людям было опасно — то, что он не видел шпионов брата, совсем не означало, что их не было.

«Интересная дилемма — решать, кого лучше подставить», — усмехнулся Шон. Около года назад Эрик здорово подчистил свое окружение, и оставшихся своих людей бастарду терять совсем не хотелось. Решение пришло неожиданно, и принц, довольно улыбнувшись, исчез в широком коридоре.

Матиас Кляйн открыл глаза с твердым намерением тут же их закрыть — он терпеть не мог, когда его будили. Кто бы ни был тот грубиян, которому вздумалось стучаться посреди ночи, ему придется обождать до утра! Стук повторился, и старый шталмейстер с недовольным рычанием перевернулся на бок. Третью попытку привлечь его внимание он гордо проигнорировал, однако, услышав скрип открывающейся двери, не на шутку всполошился — дверь-то он точно запер, да и не скрипела она, он сам ее смазывал!

— Эй, кого это нелегкая принесла? — крикнул Кляйн, чуть не сорвавшись на визг. — Кто бы ты ни был, проваливай-ка лучше подобру-поздорову!

— Как невежливо, Матиас! — раздался из темноты смутно знакомый голос. — Мне казалось, придворные Эрика вышколены до крайности.

Старик потянулся к ночнику, и в тусклом свете появилась высокая фигура. Шталмейстеру понадобилось некоторое время, чтобы сообразить кто перед ним.

— Ваше в-высочество? — неуверенно проговорил он. — Что с вами приключилось?

— Часть хода, ведущего к твоей комнате, интересовала исключительно пауков по крайней мере последние лет пять, — ответил Шон, пытаясь стряхнуть липкие нити, окутавшие пиджак.

— Вы прекрасно выглядите даже с паутиной! — попытался польстить Кляйн, уже после произнесения сообразив, что именно сказал. — Ах, простите, я имел в виду — вы всегда прекрасно выглядите, и некоторая неопрятность ни в коей мере вас не портит! Более того…

Ренар взирал на него таким ледяным взглядом, что Матиас запнулся.

— Я пришел сюда по делу. Помнится, после одного случая в Америке ты уверял, что теперь мой должник по гроб жизни.

Кляйн вжался в кровать, в душе проклиная тот день, когда его угораздило бросить это обещание. Тогда почтенный коневод твердо решил, что в Новый Свет он больше ни ногой, а опальный аристократ вряд ли когда-нибудь наведается в Европу, и не видел в своих словах ничего страшного. И вот те на — его высочество здесь, и явно намерено истребовать должок.

— Я очень с… сомневаюсь, что такой маленький человек, как я, может оказать сколь-либо значимую услугу такому значительному человеку, как вы, но я, кончено, полностью в вашем распоряжении… — промямлил шталмейстер.

— Поверь мне — можешь, — спокойно отозвался принц. — Мой брат недавно испробовал действие нового яда, и мне необходимы его образцы. Я знаю, что труп объекта эксперимента он перевез в замок, но не знаю — куда. Полагаю, ты мог бы это узнать.

Волосы на голове Матиаса начали медленно вставать дыбом, благо, ночной колпак это скрывал. Даже самый мелкий и отдаленный чиновник при дворе знал, что Эрика Ренара лучше не злить.

— На тебя вряд ли кто-то подумает, да и тело я в скором времени верну. Мне нужно только чтобы ты выяснил, где мой брат хранит гроб, и помог на время вынести его из замка.

— Но ваше высочество, я присягал вашему брату, я просто не могу действовать подобным образом, — попытался выпутаться Матиас Кляйн.

— Уверен, проявление твоей верности в Америке он высоко оценил, — усмехнулся Ренар. — Но, судя по тому, что ты по-прежнему в числе придворных слуг, он об этом не знает. Пока.

Матиас прикусил губу — ну кто, кто тянул его тогда за язык?! Ситуация была безвыходной — зная нрав наследного принца, можно было не сомневаться, что как только тот узнает о невинных аферах с королевским имуществом, которые досточтимый шталмейстер пытался провернуть за океаном, жизнь его можно считать завершенной, но и при поимке на пособничестве кражи ничего хорошего ждать не приходилось — результат будет тот же. С другой стороны, если бастард и впрямь вернет тело, все может пройти благополучно. Королевская семья не хотела уродовать замок современными средствами наблюдения, так что о том, что он замешан в этом, скорее всего, не узнают.

— Но почему бы вам не взять образцы крови здесь, в замке? — неуверенно спросил Кляйн. — Может, и я мог бы это сделать, — ну о чем он опять думает? Хотя, это все-таки лучше и быстрее, чем попасться на краже у кронпринца.

— Этот яд остается только в печени. Если ты уверен, что сможешь провести соответствующую операцию… — глядя на позеленевшее лицо собеседника, Шон улыбнулся. — Вот и я думаю — лучше мне это сделать в соответствующих условиях.

— Я всего лишь заведую конюшней, — взмолился Кляйн. — Мне не сообщают о вещах, которые меня не касаются. Не могу же я явиться к кронпринцу и спросить: «Эй, где у вас тут ценный труп спрятан?»

Принц развернулся и направился прочь.

— Ты умный человек, Матиас, уверен, ты найдешь выход, — донеслось уже от камина, куда тусклый свет ночника не доставал. — У тебя один день, следующей ночью мы должны вынести тело.

Затем вновь раздался все тот же знакомый скрип, и в комнате повисла гробовая тишина. Бастард исчез в глубине черного хода, о котором хозяин комнаты даже не знал.

— Господи, ну за что мне это?.. — жалобно проговорил Кляйн.

День прошел ужасно — после бессонной ночи спать хотелось страшно, и даже несколько чашек эспрессо не спасали ситуацию. «Любящий» брат, крутящийся вокруг, тоже не способствовал поднятию настроения — даже в Венской опере, где Шон, несмотря на свою любовь к искусству, надеялся подремать, Эрик его такой возможности лишил. После очередного деланного диалога о семейном воссоединении бастарду удалось-таки отправиться к себе. Если у кронпринца и зародились подозрения относительно столь раннего ухода брата, то его шпионы благополучно их развеяли, ибо Шон действительно спал. По крайней мере часов до двух ночи.

Проснувшись, капитан быстро оделся и выскользнул в потайной ход. Он искренне надеялся, что шталмейстер узнал, где Ник — еще одного семейного дня он не выдержит. Нет, покидать Вену Шон не собирался, особенно теперь, когда узнал о планах Эрика, но следить за развитием событий он предпочел бы за стенами дворца.

Кляйн нервно расхаживал по комнате. Сегодня он не ложился, дабы принц не застал его в столь же неловком положении, что и вчера.

— Так вот как это работает… — растерянно проговорил он, глядя на отъехавшую со скрипом в сторону часть стены у камина. — Ой, простите… Здравствуйте, ваше высочество.

— Что ты выяснил? — бросил в ответ Шон, не обременяя себя приветствием.

— Не уверен, что это то, что вы ищете, но в кабинете вашего брата стоит дорогой гроб. Когда я посмотрел на него, его высочество ясно дало понять, что это не мое дело.

— Должно быть, это он, — заключил Шон. — Идем, у нас не так много времени.

— Но это кабинет принца! — испуганно воскликнул Матиас. — Он прекрасно охраняется!

— Изнутри или снаружи? — уточнил бастард.

— Снаружи, конечно! Никто не позволит себе совать нос в дела будущего короля. Но там регулярные обходы каждый час.

— Значит, надо успеть все сделать быстро. Пошли!

Ренард вновь скользнул в проем в стене, и Кляйну не оставалось ничего, кроме как последовать за ним.

— Что же такого важного в этом яде? — бормотал он себе под нос, пробираясь по грязному и темному лабиринту тоннелей.

Заросшие паутиной и почти что лунным слоем пыли, коридоры подземелья выглядели поистине жутковато. Даже Матиас, прекрасно осведомленный о существах, обитающих в мире, чувствовал себя ребенком, боящимся темноты. Через десять минут пути принц остановился и через небольшой глазок на стене осмотрел комнату. Теперь нужно было дождаться обхода. Ждать Кляйн не любил больше всего, особенно если ожидалось что-то неприятное и неотвратимое.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем принц шепнул: «Идем», — и нажал на один из камней рядом со смотровым отверстием. Гроб оказался очень тяжелым, что здорово тормозило ходьбу и, в свою очередь, нервировало шталмейстера. Машина, ожидавшая их у выхода из пещеры, немного взбодрила Матиаса, но совсем немного: быть остановленными дорожной полицией с гробом на заднем сидении — тоже не самая соблазнительная перспектива.

Дальнейшие события были как в тумане: ночная дорога, здание, от одного вида которого подгибались колени, и время, время, время, которое неумолимо текло, не желая хоть чуть-чуть помедлить. Назад он ехал как на иголках — до обхода оставалось меньше двадцати минут, и если они не успеют… Нет, об этом лучше не думать. Кляйн даже не удосужился спросить, удалось ли принцу получить искомый компонент, да его это и не интересовало. Вот то, что он может попасть в крупные неприятности — это действительно было важной темой для размышления. Никогда! Никогда больше он не будет давать необдуманных обещаний!

Когда огромная картина уже занимала свое обычное положение в кабинете кронпринца, Матиасу показалось, что дверь в комнату открывается. Взглянув в глазок, он убедился в своей правоте — охрана и впрямь появилась сразу после их ухода. Шталмейстер облегченно вздохнул, счастливый, что кара сильных мира сего миновала-таки его, и, обернувшись, обнаружил, что спутник его уже исчез.

За поиском дороги до своей обители Кляйн провел чуть ли не столько же времени, сколько ушло на всю предшествующую операцию. За это время он попомнил бастарда самыми постыдными словами, какие только знал, а неизвестно откуда взявшуюся мысль, что нужно бы было смотреть по сторонам, когда они шли сюда, с позором изгнал из сознания.

— Чертовы аристократы, — выругался он, обнаружив наконец свою комнату и путем долгих проб и ошибок вычислив тот несчастный кирпич, что служил ключом. — Ты ради них спину гнешь, жизнью рискуешь, и что в ответ? Хоть бы спасибо сказали.

* * *

При попытке открыть глаза их начало жечь, словно их смазали горчицей, да и в закрытом состоянии свет будто насквозь проходил тонкую кожу век. Мышцы задеревенели так, что он даже пальцев не чувствовал. Кто-то позвал его по имени. Ник Бёркхардт еще раз постарался приподнять веки, на этот раз более удачно — резало уже не так сильно, а через ослепительную белую пелену начал проступать темный силуэт, напоминающий очертания человеческой фигуры.

— Ник, ты меня слышишь? — вновь обратился к нему тот же голос, показавшийся знакомым.

— Я-а…кх, — прохрипел Бёркхардт. Язык двигаться отказывался, а горло напоминало Сахару, Калахари и Гоби вместе взятые.

Кто-то приподнял его голову и поднес к губам кружку с водой. гримм жадно начал пить, чувствуя, как с каждым глотком к нему возвращается жизнь и ощущение реальности. Зрение почти восстановилось, и он смог наконец разглядеть человека, говорившего с ним.

— Я слышу, капитан. — Ник с трудом приподнялся на руках и оперся спиной о стену.

Он находился в маленькой комнате, напоминавшей больничную палату, наполненной специфическими запахами медикаментов, которые полицейский сразу узнал.

— Мы в морге? — удивился он, но собрав последние воспоминания, сам понял причины своего местонахождения. — Смертоплюй достал меня.

Ренар кивнул.

— А остальные? Джульетта, Монро, Розали, что с ними?

— Они в порядке. Сейчас они с Хэнком разбираются с зомби в Портленде.

— В Портленде? — не понял Ник. — То есть, мы сейчас?..

— В Вене, — ответил капитан. — Мой брат перевез тебя сюда. Ты перебил большую часть посланных им людей, и он счел, что завербовать тебя будет эффективнее, чем убивать.

Детектив обреченно откинул голову. Он хотел пропутешествовать когда-нибудь в будущем, но несколько иначе себе это представлял.

— Как я оказался здесь?

На лице Ренара появилась улыбка.

— С помощью одного не очень чистого на руку конюха и старого патологоанатома — я часто гостил у него в детстве, — перехватив удивленный взгляд гримма, капитан усмехнулся еще шире. — Я никогда не боялся мертвых, опасаться нужно живых. Так вот, первый помог мне найти тебя и вынести гроб из замка, второй предоставил тело для замены. Матиас, правда, не знает, что тело подменили, так что его ждет неприятный сюрприз, но если у него хватит ума не пытаться бежать, на него все равно никто не подумает.

— Значит, нам лучше оказаться в Америке до того, как ваш брат обнаружит подмену, — заключил Бёркхардт.

— Тебе — да. У Эрика далеко идущие планы, и их лучше отслеживать с близкого расстояния.

— Он не знает о вашем присутствии? — удивился Ник

— Знает, но это не принципиально — в замок я возвращаться не собираюсь, а в городе достаточно мест, где не слишком любят принца и его лазутчиков.

— За двадцать пять лет многое изменилось, Шон, — вступил в разговор еще один голос — женский.

Обернувшись, Ник и принц увидели гостью, столь бесцеремонно вмешавшуюся в разговор. Она стояла в дверном проеме, облокотившись плечом о косяк, и без интереса рассматривала помещение.

— Кто это? — вполголоса спросил Бёркхардт, глядя на высокую женщину, представляющую собой странную смесь Софи Лорен и Мартиши Аддамс.

— Одна из тех, кого стоит опасаться, — так же тихо ответил Ренар. — Анна, я полагал, ты решила не вмешиваться в происходящее. Как ты нас нашла?

— Уж кто-кто, а я знаю, где тебя искать. В детстве у тебя был довольно странный круг друзей, — она мельком, немного свысока скользнула взглядом по Нику. — Похоже, над этой привычкой время не властно.

— Зачем ты пришла? — железным тоном осведомился принц.

— Я обдумала наш недавний разговор, — будто не заметив холодности продолжила женщина, — и пришла к выводу, что ты прав. Эрик вполне может использовать артефакт против других семей. И мне это не нравится. Я могу помочь тебе, но есть одна проблема — я тебе не верю.

— Не могу тебя в этом обвинить, — признал Шон. — И что же ты намерена делать?

— Отправиться с вами и проследить, чтобы то, что вы найдете, не досталось никому из членов королевских семей.

— Мы можем справиться и сами, — вмешался Бёркхардт, постепенно смекающий о чем идет речь.

Анна воззрилась на него с некоторым недоумением — она явно не ожидала, что гримм вообще будет говорить, а не то что спорить с ней.

— Полагаю, где найти два пропавших ключа, вы знаете? И как раздобыть четыре у Эрика — тоже?

— А вы знаете? — с сомнением парировал Ник.

— Да, — как ни в чем не бывало ответила собеседница.

— Откуда? — вмешался в назревающую перепалку Шон. — Эрик вряд ли стал бы делиться информацией…

— Если это не цена за магию, — прервала его женщина. — Я знаю, где искать ключи. Знаю имена гриммов, хранящих их. Эрик уже направил за ними своих вассалов, и очень скоро карта будет собрана целиком.

— Есть еще мой ключ, — напомнил Ник.

— И его высочество очень разочаровалось, не обнаружив его при тебе, — согласилась Анна. — Это не так важно. Он вышел на финишную прямую гонки, длящейся уже не одно столетие, и теперь не отступится.

— Что ты знаешь о гриммах, хранящих оставшиеся ключи? — Ренару назревающая склока между детективом и ведьмой не слишком импонировала, и он попытался вывести разговор на деловую волну.

— Первый — Фрэскуело Руис Качер, семьдесят три года, испанец. О нем почти ничего не известно, кроме последнего местонахождения, зафиксированного пару лет назад, и того, что Испанию он не покидал. Во время стычки с агентами феррат он не очень вежливо попросил последнего оставшегося из них передать семьям, что получить его им не удастся. Его мать, от которой ему передались способности гримма, была родом из Словении. Эрик, со свойственным ему юмором, уже приготовил для него гроб и документы на имя Войтеха Тука. За ним отправили Барона — он обладает некоторыми талантами и сможет выманить Фрэскуело из укрытия. О втором известно больше — Стивен Галбрейд, тридцать один год, живет в Тринге, графство Хартфордшир, Англия. Есть сестра, но, похоже, способностей гримма не унаследовала. Для него так же готовы документы, но наследный принц не отличается терпением, так что отправил за ним демонов.

— Не самый лучший выбор, — заметил Шон, — гриммы способны убить их, не говоря уже о том, что они их видят.

— Да, способны, — согласилась Бабенберг, — если знают как. К тому же, демоны еще и виртуозны во лжи. Они сумеют если не достать ключ и покончить с гриммом, то, по крайней мере, изрядно вымотать жертву перед приездом Барона. Думаю, нам лучше встретиться с ним — его легче будет найти.

— Нам? — переспросил Ник, которому снисходительный тон знакомой капитана страшно не нравился.

Женщина вопрос проигнорировала, продолжая обращать на гримма ровно столько внимания, сколько заслуживает предмет мебели.

— К тому же, — продолжила она, — если Барон добьется успеха в Испании, ключ все равно будут переправлять через Вену вместе с четырьмя другими. Перехватить их вместе будет легче, чем искать один, который повезут из Англии.

— Переправлять куда? — удивился Бёркхардт. — Разве принц не хотел собрать их у себя?

— Нет, если собирается использовать их, — ответил вместо ведьмы Ренар. — Кусок карты на твоем ключе был похож на средневековый германский — там крестоносцы сделали свой тайник. Кстати, я так понял, Эрик не сам собирается перевозить ключи?

— Не сам. Он хотел отправить ключи королю, а сам ненадолго задержаться, чтобы решить возможные проблемы с другими семьями. Прочее… — Анна обвела взглядом собеседников, — необходимое для открытия тайника он намеревался привезти сам.

— Прочее? — удивился Бёркхардт, которого это слово поставило в тупик.

— Мы, — без видимых эмоций произнес Шон. — Для плана Эрика нужны двое: один — гримм, другой — лицо королевской крови. То, что оба будут под действием зелья покорности, роли не играет.

Ник натянуто усмехнулся — паутина, плетущаяся в королевских умах, была слишком запутанной, детектив привык действовать куда прямолинейнее.

— Почему он сам не может открыть его, он ведь тоже лицо королевской крови. Зачем ему еще и вы?

На сей раз, к удивлению Бёркхардта, ответила Анна:

— Потому что он хочет, чтобы артефакт был активирован до того, как другие семьи смогут добраться до него. Эрик слишком ценит собственную жизнь. Активный артефакт черпает силы из своего хозяина.

— И он хочет, чтобы этим хозяином стал брат, находящийся под его полным контролем… — эта догадка, подтвержденная кивком собеседницы, ошарашила Ника. Воистину, цинизм королей не знал себе границ! На этом фоне капитан, пытавшийся убить его тетю, казался почти ангельски невинным.

— Когда планируется переправка ключей? — Шона планы брата ничуть не обескуражили. Или он уже догадывался о них?

Анна одарила принца высокомерной улыбкой.

— Прости Шон, но, как я уже сказала, я тебе не доверяю. Я отправлюсь с вами и буду сообщать важную информацию по мере необходимости. Как только тайник будет найден, а его содержимое надежно спрятано, мы разойдемся по разным берегам. В прямом смысле. — Ведьма достала из черного клатча конверт и протянула его Ренару. — Советую выехать этой же ночью. Я передала Эрику необходимое ему зелье и выполнила свою часть сделки. Завтра он попытается его использовать. Здесь ваши новые документы, адрес Галбрейда и место нашей встречи. Я присоединюсь к вам в Великобритании.

— Как же ты намерена объяснить моему брату свой неожиданный отъезд? — иронично поинтересовался принц.

— Я уже объяснила. Не все ингредиенты для зелий можно найти в Австрии. Особенно если у этих зелий нестандартные потребители. До скорой встречи, ваше высочество.

Бабенберг слегка поклонилась Шону, совсем уж незаметно — Нику, и выскользнула за дверь.

— Я ей не верю, — твердо заявил Бёркхардт, проводив женщину взглядом.

— Я тоже, — согласился капитан, — но она нам нужна. Бабенберги очень верны королевским семьям, если доказать ей, что мы действуем не против Эрика, а во благо всех королевских фамилий, она вполне может оказаться ценным союзником. Выбора у нас все равно нет — мои источники не достаточно осведомлены, так что придется рискнуть.

— А как же испанец, мы просто принесем его в жертву Барону? — Нику подобное отношение к человеческой жизни откровенно противило. — Мы можем разойтись — вы отправитесь в Англию, а я — в Испанию. Так мы сможем достать оба ключа, и, даже если не перехватим те четыре, что у вашего брата, не позволим королям открыть…

— Ник, — прервал его Ренар, — во-первых, если демоны уже добрались до Галбрейда, убить их сможешь только ты; во-вторых, найти в Испании человека, который не хочет быть найденным, крайне сложно; в-третьих, в тебе сейчас говорит жажда мести — не самое разумное чувство. Барон однажды обхитрил тебя, может сделать это и еще раз, а я не для того мчался из Америки, чтобы ты опять отправился прямиком к моему брату.

Напоминать Бёркхарду о своем личном интересе в этом предприятии капитан не стал.

— Так что, просто дадим убить его и устроить еще одно нашествие зомби? — недоверчиво переспросил детектив.

— Не факт, что такой человек позволит легко захватить себя, — попытался объяснить Шон. — А если и так — это своего рода война, жертвы здесь неизбежны. Анна права — мы должны лететь в Англию.

У Ника на этот счет было другое мнение, но с последним он был вынужден согласиться.

Интересно, как Монро отреагирует на предложение отправиться в Испанию?



— Но это точно не заразно? — послышался из другого конца комнаты голос старшего Винчестера.

— Точно, приятель, — закатил глаза Эдди — Дин спрашивал уже пятый раз.

— Ву тоже покусала одна дамочка пару дней назад. Ничего, живой, — подтвердил со своей стороны Гриффин.

Компания, как и прежде, собралась в доме Джульетты и отдыхала. Все были вымотаны настолько, что сил не было даже на разбор полетов. Винчестеры весь день старательно изображали неравнодушных граждан Портленда, изредка путая названия улиц и сваливая всё на волнение; Монро, Розали и Джульетта, прихватив с собой значительный запас зелья, пытались отловить как можно больше зомби; Хэнк следил, чтобы оставшиеся «обкуренные» оказались под присмотром доктора Шерида, не спуская при этом глаз с самого доктора.

И они это сделали — больше звонки о неуравновешенных личностях на 911 не поступали. То есть, поступали, но не больше, чем в обычные дни. Денек выдался не из легких, и теперь у собравшихся в гостиной не было сил даже говорить (за исключением, разве что, Дина). Даже переживания за судьбу Бёркхардта, не оставлявшие его друзей последние пару дней, отошли на второй план, освободив первый для чувства выполненного долга.

Идиллию, до этого прерываемую только привычными жалобами Дина на кусачесть зомби, нарушил телефонный звонок. Эдди удивленно взглянул на неизвестный и довольно причудливый номер.

— Монро, — осторожно ответил он.

В следующий момент к нарушающим тишину звукам прибавился грохот от падения стула, на котором только что сидел потрошитель.

— Ник?! С тобой всё в порядке? Мы уж думали, тебя увезли в Европу…

Безмолвие, царившее в комнате, на несколько секунд превратилось из безмятежного в напряженное. И почти сразу будто взорвалось.

— Ник! Что с ним? — первой вскочила Джульетта.

— Он все еще в Америке? — в свою очередь спросил Хэнк.

— И чем он таким занимается, что оставил этот зомбиленд на нас? — поинтересовался старший Винчестер.

— Ник, повтори, я ничего не слышу, — прокричал Эдди, обращаясь скорее к окружающим, чем к гримму.

— Включи громкую связь, — предложила Розали, но потрошитель уже и сам подумал об этом. Вскоре в комнате вновь зависла тишина, прерываемая лишь далеким голосом Ника Бёркхардта:

— …Понимаю, это звучит безумно, но от этого может зависеть жизнь не одного человека. Эрик отправил Барона в Испанию на поиски одного из пропавших ключей и гримма, его хранящего. Если там он будет действовать так же, как в Портленде, пострадает множество невинных людей. К тому же меня не очень греет мысль, что еще один ключ попадет к королевским семьям, пусть даже временно.

— Погоди, погоди, — прервал друга вконец запутавшийся Монро, — где ты сейчас?

— В самолете, направляюсь в Англию. Брат капитана выяснил имена владельцев двух оставшихся ключей и отправил за ними своих людей. Сам капитан считает, что мы должны сконцентрироваться на британском ключе, а испанский можно будет получить позже с остальными королевскими ключами, но мне эта затея не нравится.

— То есть… Вы хотите найти ту штуку, которую запрятали твои предки?

— Этого хотят королевские фамилии, у нас один выход — сделать это раньше их, — пояснил Ник.

— Ой, ёлки… — Эдди на ощупь поднял упавший ранее стул и рухнул на него, потирая голову. — Слушай, Ник, я конечно не претендую на истину, но я бы не слишком доверял твоему капитану.

— Я ему тоже не слишком доверяю, — отозвался гримм, — хотя сейчас на примете есть личность, которой я доверяю гораздо меньше. Поэтому и прошу тебя достать тот ключ — чтобы он точно не достался Барону.

— Ладно, — чуть помедлив, ответил потрошитель, — постараюсь вылететь как можно раньше. Но ты будешь должен за билеты!

— Договорились, — в голосе Бёркхардта послышался смех, но он тут же снова стал серьезным. — Монро, хозяин ключа — гримм, и вряд ли таких широких взглядов, как я. Будь осторожен и постарайся не проявлять свою сущность.

— Думаю, здесь мы можем оказаться полезны, — вступил в разговор Сэм, за что получил едкий взгляд от Дина, отлично понимавшего, чем чреваты последние новости, и от того энтузиазма брата не разделявшего.

По тишине на другом конце трубки было ясно, что Ник голос не узнал, так что Дин пришел ему на помощь.

— Это Винчестеры. Мы тут проезжали мимо и решили заглянуть на огонек — зомби-апокалипсис в отдельно взятом городке не каждый день случается.

— Мы приехали попросить тебя о помощи, — вновь вмешался младший брат, — это как раз связано с ключами. Так что мы должны поехать.

Все с удивлением воззрились на Сэма — до этого охотники практически не говорили о причине своего приезда. А ключи… Ключи — это серьезно.

— Может, так и лучше. Вам гримм скорее доверится, — заключил Ник, — но при встрече вам придется многое объяснить.

— Заметано, — отозвался старший Винчестер.

— Я тоже лечу.

От голоса, произнесшего эти слова, Бёркхардт ненадолго онемел.

— Нет, Джульетта, это слишком опасно.

— Ник, я больше не намерена оставаться в стороне, — девушка пыталась говорить спокойно, но волнение все равно отчетливо слышалось в голосе. — К тому же, кто-нибудь из вас знает испанский?

Бёркхардт не мог видеть происходящее, но, судя по тяжелому вздоху, догадался о немом ответе — трое мужчин синхронно замотали головами.

— Без переводчика там будет сложно. Кроме того, Розали научила меня делать лекарство от состояния сумерек, это может очень пригодиться.

— Ладно, — был вынужден согласиться Ник, — только будьте там очень осторожны, все. И пусть последний ключ пока остается в Портленде — чем дальше он от королей, тем мне спокойнее.

— Я сохраню его, — пообещала молчавшая до того рыжехвост, — и передам Джульетте необходимые ингредиенты.

— Отлично! — заключил Дин. — Раз с составом экспедиции мы разобрались — кого конкретно мы ищем?

* * *

Все собравшиеся могли бы поклясться, что это самое трогательное прощание, которое им приходилось видеть. Даже Монро и Розали тихонько завидовали столь бурным и глубоким чувствам. Дин прощался со своей Деткой.

— Не беспокойся, — заверила его рыжехвост, — Бат обещал поставить ее на хорошую крытую стоянку.

— Да, да, — подтвердил древогрыз, — всё самое лучшее. Там работает брат моей жены, так что всё будет по высшему разряду.

— Дин, — окликнул брата Сэм, понимавший, что причина столь долгого прощания не только в любви к машине, — самолет скоро взлетает. Как бы ты не хотел оттянуть этот момент, нам пора на борт.

— Да иду я, иду, — раздраженно процедил старший Винчестер.

Бросив последний взгляд на одинокую и пустую Импалу, Дин угрюмо побрел к своему досрочному Аду в виде Аэробуса А 320. Он бы отдал все на свете, только бы оставаться подальше от этой махины, неведомым образом держащейся в воздухе, которая могла в любой момент перестать в нем держаться.

— Возможно, всё было не зря. Если замысел Ника и его шефа удастся, у нас есть шанс, — попытался приободрить брата Сэм, пока они размещались на своих местах.

Джульетта и Монро задержались из-за оформления разрешения на пронос «лекарственных средств», которые не желательно подвергать воздействию низких температур. Разрешение это было выбито, конечно же, не без помощи исполняющего обязанности капитана полиции Гриффина.

— Да уж, — отозвался Дин, — шанс вернуть тебя на тот свет.

— Может и нет, мы этого не знаем. В любом случае мы должны рискнуть!

— Неужели? Может, я и готов рискнуть, чтобы помочь Нику разобраться с этими королевскими семьями, да и то потому, что они мне не нравятся, но рисковать твоей жизнью я не намерен. Я согласился ехать в Портленд только потому, что думал, что ты физически не сможешь совершить это чертово самоубийство. Теперь я очень об этом жалею!

— Ладно, — сдался Сэм, видя, что брата не переспорить, — мы найдем ключ и передадим его Бёркхардту. Но прежде чем улетать, мы переговорим с капитаном, и если есть шанс, что мы оба останемся живы, мы останемся. Только в этом случае. Идет?

Дин тяжело вздохнул, с недоверием глядя на брата.

— Идет, — в конце концов согласился он. — Но только в этом случае!

— Договорились, — кивнул младший.

— О чем это вы тут шепчетесь? — осведомился потрошитель, пробравшись к креслу перед братьями.

— Да так, всё думаем, как Детка переживет мой отъезд, — отшутился Винчестер-старший. — Как у вас дела с «медикаментами»?

— Все отлично, — ответила Джульетта, — хотя документов пришлось заполнять немало. Главное — по прилету они будут готовы к использованию.

Начавшийся разговор был прерван сообщением о готовящемся взлете, и все сразу замолчали. Их ждал почти суточный перелет с пересадкой, так что наговориться они еще успеют.

Сейчас же каждый думал о своем: Джульетта надеялась, что поиски не затянутся, и они смогут в кратчайшие сроки отправиться к Нику; Монро гадал, зачем двум охотникам понадобилось тратить кучу денег, лететь в другую страну и вмешиваться в дела, не имеющие к ним никакого отношения, и что их может связывать с ключами; Сэм думал, как убедить брата остаться после того, как они найдут ключ; а Дин уповал на то, что самолет просто долетит до места назначения.



— Пойми меня правильно, Стивен. Мы очень ценим твою работу, но наша организация не может позволить себе издержки, которые мы несем вследствие твоего неблагоразумия. Мы и так давали тебе много поблажек. Четыре дня! И ладно бы это был разовый прогул. В другом месте за такие фокусы тебя бы не только уволили, но и заставили бы возмещать убытки.

Стивен Голбрайт терпеливо выслушивал уже привычные нотации своего очередного начальника. Многословие — одна из главных бед Англии. Работа — не та, с которой его сейчас и много раз до этого увольняли, а настоящая, — частенько заставляла Голбрайта покидать Туманный Альбион, и ни в одном другом месте расшаркивание всех перед всеми не было в почете. Может, устроиться на работу за границей? Там хотя бы рассчитывать будут быстро.

Через полчаса, узнав из уст шефа все особенности экономической ситуации на их предприятии и в стране в целом, Голбрайт наконец сел на автобус, следующий в Тринг. Он уже давно перешагнул тот возраст, когда каждая неудача кажется концом света, так что никакой озабоченности на его лице не читалось. Смена работы была обычным делом в их семье — и его отец, и дед вылетали со службы с пугающей регулярность. Увы, объяснительную «охотился на сверхъестественных существ» наниматели не принимали; да гриммы никогда и не писали объяснительных.

Однако новое место искать придется — за обучение Хэйли нужно платить, а за отрубленные головы монстров денег не получишь.

Их семья была нетипичной даже по меркам гриммов — обычно у женщин дар просыпается в детстве, но среди Голбрайтов он всегда раньше обнаруживался среди мужчин. Отец рано передал Стивену свое искусство и надеялся, что сможет передать и его сестре, но не успел. Хэйли росла, как обычный ребенок, хотя занятие брата не было для нее секретом. Но сама она не видела. Всякий раз Стивен рефлекторно напрягался, завидев существо на улице, а сестренка все так же болтала о пустяках и провожала взглядом пробегающих мимо собак. Она всегда любила собак, а брат, с избытком насмотревшийся на клыкастые морды во время гриммовых вылазок, упрямо не хотел иметь еще одну дома. Даже маленькую.

Когда девочке исполнилось четырнадцать, Стивен понял — она не гримм. Их жизни с этого момента текли по совершенно разным руслам — его сестра заслуживала лучшей участи, чем существование в тени их родового проклятия. Он решил, что сделает для этого все возможное.

Устроить перевод Хэйли в Вайкоб Абби Скул труда не составило — девочка была умна и тестирование одной из престижнейших школ прошла успешно. Куда сложнее обстояло дело с финансами. Непостоянный характер работы Голбрайтов превращал семейные сбережения в несбыточную мечту. Однако Стивен сдаваться не собирался — он упрямо искал работу, не позволяя себе расслабиться ни на неделю. За последние три года он сменил пару десятков мест в Эйлсбери, Баркхамстеде, Хэмел-Хамстеде и других окрестных городках; жил он почти в спартанских условиях, решив для себя, что человеку его профессии уют только мешает, а погоню за признаками положения он считал полной глупостью. Зато деньги за обучение сестры поступали на счет вовремя и в полном объеме.

Пару раз Стивена посещала мысль, не воспользоваться ли своим проклятием себе на пользу — везены в большинстве своем были тварями зажиточными и любили старину. Вины за мысли о воровстве у нелюдей он не испытывал — да и можно ли это назвать воровством? — а вот мысль, что из-за решетки он никак не поможет сестре, и впрямь тревожила.

Голбрайт вышел на своей остановке и свернул на узкую, еле видную в тусклом свете фонаря тропинку, ведущую к стоявшему в глубине старому домику, уже давно ставшему предметом ненависти всей округи — дескать, такое уродливое строение распугает всех туристов. Стивен в ответ на нападки только ухмылялся — это они еще его подвал не видели!

Отпирать дверь пришлось на ощупь. Оказавшись наконец в родной обстановке, Стивен сбросил джинсовую куртку и покосился на книжный шкаф, выполнявший заодно обязанности бара, где хозяина дожидалась бутылка джина. Один день мало повлияет на его финансовое состояние, так что штурм газет вполне потерпит до завтра.

В голове что-то непрерывно гудело, будто там поселился целый улей. Стивен уверенно двинулся к бутылке и, сделав несколько глотков, почувствовал некоторое прояснение, а вместе с ним в сознание вплыло острое чувство опасности. Что-то не так — слишком долго упрямый замок не хотел поддаваться, слишком тихо было на улице, слишком много «слишком». Бросив взгляд на соседнюю с баром полку, он заметил еще одну странность — пыль у корешков была потревожена. Совсем немного, но нынче утром и этого не было — с момента отъезда сестры к этим книжкам вообще никто не прикасался.

Нервы напряглись до предела, и резкий высокий звук, в котором Стивен не сразу распознал дверной звонок, тут же привел его в боевую готовность. Это не взломщик — пробираться в квартиру, а потом звонить в дверь не имело смысла, да и чутье подсказывало гримму, что тот все еще в доме. Только случайных жертв не хватало! Продолжая вслушиваться в каждый звук, Голбрайт открыл дверь, намереваясь побыстрее выпроводить позднего визитера.

За дверью обнаружилась тщедушная фигурка старого Эйдена Девиса — одного из немногих соседей, относившегося к семейству Голбрайтов благодушно.

— Ох, Стив, как хорошо, что вы дома, — затараторил он, как только луч света заблестел на его лысеющей макушке.

— Эйден, вы не вовремя, — попытался остановить его Стивен, но куда уж там! Дэвис буквально проскользнул мимо хозяина и уже был внутри.

Второй раз за день Стивен проклял английскую многословность — теперь пока не кончатся обязательные темы для разговора, от него не отделаешься.

— Знаете, Молли посадила сегодня прекрасные цветы. Да. Да, прекрасные цветы, — глаза гостя беспорядочно блуждали по комнате, пока не остановились на джине. — Вы не против, если я выпью?

Стивен пожал плечами, и Дэвис, принявший этот знак за согласие, тут же наполнил стоявший на той же полке стакан.

— Ну зачем, зачем ей понадобилось сажать именно их? — спросил старик, вглядываясь в прозрачное дно. Поведение соседа сложно было назвать нормальным — тот не пил даже на свадьбе дочери.

— Что случилось? — прямо спросил Стивен.

— Что?.. А, нет-нет, ничего не случилось, с чего ты взял? — Дэвис натянуто улыбнулся. — Просто хотел навестить доброго друга, узнать, как дела… Так как?

— Меня уволили, — спокойно сообщил Стивен, больше чтобы проверить реакцию, чем действительно пожаловаться. — А у вас?

— Молли посадила цветы… — опять растерянно забормотал Дэвис. Новость об увольнении Голбрайта он явно не услышал — обычно за ней следовала длинная проповедь с призывами взяться наконец за ум.

Что если сосед видел, кто пробрался к нему домой, но боится, что злоумышленник его услышит?

Вдруг Дэвис будто очнулся.

— Может вы знаете эти цветы — они называются «Глаз демона», черные-черные, как глаза… — он выжидающе смотрел на гримма.

Стивен ответил ему таким же взглядом.

— Эйдон, ты что-то видел? — шёпотом спросил он, подойдя ближе. — Кто-то входил в мой дом?

— В дом? — растеряно переспросил сосед. — Нет, в ваш пока нет. Он ничего не знает о вас.

Последнюю, ни к кому не обращенную фразу Дэвис бросил в сторону, но Стивен интуитивно напрягся. Нервный накал обострил все чувства гримма, и он буквально кожей чувствовал появление новых действующих лиц — в дверях появился почтальон, ежедневно приносивший Стивену газеты бесплатных объявлений; у окна будто из воздуха материализовалась миссис Вердок, ратующая за снос лачуги Голбрайтов на всех районных собраниях; был здесь и еще кто-то, и сейчас гримм искренне жалел об отсутствии глаз на затылке. Когда старик вновь поднял на него глаза, в них читался ужас, граничащий с безумием.

— Прости, Стив, но они угрожали убить Молли. Зачем же она посадила именно эти цветы? Плохое название, очень плохое… — слабый голос Дэвиса неожиданно оборвался, а шея неестественно вывернулась и хрустнула

Старик глухо ударился об пол, а над ним стояла Молли Дэвис — в старом цветастом платье с отвисшими, вечно набитыми инструментами и цветочными луковицами карманами, которое надевала для работы в саду, и с уродливой полупрозрачной маской на лице. Такие же призрачные гримасы с черными непроглядными глазами красовались и на остальных.

На мгновение Стивен застыл в замешательстве. Твари, овладевающие людьми — ничего подобного он раньше не встречал, но взгляда на бездыханное тело Эйдона Дэвиса хватило, чтобы прийти в себя. Сейчас ему было совершенно безразлично, люди перед ним или существа — на свете было не так много людей, которых он мог назвать друзьями, и убивать их безнаказанно он не позволит. К тому же он сильно сомневался, что этих людей можно спасти.

Большая часть оружия была в подвале, но и здесь гостей поджидало немало сюрпризов — в конце концов, это дом необычного человека.

— Гри-имм, — протянула Молли голосом, который больше подошел бы девице легкого поведения, нежели степенной пожилой леди, — жаль, с тобой не разобраться так же легко. Но на подобный случай всегда есть другие варианты, — она, не сводя глаз со Стивена, достала из оттянутого грязного кармана пистолет и сняла его с предохранителя. — А теперь мы можем побеседовать о ключе. Ты ведь понимаешь, о чем я, Стив?

Он понимал — понимание это больно резануло в груди. гримм оскалился и нащупал за спиной секретный ящик, в котором лежал мини-арбалет с дротиками, смазанными смертельным для большинства везенов ядом.

Но выстрел его опередил.

* * *

Лондон, вопреки своей репутации, встретил Бёркхардта и Ренара ясной солнечной погодой. Несмотря на древнюю историю и своеобразную архитектуру, столица Великобритании мало чем отличалась от любого мегаполиса мира — здесь правили суета и скорость.

А вот от отеля, подобранного для них фройляйн Бабенберг, так и веяло архаичностью. Двухэтажный особняк красного кирпича казался идеальным местом для очередного расследования месье Пуаро или Хорна Фишера. Хозяева и служащие отеля считали так же — метрдотель, лично провожавший важных постояльцев, с упоением рассказывал историю дома и перечислял снимавшиеся здесь фильмы, будто специально замедляя ход, чтобы успеть поведать как можно больше. Но самым впечатляющим было название — Ник так и видел насмешливый оскал ведьмы, отправляющей гримма в отель «Дамба Грима»*. Однако месторасположение — на полпути между Лондоном и Трингом — действительно делало его идеальным для их задачи.

Задерживаться в отеле Ник не стал — он бы и вовсе туда не заезжал, если бы не капитан. Еще в самолете детектив заметил, что шеф выглядит неважно. В аэропорту это «неважно» превратилось в откровенное «паршиво», что не могло не показаться странным — за все время совместной службы Ник мог припомнить только один раз, когда шеф брал больничный. Свалить все на нервное перенапряжение тоже не удавалось — при их работе это было делом привычным. Зато ведьмы, как подсказывал опыт, весьма изворотливы в способах попотчевать своих ближних зельями, и Анна, которую Ник про себя иначе как ведьмой не называл, вполне могла улучить возможность отравить капитана. Ренар это предположение, ровно как и собственное состояние, всерьез не воспринимал, что только укрепляло подозрения Бёркхардта. Правда с тем, что помощник из него в данный момент никакой, бледный и пошатывающийся капитан согласился и милостиво позволил отвезти себя в отель на арендованной тут же машине — оба решили, что сейчас не подходящее время для скупости, — при этом наотрез отказавшись от врача. То обстоятельство, что в выбранном ведьмой отеле вполне могли оказаться ее люди, тоже не ускользнуло от детектива, но выбор был невелик — без брони в Лондоне можно было заселиться разве что в частную гостиницу, а на их поиск времени не было.

В Тринг Ник прибыл уже под вечер. У человека, когда-то жившего в Нью-Йорке, язык не поворачивался назвать это поселение городом — это была выросшая вокруг старой римской дороги утыканная маленькими домишками деревушка, имеющая, тем не менее, собственный пивоваренный завод, зоологический музей и даже национальный парк.

Дом Голбрайтов, согласно карте, находился в противоположном конце Тринга, однако путь на машине через «город» пяти миль в поперечнике отнял всего несколько минут. Маленькое одноэтажное строение резко выделялось из общей массы, причем не в лучшую сторону. Стены выглядели еще неплохо, хотя кое-где проступали пятна плесени, а вот дверь и подоконники уже вовсю красовались отсыревшей древесиной между тусклыми участками с сохранившейся краской, да и крыша не перекрывалась давненько.

Солнце уже заходило, но света в окнах не было. Позвонив в дверь и ради приличия выждав пару минут, Ник извлек из кармана отмычку. Он придерживался мнения, что полицейскому знать приемы противника не помешает, а гримму — тем более. Замок оказался самый простой — хозяин явно не думал, что кто-то покусится на столь неблаговидное строение. К счастью, улица была пуста, да и сам дом стоял в отдалении, так что копошащуюся у двери фигуру никто не заметил.

Оказавшись внутри, Бёркхардт вновь отметил, что чистоплотность в число добродетелей хозяина не входит. Гостиная, в которую вела дверь, выглядела крайне бедно, а валявшийся на всех горизонтальных поверхностях хлам придавал ей совершенно убогий вид; потрепанный ковер не покидал своего места уже несколько лет, да и пыль не тревожили примерно столько же. Исключение составляли небольшой письменный стол с телефоном и стопкой газет, находившийся в относительном порядке, да часть книжного шкафа, где законных владельцев с цветными переплётами вытеснили разношерстные спиртные напитки.

Первым делом детектив проверил книги, но они оказались самыми обыкновенными и выполняли чисто декоративную функцию, так что Ник разочарованно вернул тома на место. Подойдя к столу, он не без облегчения заметил вчерашнюю газету — значит накануне Голбрайт еще был здесь. Найти точные данные о месте и графике работы хозяина Бёркхардт не смог — оставалось только ждать.

Разгуливать в чужом доме не слишком вежливо, но одно правонарушение Ник сегодня уже совершил, так что он решил осмотреться получше. Жилище было небольшим — кроме гостиной здесь присутствовала кухонька, хозяйская спальня со старой железной кроватью и несколько комнат, которые, судя по слою пыли на ручках, не открывались уже очень давно. Кроме одной — ею пользовались часто.

Вот здесь повозиться с замком пришлось изрядно, но оно того стоило — спустившись по узкой лестнице и оглядев подвал, Ник уже ни секунды не сомневался, что в доме живет гримм. Образцового порядка здесь так же не наблюдалось, но это помещение выглядело более пригодным для жизни: диван с криво наброшенным покрывалом явно использовался для сна; перед диваном располагался небольшой столик, вокруг которого теснились коробки с книгами. Несколько старых фолиантов лежали на столе в ожидании своего недавнего читателя. Единственным, что содержалось в этом доме в идеальном состоянии, было оружие, развешанное на противоположной стене. Бегло осмотрев арсенал коллеги по родовому проклятью, Ник сел и открыл первую попавшуюся книгу. Часть существ, описанных в ней, он видел во время ночных бдений в трейлере, другие были ему совершенно не знакомы.

Один неоспоримый плюс библиотеки Голбрайта Ник уловил сразу — все попадавшиеся ему книги были на английском. Многие монстры, которых он раньше знал только внешне, теперь предстали во всей красе — с полным описанием и экскурсом в историю. Насколько бы легче была его жизнь, да и жизни Монро и Джульетты, будь его книжное собрание англоязычным.

Углубившись в чтение, Ник напрочь забыл о времени. В реальность незваного гостя вернул приглушенный высокий звук, доносившийся сверху — кто-то звонил в дверь. Беркхардт проверил заранее подготовленный пистолет и, стараясь не шуметь, медленно поднялся по лестнице.

В коридоре отчетливо слышались голоса двух мужчин. Расположившись в нескольких метрах от арки, — так, чтобы в зеркале было видно часть гостиной, — Ник затаился и вслушался в разговор. В отражении просматривался высокий блондин — он стоял спиной к арке, так что лица его детектив не видел, — и маленький лысеющий старичок. Последний точно был человеком и называл высокого Стивом. Неужто Ник так зачитался, что пропустил приход хозяина?

После упоминания черных глаз демона, Бёркхардт напрягся — на простое совпадение это не тянуло; когда же старик упал, а на месте его появилась вышеупомянутая тварь, Ник понял, что нужно действовать.

Когда он появился в арке, демон, завладевший телом старухи, уже доставал из кармана походившего на халат платья пистолет и что-то говорил про ключ. Вступать в беседу Ник не стал — как там говорили Винчестеры? Демоны лгут? — и просто выпустил в уродливую тварь пулю, попутно отметив еще несколько целей. Цели тоже его отметили. Демон в костюме почтальона угрожающе зарычал. «Отвлекающий маневр», — пронеслось в голове у Ника, и он, не целясь, выстрелил туда, где стояла еще одна старушка; и вовремя — она, с ножом в руке, упала уже в метре от него. Последний противник наконец смекнул, что новому действующему лицу о нем и ему подобных известно больше Голбрайта. Из раскрытого рта почтальона вырвался темный дым, однако пуля настигла его раньше, чем демон успел окончательно смыться из своей оболочки.

Бёркхардт хмуро обвел глазами гостиную. Мысль, что вместе с демонами он только что убил людей, гвоздем впилась в сознание, но он не мог позволить кому-то из них вернуться к Эрику с докладом. Смерть полновластно обосновалась в доме и в сознании Ника, так что он даже вздрогнул, столкнувшись в ее владениях с вполне живыми серыми глазами.

Стивен Голбрайт не терял времени даром — он подобрал выпавший из рук старушки в цветастом платье пистолет, и теперь тот был нацелен в грудь незваного гостя.

— Кто ты такой? — ледяным тоном спросил Голбрайт.

— Ник Бёркхардт, — ответил детектив, примирительно подняв руки перед собой.

Теперь Ник мог рассмотреть хозяина дома: тот был его ровесником, но выглядел старше — угловатое лицо, сухие потрескавшиеся губы, застарелые синяки под глазами; жесткие светлые волосы топорщились во все стороны, придавая совсем уж неопрятный вид. Он напоминал ни то солдата, ни то работягу — на нем одинаково органично смотрелась бы и форма, и слой угольной пыли, а вот в деловом костюме его сложно было представить.

— Это должно мне что-то сказать? — скривил губы Голбрайт.

— Гримм, — коротко пояснил Ник, но усмешка собеседника стала только шире.

— И какому королю ты служишь? — поинтересовался он.

— Никакому. Я не связан с королевскими семьями.

— Ага, и дома у меня оказался совершенно случайно, — с иронией в голосе продолжил Голбрайт, — и главное — так вовремя!

Ник вздохнул — он и не рассчитывал на сердечный прием, но все обещало быть сложнее, чем он думал.

Бёркхардту не оставалось ничего, кроме как пуститься в долгое повествование о себе, ключах и партиях, разыгрываемых на теневой арене мирового господства. Умолчал он только о принадлежности капитана к аристократам — начало разговора подсказывало, что реакция на такую новость вряд ли будет положительной. К концу рассказа Голбрайт уже опустил пистолет и, нахмурившись, постукивал пальцем по полке со спиртным.

Замолчав, Ник еще раз осмотрел гостиную и добавил:

— Вам нужно уезжать, это только начало. Они не успокоятся, пока не получат ключ. Кстати, где он?

Голбрайт одним глотком допил джин и хрипло произнес:

— У сестры. Отец говорил это семейная реликвия и хотел, чтобы Хэйли хранила ее.

На лице Бёркхардта отразилась досада — на встречу с Хэйли Голбрайт в Вайкоб Абби Скул отправилась ведьма.

* * *

Хэйли Голбрайт расположилась на верхнем ряду кресел школьного стадиона, разложив книги и конспекты на соседних сидениях. Последнее время здесь редко кто-то появлялся — официальные спортивные мероприятия уже закончились, а на развлечения перед экзаменами времени не оставалось. Хэйли такое положение дел вполне устраивало. Не то чтобы она любила одиночество, просто нахождение в компании порой утомляло. Как бы хорошо она ни отточила самообладание, изредка хотелось просто побыть собой. В такие дни она сбегала туда, где никого не было — библиотека в каникулы, спальная комната в погожий день или, как сейчас, спортивная площадка. Первое время одноклассницы посмеивались над странной манерой новой ученицы, однако со временем привыкли, и периодические исчезновения девушки стали рассматриваться как само собой разумеющееся.

Таких, как она, живущих на полном пансионе, было много, хотя большинство учениц все же покидало школу на каникулах. Сама Хэйли была бы не против присоединиться к ним, но Стивен настоял, чтобы она проводила больше времени в нормальном обществе, и она позволила себе полностью отдаться этой жизни. Она получила ровно то, о чем мечтала — возможность прожить свой век без вечного зализывания ран, но внутренний голос регулярно напоминал ей о цене, которая платится за ее счастье, и цена эта измерялась вовсе не в фунтах стерлигов. Год от года этот долг становился больше, и все больше глодало ее изнутри то, что основывался он на лжи. Однако Хэйли Голбрайт вполне успешно отгоняла назойливые мысли.

Где-то в сумке сработал таймер, напоминавший об обеде — в своих укромных уголках девушка частенько теряла счет времени, а строгий школьный распорядок таких оплошностей не прощал. Хэйли неохотно оторвалась от чтения и собрала книги в аккуратную стопку — неряшества она не любила, да здесь бы его и не простили.

Выходя со стадиона, она буквально столкнулась с высокой фигурой.

— Мисс Голбрайт? — поинтересовалась та низким женским голосом с легким немецким акцентом.

— Да, — неловко отступив, ответила девушка. Солнце светило прямо в глаза, так что ей пришлось сощуриться, чтобы хоть как-то рассмотреть собеседницу.

Немолодая женщина строгого вида — в первую минуту Хэйли приняла ее за новую учительницу, но золотые часы и безупречный покрой одежды, явно сшитой на заказ, заставили усомниться в этом. За время обучения вместе с девушками из высшего света она научилась оценивать одежду с первого взгляда, и сумка «Биркин» в число доступных для преподавателя вещей точно не входила, да и столь яркую помаду педагог бы себе не позволила.

— Мне нужно переговорить с вами. Дело касается вашего брата. — Женщина огляделась и задержала глаза на бассейне. — Лучше нам подобрать другое место, — добавила она уже тише.

Хэйли отследила взгляд собеседницы — он был направлен на небольшую группу людей у входа в крытый зал. Годы тренировок и выученная наизусть семейная библиотека всегда помогали ей скрывать чувства, но на сей раз она не сдержала прокатившуюся по телу дрожь — двое из говоривших людьми не были. Подобных созданий ей еще не приходилось видеть, а она встречала не мало уродливых существ — казалось, среди представителей высоких слоев общества, дети которых могли позволить себе обучение в элитных школах, концентрация везенов резко возрастала, — но эти и впрямь походили на порождение ада.

— Так ты тоже гримм…

Сложно сказать, что больше огорошило Хейли: слова женщины или внезапная мысль — она знала этих нелюдей. Никакие они не нелюди — миссис Свиндор регулярно выходила из себя, когда ученицы в очередной раз путали времена на уроках французского, но никогда не теряла человеческого обличья, да и как Мелони покрывается у доски вздыбленной от страха шерстью тоже не замечала; мистер Киммер тоже никогда не демонстрировал двойственности натуры. До этого дня Голбрайт могла бы поклясться, что оба они — люди.

Хэйли чувствовала себя как солдат в осаждаемом замке — жизнь, от которой она так долго пыталась сбежать, подступала со всех сторон. Когда миссис Свиндор подняла глаза, Хейли побежала. Куда и зачем она бежит, девушка не думала, главное — подальше от этих черных глаз, от этой яркой помады, от этих вражеских легионов, что могли разрушить так долго возводимые оборонительные стены. Ноги, вопреки логике, несли ее не к выходу с территории школы, а в ее глубь. Здесь, за озером, было ее самое тайное и пустынное место — художественная мастерская. Учитель рисования не любил, когда здесь ошивались девчонки, но к тихой мисс Голбрайт испытывал симпатию — только она знала, где старик хранит ключ, и могла приходить в любое время.

Дотянувшись до прикрытого паклей углубления в оконной раме, Хэйли трясущимися руками открыла замок, вбежала внутрь и буквально привалилась к стене. Теперь нужно было собраться с мыслями, но в голове крутился только один вопрос — неужели это конец? Если ее раскрыли, более того, если преподаватели-везены с самого начала знали кто она, что она может сделать? Вернуться к брату, признаться в многолетней лжи и начать жить как он — без цели, без надежд, без будущего? Нет, так не должно быть, так просто не может быть! Отчаяние заволакивало пространство вокруг, нещадно выгоняя уже успевшую обосноваться в разуме надежду.

— Какие-то проблемы? — голос мистера Киммера заставил Хэйли вскочить на ноги. Тот стоял здесь, прямо перед ней, со своим уродливым лицом, хотя обогнать ее, и тем более попасть в закрытую мастерскую он не мог. Здесь же миссис Свиндор рассматривала заготовки младших курсов.

Хэйли сама не понимала, чего сейчас больше в ее мыслях. Само собой, в этой суматохе чувств она не заметила, как под ее ногами появилась струйка света от двери. Резкая боль пронзила предплечье девушки. Она вскрикнула от неожиданности и отдернула руку вверх, обнаружив на ней глубокий кровоточащий порез. Все произошло очень быстро, Хэйли успела заметить только черный силуэт и блеснувшую сталь, покрытую красными разводами — кровью.

Ее недавняя собеседница с неожиданной ловкостью увернулась от ударов Киммера и, улучив момент, вонзила в его сердце нож. Когда женщина обернулась, чтобы оказаться лицом к лицу со вторым преподавателем, Хэйли поняла причину ее скорости и изворотливости — она была ведьмой. Девушке уже приходилась встречаться с сим племенем, но из ее знакомых никто не мог сравниться по уродству с этой. Однако по сравнению с учительницей французского она казалась почти красивой.

Миссис Свиндор не спускала глаз с ножа, которым ведьма секунду назад убила ее спутника. Сама ведьма не спешила нападать, напротив, к ней вернулся человеческий облик, и выглядела она совершенно невозмутимо.

— Нам нечего делить с родом Бабенберг, — прошипела миссис Свиндор, переводя взгляд на глаза ведьмы. Та только этого и ждала — клинок молнией пронесся к учительнице.

У Хейли чуть не остановилось сердце, когда нож вонзился в картину у стены, даже не задев свою предполагаемую цель. Она так и не смогла заставить себя повернуться, чтобы досмотреть поединок — оскал на морде преподавательницы говорил сам за себя: ведьма обречена — и Хэйли как зачарованная глядела на торчавшую из толстого холста рукоять. Что-то в нем было не так, но что, девушка поняла только несколько мгновений спустя, когда с противоположной стороны мастерской послышался глухой стон и шорох электрического разряда — такой же, как до этого при смерти мистера Киммера. Вокруг рукояти на небесно-синем холсте не было следов крови — у ведьмы был при себе не один нож!

Женщина как раз убирала второй в кожаный чехол, не удосужившись даже вытереть лезвие, когда Хэйли решилась наконец обернуться.

Если бы ей было куда убежать, она бы не раздумывая сделала это, но теперь, когда самое укромное ее место было раскрыто, Хэйли не верила в безопасность. В это мгновение она вновь превратилась в ту маленькую девочку, что когда-то увидела посреди улицы злого мужчину, прилюдно орущего на мальчика лет шести. Тот испуганно прижимал мохнатые ушки с кисточками к голове и кивал, пока взрослый лаксмич отчитывал нерадивого отпрыска. Папа и Стивен в тот день были заняты, а мать попросту приняла растерянность дочери за сочувствие мальчику.

Уже позже, закрывшись под вечер в своей комнате, Хэйли поняла всю значимость произошедшего. Она была такой же, как отец и брат, и осознание этого испугало девочку. Мужчины не раз возвращались домой злые, исцарапанные, пропахшие потом, чтобы через несколько дней снова пропасть; в перерывах между вылазками отец изредка ходил на работу, а Стивен подрабатывал «подай-принеси» у соседа-плотника. Они ничего не хотели, никуда не ходили, ничем не интересовались. Сколько раз Хэйли прибегала к отцу с книгой или оторвавшись от интересной телепередачи, чтобы поделиться захватившей ее информацией, но отец отмахивался, да и Стив только кивал — часто совершенно ни к месту — и благополучно пропускал все мимо ушей. Мама успокаивала дочь, ссылаясь на то, что их любимые мужчины сильно устают на работе и им не до культурных изысков, и девочка поняла, что жить так она не хочет. Еще до возвращения отца и брата она решила — никто не узнает о ее даре, чего бы это ни стоило. Она твердо держалась этого решения.

До этого дня.

Ведьма с интересом смотрела на Хэйли, ожидая ее дальнейших действий, а сама девушка не имела не малейшего понятия о том, что ей делать. В конце концов она собралась с мыслями и, пытаясь сдержать дрожь в голосе, спросила:

— Что вам нужно? Стивен?

— Нет, — ответила женщина таким тоном, будто все произошедшее было обычным делом, — одна вещь, которую он получил от отца. Я подозревала, что демоны захотят использовать его сестру в качестве наживки, — ведьма окинула девушку заинтересованным взглядом и улыбнулась. — А вот то, что она оказалась гриммом — приятный сюрприз.

— Я не… — начала было Хэйли, но запнулась, поняв, что врать уже бессмысленно. — Кто эти демоны? — спросила девушка, стараясь не смотреть ведьме в глаза.

— Бестелесные сущности, занимающие любое необходимое им тело, — ответила женщина, по-прежнему наблюдая за реакцией собеседницы.

— Демоны… — повторила про себя Хэйли, вспоминая все, что когда-либо читала о сверхъестественном. — Значит, они существуют. И их можно было изгнать, как в Священных книгах?.. — слова эти прозвучали больше утвердительно, чем вопросительно, и ведьма одобрительно улыбнулась.

— Да, можно, но тогда они бы вернулись и доложили о произошедшем хозяину. Кровь гримма, текущая в твоих жилах, пришлась очень кстати — она полностью уничтожает этих существ.

Хэйли только сейчас вспомнила о своей руке, под которой уже собралась лужица крови — из-за шока она забыла о боли. Ведьма по-хозяйски открыла учительский столик и достала аптечку. Девушку очень подмывало спросить, откуда она знает где искать аптечку, но решила не портить положительное впечатление о себе.

Пока ведьма, представившаяся Анной Бабенберг и заверившая, что важные артерии и вены не задеты, перевязывала ей руку, Хэйли задала-таки волновавший ее больше всего вопрос:

— Что именно вам нужно от Стива?

— Ключ. Очень старый ключ.

Больше подробностей Бабенберг рассказывать не собиралась, но они были и ненужны, Хэйли узнала все, что нужно. Странный складной ключ — один из последних подарков отца — буквально обжигал, ей хотелось поскорее сорвать его и отдать, навсегда закрыв эту страницу своей жизни и все, связанное с миром гриммов. Однако вид двух распластанных на полу мастерской тел не сулил простых решений. Можно ли верить ведьме? Пожалуй, это лучше, чем ждать очередного демона, вселившегося в подругу или учителя.

— Он у меня, — прошептала она так тихо, что сама с трудом расслышала свой голос.

Однако рука, наматывавшая бинт, замерла.

— Ясно. — Ведьма молча закончила свое занятие, зафиксировала повязку и лишь после этого спросила: — Не против небольшого путешествия?

Хэйли снова бросила взгляд на бывших преподавателей.

— Только не говорите ему, что я… — она опять запнулась, услышав собственный, так непривычно звучащий голос.

Бабенберг не стала уточнять кому и что она не должна говорить — это и так было ясно. Она кивнула в ответ и, извлёкши из мольберта второй нож, повела Хэйли Голбрайт прочь из уютного замка, павшего под осадой, в дебри мира, от которого та так хотела сбежать.

* * *

Переговорная комната отеля «Дамба Грима» едва ли вмещала больше десятка человек, но больше и не требовалось. Сейчас здесь расположились четверо, не хватало только Стивена Голбрайта, задержавшегося, чтобы отдать дань чести своим пожилым соседям. Его отношение к везенам и людям разительно отличалось — если первых он вполне мог закопать в ближайшем овраге, погребения вторых без должного уважения он даже в мыслях не допускал.

Ренар выглядел куда лучше, чем утром, хотя в его движениях еще чувствовалась слабость. Он еще днем, после звонка ведьмы, попросил оставить переговорную пустой, сдобрив просьбу порядочной суммой, хотя Ник сомневался, что в подобном месте она может понадобиться хоть кому-то, кроме их разношерстной компании — отель скорее ассоциировался с зажиточными семейными парами из «старой Англии», чем с бизнесменами и политиками.

Хэйли Голбрайт сразу по приходу расположилась на противоположной стороне стола, неподалеку от ведьмы. Ее нервный, встревоженный вид свидетельствовал о жгучем желании оказаться как можно дальше отсюда. К удивлению Ника, она слабо походила на брата. Стивен с первого взгляда создавал впечатление человека, смотревшего на жизнь без иллюзий, в сестре же его чувствовалась воздушность и мечтательность — лицо девушки, окаймленное белокурыми прядями, очень подошло бы изваянию ангела на готическом соборе. Этот эффект еще больше усиливался соседством ведьмы. Та, как и в прошлую их встречу, напоминала скорее ледяную статую — вокруг фройляйн Бабенберг почти физически ощущался холод, однако Хэйли этого не замечала. Ник с досадой подумал, что, будучи человеком, девочка попросту не понимает, насколько опасна эта женщина.

Появление Стивена Голбрайта ворвалось в повисшую в комнате неловкую тишину как выстрел. Хэйли буквально окаменела и смотрела на брата со странной смесью чувств. Во взгляде этом мелькало множество глубоко спрятанных эмоций, но все их затмевала отстраненность, будто стоявший перед ней человек был чужаком в ее мире.

Не дождавшись приветствия, Стивен начал разговор сам:

— Привет, сестренка, — впервые за день Ник увидел его настоящую улыбку — теплую, внимательную и немного неуклюжую — отчасти из-за потрескавшихся губ, отчасти из-за того, что губы эти попросту не привыкли улыбаться.

Хэйли будто очнулась ото сна и тоже улыбнулась. Она не ответила, просто встала навстречу брату и обняла его. Бёркхардт и Ренар чувствовали себя немного неловко, даже при том, что сама работа полицейского подразумевает вторжение в личное пространство. Однако от видевшего много семейных сцен Ника не ускользнуло, что вместе с радостью от встречи в движениях девушки читалась нарочитая осторожность.

Бабенберг, до этого появление нового действующего лица, казалось, и вовсе не замечавшая, неторопливо подняла голову и оглядела присутствующих.

— У нас есть дело, — лаконично напомнила она, и Хэйли как по команде отпрянула от брата и заняла свое место рядом с Анной.

Стивен бросил на последнюю испепеляющий взгляд, который был с успехом погашен ледяным панцирем. Если о сущности капитана Ник предпочел не распространяться, туманно обозначив его «приближенным семьи, разочаровавшемся в ее методах», то о фройляйн Бабенберг выдал всю известную информацию. Симпатии в ее адрес это не прибавило, и Стивен заочно относился к ведьме с тем же недоверием, что и Ник, более того, недоверие это граничило с ненавистью.

Ренар решил не доводить это противостояние стихий до кипения и взял инициативу на себя. Он рывком встал, так что стул под ним жалобно скрипнул, и разом привлек к своему недавнему седоку все внимание.

— Ключ у тебя?

Хэйли неуверенно посмотрела на брата, потом на ведьму и, приняв их молчание как согласие, достала из потайного кармана жакета маленький металлический предмет. Он был почти точной копией того, что хранился в Портленде в магазинчике специй, разве что ржавчина затронула его чуть больше. От Ника не ускользнуло как заблестели при виде ключа глаза капитана, и это неприятно отозвалось в сознании — порой он забывал, какова истинная природа шефа.

— Отлично! Я боялся, что будет сложнее. — Ренар хотел было приблизиться к девушке, но между ними выросла массивная фигура Стивена.

— Вы ничего не забыли, мистер как-вас-там? Этот ключ много веков передавался в нашей семье из поколения в поколение, и я не намерен отдавать его первым встречным.

Лицо капитана тут же покрылось непроницаемой коркой. «Это у них такая ведьмовская особенность, что ли?» — Ник покосился на Анну, все с тем же бесстрастным видом взиравшую на происходящее. Зато Голбрайт уже начинал закипать, да и Ренара Ник знает достаточно, чтобы понять — гром неминуем.

— Стивен, я уже объяснял тебе, зачем нам нужен ключ. Игра королевских семей набрала такой разгон, что теперь их уже не остановить. Нам остается только самим вступить в гонку и попытаться опередить их.

— А если не выйдет? — на сей раз в голосе Голбрайта не было неприязни — Ник уже успел завоевать его доверие. — Я не сомневаюсь, что ключ вам нужен, но не уверен, что вы сумеете его удержать.

— Думаешь, тебе это удастся? — поинтересовался Ренар.

— Мы можем скрыться. Даже феррат не всемогущ.

— От фератт можете, — подтвердил капитан, — а вот от тех, с кем вы сегодня встречались — вряд ли.

— Я могу их убить — теперь я знаю как.

— Они и не будут лезть на рожон, просто найдут вас и передадут информацию семьям, а те уж постараются, чтобы по вашему следу выслали самых лучших. Вам придется бежать дальше, и дальше, и дальше… Такой судьбы ты хочешь для своей сестры?

Это был точный удар — уверенность разом исчезла с лица Стивена, сменившись тревогой. Он задержал взгляд на Хэйли, после чего снова повернулся к Ренару.

— Где гарантия, что после того, как мы отдадим вам ключ, они отстанут от нас? — в голосе его все еще звучало упрямство, но твердости явно поубавилось.

— Когда тайник крестоносцев откроется, об этом узнают все, а случится это очень скоро. Мой… — Ренар осекся, но тут же продолжил, — принц Эрик очень торопится, значит нам нужно действовать еще быстрее.

Стивен уставился за спину собеседника и глубоко задумался. Все выжидающе смотрели на него, так что звук приближающихся шагов никто не услышал. Ник осознал, что что-то не так, только заметив, как напрягся Голбрайт, стоявший лицом к двери, но он успел только выхватить пистолет и повернуться, краем глаза заметив метрдотеля с уже до боли знакомой уродливой маской на лице. Мимо него со свистом пролетел нож на подобии тех, что метают в цирке, и демон, издав нечеловеческий крик, дернулся и рухнул на пол. И метнул этот нож точно не Стивен.

Глядя на идущую теперь уже к человеческому трупу Бабенберг, Ник судорожно соображал, как ведьма может убить демона? Разве что набрала гриммовской крови, пока он находился в принудительной коме.

— Зачарованный металл тоже способен уничтожить порождение Ада, — будто прочитала его мысли ведьма.

Ник чуть заметно кивнул, сделав вид, что верит этому объяснению; а вот Хэйли, похоже, и впрямь поверила и смотрела на Анну с благодарностью.

Ведьма вынул нож и, повернувшись, в упор посмотрела на Стивена.

— Ты все еще думаешь, что вы сможете спрятаться?

— Нет, не думаю, — ответил англичанин после небольшой паузы. — Но и отдать вам ключ я не могу. Я отправляюсь с вами и лично прослежу, чтобы он не попал не в те руки, — при этих словах Бабенберг усмехнулась — самоуверенность Голбрайта ее, казалось, забавляла; но Стивен этого не заметил, он виновато перевел взгляд на сестру. — Боюсь, тебе тоже опасно здесь оставаться, но когда все уляжется, мы вернемся, обещаю.

Хэйли выглядела совершенно разбитой, но все же кивнула в знак согласия.

Анна взялась уладить дело с трупом и исчезла в коридорах отеля. Сразу за этим Стивен заявил, что его сестра видела за сегодня достаточно крови, и увел Хэйли в ее номер, походя бросая встревоженный взгляд на ее забинтованную руку, которую она, по собственным словам, порезала, убегая от демонов.

Теперь в переговорной оставались только Ник и капитан.

— Голбрайт импульсивен — это может стать проблемой, — пробормотал Ренар, обращаясь скорее к самому себе, чем к гримму.

— У нас может быть еще большая проблема, — заметил Ник, глядя на безжизненное тело у двери. В его голове все еще стояла картина недавней встречи Анны Бабенберг и метрдотеля. Они производили впечатление давно знакомых людей, на лице ведьмы даже промелькнуло подобие благожелательности. А несколькими часами позже она с равнодушным видом вынимала из его груди собственный нож. — Она с той же легкостью убьет любого из нас.

— Не убьет. Она приняла правила игры и, к счастью, играет на нашей стороне, иначе бы забрала ключ сразу, а не везла бы девочку сюда.

Ник не ответил — возразить ему было нечего, а против согласия восставала вся его натура. Хорошо, хотя бы, что теперь не один он не доверяет ведьме, вдвоем у них со Стивеном куда больше шансов раскусить ее.

Теперь главное, чтобы у Монро и Винчестеров все получилось.

---

*Оригинальное название отеля «Grim`s Dyke» — «Мрачная дамба», но поскольку Grimm и grim звучит одинаково, использовала полупереведённый вариант.



Пуэбло-де-Астеле — небольшой деревушке на востоке Альмерии — здорово не повезло. Она расположилась в самой засушливой части страны, но от знаменитого мыса Гота ее отделяло немалое расстояние, и туристы предпочитали селиться поближе к заповеднику. Жара и отсутствие нормального заработка — незавидная жизнь. Большая часть уроженцев этих мест месяцами обитала в бараках поближе к побережью, чтобы выходить на промысел, другие изготавливали незатейливые сувениры и свозили их туда же — ближе к пляжам.

Четверо американцев уже полторы недели колесили по Испании, пытаясь найти следы Фрэскуело Руиса Качера. За это время Винчестеры успели понять, что толку от них чуть меньше, чем никакого. Сэм чувствовал себя совершенно беспомощным. Очень быстро выяснилось, что его обычными методами много не нароешь. Руисов в Испании оказалось примерно столько же, сколько Джонсов в Америке или Ивановых в России, и на проверку всех ушел бы не один месяц. С Качерами дело обстояло значительно лучше, но тут обнаружилась другая проблема — ни один из них не именовался по отцу Руисом. Либо данные королевских соглядатаев нуждались в проверке, либо достопочтенный гримм приложил массу усилий к своему исчезновению.

Почти всю работу делали Монро и Джульетта — они даже разработали схему, по которой систематично опрашивали местных везенов, не вызывая подозрений: представляясь молодоженами, они медленно подводили собеседников к вопросу безопасности и невзначай упоминали гриммов. Чаще всего им советовали не поминать лихо или говорили, что не слышали о такой напасти в здешних местах. Но порой удача нет-нет да и проскальзывала.

Последние пару дней охотники двигались вслепую — везенов на пути не встречалось, что могло означать одно из двух — либо они приближаются к цели, либо все здравомыслящие существа уже смотались из этого негостеприимного края. Сплетни и байки в местных ресторанчиках все больше убеждали в правильности первого предположения. В одной деревеньке старый кабальеро поведал путешественникам историю из жизни местной девушки, на которую года два назад напал неведомый зверь, и о странном старике, убившем зверя и ушедшем, не представившись; в другом селении они услышали о недавнем падеже скота, начавшемся по приезду нового священника, и так же внезапно прекратившемся после его исчезновения.

Эти разговоры и привели их в Пуэбло-де-Астеле. Деревня эта состояла из одной улицы и не имела даже забегаловки, однако местные жители были не прочь подзаработать, так что спустя час после приезда охотники уже сидели за накрытым столом в главной комнате зажиточного по местным меркам сельского дома. Хозяйка, донья Пэстора, оказалась женщиной крайне общительной, так что Джульетте пришлось присоединиться к ужину за небольшим рабочим столиком, чтобы дать мужчинам спокойно обсудить дела. В результате широкий обеденный стол, целиком отданный в распоряжение гостям, казался полупустым и тихим, в то время как маленький деревянный столик в углу выглядел средоточием жизни. Сердобольная хозяйка в третий раз подкладывала Джульетте жареную картошку, буквально плавающую в масле, и, судя по неодобрительно-сочувственному взгляду, которым она окидывала худощавую фигурку гостьи, была искренне уверена, что в этой злосчастной Америке бедную девочку морили голодом и уж она, донья Пэстора, просто обязана исправить эту несправедливость. Ее супруг, дон Серхио, дородный мужчина с мясистым добродушным лицом, которому болтовня жены за годы совместной жизни успела порядком надоесть, то и дело прерывал ее громкой фразой, обращенной к сидящим за большим столом, не забывая при этом на редкость изящно для его комплекции опрокинуть рюмку-другую. То, что собеседники ни слова не понимают, его ничуть не смущало.

— Так не может продолжаться! — Сэм уже полчаса ковырял вилкой полузавядший салат, к которому так и не притронулся. — Легче найти иголку в стоге сена! Нужно менять тактику, или мы застрянем здесь навсегда.

— Спокойно, приятель, — примирительно начал Монро, — все ниточки вели в Альмерию. Когда ищешь того, кто не желает, чтобы его находили, поспешность только испортит дело. Поверь, по себе знаю.

— Но у нас нет времени! — вилка-таки полетела вниз, звякнув об пол. — Этот ваш барон и так опережает нас на несколько дней, а что будет, если он уже нашел ключ? Судя по слухам, что мы слышали последние пару дней, этот Руис Качер не слишком-то прячется. Что если семьи откроют тайник раньше нас?

— Эй-эй, — Монро на всякий случай отодвинулся от чересчур нервного охотника, — во-первых, все ключи они не найдут, один все еще у Розали, во-вторых, мы здесь не для спасения ключа, помнишь? Ключ и так, и так попадет в Германию, а вот гримма мы можем спасти.

Сэм нервно выдохнул. Потрошитель был прав — в другой момент младший Винчестер и сам бы разразился тирадой о ценности человеческой жизни, но сейчас его волновала одна жизнь, и другие казались на ее фоне такими малозначительными…

Сам обладатель той самой бесценной жизни вел себя так, будто разговор его совершенно не касался — все внимание Дина было сосредоточено на местных красотах. Красот было две, и их округлые очертания явно вырисовывались под майкой хозяйской дочери.

— Что думаешь, Дин? — спросил Сэм без особой надежды на ответ.

— А? Ах, да… Как там это… Ищите, да обрящете, — Дин широко улыбнулся, но улыбка быстро погасла под тяжелым взглядом брата. — В конце концов, зомби нам пока не попадались, значит мы ухитрились-таки опередить этого шипастого гада. Не парься, Сэмми, все не так плохо!

Дин ободряюще кивнул и, сочтя свою миссию выполненной, вернулся к разглядыванию прелестей молодой испанки. Боевого настроя у него не наблюдалось. Старший Винчестер был единственным в их компании, кто всячески пытался получить от этого путешествия удовольствие и активно воплощал свои намерения в жизнь. Проституция в Испании — дело законное, но и в дали от борделей находилось немало охотниц скрасить одиночество симпатичного иностранца. Судя по красноречивым взглядам, которыми обменивались Дин и хозяйская дочурка, последняя была как раз из таких.

— Что если мы попробуем сами привлечь его внимание? — Сэм выразительно посмотрел на Монро.

— Ну, в теории это, конечно, возможно, но как… — до потрошителя наконец дошел смысл слов Винчестера, и его невольно передернуло. — Погоди, ты ведь не предлагаешь разыграть нападения? Я к тому, что мне не очень хотелось бы, чтобы этот гримм меня угробил, а это вполне возможно.

— До этого не дойдет, — возразил Сэм. — Один спектакль. Узнав о появлении опасного существа, он наверняка приедет и постарается проштудировать почву. Нам остается только ждать и наблюдать. Поверь, мы можем узнать охотника.

— Он не охотник, он — гримм. И не обижайтесь, ребята, но что-то вы не слишком узнали Ника в прошлом году.

— Тогда была другая ситуация, а мы и не ждали встретить в Портленде кого-то еще.

— Ладно, — после продолжительного молчания вздохнул Монро, — будет вам спектакль. Но не уверен, что это принесет что-то, кроме неприятностей. Когда?

— Этой ночью. Мы и так потратили много времени, откладывать больше нельзя.

— Джульетта будет «жертвой»?

— Нет, — не без сомнения, но все же твердо ответил Сэм. — Нужно напугать кого-то из местных.

— Ох, ёлки, — простонал Монро, — Чувак, это тянет на преступление, как по вашим законам, так и по нашим. А если у этого кого-то больное сердце?

— Мне это тоже не нравится, но все должно быть максимально реалистично. Если этот старик и впрямь так осторожен, он почувствует блеф и зароется еще глубже.

Монро с обреченным видом уставился на потолок, будто прося прощения у Бога и всех, с кем его сведет нелегкая этой ночью. Сэм, лишившись вилки, жевал бутерброд с маслом, бездумно глядя перед собой. Не то чтобы план этот был ему по душе, но другого способа ускорить поиски он не видел.

— Донья Пэстора проводит нас в гостевые комнаты. Я что-нибудь пропустила? — поинтересовалась Джульетта, усаживаясь за большой стол.

Оба, охотник и потрошитель, синхронно покачали головами — в том, что девушка Ника план не одобрит, ни один из них не сомневался.

— А где Дин? — удивленно спросил Монро, только сейчас заметивший, что стул старшего Винчестера опустел.

Сэм взглянул на место, которое совсем недавно занимала хозяйская дочь, и ухмыльнулся.

— Думаю, мой брат решил, что в доме есть спальни поудобнее гостевой.

Джульетта невольно покраснела — за время их путешествия она так и не смогла привыкнуть к свободе нравов, которую исповедовал Дин Винчестер.

— Может, стоит дождаться его? Ну, знаешь, на всякий случай… — шепнул Монро, когда Джульетта поднялась помочь хозяйке с посудой.

— Нет, — ответил Сэм. — Мы справимся сами, а с женщинами Дину помощь уж точно не требуется.

* * *

«Надо было спросить у Джульетты, как зовут эту крошку», — промелькнуло в голове Дина, пока испанка возилась с ключом. Дверь с неохотой поддалась, и девушка вновь привлекла Винчестера к себе, так что в спальню они буквально ввалились, как единый сплетенный клубок. Хотя, на кой черт ему сдалось ее имя? Там, где он очень скоро окажется, от имен мало проку, а вот поцелуй у этой штучки такой горячий, что вполне поспорит с адскими котлами. Дин чувствовал, как извивается под его его руками крепкое тело. Ночь обещала быть жаркой.

Балка покатого потолка, так некстати оказавшаяся на траектории движения головы Дина, слегка охладила его пыл. Девушка негромко рассмеялась и скользнула за ширму. Симпатичную такую бумажную ширму, через которую просвечивали очертания фигуры, спускавшей с мускулистых ног шорты.

Дин скривился — он предпочитал раздевать девушек сам. Но раз уж сеньорита не желает, он настаивать не собирался. Молния уже откровенно мешала, так что он отвернулся к кровати и принялся раздеваться. Может, стоило все-таки остаться и проследить, чтобы Сэмми с Никовым волком не наделали глупостей? Дин усмехнулся и прогнал эту мысль. Думать о Сэме с его «миссией спасения» перед сексом вообще занятие неблагодарное — настроение портится на корню. Сейчас у него был куда более интересный объект для размышлений. Он остался уже в одном исподнем, когда уловил за спиной негромкие шаги босых ног, а талию его обвила рука объекта.

— Давай не будем тянуть, детка, мне еще надо братцу мозги вправить.

— Согласна.

Дину понадобились доли секунды, чтобы понять, что не так. Хозяйская дочурка говорила по-английски, с сильным акцентом, но по-английски! И все же скорость реакции не помогла — холодное лезвие коснулось его шеи в тот же момент, когда слуха — знакомая речь.

— Чем быстрее ты расскажешь, что вам нужно от моего отца, тем больше у тебя шансов остаться в живых, — промурлыкала у самого уха испанка.

— Не поверишь, — протянул Дин, лихорадочно ища выход из ситуации, при котором его шея останется целой, — только ночлег.

За спиной вновь послышался тихий смех, а нож еще плотнее прижался к коже, так что Дину пришлось немного наклонить голову назад. Эта дамочка умела делать захват — колени ее уперлись под его собственные, отчего пошевелить ногами, не потеряв при этом равновесие, было практически невозможно. Дин чувствовал жар ее тел. Это было бы чертовски сексуально, если бы не нож.

— Спокойно, спокойно! — Дин примирительно поднял руки. — Не знаю, что вам в голову стукнуло, дамочка, но от вашего семейства нам совершенно ничего не нужно!

— Вы уже несколько дней ищете гримма, и, судя по тому, как охотно шли по оставленному мной следу — моего отца. Зачем?

Винчестер на несколько секунд замер, пока слова девушки и события последних дней выстроились наконец в единую картину.

— То есть, ты дочь того самого Фра…э… Руиса Качера? Зашибись! А я-то думал, как же при таком количестве сплетен на него до сих пор не вышли те окоролевшие прихвастни. Так кто были эти ребята, что болтали нам про монстров и старика?

— Я защищаю этих людей, они взамен помогают мне. Жизнь здесь только кажется спокойной, поверь, — почти смягчившийся голос Руис вновь стал ядовитым. — Еще раз — последний — спрашиваю: что вам нужно от моего отца?

— Предупредить. За ним охотятся.

— Это не новость, что еще?

Отпускать его гриммовская дочурка явно не собиралась, так что Дин приготовился к долгому рассказу о мини-зомби-апокалипсисе в Портленде, когда из открытого окна донесся женский вопль. Руис на мгновение напряглась, и в следующий момент нож исчез от горла охотника, а удар под колено свалил его на пол перед кроватью. В голове молнией пронесся недавний разговор за столом. Что-то подсказывало, что крик вдалеке — ни что иное, как приведенный в действие план Сэма. Только тот не рассчитывал, что гримм отыщется так скоро, а учитывая нрав испанки, с которой он общался последние пару минут…

Встать Дин не успел бы, так что он потянулся вперед, ухватил уже открывающую дверь Руис за лодыжку. Рывок сбил испанку с ног, но она быстро приняла сидячее положение и с рычанием повернулась к Дину. Рукоять ножа наотмашь ударила Дина по лицу, но выпускать гримма, готового ненароком прикончить кого-то из его друзей, охотник не собирался.

— Это не то, о чем ты думаешь, — пробормотал он, насколько позволяла разбитая губа.

Должно быть, прозвучало это двусмысленно, так как ярость в глазах девушки разгорелась с пущей силой. Выбить нож из ее руки никак не удавалось, и он вот-вот грозил вновь пойти в ход, только на сей раз уже острием, но вопль за окном повторился. Он казался отдаленнее первого и неожиданно прервался. Нож Руис замер на полпути, но Винчестер и не пытался воспользоваться этим — он весь превратился в слух. Даже если женщина упала в обморок, крик не мог смолкнуть так резко — это Дин знал наверняка. Так бывает, если человека заставили замолчать. Тут уже Сэм и Монро ни при чем.

Дин и испанка одновременно вскочили и, забыв о недавних разногласиях, ринулись к двери.

* * *

— Это очень, очень, очень, очень плохая идея, — в очередной раз повторил себе под нос Эдди. Сэма эта мысль если и посещала, то вида он не подавал — младший Винчестер являл собой американскую несгибаемость во всей своей красе.

Ехать в более населенную деревню они не стали — судя по скорости, с которой между деревнями распространялись слухи, смысла в этом было мало. Они расположились у выезда со стороны побережья и принялись поджидать кого-нибудь из местных, запоздало возвращающихся с базара или работы. Единственным неудобством, грозящим вызвать проблемы, был холм, через который шла дорога. Машину слышно издалека, а вот появившийся в неурочный момент путник с завалявшимся в кармане пистолетом мог здорово подпортить ситуацию. И все же отступать Сэм не собирался.

Пропустив мамашу с детьми и несколько задорных молодых парней, связываться с которыми было чревато проблемами, они увидели, наконец, подходящую кандидатуру. Дородная сеньора неопределенного возраста опасений не вызывала и всем своим видом напоминала добрую христианку и образцовую распространительницу сплетен.

— Сейчас, пока не объявился еще кто-нибудь, — вполголоса сказал Сэм.

Монро обреченно выдохнул, но послушно схлынул, делая свое волчье обличье видимым. Сэм даже невольно подумал, что это было самым эффектным — показать женщине само обращение, тогда бы все версии о розыгрыше и чем-то подобном отпали бы сами собой, но показывать человеческое лицо Монро небезопасно. В охоте на ведьм люди куда опаснее самих ведьм.

Потрошитель неспешно зашагал к женщине. Та, должно быть приняв его за кого-то из местных, зычно поприветствовала его по-испански, однако по мере приближения Монро расположение ее сменялось удивлением. Местную публику она, должно быть, знала вдоль и поперек, и повстречать на ночной дороге новое лицо не рассчитывала.

Монро шел, низко опустив голову, чтобы героиня их маленькой постановки не разглядела раньше времени его нечеловеческих черт. Когда между потрошителем и жертвой оставалось не больше пары метров, Эдди наконец поднял взгляд. В свете луны — исконного светила нелюдей — полузвериное лицо и красные глаза пугали куда больше, чем в искусственном мире неона, где людей уже сложно было чем-либо удивить. Женщина в ужасе застыла и с диким криком бросилась назад по дороге. На холме начали обрисовываться фигуры других селян, и Монро, не долго думая, последовал ее примеру — рванул к сараю, у которого его ждал Сэм.

Винчестер тоже заметил так некстати появившихся путников и приготовился при необходимости прийти на помощь другу. Стрелять они не стали, значит есть шанс скрыться незамеченными. К утру страсти немного улягутся, и у них будет немного времени до пробуждения той части деревни, что проспит первое действие, и начала действия второго, чтобы покинуть Пуэбло-де-Астеле.

На сей раз женщина явно узнала одного из приближающихся и кинулась прямо к нему, попутно размахивая руками в сторону драпающего со всех ног в противоположном направлении потрошителя. Что-то в этих отдаленных фигурах насторожило охотника, он и сам не понял, что именно, но выбежал навстречу Монро. Они почти поравнялись, когда женщина резко остановилась перед своим знакомым и снова завопила. В этом вопле слышался не просто испуг — это была настоящая паника, но надвигавшуюся на нее фигуру это ничуть не смутило — мужчина замедлился на мгновение, быстрым и яростным движением сломал женщине шею и продолжил свой путь как ни в чем не бывало. Другие появившиеся из-за холма фигуры на происходящее вовсе не отреагировали.

Потрошитель и охотник переглянулись. Сэм нащупал за пазухой нож и приготовился к обороне, а Монро выудил из кармана мобильник, молясь, чтобы Джульетта еще не спала — если его опасения верны, им сейчас понадобится человек, умеющий управляться с большим шприцем.

Сэм еще издалека понял, что соперники у них те же, что и в Портленде, а значит подпускать их к жилым домам нельзя во что бы то ни стало — он насмотрелся на случайных жертв Барона. Пятеро. Вполне реальная цифра для опытного охотника и оборотня с нечеловеческой силой, хотя Винчестер осознавал — в живых всех оставить не выйдет, в сумеречном состоянии людей очень сложно отправить в нокаут. Придется действовать по ситуации, люди в деревне сейчас важнее.

Охотник двинулся навстречу — чем дальше от ребятишек, прошедших здесь недавно, произойдет столкновение, тем лучше. Первый — тот, что убил женщину — увидел новую цель и перешел на бег. Остановить «сумеречного» — то же, что пытаться затормозить электровоз, но опыт у Сэма уже имелся. Он отступил в сторону и сбил противника с ног. Безумие прибавляло сил, так что это стоило немалых стараний, но, в конце-концов Сэму удалось-таки скрутить противника в позу, которой позавидовал бы опытный йог, и кое-как зафиксировать ее наручниками.

На этом варианты заканчивались. В Портленде их, как добровольных помощников полиции, снабдили сильнодействующими транквилизаторами, сейчас же у Сэма была только пара наручников и нож, который волей-неволей придется пустить в ход.

Следующий нападавший был на вид гибче и тренированней, так что трюк, выведший из строя его приятеля, с ним мог не пройти. Он двигался с той же слепой яростью взбешенного носорога, сочетающейся со скоростью леопарда — не успел Сэм замахнуться, как парень тараном врезался в него и повалил на землю. Нож угодил в плечо, но нападавший его даже не почувствовал — он вцепился Винчестеру в горло, сдавливая его все с той же нечеловеческой силой и никак не реагируя на сыплющиеся на него удары. Сэм уперся ему в подбородок, стараясь отстранить как можно дальше и ослабить давление, но нехватка воздуха давала о себе знать — силы начали покидать его. Монро был уже далеко впереди и не мог помочь. Как же глупо — всю жизнь охотиться на самых опасных тварей, победить опаснейшего демона, вернуться с того света… и быть убитым одурманенным селянином в глухой деревушке. И так и не спасти брата.

Последняя мысль подействовала на Сэма, как удар током — он немыслимым усилием скинул с себя сумеречного. Как выяснилось — очень вовремя. Взбешенный парень мгновенно встал и вновь хотел ринуться на него, но тут по ушам ударил звук, больше походивший на взрыв, сумеречный пошатнутся и рухнул на землю перед кое-как принявшим сидячее положение Винчестером. Голова бывшего живого мертвеца превратилась в кровавое месиво.

Сэм проследил глазами направление, с которого стреляли. К ним с дикой руганью бежал супруг доньи Пэсторы. Вообще-то кричал он по испански, но интонации достаточно четко передавали смысл. Винчестеру оставалось только радоваться, что доблестный кабальеро явился вовремя — пару секунд назад, когда оба противника были на ногах, у пули наверняка оказался бы другой адресат, чужак-то здесь он.

Дон Серхио окликнул кого-то и, не дождавшись ответа, вновь вскинул ружью. Только сейчас Сэм повернул голову и увидел, что на Монро навалились двое, и отсюда он никак не успел бы на помощь; к тому же из-за холма появились еще двое зомби и вместе с последним незадействованным представителем первой партии обогнули отчаянно сражавшегося потрошителя и уже бежали к ним. Новый выстрел пришелся одному из нападавших на Монро в ногу — убивать своего знакомого дон Серхио явно не собирался. Как бы ни были создания Барона невосприимчивы к боли, с силой врезавшаяся пуля заставила-таки его упасть.

Монро теперь мог сконцентрироваться на оставшемся противнике, и Сэм по опыту знал, что тут уж потрошитель без помощи обойдётся. Зато остальные, не увидев в полуоглушенном Винчестере угрозу, уже подбегали к неожиданному помощнику. Одного из них пуля достала на полпути, но двое оставшихся были слишком близко. Может их спаситель и был хорошим стрелком, но в рукопашную у старого раздобревшего испанца шансы были весьма призрачны. Сэм попытался подняться, но голова ответила на эти попытки громким гулом. Впрочем, без помощи старик не остался — к нему уже подбегала дочь. В руках она держала пистолет и несколько раз почти в упор выстрелила в зомби, затем, решив, что тот слишком долго не хочет падать, мощным ударом отправила его на землю. Еще один выстрел — контрольный — пришёлся в голову. Второй зомби столкнулся с преградой в лице Дина Винчестера. У охотника был только нож, так что он не стал загружать себя вопросами о моральной стороне своих действий, просто всадив его в горло нападавшего. Молодая испанка взирала на это с явным одобрением, а может и удовольствием, но Дин этого уже не видел, он бежал к Сэму.

— Ты в порядке?

— Норма, — отозвался Сэм, почти пришедший в себя и принявший наконец не без помощи брата вертикальное положение.

Видок у старшего Винчестера был еще тот — в одном исподнем, губа разбита, в руке зажат окровавленный нож — ни дать ни взять — герой боевика про очередного варвара-воителя, сражающегося с драконами и жрецами. Кстати, о жрецах…

— Барон где-то поблизости. Похоже, этот сукин сын шел за нами.

— Парни, поблизости — это еще мягко сказано, — послышался голос Монро. Тот пятился назад и, поравнявшись с Винчестерами, кивком указал на холм, за который уходила дорога.

На фоне освещенного луной неба вырисовывался ряд фигур, уходивший длинной полосой в обе стороны — так в исторических фильмах обычно изображают появление бесчисленного вражьего воинства. Черт, этот «фильм» нравился Сэму все меньше и меньше!

В центре этой живой ленты стояла высокая фигура в цилиндре, опирающаяся на трость. По крайней мере тут Сэм волновался зря — своим опознавательным знакам Барон остался верен. Негромкий осторожный гомон заставил всех троих оглянуться. Если они думали, что на этом сюрпризы закончатся, то зря…

Из домов, один за другим, стали подтягиваться люди. Только вот выглядели они не перепуганными ночной стрельбой селянами, а селянами вполне боеспособными — каждый держал наготове оружие: пистолеты, дробовики, промелькнуло даже несколько арбалетов. Те, у кого огнестрельного оружия не нашлось, несли топоры, навахи и даже вилы. В глазах и движениях каждого читалась решимость сражаться за свое село, и не важно с кем.

Винчестеры и Потрошитель переглянулись. Скоро здесь должна была начаться настоящая бойня.

Затянувшуюся немую сцену прервала Джульетта. Она продралась через нестройные ряды сельских вояк и, оказавшись рядом с доном Серхио, принялась что-то кричать селянам. Слов охотники не понимали, но, судя по тому, как аура самоуверенности постепенно слетала с толпы, говорила она о специфике их будущих соперников.

— Зашибенная тактика! — пробормотал Дин. — Хочешь воодушевить кого-то на сражение? Скажи ему, что убивать придётся невиновных.

Молодая испанка, все еще стоявшая рядом с отцом, слушала Джульетту внимательно, но не долго — уже через пару секунд она окликнула кого-то, и из толпы вышла карга лет этак под сто и с неожиданной для такого возраста силой поволокла растерянную Джульетту за собой.

Монро хотел было кинуться за ними, но с вершины холма послышался глухой смех, и несколько десятков зомби, сдерживаемых до этого неведомой силой, ринулось вниз, к деревне. Испанка кинула своим односельчанам несколько слов, больше походивших на приказы, и кинулась к дому.

Между охотниками, составлявшими первую линию обороны, и мчащимися на них тварями оставалось чуть более сотни метров, когда рядом затормозил старый внедорожник, истинный цвет которого уже давно стал загадкой, скрытой за множеством царапин и въевшейся в них пылью.

— В машину! — скомандовала из салона их новая знакомая, на этот раз по-английски.

— Мы нужны здесь, — попытался возразить Сэм.

— За вами он пришел, за вами и уйдет, — ответила она не терпящим возражения тоном.

Винчестеры огляделись. Барона не было ни на холме, ни среди бегущих. Сэм выругался, но залез-таки в машину, двое его спутников так же неохотно последовали за ним. Творения Барона настигли их как раз в тот момент, когда захлопнулась дверца. Несколько зомби попытались сменить направление и броситься на внедорожник, но испанка с таким остервенением дала по газам, что живых мертвецов буквально разметало. Что-то подсказывало, что они вряд ли остались после этого живыми.

Да, внешность бывает обманчива — эта машина еще даст фору многим молодым собратьям.

Оглянуться решился только Монро, Винчестерам совесть не позволяла взглянуть туда, где они только что бросили кучку сельских жителей против… Собственно, против другой кучки сельских жителей, только накаченных сверхъестественными стероидами и одержимых жаждой насилия.

Стоило им пересечь холм, как все произошедшее начало казаться глупой фантазией. Ничего здесь не напоминало о раскинувшейся в паре сотен метров отсюда трагедии — свет из Пуэбло-де-Астеле сюда не проникал, а от выжженных солнцем холмов на фоне луны веяло спокойствием. Ничто не напоминало о нашествии зомби, даже Барон — его по прежнему не было видно.

— На машине, кабронес! — процедила испанка, сбавив газ.

Дальний свет она включать не стала, должно быть, чтобы не привлекать внимание. В тусклом свете фар да луны не много разглядишь на каменистой дороге, так что Монро принял второе свое обличье, куда более приспособленное к темноте. В какой-то момент ему показалось, что он заметил уходящий в сторону от дороги след, и он попытался донести это наблюдение до водителя, но та наградила его таким взглядом, что прочие свои наблюдения он предпочел держать при себе.

Сэм нервничал. Сюда они добирались по той же дороге, на которой вот-вот должен был начаться узкий крутой подъем — в случае непредвиденной ситуации с трассы уже не съехать. Да и ехать без освещения было форменным безумием.

— Через четыре километра налево, дальше так же, пока не сделаете крюк и не вернетесь на дорогу, — неожиданно бросила Сэму испанка. — Руль держи! — и без дальнейших разъяснений на полном ходу распахнула дверцу и выскользнула в ночь. Аккурат перед злосчастным дамбоподобным подъемом.

Винчестер неуклюже передвинулся на водительское сидение, краем глаза поглядывая в зеркало заднего вида. Какая бы шлея не попала под хвост их приятельницы, опыт общения с ней, пусть и небольшой, подсказывал, что вмешательства в свои самоубийственные планы она не потерпит. Сэм поборол в себе желание остановиться и вернуться за сумасшедшей и наоборот прибавил газу. Если она хотела проследить, не едет ли Барон за ними, чем меньше у последнего будет фора, тем лучше; если же испанка вознамерилась вступить с ним в открытый бой, им тем более стоило поторопиться.

— Хэй, а разве мы не должны за ней вернуться? — оживился Дин. — Деваха, конечно, боевая, но она же понятия не имеет, с кем связалась.

— Я в этом не уверен, — вставил Монро. — Если кому интересно, она — гримм.

— Это я уже понял, когда она приставила мне нож к горлу и начала допытываться что нам надо от ее папаши. Только вот Нику гриммость не слишком помогла.

Сэму не потребовалось много времени, чтобы связать разговор на заднем сидении в единую картину, и в ее свете его собственное недавнее решение уже не казалось таким разумным. К нападению жители деревни были готовы, как были они готовы и к их приезду, и дочь Руиса Качера здесь для того, чтобы прощупать их. Барон, будь он не ладен, в отличии от них ловушку заметил и знал, куда наносить удар! То-то зомби так вовремя появились. Сейчас он как никогда близко к стратегическому преимуществу, которое они так непредусмотрительно оставили на дороге — гримм наверняка согласится обменять ключ на дочь. Черт!

Сэм резко крутанул руль. Он не раз разворачивал подобным образом Импалу, порой даже обходилось без нагоняев от Дина, но что-то — нервы ли, незнакомая машина или чертовски узкая дорога — сыграло с ним злую шутку. Машину занесло, и она со скрежетом полетела в кювет.

— Ты сдурел?! — донесся с заднего сидения вопль Винчестера-старшего, а в следующую минуту машину тряхнуло, и она наконец замерла, продолжая монотонно рычать. На этом ее признаки жизни заканчивались.

Сэм попытался не замечать саднящую боль в щеке — последствия столкновения с рулем — и вновь привести машину в движения. Ответом ему послужил глухой стук из механической утробы, колеса же и не подумали шевельнуться.

— Браво, Сэмми, ты очень удачно выбрал время и место для тренировки своих водительских навыков! — Дин выбрался из машины и с досадой хлопнул дверью. — Что на тебя вообще нашло!

— Что нашло? — в тон ему отозвался Сэм. — А ты не подумал, что получи Барон дочку Руиса Качера, и ключ мы, считай, потеряли? Родители порой идут на опасные сделки ради детей.

Даже в ночи лицо Дина, казалось, потемнело после этих слов. Сэм уже и сам был не рад, что растеребил старую рану — досада требовала выхода, и он спустил ее раньше, чем подумал. Черт, пора лечить нервишки.

Монро озадаченно переводил взгляд с одного Винчестера на другого. Его подмывало спросить, что все это значит, но мрачное как туча лицо старшего из братьев не располагало к разговорам, да и младший был слишком разгорячен для конструктивного диалога. Впрочем, Эдди сильно сомневался, что услышанное ему понравится. Меньше знаешь — крепче спишь.

— Ладно, — наконец нарушил затянувшееся молчание Дин, — пора двигать, если вообще хотим попасть в Пуэбло-де-Зомбеле.

Он обошел машину в поисках хоть какой-нибудь одежды и, открыв багажник, довольно осклабился. Хоть в чем-то им везло — оружие греет душу охотника не хуже куртки.

* * *

Небо уже значительно посветлело, предвещая скорый рассвет, когда двое охотников и потрошитель добрались до деревушки. Возглавлял шествие злой и неразговорчивый Дин. Он уже изрядно сбил ноги о каменистую дорогу и выработал целых два непоколебимых правила: не пускать Сэма за руль незнакомой (хотя, лучше и знакомой тоже) машины и впредь, если придется выбегать на крик из спальни, хотя бы обуваться. Да и одеться не повредило бы.

На месте, где рьяная испанка выпрыгнула из машины, они ничего не обнаружили, зато чуть дальше Монро различил следы разворота. Некто решил не повторять ошибок Сэма и выбрал для этого не такой крутой участок, и никто из присутствующих не сомневался в личности этого субъекта.

Одну битву они проиграли.

Пуэбло-де-Астеле тоже не вселяла надежды — здесь было пусто. Слишком пусто. Вот так и выглядят в фильмах ужасов маленькие городки после нашествия зомби. На улицах не было видно ничего примечательного, но только на первый взгляд. Монро напрягся, как под ударами электричества — вокруг витали запахи боя и крови. Вскоре и Винчестеры обнаружили следы недавнего побоища — поковыряв носком ботинка показавшийся слишком темным участок дороги, Сэм обнаружил аккуратно присыпанное кровавое пятно. Кто-то очень хотел создать видимость абсолютно обычного утра. Только без людей.

Монро старательно внюхивался, пока не остановил взгляд на одиноком каменном здании. Оно напоминало нечто среднее между домом и амбаром — первый этаж был начисто лишен окон, зато, наряду с дверью, имел широкие, наглухо закрытые сейчас ворота. В окнах второго этажа виднелись занавески. На мгновение Дину даже показалось, что одна из них дрогнула.

— Запах идет оттуда, — уверенно заявил потрошитель

— Люди? — спросил Сэм.

Монро еще раз принюхался.

— Да. Скорее всего.

Только вот интонация, с которой это было сказано, не внушала доверия.

— Ну что? — Дин снял с плеча дробовик, прихваченный после аварии. Ему не терпелось выплеснуть накопившийся гнев, и в здании вполне могли оказаться подходящие для этого адресаты. — Растормошим это осиное гнездо?

Сэм вздохнул. Спорить с братом в таком состоянии было невозможно, к тому же им все равно нужно так или иначе выяснить, что произошло после их отъезда. Он дал Монро знак встать по другую сторону двери, а сам приготовил оружие для штурма. Знать бы еще, кого они собираются штурмовать… Впрочем, Дина на передовую в любом случае пускать не следовало — сейчас он вполне мог случайно подстрелить невиновного или увлечься и подставиться очередному монстру. Сэм тащил его через полмира не для этого.

Монро уже тянулся к ручке двери, когда последняя распахнулась и из проема показалось встревоженное лицо доньи Пэсторы. Опомниться своим недавним постояльцам она не дала, бесцеремонно затолкав их внутрь, и тут же начала заливисто причитать. В отличии от своей «дочурки», английского она не знала, так что ни слова из обращенной к ним тирады охотники не поняли, но вздохнули с явным облегчением — ни один из виденных ими зомби не отличался разговорчивостью, а значит их собеседница не заражена, что вселяет некоторую надежду. Донья Пэстора, лавируя между мешками и кучами дров, довела незваных гостей до центра помещения и преимущественно жестами дала понять, чтобы они ждали здесь.

Теперь они могли в полной мере рассмотреть это место. Некогда здесь находилась помесь сарая и склада, но время отдало предпочтение второму, и хотя некоторые загоны еще сохранились, но служили лишь средством разделить разномастные припасы. Сейчас же складосарай примерял на себя новые роли — больницы, а, быть может, и морга. Всюду — на полу, на ящиках — лежали люди, многие из них были ранены, большая часть — мертвецки бледные и не подающие видимых признаков жизни. В слабом флюоресцентном свете смотрелось это поистине жутко. В воздухе витал какой-то мерзкий приторный запах вперемешку с амбре рубленной капусты. Встреча с кучей зомби не радовала, но сейчас Сэм предпочел бы их.

— Черт! Черт! Черт!!! — Дин с размаху бросил дробовик и обхватил голову руками.

Никто так и не произнес заветных слов, но всем было очевидно — они должны были остаться!

Сэм невольно напрягся, заметив среди тел знакомые черты.

Дон Серхио покоился на груде мешков, лицом вверх. Сэм осторожно приблизился к единственному знакомому в этом склепе человеку и вздохнул с облегчением. Чем бы ни был вызван внезапный прилив ясности и меткости, спасший жизни Сэму и Монро, теперь он иссяк, и груз выпитого за ужином взял верх. Кабальеро смачно храпел, распространяя вокруг густой перегарный дух. Дина это открытие тоже порадовало — по крайней мере перед женой краснеть не придется. Им еще за «дочу» отчитываться.

Монро задержал взгляд на испанце лишь на мгновение, и тут же вновь начал осматриваться. Из-за царившего вокруг зловония волчье чутье подводило, и он теперь полностью доверился глазам. Сэм даже догадывался, кого тот искал.

— Ребята? Слава Богу! — голос Джульетты разом прекратил метания потрошителя.

Она появилась на лестнице, по которой не так давно скрылась донья Пэстора. Вид у мисс Сильверстон не отличался свежестью — похоже, с момента их последней встречи она даже не присела. Под глазами пролегли круги, волосы спутались в беспорядочный колтун, а на тунике виднелись пятна крови. К счастью, судя по всему, не ее.

— Есть раненые, и им нужна помощь, — объяснила Джульетта, проследив взгляды спутников. — И, кажется, я здесь единственная, кого можно назвать врачом.

— А эти люди?.. — начал Дин.

— Должны скоро проснуться. Насколько я помню из книги Розали, лечить раны до того, как человек выйдет из состояния сумерек, бессмысленно. Остается только ждать.

— Так это бывшие зомби? — удивился Сэм. По правде сказать, никого, кроме Дона Серхио и его супруги, в лицо он не знал, так что упустил подобный вариант из вида. — Как вы обработали их всех?

— Лекарство не обязательно вводить внутримышечно. Заманили сюда и устроили аэрозольную атаку.

Монро напряженно задержал дыхание.

— А?.. — Сэм кивнул в сторону их знакомого.

— Кажется, он не смог дойти до второго этажа, — Джульетта готова была рассмеяться. — Донья Пэстора вернулась злая и заявила, что не намерена таскать эту тушу на себе.

— А другие жители?

— Нуждающиеся в помощи — наверху, остальные разошлись по домам.

Сэм тихонько хмыкнул и тряхнул головой. То, что люди справляются со всякой чертовщиной без их помощи и даже с неким спокойствием, было непривычно и — неожиданно — неприятно. С другой стороны — чем больше таких самостоятельных найдется, тем меньше им с братом рисковать собственной шкурой.

— Идемте наверх, здесь все еще не выветрился запах.

— Еще бы! Куда ему выветриться, без окон и с наглухо закрытой дверью, — пробубнил Дин.

— Местные не хотели огласки. Они старательно стирали все следы потасовки, чтобы чужие в случае чего приняли прошедшую ночь за большую попойку.

— Чужие?

— Случайные туристы… — Джульетта хотела было добавить «вроде нас», но подумала, что это определение к их компании не слишком подходит. — Бывшие зомби и их родственники, если им вздумается разыскивать их.

— А погибшие? — Дин точно помнил, что их было минимум трое еще до их позорного бегства.

— Горячая испанская кровь, — на лице девушки появилось нечто среднее между улыбкой и гримасой. — Поножовщина здесь не редкость, а в число избранных Барона попали в основном сильные молодые люди, среди которых такое особенно часто. Я пыталась узнать, кто будет за все это отвечать, но от меня отмахнулись со словами, что уж виноватого-то они найдут…

Дин скривился. Впрочем, что можно было ожидать от единственной цивилизованной страны, в которой до сих пор легализованы гладиаторские бои? После небольшой статейки о том, сколько человек ежегодно остается калеками на корриде, иначе воспринимать это спорт Дин не мог.

На втором этаже оказалось не в пример светлее. Лампы здесь горели на полную мощность, а в окна уже начинало проникать утреннее солнце, так что оглянувшаяся Джульетта впервые смогла как следует разглядеть мужчин.

Она перевела взгляд с разбитой губы Дина на переносицу Сэма и устало произнесла.

— У меня еще одна колотая рана на очереди, потом займусь вами. И… — она вновь непроизвольно взглянула на старшего Винчестера, — я спрошу у доньи Пэсторы по поводу одежды.

— Сначала ими я займусь. — Одновременно со словами Дина припечатали лицом к стене. Сэм и Монро попросту не успели среагировать — давала о себе знать усталость, а может и простое удивление.

— Рад, что ты жива. — Говорившую Дин видеть не мог, но голос узнал. Перед доньей Пэсторой совесть чиста полностью.

— Где моя машина? — ласково так поинтересовалась испанка. Как уже знал Дин, ничего хорошего это не предвещало.

— У нас случилось небольшое недоразумение… — принялся объяснять Винчестер-старший. — Но дробовик мы захватили, он внизу, — добавил он в надежде, что это немного развеет грядущую бурю.

— Где именно?

— Машина или дробовик?

Шутку собеседница не оценила — в спину опять уперлось что-то острое. Даже интересно что, ведь нож, который Руис использовала при знакомстве, впоследствии перекочевал к Дину. Да, одним ножичком тут не обходятся.

— Понял, понял. Часах в двух ходьбы, у насыпи.

— Это была случайность, — наконец и совершенно некстати опомнился Сэм.

Испанка одарила его убийственным взглядом, но нож опустила.

— Не стоит доверять Сэмми руль, — попытался разрядить обстановку получивший свободу Дин. — Кстати, а как ты-то добралась? И где Барон?

Губы Руис растянулись в безумном оскале. Бросив в пространство широкий приглашающий жест, будто обращаясь сразу ко всем присутствующим, она устремилась вглубь дома. Впрочем, никто, кроме троих новоприбывших на приглашение не откликнулся, и очень скоро стало ясно — почему. Зрелище, открывшееся им в кладовке в конце коридора, к приятным было не отнести — среди тряпок, ведер и различной химии, не обновлявшейся со времен Франко, лежало существо, в котором сложно было признать не только Барона, но даже смертоплюя. Некогда зеленая кожа его раздулась так, что даже иглы стали почти незаметны, и приобрела коричнево-красный оттенок. Костюм, изначально идеально сидевший, топорщился и казался мал, из чего следовало, что синдром воздушного шара постиг не только лицо. Монро нагнулся, стараясь рассмотреть заплывшие глаза существа, но тут же отшатнулся. Барона водило туда-сюда, как в трансе, не останавливался он ни на минуту, но глаза уже покрылись мертвой пленкой.

Испанка наблюдала на за этим с нескрываемым интересом.

— Сначала я хотела его допросить, но у вашей подруги осталось немного той бурды, которой они со старой ведьмой опоили ребятишек внизу, и мне стало любопытно, а как она подействует на самого смертоплюя? В книгах об этом ни слова.

— Ты впрыснула ему лекарство от его же яда?!

— Ну да, а как иначе узнавать что-то новое? Книги нужно пополнять, не писать же туда одно и то же: «Я встретила того-то, убила его так-то, спасибо пра-пра-прадедушка». Скука.

Потрошитель предусмотрительно отошел на безопасное расстояние, на случай, если дамочке придет в голову исследовать что-то новое и в отношении его вида. Руис не преминула это заметить и довольно улыбнулась.

— А как же допрос? — спросил Сэм.

— А вы на что? — невинно ответила вопросом на вопрос испанка.

От такого подхода младший Винчестер лишился дара речи.

— Мы не враги, — вмешался Монро.

— Это уже мне решать. Итак? — лицо Руис приняло милостивое и в то же время выжидающее выражение.

Уходить от злосчастной кладовки она не собиралась, более того, даже дверь не прикрыла. Зачем лишать собеседников напоминания о том, что их ждет в случае, если что-то придется хозяйке не по душе.

Сэм вздохнул и по возможности кратко изложил официальную причину их визита. О личных делах Винчестеров не в курсе были даже Джульетта и Монро, так что посвящать в них испанку он тем более не собирался.

— Хм… — глубокомысленно изрекла Руис, когда Сэм закончил. Дверь она закрыла, из чего можно было предположить, что в категорию «не врагов» им попасть все же удалось.

— Так что? — уже смелее спросил Монро.

— Моего отца вы можете найти в Касабермехе.

Сэм уже мысленно прикидывал, сколько уйдет времени, чтобы туда добраться. Несмотря на затянутое начало, все складывалось как нельзя лучше — Барон обезврежен, дочь Руиса Качера жива и теперь на их стороне, сам гримм не так уж и далеко, осталось только встретиться и забрать ключ. Окрыленный Сэм был убежден, что труда это не составит.

— Кажется, на могиле имя Хосэ Гарсия Санчес, — задумчиво протянула испанка. — Не помню, давненько туда не заглядывала.

Дин сглотнул ком в горле.

— Прости…

— За что? — совершенно искренне удивилась Руис.

— А ключ? — неожиданно охрипшим голосом проговорил Сэм

— Ключ? — Руис, казалось, уже и забыла о столь малозначительной детали. — Я бросила его в море неподалеку от маяка Пунто дель Карнеро.

— Что?!

— Ничто не хранит секреты лучше моря. — Испанка улыбнулась самой невинной улыбкой.

Сэм застыл оглушенный. Радужные краски, которыми он уже разрисовал в воображении их путешествие, разом поблекли. Ник, пропавший за несколько дней до их приезда, уехавший за ним капитан, ключ, покоящийся где-то в водах Альборано. Что за высшая сила так отчаянно мешает ему спасти брата? Или вовсе не высшая? Нет, определенно, не высшая, решил он, и это придало младшему Винчестеру злости.

Монро тоже казался растерянным, а вот на лице Дина отразилось удовлетворение.

— Согласен? — поинтересовалась Руис, принявшая это за реакцию на свои недавние слова.

— Абсолютно! — подтвердил Дин, которому после известия, что ключа им не видать, а значит и младшему братцу в петлю сунуться не удастся, было совершенно наплевать, с чем соглашаться.

Испанка еще раз окинула его оценивающим взглядом и увиденным осталась вполне довольна.

— Этого я сама обработаю, — кинула она Джульетте через весь коридор и, не дожидаясь ответа, подтолкнула Дина к соседней с кладовкой двери.

— Но, тут же рядом… — недоуменно пробормотал им вслед Монро. Впрочем, его соседство с зомби-смертоплюем волновало куда больше, чем самих соседей, так что потрошитель только вздохнул и зашагал в сторону зала, в котором осталась Джульетта.

Напротив кладовой остался только Сэм. Он понятия не имел, что делать дальше, но в одном был уверен — сдаваться он не собирается!

Америка — страна переселенцев, и многие из них, вопреки убеждениям жителей Старого Света, до сих пор хранят традиции родины своих пращуров. Отец Ника — Рид Бёркхардт — был как раз из таких. Наверно поэтому перелет в Мюнхен был столь волнительным. Ник ожидал… Да он и сам не смог бы четко выразить, чего он ожидал, но с каждым проведённым на исконной родине днем ожидания его затухали, уступая место обидному разочарованию. Должно быть, он думал, что родные стены будут помогать Гриммам, но стены эти упрямо хранили молчание.

Не прибавляло оптимизма и состояние капитана. Иногда казалось, что он совершенно здоров, а через несколько часов его скручивал приступ неизвестного происхождения. На пятый день пребывания в Фрайбурге Ренар сдался и позволил наконец пригласить врача. Тот так и не смог поставить точного диагноза и настаивал на госпитализации, но от такого варианта капитан отказался наотрез. Тут Ник вынужден был согласиться — если Монро, Джульетта и Винчестеры сумеют найти ключ в Испании (в чем Ник почти не сомневался), а они вместе сумеют отобрать остальные ключи у королевских семей (а вот это казалось куда менее вероятным), для того, чтобы воспользоваться ими, будут нужны двое — Гримм и член королевской семьи. Ну, допустим, резервный Гримм у них теперь есть, а вот с лояльными принцами проблемы…

К тому же для Ренара ставки куда выше, чем для них всех вместе взятых. Их в случае неудачи ждет просто смерть, для Шона же смерть эта станет только началом. Он просто не имел права выйти из игры в такой момент.

Ник ни на минуту не сомневался, что за всем этим стоит ведьма, однако капитан упрямо продолжал держаться другого мнения.

— Эрику я был нужен для того же — чтобы открыть тайник крестоносцев и активировать хранимую там реликвию. Если бы Анна работала на моего брата, какой ей смысл выводить меня из игры? Ей было бы логичнее избавиться от Голбрайта, как самого непредсказуемого звена.

Нику не нашлось, что возразить, но подозрения никуда не делись.

Стивен ему в этой неприязни помогал, хотя у англичанина для нее были свои причины. Избавляться от него ведьма не пыталась, зато очень уж явно вознамерилась прибрать к рукам его сестру.

Хэйли Голбрайт видела в фройлен Бабенберг средоточие всего, чем ее так отчаянно программировали восхищаться в частной школе — ум, независимость, богатство, влияние. Анна стала для молодой девушки идолом, этаким спустившимся на землю божеством, которое щедро одаривает своих почитателей, и никакие доводы и уговоры брата не могли свергнуть этот идол с постамента. Анна и впрямь много и по-долгу общалась с девушкой, что казалось вдвойне странным на фоне того, что Ника и Стивена она продолжала игнорировать. Она водила Хэйли в небольшие частные музеи, из тех, в которых обычный человек умирает от скуки, дозволяла ей составить себе компанию на ужинах в дорогих ресторанах. Иногда, когда позволяло самочувствие, к ним присоединялся капитан Ренар, чтобы хоть немного умерить пыл рвущего и мечущего Стивена. Однажды старший Голбрайт сам попытался прорваться в один из ресторанов за сестрой, но в подобных заведениях, которые уместнее было бы называть закрытыми клубами, охрана получала деньги далеко не за красивые глаза.

Ник не до конца понимал мотивы ведьмы. Логично было, что через сестру она хочет привязать к себе самого Стивена, но то, с каким высокомерием она продолжала обходить его вниманием, смотрелось на этом фоне странно. Бёркхардт почти не сомневался, что если бы Стивен погиб в той передряге с демонами, текущее ее поведение совсем не изменилось бы. Вот только на кой черт ведьме сдалась обычная девушка? Может, она рассчитывает приручить ее, чтобы иметь возможность воспитать ее детей лояльными к королевским семьям? А это была мысль. Пусть дар передается не всем, где-то на генетическом уровне он вполне мог сохраниться. Не так ли когда-то королевские семьи получали в услужение Гриммов?

— Я убью эту стерву! — Стивен в раздражении мерил кругами пол их совместного с Ником номера. Очередная ведьмина шуточка — она решила, что два сапога — пара, и поселила Гриммов вместе. Ник мысленно благодарил провидение, что хоть кроватей в номере было две.

— Увы, нельзя.

— Почему? Потому что этот тип из королевской свиты вечно талдычит, что ей можно верить? А с чего нам знать, что ему самому можно верить?

— Я ему верю.

Когда речь заходила о капитане, Ник старался говорить как можно меньше, чтобы случайно не ляпнуть лишнего. За полторы недели он достаточно узнал Голбрайта, чтобы утвердиться в своих предположениях — если тот прознает о родословной их спутника, доводы в пользу «Шон Ренар на нашей стороне» удастся впихнуть в его голову, только если туловище при этом будет привязано к стулу. Хотя и такой способ не гарантировал успеха.

— С какой радости?

— Я уже с ним работал, — как ни в чем не бывало ответил Ник. Метод полуправды, некогда испробованный ими с Монро на Джульетте, продолжал работать. Если Стивену всенепременно потребуется узнать, когда и как они с Шоном работали вместе, он уже подобрал подходящие случаи, сгладил некоторые детали и поделился своими наработками с капитаном. О том, что проболтается ведьма, Ник не волновался — она не утруждала себя разговорами со старшим Голбрайтом.

Стивен явно собирался как раз задать такой вопрос, когда раздался телефонный звонок, и Ник, пожалуй, даже слишком поспешил воспользоваться представившимся шансом уйти от разговора. Впрочем, поводом это было ровно до того момента, когда он увидел номер.

— Монро! Где вы сейчас? Есть новости? — вопросов было слишком много, чтобы задать их за раз. От Джульетты, Винчестеров и потрошителя уже дня четыре не было никаких вестей. Они и до этого не всегда давали о себе знать ежедневно, но после того, как Ник удостоился личной встречи с Бароном, длительное молчание друзей подсознательно вызывало мандраж.

— Прости, Ник, мы сидели в такой глуши, что телефон не брал. Знаешь, в Испании ужасная телефонная связь, тут повсюду холмы и горы! Мы как-то поднялись на один, и за нами погналась свинья. Казалось бы, должны бы мы за ней, конечно, но она...

Монро всегда любил уходить в пространные темы, но сейчас полицейское чутье подсказывало Нику, что уходит он в них не в силу привычки.

— Что случилось?

На другом конце трубки послышалось сопение — Монро с силой втянул воздух и выпалил на одном дыхании:

— Мы честно старались, чувак, но предыдущий владелец, он, то есть, она, выкинула его в море.

— Кто? — не понял Ник. — Кого выкинул?

— Так ключ!

Монро продолжал что-то говорить о предпринятых поисках, но Ник не вслушивался. Главное уже было сказано, а что до поисков — он, как уроженец Нью-Йорка, прекрасно знал, на что способен океан, и двухдюймовый ключ в море куда хуже, чем иголка в стоге сена. Что им остается? Ждать и надеяться, что неограниченные финансы и аристократическое упрямство Эрика возьмут верх над стихией. Только дождутся ли? Опыт подсказывал Нику, что дождутся — брат капитана присылал в Портленд головореза за головорезом, пока не заполучил-таки Гримма, и теперь будет действовать так же. Логика подсказывала Нику, что самое разумное — залечь на дно и ждать, но вместе с тем... Ведьма говорила, что ключи в королевскую резиденцию повезут через десять дней, сейчас они знают, где и когда те будут, второго такого шанса может и не представиться. Да и Эрик будет охотиться за ним вне зависимости от того, один у Ника ключ или пять. Во втором случае это хотя бы не так обидно.

— Ник? Ник, ты все еще там?

— Да. Да, Монро, прости, задумался. Так что вы теперь собираетесь делать?

— Я предлагал вернуться сразу в Портленд, но Джульетта очень хочет тебя видеть, так что мы вылетаем в Германию утренним рейсом. Винчестеры тоже решили присоединиться, хотя ума не приложу зачем. Они вообще какие-то странные, дерганные, особенно Сэм. Хотя я могу и ошибаться, в прошлый раз в основном ты с ними общался.

Что ж, судьба, кажется, решила все за него. Даже если ведьма играет на их стороне, вдвоем со Стивеном (капитан сейчас был не самой надежной боевой единицей) у них было мало шансов, но с поддержкой потрошителя и двух опытных охотников задумка уже не казалась настолько самоубийственной.

— Отлично! Я встречу вас в аэропорту и разъясню дальнейшие действия.

— Ладно, — Монро столь бурная реакция явно удивила.

Записав рейс и время прибытия, он распрощался с Эдди, отметив про себя позвонить позже, когда рядом не будет Стивена. Рано или поздно Голбрайт, конечно, поймет, что среди подмоги не все люди, однако Ник надеялся по максимуму отсрочить этот момент.

Стивен слушал разговор молча и теперь собирался задать вопрос, но его опередили.

— Все в порядке?

В дверях возник Шон Ренар, окидывая Гриммов пытливым взглядом. Если для Голбрайта состояние «на иголках» стало в последнее время почти хронически, то Ник явно выглядел встревоженным.

— Монро, Джульетта и Винчестеры завтра прилетают из Испании.

Первое время Ник старался скрыть от капитана импровизированную делегацию, отправленную им на поиски Руиса-Качера, но в скором времени это стало почти невозможно. Попытки оказаться как можно дальше от капитана, как только зазвонит телефон, сами по себе выглядели подозрительно, да к тому же не всегда были успешными или даже возможными. Ник старался шифровать разговоры, но в глубине души понимал, что члена королевской семьи, впитавшего дар к интригам с молоком матери, этим не обманешь.

Свое отношение к ведьминой стратегии невмешательства Бёркхардт и вовсе озвучил Шону еще в Австрии, так что сейчас капитан не выказал удивления, только усмехнулся.

А вот внезапно затихшие шаги в коридоре доказывали, что не все в их компании могли похвастаться той же проницательностью. Что ж, будет ей наука — не стоит недооценивать Гриммов.

Другие шаги — более частые — замерли через пару секунд после первых. Забавная аллегория вечным попыткам Хэйли повторять все за своим кумиром.

Стивен начал закипать. Оттолкнув Ренара, он выбежал в коридор. Ни Ник, ни Шон не стали его останавливать, напротив, стоило Голбрайту выбежать из комнаты, как Ренар тут же захлопнул дверь. Разъяренный брат был весьма действенным инструментом, чтобы занять ведьму на какое-то время и дать им поговорить.

В глазах капитана застыл немой вопрос, и Ник понял, что физически не может на него ответить. Как сказать человеку, что он обречен?

Капитан и сам сделал из затянувшегося молчания выводы.

— Что ж… Будем надеяться, что подручным Эрика повезет больше.

Ник тоже на это надеялся. Сказать всей правды он так и не решился — скоро Монро и сам все расскажет со всеми подробностями, — Ник же только кивнул и поспешил перевести незадавшийся разговор в другое русло.

— Лучше тормознуть эту компанию, пока они не поубивали друг друга.

В коридоре обнаружились только Стивен и Анна, Хэйли, завидев брата, поспешно ретировалась. Голбрайт напоминал сгусток негодования, которое ведьма встречала с хладнокровием человека, с детства привыкшего повелевать.

— Не знаю как, но я найду способ показать ей твою истинную личину, — цедил Стивен.

Анна, ради разнообразия, взглянула ему в глаза и усмехнулась. Усмешка эта была вполне объяснима — Ник и сам плохо представлял, как Голбрайт собирается осуществить свою угрозу — ведьма, как и капитан, обладала весьма любопытным талантом — сохранять вполне человеческий вид в самых критических ситуациях. Стивен и сам ни разу не видел ее настоящего облика, что уж говорить о его лишенной способностей сестре?

— Если люди узнают о вас — а однажды они о вас узнают — они объединятся с Гриммами и уничтожат всех двуличных тварей!

Это был уже перебор. Стивен — парень неплохой, но с такой категоричностью надо что-то делать.

— Думаешь, узнай люди правду, они бы стали делать различия между тобой и мной? — удивилась Анна. — Объединиться с Гриммами? Не смеши меня. Уничтожить нас? Возможно. Но тем самым они уничтожат и себя. Мы, так или иначе, веками направляли этот мир. Тебе ли не знать, что везенов куда меньше обычных людей, но посмотри, сколько нас на виду, среди политических и общественных лидеров, гениев искусства и науки и просто тех, кого принято называть успешными людьми. Мы, как и тебе подобные, рождаемся с определенным потенциалом, но сама наша природа требует его реализовать. Лишившись нас, люди лишатся костяка, на котором держится их цивилизация. Мы их маяк, без таких, как я, такие, как они, разобьются о скалы.

— Моя сестра, — с вызовом начал Голбрайт, — обычный человек, тем не менее все отмечают ее потенциал. Капитан Ренар тоже немалого добился в этой жизни, и бытность человека ему нисколько не мешала. Так что не рассказывай мне сказки!

Ведьма улыбнулась, и Ник внутренне похолодел — сейчас она невзначай отметит, что с определением видовой принадлежности капитана Стивен слегка осекся, и…

— Исключения случаются, не спорю, но они лишь подтверждают правила и не умоляют ошибочности твоих выводов.

— Так вот что для тебя моя сестра — интересный феномен, человек, который что-то может без вашего двуличия? Держись от нее подальше, а не то!..

— Если ты не против, я могу на несколько дней отправить Хэйли к родственникам моего друга, — вмешался Ник.

Голбрайт и ведьма воззрились на него с удивлением.

— Ты говорил, что не знаешь никого в Германии.

— Лично нет. Но Монро дал мне кое-какие контакты. — Ник лгал, но ничего лучше в голову не приходило. Он, по сути, отдавал Хэйли в руки ведьмы, но ему было просто необходимо избавиться от последней на несколько дней. Стивену это вряд ли пришлось бы по душе, да и сам Ник, похоже, слишком долго был под влиянием нравов королевских семей, раз счел саму возможность таких действий допустимой. Анна слышала, что кто-то возвращается из Испании, но не знала с какими результатами. Если она поймет, что ключа они не получили и, более того, не получат, она может отказаться от сотрудничества, а больше о месте пребывания оставшихся ключей узнать не у кого. Нику необходимо было время, чтобы все обсудить и спланировать с остальными. Без ведьмы.

— Отлично! — с ходу согласился Голбрайт. — Пока дела стоят, мы отправимся туда.

— Скоро прилетают мои друзья. Тебе с ними работать, так что я хотел вас познакомить.

Стивен нерешительно переводил глаза с Бёркхардта на ведьму и обратно. С одной стороны, отправлять сестру неизвестно куда он не хотел, с другой — альтернативой была Анна…

— Ладно, — в конце концов сдался он, — надеюсь, ты уверен в этом твоем Монро и его родственничках.

— Уверен, — заверил его Ник. — У нас впереди много дел, и пока что придется работать всем вместе.

Голбрайт понял скрывавшийся в этих словах посыл. Он в последний раз смерил ведьму яростным взглядом и направился назад, в комнату.

— Ты идиот! — кажется, это был первый раз, когда при разговоре с Ником Анна смотрела ему прямо в глаза. Боже, да она вообще впервые с момента их знакомства так ярко проявляла эмоции! — О чем ты думал, отправляя кого-то в Испанию? Одно дело демоны — Гриммы их убивают? И твой дружок вполне мог проделать это сам, так что в их невозвращении ничего странного не будет. Но там вы наступили на мозоль лично Эрику, он быстро поймет, что к чему. Он изменит дату, усилит охрану ключей, вовсе передумает их перевозить... О чем ты думал?!

— О такой малозначительной детали, как человеческие жизни, — Ник принял вызов и тоже смотрел ведьме в глаза. — Я видел, как работает смертоплюй. Не вмешайся мы — погибло бы много людей.

— А так все, конечно, остались живы… — голос ведьмы сочился иронией.

— Именно. — Вообще-то, Ник имел пока очень общее представление о том, что именно произошло в Испании, но ведьма все еще нужна им, так что ее требовалось убедить любой ценой. — Они спасли людей, смертоплюй мертв, и семьи не смогут доказать, что Руису-Качеру кто-то помогал.

— Ты так уверен, что он был один и никто из соглядатаев принца не смог улизнуть?

— Почти наверняка. Ты сама говорила, что он будет один.

— Я этого не говорила, — опротестовала это заявление ведьма. — Я сказала, что Барон выехал, не более того. Был он один или нет — мне не известно.

— Что ж, скоро мы это узнаем, — заключил Ник.

— Я не хочу никуда уезжать, — послышался совсем рядом сдавленный девичий голос. Хэйли стояла в дверях своего номера (для нее ведьма заказала отдельный) и жалостливо смотрела на Ника. Тот невольно подумал, что лучше бы та хотела уехать…

— И не придется. Разве что в другую гостиницу. Просто волнение твоего брата не идет на пользу делу, он нужен нам максимально сосредоточенный. Будет лучше, если он будет думать, что ты в безопасности и… — Ник не договорил, но красноречиво посмотрел в сторону ведьмы, как бы подразумевая «подальше от нее».

Анна усмехнулась — забавно, но на этот раз усмешка не выглядела ледяной.

— Сможешь занять ее на оставшееся время? — спросил Ник. Ведьма посмотрела на него, как на идиота. — Отлично. Я скажу Стивену, что ты проверяешь информацию о перевозке ключей. Нужно только, чтобы он изредка видел тебя здесь.

Взгляд Анны изменился, в нем появилось любопытство, почти тут же сменившееся привычной холодностью. Нику показалось, что ведьма прекрасно знает, зачем он устроил весь этот спектакль…

— Я буду появляться, — коротко ответила она и, развернувшись, направилась к собственному номеру.

* * *

— Сэм, я не шучу, немедленно тащи свою задницу в аэропорт! — послышался из трубки раздраженный голос Дина.

— Мне надо проверить еще одну теорию, — Сэм очень надеялся, что тон его звучал убедительно.

— Какую, мать твою, теорию? Мы перепроверили все, что только можно, смирись, ключ утонул, нам его уже не достать.

Смирись. Именно это Винчестер-старший твердил брату последнюю неделю. Смирись, ключ мы не найдем; смирись, я умру; смирись, душа моя попадёт в Ад, смирись, смирись, смирись...

Чёрта с два он смирится!

Конечно, рациональное зерно в словах брата было — они и впрямь предприняли все возможные виды поисков. Нанимали водолазов и отвалили тем немаленькую кучу денег, даром что краденых; те уверяли, что даже если у маяка что-то и было, течение тут такое, что все давно уже смыло в океан, однако это не помешало им под тем же предлогом требовать увеличения платы, а на четвёртый день, когда волны особенно разбушевались, вовсе отказаться от погружений. Они представились местным жителям музейными служащими (благо, имея в команде Монро, за надёжность прикрытия беспокоиться не приходилось) и обещали хорошее вознаграждение за старинные находки, особенно — украшения. Их буквально завалили побрякушками разной степени древности — по большей части совершенно не несущими в себе никакой ценности, хотя изредка Потрошитель готов был завыть в человеческом обличье, отдавая принесенный предмет назад, — однако ключа среди них не нашлось. Они даже вспомнили сказку про оловянного солдатика и опросили местных рыбаков — всё без толку.

Последние дни Сэм много думал обо всём случившемся, и одна вещь не давала ему покоя. Он никогда не стремился к хранению семейных традиций, особенно учитывая особенности их семейства, однако даже он не решился бы выкинуть семейную реликвию. Мисс Руис же, несмотря на все свои странности, вовсе не чуралась своего наследия, напротив, гордились им. И она избавилась от реликвии, передававшейся из поколения в поколение? Скорее уж она избавилась от кучки олухов, убедив их в собственной неадекватности.

Сэм специально выбрал время для их встречи незадолго до вылета, это позволяло переговорить с испанкой один на один, и, главное — без Дина. Он намеревался рассказать ей все, а брат вряд ли одобрил бы подобное. Сэм просто не видел другого пути доказать Руис, насколько важен этот ключ. Она явно давала понять, что неравнодушна к Дину, и его жизнь вполне может оказаться достаточной причиной, чтобы поступиться традициями. Хотя и эта мысль была спорной — к физической близости Энкарна Руис относилась беспечно и не раз намекала на это Сэму. Чего уж там! Монро после недвусмысленного заявления «с Потрошителем у меня еще не было» предпочитал исчезать при ее появлении. Но попытаться стоило.

Место тоже выбирал он — как можно дальше от чужих глаз. Испанка ждала его в тени складского помещения на окраине города, прислонившись спиной к потрепанному капоту.

— Ты передумал? — с ходу спросила испанка.

— Передумал что? — не сразу сообразил Сэм.

Она игриво улыбнулась, даже скорее оскалилась. План спасения Дина показался еще более неосуществимым.

Сэм уже пожалел, что выбрал именно это место — от витавшего вокруг запаха пластмассы, еще больше усиленного жарой, становилось дурно.

— Я позвал тебя не за этим.

— Разве? А я-то думала, ты хотел по-тихому, чтобы брат не ревновал… — разочарованно протянула испанка.

— Я хотел поговорить с тобой как раз о Дине…

— А, так это ты ревнуешь?

Сэм громко выдохнул и взъерошил волосы.

— Нет, послушай... Да послушай же! Мой брат в опасности! Он заключил сделку с демоном, и если мы не найдем способ спасти его, через несколько месяцев за ним явятся гончие и все кончится очень-очень плохо.

— На заднем сидении очень удобно — не раз проверяла.

— У нас есть повод считать, что предмет, спрятанный крестоносцами и оберегаемый ключами, один из которых хранила твоя семья, может аннулировать сделку. Нам нужно его найти, понимаешь?! Необходимо! — Сэм старался достучаться до испанки, прорваться через маску похотливого безразличия, но тщетно. Немного поизображав обиду, Руис оттолкнулась от корпуса…. И игривой походкой прошла к «Бьюику» Винчестера.

— Ладно, если тебе не нравится моя машина, можем в твоей.

Она открыла переднюю дверцу и откинулась на спину. Позе ее при этом позавидовали бы модели из любимых журнальчиков Дина.

У Сэма появилось жгучее желание выдернуть ее из машины и хорошенько встряхнуть, но страх потерять последнюю возможность быть услышанным остановил его. Он лишь вытер лицо от пота. Запахи вокруг будто играли на стороне испанки и с каждой минутой становились все нестерпимее.

— Ладно, скажу прямо. Я не верю, что ты выкинула ключ, он слишком ценен. Но от него зависит жизнь Дина, и не только его — уймы людей!

Энкарна Руис, игравшая с подвеской на зеркале у лобового стекла, оставила свое занятие и неторопливо потянулась.

— Ты что же, совсем меня не хочешь? — она сейчас страшно походила на капризного ребёнка.

— Я хочу найти ключ и спасти брата, — в очередной раз попытался донести свою позицию Сэм.

— Ох, да что ты заладил — ключ, брат! Одно в прошлом, и тут уж ничего не поделаешь. Второе в будущем — может, демон ваш ещё передумает? Я же говорю о настоящем — ты, я, машины...

— Демоны не передумывают, я пытался с ним говорить, — обиженно пробормотал Сэм себе под нос. — Нам нужен этот ключ, понимаешь?

— Вот же попугай! — она вдруг расхохоталась и протянула руки с открытыми ладонями перед собой. — Как видишь, нет у меня этого ключа. Могу поклясться, что сейчас его нет ни при мне, ни в моей машине, ни в моей норе, так что предлагаю в последний раз — у тебя или у меня?

Сэм молча сверлил испанку взглядом.

— Что ж, я предупреждала, что это предложение — последнее. Удачного полёта. Простите, что не провожаю — дела.

Энкарна говорила это уже на полпути к своему внедорожнику. На фоне собственной машины она выглядела почти хрупкой, несмотря на вырисовывающиеся под скучной одеждой мышцы. Может, потому она и выбрала для себя этого «динозавра».

Сэм даже не смотрел вслед удаляющемуся автомобилю, вместе с ним терялась и последняя надежда спасти брата.

Неужели он ошибся? Неужели эта сумасшедшая и впрямь выкинула ключ? Нет, это просто невозможно, потому что это означало бы, что Дину конец. Подобной мысли Сэм допустить не мог. Энкарна бессовестно лгала, но разве такую, как она, заставишь сказать правду? Гриммы — люди особого склада, Бобби много про них понарассказывал. Они не ломались даже под средневековыми пытками, чего уж говорить об одном человеке? Ему это не под силу.

Или под силу?

Сэм вспомнил, как Эва, страдавшая поначалу, как и он, только видениями, научилась управлять демонами. Из её слов выходило, что в каждом скрыты все те умения, что проявлялись у них по отдельности. Значит и он способен порабощать волю людей, как это делал Энди.

Сэм прислушался к себе в поисках этой неизвестной доселе способности, а она словно только этого и ждала — понимание появилось сразу, будто всегда было у него в голове. Эва была права — все просто, достаточно перестать сопротивляться. Нет, он по-прежнему против убийств и жестокости демонов, но если есть шанс использовать данную желтоглазым силу во благо, почему бы не воспользоваться им?

Сэм уже сел в машину и заводил мотор, когда взгляд его ненароком скользнул по подвеске на стекле и тут же вернулся к ней, уже осознанно. Плюшевый заяц, сжимавший в лапах ароматическое саше, исчез, вместо него на зеркале висел какой-то продолговатый предмет с выгравированным орнаментом. Очевидно, он был сборный — из щели по центру торчал сложенный лист бумаги не больше чайной ложки в поперечнике.

Сам лист оказался немногим больше, и Сэму пришлось порядочно напрячь глаза, чтобы разобрать мелкий почерк.

«Надеюсь, вам эта безделушка принесёт больше пользы, чем нашей семье.

Если что, найдите меня, когда подойдёт срок. Я умею толковать с демонами.

Э. Р.»

Сэм молча развернул машину в сторону аэропорта и нажал на газ. О том, что он только что готов был сделать, он предпочитал не думать.

* * *

Перелет выдался отвратительным. Да, к хорошему быстро привыкаешь, вынуждена была признать Адалинда. Последние две недели услужливые сотрудники отеля ее разве что не вылизывали, так что улетать не хотелось страшно, однако жажда мести взяла-таки верх.

До Портленда она так же добралась в личном самолете Эрика — он и сейчас ждал ее в арендованном ангаре Портлендского аэропорта. Адалинде пришлось воспользоваться помощью старых подруг, создавая иллюзию активной деятельности на время своего отсутствия. Не то чтобы она сильно волновалась, что принц узнает об истинной цели ее поездки — он и так о ней догадывался, — но слишком уж откровенно он оттягивал этот перелет.

Ситуация осложнялась тем, что Бёркхардта в городе не оказалось — тот просто исчез. Можно было подумать, что какой-нибудь удачливый везен достал-таки этого надоедливого Гримма — Адалинде, конечно, было бы обидно, что не удалось поквитаться лично, но такой вариант ее в целом устраивал. Если бы не внезапный отъезд капитана полиции Шона Ренара...

Адалинда слишком близко наблюдала за закулисными играми королевских семей, чтобы верить в совпадения.

Для полноты картины Джульетты Сильверстон и примкнувшего к Гримму потрошителя тоже и след простыл. По своим каналам Адалинде удалось разузнать, что с Ренаром они не летели, только вот место назначения, выбранное бастардом для своего путешествия, оказалось очень знакомым. Похоже, они с Шоном разминулись меньше чем на день. По крайней мере теперь ясно, почему Эрик так хотел спровадить ее из Австрии.

Все, что оставалось у Адалинды, это подруга потрошителя, рыжехвост. Доказательств ее участия в жизни Гримма не было, но ведьмовское чутье вкупе с чутьем адвокатским подсказывали — это участие было. Поэтому когда Розали Калверт спешно потребовалось вылететь в Германию, Адалинда, не сомневаясь, отправилась следом. Рыжехвост выбрала самый бюджетный рейс, и Адалинде, всегда летавшей только бизнес-классом, а в последнее время и с удобствами королевского уровня, пришлось испытать на себе все прелести бюджетных перелетов с грубыми стюардессами, кричащими детьми и тесными сидениями.

Так что перелет действительно выдался отвратительным. Пару раз она всерьез задумывалась — а стоит ли оно того? Ребенок в ее чреве стоил слишком дорого, чтобы попусту рисковать им, а рыжехвостке могло просто взбрести в голову навестить больную тётушку.

Впрочем, в аэропорту сомнения отпали — вся честная компания была в сборе. Адалинда почти физически ощущала, как по венам разливается предвкушение мести. На редкость приятное чувство, надо сказать. Чтобы остаться незамеченной, ей пришлось прибегнуть к помощи магии и местных служащих. Поначалу работники аэропорта шли на контакт весьма не охотно, но американская валюта быстро расположила их к своей обладательнице, и заодно помогла удобно расположиться в комнате охраны на верхнем этаже аэропорта, зеркальные окна которой выходили внутрь и открывали прекрасный вид на собравшиеся то здесь, то там группки встречающих.

Были здесь и ее старые знакомые. Ника Бёркхардта она узнала сразу, да и небезызвестного ей принца сложно было не заметить. Последний, к слову, выглядел неважно. Раньше подобное состояние Ренара всерьез обеспокоило бы ее, но сейчас оно было только на руку, тем более, проблем хватало и без него. Мисс Калверт, которую Ник с товарищами ожидали в аэропорту — сама Адалинда с помощью прыти и всё тех же шуршащих помощников смогла пройти в числе первых, — она проблемой не считала, а вот ее дружок-потрошитель мог здорово осложнить дело. Стоявший рядом с Бёркхардтом светловолосый парень, бросавший на Монро злобные взгляды, мог оказаться свинорылом, что тоже не слишком опасно; но подобную ненависть к потрошителям испытывает еще один род — Гриммы, а вот это уже было чревато. Еще двое, которых ведьма окрестила про себя Дылда и Кривоножка, расположились в некотором отдалении от основной команды, так что об их причастности к Гриммовым подпевалам Адалинда догадалась только благодаря участию то и дело подходившей к ним Джульетты. Дылда казался очень возбужденным, а вот Кривоножка, напротив, дулся на весь свет. Эти наблюдения здорово повеселили Адалинду, но так и не приблизили ее к пониманию их сущности. Гриммы они или существа? И если существа, то какие?

Она как раз размышляла над этим вопросом, когда дверь за ее спиной скрипнула.

— Я же просила не беспокоить меня ближайшее время! — напомнила она, оборачиваясь, за секунду до того, как взгляд ее встретился со взглядом внимательных черных глаз.

Адалинда на мгновение смешалась, вспоминая, где раньше видела обладательницу этих глаз, и это промедление дорого ей стоило — что в комнате был кто-то третий она поняла только когда тонкая игла вонзилась ей в шею и все перед глазами поплыло.

Анна Фон Бабенберг краем глаза внимательно следила за тем, как один из сопровождавших ее служителей не дал мисс Шейд упасть и аккуратно усадил в кресло, а другой готовил всё для незаметного вывоза бесчувственного тела в одну из королевских резиденций. Она не сомневалась, что люди из королевской охраны сделают все в лучшем виде, но сейчас молодая ведьма и плод, который она носила, были слишком важны.

Убедившись, что все в порядке, Анна подошла к стеклу, туда, где совсем недавно стояла Адалинда, и бросила последний взгляд на собравшиеся на доске фигуры.

Любезно переданная Ником на ее попечение Хэйли сейчас осматривала лучшие частные коллекции Германии в Пинакотеке. Денег на ее развлечения Анна не жалела — эти вложения еще оправдают себя с лихвой, да и в ближайшие несколько лет у юной Голбрайт вряд ли найдется время для подобного его провождения.

Что до планов не столь долгосрочных, то появление Винчестеров делало ставки в текущей игре куда выше — теперь от ее исхода зависело выживание не только горстки людей, часть из которых носила королевские титулы, но и всего человечества.

Анна улыбнулась. Чем выше ставки, тем интереснее игра.

Любой уважающий себя террорист или борец за свободу, которого угораздило бы забрести на собрание Ника, где последний обсуждал с командой план перехвата кортежа с недостающими ключами, со знанием дела постановил бы, что из затеи этой ни черта не выйдет. Бёркхардт и сам понимал, что без надлежащей подготовки шансов у них негусто, но выбирать не приходилось.

Первым пунктом в списке недочетов была слаженность команды — даже преступники, не слишком заботящиеся о психологической совместимости членов банды, прежде, чем идти вместе на дело, хорошенько присматриваются друг к другу, чтобы знать, чего ждать от новых подельников. Ник в большей части своей команды не сомневался, но тот же Стивен вполне мог выкинуть что-нибудь неожиданное, да и Винчестеров в деле он, считай, не видел — во время их прошлого визита в Портленд они действовали раздельно и только встречались в мотелях, чтобы поделиться результатами. Капитан тоже внушал опасения: даже если исключить возможность, что он использует их для каких-то собственных целей (что Ник уже практически сделал), его состояние все еще колебалось между «почти нормальным» и «откровенно хреновым», и гарантии, что Ренар сможет выполнить свою задачу в засаде, не было.

Впрочем, были у их подготовки и сильные стороны, хоть их источник и ставил их силу под большой вопрос. Ведьма сообщила им не только число и примерное время перевозки ключей, но и маршрут, по которому кортеж поедет, и даже количество и марку автомобилей — два бронированных «Ауди A8». Играть с подобным противником было небезопасно, да и остановить их без применения мощного оружия сложно, а ведь им нужно было не просто остановить кортеж, а еще и разделаться со всеми. Роскоши вроде свидетелей они себе позволить не могли. Так был хоть небольшой, но шанс, что похищение спишут на вмешательство других королевских семей.

Незадолго до прилета Розали капитан связался с кем-то из приближенных дома Лотарингии и постарался, чтобы те намекнули своим сюзеренам, что благодаря Эрику Ренару в их сейфе сейчас хранится не совсем тот предмет, который там находиться должен. Дальше расчет был на человеческий фактор, а именно на то, что король Ральф из тех редких монарших особ, которые тихой мести предпочитают громкий скандал.

К счастью, лично лица королевских кровей в перевозке ключей не участвовали, так что войну они своими действиями развязать не должны, но разборки с зарубежным королем на время займут Эрика, пока Ник с командой будут шариться по Черному лесу в поисках зарытого крестоносцами клада.

Еще одним препятствием была катастрофическая нехватка времени на репетицию. Подходящих мест для засады на маршруте кортежа нашлось немало, так что репетицию пришлось заменить быстрым анализом местности и распределением ролей.

Прикрытие обеспечивали Винчестеры, оказавшиеся просто кладезем фальшивых личностей, на которые можно оформлять покупки и аренду автомобиля. Они даже ухитрились раздобыть тяжелое вооружение, но Ник искренне надеялся, что до его применения дело не дойдет.

Пока команда под руководством Монро, оказавшегося экспертом еще и в ботанике, выбирала подходящее дерево, Сэм незаметно выбился из толпы и присоединился к оставшейся у машины фройляйн Бабенберг.

— Значит, эта штука, которую спрятали крестоносцы, может разрывать сделки с демонами? — как можно беззаботнее спросил он.

Ответа не была так долго, что Сэм почти решил, что тот и вовсе не последует, если бы не изучающий взгляд, которым ведьма буквально прожигала Винчестера.

— Да, — наконец ответила она.

— А у людей некоролевской крови?

Ведьма приподняла бровь, явно считая вопрос не оконченным и ожидая продолжения.

— Я… — Сэм замялся. — Мы с братом охотники, и часто встречаемся с людьми, заключавшими сделки, и даже не всегда ради собственной выгоды. Кто-то хотел спасти больную жену, кто-то брата или другого родственника. Большинство из этих людей не заслуживают смерти и ада, так что я подумал, возможно ли использовать эту штуковину в нашей работе. Ник ведь все равно хотел перепрятать ее. Может, это и не нужно, и мы сможем ее забрать?

— Нет, — коротко отозвалась ведьма. — Так это не работает.

— Значит, эта штука может освободить от сделки только лицо королевской крови?

Анна еще пару секунд разглядывала Сэма, будто прикидывая в уме, стоит ли вообще отвечать, но все же продолжила:

— Освободить. Или дать силу, чтобы освобождать других.

— Такое возможно? — оживился Сэм.

— Да, если не отказываться от силы и сделки, а принять их.

Анна оттолкнулась от капота и зашагала в сторону Ника и его друзей, во всю обсуждающих детали предстоящей операции, оставив Сэма наедине со своими мыслями. Он провожал ее невидящим взглядом, пока тот случайно не упал на Ренара.

Нет, это уже чересчур! Ему мерзко было даже вспоминать о так и не осуществленном желании использовать свою силу на Энкарне Руис, а ведь ее он почти не знал, да и его воздействие не могло как-либо повлиять на ее дальнейшую судьбу. С Шоном все было куда серьезней — для него это был единственный шанс избавиться от сделки, которую он даже не заключал, а получил в наследство. Какое право имеет Сэм решать, чья душа меньше достойна Ада, а чья больше?

Но ведь опальный принц вовсе не был невинной овечкой. Более того, из давнего разговора с Ником Сэм уяснил, что Шон даже не совсем человек — мать его была существом, причем опасным. В другое время Сэм первым принялся бы доказывать всем, что каждый имеет право на второй шанс, в конце концов, он с демонской кровью в жилах немногим лучше, но сейчас он хватался за любой повод, любую возможность оправдать аморальные мысли, лезшие в голову. Теперь, после того как силы пробудились, он почти не сомневался, что может заставить Ренара делать то, что ему нужно, только вот сможет ли он после этого спать по ночам? И имеет ли он право отступить, если другого шанса спасти брата может и не представиться?

В конце концов, принявший, как выразилась Анна, силу, получает что-то наподобие нынешней сделки Дина, только с бонусом, с помощью которого Шон смог бы разобраться со своим неугомонным братцем и прочими неприятными личностями. Так что не так уж он и проигрывает. А еще он сможет спасать от сделок множество других людей. Год или около того — сколько там может прожить принявший силу?

Черт! Зачем? Зачем Дин пошел на эту гребаную сделку?! Сэм предпочел бы сейчас сам обретаться в небытие, а не стоять перед непосильным выбором.

* * *

Частный самолет из Вены приземлился в маленьком частном же аэропорту близ Баден-Бадена в 9:47 утра. Для местных работников это давно уже не было чем-то необычным — зажиточные немцы, да и жители других уголков Европы, любили эти места за первозданную природу и две, на первый взгляд, взаимоисключающие вещи — близость к одному из крупнейших европейских курортов и уединенность, — так что подобные рейсы, как и ожидающие их дорогие автомобили на стоянках, были здесь обычным делом. Встречались среди местных служащих и существа, знавшие о подобных рейсах куда больше. Леса на север Шварцвальда давно стали излюбленным местом для особенной знати — отдаленность от цивилизации позволяла придаваться развлечениям любого рода и спрятать от любопытных глаз и не подобающую статусу любовницу, и трупы.

От гостей здесь не принято было требовать оформления или еще чего-либо, без чего не обойтись в крупных аэроузлах, так что в 10:05 прилетевшие, а именно личный советник короля Фредерика Герхорд Норвиг и сопровождавшие его агенты феррат, уже ехали по узкой лесной дороге, ответвившейся от трассы В500.

Обычно гер Норвиг не прибегал к столь изощренным мерам защиты, но в этот раз ему поручили доставку груза особой важности. Во избежание эксцессов первая машина отъехала от аэропорта сразу после прибытия самолета и проверила дорогу. Через несколько минут тронулся и основной кортеж — автомобиль гера Норвига и вспомогательная машина, прикрывавшая их с тыла. Советник расположился на заднем сидении бронированной «Ауди», разместив миниатюрную шкатулку между собой и главой охранной группы. Казалось, они учли все. Тем неожиданнее было обнаружить на пути следования старую полузасохшую сосну, перегородившую большую часть дороги. Выглядело дерево и впрямь неважно и, с учетом гулявшего по округе ветра, вполне могло умереть своей смертью, если бы не одно но — десять минут назад, когда здесь проезжала разведывательная машина, дорога была чиста.

Сам гер Норвиг еще мог списать это на совпадение, но сопровождавшая его ищейка — никогда. Глава охраны напрягся и дернул головой. Норвиг не мог видеть произошедших изменений, но по опыту уже понял, что спутник его только что обратился, обострив свои охотничьи инстинкты. Водитель повторил жест шефа и чуть приоткрыл оконное стекло, с силой втягивая горный воздух. Занятие это ничего не дало — через несколько секунд бесполезного вынюхивания он сдался и подал знак, что все чисто, однако начальника охраны это не удовлетворило. Он уже подносил к губам рацию, чтобы дать указание следовавшей за ними машине уходить задним ходом и на безопасном расстоянии разворачиваться, когда та неожиданно взорвалась. Не было ни оружейного залпа, ни других признаков атаки; даже асфальт был без заплат, и мину в него замуровать не могли — подобные детали сотрудников феррат тоже приучают замечать.

Почти сразу позади послышался рев двигателей. Из дыма проступили очертания двух «Джипов» — должно быть, они поджидали на одной из мелких проселочных дорог. Не доезжая до горящей машины пару метров, они развернулись и встали боком, заблокировав обратный путь. В другой ситуации начальник охраны отдал бы приказ таранить машины по центру, чтобы силой удара развернуть их и вырваться из клещей, но сейчас их центр закрывала пострадавшая машина эскорта, и максимум, чего они могли добиться — впечатать догорающую «Ауди» в «Джипы» в надежде, что огонь перекинется и на них. Выехать из засады невозможно — дорога с обеих сторон блокирована, а лес подступал почти к самому асфальту, не позволяя объехать по обочине.

Устроить преступникам огненную встряску было не такой уж и плохой идеей, но стоило завести мотор, как предполагаемый брандер* как по волшебству потух. Хотя почему как? Перед самым отлетом из Вены гер Норвиг стал свидетелем весьма неприятного телефонного разговора между кронпринцем Эриком и королем Ральфом, и разговор этот здорово его обеспокоил. Эрик на замечание только рассмеялся и заверил советника, что уж кто-кто, а Ральф точно не заходит дальше пустых угроз. Однако сейчас гер Норвиг в этом очень сомневался. Если Ральф или еще кто-то из Семи Домов задумал лишить Ренаров стратегического преимущества в виде ключей, которые он, гер Норвиг, сопровождает, то участие в засаде колдуна или ведьмы выглядит более чем вероятным.

Его передернуло. Да, он служил королю Фредерику и вынужден был работать с существами, но это ни в коей мере не прибавляло ему любви к ним, а уж ведьм он откровенно недолюбливал. Хоть он никогда не произносил этого вслух, слабость, которую Ренары испытывали к этим смахивающим на нежить созданиям, казалась ему сродни патологии.

— Надо убираться отсюда, — нервно проговорил он.

Начальник охраны бросил на него взгляд, в котором сочетались презрение и что-то неуловимо хищное. Норвигу даже показалось, что Ищейка, подобно своим четвероногим родичам, готова ринуться на него, учуяв запах адреналина.

К счастью, опытный телохранитель и член феррат оказался выше этого. Он дал еще одну едва заметную команду, и машина мощным толчком впечатала взорванную «Ауди» в «Джипы» нападавших. Те в последний момент успели выскочить из кабин, но даже так столкновение заставило их отвернуться, уворачиваясь от осколков стекла. Эта дало несколько заветных секунд — начальник охраны буквально вытолкнул гера Норвига из машины и под прикрытием водителя и второго телохранителя поволок его в сторону леса.

Норвиг услышал за спиной вопль. Он не видел происходящее, но в вопле этом читалось что-то звериное, и он невольно подумал, что ранен кто-то из его сопровождения. Конечно, среди нападавших почти наверняка тоже были везены — тот, кто привлек к делу ведьму, и на существ попроще не поскупится, — но об их видовой принадлежности он не знал, так что мозг невольно подкидывал самое вероятное на основе имеющихся данных объяснение. Проверить свое предположение гер Норвиг не мог — начальник охраны упрямо толкал его вперед, не давая останавливаться.

Стрелять в них начали почти сразу. Причем это были не те два парня, что выпрыгнули из «Джипов» — стреляли сбоку, со стороны леса. Сопровождавший его охранник-ищейка теперь уже перевоплотился полностью, давая волю своей сущности и чутью. Он вел Норвига в сторону от засады и старательно принюхивался, только какой от этого толк? Стрелявшие из леса явно были там еще до появления сообщников на машинах, но ведь тогда ни он, ни водитель ничего не учуяли.

А может, и не хотели учуять? Ведь феррат служат всем королевским семьям, а не только Ренарам…

Норвиг покосился на начальника охраны. Тот двигался сосредоточенно и целеустремленно. Даже слишком целеустремленно в столь непредсказуемой ситуации.

Он, Карл Норвиг, никогда не сходивший с прогулочных троп в парках, в настоящем диком лесу… К горлу стремительно подступала паника, а зажатая подмышкой шкатулка вдруг показалась невероятно тяжелой. Но ведь именно ему поручено сберечь ее содержимое! Он продолжил краем глаза следить за ищейкой и когда охранник отвернулся, с размаху ударил его по голове тяжелой шкатулкой и, не оглядываясь, бросился прочь.

* * *

Глядя на то, как Анна парой пассов (да и те, судя по усмешке капитана, были исключительно ради эффектности) отправляет на воздух неуязвимую, по заверениям рекламы, машину, Ник всерьез задумался, а нужны ли они во всей этой операции, или Анна со всем справилась бы и одна? Когда же ведьма с такой же легкостью погасила огонь, ощущение это только увеличилось.

— Как это все-таки работает? — Бёркхардт сам удивился заданному вопросу, но прежде он не видел в исполнении ведьм подобных трюков, только зелья со странными побочными эффектами.

— Колдуны и Ведьмы способны менять и перемещать материю, а насколько хорошо — зависит от их силы и мастерства. Самые слабые воздействуют только на зелья — на это способен любой, даже полукровка; неплохая ведьма действует на живую материю, она более податлива; хорошая может менять все, что пожелает. Чтобы поджечь что-то, достаточно ускорить движение молекул, чтобы погасить — на время отодвинуть от горящего предмета кислород.

Объяснение было на удивление исчерпывающим, так что Ник с недоумением поглядел на Анну. Ведьмы — да что там, все существа — и наука казались ему мало совместимыми, а уж к откровенностям от этой конкретной ведьмы он вовсе не привык. А еще он подумал, как просто хорошей ведьме убить человека — достаточно ненадолго «отодвинуть» от него кислород… Повезло ему, что Адалинда была не настолько хороша.

Сидевший рядом Стивен тоже перевел взгляд на их спутницу, попутно проверяя левый карман. Он как-то по секрету рассказал Нику, что там есть потайное отделение, где он хранит смоченную пчелиным ядом иглу — как раз на случай непредвиденной встречи с ведьмой. Сейчас он, скорее всего, просчитывал, сколько времени у него будет, если кислород вдруг исчезнет, и успеет ли он вогнать эту иглу в шею фройляйн Бабенберг.

Стивена Ник предпочитал держать при себе — так было меньше шансов на неприятности. Голбрайт все еще не знал о видовой принадлежности Розали и Монро, и если нахождение первой на смотровой точке в качестве часового в целом одобрил (от нее все равно мало пользы, а подвергать женщину опасности нехорошо), то объяснить ему, в чем будет польза Монро в лесу, оказалось проблематично. В конце концов Эдди превратился в знатока местности, и его участие в операции было милостиво одобрено. А вот Стивена к лесной части засады лучше было не пускать — пока все держались молодцом, но в лесу — и тем более в драке — Монро вряд ли сможет себя контролировать. Да и за инкогнито капитана Ник начал волноваться — его загадочная болезнь продолжала набегать волнами, и в последний раз даже он на пару секунд потерял контроль. К счастью, в тот раз свидетелями этого были только он и Розали.

Но признаваться Стивену во лжи было чревато минимум потерей одного из самых опытных бойцов, а то и чем похуже. Порой Нику казалось, что Голбрайт и с Анной согласился сотрудничать только из-за того, что большая часть команды ей не доверяла и была немалая вероятность под конец убить ее. После того, как Розали подтвердила, что от болезни Ренара уж слишком отдает ведьмовством, Ник решил не сбивать Голбрайту настрой.

Ник и Стивен подключились, когда пассажиры ведущей машины решили эвакуировать ключи и перевозившую их большую шишку подальше от подоспевших Винчестеров. Их задачей было прикрыть Дина и Сэма, что они с успехом и сделали, открыв огонь по целившимся в охотников парням. Даже отсюда Ник видел, что все они, кроме шишки, были ищейками.

Убрать двоих, оставшихся на дороге, было не проблемой — одного уложил Голбрайт, второго кто-то из Винчестеров.

— Отлично! — Ник склонился над одним из тел, уже принявших человеческое обличье, разглядывая ладонь. Так и есть, феррат. При виде знакомой татуировки стоявший рядом Стивен даже сплюнул. — Теперь надо сваливать. Подберете нас у боковой дороги к югу отсюда. Ребята, проехавшие здесь десять минут назад, судя по всему из той же команды, и они скоро сообразят, что ключи слишком долго едут. Как бы не нагрянули сюда с подкреплением.

— Они существа? — спросил Дин.

— Да, ищейки. Похожи на диких собак.

— Тогда мы должны остаться здесь, — возразил Дин и, перехватив удивленные взгляды Гриммов, пояснил. — Когда они наткнутся на поваленное дерево, то сразу поймут, что что-то не так. Даже если нас они не учуят, то засекут своих коллег и пойдут в лес. Где гарантия, что вы закончите все до их появления? А мы можем их задержать.

— Вдвоем? — Стивен недоверчиво сощурился.

— Парень, — едко отозвался старший Винчестер, — может ты и охотник по крови и тому подобное, но, прикинь, не одного тебя отец с детства учил убивать монстров.

Ник, взявший на себя роль руководителя операции, подал Розали знак оставаться на месте и перезарядил свой «Смит Вессон».

— Остаемся все. С одной Ищейкой капитан справится.

Тем более в компании потрошителя, которому нет нужды скрывать свою сущность, и на удивление метко стреляющего ветеринара.

Сэм облегченно вздохнул, а вот Дину идея делиться славой явно пришлась не по нраву.

— Предлагаю оставить здесь ведьму, — внес свое предложение Стивен, — пусть подорвет их на подъезде.

Он оглянулся посмотреть, пробила ли шпилька хоть какую-то брешь в панцире безразличия фройляйн Баберберг, но той на дороге не оказалась.

— Чертова тварь! — Стивен разом растерял слабый проблеск благодушия, вызванного убийством двух агентов феррат, и ринулся в лес, где совсем недавно скрылись оставшийся в живых охранник и его подопечный. Это было ну очень некстати.

Ник не хотел оставлять Винчестеров один на один против превосходящего противника, но оставлять Голбрайта без присмотра тоже было нельзя. И какая нечистая дернула ведьму проявлять инициативу именно сейчас?! Ник бросил братьям, что скоро вернется, и кинулся следом за Стивеном в гущу деревьев.

Для жителя города лес показался бы настоящим лабиринтом. Была ли тому причиной принадлежность Ника к роду гриммов, или он просто слишком долго прожил в Портленде — Форест-парк особой ухоженностью тоже не отличается. Так или иначе, чувствовал он себя здесь совершенно комфортно. Ведьмы видно не было, а вот Стивена он обнаружил быстро. Ник хотел уже окликнуть его, но осторожность, с которой Голбрайт пробирался по жухлой листве, заставила его помедлить и присмотреться. Последняя ищейка и охраняемая им шишка двигались метрах в двадцати впереди них — сквозь деревья очертания были еле различимы, но инстинкты подсказывали — это они. Стивен почувствовал приближение Ника и взглядом указал на оружие. По изначальному плану они только загоняли этих ребят в лес, где в дело вступали остальные. Однако противник им попался опытный и опасный — они уже (и, пожалуй, к счастью) ухитрились обойти точку, за которой следила Джульетта, так что особого выбора не оставалось.

Да, вдвоем у них был шанс против ищейки и, скорее всего, человека, но брать перевозчика вдвоем с Голбрайтом Нику не слишком хотелось — он нужен был им живым. Опыт показывал, что принц Эрик любит сюрпризы, в числе коих вполне может оказаться какая-нибудь хитроумная ловушка. Например, код на замке шкатулки, при неверном введении которого она взрывается, уничтожая свое содержимое и неудачливых воров в придачу…

А что, это вполне в духе Ренаров. Конечно, гарантии, что лицо, перевозящее ключи, будет знать код, тоже не было, но это все равно лучше, чем ничего.

Пока Ник, не прекращая движения, прикидывал, как бы спланировать дальнейшие действия с минимальными потерями, ситуация неожиданно изменилась. Шишка ни с того ни с сего шибанула своего телохранителя по голове ценным грузом и пустилась наутек в противоположном направлении. Как раз туда, где его поджидал в засаде Монро.

Гриммы в недоумении переглянулись. Ник хотел было задержаться, чтобы посмотреть, не выжил ли охранник, но Стивена сегодня будто Редбулом накачали — заметив порыв Ника, он, очевидно, решил, что вопросы с ищейкой американский коллега берет на себя, так что сам, не задумываясь, ринулся вслед за уносимой шкатулкой. Которую в том же направлении поджидает потрошитель. В звериной форме. И натертого аконитом Гримма он не почует.

Ник чертыхнулся и, понадеявшись, что после встречи с обрамленной металлом шкатулкой телохранитель придет в себя нескоро, кинулся следом. В голову запоздало пришла мысль, что стоило хотя бы забрать у раненого оружие, но времени на это не оставалось.

Шишка, кажется, заметила преследование, что здорово прибавило ему прыти. Удерживать дистанцию с парой гриммов — даже для существа задача не из легких, а обращаться преследуемый не спешил, что было весьма странно — почти все везены в истинной форме куда выносливее. Интересно, королевские семьи устраивают своим сотрудникам регулярные марш-броски или это банальное состояние аффекта?

Дистанция сокращалась предательски медленно. Ник хотел было окликнуть шишку — даже не ради попыток договориться, а скорее чтобы предупредить Монро об их приближении, но поздно: тот уже выскочил из укрытия и сбил бегущего с ног. В истинном обличье.

Стивена он заметил почти сразу и тут же перекинулся, но было поздно. Голбрайт остановился в паре метров от него и уже тянулся к пистолету. Эдди опешил и сумел выдавить из себя только неуверенное «ох, елки…». Ник понял, что в данный момент слова бесполезны, и сделал единственно возможное — повалил Голбрайта на землю и выбил пистолет.

Инстинкты гримма сделали свое дело — Стивен наградил Ника парочкой смачных ударов еще до того, как сообразил, кто именно на него напал. Когда же это наконец дошло до его сознания, на лице Стивена отразились недоумение, неверие и, наконец, злость.

— Ты знал?! — он с яростью оттолкнул от себя Бёркхардта. — Ты что, действительно знал?

Ник воспользовался этой заминкой, чтобы откинуть оружие противника подальше. Противник… Черт, он надеялся, что никогда не придется рассматривать в подобном ключе другого гримма!

— Да, — он старался говорить как можно спокойней, — но Монро — мой друг и хороший человек.

— Да он вообще не человек! — Голбрайт вскочил на ноги и ткнул во все еще ошарашенного потрошителя пальцем. — Ты что, забыл? Мы должны убивать этих тварей, а не якшаться с ними!

— Мы должны защищать людей, — возразил Ник. — Защищать от тех, кто представляет для них опасность. Я знаю Монро, и он не опасен.

— Он потрошитель, они по определению опасны.

— Монро никого не трогает…

— А, так ты ждешь, пока тронет?

— И не тронет! — Ник уже начал распаляться. — Он не преступник.

— Преступник… — Стивен криво усмехнулся. — Знаешь, по-моему, ты путаешь свою работу и призвание. Ими руководят инстинкты, с которыми люди давным-давно справились. Ты прав, они не преступники. Они дикие звери, которым не место рядом с жильем человека. Рядом с нами они привыкают, что все слишком просто, слишком доступно, что мы — слишком легкая добыча.

— Э, приятель, — вмешался удивленный голос Монро, — это ты только что предлагал устроить гетто для Существ?

— Нет, я предлагал вас отстреливать, — бросил Голбрайт.

Сейчас Нику показалось, что яда в нем не многим меньше, чем в Анне. Кстати, любопытно, где все-таки носит ведьму, и где…

— А где парень со шкатулкой?

Все трое уставились на землю у ног Монро — похоже, шишка во время их так некстати вспыхнувшего спора воспользовалась моментом. След шел в ближайшие заросли. Сбежать совсем уж бесшумно он не мог, и Ник в очередной за сегодня раз выругался. Нельзя было терять концентрацию.

— Да, ты прав, — Стивен явно обращался к Нику, но глядел при этом в глаза потрошителю, — для людей он не опасен — он слишком туп для этого.

То ли Монро все еще инстинктивно побаивался последователей знаменитых сказочников, то ли не хотел обострять обстановку, но это оскорбление он проглотил. К счастью, его терпению удалось избежать дальнейших испытаний — внимание обоих гриммов, да и самого потрошителя привлек крик боли.

Тело шишки обнаружилось между деревьями в сотне метров от них. Из спины его торчал знакомый уже кинжал. Ник на досуге пригляделся повнимательнее к оружию ведьмы и, как полицейский, знал, что убить таким коротким клинком сложно, если только не знать точно, куда целиться. Например перебить конкретные позвонки.

Вылетевшая при падении шкатулка лежала рядом.

Через пару секунд из-за деревьев показались силуэты капитана и Джульетты — услышав крик, они, очевидно, поспешили присоединиться к остальным. Никто точно не знал, сколько людей из подчиненных Эрика сумеет уйти в лес, так что условлено было, что с возможными проблемами разбираться будут сообща.

— Что случилось? — спросила Джульетта, еще не успевшая ознакомиться с арсеналом ведьмы.

Капитан лишь понимающе хмыкнул.

Смерть шишки смешивала все планы, так что Ник почти забыл о случившейся только что перепалке и упустил момент, когда Стивен достал из-за пазухи закупоренный по старинке флакон. Заметил он его только когда Голбрайт поднял руку, но остановить движение уже не мог — стекло жалобно звякнуло, разбиваясь о камень под ногами Гримма, и миниатюрную поляну мигом окутал едкий красноватый дым.

Монро тут же обернулся, чуть погодя его примеру последовал и капитан. Обращение, очевидно, было неполным — Джульетта никак на перемены внешности своих спутников не отреагировала и только прикрыла рот рукавом и поинтересовалась:

— Это должно как-то обнаружить ловушки?

Стивен огляделся и горько рассмеялся.

— Что ж, хоть спишь ты с человеком, и то хорошо! — он остановил презрительный взгляд на получеловеческом лице Ренара и сплюнул. — В отличие от мамаши этого выродка.

Да, к полукровкам у Голбрайтов отношение не лучше, чем к самим везенам.

Глаза капитана вспыхнули яростью. Ник уже начал подозревать, что скоро им с Монро придется влезать в нехилую драку. И самое обидное — между членами одной команды. Однако Стивен, похоже, понимал, что преимущество сейчас не на его стороне, так что на открытый конфликт идти не спешил.

— Так на какую семью вы работаете? — повторил он уже однажды заданный вопрос.

— Ни на какую, — попытался вразумить его Ник. — Все, что я говорил раньше — правда, мы не работаем на семьи. Не все существа слепо подчиняются им. Единственное, о чем я умолчал — о сущности нескольких членов команды. Я не был уверен, что ты согласишься работать с ними.

По лицу Голбрайта ясно было, что он не поверил ни единому слову.

— Неплохо вы, ребята, держитесь. А та рыжая девчонка тоже волчица? Или тот клыкастый парень намерен наделать с ней таких же уродцев-полукровок? А те парни кто, львиногривы? Чем-то похожи…

— Они люди, — хором ответили Ник и Монро, надеясь, что игнорирования первой части вопроса Стивен не заметит.

— В самом деле? Тогда, на кого бы они ни работали, их жизни стоят куда больше ваших! — Стивен развернулся и быстрым шагом направился в сторону дороги.

— Да, некрасиво получилась… — промямлил Монро, когда Голбрайт исчез из поля зрения.

Ник только горько усмехнулся. Чего-то подобного он и боялся. Вообще-то, он вовсе не хотел портить отношения с коллегой из-за океана, но крайности, которыми последний мыслил, делали их союз невозможным. Самым паршивым во всем этом было то, что Ник действительно хотел защитить Стивена и его сестру, но вышло все так, будто он использовал их, а после выкинул, как отработанный материал. И впрямь как Королевские семьи и их прихлебатели.

Последние не заставили себя долго ждать.

Благоразумно решившая не выходить на сцену во время разборок из-за кустов появилась Анна Бабенберг в ведьмовском обличье.

— Я, кажется, просил его не убивать! — огрызнулся Ник, которому необходимо было хоть на кого-то скинуть бурлящую внутри злость. К тому же он стоял к шкатулке ближе всех и успел убедиться в наличии кодового замка.

Анна выдернула кинжал и вытерла кровь о мох.

— Если я что-то делаю, я делаю это осмысленно, — отозвалась она, возвращая оружие в миниатюрные ножны на ремне. — А если я заключаю сделку, то слежу за тем, чтобы плата была полной. Тем более, если платят мне информацией.

Она привстала на одно колено перед шкатулкой и, поставив ее перед собой, ввела код. Ренар нетерпеливо подался вперед, разглядывая содержимое, Монро и Джульетта последовали его примеру. Один Ник волею судьбы (или ведьмы) оказался по другую сторону от объекта всеобщего внимания.

— Это они? — спросил Ник, стараясь не выдавать своего волнения.

— Да, — ответил капитан.

Он уже вновь обрел человеческий вид, а вот потрошитель и ведьма все еще выглядели как существа. А ведь Монро не любил принимать эту форму без веской необходимости. Любопытно.

— Что за вещество использовал Стивен? — Ник решил, что имеет право воспользоваться знаниями ведьмы, раз уж она такая информированная.

— Мы называем его эликсир сущности, — отозвался вместо Анны Монро. — Он заставляет всех вдохнувших его существ принять истинную форму. Отвратная штука, хочу тебе сказать, и без ветра никак не желает развеиваться, — он еще раз дернул головой, пытаясь перекинуться, но без особого успеха.

— Тогда нам лучше самим уйти от него подальше, — заключил Ник, — и заодно выяснить, как там Дин и Сэм и не решил ли Стивен проверить и их. Кто знает, есть ли у него еще этот эликсир и что придет ему в голову в случае отрицательного ответа.

Ник захлопнул шкатулку, предварительно сменив код в замке, и направился вслед за Голбрайтом. Лес вокруг выглядел совершенно одинаково, но в направлении Ник не сомневался. Порой способности гримма удивляли даже его самого. Правда, уже через несколько шагов им пришлось перейти на бег — впереди послышался грохот перестрелки.

* * *

Как только Гриммы скрылись среди деревьев, Сэм вперил в брата недоверчивый взгляд.

— Что ты задумал?

— Ха! Этот вопрос скорее должен задавать я. Я слышал твой разговор с этой ведьмой. Боже, Сэмми, тебе же открытым текстом сказали — все, без вариантов! И ты все равно стоял там с таким лицом, будто что-то еще просчитываешь.

— Выход есть всегда…

— Не всегда! — Дин старался сдержать эмоции и не кричать, чтобы их спор, чего доброго, не долетел до чувствительных лисьих ушей Розали, хотя удавалось это с трудом. — А если и есть, я же сотню раз говорил тебе — попытаемся схитрить, и ты труп! Так что кончай переть поперек мироздания, и давай сосредоточимся на ублюдках, которые сюда вот-вот нагрянут.

Сэм глубоко вздохнул, готовясь к ответной речи, но брат достал с заднего сидения Джипа винтовку с дополнительными патронами. Он так сосредоточенно готовился к обороне, что это само по себе могло значить лишь одно — разговор окончен.

Дин никогда не был склонен к самоубийственным затеям, считая их признаком глупости или слабости, но последние пара месяцев здорово подкосили его принципы. Параноидальная идея Сэма спасти его с каждым днем обрастала все большим количеством неурядиц. Он не знал, как брат уговорил Энкарну отдать ключ, зато успел узнать нрав самой испанки. Она не из тех, кого можно умаслить речами, как обычно поступал Сэмми. Так как ему это удалось? И не причастны ли к этому силы, что давала кровь брата? И если да, на какие еще глупости тот может пойти?

Так что прошлой ночью он внес в план Ника кое-какие коррективы. Он постарается сделать все возможное, чтобы не подвести детектива и его друзей, а после встретиться с шальной пулей или клыком какого-нибудь существа. Тогда брату не будет нужды лезть в пекло, и капитан Ренар сможет закончить свой крестовый поход и очистить душу. Так всем будет лучше.

Как и предполагал Дин, ребята из сопровождения, взволнованные длительным отсутствием шефа, прихватили с собой подмогу — из-за деревьев показалась не одна, а сразу три машины. Что ж, если верить Нику, в этой поездке охрану обеспечивали существа, значит риска подстрелить людей нет. Напоследок можно и разгуляться.

Дин прицелился и отправил первую пулю на свидание с колесом передней машины. Пробить колесо у бронеавтомобиля непросто, требуется огромная меткость, но Дин Винчестер учился стрелять не на мишенях в тире, а на тварях, перемещающихся намного быстрее того, к чему привык среднестатистический человек. Машину занесло и она с грохотом врезалась в растущие у самого края обочины деревья. Решимости на физиономиях вылезающих из нее парней авария не убавила. Помогла ли им защита авто или собственная нечеловеческая природа, но серьезных повреждений у них не наблюдалось.

Впрочем, эту оплошность довольно быстро исправил Сэм, всадив ближайшему пулю промеж глаз. Трое его спутников осклабились и ринулись к разделявшему нападающих и охотников дереву. Да, это определенно были не люди — сейчас они больше всего походили на гиен. Должно быть, полное обращение рассчитывалось как психологический прием, но Винчестерам к подобному было не привыкать. Огонь они не прекращали ни на секунду, так что ищейкам (кажется, Ник так называл этих гадов) пришлось ретироваться назад, к машине, откуда и они могли открыть огонь.

Проблема была в том, что вновь прибывших было намного больше — оставшиеся на ходу две машины заняли оборонительную позицию, а их пассажиры присоединились к первой тройке. У Винчестеров имелись дополнительные патроны и оружие, но и ребята из сверхсекретной организации, состоящей из нечисти и служащей богатеям, величавшим себя не меньше, чем королями, уж точно не приехали с пустыми руками.

Первого лазутчика Сэм заметил своевременно и пристрелил на полдороги, а вот второй чуть не отправил его в нокаут, благо Дин своевременно прострелил ему башку. Под шквальным огнем уследить за передвижение противников было почти невозможно.

Пару раз Дин под сдавленное шипение брата высовывался почти под пули, хотя вовсе не ради того, чтобы действительно под них попасть, для этого было еще слишком рано. Сейчас ему важно было принести как можно больше пользы напоследок. Еще одного нападавшего он поймал за секунду до того, как тот нажал на курок. Итого пятеро. Если предположить, что в каждой машине ехало по четыре ищейки, на той стороне еще семь вооруженных и очень злых ребят.

А, нет, шестеро — когда Сэм пригнулся, чтобы перезарядить винтовку, а Дин удвоил заградительный огонь, один из нападавших взвизгнул, как придавленный щенок, и повалился на землю. Дин точно знал — этого парня подстрелил не он. Во-первых, в том направлении он просто не стрелял, а во-вторых, ищейка повалилась лицом к нему, и попали ему, судя по всему, в спину. Сложно представить подобный рикошет.

Впрочем, загадка вскоре разрешилась — в листве мелькнула фигура Стивена Голбрайта. Старший Винчестер мысленно поблагодарил Гримма, а также пожелал ему удачи, если он в ближайшее время не уберется с линии огня. Впрочем, Стивен и сам понимал, что несмотря на явные преимущества, в его нынешней позиции есть и недостатки, и старался держаться за деревьями.

Среди нападавших гибель их соратника тоже не прошла незамеченной — прятавшиеся с ним за одной машиной тут же сообразили, что к Винчестерам пришла подмога, и сменили направление стрельбы. Теперь они оказались в невыгодной ситуации — если раньше от Винчестеров их закрывал бронированный корпус автомобиля, то от Голбрайта они закрыты не были. Как профессионалы, они быстро определили, что стрелок всего один. Двое из оставшихся шести кинулись в лес, остальные же не нашли ничего лучше, как скрыться в машинах — по двое на каждую. Вести огонь из не до конца открытого окна не так удобно, зато куда безопаснее.

Дин улыбнулся. На такой случай у него была припасена особая игрушка — многозарядный «Милкор». Он бы воспользовался им и раньше, но это могло помешать его плану если бы все нападавшие вдруг попали в зону поражения гранатомета. Сейчас же, когда двое из них скрылись в лесу, можно было и разгуляться. Из такой махины он еще не стрелял, так что не в полной мере представлял ее убойную мощь, зато мечтал еще мальчишкой. Черт, это отличный день, чтобы умереть — даже детскую мечту удастся напоследок исполнить!

Взрыв оказался не настолько мощным, как рисовало Диново воображение, но свое дело сделал не хуже ведьмы — неуязвимая, по заверениям рекламщиков, машина взлетела на воздух. Двери второго автомобиля тут же открылись, и сидевшие в нем ищейки бросились в стороны. Меньше, чем через минуту (Дин не был уверен, что Голбрайт не разобрался еще с теми двумя, что отправились в лес, так что дал парням из машины возможность отойти подальше и обеспечить себе заветную шальную пулю) вторая, уже пустая машина последовала за первой.

Гибель соратников прибавила ищейкам пыла — они отбросили оружие и кинулись на Винчестеров с пущим остервенением. Сэм выстрелил в одного, когда тот перескакивал через дерево, но пуля попала в плечо, и тот ее, кажется, даже не заметил.

— Стреляй же! — крикнул Сэм брату.

Дин все еще медлил. Это был шанс…

— Стреляй!!!

Повинуясь испуганному голосу брата, Дин спустил курок. Снаряд с силой врезался во второго нападавшего и протащил его до самых обломков автомобиля. Дин скривился. К кровавым сценам ему было не привыкать, но тело несчастного походило на человека, в которого врезался винт самолета. Винчестер-старший благоразумно решил, что если нечисть когда-нибудь освоит подобное оружие, он уйдет на пенсию — подставлять Детку под такое?! Да ни в жизнь! Хотя, о чем это он? Он ведь до подобного в любом случае не доживет.

Сэм продолжал обсыпать упрямо не желающего подыхать гада пулями. Тот уже был совсем рядом, так что использовать «Милкор» Дин не рискнул. То есть рискнул, но не по прямому назначению — он просто шибанул тварь тяжеленным дулом по голове. Сэм закончил дело.

— Я разобрался с теми, в лесу, — на дорогу вышел Стивен. Казалось, он вовсе не запыхался. Да и с чего бы? Для него это будничная работенка.

— Отлично! — Сэм вышел из укрытия и собирался уже было положить винтовку, но вынужден был тут же поднять ее назад. — Эй, парень, ты чего?

Голбрайт направлял свой пистолет на Винчестеров.

— Стойте смирно, ребятки, — свободной рукой он пошарил во внутреннем кармане и бросил между собой и охотниками маленький пузырек. Лишившись защиты стекла, его содержимое тут же испарилось, превратившись в легкий сизый дымок. Стивен устало опустил руку.

— Но хоть в этом они не соврали. Вы хоть знаете, с кем работали?

Слово «работали» Сэму очень не понравилось.

— Где Ник?

— Где-то в лесу, тусует со своими дружками. Так вы знаете, кто они?

— Кто? — непринужденно поинтересовался Дин.

— Существа, — Голбрайт практически выплюнул это слово.

— Что, даже Джульетта?

Сэм покосился на брата. С какой стати тот продолжает разыгрывать святое неведение?

— Нет, она человек, — отозвался Стивен, — но это мало что меняет.

— И что ты собираешься делать теперь?

— Забрать сестру и свалить отсюда куда подальше. — Стивен направился к одному из взятых напрокат Джипов. — Вы со мной?

Сэм искренне не понимал, почему человек, согласившийся работать с одним существом, так разозлился, узнав, что их четверо?

Дин же, воспользовавшись тем, что внимание брата полностью приковано к Гримму, вышел на середину дороги. Когда Голбрайт только появился из леса, Дин заметил в кустах покачивающуюся фигуру. Ее обладатель держался в тени и, быть может, даже не собирался стрелять, а хотел просто выследить убийц своих коллег, но Дин постарался занять такую позицию, чтобы стать идеальной мишенью, которую опытный стрелок просто не в силах будет упустить. Это был последний шанс привести его план в исполнение, параллельно выведя из-под удара Сэмми. Можно было, конечно, просто пустить себе пулю в лоб, но от этого старшего Винчестера просто коробило.

Он оказался прав. Пару секунд, пока Стивен и Сэм препирались относительно того, насколько человечно будет бросать Ника и компанию сейчас, и неужели ему совершенно неинтересно, что же такое спрятали его предки, и вообще он тут единственный здравомыслящий парень, так что просто обязан остаться, чтобы уберечь Бёркхардта от глупостей (Боже, Сэмми, ну до лести-то зачем опускаться?), охранник, видимо, колебался, но потом между ветвями сверкнуло дуло пистолета. Не устоял-таки!

Увы, этот отблеск заметил не только Дин — Стивен как раз поворачивался к Сэму, чтобы язвительно прокомментировать очередной его довод, но тут же крикнул:

— Ложись! — и выхватил пистолет.

Дуло молниеносно метнулось в его сторону. Дин тоже выхватил пистолет — он хотел, чтобы пристрелили его, смерти же других членов отряда в его план не входили, — и выстрелил в гущу листвы. Раздался крик, и высокий мужчина с окровавленной головой, в котором Дин с трудом узнал чувака, свалившего в лес вместе с парнем со шкатулкой, буквально выпал из кустов и повалился на землю. Но было уже слишком поздно — за долю секунды до того, как самого его настигла пуля Винчестера, охранник успел спустить курок.

Сэм бросился к упавшему Стивену и, кажется, оказывал тому первую помощь, а в голове Дина все никак не укладывалось случившееся. Ведь это он, он, и никто другой, должен был сегодня умереть! За него уже умер отец, больше он никому не намерен был уступать это право.

Но смерть будто издевалась над ним.

* * *

Больницы одинаковы по всему миру. Нет, разница, безусловно, есть — тех, кого угораздило попасть в больничные палаты в маленьких городках где-нибудь в Латинской Америке, скажут даже, что она огромна, — но общее ощущение тягостного ожидания присуще им везде. В больнице сейчас собрались почти все. Дин чувствовал вину за то, что выжил, Ник — за то, что позволил Голбрайту уйти и даже не попытался все объяснить.

В реанимацию, естественно, никого не пускали, но ведьма как-то ухитрилась провести Хэйли внутрь. Впрочем, ничего хорошего ждать не приходилось — до больницы было больше часа езды. Да, почти все в их команде имели дело с огнестрельными ранениями, даже Джульетте приходилось оперировать собаку, которую по ошибке подстрелил браконьер, но полуоболочечная пуля из переделанного пистолета ищейки повредила позвоночник. Чудом было уже то, что он добрался до больницы живым.

Здесь было много белесого матового стекла. Ник не совсем понимал, зачем оно — то ли чтобы сэкономить на лампах, то ли чтобы родственники видели, что в палате действительно идет работа, но не могли разобрать деталей или мешать врачам. Сейчас через стекло были различимы два размытых пятна, в которых из-за разницы роста угадывались Хэйли Голбрайт и Анна Бабенберг. Ничего больше разобрать возможности не представлялось, но капитан Ренар продолжал стоять у стекла и вглядываться внутрь, будто чего-то ожидая. Для Ника сидение на одном месте тоже превращалось в пытку, так что он встал и подошел к капитану.

— Как она вообще вошла? В реанимацию ведь даже полицию не пускают.

— Это талант, объяснению не поддающийся, — отозвался Шон, слегка улыбнувшись. Он вспомнил, как сам без всяких вопросов со стороны врачей прошел в палату Джульетты. Порой казалось, что было в ведьмовской крови что-то такое, безотказно действующее именно на врачей. Его мать тоже всегда проходила в больницы без проблем и лишних вопросов, хотя любого нормального человека остановили бы по дороге раз пять, да и Адалинда в свое время очень легко достала больничный халат и прошла в палату Мари Кеслер. Опасная способность, если вдуматься…

— Она может помочь? — в конце концов спросил Ник.

Шон немного помолчал.

— Да, хотя, надеюсь, делать этого не будет.

Ник покосился на капитана.

— Вам так не нравится Стивен Голбрайт?

— Не слишком, — отозвался Ренар, тут же направив разговор в новое русло. — Итак, дело сделано, ключи у нас.

— Ключи у нас, — повторил Ник. У него еще не было возможности как следует осознать эту мысль. Голбрайт и все те одержимые демонами люди в Англии, жители деревни, о которой рассказывала Джульетта, не пережившие ночи живых мертвецов… Не многовато ли крови для одной «увеселительной поездочки»? Впрочем, для стоявшего рядом принца это было нормой — он привык воспринимать людей как фигуры на шахматной доске. Глупо ожидать от подобного человека сочувствия. Последние несколько дней капитан чувствовал себя хорошо, и Ник и так уже начал вспоминать, почему не доверял своему шефу, но после столь откровенного признания, что Стивена он предпочел бы видеть в мертвом состоянии, воспоминания эти пробудились окончательно.

Однако когда дверь палаты открылась, Ренар направился к ней первым.

— Все в порядке? — спросил подошедший к ним Сэм Винчестер, которого озадачило выражение лица Бёркхардта.

— Да, — отозвался тот, — просто он ублюдок. Во всех смыслах.

Сэм открыл было рот и снова закрыл, так и не найдя что ответить.

Больше часа он утешал Хэйли Голбрайт, и с каждой минутой все острее чувствовал собственную грядущую потерю. Между ними оказалось много общего. Хэйли рассказывала, как брат пытался защитить ее от темной стороны этого мира, и Сэм ловил себя на зависти, но тут же одергивал — уж кто-кто, а Дин тоже всегда защищал его, солдат из них скорее пытался вырастить отец. Он и сам многое рассказал бедной девушке — сначала пытался просто поддержать, а потом увлекся и обнаружил, что уже рассказывает о сделке Дина и своих бесплотных попытках ее расторгнуть. Он прикусил язык — об этом он говорить не собирался никому здесь, но во взгляде Хэйли зажглась надежда. Сэм чувствовал себя последним скотом, уверяя ее, что сделка с демоном — не самый лучший вариант для спасения близких, уж он-то знает. Да и маловероятно, чтобы в ее случае она вообще оказалась возможна — желтоглазый говорил что-то о том, что гриммы в Ад попасть не могут, так что и души их демонам ни к чему.

Важно было другое — Хэйли поняла его, и Сэм на мгновение допустил, что поймут и другие. Он практически готов был рассказать Нику о сделке Дина и о том, зачем они вообще ввязались во всю эту авантюру, пусть даже подобная откровенность не понравится Дину, но новое заявление заставило его мысли вновь вернуться к недавнему плану. Капитана он практически не знал — в прошлый их приезд в Портленд они встречались лишь однажды, в участке. Зато за время поездки он успел уяснить, что Монро ему не доверяет, да и Джульетта говорила о нем как-то скованно. И теперь подобное заявление от самого Ника… Может, не таким уж преступлением будет приблизить его конец? А давать ему в руки огромную силу?

У Сэма не было ответов, но он твердо решил не торопиться с признаниями и подумать об этом.

Хэйли выглядела вымотанной, но вовсе не сломленной, хотя ещё несколько часов назад буквально не находила себе места.

— Он будет жить. Врачи не уверены, что он будет ходить, но он будет жить, — судя по тону, в данный момент возможная инвалидность брата ее не так беспокоила. Главное — что он выжил. Её несложно было понять — Ник мог бы поклясться, что подобная рана почти всегда смертельна.

— Может мне остаться с тобой, милая? — участливо спросила Розали. Хэйли сразу по приезде в больницу решила, что ночевать будет здесь.

— Нет, спасибо, я хочу побыть одна.

Каждый считал своим долгом поддержать девушку, так что прощание затянулось надолго. Только Анна исчезла совершенно незаметно для большинства — все были слишком заняты ее протеже.

Шон Ренар стоял в стороне и подошел к Хэйли только после того, как все прочие сочувствующие вышли.

— Сделки с ведьмами даже опаснее, чем с демонами, — произнес он негромко, чтобы слова его нельзя было расслышать в коридоре.

— Не понимаю, о чем вы? — голос Хейли тут же похолодел.

— И говорить о них не принято, — усмехнулся Шон. — Но просто поверь, ведьма всегда знает, с кем и для чего заключает сделку, и что за одолжение этому человеку предстоит оказать. Это одолжение всегда куда больше цены, которую человек заплатил бы, знай он ее наперед.

— Не больше, — глухо отозвалась девушка. — Вы даже не представляете, сколько брат делал для меня и насколько я этого не ценила. Я отдала долг.

— А твой брат хотел бы для тебя такой судьбы?

Хэйли усмехнулась, что Ренара удивило.

— Что в этом смешного? — осведомился он.

— Анна спросила почти то же самое, только о том, какой судьбы хочу для него я. Забавно. Но в этот раз ответ зависел от меня, и я вполне осознавала, на что иду.

— Хотелось бы в это верить, — тихо отозвался Шон и, повернувшись к Хэйли спиной, зашагал следом за Ником и его друзьями.

Девушку было, конечно, жаль, но отчасти он даже завидовал ей. В их семье никогда не было любви или чего-то, хоть отдаленно ее напоминающего, а на подобный вопрос и он, и Эрик только рассмеялись бы. Впрочем, нет, братец бы еще расписал видение судьбы Шона во всех подробностях. В сущности, он уже это сделал, когда описывал Анне свой план.

Теперь все ключи у них.

Шон бы многое отдал, чтобы посмотреть на физиономию Эрика, когда тот об этом узнает.

Картографы тринадцатого века не имели возможности взглянуть на изучаемый объект сверху, да и для обычного наземного картографирования Черный лес никогда не был идеальным местом, так что карта изобиловала мелкими неточностями. Тем не менее после нескольких неудачных попыток нашелся-таки участок Шварцвальда, подходивший под сложившуюся из ключей карту достаточно точно. Добраться туда было просто — тайник крестоносцев оказался не так далеко от знаменитого каскада Триберга. Сам городок, давший название расположившемуся неподалеку от него водопаду, Ник предусмотрительно решил объехать — когда Монро понял, куда им предстоит держать путь, от истории Триберга и его часовых мастеров не было спасения часа два, а попади они туда, потрошитель и вовсе оказался бы для них потерян.

Их путь лежал в сторону от ущелья, в котором ютился город — на одну из окружавших его гор, название которой никто, кроме Монро, в их команде выговорить не мог. Ник, памятуя о своих немецких корнях, честно пытался сделать это минут пять, после чего сдался. Места, надо сказать, и впрямь были красивыми: с дороги открывался прекрасный вид, а горизонт казался почти бескрайним. Подножья гор устилали полотна темных хвойных лесов, на контрасте ярких зеленых пятен полян и впрямь казавшиеся почти черными. Ник представил себе, как выглядит эта картина зимой, на фоне снежной белизны… Да, не зря это место прозвали Черным лесом, и дело тут не только в угольных шахтах.

К счастью, Шварцвальд не утратил до конца своей дикости, а туристы предпочитали ходить по отведенным для них тропинкам, так что никто из любовавшихся водопадом даже не заподозрил, что совсем рядом бродит компания странных и до зубов вооруженных американцев.

— Кажется, это здесь, — заявил Монро, когда они уткнулись в очередной малый водопад.

— И что, предлагаешь копать под водой или как? — насмешливо уточнил Дин.

— Может, и не придется ничего копать, — возразил Сэм.

Он нагнулся и почти залез под струю воды, что требовало немалых усилий — водопад, скорее походивший на порог, был ему едва ли по пояс, так что сгибаться пришлось в три погибели, да и хлещущие по спине вода, от которой Сэм то и дело пытался увернуться, не добавляли позе удобства и изящества.

— Там есть пещера, — заявил младший Винчестер, кое-как выпрямляясь. — Но проход очень узкий, даже по одному пролезть не так просто.

— Вот и верь после этого прогнозу погоды, уверяющему, что дождевик вам сегодня не понадобится, — угрюмо пошутил Дин. — Так что, лезем в пещеру Белоснежки и семи гриммов?

— Нет, — послышался сухой голос Анны. Смотрела она при этом на Сэма.

— Прошу прощения? — не понял тот.

— Эрику не просто так нужны были гримм и лицо королевской крови — то, что спрятали крестоносцы, имеет замок куда сложнее тех, к которым вы привыкли. Только кровь отпрысков семи королевских фамилий и семи родов гриммов может их открыть.

— Что, нужны отпрыски прям всех семи? — уточнил Дин.

Анна, видимо, после признания Ника достойным внимания избравшая новым кандидатом в элементы декора Дина, замечание проигнорировала.

— Мы знаем только, что достать спрятанное крестоносцами могут только гримм и наследник королей. Неизвестно, как на этом скажется присутствие посторонних, так что остальным лучше ждать здесь.

— И тебе? — недоверчиво уточнил Дин.

— И мне.

Не сказать, что такой вариант устраивал Ника полностью — все же он предпочел бы идти в неизвестную пещеру с Монро или, на худой конец, с кем-то из Винчестеров (хотя те тоже вели себя странно), а не с капитаном. Зато и ведьмы с ними не будет. Последние дни несколько смягчили его к ней отношение, но подпускать ее к ключам, и тем более к тому, что они открывают, он не хотел.

— А она может быть права, — встрял в разговор Монро. — В те времена любили всякие хитроумные ловушки и могли наустанавливать чего-нибудь такого, чтобы пройти могли только гриммы.

— Не думаю, — отозвался Ник, — мы мало чем отличаемся от обычных людей.

— Ну, не так уж и мало, чувак. Иначе гриммы не побеждали бы существ веками. У вас чутье лучше, чем у большинства везенов.

Бёркхардт бросил взгляд на капитана. По его наблюдениям, особых сверхсил у Ренаров не наблюдалось, хотя у домика потрошителя в лесу они дрались почти на равных. Но пусть Шон выглядел вполне боеспособно, Ник сомневался, что загадочная болезнь прошла для того без последствий.

Сейчас Ник особенно жалел, что с ними не оказалось Стивена — тот был гриммом, и против его кандидатуры ведьме нечего было бы поставить.

— Ладно, — вздохнул он, — тогда не будем терять время.

Вода из горного ручья в водопаде оказалась очень холодной, так что Ник невольно поежился, пробираясь сквозь поток. Пещера и впрямь напоминала скорее трубу, сквозь которую приходилось протискиваться, упираясь локтями и коленями и зажав фонарик в зубах. Причем очень скоро упираться пришлось не только чтобы двигаться вперед, но и чтобы удержаться на месте — проход резко накренился, и они то и дело норовили соскользнуть по мокрому камню вниз. Радовало только, что длинные руки и широкая кость капитана, первую половину пути бывшие тому помехой, теперь превратились в преимущество, и риск, что он обрушится на Ника сверху, не так велик. А вот в собственной устойчивости он был уверен куда меньше…

В конце концов стены туннеля расступились, открывая уже настоящую пещеру. Ник на пару секунд остановился, чтобы осветить фонариком все ее пространство, после чего решительно спрыгнул. Пол пещеры был по щиколотку покрыт водой, к счастью совершенно прозрачной, и ни змей, ни других неприятных существ видно не было. Ловушек пока тоже.

Интересно, его предки пробирались сюда так же?

Прежде Нику приходилось бывать по большей части в пещерах, созданных людьми, или, на худой конец, существами, и творение природы по сравнению с ними оказалось жутко неудобным. Дно подземной реки изобиловало неровностями, так что идти приходилось медленно, чтобы не поскользнуться. Первый зал был маленьким и низким, но уже в следующем, скрывавшимся за узким перешейком, у Ника перехватило дух. Тактические фонари, прихваченные капитаном, давали очень мощный свет и позволяли оценить масштаб подземелья по достоинству.

— Не думал, что в Германии есть что-то подобное!

— Я тоже, — послышался голос капитана.

— Неужели пещеру подобного размера до сих пор не обнаружили?

Шон пожала плечами.

— А как? Сомневаюсь, что крестоносцы стали бы прятать здесь что-то, если бы это место легко было найти. Согласись, путь, которым мы пришли, не слишком очевиден.

Ник хмыкнул. Да, за потоком воды вход виден не был, но водопад не слишком велик и наверняка замерзает зимой. Неужели за прошедшие столетия никто даже случайно не забредал сюда, не разбивал лед? Хотя, вспоминая, как сами они пробирались через дебри, Ник решил, что охотников гулять здесь зимой вряд ли много. А если такие и были, о потенциальных ловушках тоже не стоит забывать…

Он поднял фонарь повыше и осмотрелся, ища какую-нибудь подсказку, проход в следующий зал или, быть может, кости случайно забредшего сюда несчастного. Вода в большом зале уже не покрывала весь пол, а собралась в узкие ручейки. Зато бурых сталактитов и сталагмитов, то там, то здесь сросшихся в колонны, на пути было более чем достаточно, и эти творения природы здорово мешали обзору. Чего Ник не мог отрицать, так это того, что пещера обладает особой пугающей красотой. Летучих мышей, к его удивлению, не было — видимо, пролетать через водопад им не слишком нравилось. Здесь вообще не наблюдалось животных, и это настораживало — отсутствие мелкой живности невольно наводит на мысль о крупном хищнике, притаившимся в засаде.

Или ловушке, сумевшей эту живность изничтожить.

Ник тряхнул головой, отгоняя навязчивую мысль. Да, ловушки здесь могли быть, но он достаточно доверял своим инстинктам, чтобы не зацикливаться на них. К тому же был еще один вопрос, не дававший ему покоя уже несколько недель.

— Если для того, чтобы открыть эту штуку, нужен гримм и человек королевской крови, значит и прятать ее моим предкам помогал кто-то из венценосных особ.

— Полагаю, да, — отозвался Ренар.

— Зачем? — Ник остановился. Он хотел получить ответ раньше, чем они найдут искомое, хоть и сомневался, что капитану под силу его дать.

— Я и сам много думал об этом, — признался Ренар после непродолжительного молчания. — Возможно, кто-то из моих предков или членов другого королевского рода впал в немилость и решил лишить других возможности получить полную власть и навредить ему; быть может, он сам воспользовался артефактом и по собственному опыту решил, что сила его слишком велика для простого смертного. А может, он просто хотел напакостить родным.

Последнее предположение показалось Нику наиболее вероятным. Хотя другое предположение заставило его поежиться.

— Думаете, кто-то раньше уже использовал эту штуку?

— Вполне возможно. Она ведь убивает того, кого облагодетельствует, так что века террора он устроить при всем желании не мог, а один странный, и, быть может, даже страшный год вполне мог стереться из народной памяти. Кажется, нам не сюда.

Пока они говорили, Шон продолжал обшаривать лучом фонаря противоположную стену пещеры, но так и не обнаружил там никакого прохода, так что следующие двадцать минут они убили на поиски дороги или чего-то, что прояснило, что делать дальше. Исключать возможность, что тайник был спрятан где-то здесь, тоже было нельзя, но Нику с трудом верилось, что гриммы, так любившие эффекты, что создали практически собственную маленькую культуру, смогли бы устоять перед соблазном разложить по дороге эффектные подсказки.

Проход в следующий зал действительно нашелся, хоть и не сразу — он располагался несколько выше, чем они ожидали. Оставалось только посетовать, что прихватить в лес альпинистское снаряжение фантазии ни у кого не хватило, и порадоваться, что они взяли хотя бы веревку. Протиснувшись через очередной узкий (к счастью, на этот раз не настолько, чтобы выжать из путников все соки) проход, Ник опять плюхнулся в воду, мысленно поминая предков добрым словом. В отличие от напарника он не испытывал жгучей ненависти к канализации, но количество воды в пещере уже начинало напрягать. Неужели нельзя было устроить тайник в более сухом месте?

Этот зал оказался значительно меньше предыдущего, а вот толстых колонн и каменных глыб здесь было значительно больше, что заставляло в очередной раз вспомнить предупреждение ведьмы и Монро. Правда, несмотря на это, искать проход им пришлось недолго — уже наученные опытом, стены залов они просматривали по всей высоте, так что не удивились, обнаружив его почти под потолком. Зато в следующем зале Ник был вознагражден. Не зря, ох, не зря ожидал он чего-нибудь эффектного!

Посреди зала находилась на удивление ровная площадка, на которой по кругу были воткнуты в землю (или камень?) семь мечей. В центре этого импровизированного ограждения стояла колонна, на сей раз явно рукотворная. Нику очень хотелось знать, как крестоносцы ухитрились протащить ее через все узкие проходы? Или же отливали прямо здесь? Это выглядело еще более фантастичным. Но и меч в камне Ник прежде встречал только в легендах о короле Артуре.

Капитан ловушек не боялся — он неторопливо подошел к кругу из мечей и остановился в метре от него.

— Это застывшая глина, — сообщил он, присев на корточки, — похоже, здесь было горное озеро, которое засыпали сухой глиной. Затем засыпали площадку опилками, воткнули в не до конца высохшую глину мечи и подожгли. Интересный метод обжига.

Ник подошел ближе и заметил, что, несмотря на слой пыли на рукояти, мечи каким-то немыслимым образом сумели сохраниться и не заржаветь за семь столетий. Они явно были отполированы, а вот колонна посередине сохранила следы огня. Значит к ней после затвердевания глины не подходили.

— Думаю, они здесь не только как предупреждение, — заметил Ник, оглядываясь в поисках подвоха.

— Нет, — возразил Ренар, — это скорее символ. По историческим фильмам складывается впечатление, что меч был самым распространенным оружием в средневековье, но это далеко не так. Они были очень дороги, и позволить их себе мог не каждый. Хорошие мечи берегли и передавали по наследству. Добровольный отказ рыцарей от мечей символизировал, что сохранность того, что здесь лежит, было для них куда дороже.

Ник взглянул на капитана с тревогой. Действительно ли опальный принц согласиться отказаться от мощи, которую их предки сочли слишком опасной. Ведь она могла дать ему неограниченную власть, а власть Ренар любил…

— Любопытно, если кто-то из ваших предков помогал моим спрятать эту штуку, почему мечей семь, а не восемь? Выходит, их титулованный спутник не считал, что это стоит такой жертвы?

— Или не хотел, чтобы его смогли узнать, если Королевские семьи найдут это место. А может его автограф где-то там? — прежде, чем Ник успел его остановить, Ренар шагнул в просвет между мечами и оказался у колонны. Бёркхардту ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. К их удивлению, потолок не обрушился, да и стены сдвигаться не торопились.

Колонна, издалека выглядевшая ровной, вблизи оказалась испещрена мелкими письменами, кажется, на старонемецком. Ник вздохнул, в очередной раз пожалев, что они послушались Анну и не взяли с собой Монро. Между надписями то и дело проходили витиеватые борозды. Проследив направление одной из них глазами, Ник увидел, что борозды — еще не самая большая неровность на колонне.

— Здесь углубление на высоте в восемь футов, — сообщил он капитану.

— Здесь тоже, — последовал ответ.

На другой стороне действительно расположилось такое же отверстие. Увы, оба были слишком высоко, чтобы в них мог заглянуть даже Ренар, так что Ник, помолившись про себя, чтобы там не было ловушки, протянул руку и принялся ощупывать нишу. Та оказалась довольно глубокой, рука ушла в нее почти полностью, но то, что искал, Ник нашёл.

— Кажется, там есть что-то вроде кнопки, — сообщил он, нажимая на туго поддававшийся символ. В конце концов заколеневший за семьсот лет механизм сдался, но ничего не произошло.

— Постой, — вмешался Шон. — Открыть могут только гримм и член королевской семьи вместе, верно? Думаю, и нажать мы должны одновременно.

Ник усмехнулся, но не от идеи капитана, а от абсурдности их роли. Вдавить второй символ мог кто угодно, так что роль знатных особ в этой истории явно преувеличена.

— На счет три, — скомандовал Ренар, по привычке беря на себя руководство процессом. — Раз, два, три.

На последних словах Ник вновь нажал на символ в глубине ниши, но на сей раз руку его обожгла резкая боль. Он попытался выдернуть кисть, но, к своему ужасу, обнаружил, что та зафиксирована — еще один невидимый глазу механизм опустился сверху, сделав нишу неожиданно узкой и не давая даже толком пошевелить пальцами.

Тихое шипение по другую сторону колонны говорило, что капитан угодил в ту же ловушку. Ник выругался, после чего язвительно поинтересовался у начальствовавшего спутника:

— Ну, и что дальше?

Сам он при этом оглядывался, пытаясь придумать, как бы дотянуться до мечей. Древним лезвиям он не слишком доверял, однако толстые рукояти должны были сохранить достаточный запас прочности, чтобы разбить запекшуюся глину — а Ник надеялся, что колонна сделана именно из нее. Ну не могли же крестоносцы на самом деле протащить эту махину через ход, которым они ползли, да еще и не повредить ее механизмы!

Можно было бы воспользоваться и рукоятью пистолета, но чутье говорило, что тот еще мог понадобиться.

— Ник, смотри, — окликнул его капитан.

Бёркхардт обернулся, собираясь вкратце объяснить шефу, что умирать в средневековой ловушке вовсе не намерен, но замер, так и не вымолвив ни слова. По широкому желобу, выходившему из служившей их оковами ниши и постепенно разветвлявшемуся на все более узкие борозды, текла кровь. Когда красный ручеек приближался к очередной надписи, та загоралась слабым люминесцентным светом.

— А ведьм среди тех, кто прятал эту штуку, случаем не было? — поинтересовался Ник, наблюдая за светопредставлением.

— Понятия не имею, — голос капитана звучал нервно.

Ник только теперь, когда взглянул на колонну сбоку, понял, что письмена горят не одинаково. С его стороны свечение отдавало красным, в то время как кровь принца зажигала буквы синеватым огоньком, очевидно, подчеркивая тем самым, что по рангу обладателя ей надлежит быть голубой. Может, и рано он сделал вывод о преувеличенности роли знатных особ…

Казалось, крови было слишком много, что невольно заставляло беспокоиться, но через несколько невыносимо долгих секунд ее ручеек добрался до некой одним создателям колонны известной точки, и ловушка разжалась. Похоже, проверку на подлинность они выдержали. Поглядев на руку, Ник скривился. Рана была небольшой, но на внутренней стороне ладони они всегда заживали долго и неприятно. Досточтимые предки могли бы просто оставить инструкцию!

От созерцания своей пострадавшей конечности Ника отвлек скрежет у самого основания колонны. Все борозды в конечном счете сходились в две, тянувшиеся вдоль колонны по обе стороны от ниш-ловушек. В самом конце потоки крови гримма и принца соединялись и по более широким желобам уходили внутрь. Инстинкты гримма, да и простой здравый смысл уловили опасность, так что в следующую секунду он ухватил капитана за локоть и побежал прочь, за границы круга из мечей.

Сделал он это как раз вовремя — в следующую секунду колонна с грохотом рухнула, заполняя пещеру морем пыли. Бёркхардт и Ренар, прикрывая лица рукавами, попытались нащупать вылетевшие в момент падения фонари, что в пыльном облаке оказалось не так просто.

— Похоже, ведьмы все-таки приложили к этому месту руку, — заметил Ник. — Тут прямо как с заклятиями — не существует такого, от которого не умирают.

— Очень смешно, — огрызнулся Шон и, нащупав, наконец, фонарь, направил луч света туда, где совсем недавно стояла колонна.

Её там, разумеется, уже не было, да и вся площадка покрылась трещинами, даже мечи теперь просто лежали на земле остриями к центру. Ник не мог избавиться от мысли, что так и было задумано.

От колонны осталось только основание, но выглядело оно на удивление ровным, будто спиленным. Подойдя поближе, Ник не без удивления заключил:

— Кажется, это то, что мы искали.

Теперь, когда письмена и хитроумные ловушки не отвлекали на себя внимание, стало видно, что основание колонны вовсе не глиняное, а металлическое. По кругу на нем располагалось семь маленьких выемок, напоминавших замочные скважины. Оглянувшись, Ник заметил, что острия мечей указывают аккурат на эти выемки. Много же он отдал бы, чтобы узнать, как предки все это провернули.

— Они построили на ларце колонну, чтобы его невозможно было открыть, даже завладев ключами. Да, наши предки умели находить нестандартные подходы, — Ренар усмехнулся и поднял взгляд на Ника, явно ожидая, что тот достанет ключи.

Ник замялся. Ключи он, конечно, на всякий случай прихватил с собой, но очень надеялся, что использовать их не придется, и они смогут унести шкатулку, или в чем там спрятали эту штуку крестоносцы, с собой. Однако то, что капитан по недосмотру назвал «ларцом», походило скорее на сундук, буквально впекшийся в глиняный пол пещеры, так что на то, чтобы сдвинуть его, надеяться не приходилось. Но открывать замки один на один с Ренаром… Так уж складывались их отношения — капитану он верил, но доверял не до конца. Хотя какой был выбор? Тащить его сейчас с собой к выходу, чтобы прийти с подкреплением? Нет, это попросту не имело смысла.

Ник кивнул и достал из внутреннего кармана куртки связку ключей. Одновременно он услышал, как что-то стукнуло совсем рядом. Вокруг все еще стояла пыль, здорово мешающая обзору, так что газовую шашку он заметил не сразу, и это промедление стоило им и без того мизерного шанса укрыться от ее действия. Фонари продолжали работать, но перед глазами их обладателей воцарилась тьма.

* * *

Приходить в себя после отравы под бдительным присмотром Ренаров, кажется, превращается в традицию. Самочувствие в этот раз было не настолько скверным, как после встречи со смертоплюем и вызванного ею летаргического сна, но это преимущество сводила на нет маячившая над ним улыбающаяся физиономия кронпринца Эрика.

Ник попытался пошевелить руками и убедился в том, что и так не подлежало сомнению — они были связаны. Впрочем, одними веревками Эрик не ограничился — неизменные спутники кронпринца, которых правильнее всего было назвать бугаями, расположились вокруг хозяина, и один их вид должен был разубедить возможного противника делать глупости. Происходящего за спиной Ник видеть не мог, но не сомневался, что там стоит парочка таких же ребят.

В пещере стало значительно светлее — теперь на стенах красовались факелы. Долго же он провалялся без сознания, если громилы Эрика успели их установить. Или они были здесь и раньше, просто они к Шоном оказались чересчур беспечны. Он попытался оглядеться, и краем глаза заметил капитана — тот лежал на глиняном полу в нескольких метрах от него и в себя приходить не спешил. Это плохо. Знал же Ник, что болезнь не могла пройти бесследно!

— О, не волнуйся, мой дорогой братец скоро в полной мере к нам присоединится, — кронпринц заметил беспокойство гримма и соизволил подать голос. — Зелье покорности ослабляет организм, так что ему нужно немного больше времени.

— Это был ваш план или госпожи Бабенберг? — прямо спросил Ник.

— Хотел бы сказать, что мой, но нехорошо присваивать чужие заслуги, — Эрик обезоруживающе улыбнулся. — Видишь ли, я попросил фройляйн Бабенберг помочь мне с подчиняющим зельем, но ее опыты показали, что для гримма такое сварить невозможно — на вас вечно все действует не так, как на нормальных людей; а вот на моего брата — вполне. Но вот беда, тот гримм, который после длительных расспросов рассказал моим предкам о тайнике и ключах, упомянул, что открыть тайник может только гримм в союзе с членом королевской семьи. Так что от одного Шона пользы было мало, и фройляйн Бабенберг предложила разыграть спектакль так, чтобы вы все сделали сами, без зелий и прочих ведьмовских ухищрений. И, должен отметить, со своей ролью вы справились блестяще, мистер Бёркхардт. Остался только финальный выход Шона, и, клянусь, это будет величайшим представлением в истории!

— Долго же вам пришлось сидеть здесь, — заметил Ник, со злорадством наблюдая, как улыбка кронпринца сменяется гримасой. В лесу вокруг водопада, да и в самой пещере они не нашли никаких следов, хотя на сухих участках пути скопилось немало пыли. Да и Монро снаружи не почуял чужих запахов. Последнее можно было списать на действие аконита, но к первому явно приложила руку ведьма, а с учетом того, что последние сутки она никуда от компании Ника не отлучалась, его высочеству пришлось провести в сырой пещере куда больше времени, чем он того желал. — И я должен принести извинения за гибель ваших людей. Опять.

— Вы о Норвиге? — вопреки ожиданиям, к Эрику вернулась веселость. — О, не берите в голову. Он всегда меня раздражал, и, получив корону, я собирался первым делом избавиться от него. Сейчас просто подвернулся удобный случай сделать это раньше. Я даже попросил фройляйн Бабенберг убедиться, что он точно не выберется из вашей западни.

Ник усмехнулся, вспомнив, что именно Анна убила того несчастного в лесу. Не зря он так долго твердил капитану, что ведьме верить нельзя! Если выберутся, он непременно об этом напомнит! Кстати...

— А почему я все еще жив? — поинтересовался он. — Кажется, вы сказали, что моя роль уже сыграна.

— Да, но я не оставляю надежды, что по завершении первого акта вы все же решите присоединиться к режиссерскому составу. Подумайте об этом. Через несколько минут мы с вами вместе сможем творить историю!

«Или история похоронит нас» — вспомнил Ник слова капитан, сказанные в тот день, когда он только узнал об истинной личности своего боса. Да уж, в случае отказа действительно похоронит. Вероятно, прямо здесь.

— А что ваш брат? Всю жизнь проведет под действием зелья покорности?

— А почему нет? — пожал плечами Эрик. — Она ведь будет не такой уж долгой. Хотя планы у меня на этот год большие.

В этом Ник как раз не сомневался.

Шон пошевелился и открыл глаза. Они оказались совершенно пустыми, и, глядя на капитана, Ник подумал, что участь быть похороненным в этой пещере еще не самая худшая. Провести последний год своей жизни таким — куда хуже...

— Превосходно! — от возбуждения Эрик даже потер руки. — Рад, что ты очнулся, дорогой братец. А теперь будь так любезен, открой этот ящик, возьми то, что в нем лежит, и прими его дар.

Ник оглянулся и обнаружил, что все семь замков уже открыты, и даже крышка слегка сдвинута, но предпринимать что-то свыше этого кронпринц не рискнул. Черт, да он же боится этой штуки!

— А вы не думаете, что вам, как лицу королевской крови, опасно находиться рядом? — спросил Ник.

Эрик на мгновение растерялся, но почти сразу пришел в себя.

— Я ведь не собираюсь брать артефакт в руки.

Ник уже не слушал оправданий кронпринца — он обреченно смотрел, как капитан на негнущихся ногах подходит к тайнику. Крышка поддавалась с трудом, так что после нескольких неудачных попыток сдвинуть ее с места (работа эта явно была рассчитана не на одного), телохранители принца Эрика все же соизволили вмешаться и помочь. В ящике оказалась маленькая, так же металлическая шкатулка, но та, к удивлению Ника, ключей не требовала.

— Что там? — спросил Эрик, как только его брат откинул крышку. Как бы не боялся он ее содержимого, любопытство брало верх — королевские семьи знали, какими свойствами обладает сокровище крестоносцев, но понятия не имели, что оно из себя представляет.

Шон молчал. В сердце Ника зажглась призрачная надежда, что, быть может, кронпринц переоценил действие своего зелья. Нет, надежды, что капитан в своем нынешнем состоянии сможет одолеть дюжину воротил, не было никакой, но и самого факта, что человек, подобный Эрику Ренару, не получит в свои руки мощи чуть ли не вселенского масштаба, было достаточно, чтобы умереть со спокойной совестью.

— Оно должно тебе что-то предложить, или как там это работает... — вновь выкрикнул Эрик, так и не дождавшись ответа. — Прими это! Давай!

Шон молчал. Он молчал настолько долго, что заволновались уже все.

— Нет, — в конце концов произнес он.

Ник улыбнулся.

— Какого?.. — то ли кронпринц понял, что готовая сорваться с губ фраза не слишком подобает его статусу, то ли слишком ошалел от неожиданности и просто не смог ее закончить.

— В следующий раз, дорогой братец, — Шон дышал тяжело, но манеру брата скопировал точно, — прежде чем давать в распоряжение очередной марионетки инструмент для осуществления твоих планов, убедись, что она не сможет использовать его против тебя. Ты знал, что есть зелье, способное изменять другие зелья так, что к ним можно приучать организм, как к яду? Я тоже не знал, пока внимательно не пролистал книгу, оставленную Анной. Представь себе, зелье, которым я разбудил Ника, было там далеко не единственным.

Зелье покорности вызывает слабость... Ник вдруг понял, что причина болезни капитана была вовсе не в ведьме, как он вновь готов был подумать — Шон сам травил себя! Выходит, он знал о плане? Или это просто паранойя Ренаров, требующая быть готовым ко всему?

До Эрика, о болезни брата не знавшего, доходило несколько дольше, но когда и он понял, о чем тот говорит, лицо его исказила злость.

— Возможно, это дело дозировки, — процедил он сквозь зубы, давая одному из своих бугаев знак. Тот тут же достал из кармана шприц и направился к Шону, но его остановил до неприятного знакомый голос.

— Нет, — возразила Анна фон Бабенбер, возникшая рядом с Эриком буквально ниоткуда, — он уже отказался. Это решение не имеет обратной силы.

Кронпринц готов был взорваться от злости, так что дал той единственный возможный для себя выход.

— Убейте их, — скомандовал он.

В следующий момент произошло сразу несколько событий: бугай, стоявший неподалеку от Шона, потянулся за пазуху, а чувствительный слух гримма уловил, как в соседнем зале послышался всплеск воды. Похоже, Эрик тоже учуял неладное, так что, понизив голос, приказал:

— Проверьте, что там.

Несколько телохранителей тут же скрылись за переходом, прихватив с собой большую сумку. Это плохо. Там могло быть снаряжение, позволяющее спуститься бесшумно, а значит у людей кронпринца было преимущество в виде эффекта неожиданности. Монро и ребята рисковали попасть в засаду, и, в отличие от Шона и самого Ника, они Эрику живыми не нужны. Черт!

— Вы говорили, их будет двое, — раздраженно кинул кронпринц ведьме. — И как так вышло, что они прошли все ваши ловушки?

Та лишь пожала плечами.

— Я не могу предугадать все, ваше высочество.

Эрику пришлось зажмуриться и досчитать до пяти, чтобы унять злость и разочарование. Последнее вернуло его к другой мысли.

— Ну что ты копаешься, — крикнул он бугаю, все еще стоявшему рядом с капитаном, — заканчивай.

Но было уже поздно. Со скоростью, которую вряд ли можно было ожидать от человека, еле стоявшего на ногах, Шон схватил ближайший меч крестоносца и вонзил его в тушу своего незадачливого убийцы. Почти в тот же момент из соседней пещеры донеслись звуки выстрелов.

* * *

— Как вы не понимаете, если там действительно есть ловушки, мы тем более должны быть рядом с ними и помочь! — Сэм понимал, что если в момент нахождения артефакта его не будет рядом с принцем, весь его план полетит в тартарары, так что хватался за любой повод попасть внутрь.

— Чувак, эти ловушки ставили гриммы, и они — ловушки, в смысле — вполне могут быть предназначены в первую очередь для таких, как мы с Розали.

— Значит, людям туда идти безопасно? — Джульетта была единственной, кто разделял рвение младшего Винчестера, пусть и по иным причинам.

— Мы не можем быть в этом уверены, — поторопился исправиться Монро. В отсутствии Ника он чувствовал себя ответственной за его девушку, и если с ней что-то случиться, именно он будет чувствовать себя виноватым.

Сэм как раз подыскивал какой-нибудь весомый довод для вмешательства, так что на площадке у водопада воцарилось временное молчание. Именно благодаря ему собравшиеся там смогли расслышать в плеске воды слабые отголоски другого грохота, походившего на обвал.

— Что это было? — Джульетта напряженно вслушивалась.

— Ну, мы в горах... — Начал было Монро, хотя и сам не испытывал особой уверенности в собственных словах. — И тут рядом большой водопад. Мало ли что...

— Здесь не такие горы, это была не вода и это шло изнутри, — Розали, как и все рыжехвосты, отличалась отменным слухом, который мог бы посоперничать с обонянием потрошителей.

Слова подруги добавили Джульетте решимости.

— Вы как хотите, а я иду туда, — она, не оглядываясь, чтобы кому-нибудь не пришло в голову ее остановить, нырнула под водопад.

— Я с тобой, — тут же подхватился Сэм.

— Эй, подождите, — взмолился Монро, — Ник же гримм, он, как никто, умеет выпутываться из неприятностей!

Впрочем, собственные слова не помешали ему нырнуть под струи воды за младшим Винчестером. Дин, вспомнивший добрую половину ругательств, почерпнутых за годы скитаний по барам и дешевым мотелям, последовал за ним.

Розали неуверенно взглянула на Анну. Та криво усмехнулась и вежливым жестам пропустила ее вперед.

— Теперь уже нет смысла оставаться здесь — наши друзья и так растормошат всех демонов в этом подземелье.

Оставлять ведьму за спиной было не самой приятной перспективой, как, впрочем, и позволять Монро и другим уйти далеко вперед — немудрено и потеряться — так что после секундного промедления Розали последовала совету.

Проползая по узкому туннелю, который Дин прозвал про себя соковыжималкой, он по чем свет стоит клял брата, хотя и не мог не признать, что в данный момент немного завидует ему. Сэм-то сейчас имеет возможность лицезреть перед собой попку Джульетты, а вот в лучик фонарика старшего Винчестера попадали только огромного размера ботинки и мешковатые брюки Монро.

— Чуешь что-нибудь? — первое,что услышал Монро, когда они выбрались из узкого лаза в широкую, по щиколотку заполненную водой пещеру.

Потрошитель принюхался и неприязненно потряс головой.

— Вот же блин! Из-за этой проклятущей воды все запахи мешаются.

— Тогда просто пойдем вперед, — решил Сэм.

Впрочем, когда первый отрезок пути, напоминавший широкий тоннель, остался позади, и они вышли в зал минимум в полмили в поперечнике, энтузиазм поубавился — даже от ночного зрения Монро здесь было мало толку. Оно подразумевало полутьму, а не тьму кромешную, рассеять которую в полном объеме не удавалось даже фонарикам.

— Нам лучше разойтись и проверить стены, так быстрее найдем проход, — Джульетта решила исполнять роль вожака до конца.

— Есть, мэм! — отчеканил Дин в полный голос, за что получил несколько укоризненных взглядов. Но в «классической» пещере такого размера он был впервые, и просто не мог удержаться от соблазна послушать эхо.

— Эй, парень, ты так хочешь нарваться на ловушку? — шепнул ему Монро, хотя сам Дин хоть убейте не понимал, как в тринадцатом веке могли поставить ловушки, срабатывающие на голос. Здесь же были гриммы, а не колдуны или демоны.

— Нет, постойте, — Розали схлынула, и теперь внимательно прислушивалась. — Повтори-ка еще раз. Кажется, я слышала тихое эхо, чуть припозднившееся — может, оно прилетело из другого зала. Мне нужно определить направления, там должен быть проход.

Дин набрал в грудь побольше воздуха и еще разок рявкнул свое: «Есть, мэм!». Нет, он был не против, когда женщины доминировали в постели — это добавляла приятного разнообразия, — но сейчас командование со стороны прекрасного пола начинало раздражать. Особенно если оно вело к неприятностям с Сэмми, а чутье твердило, что туда оно и вело...

На этот раз прислушивались все, а Розали, после секундного промедления указала во тьму.

— Там!

Все, как по команде, ринулись в указанном направлении, и уже через пару минут спускались в очередную огромную лужу, которую представлял из себя пол пещеры.

— Хорошо, что здесь нормальная вода, а не кислота, — заметил Монро, принюхиваясь, — Такое в пещерах не редкость — в подводных источниках под давлением растворяется углекислота, и вот...

Дин, конечно, был рад, что его ботинки останутся в относительной целости, но шестое чувство, выработавшееся за годы охоты, подсказывало — где-то рядом опасность. Слишком уж много здесь было мест для засады.

Розали тоже напряженно вслушивалась, но шесть пар шаркающих по воде ног здорово мешали, так что спасло их зрение, а не слух.

— Ложись! — крикнул Дин, как только в свете фонаря блеснул металл. Уж дуло пистолета он мог узнать в любом освящении и при любом ракурсе, и он очень сомневался, что это шуточки Ника.

Они бросились врассыпную, прячась за ближайшими выступами и колоннами. Выстрел прозвучал почти сразу, но застать никого не успел.

— Безумие открывать здесь огонь, — прошептал Сэм, — тут же просто рай для рикошета всех мастей!

Дин оглядывался, разбираясь, все ли в порядке, и первым понял, что кого-то не хватает.

— Анна?

Ответа не последовало. Остальные тоже заозирались, но ведьмы и след простыл.

— Она шла прямо за мной, — заметила Розали.

Дин припомнил, что именно эта дамочка так упорно не желала, чтобы они шли за Ником, так что вывод напрашивался сам собой. Анна знала о готовящейся засаде. Ему даже стало стыдно за то, что он так рьяно ее поддерживал.

Еще раз оглядев этакий лес каменных деревьев, который напоминала пещера, Дин прикинул маршрут. Пожалуй, они с Сэмом смогут обогнуть зал с двух сторон и напасть с тыла, проблема была только в том, что чтобы остаться незамеченными, им нужно прикрытие, а брат, как всегда, оказался очень некстати прав: в карстовой пещере рикошет — дело обычное и даже неизбежное. Правда, Сэмми, предпочитавший быть готовым ко всему, прихватил с собой «Дезерт Игл» с зарядом соли, а у самого Дина имелся «Вальтер» со старыми добрыми кольтовскими патронами, достаточно мягкими, чтобы не рикошетить от каждой пылинки, но и с ними стопроцентной гарантии не было. Дину пришлось поднапрячь зрение, в тусклом свете рассматривая стену напротив — он вовсе не хотел давать противникам понять, на что он пялится. Управляемый рикошет, как бы ни любили его киношники и писатели, штука из разряда фантастики, но, как человек, которого с детства готовили, как настоящего солдата, об оружии он знал очень много. Нет, точно рассчитать рикошет не мог даже он, но вот свести его к минимуму казалось вполне реальным. Конечно, оставались еще ребята из засады, и они вряд ли так уж беспокоились по этому поводу...

— Так, кто тут лучший стрелок в отсутствии наших дражайших копов? — спросил он. Сэма удивил вопрос, но брат лишь отмахнулся от его вопросительного взгляда.

— Похоже, я, — прервала Джульетта затянувшееся молчание.

— Тогда я на втором месте, — заявил Монро. — Не то чтобы я так уж много стрелял, но Розали, если мне память не изменяет, вовсе стрелять не приходилось, и...

Под взглядом старшего Винчестера потрошитель заткнулся. Да, Дин уже представлял, как смеются про себя те парни. Какое бы расстояние их ни разделяла, акустика не способствует секретности. Без всяких пояснений он вытащил из-за пояса брата противопризрачный пистолет и вручил Монро, после чего зашептал Джульетте на самое ухо. Ей понадобилось какое-то время, чтобы разглядеть выступ, о котором говорил Дин, но в целом она быстро сообразила, что от нее требуется. Перед потрошителем он особо распинаться не стал и ограничился простым: «Прикрывайте нас», — жестами объяснил брату, что собирается делать. Сэму повторять не пришлось — он тут же пригнулся еще ниже и пополз вдоль стены к ближайшей колонне. Дин последовал его примеру с другой стороны. Оставалось молиться, что у противников нет приборов ночного видения (что, с учетом отсутствия у тех фонарей, казалось не самым правдоподобным) или что выстрелы отвлекут их достаточно, чтобы не заметить два ползущих теплых силуэта.

Впрочем, первый же выстрел из «Орла»* наделал столько шума и огня, что тем ребятам стало не до рассматривания стен. Тридцатый калибр — этому вам не хухры-мухры, и противоположная сторона, в отличие от Дина, не знала, что заряжен он всего лишь солью. Ребята знатно переполошились и принялись полить из всех стволов — судя по звуку, пяти или шести. Не самый хороший расклад.

Впереди послышался сдавленный стон, и один из пистолетов замолк. Похоже, Джульетта, первое время точно следовавшая указаниям Дина, решила-таки немного от них отойти. Похоже, она не врала относительно стрелковых навыков! На пару секунд Дин даже пожалел, что она уже занята, но тут же переключился на дело.

Теперь, подобравшись поближе, он заметил тусклый свет, исходивший из очередного перешейка, соединяющего пещеры. Похоже, Ник именно там. Теперь видно было, что противники действительно использовали приборы ночного видения, но смотрели они, к счастью, в сторону. Через несколько метров он добрался до очередной колонны и смог встать. Дальше было уже дело техники — он захватил рукой горло ближайшего стрелка, не давая тому издать ни звука. Парень оказался настоящим громилой, таких Дин только на плакатах армии США видел, и то подозревал, что их габариты здорово отфотошоплены, так что душиться упорно не хотел. В конце концов сосед заинтересовался возней и повернулся к ним. Среагировал он быстро, но и Дин молниеносно развернул свою жертву, превратив его в щит от обрушившихся на них выстрелов. Щит, как ему и полагалось, на этом свете не задержался (Дин предпочитал думать, что под маской ночного видения скрывалась какая-нибудь звериная морда, так его совесть меньше напоминала о себе), да и стрелок прожил немногим дольше — увлеченный, он чуть приподнялся, открыв верхнюю часть головы для зрения людей с другой стороны пещеры, и через секунду упал навзничь с дыркой в виске. Черт, эта девчонка действительно отлично стреляет!

Третьего Дин подстрелил подобранным оружием бывшего щита и оглянулся посмотреть, как там справляется Сэмми. Брат также разобрался с двумя нападавшими — один из них валялся с окровавленной башкой, второй повстречался с армейским ножом. Только вот самого Сэма видно не было.

— Сэмми!

Ответа не было.

В воцарившейся тишине Дин услышал оклик Монро — тот пытался понять, можно ли им идти, — но старшего Винчестера это сейчас мало волновало. Он стащил с последнего погибшего ПНВ и огляделся. Брата он заметил довольно быстро — он карабкался по веревочной лестнице, очевидно, оставленной нападавшими. Дин уже хотел броситься следом и выяснить, что еще удумал младшенький, но какое-то шестое чувство заставило его обернуться. Конечно! Брат, как всегда, включил режим милосердия и не добил одного из нападавших — парень с окровавленной головой шевелился и держал что-то в руке. Дин поднял пистолет, но выстрелить не успел — раненный уже бросил гранату в проем, в котором пару секунд назад стоял Сэм.

На мгновение Дина ослепило, так что двигался он чисто инстинктивно, хотя на спусковой крючок все-таки нажал. Вокруг летели камни, но Дин не намеревался отдавать никому из них привилегию отправить на тот свет возможного убийцу своего брата. Крикнула женщина — кажется, Джульетта, и как только шум камнепада стих, стали слышны шлепки ног по воде. Оставшаяся часть команды бежала к нему.

Когда они подошли, зрение уже восстановилось, и Дин, стащив ненужный уже прибор ночного видения, неверящим взглядом смотрел на торчащую из-под груды камней веревочную лестницу. Прохода, в котором скрылся Сэм, больше не существовало.

* * *

Увидев, как их коллега падает, стоявшие за Ником охранники потянулись за оружием, но воспользоваться им не успели. Недооценивать потенциально опасного противника (а гримма можно отнести как раз к таким) крайне опасно, что Ник и доказал, развернувшись всем корпусом и сбив своих пленителей с ног. Связанные руки хоть и уменьшали диапазон возможных движений, но вовсе не означали, что он не может драться.

Впрочем, один из охранников, сумевший устоять, считал иначе — он решил, что легче сначала вмазать неугомонному пленнику, а потом уже доставать оружие. Роковая ошибка.

Охранник был рослым малым, именно таких кронпринц предпочитал держать при себе, но накаченные мышцы еще не отменяли соотношения прочности различных участков черепа. Ник с размаху ударил его головой в район носа, и тот тут же превратился в кровавое месиво. Парень взвыл от боли, так и не закончив замаха, и Нику оставалось только подтолкнуть его к падению. На некоторое время с этой стороны опасности можно было не ждать.

Другой бугай, соизволивший-таки рухнуть после подсечки, оказался сообразительнее и успел достать пистолет, так что Нику пришлось спешно пригнуться, но выбить ногой оружие и врезать несостоявшемуся стрелку под подбородок это не помешало.

Последние оставшиеся за спиной кронпринца охранники, тоже направившиеся было к Шону, замедлились и уже хотели было разделиться, но Эрик дернул плечом, давая им понять, чтобы они занялись гриммом. Это было уже опасно.

Для верности врезав еще раз обоим поверженным противникам, Ник кинулся за ближайший выступ. Неплохо было бы прихватить оружие, но стрелять он сейчас все равно не мог, так что оставалось надеяться на чудо. Впрочем, стрелять парни не спешили, и очень скоро стало ясно почему — боялись задеть своего боса. А вот из соседнего зала грохот выстрелов слышался явственно, и это Нику совсем не нравилось.

Эрик Ренар не торопясь шел к брату, подобрав по пути один из мечей крестоносцев.

— Увы, но правду говорят — если хочешь, чтобы что-то было сделано, сделай это сам.

Ник сомневался, что капитан в нынешнем состоянии выдержит настоящий бой, но прийти к нему на помощь не мог — руки у него все еще были связаны, а кто-нибудь из двух оставшихся громил может оказаться довольно метким стрелком, чтобы выстрелить, не опасаясь промазать. Он упорно искал камень достаточно острый, чтобы разрезать или хотя бы ослабить веревку, но вода, потрудившаяся над созданием этого места, стачивала все на своем пути. Эх, добраться бы до оставшихся мечей...

В центре пещеры тем временем разыгрывалась настоящая баталия. Глядя на Эрика Ренара, никак нельзя было бы заподозрить в нем человека, искушенного в искусстве фехтования; тем не менее двигался он на удивление точно и с большим мастерством орудовал клинком, для таких изысков не приспособленным. Шон скорее защищался, чем нападал, но меч тоже держал уверенно. Черт, в королевских семьях владение холодным оружием на генетическом уровне заложено, что ли? Ник бы и сам посмеялся над подобным предположением, если бы раз за разом не обнаруживал у себя удивительных талантов к обращению с игрушками из арсенала предков.

Но откуда бы ни произрастали таланты обоих принцев, мечи крестоносцев были слишком тяжелы, чтобы размахивать ими долго. Рвение Эрика тут играло против него — так он рисковал устать много быстрее брата. И все же действие зелья покорности ослабляет, и пока что Шон Ренар доказывал это, отступая все больше и больше.

Рука Ника наконец нащупала острый камень. Тот оказался мелкий и елозил из стороны в сторону, попутно обдирая кожу на запястьях, но выбирать особо не приходилось — охранники Эрика могли явиться по его душу в любую секунду. По правде, они и так что-то замешкались. Увлеклись зрелищем? А ведь была еще ведьма, способная «отодвинуть кислород»...

Последняя мысль заставила его шевелиться еще быстрее. Первый охранник перепрыгнул через служивший Нику укрытием уступ буквально через пару мгновений. Парень точно выбрал момент и место — для удара он был слишком далеко, зато гримма мог пристрелить уж наверняка. Не оставалось сомнений, что второй поджидает Ника с другой стороны, на случай, если тот попытается сбежать. Ловко сработано. Ник прекратил бесплодные попытки выбраться и сжал край камня в ладони, молясь, чтобы тот не выскользнул из окровавленной руки. Какое-никакое, а оружие.

И тут пещеру сотряс еще один взрыв, даже помощнее того, что разорвал на части колонну. Несколько факелов сорвались со стен и потухли, другие так и остались гореть на уровне земли. Даже металлический лязг от поединка стих. Ник пришел в себя на долю секунды раньше, так что успел подскочить к охраннику и повторить операцию по сравнению прочности чужого носа и собственной головы. Болеть она потом будет нещадно, но если они выберутся, он это как-нибудь переживет. Сокрушаться о будущей мигрени времени не было — последний охранник и ведьма все еще там, и с ними эффект неожиданности не пройдет. Однако за уступом его ждал сюрприз — последний охранник валялся у ног человека, в котором в слабом свете с трудом узнавался Сэм Винчестер.

Ник осмотрелся в поисках капитана и прочих членов отряда, но взгляд его споткнулся о парочку бугаев, в недавнем прошлом исполнявших роль его охранников. Те уже пришли в себя и жаждали реванша.

Винчестер сжимал в руках нож, что пришлось очень кстати — он быстро оценил положение Ника и доделал то, с чем так и не справился камень — перерезал путы. Бугаи быстро сообразили, что вместо одного гримма, который и связанным оказался не хилым противником, им придется столкнуться с двумя опытными бойцами, так что повторили то, отчего их отвлекли в прошлый раз — потянулись за оружием.

Вот только у Сэма тоже был пистолет, а Ник успел выхватить «Беретту» своей недавней жертвы. Какими бы опытными не были телохранители кронпринца, но в ковбойских играх «кто первый выхватит пушку» американцы съели собаку.

— Что здесь произошло? — спросил Сэм, опуская оружие.

Ник только пожал плечами — детальный ответ занял бы слишком много времени — и оглянулся. Еще его не оставлял вопрос, куда же запропастилась ведьма, но он тут же ушел на второй план, когда он разглядел-таки Шона. Похоже, взрыв его доконал. Он лежал без сознания у одной из колонн, а вот его брат уже пришел в себя и намеревался раз и навсегда покончить с разочаровавшим его родственничком. Ник ринулся туда, в последний момент подхватив выроненный капитаном клинок и заблокировал удар.

Вот и представилась возможность выяснить, в чьих генах владение оружием заложено глубже!

Сэм хотел было помочь гримму, но нога его задела что-то небольшое, но тяжелое и слишком ровное для камня. Сэм с недоумением уставился на небольшую металлическую шкатулку, об которую чуть не споткнулся, и вдруг ясно осознал, что это именно то, ради чего они проделали весь этот путь. Только вот теперь, глядя на бесчувственного человека, Сэм понимал, что того, что он так тщательно планировал, он сделать просто не может — все его естество было против. Даже промелькнувшая было мысль о подчинении разума старшего Ренара, который сейчас отчаянно отступал под натиском Ника, казалась дикой и неправильной, хотя уж к нему он никакой приязни не испытывал. Вот же дьявол! И почему только лица королевских кровей могут пользоваться силой этой штуки.

А действительно, почему?

Сэм вдруг вспомнил, как когда-то сам рассуждал, что между ним и Великим договором, сковывавшим королевские семьи и всех их потомков, имеется явное сходство. Ник говорил что-то о том, что члены королевских семей станут предводителями в армии ада, но ведь и его желтоглазый готовил именно для этого. Так может это сходство — не плод его больного воображения? А значит...

Сэм решительно поднял шкатулку и открыл ее. Внутри лежал обыкновенный камень. «Впрочем, нет, не такой уж и обыкновенный», — понял Сэм, подняв глаза. Вокруг все замерло, а из шкатулки поднималось, текло по рукам тепло, будто чистая энергия растекалась под кожей. Она призывала, предлагала себя, как любящая женщина, и Сэм, не раздумывая, принял ее. Тепло в одно мгновение охватило его с ног до головы, и все вдруг стало ясно. То, чего он добился, развивая свои экстрасенсорные способности, и то, что могли делать другие избранные желтоглазым дети, показалось на этом фоне жалкими потугами маленьких детишек играть во взрослую жизнь. Теперь он видел все.

Первым делом Сэм нашел Дина и оборвал ниточку, что тянулась от его души во тьму. Там, во тьме, кто-то испустил бешеный вой, но Сэм не обратил на него внимания — сейчас издавшее его существо было для него лишь мелкой помехой.

Сэм вновь подумал о брате и тут же почувствовал волнение, почти панику, с которой тот смотрел на завал. Теперь это вовсе не было проблемой, но он решил расчистить проход, чтобы успокоить брат и остальных спутников. Звон стали тут же стих — и Ник, и Эрик в немом изумлении смотрели, как гигантские валуны раздвигаются, образовывая ровный проход. Своим новым зрением Сэм видел и ошарашенные физиономии своих спутников по ту сторону прохода, где камни не только раздвигались, но и складывались в удобную лестницу, и не смог сдержать улыбку. Впрочем, внимание его почти тут же вернулось к вещам более серьезным.

Теперь он обратил взор на капитана Ренара. Сэм так и не привел в исполнение свой гадкий план, но все равно чувствовал вину даже за то, что помыслил о подобном. Нить, некогда тянувшаяся к нему, была уже разорвана, так что Сэм лишь убрал из его крови ту отвратительную отраву, что лишала сил. Сэм даже подумал, что забавно будет закачать ее Эрику — не для того, чтобы использовать его, а чтобы провести эксперимент вроде тех, что так любила делать Энкарна Руис, но тут столкнулся с первой проблемой — кронпринц оказался для него недоступен.

Это несколько не укладывалось в зародившееся было ощущение всемогущества. Сэм попытался еще раз, но с тем же результатом. Странно, ведь с Шоном такой проблемы не возникало. Это что же, козырь чистокровности?

Сэм сконцентрировался. Он чувствовал, что пока еще не до конца освоил силу, открывшуюся ему, но знал, что нынешние его деяния — далеко не предел. Если он постарается, то пробьет этот блок, чем бы он ни был. Он полностью переключил свое внимание на Эрика, и все вокруг будто перестало существовать.

Броня уже начинала трескаться, но тут резкая боль вырвала Сэма из ирреальности ощущений. Шкатулка выпала из руки, но тепло и энергия, данные ею, никуда не делись, лишь притупились из-за физического дискомфорта. Над ним стоял Дин с нервно сжатыми кулаками, и в глазах его плескалась помесь ярости и боли.

— Мать твою, Сэмми, что ты натворил?!

— Вот отчет экспертов по делу жмурика с помойки за мексиканским рестораном, — Ву привычным движением положил перед Ником папку и как бы невзначай поинтересовался: — Как там твой дядя из Миссури?

— Из Мичигана, — поправил его Ник. — Спасибо, все в порядке. Врачи говорят, опасность уже миновала.

По дороге домой они с капитаном детально продумали объяснение внезапному исчезновению Ника. К счастью, Хэнк после разговора с Ником снял его с розыска, объявив в отделе, что напарник с ним связался, и он задним числом взял отпуск и срочно уехал к попавшему в аварию родственнику, так что оставалось только добавить деталей. Ренар подключил знакомого врача-везена, с которым можно было разыграть показательное представление. А самые любопытные могли даже проверить номер и убедиться, что принадлежит он госпиталю в Мичигане.

Конечно же, узнав, что последний живой родственник попал в страшную аварию, детектив Бёркхардт тут же, посреди ночи, рванул к нему. Он был так взволнован, что начисто забыл предупредить об этом. Первые несколько дней прошли как в тумане, так что только когда состояние немного улучшилось, он сообразил, что не взял отпуск и даже не предупредил никого в участке!

Большинство искренне соболезновало коллеге, но некоторые (к числу которых принадлежал Ву) знали Ника достаточно хорошо, чтобы слова «детектив Бёркхардт» и «беспамятство» в одном предложении заставили их насторожиться. Частью проблемы было то, что Ник сам говорил как-то, что кроме тети Мари у него никого нет, и Ву был одним из тех, кто это слышал. Остальные слушатели либо забыли, либо принадлежали к числу посвященных в его маленькую тайну, так что бедному сержанту оставалось только надумывать себе секретные задания, которые их коллега выполняет на досуге, или что-то вроде того. Ву уже несколько дней пытался подловить его на какой-нибудь неточности и выведать правду.

А вот Хэнк был искренне счастлив вернуться к старой доброй оперативной работе. За прошедшие пару недель он уяснил для себя одну вещь — он не хочет повышения. Количество бумаг, которые нужно было проверить, перепроверить, подписать и согласовать просто пугали! Всякий раз, как он запрашивал ордер, судья требовал от него не только оснований, но и кучу сопутствующей макулатуры. А ведь через него сейчас шли ордера половины города. И это только ордера... А еще были общегородские собрания, выезды, комиссии... Нет, Хэнк решительно не хочет повышения.

— Так что там с этим парнем, — спросил он без всякой задней мысли, но Ник был искренне благодарен за смену темы. Навязчивость Ву уже начинала утомлять. Тот недовольно скривился, но перешел к делу.

Впрочем, дослушать рассказ о несчастном Бёркхардт так и не смог — из кабинета послышался голос шефа:

— Ник, зайди ко мне.

Как только Ник оказался в кабинете шефа, Ренар дал знак закрыть дверь. Значит, разговор для чужих ушей не предназначался. По правде, после возвращения в Портленд они почти не разговаривали, да и до него общались весьма скупо. Тогда, в пещере, Сэм и Дин настолько перетянули на себя внимание, что Эрик с ведьмой ухитрились смыться. Ник много бы отдала за то, чтобы узнать, как той удается незаметно перемещаться, да еще и в компании. По возвращении в лоно цивилизации у Ника появилась другая забота — Голбрайты пропали. В больнице, где лежал Стивен, утверждали, что еще ночью получили уведомление о его переводе в другой госпиталь, а уже утром его забрал вертолет реанимации. Только вот в госпитале, куда его якобы перевели, о новом пациенте ничего не слышали. Ник рыл землю, проверял все дежурившие в тот день медицинские вертолеты, а затем и все простаивавшие. Ни один в то утро не забирал указанного больного. Ник никак не мог понять, зачем ведьме проворачивать это, если по ее плану из пещеры бы они не вернулись?

— Есть что-нибудь от Винчестеров? — прервал его воспоминания капитан.

— Они в Испании, — отозвался Ник. — Опять ищут мисс Руис. Она действительно умеет заметать следы, так что это как раз то, что нужно. Появились какие-то новости о Стивене и Хэйли?

Капитан покачал головой. Он подключил к поискам своих людей при дворе брата, так что если Эрик и впрямь собрался завербовать Голбрайта, используя его сестру в качестве козыря и заложницы, они должны были это выяснить. Стивен вообще относился к той породе людей, которых трудно не заметить. Однако пока о нем или его сестре никто не слышал.

— Мы можем что-то сделать для Сэма? — этот вопрос Ник задавал еще в Германии, и понимал, что ответ с тех пор не изменился, но чувствовал себя обязанным спросить.

— Об этом тоже ничего нового. Остается надеяться, что ему хватит терпения не транжирить свою новую силу понапрасну.

Ответ капитана его несколько удивил. Выходит, он действительно искал способ помочь? Ник ощутил укол совести. Снова.

— Знаете, я ведь не был до конца уверен, что вы сможете отказаться от силы, которую дает эта штука, — признался он.

— Я тоже, — мрачно ответил капитан. — И чтобы ты сделал, если бы мой брат не устроил нам ловушку, а я бы не устоял перед соблазном?

— А вот это зависело бы и от вас в том числе, — отозвался Ник. Он и впрямь не раз думал, что делать в таком случае, но так и не придумал лучшего плана, чем действовать по ситуации.

Шона такой ответ вполне устроил, и он даже улыбнулся.

— Ну как, появилось ощущение, что мы перевернули страницу, писавшуюся семьсот лет?

Ник усмехнулся в ответ. Сейчас все действительно казалось слишком простым и немного нереальным. Завершение противостояния гриммов и королевских семей он представлял куда масштабнее. Впрочем, оно далеко не завершилось...

— Уверены, что ваш брат простит вам это?

— Уверен, что не простит. Ни мне, ни тебе, так что советую проверить свой арсенал и привести в полную боевую готовность. Неизвестно, кого он пришлет по твою душу в следующий раз.

— Займусь на досуге, — пообещал Ник, размышляя, когда этот досуг вообще найдется с отработкой стольких прогулов. — Хотя я был бы не прочь столкнуться с одной вполне конкретной ведьмой. И на сей раз отбором сил я не ограничусь.

— Не стоит делать таких смелых заявлений, — капитан откинулся в кресле. — Анна получила то, что хотела, так что вряд ли продолжит играть в эту игру. К тому же она была не на стороне Эрика.

— Неужели? Я что-то не заметил.

Капитан мягко улыбнулся.

— Ты просто не привык к принятому в ее роду образу мышления. Она верна королевским семьям, и если интересы членов семьи пересекаются, она дает каждому равные шансы на выигрыш. Я это знал, так что не сомневался, что она будет делать что-то для Эрика, но она должна была дать шанс и нам. Это она дала мне рецепт того зелья, которое помогло выработать иммунитет к зелью покорности.

Ник несколько раз моргнул.

— Когда?

— Тогда же, когда дала рецепт зелья, позволившего избавить тебя от воздействия яда смертоплюя.

— Но почему вы ничего не рассказали об этом?

— Я не был уверен.

— Но если она дала вам рецепт...

— Она дала мне книгу, в которой этот рецепт содержался, с рукописной пометкой, с какими зельями он лучше всего совместим. До этого мы говорили о планах Эрика, так что намек был более чем прозрачный, хотя небольшая вероятность совпадения все же существовала. Я решил не поднимать паники раньше времени. Так или иначе, Анна дала мне шанс выиграть, и я им воспользовался. Она признала во мне достойного члена королевской семьи и больше не пойдет против моих интересов.

— Но хоть могли шепнуть, что в пещере нас может ждать сюрприз.

— А не ты ли все дорогу волновался о ловушках?

Ник еще раз усмехнулся. Капитан с недомолвками оставался в своем репертуаре. Но ведь и он далеко не все рассказывал Шону, так можно ли его винить?

— Что ж, значит, это будет не ведьма, — заключил он, поднимаясь, — одной проблемой меньше.

Капитан окликнул его уже у самой двери.

— Кстати, я ведь так и не поблагодарил тебя. Сэм сказал, что там в пещере ты спас мне жизнь.

Ник оглянулся и пожал плечами.

— Будем считать, что уже поблагодарили, — ответил он, открывая дверь.

Кажется, у Ву, околачивавшегося поблизости и расслышавшего последние слова, появилась еще одна тема для домыслов.

* * *

Когда с глаз ее сняли повязку, Адалинда ожидала увидеть что угодно — трущобы или даже средневековое подземелье, — но оказалась в до боли знакомом кабинете кронпринца австрийской королевской семьи. Хозяин привычно расположился у бара.

— Я должен извиниться за некоторые неудобства, — заметил Эрик, пригубив вино, — но ты решительно не оставляла мне выбора. Надеюсь, на наших отношениях этот досадный инцидент не отразится.

— И чем я заслужила подобное обращение? — Адалинда решила, что может позволить себе поиграть в оскорбленную невинность.

— Видишь ли, гримм нужен был мне для конкретных целей, а твое вмешательство могло все испортить.

— Мог бы рассказать об этом. Уверена, мы пришли бы к компромиссу.

— Не сомневаюсь. К счастью, все уже в прошлом, так что располагайся поудобнее. Мой дом — твой дом. Я бы предложил тебе вина, но, боюсь, в твоем нынешнем положении алкоголь не рекомендуется.

Адалинда побледнела. Игры кончились.

— Не знаю, мой это ребенок или Шона, но, так или иначе, ты даже не представляешь, сколь огромную услугу оказала мне.

— В самом деле? — выдавила она, борясь с подступающей к горлу паникой.

— Я делал ставку на зелья, но они, как выясняется, не слишком надежны. Мне нужен кто-то королевских кровей, верный мне от чистого сердца, кто-то, кто будет делать все, о чем я попрошу. И весть о твоей беременности пришлась как нельзя кстати. Я вполне могу подождать лет десять, за это время я воспитаю верного мне бастарда и найду реликвию. Ее нынешний обладатель все равно столько не проживет, — Эрик взглянул на мертвецки-бледное лицо собеседницы и рассмеялся. — Да не волнуйся ты так! Я же сказал — сейчас ты и твой ребенок для меня на вес золота. Я приказал выделить тебе покои по соседству с моими, а эти милые господа, — он указал на двух рослых охранников, что привели ее, — исполнят любой твой каприз в любое время дня и ночи!

Адалинда сглотнула. О своей судьбе после родов она предпочитала не думать.

* * *

— И вся эта семисотлетняя шумиха была из-за грёбаного камушка? — Энкарна Руис презрительно фыркнула.

Сэм наблюдал за ней с некоторой опаской, но никаких признаков того, что Энкарна почувствовала то же, что и он, не было. Если верить, что использовать камень могли только члены королевских семей, то ничего удивительного в этом не было, но он все равно удивился. После прилета Дин несколько раз порывался открыть шкатулку и взглянуть на причину их очередного бедствия, но Сэм всякий раз останавливал его. Что-то внутри упрямо твердило, что эта штука вовсе не так избирательна в своих жертвах, как говорила ведьма, а Дину могло взбрести в голову принять силу камня и попытаться освободить от нее младшего брата. Не для того он все это затеял, чтобы Дин опять лез в петлю.

Сам он чувствовал бушевавшую внутри силу, но пытался держать ее под контролем. В аэропорту незадолго до отлета Шон Ренар отозвал его в сторонку и коротко описал все, что знает о сделке, на которую пошел Сэм. Он говорил без нравоучений и обвинений, только сухие факты, отчего отповедь подействовала куда эффективнее нападок, которыми осыпал его Дин — подобная манера не давала возможности ощетиниться и уйти в оборону, зато наглядно демонстрировала всю глупость его поступка. Из рассказа Ренара следовало, что чем больше будет Сэм использовать свои силы, тем меньше в нем останется человеческого, и однажды он может направить их против самых дорогих ему людей, которых пытался спасти. Этого Сэм не хотел.

Была и еще одна странная вещь, которую он не мог не отметить — наследие желтоглазого ушло. Нет, после убийства демона видения исчезли, так что он уверял окружающих и самого себя, что все в прошлом, но в глубине души чувствовал, что это не так. То, с какой легкостью эти способности отозвались на его призыв во время прошлого приезда в Испанию, лишь подтвердили это. Но теперь силы эти больше не отзывались. Влияние демонской крови больше не чувствовалось, и Сэм не знал, радоваться ему или бояться еще больше.

— Уверена, маяк не будет против подобного соседства. Под ним и так полно камней, — Энкарна поймала осуждающие взгляды Винчестеров и рассмеялась. — Шучу. Не волнуйтесь, я организую все так, что эту штуку никто не найдет.

— Я в тебе не сомневался, — расплылся в довольной улыбке Дин, но почти тут же посерьезнел. — Жаль, не ты прятала эту штуку в первый раз.

— Это точно, — охотно согласилась испанка. Скромностью она по-прежнему не страдала.

Испанка прищурилась и поглядела на младшего Винчестера.

— Скажи-ка, амиго, как ты ухитрился использовать эту штуку, раз не принадлежишь к королевским семьям?

Сэм вздохнул. Вопрос ему не нравился, но деться он от него никуда не мог. В прошлый раз объяснения выпали на долю Дина, который в порыве злости выпалил Бёркхардту и его друзьям все. Розали принялась осуждать их за молчание, ведь расскажи они все раньше, у них бы была возможность поискать решение сообща, Монро смог выдавит из себя только неизменное «ох, елки...», а Ник задал тот самый вопрос, вернее, резонно поинтересовался, как они собирались использовать предмет, который предназначался исключительно обладателям голубых кровей. Здесь отвечать пришлось уже Сэму, и он, не найдя ничего лучше, поделился с детективом своей историей, тем, как мать просила у него прощения, и на какие мысли это его натолкнуло после истории про королевские семьи и великий Договор. Умолчал он только про план относительно Шона, так и оставшийся, к счастью, только планом.

Дин несколько дней злился и почти не разговаривал с ним. Поступок Сэма означал две вещи — что он оказался прав относительно их матери — она действительно заключила сделку, раз Сэм смог воззвать к силе камня, — и что он все-таки умрет, когда сам Дин останется жить. Механизм, благодаря которому сила убивает, Сэм так до конца и не понял, но из слов Ренара следовало, что это следующая стадия после потери человечности. Оставалось надеяться, что сдерживание силы несколько продлит ему жизнь, хотя этого Шон тоже обещать не мог. Как бы ни работала эта штука, она все равно будет убивать, только чуть медленнее. Что ж, значит, надо действовать по принципу Дина (с поправкой на отсутствие случайных связей) — успеть убить столько тварей, сколько он сможет.

— Это долгая история, — Сэм очень надеялся, что подобный ответ Энкарну удовлетворит.

Испанка смотрела на него изучающим взглядом, так что Сэму на мгновение даже показалось, что он превратился в подопытного в очередном ее эксперименте. Чувство оказалось на редкость неприятное.

— Ладно! — Энкарна дождалась, пока напряжение в воздухе не достигнет наивысшей точки, после чего заливисто рассмеялась. — Не будем тратить время на подобные мелочи. Мы могли бы провести его куда интереснее, правда? — она весело подмигнула, и Сэм удивился, как даже сейчас, когда он обладает почти космической силой, эта женщина ухитряется смутить его. Забавно, но от этого стало даже немного легче — этакий знак, что он все еще человек, а не новая разновидность твари.

— Эй-эй! — Дин недовольно глянул на Энкарну, еле заметно погрозив брату кулаком. — Значит, моих сверхспособностей тебе не хватает?

— Ну, можно устроить э-эм... как это у вас называют? Тройничок, кажется...

Дальше Сэм слушать не мог и поспешил к машине, оставляя опешившего от подобного предложения брата самого разбираться с сексуальными фантазиями неугомонной дочурки Француэло Руиса-Качера.

* * *

Ложь имеет удивительное свойство — стоит единожды соврать, и одна ложь тянет за собой другую, и вот маленький снежный комок рискует перерасти в лавину, в любой момент грозящую обрушиться на своего создателя. Все началось с того, что Хэйли промолчала — всего лишь промолчала — увидев существо. И вот она уже идет по мраморному полу коридора «четвертого сектора» родового замка Австрийской королевской семьи.

Стивен здорово разозлился, узнав, что его переправили в другой город, но скоро успокоился, решив для себя, что ничем своему американскому коллеге и его друзьям не обязан. А уж ради избавления Хейли от влияния ведьмы он был готов пожертвовать не только свежестью информации. Когда все закончится, Винчестеры наверняка попытаются найти их.

Ах, если бы Стив знал, что другим городом не ограничилось…

Всю дорогу до Вены он проспал под действием лекарств, а может, и веществ иного рода — такой вариант Хэйли тоже не исключала. Врачи и медсестры говорили на чистейшем немецком, без капли австрийского выговора. Все было обыграно идеально. И чем больше Хэйли смотрела на эту идеальность, тем больше шевелился в ее сердце страх — что за расплату приготовила для нее Анна? Ради чего могущественная ведьма готова пойти на такие ухищрения?

Забавно, до ранения Стивена она никогда не проводила с ним столько времени, даже в детстве. Говоря, а порой и просто глядя на него — такого непривычно спокойного во сне — она начала наконец понимать брата, взглянула на мир его глазами. Этот новый непривычный ракурс пошатнул влияние, которое приобрела на нее ведьма. А может, виной тому было то, что раньше весь образ Анны, ее имя, ее сила, казались чем-то метафизическим, списанным из книг, которые она с таким наслаждением читала в школе. Будто общаешься с ожившим персонажем. Она могла в любой момент перевернуть страницу и забыть о нем. Сделка в один миг поменяла их местами, с той лишь разницей, что Анна не читала о злоключениях бедной сиротки Хэйли Голбрайт — она писала их.

Хэйли отсчитала нужную дверь и постучала. Хрипловатый голос фройляйн Бабенберг велел ей войти.

Внутреннее убранство комнаты забавно гармонировало с состоянием Хэйли: она оказалась темной и мрачной. Высокие стены были не то расписаны, не то обклеены темными обоями из тех, что весьма эффектно смотрятся в магазине, но мало пригодны для использования в жизни. Пол так же был выстлан блестящим черным деревом. С потолка (ради исключения белого) свисала огромная червленая люстра, напоминающая канделябр на полтора — два десятка свечей, сосчитать точно в полумраке не представлялось возможным. Сейчас единственным источником света в кабинете была лампа на столе, за которым восседала Анна фон Бабенберг; неработающая люстра отбрасывала на стены тень, напоминавшую затаившегося в ожидании добычи гигантского паука.

— Я ждала тебя двадцать минут назад. — Анна откинулась на спинку обтянутого красным бархатом кресла и вперилась своими холодными глазами в гостью.

Хэйли потупилась.

— Стивен пришел в себя, — пояснила она, — пришлось объяснять, что он долго был без сознания, и Ник с друзьями уже уехали. Он немного позлился, но все равно хотел знать подробности. Я не нашла нормального повода уйти, так что пришлось ждать окончания времени приема.

Анна поморщилась, но кивнула, после чего достала из верхнего ящика стола толстый конверт и вручила Хэйли.

— Здесь новые документы на тебя и брата. Теперь вы подданные Соединенных Штатов Америки, куда в ближайшее время и отправитесь. Вас так просто не оставят, принц Эрик сделает все возможное, чтобы найти и наказать всех виновников своего провала. Если твой брат будет спрашивать, скажи, что постарался Шон Ренар — даже если они когда-нибудь выйдут друг на друга, у Шона хватит мозгов не разуверять его. По прибытии отправляйтесь в графство Смит в Канзасе, там в небольшом городке Лебанон будет продаваться дом. Адрес и прочие подробности в конверте. Все документы уже будут готовы, вам останется только закончить сделку и въехать. Да, по новым документам тебе двадцать, так что ты можешь заключать все сделки сама, присутствие брата не требуется.

Хэйли слушал Анну в некоем подобии прострации. Ей казалось, что петля долга, которую ведьма плела вокруг неё, становится все туже и вот-вот затянется окончательно.

— Первые пару недель изображаешь активные поиски работы, — безжалостно продолжала ведьма, — потом откликнешься на объявление по поиску архивариуса. Полный текст также есть в папке, запомни его хорошенько, чтобы не перепутать, после чего уничтожь. Мне бы не хотелось, чтобы твой братец совал нос не в свое дело.

Хэйли подняла взгляд. Кажется, картина начинала проясняться.

— А чем мне предстоит заниматься на самом деле?

— Архивами, — ответила ведьма, — но не совсем там, где все будут считать. И, кстати, тебе стоит научится водить машину. Первое время ты будешь ездить на автобусе и велосипеде, но это не самые удобные средства передвижения.

Анна вновь открыла ящик стола и извлекла из него ключ. Хэйли с трудом сдержала исторический смешок.

Ей что же, теперь всю жизнь работать хранительницей ключей?

— Это ключ от бункера, в котором расположено хранилище, с которым тебе предстоит работать.

Хэйли приняла из рук ведьмы очередное подношение и внимательно его осмотрела. В отличие от наследия крестоносцев этот ключ не выглядел древним. Старым — да, но не древним. Он скорее находил мысль о добротных замках середины прошлого века.

— Что именно мне нужно там найти? — спросила она.

— Ничего конкретного. Тебе предстоит изучать архив и знакомиться с заложенными в нем тайнами.

— Это и есть та самая услуга? — Хэйли начинала понимать, что имел в виду капитан Ренар, когда говорил, что ведьмы умеют выворачивать слово «одолжение» самым неожиданным образом.

— Не совсем. — Анна на мгновение замолкла, отчего стало совсем уж не по себе. Обычно если фройляйн Бабенберг о чем-то говорила, то паузы для подбора слов ей не требовалось. — Видишь ли, я уже не молода, да и не создана для семейной жизни, так что шансов, что у меня появится наследник, практически нет. Однако я отношусь к одной очень древней организации — Хранителям знаний — и членство в ней передается по наследству. Мои предки принадлежали к ней еще до того, как присягнули на верность королевским семьям. Если у хранителя нет прямого наследника, он может назначить его. Это право практикуется нечасто, но нас не так уж и много, так что я не могу позволить себе или кому-либо еще разбрасываться им. Суть одолжения не в разгребании архива, а в том, чтобы ты стала моей наследницей.

Хэйли потеряла дар речи. Нет, весь масштаб услуги решительно не желал укладываться в голове. Она взглянула на ключ и смогла наконец сформулировать нормальный вопрос.

— Там уже кто-то работает?

— Нет. В 1958 году на американскую базу хранителей было совершено нападение, в результате которого все погибли. С тех пор мы не направляли туда людей.

— Можно спросить почему?

— Они были убиты демоном, — охотно пояснила ведьма. — Причем очень могущественным. Мы обнаружили, что он использовал заклинание перемещения во времени, но как далеко вперед он переместился установить невозможно. Пребывание там сочли неоправданным риском.

Хэйли упрямо смотрела в сторону, чтобы грохот рушащегося монумента кумиру, который она по глупости мысленно воздвигла в честь фройляйн Бабенберг, не навел ту на еще какую-нибудь убийственную идею по применению своей новоиспеченной наследницы. Что ж, идеальное решение — неоперившуюся девчонку не жалко.

Анна будто прочитала ее мысли и, подавшись вперед, громким шепотом добавила:

— А у тебя и твоих наследников, дорогая моя, будет неоспоримое преимущество — кровь гримма в жилах, убивающая любое поражение Ада. Даже такое могущественное, как Аббадона.

Хэйли внимательно посмотрела на хозяйку кабинета. Интересно, когда ведьма все это придумала? Тогда, в больнице, или еще раньше? Вся эта картина представилась вдруг в новом цвете — внимание Анны, то, как она обхаживала ее. Нет, этот план созрел у ведьмы намного раньше, ранение Стивена стало лишь счастливой случайностью, этаким гарантом, что рыбка не сорвется с крючка.

— Мне нужно знать что-то еще? — спросила Хэйли, пытаясь не выдать собственных чувств.

Анна улыбнулась. Казалось, вопрос её позабавил.

— На сегодня, думаю, достаточно, — ответила она. — У нас в запасе еще несколько месяцев — необходимо, чтобы твой брат окреп для путешествия на рейсовом самолете. Я, конечно, могла бы организовать медицинский транспорт, но специальный межконтинентальный перелет уже сложно будет объяснить вмешательством Шона.

Хэйли кивнула и поспешила к выходу, но остановилась у самой двери.

— Могу я задать вопрос?

Анна, пребывавшая в на редкость благодушном настроении, кивнула.

— Вы сказали, что Сэм принял силу камня. Стивену я сказала то же, что и вы мне, и его ответ «какой-то камень» вполне удовлетворил. Но вы ведь знаете что это было, верно?

Она специально задала вопрос так, чтобы дать возможность не вдаваться в подробности, если собеседница того не пожелает, и Анна наградила её одобрительным взглядом.

— Что ты знаешь о Вавилонской башне? — спросила она после непродолжительного молчания.

— То же, что и любой человек, читавший Библию, — вопрос здорово удивил Хэйли. — Ее хотели построить до самого неба, но Бог разрушил ее и заставил людей говорить на разных языках, чтобы те не смогли завершить строительство.

— Верно, — кивнула Анна, — но это далеко не все. Вавилонская башня была символом человеческой гордыни. Строившие ее люди желали показать, что они равны Богу, и он дал им такую возможность. Самый верхний камень, что успели положить строители, он наделал особом свойством — он мог дать человеку силу, почти равную Творцу. В каждом из нас таится подобная сила, ведь «по образу и подобию» относится вовсе не к физической форме. Взявший камень мог раскрыть в себе эту силу творения, но с оговоркой — получая силу, он тем самым отказывался от божественной поддержки. Он мог черпать силу из собственной души, но та бы не восстанавливалась, как у обычных колдунов, использующих ее мощь. У нас есть что-то вроде предохранителя, не позволяющего тратить слишком много. У принявших силу камня такого предохранителя нет. Используя дарованную ему силу, он постепенно сжигает собственную душу, а за ней и тело, потому что остановиться уже не может.

— Поэтому тот, кто принимает силу, живет недолго, — вспомнила Хэйли.

— Именно, — подтвердила ведьма. — Отказ же от силы равен принятию Бога, и стирает с души все прегрешения.

— Но почему это действует только на членов королевских семей?

— В самом деле? — приподняла бровь Анна.

— Все уверены в этом.

— Да. По забавному стечению обстоятельств осколок нашли гриммы, а на вас все действует не так, как на нормальных людей, или не действует вовсе. Но с ними был член королевской семьи. Герцег Ройанский принял силу камня, пришел от нее в совершенный восторг и поспешил сообщить о ней семье. Увы, очень скоро он понял, что бед от его находки куда больше, чем пользы, так что помог своим прежним попутчикам спрятать камень. Однако дело уже было сделано — семь королевских семей были осведомлены о находке и страстно возжелали получить ее. Мы сочли, что безопаснее будет вплести ее в легенды о королевских домах — так за ней будет охотиться только узкий круг лиц. Узнай все правду, от искателей приключений не было бы отбоя.

— Значит, Сэм теперь обречен потерять душу, — эта мысль неожиданно опечалила ее. Они были очень похожи, и вот теперь оба заключили сделки ради спасения братьев. По правде сказать, Хэйли не знала, что заставило младшего Винчестера пойти на столь безумный шаг, как схватить камень, но, памятуя их разговор в больнице, почти не сомневалась, что первопричиной был именно Дин.

— А вот это уже будет зависеть от него и того, насколько рьяно он возьмется использовать новые способности. Если у него хватит ума не растранжиривать жизненную энергию попусту, он вполне может прожить неплохую жизнь, особенно если ты получше порыскаешь в архиве. К тому же, для него это стало в некотором роде плюсом — он теперь отрезан не только от Бога, но и от других сверхъестественных сил. По плану одного из таких существ ему в нынешней форме жить оставалось не многим дольше.

— В архиве есть способ снять проклятие? — оживилась Хэйли. Эта мысль так взбудоражила ее, что вторую часть фразы она благополучно прослушала.

— Понятия не имею, — пожала плечами ведьма. — Но там множество материалов, в том числе не дублирующихся в других хранилищах, так что я ничему не удивлюсь.

Стоявшая переда ней невеселая задача неожиданно заиграла новыми красками. Хэйли чувствовала себя немного обязанной Сэму, так что возможность, хоть и призрачная, помочь ему задавала цель и сглаживала неприятные детали вроде переезда в другую страну и пожизненной службы тайному обществу везенов.

— Кстати, Винчестеры ведь тоже наследники, — вторгся в ее мысли голос Анны. — Увы, их отцу не успели передать знания, но рано или поздно они или их потомки вновь найдут этот путь. Так всегда случается.

— Но они ведь люди?.. — удивилась Хэйли.

— И что? Хранители не делят население земли на виды и расы. У каждого из нас своя роль.

Еще утром Хэйли считала, что королевские дворы — единственная организация, объединяющая существ и обычных людей. Да, права была фройляйн Бабенберг, на сегодня хватит. Она уже развернулась, намереваясь уйти, но в памяти всплыло еще одно слово.

— Вы сказали «осколок». Значит, это не весь камень, есть и другие фрагменты?

— Неплохо. Из тебя выйдет хороший хранитель, — Анна одобрительно кивнула, чем заставила собеседницу густо покраснеть. — Три осколка хранятся у нас, но точное их число неизвестно. Возможно, они лежат где-то на дне океана, во льдах или в другом недоступном для простых смертных месте, а может там, где живут люди настолько счастливые, что предложение камня им просто неинтересно. Надеюсь, нам не представится случая это узнать.

Хэйли попрощалась с хозяйкой кабинета и вышла в коридор.

По зрелым размышлениям она пришла к выводу, что будущее ее не настолько уж мрачно. Теперь ее очередь позаботиться о брате, и она сделает все возможное, чтобы тайная сторона их новой жизни не давила на него, подобно жизни прежней.