Томми Аткинс (джен)

— Нет, как хотите, а программа Хогвартса всё-таки нуждается в обновлении, — Флитвик отложил очередную стопку пергаментов.

— А я что говорил? — заметил Том, занося оценки в табель. — У меня даже наброски есть — могу показать…

— Было бы любопытно взглянуть, — заинтересовался Дамблдор. — Они здесь?

— В сейфе, — кивнул Том. — Закончу с оценками — принесу…

«Наброски», разумеется, были не набросками, а почти готовым планом, и составлял его не один Том — Поттер и старший Нотт тоже приложили к этому руку, но первое сразу станет очевидно, а о втором коллегам знать не требовалось — и Том, закончив работу, молча отправился в свой кабинет, забрал бумаги и принёс в учительскую.

— Солидно, — отметил Коллинз, первым завладевший черновиками. — Латынь? Мерлин, Моргана и Мордред, я уже лет сорок повторяю, что нам нужна латынь!

— Обязательное магловедение? Боюсь, на моём факультете это воспримут без энтузиазма, — вздохнул Слагхорн, — а оно им, между прочим, нужнее всех. Да и нумерология с первого курса и обязательно — это я тоже поддерживаю, но…

— Ну да, всё и сразу мы в любом случае не введём. Да и не всё может оказаться нужным, — Том кивнул, — ну да увидим. Попечительский совет пока думает, но Флимонт утверждает, что над тем, с чего начать.

— С того, что проще и дешевле, -фыркнул Бири, — а не с того, что нужнее. И, надеюсь, посередь года у нас ничего вводить не будут?

— Дураков в попечительском совете больше нет, — сообщил Том, — так что все нововведения с первого сентября.

— И то хорошо, — проворчал Слагхорн. — Иначе мы бы получили аврал, а я уже староват для такого…

Перемены в школьной программе назрели давно, с этим не спорил никто — кроме разве что некоторых совсем уж впавших в маразм старых ослов из Визенгамота. Даже Диппет с этим не спорил — но и делать ничего не собирался. Тома это по большому счёту, устраивало — чем больше и очевиднее Диппет бездельничает, тем быстрее озвереют попечители и, соответственно, тем быстрее сменится директор. Ну а он, тем временем, будет потихоньку копать уже под нового… И прикрывать его он больше не будет — это сейчас смерть Дамблдора ему невыгодна. А вот когда тот станет директором, а сам Том — деканом, тогда уже пойдёт другой разговор… Слагхорн, конечно, уйдёт не завтра, но году к пятьдесят пятому от деканства откажется, если не раньше -эта должность ему порядком надоела. Неплохие перспективы... И неплохой кофе — помнится, с этим в Хогсмиде всегда были проблемы.

Поставив на стол чашку, Том снова бросил взгляд в окно — ничего не изменилось. Объект по-прежнему занимался вольной гимнастикой, Дамблдор по-прежнему сидел в кабаке у брата…

Объект был Тому знаком, пусть и не лично — Альберто Чавес Аранда по прозвищу Эль Гато, «придворный» маг Батисты и личный друг Лаки Лучиано, к которому у МАКУСА и американского аврората имелось множество вопросов — не меньше, чем у ФБР к самому Счастливчику. Что он делал в Хогсмиде, оставалось неизвестным, но жил он тут уже неделю, занимаясь физкультурой, прогулками и беседами со старожилами, словно на курорте. Аврорат, едва опознав его, совершенно справедливо решил, что это не его дело и с огромным удовольствием передал дело Прюэтту. Прюэтт, которому беременная супруга уже начала выносить мозг, обрадовался оказии и вместе с отрядом отправился в Хогсмид, так что шансов у Эль Гато не было никаких…

Том заказал ещё кофе и взглянул на часы — Дамблдор появится минут через десять, пройдёт мимо, поздоровается и о чём-нибудь спросит, отвлекая внимание… И тут-то его и скрутят. А может, застрелят — американцы, конечно, хотели бы получить Эль Гато живым, но не очень настаивали. Ничего сложного, казалось бы, что может пойти не так?..

Разумеется, не так пошло всё и сразу — как оно обычно и бывает.

Когда Дамблдор вышел из «Кабаньей головы», Эль Гато закончил с гимнастикой и приступил к магическим упражнениям, раз за разом посылая в толстое полено «Секо» и тут же ставя какой-то незнакомый щит. Связка эта, судя по всему, была его любимым приёмом… Вот только едва Дамблдор появился на улице, как палочка обратным ходом вычертила вовсе не щит.

Зелёная молния прочертила воздух, Дамблдор рухнул на землю, откатился и трансфигурировал воздух перед собой в лист стекла. Второй удар разнёс его вдребезги, но Дамблдора не задел, да его там уже и не было — с прытью, какой трудно ожидать от человека его возраста, он скрылся в кустах, достаточно густых даже без листьев, и поливал противника градом всё тех же «Секо», изредка добавляя «Бомбарду». Толку от этого было чуть — кубинец выставил на редкость крепкий и абсолютно Тому незнакомый щит, не пропускавший ни заклинания, ни пули и явно работавший от амулета. Очень приятно… Нет, и амулет рано или поздно разрядится, но скорее поздно, а всего вероятнее — слишком поздно.

Том сменил магазин, сделал ещё несколько выстрелов. Взмахнул палочкой…

— Авада Кедавра!

Трансфигурацией кубинец владел немногим хуже Дамблдора… И бой определённо затягивался.

Тома это категорически не устраивало — сам-то он мог продержаться довольно долго, а вот Дамблдор начал выдыхаться, и если в ближайшие минут десять не достать Эль Гато, для гриффиндорского декана всё кончится очень плохо… И как раз тогда, когда он ещё нужен. А главное — разделавшись с Дамблдором, Эль Гато сбежит, прихватив палочку, и найти его потом вряд ли получится…

К счастью, так думал не один Том. В чердачном окне «Кабаньей головы» сверкнула вспышка, над крышей всплыл клуб белёсого дыма, а Эль Гато пошатнулся, зашипев от боли. Том немедленно воспользовался моментом, дважды выстрелил и попытался связать кубинца…

— Авада Кедавра! — Дамблдор то ли озверел окончательно, то ли не хотел, чтобы его противник что-то рассказал… Но от заклинаний тот ухитрился увернуться.

Но не от пуль.

Первая прошла мимо, едва не задев левый бок Эль Гато, зато вторая вошла аккурат в левое колено, и кубинец с воплем рухнул на землю, выкрикнув:

— Бомбарда Максима!

«Бомбарда» примерно соответствовала фунту-двум тротила — почти как снаряд двадцатипятифунтовой пушки. А когда такой снаряд взрывается в паре метров от тебя — это неприятно… Впрочем, Тому повезло — обломки выбитого из стены дома кирпича его не задели. Досталось Дамблдору — впрочем, не слишком сильно — и самому кубинцу, в которого прилетел заряд кирпичной крошки и несколько крупных обломков. Щит, если он и был, этого не выдержал, хотя и пригасил удар, так что кирпич, прилетевший Эль Гато в голову, не проломил череп, а только оглушил.

— Везёт нам сегодня, — заметил Прюэтт, помог Дамблдору выбраться из кустов и, сковав пленника, принялся его обыскивать. — Мерлин, ну и наборчик! Только палочек запасных три!..

— Какой предусмотрительный кабальеро, — Дамблдор покачал головой. — Знаете ли, я уже стар для такого дерьма… Кто, хотел бы я знать, вообще запустил этот дикий слух про Бузинную палочку?

— Нюрнберг вспомните, — фыркнул Том. — Никому и не надо было его распускать… И, если уж на то пошло, с ней вообще не стоило связываться — сожгли бы её на месте, и все дела.

— Боюсь, в тот момент я не подумал об этом, — тихо ответил Дамблдор, — а потом уже и не смог. Эта палочка…

— Предаст при первой же возможности, Альбус, — перебил его Том. — Мы с вами никогда не были и не будем друзьями, но ваша смерть мне всё-таки не нужна… Впрочем, воля ваша — я не буду вмешиваться, пока меня не попросят открытым текстом.

Подошёл Оуэн с мушкетом на плече, посмотрел на скованного Эль Гато и заметил:

— Надо же, и правда работает…

— И что это было? — осведомился Том.

— Честно — не знаю, — пожал плечами Оуэн. — Дядя отливает какие-то хитрые пули, да к тому же заговорённые… Ну вот и дал мне дюжину таких, как узнал, на кого мы идём.

— Но вы же стопроцентный магл? -удивился Дамблдлор. — Или я ошибаюсь?

— Магл-то магл… — протянул Оуэн, закуривая. — Да только у кого мать валлийка, у того бабка — ведьма. Так что у нас в семьях много всякого знают…

Операция в Хогсмиде вызвала у школьников на удивление мало интереса — скорее всего, потому, что из Хогвартса никого не выпускали, а сам бой не вышло бы увидеть даже с Астрономической башни. Тем не менее, на занятии с семикурсниками Том этот бой подробно разобрал, наглядно продемонстрировав, что удача всё равно необходима, но без тактики не спасёт никакая удача.

— Сунь-цзы говорил: непобедимость заключена в себе самом, возможность победы заключена в противнике, — изрёк Том. — Сколь бы мощной ни была защита — она не будет неуязвимой, поскольку и вам, и вашему противнику придётся действовать, а значит — в большей или меньшей степени ослабить защиту. В этот момент становится возможным провести результативную атаку… И я сейчас говорю не о щитах и атакующих заклинаниях, я говорю о противостоянии вообще. В войну русские отступили почти до самой столицы — но когда немцам пришлось остановиться, перешли в контрнаступление и разгромили их. Конечно, на этом ничего не кончилось… Но в итоге до Берлина дошли именно русские. Вообще, я очень советую вам всем найти «Искусство войны» и внимательно прочитать — это весьма поучительное чтение… Ничуть не менее интересное, чем переводы капитана Бёртона, мисс Блэк.

Дорея, густо покраснев, захлопнула книгу и поспешно спрятала её в сумку.

— Итак, — продолжил Том, — удача — это конечно, хорошо, но она не поможет без правильно выстроенной тактики. Поэтому отныне и до конца года все наши занятия будут посвящены именно ей — как в теории, так и на практике. Разумеется, я не планирую тратить ваше время на то, что вам явно не понадобится — вряд ли кто-то из вас будет готовить высадку воздушного десанта — но и только основами ограничиваться не планирую…

Джон Уизли снова отличился — на сей раз банальной дракой, которую затеял и которая быстро превратилась из скромной кулачной дуэли в коллективный мордобой гриффиндорцев и слизеринцев, да к тому же вся компания имела несчастье попасться на глаза Тому. Том мероприятие оценил по достоинству — то есть, разогнал драчунов, снял баллы и назначил отработку. На утро субботы…

Разумеется, недовольны были абсолютно все — и разумеется, Тому было на это наплевать. Ладно драка — но вот так по-идиотски попасться? Нет, этого спускать нельзя… И в результате субботнее утро для драчунов началось на стадионе.

— Итак, — Том неспешно прошёлся вдоль строя, — вы все, смею надеяться, понимаете, почему здесь находитесь… Но прежде, чем мы приступим, я полагаю необходимым сделать несколько замечаний. Во-первых: Шеклбот, ваше родство с правителями Бафута никак не даёт вам права отвечать на требование прекратить драку «я черномазый, мне можно», и я подобного идиотизма терпеть не намерен. Во-вторых: Дорея, кто ставил тебе удар? Это полнейшая ересь и дичь… Про твоё участие в драке я вообще не говорю — слизеринке вообще-то не пристало кидаться в свалку с воплем «Серебряный Змей». Но этим отличились вы все, так что не будем пока об этом… И да, предлагаю вам сменить цвет на зелёный.

¬- Сэр, разрешите обратиться?! — рявкнул Уизли.

— Разрешаю.

— Сэр, почему змей у слизеринцев должен быть зелёным?

— А потому, мистер Уизли, что у русских есть выражение «зелёный змий», обозначающее пьянство… А трезвость рассудка ваших однокашников вызывает у меня большие сомнения. Но вас это не касается, на ваш счёт у меня сомнений нет — вы этим качеством не обладаете в принципе. Итак, леди и джентльмены, я нахожу, что вы страдаете от недостатка физической деятельности при избытке умственной, а потому сейчас мы исправим этот дисбаланс. Бегом марш!

Семикурсники побежали, старательно изображая, как им плохо — каждый в меру своих актёрских способностей, на что Том заметил:

— Леди и джентльмены, здесь не театр «Глобус», но если вам так хочется культурных развлечений, я могу позвать Фарли… И тогда вы будете плясать джигу под губную гармошку. Заколдованную.

Желающих не нашлось — к тайной радости Тома. Гармонику он зачаровал сам, но то ли чего-то не учёл, то ли где-то ошибся. И сделать для себя исключение не вышло — пришлось бы танцевать вместе со всеми…. Так что лучше уж пусть побегают.

Впрочем, загонять провинившихся до полного изнеможения Том планировал не кругами по стадиону, поэтому после пятого круга забег был остановлен.

— Упор лёжа принять! Отжиматься!

Том расхаживал между отжимающимися семикурсниками, курил и наслаждался жизнью… А ещё весьма подробно расписывал их ошибки, коих было сделано немало.

— Чем нудеть, лучше бы научил… — прошептал Шеклбот, но Том его прекрасно услышал…

— Вы что-то сказали, мистер Шеклбот?..

— Раз мы всё делаем неправильно, научите, как надо, — переформулировал свою мысль камерунец.

— Вы действительно этого хотите? — осведомился Том, как раз и добивавшийся подобного результата.

— Так точно, сэр! — гаркнул Уизли, не прекращая отжиматься.

— Ну что ж… В таком случае оформим это как дополнительные занятия по выходным, — Том уничтожил окурок, — и начнём прямо сейчас. Вольно! Отдых десять минут, время пошло!

Десять минут спустя ученики выстроились в неровную шеренгу и внимательно слушали Тома.

— Рукопашный бой, который вас так заинтересовал — это не дуэль, — начал лейтенант, — и начнём с того, что для того, чтобы он вам вообще понадобился, вы должны потерять винтовку, пистолет, кинжал и палочку, найти ровное место без палок и камней, и на этом месте встретить такого же придурка со стороны врага. Иначе… А зачем он вам, собственно? Случаев, когда эти навыки вам действительно могут понадобиться, очень мало, но они всё же есть. Поэтому запомните первое и самое главное: это не дуэль! Красиво, честно, с равными шансами — всю эту ерунду оставьте для спорта, а ваша задача — победить, причём быстро и надёжно. Нечестное преимущество бывает только у врага, поэтому используйте всё, что может хотя бы отвлечь противника…

— То есть, если я в бою покажу противнику член, это поможет? — осведомился Джон Уизли.

— Извращенец чёртов! — выдала покрасневшая Дорея.

— Мистер Уизли, — заметил Том, — демонстрация гениталий — вообще свойственный человекообразным обезьянам агрессивный жест, но в вашем случае оппонент, скорее всего, постарается поскорее вас прикончить, сочтя буйным сумасшедшим. И, Мерлина ради, не пытайтесь использовать этот приём против однокурсниц — то, что от вас после этого останется, поместится не то что в спичечный коробок, а даже в напёрсток… Ну и да. Пять баллов с Гриффиндора за непристойное поведение… А теперь вернёмся к теме. Итак, нечестное преимущество бывает только у врага, а из этого следует, что правила, что-нибудь запрещающие, здесь не действуют. Никаких запрещённых приёмов. Использовать любые подручные предметы. Бить сразу насмерть — или калечить, если вам нужен пленный. Вас это не беспокоит?

— Когда сюда заявится какой-нибудь поклонник Гриндевальда, беспокоиться будет поздно, — высказался Уизли, — сэр. Один уже припёрся недавно — говорят, вы его и разоблачили…

— Не всё, что говорят, следует слушать, — заметил Том, — но если вы всё-таки готовы слушать меня, вновь вернёмся к делу. В очередной раз напомню, что правила отсутствуют… Но для вас всё-таки имеются, и правила эти определяются не моралью, а механикой. Я уже говорил Дорее, что удар у неё поставлен отвратно — но этим страдаете вы все. Такой удар запросто может покалечить вас самих, а не противника… И потому сначала вы научитесь правильно бить.

Том трансфигурировал из сломанной метлы макивару и принялся объяснять, как следует бить, особенно кулаками, чтобы не навредить себе. Макивара, по его мнению, для этого была удобнее боксёрской груши, поскольку неправильный удар получался гораздо болезненнее.

— Итак, леди, и джентльмены, приступим!

Отработка, плавно перешедшая в тренировку, закончилась уже вечером. Записаться на дополнительные занятия к Тому решили все — благо, тут собрались главные драчуны Хогвартса.

Тома результат вполне устраивал — мало того, что возможностей навести учеников на нужные мысли стало больше, так ещё и наметилась возможность организовать собственную гвардию… Хотя с этим надо бы поосторожнее. Уж очень похоже начиналась история. Закончившаяся виселицами в Нюрнберге… Но ему нужны верные люди — верные не ему самому, а тем идеям, которые разделяют с ним, и готовые остановить его, если он свернёт не туда. Те, кто будет готов продолжить его дело… И он, вполне возможно, только что нашёл таких людей.

— Посмотрим, как повернётся дело, — тихо сказал Том, проводив взглядом удаляющуюся компанию и закуривая, — но пока что, кажется, неплохо…

И отправился обратно в Хогвартс — надо было забрать кое-какие бумаги… И наконец-то вернуться домой.