Магия как проклятие (джен)

Кровопролитная война за власть в магическом мире была близка к завершению, Темный Лорд уже был в предвкушении долгожданной победы. Но случилось нечто непредвиденное. Один из его последователей, Северус Снейп, случайно стал свидетелем произнесения пророчества. Крайне неприятного пророчества.

«Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца...», — так оно звучало.

До этого Темному Лорду не доводилось сталкиваться с пророчествами, и он мог бы, да и хотел бы, просто отмахнуться от этого. Но он не дожил бы до своих лет и своих сил, если бы был беспечен в таких важных вопросах. К тому же, годы познания таинств магического искусства привили ему понимание кое-чего важного. Нет ничего невозможного при участии магии. И два этих фактора не позволяли Лорду бездействовать. Если есть угроза — её надо устранить. И никак иначе.

Но такое важное дело можно доверить только самым исполнительным и верным последователям. К сожалению, признать таковыми он мог всего несколько человек. Однако целей было две и они, несомненно, находятся под усиленной охраной. Похоже, придется поучаствовать и ему. Что ж, тем лучше. Хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам. Хорошо усвоенная еще с одинокого детства истина множество раз уберегала его от ошибок. Так будет и сегодня.

Отправив Беллатрис и Барти к Лонгботтомам, Лорд Волан-де-Морт аппарировал к приблизительному местоположению дома Поттеров и стал ждать своего осведомителя, который должен провести его сквозь защиту. У Лорда имелись сомнения касательно компетентности Питера, и уже довольно долгое ожидание начинало его нервировать. К своему счастью, Петтигрю не заставил ждать себя еще дольше. Темный Лорд заметил, как к нему бежит маленькая крыса, и его взведенные нервы чуть успокоились.

Добежав, крыса превратилась в маленького, полного человека.

— Мой Лорд, — сразу же упал на колени Питер.

У Темного Лорда не было времени на это. Он прервал речь Питера своим холодным, шипящим голосом:

— Не испытывай мое терпение, Хвост. Адрес, — потребовал Лорд.

— Д-да, мой Лорд, — только и смог сказать Питер, передавая Волан-де-Морту пергамент.

После прочтения пергамента Волан-де-Морт наконец-то смог увидеть дом своих врагов. Удовлетворенная усмешка, больше похожая на оскал, появилась на его лице. Направившись к двери, он бросил не оборачиваясь:

— Затаись на время, Хвост, и не попадайся на глаза своим «друзьям». Твои услуги еще могут быть полезны.

Питер обратился в крысу и скрылся в кустах, чувствуя облегчение. Одно только присутствие Лорда подавляло.

* * *

Приблизившись к двери, Волан-де-Морт использовал несколько сканирующих заклинаний, но, к его удивлению, единственной защитой был Фиделиус. Странно, но что еще ожидать от Поттера? Он видел его в бою и не был удивлен такой беспечностью.

— Quaerere, — взмахнув палочкой, Волан-де-Морт послал слабую ментальную волну, чтобы узнать местонахождение каждого жильца.

Один человек на нижнем этаже. Судя по отклику, мужчина. Два на втором этаже. Отлично. На его стороне элемент неожиданности, это будет легко.

Наложив на себя щит от физических объектов, Лорд взорвал дверь и ворвался в дом. Джеймс только тянулся к палочке, а Волан-де-Морт уже заканчивал движение своей.

— Avada Kedavra! — Ярко-зеленая молния сорвалась с палочки и попала в Джеймса. На пол упал уже труп.

Не теряя времени, Волан-де-Морт направился к лестнице, тем не менее, сохраняя бдительность. И не зря. Уже на первой ступеньке его поджидала ловушка. Ничего опасного, пока она неактивна. Обезвредив ее и еще несколько, он вошел в детскую.

Рыжеволосая женщина, Лили Поттер, положила маленького мальчика в кроватку и встала перед Волан-де-Мортом. Она знает, что ничего не сможет сделать, даже палочку не подняла, но все равно стоит перед ним и смотрит прямо в глаза. В ее взгляде не было страха. Неужели она настолько самоуверенна? Это вызвало гнев Темного Лорда. Желание причинить этой женщине немыслимые страдания всколыхнулось в нем. Но Северус просил оставить ей жизнь. И в благодарность за ценные сведения он мог, по крайней мере, попытаться сделать это.

— Лили Поттер, ты уже трижды уходила от смерти в моем лице. Но Темный Лорд милостив. Мне нужна только жизнь твоего сына. Отступи, и смерть вновь пройдет мимо тебя.

— Нет! Тебе придется убить меня, если хочешь добраться до Гарри.

Волан-де-Морт посмотрел ей в глаза и чуть нахмурился. Ее взгляд был тверд, лишен сомнений. Это ее окончательное решение. Что ж, жаль. Если он хочет выполнить просьбу Северуса, ему придется отступить. Темный Лорд не любит нарушать свои обещания, но этот мальчик может стать угрозой его жизни. Это неприемлемо. Значит, Лили придется погибнуть вместе со своим сыном.

— Что ж, я отнесусь с уважением к твоей решимости, — его губы изогнулись в издевательской усмешке, — Avada Kedavra! — Темный Лорд взмахнул палочкой и послал смертельное проклятье в женщину.

Перешагнув через труп, он уже не видел, как на руках женщины появляются странные письмена, сияющие тусклым оранжевым светом.

Он навел палочку на ребенка. Красные глаза встретились с зелеными. На миг Волан-де-Морт почувствовал сомнение. На своем пути к власти он убил многих, однако среди них не было детей. Но этот ребенок может стать угрозой, и потому Темный Лорд взмахнул палочкой. Зеленая молния полетела к ребенку, но за миг до столкновения натолкнулась на ярко-оранжевое свечение.

Волан-де-Морт не успел ничего понять, как его поразила сильнейшая боль, идущая, казалось бы, из самого сердца. Тело мага вспыхнуло ярко-белой вспышкой и испустило ударную волну.

В разрушенной комнате остались только горсть пепла и плачущий ребенок со свежим шрамом на лбу.

* * *

Спустя некоторое время.

На Тисовой улице было как всегда спокойно. Здешним жителям нравились их одинаковые дома, ровно подстриженные газоны и дружелюбные соседи. Это давало им чувство уверенности. Все будет идти так, как должно. Никаких преступлений, никаких странностей.

Неожиданно раздался хлопок, и появился человек. Он явно не подходил к этому месту. У него были длинные белые, едва ли не сияющие в ночи, волосы и такая же борода. На волосах лежала остроконечная шляпа. На носу сидели очки-половинки, скрывающие голубые, не по-старчески яркие глаза. Одет он был в странный то ли халат, то ли плащ с рисунками звезд. В общем, впечатление он производил однозначное. Чудак. И звали этого чудака Альбус Дамблдор.

Альбус начал рыться в кармане своего одеяния. Наконец, найдя что-то, он вышел на свет фонаря, и стало видно, что одной рукой он держит какую-то корзинку, а в другой у него предмет, отдаленно напоминающий зажигалку. Щелкнув ей, он каким-то образом погасил фонарь. И щелкнул еще несколько раз, пока вся улица не погрузилась во тьму.

Удовлетворенно вздохнув, он начал идти к одному из домов, но уже на подходе к забору остановился. На заборе сидела кошка и смотрела на него. И взгляд у нее был совсем как у человека.

— Здравствуйте, профессор МакГонагалл. Могу я узнать, почему вы находитесь тут, а не празднуете вместе с остальными? — спросил Дамблдор, обратившись к кошке.

— У меня не хватит безрассудства праздновать таким же образом, — ответила строгим голосом уже не кошка, а женщина средних лет, сидя на заборе.

— Не будьте так строги к ним, профессор. За последние одиннадцать лет поводов для праздника было не так много, как хотелось бы. Позвольте им, наконец, отдохнуть, — мягко улыбаясь, попросил Альбус Дамблдор.

— Да, пожалуй, вы правы, — согласилась профессор МакГонагалл, на миг прикрыв глаза.

Встряхнувшись, профессор вернула себе прежний строгий вид и спросила:

— Я слышала, что Вы-Сами-Знаете-Кто пал, когда пытался убить ребенка Джеймса и Лили. Что с ними стало? Что с Гарри?

— Гарри немного пострадал от темного колдовства, но его жизни уже ничто не угрожает. Жаль, но я не могу сказать того же о Лили и Джеймсе.

— Значит, они… — спросила профессор, затаив дыхание.

— Да, они мертвы, — сказал Дамблдор с тяжестью в голосе.

— Я до последнего не верила в это, — произнесла профессор МакГонагалл, опустив голову.

— Я понимаю вас. Но Гарри жив. Как и многие другие. Сегодня мы должны не горевать об умерших, а радоваться за выживших, — сказал Дамблдор, с грустью смотря на ночное небо.

— Думаю, я понимаю, — согласилась МакГонагалл. И секунду спустя спросила, — Почему вы появились именно здесь?

— Здесь живут родственники Гарри. Единственные оставшиеся. Я решил лично доставить его к ним.

— Но они же не волшебники! Они не смогут справиться с ребенком-магом, — горячо возразила профессор.

— Это так. Но они его родственники. И, к тому же, сейчас Гарри лучше держаться подальше от волшебства. Следы темного колдовства исчезают, но я боюсь, что оно может навредить Гарри, если получит доступ к магической энергии, — нахмурил брови директор, — Я никогда не встречал такого волшебства и не хочу рисковать.

— Тогда не стоит ли доставить его в Больницу Святого Мунго?

— К сожалению, разрушить такое колдовство не по силам никому, — ответил Дамблдор, покачав головой.

— В таком случае, выбора не остается, — сказала профессор МакГонагалл, смирившись с этим. Суждениям директора она доверяла безоговорочно.

— Рад, что вы понимаете это, профессор. А теперь пора, — Дамблдор отворил калитку и прошел к крыльцу дома.

— До свидания, директор.

— До свидания, профессор. Надеюсь в скором времени увидеть вас.

МакГонагалл немного постояла, смотря на корзинку в руках Дамблдора, и исчезла с едва слышимым хлопком.

Подойдя к крыльцу, Дамблдор взмахнул палочкой над корзинкой, и над ней появилось едва заметное искажение воздуха, словно от сильного жара.

— Absconduntur mysteria, — прошептал Дамблдор, направив палочку на лоб мальчика. И его странный шрам в виде четырехконечной звезды, окруженной треугольником, вспыхнул на миг мягким фиолетовым светом. — Хм, так-то лучше. Теперь увидеть его смогут только волшебники.

Он положил корзинку на крыльцо и постучал в дверь.

— Удачи, Гарри Поттер. Я буду ждать твоего возвращения.

Альбус Дамблдор развернулся и щёлкнул зажигалкой, возвращая свет на улицу. Уже собираясь аппарировать, Дамблдор почувствовал неясную тревогу. Но взглянув на корзинку с мальчиком, он покачал головой, не видя ничего необычного.

— Похоже, смерть Лили и Джеймса ударила по мне сильнее, чем я думал, — пробормотал Дамблдор, думая, что тревога вызвана стрессом от последних событий.

Провернувшись вокруг своей оси, он исчез, издав едва слышный хлопок. Тисовая улица вновь погрузилась в тишину. Лишь корзинка на крыльце дома номер четыре выбивалась из привычного ночного пейзажа.

Так началась история Гарри Поттера, Мальчика-Который-Выжил.