А как хорошо всё начиналось (гет)

— Куда вы теперь? — спросил Джей, когда мы с братом уже садились на мотоциклы.

— Хотели в Готэм, — ответила я.

— Там, говорят, что-то странное творится, какая-то летучая мышь объявилась.

— Ну, насколько я знаю, эта мышь борется с преступностью. А мы уж точно к этой категории не относимся, — заулыбался брат, — мы хотим просто пожить спокойно.

— Вы? Спокойно?! — Джей захохотал во всё горло. — Да я более беспокойной парочки за всю жизнь не видел! У вас же девиз: ни дня без приключений.

— А если стукну? — надулась я.

— Да ладно, ангелок, не обижайся. Может, всё-таки останетесь?

— Нет, Джей, — брат улыбнулся парню искренне, — у тебя своя жизнь. Мы же постоянно будем напоминать о том времени, которое тебе хотелось бы забыть.

— Наверное, так действительно будет лучше, — после минутного раздумья ответил Джей. — Только вы всё равно не теряйтесь, ладно?

— Конечно, малыш!

Махнув рукой, я опустила защитное стекло на шлеме и выехала с парковки дешёвого придорожного мотеля. Тут накануне мы встретили хорошего парня, пусть и клона. История эта довольно длинна и печальна, так что вспоминать я сейчас её не буду. Надо же, задумалась!

— Я что-то нарушила, офицер? — мило улыбаюсь, хлопая ресничками.

— Вы превысили предельно допустимую скорость, — пояснил худощавый полицейский, выписывая штраф. — Алкоголь употребляли?

— Что вы, сэр! — сделал честно-испуганные глаза дожидающийся меня брат. — Нам нет двадцати одного года, сэр! Никто не продаст нам спиртное.

Полицейский только хмыкнул и отдал мне выписанную квитанцию на штраф. Видимо, тоже не поверил. А вообще-то, правильно сделал.

Вы не ослышались, у нас с Ри великолепная легенда: для того, чтобы прожить на одном месте хотя бы лет десять, не привлекая особого внимания. Теперь мы — Ричард и Ариэль Энжелс, брат и сестра, двойняшки. Родились восемнадцать лет назад, в городском госпитале Нью-Йорка, о чём имеется соответствующая запись. Жили, учились, в школе нас помнят учителя и одноклассники, пару раз попадали в больницу с ерундой — о чём тоже есть записи, в общем, самая обычная биография только начинающих свой взрослый путь ребят. Вот только родители наши погибли в авиакатастрофе, оставив нам большое наследство. Продав всё, что только можно, мы купили два мотоцикла и рванули путешествовать по стране.

Знали бы вы, сколько нервов и сил мы потратили на то, чтобы создать настолько реальные биографии! Несколько месяцев просто каторжного труда. Я за свои тысячу сто сорок семь лет столько раз не пользовалась внушением, сколько за последние полгода. Зато теперь мы существовали не только на бумаге, нас реально помнили люди! И вот теперь мы едем в Готэм... Ведь там сейчас так интересно, хотя в Готэме, по-моему, вообще скучно не бывает. Да и сам здешний мир — один из самых интересных: мутанты, боги, супер-герои, супер-злодеи и ещё много-много кого.

И вот он, Готэм... Город как город, если честно. Ничего особо мрачного и ужасного я не заметила. Может, потому что ещё утро? Сказать честно, на ночь глядя въезжать в город мы не стали.

— Куда сейчас? — спросил Ри, когда мы ели какой-то фаст-фуд в местной забегаловке.

— Да вот решить не могу: то ли сначала в университет документы подавать, а потом искать жильё, то ли жильё сегодня, а университет подождёт.

— А зачем нам в универ?

— А к Брюсу Уэйну ты как подбираться будешь?

— Выйду ночью на улицу и найду.

— Не-е-ет, так ты найдёшь только Бэтмэна, а я хочу и с Уэйном познакомиться. Как это сделать, если у тебя нет знаменитых родителей? Либо пойти к нему в компанию работать, так шанс хоть и есть, но мизерный, либо в журналисты: вот тут с нашими упорством и способностями шансы куда выше!

— Зачем нам Брюс Уэйн?

— Как это: зачем?! Как зачем? Ну... пригодится, наверное. И вообще, он, между прочим, смертный, как тут развиваются события, мы не знаем, вдруг его укокошат, а мы познакомиться не успеем?!

— Ой да ладно, чего завелась то? Просто же спросил. Вот если бы тут ещё и Бэтгёрл была...

Всё-таки мы решили начать с поиска жилья. Обратившись в агентство и пересмотрев множество различных вариантов, для начала сняли жильё на месяц. Небольшая квартирка: две спальни и гостиная, совмещённая с кухней, располагалась на тринадцатом этаже пятнадцатиэтажного дома. Располагался наш временный приют недалеко от центра и в довольно спокойном районе — относительно спокойном, я бы сказала. Мы с братом вообще не поняли — есть ли в городе действительно безопасные места? То какие-то психи гоняют на жутких машинах под окнами, то банк на углу грабят! Ри тогда только и успевал маленькими щитами пули от полицейских отводить, а в газетах потом написали о блестяще проведённой операции. Сдаётся мне, что очень блестяще они бы там полегли, если бы брат со мной в тот день по магазинам пошёл.

В университет на отделение журналистики нас приняли без проблем, а так как до начала занятий оставалось чуть больше месяца, то мы стали ходить на подготовительные курсы. Много гуляли по городу, изучая закоулки и мрачноватые места.

* * *

— Умираю с голода! — брат ввалился на кухню, где я меланхолично лепила пельмени.

— Ты бессмертный.

— Есть хочу.

— Нам не нужна еда, чтобы жить.

— Слушай, ну, не занудствуй, а? Энергии много потратил, восстановить быстро надо.

— Борщ в холодильнике. Опять спасал кого-то?

— Ага, мост взорвали, двоих с практически с того света доставать пришлось... А вот пятерых не успел.

— Это жизнь.

— Да что с тобой сегодня?

— Мне скучно.

— Так выйди из дома.

— Ты же знаешь, что я не люблю вмешиваться в дела людей.

— Так и не вмешивайся. Просто погуляй, понаблюдай. Смертные удивительные создания, особенно люди. За такую короткую жизнь они успевают так много всего.

— Да не обращай внимания, — я кисло улыбнулась. — У меня просто хандра. Наверное, засиделась в прошлом мире. Да и тут: одно дело создавать себе легенду и при этом общаться с людьми, другое — жить среди них. Тяжело контролировать каждый свой шаг и жест.

— Заведи друзей, начни общаться хоть с кем-то. Вот увидишь, постепенно станет проще. А вообще, с чего тебя так пробрало-то?

— Ходила сегодня в банк. Его ограбили, убили несколько человек. Ри, я сидела на полу и не могла ничем помочь. Ну, не может пуля, выпущенная в упор — не попасть в цель или граната во рту не взорвать всё вокруг. Даже в прошлом мире, где нас просто воспринимали как магов, было проще. Да и Джокер этот...

— Джокер?! Так это как в "тёмном рыцаре"?!

— Да, конечно, закатай губу, братик. Он несомненно похож на того Джокера... но вот не хватает ему чего-то. Да и задержали его на выходе. В общем, я разочарована, а если ещё и Бэтмен окажется рыцарем без страха и упрека...

— Я первый свалю в Метрополис любоваться Суперменом, — брат аж плечами передёрнул от подобной перспективы.

Через месяц Джокер сбежал, через два его поймали, потом он снова сбежал, и было заметно, что он становится злее, изворотливее. Бэтмен на него внимания, кажется, и вовсе не обращал, ну мало ли психов по городу бегает, чего их всех запоминать?

С началом занятий в университете моя хандра стала постепенно уходить. Мы учились, заводили друзей, гуляли на всех студенческих вечеринках, и это было здорово! Иногда ходили в те миры, где жили мои приёмные дети. Ри, несмотря на свой очень скромный для мужчины рост (сто шестьдесят восемь сантиметров) привлекал внимание почти всей женской половины университета и уже на первом курсе прослыл завзятым бабником, чем в какой-то степени даже гордился. У меня же из-за моей некоторой отстранённости, наоборот, сложилась репутация маленького витающего в облаках ангелочка, который до сих пор считает, что детей аист приносит. Мало того, несмотря на возраст по паспорту, все знакомые яро защищали мою "неосведомлённость". Мне же это было на руку: встречаться с кем-то из студентов я не собиралась, но и прослыть совсем уж ненормальной — тоже не хотелось.

Преподаватели только головами качали, глядя на меня — как такое чудо в журналистике работать собирается? Если только детскую рубрику вести? Но первое же практическое задание: взять интервью у своего преподавателя заставило многих учителей подумать уже на тему: а всё ли так просто с этой милой и тихой девочкой? Задумаешься тут, когда прожжённый журналюга, постепенно увлекаясь самыми невинными вопросами, с ужасом начинает понимать, что выбалтывает то, что и под пытками бы не выдал.

— Ну, думаю на этом мы и закончим, мисс Энжелс.

— Но, мистер Дрейк, у меня ещё буквально пара вопросов осталась, — растерянно захлопала глазами я.

— Не переживайте, уже сейчас могу сказать, что поставлю за вашу работу высший балл.

— Спасибо, м-р Дрейк! — и, кстати, никаких чар не понадобилось, чистая психология существа, которому больше тысячи лет.

Ри разделал под орех преподавателя ещё быстрее. После чего м-р Дрейк начал нас немного сторониться и называть маленькими пронырами.

К окончанию университета от нас с братом шарахались уже почти все преподаватели и боялись разговаривать на отвлечённые темы в нашем присутствии. Мистер Дрейк же, с одной стороны, был просто счастлив, что воспитал двух гениев журналистики, с другой же просто спал и видел, как избавиться от нас навсегда.

Контракт с еженедельником "Новости Готэма" на два года мы подписали ещё на практике по окончанию пятого курса.

По началу редактор "Н.Г." отнёсся к нам скептически, даже перезвонил м-ру Дрейку, уточнив — точно ли эти мелкие недоразумения и есть лучшие студенты потока? На что получил совет поменьше в нашем присутствии трепаться, а ещё лучше — отправить нас как можно дальше и побыстрее. Редактор Хилл очень удивился подобному совету от старого приятеля, после чего поговорил с нами ещё минут двадцать... И выгнал взашей делать репортаж о детских муниципальных площадках...

— Это что такое? — правый глаз м-ра Хилла немного подёргивался.

— Репортаж о детских площадках в нашем городе, — хором ответили мы, преданно заглядывая в глаза тогда ещё будущему работодателю.

— Я думал, что вы просто прокатитесь по городу, сделаете несколько фотографий счастливых детей и их мамаш. А вы что наделали?! Это же полноценный материал для открытия уголовного дела о коррупции и растрате бюджетных средств! Да полиции даже доказательств собирать не надо!

— Ну мы сначала так и хотели, — начал Ри.

— Поездить по городу, но потом подумали... — поддержала я брата.

— А кто может обо всём рассказать лучше...

— Чиновника который за это отвечает?

— Мы позвонили в муниципалитет.

— Представились студентами практикантами.

— И попросили дать интервью по поводу строительства великолепной и безопасной детской площадки в центральном парке.

— Мы честно начали спрашивать про неё.

— Мистер Ли был так добр, что позволил нам сфотографировать планы площадок, которые уже построены по всему городу.

— И показал документы, сколько каждая из них стоила.

— А потом начал рассказывать, сколько он лично на этом сэкономил.

— И с кем поделился.

— И какие фирмы-подрядчики были привлечены к строительству.

— Но потом почему-то начал смеяться и сказал...

— Что мы их никогда не найдём.

— Потому что их не существует!

— А потом мы поехали по городу и сделали фотографии.

— По тем адресам, которые были указаны в планах.

— Правильно старина Дрейк сказал, что вы монстры, — перестав дёргать себя за волосы, поднял взгляд на нас м-р Хилл.

— Но мы же не хотели! — два невинных и кристально честных взгляда.

— Мы думали похвалить муниципалитет!

— Мы же видели площадку в парке, а она хорошая.

— Других-то мы не видели, — развёл руками Ри.

— Да, — тяжело вздохнул м-р Хилл, — и что мне с вами делать?

— Дать задание? — наивно спросила я.

— Хм, может, про старое кладбище? — подумал вслух редактор, но, заметив наши задумчивые лица, договорил: — Хотя нет, судя по тому что вы устроили с детскими площадками, на кладбище вас пускать просто страшно.Так, пусть будет городской цирк. Там сто раз были до вас.

— Цирк! Клоуны, фокусники! — протянул мечтательно брат.

— Акробаты, слоники! — заулыбалась я.

— Может с вами всё не так уж и плохо? — хмыкнул м-р Хилл. — Сходите в цирк, опишите зверюшек. Напишете о том, как упорно трудятся артисты, чтобы наши дети радовались, возьмёте интервью у директора...

Через неделю:

— Это что такое?! — орал на нас редактор. — Я, мать вашу, ещё разбираюсь с последствиями публикации про ваши площадки, а вы уже и в цирке такое дерьмо раскопать умудрились?!

— Мы не хотели! — замахал руками Ри.

— Честно!

— Мы взяли фотоаппарат.

— И хотели снять слоников.

— И собачек.

— Стоп, всё, хватит. Я даже слушать не хочу, откуда вы узнали что дрессировщик зоофил, а старый клоун — маньяк, калечащий детей, разрезая им щёки. Идите с глаз моих, монстры. На звонки отвечайте.

Через три дня:

— Как? — прохрипел редактор, краснея и сползая в кожаное кресло.

— Позвонила бабуля, — со вздохом начала я.

— И сообщила, что в соседний дом заселилась семья с шестью детьми.

— Одеты плохо.

— Нелюдимые.

— И дальше прихожей бабулю не пустили.

— Когда она с пирогом к ним знакомиться пришла.

— А ещё к ним люди странные ходят.

— И она не видела, как они выходят.

— Бабушка переживала, что над детьми могут издеваться.

— А полиция и социальные службы никак на её звонки не реагировали.

— И она позвонила в редакцию.

— Там же дети!

— Ну мы и пошли к ним в гости.

— Хотели взять интервью, как живётся многодетным семьям в Готэме.

— Они оказались такими приветливыми людьми! Чаем нас напоили.

— А потом я в туалет захотел, — вздохнул Ри.

— А у них в мусорной корзине палец отрезанный лежит...

— Я так испугался, что кто-то из детей мог пораниться, что от волнения немного заблудился и вышел на задний двор.

— А там мешок.

— С костями и черепами, — округлил глаза брат.

— Мы уже фото распечатали! — радостно вспомнила я.

— Вот они, — Ри протянул небольшую стопочку фотографий.— А потом они предложили пообедать.

— Но мы отказались.

— У них и так шестеро детей.

— Куда им ещё и нас кормить.

— Да и на обед у них мясные пироги были... — Мы дружно поморщились.

— Мы как вышли, сразу в полицию побежали.

— А потом делать фото и к вам, — и снова два преданных взгляда.

— Знаете что... А идите-ка вы отдохните недельку. Чтобы духа вашего в редакции не было!!! Монстры мелкие.

"Ну вот, могут же, когда захотят", — хмыкал через три дня м-р Хилл, читая статью и смотря на фото, которые мы передали через знакомого в редакции (самим-то нам появляться запретили), так что пришлось изворачиваться.

Статья была сплошь позитивная и светлая. О том, что группа байкеров "Тёмные Ангелы" на свои личные средства полностью содержат приют для детей-сирот. Фотографии счастливых детских мордашек на общем дне рождения сразу пятерых воспитанников. Особенно умиляло фото, где здоровенный бородатый байкер в косухе смахивает слезу, глядя, как махонькая именинница радуется розовому мягкому зайчику.

" А главное, совершенно непонятно, что с ними делать, — думал редактор, — наказать за то, каких проблем наделали их статьи, или премию выписать за то, что тиражи взлетели просто заоблачно?"

И придумал же, зараза! Дал по маленькой премии — практиканты всё же. А потом засадил разбирать письма, которые пришли для Р.А.А. — именно так мы подписывали свои статьи. Ой, чего только нам не писали! О помощи просили (эти письма мы откладывали в стопочку, там много чего интересного было), благодарили за то, что помогаем наводить порядок, и, конечно же, слали и угрозы с обещанием разобраться как следует.

Первый официальный рабочий день (после защиты диплома и непомерных возлияний всем курсом) ознаменовался феерическим появлением Джокера после очередного побега. Мы с Ри были в восторге и с фотографиями злодея наперевес поскакали к редактору, вопя о том, что знаем, кто скрывается под гримом.

— Вы-то откуда его можете знать? — не поверил Хилл.

— Это Эрик Бордер! — обиженно заявил Ри.

— Он один из жертв клоуна! — я почти подпрыгивала от нетерпения. Только приступили к работе, и тут такое! Это же какой материал! Да и если крутиться поблизости от Джокера, можно минимизировать жертвы.

— Про которого мы писали в прошлом году!

— Помните? Клоун говорил, что жертв было двенадцать.

— А полиция нашла только одиннадцать.

— Хоть он их и не прятал.

— Откуда у вас его имя? — прищурился редактор.

— Откуда-откуда, — буркнула я — Клоун всегда знакомился с жертвой, потом забирал какую-нибудь личную вещь. У Эрика он забрал клоунский нос на резиночке, это показалось ему очень милым. Мальчик так любил цирк, а теперь будет улыбаться, всегда.

— Почему этого не было в статье? — нахмурился м-р Хилл.

— Полицейские запретили... — печально вздохнул Ри.

— И фотографии забрали, — не менее печально кивнула я.

— Мы прямо сейчас хотим поехать по городу...

— Нет! — рявкнул редактор. — Этим займётся Филипс, у него больше опыта в подобных делах, — а вот это было обидно.

— Но это же наша идея... — удивилась я.

— Здесь все идеи общие, — отмахнулся редактор.

— А нам что делать? — спросил Ри, по лицу которого было понятно, что он-то уж точно знает, чем заняться.

— Найдите сами. Всё, мне некогда... И чтобы на пушечный выстрел к этому психу не подходили!!!

— Хорошо, м-р Хилл. — Ри кивнул, и мы вышли из кабинета.

— Это было обидно, — заметила я после продолжительного молчания.

— Про что писать будем?

— Про цветочки в центральном парке, — дёрнула плечом.

— Там что, в клумбах пара трупов зарыта?

— Это Готэм, брат, там их может быть и больше, но мы будем писать именно про цветочки.

— Мы обиделись, — заключил брат.

— Да.

— И мы совсем не будем копать о Джокере?

— Нет.

— Почему?! — лицо Ри аж вытянулось от удивления.

— Потому что мы его выследим и внедримся к нему.

— Думаешь, получится? — нахмурился брат, наблюдая мою безмятежную улыбку. — Ты уже что-то придумала. Вот только знаешь, что мне интересно?

— Что?

— Джокер появился не сегодня и даже не год назад, почему про него стали говорить только сейчас?

— Он просто выжидал чего-то. Он гений, Ри.

— Хм, ну ладно. Ты у нас эксперт по психам, так что тебе виднее. Осталось придумать, как внедряться.

— Уже братик, уже почти придумала.

— Выкладывай, — мы уселись за столик небольшого кафе напротив здания, в котором располагалась редакция.

— План предельно прост. Он мужчина, и на этом можно сыграть.

— Плохим мальчикам нравятся хорошие девочки?

— Ага, — гаденько улыбнулась я.

— А как же эта, с хвостиками?

— По моим прикидкам они ещё не знакомы.

— Как собираешься привлечь его внимание?

— Вспомни, кем была Харли до того, как Джокер ей крышу двинул. Как она одевалась? Теперь спроси себя: а зачем психу такая? Ну, конечно же, чтобы сбежать. Но вспомни её потом: разноцветные хвостики, шлюховатый прикид и это дурацкое " Пу-у-удинг ".

— Он сломал её и свёл с ума. Потому что ему нужен был кто-то такой же, как и он?

— Нет, милый братик, он её сломал потому, что мог, потому, что это было ему интересно. Он гений, но он псих, Ри, полный и отмороженный псих, ему никто не нужен. Ему просто становится интересно что-то, и он берёт это.

— Спровоцируем, чтобы Джокер взял тебя?

— О, да-а-а... — на наших лицах одновременно расцвели ослепляющие улыбки.

Через три дня в не самом благополучном районе Готэма появилась очень маленькая и тихая девушка с печальными голубыми глазами и длинной светло-русой косой. Пожилой хозяин местной забегаловки без проблем принял на работу такую куколку и помог найти дешёвенькую комнатку в мотеле неподалёку. Также он попросил вторую официантку (мать двоих детей, оставшуюся без мужа) присмотреть за этим почти ребёнком, чтобы никто сильно не наглел.

Ри продолжал писать в газету под нашими инициалами, ну, а я разносила кофе и бургеры. И это было ни фига не легко! Как хотелось временами залепить кому-нибудь в морду, аж руки чесались. Особенно когда какой-нибудь утырок пытался меня в очередной раз облапать и посадить себе на колени. С Чарли (второй официанткой) отношения сложились хорошие, я частенько помогала ей сидеть с ребятишками. Очаровательные близнецы пяти лет просто покорили меня. Рыжая рослая повариха постоянно пыталась меня подкормить — вдыхая, что я просто заморыш бледный.

Через две с половиной недели свершилось: в кафе зашёл высокий мужчина в лёгком потрёпанном плаще и не менее потёртой шляпе, закрывавшей почти всё лицо. Ну, и что это за маскарад? Грим забыл стереть? Обычно в... так сказать — в нерабочее время Джокер не привлекал к себе особого внимания. Сделав заказ у Чарли (а он сел за столик, который обслуживает она), спокойно дождался его, поел и, уходя, одарил очень внимательным взглядом.

В следующие полтора месяца он стал нашим постоянным клиентом, садился всегда за столики Чарли, оставлял хорошие чаевые и внимательно наблюдал за мной. Напарница подшучивала, что у меня должно быть как можно больше таких воздыхателей, потому что они хорошо платят за просмотр. Повариха хмыкала — мол, главное чтобы руками не трогали, а за погляд морду не бьют. Я на это лишь краснела до кончиков ушей и начинала слишком яростно отрицать, что он смотрит на меня.

И вот настал день, когда нужно было забросить крючок, он достаточно долго за мной наблюдал, чтобы составить своё мнение. Даже спас один раз, ухватив за талию, когда я поскользнулась и начала неловко падать.

Принимая очередной заказ и мило краснея от довольно сальной шуточки, слышу знакомый голос. Оборачиваюсь — ко мне идёт нескладный, худой, с длинными тёмными волосами парень. От Ри в нём остался разве что голос.

— Ариана, мне нужно с тобой поговорить, — он грубо схватил меня за плечо.

— Рик, что-то случилось? — голос взволнованный.

— Не при людях, — мотнул давно не мытой головой Ри.

— Ариана! Какие-то проблемы? Позвать босса? — заволновалась напарница.

— Нет, нет, Чарли, спасибо, — замотала отрицательно головой — Ты не могла бы подменить меня минут на пятнадцать?

— Что-то случилось?

— Просто брату срочно нужно поговорить.

— А, брат. Ну ладно, идите в подсобку, которая около туалета, там можно хоть на ящики сесть, — спасибо, Чарли! Тот для кого это предназначалось, тебя услышал!

— Спасибо! А я вечером помогу убрать твои столики, — краем глаза замечаю, как Джокер идёт в сторону туалета.

— Ариана, держи, — говорит Ри, как только мы заходим в подсобку.

— Что это? — с сомнением смотрю на пластиковую карточку.

— Это всё, что я заработал за последний год.

— Рик, что случилось? Зачем ты отдаёшь их мне?

— Ты сможешь закончить на эти деньги колледж, мне они больше не нужны.

— У тебя неприятности? Что случилось? — в голосе послышались слёзы.

— Сестрёнка, я нашёл того ублюдка, который убил наших родителей.

— Это был несчастный случай, Рик, ему просто стало плохо за рулём и он не справился с управлением!

— Нет Ариана, он просто богач и замял дело деньгами, он был пьян в тот вечер! Я достал пистолет, я поеду и прикончу его.

— Рик, нет! Так нельзя! Чем тогда ты будешь лучше его? Не делай этого, брат.

— Я поклялся на могиле родителей, что отомщу этому ублюдку.

— Не надо, пожалуйста. Если тебя посадят, что тогда будет со мной? У меня никого нет, кроме тебя. Не бросай меня...

— Я не могу сестра, прости, — в голосе убеждённость фанатика — Оскара ему! — ну и мне тоже чего-нибудь.

— Тогда я позвоню в полицию, они найдут у тебя оружие и задержат.

— Ну, и какая разница?

— Дадут срок меньше, и ты не станешь убийцей, — слёзы покатились из глаз. — Не бросай меня, братик, мне страшно.

Ри обнял меня за плечи и начал напевать старую колыбельную, заверяя, что всё будет хорошо и он никогда меня не оставит одну. А потом ушёл. Постояв немного в нерешительности, я дрожащими руками достала из кармана телефон. Глубоко вздохнув, набрала номер полицейского участка.

— Алло, офицер... — почти шепчу дрожащим от ужаса голосом, и рука в кожаной тонкой перчатке тут же закрывает мне рот. Из слабой руки забирают дешёвенький телефон и давят его каблуком.

— Не нужно никуда звонить, — шепчет на ухо красивый, чуть хрипловатый мужской голос, от которого мурашки разбегаются по всему телу. — Ты же не предательница?

— Нет, — мотаю головой испуганно.

— Вот и молодец, хорошая, маленькая куколка. А теперь иди, умойся. Такие маленькие куколки не должны ходить с заплаканными глазками, — в секундной ласке провёл кончиками пальцев по щеке.

Постояв ещё немного, я действительно пошла приводить себя в порядок. Умывшись и растерев полотенцем лицо, вышла в зал, где ко мне тут же подошла обеспокоенная Чарли.

— Ари, с тобой всё нормально? Ты что, плакала?

— Ничего страшного, просто с братом немного поссорились, — грустно улыбнулась я. Как же я себя ненавижу сейчас, как же не хочется обманывать этих хороших людей, которые искренне за меня переживают. А главное, зачем? Чтобы высмотреть у Джокера побольше и сдать его полиции или Бэтмэну на горяченьком. Так что засунуть свои сожаления куда подальше и заняться уборкой зала, потом сдать выручку и брести в свою каморку

Высокий мужчина зашёл в ставшее уже привычным кафе. Почему он продолжал день за днём возвращаться в это место? Обстановка хоть и чистенькая, но откровенно убогая, еда так себе, но и не так плоха, как в некоторых подобных заведениях. Во скольких он сидел вот так, раз за разом бездумно утоляя потребности тела? Мужчина не помнил ответ, он вообще мало что помнил после того, как проснулся около водосточных труб какого-то завода. Да что там — мало что! — он вообще ничего не помнил. Кто он такой? Откуда у него такие шрамы на лице? Ему нравилось каждый раз рассказывать разные истории, следя за тем, как меняются выражения лиц. Ему было противно смотреть на одинаковые серые лица вокруг. И только когда в них появлялся страх — эти лица окрашивались хоть в какие-то цвета. Его лицо тоже было серым, но он прятал его под грим, он показывал всем вокруг, как ему весело! А эти серые глупые людишки просто этого не понимают! Не понимают, что они совершенно такие же, как и он! Но в хаосе страха они смогут это понять, когда он вытащит на свет все их грязные душонки, они все осознают, как они убоги и одинаковы. Но есть та, что слегка отличается, она чище, светлее, чем все другие. И он должен сохранить этот свет, сохранить для себя. Он проверял, как только мог, свою маленькую-миленькую куколку, но не смог найти никакой грязи. Это был знак, нужно защитить куколку от серости, пока та не завладела её светом.

— А где наша куколка? Сбежала? — садясь за изученный до последней царапинки столик, спросил он у подошедшей официантки.

— Ох, мистер, сама переживаю, как бы не случилось чего с малышкой. Ей из полиции позвонили, брата её мёртвым за городом нашли. Она как положила трубку, так и пошла на улицу в одной рубашке да джинсах. И подмену на работе не найти, я бы хоть поискала её,. — под конец женщина уже почти плакала.

Бросив на столик пару долларов, мужчина вышел под дождь. Всё идёт как надо, брат мёртв, вот только звонок был чуть раньше, чем следовало бы. Да какая, в принципе, разница, ведь он знает, где его куколка, осталось только пойти и забрать её домой.

Я сидела на коленях у двойного надгробия, под которым якобы похоронены мои родители. Как заставить человека с поистине звериным чутьём поверить в искренность своего горя? В первую очередь не лгать, показать ему своё горе и отчаяние, показать то, что прятала в самом дальнем уголке сердца. То, о чём больно вспоминать даже спустя пять сотен лет... Вспомнить тот миг, когда узнала о смерти старшего сына. Пережить снова всю ту боль, что буквально погребла под своей тяжестью. Вспомнить, как держала на руках недовольно покряхтывающий кулёк с синеглазым малышом, как темноволосый кроха что-то лопотал на своём и первый раз говорил своё первое "мама", как, волнуясь, шёл первый раз в школу и с каким восторгом рассказывал, с какой красивой девочкой его посадили за одну парту, как первый раз подрался после школы из-за неё. Выпускной, шальную белозубую улыбку и синие, такие любимые глаза сыночка. Потом приходит то самое воспоминание, которое я так долго прятала от самой себя, сын, ещё такой тёплый, лежит на моих руках, золотистые капельки моей крови стекают из уголка губ, а синие глаза, смотрящие в голубое небо, постепенно тускнеют. Почему? Почему она не помогает?! Моя кровь может вернуть с грани, почему она не помогает сейчас?! Ответ один, тот, от осознания которого звериный вой вырывается, кажется, из самого нутра, выворачивая наизнанку от боли и горя. Она не помогает потому, что моего сыночка больше нет, они убили моего мальчика. Я больше никогда не услышу его смеха и чуть обиженного "мам, я вообще-то уже взрослый, но печеньки буду ". Снова приходит ослепляющее желание умереть вместе с ним, а лучше вместо него.

Неожиданно плечи сжимают горячие ладони. Поднимаю взгляд, на корточках передо мной сидит мужчина с потёкшим жутковатым гримом. Смотрит на меня очень внимательно, словно заглядывая в душу, и глаза его горят. В зелёных омутах отражаюсь я — бледное до синевы лицо, чуть смазанная розовая помада и потёки туши на щеках, как у грустной куклы Пьеро. Нет, пожалуйста, я не хочу знать, что творится в голове у этого безумца, почему его взгляд такой, будто он нашёл то, что так давно искал.

— Его больше нет, его убили, — шепчат губы. — Я не могла ничего сделать...

Сломанной куклой ложусь на ледяное надгробие, нет больше ни сил, ни мыслей. Меня осторожно поднимают на руки, прижимая к груди, как ребёнка, и укрывают полой плаща, отгораживая от холодных капель разошедшегося дождя. Покачивая, напевают старую колыбельную. Я устала. Обняв мужчину под плащом, пристраиваю голову у него на груди, засыпая.

Склад? Дом? Лаборатория? Не могу понять, что это за место в которое меня принёс Джокер. Наверное, всё-таки это ангар, наверное. Обшарпанная мебель совершенно диких расцветок, пластиковые цветы, блестящие приборы непонятного предназначения. Всё это создавало некую странную безумную гармонию. Венчало всё это безумие огромная фанерная коробка. Дойдя до неё, Джокер поставил меня на ноги и нажал на рычаг, торчащий из стола. Одна стена начала отходить, открывая... кукольный дом. Весь куб поделён на три части: ванная комната, гостиная и спальня. Посреди гостиной на стене были чуть кривовато нарисованы дверь и два окна по бокам. Крыши у этого сооружения тоже не было. Мебель и всё остальное были совершенно новые, но таких цветов, что становилось страшно за собственную психику.

— Смотри, куколка, это твой новый домик. Здесь ты в полной безопасности. Здесь куколке ничего не угрожает. Но сначала надо помыть куколку, потому что я нашёл её на земле и она немного запачкалась.

К моему счастью раздевать меня не стали, а, посадив в ванну, просто начали поливать шампунем и тёплой водой. Вот тут-то я и заметила нечто странное: вода, которая с меня стекала, была голубой. Одежда тоже окрасилась голубыми пятнами. Похоже, он решил совсем превратить меня в куклу, интересно, а кормить он меня пластиковыми печеньками будет?

Тем временем, закончив с покраской, мужчина сел на коврик, положив подбородок на скрещённые пальцы рук, лежащие на бортике, и начал пристально меня разглядывать, периодически облизывая губы. Это было по крайней мере странно.

— Мне холодно, — подала голос я.

— Куколку надо переодеть? — поднял бровь мужчина .

— А можно я сама? — краснею.

— Ну, что же. Полотенце и фен у зеркала. Одежду принесу... скоро.

Развернулся и вышел. Нормально отмывшись теперь ещё и от краски, вылезла из ванны и принялась стягивать мокрую одежду. С топом и рубашкой проблем не возникло, а вот джинсы ни в какую не хотели сниматься.

— Проблемы? — за спиной раздался голос Джокера.

— Не снимаются, — чуть не плача, сообщила, прикрывая верхнюю часть тела пушистым полотенцем. Про себя матеря всеми самыми нехорошими словами тех, кто сшил эти джинсы.

Мужчина присел на корточки и, достав нож, начал срезать их с меня. Честно? Я чуть от ужаса не заорала в первую секунду. Когда проклятые штаны были срезаны, он провёл кончиками пальцев по ноге от стопы до колена, я шарахнулась, и он резко встал.

— Я принёс одежду.

— Спасибо, — Я уставилась в пол, не зная, куда деть глаза.

— Одевайся, куколка. Будем чай пить.

Окончательно отмывшись от краски, просушила волосы феном, отчего они стали завиваться крупными кольцами. С полной ответственностью заявляю — я теперь Мальвина. Голубые волосы и брови, синие глаза и бледная фарфоровая кожа. Одежда из разряда: хоть смейся — хоть плачь: белые панталончики по колено с голубым рюшем, голубое пышное платьице с белой отделкой на полторы ладони выше колена, и венчал всё это великолепие ободок с белым бантиком. Надеюсь, спать меня положат не в коробку. Делать нечего, пошла в гостиную.

Джокер тоже, как оказалось, времени не терял. Влажные зелёные волнистые волосы были как всегда растрёпаны, свежая синяя в клетку рубашка, зелёный шёлковый с синей спиной жилет, фиолетовые брюки и такого же цвета пиджак, брошенный на пустой стул. Грим свежий, но уже чуть смазан на правой щеке. На низеньком столе стояли коробочки с едой из китайского ресторана. Мужчине явно было неудобно за таким столом, интересно, зачем он его притащил? Я хоть и маленького роста (в этом мире реально какие то дылды живут), но уже привыкла пользоваться нормальной для обычных людей мебелью. Да, это не всегда было удобно, но приспособилась.

— Куколка... — заулыбался Джокер. — Моя маленькая-миленькая куколка. Я подумал, ты голодная. Садись, так приятно поужинать дома в кругу семьи, — и расхохотался. Я вздрогнула, на глаза навернулись слёзы, у меня вообще-то брат как бы умер.

— Спасибо, мне не хочется... Можно, я домой пойду?

— Прости, куколка, но теперь твой дом тут, — нахмурился Джокер, но тут же вновь заулыбался: — Зачем тебе в ту дыру? Этот домик я специально построил для тебя, тут ты в безопасности, и я никогда тебя не оставлю.

— Родители и брат тоже говорили, что никогда меня не оставят... — по щекам покатились слёзы. — А теперь я одна.

— Нет, куколка, — мужчина вскочил, опрокидывая низенький стульчик, и подхватил меня на руки, покачивая. — Моя куколка теперь никогда не останется одна. Ты мне веришь? — киваю. — Тогда давай кушать.

С палочками вышел облом, ни я, ни он толком не умели ими пользоваться, с вилками тоже не получилось, их просто не было. Зато было довольно весело натыкивать салат на палочку и выкручивать пальцы, пытаясь за один вечер научиться ими есть.

— Я умею готовить, — робко заметила я. — Меня мама научила, когда жива была.

— Готовить? Э, а тут вроде и негде. Но я что-нибудь придумаю, а теперь давай заплетём волосики моей куколке и пойдём спать.

Заплетание волос вылилось ещё в сорок минут мучений, потому что кое-кто решил играть в куклы до конца, а волосы заплетать не умел. Чуть лысая не осталась, как утром это распутывать, ума не приложу. Потом мне выдали длинную, в пол, с глухим воротом и длинными рукавами ночную рубашку. Кровать была просто крошечной по сравнению со стоявшим рядом с ней мужчиной. Блин, он что, детский магазин ограбил?! Хотя с другой стороны, значит, спать на ней я буду одна. А это очень и очень радует. Потому что он хоть и обалденный мужик, но отмороженный на всю голову, а мы с такими не связываемся. Уложив меня и подоткнув одеяло, мужчина задумался.

— А дальше что?

— Спокойной ночи?

— А, ну да, спокойной ночи. А я ещё поработаю.

Так называемая лаборатория находилась прямо напротив кукольного домика. Вот здорово, а если там что-то рванёт? Никакой техники безопасности!

Закрыла глаза и мысленно связалась с Ри, рассказывая ему всё, что случилось за день. У брата всё было спокойнее, он писал репортаж о выбросе вредных веществ в атмосферу одним из заводов. Там всё реально было плохо. Среди ночи я почувствовала, как мою руку поворачивают и чуть колючая щека прижимается к ладони. Через пару минут раздалось спокойное дыхание спящего человека. А пол-то холодный. Хотя, что я, собственно, за него переживаю? Этого только и не хватало. Пока мозг обдумывал всё это, вторая рука автоматически начала поглаживать зелёные волосы. Джокер тут же проснулся.

— Прости, — шепнула, смущаясь. — Я тебя разбудила? Тебе, наверное, неудобно тут спать и пол холодный.

— Ты права, это неудобно.

Меня сгребли в охапку вместе с одеялом и потащили куда-то вглубь склада. Там за какими-то стеллажами и коробками стояла большая кровать, застеленная зелёным постельным бельём. Уложив меня на середину, спиной к себе, через пару минут он лёг сам, под другое одеяло.

Утром проснулась, завёрнутая в своё одеяло, как в кокон, но под боком у Джокера, уткнутая носом куда-то ему в грудь. Попытавшись отползти, разбудила его.

— Извини, — прошептала смущённо, да Джокер с утра — зрелище не для слабонервных. — Доброе утро.

— Доброе, — мужчина нахмурился, словно вспоминая, кто я, собственно, такая, но потом его лицо озарила улыбка. — Как спалось, куколка?

— Спасибо, хорошо.

Меня снова сгребли в охапку и потащили в "домик", похоже, скоро я разучусь ходить. Интересно, когда ему наскучит играть в куклы? И что будет со мной потом? Выдав очередную кукольную одежду, отправили умываться. На завтрак был кофе, к которому я не притронулась (не люблю кофе), и печеньки .

— Не люблю кофе, — пояснила на вопросительный взгляд.

— Молока нет, его хранить негде, — явно что-то обдумывая, отмахнулся Джокер. Ну, нет, так нет. — Неудобный стол. С него можно есть, сидя на полу.

— А мне можно пойти на работу? — робко спрашиваю, пытаясь понять границы дозволенного.

— Зачем?

— Ну... Деньги зарабатывать...

— Зачем?

— Чтобы жить нормально... — я вот, честно, была в растерянности, как объяснить человеку, который ограбил банк и которому деньги в принципе не нужны, зачем мне идти на работу и пахать до самого вечера за копейки.

— А тут не нормально?

— Не знаю... — Я растерянно обвела взглядом ангар. — Тут немного странно. Наверное, просто надо привыкнуть?

— Конечно. И тебе больше не надо идти на работу.

— Но тогда надо позвонить мистеру Гарсия и Чарли, сказать, что я увольняюсь.

— Не беспокойся, всё уже улажено.

— Спасибо, но что мне тогда делать целый день?

— А чем ты раньше занималась?

Долго рассказывала, чем занималась до того, как "умерли родители", чему училась у мамы. По всему выходило, что я из дома практически не выходила. Какая-то печальная жизнь была у меня — Арианы. Нет, в том, чем люблю заниматься дома, не соврала нисколько, просто у меня больше тысячи лет было на всё это.

Немного подумав, Джокер притащил мне стопку чистых листов и несколько простых карандашей. Сказал, что скоро вернётся, и запретил выходить из моего домика. Впрочем, пояснив, что тут может быть опасно. Махнув рукой на прощание, убежал. Немного посидев и повертев головой, я заметила несколько камер видеонаблюдения и принялась рисовать.

Джокера всё не было и не было, я изрисовала все карандаши, чем их очинить, мне не оставили. Прошлась по своему жилищу, сходила в душ. Потом, плюнув на всё, легла на диванчик, прикрыв глаза и мысленно болтая с братом. Он сейчас, кстати, был рядом с моим сумасшедшим, тот творил пакости от всей души, а Ри спасал людей от смерти, будучи невидимым. Потом Ри сказал, что, похоже, Джокер собрался домой. Ещё бы, блин, он не собрался, как-никак два часа ночи! А у меня с утра, кроме трёх печенюшек и уже литра воды из под крана, в желудке ничего не было. Вообще мне кушать не надо, даже в человеческом виде я человеком не являюсь, живя за счёт внутренней энергии. Но вот девушке Ариане еда и вода необходимы. Вообще это крайне безответственно, так оставлять человека. Ой, сбегу я от него, ой, сбегу. Щеки коснулись прохладные пальцы, а губ горячее дыхание, но прикосновения так и не последовало. Потом меня аккуратно подняли на руки и понесли, как я полагаю, на кровать.

Утром, когда повторилось всё один в один, я надулась и отказалась от печенья.

— Что случилось? Ты сегодня и печенье не любишь?

— Люблю, но кроме печенья, я ещё мясо и овощи люблю, — видя непонимание, пояснила: — Я вчера, кроме этого печенья, с утра ничего не ела.

— Забыл, — развёл руками Джокер, — совсем забыл, что у меня такая необычная куколка.

— Я человек, — качаю головой. — И, как у любого человека, у меня много потребностей. Хотя бы телевизор.

Мужчина, не ожидавший таких проблем, почесал щёку, размазывая свежий грим, и ушёл. А через час у меня была микроволновая печь, холодильник, забитый готовыми обедами в коробках, и телевизор. Напоследок Джокер сказал, что не знает, когда появится и что у него и без меня уйма дел.

— Спасибо, — обняв его за талию, подняла лицо и улыбнулась.

— Не делай такие щенячьи глаза. Всё, что тебе было нужно, я уже принёс. О, ну ладно, ладно! Чего тебе ещё?

— Возвращайся скорее.

Он как-то нервно облизнул губы и наклонился к моему лицу. Я задержала дыхание. Когда осталось всего пара сантиметров, он вдруг остановился, я чуть потянувшись и поцеловала его в губы. Просто лёгкий и невинный поцелуй. Вот дальше я немного растерялась, а что, собственно, дальше-то? Почему он ничего не делает? Почему просто стоит и смотрит на меня?

— Не делай так больше, — глядя мне в глаза, холодно произнёс мужчина.

— Извини, — на глаза сами собой наворачиваются слёзы. Вот же жук навозный! Я к нему... А он! В общем, я просто зла.

Резко отворачиваюсь и слышу, как за спиной быстро удаляются его шаги. Что же происходит? Почему он так отреагировал? Сажусь на диван и обиженно надуваю губы. Ничего на ум не идёт. Откуда мне знать, что творится в голове у этого безумца? Да я даже и не хочу этого знать! Я, если честно, уже не знаю, что творится в моей собственной голове. Зачем я здесь? Хотела интересную статью? Да какая, блин, статья, к чертям?! Я тут одна сижу, а иногда зачем-то пудрю мозги мужику. Бред какой-то, просто таскаясь за ним под невидимостью и то можно больше узнать.

" Ри! — мысленно позвала я брата. — Ответь немедленно!"

" Что-то случилось?"

" Нет, просто до меня только что дошло, что я какой-то фигнёй страдаю! Меня Джокер даже не собирается никуда с собой брать! Я тут, похоже, вообще за домашнюю зверюшку."

" То есть ты хочешь свалить оттуда?"

" Да! Но так, что бы он и не думал меня потом искать."

" Там есть что-нибудь взрывоопасное?"

" До фига и больше."

" Имитируй неисправность электропроводки, устрой взрыв посильнее и вали оттуда домой."

" Ты гений, брат! А то у меня в голове один сценарий бредовее другого."

" Ты там только Джокера не угробь."

" Да нет его, сказал, что вообще не знает, когда придёт, но и тянуть, думаю, не стоит."

Кивнула сама себе, села за стол и начала рисовать, линии ложились одна за другой. На простом листе появлялись два лица. Девушка с печальными глазами и красивый парень со шрамами на щеках. Получалось это у меня автоматически, мысленно же я метр за метром изучала проводку, отыскивая слабые и повреждённые места. Хотя кто тут особо разбираться будет? Полиции сейчас точно не до какого-то ангара, набитого ГСМ. Но лучше подстраховаться. А вот и то, что нам нужно, маленькая трещинка в старой проводке. Ой, как неаккуратно кто-то бросил промасленную ветошь рядом...

Лампочки вспыхнули чуть ярче, девушка, сидящая за столом, подняла голову и недоумённо пожала плечами, возвращаясь к прежнему занятию. На две последующих вспышки она попросту не обратила внимания. Лишь внезапно погасший свет заставил её встревожиться, встав из-за стола, она подошла к краю своего домика.

— Кто здесь?! — крикнула она, увидев слабый свет в дальнем конце помещения. Ответом ей стал оглушающий взрыв, и волна огня накрыла хрупкую фигурку, сметая всё на своём пути. В этот момент камеры видеонаблюдения, запитанные от другой линии электроснабжения, перестали работать.

Мужчина со смазанным гримом, просматривающий видео через несколько часов после взрыва, тихонько завыл на этом моменте. Он раз за разом прокручивал плёнку, стараясь найти хоть какую-то надежду, что девушка могла выжить. Он смотрел записи с других камер, но тщетно. Вот большие глаза расширяются от ужаса, тонкие руки взмывают вверх в попытке закрыть лицо. Вспыхивают длинные волосы и светлое платье, хрупкое тело сносит ударной волной, и всё поглощает пламя. Запись обрывается. В ушах раз за разом звучит робкий голос "возвращайся скорее". Не успел, не вернулся, не смог сберечь маленькое существо, ставшее таким дорогим. Перед глазами встаёт робкий взгляд синих глаз и невинный поцелуй с новой силой разгорается на губах. Зачем он оттолкнул её тогда? Хотел сохранить её свет чистым и не запятнанным? Что ж, она ушла как мотылёк во вспышке пламени, чистая искорка, поглощённая безразличной стихией. Тихий вой сменяется диким, безумным хохотом, по щекам текут слёзы, непонятно, от смеха они или от горя. Её больше нет, она сгорела, и у неё не было выбора, но другим он будет его давать! О да! Выбор должен быть всегда.

Вывалилась из портала я на пол в ванной комнате квартиры, которую мы снимали с братом. Только успела сбить пламя с одежды и волос, как открылась дверь.

— Ну и вонь. Ого, эк тебя потрепало. Это что же там такое рвануло? — удивился брат, разглядывая меня.

— А я знаю? Там чего, блин, только не было! Видел бы ты, какая жуть там творилась. Бр-р-р. — передёрнула плечами. — Мне теперь, наверное, лет пятьдесят будут кошмары про сожжение заживо сниться. Выйди, а? Отмыться хочу, и волосы восстановить надо.

— Да брось ты! Тебе так идёт синий ирокез! — хихикая, брат выскочил за дверь, оставляя меня в одиночестве. Вот же зараза языкастая.

Со вздохом смотрю в зеркало, жуть-то какая. Кожа головы обуглена до кости, кое-где свисают клочья грязно-синих волос, действительно чем-то напоминая ирокез. Само лицо пострадало меньше, я всё-таки успела прикрыть его руками. С изувеченных рук на кафельный пол падают струпья, открывая молодую кожу. Главное сейчас — сильно не дёргаться, чтобы потом не пришлось собирать по всей ванной комнате ошмётки собственной кожи. Конечно, это было не смертельно, но неприятно просто до крайности.

Что он почувствует, узнав о смерти своей куколки? Да и почувствует хоть что-то? Кем она (да, именно она, а не я) была для него? Значила ли она для него хоть что-то? Или была просто кем-то вроде домашнего питомца? Что толку гадать, никто и никогда этого не узнает. Мне же остаётся просто жить дальше. Скоро Джокер встретит свою Харли и, наверное, будет счастлив с ней. От этой мысли слёзы навернулись на глаза. Не стоит сожалеть, он бы не изменился, просто не захотел бы меняться. Ему комфортно в своем безумии.

Голова зачесалась, волосы начали отрастать. Струпья почти все отвалились, можно идти мыться. Чуть провела рукой, убирая всю грязь в мусорное ведро. В зеркале отражалась чумазая девушка с короткими золотистыми волосами и большими золотисто-карими глазами. Вся неправильность, чёрт, к которой я привыкла за эти несколько месяцев, ушла вместе со старой кожей. Передо мной была я сама, настоящая. Идеальная до последней волосинки. Конечно, нечто схожее с маленькой Арианой было, но настолько отдалённое, что в лучшем случае можно было бы подумать, что мы очень дальние родственники. Сколько их было за мою тысячелетнюю жизнь? Арина, Ариана, Ариэль, Ариния... Сколько их ещё будет? Мы с братом привыкли менять эти маски в зависимости от ситуации. Только оставаясь наедине друг с другом, мы становимся теми, кто мы есть на самом деле. И дети, мои дети знают, какая я, наверное, даже лучше меня самой. Надо будет навестить их. Мои демонята двойняшки: Эрик и Эритиль, моё маленькое большеглазое и остроухое чудо, младшенький сыночек — эльф с нетипичным, земным именем Владимир. Как же я по ним соскучились.

— Ты там не утонула? — прервал мысли голос брата.

— Фиг тебе! Я сегодня один раз уже умерла, хватит.

— Пошли тогда пообедаем.

— И что же нам Бог послал?

— Телятина в винном соусе с зеленью и бланшированной спаржей, из ресторана.

— Звучит заманчиво. Через минуту выйду, уже одеваюсь.

Мягкие бежевые штанишки, растянутая белая футболка с похабной надписью и розовые тапочки на босу ногу. Эх, дом, милый дом. Соскучилась прямо.

— Садись, — махнул рукой Ри. — А тебе идёт короткая стрижка. Похожа на маленького задиристого воробушка. Тоже, что ли, постричься? — покрутил в руках длинную золотистую косу.

— Сменим имидж? — приподняла бровь вопросительно.

— А давай! Лет пятьсот не стриг волосы. Это будет забавно.

— Сходим в салон или сами?

— В салон, надо же соответствовать моде! У тебя, смотрю, ухо уже отросло, никого не напугаешь.

— Тогда после обеда и сходим, а завтра на работу обновлёнными. Как там, кстати?

— Половина сослуживцев думают, что ты выскочила замуж за богача и умотала с ним в жаркие страны. Половина — что ты залетела от криминального босса и теперь скрываешься. Мистер Хилл просто поверил мне, что ты ездила по делам семьи в Нью-Йорк.

— Какая фантазия богатая у некоторых... Даже как-то жаль разочаровывать, — хмыкнула я.

— Думаю, некоторым это будет полезно. Пошли?

— В какой салон?

— Знаешь, познакомился я тут на днях с одной очень милой девушкой... Живёт она с родителями на пятом этаже в нашем доме, а работает в паре кварталов отсюда. В очень неплохом салоне красоты.

— Так ты поэтому так ратовал за салон? Ладно уж, веди, заодно и познакомлюсь с твоей очередной "единственной".

— Ари, Мэри действительно особенная для меня. Она просто замечательная девушка. И даже не сильно высокая. Думаю, что у нас всё серьёзно.

— Ты так про каждую вторую говоришь. Ой, ладно, ладно, молчу. Главное, чтобы потом не пришлось переезжать в новую квартиру. А то живём-то в одном доме.

— Я вообще-то серьёзно сейчас говорю. Я хочу вас познакомить потому, что она важна для меня. Думаю, что дело свадьбой закончится.

— Даже так? — я была удивлена. Ри, конечно, тот ещё бабник, но если уж заговорил о свадьбе, то это действительно серьёзно. Даже интересно стало познакомиться с этой Мэри. Вот только когда успели-то?

— Мы познакомились ещё до твоего отъезда, — пояснил прочитавший мои мысли брат. — Просто я не хотел торопиться. Она хорошая девушка, из приличной семьи. Отец полицейский, мама учительница начальной школы. Мэри учится в колледже на дизайнера интерьеров, в салоне подрабатывает, чтобы самой оплачивать учёбу.

— Молодец, девочка, ну, что? Пошли знакомиться?

Стянув отросшие до лопаток волосы резинкой, переоделась в джинсы и свитер. Ботинки на каблуках и короткая курточка по погоде, образ завершила маленькая сумочка на тонком ремешке.

На улице было мерзко, впрочем, как и всегда в это время года. За шесть с лишним лет, проведённых в Готэме, хоть и с трудом, но мне удалось приспособиться к местной погоде. Из за высоток на улицах почти всегда царил какой-то мистический полумрак. Вечно спешащие даже в выходной день люди, кажется, привыкли к серости и не старались хоть как-то её разбавить, предпочитая и в одежде неприметные тёмные цвета. Мы с братом были в ярко-красных куртках, и толпа огибала нас дугой, словно боясь, что внимание, которое мы привлекаем, может пасть и на них. Да, привлекать внимание в этом городе — не самая лучшая идея. Но день, когда мы оденемся в серое и станем "разумно опасаться", станет последним днём в этом городе. Нельзя жить без света и ярких красок, нельзя вечно прятаться за серостью. Я шла, глубоко засунув руки в карманы и немного опустив голову, на глаза попался истрёпанный листок, призывающий голосовать за Харви Дента.

— О чём задумалась? — приобняв за плечи, спросил брат.

— Он должен выжить, — кивнула в сторону листовки.

— А не слишком ли сильно это изменит историю?

— Это не кино, Ри. Это жизнь многих людей, которые нас окружают.

— Полностью с тобой согласен, сестрёнка. Раз уж мы попали в этот странный мир и этот город...

— Нужно постараться помочь как можно большим людям, — закончила я за него. Главное, мы решили, что именно будем делать, а как? Время покажет.

— За кем пойдёшь, когда придёт время?

— За Рэйчел, нельзя дать ей умереть.

— Хорошо, я подстахую Харви.

На душе стало легко и спокойно. Решение было принято, и мы как раз дошли до салона, в котором работала девушка Ри. При входе брата чуть не снёс рыжеволосый визжащий вихрь, оказавшийся очень симпатичной девушкой двадцати одного года.

— Мэри, хочу познакомить тебя с сестрой. Мэри — это Ариэль, Ариэль — это Мэри.

— Очень приятно, — сдержанно улыбнулась я. — Брат много хорошего про вас рассказывал, рада познакомиться.

— Ой, простите, когда вижу Ри — так прямо мозги отключаются. Мне тоже очень и очень приятно с вами познакомиться! Надо же, вы так похожи с братом! А я не верила, что парень и девушка могут быть настолько похожи, но при этом оставаться красивыми. Обычно или парень выглядит как девчонка, или девушка как мужичка.

— Милая, не волнуйся так, — Ри мягко привлёк к себе девушку, обнимая за талию. — Ари тебя не съест и даже не покусает. Мэри начинает болтать без остановки, когда сильно волнуется, — пояснил уже мне.

— Ну что ж, знакомство состоялось, и теперь я хочу сменить имидж. А поболтать можно и вечером, в ресторане.

— Отличная идея, — поддержал брат. — Ты до скольки сегодня?

— До шести, воскресенье же.

— Тогда в семь мы за тобой зайдём?

— Лучше в половину восьмого. Мне же ещё собраться нужно! А вы чего пришли-то?

— Так косы состричь.

— Зачем?! — зелёные глаза девушки забавно округлились.

— Не хочу, чтобы у меня волосы были длиннее, чем у сестры, а свои она недавно подпалила нечаянно. Так что хочу короткую стрижку.

Половина присутствующих дам посмотрела на него как на врага народа. Мэри категорически отказалась стричь брата своими руками и занялась мной. Как только я стянула резинку, волосы тут же начали закручиваться в спиральки, а я уже и забыла, что короткие они кудрявые.

— Круто, с ними и делать толком ничего не надо. Какую длину оставляем?

— Думаю, что чуть выше плеч.

Через полтора часа я была похожа на маленький забавный одуванчик с золотыми глазками. У Ри волосы были просто волнистые, так что ему со стрижкой оказалось проще, но некоторые пряди забавно торчали в разные стороны. Это придавало брату совершенно раздолбайский вид.

Попрощавшись, отправились домой, где я сразу ушла в свою комнату готовиться к вечеру. Брат через полчаса крикнул что заказал столик. И так, во что мы сегодня оденемся? Хочу цвета, хочу солнца и лета. Было у меня где-то подходящее платьице. Из недр гардероба показалось длинное светло-мятное платье. Скромный квадратный вырез, широкая атласная лента, перехватывающая под грудью, и широкие длинные рукава. Прекрасная ткань струилась по телу, обрисовывая соблазнительные изгибы, но не давая взгляду зацепиться за что-то конкретное. Тёмно-мятные лодочки на высокой шпильке, длинные серьги с россыпью крошечных брилиантиков и изумрудов. Короткое лёгкое колье, парные браслеты и всё. Я почти готова, осталась помада и тушь для ресниц.

— Ты скоро?! Через десять минут такси приедет. А нам за Мэри заходить.

— Уже иду!

Брат помог одеть тонкое кремовое пальто, и мы пошли к лифтам. Сам он одел чёрную двойку, белую рубашку и золотисто-серый галстук, скрывало всё это чёрное длинное пальто. Мэри встретила нас полностью готовой и, раскланявшись с её родителями, мы поспешили к такси. Мэри была великолепна в маленьком чёрном платье с коротким рукавчиком, тонкие колготки, чёрные лодочки на небольшой шпильке и ровно столько украшений, сколько нужно. Тяжёлые медные кудри были подняты в высокую причёску.

В зале ресторана царила приятная атмосфера и играла негромкая живая музыка, под которую уже кружилось несколько пар. Когда мы шли за распорядителем к своему столику, Ри внезапно окликнул приятный мужской голос.

— Мистер Энжелс, — высокий блондин с ямочкой на тяжелом подбородке шагнул в нашу сторону.

— Мистер Дент! Я же просил, для вас просто Ричард. Мисс Рэйчел, моё почтение, вы как всегда великолепны.

— Представите нас своим спутницам? — обаятельно улыбнулся окружной прокурор.

— С удовольствием. Как вы могли догадаться, сей прекрасный цветок — моя сестра и соавтор, мисс Ариэль Энжелс. Вторая великолепная жемчужина, девушка, которую, надеюсь, в скором времени посмею назвать своей невестой. Мисс Мэри Браун.

— Позвольте и мне представить вам своих спутников. Моя невеста и помощник окружного прокурора, пока ещё мисс Рэйчел Доус. Мистер Брюс Уэйн и мисс Наталья Александрова.

— Крайне приятно с вами познакомиться: м-р Дент, м-с Доус, м-р Уэйн, м-с Александрова, — я вежливо, но прохладно улыбнулась Брюсу с Натальей и уже теплее Харви с Рэйчел. — Но, боюсь, что нас уже заждался провожающий, а о работе говорить в такой вечер просто кощунство. Тем более, что если вы нам с братом понадобитесь, — я лукаво подмигнула и засмеялась, — мы из под земли вас достанем и уговорим дать интервью.

Перекинувшись ещё несколькими фразами, мы отбыли за свой столик. Мэри, кажется, была не совсем в адеквате.

— О боже, я только что разговаривала с Харви Дентом и Брюсом Уэйном. С ума сойти.

— Вообще-то, милая, ты скромно молчала, — засмеялся брат.

— Родители просто не поверят...

— Ты выйдешь за меня замуж? — внезапно спросил Ри.

— Да, конечно, — автоматически ответила девушка и резко выпала из своих грёз. — Что?

— Согласишься ли ты, Мэри Кэтрин Браун, стать моей женой? — Ри протянул Мэри красную коробочку, в которой было классическое колечко с крупным бриллиантом.

— Я... Я согласна, — уже невеста моего брата покраснела да корней волос. Заиграла лёгкая музыка, и меня пригласил на танец симпатичный молодой человек.

— Надеюсь, ваш кавалер не будет против? — мягко улыбаясь, спросил мужчина.

— Мой брат только что сделал предложение своей девушке, она, конечно же, согласилась, и вряд ли они заметят моё недолгое отсутствие.

— Я просто счастлив, за вашего брата, конечно же, тоже очень рад.

Так болтая ни о чём, мы и закончили танец. Вернули меня в целости и сохранности, предварительно облобызав ручку и вымолив почти на коленях мой номер телефона. А что, приятный мужчина, да и мне, если честно, уже надоело быть одной. Вон Ри женится, и переедут они в собственный дом.

— Что загрустила, сестрёнка?

— Тоже замуж хочу, — подпёрла подбородок кулаком и грустно вздохнула.

— Так что же вам мешает? — раздался из за спины смутно знакомый голос.

— Так не предлагает никто! — обиженно надула губы, оборачиваясь. — Мистер Уэйн, вам не говорили, что подслушивать — это наша работа, журналистов?

— Ну что вы, мисс Энжелс, какая же это работа, позволите? — он указал на пустующий стул и получил от Ри приглашение присаживаться. — Мне кажется, что для наследников семьи Энжелс журналистика это просто хобби.

— Иногда увлечение становиться смыслом жизни, м-р Уэйн, — улыбнулся Ри.

— Я часто о таком слышал, но, к сожалению, пока не нашёл что-то более или менее интересное для себя, — развёл руками Брюс. — Позволите ли пригласить вас на танец?

— Ах, м-р Уэйн, вы просто не оставляете мне другого выбора, кроме как согласиться.

— Вы великолепно танцуете. Специально занимались?

— Конечно, в кружке песни и пляски. Но, боюсь, мне всё равно не сравниться с вашей спутницей. Надо же, балерина с такими выдающимися... — я в задумчивости погладила пальчиком лацкан пиджака. — Талантами... Нет, ну правда, какая, нафиг, балерина с такими титьками и попой?

— Слышал, что вы буквально только что прибыли из Нью-Йорка?

— Какая поразительная осведомлённость. Что же ещё вы слышали?

— О вас, мисс Энжелс, до прискорбного мало.

— Вы находите это прискорбным, м-р Уэйн? Знаете, я предпочитаю сама писать о людях, нежели делать из своей личной жизни достояние общественности. Как-то не по мне это. Меня воспитывали как тихую и домашнюю девочку.

— Я слышу лукавство в ваших словах?

— Что вы! Как можно? Я предельно чиста и открыта, мистер Уэйн.

— Брюс, для вас просто Брюс.

— Ну, тогда и вы можете называть меня просто Ариэль.

— Ариэль, могу ли я похитить вас прямо сейчас?

— А как же ваша спутница?

— Думаю что она и не заметит моего отсутствия.

— Вы скромничаете, Брюс.

— Ничуть. Её успешно отвлекают, так что?

— Это будет скандал, мне нужно шепнуть брату пару слов на прощание.

— Буду ждать у входа.

— Через десять минут.

Меня проводили до столика и удалились под задумчивый взгляд Ри и подозрительный Мэри.

— О чём вы так мило болтали? — прищурился брат.

— О воспитании детей и о балете. Ри, Мэри, боюсь мне придётся вас оставить.

— О нет, это будет скандал, — покачал головой брат.

— Жизнь так ярка и интересна, что мне просто надоело смотреть, как она проходит мимо! Хочу сегодня веселиться и ни о чём не думать!

— Когда ждать?

— А не ждать!

Чмокнув брата в щёку, махнула рукой Мэри и лёгкой походкой пошла на выход. Накинув пальто, на миг замерла. Что я творю? А не всё ли равно... Ко входу подкатывает серебристый ламборгини.

— Не передумали, Ариэль?

— И одела пальто, чтобы попрощаться?

— Поехали?

— И поскорее, — краем глаза заметила балерину. — А то скандал начнётся раньше ожидаемого.

— Она ищет меня? — притворно испугался Брюс.

— Сейчас что-то спрашивает у портье, и тот указывает в нашу сторону.

— Брюс? Что это значит? Мы уже уходим?

— Это некрасиво, Брюс, и тебе стоит объясниться с девушкой, — но выручил нас, сам того не зная, пожилой господин, только что вошедший в холл ресторана.

— Наталья, слава богу, я нашёл тебя. Мы должны срочно ехать в театр!

Балерина растерялась, чем воспользовался м-р Уэйн, утащив меня в машину и запрыгивая следом.

— Куда прикажете, мисс?

— Ах мистер, мне казалось, что это вы меня решили похитить, а не наоборот?!

— Ну да, забыл... Тогда я знаю одно место, где можно неплохо потанцевать.

— Так везите же, везите! — засмеялась я.

— Спасибо, Брюс, — я стояла у перил моста, обняв себя руками.

— За что? — мужчина обнял поверх скрещенных рук и мягко притянул к себе, чуть колючая щека коснулась виска.

— За всё, — чуть пожала плечом, и тут первые лучи восходящего солнца прочертили алые и золотые полоски в водах залива. Это было потрясающе красиво.

— Не говори так, — Брюс встал рядом и повернул меня к себе лицом, придерживая за предплечья, словно я сейчас упорхну от него.

— Почему? — улыбаюсь, поднимая взгляд.

— Это звучит как прощание.

— А разве это не так?

— Может, это только начало?

— Связавшись с вами, м-р Уэйн, я почти погубила свою репутацию, — засмеялась я, делая шаг назад. — Ещё одной встречи она просто не переживёт, и мне придётся уезжать из города.

— Зачем же так радикально, можно просто сделать пластическую операцию, добыть новые документы и жить всю жизнь под чужим именем, — поддержал мой смех Брюс Уэйн.

— А вы обещаете быть со мной на этом трудном пути? — ещё шаг назад.

— Звучит как предложение руки и сердца.

— И слияние капиталов, — подмигиваю, разворачиваюсь и со смехом бегу прочь.

— Обещаю подумать над вашим предложением, — шепчет в губы поймавший меня буквально через пару шагов мужчина.

Солнце всходит всё выше и выше, город начинает оживать, а мы стоим на продуваемом всеми ветрами мосту и не можем оторваться от губ друг друга, боясь упустить очарование момента. Судорожный вздох, и я отступаю.

— Отвези меня домой, пожалуйста, — отвожу глаза.

— А может...

— Нет, не сейчас. Не нужно портить момент, — прижимаю кончики пальцев к его губам, не давая договорить то, что убьёт всю романтику этого утра.

Краем глаза замечаю пустое такси и взмахом руки останавливаю его. Машина тормозит, и, подмигнув м-ру Уэйну, я запрыгиваю на заднее сиденье. Пожилой водитель качает головой, видя в зеркало заднего вида ошарашенное лицо Брюса, но ввинчивается в уже довольно плотный поток машин. Называю адрес и звонко смеюсь над тем, как Брюс встряхивает головой и пытается взглядом найти моё такси .

— Как погуляла?

— Здорово! Кофе будешь? Гуляли всю ночь по городу, а восход встретили поцелуем на мосту.

— На работу сегодня пойдёшь?

— Конечно. Что на завтрак хочешь?

— Давай яичницу с колбасой, только с нормальной. Будешь с ним встречаться?

— Понятия не имею.

— Ну, он вроде неплохой.

— Угу, он парень неплохой, только ссытся и глухой. Ри, он чёртов Бэтмен. Не хочу, чтобы мой парень однажды не пришёл на свидание — потому что его грохнул какой-то суперпсих. И штопать его раны тоже не хочу. Да и быть ещё одной из списка Уэйна тоже не хочется. В общем, всё было здорово, но на большее я вряд ли подпишусь.

— Ну, а если он замуж позовёт?

— Брюс Уэйн, замуж?! Не смеши меня.

На работе были разные настроения: кто-то был рад меня видеть, кто-то нет. Главное, что редактор рад был. И от такой радости дал нам задание — взять интервью у Брюса Уэйна. Отнекивались мы до последнего, но м-ра Хилла было не пронять. Через два дня мы ему сообщили, что на этой неделе взять интервью никак не получится, так как м-р Уэйн, прихватив всю труппу балерин, укатил в неизвестном направлении. Нам посоветовали заняться тогда хоть чем-то.

А через пару дней какая-то занюханная газетёнка написала статью о том, что в Готэме обьявилась оба наследника миллионеров Энжелс, погибших несколько лет назад. По непроверенным данным, эти наследники до сих пор остаются в городе. Что примечательно, на нас никто и не подумал. Все коллеги прекрасно знали, что мы уже несколько лет живём в Готэме в съёмной квартире. А ещё никто не знал пола этих наследников, и все почему-то решили, что это мужчины. Мы кивали и делали круглые глаза, мол, надо же, какое совпадение в фамилиях. Ещё через несколько дней в редакции раздался звонок от секретаря м-ра Уэйна, молодой человек сообщал, что Брюс Уэйн готов дать интервью.

С напутствием "Я в вас верю" м-р Хилл спровадил нас из редакции.

— Мистер Уэйн, к вам на интервью прибыли из газеты "Новости Готема ", — сообщил секретарь в селектор.

— Кто на этот раз? — ответил чуть усталый голос.

— Некто Р.А.А.

— Пусть заходит.

— Проходите, вас ожидают.

Кабинет руководителя компании был просторным и светлым. Никаких личных вещей и милых сердцу безделиц тут не наблюдалось. Брюс Уэйн стоял у окна спиной к двери.

— Присаживайтесь, — не оборачиваясь, сказал он. — Можете начинать задавать вопросы. У вас не так много времени.

— Ну что ж, тогда не будем тратить его попусту, — начал разговор Ри. — Но сначала хотелось бы представиться. Р.А.А. — не псевдоним, как думают многие, это всего лишь наши инициалы. Мы Ричард и Ариэль Энжелс. Печатаем статьи только и исключительно для еженедельника "Новости Готэма".

Мистер Уэйн резко повернулся, всматриваясь в наши лица. Я начала задавать вопросы, Ри взялся за фотоаппарат. Отвечал Брюс честно, но довольно односложно, явно не понимая, что происходит.

— Итак, думаю, на этой позитивной ноте мы и закончим, — быстро просматривая свои записи, заключила я. — Ваше интервью будет опубликовано в следующем выпуске. Если вас что-то не устроит в нашей статье, претензии можете отправлять в юр.отдел редакции. До свидания, м-р Уэйн.

— Ариэль, подожди, мне кажется, что нам нужно поговорить, — его рука легла мне на плечо.

— Нам не о чем разговаривать, м-р Уэйн. Я дико на вас обижена за то, что вы лишили нас удовольствия увидеть русский балет.

— Я могу всё объяснить.

— Не стоит. Ваша очередная выходка объяснила всё сама за себя.

Ри за моей спиной отрицательно покачал головой, мол, не стоит её сейчас трогать. Я бы даже сказала, что меня вообще не стоит трогать, не из-за мифической обиды. Я просто не хочу более близких отношений с Брюсом, нежели просто дружеские. Да признаюсь, после ночной прогулки и встречи рассвета на мосту была некоторая влюблённость, но проходили дни, прошла и она.

— Сегодня вечером я устраиваю вечеринку в поддержку Харви Дента, могу ли я надеяться, что увижу вас там?

— А разве на такие мероприятия пускают прессу?

— Обычно нет, но думаю, что если кто-то из гостей захочет потом об этом рассказать, то никто не будет против.

— Коварный вы человек, м-р Уэйн, — засмеялась я. — Заставляете делать выбор между обидой и любопытством?

— Надеюсь этим вечером загладить все обиды и разрешить недопонимания, — мне поцеловали ручку, — на какой адрес присылать приглашение?

— На адрес редакции, — хмыкнул Ри.

Как только мы вошли в редакцию, к нам подошёл курьер и вручил три приглашения. М-ру Ричарду Энжелс, мисс Ариэль Энжелс и мисс Мэри Кэтрин Браун.

— Оперативно, — качнул головой брат. — Эй, народ! А чё все такие невесёлые?

— Вы что, телевизор не смотрели? — удивилась сидящая ближе всех Амалия Кларк.

— Да как-то некогда сегодня было, — я слегка нахмурилась.

— Посмотрите экстренные новости, это сейчас по всем каналам крутят. Редактор уже отправил Сэма и Джейка на место.

Это был ролик Джокера, в котором он требует Бэтмэна. Я зависла. Чёрт, почему он на меня так действует? Даже смотря запись, покрываюсь мурашками. Из задумчивости меня вывел голос Ри.

— Ари, я ошибаюсь, или на вечеринке сегодня вечером должен появиться Джокер?

— Не ошибаешься.

— Может, не пойдём?

— Да прямо, — отмахнулась я. — Просто будь рядом. Кстати, как думаешь, у Мэри есть ещё одно вечернее платье?

— Не думаю... Может, пробежишься с ней по магазинам, пока есть время?

— Звони ей.

У Мэри как раз заканчивались пары в колледже. Девушка была в небольшой растерянности и поначалу не хотела ехать по магазинам, мотивируя это тем, что может одолжить платье на один раз у подруги.

— Мэри, пойми же ты, наконец, — закатила глаза, паркуясь у небольшого магазинчика — Мы будем там не как Ри и Ари, соседи по этажу. А как Ричард и Ариэль Энжелс, наследники Энжелс, если хочешь. Ты Мэри, невеста наследника огромного капитала, и должна выглядеть соответственно, а не в платье с чужого плеча. Так что выбираем платье и всё остальное, украшения на вечер я тебе одолжу, пока ты своими не обзавелась.

— Я согласилась выйти за Ричарда не поэтому.

— Знаю, милая, не переживай. И не волнуйся ты так, пусть это будет просто экставагантный подарок.

Начало вечеринки было в семь, сейчас два, времени впритык. Но мы справились и с походом в салон красоты, и с переодеванием, и с выбором украшений. Мэри выбрала классическое платье-русалку тёмно-изумрудного цвета. Я же одела тёмно-синее платье без выреза впереди, но с разрезом до бедра, без рукавов и с огромным вырезом на спине, в котором было замечательно видно татуировку золотых крыльев (которая и занимала всю эту спину).

— Ничего себе, — округлила глаза Мэри.

— Шикарное платье, правда?

— И это тоже, но вообще-то я про твою спину.

— А что с ней не так? — я попыталась вывернуть шею, чтобы взглянуть через плечо.

— Чёрт, у тебя золотая татуировка на всю спину.

— Вообще-то у брата такая же.

— Я не видела Ри без одежды, — смутилась девушка.

— Так вы ещё... не?

— Не-а. А ты?

— Я тоже "не-а". — Ну да, девственность я восстановила ещё в Нью-Йорке, а потерять как-то не получается, — Но в теории подкована!

— Девчонки! Хватит хихикать, мы опаздываем, — брат заглянул в мою комнату. — Сестрёнка, прости, конечно, что лезу не в своё дело... но не многовато ли разрезов для одного платья?

— Нормально: один впереди, второй сзади, — отмахнулась я.

Мы прибыли далеко не первыми, имена тут не объявляли, так что удалось быстро смешаться с толпой, особо ни привлекая внимание. Ходили по залу, болтали то с одними, то с другими. Вскоре встретили Харви и Рейчел.

— Мисс Браун, м-р Энжелс, вижу, вас можно поздравить? — спросил Дент.

— Думаю, что поздравлять стоит только меня, — отсалютовал бокалом брат. — Ведь это мне досталось такое чудесное создание, как Мэри, а вот ей, наверное, придётся туго. Ревнивец, самодур, характер ужасный. А, да, чуть не забыл! Зарплата в редакции у меня тоже маленькая!

Тут уж засмеялись все. Чуть погодя м-р Уэйн сказал свою речь про окружного прокурора. Как-то незаметно меня оттеснили от Ри и Мэри. И началось именно то, чего я ждала и боялась. Двери лифта открылись, музыка внезапно смолкла, и в полной тишине прозвучал голос: "А вот и мы!". С ужасом поняла, что стою слишком близко к Джокеру, и попыталась отойти. Не получилось.

— Ну, и где тут Харви Дент? — Джокер говорил что-то ещё, а меня прямо отпустило — он пошёл в другую сторону. — Знаешь, ты так похож на моего папашу. А я ненавидел своего отца...

Я стояла и ждала, что сейчас появится Рейчел, но когда пожилой мужчина начал кричать от того, что ему разрезали рот, до меня дошло, что что-то идёт явно не так. Хорошенько, но тихо выматерив всех стоящих вокруг, шагнула вперёд. Цоканье каблуков прозвучало оглушающе громко в тот момент, когда мужчина на миг замолчал.

— Ми-истер Джокер! — чуть потянула я насмешливо, мужчина резко оборачивается, не узнать голос он просто не мог. Отступая от жертвы, идёт в мою сторону. Я походкой от бедра и с улыбкой сытой кошки иду навстречу. — Пока не объявился м-р Дент, не могли бы вы ответить на пару вопросов еженедельника "Новости Готема"? Вы же понимаете, я просто не могу упустить момент и не попытаться взять интервью у самого Джокера.

— Ку-кол-ка, — произносит он, когда мы встречаемся на середине зала, и начинает обходить меня вокруг, проводя кончиками пальцев по коже, — Какие милые крылышки, — подходит вплотную со спины и шепчет, обжигая ухо горячим дыханием. Резко разворачивает за плечи и просто запечатывает рот поцелуем. Как же хочется вцепиться пальцами в вечно спутанные волосы и прижаться всем телом, но лишь безвольно опускаю руки, позволяя себя целовать.

— Отпусти девушку, — да, не прошло и полгода, как Бэтмэн объявился!

Меня тут же перестают целовать, задумчиво осматривают, чмокают снова и, прижавшись щека к щеке, шепчут: "Я найду тебя, куколка, и мы продолжим".

"Буду ждать", — хмыкаю в ответ.

Тут наконец то Бэтмэн нападает, и начинается общая драка. А я смываюсь в туалет оттирать грим с лица. Следом за мной заскакивает Мэри и начинает рыдать, обнимая.

— Мы были на балконе, когда всё началось, потом, когда поняли, что рядом с этим маньяком ты, пытались пробиться к тебе, но толпа так плотно стояла. А потом Бэтмэн объявился. Ох, милая. Даже представить себе не могу, какой ужас ты пережила, когда это чудовище тебя поцеловал.

— Ну, особого ужаса, допустим, и не было... — я задумчиво провела пальцем по губам. — Это было очень волнующе, скажем так.

— Слушай, — Мэри отпустила меня и строго посмотрела. — Вы с Ричардом вообще, нормальные? Не понимаешь? Да тут всё очень просто — когда я сказала ему, что нужно найти тебя и успокоить... Он, мать вашу, сказал, что ты если и будешь переживать, то только потому, что всё так быстро кончилось!

— Привыкай, — заулыбалась я, с нами скучно не бывает.

— Давай тебя уже умоем, — грустно покачав головой, вздохнула девушка.

Наутро город потрясло известие, что в собственном кабинете был убит комиссар полиции. Про судью мы помнили и успели предупредить Гордона про бомбу. Отследить Джокера не получалось, такое чувство, что он находится в постоянном движении. Только настроишься, открываешь портал, а его уже там и след простыл. Город словно замер перед бурей. Похороны комиссара были назначены через три дня.

— Ариэль, — о боги, опять Уэйн, он стал как-то доставать в последнее время, — подожди. Я хотел извиниться перед тобой за то, что произошло...

— Нет-нет-нет-нет!!! Я даже слушать не хочу этого! — замахала руками. — Когда ты сказал, что не хочешь, чтобы тот поцелуй был последним, ты уехал с целой толпой девиц непонятно куда на несколько дней. Пытаясь извиниться, приглашаешь на вечеринку в честь общего знакомого и-и-и та-дам! Мне приходится при огромном количестве народа целоваться с маньяком, отвлекая его от попытки убить ТВОЕГО гостя. Брюс. Ты мне очень нравишься. Но тебе не кажется, что не судьба?

— Свою судьбу мы создаём сами, Ариэль. Та ночь, что мы провели вместе...

— Звучит очень двусмысленно.

— Прости, в общем, она много значила для меня.

— И поэтому ты взял балерин и уплыл на яхте, Брюс, честно, я растрогана до глубины души. Жаль, что мой сексуальный опыт заканчивается двумя поцелуями: первый с бабником, второй с маньяком. А так, знаешь, я, наверное, бы тоже порыдала от обиды на чьём-нибудь сильном и желательно накачанном плече.

— Да послушай же ты! Не было меня на этой несчастной яхте! Я был в Гон-Конге.

— Секретная сделка?

— Не совсем. Я могу всё тебе объяснить, если ты поедешь со мной, — Я обернулась к Ри, что стоял поблизости, он согласно кивнул и пошёл в сторону здания, в котором располагалась редакция.

— Ну, хорошо. Но если меня на этот раз, например, изувечат, ты будешь заботится обо мне всю свою жизнь.

— Обещаю, что ничего не случится.

Было утро, моросил противный дождик. Тонкое пальто не спасало от промозглой сырости. В салоне машины было тепло, приятно пахло новой кожей и одеколоном Брюса. Разговаривать особо не хотелось, и мы просто слушали какую-то радиостанцию. Было почему-то очень уютно вот так молчать. Машина остановилась около контейнера, и Брюс помог мне выйти, а, если точнее, почти выползти из машины. Низкая-спортивная машина, длинное пальто и сапожки на каблуках сочетаются ну очень плохо.

— Брюс Уэйн, если ты ещё раз устроишь мне такое испытание, клянусь, что выйду за тебя замуж и буду портить тебе нервы всю оставшуюся жизнь.

— Какие камни ты предпочитаешь?

— Зачем тебе это?

— Обратно придётся ехать на этой же машине, так что я позвоню в ювелирный салон прямо сейчас и закажу обручальное кольцо, которое мы сможем забрать на обратном пути.

— Ты, ты, ну и шуточки у тебя, — подловил, зараза, а главное, что я вроде как и согласилась уже.

— А я и не шучу, так какие камни?

— Всё равно, я украшения только по необходимости ношу. Нету у меня любимых.

— А, может быть, и в церковь сразу заедем?

— Это будет скан... э, нет, когда я сказала тебе это в ресторане, мы всё равно убежали.

— Ну так договори и поедем за кольцом.

— А тайна?

— Подождёт, поверь — эта тайна будет с нами всегда.

— А, чёрт возьми! Почему бы и нет! Поехали за кольцом.

— И в церковь?

— Мы видимся четвёртый раз в жизни.

— Не хочу больше такой жизни.

— Это будет скандал...

Засмеявшись, Брюс подхватил меня на руки и, поцеловав в нос, посадил в машину. И меня сразу отпустило. Оказывается, что я была в диком напряжении и даже не понимала этого, а как отпустило, так и накрыло. Как-то так я себя и ощущала.

— Надо позвонить Ри.

— Звони.

— Привет, братик, — поставила звонок на громкую связь.

— Уже поссорились с Уэйном, и тебя надо забрать?

— Здравствуй, Ричард, — подал голос жених.

— Привет, Брюс, значит, ещё не поссорились?

— И даже не собираемся. Я собственно, хотела тебе сообщить, что замуж выхожу.

— Брюс, держи её крепче, чтобы из церкви не сдёрнула. Ладно, вечером увидимся, я у редактора сейчас, — и бросил трубку. Я была в полном обалдении, Брюс покраснел как рак.

— Да смейся уже, смейся, — махнула на него рукой.

— Прости, Ариэль, просто у тебя такое лицо озадаченное было, — отсмеявшись, выдавил жених.

— Так, а если бы тебе такое сказали?

— А вот сейчас и узнаем. Алло, Альберт, приготовь, пожалуйста, ужин на двоих. Желательно что-нибудь лёгкое, для первой брачной ночи.

— Вы женились, м-р Уэйн? — совершенно спокойный голос.

— Только еду это делать.

— У вас двадцатый размер безымянного пальца. Кто эта храбрая девушка?

— Мисс Ариэль Энжелс.

— Что ж, от всей души надеюсь, что эта отважная леди не сбежит от вас. Ах да, примите мои поздравления. Что то ещё? Может, оповестить прессу?

— Не думаю что в связи с недавними событиями это будет уместно.

— Как скажете. Мисс Энжелс, вы меня слышите?

— Да.

— Держите его крепче, чтобы не удрал.

— Спасибо за совет, до свиданья.

Переглянувшись, мы захохотали, это было даже не обидно. В ювелирном салоне много времени мы не потратили, зато чуть не забыли купить венчальные кольца. Такой рекламы этот салон больше ни сможет позволить себе никогда.

— Ариэль, с того момента, как только я увидел тебя, я понял, что моя жизнь уже не будет прежней. Все мои мысли занимаешь только ты. Согласишься ли ты стать моей женой? — встав на одно колено прямо в ювелирном, спросил Брюс.

— Чересчур пафосно, но я согласна.

— Я думал, девушкам нравятся такие признания.

— Открою страшную тайну: мне двадцать пять лет и я не верю в принца на белом коне. А такие признания любят девочки лет восемнадцати-двадцати. Кольца для церкви не забудь. Ромео.

— А ты жестока.

— Я журналист. Это синоним циника.

Продавцы и покупатели были в экстазе и снимали всё на телефоны. Хозяин выскочил непонятно откуда, и венчальные кольца нам просто подарили. Экономия семейного бюджета, однако!

— Согласен ли ты, Брюс Уэйн, взять в законные жёны Ариэль Энжелс, (бла-бла-бла), пока смерть не разлучит вас?

— Да.

— Согласна ли ты, Ариэль Энжелс, взять в законные мужья Брюса Уэйна, (бла-бла-бла), пока смерть не разлучит вас?

— Согласна.

— Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать супругу.

— Куда теперь? — спросила я на ступенях церкви.

— Узнавать тайну?

— О том, что ты Бэтмэн? Не хочу.

— Что?! Но откуда?

— Да мы с Ри давно догадались. Да не смотри ты так на меня, мы никому не говорили. А теперь тем более.

— Кто же тогда вы, миссис Уэйн?

— Крылатое бессмертное существо, практически всесильное.

— Ричард?

— То же самое.

— Мне повезло?

— А вот это решать уже тебе, дорогой.

— Знаешь, я думал, что, когда женишься, что-то меняется. А тут ничего.

— Да вроде как действительно ничего, — в этот момент у него зазвонил телефон.

— Прости, милая, мне нужно ехать в Уэйн Индастриз.

— Подбросишь до редакции?

— Конечно.

* * *

День шёл как обычно, мы с Ри откровенно высасывали из пальца статью про появление Джокера на вечеринке у Брюса Уэйна.

— Ри, ты бы Мэри позвонил.

— Зачем?

— Может, сходим куда-нибудь? Я всё-таки замуж вышла.

— Сейчас позвоню, — через несколько минут: — Она в шоке, но готова будет к семи.

— Хорошо, Брюс... А я не знаю, мы с ним как-то забыли договориться, — брат ржал как конь.

— У тебя хоть номер его телефона есть?

— Нет, — я развела руками.

— Может, к концу дня приедет.

— Будем надеяться. Ладно, давай работать.

Ну что я могу сказать, не приехал. Так что мы с братом поехали домой вдвоём. Родители Мэри поставили ультиматум, что мы обязаны выпить хотя бы по бокалу шампанского с ними, или они с нами больше не разговаривают.

— Ариэль, — Барбара, мама Мэри, обняла меня (скоро буду чувствовать себя игрушкой, с которой все обнимаются), — а где же твой муж?

— На работе, он очень много работает, да, — вот и что им говорить?

— Как его хоть зовут? — отец Мэри всегда останется полицейским.

— Брюс.

— А фамилия у Брюса какя?

— Уэйн. Я сегодня вышла замуж за Брюса Уэйна, которого видела четвёртый раз в жизни. Я явно сошла с ума.

Мэри только закатила глаза. И буркнула что-то пипа "хорошо, что не за Джокера ".

Я вот тоже рада, что Уэйн первый успел. Заявиться к нему в пентхаус? Да неудобно как-то.

— Куда поедем? — спросила Мэри.

— Я заказал столик там же, где отмечали нашу помолвку, — ответил Ри.

И вот мы опять втроём заходим в зал ресторана. Идём по проходу между столиков, и я замечаю своего супруга, сидящего с довольно пожилыми мужчиной и женщиной. Нас тоже заметили.

— М-р и миссис Смит, позвольте вам представить старшего наследника Энжелс, Ричарда Энжелс, его очаровательную невесту Мэри Кэтрин Браун и младшую сестру Ариэль в девичестве Энжелс, с сегодняшнего дня мою супругу миссис Уэйн.

— Очень рад наконец-то с вами познакомиться, — мужчина довольно легко поднялся из-за стола. — Про вас было столько разговоров, что понять, где правда, а где вымысел, стало решительно невозможно. Мистер Уэйн, искренне рад, что вы наконец нашли свою вторую половинку. Леди, вы очаровательны. Вы присоединитесь к нам?

— Стивен, — улыбнулась женщина, поздоровавшись, — оставь молодых людей в покое. Сегодня у них такой замечательный день, не стоит им заканчивать его в компании стариков.

— Надеюсь ещё раз увидеть вас на официальном приёме, посвящённом нашей свадьбе, — искренне улыбнулась я. — Обещаю прислать вам приглашение в первую очередь, — тепло попрощавшись, мы всё-таки пошли за свой столик.

— Как то нелепо получилось, — сделав заказ, сказал Брюс. — Настолько затянули дела, что только вечером понял, что совершенно не знаю, где живёт моя жена, и даже не взял её номер телефона.

— Ну, Ари про это вспомнила куда раньше, но надеялась, что ты приедешь к концу рабочего дня.

— Ей в этом отношении проще, моя супруга хотя бы знает, где живу я.

— Не проще, — хмыкнул брат, сдавая меня с потрохами, — она бы не поехала к тебе в пентхаус.

— Почему?

— Мне показалось, что это будет не совсем удобно, — пожала плечами.

— Ариэль...

— Просто Ари, мне так привычнее.

— Ари, мы муж и жена. Ты не можешь доставить неудобство, просто приехав к себе домой.

— Спасибо, — я сжала его руку.

"Ты рассказала ему про то, кто мы?"— мысленно спросил брат.

"Вкратце "

"Молодец, я Мэри ещё вчера про это рассказал".

"И как?"

"Как видишь, хорошо. Сказала, что плюс-минус одна странность при общении с нами роли не играют".

— О чём задумалась, милая? — Брюс обняв, поцеловал меня в висок.

— С ними обоими такое бывает. Думаю, что в такие моменты они разговаривают мысленно, — как о чём то обыденном сообщила Мэри.

— Так ты знаешь? — удивился муж, явно принявший моё откровение за шутку.

— Да, Ри вчера рассказал. Хотя, признаться честно, я давно что-то подобное подозревала. Когда они по отдельности, это не слишком заметно, но когда вместе и долгое время на глазах, то странности невозможно не заметить. А вообще, меня это нисколько не волнует, для меня Ри с первой минуты знакомства стал самым необыкновенным и лучшим.

— Спасибо, милая. Я тебя тоже очень люблю.

— Сейчас прослежусь, нет прослезюсь. Короче, просто расплачусь от умиления, — засмеялась я.

— Уже десятый час, — глянул на часы Брюс, — предлагаю всем отправиться по домам.

— Мне нужно кое-что забрать из дома, — сказала я, вставая.

— Это не может подождать до завтра? — Брюс поднялся следом.

— Есть вещи, без которых ни одна уважающая себя женщина просто не может обойтись. Хотя бы сменная одежда.

— Её можно забрать и потом.

— А на работу я завтра в вечернем платье пойду?

— Не думаю, что тебе необходимо ходить на работу, — где-то я уже нечто подобное слышала.

— Так же, как и тебе нет совершенно никакой необходимости разгуливать ночью по городу, — отмахнулась я, — мне нравится моя работа, и я не собираюсь её бросать.

— Знаете, ребята, — замахал рукой брат, привлекая внимание, — мы, пожалуй, ещё останемся.

— Карточку взял? — поинтересовалась я. Просто Ри часто её забывал дома.

— Э, кажется, нет.

— Держи. Будь внимательнее, — осталось только покачать головой на невинный взгляд брата. Балбес.

Посмотрев на подогнанную парковщиком машину, я сделала всем известный жест — рука-лицо и простонала уже почти с ненавистью: — Опять. Опять эта спортивная машина, из которой и в брюках-то прилично не вылезти. Вот как я в длинном платье в неё залезать-то буду? Где моя милая "мини"?

— Вы живете в этом доме? — непонятно чему удивился супруг.

— Ну, да. Уже больше шести лет снимаем тут квартиру.

— А почему не купили?

— Да мы хотели поначалу, а потом как-то привыкли. Да и расположение удобное. А вообще, нам с братом много не нужно. Того, что зарабатываем в газете, вполне хватает на жизнь, деньги с основного счёта мы тратили только на оплату университета и на предвыборную кампанию Харви Дента.

— Так вот кто был его спонсором...

— Этим занимался исключительно Ри, я с Дентом познакомилась в тот же вечер, что и с тобой. Заходи, — просто толкнув дверь, пропустила Брюса.

— Почему дверь открыта?

— Она была закрыта, просто мне не нужны ключи.

— Как много мне ещё предстоит о тебе узнать?

— Думаю, что очень и очень много, но всё это может подождать. Подождёшь в гостиной? Может, кофе?

— Спасибо, не нужно.

Брюс подошёл к окну, задумчиво оглядывая вечерний город, а я пошла собирать вещи. Вообще-то это громко сказано: "собирать вещи", на самом деле я просто достала из шкафа чемодан с чарами расширения пространства (который купила в прошлом мире) и взмахнула рукой, отчего по комнате залетали, аккуратно упаковываясь, нужные мне предметы, а нужно мне было решительно всё. Теперь, главное, не двигаться, чтобы не получить по голове чем-нибудь увесистым.

Переодевшись в джинсы и тёплый свитер, на миг замерла. Без милых сердцу вещей комната стала безликой, как в тот день, шесть лет назад, когда мы только переехали в Готэм. Всего шесть лет, а сколько всего произошло: новые друзья, знакомые, учёба, работа... Ри, кажется, встретил свою половинку, которая приняла его таким, каков он есть. Станет ли Брюс для меня таким человеком? Примет ли он то, что я другая, не человек. Смирится ли с тем, что о многом я знала заранее, но просто не могла рассказать? На все эти вопросы может ответить только время — время, которого у нас очень и очень много. Ведь в моей власти сделать так, чтобы супруг был со мной всегда.

Сердце кольнула холодная иголочка. Одна из жён брата после четырёх сотен лет жизни просто устала от этого. Милая и добрая девушка Анастасия просто устала от жизни... Не смогла пережить того, что все её близкие и друзья постепенно старились и уходили из жизни. Она ушла от Ри и закончила свою жизнь как простой врач в детской поликлинике. Брат до самой её смерти, незримо для Насти, был рядом, оберегая и опекая её. Догадывалась ли она об этом? Думаю, да. После того, как они расстались, замершая в двадцатилетнем возрасте Настя начала стареть, вышла замуж, родила двоих детей — Арину и Кирилла и умерла в девяносто два года, на какие-то пять минут опередив мужа. Может, именно этого ей и не хватало? Быть просто мамой и женой? Захочет ли Брюс такой жизни или попросит развода?

— Ты не уснула? — постучав, супруг приоткрыл дверь.

— Нет, просто вещей получилось чуть больше, чем рассчитывала, — улыбнулась немного грустно.

— Не грусти, — заметил моё настроение муж, — у нас всё будет хорошо.

Чуть приподняв моё лицо ладонью, нежно поцеловал в губы. Обняв его за шею, прижалась теснее. Поцелуй, начавшийся как утешение, становился с каждой секундой всё более страстным.

— Надо ехать домой, — оторвавшись от моих губ, выдохнул Брюс. — У меня сменной одежды с собой нет. Альберт звонил, интересовался: приедем ли мы сегодня.

— Да, конечно, поехали. Уже поздно, — как же мне именно сейчас не хочется никуда ехать.

Ручка чемодана удобно легла в руку, но была тут же отобрана мужем. Настоящий мужчина. В машине болтали о всякой ерунде, не касаясь чего-то важного. Думать о проблемах решительно не хотелось, настроение было исключительно романтичным. На выходе из лифта нас встречал строго одетый пожилой джентльмен.

— Миссис Уэйн, добро пожаловать домой, — чуть склонил он голову. — Боже, как давно я хотел произнести эту фразу. Вы, наверное, меня не запомнили, мы виделись вчера на вечеринке, в этом доме. Меня зовут Альберт, дворецкий семьи Уэйн.

— Ну, что вы. У меня очень хорошая память, мистер Пенниуорт, — заулыбалась я.

— Ну, что вы леди, просто Альберт.

— Тогда и я для вас просто Ариэль.

— Лёгкий ужин, как и просил м-р Брюс, ждёт вас в малой столовой.

— Благодарю, Альберт, раз со знакомством покончено, не возьмёшь ли ты чемодан Ариэль?

— Конечно, м-р Уэйн.

— Я разберу его утром, — поспешила добавить я. Думаю, ещё рановато посвящать всех в свои маленькие тайны.

— Мне кажется, стоит нанять личную горничную для миссис Уэйн. Мне, как мужчине, не всегда будет удобно помогать в некоторых делах, чисто женских, — чинно закончил Альберт, удаляясь.

— Думаю, это разумная мысль, — заметил Брюс.

— А мне так не кажется, милый, — вздохнула я, — с твоей ночной, м-м-м, работой это будет неразумно. Альберт с тобой с самого детства и любит тебя как сына, но скрыть что-либо от человека, который будет постоянно находиться рядом, вряд ли удастся. Да и мои странности станут заметны со временем, если даже не живущая с нами Мэри их обнаружила.

— Это может стать проблемой.

— Нет, обходилась же я без горничной до этого?

— Давай не будем об этом сегодня. Ты голодна?

— Эм. Мне в принципе, еда не нужна.

— Но я же видел в ресторане, что ты кушаешь.

— Ну да, если мне не нужна еда — это не значит, что я не люблю покушать. Ты голоден?

— Нет...

— А в спальне есть шкаф? — Боже, как неудобно-то. Вроде взрослые, прекрасно понимаем, чего хотим, но...

— Там есть гардеробная комната.

— Тогда, мистер Уэйн, ведите свою супругу в спальню.

Меня подхватили на руки и понесли. Дверь открылась перед нами по моему желанию, на что Брюс не обратил внимания. Спальня была огромной, холодной и почти пустой. Было заметно, что тут только проводят часы, отведённые на сон. Ну да не беда, исправим. Поставив меня в нескольких шагах от кровати, супруг замер в нерешительности. Я прижалась к нему всем телом и подняла лицо. Намёк был понят правильно.

Лёгкое прикосновение губ, нежные объятия. Дыхание учащается, мои руки беззастенчиво исследуют широкие плечи и тянутся к вороту сорочки. Тёплый свитер летит на пол, под ним только тоненькая маечка. Его губы спускаются ниже, прикусывая нежную кожу шеи, лёгкий стон срывается с моих губ. Рубашка поддаётся моим рукам, и пальцы касаются гладкой горячей кожи. Брюс встаёт передо мной на колени и касается губами обнажённой груди, руки расстёгивают джинсы, горячие ладони скользят по бёдрам, прикрытым лишь тонким белым кружевом. Прижимаюсь к мужу уже обнажённым телом. Меня укладывают на прохладные простыни, но сам он ещё почти одет. Запонки летят в разные стороны, сорочка следом. Брюки и бельё, кажется, соскальзывают сами по себе. Невероятно, он прекрасен как античный бог. Загорелая кожа, бугрящиеся под ней мышцы. Он хочет меня, о боже, это всё мне? Не лопнуть бы.

— Я девственница.

Успеваю шепнуть, замерев на миг, Брюс склоняется надо мной, и ласки становятся нежнее. Пальцы скользят, оставляя замысловатые узоры на пылающей коже. Губы находят возбуждённые вершинки груди, одновременно длинные пальцы входят в меня, чуть расширяя и подготавливая. С моих губ срывается стон, больше похожий на всхлип и мольбу не останавливаться. Уже ничего не соображая от желания, впиваюсь ноготками в его плечи, требуя большего. Хочу всего, хочу, чтобы он вошёл, гася пожар, разгоревшийся внутри. Замерев на миг, он накрывает мои губы долгим поцелуем, полным нежности, плавно входит в меня на всю длину, сметая хрупкую преграду, и застывает. Вскрикиваю от пронзившей боли и рефлекторно пытаюсь вырваться, но Брюс не позволяет мне этого сделать, целуя вновь. Пара мгновений, и боль проходит, оставляя чувство правильности и заполненности. Уже сама подаюсь к нему, умоляя продолжить. Он шепчет что-то нежное и начинает двигаться. Плавные движения сменяются более сильными и резкими. Чувствую, как моё тело само перестраивается под моего мужчину, чтобы дарить и получать как можно больше наслаждения. Делаю переворот, и вот уже я сверху. Его руки накрывают мою грудь, делая удовольствие ещё острее — боги, как хорошо! — притягивает меня, даря поцелуй, и вот мы снова переворачиваемся. С силой вбивается в меня, заставляя кричать, обхватываю ногами его бёдра, выгибаясь и открываясь полностью. Это уже больше похоже на безумие. Ритм становится рваным. На пик мы восходим одновременно, и наши крики сливаются в один.

Тяжелое тело падает рядом со мной. Долгий поцелуй, полный нежности, был последним что я запомнила до того, как уснуть. Утро встречает нежным поцелуем.

— Доброе утро, солнышко, — чуть хрипловатый голос мужа напоминает о ночном безумии.

— Доброе, — пристраиваю голову у него на плече. — Давно проснулся?

— С полчаса назад.

— Почему не разбудил?

— Любовался тобой, ты похожа на ангела, когда спишь. Такая маленькая и хрупкая, что страшно становится.

— Чего боятся-то? — хмыкаю, целуя плечо.

— Страшно, оттого, что кто-то может обидеть. Страшно, что могу не защитить. Страшно выпускать из дома, в наш сумасшедший город.

— Ну вообще-то я уже не один год живу в этом городе, и, как видишь, ничего страшного. Который час?

— Почти семь.

— Ух ты ж. На работу собираться пора. Покажешь, где душ? — встаю с кровати и хитро подмигиваю через плечо.

Совместный душ затягивается, но кого это волнует? На работу только к девяти, а ехать тут всего минут десять.

— Тебя во сколько забирать? — целуя, около здания редакции спрашивает муж.

— Давай около семи. Буду ждать тебя тут, — последний короткий поцелуй, и выползаю из проклятой машины.

— Вижу, у мистера Уэйна новая пассия? — уже у лифта меня догоняет наша штатная ведущая колонки про светскую жизнь. — Мне прямо жаль тебя, Ариэль, у него же таких десятки, если не сотни, — притворно вздыхает Миранда.

— Не-а, жена у него только одна, и это я.

Оставляя девушку стоять с широко распахнутыми глазами, иду к рабочему месту. А смысл скрывать? Скоро все и так всё узнают. Чай, не в обществе молчальников работаю, журналисты народ любопытный, а мне документы ещё менять на новую фамилию.

— Ты чем так Миранду приложила? — как обычно, без приветствия спрашивает брат.

— Тем, что жена у м-ра Уэйна только одна, это я.

— Какая ты бессердечная, она же в него влюблена по уши.

— Или в его деньги. Хотя тут и не скажешь наверняка. Чем займёмся?

— Да сегодня вроде и нечем... Похороны комиссара полиции завтра. Нужно подготовиться.

— Как думаешь, если сказать Гордону про бронежилет, больше жертв не станет?

— Почему их может быть больше?

— Начнёт нагонять больше народу, Джокер может начать нервничать, и непонятно, чем всё закончится.

— Знаешь, — Ри задумался, — с этой стороны я как-то не думал. Наверное, просто буду держаться поблизости от него.

— Хорошо, тогда я в толпе. Буду предотвращать смертельные случаи.

— Договорились. Слушай, у нас до писем всё руки не доходили, может, сегодня и разберём?

— Привет, милый! — усевшись в машину, чмокнула мужа в щёку. — Что-то случилось?

— Ничего серьёзного, — вымученно улыбнулся Брюс, — на работе завал. Сегодня, наверное, не приду ночевать.

— Не надо было за мной приезжать, брат бы довёз.

— Просто хотел тебя увидеть.

— Хотела тебя спросить: можно, я спальню немного переделаю?

— Конечно, скажи Альфреду, чего именно ты хочешь, и он обо всём позаботится.

— Я вообще-то и сама могу.

— Как скажешь, — Брюс поднял руки в примирительном жесте.

— Мы завтра с братом на панихиду идём. Так что с самого утра в редакцию не надо.

— Зачем тебе туда?

— Я журналист вообще-то.

Брюс явно хотел что-то сказать, но передумал — после того, как я его поцеловала. Благо находились мы уже на парковке. Вообще это, наверное, самый лучший способ, чтобы заставить замолчать.

— Вечер добрый, миссис Уэйн. Прикажете подавать ужин? — встретил меня Альфред.

— Добрый вечер, Альфред. Нет, благодарю. Я не голодна.

— Я буду вам нужен?

— Нет, спасибо.

— Тогда я вас покину, м-ру Брюсу требуется моя помощь.

— Да, конечно, — рассеянно киваю. В мыслях я уже расставляю мебель.

К утру светлая и тёплая комната была готова, сев в кресло-мешок, я задумчиво смотрела на постепенно светлеющее небо. То, что сегодня должно начаться, не пугало, оно раздражало своей определённостью. Как вообще могут жить предсказатели будущего? Бесило то, что и силы есть — чтобы всё изменилось, ситуация подходящая, а нельзя! Чёрт, чёрт, чёрт! И, казалось бы, убери одного человека... (убивать даже не надо) и всё, всё прекратится. Без Джокера его подручные просто не рыпнутся. Но нет же, сам Мир дал чётко понять, что не хочет этого. Зачем Миру (!) нужен психопат? Почему он его прикрывает от нас с братом? Что Джокер должен изменить?

От мыслей о Джокере внутри что-то мучительно сжалось. Да что же это за наваждение такое?! Тот поцелуй на виду у всех... Жадное прикосновение обветренных губ, сильные руки, сжимающие в объятьях. Запах химикатов и его запах, чуть терпкий и пряный. Схватилась за голову. Нельзя, нельзя думать о нём. Хватит. Всё. Тут люди погибнуть могут, а я о каком-то психопате размышляю. В дверь раздался стук.

— Войдите, — отвечаю, не оборачиваясь.

— Доброе утро, миссис Ариэль, — в дверях появляется Альфред, мужчина лишь на миг замирает в удивлении, но тут же продолжает как ни в чём не бывало: — Завтрак ожидает вас, как и м-р Брюс.

— Доброе. В малой столовой?

— Да.

— Спасибо, я сейчас подойду.

— Смею заметить, что новая причёска вам очень к лицу.

И вышел. Так, что-то не поняла, какая причёска? Вечером же было всё в порядке. Бли-и-ин, подойдя к зеркалу подёргала себя за витой локон, заканчивающийся чуть ниже талии. Неужели я ночью так увлеклась, что перевоплотилась? И что же теперь делать? А, пофиг, так пойду. Так, стоп, если восстановились волосы... быстро сканирую тело и тяжело вздыхаю. Интересно, Брюсу понравится, что его жена опять девственница? Извращение какое-то.

— Доброе утро и приятного аппетита! — я сияла улыбкой.

— Доброе утро, милая, — улыбнулся супруг устало, — сменила причёску? Тебе очень идёт.

— Она сама сменилась! Я ночью перевоплотилась, нечаянно, и человеческое тело вернулось к своей изначальной форме.

— Перевоплотилась в кого?

— В свою истинную форму.

— А это тело?

— Очень сильно отличается от оригинала.

— И каков же оригинал?

— Крылатый, — хмыкнула я, — может, потом покажу?

— Почему не сейчас?

— А у тебя есть время?

— Да. Пока идёт анализ... кое-чего.

— Ну, смотри, сам просил.

Я отошла подальше... вспышка, и вот уже стою в истинной форме (можно и без вспышки, но так интереснее). У нашей расы три цвета по стадиям развития: серебро с белым, золото с белым, а высшей я просто не видела, но слышала, что там можно стать вообще каким угодно и даже рождаться заново, проживая обычные жизни со всем накопленным опытом. Мы так не можем, мы лишь изменяем свои тела, чтобы быть похожими на кого-то. Но стать тем же человеком, ни я, ни брат не сможем.

Черты лица почти не изменились, губы стали чуть полнее, надёжно прикрывая от взглядов три пары острых клычков (две пары на верхней челюсти и одна на нижней), в глазах исчезли белки, зрачки и радужка — полностью окрасились в золотой цвет. Брови, ресницы, волосы, перья на большущих крыльях, губы и ногти — всё стало золотистым, лишь слегка отличаясь оттенками. Кожа — белоснежной, без каких-либо красок. Если замереть, примут за статую, но не за человека.

— Это...

— Это и есть я.

— Ричард?

— Такой же, даже волосы длинные. Вообще-то я тебе об этом уже говорила.

— Прости, не ожидал, что ты настолько не человек.

— Это проблема?

— Нет. Можно потрогать? — Брюс подошёл и протянул руку к крыльям. Почему всегда в первую очередь тянутся к ним?

— Трогай, — пожала плечами и распахнула крылья, насколько это позволяла комната.

— Мягкие, — улыбаясь, задумчиво протянул супруг.

— Да я и сама вроде не особо твёрдая. Ладно, прости, милый, но мне пора на панихиду. Ты точно не хочешь со мной пойти?

— Нет, прости. У меня дела.

— Хорошо, — меняю вид на человеческий. — Увидимся вечером?

— Конечно, мой ангел.

— Не люблю, когда меня так называют, — поморщились я. — До вечера.

На уличной парковке меня уже ждал Ри.

— Чего такая довольная? Волосы длинные, показалась мужу?

— Да.

— А меня Мэри подстригла сразу. На машине поедем?

— Да ну её, тут идти-то всего пару кварталов.

— Тогда пошли.

Чем ближе мы подходили к месту проведения церемонии прощания, тем больше людей становилось. Тяжело будет уследить за каждой пулей, хорошо, что вроде бы стрелков будет немного. Ри махнул рукой, показывая, что идёт на трибуну, я кивнула, давая понять, что вижу, и отправилась чуть правее. Именно сюда по моим прикидкам будут стрелять бандиты, когда их попытаются задержать.

Все высокопоставленные чиновники заняли свои места, и началась церемония. Вычищенные лошади звонко цокали подковами и тревожно выгибали шеи, животным было непривычно такое внимание и гул толпы. Люди стоящие вокруг, негромко переговаривались, обсуждая, а зачастую и споря о том, исполнит ли Джокер свою угрозу. Было похоже на средние века, когда казни устраивали как шоу, на центральной площади, и народ приходил поглазеть. Так и сейчас, многие даже не скрывали, что пришли исключительно из желания узнать лично — убьёт Джокер мэра или нет.

Когда мимо шли ровные ряды полицейских в парадной форме, я почувствовала чужой пронизывающий взгляд. Во втором ряду шёл очень высокий и широкоплечий мужчина в красиво сидящей форме, фуражка была глубоковато натянута, а из-под неё в упор на меня смотрели знакомые зелёные глаза. Без ставшего уже привычным грима мужчина казался моложе, и даже шрамы на щеках не портили его эффектной внешности. Красив, собака, но кажется, даже не понимает этого. Прикусила нижнюю губу, хмыкнула и подмигнула ему. Он в ответ только прикрыл на миг глаза и отвернулся. "Он тут", — шепнула я мысленно брату и направила объектив фотоаппарата на полицейских. Следом шли люди в простой повседневной одежде. Кто это был, сказать не могу, бэйджиков на них не было. Скорее всего, детективы или что-то в этом роде.

Шествие замирает, мэр выходит на трибуну и начинает свою речь, смысл которой заключается в том, что комиссар был хорош, но следующий будет ещё круче, а вы пока держитесь. Толпа внемлет молча и, кажется, верит. Фотографирую полные надежды лица собравшихся людей.

Заканчивается речь, мэр отходит от трибуны. Звучат команды, залп... второй... и тут отдающий последнюю честь почётный караул разворачивается в разные стороны и стреляет уже боевыми. Некогда думать. Женщина рядом вскрикивает и падает, ранение в ногу. Мужчина напротив хватается за плечо. Парень правее меня кричит от пули, задевшей по касательной голову и прочертившей полосу на лице. Ещё ранение, ещё и ещё, ну, уж нет, сегодня тут никто не умрёт. Меня сбивают на землю, и я теряю концентрацию, но выстрелы вроде тоже прекратились.

— Чего застыла? — бурчит недовольно парень, сбивший меня. — Ложиться надо, когда стреляют, а не застывать как статуя. Цела хоть?

— Локоть ушибла, когда падала, — показываю грязный рукав светлой курточки.

— Ну локоть — это не страшно, — парень в форме встаёт и протягивает руку, — встать можешь?

— А? Да, спасибо. Всё хорошо, правда.

Парень кивает и уходит. Достаю из кармана телефон и с сожалением выкидываю в ближайшую мусорку, экран вдребезги.

" Ри, — зову брата мысленно. — Как там у тебя?"

" Всё нормально, убитых нет, только парочка раненых и один симулянт. "

" А вот интересно, зачем Гордону это надо?"

" Вот уж чего не знаю. Он вроде и мишенью для Джокера не был никогда."

" Пошли домой?"

" К кому?"

" Ко мне."

" Знаешь, это как-то странно звучит: к тебе домой. За тысячу лет привык, что у нас дом общий."

" А ты посчитал, сколько раз за это время был женат и дом у тебя был свой?"

" Но к тебе-то я приходил как домой, а тут даже среди ночи не завалишься. "

" Вот и нечего, взрослей", — хмыкнула я, прикладывая руку к кнопкам в лифте. Специальным ключом, который открывает лифт прямо в холл квартиры, я обзавестись забыла.

— Э-эй! Есть кто живой?! Я дома.

— Похоже, нас не ждали, — заметил Ри.

— Смею заверить, что очень ждали, — Альфред вошёл как всегда вовремя. У него вообще потрясающая способность — появляться вовремя. — Добрый день, м-р Энжелс. Миссис Уэйн, м-р Брюс звонил уже несколько раз, он очень беспокоится из-за того, что у вас отключен телефон.

— Он сломался, когда я упала.

— Вернее тебя "упали", — поправил брат.

— Думаю, что не совсем понимаю, о чём вы, — заметил Альфред.

— Там стрельба началась, а Ари стояла в первом ряду.

— Я растерялась, и какой-то полицейский уронил меня, чтобы защитить. Вот телефон и разбился.

— Вы не пострадали? — спросил Альберт, забирая у нас верхнюю одежду.

— Нет, только локоть ушибла, когда упала.

— Вам стоит перезвонить м-ру Брюсу, он очень переживает.

— А я не помню его номера, — растерялась я, — телефон же сломался.

— Я наберу его и передам вам трубку.

— Алло, Брюс, привет. Я дома.

— Что с тобой? Почему телефон отключен?

— Разбился. Со мной всё в порядке. Ты когда приедешь? Я соскучилась.

— Я тоже скучаю, милая, но сейчас нужен Бэтмэн. Не думаю, что смогу сегодня вырваться домой.

— О... Конечно, я всё понимаю. Береги себя, хорошо? Я... я очень волнуюсь за тебя.

— Обещаю, что всё будет в порядке. Чем планируешь заниматься сегодня?

— Сейчас переоденусь, и мы с Ри поедем в редакцию. Потом с Мэри и Крисс — это моя одногрупница — хотели проехаться по магазинам. Так что буду, наверное, тоже поздно.

— Думаешь, сейчас удачное время для покупок? В городе неспокойно.

— Брюс, — тяжело вздыхаю, — в ЭТОМ городе всегда неспокойно. Мы не собираемся ходить по злачным местам и тёмным закоулкам.

— Почти убедила, — вздохнул муж. — Я постараюсь заехать вечером. И не забудь купить новый телефон.

— Конечно! Целую крепко-крепко. Пока, милый.

— До вечера.

— Да, слушаю, — новый телефон зазвонил в тот момент, когда я с кучей покупок втискивалась в лифт, — и вам доброго вечера. Конечно, м-р Хилл. О, спасибо! До свидания.

Я чуть от радости не запрыгала и, как только двери лифта открылись, бросила пакеты. Определив, что Брюс, как и говорил, заехал домой, побежала в гостиную.

— Брюс! Мне сейчас редактор звонил! Сказал, что наша с Ри статья пой... пойдёт... на первую... полосу.

Растерянно замерла на пороге комнаты, глядя на то, как прерывается поцелуй моего мужа и невесты Харви Дента. Это было больно. Это было чертовски больно.

— Ари, я всё могу объяснить, — начал Брюс.

— У мисс Энжелс есть ключи от твоего дома? — удивилась Рэйчел.

— Да, я же уже наверное бывшая миссис Уэйн. Не стоит, Брюс, — останавливаю его, — не унижай ложью ни меня, ни себя. Я видела достаточно, чтобы понять, что это не были дружеские объятия.

— Миссис Уэйн? Брюс, что это значит?

— Наверное то, что ему хотелось развлечься. Смотрю, вы оба этим балуетесь, — пожимаю плечами уже полностью спокойная.

— Ариэль, нам действительно нужно поговорить, — всё-таки подошёл ко мне м-р Уэйн.

— Ты думаешь, что я могу сейчас адекватно реагировать на твои слова? Хотя... ты прав, могу. Но не хочу.

— Завтра с утра будет конференция, на которой я откроюсь. Признаюсь что Бэтмэн — это я.

— Какой реакции ты ждёшь от меня? Сказать, что это глупо? Жертвовать собой всегда глупо, особенно в угоду психопатам, это с одной стороны. С другой, это жутко благородно. А теперь я, пожалуй, пойду спать.

— Но есть ли ещё одна сторона?

— Конечно, — я в недоумении посмотрела на мужа, — подставить кого-нибудь и схватить психопата до того, как он убьёт лже-Бэтмэна. Самому подумать некогда было, да? Понимаю, понимаю. Мысли не тем заняты были.

Развернувшись, пошла в спальню, оставляя задумчивого супруга на месте. Набрав полное джакузи воды, легла на дно, наблюдая как поднимаются пузырьки воздуха. Вообще, в отсутствии необходимости дышать есть свои плюсы: можно морские глубины без акваланга изучать, а можно просто вот так лежать в тёплой водичке и ни о чём не думать. Моё уединение было прервано совершенно неожиданным способом — меня попросту выдернули из воды. Хм, Брюс. Не думала, что у него хватит глупости заявиться в ванную к супруге, поймавшей его на горяченьком.

— Положи на место, — всё-таки набрав в грудь воздуха, попросила я, — в воде хорошо думается. И вообще, что ты тут делаешь?

— Думаю, что моя жена утопилась и пытаюсь её спасти? — Брюс как был в одежде и обуви, так и сел в воду, не выпуская меня из рук.

— И как? Получается?

— Не знаю.

— Наверное, плохо, даже не пытался искусственное дыхание сделать. Впрочем, и не пытайся дальше, я вообще-то на тебя обижена.

— Простишь меня?

— Подумаю, — я видела, что у него к Рэйчел было отношение, похожее на моё к Джокеру. Поэтому и не злилась сильно. В первую минуту перегорело. Не думаю что у нас с Брюсом будет долгий и счастливый брак, но сейчас я нужна ему.

Он обнял меня, прижимая к мокрой сорочке и тихонько покачивая. Чуть повернул голову, поцеловала его в подбородок. Не медля ни секунды, он накрывает мои губы долгим поцелуем, полным какого-то отчаяния. Теперь он не думает ни о ком, кроме меня. Одежда с нас исчезает, и вот уже тела без преграды сливаются воедино, выплёскивая лишнюю воду на пол...

— Мне нужно идти, — целуя вновь и вновь, шепчет лежащий рядом на кровати муж, — нужно обсудить кое что с Гордоном.

— Так он жив?

— Почему мне кажется, что ты не удивлена?

— Мне уже слишком много лет, чтобы удивляться.

— И сколько же?

— Очень и очень много. Неприлично спрашивать у женщины её возраст.

— Больше, чем мне?

— Да.

— Больше, чем Альфреду?

— Да.

— Сто лет?

— Ну, скажем так... сто в моём возрасте тоже присутствует.

— Пятьсот?

— Не-ет.

— Семьсот?

— Не-ет.

— Тысяча?

— В слове тысяча нет упоминания ста.

— Значит... Тысяча сто?

— Если точнее, то тысяча сто пятьдесят четыре.

— Вы с Ри двойня?

— Нет, милый. Ри семь тысяч восемьдесят два года.

— Да-а-а... — только и протянул супруг.

— Ага, — зевнула я.

— Спи, а мне нужно идти.

— Удачи, милый.

Поцеловав меня напоследок в голое плечико, муж пошёл собираться. Уже совсем скоро должна начаться прессконференция. И, отсутствуя почти всю ночь, Бэтмэн явно подготовился.

— Прощай, Рэйчел, — Альфред выпускает из объятий девушку и, отдав ему письмо, она уходит. Что-то я слишком не вовремя появляюсь в последнее время.

— До свидания, мисс Доус, — со змеиной улыбочкой бросаю, проходя мимо неё.

— Ариэль, то, чему вы вчера стали свидетелем... это ничего не значит.

— Мы поговорили с супругом и устранили разногласия. Спасибо за визит, мисс Доус. Доброе утро, Альфред! А есть ли у нас мороженое?

— Миссис Уэйн, вы смотрели телевизор сегодня? — осторожно спросил Альфред, принеся мороженое.

— Вы про то, что Харви Дент признался в том, что он Бэтмэн? Нет, не смотрела. В нашей спальне вообще нет телевизора. Но думаю, что этой ночью в нескольких умах родился замечательный план.

Повеселевший Альфред коротко кивнул и удалился. А я задумалась: сегодня знаковая ночь. Именно с этой ночи в городе начнётся сначала тихая, а потом и полная паника. Можно ли её предотвратить? А нужно ли? Ведь после этих событий Готэм реально встряхнётся, скидывая маску безразличия.

— Чем занимаешься, братик? — проглотив очередную ложку мороженого, спросила я, для разнообразия позвонив по телефону.

— Думаю, чем заняться сегодня вечером. Есть предложения?

— Как тебе экскурсия в один очень интересный полицейский участок?

— И как же я узнаю, в какой?

— Поиграем в шпионов?

— Проследим за полицейскими и плохишами?

— Чур, я за полицейскими!

— А как же твой покрытый тайнами супруг?

— Брат, не смеши меня! Я на него такую защиту поставила, что её и прямым попаданием ракеты не прошибёшь.

— Значит, мне следить, чтобы Джокер не убился раньше времени?

— Ты всегда понимал меня лучше, чем все остальные! — делаю трагично-пафосный голос и прикладываю руку к груди.

— Сердце с другой стороны! — смеётся брат.

— Как догадался?

— Ты всегда путаешь руки. Почему сама не хочешь присмотреть за своим клоуном?

— Не могу, Ри, — уже серьёзно отвечаю, — боюсь не сдержаться.

— Ты любишь его?

— Что?! Что за глупости?

— Ари, Ари, Ари. Я знаю тебя уже больше тысячи лет, если не забыла. Так же, как и ты знаешь, как я отношусь к Мэри, так и я знаю, как ты относишься к Брюсу и Джокеру. Что произошло вчера вечером? Что убило то чувство, что только начало проклёвываться в твоём сердце, сестра?

— Он любит Рэйчел. Любит по-настоящему. Ко мне есть: дружба, симпатия, страсть, забота, нежность... Но, любви нет.

— Может, стоит немного подождать? Вы так быстро поженились, что чувства могут прийти чуть позже.

— Не знаю, брат. Кажется эта свадьба была ошибкой.

— Мне больно смотреть и ещё больнее чувствовать как ты мечешься. Зачем вообще ты вышла за Брюса? Хотела выкинуть из головы своего клоуна?

— Нет, он мне и правда очень нравится, мне хорошо с Брюсом.

— Но думаешь ты о другом.

— Сейчас это неважно.

— Раз ты так считаешь, то ладно. Как найдём Харви Дента, чтобы следить за ним?

— А, давай подумаем? Сколько Харви Дентов мы знаем?

— Одного?

— Правильно! А на скольких окружных прокуроров твоя сестра поставила следилки?

— На одного?

— И снова правильно! Значит, нам просто осталось отследить, когда он начнёт передвигаться, и порталом прыгать туда.

— Ты умница, сестра.

— Что бы ты без меня делал?

— Дай подумаю... Гнил в клетке пятую тысячу лет?

— Это был риторический вопрос.

Было воскресенье, на работу не надо. Чем же мне заняться до вечера? Погулять как-то не тянет, дождь зарядил с утра. Просто лягу и буду лежать. Так и сделала. Пролежала спокойно целых пять минут и опять мысленно связалась с братом.

" Мне скучно."

" Мне тоже."

" Где Мэри?"

" На работе, а Брюс?"

" Понятия не имею, по своим мышиным делам летает."

" Может, посмотрим, как там Харви? "

" Я тогда к тебе, и стартуем? "

" Давай, жду."

Нужно найти Альфреда и предупредить, что уеду к брату... Альфреда нужно найти... Альфред, где же ты? Да как тут вообще можно кого-то найти? Может, записку оставить? Да, так и сделаю.

" Мистер Пенниуорт. Так как супруг неизвестно когда будет дома, еду к брату. Скорее всего, там и останусь. С уважением, Ариэль Энжелс-Уэйн."

Так, а где же её оставить? А пусть тут в воздухе и болтается. Не заметить просто невозможно. Открываю портал, и вот я уже дома, у брата. Да, теперь я его понимаю. Это действительно странно звучит.

— Приготовишь что-нибудь? — встречает привычный вопрос.

— Продукты-то есть?

— Не-а.

— В магазин сходим?

— Да ну. Сотвори и всё.

— Тогда и еду готовую сотворить можно.

— Не, мне нравится как ты готовишь.

— Ладно, чего хочешь?

— Макароны по-флотски.

— Тебя Мэри что, совсем не кормит? — через полчаса, глядя, как брат доедает немудрёный обед, спросила я.

— Да кормит, кормит. Только я как-то за столько-то веков привык к другой кухне. Мне эти лазаньи и бургеры за несколько дней поперёк горла встали.

— Так не ешь, и всё.

— Обидеть не хочу, она же старается, у мамы рецепты спрашивает. Только не всегда получается.

— Н-да. Пошли? Погоди, телефон звонит. Алло?

— Миссис Уэйн? Это Альфред.

— Здравствуйте, м-р Пенниуорт. Что-то случилось?

— Нет, нет. Что вы, просто хотел сообщить, что получил ваше весьма экстравагантное послание. В следующий раз можете просто позвонить мне.

— Ну теперь-то у меня есть ваш номер телефона. Что-то ещё?

— Нет.

— Ну, тогда до встречи.

— Всего доброго, миссис Уэйн.

Не сговариваясь, накидываем с братом невидимость и входим в открытый мной переход. Удачно это мы зашли, прямо в камеру к м-ру Денту попали. В которой находилась ещё и Рэйчел, уговаривавшая жениха отказаться от своих слов. Вообще, я её не совсем понимаю: вечером уговаривает Брюса не открывать что он Бэтмэн — давя на то, что тогда им точно уже не быть вместе. Утром давит на мозг Альфреду — как подло поступил Брюс, что не признался и позволил арестовать Харви. А вот теперь промывает мозг Харви — откажись от своих слов, и пошли домой. Угу, откажись и выстави себя посмешищем, которому больше ни одна собака не поверит. Уж лучше, пусть станет героем, разработавшим гениальный план по поимке Джокера. Что-то она меня раздражать начала.

" Тут будем ждать? " — спросил мысленно брат.

" Если я ещё немного её послушаю, то забуду о своей нетерпимости к насилию и придушу."

" Бесит?"

" Жутко."

" Тогда пошли, погуляем."

Встал вопрос, а как мы, собственно, выйдем из камеры? Портал на такое маленькое расстояние не откроется. Открыть дверь мы, конечно, можем, но как будет выглядеть со стороны открывающаяся и закрывающаяся сама собой дверь? Сквозь стены ходить как-то не научились, если это вообще возможно. Остаётся только ждать, пока кто-нибудь не войдёт или Рэйчел не захочет выйти. Отойдя к дальней стене, мы замерли, переговариваясь мысленно.

" Сестра?"

" Что?"

" А давай, себе костюмчики супергеройские сделаем?"

" Зачем? — удивилась я. — В трико походить захотелось?"

" А что? Думаешь, мне не пойдёт?"

" Худоват."

" Я жилистый, а не худой. Не, ну а что, чем мы хуже? Тоже костюмчик хочу!"

" Не веди себя как ребёнок, нас всё равно никто не увидит. "

" Как думаешь, мне какой цвет больше подойдёт? " — словно не услышав меня, продолжил брат.

" Бежевый."

" Супергерой в бежевом? Оригинально, но нет. Нужно что-то яркое."

" Красный с зелёным."

" Издеваешся, да?"

" Да."

" Белый с золотом?" — от скуки Ри не мог успокоиться.

" Сольёшся."

" Белый?"

" Слишком ярко."

" Точно, какой же тогда?"

" Никакой."

" Какая ты противная. Красный?"

" Дедпул."

" Да, его мне точно не переплюнуть. Синий с золотом?"

" Делай, что хочешь."

" Значит, уже неплохо, — я прямо видела, как мысленно брат потирает ладошки, осталось только грустно вздыхать. Пока он не придумает этот костюм, не успокоится и неважно, что я, по этому поводу думаю. — Та-ак, синий фон и золотые доспехи."

" Угу, тёмный рыцарь в Готеме есть, белый есть, а будет ещё и синий? Блин, брат, если они ещё и сексом тут заниматься начнут, я иду домой." — кивнув на целующуюся парочку, поморщилась.

" По-моему, кто-то идёт. Я решил с костюмом."

Тут произошло три действия разом: открылась дверь камеры, Харви и Рейчел отскочили друг от друга, и моя повседневная одежда сменилась на геройский костюм. Синий, с золотыми наручами, поножами и поясом, полумаска, если судить по Ри, — синяя. Сменила золотой пояс на обмотанный в несколько раз вокруг талии кнут. Хорошее оружие, которым случайно невозможно убить — только специально, Ри тоже пользуется подобным.

— Мистер Дент, — на пороге мялся молодой полицейский (как тесен мир, именно он уронил меня на панихиде, спасая от пуль), — машины готовы. Только вас ждём.

Он посторонился, и окружной прокурор с помощницей пошли к машине. Мы скользили следом, хотя у меня "скользить" не очень получалось. Дело в том, что брат не мог определится с высотой моего каблука, что затрудняло ходьбу. А после того как, не выдержав, я на него зашипела, он ещё и костюм мой сделал фактурой змеиной кожи.

" Как поедем?" — плюнув на его эксперименты, спросила я.

" Забираемся на фургон к Харви. Потом перескочу к Джокеру."

Сходу запрыгиваем на фургон и крепимся. Как-то не хочется, чтобы ветром сдуло. Последний поцелуй раздосадованной Рэйчел, и колонна, постепенно набирая ход, выезжает на улицы города. Едем практически без поворотов и светофоров, скорость приличная. Когда перед нами появляется горящая пожарная машина и конвой поворачивает в туннель, брат, охваченный азартом, шепчет: "началось,"— и начинает готовится к прыжку.

Как только въезжаем в туннель, сзади пристраивается мусоровоз и точным ударом отправляет машину сопровождения в полёт, на бетонное ограждение. Делаю бетон хрупким, и машина с лёгкостью его пробивает, замерев на встречной полосе: у одного полицейского сломан нос о подушку безопасности, второй с лёгким сотрясением мозга. Вторая машина от удара по касательной разворачивается и замирает, там вообще никто не пострадал. Вывожу из строя сцепление, извините ребята, но дальше без вас. Тут мы получаем крепкий удар сзади, и я еле успеваю укутать Харви и молодого полицейского в воздушные щиты. Довезли бы фарш, они же не пристёгнутые! От таких ударов и резких поворотов их швыряет по всему кузову! Тут на бешеной скорости нам наперерез вылетает огромная фура и, тараня фургон со спецназом, просто вышвыривает его в воду, пробивая ограждения. Брат взвивается в прыжке, доля секунды, и вот он уже показывает знак, что всё в порядке, закрепляясь на крыше прицепа. Мысленно бросаю: "хорошо". Вытягиваю руку в сторону тонущего фургона (двери заклинило, и люди не могут выбраться), делаю хватательное движение и резко опускаю кисть вниз. Заклинившую дверь вырывает с корнем. Люди спасены.

Мусоровоз буквально приклеивается к заднему бамперу, не давая затормозить. Борт фуры отъезжает в сторону, и Джокер открывает огонь. Ну тут можно немного отдохнуть, вот только патрульных в машине сопровождения щитами укрою и отдохну. Словно вторя моим мыслям, патрульная машина подлетает от взрыва, и её откидывает в сторону.

Появляется Бэтмэн на своей странной машине и улетает от ракеты в... под задний бампер, скажем так. На полном ходу мы вылетаем из туннеля, а позади мчится фура, за рулём которой Джокер. Слышу шум приближающегося вертолёта, винты запутываются в только что натянутых тросах, и машина падает, загораясь. Еле успеваю раскидать по улице людей, находящихся внутри. У пилотов и пассажиров множество переломов, но все остались живы, и умереть от травм не должны. Впереди препятствий больше нет, но фургон начинает притормаживать. Оборачиваюсь и успеваю заметить, как на полном ходу начинает переворачиваться фура.

Вижу, как Ри задерживает падение, чтобы люди, находящиеся в кузове, слишком сильно не пострадали. Спрыгиваю с фургона и неторопливо иду в сторону брата и событий, развивающихся рядом с ним. Вот из покорёженной кабины вываливается Джокер и, спотыкаясь, идёт навстречу взявшему разгон Бэтмэну. Как тот вильнул перед самым столкновением и врезался в фуру.

" Не сбил, — вырывается облегчённая мысль, — Ри, он оставил его в живых!"

" Передумал в последний момент, — приходит поток мыслей, считанных братом у Брюса. — Смотри."

Я с бешеной скоростью несусь на том, что осталось от бэтмобиля, фонари и дома мелькают, практически сливаясь в одну полосу. Передо мной лишь одна цель, человек с разрисованным лицом. Осудит ли меня кто-нибудь, если он умрёт? Нет, мир станет лучше и чище без него. Следующая его цель — Рэйчел, не могу допустить, чтобы с ней что-нибудь случилось. Он должен умереть. Но могу ли я забрать жизнь даже у такого человека, как Джокер? Рэйчел... Руки сами делают резкий поворот, и вот уже я несусь в фуру. Удар.

Пока я дошла, всё уже было конечно, скованного наручниками Джокера запихивали в фургон, из которого только что вышел Харви Дент. Запрыгнув на ставшую уже привычной крышу, погружаюсь в свои мысли. Стоило оказаться в опасности близкому человеку, и Брюс чуть не стал убийцей. Сколько таких выборов ему приходится делать каждый день? А что я, собственно, вообще про него знаю? Посмотрела пару фильмов и возомнила себя знатоком? А не заигралась ли я? Ворвалась в жизнь Джокера и сбежала, поджав хвост, даже не задумываясь над тем — что будет чувствовать человек, увидев смерть девушки, которой доверился, открыв часть себя? Которую привёл в свой дом и пытался заботиться, пусть неумело, но как мог? Что я сама чувствую к нему? Почему так часто думаю об этом мужчине?

Поддавшись сиюминутной эмоции, вышла замуж за Брюса, даже не потрудившись объяснить, что я такое, и предупредить, на какую жизнь я его обрекаю. Женился бы он на мне, зная всё заранее? Ведь он брал в жёны обычную женщину, даже не подозревая, что она совсем не та, за кого себя выдаёт. А ведь он был честен со мной, хотел открыть, что он Бэтмэн.

" Приступ самобичевания? — хмыкнул брат, уловив мои мысли, — А не поздновато ли?"

" Думаю, что ещё можно всё исправить. Нужно поговорить с Брюсом, объяснить всё."

" А с Джокером тоже просто поговорить? Не знаю, как именно, но он узнал тебя на той вечеринке. Что-то ты задела в нём, заставила впустить в душу. Он не отступится, Ари. Ты стала нужна ему."

" Что же делать? Как не навредить ещё больше?"

" Во-первых, подумай, кто из этих мужчин тебе действительно нужен, кто из них в твоём сердце? Спокойный и правильный Брюс? Или взрывной Джокер, пытающийся в одиночку сломать систему?"

" Почему у меня не бывает так, как у тебя? — загрустила я, — Встретил хорошую девушку, открылся ей и теперь готовишься к свадьбе."

" А ты сама? Ты пыталась просто жить? Тебя окружают тысячи интересных и хороших людей, сестра. Просто оглянись вокруг, да, история из этого мира каким-то непостижимым образом попала в твой, он — это не кино, Ари. Ведь тот парень — полицейский, который уронил тебя на панихиде, он действительно рисковал жизнью, спасая девушку, впавшую в ступор при стрельбе. А ты зациклилась на Бэтмэне и Джокере, словно больше никого не существует. Поговори с Брюсом, постарайся просто жить, влейся наконец-то в мир, в котором оказалась. Перестань отгораживаться от людей. Я всё ждал, когда же ты сама это поймёшь, но наверное, придётся вправлять мозги."

Мысленно согласившись с каждым словом брата, прислушалась к тому что происходит в кузове фургона. А там два полицейских вяло пинали лежащего на полу мужчину, который, кажется, этого и не замечал. Вот тебе и хорошие ребята.

Мы с братом уже привычно подпирали стены в полицейском участке. Нашего подопечного заперли в клетке, где находилось ещё два индивидуума подозрительной наружности. Мэр и только что назначенный новым комиссаром Гордон уже уехали. Джокер сидел и совершенно равнодушно рассматривал суету, творящуюся вокруг. Он явно чего-то ждал. Часы со стрелками щёлкнули, отмеряя ещё один прожитый час. Он резко поднялся и, обхватив длинными пальцами прутья решетки, позвал:

— Э-эй! Кто-нибудь! Позвоните комиссару, я знаю, где Харви Дент!

— Мы тоже знаем, — мрачно покосился на него полноватый полицейский в годах, — дома с невестой.

— Да ну? — Джокер сделал удивлённое лицо. — Ну позвони же ему, убедись что с господином окружным прокурором всё в порядке. Ну, чего тебе это, в самом деле, стоит?

— Отойди от решетки, псих. Сиди спокойно, пока можешь. Надеюсь, на электрическом стуле ты окажешься очень скоро.

Но было видно, что сомнения в сердцах он заронил. Не выдержав, один из полицейских помоложе достал мобильный и начал звонить. Один номер, второй, судя по сдвинутым бровям — итог неутешительный.

— Мистер Дент не отвечает ни по одному номеру, — растерянно обратился он к смотрящим на него коллегам.

— На домашний звонил? — спросил кто-то.

— Трубку не берут, а мобильный отключен.

— Где мистер Дент, ублюдок?! — сорвался один из мужчин.

— Го-ордон! Мне нужен комиссар Гордон! Ну и его дружок, тот, что в забавной маске.

— Да я прибью тебя, тварь, — один из полицейских рванул пистолет из кобуры.

— Джим, стой! Его пока нельзя трогать! Отдай пушку. Вот и молодец. Чего ты так взбесился? — убирая пистолет в ящик своего стола, спросил пожилой мужчина.

— В вертолёте, который сегодня разбился, мой брат был. Врачи не знают, выживет он или нет. А эта тварь сидит тут и улыбается?! — почти всхлипнул молоденький, видимо только после академии, паренёк.

— Потерпи, Джим, недолго ему осталось. Как пить дать, на тот свет отправят. Гордону позвонили?

— Да, он уже едет.

Я подошла к клетке, всматриваясь в лицо Джокера, в нём не было и тени безумия. Полностью собранный, решительно настроенный мужчина. Шагнула ещё ближе, почти касаясь его, и чуть не отпрыгнула — когда он повёл головой и посмотрел кажется прямо на меня.

— Куколка, куколка. Ты здесь... — упершись лбом о стальной прут, прошептал он едва слышно, — Думала, я не пойму, что ты тут? Ты можешь быть какой угодно, но твой свет, запах... Думаешь, я могу не узнать тебя? Коснись меня, просто покажи что ты существуешь.

Помедлив миг, убрала с левой руки перчатку и самыми кончиками пальцев провела по щеке мужчины, заправила прядку зелёных волос за ухо и легонько сжала его пальцы. Он прикрыл глаза, чуть улыбаясь. Сказать я ничего не успела, Джокера увели в допросную, и мы, конечно же, проскользнули за ним. Хм, а супруг-то уже тут. Значит, топаем в другой уголок. Брат как-то подозрительно тих и задумчив. Пихаю его в бок.

" Ты чего притих?"

" Думаю о том, как моя невеста отреагирует на твоего возлюбленного... Только не начинай отпираться, не поддерживают и не смотрят так на человека, который безразличен."

" Даже и не собиралась, — тяжело вздохнула, — а Мэри его вообще можно не показывать. По крайней мере, до свадьбы."

Дверь резко распахнулась, и быстрым шагом в допросную вошёл явно озабоченный Гордон. Сев на стул напротив Джокера, он перевёл дыхание.

— Здра-авствуйте, комиссар.

— Харви Дент не доехал до дома.

— Конечно, — Джокер был спокоен и даже доброжелателен.

— Что ты с ним сделал? — Джим Гордон был зол.

— Я?! — умышленно ненатурально удивился Джокер и развёл руками, насколько это позволяли наручники. — Я был здесь.

Краткий диалог вывел комиссара из себя окончательно. Гордон держался как мог, стараясь не показывать, насколько тяжело ему даётся этот разговор. Но после фразы Джокера о том, что, в зависимости от времени, Дент может быть как в одном — так и в нескольких местах одновременно, полицейский не выдержал и, сняв наручники, вышел из допросной, позволяя дальше всё выяснять моему супругу.

Вспыхнул яркий свет, и Джокер получил мощный удар лицом об стол. Только Ри, зажавший мне рот, не позволил и звуку вырваться из моих уст. На то, что было дальше, я не смогла смотреть.

" Почему он совсем не сопротивляется?" — слёзы потекли по моим щекам. Было безумно тяжело и больно смотреть, как один дорогой мне человек с яростью избивает другого. А ведь в этом не было никакого смысла, Джокер всё бы ему рассказал.

" Ему нужно, чтобы Бэтмэн почувствовал ярость, перестал думать адекватно. Он просто выбрал на этот раз для себя роль жертвы. Беспомощной жертвы, которая полностью находится во власти более сильного."

" Но ему же больно!"

" Для осуществления своей цели этот человек готов терпеть ещё и не такое. Он гениальный манипулятор."

Когда Брюс, нет, не Брюс, Бэтмэн, разбил головой Джокера калёное стекло, тот сделал вид, что сдался. Он рассказал, где были спрятаны Дент и Рэйчел.

" Он солгал, — качнул головой брат, удерживая меня в объятьях, — он намеренно перепутал адреса, подозревая, что Бэтмэн отправится за девушкой, которая ему явно не безразлична. Ему не нужна Рэйчел, ему нужен Дэнт."

" Но полицейские тоже слышали адреса и могут спасти её."

" Они просто не успеют добраться за оставшееся время. У Бэтмэна же есть техника, чтобы спасти одного."

Бэтмэн вышел из комнаты, на ходу сообщая Гордону, что отправится за Рэйчел. Я подошла к Джокеру и опустилась на колени рядом с ним. Рассечена бровь, сотрясение мозга, перелом костей запястья, трещины в двух рёбрах... Таков был итог ярости Бэтмэна. Но Джокер был спокоен и слегка улыбался, как после хорошо выполненной работы. Его лицо начало опухать, правый глаз затекал, наливаясь кровью.

— Ты здесь, куколка. Не плачь. Это всё ерунда.

Камеры в помещении были отключены и, заметив что за нами никто не наблюдает, я сняла невидимость. Прикусив острыми зубами нижнюю губу до крови, поцеловала мужчину, который незаметно стал дорог для меня. Кровь исцелит его быстрее, нежели бы это сделала я своими силами. Поцелуй с привкусом крови был страстным и нежным одновременно. Сильные руки сомкнулись за моей спиной, притягивая ближе. Практически вжимая в худощавое тело мужчины.

— Я почти забыл, какая ты хрупкая, — прислонившись лбом к моему лбу, прошептал Джокер .

— Моя хрупкость обманчива, — шепнула в ответ, обнимая за шею.

— Разгадаю ли я все твои загадки?

— Ты можешь просто спросить.

— Разве это будет интересно? Нет куколка, это будет совсем скучно. Ты загадка, моя терра инкогнита. Хрупкая девочка, вызывающая желание заботиться. Утончённая красавица, знающая себе цену и соблазняющая одним взмахом ресниц. Светлое существо, плачущее от вида избитого маньяка. Мне всегда будет интересно разгадывать тебя.

— Мне нужно идти, — поцеловав в уголок изувеченных шрамами губ, прошептала я.

— Спасёшь её?

— Да.

— Тогда поторопись.

" Присмотри тут, хорошо?" — мысленно попросила брата, открывая портал.

" Куда уж я денусь."

Вышла из портала я на маленьком пятачке среди бочек с... каким-то горючим, не различаю я его по запаху. Времени оставалось совсем мизер, Бэтмэн уже пришёл за Дентом, и Рэйчел плакала, прощаясь. Накинув иллюзию высокого мужчины и изменив голос, уже в открытую подошла к девушке.

— Спасаться-то будем, красавица?

— Что? Кто вы? — опешила Рэйчел.

— Тебя только это сейчас волнует? — меня откровенно пробирает смех.

— Спасите её! — кричит Харви.

— Можете требовать что угодно, только помогите, — о, а вот и супруг.

— Что угодно? Ну что ж, я запомню, но и ты не забывай.

Тут встал вопрос о том, как, собственно, я буду вытаскивать Рэйчел? Иллюзия на мне была высокого широкоплечего мужчины, но под ней-то была я. И, прикоснись я к Рэйчел, она сразу это поймёт. Открыться ей? Даже не смешно. А что если... Кнут разматывается с талии, второй такой же проявляется в другой руке. Взмах и, удлиняясь в полёте, он крепится к какой-то балке. Подпрыгиваю и придерживаюсь за него (на самом деле просто левитирую), захлёстываю вместе со стулом девушку и под оглушающий взрыв и не менее громкий крик вылетаю из здания. Приземляюсь перед полицейскими машинами, Рэйчел прилетает следом и довольно мягко падает на бок. Вместо оваций получаю несколько пистолетов, направленных в мою сторону.

— Уберите оружие, немедленно! — командует комиссар Гордон, — Рэйчел, что с тобой? Ты цела?

— Вы бы её развязали, что ли, — советую, уменьшая кнуты.

— Не знаю, кто вы, но спасибо, — развязанная девушка пытается обнять, прости милая, но в другой раз. Проскальзываю мимо как змея.

— Не стоит так бурно благодарить, мне уже пообещали: "всё, что угодно", думаю, этого вполне хватит.

— Рэйчел! Ты жива!

Бэтмэн бросает свой недомотоцикл и заключает девушку в обьятия, осыпая лицо поцелуями. Хм, неприятно.

— Остановись, прошу тебя, — шепчет она, но прямо, скажем, как-то неубедительно. — Ты женат, прекрати.

— Это было ошибкой, только чуть не потеряв тебя, я понял, какую ошибку совершил. Пока мы оба живы, у меня всегда будет шанс, на то, что ты будешь со мной. Ариэль не заслуживает такой жизни, она заслуживает большего.

— Но, Брюс, я согласилась стать женой Харви...

— Мне всё равно, пока жив, я буду любить и ждать тебя.

— Это было так трогательно, — притворно всхлипнула я мужским голосом, — и я теперь знаю имя Бэтмэна. Аккуратнее надо быть, аккуратнее. А если бы я был плохишом? Бэтмэн, помни о своём обещании.

— Постой, — Брюс попытался схватить меня за плечо, но кнут щёлкнул у него перед лицом, останавливая, — кто ты?

— Скажем... Змей. До встречи.

Махнув рукой, захлёстываю кнутом пожарную лестницу соседнего дома и, подпрыгнув, лечу к нему. Портал, и я дома, у брата. Брат тоже был дома и щёлкал по каналам, пытаясь найти что-нибудь интересное.

— Как прошло спасение? — не оборачиваясь, спросил Ри.

— Плодотворно. Спасла Рэйчел, получила от Бэтмэна обещание выполнить всё, что угодно, узнала имя Бэтмэна и, похоже, со мной разводятся. Как у тебя?

— Раненых море, убитых нет. Джокер сбежал в неизвестном направлении. Поедешь к себе или дома останешься?

— Дома останусь, утро скоро.

— Собралась разводится?

— Со мной собрались развестись, — поправила я брата и передала разговор Рэйчел и Брюса.

— Может, оно и к лучшему?

— Всё может быть. Кофе будешь?

— Лучше чай и омлет.

— Вот вечно ты меня эксплуатируешь. Алло? — звонил мобильник.

— Ариэль, где ты?

— У брата. Привет.

— Прости, доброе утро. Нам нужно поговорить.

— М-м-м, хорошо. Только не понимаю, к чему такая спешка? До утра нельзя подождать?

— Лучше сейчас.

— Хорошо, приезжай.

— Я уже тут, — в дверь раздался стук.

Открыв дверь, увидела Бэтмэна. Посторонилась, пропуская, и мысленно начала готовиться к весьма неприятному разговору. Как повести себя? Заломить руки и назвать обманщиком? Думаю, не стоит. Сказать, что люблю другого? Э, ну нафиг, ещё начнёт выяснять, кого.

— Мы завтракать собирались, на тебя омлет жарить? — спросила спокойно.

— Нет, спасибо.

— Что-то случилось? От тебя пахнет гарью, ты цел?

— Да, со мной всё в порядке. Ариэль, я не знаю, как сказать... Но ты заслуживаешь лучшего мужа, чем я. Наш брак был...

— Скоропалительным, необдуманным и вообще ошибкой? Ты любишь другую и хочешь развестись? — перебила я, видя, как тяжело даются слова Брюсу.

— Да... Но откуда ты?

— Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы из твоих слов и того, что я увидела тогда в гостиной, сделать это заключение.

— Что ты ответишь?

— Не вижу смысла удерживать тебя силой. У русских есть поговорка: насильно мил не будешь. Да и слишком мало мы были вместе, хоть мне и искренне жаль, что у нас ничего не получилось. Чай? Кофе?

— Кофе, — почти бывший супруг был явно сбит с толку, — ты так спокойно реагируешь.

— Не забывай, сколько мне лет. Я привыкла отпускать. Печенье?

— Нет, спасибо.

Мы сели за стол втроём. Есть не хотелось, говорить тоже было особо не о чем. Нас действительно ничего, кроме брака, не связывало. Ни общих друзей, ни интересов, он был обречён изначально. А может быть, и нет, возможно, через какое-то время и проявилось бы всё то, что делает брак крепким. Думать об этом уже поздно, слова сказаны, их уже не изменить.

— Я заберу вещи сегодня днём. Ты будешь дома?

— Нет, Альфред поможет тебе. Бумаги на развод присылать на этот адрес?

— Да, я всё подпишу. Надеюсь, у нас нет друг к другу финансовых претензий? Что ты глаза пучишь? Ри, не ржи как конь. Брюс, у меня денег если не больше, то уж точно не меньше, чем у тебя. Вдруг ты потребуешь пожизненного содержания? Я, конечно, могу позволить себе подобные траты...

Тут я не выдержала и сама засмеялась, настолько комично выглядел Бэтмэн с отвисшей челюстью. Ри сползал за камерой, и только вторая вспышка привела уже почти бывшего супруга в более или менее вменяемое состояние.

— С моей стороны финансовых претензий не будет, — выдавил Брюс.

— Вот и славно. Может позавтракаешь всё-таки? Набегался, поди, за всю ночь?

— Нет, сейчас домой поеду и позавтракаю.

— А, ну ладно, предупреди Альфреда о том, что я заеду.

— Да, конечно, — мужчина встал у дверей и как-то неуверенно оглянулся. — Пока?

— Пока, — я дотянулась и чмокнула его в щёку. Ну и что, что не получилось быть вместе, какое-то время нам было хорошо. Останемся просто хорошими знакомыми.

— Интересно, а Харви Дент пострадал сильно? — заметил брат, когда дверь за Брюсом закрылась.

— Надеюсь, что нет. Хочешь помочь?

— Думаю что, если что, можно организовать ему лечение "экспериментальным препаратом".

— Который даст потрясающий результат?

— Конечно. Пошли на работу? Сегодня ты за рулём.

— Ага, пошли.

— Где эти маленькие засранцы?!

Как только мы вошли в редакцию, меня просто снесло воплем мистера Хилла. Сразу стала вспоминать все свои большие и маленькие прегрешения. Их было много, но из-за чего так голосил редактор, я так и не поняла. О большей части он и узнать-то не мог. Судя по задумчивому лицу Ри, он делал тоже самое и, судя по всему, так же неудачно.

— Сделаем вид, что нас тут нет? — предложил он.

— Или то, что мы не поняли, кого ищет редактор.

— Думаешь, поможет?

— Не-ет, дорогие мои, — самым бесцеремонным образом редактор подкрался к нам сзади и взял за шкирки, — вам уже ничего не поможет. Сейчас я буду вас убивать, долго, мучительно и с огромным удовольствием.

— Мы протестуем! — только и успели пискнуть мы до того, как нас затащили в кабинет.

— А теперь, дорогие мои, скажите мне, пожалуйста, вы совсем-совсем не знаете, кто такие неуловимые наследники Энжелс?

— Знаем, — безмерное удивление на лицах, — это мы.

— О, миссис Уэйн. А когда же вы собирались сообщить о смене своего статуса?

— Так нету смены-то, — развела руками, — разводимся мы. Вот сегодня и решили, что разводимся. О чём говорить было? Меньше недели женаты были.

— А почему вы, журналисты нашей редакции, замалчиваете такие важные факты о жизни элиты нашего города?

— Так мы про элиту и не стали бы молчать. А про свою личную жизнь сообщать необязательно.

— Да и не спрашивал нас никто. Мы бы отпираться не стали, если бы нас прямо спросили, — пожал плечами Ри.

— Да и наследники Энжелс, прямо скажем, элита Нью-Йорка, а не нашего города. Здесь они кто? Просто скромные журналисты, живущие в съёмной квартире. На балы мы не ходим.

— Светскую жизнь не ведём.

— В глянцевых журналах не мелькаем.

— А что сестра, не подумав, вышла замуж за Брюса Уэйна...

— Так это была просто случайность! Которую мы исправили.

— Так, — потёр переносицу м-р Хилл, — вижу, отговорки вы находить научились. И правды от вас не добиться. У вас есть что-нибудь по этому безумцу, Джокеру?

— О да! Начнём с того, что у нас в городе появился новый комиссар полиции!

— Им стал небезызвестный вам Джим Гордон.

— Также в ходе сложнейшей спецоперации и при помощи Бэтмэна сегодня ночью был задержан опаснейший преступник Джокер.

— Но под утро он сбежал, устроив взрыв в полицейском участке.

— Погибших нет, но множество раненых сотрудников полиции находятся в больнице.

Весь наш рассказ сопровождался фотографиями, которые на протяжении всей ночи делал Ри.

— Также был похищен окружной прокурор и его помощница, но были вызволены в кротчайшие сроки.

С горящими от предвкушения сенсации глазами редактор вчитался в текст, который мы написали по дороге на работу. А чего, я за рулём, Ри печатает. Скинули на флешку и отдали её редактору. Делов-то. И главное, что никто не скажет, что это чушь. Написано всё "со слов очевидца". Пусть в полиции гадают, кто же этот "очевидец", если там, кроме самих полицейских, никого не было. Может, Джокер разболтал? Услышав мою последнюю мысль, Ри захихикал.

— Вы ещё тут? — оторвав взгляд от монитора, спросил редактор.

— Нет, нет, нас уже тут нету! — заверил брат, выпихивая меня из кабинета. — Чем будем заниматься?

— Думаю забрать вещи и отвезти их домой. Не хочешь со мной пойти?

— А я там необходим?

— Да нет. Ладно, пошла я.

— На машине поедешь?

— Нет, тут идти пешком пятнадцать минут, а на машине все сорок — из за пробок.

— Ладно. Давай.

Я шла, глубоко засунув руки в карманы светлого пальто и чуть опустив голову в раздумьях. Шпильки звонко отбивали ритм моих шагов. Было на удивление солнечное, хоть и морозное, утро, изо рта вырывались облака пара. Задумавшись, на кого-то налетела и ойкнув, начала падать. Завершить это грязное дело мне не дали, поймав буквально у самой земли.

— Спасать вас скоро войдёт у меня в привычку.

— Даже не знаю, хорошо это или плохо! — засмеялась я, глядя в карие глаза молодого полицейского.

— Когда как, так, как сегодня, можно и пару раз на день.

— Вы мой рыцарь. Как я могу отблагодарить вас?

— Вы торопитесь?

— Думаю, что ничего особо срочного нет.

— Тогда выпейте со мной кофе, и мы будем в расчёте.

— Но предупреждаю, офицер, всё, что вы скажете — может быть использовано против вас! Я журналист.

— Ну, почему мне так не везёт?! — горестно заломил руки парень и поднял глаза в небо. — Примерно этого вы ожидали?

— Ну что-то вроде... Только поменьше экспрессии.

— Тогда позвольте вашу ручку?

— Ах сударь... что же скажут люди?

— Хм, горячий кофе и ваша компания меня, признаться, волнуют больше.

— Коварный соблазнитель. Ведите же.

— Могу я узнать имя прекрасной дамы?

— Ариэль Энжелс почти уже не Уэйн.

— Простите?

— Развожусь.

— Ах, так мне дважды сегодня повезло?

— Возможно. Как же вас именуют, доблестный страж порядка?

— Ник. Ник Хигсон к вашим услугам.

— Очень приятно.

— А мне-то как приятно... Позвольте, — отодвинул стул Ник. Мы расположились в маленькой кафешке, тут было тепло и пахло настоящим кофе. В этот час посетителей было совсем мало, кроме нашего, было занято ещё всего два столика. За одним сидела влюблённая парочка, за вторым — серьёзный господин работал за ноутбуком.

— Благодарю, сударь.

— Ну что вы, леди, не стоит, — подошедший официант принял заказ, — могу я задать бестактный вопрос?

— Попробуйте, но не обещаю, что отвечу.

— Почему вы разводитесь?

— Наш брак был... спонтанным и по большей части ни ему, ни мне, не нужным. Да и женаты мы всего около недели.

— Какое вопиющее непостоянство. Но подождите, вы сказали, Уэйн? Уж ни тот ли это скандальный бизнесмен?

— Представьте себе, он самый.

— Тогда не удивительно, столь нежному цветку, как вы, не выжить среди акул, его окружающих.

— Как... — всё, больше я выдержать не смогла и расхохоталась. Это было выше моих сил, нежный цветок, блин. — Ох, боже мой.

— Ну что ты, можно просто Ник.

— Как ты попал в полицию? Тебе же прямая дорога в актёры.

— Увы, но моё призвание — спасать девушек в беде. А как ты попала в журналистику?

— Закончили с братом университет и работаем в "Новости Готема".

— С братом?

— Мы двойняшки.

— Здорово, у меня тоже есть брат, но он намного старше.

Проболтали мы ещё около часа, Ник оказался удивительно разносторонним и весёлым парнем, я, кажется, за последнюю неделю столько не смеялась, как за этот час. Обменявшись номерами, договорились сходить куда-нибудь на днях. После этого я вдруг поняла, что меня банально раскрутили на свидание. Но обижаться я не стала. С Ником приятно общаться. И вообще, лет двести на свидании не была. Когда вышли из кафе, сбоку послышался резкий визг тормозов. Из подъехавшей машины вышел Уэйн и, сверкая улыбкой, направился к нам.

— День добрый, офицер. Ариэль, признавайся что ты натворила?

— Ну что ты, Брюс, я же просто ангел. Познакомься, это мой друг и человек, дважды спасший меня — Ник Хигсон. Ник, познакомься, Брюс Уэйн... Мой пока ещё муж.

— Интересная формулировка Ари, — улыбнулся Брюс, — я не сильно вам помешал?

— Что вы, м-р Уэйн, думаю, что поболтать с Ариэль мы сможем и в следующий раз, — Ник был само обаяние, — прошу простить, но мне пора. Ариэль, я был безумно рад тебя встретить.

— Я тоже, созвонимся?

— Буду счастлив. М-р Уэйн, был рад познакомиться, до свиданья.

— До свидания м-р Хигсон. Тебя подвести?

— А ты куда сейчас?

— Домой.

— Тогда давай, я за вещами шла.

— Долго шла?

— Чуть дольше, чем рассчитывала, но намного более приятно.

— Рад за тебя.

— К чему такое кислое лицо? Ты сам захотел развода.

— Но и ты сильно не возражала.

— Давай прекратим этот бессмысленный разговор.

— Да, прости. Я не имею никакого права так говорить.

— Ну, чисто теоретически, пока можешь. Поехали?

— Поехали.

В квартире нас никто не встречал. На минуту зайдя в гостиную, убрала там следы своего присутствия: симпатичные подсвечники, яркий вязаный плед, небрежно брошенную книгу, в общем, именно то, что делало комнату живой. В спальне: чемодан тыкнулся в ноги как верный пёс, вещи залетали, в неведомом порядке укладываясь в чемодан. Потом сама комната стала принимать первоначальный, почти не жилой вод. Словно проводя огромным ластиком, кто-то стирал весь цвет и жизнь, взмах за взмахом. Вот, осталось только одно воспоминание, фотография в серебряной ажурной рамке. На ней Брюс целует меня в висок в зале ресторана, а у меня обиженное выражение лица, прям как мышь на крупу надулась. Ри сделал её в тот день, когда мы поженились.

— Подожди, оставь фотографию.

— Поздно.

Передала Брюсу чёрную рамку с фотографией его самого, сидящего в зале ресторана и хмуро смотрящего в объектив. Чуть повертев, он бросил её на кровать.

— Как-то я немного по-другому себе это представлял.

— Менее волшебно? — улыбнулась я грустно.

— Мне казалось, что это будет не так тяжело.

— Когда будут готовы документы?

— Так как взаимных претензий нет, совместно нажитого имущества и детей тоже нет, юрист сказал, завтра к обеду подготовит.

— Хорошо. Тогда... Увидимся, — что ещё сказать? Придерживая чемодан за ручку, пошла к лифту.

— Просто... Увидимся?

— А что ещё? Брюс, чего ты от меня хочешь? Ты пришёл под утро, с порога заявил, что всё, что было — было ошибкой и ты хочешь развестись. До этого я застаю тебя целующимся с другой. Чего ты ещё от меня хочешь? Слёз и признаний в любви?! Брюс, очнись! Я не одна из тех девушек, которые тебя всегда окружают! Мне просто от тебя ничего не было нужно! Только ты сам, но тебе нужна другая. Уважая и себя, и тебя, я просто ухожу. И я полюбила другого.

— Того полицейского?

— Это всё, что ты услышал? Нет, не его.

Войдя в лифт, так и осталась стоять к мужу спиной. Хватит с меня. То нужна, то нет. Устроил ромашку, блин. Я что похожа на девочку, которую можно пинать, и она всё равно приползёт назад? Нашёл блин, Беллу Свон. Кстати, интересно, а эта история не в этом ли Мире произошла? Вот бы посмотреть на блестящих вампиров... Как там, в "Аватаре", эта доктор говорила, помирая? Взять бы образцы? Хоть осколочек бы, интересно же — это живая ткань или (как мне кажется) своего рода големы, для функционирования которым необходима энергия, получаемая ими при убийстве живых существ, как понимаю, эта энергия всасывается вместе с кровью. Интересно.

" Неплохая идея, — раздался мысленный голос Ри, — может, сгоняем, поищем?"

" А если найдём? Что делать будем?"

" Отломаем что-нибудь на анализ и сбежим."

" Ску-учно."

" Тебе веселья тут не хватает?"

" За глаза."

" Вот и не ной."

" Ты на обед домой собираешься? "

" Нет, тут в кафе пообедаю. Ты в редакцию? "

" Да, решила пешком прогуляться. "

" Опять?"

" А мне, знаешь ли, понравилось," — передаю образ Ника.

" У-у-у, бедный парень. Ещё одна жертва твоего обаяния?"

" Люди сотни раз знакомятся на улице каждый день. Подумаешь, встретила относительно знакомого парня."

" Да я вообще молчу. Сам рад был, когда от тебя волна веселья пришла, уж думал, что вы с Брюсом поговорили и помирились. "

" Нет, Ри, не помирились. Да и нужно ли? Он замечательный, но он не для меня. Бумаги на развод будут готовы завтра."

" Тяжело?" — вздохнул брат.

" Нелегко, но это жизнь. Не всё идёт так, как мы хотим и планируем. Тем более этот брак вообще получился нежданным. Как начался, так и закончится. Только в газетах потом напишут об очередной выходке миллионера Брюса Уэйна. "

" Жизнь продолжается, сестрёнка! Не куксись. Подлечим твоего Джокера, и будет всё хорошо!"

" Думаешь, он безумен? Что-то я очень в этом сомневаюсь, все его продуманные до мельчайших деталей планы говорят об обратном. "

" Осталось понять — чего же он добивается. Теория: и пусть всё сгорит как-то не укладывается в его действия. Если смотреть на всю картину целиком."

" Ладно, тут всё равно пока не разобраться. Что с Дентом? Удалось ему избежать травм?"

" Нет, он в центральной больнице, с ожогом левой половины тела. Не знаю, как он выжил в фильме, но сейчас он в реанимации, в крайне тяжелом состоянии. Ожоги сорока процентов тела — не шутки."

"Навестим его?"

"Только родственников пускают."

"А разве нам нужно спрашивать?"

" Ари, что за неуважение к правилам?"

"Тогда пусть это сделает Змей."

"Проберётся ночью в палату и вольёт лекарство в рот?"— заинтересовался брат.

"И засветится на паре камер."

"Зачем?"

"Даже Бэтмэн не должен нас заподозрить. Мы вообще тут не при чём."

"Хорошо, ночью схожу."

"Как думаешь, Дэнт ещё нормальный?"

"Честно?"

"Конечно."

"Не знаю. Остаётся только ждать, пока он не очнётся."

"Значит, будем ждать. Выходи, пообедаем. Я уже внизу."

"Закажи мне суп и салат. Сейчас спущусь."

Зайдя в ставшее уже почти родным кафе, села за привычный столик. Чемодан ещё из лифта "башни Уэйнов" отправился домой. Сделав заказ, просто смотрю в большие окна, на вечно спешащих куда-то людей. Радуются, грустят, серьёзные и безмятежные... такие разные и все чем-то неуловимо похожие. Сколько мыслей и чувств одновременно, можно ли в них разобраться? Могу ли я разобраться в собственных чувствах? Может, стоит просто уехать из этого года? Но дадут ли мне это сделать мои же чувства? А что я чувствую к Джокеру? Когда его нет рядом, я могу вполне адекватно мыслить и лишь лёгкая грусть напоминает о нём. Хочу ли я быть с ним? Вот уж вопрос, так вопрос... А если спросить: сможем ли мы быть вместе? Сложно.

— Опять грустишь? — брат, как обычно, постарался подкрасться незаметно.

— Просто думаю.

— Как прошло с Брюсом?

— А то ты не знаешь. Нормально прошло. Даже без скандала.

— Как скучно. Вот почему ты такая? Даже с мужем как положено развестись не можешь.

— И как же положено?

— Буря страстей, гора битой посуды, истерики и обвинения во всех смертных грехах.

— Ничего себе... Вот это ты размечтался, — не выдержав, я засмеялась, — тебе бы романы писать!

— Да ладно. Просто скучная ты.

За окном слегка потемнело, и закружили крупные белые снежинки. Лёгкий ветерок подхватывал их и кружил в непонятном, но завораживающем танце.

— Пошли погуляем? — спросила я.

— А работа?

— Да ну её.

— Ну, тогда пошли.

Домой в этот день мы вернулись только в сумерках. Просто гуляли, заходили в маленькие кафе и молчали. Иногда хочется просто помолчать и подумать о своём, чувствуя, что ты не одинок.

Кровь для Харви понёс брат. Всего две капли, это поможет мужчине поправиться быстрее, но и не слишком быстро. Так, чтобы врачи не удивлялись: а чего это пациент так быстро вылечился, да ещё и шрамов не осталось.

— Как прошло? — как только брат появился посреди гостиной, спросила я.

— Нормально. Охранников вырубил — ласковым ударом по голове. Попутно засветился на одной камере. Капнул в рот Денту пару капель крови и ушёл не прощаясь.

— Это хорошо. Пошли спать?

— Брюс, здравствуй. Это Ари. Прошла уже неделя, а я всё ещё жду бумаг на развод.

— Привет. Тут возникли кое-какие проблемы... Мы не могли бы встретиться?

— Не думаю, что смогу. Что за проблемы?

— Совет директоров просит пока повременить с разводом. Они считают, что это может повредить бизнесу.

— Не понимаю, при чём тут бизнес.

— Ари, прошу. Дай мне время. Я всё улажу.

— Уф, хорошо. Замуж я вроде, пока, не собираюсь. Хорошо, я подожду. Только не затягивай, ладно?

— Да, конечно. Спасибо.

— Угу, пока.

— До встречи.

Нажав на отбой, прислонилась лбом к оконному стеклу. Как всё надоело, хочется плюнуть и сбежать куда подальше. Харви Дент от полученных травм скончался сегодня ночью, выбросился из окна четвёртого этажа. Вот только что-то мне подсказывает, что не сам он спрыгнул. Если учесть, что он только начал садиться самостоятельно, до окна бы он просто не дошёл.

— Мне было видение мира без Бэтмэна, — резко обернувшись, стала прислушиваться к тому, что доносилось из телевизору. Голос Джокера всё говорил и говорил, у невзрачного мужчины в студии новостей на лице проступил ужас. — Если Коулман Риз не умрёт через шестьдесят минут — я взорву больницу.

Что? Какую больницу? Их десятки в городе!

"Ри! — буквально закричала я мысленно, — Ты телевизор сейчас смотрел?!"

"Нет, я за рулём. Что случилось?"

"Некий мистер Риз только что собирался открыть тайну личности Бэтмэна. В прямой эфир позвонил Джокер и сказал что взорвёт больницу, если через час этот Риз не умрёт."

"Что? Какую больницу?"

"А я знаю? Он как-то забыл предупредить. Что делать будем?"

"Блин, похоже, паника начинается. Доставай пока карту города, сейчас припаркуюсь и прыгну домой."

Как только карта была развёрнута, в комнате появился брат.

— Так, ты уже посмотрела, сколько всего больниц?

— Раз, два, три, четыре... девять крупных и блин, целая куча частных клиник.

— Что могло заинтересовать Джокера в одной из них?

— Можно было бы подумать, что Дент, но он умер сегодня, — я потёрла лоб.

— Это пока нигде не афишировалось.

— Думаешь, он ещё ничего не знает? — я задумалась на миг, — Знаешь, меня кое-что смущает. Почему он так отреагировал на заявление этого Риза? Раз в пару месяцев появляется сумасшедший с воплями о том, что знает, кто такой Бэтмэн, но ни на одного Джокер так не среагировал.

— Подожди, — брат достал мобильник и быстро набрал номер. — Алло, привет, Брюс. Риз может что-то знать о тебе? Да? Хм... Хорошо, мы тоже сделаем, что можем. Удачи.

— Ну?!

— Этот человек, Риз, точно знает — кто Бэтмэн.

— Тогда, судя по реакции Джокера, он тоже знает.

— Или просто хочет создать панику.

— Тоже может быть. Что делать-то?

— Разделим больницы пополам и, передвигаясь порталами, сканируем каждую. Думаю, что за час успеем.

— А что искать? Я как-то во взрывчатке не сильна.

— Просто настройся на поиск взрывоопасных веществ. По месту их расположения поймёшь, это то, что мы ищем, или нет.

— Подвал и несущие стены?

— Да. Вряд ли его заинтересуют мелкие клиники, так что осматриваем только девять крупных. Встретимся в центральном госпитале.

— Хорошо.

Накидываю невидимость и шагаю в портал, который должен вывести меня в прачечную. Темно как в... неважно, просто темно и пахнет химией. Закрываю глаза и концентрируюсь на поиске взрывчатых веществ. Чего в этой больнице только нет. Взрывчатки нет, а это самое главное.

"В первой пусто, я сейчас домой и во вторую."

"Зачем домой?"

"Посмотреть, где вторая."

"А копию карты сделать не судьба? — хмыкнул брат."

"Вот сейчас и сделаю. У тебя что?"

"Я во второй, похоже чисто."

Скопировав карту, пошла во вторую больницу. Тоже пусто, третья — пусто. Уже собираясь уходить из четвёртой, на миг замерла. Слабый писк, доносящийся из кучи грязного белья, сваленной в углу прачечной, привлёк моё внимание. Мыши? Вроде не похоже. Создав шарик света, разгребла бельё. Твою мать. Похоже, недоношенный ребёнок. Девочка, совсем крошечная, рождена примерно на шестом месяце. Криминальный аборт? Но почему она в куче белья? Может, хотели, чтобы её нашли? Тогда бы оставили в другом месте.

"Ри, я в четвёртой. Тут пусто, в смысле взрывчатки нет."

"Хорошо, давай тогда в центральный госпиталь. Я сейчас тоже туда."

"Наверное, давай один. Я тут ребёнка в куче грязного белья нашла. Девочке помощь срочная нужна. Недоношенная, слабенькая совсем."

"Ладно, сам осмотрю последнюю. Что с малышкой делать собираешься?"

"Сначала выхожу, потом подумаю."

Переместившись домой, очистила девочку силой, мыть пока не рискнула. До чего же она крошечная, просто куклёнок. Сотворив бутылочку со смесью, покормила и поместила в силовой кокон, в котором она и будет находиться, пока не пройдёт угроза жизни. Вообще нам с ней повезло, судя по всему, родилась она буквально пару часов назад и ничего страшного с ней случится не успело. Ну, кроме того, что от неё явно хотели избавиться. Остаётся только кормить по времени, кокон сам будет очищать её и поддерживать нужную температуру. Потом можно будет найти её родных и разобраться, что же произошло.

"Ри, что там у тебя?"

"Целая гора взрывчатки, боюсь, что не успею обезвредить всю."

"Я к тебе, малышка вне опасности. Сейчас спит в коконе."

"Всё равно не успеем, времени совсем мало осталось, нужно уводить людей. Эвакуация ещё не закончена."

"А если накрыть щитами взрывчатку?"

"Её слишком много, даже вдвоём не справимся. Она буквально по всему зданию распихана."

"Сейчас Брюсу позвоню, пусть Бэтмэн с комиссаром свяжется."

"Давай, пусть эвакуируют быстрее!"

— Алло, Брюс, это Ари. Бомбы в центральном госпитале, мы не успеем обезвредить всё.

— Сейчас свяжусь с Гордоном. Сообщу.

— Давай, мы сделаем, что можем.

Переместившись к брату, узнала, где он уже поработал, и занялась другой частью больницы. Поступала просто, точечными порталами отправляла бомбы в море, на несколько километров от побережья. Там они точно никому не повредят. Время стремительно уходило.

"Ари! — мысленно позвал брат, — Людей в больнице не осталось. Можно уходить."

"Блин, тут столько взрывчатки ещё осталось!"

"Мы уже ничем не поможем, стены теперь рухнуть не должны. Остальное отремонтируют. Можно пожертвование хорошее сделать."

"Хорошо, домой?"

"Я пока нет, машину забрать надо."

"Ладно. Мне малышку пора кормить."

"Себе планируешь оставить?"

"Сначала попытаюсь разобраться, что произошло, потом подумаю. Ты куда потом?"

"Заберу Мэри из колледжа, собирались посмотреть дома с риэлтором. Думаю, что сегодня вряд ли удастся. Так что тоже домой."

Уходили мы под уже гремящие взрывы. Дома пришлось срочно искать непонятно куда засунутый сотовый телефон, который просто разрывался от звонков.

— Алло.

— Ари, с тобой всё в порядке? — Брюс был явно взволнован.

— Да, конечно. Я уже дома.

— М... А как ты так быстро туда добралась? Я думал, что вы с Ри ещё в больнице.

— Были в больнице, теперь нет. У каждого свои секреты.

— И своими ты делится не желаешь?

— Угадал. Спасибо за беспокойство. Извини, но мне пора.

— Подожди. Я сейчас около вашего дома, можно зайти?

— Зачем, Брюс? — я вздохнула, прикрывая глаза. — Думаю, мы всё обсудили в последнюю встречу. Будь счастлив.

Нажав отбой, глубоко вздохнула. Почему всегда всё так сложно? Ну, поженились по глупости, поняли, что делать этого не стоило. Так разведись и дело с концом. Зачем эти ненужные проблемы и выяснения отношений? Любишь другую? Так будь с ней. А мне бы одного засранца гримированного найти и мозги вправить. Если есть что вправлять.

Разбудив малышку, покормила, не беря на руки. К тонкой синеватой коже было просто страшно прикоснуться. Закрыв кокон, чуть качнула его. Спи, моя хорошая, тебе сейчас нужно много сил. Кто мог такое сотворить с ребёнком? Что могло толкнуть мать, носившую дитя под сердцем, избавиться от её таким страшным способом? Просто оставить умирать в грязном белье. Неужели не было возможности подкинуть её в приёмный покой больницы? Но в прачечную же её как-то пронесли? Ничего не понимаю.

Убедившись, что ребёнок спит, взяла ноутбук и пошла на кухню. Чаю попить надо, да и статью закончить. Пока работала, ещё пару раз кормила малышку — это нужно было каждый час делать. Буквально грамм по десять за раз скармливать. Хлопнула входная дверь. К моему удивлению, в гостиную вошёл не только брат, но и Мэри с родителями.

— Привет! — махнула рукой. — У нас семейный ужин?

— Я подумал, что Стиву с Кристин безопаснее побыть у нас пару дней. Кристин, — Ри обратился к матери Мэри,

— вы располагайтесь в моей комнате, Мэри будет ночевать у Ариэль. Ну, а я лягу здесь, в гостиной.

— А что случилось-то? — не поняла я.

— Джокер случился. Этот псих задумал что-то, — нахмурившись, ответил Стив. — В городе паника. Люди бегут. Ты что, совсем телевизор не смотришь?

— Ну, с утра включала, днём про центральный госпиталь слышала.

— Джокер при эвакуации госпиталя похитил автобус с людьми, потом в экстренном выпуске новостей показали ролик, который он записал с одним из захваченных журналистов. Мосты заминированы, а Джокер собирается устроить грандиозную бяку, — брат тяжело вздохнул.

— Из города можно выбраться только на лодках, несколько паромов уже отправились на тот берег, — закончила Мэри.

"Ри! Паромы! — буквально закончила я, — Они заминированы! Вспомни фильм!"

"Бли-и-ин! Это нам теперь по всем паромам прыгать и опять искать взрывчатку?"

"Там, по-моему, не взрывчатка, а бочки какие-то были."

— Ри, очнись! — потрясла брата за плечо Мэри.

— А? Да, конечно. Задумался просто. Ну что ж, располагайтесь пока, а мы с Ари приготовим ужин.

— Сиди уже. Сама ей помогу, — отмахнулась та.

— Мэри, пошли сначала в комнату, мне кое-что тебе показать надо, — ну да, у меня там вообще-то кокон с ребёнком посреди комнаты висит.

Объяснения прошли быстро, невеста брата, кажется, и не удивилась почти. Философски пожав плечами, только и поинтересовалась — что я намерена делать с ребёнком дальше. Потом, немного подумав, позвала Ри.

— Милый, ты мне говорил, что детей у нас быть не может.

— Прости, родная, но да.

— Девочка, как я понимаю, недоношенная?

— Да, по-хорошему бы ей только через месяца три родиться, — кивнула я, кажется уже начиная понимать, куда клонит Мэри.

— Значит, женимся как можно скорее, а через три месяца у нас родится очаровательная дочурка. Вы же сможете устроить, чтобы никто ни о чём не догадался?

— А как же её родители? — растерялся Ри.

— А ты, милый, хочешь отдать ребёнка женщине, которая бросила его умирать в грязных тряпках? — змеёй зашипела Мэри. — Не отдам. Ари, ты же не против?

— Мэри, а ты хорошо подумала? С детьми очень непросто. Нет, я, конечно, согласна, просто ты ещё так молода.

— Рожают и моложе. Никто ещё не помер. Надо только родителям сказать, а то напридумывают себе Бог знает что.

— Они знают про нас с Ри?

— Да, я им кое-что рассказала. Не всё, конечно, они думают, что вы кто-то вроде суперменов.

— Объяснять тебе придётся самой, либо не сегодня. Нам с Ари нужно сегодня поработать.

— Это связано с Джокером? — сразу догадалась Мэри.

— Да, милая. Боюсь, что он может пустить на дно паромы.

— Вы что-то знаете? Не смотрите на меня так! Думаете, что я совсем дура и ничего не понимаю? Ай, фиг с вами, шпионы. Остановите его.

— Если получится, — вздохнула я.

— Знаешь, Ари, твой мужик? Вот и разберись с ним! За хобот и в стойло, выбей из него дурь наконец-то. А то тот же Бэтмэн пришибёт. Не жалко своего мужика?

— Да с чего он мой? — возмутилась я.

— А то я не видела, как ты с ним на той вечеринке целовалась! Да и Ри мне рассказывал, как ты его вылечила в полицейском участке, когда его Бэтмэн избил. Так что не морочь мне голову. Дай ему по тыкве и волоки куда-нибудь. Желательно подальше от Готэма! — гордо вскинув голову, Мэри приоткрыла дверь, — Мама! Иди сюда, пожалуйста, мне надо с тобой поговорить, это очень важно для нас с Ри. Вы ещё тут? А если там уже люди гибнут?

Переглянувшись, мы с братом кивнули и, открыв портал, ведущий на набережную, ушли.

— Вот что значит настоящая женщина, — закатил глаза довольный Ри.

— А я раньше и не замечала, что она такая... — неопределённо покрутила рукой.

— О да, характер — жуть. Наверное, именно поэтому я её так и люблю.

— А ты сам что по поводу ребёнка думаешь?

— А чего тут думать? Воспитаем. Детей я люблю. А вот на твоём месте я бы на счёт Джокера подумал.

— Да вот я и думаю. Только как его найти?

— Можно позвонить Бэтмэну и спросить его — под предлогом, что паром заминирован, а пульт у Джокера.

— Я звонить не буду. Давай сам, а?

— Ладно уж, позвоню. Вы же вроде как в разводе.

— Пока ещё нет. Сегодня попросил подождать немного.

— Чего так?

— Совет директоров бунтует, говорят, что наш развод может негативно отразиться на бизнесе.

— Вполне возможно, акции Уэйн Интерпрайзис неплохо взлетели после того, как в прессу просочились слухи о частичном слиянии капиталов семей Энжелс и Уэйн.

— Да фиг с ним, — отмахнулась я, — мне кажется, или те два парома как-то странно стоят?

— Нет, не кажется, — нахмурился брат после пары минут разглядывания судов, — У них нижние палубы забиты бочками с горючим. По-моему, мы нашли то, что искали. Алло, Брюс? Да, понимаю, нет, не могу позже. Ты знаешь, где сейчас Джокер? Очень нужно. Срочно. Брюс, твои препирательства могут стоить жизни нескольким сотням людей. Потом объясню... Хорошо, запомнил. По-моему, он уже с кем-то дерётся, — положив трубку, сказал Ри.

— Адрес дал? — я расстелила на бетонном парапете карту города.

— Куда бы он делся? Он на западе, недостроенное здание "Брэйвет".

— Та-ак, вот запад, а где тут это здание?

— Ари, оно у тебя за спиной.

— Удачно это мы. Мне кажется, или там выстрелы? Так, ладно. Я туда, а ты на паром. Проследи чтобы они не рванули.

— За хобот и в стойло? — улыбнулся брат.

— Да, думаю, что пора уже с ним что-то решать. Не захочет уйти со мной... тогда я умываю руки.

— Надеюсь, что он сделает правильный выбор. Я пошёл.

Распахнув крылья и накинув невидимость, Ри полетел к дрейфующим в чёрной воде паромам. Последовав его примеру, распахиваю крылья и взмываю в ночное небо. Да, Джокера я найти не могу, но могу засечь Бэтмэна. Вот, кстати, и он, а кто это там перед ним болтается кверху ногами? Да это же тот, кого я искала! Только как его теперь забрать? Украсть у полицейских? Как-то не хочется никого подставлять... А если...

— Добрый вечер, — из тени выходит высокий мужчина в синем чешуйчатом костюме, его лицо спрятано в тени глубокого капюшона. За собой он тянет большой чёрный мешок.

— Змей? — слегка удивлённо спрашивает Бэтмэн.

— Он самый, друг мой, он самый. Я пришёл за долгом.

— О, наш маленький междусобойчик нарушили. Не познакомишь меня со своим другом? — размахивая руками, засмеялся мужчина в потёртом фиолетовом пальто.

— Змей, ты не вовремя. — судя по голосу, Бэтмэн был очень недоволен.

— А по мне, так самое время, чтобы отдать долг.

— Чего ты хочешь?

— Его, — рука в синей перчатке указывает на мужчину в пальто, — Жизнь за жизнь. Я спас ту, что дорога тебе, — ты отдашь мне того, который нужен моему заказчику.

— Зачем он вам?

— Мне? Совершенно не нужен. А вот у моего заказчика есть к нему несколько вопросов, скажем, так... личного характера. Могу обещать, Джокера в этом городе больше не будет. Если только псевдоним не возьмёт кто-нибудь другой.

— Какие могут быть гарантии?

— Моё честное слово, — шутовски поклонился Змей.

— Если он объявится ещё раз, я найду тебя, Змей, — прорычал Бэтмэн, подтягивая к себе болтающегося вверх ногами мужчину и перерезая верёвку.

— Я могу помочь унять панику.

Мужчина в синем костюме распарывает ножом свой мешок и вытряхивает из него тело, точь-в-точь похожее на Джокера, даже одежда. Забрав из рук Бэтмэна обрезок верёвки, он заматывает его вокруг ног трупа и пинком отправляет его вниз.

— Джокер мёртв. Лопнула верёвка. Несчастный случай, — развёл он руками, склонив голову. — Мир праху его. Пошли, клоун, тебя заждалась... Мальвина.

Лицо Джокера застыло, но он послушно пошёл следом за Змеем. Чуть отойдя, оба мужчины словно растворились в тенях.

Открыв портал, я впихнула в него Джокера и шагнула следом. К шее тут же прижался нож.

— Где куколка? — прошипел мужчина с размазанным гримом. Без труда отодвинув нож от горла, приняла человеческий облик.

— Да тут я. Думаю, что пришло время поговорить, — дождавшись, когда у Джокера пройдёт приступ хохота, продолжила: — Я предлагаю тебе остаться со мной. Навечно.

— Навечно?

— Да, пока ты сам не захочешь уйти. Я не человек и не умру. И... Я хочу, чтобы ты был рядом... — слова давались тяжело. Не люблю говорить о таком.

— Зачем я ТЕБЕ, куколка? — мужчина был просто убийственно серьёзен.

— Не могу перестать думать о тебе, даже замуж выходила, не помогло. Ты как наваждение, которое преследует меня повсюду. Кажется, так говорят о любви?

— Или о помешательстве, — хмыкнул Джокер.

— Не могу отрицать! — засмеялась я.

— Значит, будем сходить с ума вместе, — он крепко обнял меня. — Я знаю место, где можно переждать какое-то время.

— Нам не нужно скрываться. Могу я убрать это? — провела кончиками пальцев по шрамам на щеках своего мужчины.

— Как хочешь, — пожал широкими плечами Джокер.

Нас окружила моя сила, под пальцами шрамы начали разглаживаться. Сошёл грим, волосы приняли свой естественный цвет. "Золотистый блондин", — улыбнулась я. Одежда вместо костюма и пальто превратилась в синие джинсы, зелёный свитер и дутую чёрную куртку. Теперь передо мной стоял красивый высокий мужчина с тонкими, аристократическими чертами лица. Узкий подбородок, высокие тонкие скулы, ровный чуть длинноватый нос, чётко очерченные губы, светлые брови вразлёт и прищуренные зелёные глаза. Улыбнувшись, протянула ему паспорт.

— Джей Шпаасфоге? — поднял брови Джокер, прочитав имя. — Что это означает?

— Твоя новая фамилия с немецкого — шутник. Американец с немецкими корнями.

Смех стал мне ответом. А потом был долгий-долгий поцелуй на продуваемой всеми ветрами крыше.

— Где мы, кстати? — обняв меня, куда-то в макушку спросил Джей.

— На крыше дома, в котором мы с братом снимаем квартиру.

— У тебя есть брат?

— Да, такой же, как я. Для всех мы двойняшки, но на самом деле он на много меня...

— Тш-ш, хочу обо всём догадаться сам.

— Хорошо. Пошли домой? Только не знаю, где мы спать будем, у нас сегодня ночуют родители невесты моего брата, его, кстати, Ри зовут.

— А тебя?

— Разрешите представиться, Ариэль Энжелс. Для близких — просто Ари.

— Вот и познакомились, — засмеялся Джей.

— Ку-уколка! — от копания в песке меня оторвал голос супруга.

— Да, милый?

— А ты мне ничего не хочешь рассказать? — похлопывая по бедру коробочкой от диска с фильмом "Тёмный Рыцарь", муж вопросительно поднял брови.

— Ой, бабуль! — захлопал в ладошки остроухий малыш. — Это же фильм про деда Джея! Он там такой крутой! Мы с папой его вчера смотрели... Только там у деды такие шрамы жуткие. Я даже его сначала не узнал! Деда! А ты давно в фильме снимался? А это сложно? А ты мне расскажешь? А я, когда вырасту, тоже хочу в таком крутом фильме сняться! Ты же меня научишь?!

— М, — я прикусила нижнюю губу, — милый... Я тут не при чём, — развела руками. — Ой, совсем забыла! У меня же там на плите... да, молоко убежало! Бабуля скоро вернётся.

"Ри! — завопила я мысленно, забегая на кухню. — Прошу политического убежища."

"Что случилось?"

"Джей нашёл диск с " Тёмным Рыцарем"!"

"Ты за триста лет так ему и не рассказала?"

"Да как-то не до того было..."

"Вот теперь и отдувайся!" — злорадно засмеялся брат.

— Я всё ещё жду, куколка.

На плечи легли тёплые ладони. Обернувшись, мило улыбаюсь и целую любимого. Может, прокатит?