Иммунитет (джен)

Снейп задумчиво вертел в пальцах пульку от пневматики. Такая несерьезная вещь… и, оказывается, так легко сделать ее просто убойной!

— Северус, все-таки, что лучше для нас как оружие — заклинания, пули, зелья? Ты как считаешь? — нарушил его раздумья Гарри.

— Пренебрегать не стоит ничем. Надо учитывать, что сильный маг может сбросить заклинания того, кто послабее, например, Империо на… Беллатрикс Лестрейндж мне не удержать более десятка секунд. Вдвоем мы с тобой, возможно, вытянем полминуты.

— Еще и скорость важна, да…

— Зелья действуют медленно. Но они рано или поздно разрушаются и выводятся из организма… Нужен постоянный прием, но это сказывается на здоровье не лучшим образом и в конце концов становится заметным. Зелья могут вернуть к жизни, вылечить, как лекарства…

— Или банально отравить, — поддержал Гарри.

Снейп поморщился.

— Отравление само по себе далеко не такая банальная вещь, Поттер, как это вам представляется…

— Ну зачем ты так? — Гарри немного надулся. — Я почувствовал себя, как на зельеварении на втором курсе…

— Знаешь, просто не ожидал от тебя… Извинишь?..

Гарри кивнул.

— А при выстреле зелья могут удержаться на пуле? Если приклеить как-то?

— Насколько я изучил вопрос, это совершенно бессмысленно. Гарри, ты же знаешь, что даже незначительный перепад температур и сотрясения сильно отражаются на почти любом зелье. Не говоря уже о том, что в полете оболочку просто смоет воздушным потоком. Но да, именно поэтому я так внимательно смотрю вот сюда, — он постучал ногтем по углублению на задней поверхности пневматической пульки.

— Если сюда положить зелье или порошок, наложить стазис, при ударе он, скорее всего, сам слетит, и все прекрасно сработает! — расфантазировался Гарри. — Надо пробовать!

— Или, как вариант, остановиться на детском оружии, хотя Люциус будет очень грустить…

— Малфой?! — поразился Гарри, и Снейп понял, что в очередной раз проговорился.

Что-то непозволительно он начал размякать, и конечно, обретенный младший брат тому виной. А ведь объем его знаний в немалой мере влияет на безопасность мальчишки. Северус вздохнул. Рано или поздно придется рассказать Гарри о «вероотступнической группировке» бывших Пожирателей. Вот только как он это воспримет?

Кстати, информацию про неожиданно воскресшего Крауча-младшего и двух отмороженных на голову коллег Снейп Малфою слил первым делом, так что вряд ли горе-террористы в ближайшее время вылезут из своих жилищ. А если вылезут, это им точно не понравится. Так что за Гарри пока можно особо не бояться, а вот его подругу было бы неплохо пригласить погостить к Дурслям.

А там и Хогвартс. Удивительно, но в этом году перспектива начала учебного года не вызывала у Северуса привычного приступа мизантропии.

Собственно, контакт с бывшими Пожирателями может навредить Гарри и ему самому только в одном случае: если директор снова и снова будет интересоваться, что у Поттера в голове. А это после некоторых событий весьма сомнительное удовольствие даже для самого сильного мага. Ладно, с этой стороны более-менее, но ведь директор может и у Грейнджер поинтересоваться! Конечно, они с Филиусом обезопасили девочку, как могли, но все же рисковать не стоит. Если же Гарри станет держать рот на замке… какая это будет дружба? Грейнджер точно обидится и будет совершенно права. А ведь из сверстников у Гарри больше и нет никого по-настоящему близкого.

— Гарри, ты готов держать в секрете ото всех важную информацию?

— Про Малфоев? А Гермионе точно ничего нельзя рассказать?

Снейп вздохнул. Именно так он это и представлял...

— Давай тогда подождем. Пока эта информация не является необходимой. Не злись, просто подумай, каково будет держать все в себе, не имея возможности поделиться, потому что лично я не знаю, насколько быстро директор взломает защиту твоей подруги, если ему захочется.

— Да ладно, мы и так знаем, что Малфой с приятелями готовят Лорду очень теплую встречу, на всякий случай. Гермиона, кстати, и вычислила.

— Как?! — только и смог произнести Снейп, уставившись на братца Гарри.

— Так еще зимой после каникул Драко так неплохо имитировал вестерн… знаешь, сдувая несуществующий дымок с пальца, будто со ствола? Ну и пару фраз своим парням обронил, а мы услышали.

— Драко, значит… трепло белобрысое!

— Ага, это он может, — со знанием дела подтвердил Гарри. — Только, думаю, я бы на его месте тоже ручки сложа не сидел. Может, хи-хи, встретимся, сыграем в войнушку?

Северус Снейп лишь за голову схватился…

* * *

А в это время в одном из неприметных домов Лондона Гермиона Грейнджер под руководством своего учителя готовилась впервые принять аниформу. И конечно, завалила его вопросами пополам с собственными рассуждениями. Даже энциклопедию птиц не поленилась притащить.

— Мисс Грейнджер… дорогая моя ученица, — Флитвик с трудом сдерживал смех, чтобы не обидеть. — Я уверен, что из вас вырастет совершенно неординарная ведьма, но вынужден вам сообщить, что не родился еще волшебник, который мог бы выбрать аниформу, совершенно точно соответствующую его желанию. При условии, что у него нет изначальной склонности именно к ней, конечно. Но мы же очень редко видим себя со стороны. Вы понимаете, о чем я?

— То есть, результат может не быть таким, каким я его представляю? — растерянно спросила Гермиона. — А как же тогда?..

— Совершенно верно. И я бы не советовал слишком сильно зацикливаться на аниформе птицы, тем более, что это очень редкая форма. К тому же магу довольно сложно овладеть всем комплексом ее возможностей. Впрочем, лучше не зацикливаться ни на какой форме.

— Вы имеете в виду… полет?

— Да, научиться ему весьма непросто. Известен не один десяток магов, которые сумели обратиться птицами, но большинство из них летать так и не смогли. Удивительно, но летучие мыши для полетов — гораздо более предпочтительная форма, — он спрятал улыбку в пушистой бороде. Когда-нибудь он покажет свою форму этой девочке, предварительно взяв с нее клятву, конечно.

— То есть, если я хочу летать, то надо постараться обратиться в ночницу или вечерницу? — Гермиона поморщилась. Противные мордочки этих мелких млекопитающих ее как-то не особо вдохновляли. Все-таки она была девочкой… — Профессор, вы считаете, что у меня совсем нет склонности… быть птицей?

— Ну… не совсем так, — Флитвик прикусил ус. — Я бы сказал, что у вас есть и другие склонности.

— И какие? — карие глазищи заблестели интересом.

— Это всего лишь мое личное восприятие, поэтому, чтобы не портить ваше первое превращение, предпочту промолчать.

— И что мне теперь делать?

— Все то же, к чему вы готовились. Только ни в коем случае не позволяйте взять верх эмоциям, когда увидите результат, понравится он вам или окажется, скажем так, несколько неожиданным. Помните, при сильном эмоциональном всплеске вы рискуете застрять в аниформе, и вытащить вас будет совсем не просто. Даже для меня. И оставьте эти перья на столе, они вам не понадобятся.

Грейнджер поежилась, вздохнула, прикрыла глаза, что-то проговаривая про себя, — было видно, как губы ее шевелились, и это было вовсе не заклятие. А потом взяла небольшую чашу с зельем, сосредоточилась…

— Так, все хорошо, — подбодрил ее Флитвик, тоже весьма заинтересованный результатом.

Гермиона выпила все до капли, а потом… началось.

Ее тело словно подернулось дымкой, а затем вокруг него заклубился туман, сплетаясь в плотные жгуты, за которыми быстро скрылся тонкий девичий силуэт. Филиусу Флитвику оставалось только внимательно наблюдать, держа наготове палочку: хоть Гермиона не подавала тревожных знаков, он все-таки беспокоился за нее. Но вот бесплотное полупрозрачное покрывало опало, и перед его глазами предстала…

— О, нет… Невероятно! Мерлин, как неожиданно! Подумать только! Мисс Грейнджер… Вы слышите меня? Вы совершили невозможное!

— Да?

— О, да взгляните сами!

Флитвик трансфигурировал перед ней небольшое напольное зеркало.

— О-о-о...

— И как вам?

— Чем можно поделиться только один раз? — спросили его, одарив загадочной улыбкой.

— Секретом, — улыбнулся Флитвик. — Вашим секретом делиться я не буду. Вы на самом деле уникальная ведьма, мисс. Желаете клятву или обет? Но я бы хотел поприсутствовать, когда вы соберетесь показать свою аниформу нашим друзьям… Вы ведь планировали это сделать?

Гермиона, уже в собственной форме, пока просто глупо улыбалась — так неожиданно было все.

— Значит, я и правда очень сильная волшебница, правда, профессор?

— О да!

— Но почему все получилось так… так странно?

— А вот странностей я как раз почти не вижу, поскольку довольно хорошо знаю вас, — улыбнулся Флитвик. — Во-первых, вы очень цените ум и знания, верно?

— Больше всего на свете!

— Во-вторых, вы хотели летать, и эта возможность вам предоставлена.

Гермиона улыбнулась, бросив взгляд себе за спину.

— Вот только я совершенно не в курсе, как учатся летать химеры. Но это ладно, далее — вы очень привязаны к самой себе, в какой-то мере вы — сама для себя якорь, поэтому у вас остались ваше лицо и ваша речь. Не думаю, что вы хотели бы чирикать или мяукать, когда вам понадобилось бы пообщаться.

— О, и правда. Вы так точно сейчас описываете меня, будто знали всю жизнь.

— Я ваш личный учитель, это, знаете ли, обязывает.

— Да, ну, а как же кошка?

— Всегда считал, что кошачья суть есть в каждой настоящей женщине… и вы не исключение. Сможете обернуться еще раз?

Небольшой золотистый сфинкс, высотой всего около метра, совсем еще котенок, покрутился перед зеркалом, задумался, и… почесал за ухом задней лапой. Лицо Гермионы, окруженное пышной гривой, в которой смешались ее собственный цвет волос и золотистый цвет львиной шкуры, подмигнуло своему отражению и засмеялось. А потом она перевела взгляд на лапы.

— О! Интересно, у меня получится страницы перелистывать? Можно я попробую?

Флитвик спустил ей на пол старый журнал. Раздалось сосредоточенное сопение и тихое шкрябание.

— Ой… когти мешают, — пожаловалась юная сфинкс, поцарапав обложку, но все-таки раскрыв ее.

— Потренируйтесь втягивать, многие кошачьи это умеют.

— А как?

— Вы у меня спрашиваете?

— Хорошо… сейчас.

И снова сосредоточенное сопение, перемежаемое сердитым бормотанием, растянувшееся на пару десятков минут. Тонкие и точные движения девочке — точнее, ее аниформе — давались с большим трудом.

— Почему я не чувствую крыльев? — спросила Гермиона, немного освоившись с новым обличьем.

Филиус Флитвик оторвался от книги, заложив страницу пером, которым делал пометки в каком-то свитке.

— Может быть, потому, что не все сразу? Надо привыкать постепенно — ведь у вас сменился центр равновесия, масса, возможно, даже магия.

— А палочку я держать смогу? Интере-е-есно…

«Ну, теперь этой потрясающей юной ведьме будет, чем заняться, — думал Филиус Флитвик, отхлебывая остывший чай. — Учиться двигаться, летать, а потом она еще и колдовать в аниформе попытается… Но какие перспективы у девочки! Надо ценить, а главное, чтобы и она себя ценила».

* * *

— Рогатка — максимум, для чего может пригодиться смазывание пуль, ну или дротики, — Гарри бодро докладывал кузену сводку результатов, на которые они вышли с Северусом.

— Так и нормально! Этот игрушечный вообще великолепно сработал. Вот бы… Эх, авроры в засаде, теперь никто не залезет… А я вчера одному чуть дротиком не засадил, когда тот в кустах резко дернулся, — хихикнул Дадли. — Я так понимаю, главное, что эти Пожиратели от нас ничего подобного не ждали, а потом… Потом им стало не до того!

— Да, трудно заниматься мыслительной деятельностью в грязных и мокрых штанах, тут ты прав, — Гарри на несколько секунд стал очень похож на своего старшего брата-профессора. — А главное, все это не смертельно и по закону сойдет всего лишь за мелкое хулиганство.

— А что, если это будет баллончик, который, например, взорвется и всех окатит? Или просто побрызгать? — предложила Гермиона.

Она гостила у Дурслей уже второй день, но все не могла избавиться от лишних глаз: показать другу свою аниформу ей не терпелось, но кузен Гарри от них практически не отлипал… Вот и приходилось участвовать в том, от чего она была весьма далека: оружие, так интересовавшее мальчишек, ее оставляло довольно равнодушной. Ну, пострелять и даже побегать она, конечно, всегда была «за», защитить себя действительно надо уметь, но чтобы вот так досконально во всем разбираться…

После пары встреч с Дурслями Грейнджеры-старшие довольно быстро посерьезнели и тоже обзавелись разрешенными средствами самообороны. Миссис Грейнджер как раз выбрала себе и дочери газовые баллончики. Один из них Гермиона и предъявила мальчишкам, объяснив вкратце, как это работает.

— Вдохнуть и выпить — это одно и то же или нет? — Гарри решил прояснить основное.

— Наверное, почти одинаково, раз все равно попадает в организм.

— Но попадание влаги в дыхательные пути может вызвать утопление и вообще очень опасно!

— В глаза тоже ого-го. Не обрадуешься. И промывать надо, быстро не пройдет, — Дадли рассматривал этикетку баллончика.

— Зато в этом случае никто тебя не атакует. Гермиона, а запасного у тебя нет?

— Зачем?

— Как зачем? Надо! А еще его могут прямо из рук вырвать!

— Я предпочту, чтобы ко мне так близко никто не подошел!

— А если он под невидимостью?

* * *

Тренировки с дротиками. Тренировки с пистолетиками. С пневматическим оружием. И обсуждение этого самого оружия, оно у нее уже едва из ушей не лезло. Хотя она мальчишек понимала — после нападения, которое ей описали в красках и едва ли не в лицах, это поведение казалось правильным. Но ведь скоро в Хогвартс. Где там могут пригодиться дротики?

Ой, вообще-то много где… У-у-у. А что, если они еще и близнецам Уизли в руки попадут? Ужас! Нет, в школу надо ехать максимум с этими игрушечными пистолетиками, и хватит.

Но когда она выдвинула эту идею, мальчишки популярно ей объяснили, что меткий глаз и верную руку тренировать надо постоянно… Ох. Как же она устала от всего этого. Еще и тир придется устраивать в каком-нибудь дальнем классе. И зачаровывать на отвод глаз… Хотя, Гарри, наверное, теперь и сам справится, но не будет же она оставаться в стороне?

Гермиона сидела на кровати в отведенной для нее гостевой комнате и понемногу закипала. У Дурслей нынче было почти как у Уизли — она так и не могла остаться с Гарри наедине, даже словом не перекинуться. Не лезть же ей, девочке, к нему в спальню, — это неприлично!

В это время в дверь тихонько постучали… Гермиона моментально соскочила с кровати и распахнула дверь. Гарри тут же заскочил внутрь.

— Мы так никогда не сможем поговорить! — воскликнула она шепотом. — Я уже места себе найти не могу! Давай рассказывай!

— Не могу. У Дадли знаешь какой слух?

Гермиона кивнула.

— Может, в Паучий вместе завтра пойдем?

— А… профессор не будет против?

— Нет, — улыбнулся Гарри. — Северус недавно о тебе вспоминал.

— Правда? — щеки Гермионы слегка порозовели.

— Ну, мы вообще-то часто о тебе говорим. Ты же моя лучшая и единственная подруга!

— Давно ты зовешь его по имени?

Гарри улыбнулся.

— Не поверишь… мы теперь братья!

— А поподробнее?

В коридоре раздались легкие торопливые шаги, и Гарри вместо ответа рыбкой нырнул под кровать. В дверь снова постучали. На пороге стоял Дадли.

— Ой, извини, Гермиона… ты это… Гарри не видела?

— Дадли, ты с ума сошел? Что он будет делать у меня в спальне? Это неприлично!

— А… просто я к нему зашел, а его нет. Я хотел…

— Если он вышел в туалет, то мне об этом точно не докладывал! — Гермиона мягко, но решительно вытолкнула Дадли из своей комнаты.

— Завтра, все завтра! — шепнул Гарри, выкатываясь из-под кровати и бросаясь к двери. — Я тебя разбужу!

— Я сама встану! Во сколько?

— Полседьмого! Ну ты даешь, все-таки умудрилась даже не соврать, — хихикнул Гарри, прикрывая за собой дверь, шепнул: — Ты ему просто нравишься.

Гермиона сама себе едва успела заткнуть рот, но вот глаза едва из орбит не вылезли.

«Что значит — нравлюсь? Дадли? Вот с чего бы еще?»

Было очень странно и немного приятно. Или наоборот, немного странно… Она пока не разобралась. Но завтра она Гарри обо всем расспросит!

* * *

Раннее утро в окрестностях Коукворта было по-осеннему прохладным и туманным. От реки, почти восстановившей природную чистоту за десяток лет, как была закрыта фабрика, тянуло холодом и сыростью.

— Черт, — поежился Гарри. — Не рассчитали мы с одеждой.

— Ты же дракон, Гарри, в чем проблемы?

— Я не могу разговаривать, когда я в аниформе, — признался он.

— Правда? Жаль… А я вот могу.

— Ты… У тебя получилось?! И кто ты?

Через несколько секунд Гарри восхищенно уставился на юную сфинкс, еще не взрослую, но уже не котенка, а главное — с лицом его подруги!

— Это… это… Потрясающе! Как тебе удалось?! — он напрочь забыл, что недавно дрожал от холода.

И Гермиона рассказала…

На его протянутую руку легла теплая львиная лапа, и это оказалось удивительным ощущением!

— Погоди… Ты уже можешь летать? Да мы же сможем летать вместе! Класс! — он, не выдержав, обхватил подругу и попробовал покружить, но увы, сфинкс была не такой уж маленькой и весьма увесистой, так что пришлось поскорее поставить ее на землю.

— Ой, прости… я… твои крылья в порядке? Они такие красивые! Ух, Северус просто обалдеет!

— Нет, Гарри, летать я еще не научилась…

— Хочешь, я покажу тебе, как? Я долго мучился, пока наконец получилось. Сначала надо почувствовать свои крылья. Для этого их надо как можно чаще раскидывать и шевелить ими. А еще есть упражнения, когда вершиной крыла, вот тут, — он осторожно потрогал сгиб крыла Сфинкса, — рисовать круги и восьмерки, в разных плоскостях. Это потом здорово в воздухе помогает, гораздо легче полет регулировать. Вот, смотри, — Гарри обернулся и показал, что делать крыльями.

Два часа пролетели незаметно, зато Гермиона почти научилась планировать с крыши ближайшего пустого гаража и приземляться на все четыре, а не в кувырок.

— Ой, мы уже немного опоздали, кажется, — Гарри посмотрел на часы, капитанские, как у кузена. — Ну вот, точно! Бежим!

* * *

Когда запыхавшиеся подростки ввалились к нему в дом, Снейп уже закончил завтрак и принялся за дела в лаборатории. Визит, о котором написал Гарри, пришелся не совсем ко времени — сегодня его ждали у Малфоев. Надо было о многом поговорить, в том числе о нейтрализации последних Пожирателей. Он раздумывал, оставить ли ученичков у себя или все-таки взять с собой, ведь Гарри просил… Хотя присутствие магглокровки несколько осложняло ситуацию.

Едва дети поздоровались с ним, камин вспыхнул зеленым пламенем…

— Северус! Сними защиту, я сейчас приду, — раздался голос Малфоя.

«Это судьба», — подумал Снейп, глядя, с каким искренним и немного хищным интересом смотрит сноб-аристократ на Поттера и Грейнджер.

И был совершенно прав.

— Могу ли я пригласить вас в Малфой-манор? — Люциус был способен разводить политес в любое время и в любом положении. — Ваш учитель собирался посетить меня сегодня, но я не против небольшого расширения компании.

— Искренне благодарим вас, милорд, — присела в изящном книксене Грейнджер. — Вы очень любезны. Если, конечно, профессор Снейп не против, то мы готовы хоть сейчас, правда, Гарри?

«Это когда она так насобачилась?» — одновременно подумали Гарри и Северус, однако ответ на этот вопрос им в ближайшее время точно не светил.

Грейнджер слегка повернулась и сделала большие глаза, глядя на друга. Гарри автоматически кивнул, зашипел от того, что каблучок Гермионы резко встретился с его ногой, и наконец догадался тоже поблагодарить.

Люциус Малфой с удовольствием наблюдал эту милую сцену, особенно оценив незамутненно-ясные глазки и невиннейшую улыбку Грейнджер, с которыми она посмотрела на него сразу после того, как оттоптала своему приятелю конечность.

«Девчонка и на Слизерине бы не потерялась, — подумал он. — Несмотря на то, что грязнокровка. Кстати, стоит проверить, не из сквибов ли ее родители, например, из Дагворт-Грейнджеров. Наконец-то можно будет составить собственное мнение о той, которую так часто поминает сын. Как я удачно зашел».

* * *

То, что Люциус зашел удачно, через некоторое время оценил не только он. Дети, на удивление спокойно отреагировавшие друг на друга (ладно, Драко был предупрежден), ухитрились так аккуратно «не отсвечивать», что о них попросту забыли и даже из комнаты никто не попросил, когда взрослые начали обсуждать свои дела.

Ну, это они так думали, что свои. Трое подростков имели совершенно иное мнение. Драко, пару минут пошептавшись с Гарри, использовал магию хозяина дома, то есть попросту отвел глаза от их «детской» компании. И был несказанно доволен: под защитным шлейфом Поттер прекрасно комментировал все, что говорили, и знал куда больше, чем он, Драко! Например, кто такие Селвин и Пиритс, и что Крауч вовсе не тот Крауч, а тот, который умер, точнее, не умер, короче, тот, кто должен был сидеть в Азкабане за налет на Лонгботтомов, гуляет на воле, причем явно с попустительства отца, мистера Крауча-старшего.

Потом они с большим интересом прислушались к тому, как взрослые прикидывают шансы пробраться в дом Краучей, чтобы обезвредить Барти-младшего, но когда перешли к подробностям налета на Дурслей и действий, в которых Гарри принимал непосредственное участие, сдерживаться кое-кому стало труднее.

Драко даже пришлось пару раз просто закрыть ладонью рты своим гостям, на что те, правда, отреагировали благодарными кивками.

А потом опять начались разговоры про оружие. Всякое. И прочие способы лишения жизни. Тут-то Гермиона и не выдержала.

— Что касается опасных для здоровья и в целом незаметных веществ для медленной смерти, то, например, ртуть и свинец из организма не выводятся, а сами они — вполне доступны, — раздался звонкий девичий голосок из-за столика в углу, который все заговорщики считали пустым.

И вот надо же, там мирно сидели все трое…

— Та-а-ак. Драко…

Но не успел Малфой выдать сыну распоряжения, нахальная девчонка продолжила свою мысль:

— А еще были свинцовые белила… Кармин красный… Многие женщины использовали эти косметические средства, а потом умирали, и никто не мог понять, от чего. Только потом, когда химики разобрались, так начали травить уже специально…

Отвисшие челюсти аристократов после того, как она живописала, на что похоже свинцовое и ртутное отравления, Гермиона Грейнджер напрочь проигнорировала. Только достала из сумочки обычный баллончик со слезоточивым газом. А потом быстро и доходчиво объяснила, что это такое, как действует, и спросила, какие заклинания они бы предложили для увеличения длины выброса и его фокусировки…

Глядя на эту магглокровку, Люциус Малфой ощутил нечто среднее между священным трепетом и легким ужасом… Магглы — ужасные существа! А уж их дети! Как с ними только профессора в школе справляются?

Сидящий рядом профессор Снейп молча улыбался: ему все это было не в новинку. Хотя блеск в глазах Грейнджер намекал, что пара тузов у нее точно еще припрятана в рукаве. Интересно, каких?

Обсуждения понемногу переросли в перечень дел, которыми должны будут заняться все присутствующие взрослые, для чего хозяин дома отправился открывать запасную лабораторию в южном крыле замка.

В конце концов так и было изобретено первое магохимическое оружие… Вот только никто из разработчиков не горел желанием подарить ему свое имя. Да и делиться с общественностью они тоже не собирались.

* * *

— А твой отец действительно… весьма авторитетен, — выдала комплимент Гермиона, и Драко немного задрал нос.

— Мы правильно поняли, что лорд Малфой перевербовал оставшихся на воле бывших соратников по черепу и змее?

— Ну да. Всем хочется просто жить спокойно. А еще все это столько денег сожрало, я слышал, как отец рассказывал матери, у меня чуть волосы дыбом не встали! А потом еще судьи, Министерство… И всем плати, чтобы… ну, вы понимаете. А деньги из воздуха не появляются, — Драко явно процитировал отца, даже интонация была один в один.

Но Поттер и Грейнджер не смеялись. Им было очень приятно, что гипотеза Гермионы подтвердилась, да еще так блестяще. Теперь на их стороне куча бывших волдемортовских боевиков, это ли не здорово? Да это просто отлично!

— Драко, раз уж нас выставили, может, в библиотеку пойдем?

— Грейнджер, так мы тебя потеряем… и может быть, навсегда! Учти, это я вовсе не угрожаю, я просто думаю, как тебя потом оттуда доставать.

— Есть захочет — сама придет, — небрежно бросил Гарри, копируя на этот раз Снейпа.

Однажды он слышал эту фразу, адресованную Рите Скитер, когда та спросила, не слишком ли Гарри засиделся в лаборатории.

Драко и Гермиона хихикнули.

— Вот уж вряд ли, — ответил Драко. — Ты пошутил.

— Конечно. Малфой, ты продвинулся настолько, что начал понимать мои шутки! Класс!

Драко сердито прищурился и сжал руку в кулак.

— Малфой, а про анимагию у вас книги есть? — спросила Гермиона, стараясь сгладить неловкость.

— Разумеется. Вот только не знаю, сможете ли вы в них что-то понять, — Драко не мог не капнуть ядом в ответ.

— Да ладно! — не выдержала Гермиона. — Там вообще все просто! Я еще в школе…

— Ты что? Пробовала уже? — Драко не поверил. — Вообще, это очень опасно. Только самые дурные и отчаянные головы могут так рисковать!

— Вообще-то он совершенно прав! — неожиданно поддержал Малфоя Гарри, вспомнив свой первый опыт.

— А я под руководством профессора Флитвика, между прочим, он мой учитель!

— И кто же ты? Если ты еще не зарегистрировалась в Министерстве, не делай этого, Грейнджер!

— Эх, мне в любом случае не спрятаться, — вздохнула Гермиона. — Не тот зверек. Ладно, смотрите…

Произведенный ею фурор в какой-то мере примирил Гермиону с тем, что их отстранили от обсуждения и не взяли в подвал, а простая методика превращения, рассказанная Гарри, сподвигла Драко, несмотря ни на что, попробовать.

— Нет, Малфой… Кажется, ты должен был попасть на Гриффиндор!

— Это еще почему?

— А кто только что говорил, что пробовать без опытных магов может только нереально смелый безголовый придурок?

— Я не понял, это вы свой факультет так… э-э-э, похвалили? — съязвил Драко.

— Малфой, это чисто житейский опыт! Я целых два года прожил под девизом «слабоумие и отвага», уж я-то знаю! Да и Гермиона все это время рядом была, не даст соврать.

Драко переводил взгляд с одного гриффиндорца на другую и обратно и наконец попросту заржал. А просмеявшись, прищурился:

— А если я вас считаю опытными магами? Поттер, ты вообще покажешь, кто ты? Тоже волшебное существо? Давно?

— Все тебе расскажи… Я еще не регистрировался, но у меня тоже не тот зверек, чтобы быть незаметным. Если честно, у Гермионы и то куда больше шансов…

— Ну так давай!

— Э… Не в библиотеке, ладно?

— Почему?

— Ну… я случайно могу пожар устроить.

— Ты что? Ты феникс, что ли?

— Нет, — рассмеялся Гарри. — Ты что, куда мне. Дракон я. Коричневый такой. Норвежский горбатый, кажется.

— Большой?

— Не-а, почти моего же роста, даже чуть меньше. Я же не взрослый.

Драко вздохнул. Ему ужасно захотелось попробовать, но что делать, если он будет, например, просто какой-нибудь ящеркой? Самый обычной — ведь большинство магов превращаются в обычных животных. Он тогда умрет на месте от разочарования в себе…

— Знаешь, если решился, давай уже пробовать, — тронул его за рукав Поттер. — Может, по моей методике только в волшебных зверей оборачиваться можно? Хотя…

— А ты ее уже с кем пробовал?

— С Се… С профессором Снейпом. И с профессором Флитвиком.

— И кто они?

— Ну знаешь, Малфой! — возмутился Поттер. — Пойди и спроси. Это личная информация! И вообще, давай-ка приноси Непреложный обет, а то растреплешь всему Слизерину, знаем мы тебя. Вот точно-точно…

— Ладно… Грейнджер, умеешь скреплять?

Гермиона только фыркнула в ответ.

Наконец, обет был дан.

Драко пребывал в полном раздрае. И хочется, и колется… и… страшно. Но все-таки он действительно был гриффиндорцем, и не в такой уж глубине души, потому что все-таки решился.

— Ух ты, хорек! — воскликнула Гермиона, осторожно протянув руку. — Какой красивый! И большой!

В ответ хорек-переросток выругался так, что она покраснела, но все же быстро взяла себя в руки.

— Ты не хорек, ты джарви! Малфой, ты — волшебное животное!

— Главное, вы теперь оба можете болтать в аниформах, в отличие от меня, — Гарри загрустил. — А Малфой потому джарви и обернулся, что вечно язык за зубами держать не может!

— Не обижайся, Малфой, просто он завидует! А профессор Флитвик, кстати, мне именно так объяснял, почему я стала сфинксом. Те черты, которые важны или сильно проявляются, обязательно останутся.

— А мне объяснишь?

* * *

Если бы Малфоям или кому-то из их гостей пришла мысль прогуляться в самом отдаленном участке парка, они были бы глубоко шокированы открывшимся видом: среди деревьев разминал крылья небольшой шоколадный дракончик, не без зависти поглядывая на мирно беседующих детеныша сфинкса и джарви необычного серебристо-платинового окраса.

— А ты попробуй потренироваться, Гарри, — сказала сфинкс, поймав обиженный взгляд приятеля.

— Ага, сейчас, — Гарри пришлось вернуться в свой обычный вид. — Приезжаю я в школу и каждый вечер топаю в Запретный лес. На тренировки. И вот никому-никому не придет в голову мысль за мной проследить.

— А если в Тайную комнату?

— Там же завал.

— Для дракона… пару раз огнем плюнуть.

— Думаешь, я камни прожигаю? Гермиона, у тебя что-то с головой?

— Что-что? Вы про Тайную комнату? А ну рассказывайте!

— Клятву, Малфой!

— И с вас обоих тоже! Я в Министерстве светиться не намерен!

После клятв рука у Гермионы все время тянулась погладить роскошную густую шерсть…

— Все-таки у твоей аниформы потрясающе красивый мех, Малфой. И тебе действительно лучше не светиться, причем у магглов особенно.

— С чего бы это?

— Убьют на шкурку? — вынырнул из своих мыслей Гарри. Он тоже хотел, как и эти двое, разговаривать, не возвращаясь из аниформы, а потому пытался изображать что-то вроде медитации. Пока ни фига не получалось, но сдаваться он не собирался.

— Это один вариант, самый простой, — порадовала Грейнджер. — Могут еще на хорьковую ферму поймать. Для улучшения породы…

— Это как? — опешил Драко.

И Гермиона объяснила. Драко, если бы не обернулся обратно в Джарви, покрылся бы красными пятнами…

Все-таки девчонка отомстила ему за тот прикол со «сватанием». Да… такую ведьму хорошо бы взять в вассалы, вот только как с ней справляться-то? Сфинкс, ну кто бы мог подумать…

— Ладно, пойдемте в дом, пока нас не потеряли, — Драко наконец вернулся в свою исконную форму и зашагал по узкой дорожке, не сомневаясь, что его гости последуют за ним.

— Погоди, — притормозил его Поттер. — Может, это… давай уже по имени, что ли?

И он протянул ему руку.

— Гарри.

— Драко.

— Гермиона. Можно Миа, если очень надо, но мне не нравится, когда мое имя сокращают.