Кинжал (джен)

Ночь опустилась на город, и наконец стало тихо. Теперь маглов на улицах почти не было, они лишь изредка проезжали мимо на своих каретах. В тёмное время суток давление города чувствовалось ещё сильнее. Казалось, опасность просто витала в воздухе. Давила на грудную клетку. Внушала иррациональный страх. Её присутствие было невозможно игнорировать. Невозможно выкинуть из головы хоть на секунду.

Драко стоял напротив многоэтажки, в которой жила Гермиона Грейнджер, и задумчиво смотрел на окна её квартиры. У Грейнджеров горел свет — единственный скудный обрывок информации, который не давал Малфою ровным счётом ничего.

Идей у Драко не было. Да куда уж там, он даже не знал, дома ли Грейнджер! А если и дома, то что? Подняться по лестнице, позвонить в дверь, попросить, чтобы позвали Гермиону Грейнджер? Нет, попробовать-то можно, но выслушивать вопли её миража-матери и уходить ни с чем Драко не хотелось, а другие варианты развития событий вряд ли были возможны. Уж город об этом позаботится!

Чем дольше Драко смотрел на дом и чем существеннее уменьшалась цифра на запястье, тем угрюмее становилось его настроение, тем сильнее сосало под ложечкой. Он стоял под фонарём и чувствовал себя донельзя глупым.

— Просто подойди к окну и посмотри вниз, Грейнджер, — пробормотал он без особой надежды, когда напряжение достигло апогея. Драко уже не знал, куда себя деть! Мерил шагами пространство перед многоэтажкой, метался со стороны в сторону, тщетно пытаясь успокоиться и найти выход. Страх мешал думать, и Малфою казалось, словно его мозг был парализован. Если он пробудет здесь ещё немногим меньше двух часов, то станет таким же безвольным пленником, как и Грейнджер. Но по ощущениям Драко уже им стал.

Он в последний раз посмотрел на свет в окне и направился к подъезду. Малфою казалось, он сойдёт с ума, если не попробует сделать хоть что-нибудь. Даже заведомо провальное. Он уже было протянул руку к двери, когда та сама открылась и на него чуть не налетела Грейнджер. Едва она увидела его, её глаза округлились, рот слегка приоткрылся. Выглядела Грейнджер в тот момент крайне глупо, но Драко ещё никогда не был так рад её видеть! Не то чтобы раньше он вообще хоть раз в жизни был рад видеть Грейнджер. Малфой улыбнулся от уха до уха, испытывая невероятный прилив облегчения.

— Как раз собиралась тебя искать. Неразумно, конечно, посреди ночи и…

Малфой рассмеялся. Увидел, как напряглась Грейнджер, наблюдая за его реакцией. Очевидно, со стороны его веселье выглядело пугающим и совершенно не к месту.

— У тебя невероятная воля, Грейнджер, — сказал он ей почти ласково.

Драко был морально истощён и, наверное, сказал бы ей сейчас всё, что угодно, лишь бы она пошла с ним. Но, чёрт подери, он в самом деле был восхищён! Ведь город не мог её остановить только в одном случае, если она приняла окончательное решение.

— Знаешь, ты определённо сумасшедший, — пробормотала она тихо, а затем добавила: — Впрочем, как и я.

Грейнджер снова выглядела такой же испуганной и растерянной, как тогда днём в парке. Тем не менее, забавно, как быстро и легко она осознала, что они с ней отличаются от остальных «людей» здесь.

— Если я расскажу тебе, что происходит, ты решишь, что я и впрямь сумасшедший.

— Отличное начало. Так и хочется тебе поверить, — хмыкнула она добродушно.

Малфой ухмыльнулся.

— Пойдём. Я знаю, что может тебя убедить.

Он протянул ей руку. Грейнджер застыла, боясь принять решение. Чёртов город с его способностью внушать сомнения!

— Ты же хочешь узнать, что происходит. Знаю, что хочешь. Верь мне, я не причиню тебе вреда, — произнёс он мягко.

Малфой знал, что ему должно быть противно, ведь он упрашивает маглорождённую ведьму! Разве ему не должна претить одна лишь мысль об этом? Но нет. Во-первых, от Грейнджер сейчас зависела его собственная жизнь. Во-вторых, в этом городе она была не врагом, а союзником. Ведь здесь не было никого, кто мог помочь справиться с его безумной миссией, а она, пусть и неосознанно, уже помогала.

Грейнджер несмело вложила свою ладонь в его.

— Правильное решение, — сказал он ободряюще и потянул её за собой.

Не проронив больше ни слова, они дошли до ворот. Драко остановился и посмотрел на Грейнджер:

— Ты хочешь выйти? — спросил он прямо.

Она беспомощно пожала плечами:

— Зачем?

— Я объясню, когда мы окажемся снаружи. Мы вернёмся, как только ты захочешь. Скажешь слово — и мы тут же вернёмся.

Он бессовестно врал. Если она захочет вернуться, он сделает всё, чтобы этого не допустить. Убедит, соблазнит, молча возьмёт на руку и потащит за собой в пустошь.

Он по её глазам видел, что Грейнджер пытается бороться с влиянием города, но его власть над ней была всё ещё сильна. Драко почти что чувствовал, как город взращивал новые сомнения в её голове, как рисовал в её воображении пугающее образы того, что произойдёт, если она откроет ворота и выйдет отсюда.

— Грейнджер, — Драко бесцеремонно влез в её личное пространство и приподнял её подбородок, заложил за уши закрывающие лицо волосы. Она неуверенно подняла на него глаза.

Малфой провёл тыльной стороной ладони по её щеке. Очертил контур нижней губы подушечкой большого пальца.

Он услышал, как сбилось её дыхание. Грейнджер смотрела на него ошарашенно, никак не отвечая на его ласки, но и не отстраняясь. Её глаза больше не отражали следов внутренней борьбы. Грейнджер была полностью сосредоточена на этом моменте.

— Скажи, что хочешь пойти со мной, — прошептал Малфой ей на ухо. Она дышала тяжело и часто. За них двоих. Он и сам не заметил, как задержал дыхание в ожидании ответа.

— Я… да, хочу.

Не теряя больше ни секунды, Малфой потянул её за собой. Двери легко открылись, хоть Драко казалось, что они обожгли ему руку. Он чувствовал ярость, исходящую от них. Но что теперь мог сделать город? Грейнджер приняла решение, он бессилен. Во всяком случае, Драко очень на это надеялся.

Его больше пугало другое. Когда она ответила «Да, хочу» и что-то внутри него радостно затрепетало, он понял, что заигрался. Ведь это была тактика убеждения — ничего больше, ничего личного, ничего такого, что предполагало эмоциональную связь. Чисто теоретически, всё должно было пройти гладко, а практически…

Взгляд Малфоя невольно упал на запястье, и он тут же отложил размышления на потом и перевёл взгляд на Грейнджер. Она держалась одной рукой за открытые ворота и недоверчиво смотрела на поросшую растительностью пустошь, что раскинулась перед ними. Ох, как же Малфою не нравилась эта её рука на воротах! Он потянулся к ней и аккуратно взял её руку в свою. Она тихонько пискнула и вдруг резко отскочила от ворот, смотря на них с неприкрытым ужасом.

— Теперь ты тоже это чувствуешь? — спросил Драко тихо.

Грейнджер кивнула:

— Да, но почему? Так ведь не бывает. Это какое-то психотронное оружие?

— Психо что? — скривился Малфой.

— Психотронное оружие. Это…

Малфой не сдержал ухмылку:

— С возвращением, Грейнджер.

— Ты о чём? — удивилась она. — Я ведь до сих пор тебя не вспомнила.

— Нет, но разве ты не чувствуешь себя по-другому? Город перестал тебя подавлять.

Грейнджер задумчиво нахмурилась, её взгляд стал отстранённым, замкнутым. Таким он был во время занятий, когда ей нужно было решить сложную задачу.

— Пожалуй, ты прав, — наконец улыбнулась она, — но ты так и не ответил, как город мог меня подавлять?

— С помощью… — «магии» едва не сорвалось с языка Драко, но он вовремя умолк. Как он мог доказать факт существования магии рациональной до мозга костей Грейнджер, если у него даже волшебной палочки не было? Возможно, полупрозрачных цифр на запястье было бы достаточно, но стоило ли рисковать?

— С помощью?..

— Этих твоих психо. Ты правильно угадала.

Грейнджер посмотрела на него с подозрением, недоверчиво поджала губы, прищурилась:

— То есть вся моя жизнь в этом городе — одна сплошная галлюцинация, вызванная влиянием технических средств?

Малфой мысленно закатил глаза. Нет, наверное, неуверенная в себе Грейнджер ему всё же нравилась больше. Вот опять она начала выдавать что-то совершенно непонятное. И как прикажете на это реагировать?

— Вроде того, — сказал он, стараясь придать лицу умный вид. Затем кивнул для пущей убедительности.

— Почему мне кажется, что ты врё?..

— Гермиона! — воскликнул голос.

Они с Грейнджер чуть не подпрыгнули от неожиданности.

— Это не может быть галлюцинацией, потому что ты тоже всё видишь и слышишь, — с подозрением сказала Грейнджер, но миражу так и не ответила и с места не сдвинулась.

— Гермиона, отцу плохо, сердце. Ты должна пойти со мной, — мираж миссис Грейнджер выглядел очень бледным и беспокойным, постоянно заламывал руки, топтался на месте.

Грейнджер сделала шаг в сторону миража.

Нет-нет! Ни за что Малфой не отпустил бы её туда снова! Он тоже сделал шаг вперёд и ухватил её за руку, зашептал на ухо:

— Если отцу плохо, то почему она сейчас не с ним? Откуда знает, где тебя искать?

— Молодой человек, немедленно отпустите мою дочь! — возмутилась мисс Грейнджер и протянула руку к Гермионе.

Мираж, освещённый лишь полной луной, не выходил за пределы города. Света было недостаточно, и длинные тени делали лицо миража почти зловещим.

— Отпусти, — зашипела Гермиона, с тревогой глядя на иллюзорную миссис Грейнджер и пытаясь высвободиться. Но Малфой никуда её отпускать не собирался.

— Грейнджер, смотри, она не может выйти за пределы города. Попроси её, чтобы вышла, и ты увидишь. Она ненастоящая! — гаркнул он.

— Гермиона, кого ты слушаешь? Он псих! Пойдём, нам надо спешить!

— Я не могу, он не отпускает. Помоги мне, мама, — попросила Грейнджер. Она больше не пыталась вырвать свою руку из его захвата, только пристально наблюдала за миражом.

Малфой не сдержал победной улыбки. Но она почти тут же растаяла, когда он ощутил накрывающую его с головой, словно волна прибоя, ярость города. Мощную, словно заклинание. На миг ему показалось, что даже за своими пределами город мог им как-то навредить.

— Что за глупости?! Гермиона, иди ко мне! — мираж опустил руку и подошёл к самой черте города.

Грейнджер нервно сглотнула и повернулась к Драко:

— Я хочу тебе поверить, — сказала она тихо, — но я не понимаю, как такое возможно.

Малфой мысленно застонал. Ну вот как ей доказать?

— Если ты перестанешь верить, что город реален, она не сможет тебя увидеть.

— Тогда почему она видит тебя? И как ты знаешь, что он нереален?

Малфой недовольно поджал губы. Нужно было рискнуть.

— Я вынужден был поверить в его реальность, чтобы ты меня увидела. Если я перестану верить, а ты — нет, ты тоже не сможешь меня увидеть.

— Он сумасшедший, Гермиона! Разве так бывает?

Грейнджер проигнорировала мираж.

— Покажи.

Малфой устало закрыл глаза — ничего, если он провалится, то хотя бы сможет вернуться сам, без неё. Он представил, как проходит сквозь мужчину в форме. Как окликает Грейнджер возле многоэтажки, а она его не слышит. Он представил отца и мать, ради которых пошёл на эту авантюру. Он представил, что он дома. И там наконец уютно и спокойно.

— Малфой?

«Чёрт! Неужели не получилось?» — подумал он.

Но нет, глаза Грейнджер были широко распахнуты от удивления. Она недоумённо и с некоторой долей любопытства смотрела на то место, где он стоял, но ничего не видела. Только тогда Драко ощутил, что больше не держит её за руку.

— Вот видишь, он пропал. А знаешь почему, Гермиона? Потому что это он нереален. Пойдём уже.

Малфою стало страшно. Он ведь не сможет остановить Грейнджер, если она сейчас захочет уйти! Он всмотрелся в её лицо. Задумчивое и сосредоточенное. Затем будто искорка зажглась в её глазах. Драко затаил дыхание: вот и всё, Грейнджер приняла решение. Осталось подождать, пока она его озвучит.

— Дай мне руку, — сказала строго и протянула к нему свою. Ладонью вверх.

— Идиотка, — буркнул Драко, но приподнял руку так, чтобы его ладонь была поверх её ладони, хоть он и не мог чувствовать прикосновения.

Чего она добивалась? Он же ей всё объяснил! Что за глупости?

Грейнджер закрыла глаза. Драко слышал, как мираж зло выкрикивал что-то, но не мог разобрать слов. Всё его внимание занимала стоящая перед ним Гермиона Грейнджер. Через несколько мгновений он ощутил её ладонь в своей и не смог сдержать улыбки.

Громкий, незнакомый Драко звук прорезал ночную тишину. Затем второй, третий. Малфой услышал вскрик Гермионы и звук падения. Мираж лежал на земле, его одежда была окровавленной, возле него разливалось кровавое пятно. Малфой ощутил прилив тошноты и головокружения. Внутри похолодело, сердце забилось быстрее. Он чувствовал, как вниз по позвоночнику стекала капелька пота.

Грейнджер кинулась было в сторону миража, но Малфой, опомнившись, успел её остановить. Она вырывалась и царапалась, но он держал крепко. И оба, словно заворожённые, не могли оторвать взгляд от предела города. Будто не могли поверить, что зрение их не подводило. Через несколько секунд послышался треск, а затем город вдруг заволокло туманом. Туман быстро рассеялся, но теперь не было видно ни домов, ни лежащей на земле женщины. Ворота жалобно заскрипели и с оглушительным стуком закрылись.

Драко с Гермионой вздрогнули от громкого звука. Он резанул по напряжённым нервам, заставляя сердца колотиться сильнее. Вынуждая раз за разом чувствовать страх.

Грейнджер притихла и перестала вырываться. Драко видел, как слёзы стекали по её щекам, но у него не было сил её успокоить. Он и сам всё ещё пребывал в шоке от произошедшего. И вряд ли смог бы определить, обнимал он её, чтобы утешить, или в тщетной попытке успокоиться самому.

— Что, чёрт побери, всё это значит? — её голос был тихим и совершенно спокойным, будто не она сейчас беззвучно плакала, будто не её руки с силой сжимали его плечи. Сжимали так, как если бы Малфой был тем якорем, что не позволял ей сломаться, расклеиться, окончательно уйти ко дну.

Драко знал: если он её сейчас не отвлечёт, она взорвётся. Ведь это и правда было слишком. Последний удар города — это было даже больше, чем слишком. Даже если мать Грейнджер была миражом. Даже если Драко не до конца понял, что произошло.

Малфой аккуратно отцепил от себя руки Грейнджер и легонько сжал её ладони в своих.

— У нас осталось полчаса. Нам нужно пройти через пустошь, — ответил он ей медленно и мягко, будто обращался к ребёнку, а не к восемнадцатилетней девушке, — я смогу тебе всё объяснить по дороге, хорошо?

Грейнджер доверчиво кивнула. Он и не ожидал от неё слов, ей нужно было время, чтобы прийти в себя. Как, собственно говоря, и ему. Хотя бы для того, чтобы выкинуть из головы покорёженное тело миража и разобраться в непонятном коктейле чувств, которые невольно пробудила в нём Грейнджер. Но времени не было. Малфой взял её за руку и повёл за собой.