Когда все пошло не по плану (джен)

Мужчина и женщина с сожалением и горечью смотрели на шкаф, в котором было спрятано их дитя. Никто из них не смог предвидеть, что именно так и случится, словно провидение решило поиздеваться над ними за все то, что они сотворили. За свою долгую жизнь им довелось повидать многое, равно как и сделать. И вот теперь пришло время ответить за это.

Женщина судорожно вздохнула и сжала руку мужа, по её щеке скатилась слезинка. Как давно она не плакала. И ещё её душило бессилие, которое разъедало душу не хуже печали и боли. И снова она вынуждена стоять и смотреть на неизбежно приближающийся конец. За окном медленно наползал колдовской туман, покрывая все вокруг. Он приближался неспешно, но неотвратимо, и даже при всей магии, которой она владела, сделать ничего не могла. А впрочем, и не хотела.

Столько лет ей приходилось идти на компромисс с собой, с другими. И теперь, когда наконец-то цель уже была близка, навалилась усталость прожитых лет и неисчислимого труда, и если бы не объятия родного человека, наверное, она бы не устояла. Возможно, ей бы следовало чувствовать облегчение, но ничего такого не ощущалось.

Беспокойство за дочь становилось все сильнее. Оглядываясь на свою жизнь, женщина очень надеялась, что её дитя проживет более счастливую. И сможет принять то, что им пришлось оставить её одну. Что в той жизни, что в этой женщина много колдовала и перестала представлять себе жизнь без волшебства, забыв основное правило: «За магию всегда надо платить!» Хотя в прошлой жизни она заплатила с лихвой, когда у неё на глазах убили дорогого ей человека и она ничего не смогла сделать. Это долгие годы не давало ей покоя. Но тогда она мучилась недолго — как иронично, ее убили спустя несколько минут после него.

Почему ей все это вспоминалось именно сейчас, когда их мир скоро канет в Лету?

В последнее мгновение до того, как облако накрыло их, она снова бросила взгляд на шкаф и посмотрела в необычные глаза мужа. Чтобы в следующий миг забыть все, что она помнила, на долгие годы.

Мужчина тоже терзался, понимая, что вот он, миг его триумфа, и план, который строился не одно десятилетие и был не раз нарушен, свершится. Но на душе были лишь боль и опустошение; не так, он предполагал, окончится история в этом мире. Все шло, как было задумано, пока однажды видение чётко выстроенного будущего не стало ломаться, словно хрупкий лёд, закручиваясь в вихре и складываясь в новую, совершенно непонятную мозаику. Хотя тогда он и не связал это с рождением одной — очень нужной ему — девочки.

Однажды, сидя за прялкой и сплетая золотые нити, тёмный маг вздрогнул; по его телу словно пробежали разряды молний, а нить вдруг со звоном лопнула, оборвавшись в руках. Что же заставило его вздрогнуть и насторожиться? Его чувствительность к магии была большой, и он ощутил, что происходят какие-то возмущения. Странно, кто же смог сотворить такое волшебство? Ведь во всём Зачарованном лесу не было никого сильнее его. Да и магия казалась какая-то странной; где-то он уже слышал о подобном.

Ухмыльнувшись, темный маг решил проверить свои догадки и разнообразить досуг, а, возможно, и извлечь выгоду. Хотя позже он и проклял эту свою идею, пробыв в своей отнюдь не маленькой библиотеке до самого утра следующего дня. Но все же нашел то, что искал. Старый талмуд, защищённый заклинанием для лучшей сохранности. Впрочем, как и почти все книги вокруг. Румпельштильцхен не хотел, чтобы то, что он собирал веками, могло пострадать. Так вот, всё, что он нашел, это лишь старую легенду о прошедшем сквозь время, пришедшем из-за грани и том, кто, возможно, изменит предначертанное. И главное, что пришедший мог родиться только как человек, которого маг уже знал ранее. А почувствуют его появление только те, с кем он был так тесно связан.

Как интересно, значит, кто-то переродился, и кто же это? Значит, пришедший только родился, но это мог быть кто угодно. Как все это могло повлиять на его планы?

Маг перевернул страницу и рассеянно посмотрел на текст: с этого момента вся линия времени могла пойти иначе. Вот это уже было плохо, но стоило проверить. Темный маг прикрыл глаза, заглядывая в будущее, и в ярости сжал кулаки. Просто быть этого не могло! Все четко выстроенное грядущее превратилось в кашу, бесконечное число разбитых фрагментов и вероятностей. И ему предстояло снова с этим все разбираться. А ведь у него уже были и план, и один из возможных кандидатов для прочтения заклинания. Это была дочурка Коры, посмевшей обмануть его. Но все же Румпельштильцхен предусмотрел и этот вариант: и как расправиться с нерадивой ученицей, и как сделать, чтобы та принесла ему пользу.

В библиотеке раздалось злобное хихиканье. Такие размышления даже слегка отвлекли его.

"А это мысль, пойдет. Я посмотрю на младенца и проверю его потенциал", — и Румпельштильцхен взмахнул рукой.

Его тут же окутал пурпурный дым, и он переместился туда, где находилось дитя. И какая удача, что только в присутствии одной нянечки, которую он благополучно усыпил. Подойдя к колыбельке, Румпельштильцхен сосредоточился, пытаясь оценить потенциал девочки. И едва не захлопал в ладоши, но остановился, чтобы не разбудить ее.

"Просто замечательно, она способна к магии, и весьма даже, раз это ощущается в таком возрасте".

Он собирался уходить, но имел неосторожность посмотреть в глаза младенца, который проснулся. Карие с изумрудными вкраплениями, они почему-то притягивали и не давали оторвать взгляд.

"Как странно, что они кажутся такими знакомыми".

Это было так забавно и любопытно, что Темный склонился к ребёнку и улыбнулся одной из своих жутких улыбок, но, к его удивлению, она на заплакала, только посмотрела на него.

— Забавно, дорогуша. А ведь ты мне была обещана в качестве оплаты... Или вообще могла бы оказаться моей дочерью... — произнес Румпельштильцхен и, словно дожидаясь ответа, замер, услышав звук открывающейся двери.

Шла торжественная церемония; как только она закончится, они смогут наконец-то быть свободны. Они уже строили планы, куда в первую очередь отправятся. Первым местом, которое они хотели посетить, был замок Темного. Все же он много лет был в запустении и под чарами консервации, и теперь предстояло многое восстанавливать.

Но, впрочем, и такой работе они были рады. Особенно Темный, который стремился как можно скорее покинуть королевский замок. Не то чтобы он не любил балы и приемы, это было одно из немногих доступных развлечений, и зачастую Румпель являлся туда сам, без приглашения. И кто бы посмел выразить недовольство? Но сейчас ему уже порядком надоела эта церемония коронации и не терпелось наконец-то отправиться домой. Его супруга была такого же мнения.

Румпель принял своё проклятое обличье, чтобы от него наконец-то отстали. Хотя не сказать, что это останавливало всех. Почему-то некоторые дамочки считали, что у принца-консорта должна быть фаворитка. А лучше — и не одна. Как же, великий тёмный маг, который может исполнить любое желание!

"Похоже, придется напомнить всем, кто я такой, — подумал он.

Зато Эмма всегда была рада пополнению своего цветника, если появлялись особо настойчивые. Или пытались использовать, скажем, любовное зелье. Королева Эмма тоже не любила, когда на него покушаются другие дамы. Как и он не терпел кого-то рядом с ней.

Эмма вовсе не собиралась становиться королевой. Но трагическая случайность, забравшая её родителей, и то, что те не объявили официального наследника, делало её следующей королевой, как бы она ни сопротивлялась этому. К тому же Реджина напрочь отказалась возвращаться.

Это было тяжело, так как никто и никогда не обучал ее управлять государством, и она смутно представляла, как это делать и что нужно людям в этом мире.

Так что Румпель оказал ей просто неоценимую помощь, без его вмешательства ей пришлось бы трудно. Хотя он и не любил появляться во дворце. И, к её досаде, оставлял наедине с многочисленными придворными и указами, зачастую приходя по вечерам, которые плавно переходили в ночь. И как хорошо, что действо длиною в десять лет закончилось, и теперь Свон могла со спокойной душой передать корону своей внучке и наконец-то продолжить путешествие, которое оборвалось десятилетие назад.

Эмма тепло улыбнулась Люси, напоследок удаляясь из зала под руку со своим принцем, который как специально принял свое сказочное обличье.

— Теперь будет ещё одна сказка — о том, как страшный темный колдун похитил прекрасную и любимую всеми королеву. И заточил в своем замке, — тихо рассмеялся Румпель, наслаждаясь реакцией придворных.

— Тебе бы все шутить, — усмехнулась Эмма.

— А что? Надо же как-то восстанавливать свою репутацию. Хотя самую выгодную сделку с одной королевой я уже заключил, на всю жизнь, — голос стал таким тихим, что даже она едва расслышала то, что он сказал.

Они переместились в замок колдуна, как только им позволил протокол, не желая более оставаться на коронации. Атмосфера праздника тяготила обоих.

Но и здесь их ожидало много работы. Замок много лет был в запустении и даже поначалу подвергался нападению мародеров. Но по-настоящему ценного они не нашли и не унесли. За эти десять лет замок посещали только несколько раз, и заниматься им было некогда.

— А в прошлом у тебя здесь было уютнее, — сказала Эмма, осматривая зал и думая, сколько же работы им предстоит. Конечно, без магии здесь было не обойтись.

— Да, припоминаю, ты ещё тогда зажигала с пиратом, — насмешливо заметил Румпель, поднимая стул с пола и усаживаясь на него. — А ещё, помнится, вы наделали кучу проблем.

— Как ты можешь помнить, если выпил зелье забвения? — Эмму все время мучило любопытство по этому поводу.

— Ах, ты про это. В каждом волшебстве можно найти лазейку. Разве я тебя не этому учил, в том числе? — нарочито серьезно ответил он, не спеша возвращаться в человеческий облик.

"Если закрыть глаза, то можно представить, что всего того кошмара и не было. А я все тот же темный магом в Зачарованном лесу".

Но Румпель тут же отогнал эту мысль, он не будет трусом в этой ситуации. К тому же после всего, что случилось. У него теперь была жена, которую тот безмерно любил. Только путь к этому был долог и тернист.

— А ведь обещал же, — усмехнулась Эмма.

— Я обещал выпить и выпил. А что касается остального, об этом и речи не шло, — ответил он и взмахнул руками. — А теперь, душа моя, прошу, покажи, не забыла ли ты, как восстанавливать и наводить порядок.

— Это экзамен? — подозрительно спросила та.

— Что ты, просто хочу отвлечь тебя от неприятных воспоминаний. Например, о твоих родителях, — добавил Румпель, внимательно наблюдая за Эммой и ее действиями. За тем, как медленно, но верно все, что было разбито или повреждено, вновь становится целым и возвращается на места. Он был удовлетворен тем, что видел, и взмахом руки вернул себе человеческий облик.

— Как всегда хорошо. Только все остальное придется убирать вручную. Хотя могу предложить взять служанку.

— Только не так, как Бель, — со вздохом ответила королева Эмма, оказавшись в объятьях мужа.

— Так точно не получится. Только если есть ещё король, воюющий с ограми. И готов отдать дочь в качестве уплаты, — задумчиво проговорил Голд, увидев усмешку на её губах. — Пожалуй, это не то. Надо бы придумать что-то новенькое.

— Обойдёмся без прислуги, пока что.

— Как скажете, ваше королевское величество, — шутовски поклонился он.

— Прямо хорошее настроение у тебя, я посмотрю, — заметила Эмма, чувствуя небывалую легкость, избавившись от короны. Как оказалось, она непомерным весом давила на плечи. Ответственность за все Королевство и народ свалились на нее неожиданно. Как раз во время путешествия, которое она и Румпель устроили себе, чтобы побыть наедине друг с другом и повидать мир. И наконец-то осуществить, как оказалось, общую мечту. Отправиться в путешествие, и чтобы у них был дом, по которому скучаешь и куда хочется вернуться. Хотелось, чтобы просто, без приключений, можно было побывать в разных местах. А не наоборот, когда приходилось путешествовать, чтобы предотвратить беду или кого-то спасти.

Но именно во время путешествия их настигли печальные вести о гибели родителей Свон. Ей просто не верилось, что такое возможно. Ведь они пережили столько, что мало кому выпадало, пережили не одно проклятье, даже посетили Подземный мир. И погибнуть от стечения роковых обстоятельств? Словно рок взял свое, да всю удачу или счастье, которое сейчас у них было.

Или это плата за магию, как тогда заметил Румпель. Слишком часто они к ней прибегали, слишком на неё полагались.

И вот теперь, когда уже все покинули семейный склеп, где прежде покоились прежние короли и королевы, к ней подошли советники отца и матери. Они пытались оттеснить ее от мужа и увести куда-то, уверяя, что это вопрос государственной важности. Но быстро поняли, что спорить с Темным магом себе дороже, как и с принцессой-волшебницей.

Все же Свон не сразу поняла, чего от нее хотят, все ещё находясь в прострации от того, что ее родители погибли. Но все же сделала усилие над собой и с ужасном поняла, что ее именуют Ваше Величество. Не понимая, почему так произошло, ведь у нее были и младшие братья и сестры. Хотя некоторые, как и Генри, обосновались в других местах или мирах. Не понимая причины такого отношения, Эмма задала вопрос, почему же так сложилось. Она никогда не хотела во все это вникать, предпочитая жить в Сторибруке.

— Королева и король не оставили завещания или конкретных указаний на этот счёт. А без этого, по традиции, именно вы наследуете трон, — озвучил прописную истину один из советников. — Они рассматривали разные варианты, даже хотели официально объявить. Но не успели, а вы все время считались официальной наследницей.

Он с надеждой посмотрел на белокурую принцессу, которую представлял совсем по-другому. А ещё его смущал мужчина с проседью, такого же роста, как и Эмма, который стоял позади нее. Глаза его как-то нехорошо то и дело отливали золотом. Их таинственное мерцание невольно вызывало трепет. Эмма протянула руку, и тот сжал ее в жесте поддержки. Вообще мужчина стоял и почти не двигался, внимательно следя за присутствующими. Но пока они шли в эту комнату, можно было заметить, что двигался он резко, стремительно. И отнюдь не сообразно возрасту, на который выглядел. И не стоило забывать, кто именно стоял перед ними. Тот, о котором ходило множество легенд, пусть многие и считали, что это всего-навсего выдумка.

"Кто знает, но что не отнять, так это то, что мужчина — сильный волшебник. Впрочем, как и принцесса", — подумал советник.

— Чтобы не дестабилизировать ситуацию и не вызвать борьбу за трон, что случиться если вы откажетесь, вам надо принять корону, — добавил кто-то.

Было видно, что принцесса Эмма колеблется, что не удивительно. Она столько лет игнорировала королевство и свое положение в нем. Ее вообще не было в этом мире, и до недавнего времени она появлялась тут редко. Хотя и выросла она в мире без магии, так что говорили, что она не хочет покидать его. Возможно, было бы лучше короновать кого-то другого, но политическая ситуация не была стабильна. Да и к тому же многие захотели бы вступить в брак с принцессой. Некоторые для объединения королевств — были и такие предложения, а кто-то и чтобы стать королем. Так как о том, что наследница замужем, не распространялись. Так что большинство и не подозревали, что этот человек, пришедший с ней, ее супруг.

— Ваше величество, позвольте также предложить вам некоторые кандидатуры для брака, которые значительно укрепят ваши позиции.

Всё-таки зашёл разговор и об этом, но советник считал, что рано и неразумно сейчас это делать. Они слишком много хотели от юной девушки, которая только что потеряла родителей. Вообще она слыла загадочной фигурой, о которой мало что известно. Только слухи да пересуды.

— Я уже замужем, — холодно ответила принцесса, и в ее глазах почудился золотой блеск.

— Кто же это? — уточнил кто-то, и советнику показалось, что лучше бы этот вопрос не звучал и вообще не поднимался.

— Позвольте представиться, Румпельштильцхен, Темный маг.

И колдун развел руками и с достоинством склонился в поклоне. В его движениях чувствовались мощь и какая-то нечеловеческая суть.

В комнате повисла напряжённая тишина. Не все знали, кто этот человек — или не человек. Самый могущественный маг во всем Зачарованном лесу, как говорили легенды, и надо было быть дураком, чтобы не считаться с этим. И, судя по всему, супруги остались довольны произведенным эффектом.

"Но вряд ли Румпельштильцхен захочет уступать место подле свой жены. Но Темный во главе государства? Впрочем, как и чародейка. Ничем не хуже королевы-ведьмы. Вообще, если подумать, то про Эмму известно крайне мало, словно кто-то специально вымарывал любые сведения о ней, кроме редких отдельных историй. Ни сколько ей лет, ни как и где она жила", — подумал советник.

Ее звали Спасительницей и величайшим светом, светлой чародейкой. Да и состояла она в хороших отношениях со многими из правителей и жителей королевств. С тех пор, как многие из них жили ещё в мире без магии.

Двери открылись, и в комнату вошла принцесса Кора. Ей и в страшном сне не привиделся бы тот, кого она там застала. Ей казалось, что с этим делом покончено раз и навсегда, но присутствие Тёмного привело ее в ужас.

— Что ты здесь делаешь? — резко спросила Кора.

— Как невежливо ты разговариваешь со своим учителем, душа моя. Я всего-то смотрю на то, что предназначено мне, — губы Румпеля растянулись в хищной улыбке. — Или забыла наш уговор? Если не мой ребёнок, так пусть будет чужой.

— Ты не посмеешь, — прошипела она, не желая отдавать ребёнка. Он был её билетом к обеспеченному будущему.

— А он мне сейчас и не нужен, — смех мага был резким и неприятным. — А вот когда она подрастет, я вернусь, и ты ещё пожалеешь, что в твою пустую головку пришла мысль играть со мной. А пока живи и наслаждайся мыслью, что однажды ты все потеряешь. И не вздумай что-то сделать с девочкой или куда-то деть ее. Поверь, тебе не понравится то, что случится в таком случае. Я убью здесь каждого, по одному, у тебя на глазах, — прошипел он ей в лицо. — А теперь прощай, принцесса.

И, щёлкнув пальцами, Румпель исчез.

Кора задрожала, ее сковывал страх от этой встречи. Тёмный умел наводить ужас. Но она не собиралась сдаваться. Она обязательно придумает, как противостоять магу. У нее есть ещё годы впереди. К тому же она способная ведьма и хорошая ученица. И за тем, чтобы изучать магию дальше, дело не постоит. Ей нужен был план действий. И, несмотря ни на что, она все же любила свое дитя.

Румпель переместился не к себе в замок, а в чашу леса, где какое-то время крушил все подряд. Ему надо было выместить злость, которая бушевала в нем после встречи с Корой, из-за того, что это могла быть его дочь, ещё один ребенок, которого он очень хотел.

Но вдруг он замер, почувствовав чужое присутствие этой ненавистной феи. И зачем она только явилась?

— Что, жить надоело? — прошипел маг.

— Я здесь не за тем, чтобы выяснять отношения, а для того, чтобы узнать, почувствовал ли ты сегодня возмущение магического фона.

— Ах вот как? Хотела узнать. Но я ничего бесплатно не делаю, дорогуша.

— Я готова заплатить. В разумных пределах, конечно. И у меня нет боба. Если бы об этом.

Фее очень не хотелось обращаться к Тёмному, но тот обладал большими познаниями и, возможно, мог знать, из-за чего время и магия были так потревожены.

— Не думал, что когда-то услышу это от тебя, Рул Горм. Но если ты хочешь знать, то читай.

И Тёмный взмахнул рукой, призвав недавно прочитанный фолиант. Он чувствовал некое торжество, что эта букашка пришла к нему и просит помощи. Но ещё и должна ему. И он не мог упустить эту возможность. Заодно насолит Коре. Он понимал, что та будет всячески подавлять магию свой дочери и не давать ей развиваться.

— Не может быть, — прошептала фея.

"И вот что с этим делать? И главное, кто вообще мог быть так близко к ним обоим, что они почувствовали это происшествие?"

— Чего ты хочешь?

— Всего-то сущую безделицу. Ты поможешь в обучении магии юной дочери принцессы Коры, которая родилась недавно. И ее мать будет подавлять такой замечательный потенциал. Только без своих вот этих светлых штучек. Узнаю, крылышки быстро поотрываю, — рассмеялся Румпель, опершись на ствол дерева, и взмахнул руками. — Подробности обговорим позже.

— Ты слишком много просишь.

— Разве? Ты должна мне за сына, — прорычал он, едва держа себя в руках.

— Хорошо, — вынужденно ответила фея и поскорее покинула общество мага, предпочитая лишений раз не злить его ещё больше.

Когда Румпель наконец-то остался один, он смог наконец-то вздохнуть свободно.

"Как же хорошо быть в одиночестве и тишине!"

Порой это так давило, что становилось просто невыносимо. Но сейчас, повстречав двух особ, которых терпеть не мог, он хотел побыть один. И обдумать, что ему делать дальше, когда весь план полетел к чертям. Придётся строить новый или менять этот.

"И кто же такой попал в это мир, кто был ему так дорог? Может, это родной сын?"

Эта слабая и абсурдная идея зажглась и не хотела угасать. Тогда это бы объяснило связь между ним и феей.

Его Белль уже несколько лет не жила в Сторибруке. Она не пожелала оставаться рядом с ним и решилась уехать сама, посмотреть на большой мир, несмотря на все уговоры. А когда он позже нашел ее аж в Вашингтоне, сначала не захотела вообще разговаривать. Только увидев, что у нее есть прекрасная девочка с голубыми глазами, Румпель понял, что для него все потеряно. И он сам оттолкнул в который раз свое счастье. А уже бывшая возлюбленная попросила его уйти поскорее; ей было больно видеть Тёмного, не хотелось вновь связываться с ним. И не желала объяснять ничего мужу, который считал её обычной девушкой из захолустья, приехавшей учиться. Она поступила в колледж, где нашла друзей, пусть и сторонилась сначала других людей. Как было тяжело ей привыкнуть к такому городу и такому количеству людей. Но ей нравилось, и она уже не представляла жизни в другом месте.

— Очаровательная девочка, — заметил Румпель, смотря на ребёнка. — Хороший потенциал...

— О чем ты, Румпель? — с тревогой спросила Белль.

— Как о чем? О магических способностях. Хочешь не хочешь, а тебе придется искать ей учителя со временем. А ты знаешь, где живут волшебники, не так ли?

— Ты не тронешь ее, — яростно воскликнула она. — Это низко даже для тебя. Ты готов пасть ещё ниже, лишь бы отомстить мне?

— Ты не знаешь, на что я способен. К тому же прошли те времена, когда я тебя слушал, дорогуша. А твоя дочь мне не нужна. Магов в Сторибруке хватает, поверь. Это я к тому, что как бы ты ни бежала от прошлого, оно тебя настигнет рано или поздно...

— Голд, ты нашел Белль? — в квартире появилось новое действующее лицо. — Как я рада тебя видеть, Белль.

— Здравствуй, Эмма, — поздоровалась та и обняла её. Видимо, как и в случае с сыном, Румпель привлек Свон.

— Дорогая, извини, что задержался. Но на постановку мы ещё успеем, не так ли? — с мягкой улыбкой произнес Тёмный, требуя при этом по ментальной связи, которая у них образовалась при определенных обстоятельствах, чтобы та ему подыграла, обещая забыть некоторые обстоятельства пропажи некоторых ингредиентов.

— О Румпель, ты, правда, передумал и пойдешь со мной? — как можно радостнее воскликнула Спасительница, вообще не понимая, что происходит.

— Да, конечно, просто я не думал, что выдастся время. Но раз миссис Стоун просит покинуть ее жилище, то, пожалуй, мы пойдем, — Темный приобнял Эмму за талию и повел к выходу, очень надеясь, что ее реакция будет не слишком резкой. — Хотя и не миссис Стоун, а миссис Голд. Полагаю, я могу получить развод без препятствий. У меня появились планы насчёт других отношений.

— Как? — Белль непонимающе смотрела на разворачивающуюся сцену и с горечью заметила, что, видимо, он нашел ей замену. Ей с трудом верилось, что это Эмма. Но, глядя, как они смотрят друг на друга, словно общаются мысленно между собой, и как бережно он приобнимает ее за талию, она смирилась. Любовь уже прошла, но такая небрежность так ранила ее. Неужели это все, что осталось от их любви, их отношений? Ей вспомнился случай, как он прогнал ее в Зачарованном лесу. Как ему было больно... Может, и сейчас так.

— Румпель, стой.

— В чем дело, дорогуша? — устало спросил тот. Ему было так больно, и возможно, если бы не поддержка Эммы, которая была рядом, было бы ещё хуже.

— Постой, нам надо поговорить. Позволь объясниться...

— Нет, Белль, не надо. Я пришлю документы почтой тебе или твоему адвокату. Не надо сейчас никаких разговоров.

— Румпель, пойдем, — прошептала Свон, с трудом выдерживая бурю эмоций мага; они же стояли слишком близко, и через из связь она могла чувствовать отголоски эмоций. Как назло она забыла кольцо, которое ее блокировало. Ей так хотелось встряхнуть его, но он не реагировал даже на тычки в бок. И тогда она с отчаянием поцеловала его.

Тёмный замер и силой заставил себя не отпрянуть. Не то чтобы ему было неприятно, но очень неожиданно и достаточно, чтобы на время отвлечь его от агонии. Видеть свою возлюбленную с другим и знать, что у нее есть ребенок от него же... И он не смел отрицать, что во многом сам виноват, что оттолкнул Белль.

"Но почему она не боролась за наши отношения, что в первый раз, что в этот? Если ей хочется уйти и жить обычной жизнью, пусть так и будет. Я тоже устал бороться".

И его темная сторона взяла верх, ему захотелось сделать ей так же больно, но в то же время спрятать и не показывать свои эмоции. Поэтому, подхватив под локоть Эмму, он утащил ее на улицу, чтобы не объясняться с Белль.

— Мисс Свон, что это было? Хотя постойте. Ты опять забыла надеть кольцо. Все, приедем в Сторибрук, сделаю браслет, чтобы ты его не могла снять вообще, — прошипел Тёмный.

— А кто все это начал? Не надо сваливать на меня. Эй, куда мы идём? — возмутилась та.

— Смотреть оперу. "Аида" зовётся, если забыли, — ответил он, желая отвлечься от своих переживаний.

Эмоции просто клокотали у него внутри. К тому же ему было действительно интересно. В Зачарованном лесу такого не было, а в Сторибруке театров и опер не наблюдалось.

И все же зрелище и действо завораживали и вызвали у них много эмоций; возможно, и потому, что они находились под влиянием недавней встречи. Но опера слишком много всколыхнула в душах Тёмного и бывшей Тёмной.

Белль получила документы о разводе по почте и поняла, что Голд вовсе не собирался облегчать ей жизнь. Она запуталась во всех этих пунктах, ссылках и прочем. И поэтому обратилась за помощью к своему возлюбленному — Джону, хотя ей очень не хотелось рассказывать что-то ещё о своем прошлом. Гражданский муж тоже не слишком понимал в этом. Но у него было достаточно средств, чтобы нанять хорошего адвоката по бракоразводным процессам. И Белль была вовсе не против, зная Румпеля и то, как тот умел закручивать сделки.

— О, я смотрю, документы составлял мистер Голд. Сразу чувствуется его рука,— рассматривая документы, проговорил юрист. — Он почти не практиковал последние несколько лет. Но отрадно видеть, что он вернулся к юриспруденции. Итак, с кем разводитесь? Услугами Голда обычно пользуются весьма обеспеченные люди.

— С ним и развожусь, — ответила расстроенная Белль. По правде говоря, она и не была уверена в том, что их брак зарегистрирован по-настоящему. Она вообще тогда не задавалась этим вопросом. Слишком для нее было все вокруг иным и чужим.

— Мистер Голд всегда был любителем казуистики, но в этот раз он превзошёл себя, — ответил адвокат, очень серьезно глядя поверх очков на девушку перед ним. В документах не было ничего такого, на первый взгляд, но стоило начать разбираться, и проблем не оберешься. Что, собственно, он и попытался объяснить ей.

* * *

Это тянулось пару месяцев, пока они не решились встретиться лично. Но приехал Румпель не один, а с Эммой. И Френч почему-то отметила, что на руке приятельницы был браслет, сплетённый из золотых нитей, которые обычно прял сам маг. Хотя нет, они имели отличие — у них был другой оттенок. Свон не присутствовала при их разговоре; она, недовольно бурча что-то, ушла в другую комнату, где сидел адвокат.

Разговор был очень тяжёлый, и ей не хотелось его вовсе вспоминать. Тёмный не злился, не кричал, он был весьма спокоен, но слова, которые он говорил, больно ранили и разрывали душу. И Белль после очень сожалела, что они наговорили много неприятных вещей друг другу. Но дело сдвинулось с мёртвой точки, и она вскоре получила развод, понимая, что эта глава, очень длинная и невероятно запутанная, закончилась. Пожалуй, после никто из них не хотел более их совместной встречи в ближайшее время. Она была и счастливой, и горькой одновременно. Ей казалось, что со Сторибруком ее больше ничего не связывает.

Пока однажды она не заметила то, чего боялась больше всего. Проявление магии у своей дочери. Так уж вышло, что магия Сторибрука не рассеивалась и не исчезала, а постепенно наполняла мир все больше. Хотя все равно это было не сравнить ни с Зачарованным лесом, ни с небезызвестным городком. По правде говоря, Белль не представляла, что делать. Да, она видела, как колдуют, но сама-то магии была лишена. И поэтому после долгих раздумий решила поехать в Сторибрук. Возможно, она смогла бы найти там ответы на свои вопросы.

"Как бы ни хотелось оставить эту часть жизни позади, но, видимо, не получится. К тому же я смогу повидаться с отцом, который решил жениться".

— Дорогая, мы куда-то едем? — раздался сзади голос мужа.

— Да, хочу съездить на свадьбу отца. Он звонил сегодня, сообщил мне такую радостную весть, приглашал, чтобы приехали, — натянуто произнесла Белль.

— Это же замечательно, всегда хотел увидеть место, откуда ты родом!

— Но твоя работа... — попыталась она возразить, но знала, что это бесполезно.

Поэтому, подъезжая к Сторибруку, Белль все больше боялась того, что ее супруг узнает о ее прошлом. Она, конечно, связалась с Эммой, и та пообещала, что все будет хорошо. Но зная этот городок, где ни дня без приключений...

Они остановились в отеле "У бабушки"; уже был поздний вечер, поэтому утомленные долгой дорогой, они пошли отдыхать. И рано утром, взяв свою дочь, Белль пошла туда, куда бы просто так не сунулась.

— Доброе утро, миссис Стоун. Какая честь, что вы почтили нас так рано. Что привело вас сюда? — За прилавком как всегда стоял Голд, совсем не изменившийся за эти годы.

— Здравствуйте, мистер Голд.

— Зачем же так официально? Для тебя всегда Румпель. Итак, ты пришла сюда затем, чтобы поздороваться со мной? Да и ещё с дочерью, — кивнул он на девочку, которая что-то увлечённо рассматривала на витрине.

— Помнишь, ты говорил про магический потенциал? Он уже проявляется. С этим что-то можно сделать? — Белль умоляюще посмотрела на него. Несмотря ни на что, она надеялась, что бывший муж поможет ей.

— Да, помню, но дар, как я посмотрю, не самый сильный. И, Белль, я не занимаюсь благотворительностью, если это не касается моей семьи. Ты должна это знать. Хочешь бесплатный совет, по старой дружбе? Обратись лучше к Реджине. А то почти все, кого я учил, стали ведьмами, — хищно улыбнулся Тёмный.

— А кто не стал? — полюбопытствовала Белль. — О какой семье ты говоришь?

— Одна светлая волшебница. А насчёт семьи... ты их хорошо знаешь. Из кровных родственников только Генри, а так же все, кто к нему прилагается. Полагаю, не стоит всех перечислять?

— Всем делаешь бесплатные одолжения? — с иронией протянула она.

— Ну что ты, лишь изредка, так, сущую безделицу, разве что кроме одной особы, — криво усмехнулся маг и посмотрел на часы. — Извини, Белль, но я занят и не могу сейчас уделить тебе время.

Миссис Стоун видела, что ее выпроваживают, и решила зайти позже. Выходя, она заметила, как в неверном свете лавки на руке блеснул браслет, точно такой же, как и у Эммы.

"Странно, что бы это могло значить? Что связывает этих двоих, помимо Генри?"

— Мама, а куда мы идём? — спросила дочь.

— К моей знакомой. Возможно, она нам поможет.

— А она тоже волшебница? Как этот дядя, у которого мы были? — сказала девочка, протягивая Белль красную розу. И когда только успела? — А здесь я могу колдовать? — с энтузиазмом спросила она.

— Только не при папе.

— Я помню, ты говорила. Это же наша тайна, — воодушевленно произнесла девочка, когда они уже подходили к дому мэра.

— О, миссис Стоун, какие люди да в нашем городе. Не чаяла увидеть вас здесь. Хотя должна сказать спасибо за те приятные мгновения, которые нам подарил мистер Голд. Тёмный обычно устраивает всем веселую жизнь, а очень злой Тёмный просто невыносим, благодаря вам, милочка, — с сарказмом произнесла Миллс. — Ну, впрочем, это дела минувшие, что привело тебя сюда?

— Здравствуй, Реджина, — поздоровалась Белль и решила не обращать внимание на язвительность собеседницы и, когда они прошли в дом, объяснила причину визита.

— Голд, значит, посоветовал. Но я не беру себе учеников, тем более таких маленьких. Я пробовала учить, не слишком хорошо вышло. К тому же ты понимаешь, что придется остаться здесь? Обучение длится годами. Этот вопрос не решится быстро. А если не научиться управлять магией, то придет момент, когда та начнет ей вредить.

— Неужели ничего нельзя сделать? — расстроенно спросила Белль, чувствуя, как в душе появляется страх.

— Я слышала, что раньше, если магия проявлялась рано, то ее как-то сдерживали или блокировали до того момента, когда ребёнок не подрастёт и не придёт пора обучения. Но меня это мало заботило. Об этом может знать наш общий друг. Так что выбор у тебя так себе.

— Ты мало изменилась.

— Ах, брось. Хоть представляешь, что устроил Голд, когда ты тайком, несмотря на его уговоры, уехала? Не стоило тебе обещать подольше остаться, живя у отца. Может, у тебя получилось улизнуть, но другим досталось неплохо. Я вот вспоминаю и не хочу более с таким сталкиваться. Знаешь, каково это, когда тебя пытается задушить собственный учитель, думая, что я что-то сделала с тобой? Он же всю защиту мне просто уничтожил; сколько трудов мне потребовалось, чтобы восстановить ее, — в этот момент Реджина стала очень похожа на прежнюю себя.

Джон Стоун был предпринимателем средней руки и считал себя среднестатистическим обывателем, пока не встретил ее, дорогую ему женщину. Молодую красавицу, любящую читать и жаждущую посмотреть мир. Она была очень любознательна, и почему-то ему показалась немного наивной. Она говорила, что не хочет пока замуж, и он не торопил ее, несмотря на рождение дочери. Но, как оказалось, у неё была и другая сторона, свои тайны. Например, муж, который был старше её на много лет и которого она боялась.

Этот человек действительно был страшен, несмотря на невысокий рост и довольно хрупкое телосложение. Но когда он спокойно пообещал ему все несчастья мира, если он обидит Белль, то поверилось сразу. А взгляд его просто невозможно было вынести. Мутного и непонятного постоянно меняющегося цвета с золотыми вспышками чего-то, что Джон не мог объяснить. Становилось жутко, словно взгляд пробирался под кожу, выворачивал череп наизнанку, рассматривая, что он за человек, с интересом учёного, который изучает, скажем, муравьев.

А вот блондинка, которая была с ним каждый раз, как ни странно, была довольно мила, если не считать тех же всполохов в глазах. Так как они словно вели никому невидимый разговор; что-то было в этом мистическое. Да и сама аура вокруг них была загадочной и необъяснимой, у обычных людей такой быть не могло. И вокруг его Белль тоже что-то такое витало.

Тут хочешь не хочешь, а поверишь в разные суеверия, когда случаются разные странные вещи. "Буду ли я делать вид, что понимаю, почему игрушки дочери постоянно меняют расположение, если она спокойно сидит, или попытаться объяснить, как он так быстро вылечился после страшной автокатастрофы, и при чем здесь та самая блондинка, которая приехала по просьбе Изабелль?"

Джон привык делать вид, что не замечает. Всё думал, что, возможно, всё это — какая-то секта или коммуна, в которой выросла жена, из-за чего ее речь порой становилась так старомодной и она удивлялась порой заурядным вещам. И как она была суеверна, чего-то вечно остерегалась и боялась.

Поэтому Стоун решил поехать в этот Сторибрук, чтобы понять, что происходит.

И он проследил за супругой, когда та рано утром ушла куда-то с дочерью.

"Неужели пошла к бывшему мужу? Но зачем, что ей там надо? После того, что тот сделал?"

Впрочем, Стоун ничего не знал о том, какие у них были отношения, как познакомились и какой была супружеская жизнь. Жена отнюдь не любила говорить на эту тему, впрочем, как и вообще о прошлом, мило улыбаясь и переводя тему разговора. По большей части, он больше знал о её обучении в колледже, чем о том, как ей жилось ранее.

— ...И дар, как я посмотрю, не самый сильный. Но, Белль, я не занимаюсь благотворительностью, если это не касается моей семьи. Ты должна это знать. Хочешь бесплатный совет, по старой дружбе? Обратись лучше к Реджине. А то почти все, кого я учил, стали ведьмами...

"Мурашки бегут по коже, неужто действительно секта? Которая верит во всю эту магическую чепуху. Ну а как объяснить всю ту мистику, которая преследует нас уже не первый год?"

Когда расстроенная Белль ушла, Джон влетел в антикварную лавку.

— Держитесь подальше от моей семьи! — резко сказал он, без приветствий подходя к прилавку, отмечая, что Голд ни на минуту не постарел, как впрочем, и Эмма, которая встречала их. Словно время для них застыло. Как и для других некоторых знакомых, которых Джон встречал ранее, когда те бывали в гостях.

— А вы держитесь подальше от Сторибрука, как вам такая сделка?

— Изабелль говорила, что вы любитель следок. Но я не согласен. Не трогайте мою жену и дочь. Иначе вы глубоко пожалеете.

— А что вы мне сделаете? — усмехнулся Голд.

— У меня достаточно связей, чтобы устроить личный ад вам или вашим родственникам. Например, отправить вашего внука в детский дом. Он же ещё несовершеннолетний, отобрать его у непутёвой мамаши — раз плюнуть, — злорадно проговорил Джон.

— Не смей угрожать моей семье! — глаза Румпеля резко помутнели и блеснули расплавленным золотом. Губы растянулись в зловещем оскале. — А хотя... попробуйте, я хочу на это посмотреть: что с вами станет после таких попыток. Вас никто не найдет, да и искать не будут, поверьте...

— Не думайте, что пустые угрозы вам помогут, мистер Голд. Или как вас там на самом деле?

— Ваши слова напрасны, Белль сама пришла ко мне. И то, что мы обсуждали, вас не касается. Пожалуйста, покиньте лавку, для вашего же блага.

— Думаете, ваша магия вам поможет? — уже зло спросил Джон, даже не поняв, что проболтался. Но выражение лица собеседника совершенно не изменилось.

— Уходите и решайте сами свои проблемы с Белль, не впутывайте меня в ваши семейные разборки. И мой вам совет, не стоит смотреть столько фантастики, а то мерещится всякое начинает, — уже совершенно спокойно поговорил Румпель и, обойдя прилавок, направился к выходу. — О, Эмма, я тебя уже заждался, дорогая, сколько можно?

В помещение буквально влетела блондинка, скользнув по Джону недовольным взглядом. Она внимательно посмотрела на Голда и нахмурилась. Что-то царапнуло в её взоре. Показалось, что она готова убить его на месте. И снова показалось, что они общаются между собой.

Потом она тяжело вздохнула и произнесла с каким-то скрытым предвкушением:

— Ты был прав, и ты выиграл. Чего ты хочешь? Ох, простите, вы, наверное, ищете Белль, она в кафе "У бабушки". Там вы её и найдете.

От Джона не укрылось то, что его просто выпроваживают, и он решил сначала пообщаться с женой, а потом уже что-то решать. Он наугад сказал про магию, но Голд вопрос проигнорировал, хотя, не мог же он, в самом деле, рассчитывать на то, что ему ответят. Стоун спросил дорогу к этой самой забегаловке и заметил, как его провожают косыми взглядами. И шепчутся за спиной, видимо, здесь не любили чужаков.

— ...Это тот самый, который увел жену у чуд... у Него. Крюк остался без руки, а у этого пока что все на месте....

— ...Сейчас время не то, полагаю, в этот раз все будет тоньше. Спорим на...

— ...Хорошо, что Крюк выбрал не Эмму, а то, учитывая отношения с этим, мы бы долго искали то, что осталось от него.

От таких разговоров по коже Джона ползли мурашки.

"Как эти люди могут так просто обсуждать, кого и как по каким частям будут искать? Словно их совсем не волнует то, что кого-то могут убить или отрубить руку? Не город, а безумие какое-то".

— Конечно, спасибо за создание и поддержание репутации, но мне эта морская крыса ни к чему, — раздался сзади голос Голда, и сплетники едва не подпрыгнули, но маг уже ушел.

Если честно, эта ситуация забавляла его, пока этот ненормальный не начал угрожать Генри. И ему пришлось ещё успокаивать Эмму, которая примчалась к нему в весьма скверном настроении из-за видения возможного будущего. Очень маловероятного, но весьма разозлившего Спасительницу. И это ещё хорошо, что пока Реджина была не в курсе, а то две эти дамы сделали бы с ним то, что эти сплетники обещали Крюку или еще что. Румпель условился встретиться с Белль в забегаловке и обсудить проблему, а заодно посмотреть на эту парочку.

При виде Белль в груди неприятно кольнуло, но не более. Видимо, это все же была не истинная любовь, как бы ни тяжело было признавать это.

— Мистер Голд, я видел Эмму, она так расстроена, и я подумал: может, она ждёт дальнейшего развития ваших отношений? Предложения руки и сердца, например. Я понимаю, что вы недавно обожглись, но я могу с этим помочь…

— Доктор Хоппер, я вам очень признателен, но прошу не лезть не в свое дело. Я как-нибудь сам разберусь, что и как мне делать.

— Да-да, конечно, но если понадобится помощь… — сказал сверчок и поспешил удалиться. С магами всегда было тяжело иметь дело.

"Как же мне иногда не хватает трости. Не из-за хромой ноги, а так, чтобы дать выход эмоциям. Как же меня достали все эти сплетники, которые считали, что я и Свон — пара".

Ничего такого и в помине не было. Она была его ученицей, возможно, другом. Или кем-то ещё; их отношения были сложными и запутанными, и как-то они не очень-то и стремились их распутать. К тому же их кое-что связывало, и это была их небольшая тайна, ментальная связь, её следствие, как множество других.

Он вошёл в кафе и сразу направился к столику, где сидела Эмма, с нетерпением глядя в окно. Она уже, видимо, успокоилась и держала в руках любимый напиток.

— Заждалась, душа моя?

— Да вот, выслушивала соболезнования по поводу того, что ты бесчувственный чурбан и не хочешь осчастливить меня предложением о браке, — с какой-то злой иронией ответила та.

— Может, найдешь себе кого-то? — с сомнением спросил Румпель. Не то чтобы они об этом не говорили, но у него пока закончились идеи.

— А есть сумасшедший, который решится перейти дорогу Тёмному? — устало заметила Эмма. — К тому же мы это уже проходили; все решили, что я просто хочу вызвать твою ревность. Вот зачем ты обратил его в попугая?

— Он украл кое-что ценное, — невозмутимо ответил Голд.

— А помнишь, мы пытались не видеться и все закончилось тем, что нас заперли в зале мэрии и не выпускали, пока мы якобы не помирились?

— Почему же, якобы? Мы действительно мирились и добавили Реджине работы в виде ремонта. Дорогуша, ты лучше обрати внимание на ту парочку; что-то мне не нравится, к чему все идет.

— Возьмёшь ещё одну ученицу? — с явным интересом спросила Свон, берясь за принесённый заказ.

— Не я, а ты.

— Очень смешно, — заметила Спасительница, — рассказывай, что задумал?

Румпельштильцхен рассказал об артефактах, которые сдерживали магическую силу детей, и пообещал научить их изготовлять для того, чтобы отдать Белль и та могла уехать, вот уж чьего присутствия в городе он не желал вовсе. Наконец-то закончить эту историю, хотя бы сейчас.

— Позвольте к вам присоединиться, — раздался голос сзади, это была чета Стоунов. Которая, видимо, решила пересесть к ним.

— Всегда пожалуйста, — как можно дружелюбнее ответила Эмма, жалея, что нельзя превратить этого мужчину в кого-нибудь. Все же стоило признать, что пребывание Тёмной оставило на ней свой отпечаток.

— Эмма, меня приглашают на девичник, и ты не могла бы пойти со мной?— произнесла Белль, когда они все сели.

— А где ваша малышка? — спросил Румпель.

— С Генри, он согласился посидеть с ней. Так, что скажешь, Эмма?

— Конечно, я не против, — усмехнулась та.

Возможно, это был способ развеяться. Ей вообще все это не нравилось.

"Вот как они умудряются найти себе приключения на ровном месте? Ещё не хватало разбирательств с мужем бывшей Голда".

Она так устала от приключений, и ей хотелось просто отдохнуть от всевозможных передряг, которые то и дело случались в городе.

Разговор с мужем не вышел, так как она усиленно искала способы избежать его. И нашла, в виде Эммы и Голда, которые сидели через несколько столиков. Но и тут особо беседа не клеилась, впрочем, ничего удивительного. Вряд ли им было что сказать друг другу. Только прожигать взглядом, хотя это как сказать. Спасительница думала о своем, а Румпель как всегда был совершенно невозмутим, только излишне темные глаза говорили, что их хозяин не в лучшем расположении духа. Уже потом, когда Белль удалось выловить Руби, она приступила к допросу.

— Скажи, а что у Эммы и Голда?

— А с чего ты взяла, что у них что-то есть? — шепотом спросила волчица.

— Трудно было не заметить, как они любезничали, когда приезжали ко мне в Вашингтон.

— Понятно, да вот уже несколько лет вместе, хотя мне в это не верится.

— Почему? — удивилась Белль.

— Даже не знаю, как объяснить, — задумчиво протянула Руби. — Может, потому, что они пытаются уже который год разубедить всех в обратном, или потому, что он до сих пор не сделал предложение? Или почти полное отсутствие проявления эмоций не на публике?

— Что, совсем ничего? А те браслеты, что у них? Они же одинаковые и явно сделаны из тех нитей, что прядёт Голд.

— Или тех, что делает Эмма. Ой, — волчица невольно проговорилась о тайне, которая таковой, собственно, и не являлась, но Белль, скорее всего, этого не знала. — После твоего отъезда Темный взял Свон в ученицы.

— Вот как? Кто бы мог подумать, — с улыбкой сказала Белль, с ещё большим энтузиазмом решив узнать, что происходит между ее бывшим и подругой. А если что — подтолкнуть их друг к другу. Ведь было же видно, что между ними просто летят искры. — Ну, насчёт брака — кто знает. Он же только недавно развелся со мной. Но все же что-то у них есть, я уверена.

— Может, тебе не стоит вмешиваться? Ведь тебе важнее сейчас помочь дочери, — заметила оборотень и с любопытством спросила: — Расскажи, как у тебя дела, про мужа, про дочь.

* * *

Эмма крутила колесо прялки, чтобы было достаточно золота для тренировки. Не то чтобы это занятие ей нравилось, по крайней мере, не так, как Голду.

"Все же в чем-то он прав, эта работа хорошо отвлекает от мирской суеты, только вот в голову начинают лезть разные непрошеные мысли".

Например, об их отношениях с Темным. Непонятно откуда взявшиеся слухи о свадьбе разбередили старые раны, которые оставил сначала Нил, потом Киллиан. Отношения с Румпельштильцхеном вообще не поддавались какой-то классификации. Да, он учил ее магии, но они скорее больше грызлись, чем нормально говорили. И ведь им приходилось видеться часто, и не только из-за волшебства, но из-за Генри, который возлежал наладить отношения с дедом. И ведь наладил-таки, правда, не без казусов, и часто осваивался у него в особняке, и она там ночевала тоже. Хотя стоило отметить, что Румпель — прекрасный собеседник, очень эрудированный, и с ним интересно было проводить время, особенно по вечерам, когда он не пытался строить козни. Хотя в последнее время всё шло почти тихо, и не было никаких проблем, особенно после скандала, который она устроила, ведь из-за очередного происшествия едва не потеряла Дэвида. Возможно, у нее лопнуло терпение, и она просто собралась уйти и держаться подальше от Голда, насколько позволяли обстоятельства, который не раз подвергал опасности ее и родных, так же как и самого себя. Это было слишком для Эммы, для которой бегство служило способом выживания. Что-что, а уговаривать он умел и обещал быть осторожным и поменьше творить всякие интриги, но Эмма была уверена наверняка, что его надолго не хватит. А этот его девиз: "чего не знает семья, это ей не навредит". Так что с ним нельзя было быть уверенным до конца в чем либо.

"Почему ему так важно их общение? Возможно, Свон знает, но боится в этом признаться".

Спасительница позволяла течь магии через себя в шерстяную нить, превращая ее в золото, несколько иного оттенка, чем у Румпеля. Это было упоительное чувство, от которого трудно было отказаться. Колдовство постепенно заполняло жизнь во всех аспектах, незаметно для самой Эммы. И пусть она старалась ограничиваться в его использовании, но все равно прибегала к нему довольно часто. Платой стало её счастье с Киллианом; она винила себя в потере, и для неё было отрадно знать, что у него всё хорошо. Возможно, поэтому она углубилась в изучение разных аспектов магии, с интересом поглощая всё новые знания.

Эмма и не заметила, как же магия стала неотъемлемой частью жизни, а её стали за глаза звать не Спасительницей, а чародейкой. Это было как наркотик, и было понятно, почему так трудно отказаться от волшебства.

Эмма обрезала нить и потянулась.

"Пожалуй, хватит на сегодня. Уже глубокая ночь, а завтра рано вставать. Ежедневная работа шерифом иногда так выматывала, возможно, стоит подыскать себе помощника, пока отец занят другими делами. И как только объяснить, что участок — это не место для паломничества и бюро добрых дел. Пусть я и светлая волшебница, но это не значит, что ко мне надо обращаться по любым пустякам. И что небольшие раны отлично заживают сами, и возможно, чтобы починить вещи, не надо все время меня звать, если это можно сделать самим или воспользоваться современными технологиями вместо магических снадобий или ритуалов".

И, конечно же, ей быстро надоело делать это бесплатно: одно дело оказывать помощь по доброте душевной, а другое, когда все почему-то начинали считать, что она обязана это делать. Не хотелось оставлять ситуацию в таком состоянии, хотя бы потому, что волшба имела свою цену. Эмма даже пробовала специально заломить такую плату, что враз стало тихо и к ней перестали обращаться, кто-то даже недовольно бурчал. Но время шло, и, видимо, все привыкли. Незаметно для себя у Эммы оказалось достаточно много должников, с которыми она не очень представляла, что делать.

"Спросить, что ли, совета у Голда? Он же мой учитель, так мне теперь интересно узнать, как он распоряжается долгами и назначает цену".

Осознавать, кто она, Эмма начала рано, хотя воспоминания возвращались неохотно. Однако суть проблемы поняла сразу. Но вот что ей делать с этим — не представляла. У нее не было семьи в детстве. А тут целый набор: сестрица, неизвестно где находящаяся; мать, помешанная на власти и могуществе. Кора вырвала себе сердце, и теперь в ее душе не было места светлым чувствам. Был ещё отец, который любил ее, но противостоять матери не мог. Ей вообще мало кто возражал, а те, кто пытался, обычно не жили долго и счастливо.

Сердце ее болело от того, что она потеряла; оно сжималось от ужаса и скорби, когда она вспоминала смерть, их смерть. Они ведь действительно жили долго и счастливо и умерли в один день, с разницей в несколько минут. Их жизнь была очень долгой, а последние мгновения слишком мучительны для них обоих. Их жизни были связаны, и видеть это было просто невыносимо. Эмме казалось, что сердце разбилось на части и мир разлетелся на осколки. Как часто она видела эту сцену во снах, чувствовала, как ее пронзает кинжал. Кошмары преследовали ее так много раз, что она сбилась со счета, и ее отец втайне от жены пригласил Румпельштильцхена. Ведь ничего не помогало убрать эти сновидения. А находиться в комнате принцессы, когда она спала, было невозможно. Она так все пропитала свой магией, что та не жаловала чужих людей.

Увидев Тёмного, Эмма едва не бросилась к нему, но вспомнила, что это совершенно незнакомый ей человек. Поэтому лишь вежливо представилась, настороженно рассматривая мага.

Вообще-то, Румпель не чаял увидеть обещанного ему ребёнка так рано. И уж тем более не ожидал, что принц сам пригласит его из-за кошмаров девочки. Он пришёл в восторг, ощущая, как буквально всё в комнате пропитано магией. Причем сделано так, что на это вряд ли кто обратил бы внимание, если бы не стал искать целенаправленно.

"Какой потенциал, возможно, именно она наложит заклинание, которое ждёт своего часа. Нужно только все выстроить так, чтобы она сделала это. Хотя вот с этим проблемы — видения будущего все не хотели выстраиваться в стройную линию, все время, мешаясь в разные картины. А уж поиски путешественника во времени не принесли успеха, ни я, ни эта букашка почти ничего не смогли узнать. Кроме того, что это женщина. А жаль, все же какое-то время я думал, что это может быть Бэй. Но таких чудес не бывает, не так ли?

Сны Реджины и впрямь, были неспокойны, и это мягко сказано. Что же такое могло их вызвать?" Стоя в углу, скрытый тенью Тёмный внимательно наблюдал за происходящим. В руках у него была тонкая серебряная цепочка с незатейливой подвеской. Он собирался отдать её девчонке, когда та проснётся. Но вышло это раньше, чем он думал. Девица резко проснулась и посмотрела в ту сторону, где стоял Румпель, а в глазах её заплясали зелёные колдовские искры. Главное, чтобы она не натворила дел, будучи ещё во власти снов. Ведь волшебство — это эмоции, а маленькая девочка вряд ли умеет с ними обращаться.

— Не стоит, милочка, я здесь по просьбе твоего отца, — сказал Румпель и шагнул из тени в лунный свет, который осветил его во всей красе, так сказать. Почему-то ему хотелось показаться.

— Здравствуйте, господин Румпельштильцхен, — выдавила из себя девочка, но вовсе не от испуга, как мог подумать тот. А сдерживая себя, чтобы не бросится обнимать от облегчения, что он жив.

Вид колдуна был и вовсе привычен, так как Румпель любил его принимать, особенно при заключении сделок. А в лунном свете он смотрелся донельзя необычно. Но вовсе не отталкивающе.

— Я тут для того, чтобы помочь тебе с кошмарами. Видишь это украшение? Надевай его перед сном, и это поможет тебе преодолеть то, что так беспокоит тебя, — протянул Румпель, довольно скалясь, и надел цепочку на тонкую шею ребёнка. Он отошёл от кровати и сел в кресло, чтобы понаблюдать, поможет ли.

— Можно вопрос? — вдруг в тишине спальни раздался детский голос.

— Задавай.

— Что бы вы сделали, если бы близкий человек погиб, а потом вы бы встретились, а он не помнит и не знает вас, а память вернуть невозможно, ведь ее просто нет?...

— Странные вопросы для принцессы. Но что бы я сделал, кто знает? Есть ли смысл во всем этом? Ведь это уже другой человек, или нет? Но если он так дорог, то почему бы не попытаться попробовать всё сначала. Какие глупости приходят в твою хорошенькую головку. А теперь, когда я ответил на твой вопросец, что ты дашь мне взамен?

— Небывалый остров, потерянные дети попадают в Нигдешний остров. А Питер Пэн злодей каких поискать, и он если что хочет, то и получает. Так написано в Гримуаре матушки, — сонно пробормотала девочка.

"И в голосе на грани слышимости промелькнули злые нотки, или это мне послышалось?"

— А что ещё пишут в этой занимательной книжице, которая не для детей?

— А ещё в сказках, что не для детей, рассказывают о ларце, где схоронили все беды мира, но Пандора открыла его...

— Какие... интересные сказки, — ухмыльнулся Тёмный, задумчиво глядя на уже уснувшую девчонку.

"Зачем ей было говорить все это? Неужто Пэн готовит ловушку? Хотя, нет. Его магию слышно за версту".

Румпель пришёл и на следующую ночь, якобы проверить, как действует украшение, а на самом деле удостовериться кое в чём.

— Расскажи-ка мне сказку, и мы будем в расчёте за твой кулон, — насмешливо протянул он.

— Что за сказку? — настороженно спросила Реджина.

— Как попасть в Нетландию?

— Куда?

— На Нигдешний остров.

— Был корабль "Жемчужина короны". Как-то по приказу короля он отправился на Нигдешний остров, чтобы добыть растение "Ночной кошмар", якобы обладающее целительными свойствами. С помощью карты звёздного неба и паруса из последних перьев Пегаса поднимался корабль в воздух и летел в сторону Нетландии. Но там капитана судна ждала только смерть, а его помощника — кривая дорога в пираты. Но путь туда он запомнил. Или же из двух самых ярких на небе звезд та, что выше, и надо следовать за ней, затем повернуть направо и держать курс до рассвета.

Реджина приводила описание того, что ей сказал когда-то Пэн во время одного из ночных посещений, на ответ, как выбраться или попасть на остров.

— Или прилететь с Тенью. Волшебные двери или знакомые со дна океана.

— Имя пирата! — прорычал Румпель, забывая, что перед ним девчушка.

"Да какая она, к черту, девочка?"

— Крюк.

Одно слово, и его обдало словно холодной водой.

"Надо будет добить его при первой же возможности".

Гнев всколыхнулся в душе, заставляя сжать подлокотники, что те едва не затрещали.

— Так, откуда сведения, милочка? — вкрадчиво спросил Румпель.

— Нашла книгу недавно, она упала мне на голову в библиотеке, — махнула куда-то в сторону семилетняя девочка.

Румпель взял указанную книгу и просмотрел.

"И впрямь сказания Нигдешнего острова. И всё то, что говорила Реджина, точнее, почти всё. Но с этим я разберусь позже. А пока..."

— Спокойной ночи, принцесса.

Зачарованный лес.

Нетландия — проклятый остров и причина части его несчастий. Как оказалось, он опять опоздал, но одно утешение — волшебник всласть отыгрался на одном из давешних врагов. Глупец, он думал, что переиграет Темного мага, просидев вечность на этом острове. Но именно это Румпель и растолковал своему отцу, когда наконец-то смог победить его. А потом не спеша обследовал остров в поисках следов сына.

Потерянные мальчишки не осмеливались к нему подходить, без Пэна у них не было шансов.

Уже разуверившись, Румпель все же нашел пещеру, где жил его сын. Стены были разрисованы всевозможными рисунками, видимо, эта способность досталась ему от Милы, а на одной из стен были отметины, которые обозначали прошедшие дни; они резко обрывались. И похоже, в какой-то из них Бей потерял надежду.

Румпель с силой стукнул рукой по камню, едва сдерживаясь, чтобы не начать громить всё вокруг; он сел и закрыл лицо руками — столько боли заполняло его душу, разрывая ее на части. Старое тёмное сердце снова начало кровоточить от невосполнимой потери, ведь его мальчика больше не было в Нетландии. Кажется, тому всё же удалось найти способ сбежать отсюда.

Почему он раньше не подумал и не наведался на этот проклятый остров, ведь сюда проще было попасть, чем в мир без магии. У него ещё оставалось время обследовать пещеру, пока за ним не прибыл его знакомец — Безумный Шляпник.

На остров Темный попал, использовав пару перьев Пегаса, которые у него были. Хорошая вещица, а главное, многоразовая; жаль, что в мир без магии с их помощью не попасть. Вот ведь досада! Вообще-то Румпель не стал сначала придавать особого значения словам девочки, но потом решил провести некоторые изыскания. Жаль, что теперь мистер Сми покоряет моря в виде альбатроса. Зато, он был ценным кладезем знаний.

Оказалось, что Крюк ещё и заменил Бею отца, и какое-то время тот жил у него на корабле и находился в обучении, пока не перебрался на остров. Несколько лет было потрачено на изыскания способа, как попасть в Нетландию, а главное, выбраться. Теперь Джефферсон сможет попасть сюда только благодаря ориентирам, которые оставил чародей.

Перебирая вещи сына, он поморщился: все же победа не далась ему слишком легко, и некоторые раны просто так не заживут. Под руку попалось две половинки кокос, и от них четко чувствовалась определенная магия. Он зажёг свечу и сложил половинки — как занятно, карта звёздного неба. А ещё, рассматривая ее, он четко почувствовал на кокосе остатки присутствия Тени. Занимательно, значит, это — ловушка. Почему бы не поймать эту тварь, которая могла ему помешать?

Чем он и занялся, отправившись в Тёмную Лощину. Он неплохо развлекся, думая над тем, что же ему сделать со своими пленниками. И в который раз подумал, зачем Реджина рассказала о Нетландии? Если она та, о ком он думал, то, значит, цель была. А вот какая, он выяснит. И, возможно, эта девочка пожалеет, что решилась играть с ним. Хотя он будет сначала более мягок в благодарность за то, что она подсказала ему про ящик Пандоры.

Рядом закрутилась воронка, а значит Джефферсон прибыл, и можно было отправляться домой.

* * *

Эмма, или же Реджина, как уже привыкала называть она себя, однажды просто не выдержала и сбежала из дома, чтобы прогуляться по лесу, который был совсем рядом. Она задумчиво посмотрела на свое отражение в озере и вдруг подумала: не знает ли ее мать об этих прогулках, потому, что слишком подозрительно легко ей удавалось уходить.

Этакая иллюзия свободы.

Какая, впрочем, разница?

Где-то послышался шум, и она осторожно направилась в сторону источника звука. Она опешила, когда увидела, как в силках билась фея, да не абы кто, а именно Рул Горм. Но ловушка была не простая, а из золотых нитей, которые Реджина опознала тотчас же. Странно, такого она не помнила. Но надо же было выручить фею.

— Извините, вы ведь фея? Как я могу помочь вам?

— Ах, дитя, ты права. Но только светлая магия сможет разрушить темные чары, которые наложены на ловушку. Прошу, не надо, это может навредить тебе. Лучше уходи, пока не пришел тот, кто установил ее, — ответила фея, рассматривая ту, о которой шла речь в сделке.

Но Реджина лишь покачала головой и, что-то пробормотав, сняла золотой браслет и начала выпутывать из его плетения нить, которая была очень похожа на ту, из какой были сделаны силки. Аккуратно свернув, уложила на ладошку и дотронулась кулоном, который висел у нее на шее. Этого было достаточно, чтобы обратить золотую нить в мерцающий порошок. Эмма подошла ближе к ловушке и дунула на нее. Только пыль осела и силки пали, освобождая фею из плена.

По большей части, магия ей не слишком удавалась, в силу возраста и отсутствия обучения, но прясть золото она не разучилась, пробираясь к прялке, когда Коры не было в замке.

Эти нити были чистой магией, которую она приберегла на всякий случай. Кулон тоже был не из простых. Сколько она потратила сил и времени, чтобы заколдовать его, тоже не хотелось вспоминать, и после этого ей понадобилось несколько дней, чтобы восстановить силы.

Реджина хорошо знала о вражде Румпеля и Голубой феи. И не хотела ввиду этого, чтобы та попала к нему в руки.

Только позже у нее возникли смутные подозрения насчёт всей этой ситуации, ведь как же удачно все вышло. А главное, фея не задавала вопросов и предложила в качестве благодарности за спасение научить использовать магию правильно, что было вовсе не лишним.

Это положило начало обучению Реджины, только вот Голубая фея не могла много ей поведать, ибо магия волшебников и фей сильно разнились. Но все же основы были общими, и такие необходимые знания, как эльфийский язык, тоже не были лишними.

Реджина все просто схватывала на лету.

Фея была довольна: какие бы планы не были у Темного на этого ребенка, со светлой волшебницей он должен был намучиться.