Протух (джен)

Никто, ни один самый проницательный маг или астролог не смог докопаться до истины и найти хоть малейшее объяснение тому скандальному, безобразному и вопиющему факту, что наследник великой королевской династии эльдар, молодой и подающий надежды принц Протей 1,5-й, пронумерованный так в семейной книге после одной неудачной попытки клонирования, которой, собственно, и был, решил навсегда порвать с эльфами и стать нурглитом. Его родная мама, королева Кориандрия Восьмая, упала в обморок прямо в тронном зале, когда юноша на одном из приёмов сорвал с себя корону, демонстративно вымазался землёй из цветочного горшка и заявил во всеуслышание:

— Я ухожу в нурглиты! С этой минуты принца Протея не существует, а моё истинное имя — Протух!

— Очнись, безумец! — вскричал король Левкой Первый, рвя на себе седины. — Ты позоришь наш род!

— Вы больше не мой род! — загоготал в ответ Протух Полторашный и вылил себе на голову квас из горшка. — Прощайте навеки, да здравствует дедушка Нургл! — и выскочил в раскрытое окно. Хорошо, что дело происходило на цокольном этаже.

— Да будет имя твоё проклято в истории! — гаркнул Левкой и плюнул сыну вслед, а затем отлучил его от всего. Поговаривают, что в сердцах король до того сильно треснул жезлом о мраморный пол, что дворец лопнул надвое.

— Скажи-ка, дядя, ведь недаром этого болвана в детстве уронили? — насмешливо спросил Шалфей 0,5-й Прекрасный, двоюродный брат Протея и второй после него претендент на трон. И добавил с притворным сочувствием: — Какой позор для нашей семьи. Эльдар — и подался к людишкам, да ещё к самой низменной их разновидности.

— С этой минуты он забыт! — бушевал папаша-король. — Каждый, кто вспомнит о нём вслух, будет сослан к кхорнитам!

По живому наследнику объявили траур. Но Протух и в ус не дул — он пешком пришёл на космодром, выменял у бомжей за пару бутылок эльдарского задрипанный одноместный космический корабль и дунул на Ухлопию — ближайшую нурглитскую планету, которую выдал навигатор. При этом он пел песню собственного сочинения: «Забираем три из двух, если в бой идёт Протух!»

Наверно, звёзды благоволили принцу, раз ему удалось живым и здоровым добраться до Ухлопии на ржавой развалюхе, от которой в полёте отскакивали гайки. В момент приземления космолёт рассыпался в труху, но это не сильно огорчило бывшего наследника: он с наслаждением вдыхал миазмы болот и запах тухлятины.

Вокруг расстилались серо-коричневые унылые пейзажи, изредка оживляемые каким-нибудь валяющимся трупом — всё как и хотел принц. Неподалёку брёл отряд нурглитов, поливающих местность экстрактом гнили. К ним-то и бросился юный Протух. Несчастный дурак не знал, что планета — искусственная, а нурглиты на ней — поддельные, переделанные из орков маньяком-одиночкой посредством озомбления.

— Братья! — взмолился он, пав на колени. — Возьмите меня в нурглиты!

Ребята смутились.

— Но ты же, это, — командир с сомнением оглядел претендента, — вроде как эльф.

— И чё?

— Да непривычно как-то. И, это… Мы тут все, как видишь, немножко зомби, а ты живой ещё.

— В ближайшей схватке с орками я исправлю эту оплошность! — воскликнул Протух, который, собственно, не знал о нурглизме почти ничего, и рванул на себе ворот. — Если нужно для дела, я на всё готов!

Командир покрутил пальцем у виска, но разрешил странному эльфу идти с отрядом. О большем Протух и мечтать не мог. Всю дорогу до казармы он вился вокруг новых товарищей, порывался помочь в распространении гнили и заразы и в доказательство искренности своих намерений извалялся в болотной тине.

— Будет у нас в отряде свой деревенский дурачок, — посмеивались нурглиты.

На месте Протуху выдали автомат, вечерний паёк и новую кличку: Эльфодурик. Он с удовольствием съел несвежую котлету с плесневым хлебом и, щурясь от блаженства, растянулся на драной циновке, набитой клопами.

На следующий день после обеда напали орки.

— В обход! Заходи с флангов! — орал командир. Тяжёлые, неповоротливые нурглиты палили в орков почём зря, не реагируя на вражеские пули.

Убитых орков забирали к себе и складывали стопочками в сарае: когда обратятся, пополнят ряды. По такой схеме и работало завоевание планеты — а начал всё предшественник нынешнего командира, Подох Великий, который при жизни был отважным космодесантником и непобедимым завоевателем. Имя он, понятное дело, носил тогда другое. Но, как это часто случается в космосе, его убили, и бравому вояке ничего не оставалось, как взять себе имя Подох и присоединиться к армии дедушки Нургла. Доблестный воин так любил сражаться, что даже в виде зомби не утратил основных навыков. Правда, разум его слегка помутился, и в результате Подох воспылал идеей собрать собственную зомбячью армию — всё равно из кого. Он ограбил обоз с пробирками зомбовируса и приступил к делу.

Ухлопия, на тот момент кишащая орками, показалось Подоху достаточно перспективным местом. Будучи уже убитым, он не страшился ни пули, ни клинка и в бой кидался очертя голову. Орки его боялись как чумы. Каждый день он отправлял на тот свет штук десять, а то и двадцать. Благодаря зомбовирусу все убитые через три дня обращались, а обратившись, теряли волю, и Подох делал их нурглитами. Точнее — псевдонурглитами. Зомбячья армия Подоха росла как на дрожжах.

Орков становилось всё меньше, нурглитов — всё больше. Орки, увидев огромное войско Подоха и своё крохотное орочье, быстро проникались идеями нурглизма и переходили на сторону бывшего врага уже добровольно, т.е. живьём, но для верности он вышибал им пулей мозги, чтобы они прошли процедуру озомбления по полной программе, а после этого обучал всему, что знал сам. У него были самые умные и продвинутые зомби во всём космосе.

За несколько лет одержимый зомбак почти очистил планету от орков. К тому времени он выглядел как дырявое решето: если подсчитать, сколько пуль в него всадили, то получилось бы не меньше центнера чистого свинца. Неизвестно, как бы складывалась дальше военная карьера Подоха, если бы в него не попала атомная бомба. После этого бравый Подох уже не очухался, не помогали даже доводы «соберись, тряпка».

Орки-зомбаки приуныли.

«Что делать будем, ребята? — сказал болотник Бултых. — Без командира не комильфо».

«К своим обратно?» — с надеждой в тусклых глазах предположил Гнилун.

«Не возьмут, — покачал отваливающейся головой Распадус. — Лучше нового командира избрать».

«Мы ж никто не годимся, — унылым хором протянули тупые орки. — Нам космодесантника бы».

Армия погрузилась в раздумья. К счастью, они могли сидеть так годами.

Когда в небе раздался знакомый гул, зомбаки радостно вскочили. У некоторых от долгого сиденья отвалились части тела, но на такую мелочь никто не обратил внимания. Все ломанулись встречать прилетевший звездолёт.

«Хэлло, ребята!» — поприветствовал их космодесантник, показавшийся в проёме люка.

«И тебе не хворать, — сказал Распадус и загасил гостя с одного выстрела. — Звиняй, братан, но нам нужен командир. Ты как раз подходишь».

Чья-то нога в космическом сапоге выпихнула рухнувшее тело, люк захлопнулся, и звездолёт улетел. Никто так и не узнал, с какой миссией прилетала экспедиция. Довольные нурглиты отволокли нового командира в казарму, а когда тот обратился, нарекли его Подохом Вторым и велели ими властвовать. По сути, у бедняги не было выбора.

На второй день после обращения П. Второго судьба принесла на Ухлопию Протуха, а на третий случилось грандиозное нападение орков.

— В атаку! — орал командир, толком ещё не врубившись, где свои, а где чужие. — Во имя Хаоса!

И вдруг случилось чудо. Новенький по кличке Эльфодурик внезапно взревел, как звездолёт на дизельном двигателе, выломал доску из забора и попёр на орков, кося их направо и налево. Он сметал их ряды, как триммер сметает газонную траву, и нурглиты озадаченно отступили в сторону.

— А дурачок-то наш — бешеный, — сказал Распадус. — Этак он один за нас всю работу сделает.

А Протух знай мочил орков. За пять минут он сократил их отряд вдвое и гнал уцелевших до самого Гримпен-Голыгинского болота, где они все благополучно утопли. Планета была полностью зачищена от орков.

— Поздравляем, брат! Теперь ты наш король! — закричали нурглиты, когда Протух вернулся обратно, но он отшвырнул доску в сторону и с мрачным видом ушёл в казарму. Ещё бы: бедный принц надеялся, что орки его пристрелят, и он наконец-то станет полноценным нурглитом, но орки внезапно кончились.

— Что это он? — спросил Распадус неизвестно у кого и почесал репу, и наконец-то она у него окончательно отвалилась.

— Отбой! — скомандовал Подох II, и тут на Ухлопию снова сел космический корабль — покруче предыдущего, навороченный и весь в виньетках. По золотой короне на корпусе командир понял, что придётся иметь дело с эльфийской элитой.

Открылся люк, но выходить никто не спешил. Нурглиты с интересом глазели: не каждый день на болотной планете появляются благородные эльдар. Вдруг из люка кто-то выпихнул набитый соломой манекен.

— Да выходи, не боись, — сказал Распадус с земли и поднял свою башку. — Гнилун, проволока есть? Помоги прикрутить.

На порог важно вышел король Левкой Первый, держа за шкирку своего племянника Шалфея.

— Где Протей? — спросил он.

Командир смекнул, о ком речь, и гаркнул своим:

— Дурачка в студию!

Вяло отбивающегося Протуха тут же притащили под белы руки, и король крикнул:

— На борт!

— Я не могу бросить свой народ. Я король Протух Полторашный, освободитель Ухлопии и служитель культа Нургла, а ещё…

— Молчать! Шалфей, делай своё дело.

Двоюродный братец подошёл к принцу и вытащил у того из уха флешку (по маячку в которой беглеца и выследили), и Протух встрепенулся.

— Папа? Шалфей? Где я? Что это за уроды меня окружают? Почему тут так грязно? И что на мне за ужасные шмотки? Фи!!!

— Помнишь пьянку в честь твоего дня рождения? — спросил братец. — Ты тогда так напился, что лыка не вязал. Ну, я тебе в ухо и запихнул флешку с нурглитской программой. Пошутить хотел…

— Ах ты…

— Тихо, — сказал король. — С ним я потом разберусь. А сейчас — марш в корабль оба!

Эльдарский корабль взлетел, обдав псевдонурглитов дымом, и больше они эльфов никогда в жизни, то бишь в смерти, не видели. В космосе поговаривают, что Шалфея за его выходку сослали в слаанешитский монастырь и лишили титула «Прекрасный», записав в анналах как «Ужасного», а Протуха, то бишь Протея, восстановили в правах. Но гнусная история навеки подпортила репутацию как самому наследнику, так и всему его роду.