Мне не стать храбрецом (джен)

— Бродяга.

— Сириус!

— Сириус, хорош балду пинать, ответь в зеркало!

Сириус подскочил, к лицу у него прилип кусочек пергамента — он вчера зарылся в карты и строчил заметки. Что бы в Ордене ни думали, Сириус не откажется от Джеймса, они ведь даже тело его не нашли.

Он выхватил из складок мантии свою половинку зеркала и уставился на возникшее в ней лицо потрепанного, но очень даже живого Джеймса.

— Сохатый! Не могу поверить, что зеркало при тебе, хитрый ты засранец! Где ты, драккл тебя дери? Грубо, знаешь ли, не предупреждать, что задерживаешься. Начинаю думать, что ты променял меня на какую-то потаскушку!

— Ты кого назвал потаскушкой? Вежливости тебя не учили, Блэк? — в поле зрения появилось еще одно лицо, и Сириус только со второго захода понял, что видит знакомую мордашку Марлен Маккиннон.

— Марли! Живая!

— Да, насколько мне известно, — усмехнулась она, делая вид, что оглядывает себя на предмет признаков жизни.

— Лили в порядке, Сириус? — детская улыбка Джеймса сменилась озабоченностью.

— В порядке она, в порядке! Подожди, сейчас найду ее. Она ж мне яйца оторвет, если я буду болтать с тобой и ей не скажу.

Сириус рванул по коридору прочь из своего кабинета и забарабанил в дверь:

— Эванс! Эванс! Тут твой блудный жених на связи, не желаешь ли ответить на вызов?

Сириус подпрыгивал под дверью от нетерпения и едва не получил этой дверью в лицо, когда Лили ее распахнула.

— Джеймс? — ахнула Лили. Лицо у нее было красное и все в пятнах, как будто она плакала.

— У меня — у нас — все нормально! — Джеймс указал и на Марлен, увидев которую, Лили радостно взвизгнула.

— Вы в порядке? Вы оба? Марлен, я думала, больше тебя никогда не увижу! — ее глаза снова начали наполняться слезами, но Лили не могла удержаться от смеха.

— Мерлин мой, ради такого приема я готов пропадать почаще!

— Да-да, мы все впечатлены твоей способностью выживать, а теперь хотелось бы сохранить тебя в этом состоянии. Есть идеи? — спросил Сириус, шестеренки у него в голове завертелись.

— И сколько же у нас десантников? — поинтересовалась Лили. Радость от того, что друзья живы, улетучивалась, уступая место стоящей перед ними задачи.

— Поднимайте троих, мистер Спок, — шутливо отсалютовала Марлен, пока Джеймс пребывал в замешательстве от их разговора.

Лили кивнула:

— Итак, нужен план. У вас есть что-нибудь, что может пригодиться? Зелья? Волшебные палочки?

Когда они покачали головами, Сириус, не желавший, чтобы его обскакали в магловских отсылках, вставил:

— А третий мушкетер где?

— В отключке, — ответил Джеймс и сжал руку Марлен, чтобы она не сказала большего. Джеймс почему-то не был уверен, что сможет открыть Сириусу правду. Сейчас достаточно было сосредоточиться на плане.

— Есть соображения, в какой восхитительной местности вы оказались? — спросил Сириус, похоже, не заинтересованный в расспросах о третьем пленнике — раз уж его убедили в том, что это несущественно.

— Понятия не имею, — сознался Джеймс. — Меня вырубили, так что не знаю, попал сюда портключом или аппарацией.

— А как насчет зеркала? Есть способ его отследить? — поинтересовалась Лили.

— Я не особо разбираюсь в этом, но оно просто для общения. Я знаю не так много заклинаний, которые можно было бы использовать для поиска, — сказал Джеймс.

— Ненавижу, терпеть не могу поисковую магию, она слишком капризная и завязана на крови, ну ты знаешь всю эту чушь, — отрезал Сириус.

— Ладно, а какие чары можно использовать? — спросила Лили.

— Я считаю Джеймса братом, и это должно, черт его дери, работать — но я все еще привязан к кучке придурков, своей чистокровной семейке.

— Мы ведь с Джеймсом помолвлены, а ты зовешь его братом уже много лет — наверняка же это формирует волшебные узы?

— Похоже на правду, не так ли? Но, к сожалению, магия в этом отношении — полная скотина, и я все еще связан с кучкой засранцев, а не со своей настоящей семьей. Так что, Сохатый, если вы не припрятали там мою мамашу, думаю, нужно поискать другой способ.

Джеймс заерзал на месте под пристальным взглядом Марлен:

— Раз уж ты это упомянул… — промямлил он.

— Джеймс, не шути с этим дерьмом. Вальбурга Блэк оказалась бы там разве что для того, чтобы проведать своего идеального сынулю, как там он и его новые друзья Пожира… — Сириус осекся. — Там же Рег, да?

Джеймс кивнул.

— Надеюсь, ты напомнил ему, что он полный придурок и сволочь. Я знал, что он присоединится к Кругу, знал и не должен удивляться тому, что он с ними, подлизывается к наглому ублюдку. Мразь! — Сириус взъерошил пальцами свою шевелюру.

— Все не так, — начал Джеймс.

— Я сказала, что нужно забрать троих, — напомнила Марлен.

— Постой, — перебила Лили, воистину голос разума. — Хочешь сказать, третий пленник — это Регулус? Сириусов…

— Он не мой! А если он налажал и перед Волдемортом, то он ничейный Регулус!

— Он в сознании, — шикнула Марлен. — И он тебя слышит.

— Отстойно, но это гребаная правда. Этому подхалиму стоило все обдумать, прежде чем присоединяться к — буквально — секте убийц из-за какого-то чувства фанатичной гордости и желания строить из себя маленькую чистокровную срань, что понравилось бы мамаше. Не делай он этого, не цепляйся он за семью, как хромой за трость… Если бы он хоть раз проявил характер, может, ему и было бы, кого назвать другом.

— Отлично, он мой гребаный друг, так что заткнись, — проворчала Марлен.

— Мелкий поганец — Пожиратель смерти, и убьет тебя вмиг, если решит, что мамуля обнимет его за старания, — прошипел Сириус.

— Пошел ты, Сириус! Ни черта ты не знаешь, — прошипела Марлен в ответ. Глаза у нее сверкали.

— Замнем пока это, — вздохнула Лили. — Нужно сосредоточиться на проблеме. Сириус, можешь подождать пару минут, чтобы мы попробовали разобраться в этой магии? Мы не станем терять людей из-за такого.

Джеймс, до сего момента молчавший, согласно кивнул:

— Лили права. Ты можешь спорить и кричать столько, сколько хочешь, — но позже, Бродяга.

Сириус вздохнул, чувствуя себя загнанным в угол — он это ненавидел:

— Ладно, давай послушаем, что там он скажет.

Сириус увидел, как Марлен и Джеймс оглядываются на кого-то вне поля зрения зеркала. Потом они повернулись к нему:

— С этим некоторые сложности, — сказала Марлен. — Может, обсудим все сами?

— Что, малыш Реджи боится посмотреть в глаза страшному старшему брату? Драккл с ним, переживет. Лили же сказала, нам нужно разобраться со всем этим дерьмом.

— Не в этом дело, — вздохнул Джеймс. — Он не может говорить. Какое-то проклятье блокирует его голосовые связки.

— Какой славный способ уйти от объяснений, — съязвил Сириус. — Творить заклинание, чтобы вытащить вас оттуда, будет намного сложнее, если он не может говорить. Если он притворяется, стоит посоветовать ему, что сейчас самое время для чудесного исцеления.

С Джеймса на миг слетела уверенность — он оглянулся в угол, где, должно быть, сидел Регулус, но Марлен вскочила, опередив его:

— Он не притворяется! — безапелляционно заявила она. — Я с ним здесь уже больше недели.

— Ладно, ладно. Просто дай ему зеркало. Из-за вашей таинствености все это выглядит как хитросделанный розыгрыш. Он потоптался с ноги на ногу, взъерошил волосы на затылке — он был взвинчен, энергия требовала выхода.

Джеймс и Марлен снова переглянулись, а затем изображение сменилось: зеркало вложили в чьи-то неуверенные руки, отчего изображение задрожало.

Сириус не смог сдержать вздоха, увидев младшего брата — окровавленного, покрытого синяками и совсем не похожего на идеального наследника, каким он запомнился Сириусу по их последней встрече.

— Драккл тебя дери, Реджи, — вздохнул Сириус. — Что за гребаную хрень ты затеял?

Регулус одарил его пристальным взглядом и исчез из виду, вернув зеркало Джеймсу и Марлен.

Вопреки прежней демонстративной браваде, лицо Сириуса помрачнело:

— Так, это действительно он, и нос у него все такой же кошмарный, — подтвердил Сириус. Он почувствовал, как Лили положила руку ему на плечо, и не стряхнул ее, несмотря на возникшее искушение.

— Хорошо, это уже кое-что. Как наложить отслеживающие чары? — спросила Лили.

— Что ж, хорошая новость — волшебные палочки вам не понадобятся. Плохая — обычно в ритуал входят песнопения, — посетовал Сириус. — Плюс несколько довольно сложных рун. Гребаные руны! Я вечно дрых на этих занятиях. Батшеба, увидь меня сейчас, хохотала бы так, что свалилась бы ее уродская шляпа.

— Я могу найти книги, — сказала Лили. — Сможешь справиться?

— Никто из нас не изучал Руны углубленно, это настолько странный предмет, что единственные, кто его воспринимает — это заучки, которым книги милей, чем люди, — вздохнул Джеймс. Потом он вдруг замолчал и оглянулся. — О, эм-м, думаю, что у нас все пройдет хорошо.

— Ха, Реджи всегда был зубрилой, — уголок рта Сириуса дернулся в улыбке. — держу пари, мелкий пакостник наизусть выучил руководство по рунической магии, наверное, спал с ним под подушкой.

Лили закатила глаза:

— Одна проблема решена. Еще, я так понимаю, руны должны быть написаны кровью, — скривилась она.

— Ну, это старая магия, вряд ли она позволит обойтись простой ручкой. За эту дрянь никто не возьмется, пока не припрет, — пожал плечами Сириус.

— Обязательно нужна свежая рана? — спросила Марлен. — Он и без того потерял много крови.

— Все нормально, — быстро возразил Сириус. — Нам нужны чары, а они лучше всего сработают, если сделать для них что-то особенное.

— Не нужно рек крови — ровно столько, чтобы можно было сделать надпись. Я не брала этот курс на ЖАБА, но, насколько я помню, руническая магия основана на точности, а не на размерах. Уверена, Регулус сможет точно нарисовать маленький знак, — Лили вернулась с объемистым фолиантом в руках.

— Стоит поторопиться, у нас не так много времени, пока за ним не придут, — пробормотала Марлен.

— Чего они от него хотят? — спросил Сириус, слегка прищурившись. — Я-то думал, это «ты отстой, что так мало убил».

— Это сложнее, чем ты думаешь, — отозвался Джеймс.

— Мы не знаем, что именно — он рассказать нам не может — но им от него нужна некая важная информация. Наверное, у тебя лучше получится понять — может, это какие-то темные артефакты с площади Гриммо, за которыми Темный Лорд охотится? — любопытство Марлен пересилило необходимость спешить.

В зеркальное изображение влезла рука — на мгновение показав и другую, искалеченную — и зеркало поменяло хозяина.

— Драккл, Реджи, предупреждать же надо, — цыкнул Сириус.

Зеркало было вручено Марлен — она проводила Регулуса долгим взглядом широко открытых глаз и вздохнула. Марлен и Джеймс сдвинулись так, чтобы Регулус был виден в зеркале, а Регулус, сосредоточенно хмурясь, сгорбился на полу, рисуя странные бессвязные символы кровью из свежей раны. Рука у него слегка дрожала.

Если Сириус полагал, что вид свежего разреза кого-то шокирует, то он заблуждался: его беспокойство было безосновательным. А вот количество ран, покрывающих руки его брата, вызывало у него неприятное чувство — он подавил порыв по-детски обхватить себя руками.

— Давайте поговорим про полет из пушки… Эй, это что, мой свитер?

Регулус подскочил, словно ужаленный, глаза расширились — а потом тонкие черты его лица сложились в определенно смущенное выражение. В любых других обстоятельствах это было бы даже забавно.

— Вот отстой, ты всегда был лучше меня в невербальных — вряд ли тебе было нужно дополнительное преимущество. Лили, есть прогресс? Не хочу срисовывать из зеркального отражения темной комнаты знаки, написанные кровью моего бра-… Регулуса.

Лили закатила глаза, но передала книгу, которую листала. Она взглянула в зеркало, оценила то, над чем трудился Регулус, и иллюстрацию, и судорожно втянув воздух, спросила:

— Регулус, это правильно?

Регулус повернулся и подошел к зеркалу. Он бросил взгляд на картинку, кивнул и вернулся к своим рунам.

— Это, конечно, хорошо, но как ты собираешься петь? Кровная связь должна быть между теми, кто произнесет слова, — спросил Сириус. Он взял нож, передал зеркало Лили и закатал рукав.

Джеймс посмотрел на Регулуса, который махал руками — безрезультатно. Марлен вызвалась интерпретировать слегка озадаченные выражения их лиц.

— Думаю, что он имеет в виду, что будет использовать жесты. А может, будет творить заклинание невербально?

— Что ж, буду надеяться, транслировать магию у него получится лучше, чем простые фразы, — проворчал Сириус, пытаясь скопировать символ из книги. — Ненавижу магию крови, ничего хорошего из этого дерьма не выходит. Вся эта война началась из-за одержимости кровью. К дракклам кровь.

— Я уверена, что твоей ненависти поуменьшится, когда магия крови вернет тебе брата, — заметила Лили.

— К дракклам братьев, я делаю это ради Джеймса!

— Я и говорила о Джеймсе, — с понимающей улыбкой отозвалась Лили.

Сириус закатил глаза; потом, хмурясь, вернулся к начертанию символов. Дело не в том, что он не считал Регулуса своим кровным братом, вся суть этой магии основывалась на этом родстве; он просто не хотел об этом думать. Только поступив в Хогвартс, он обрел другую семью, которой он принадлежал куда больше, чем своей старой. Он был Поттером; лишь по какой-то случайной прихоти судьбы он при рождении получил, к несчастью, фамилию Блэк.

Закончив, Сириус поднял голову и кивнул Регулусу, после чего стал читать заклинание. Было странно наблюдать за их синхронными действиями; внешнее сходство лишь усиливало эффект. Сириус ритмично повторял набор фраз, следуя тексту лежащей перед ним книги — сконцентрированный, совершенно неподвижный. Регулус, также с сосредоточенным выражением лица, но с закрытыми глазами, произносил слова вместе с братом — но с изгибающихся губ не слетало ни звука. Вместо его рта, казалось, пели руки: слова сплетались движением пальцев, жестами. В этой безмолвной магии чувствовалась странная красота.

Как только заклинание закончилось, Регулус начал заваливаться вперед. Марлен бросилась к нему, подхватила за плечи и помогла прислониться к стене.

— Сработало? Вы смогли определить место?

— Похоже, это действительно гребаное воссоединение семьи Блэков: вы в поместье Лестрейнджей, — ответил Сириус. Он, тоже казалось опустошенный магией, откинулся на спинку кресла.

— Отлично, нам нужен план, — Лили передала Сириусу стакан воды. — Не знаю, сколько членов Ордена станет участвовать в подобной миссии, так что мы ограничены в ресурсах. Я не знаю, где Ремус, но Питер поможет; кто еще?

Джеймс, Марлен и Регулус вдруг вздрогнули и оглянулись.

— Они возвращаются, — прошептала Марлен. — Прошло совсем немного времени, они приходят все чаще.

— Чего они хотят? — лицо Сириуса приобрело пепельный оттенок.

— Как и раньше — того, что известно Регулусу, — ответила Марлен.

Сам Регулус расправил плечи. На лице — выражение мрачной решимости, какое бывало перед квиддичным матчем.

— Может, попробуем их задержать? — предложил Джеймс.

Регулус покачал головой, не глядя никому в глаза.

— Нет смысла, их слишком много, — возразила Марлен. — Спрячь зеркало, мы не должны его потерять.

— Мы что-нибудь придумаем, хорошо? Мы вытащим вас троих, — сказала Лили.

— Марлен?.. — выдавил Сириус.

— Знаю. Я присмотрю за ним.

Сириуса пробила дрожь: зеркало потемнело.

ПРИМЕЧАНИЕ: обилие обсценной лексики мешает восприятию текста. Персонаж имеет право хоть через слово вставлять “б**”, но Сириус — англичанин и русский национальный колорит ему ни к чему. Так что мой переводческий произвол предлагает заменять его через раз вставляемый fuck на “черт” либо, как изящно вывернулись фандомовы, “драккл” — а пусть будет фантастическая тварюшка. Ну не чертыхаются в литературе набожные англичане. А Сириус вообще чистокровный маг, он про такое и знать не должен. А если и знает, как про мушкетеров, то использует это как отсылку в стиле “я тоже в курсе дела”, а не на постоянной основе, когда ругань, что называется, идет от души. Так что рабочий мой вариант вы видите, но если у вас появятся идеи, как сделать лучше, то, Мерлин мой, пишите в комментарии.

А Марлен да, чертыхается. Она маглорожденная — раз, безбашенная — два и делает это не так часто, как Сириус, а “по случаю” — три, соответственно.