Грязный Гарри и Философский Камень (джен)

Гарри очень любил после уроков заходить к Хагриду.

Хагрид брал его с собой в немыслимые места, куда одному Гарри путь был бы заказан.

Хагрид показывал ему огороды, загоны с волшебными животными, Хагрид кормил кальмара в большом озере и совершал путешествия в Хогсмид и Запретный лес.

И Хагрид всегда был рад Гарри. Он не жалел времени на разговоры, он впихивал в Гарри свой ужин и вообще всякий раз не отпускал бы его в замок без подарков, будь на то его воля!

Поэтому иногда Гарри возвращался от Хагрида довольно поздно.

В тот вечер накануне Хеллоуина Гарри шел, как он считал, совсем не поздно. Всего в восемь часов.

В руках у него были цветы тысячецветника, которые они с Хагридом только что нашли и которые очень бы порадовали профессора Стебль, но дойти до теплиц Стебль ему не было суждено.

— Снейп! С-с-снейп… Я так и знал. Пррргуливаем после отбоя, значит? Минус п-п-пдсят Грфндорру, — сказал за спиной Гарри, проходившего мимо школьного стадиона, знакомый голос.

Голос был знакомый, он принадлежал профессору Поттеру, а вот слова были оригинальны. Профессор Поттер стоял, прислоняясь к стенке сарая для метел, и вместе сараем задумчиво покачивался в порывах ветра.

— С-с-нейп. После шсти вне замка находиться запрщно, — информировал Поттер.

— Да, сэр.

— Отрбтка. Иди в мой кабинет и натри там все кубки. Чтб блстели.

— Да, сэр, — сказал Гарри примиряюще. — Уже иду.

Где же дорогой профессор успел так набраться, подумал он. Поспешил начать отмечать Хеллоуин?

Гарри прикинул, стоит ли идти на отработку. С одной стороны, есть шанс, что мертвецки пьяный человек о нем просто забудет, а с другой — если нет, то злить его сейчас не стоит. Гарри рискнул пойти.

В любом случае, палочка при нем. Если пьяный Поттер что-либо выкинет, всегда можно его вырубить.

Гарри дочищал четвертый кубок, когда в кабинет всё-таки ввалился Поттер. Он открывал большую бутылку огневиски и уставился на Гарри так, что стало ясно: он совершенно забыл о присутствии свидетеля.

— Вы назначили мне отработку, сэр, но я, кажется, перепутал время, — быстро сказал Гарри. — Разрешите, я дочищу их завтра, а сейчас пойду?

Поттер глубоко и надолго задумался.

— Тогда я пойду, сэр, — сказал Гарри и дошел почти до середины кабинета.

Увы, именно тогда Поттер надумал.

— У тебя глаза твоей матери, — сказал он.

Интересное начало.

— Знаешь, что завтра за день?

— Хеллоуин, сэр.

— Знаешь, что будет на Хеллоуин?

«На Хеллоуин будет десять лет как Волдеморт убил моих родителей, и спасибо тебе за тактичное напоминание, » — про себя подумал Гарри, а вслух сказал:

— Это праздник в канун Дня всех святых, с маскарадными костюмами и большим пиром, сэр.

— Значит, ты не знаешь, что такое Хеллоуин, — сказал Поттер. — Именно ты. Надо же.

— Я могу идти, сэр?

— У тебя глаза твоей матери, — повторил Поттер.

— Вы уже говорили, сэр.

Тут Поттер рассмеялся.

— Говорил?! Да что ты об этом знаешь…

Он взмахнул палочкой, и из стола в его кабинете вылетела огромная кипа фотографий.

— Смотри, — сказал Поттер и первый схватился за снимки.

Гарри рискнул посмотреть. Это были фотографии со школьных времен Джеймса Поттера — общие групповые снимки курса Гриффиндора и много отдельных; в той или иной мере на каждом снимке присутствовала Лили. Там были большие фотографии Лили и маленькие, одиночные и в компании, в разных ракурсах и даже во время СОВ. На некоторых Лили была с Джеймсом, чаще без него, с другими гриффиндорцами. Своего отца Гарри на снимках не нашел, да и не искал — он знал, что отец был слизеринцем и на групповых снимках Гриффиндора ему делать нечего.

А вот Лили везде была. Она действительно выделялась в любой толпе. Она умудрялась приковать на себя внимание на любом снимке. Лили была ослепительна.

— Вот какой она была, — сказал Поттер. — Красавица.

С этим Гарри согласился от всей души.

— Она училась лучше всех. Она всегда смеялась. Она ничего не боялась, никогда. Ее все уважали… Ей делали столько предложений…

Поттер вновь углубился в фотографии. Кажется, психологи и Гермиона были правы: он явно жил прошлым.

— Я спас жизнь твоему отцу, — вдруг сказал Поттер. — Ты знал?

— Нет, сэр. Спасибо.

— «Спасибо»… — Поттер снова засмеялся. — Твой отец попал к оборотню, а я его вытащил. Нам было по 16.

— Я очень благодарен вам, сэр.

— … и каждый Хеллоуин я вспоминаю об этом, — продолжал Поттер, словно не слыша, — и думаю, что если бы я этого не сделал, твоя мать могла бы сейчас быть жива.

Гарри решил, что с него хватит.

Поттер, глядя в фотографии смеющейся Лили, тем временем продолжал:

— Она бы не вышла за Снейпа, не попалась в лапы Сам-Знаешь-Кого и была бы сейчас жива. Она могла бы жить долго и счастливо… Если бы не твой отец… Где бы ты ни был, Северус Снейп, будь ты проклят! Это из-за тебя… Всё из-за тебя… Это ты ее втянул в беду. Я всегда был против, чтобы Лили с ним дружила. Я ей говорил, что он нее до добра не доведет. Его темные делишки, Сам-Знаешь-Кто, вечные слизеринские банды… Почему она не слушала?! Что она вообще в нем нашла? Урод… А ведь у нее был такой выбор…

Гарри нашупал палочку, не сводя взгляда с пьющего Поттера, и ему стало спокойнее.

— И теперь она погибла. Из-за него. И из-за тебя! — рявкнул Поттер, махнув в сторону Гарри. — Если бы она вышла за другого, родила другого ребенка, Сам-Знаешь-Кто не окрысился бы на них, ты знаешь? Всё из-за Снейпа! Из-за вас… А если бы вас не было, она бы вышла за меня, я ей нравился, точно, и мы жили бы сейчас в Годриковой впадине, в моем доме, и воспитывали детей, много детей, и были бы живы и счастливы… И у нас родился бы сын не такой, как ты, уж будь уверен… Красавец… Летал бы как птица… И не было бы никакого Сам-Знаешь-Кого, никакого Хеллоуина!

Профессор Поттер швырнул полную бутылку виски об стену, уронил голову на руки и зарыдал.

Он рыдал, забыв о существовании Гарри, который упорно смотрел на него своими удивительными зелеными глазами.

Затем Гарри бесшумно подошел к Поттеру вплотную, Поттер постанывал, не поднимая головы, и его не заметил.

Гарри возложил ему на лоб ладонь, как некогда сделал с Дадли, напрягся и тихо сказал:

— Забудь.

Рыдания Поттера стихли, он расслабился и уснул.

Когда он проснется, он уже не вспомнит ни трагического разговора, ни того, что Гарри был здесь сегодня вечером.

Гарри аккуратно отлевитировал снимки обратно в стол, взглянув на лучшую фотографию Лили на прощанье. Лили была там в венке из ромашек, явно украденных в теплицах Стебль, ее глаза сияли, и она смеялась.

Гарри запер стол и тихо вышел из кабинета.

Дверь замка была еще не заперта, и Гарри легко пробрался в хижину Хагрида.

— Извини, что вернулся, — сказал Гарри. — Помнишь, ты показывал мне букет антизапойных трав? Возьми немного. Профессор Поттер у себя в кабинете и очень бы оценил такую заботу…

— Ах, тролли мне в глотку! — ахнул Хагрид, всплеснув руками. — Опять напился? Спасибо, Гарри. Садовая моя голова! Сегодня ж канун Хеллоуина, как я мог забыть! Ты не серчай, Гарри, он всегда напивается под Хеллоуин, бедняга… Спасибо, что заметил…

— Так ты зайдешь к нему, Хагрид? — упорно спросил Гарри, загадочно блестя глазами.

— Спасибочки, Гарри, сейчас и зайду!

Хагрид подхватил веник трав и вышел, заодно он проводил Гарри до башни Гриффиндора.

Там они простились.

Хагрид направился в кабинет учителя полетов, и Гарри долго глядел ему вслед.

Он только что открыл тайну свежих белых лилий на могиле Лили Снейп.