Укротительница львов (гет)

— Мисс Грейнджер, не могли бы вы задержаться на минутку? — окликнула профессор МакГонагалл Гермиону, когда ученики выходили из класса. Немного удивленная, она взвалила свою сумку на плечо и подошла к столу профессора. Та дождалась, пока в классе не останется никого, кроме них, и заперла дверь взмахом палочки. МакГонагалл уселась за свой стол и вздохнула.

— Мисс Грейнджер, я знаю о том, что случилось с мистером Поттером. Я в курсе, что профессор Амбридж с ним делает.

С плеч Гермионы точно гора свалилась, и ей казалось, что у нее даже коленки ослабли. Она улыбнулась, и, прежде чем она смогла бы сдержать себя, начала тараторить:

— О, слава богу, профессор. Гарри взял с меня обещание никому не рассказывать, и я так о нем волновалась. Он выглядит просто ужасно, когда приходит после отработки, а его рука...

— Мисс Грейнджер, — МакГонагалл вскинула руку, чтобы остановить поток слов. — Я осознаю ситуацию, но ничего не могу с этим поделать. Мы уже обсуждали это с директором.

— Что? Обсуждали? Тогда почему вы не выставили ее пинком под задницу?!

— Мисс Грейнджер!

Гермиона тут же смутилась. Обычно она осуждала тех, кто использует нецензурную лексику, но сейчас ее возмущение на мгновение затмило разум.

— Профессор, она пытает Гарри. Почему вы не можете с этим ничего сделать?

— Я понимаю ваши чувства, правда. Я спорила с директором по этому поводу. Однако лучше всего сейчас просто позволить всему идти своим чередом. Похоже, что у Министерства сейчас все козыри на руках, и нам остаётся только попытаться их отбить...

— Гарри исключат, — с трудом выдохнула девушка, внезапно почувствовав желание найти Амбридж и врезать ей прямо в ее жабий рот. — А как же насчет порезов, профессор? Думаю, мы могли бы показать...

— Мистер Поттер калечит себя? — уточнила МакГонагалл. Она уже предоставляла директору эти аргументы. — Если мы получим на руки перо, то, возможно, сможем доказать, что оно использовалось для наказания. Или же это перо поможет сместить профессора Амбридж.

— А как же Веритасерум?

— Подумайте, мисс Грейнджер. Министерство хочет заставить мистера Поттера молчать. Вы действительно думаете, что они позволят использовать это зелье при условии, что это выставит их в наихудшем свете? Они посадят его без судебных разбирательств.

— Примерно то же случилось с Сириусом, — почти прошептала Гермиона со злостью.

— В точности. Гриффиндорка умоляюще посмотрела на главу своего факультета.

— И мы ничего не можем сделать?

Минерва чуть улыбнулась и открыла ящик своего стола. Вынув большой пузырек с бледно-желтой жидкостью, она протянула его Гермионе.

— Растопырник. Он должен облегчить боль и заживить порезы. И лучше не упоминать, как он к вам попал. Когда он закончится, приходите ко мне.

Гермиона кивнула, спрятала пузырёк в сумке и мрачно улыбнулась своей любимой преподавательнице, прежде чем уйти. Покинув класс, она не смогла подавить в себе чувство разочарования учителями, которых она так уважала. Они собираются позволить и дальше пытать Гарри.

Пытаясь осознать всю серьезность ситуации, в которую они попали, Гермиона подумала, что, возможно, учителя на самом деле и не пытались решить проблему. Им нужна помощь извне. Помощь кого-то, кто не находится под давлением Министерства...

— Дафна, — прошептала Гермиона и направилась вниз, в Большой зал.

* * *

Первая неделя подошла к концу, и Гарри почувствовал огромное облегчение, поднимаясь в башню Гриффиндора после последней отработки у Амбридж. Рука сильно кровоточила, и он замотал её платком, как только вышел из ее кабинета.

Направляясь в спальню, Гарри подумал о том, как он много пропустил в учёбе. Ему пришлось несколько раз отказаться от похода в Большой зал, чтобы попытаться нагнать хоть что-то, но учителя неустанно увеличивали нагрузку. Однако Гарри знал, что сможет все закончить за выходные. А еще он поклялся себе держаться как можно дальше от неприятностей, чтобы это больше не повторилось.

Он пропустил отбор игроков в команду этим вечером, и ему было интересно, кто стал новым вратарём. Он знал, что Рон пытался занять это место, и надеялся, что его друг прошел — их отношения могут наладиться, если они будут играть вместе в их любимую игру.

Когда Гарри поднялся на четвертый этаж, его мысли витали от домашних заданий к квиддичу и обратно. А еще Гарри с улыбкой вспоминал второе нашествие сестры Дафны, Астории, которое случилось во время обеда в тот же день. Поначалу Гарри изрядно напугала смелая двенадцатилетняя девчонка, однако его друзья, кажется, нашли эту ситуацию забавной.

В очередной раз она подошла к нему, ее русые волосы были стянуты в высокий конский хвостик, а глаза светились решимостью.

— Итак, прошла уже неделя, — напомнила она Гарри.

Он бросил взгляд на Гермиону, которая внезапно увлеклась своей газетой. Гарри посмотрел на Рона и Невилла, которые в последнее время стали садиться рядом, ища помощи друг у друга. Ему оставалось только кивнуть Астории, скрестившей руки на груди.

— И почему же вы не сидите сейчас вместе или не делаете ничего в этом роде?

— Что? — переспросил Гарри, оглядываясь на Гермиону в поисках поддержки. Его подруга все так же не смотрела на него, хотя, кажется, она слегка пожала плечами, что весьма расстроило Гарри.

— Ты надо мной смеёшься? — попытался спросить он ее. Гермиона быстро замотала головой, но взгляд не подняла.

— Поговорил с Дафной? — поинтересовалась Астория, усаживаясь рядом с Гарри на скамью.

— Да, мы с ней вместе занимались на Уходе вчера.

— Ты просил её рассказать о себе? Узнал что-нибудь о моей сестренке? — выспрашивала она, заметно раздраженная очевидным ей одной идиотизмом Поттера.

— Ты не понимаешь. Это все... как бы сказать... — силился объяснить Гарри, но Астория перебила его:

— Чего не понимаю? — она всплеснула руками, почти задев собеседника. — Если она тебе нравится — будь с ней. Всё очень просто. Не пойму, зачем ты всё усложняешь. Всё из-за того, что она со Слизерина?

Гарри покачал головой.

— Потому что она чистокровная? — докапывалась Астория.

— Нет! — возразил Гарри. — Мне наплевать на чистокровность. Я просто еще плохо её знаю. Мы провели вместе очень мало времени... — попытался было пояснить он, но младшая Гринграсс перебила его.

— Хорошо, слушай. Она любит читать. Не школьные книжки, а поэзию и другое старье, — Астория смотрела на Гарри так, будто бы раскрывала величайшие тайны магии. — Поёт в душе, любит орхидеи. Вот, теперь ты её знаешь, так что прекрати тупить. Ты ей нравишься, и разве что-то еще тебе нужно знать?

С этими словами она лучезарно улыбнулась, вскочила со скамейки и умчалась прочь.

— Ладно. Что за фигня только что произошла? — спросил Гарри поворачиваясь к своим друзьям. Он успел заметить неприязненный взгляд Рона, и его это насторожило. Уизли смог промолчать, когда заговорили о Дафне, но это могло стать последней каплей для такого взрывного человека, как он. Гарри быстро взглянул на Гермиону, секунду назад вновь уткнувшуюся в свою газету. Её лицо было красным, а глаза слезились.

— Ты смеялась! — Поттер обвиняюще указал пальцем на Гермиону, которая в конце концов потеряла самоконтроль и хохотала от души. Её смех был так заразителен, что вскоре Гарри и Невилл хихикали вместе с ней. Рон же, наблюдая за удаляющейся Асторией, безжалостно расчленял свою курицу.

За весь оставшийся день Уизли едва ли сказал Гарри пару слов, и Поттер был уверен, что тот старается изо всех сил не говорить плохого об Астории или не повторять о том, как плохо дружить со Слизерином. Гарри даже испытал небольшое облегчение, когда после ужина они разошлись — напряжение между ним и Роном можно было нарезать ножом, как масло.

Во время своей отработки он размышлял о словах Астории. Это помогало отвлечься от боли в руке, пока пишутся строчки. Могло ли всё быть настолько простым, как и представляла себе эта девчушка? Если тебе кто-то нравится — просто будь с ним? Уверен ли он, что Дафна ему нравится?

"Мы даже ни разу не поговорили нормально вне уроков, это правда. Ладно, в поезде, но больше не получилось. А что, если я не нравлюсь ей настолько, как она думает?" — Гарри размышлял над этим вопросом всю отработку и даже немного удивился, когда Амбридж сказала, что он уже свободен.

— Мимбулус Мимблетония — произнес он, дойдя до портрета-прохода в гостиную, Полная Дама отодвинулась, пропуская его. В комнате остались всего несколько человек, включая членов команды.

— Гарри вернулся, — оповестил Фред.

— Как ты, приятель? — Джордж хлопнул Гарри по спине. — Представляю тебе нашего нового вратаря.

— Кормак МакКлаген, — представился светловолосый парень, сидящий между Кэти Белл и Алисией Спиннет. Он был довольно высок и широк в груди. Он протянул руку, которую Гарри пожал с небольшой опаской. Ладонь Кормака была большая и мускулистая.

— Кормак только что развлекал нас своими обширными познаниями в квиддиче и подсказывал нам, как можно улучшить нашу игру, — бодро протараторил Фред, но глаза закатил.

— Ясно. С нетерпением жду встречи на поле. Прошу прощения, мне очень нужно подчистить хвосты по домашним заданиям.

Команда пожелала ему спокойной ночи, и Гарри направился к лестнице, но Гермиона, сидевшая в кресле у ее подножия, успела остановить его и подозвать к себе. Она вручила ему флакон и улыбнулась.

— Намажь руку этим. Должно помочь.

— Что это?

— Настойка растопырника. И попробуй поговорить с Роном, он в плохом настроении. Он очень переживает из-за провала.

— Ты смотрела? Гермиона кивнула.

— Я была там с Невиллом, Дафной и Трейси. Мы хотели поддержать его. О, Гарри, он... он провалился с треском.

— О, Мерлин, — выдохнул Гарри. — Слушай, мне стыдно просить, но не могла бы ты...

— Сразу после завтрака пойдем в библиотеку. Уверена, мы сможем всё наверстать к завтрашнему ужину. Ну, и, в крайнем случае, у тебя есть еще воскресенье.

Гарри благодарно улыбнулся и тепло обнял подругу. Гермиону это поразило: она не помнила, чтобы он ни с того, ни с сего начинал обниматься, но решила не заострять на этом внимания. Гермиона проводила взглядом до спальни, прежде чем вернулась на своё место, где тихо притаился Невилл.

— Прости, Невилл, о чем ты только что говорил?

— Не стоит извиняться. Ему сейчас нужна поддержка, — осторожно сказал Невилл. — Могу я спросить тебя о кое-чем личном?

— Конечно, — кивнула Гермиона.

— Почему ты не попыталась встречаться с Гарри? — даже в темноте гостиной она смогла заметить, как Невилл покраснел. Гермиона чуть улыбнулась и нашла его руку, с трудом не вздрогнув от того, какой неожиданно теплой она оказалась.

— Я люблю Гарри, но не в этом смысле. Он — брат, которого у меня не было, и я отношусь к нему, как к брату. Мы как раз говорили об этом несколько дней назад. Пока я так забочусь о нём, я просто не могу иначе к нему относиться. К тому же, мне кажется, что мне начал нравится кое-кто другой.

Невилл смущенно улыбнулся и кивнул:

— Я просто поинтересовался.

* * *

— Привет, Рон, — бросил Гарри, зайдя в спальню.

Рон уже лежал в кровати, уставившись куда-то в пустоту, а на его лице была написана решимость. Он даже не обернулся на голос Гарри, пока тот не сел. Поттер не мог припомнить, чтобы его друг выглядел настолько подавленным за все время их дружбы.

— Слышал об отборе. Сочувствую, — но Рон не откликнулся. Он всё так же продолжал прожигать взглядом полог кровати.

Гарри переоделся в пижаму и достал сосуд, чтобы обработать руку жёлтой жидкостью, которую ему дала Гермиона. Он почувствовал, как жжение в руке исчезает, как только отпустил кисть в руки в настойку. Гарри не смог сдержать вздоха облегчения. Когда он поднял глаза, то увидел, что Рон наблюдает за ним.

— Что это? — спросил Уизли хрипло. Его глаза покраснели, и парень догадался, что его друг, должно быть, плакал.

— Настойка растопырника. Гермиона дала её мне.

— А где она её достала? — Рон начал переходить на повышенные тона. Поттер только пожал плечами, а Рон вскочил со своей кровати, как ошпаренный, и смахнул пузырек с тумбочки, расплескав растопырник по полу.

— И зачем ты это сделал? — едко поинтересовался Гарри. Уизли оглянулся на него с беспокойством.

— Она наверняка получила ее от тех слизеринцев. Они пытаются отравить тебя. Я видел их вместе. Даже не смог сосредоточится на отборочных, потому что волновался за Гермиону.

— Только не снова, — взмолился Гарри.

— Я пытался молчать всю неделю, но теперь это перешло все границы. Ты должен держаться подальше от них.

— Рон, я понимаю, ты расстроен из-за отбора в команду, но тебе некого винить в этом, кроме себя. Ты просто недостаточно выложился в этом году. Думаю, если ты потренируешься, то сможешь попасть в команду в следующем. Но только не говори, что провалился из-за того, что там была Дафна. Она пришла, чтобы поддержать тебя.

— Откуда ты можешь знать? Тебя там не было!

— Потому что так сказала Гермиона, а я ей верю! — прокричал Поттер. — Ты доверяешь Гермионе?

— Той Гермионе, которая дала тебе это... что это было?

— Ты имеешь в виду ту вещь, которая могла залечить мои порезы? — уточнил Гарри, показывая всё еще кровоточащую руку, которую он расцарапывал на своей отработке.

— Я предупреждал тебя, Рон. Я предупреждал, что если ты продолжишь в том же духе, то разрушишь нашу дружбу.

Рон выглядел так, будто его ударили. Его рот открывался и закрывался, придавая ему сходство с выброшенной на берег рыбой.

— Серьёзно, приятель. Ты не научился доверять мне после прошлого года? Ты словно повторяешь все свои прошлые ошибки. Но в этот раз все намного хуже.

— Прости, Рон, но я не хочу об этом спорить. Пока я не увижу хотя бы намека на зловещую природу Дафны, я буду доверять своей интуиции. А она говорит мне, что Дафна — хороший человек.

— Поверить не могу! Ты разрываешь нашу дружбу из-за девчонки? Слизеринки?

— Нет, Рон. Ее разрываешь ты.

С этими словами Гарри забрался в свою кровать и задвинул шторы полога. Он взбил свою подушку и услышал, как Рон хлопнул дверью спальни. Поттер чувствовал себя ужасно после сказанного, но знал, что Рон был неправ. Гарри даже не был абсолютно точно уверен, нравится ли ему Дафна, и он любил Рона, как брата, но сейчас все вышло из-под контроля. Если их дружба превратится во взаимное терпение, то Рону действительно стоит стать менее предвзятым.

* * *

На следующее утро Гарри проснулся рано, но ему не хотелось вставать. Вместо этого он вспоминал прошедшую неделю и обдумывал, что бы сказал по этому поводу Сириус. Был бы у него какой-нибудь совет, кроме как не нарываться на неприятности? Тут бы Гарри не сдержался и фыркнул, ведь странно слышать такое от его крестного, который был одним из Мародёров. Но он чувствовал, что ему нужно выговориться.

Гарри скинул одеяло и встретился с мягкими утренними лучами. Выглянув в окно, он почувствовал приближение чуда, когда смотрел на едва выглянувшее из-за леса солнце.

Он умылся, оделся и порыскал в сумке в поисках чернил и бумаги и вышел в общую гостиную. Заняв место у камина, Гарри начал писать письмо.

«Бродяга,

Прошедшая неделя была просто адом в миниатюре. Наша новая преподавательница по Защите не сошлась со мной мнениями в нескольких вопросах. А может, и не в нескольких. Я уже успел побывать на отработке у нее. Она чуть приятнее твоей матери.

С Роном мы тоже не очень хорошо ладим. Кажется, ему не по душе мой выбор компании. Я стараюсь следовать твоему совету и разговаривать с Дафной. Она очень мила, и я наслаждаюсь редкими беседами с ней. Надеюсь проводить с ней больше времени.

Хогвартс словно опустел, будто бы что-то необычайно важное исчезло, понимаешь? Надеюсь, что ты в порядке. Я скучаю по тебе.

Ответь как можно скорее.

Гарри.»

Он перечитал письмо, чтобы убедится, что оно не содержит ничего важного. Свернув пергамент, Гарри отправился в совятню.

Его поразило, какая величественная тишина стоит в этот ранний час в замке. Поттер вчера проходил по этим коридорам поздно вечером, но был настолько увлечен какими-то своими мыслями, что просто никогда не замечал, насколько спокоен замок без своих студентов.

Гарри добрался до совятни, где позвал Хэдвиг. Сова мягко спустилась, ухнув, приземлившись на его руку.

— Привет, дорогая, — поздоровался он, пригладив перья питомицы. Мерцающие янтарные глаза Хэдвиг зажмурились, и Гарри вспомнил Косолапуса, когда его ухо оказалось поцарапано. Он подумал, что было бы весьма забавно, если бы его сова умела мурлыкать.

— У меня тут письмо для Сириуса, слетаешь? — с улыбкой спросил Гарри. Хедвиг широко раскрывала глаза и выпятила грудь. Этот знак был понятен ему: сова была готова. Он привязал послание к ее ноге, а затем поднес ее к окну. Прежде чем взлететь, Хэдвиг куснула хозяина за палец самым дружеским образом.

Гарри стоял у окна, наблюдая, как его сова исчезает за горизонтом, становясь едва заметным пятнышком в небе. Он уже развернулся, чтобы пойти назад, но внезапно врезался в кого-то.

— О, Привет, — улыбнулась Чжоу Чанг.

— Привет, — немного нервно ответил Гарри. — Почему ты здесь так рано?

— Сегодня у моей матери день рождения. Я проснулась и прибежала сюда так быстро, как только смогла, чтобы отправить ей свой подарок, — вежливо ответила она, выбрав сову и пытаясь привязать письмо к птичьей лапе.

— О, как здорово. Ну, мне нужно...

— Гарри, — произнесла Чжоу, закрепив конверт. — У меня не было возможности поговорить с тобой на этой неделе. Как ты? — она внимательно смотрела ему в глаза, и он почувствовал, как в груди что-то сжалось.

— Кажется, все в порядке, — Гарри спрятал руки в карманы, пряча от когтевранки порезы.

— Слышала, у тебя проблемы с Амбридж.

— Давай не будем об этом, — усмехнулся Поттер. Ему показалось, что Чжоу выглядит просто потрясающе в ярких лучах рассветного солнца, проникающих сквозь окно совятни.

— Да, ты прав, не стоит,— она улыбнулась ему, а Гарри кивнул.

— Так у Гриффиндора уже есть новый вратарь?

— А... — протянул он, силой воли разгоняя туман в голове, который всегда появлялся при виде Чжоу. — Да, м-м, Корман, или как-то так. Видел его вчера вечером.

— И как он тебе? — поинтересовалась она, поглядывая на на него через плечо. Чанг стояла у окна, отправляя птицу в полёт. Она смотрела на Гарри сквозь пряди черных волос, и он почувствовал, как его коленки подкашиваются.

— Не смог увидеть его в деле. Я был на отработке, — его голос понизился до шёпота.

— У Амбридж? — уточнила Чжоу, хотя отлично знала, у кого Гарри отрабатывал свое наказание. Вся школа гудела об этом. — Что она заставила тебя делать?

— Строчки, — на лицо Гарри опустилась тень, когда он почувствовал, как дернулась рука.

— Это было очень храбро с твоей стороны — выступить против нее. Ну, ты понимаешь, — Чжоу полностью обернулась к нему. Гарри заметил в её глазах что-то, что заставило его забеспокоиться. — Всё, что ты делал — просто говорил правду, о том... о том, что... как он... — голос Чанг начал срываться, она отвернулась, сделав несколько глубоких вдохов. Гарри не знал, что сказать или сделать. Он никогда прежде не пытался успокаивать людей

— Он... упоминал обо мне? — прошептала она. Гарри неожиданно почувствовал себя опустошенным. Он мог бы и догадаться, что Чжоу захочется узнать что-то о Седрике. Тем более, они встречались в прошлом году.

— Нет. Прости.

Чжоу просто кивнула. Похоже, она взяла себя в руки.

— Прости. Просто, ведь... Ты был последним, кто видел его... живым. И я подумала...

Он поднял руку, призывая к тишине.

— Ему не было больно. Все произошло мгновенно. Как и всегда, когда Волдеморт убивает кого-то.

Гарри услышал, как она резко выдохнула при имени Темного Лорда, и немного разочаровался в ней. Ему казалось, что Чанг понимала, как глупо бояться имени волшебника. Как же все собираются сражаться с ним, если они так реагируют на одно лишь прозвище Реддла?

— Ладно, — Гарри сделал еще один шаг к двери. — мне, правда, пора...

Все произошло так быстро, что он не сразу понял, что случилось. Он обернулся, чтобы попрощаться с Чжоу, когда она неожиданно оказалась очень близко. Её руки обвились вокруг шеи Поттера, а её губы коснулись его.

Гарри мечтал о поцелуе с Чжоу Чанг больше года. В его мыслях это всегда было приятно и было сопряжено с множеством впечатлений. Но все прошло совсем не так, как он ожидал. Она была настойчива. Её губы были жесткими и сильно давили на его, из-за чего Гарри поцарапал губу о свои же зубы.

Чжоу не дала ему шанса ответить на поцелуй. В момент, когда он осознал, что происходит, и попытался поднять руки, чтобы обнять ее, Чанг отпустила его и ринулась из совятни.

Гарри прислонился к стене рядом с дверью, потирая саднящие губы, удивляясь, что поцелуй вышел таким. Если все так, то он уже не уверен, что ему нравится целоваться. Хотя Дин и Симус, разговоры которых Поттер слышал не раз, были от поцелуев без ума.

Но больше всего Гарри удивило, что он ничего не почувствовал, когда Чжоу поцеловала его. Парень слышал, что множество людей чувствовали искру, электрические разряды, фейерверк или хотя бы что-нибудь, когда делали это. Он же ощутил только боль и некоторую жалость, ничего больше. Он бессердечный? Может, он просто не способен почувствовать ничего хорошего? А может все, что он слышал, было лишь пустой болтовней?

Медленно Гарри пришел в себя, поправил свою мантию и направился в Большой зал завтракать. Ему срочно нужно поделиться с кем-то своей проблемой. С каждым шагом Гарри все больше жалел, что письмо кретсному уже отправлено.

* * *

— Она... что? — Гермиона выглядела удивленной.

— Поцеловала меня. Ну, я считаю, что она меня поцеловала. Это было довольно сложно и болезненно, — пояснил Гарри, поглядывая на стол Когтеврана, где сидела Чжоу со своей кудрявой подругой.

— Мне всегда казалось, что это должно быть... приятно. Но я ничего не почувствовал. Я что-то сделал не так?

— Поскольку я там не была, могу только догадываться, — улыбнулась Гермиона, — Но я бы сказала, что нет. Предполагаю, что она пыталась понять, чувствует ли она что-нибудь к тебе.

— О чем ты?

— Гарри, она сейчас в замешательстве. Ясно, что у нее к тебе что-то есть, но она все еще переживает из-за смерти Седрика.

— Но почему я ничего не ощущал во время поцелуя? Со мной что-то не так? Мне казалось, что она мне нравится. То есть, я...

— Гарри, — Гермиона похлопала его по плечу. — Ты втрескался в нее. Она казалась тебе привлекательной. Вот только скажи, что ты о ней знаешь, кроме того, что она неплохо играет в квиддич?

Гарри мог только пожать плечами.

— Уверена, она довольно мила, но мне не кажется, что вы созданы друг для друга.

— Откуда тебе знать? — скептически осведомился Гарри.

— Тогда бы ты меня об этом не спрашивал. Попытайся не заморачиваться с этим. То, что ты ничего не почувствовал, целуясь с Чжоу, еще не значит, что так же будет, когда ты поцелуешь кого-нибудь ещё.

Гарри не смог удержаться и не бросить взгляд на слизеринский стол, где сидели Дафна и Трейси. Слегка улыбнувшись, он кивнул Гермионе, у которой на лице было написано понимание.

— Ты бы лучше подкрепился, Гарри. Тебе сегодня предстоит много работы.