Рики Макарони и Тремагический Турнир (джен)

На прорицаниях Селена, дождавшись, когда профессор задремлет в кресле, спросила, почему Эдгар так подавлен.

— …Да, Лаура слишком высоко ставит принадлежность к «Гриффиндору», — сказала она, выслушав объяснения. – Я думала, дело опять в страхе – ну, после трибуны. Я хотела узнать – ты не занят после обеда?

Рики задумался, готов ли отвергнуть смутные, мало осуществимые планы перехватить Ческу после обеда.

— Профессор Стебль просила, ну, бобов много, — пробормотала Селена, заплетая прядь в косу.

Рики готов был поверить ей во всем, кроме того, что знал наверняка.

— Не знаю, зачем профессор Стебль оставила несколько кустов, но это не проблема. Я не подлавливаю тебя, Селена, но состояние дел на гербологии мне хорошо известно. Зачем я тебе нужен? В чем дело?

— В Бетси, — Селена кивнула на сидящую позади нее равенкловку и понизила голос; кажется, она расстроилась. – Понимаешь, она постоянно не справляется. Профессор просила меня остаться с ней после уроков. А Спок, она разрыдалась, когда я начала ей показывать, как надо. И сказала, что я нарочно ее унижаю и выпендриваюсь. По правде, я боюсь оставаться с ней после этого; она во всем винит меня. Надеюсь, при тебе она хоть рыдать не станет. Я обещала профессору Стебль…

Селена так открыто поглядела на него. Ее синие глаза напомнили безоблачное небо первого сентября, когда из— за Бетси вышла склока на вокзале. Мысленно выругавшись, Рики смерил гневным взглядом особу, доставляющую неприятности ему, Дику и Селене. И невольно смягчился: Спок показалась ему действительно несчастной.

Эту прогулку Рики использовал на всю катушку. Пока Селена неторопливо шагала к теплицам, он успел сбегать к озеру. Хотя и не застал там русалку, оставил обе дубинки лежать так, чтобы она могла легко взять их. «В случае чего Спок и, может, профессор Стебль подтвердит, что я находился на гербологии», — подумал Рики и вздохнул.

От Эльвиры Снейп отличался редкой злопамятностью. После присуждения наказания он не сказал ни единого слова – ни Рики, что было обидно, ни Лео, ни Эдгару – невзирая на все усилия.

— Ну он же такой, — утешила Селена в ответ на его жалобу. Бетси опоздала минут на двадцать, так что Рики подумал, что зря не задержался возле воды.

При виде его она не спросила, что он здесь делает, но насторожилась больше, чем всегда.

— Добрый день, между прочим, — «ее еще манерам учить?» – отметил Рики.

— Здравствуйте, — тихо сказала Бетси, поставила сумку, после чего застыла, не зная, куда деть руки. Рики понял ее смятение: ведь, по мнению ее компании, она обращалась за помощью к врагам.

— Так и будешь стоять? – поинтересовался он.

— А ты не уйдешь? – миниатюрная Бетси заморгала, как будто не могла это остановить.

— Раз уж я тебе не нравлюсь, Макарони – лучший на нашей параллели по гербологии, — объяснила Селена.

— И по астрономиии, — зачем— то сказала Бетси.

— Цитировать мое досье можно и потактичнее, а то я это замечаю, — отрезал Рики. – Вот твой куст. Селена, сядем там.

Наверное, она собиралась вновь разрыдаться, но Рики намеренно не обратил внимания. Он отлично знал, что только спровоцирует ее. Бетси растерялась, Селена – тоже, однако быстро справилась с собой.

— А… ты тогда тут зачем? – спросила Бетси с сомнением и вызовом.

— Как эксперт. Спок, нет человека, неспособного срезать бобы.

И в этом Рики убедился. Срезать— то Бетси срезала, но совершенно не следила за дальнейшей судьбой бобов, которые, ударяясь об пол, немедленно распускались.

— Срез правильный, — похвалил Рики.

Бетси опешила; и это состояние усилилось, когда Рики предложил ей отвлечься. Сам он достал пергамент и, как Селена, полностью углубился в домашнее задание по прорицанию.

— Есть те, кто справляется плохо, но дополнительно оставили только меня, — пожаловалась Бетси.

— Радуйся, что на гербологии, а не на уходе за магическими существами – обожать грюмошмелей, — сказал Рики.

В оценке этих существ Бетси была с ним полностью солидарна. Патока, выделяемая этими насекомыми, вызывала нестерпимую тоску, но Хагрид все равно не признавал необходимости защитных сеток. Вопреки опасениям Боба Бута, его так и не укусили. Да и вообще никто не пострадал, но все равно, наблюдать за повадками грюмошмелей была скука смертная. Ученики отвлекались на провокации Эйвери в адрес Чайнсби и Хатингтон. Мелани не стеснялась давать сдачи, Виктор притворялся, что выше этого.

— …Эйвери ненавидит не— слизеринцев и магглорожденных, — с претензией произнесла Бетси.

— Меня он ненавидит больше всех не— слизеринцев, — утешил ее Рики. – Хотел бы я знать, когда, наконец, Хагрид намерен отправить этот с таким трудом добытый улей назад.

— В конце семестра, — ответила Селена. – С прошлым курсом было так.

Бетси все чаще удавалось вовремя подхватывать бобы.

— Это несложно, конечно. Но иногда руки не слушаются. Навык нужен, — бормотала она.

— Тебе мешает напряжение, — авторитетно изрек Рики. Задание он сделал, и не видел причины здесь задерживаться.

— Или страх выглядеть дурой, — сказала Бетси. – Помните предсказание профессора Трелони? «Избежать дурацкого положения вам не в коей мере не удастся, милочка».

— А ты слушай ее побольше, — фыркнул Рики. Его беспокоило иное предсказание…

— Куда ты пропал? – спросил Лео за ужином.

— В теплицах сидел. А чем так все довольны? – поинтересовался Рики, оглядываясь кругом.

— На следующей неделе Хогсмид, — объяснил Лео. – Не рассчитывай, я уже спрашивал Снейпа – мы остаемся в больничном крыле.

Невозможность погулять с Ческой испортила Рики настроение и, наверное, обострила подозрительность. Да и странностей вокруг творилось предостаточно. Драко Малфой постоянно искал; Пэнси Уизли почему— то не спешила возвращаться домой; Хагрид продолжал громко переживать из— за трибуны, о которой все почти забыли. Снейп не переставал сердиться, хотя обычно после наказания возвращал ученикам былое расположение. В довершение ко всему, в «Хогвартс» прибыл Гарри Поттер.

То, что ему вздумалось навестить племянницу в больничном крыле именно в субботу, Рики расценил однозначно. Просто крестный знал, что они там встретятся! Лаура Боунс показалась Рики, Лео и даже Эдгару абсолютно здоровой, и почему ее продолжали держать под наблюдением заслуженной целительницы, непонятно. Нелепее всего был разговор, состоявшийся между Гарри Поттером и Пэнси Уизли: он выказывал ненормальную сверхозабоченность состоянием здоровья Лауры и спрашивал, нельзя ли родителям забрать ее домой, или же отправить в больницу. Целительница бодро уверяла, что справляется, но таким тоном, будто добровольно взвалила на себя тяжкую ответственность.

— Подумаешь, тайный разговор. Стоило нас выставлять, — обиделся Эдгар.

Гарри Поттер, к счастью, спешил. Он лишь сердито ответил на жалобу Эдгара, что остаться без Хогсмида – для его же блага.

После его отъезда Лаура стала повежливее к тетке Эльвиры. Даже попросила разрешения показать брату присланный ей подарок, который остался в ее комнате.

— Вряд ли, — отрезала Пэнси. Рики подумал, что Гарри Поттер обладает уникальной способностью раздражать слизеринцев.

— Но с какой стати она распоряжается? Лауре надо спросить об этом у МакГонагол, — прошептал Эдгар.

Лео ничего не сказал. Он изучал стопку рецептов на столе мадам Помфри.

И по пути в общежития Рики узнал, что отнюдь не из праздного любопытства.

— Возможно, Ван в чем— то прав насчет Розмерты, — сказал он. – Вот уже несколько человек, в том числе и она, обращались к мадам Помфри со схожими симптомами: головные боли, волнение без причины, утомление.

— Мерлинова борода! – Рики словно пружиной подбросило. – Кто?!

— Те, у кого это имеет логическое объяснение: прорицательница Парвати Патил; чемпионка Эльвира Паркинсон; и мадам Розмерта.

Перед мысленным взором Рики встали зловещие контуры «Трех метел».

Через неделю Лаура, веселая и довольная, вместе со всеми пошла в Хогсмид. По мере приближения каникул ученики заболевали все реже, и мадам Помфри отпустила бы наказанных, если бы не строгое распоряжение профессора Снейпа. До обеда они c Лео играли в волшебные шахматы.

А потом, среди немногих в Зале, на обеде оказалась Ческа.

Ввиду такой удачи Рики не стал спрашивать, почему она осталась в замке. Его радость несколько поутихла, когда на приглашение погулять итальянка ответила, что неважно себя чувствует и хочет побыть в общежитии. Поскольку делать было нечего, он вызвался проводить ее.

— Между прочим, я придумала класную кричалку, — похвасталась Ческа первым делом. – «Челесте пер семпре», — звонко воскликнула она по— итальянски. – Как тебе?

Чувства Рики представляли собой хаотический клубок, так что он не смог ответить ей сразу. Он подспудно предполагал, что как— то несвоевременно говорить о своей патриотической принадлежности к лагерю болельщиков Эльвиры, да и кричалка особой оригинальностью не отличается.

С каждым шагом им все сильнее овладевало возмущение. Впервые они остались совсем одни – без Артура, Ральфа, Консуэло, даже без Марины, и остаться с носом при таких обстоятельствах было втройне обидно. Параллельно нарастала неизведанная тревога, не имеющая ничего общего с тайной гриффиндорской мафии.

— Ты уже знаешь насчет квиддича? – спросила Ческа. – Директора умыли руки, не хотят заниматься ничем, что не запланировано. Ученики могут поиграть между собой, наше общение, видите ли, никто не ограничивает, но никаких официальных мероприятий с приглашением зрителей.

— А Генри знает? – спросил Рики первое, что пришло в голову. «Что— то должно случиться – и сейчас», — стучало в висках.

— Понятия не имею. Я так расстроилась, ни о чем больше не могу думать. А ты?

Они пришли. Ческа повернулась к нему и, вероятно, в ожидании солидарности заглянула прямо в глаза. Решение возникло сразу. Такого шанса слизеринец упустить просто не мог.

Не задумавшись, Рики зажмурился и чмокнул ее в губы…

А потом развернулся и, не оборачиваясь, умчался в больничное крыло. Только там, прислонившись к двери, он слабо удивился, что совершенно не помнит дороги. Друзья куда— то подевались, что нисколько его не огорчило. Они точно заметили бы его волнение. Он как будто победил медведя, но казалось кощунственным хвастаться его шкурой. Еще не отдышавшись, Рики начал планировать последствия. Диапазон оказался слишком широким. Он немедленно написал Питу, запросив прогноз поточнее.

Селена сказала, что Бетси освободили от дополнительных занятий. На уходе за магическими существами они вели себя как обычно, вообще не контактируя, и Рики смутился, подумав, что в общем— то ему нечего ей сказать.

Незадолго до конца семестра заболел профессор Люпин. Третьекурсники знали заранее – за день до того выпускникам защиту вел профессор Снейп. Но в кабинет после звонка лениво шагнул Драко Малфой.

— Ваш завуч занят, — с ходу пояснил он, — и попросил меня провести с вами этот час.

Судя по его виду, особого энтузиазма он не испытывал и вообще был чем— то раздосадован. Но держался бодро.

— Думаю, в целях защиты будет полезно, если я предупрежу вас об опасности, которая мало где прописана.

Ученики заинтересованно слушали. Почти все приготовились конспектировать.

— Не сомневаюсь, вы достаточно изучили черномагических существ под руководством профессора Люпина. Со своей стороны, мне пришлось близко познакомиться, — усмешка, — с несанкционированным экспериментом над опасными магическими существами. Результат порой бывал весьма плачевным.

Малфой выдержал паузу, убеждаясь, что аудитория в его распоряжении.

— Слышал ли кто— нибудь из вас о взрывастых драклах?

По классу пробежал отрицательный шепоток, и взоры одноклассников, как по команде, обратились к Лео. Тот вынужден был помотать головой, смутившись своим незнанием.

— Неудивительно, — кивнул Драко. – Все правильно. Такие существа – заслуга выдающихся новаторов, одного из которых вы хорошо знаете, — сэр Драко сунул руки в карманы и вальяжно прошелся вдоль доски. – Я говорю о достопочтенном Рубеусе Хагриде.

Слизеринцы насторожились.

— Его продукт, как вы слышали – взрывастые драклы. Это были очень опасные и совершенно противные создания, с которыми я непосредственно контактировал…

Весь урок Рики с одноклассниками слушал о прожорливости, агрессивности и прочих ценимых лесничим качествах опасных тварей. Впрочем, те, кто посещал уход за магическими существами, ничуть не удивились. Однако Лео не готов был в это поверить, и даже спросил в библиотеке у Артура, за что его дядюшка так взъелся на Хагрида.

— Потому что вчера приезжала тетушка Гермиона, и Хагрид дружески посоветовал ей съездить в гости к моей бабушке. Она, кстати, отказалась от этой идеи. Но дяде Драко поведение Хагрида не понравилось.

— Какой вздор, — псевдо— спокойно оборонил Дик Дейвис; таким тоном в прошлом году он вызвал на дуэль Чайнсби. Дик помахал письмом; обычно он не приносил в библиотеку посторонних предметов, отвлекающих от зубрежки.

— Что? – спросил Эди.

— Могу объяснить, почему защиту заменял Малфой, а не Снейп. Профессора нет в школе. Мне из дома написали, требуют, чтоб я вел себя предельно осторожно: попросили не выходить в Хогсмид. Бабушке переслали два приказа: на допрос и на чрезвычайный созыв Уизенгамота.

— А покороче? – потребовал Уизли.

— Поймали одного Упивающегося смертью – из тех, кто сумел скрыться первого сентября. От Снейпа затребовали семь видов исповедальных зелий. Отец пишет, что эта группа особо опасна.

— Вероятно, из тех, кто приносит жертвы. Не зря Малфой заподозрил их в использовании таких зелий, — сказал Эди.

— Как его поймали? – спросил Лео.

— Ее. Она договаривалась с Хагридом насчет покупки меда – кого вы там проходите?

— Грюмошмелей. Не меда, а патоки. Это же невероятная дрянь, — удивился Рики.

Лео открыл рюкзак и начал искать, потом вынул свернутый свиток, развернул, прочел и помрачнел.

— А Хагрид сделал все как нельзя лучше, да? – уточнил довольный Артур.

«Вот что для него крайне нетипично», — отметил себе Рики.

— Лео, кто— то умер? – развязно поинтересовался Ральф.

— Пока – нет, — особый нажим слизеринец сделал на слове «пока». – Если им понадобилась патока, то, по рецепту, это сок Наставника. И крадут они не в прямой последовательности, а как придется. Неужели Флитвик не мог задать эссе покороче?..

В прессе не появилось никакой заметки о поимке Упивающейся смертью. Рики не был доволен политикой скрытности, которую избрало Министерство. Конечно, это сдерживало панику, но связывало им руки.

Невзирая на тревожные новости, наступившая весна волновала Рики больше, чем все опасности и головоломки. Ческа держалась, будто ничего не случилось, что поначалу вызвало облегчение, а затем досаду. Но у него не хватило времени, чтобы разобраться и покончить с неопределенностью.

По окончании взыскания до каникул осталось две недели. Семестровые рефераты и контрольные вымотали Рики настолько, что даже думать не хотелось ни о какой магии. В кругу друзей повисло напряжение: стремление Лео и Дика превзойти другого в его коньке привело к прямо обратному результату. Дик передержал время настаивания уменьшающего зелья; Лео, увлекшись описанием старательно заученных мелких деталей, не успел ответить на последний вопрос. Эдгар накатал реферат для Снейпа, почти вчетверо превосходящий заданный объем. Артур с большим удовольствием поставил всем троим одинаковый диагноз.

В итоге решение провести пасхальные каникулы дома показалось всем самоочевидным. Рики сдал старосте деньги на билет и расписался в этом напротив своей фамилии. Пакуя вещи, он вновь наткнулся на рисунок твари и сунул его в карман.

Напоследок Рики собрался прогуляться к озеру. Лео отказал ему в компании. Избавившись от уроков и отложив итальянский, он с упоением вернулся к давней страсти: поглощал новый детектив.

— Дитя мое, — прокомментировал Финеан, — не мог бы ты почитать мне вслух? Твои родители слишком беспечны, а я хочу удостовериться, что эта пустая трата времени хотя бы безобидна.

Рики не особо возражал против одиночества. Он миновал общежития, в котором витала атмосфера отъезда, и подземелья, где никого не встретил. По холлу прохаживалась Парвати Патил. Выглядела она усталой, хотя Рики не замечал, чтобы она когда— нибудь напрягалась.

— Рикардо!

Рики обернулся. Наверху стояла Марина. Убедившись, что он ждет ее, она быстро сбежала по лестнице.

В отличие от подруги,сестра итальянской чемпионки была ужасно серьезной особой. И пикантный эпизод с Ческой вызвал в ее душе бурю возмущения, которую она, краснея и сбиваясь, в следующие полчаса обрушила на Рики.

— Я же не бил ее по башке дубинкой и не тащил за волосы в пещеру, — начал под конец отбиваться Рики.

— Это зачем? – не поняла Марина.

— Дикарский обычай. Она огорчилась? – осторожно спросил Рики.

— Нет, но все же… Ческа часто ведет себя по— детски, — с огорчением признала Марина.

— Ты хорошая подруга, — улыбнулся Рики. Марина не устояла и улыбнулась в ответ. А потом отстала.

Пройдясь немного по берегу, Рики решил, что, наверное, нет ничего недозволенного в том, чтобы заглянуть на стадион.

Снаружи прогуливалась Гао Лян с подружкой. Обе поздоровались с Рики исключительно приветливо.

— Если ты к Вану, то он отдыхает. Птица высокого полета, — промолвила вторая девушка.

— Это какая— то метафора? – не понял Рики.

— Это его имя, — сказала Гао Лян. – Пэн – магическая вечная птица, вроде феникса.

Рики смутился.

— Чем мы можем тебе помочь?

Сказать, что зашел просто так, было неудобно. Порывшись в карманах, Рики извлек рисунок.

— Вот, — протянул он.

— Змеиный король, — сказала Гао Лян. – Довольно точно. Раскраска редкая. Но их ведь мало кто мог разглядеть.

— Надеюсь, его не будет в состязании? – забеспокоилась ее подруга.

Рики вовремя прикусил язык, чтоб не сболтнуть, что существование в реальности его фантазии для него полная неожиданность.

— У него есть другое название, — спросил он вместо того, — а то я забыл.

— Это василиск, — слегка удивилась подруга. – Он есть даже в твоем учебнике.

— Ван сказал, что «Твари…» — смешная книжка, — зацепился Рики. – И я утратил к ним доверие. Я хотел расспросить его.

— Это существо обладает мощью, — сказала Гао Лян, — но оно ущербно: не производит себе подобных, в отличие, например, от дракона. Я передам Вану, что ты приходил. Или подождешь?

— Спасибо, скоро поезд, — ответил Рики и попрощался.

В дороге он большую часть провел с Флинтами, следя за Морганой, выслушивая сетования Генри об отмене квиддича, злорадные реплики Тиффани, и удерживая их от драки. Перед выходом ему сказали, какой потрясающий шахматный матч между Лео и Эдгаром он пропустил.

Пит остался в своей школе, мама с театром гастролировала где— то в Греции. Папа предупредил, что на днях должна приехать бабушка из Италии. Рики все воспринял спокойно, наслаждаясь тем, что он снова дома.

В день приезда домой Рики посетил интернет— кафе и написал длинное поздравление Даниэле. На следующий день она ответила, что ее удивило изменение стиля письма.

Сияющая обычной деловитостью миссис Дуглас обещала особенный ужин.

— Наконец— то у меня будет нормальный праздник. Рождества, знаешь, не получилось, — сказала она.

— Я знаю. У меня тоже. А Вам ведь пришлось срочно уехать? – уточнил Рики для поддержания разговора.

— Да. Мой бывший муж умер, — сухо сказала миссис Дуглас.

— Извините. Он был болен?

— И давно. А что ты натворил в школе? – строго спросила экономка. – Твои родители мне не сказали, но они получили непонятное письмо.

И она подозрительно поглядела на Рики. После практики со Снейпом это был сущий пустяк.

— Я вел себя хорошо, — солгал Рики, законно возмутившись.

Раньше он не уделял столько внимания телевизору. Впрочем, бабушка любила старые комедии. Каникулы пролетели сонно, и только под конец Рики понял – его память хранит ценные кадры. Поэтому он написал брату и, подробно объяснив, что именно его беспокоит, попросил найти объяснение. И вообще описать, как обычно работает память.

В первый же день в «Хогвартсе» стало ясно, что в мире магии ничего не происходило. Марк Эйвери передал, что завуч ждет Рики и Лео в своем кабинете.

— Ну уж дудки. Мы отработали, — заранее настроился Рики.

Завуч ни на что подобное не намекал.

— Джентльмены, — начал он, — этот год чрезвычайно ответственен для нас всех.

— Да, сэр, — согласился Лео. – И если мы сделали что— то не так, то только из…

— …старания, чтоб все было, как надо, — закончил Рики.

— Я верю вам, — кивнул профессор Снейп. – И в последний раз предупреждаю – больше не усердствуйте.

«Что более вероятно, — рассуждал Рики, — отравит он нас или таки убедит директора отчислить для разнообразия?»

А вечером в спальню в состоянии, близком к припадку, вбежал Генри Флинт и поведал кошмарную, по его мнению, новость. Поскольку по пятам за ним следовала Тиффани и ругалась, потому что он напугал кису, до слушателей с трудом дошло, что же его так расстроило.

— Итальянцы настоящие звери! Сама орешь хуже кошки! Если они их так, то что будет с нами? Отцепись! Позор!

Как оказалось, итальянцы и китайцы на каникулах, не откладывая дела в долгий ящик, сыграли квиддичный матч без всяких тренировок.

— Директора умыли руки. Как мы договоримся, так и будет, — заключил Генри, проникаясь сознанием возложенной на него ответственности.

Целиком поглощенный этой важной проблемой, Генри умудрился в тот же вечер собрать предполагаемую команду. Рики там нечего было делать, и он не стал отвлекать Лео от не учебной литературы ради шахмат и болтовни. Он решился на то, о чем напрочь позабыл дома.

«Твари…» раскрылись легко и почти на нужной странице.

«Змеиный король». Рики подпер голову руками, уставясь поверх книги в никуда. Змея была символом его колледжа – «Слизерина», в который, по изначальному замыслу гриффиндорской мафии, он не должен был попасть ни в коем случае.

Рики как следует вчитался в описание и остался глубоко разочарован. Все это не то, не проливало нисколько света на причину, по которой Рики владел серпентарго. Может, это отражает сущность слизеринца? Отражает разве что зеркало.

Поскольку поглощенный книгой Лео часов не наблюдал, пришлось напомнить ему, что пора ложиться спать. Вместо «спокойной ночи» Рики услышал:

— И в самом деле странно, почему у чемпионки «МентеСана» ничего не украли?

Семестр начался с защиты от темных искусств. Изучали водяного черта. Урок прошел в той доброжелательной манере, которой профессор Люпин владел в совершенстве.

Выходя, Рики обернулся через плечо. Оборотень за долю секунды справился с собой.

— Что— нибудь непонятно, Макарони? – спросил он.

Рики уверил его, что все прекрасно, а сам задумался. Он знал профессора Люпина два года. Но знал ли? Оборотень пользовался доверием Гарри Поттера и Дамблдора, а вот Снейп его терпеть не мог, но тем не менее сотрудничал. Хорошо воспитан и знает свое дело, и еще бы. Все факты говорили в пользу того, что личной жизни у Люпина не было никакой. Рики так и не нашел никакого удовлетворительного объяснения, почему в рождественскую ночь профессор— оборотень прогуливался возле Дракучей ивы. А что, если тем путем должен был прийти сообщник, а они спугнули? Однако для далеко идущих выводов не хватало улик.

Что касается подозрений Лео насчет Консуэло, то у Рики было целых две причины не принять их в расчет. Во— первых, Консуэло прибыла из далекой страны, никакого касательства к британским делам не имела, и вообще роль чемпионки загружала ее достаточно. Обокрасть соперников – еще куда ни шло, Рики не дал бы головы на отсечение, что она в доску честная. Но взрослых магов – это навряд ли. Во— вторых, Ван сказал, что белый тигр появился на небе до прибытия делегации «МентеСана».

Лео раздраженно ответил, что понятия не имеет, какие именно компоненты выдали чемпионам, и передал рецепт запрещенного зелья. У Рики достало осторожности выучить состав наизусть, прежде чем подсаживаться к Эльвире. Она проявила достойную бдительность.

— Макарони, опять ты вынюхиваешь? Какое тебе дело, что мне дали? Лучше готовься к экзаменам. А я, учти, передам профессору Снейпу твое незаурядное любопытство.

Действительно, конец года в «Хогвартсе» означал два неизбежных события: итоговое состязание и экзаменационная сессия. Причем второе, хоть и не столь редкое, успешно конкурировало с первым. Рики без энтузиазма пролистывал книжки со знакомым, ранее читаным текстом. Рецепт служил ему закладкой. Это был ключ, которым Рики до поры до времени не мог воспользоваться.

Ван Пэн оказался не столь неприступным, как Эльвира. Сверив его список с рецептом сока Наставника, Рики сразу нашел наиболее простое и неоспоримое объяснение тому, отчего у Консуэло ничего не пропало. Просто, кроме жаброводорослей и валерианы, злоумышленники не нуждались больше ни в чем, выданном чемпионам.

— Хватит нагнетать обстановку, — ворчал Эдгар каждый раз, как Рики заговаривал об этом. – Может, все обойдется.

Через день Рики убедился, что человек сдается лишь перед теми фактами, которые открыл сам, и Эди – не исключение.

На астрономии Зловестра зачитала перечень тем, вынесенных на экзамен.

— Жаль, что перекрытие луной Венеры случится немного позже. Такое редкое явление, — вздохнула она. – А мы успели его как следует изучить.

Рики разделял ее сожаление. Запечатление редкого явления для большинства учеников было адским мучением, поскольку требовало определенных графических навыков. Зато фактически гарантировало бы Рики высший балл. Артур ехидно намекнул это в библиотеке, но не всеми был услышан. Эдгар пытался выяснить у Лео смысл манипуляций во время варки зелий.

— Повернуть по часовой стрелке или вовсе не поворачивать – состав один! – недоумевал он.

— Рики, передай рецепт сам знаешь чего, — ровно попросил Лео.

Эдгар нахмурился, не особо обрадовавшись такому повороту событий.

— Компоненты от животных и растений всех сред обитания, кроме огня, это очень важно. Против часовой стрелки – время вспять. И определенное астрономическое событие – порошок из рога единорога…

— Еще не украден, — проворчал Ральф.

Но Эдгар и Лео, вдруг притихнув, склонились над пергаментом. Судя по тому, какими взглядами они обменялись после этого, открыли как минимум велосипед.

— …«добавляется в первые семь секунд, когда луна перекрывает Венеру, по местному времени», — прочитал Лео. – А кровь – не более чем за две недели до этого порошка. Лучше за три дня.

— Тогда ясно, почему они действуют сейчас, — оценил Рики. – В минувшем году таких дня было три – в июле, сентябре и октябре. В этом – один, в июне.

— Венера появляется на рассвете, — пробубнил Дик, продолжая пялиться в словарь древних рун.

— Который не наступит для кое— кого, потому что некоторые мечтают заговорить по— русалочьи и по— змеиному, как Рики, — заключил Ральф.

— Как ты смеешь! – взвился Эдгар. – Как все— таки хорошо, Рики, что тебя не пускают в Хогсмид.

Благодарность Рики к обоим выражалась в нескольких резких фразах, которые он предпочел оставить при себе.

Между тем профессор Трелони не собиралась прогнозировать ничего подобного. Однако с большей, чем до сих пор, уверенностью предсказывала худшее его окружению. С недавних пор в этот список попала и Бетси Спок.

Это произошло после того, как Хагрид соизволил осчастливить учеников знакомством с новым «очаровательным» созданием. Таковым, по мнению лесничего, был огненный краб: ракообразное с красивым панцирем (Рики сомневался в его подлинной драгоценности), выстреливающее огнем. Последнее неприятное свойство надоумило преподавателя принять единственную меру безопасности.

— Парами его будете выгуливать, — распорядился Хагрид. – Чтоб сомневался, в кого пулять. И учтите, бегать придется.

Рядом с Рики стояли Бетси Спок и Дора Нотт, которая уже повернулась к Тиффани. Вспомнилось, что Дик просил оградить Бетси от поучений «образцового порядка» на уроке Хагрида. Она умоляюще глядела на него и переминалась с ноги на ногу. Она не хотела быть в паре с одноклассником. Рики сделал шаг. Он думал, долго же придется жалеть об этом, но шли уроки, а он так и не раскаялся.

Конечно, прогулки с крабом на двух поводках нельзя было назвать приятным времяпровождением, однако Бетси не создавала дополнительных трудностей. Рики убедился, что она не была ни безнадежной тупицей, ни стервозной любительницей покомандовать. Она была очень зависимой; в отличие от Дика, Бетси никогда не хватало твердости. Когда ей делали замечание, будь то одноклассник или преподаватель, она никогда не отвечала. Для Трелони она была интереснее, чем спокойная и уравновешенная Селена, которая не начинала нервно грызть ногти под скорбными взорами профессора прорицаний; и безопаснее, чем острая на язык Дора Нотт. Что касается Боба, тот никак не желал понимать, о чем речь.

Известие об аресте репортерши Риты Вриттер на фоне поглощения учебой всколыхнуло, наконец, утонувших в книгах учеников. Дик даже оторвался от конспектов – ровно настолько, чтобы написать бабушке с просьбой выслать более точные сведения. В газете, которую Артур одолжил у кого— то из старшеклассников, значилось только, что ее задержали какие— то Невыразимые при попытке стащить вещественное доказательство после интервью с начальником авроров. Причем, пойманная с поличным, она все отрицала.

Рики не особенно удивился. Как ни странно, эта новость расстроила Эдгара.

— Вриттер – агент Упивающихся смертью? У нее ведь все было – карьера, репутация… — не понимал он.

— Значит, ей пообещали больше, — заключил Артур.

— Не думаю, — еле слышно произнес Лео. – У кого «Тысяча волшебных трав и грибов»?

Матч с китайцами был назначен на первое воскресенье мая. Никаких тренировок никто не проводил. Дик и Эдгар волновались: играть предстояло против старших. Ральф открыто завидовал им.

Перед матчем утром Хагрид с Уизли пошел проведать дракона, а Парвати увязалась с ними. Рики вышел к озеру. И не сказать, чтобы без расчета.

Рики не встречался с китайцами иначе как за столом, чтобы не усиливать бдительность завуча и старост. Возможность переговорить с Ваном представилась, когда они встретились на мостике. Китаец улыбнулся и сказал, что малышка уже уплыла, но не отказался ответить на несколько вопросов по поводу зелья.

— Плоды трех стихий – воды, земли и воздуха. В этом зелье нарушено равновесие инь и янь, первооснов мира. Инь – земля и вода, это непознанное начало, которое часто бывает темным. Вращение против часовой стрелки тоже нарушает естественный порядок вещей. Никому не дано владеть тем, чего он не заслужил сам.

«А как же я?» – хотел спросить Рики, но отчего— то прикусил язык.

Чемпион ушел. Рики задержался, увлекшись созерцанием водной глади. Это успокаивало, и он почти впал в транс. Из которого его вывели ледяные брызги.

— Эй, ты поосторожней! – рявкнул он, отплевываясь.

— Говори нормально, не понимаю я твои вжикания, — был ответ маленькой русалки.

— Извини, — Рики сам не понял, как перешел на русалочий. – Я тороплюсь и не хочу опоздать. Вот если бы ты приплыла пораньше…

— Люди совсем обнаглели, — недовольно протянула малышка. – Понаставили на том берегу домиков с жужжащими летучками, они чуть не покусали Верховную дааму и ее свиту, когда они проплывали там ночью. Куда смотрит ваш директор?

— Но ведь это на стороне Хогсмида, не так ли? – уточнил Рики. – Дамблдор может не знать об этом.

— А зачем ставить это безобразие ночью? – не унималась русалочка. – Хотя я согласна, что эта липкая жидкость, которую жужалки делают из цветов, вкусная… Ты не слушаешь?

Рики остолбенел. «Грюмошмели нападают на ульи с самыми печальными последствиями для меда», так написано в учебнике. Упивающаяся смертью хотела купить у Хагрида грюмошмелевой патоки.

Малышка с его выводами полностью согласилась и, пожелав удачи, великодушно отпусила. Но постфактум беспокоиться не имело смысла, Рики даже не знал, стоит ли рассказывать директору тот, что тот и так узнает без него.

Рики торопился изо всех сил. Он надеялся, что его опоздания друзья не заметят, хоть и не верил в такую возможность. Такое событие! Он почти бегом шагал к воротам стадиона. Почти дошел и поднял голову.

Огромная тень накрыла трибуны, а дальше все происходило как в ускоренной съемке. Со стороны это напоминало компьютерную игру, только тварь извивалась что— то уж слишком быстро для своих размеров. Красный с золотом дракон летал над трибунами и выдыхал огонь. Абсолютно нереальная картина поначалу не вызвала у Рики вообще никаких переживаний. Подспудно возникло очень слабое и смутное чувство, что что— то не так. В течение нескольких секунд оно нарастало. Ребята… Селена… Снейп… Ческа!

«Он способен обменять себя на безопасность близких», — так сказал о нем отец. Обычно Рики был чужд сентиментальности и скор на решения. Он поступил бы так, но кому сдаться? «Остановись! – мысленно приказал он дракону. – Лети сюда!».

Все это происходило в туманном трансе. А потом от шкуры зверя начали отскакивать большие яркие искры. Дракон наклонился, взмыл вверх, издал крик и начал падать. Рики выглянул и увидел, что он опустился на землю. Тварь закрыла глаза. Зачарованный Рики рискнул приблизиться.

Ворота распахнулись, когда он был на полпути. Оттуда выбежали Хагрид и Люпин и галопом помчались к дракону. «Одеяние колдуна для такой пробежки бесподобно», — еще не пришедший в себя Рики невольно улыбнулся этой мысли.

Хагрид опешил. Выражение его лица из взволнованного сделалось свирепым.

— Это ты! – прорычал он. Люпин поспешил к ним.

— Я только хотел предупредить! – крикнул Рики. Он и великан глядели друг на друга с неприкрытой ненавистью. Рики не мог этого объяснить.

— Что именно, Ричард? – вмешался профессор Люпин.

К Рики вернулась способность нормально соображать, и он ощутил дрожь в пальцах.

— Никто не пострадал?! – выдохнул он.

— Жди! Он же лапочка, — проворчал Хагрид себе в бороду, спугнув всех птиц в округе.

Люпин мотнул головой. Он был бледен, и суров как никогда.

— Я должен сказать, — собрался Рики, — грюмошмелей выманили из «Хогвартса» в Хогсмид!

Последнюю фразу услышали спешащие к ним Снейп и МакГонагол.

Глаза лесничего налились кровью.

— Это ты устроил, гаденыш! – возопил он.

Люпин метнулся ему наперерез. Снейп и МакГонагол выхватили палочки.

— С какой стати? – возмутился Рики.

— Не надо, Хагрид,— приказала МакГонагол.

— Я знаю тебя!

— Довольно, — резкий голос Снейпа словно окатил ледяной водой. – Хагрид, займитесь Вашим питомцем. Макарони, подойдите.

Рики подчинился. Снейп возложил ладонь на его голову. В глазах профессора сменялись настороженность, недовольство собой и облегчение.

Из ворот постепенно повалил народ. Собиралась толпа.

— Вы объясните, что произошло, когда я освобожусь. Мисс Этерна, — подозвал он Марину, — могу я попросить Вас проводить мистера Макарони в больничное крыло?

— Не нужно, — заупрямился Рики.

— Тогда к директору, — распорядился завуч. — Где вход, Вам, увы, известно. Подождете там.

По пути Рики допрашивал Марину.

— Никого из игроков не задело пламя?

— Нет. Твой друг, тот брюнет, закричал, и все спикировали вниз, — ответила она.

— А зрители? – не отставал Рики.

В глазах итальянки заблестели слезы, и тут до Рики дошло, что можно и гуманнее обращаться с девчонкой, которая испытала большее потрясение, чем он. Она свернула с лестницы на втором этаже, а он отправился, куда послали.

Полчаса ожидания пролетели словно в смещенном времени. Рики мерил шагами пол и напряженно рассуждал. Кто угодно за пределами «Ховартса» имел возможность выманить грюмошмелей. Но устроить так кстати нападение дракона мог только живущий в замке. И маловероятно, чтобы это был ученик.

— Я представить не могла такого! – женский голос на грани визга вначале показался Рики абсолютно незнакомым. – Я как лучше старалась.

— А белены бы ты ему не подсыпала? – Малфой откровенно злился.

— Довольно, — отрезал Дамблдор. Он как раз появился в поле зрения, и выражение его лица казалось весьма суровым. – Рональд, проводи Парвати к мадам Помфри и проследи, чтобы она выпила весь отвар.

Судя по ворчанию, поручение не привело Уизли в восторг. Но тем не менее, вслед за Дамблдором из— за поворота появились только Снейп и Малфой. Последний не собирался сдерживаться.

— А если бы она в баре услышала, что мухоморы полезны для здоровья, угостила бы всех нас. Повесить курильницу…

Он умолк, заметив Рики.

— Не нужно преувеличивать, Драко, — ровно сказал Дамблдор, — это всего лишь недоразумение.

— Я бы сказал, особо опасный гибрид недоученности и оптимизма, сэр, — проворчал Малфой.

— Драко, — вмешался профессор Снейп, — вероятно, профессор МакГонагол не должна находиться одна в такую минуту.

Малфой не только не обиделся, но на удивление охотно откланялся, очевидно, радуясь, что не нужно присутствовать при беседе. На эскалаторе Рики любезно спросили, не устал ли он ждать.

Будь у Рики выбор, он не сказал бы об источнике ценной информации.

— Она не сможет больше приближаться к мостику? Вы сообщите ее кому там?

Снейп вопросительно покосился на директора.

— Отчего же, — отрешенно произнес Дамблдор, — пусть приплывает. Если ты не отпугиваешь ее.

— А что в Хогсмиде? – спросил Рики. Задать этот вопрос вполне естественно, даже если бдительность старших и не ослабела.

Дамблдор сразу взбодрился и подался вперед. Дотоле непроницаемые стекла его очков засветились прозорливым взглядом.

— Ричард, мне не слишком приятно признавать, что мы опоздали. Я должен тебя предупредить. Не следует давать понять кому бы то ни было, что ты владеешь необычными способностями. Это в твоих интересах.

— Сэр, Вы знаете, в чем дело? – прямо спросил Рики.

— И да, и нет, — вздохнул Дамблдор. – Ты еще слишком молод для некоторых вещей, мальчик.

От последующего угощения чаем Рики отказался. Он остался крайне недоволен объяснением. Осторожный Дамблдор ловко ушел от ответа. Даже не рассказал толком, к чему привело его же собственное предупреждение. Мало утешало, что Артур выяснил подробности.

— Дядя Драко сам видел брошенные ульи. Они точно получили патоку в необходимом количестве. Дядя психует, потому что опять с женой поругался – она приезжала матч смотреть.

— Натравить дракона во время матча… — начал Дик.

— Не выдумывай, — осадил Артур. – Дракона невозможно натравить, если это не маггловская сказка. Мой папа драконозагонщик, я знаю.

— Леди Парвати что— то сделала, — сказал Рики.

— Хагрид пожаловался – она перечный эфир налила, бестолочь. Каялся, что позволил ей пойти с ним, — пояснил вездесущий Уизли.

В памяти Рики что— то мелькнуло и исчезло. Он попытался восстановить это, вглядываясь в лица друзей, но только отвлекся. Эдгар старался спрятать нервность; у Лео налицо было обострение детективной болезни.

— Она слышала, как кто— то в баре говорил, будто это усыпит дракона. И не озаботилась сверить с книгой, — добавил Ральф.

— И конечно, она не помнит того, кто ей это сказал, — понимающе усмехнулся Лео.

— Она даже не знает этого, — сказал Ральф. – Считаешь, она может быть причастна?

— Парвати Патил давно в моем списке, — важно кивнул Лео. – Но я ничего не утверждаю. Матч пропал, жалко.

— В жизни не представлял ничего подобного, — поежился Эди.

— Но ты ведь неспособен разлюбить квиддич из— за какой— то большой летучей ящерицы, — Ральф хлопнул его по плечу.

— Перестань, не смешно! – отмахнулся Эдгар. – Дик, ты получил сегодня письмо от бабушки. Что с Вриттер?

— Да, странные обстоятельства. Она взяла похищенную еще Сами — Знаете — Кем алмазную ветку Салазара Слизерина. У всех на виду, другие и внимания не обратили. Вещь обнаружили при обыске, но она отрицала, что сделала это. И продолжает отрицать.

— Это из личных вещей основателя или принадлежало его роду? – уточнил Лео.

— В личном пользовании у него были больше изумруды; и кровавик, давно потерян, — ответил Дик и не сдержал торжествующей улыбочки: «мог бы и сам знать».

— Но это не те камни! – вскричал Рики. – Изумруды обладают не теми свойствами. Помните лекцию Малфоя?

— Лекция Малфоя, — задумчиво произнес Лео. – Чего— то я не могу вспомнить, это точно.

Проверка конспектов той памятной беседы не дала ничего особенно нового, лишь подтвердив слова Рики насчет свойств минералов.