Гарри Поттер и Брачный Контракт (гет)

— Что?! — воскликнула Дафна Гринграсс, в полном шоке уставившись на своих родителей. Дело происходило в семейной библиотеке фамильного особняка, где ей только что рассказали большую семейную тайну.

Дафна была похожа на мать, с ее светлыми, блестящими, как шелк волосами и гладкой кремовой кожей. А вот глазами — глубокого карего цвета — она пошла в отца. В свои шестнадцать Дафна уже была очень привлекательной девушкой, стройной, с женственными формами. Ее грудь была красивой, а ноги — великолепными. Девушке часто приходилось слышать за своей спиной восхищенные комментарии парней. Дафна Гринграсс была, и это истинная правда, одной из самых красивых девушек школы чародейства и волшебства Хогвартс.

Сейчас она находилась дома на летних каникулах после пятого курса, прозванного многими "годом Жабы”. Хотя Дафна была на уроках тихой и послушной девушкой, а значит, никогда не попадала на отработки у Амбридж, она слышала о них множество ужасных историй.

Дафна относилась к той небольшой группе слизеринцев, что не были согласны с идеями чистокровности и не поддерживали Волдеморта, но в открытую не показывали этого, иначе ведь... лучше даже не думать. Поэтому Дафна старалась создать себе репутацию холодной и отчужденной, в чем она весьма преуспела: в школе ее прозвали “Ледяной Королевой”.

Прошло уже две недели каникул, когда родители позвали ее в семейную библиотеку и объявили новость, которая должна была изменить всю ее жизнь.

— Ты помолвлена, — повторил мистер Гринграсс. — С самого рождения. Твой дед...

— Как это возможно? С кем? Почему? — с отчаянием в голосе прервала Дафна отца.

— Вскоре после твоего рождения, мы с твоей матерью, по настоянию деда, заключили контракт с очень влиятельной семьей. Он обещал, что там о тебе позаботятся, а этот союз пойдет нашей семье на пользу — объяснил мистер Гринграсс, видя все нарастающий гнев и панику в глазах дочери. Наверняка ей неприятно это слышать, но необходимо было все рассказать.

— Дафна... — тихо сказала миссис Гринграсс, надеясь утешить дочь. — Мы решили рассказать это, так как тебе скоро исполнится шестнадцать. Если ты еще не обращала внимания на мальчиков... Мы бы хотели, чтобы за ближайшие два года ты могла поближе познакомиться со своим будущим мужем, узнать его лучше. Возможно, ты даже смогла бы...

— Что? Влюбиться? Начать счастливую, сказочную жизнь? — вздрогнула Дафна. — Как вы могли так поступить?

— Мы сделали это ради тебя... — попробовал объяснить мистер Гринграсс.

— Ты сделал это ради себя! Как и всегда! Нашел способ набить карманы золотом и увеличить свое влияние! Ну, скажи мне, какой семье я досталась? Нотты? Флинты? Господи, только не говори мне, что Малфои!

— Малфои? Да я скорее окуну свою голову в дерьмо, чем позволю тебе даже сходить на свидание с тем манерным педиком! Неужели ты подумала, что я решил породниться с Люциусом Малфоем и падать на колени перед этим... этим... террористом?! — завелся мистер Гринграсс. — Да, я подписал брачный контракт за тебя, но ты должна мне доверять. Я сказал, что о тебе будут заботиться, а не выводить на показ, как выставочную лошадь.

— Нам всем надо успокоиться, — твердо сказала миссис Гринграсс, прикоснувшись к плечу мужа и ласково взглянув на дочь, которая демонстративно сложила руки на груди. — Дафна, это точно не Нотты и не Малфои.

— А кто тогда? — требовательно спросила Дафна.

После долгой паузы ее отец, наконец, ответил.

— Гарри Поттер.

Настала оглушительная тишина. Дафна молча смотрела на печальную мать и все еще хмурящегося из-за ее вспышки отца. Она попыталась что-то сказать, но у нее получилось издать только какие-то сдавленные, непонятные звуки. После нескольких минут молчания Дафна медленно встала со стула, неуверенная, что ноги удержат ее, и вышла из комнаты.

— Ну, по крайней мере, она не прокляла нас, — погладила плечо мужа миссис Гринграсс.

— Как она только могла подумать, что я заключил союз с Малфоем! Она ведь знает, как я к нему отношусь! — все еще негодовал Гринграсс.

— Дай ей время прийти в себя, дорогой. Она только что узнала, что помолвлена с Мальчиком-Который-Выжил, это слишком большое потрясение для шестнадцатилетней девушки, как и сам факт помолвки.

— Думаешь, мы правильно поступили, рассказав ей всю правду?

— Ты ведь понимаешь, что могло бы произойти, не сделай мы этого. А сейчас у нее есть шанс построить хоть какие-то отношения с этим мальчиком. Если он такой, как о нем говорят, то она даже может ...

— Будем надеяться, что они найдут точки соприкосновения. Ты не хуже меня понимаешь, что, подписав этот контракт, мы поступили с ней нехорошо.

— Время покажет, любимый. Время покажет... — загадочно улыбнулась миссис Гринграсс, смотря на дверь, через которую вышла ее старшая дочь.

Дафна закрыла за собой дверь в спальню и тихо села за туалетный столик, слепо глядя в большое зеркало. Ее жизнь совершила такой крутой поворот, что голова шла кругом, и просто невозможно было сконцентрироваться на чем-либо. Черт возьми, она помолвлена со Спасителем Магического мира!

— Гарри Поттер... — прошептала она. Из всех парней в школе, даже в мире, почему именно он? Золотой мальчик Гриффиндора, чемпион Турнира Трех Волшебников, долбаный Мальчик-Который-Выжил! Проклятие почти для каждого слизеринца! Единственный, кого слизеринцы ненавидят больше всех! И Дафна должна будет выйти замуж за того, с кем ни разу не перемолвилась ни единым словом. Да она даже никогда не оскорбляла его! Знает ли он вообще об этом контракте? Может, Гарри Поттер понятия не имеет о том, что должен будет на ней жениться?

Тук-тук!

Дафна обернулась и увидела свою единственную подругу — Трейси Дэвис, просунувшую голову в ее комнату. Из-за всего случившегося, Дафна забыла, что сегодня должна была приехать Трейси, чтобы погостить у нее две недели. Они делали так каждый год — две недели в Гринграсс-мэноре и две недели в пляжном домике Дэвисов.

Трейси была немного выше Дафны и обладала прямыми каштановыми волосами, которые любила связывать в свободный хвост. Глаза у нее были ярко-синими, а с лица не сходила озорная улыбка. В отличие от Дафны, Трейси была более бесцеремонной, и частенько не думала о том, что говорит.

— Мне сказали, что ты здесь, так что я сразу поднялась к тебе, — весело сказала она. — По пути еще встретила твою маму, но она выглядела какой-то рассеянной.

— О, я так рада тебя видеть. — Дафна вскочила и обняла подругу. — Как каникулы?

— Не так уж и плохо. Брат приезжал домой, привез подарки, поэтому, конечно, я ему обрадовалась, — рассмеялась Трейси. Дафна помогла подруге с ее сумками, и вскоре они болтали, сидя на кровати. Трейси рассказывала о том, что происходит у нее дома, и о своем брате. Он работал Разрушителем Проклятий в одной частной компании, занимающейся поиском сокровищ, но недавно Гринготтс предложил ему контракт на работу с внушительной кучей золота в придачу.

— Так что он будет дома еще месяц, а потом поедет в Египет. Сказал, это лучше, чем таскаться пешком по Румынии. А что у тебя? У Астории, как обычно, шило в заднице? — спросила Трейси.

— Хм... Вообще-то, она все лето не выходит из комнаты. Пишет письма, думаю, у нее есть девушка, — равнодушно сказала Дафна.

— Ты все еще считаешь, что она играет за другую команду? — усмехнулась Трейси.

— Ага, но это неважно, если она счастлива и оставляет меня в покое. У меня есть собственные проблемы... — Дафна поморщилась .

— А что случилось? — озабоченно спросила Трейси. — Нотт все еще шлет тебе любовные письма?

— С этим я еще как-то справляюсь. Просто случайно спотыкаюсь возле камина и письма падают в огонь, а я так и не успеваю их прочесть. Ах, какая жалость... — Дафна притворно опечалилась. — На самом деле, у меня проблема посерьезней, — глубоко вздохнула она, и, будто срывая пластырь, быстро проговорила:

— Я помолвлена.

Лучшая подруга некоторое время тупо смотрела на нее, потом улыбнулась.

— Вот, а люди говорят, что у тебя нет чувства юмора. Я чуть не поверила! Долго сочиняла? — хихикнула она.

— Хотелось бы, чтобы это была шутка. Родители сегодня сообщили мне, что подписали брачный контракт, когда я была еще младенцем.

— Серьезно? — улыбка Трейси поблекла. — Это не какой-то дурацкий розыгрыш?

— Ты не представляешь, как бы я хотела, чтобы так и было. Но есть еще кое-что, похуже...

— Что? Они выдают тебя за Малфоя? — спросила все еще шокированная Трейси.

— Нет, это было бы уже за гранью. Если бы за него, ты бы сейчас разговаривала с висящим в петле трупом. Нет, но... мой будущий муж — Гарри Поттер.

Трейси чуть не свалилась с кровати и едва смогла восстановить равновесие, схватившись за подругу. На некоторое время она превратилась в лупоглазую рыбу, молча хватавшую ртом воздух.

— Золотой Мальчик Гриффиндора? — наконец дар речи вернулся к девушке. — Да это просто невероятная удача!

— Удача? Я помолвлена с парнем, с которым ни разу даже не поговорила. С парнем, которого наш факультет ненавидит больше всех, который является целью номер один для Сама-Знаешь-Кого! Или ты не помнишь, что происходило в школе последние пять лет? Да он попадает в неприятности чаще любого человека на земле!

— Это, конечно, веские аргументы, но не забывай, он один из самых, если не самый привлекательный парень в Хогвартсе. Он умен и довольно скромен. Никогда не слышала, чтобы он хвастался или давил на жалость.

— Давил на жалость? — удивленно посмотрела на подругу Дафна.

— О, бедный я, бедный... Родители погибли, а Сам-Знаешь-Кто хочет убить меня!

— “Пророк” описывал его именно таким.

— Ты ведь знаешь почему, они же хотели скрыть правду о...

— Знаю.

— Могло быть и похуже. Это еще неплохо. Как еще один плюс, он при деньгах.

— Это имеет значение? — возмутилась Дафна.

— Не знаю, просто, как дополнительный фактор.

— Если он богат, то почему одевается как попрошайка? Или он пытается создать новую моду? Моду на бездомных и нищих?

— А я откуда знаю? Кроме того, тебя никогда не интересовали деньги, с чего это ты вдруг озаботилась этим вопросом?

— Мне все равно, сама сказала. Просто, я не хочу быть помолвленной с ним. Да и вообще, ни с кем! Мне еще шестнадцати нет!

— А когда должен состояться брак? — спросила Трейси.

— Не знаю... Я ушла прежде, чем родители рассказали. Все это так неожиданно, я думала, такие контракты — это пережиток прошлого. Просто не могу поверить, что родители поступили со мной по этому ужасному обычаю.

— И как они отреагировали на то, что ты ушла?

— Да никак, просто проводили меня взглядом, — фыркнула Дафна.

— Думаешь, их это не задело? — спросила Трейси.

— Наверное, для отца важнее выгода.

— И что будешь делать? — спросила Трейси подругу. Было видно, что Дафне грустно и страшно.

— Я не знаю... Полагаю, мне придется поговорить с Поттером. Возможно, это и к лучшему, что он ничего не знает об этом безобразии. Вряд ли после смерти его родителей кто-то мог рассказать ему.

— Бедный парень. — хихикнула Трейси. — Пообещай, что я буду присутствовать, когда ты сообщишь ему эту сногсшибательную новость. Хочу увидеть выражение его лица, когда он узнает, что «Ледяная королева» предназначена ему в жены.

— Как бы он не умер еще до того, как попадет в лапы Сама-Знаешь-Кого. — пожала плечами Дафна.

— Ох, ничего себе, — это отрезвило Трейси. — Я и забыла. Он ведь почти обречен на смерть. Может, твои родители могут из-за этого разорвать контракт?

— Не знаю... Но это должно быть возможно, все же разумно иметь в контракте пункт, который позволяет разорвать его, если что-то пойдет не так. Например, если одна из сторон попадет в Азкабан, или тому подобное... Пойдем, спросим, — у Дафны появилась надежда.

Девушки нашли отца Дафны в кабинете, погруженным в бумажную работу, скорей всего связанную с семейными финансами, новыми законами, продвигаемыми в Визенгамоте, и неизвестным количеством писем от других древних родов с предложением союза. Ее отец часто получал предложения поддержать кого-то, чтобы вместе выступить за или против по какому-либо вопросу. Джонатан Гринграсс был хорошим политиком, хотя и не занимал официальной должности. Он придерживался нейтралитета, работая в частном секторе и вкладывая свои деньги во многие магические предприятия. Это обеспечило выживание семьи во время Первой войны, и сейчас он планировал повторить свой предыдущий успех.

— Здравствуйте, мистер Гринграсс, — вежливо поздоровалась Трейси.

— Здравствуй, Трейси, — приветливо ответил мистер Гринграсс.

— Отец, — позвала его Дафна. — У меня есть несколько вопросов.

Дафна легко, словно одела мантию, скользнула в образ «Ледяной Королевы». В этом образе девушка была неподражаема, и играла, как настоящая актриса. Она замечала, что отец делает точно так же при переговорах с деловыми партнерами и политиками. Это у него Дафна научилась защищать себя, отгораживаясь от других стеной холодного безразличия.

— Я знал, что они возникнут. Проходите, присаживайтесь.

— Они сели напротив него, их разделял только дубовый стол.

— Можешь задавать свои вопросы, — сказал мистер Гринграсс своей старшей дочери.

— Итак, когда должна состояться свадьба? — Дафна начала без всяких предисловий.

— В контракте сказано, что брак должен быть заключен в течении года после того, как ты закончишь Хогвартс, но не позднее твоего девятнадцатилетия. В нем нет положений, касающихся детей, этот контракт заключался для укрепления политического союза. Почему мы рассказали тебе об этом именно сейчас? Просто, так у тебя появится шанс познакомиться с этим парнем. В большинстве случаев, помолвленным таким образом, не разрешалось близко общаться до свадьбы, так что, можешь считать, тебе повезло.

— Кое-что о нем мы уже знаем, — заметила Трейси.

— О, так вы с ним дружите? — в голосе мистера Гринграсса слышался сарказм. Трейси съежилась под его твердым взглядом.

— Нет, не дружим! — почти пропищала она.

— Тогда вы знаете о нем только то, что говорят слухи. А они и грязные статьи в Пророке, не самый лучший способ, чтобы судить о человеке. Его можно узнать, только лично пообщавшись в течении какого-то времени. Особенно это касается мальчиков-подростков, они никогда не откроются вам, пока не проведут с вами много времени вместе. Мы, мужчины, довольно ранимы, и поэтому часто скрываем свое настоящее лицо.

— А есть ли возможность разорвать контракт? — сменила тему Дафна. — Поттер номер один в списке Сам-Знаешь-Кого, и, если я подружусь с Поттером, то тоже стану его целью. Не говоря уже о том, что мне совершенно не нравится выходить замуж по принуждению.

Мистер Гринграсс сцепил пальцы, положив на них подбородок. Виновато глядя на старшую дочь, он тяжело вздохнул.

— Когда мы подписывали этот контракт, все выглядело по — другому. Поттеры были под защитой Дамблдора, это казалось надежным. Единственным условием расторжения контракта является его или твоя смерть. Это железно, Дафна, контракт заверен магией. Ты и Гарри Поттер должны заключить брак до твоего девятнадцатилетия. Если бы его родители были живы, мы бы, возможно, обсудили с ними все, и избавили вас обоих от этих обязательств. Но, так как их с нами больше нет, остается только выполнять контракт.

— Ты не можешь сам разорвать его? — маска «Ледяной Королевы» дала трещину под напором отчаяния.

— Нет, это было бы возможно только с согласия его родителей. Если мы разорвем его в одностороннем порядке, будут тяжелые последствия... вплоть до летального исхода.

Дафна вздохнула и посмотрела на подругу, которая выглядела такой же напуганной и встревоженной, как и она сама.

— Спасибо, отец, — сказала Дафна, поднимаясь со своего места. — У меня появилась пища для размышлений.

— Дафна, не воспринимай это, как какое-то тюремное заключение. Мы делали это ради тебя, ради твоего будущего. Тогда было такое время — люди гибли и теряли все. Знаю, ты думаешь, что все это сделано ради выгоды, но это не так, мы фактически ничего не получили.

— Мне бы очень хотелось взглянуть на этот контракт, — твердо сказала Дафна, уперев руки в бока. Ей показалось, отец вздрогнул, и это заставило ее мысленно усмехнуться. Так же, как и мать, она могла поколебать волю отца одним взглядом. И, хотя пока ей было далеко до матери, Дафна понимала, что когда-нибудь будет таким же способом влиять на собственного мужа. От мысли о муже вздрогнула уже она.

— Тогда было бы целесообразно поговорить с мистером Поттером. Договор хранится в родовом сейфе Поттеров, и только он может получить туда доступ, — понимающе улыбнулся ей отец.

— Странно... — протянула Трейси. — А почему у вас нет копии?

— Копия была, — мистер Гринграсс снова склонился над бумагами. — Но она сгорела в доме моего отца, в ту ночь, когда он был убит.

Девушки вежливо извинились, и вернулись в комнату Дафны. Как только они вошли, Дафна бросилась на кровать и зарыдала в подушку, вымещая все свое разочарование.

Трейси присела рядом и мягко погладила подругу по спине.

— Теперь тебе точно надо поговорить с ним, — блондинка кивнула головой, все еще зарытой в подушки. — Так что будешь делать?

Дафна села и посмотрела на свою лучшую подругу. В ее карих глазах стояли слезы, она слегка всхлипывала.

— Я на самом деле не знаю. Я ведь не знаю ничего о нем !

— Это не так! — запротестовала Трейси. — Ты знаешь, что он выиграл Турнир Трех Волшебников, знаешь, что он летает на метле лучше всех в школе, что он богат, хотя и неизвестно, насколько. Он плох в зельеварении и его ненавидит Снейп, в то время как Дамблдор и остальные преподаватели чуть ли не молятся на него. Среди школьников из-за Поттера тоже раскол, одни им восхищаются, другие ненавидят. У него есть собственный фан-клуб во главе с Коллином Криви, хотя он, скорее всего, не знает об этом... Вообще, такое ощущение, что он на многое не обращает внимания. Можно предположить, что он знает о нашем мире больше, чем показывает.

— У нас с ним ничего общего!

— Кроме того, что вы собираетесь пожениться, — заметила Трейси.

— О, спасибо за поддержку!

— А я и не собиралась, — подмигнула Трейси.

— Ты мне друг или нет? Помоги мне! — взмолилась Дафна. Трейси рассмеялась, качая головой.

— Конечно, я поддержу тебя. Я буду с тобой, когда ты все ему расскажешь. И я буду стоять рядом, когда ты будешь произносить «Да!» — она расхохоталась. Дафна швырнула в нее подушку, встала, и подошла к окну. Трейси поняла, что подруге совсем не весело, и, подошла к ней.

— Дафна, послушай. Ситуация плохая, но все еще может наладиться. Представь, только представь, что Поттер именно тот, кто тебе нужен. Кто возьмется утверждать, что и без этого дурацкого брачного контракта вы не были бы вместе? То, что ты никогда не говорила с ним в школе, и, возможно, никогда и не заговорила бы, вовсе не означает, что через несколько лет ты бы случайно не врезалась в него в Косом переулке и между вами не пробежала бы искра. Все же, признай, у него приятная внешность, а тот факт, что он враг Малфоя, свидетельствует ему только на пользу.

Дафна раздумывала несколько минут, прежде чем кивнуть.

— Может быть, — тихо сказала она, все еще глядя в окно.

— Так что же ты будешь делать? — спросила Трейси.

— Похоже, я полностью увязла. Особо выбирать не приходится, я поговорю с Гарри Поттером в поезде.

* * *

Гарри Поттер сидел под деревом во дворе у Уизли. Каникулы проходили довольно интересно, хотя начались они совсем не весело: его крестный, Сириус Блэк, погиб, а сам Гарри узнал, почему Волдеморт так хочет убить его.

Оказалось, дело в пророчестве, которое изрекла шестнадцать лет назад спятившая преподавательница по Предсказаниям. К тому же, он узнал, что Дамблдор, человек, которого он всегда так уважал, допустил множество ошибок, которые отразились на благополучии самого Гарри. Сейчас парень сидел под деревом и думал о последнем разговоре с директором, который случился ночью, когда он прибыл в Нору.

Вообще, все началось с того, что Дамблдор появился на Тисовой улице поздно вечером. Он зашел без приглашения в дом Дурслей и собрал их всех в гостиной, где сказал, что Гарри еще вернется к ним в дом ненадолго следующим летом, и что Гарри и Дурсли больше не увидят друг друга, если сами не захотят этого. Услышав эту новость, Гарри почувствовал глубокое облегчение. Дурсли никогда к нему хорошо не относились, он был для них рабом, делая тяжелую работу по дому, готовя еду, а взамен получая едва ли достаточно, чтобы не жить впроголодь. После того, как он поступил в Хогвартс, они стали опасаться его, хотя и это не заставило их относиться к нему лучше.

Также, к сильному удивлению Гарри, он узнал, что его покойный крестный завещал ему дом Блэков. Дамблдор сказал, что подробнее об этом завещании он сможет узнать позже, сейчас это имело мало значения. Единственное, что сейчас было важно, сможет ли Гарри в действительности вступить в права наследования.

— Видишь ли, у тебя нет близкого кровного родства с Блэками, и магия, которая охраняет дом, может не принять тебя. Поэтому он может перейти во владение к ближайшему кровному наследнику мужского пола по линии Блэков, а это Драко Малфой. Однако есть один простой тест, который разрешит для нас этот вопрос, — сказал директор.

— Что мне нужно для этого сделать? — спросил Гарри.

— Позови Кричера. Если он отзовется, значит, ты законный владелец дома Блэков и всех их активов.

Гарри кивнул и четко произнес:

— Кричер, иди ко мне!

После долгой паузы раздался громкий треск и на пол упал древний сморщенный домовой эльф, стучащий кулаками и ногами по полу.

— Кричер не хочет принадлежать Поттеровскому отродью! Кричер не желает служить ему! Кричер хочет служить благородному Малфою!

— Умолкни, Кричер, — презрительно приказал Гарри.

Кричер немедленно замолчал, хотя и продолжил в истерике корчиться на полу.

— Что ж, это упрощает дело. Поздравляю, Гарри, мы решили одну из самых существенных проблем на сегодня. Тогда, если ты собрался, мы можем оставить этих людей в покое, — Дамблдор указал на Дурслей, которые таращились на диковинное существо, валяющееся на полу их гостиной.

— Директор, а что нам делать с Кричером?

— Он твой эльф. Что бы ты хотел ему поручить?

Гарри подумал над этой проблемой, и понял, что не хотел бы, чтобы несчастный эльф своим присутствием постоянно напоминал ему о его потере. Тут его осенило.

— Сэр, а Кричер мог бы работать в Хогвартсе?

— Думаю, что да. Его помощь не помешает, а заодно и другие эльфы присмотрят за ним.

— Кричер, отправляйся на Хогвартскую кухню, ты будешь работать там, пока я тебя не позову. Ты не должен общаться ни с кем из волшебников, и не имеешь права посылать письма, — строго приказал Гарри обезумевшему древнему эльфу.

Одно долгое мгновение, прежде чем исчезнуть, Кричер сверлил Гарри ненавидящим взглядом. Парень чувствовал презрение к этому эльфу, но не мог придумать, что с ним делать. Отправка в Хогвартс была, в лучшем случае, временным решением.

Гарри взбежал наверх и, быстро собрав вещи и взяв пустую клетку (Хэдвиг он уже отправил к Уизли), спустился вниз. Дамблдор взмахнул палочкой и чемодан с клеткой исчезли.

— Я отправил их в дом Уизли. Теперь пора и нам.

Гарри махнул на прощание все еще перепуганным родственникам, съежившимся на диване, и последовал за Дамблдором в ночь. Они шли несколько минут, прежде чем Гарри, наконец, решил нарушить молчание.

— Сэр, я хотел бы извиниться за то, что разгромил ваш кабинет в конце прошлого года. Я повел себя неправильно.

— Ох, Гарри, это всего лишь вещи, их можно заменить. Твой гнев был справедливым и это я должен извиниться. Я всего лишь человек, и могу упускать детали в попытках помочь всему миру. Я забыл о тебе, о том, что ты тоже нуждаешься в информации, тем более, что ты находишься в эпицентре этой войны. Скрывать это все от тебя было большой ошибкой. Но пойми меня, пожалуйста, я хотел, чтобы у тебя был шанс на нормальное детство. Хотя теперь уже понятно, что твое детство было далеким от нормального. Возможно, если бы я был честен с тобой с самого начала, все могло бы сложиться совсем по другому. Но, как я уже говорил тебе в прошлый раз, я не хотел взваливать на твои плечи это бремя.

— Теперь все будет иначе?

— Я думаю, что да. Обещаю, в этом году ты будешь лучше подготовлен к тому, что тебя ждет впереди. Я бы очень хотел учить тебя лично, если ты не против, конечно.

— Было бы здорово. А чему вы будете меня учить?

— В основном истории. Ох, не делай такое кислое лицо, Гарри. Из истории можно многое почерпнуть, и это, осмелюсь предположить, будет очень важно для тебя. Но сейчас не время для таких разговоров. Можешь взять меня за руку?

Гарри протянул руку. Он заметил, что рука директора почернела и сморщилась. Гарри только собирался спросить про нее, как почувствовал, что его как будто проталкивают сквозь узкую трубу.

В тот вечер они навестили Горация Слагхорна, которого уговорили вернуться в Хогвартс в качестве преподавателя. Дамблдор использовал Гарри, чтобы заманить профессора в отставке на его старую должность.

Слагхорн был настоящим чудаком. Когда Гарри и Дамблдор прибыли к его дому, тот выглядел так, будто на него было совершено нападение, но оказалось, это Слагхорн так маскировался. Это был крупный мужчина, но не в высоту, а в обхвате. Он оказался совершенно лысым, но с очень пушистыми усами. После краткой беседы Дамблдор, извинившись, ушел в туалет, оставив Гарри наедине с толстым профессором.

Слагхорн знал, конечно, кто такой Гарри, и они немного поговорили о его матери и ее талантах в зельеварении. Гарри понравился этот человек, но в то же время чем-то неуловимо настораживал. Может быть, взглядом, как у голодного моржа.

Когда Дамблдор вернулся, Слагхорн согласился вернуться к преподаванию в школе, хотя и выдвинул несколько требований, с которыми директор, впрочем, сразу же согласился. Когда они уходили, Гарри спросил, что он будет демонстрировать студентам в этом году, на что тот ответил, что у него есть на примете парочка интересных зелий.

— Так вы Мастер Зелий? — спросил Гарри этого толстого мужчину.

— Да, и если вы пошли в мать, то я ожидаю от вас гениальности в своем предмете, — глаза Слагхорна загорелись восторгом. Прежде, чем он успел сказать больше, Дамблдор попрощался с ним и аппарировал с Гарри в Нору, где, несмотря на поздний час, не спала Молли Уизли.

— Так, Гарри, прежде чем ты пойдешь, я хотел бы тебе кое-что сказать. Для начала, хочу поблагодарить за помощь с Горацием, сам я его не убедил бы, но важно было вернуть его в Хогвартс. Ты потом узнаешь почему. Во-вторых... я думаю, ты должен рассказать друзьям все, что ты знаешь, включая пророчество. Это, прежде всего, в твоих интересах. Твои друзья поддерживают тебя, Гарри, и ты окажешь сам себе медвежью услугу, если будешь что-то скрывать от них.

И, наконец, хотя будущее может казаться мрачным, все равно старайся взять от жизни все самое лучшее, учись видеть удивительное во всем, что тебя окружает.

— Понимаю, сэр. Сириус не простил бы меня, если бы я повторил его ошибку и погряз в чувстве вины. Да, я понимаю, что в этом не полностью моя вина, но отчасти все же виноват и я... Но Сириус и родители не одобрили бы, если бы я стал держаться за прошлое, позволяя жизни проходить мимо.

— Хорошая мысль, Гарри. Я горжусь тобой. Ладно, иди, не будем лишать Молли возможности накормить тебя.

Гарри принял к сведению слова директора и в течении следующих нескольких недель, разобравшись с летними домашними заданиями, проводил много времени с друзьями. Он играл в квиддич вместе с Роном и Джинни или подолгу разговаривал с Гермионой на разные интересные и веселые темы. Каждый день ребята по максимуму наслаждались преимуществом быть молодыми и свободными.

За время пребывания у Уизли произошли два очень интересных события.

Первое заключалось в том, что старший брат Рона, Билл, оказался помолвлен с Флер Делакур. Хотя Гарри и удивился, он был рад за нее, хотя видел Билла лишь однажды, на Чемпионате Мира по квиддичу. А вот Флер пока не могла найти общий язык с Уизли, особенно, с миссис Уизли, которая, похоже, невзлюбила симпатичную блондинку.

Гарри и Флер немного познакомились друг с другом, ведь они почти не общались во время Турнира Трех Волшебников. Парень проникся уважением к француженке, видя как она старается получить признание женщин Уизли, хотя те заставляли ее чувствовать себя недостойной Билла. Гарри не знал, что посоветовать бедной девушке, кроме как не сдаваться и бороться за свое счастье.

Сейчас Гарри сидел под своим любимым деревом у озера, в котором он, Гермиона, Джинни и Рон купались во время праздника, обдумывая другое любопытное событие, которое приключилось с ним.

Джинни Уизли изменилась с тех пор, как он в последний раз видел ее, или это ему так казалось. Он обнаружил, что его взгляд останавливается на ней без всяких причин, а сам он краснеет, когда она смотрит на него. В нем просыпались странные чувства, когда он смотрел на сестру своего лучшего друга, и Гарри не мог объяснить их.

До прошлого года Джинни постоянно заикалась или краснела, разговаривая с ним, была неуклюжей и неловкой в его присутствии. Но теперь она стала более зрелой, не только физически, но и интеллектуально, и эмоционально. Она спокойно разговаривала с Гарри, не краснея и не сбиваясь на каждом слове. Джинни даже ходила на свидания с Майклом Корнером, а сейчас встречалась с соседом по комнате Гарри — Дином Томасом. Она казалась счастливой, и Гарри был рад за нее. Тем не менее, он чувствовал странную горечь всякий раз, когда думал о Джинни и Дине Томасе.

Гарри не мог объяснить тянущее чувство в животе, когда она смотрела на него, и то, что ему стал важен его внешний вид, перед тем как спуститься к завтраку. Все это было странно, он ведь почти не знал ее, они мало общались, но все же он стал часто ловить себя на мыслях о ней.

Может, правду говорят, что все самое лучшее всегда скрывается у нас под носом. Гарри решил непременно узнать Джинни в этом году. Она всегда поддерживала его, ей можно было доверять, а у Гарри был один большой секрет, которым он еще не поделился с друзьями, несмотря на разрешение Дамблдора. Он хотел это сделать, но никак не мог выбрать правильное время. А учебный год приближался, и оставалось все меньше времени, чтобы рассказать им все в таком месте, где бы их никто не мог подслушать.

Поэтому, когда он увидел приближающихся Рона, Гермиону и Джинни, то сразу решил, это произойдет сейчас, или никогда.

— Вот ты где! — воскликнула Гермиона, заметив его.

— Я же говорила вам, здесь надо было искать в первую очередь! — триумфально заявила Джинни.

— Ну, оказалась ты права, большое дело, — пробурчал Рон. — Нашла, чем гордиться.

— Ребята, вам нужно присесть. Я хотел бы вам кое-что рассказать, — тихо сказал Гарри. Когда они сели рядом, он начал свой рассказ. Парень не удивился, увидев их реакцию на свои слова. Пророчество привело их в ужас, но, к радости Гарри, друзья обязались делать все, что угодно, лишь бы помочь ему. Гарри понял, что грядущий учебный год будет годом открытий, и чувствовал себя готовым ко всему.

Как же он ошибался...