Гарри и огненный камень (джен)

— Эй, просыпайся!

Его трясли за плечо.

— Это тебя Х’грид привез?

Гарри подскочил и сел, ошеломленно моргая. И все вспомнил.

Вчера Норберт долго кружил над Вейром, и Гарри, хоть расплывчато и нечетко, смог разглядеть громадную каменную чашу и разноцветные пятна в ней. Другие драконы появлялись рядом, всадники что-то кричали Х’гриду, тот отвечал и даже велел помахать кому-то.

Гарри все смотрел и смотрел, а потом вдруг ужасно устал и начал засыпать — прямо в воздухе. Они опустились на землю; кажется, его вели куда-то, сажали за стол, совали в руку лепешку… Это Гарри помнил смутно и уж совсем позабыл, как оказался здесь, в комнате с низким потолком и раскиданными по полу шкурами, тюфяками и мешками.

— Не засыпай!

Гарри сощурился, но при свете единственного факела разглядеть собеседника не мог.

— А ты кто? — спросил он, робея. — Всадник?

Человек рассмеялся, и Гарри понял, что это мальчишка, разве что на несколько лет старше.

— Пока нет. Я тоже кандидат, Седрик из Форт-Вейра. Меня за тобой послали — вчера приехало много народу, сегодня утром пересчитали — одного нет. А я здесь все знаю, вот и пошел. Вставай, завтрак проспишь. А вещи оставь, никуда не денутся.

Гарри покосился на узелок, в который тетка Тунья увязала его барахло, вынул деревянную ложку, а остальное запихнул ногой в угол.

Седрик поглядывал на него, пока вел сначала к каменной колоде с водой, в которой надо было умываться, потом по длинным коридорам на завтрак.

— Ты даже по сторонам не смотришь. Бывал раньше в Вейре?

Гарри помотал головой:

— Нет, я… — он хотел сказать «вижу плохо» и вдруг испугался — еще выгонят, чего доброго. Может, всаднику такое нельзя? И договорил: — Из горного холда.

— Ясно, — сказал Седрик, улыбаясь, и подтолкнул его вперед. Они стояли на пороге огромной пещеры: в дальнем ее конце был виден красноватый неяркий свет — должно быть, горел очаг. Было душно, дымно и шумно, и пахло съестным.

— Сюда, — сказал Седрик и снова улыбнулся. — Вот, нашлась пропажа!

Белые и темные пятна лиц повернулись к нему.

Стол стоял с краю, и за ним сидело человек десять. У одного волосы были как яркое красное пятно, еще у нескольких, должно быть, девчонок, длинные пряди спадали на плечи и спину.

— Тебя как зовут-то, пропажа? — спросил кто-то. Гарри сжался, но голос звучал необидно.

— Гарри. — Он вспомнил, как представлялся Седрик: — Из Бирючинового холда.

— Опять холдер?

Голос был точь-в-точь как у Дадли, когда тот собирался учинить еще одну пакость. Гарри по привычке вздрогнул и крутнулся на месте, вглядываясь. Конечно — откуда здесь взяться братцу? Говорил мальчишка ростом куда меньше Дадли, и вдобавок белобрысый. За столом он не сидел, а остановился поодаль, и по бокам от него застыли двое других — вот те были вылитый братец, что кулаки, что живот.

— И какой от холдера толк? Лучше бы…

— А ты кто такой? Ты-то вообще не кандидат! Драконы выбирают!

Гарри не успел понять, кто ответил — кажется, красноволосый, который сидел к Гарри спиной, совсем рядом. Ответил вроде и тихо, но в наступившей вдруг тишине слышно его было распрекрасно.

— Выбираю я! — отчеканил белобрысый. — Я хочу знать, кто станет защищать мой Холд, когда я стану лордом, и не желаю страдать от тупости холдеров или трусости мастеровых! И уж тем более связываться с бездомной швалью… — прошипел он, меряя рыжего взглядом.

— Ты же лорд-наследник? — спросила вдруг одна из девчонок: Гарри со своего места видел только ее растрепанные темные волосы. — Разве тебя не учили, что кандидатов всегда привозят с запасом? Их должно быть хотя бы в полтора раза больше, чем яиц! Знаешь, сколько это — в полтора раза больше? И где, по-твоему, найти одних только сыновей всадников или лордов, чтобы хватило для Запечатления?

— Надеешься заполучить королеву, холдерша? — усмехнулся белобрысый.

— Тебя точно плохо учили, — девчонка презрительно фыркнула. — Я, между прочим, младший подмастерье в Цехе Целителей! Видишь этот узел?

Гарри щурился изо всех сил, стараясь рассмотреть если не знаки, то хотя бы наплечные узлы: никогда не понимал, для чего заставляют их зубрить, а теперь выходило, что нужно!

Кто-то дернул его за рубаху — оказалось, тот рыжий:

— Чего стоишь, садись! И кашу бери, вкусная! Остыла, правда, но все равно: успеем поесть, пока эти двое здесь выпендриваются!

У парня, похоже, был талант говорить не вовремя: белобрысый и девчонка как раз умолкли.

— Ты, — белобрысый вздернул подбородок и поджал губы. — Ты, рвань, оскорбляешь лорда! Придется тебя поучить! Парни, давайте!

Двое здоровяков выдвинулись из-за его спины, рыжий начал вставать, и тут рубаха у него на груди зашевелилась, и из-за пазухи высунулась треугольная голова грязно-бурого цвета. Непонятное создание рванулось вперед, но не упало, а развернуло крылья, замахало ими и полетело, странно скособочившись и то и дело ныряя вниз.

— Куда?! — заорал рыжий.

Громила, что успел подойти ближе, так и застыл, разинув рот, а потом отмер, замахал руками и завопил. Крик подхватили. Гарри не знал, что и думать — страшно ему почему-то не было.

— Эй! — раздался знакомый бас. — А ну тихо! Лорд-наследник, вот ты где! Отец тебя ищет, ступай-ка к нему!

Белобрысый лорд резво развернулся и зашагал к выходу, за ним поспешали охранники. Бурая тварь разразилась победным писком и, так же припадая на одно крыло, вернулась к хозяину.

— Х’грид! — позвал Гарри, радуясь хоть одному знакомому лицу.

— А, Гарри! Обвык уже? Вот и ладно. Ты вот что — вечером, после ужина, ко мне приходи, я тебе все покажу: и драконов, и вейр, где родители твои… теперь-то там не живет никто, но тебе разрешат, как запечатлеешь!

— Ладно, — пискнул Гарри.

— Так ты из Вейра? — подозрительно спросил рыжий. — А почему сказал, что из Холда?

— Потому что так и есть! — ответил вместо Гарри Х’грид. — Сирота он, вот и вырос в холде у тетки, чтоб ей ни скорлупы ни осколков! Кабы мастер Альбус знал, что она такая стервозина, нипочем бы ей дитё не отдал, тем более мальчика-который-выжил!

— Что? — лохматая девчонка придвинулась к Гарри. — Это он — мальчик-который-выжил?!

— А то! — довольно кивнул Х’грид. — Он самый и есть.

— Ого! — восхищенно сказал рыжий. — И молчишь! Слушай, а покажи этот… — Гарри посмотрел недоумевающе. — Ну, этот… шрам! У тебя же должен быть шрам? От Нити?

Гарри таращился, как дурак, и ровным счетом ничего не понимал. Почему он — мальчик, который выжил? Откуда все знают про шрам? Шрам действительно был, и Гарри его ненавидел — ему все казалось, что Нить проникла под кожу, да там и осталась: мерзкая вздутая красная извилистая отметина, хорошо еще, что под самыми волосами и можно прикрыть.

Он помотал головой:

— Не хочу.

— Ну, пора мне, — сказал Х’грид. — А ты не забудь, приходи вечером-то!

Рыжий, кажется, опять собирался что-то спросить, но Гарри опередил его:

— А ты что, правда из бродяг?

Он столько раз слышал, что его родители сбежали бродить без дома и Холда, что почти привык, и думал иногда, что у бродяг ему самое место…

Рыжий покосился на одиноко свисавший с плеча шнурок цвета ржавчины:

— Ну не то чтобы… Понимаешь, мой отец — он мастер в цехе Кожевников, упряжь делает… очень хорошую! — добавил он с жаром. — Хоть для драконов, хоть для скакунов, хоть для стражей порога! И говорит, что ему сподручнее самому приехать и посмотреть… ну, измерить там… вот мы и ездим.

— А кто это у тебя? — Гарри ткнул пальцем ему в грудь.

Рыжий скривился еще сильнее:

— Это Паршивец, файр мой.

— Файр? — опять влезла девчонка. — Я видела файров, они совсем не такие!

— А этот — такой, — мрачно отрезал рыжий. — Отцу за работу дали три яйца файров, он сказал, что самому ему не надо, и отдал старшим… братьям моим. Два файра получились нормальные, а третий… Перси его увидел и говорит — не надо мне такого урода. А он пищал так сильно, есть хотел… я как раз колобок ел мясной, ну и дал ему.

Рыжий похлопал себя по груди.

— У него что-то с крылом, он, наверно, оттого и злой.

— А он какой? — спросила девчонка. — Я не разглядела — зеленый?

— Сама ты зеленая! Он коричневый!

Девчонка тряхнула волосами и повернулась к Гарри:

— Я про тебя учила балладу! Правда, она не из обязательных, но я все равно выучила. Неужели ты не слышал?

Гарри помотал головой.

— Кстати, я Гермиона, младший подмастерье цеха Целителей.

— А ты? — спросил Гарри рыжего.

— Рон. Ой, то есть Рональд из цеха Кожевников. Вот скажи, как мне такое имя сокращать, если что? — Он вздохнул. — Только я, скорее всего, без дракона останусь. У меня и так брат — бронзовый всадник в Исте, а теперь еще нас выбрали, сразу троих, представляешь?

— Как это — троих?

— Ну, меня и еще двух моих братьев, Фреда и Джорджа, они близнецы. Не бывает же, чтобы сразу четверо из одной семьи стали всадниками?

— А где они? — спросил Гарри. — Твои братья?

— Да шляются где-нибудь. Или в мастерской сидят. Здесь есть Кузнечная мастерская?

— Конечно, есть, — кивнула Гермиона. — И Целительская, хотела бы я на нее посмотреть! И еще мастерская Арфистов.

— А ты откуда знаешь?

— Я срисовала план Форт-Вейра, — она похлопала по кожаному мешочку, что висел у нее на поясе. — Наверняка пригодится!

Гарри сам не заметил, как заскреб ложкой по дну миски, оглянувшись, вылизал ее дочиста и хотел уже пойти к очагу за кла, но не успел.

Близорукость опять сыграла с ним злую шутку: он и не заметил, как у стола появилась высокая черноволосая женщина в зеленом платье. Сзади, за ней, маячил кто-то еще — Гарри вытянул шею, чтобы рассмотреть, но тут женщина заговорила:

— Форт-Вейр приветствует вас, кандидаты! Станете вы всадниками или нет, уверена, пребывание в этих стенах не забудется и не пропадет зря. Запечатление совсем скоро; неизвестно, где оно вас застанет, так что для начала вам предстоит выучить путь к Площадке рождений, потом — к мастерской Арфистов и Целительской и затвердить все, что положено знать кандидату. Ну а после обеда, — она хмыкнула, — займетесь уборкой: на Запечатление соберутся гости, и мы должны принять их достойно. Если захотите спросить о чем-нибудь, можно поискать Минерву, Хозяйку нижних пещер, то есть меня, но особенно стараться не советую: лучше найдите кого-то из моих помощников. Если вам нужны одеяло, миска или что-то в этом роде, можете пойти в Хранилище, но и этого не советую: у хранителя и без вас дел по горло. Словом… — тут она помедлила, и Рон прошептал Гарри в самое ухо:

— Интересно, на Запечатление она приходить нам тоже не советует?..

— Словом, — продолжила Минерва, отступая на шаг в сторону, — всадник Ол’вер проведет вас по Вейру, а вы постараетесь не довести его до полусмерти своими вопросами.

Еще один всадник! Гарри уставился на него во все глаза, даже оттянул уголок века, чтобы лучше видеть. Х’грид на всадника не походил, а этот Ол’вер оказался как раз таким, как пелось в балладах: совсем молодой, невысокий и жилистый, с коротко стриженными волосами — Гарри никогда таких коротких не видел, — в кожаной куртке и вдобавок с рукой на перевязи.

— Ну что, ребятишки, — всадник Ол’вер широко улыбнулся, — подходите по одному к этой корзине и вяжите себе узлы. Все по-взрослому!

Белый шнур был совсем новым. Старый, черный с серым, до того уже измочалился, что носить стыдно, но и этот на линялом холсте рубахе смотрелся донельзя странно.

— Готовы? — сказал между тем Ол’вер. — Двинулись!

— Бронзовый, наверно, — вздохнул Рон, поправляя сползший узел и, точно отвечая его вздоху, кто-то из девчонок спросил:

— Всадник Ол’вер, а можно узнать, как зовут твоего дракона?

— Бронзовый Флинт, — услышал Гарри.

Дальше вопросы посыпались как из дырявого ведра, все потянулись за всадником, стараясь пробиться поближе и перекричать друг друга. Гарри плелся в хвосте, пробовал запомнить дорогу, но стены здесь были не то что в шахте — никаких приметных камней, поворотов или выходов породы, все ровно и гладко.

— А ты почему ничего не спрашиваешь?

Гарри вздрогнул — оказывается, рыжий Рон так и шел рядом. Но не отвечать же, что попросту не привык лезть вперед?

— А ты?

— Да я вроде и так знаю. Чарли, мой брат… то есть он теперь всадник К’рус, когда прилетает, нам рассказывает про Запечатление и вообще про все, жаль только, что редко: дракону ведь надо знать, куда лететь, а мы то тут, то там. У него тоже бронзовый, Балаурт. А ты какого хочешь?

Гарри пожал плечами. Он понятия не имел, какого дракона хочет — гораздо больше хотелось никогда уже не возвращаться в холд к тетке. Бронзового, наверно, ведь все хотят бронзового, кроме девчонок?

— Так что мне туда незачем лезть, — договорил Рон. — Погоди, но ты-то должен их слышать, да? Ты их слышишь?

— Кого?

— Ну, драконов… В балладе сказано, они с тобой говорили!

Гарри покачал головой:

— Я до вчера ни одного дракона не видел. А про балладу узнал только сегодня. А ты ее помнишь? Расскажешь?

Рон покраснел:

— Не то чтобы помню. Я… Мы же не ходили к арфистам, как другие, нам все мама рассказывала, а учить не заставляла. Так что я не наизусть... Только она страшная… — Он вдруг осекся, заглядывая Гарри в лицо. — Клянусь Первым яйцом, там же про тебя! Я только сейчас понял! Ты точно хочешь?

Гарри отчаянно закивал.

— Ну, там говорится, что Д’жейм, бронзовый всадник, и Лили, всадница Золотой королевы, очень любили друг друга, и их драконы всегда летали вместе — только я забыл, как их звали. И вот один раз они летели куда-то со своим маленьким сыном — с тобой! — и Падение застало их на открытом месте.

— А почему они не ушли в Промежуток? — спросил Гарри.

Рон растерянно пожал плечами:

— Не знаю… Королевы же не ходят в Промежуток, да? Наверно, поэтому. Но вообще как-то чудно — когда учишь балладу, думаешь только, какая она длинная, и как бы отвязаться поскорее. И спать всегда хочется. Я и не понимал никогда…

Гарри кивнул. Он был согласен — кому придет в голову задумываться над смыслом баллады, да еще необязательной?

— Ну вот, — рассказывал Рон. — Бронзовый жег Нити, пока мог, но огненного камня у них с собой оставалось мало, а всадники защищали сына, и сначала погиб Д’жейм, а потом Лили. — Он испуганно уставился на Гарри, но тот снова кивнул.

— А драконы были в таком горе, что не могли никому объяснить, где они… то есть вы, чтобы прилетела помощь, но они помнили, что ребенок жив, и не уходили в Промежуток, прикрывали собственными телами — ну, драконы, они же большие. А чтобы он не пугался, стали с ним разговаривать… и у них как-то получилось: они его успокаивали и не давали шевелиться, пока тоже не умерли, и когда одна Нить все-таки задела ребенка, дракон ее сжег последним дыханием. Но Падение уже закончилось, и кто-то из других драконов все-таки смог понять, куда лететь, и они прилетели и забрали его… то есть тебя.

Гарри показалось, что Рон вот-вот заплачет, но он только шмыгнул носом и уставился под ноги.

— Ничего не помню, — сказал Гарри. Что все это — про него, он так и не верил, не мог. — Х’грид сказал, что сам меня оттуда забирал — должен же он знать, что там было? Я его спрошу.

— Точно! — Рон робко улыбнулся. — А можно мне с тобой?

* * *

— Мастерская Целителей, — донесся до них голос Ол’вера. — Ждите здесь, мастер сейчас придет.

— И все-таки, — Гарри привычно взъерошил волосы на затылке, — непонятно. Почему они не улетели? Разве королевы не умеют летать в Промежутке? Я думал, не хотят.

— Конечно, умеют! Если бы ты учил…

Гарри вздрогнул. Опять та девчонка-подмастерье — и как только снова к ним подобралась?

— Ты бы знал: после Промежутка они не смогут откладывать яйца! А это очень важно!

Отчего-то Гарри не хотелось ей отвечать, он дернул головой, отступил на шаг и налетел на кого-то.

— Дорогу!

С голосами Гарри всегда было легче; этот новый голос был почти как у Мастера-холдера, только хуже: скажет — и все слушаются.

Кандидаты размазались по стенам, а человек — длинный, худой, в черном с ног до головы — зыркнул на Гарри, будто насквозь просверлил, и прошел вперед.

— Здравствуйте, мастер Северус! А я вам новичков привел!

— Мне? И кому взбрело в голову, что я желаю их видеть?

— Госпоже Минерве, — Ол’вер пожал плечами. — Все пока заняты, а вам все равно рассказывать, вот она и попросила…

Мастер Северус резко повернулся, так что длинные волосы — тоже черные — хлестнули по спине.

— И она решила, что я свободен?

— Она сказала, потом их можно будет приставить к работе, пока мастер Альбус не вернулся.

— К работе? Ну, допустим…

Мастер Северус нахмурился, оглядывая новичков, и Гарри услышал, как девчонка рядом пробормотала:

— Два шнура! Два сдвоенных шнура!

Двух шнуров Гарри не разглядел, зато отлично видел две золотые кисти — получалось, что этот мастер Северус не только целитель, но и…

— Мастер-арфист, — восхищенно прошептала девчонка. — Еще и арфист! Я не знала, что можно так!

— Входите! Быстро!

Гарри и Рон переждали толпу и вошли: Целительская, если это была она, оказалась почти пустой лишь вдоль стен лежали охапки чистой соломы.

— Садитесь!

— А почему? — тоненько пискнула еще одна девчонка. Не поняла, должно быть, что мастер Северус — совсем не всадник Ол’вер.

— Почему — что, кандидат?..

Узловатый, в желтых пятнах палец ткнул в лоб нахалке.

— Лаванда, мастер! — пролепетала она.

— Так что, кандидат Лаванда?

— Почему здесь ничего нет?

— Потому, — мастер Северус так и не присел и возвышался теперь над ними, как сторожевая башня, — что здесь при необходимости размещают раненых всадников. Следующее Падение предстоит послезавтра, и будьте уверены, ни у кого не хватит времени заниматься сопляками, которые по собственной глупости умудрились нанести себе ущерб, пусть даже при Запечатлении. Именно поэтому вы здесь.

Он еще раз оглядел их.

— Получите вы дракона или нет, останетесь в Вейре или вернетесь домой, наверняка предпочтете сохранить полный набор рук и ног… и всего прочего, что вам может понадобиться в дальнейшем.

Рон не удержался и прыснул, и тот же палец ткнул уже в него. В него? Или в сидящего рядом Гарри?

— Ты! Что, по-твоему, опаснее всего для новичка на Запечатлении?

Гарри раскрыл рот — и как давеча в холде, не смог вымолвить ни слова.

Палец сдвинулся: теперь он точно указывал на Рона.

— Ты!

Рон судорожно сглотнул:

— Д-драконы?..

Мастер Северус брезгливо поморщился:

— И вы рассчитываете кого-то запечатлеть?

— Я! Мастер, позвольте мне!

Опять она!.. Гарри покосился на Рона — тот покраснел так, что у него едва пар из ушей не шел.

Целитель уставился на девчонку, но ответить не успел.

— Мастер, можно войти?

Двое одинаковых рыжих, с разбегу влетевшие в Целительскую, могли быть только братьями Рона. И правда, тот втянул голову в плечи и горестно охнул.

— Мы отстали…

— Заблудились!

— И просим прощенья!

Мастер Северус молчал. Рыжие сперва смотрели вопросительно, потом начали недоуменно переглядываться, переминаться с ноги на ногу.

— В первый и последний раз! Даже если вы каким-то чудом здесь задержитесь!

— Спасибо, мастер! — завопили рыжие хором и, расталкивая соседей, уселись рядом с Роном.

— …А чтобы вы, не дай Первое яйцо, не забыли о своем проступке, после занятия пойдете чистить судна.

— Судна?.. А что?..

— То же, что ночные горшки, только для лежачих больных, — любезно пояснил мастер Северус и посмотрел так, что больше спрашивать никто не осмелился.

— Итак, на чем же мы остановились? Да, Запечатление. Первое, что представляет для вас опасность — это горячий песок. Я допускаю, что у некоторых из вас на ногах слой грязи столь прочен, что и горящие уголья нипочем. Но те, кто имеет обыкновение мыться чаще, особенно юные девицы, рискуют обжечься, и сильно. К сожалению, заранее нанести на подошвы мазь большинству кандидатов мешает нелепый предрассудок, и тем не менее, если хотите сохранить подвижность, советую вам побеспокоиться. Следующая опасность, напротив, подстерегает тех, кто не привык носить длинное платье — не так ли, всадник Ол’вер?

Все обернулись на Ол’вера — тот кивал и улыбался.

— Запутался в подоле рубахи, споткнулся и расшиб себе лоб, — подтвердил он. — Все лицо было в кровище — как еще отыскал своего дракона!

— Вот именно, — мастер Северус поморщился. — Опоздать к дракону невозможно — он все равно выберет вас, если так суждено. А вот убраться с дороги дракона, который вас не выбрал, весьма желательно. Не сомневайтесь — лучше единожды показать зрителям ваши подштанники, чем неделю щеголять с разбитым носом. Вот вам третья опасность: если вы не успели увернуться, дракон, которому вы не нужны, может поранить вас. Потому, не найдя отклика, не пытайтесь убедить новорожденного — отступите как можно скорее. И последнее: если дракон искал именно вас, главное, о чем вам надлежит позаботиться, — накормить его. Впрочем, рассказывать об этом буду не я. Моя же рекомендация: вынырнуть из моря блаженства и поберечь руки, не засовывая их вместе с куском мяса в пасть вашего дракона. Пожалейте если не себя, то хотя бы его, и не дайте ему огорчаться из-за вашего откушенного пальца. А поскольку мой опыт показывает, что затвердить эти четыре простых правила способны лишь немногие, сейчас вы своими руками подготовите то, что пригодится, когда вы их нарушите, поскольку запасы Вейра не безграничны… Итак, кто из вас имел дело с драконьим языком?

— Я! — победно выкрикнула девчонка.