Родственные связи. Поддержка (джен)

Гарри сидел в шатре Чемпионов и крутил в пальцах волшебную палочку. Сложно описать эти безумные воскресенье и понедельник. Мадам Максим вызвала его и Флер утром воскресенья, сразу после завтрака, и сообщила «радостное известие».

Сказать, что полдня они с Флер носились по библиотеке, суетливо паникуя, роняя книги с полок и удостаиваясь возмущенной брани мадам Пинс, — ничего не сказать. Даже Крам, выстроивший на своем столе целый бастион из книг, с интересом поглядывал на паникеров из уголка библиотеки.

Флер даже не постеснялась подойти к его столу и перерыть все лежащие там книги, выудив две невостребованные Крамом — из них Гарри унес два очень полезных заклинания.

Вечером воскресенья он по камину связался с Сириусом и отчимом, получил от обоих по списку заклинаний, а от отчима еще: «Гарри, ты снова вляпался в самую топь».

Ночью с воскресенье на понедельник он всерьез подумывал смотаться из Шармбатона, Хогвартса и всего волшебного мира в придачу — подальше от Турнира и тупых авторов мерзких запугивающих писем. А с утра понедельника Гарри и Флер отрабатывали нужные чары, стискивая палочки в пальцах так, что их сводило судорогами. Лишь в обед до Гарри дошло, что, если мадам Максим упоминала фамилию Каркарова, это не значит, что Диггори хоть кто-то сообщил о драконах, и после обеда Гарри сломя голову ломанулся искать хогвартского Чемпиона. Диггори перекосило от известий. Но спасибо он сказал.

Сам вторник явно решил поторопиться и поглядеть, как внутренности Гарри Поттера покинут его бренное тело, потому что обед наступил внезапно и не менее внезапно Гарри оказался в шатре Чемпионов.

Сейчас Гарри слегка подташнивало, он ощущал, что после двух бессонных ночей похож на инфернала, но был уверен, что если он не идиот и не забудет нужных заклинаний на поле — доживет до вечера.

Флер в углу волновалась и качалась на стуле. И Гарри единственный, пожалуй, знал почему. Она выучила резервное заклинание для удара по глазам — Конъюктивитус. Но оно у нее ни разу не вышло за все тренировки понедельника. Ей предстояло либо освоить его на поле, либо выполнить верно свой основной план.

Упор в последней стратегии был на якобы «новейшие чары, являющиеся дипломной разработкой». А по правде — Флер намеревалась очаровать дракона личными чарами, со звучной зачиткой существующих сонных заклинаний, которые на драконов действовали слабо. И все бы ничего, но среди четырех драконов, предназначенных для тура, была самка. Уровень опасности самки в принципе был вдвое выше, чем у самцов, но для Флер самка означала и провал усиления комплекса сонных чар вейловой магией. А значит — ей оставался резервный, так и не получившийся Конъюктивитус.

Крам хмурился и, уставившись на носки сапог, мерил шатер шагами. Диггори попытался улыбнуться. Вышло так, будто бы он был манекеном.

Бэгмен, веселый, улыбающийся, подпрыгивал будто мячик.

— Итак, все в сборе. И я сейчас сообщу вам, что делать! — бодро заявил он. — Когда зрители соберутся, я открою вот эту сумку, — он поднял небольшой мешочек из красного шелка и потряс им. — В ней копии тех, с кем вам предстоит сразиться. Все они разные. Каждый по очереди опустит руку и достанет, кого ему послала судьба. Ваша задача — завладеть золотым яйцом.

Итак, золотое яйцо. Отлично. Предмет назван, главное — не запутаться.

Когда Флер вытащила из шелкового мешочка фигурку китайского огненного шара, она немного успокоилась.

Гарри ожидало еще одно «счастливое везение» — его заданием на тур стала та самая наиболее агрессивная самка хвостороги. Да еще и выступал он последним.

Он шагал к загону на подгибающихся ногах и пытался унять трясущиеся руки. А дракониха, яростно взревевшая, как только заметила в районе кладки человека, боевой дух не подняла. Впрочем, отступать было некуда.

Гарри поднял волшебную палочку.

— Фумос Дуо, — и зрители восхищенно ахнули, когда Гарри исчез в цветных клубах дыма, туманом поползших по загону.

— Акцио, Нимбус. Дезиллюма, — Гарри треснул волшебной палочкой себя по затылку с такой силой, что чуть искры из глаз не посыпались.

Дракониха хлестнула хвостом и втянула воздух, а Гарри нырнул за ближайший валун. Основная часть игрового балета начиналась. Дракон потерял цель и вонью дыма был сбит со следа Гарри. Нужно было дать хвостороге цель. А для этого Гарри вчера весь вечер тренировался с профессором Фицроем.

— Вера Ферто, — камень под ногами засиял золотом и стал похож на большое яйцо. Заклятье было не очень подходящее, поэтому трансфигурация вышла неполная, но для нужного эффекта должно было хватить.

Яйцо блестело. Достаточно для приманки.

Свистит «Нимбус» и врезается в подставленную ладонь. Минута сорок. Пора начинать.

Нимбус тоже подвергся дезиллюминации. И, взлетев, Гарри подбросил в воздух обманку.

— Вингардиум Левиоса. Энгоргио.

«Яйцо» парило, сверкало и привлекало взгляды зрителей и дракона. Дракониха атаковала раздувшегося каменного противника огненным веером. И когда тот продолжил дразняще пританцовывать в воздухе — хвосторога расправила крылья и поднялась в воздух.

Гарри казалось, что он сейчас окосеет или что у него посреди лба вылезет третий глаз — нужно было следить за рассекающими воздух крыльями и хвостом, отслеживать траекторию для обманки, а самому тем временем стискивать свободной рукой древко метлы и лететь, лететь к сияющему в кладке золотому яйцу.

Даже эту руку пришлось отпустить, чтобы схватить яйцо. В это же время хвосторога за спиной обрушила обманку на землю. От сильного грохота Гарри все-таки потерял контроль над и так практически неуправляемым — без рук-то — «Нимбусом» и кубарем покатился с метлы на землю.

Хрустнул нос, и стало резко больно. За спиной раздались вопли драконюхов — они загоняли взбесившуюся хвосторогу. Гарри поднялся и поднял палочку, к счастью, не пострадавшую. От боли плыло в глазах.

— Он справился, самый юный Чемпион справился быстрее всех! — орал Бэгмен, а Гарри снимал с себя дезиллюминацию и поднимал метлу.

— К медикам, живо, — произнесла профессор МакГонагалл.

* * *

— Драконы, — яростно шипела Корита, — вервольфы, драконы, василиски, почему мои друзья такие чокнутые?!

— Потому что ты других найдешь скучными, — слабо улыбнулся Гарри. Мадам Помфри, железной рукой взявшая рванувшую было к Гарри Джан за шкирку и произнесшая волшебные слова: «Лишняя инициатива наказуема», лишь покачала головой. Похоже, она была согласна со своей недоучившейся коллегой.

За ширмой как идиот ржал Диггори. В его смехе было что-то искренне радостное и истерическое разом.

— Это было потрясно, — выдохнул Ник, вламываясь вместе с Гермионой и Сабриной в палатку, — все предусмотрел, маскировка, обман, маневры... Друг, это было очень красиво.

— Упал в финале некрасиво.

— Этого никто не заметил, между прочим, — возразила Гермиона.

— Рад, что ты в порядке, — раздался голос от входа палатки.

— Малфой, я тебе после оценок шею начищу, ладно?

— Возможно, но не сегодня, — натянуто улыбнулся Дрей и, развернувшись, вышел из палатки. Понимать его с каждым разом становилось все сложней.

— Честно говоря, ты продемонстрировал больший комплекс чар, чем кто-либо, — заметил Доминик.

Травма была легкая, и к зрителям Гарри выходил с вправленным и вылеченным носом и с очищенным от крови лицом. А также с «Нимбусом» на плече и золотым яйцом под мышкой.

Из шатра они уходили вместе, а Доминик еще и тараторил:

— Ты был самый лучший! Седрик применил заклятие трансфигурации и превратил камень в собаку. Хотел отвлечь на нее внимание дракона. Хорошая идея — и почти сработала: яйцо-то он схватил, но дракон в последний момент предпочел собаке человека и обжег его. Тебя-то не заметно было. К счастью, Диггори успел увернуться. Флер сумела погрузить дракона в транс. Он оцепенел, но вдруг всхрапнул, и из пасти вырвалось пламя. Юбка Флер вспыхнула, но она залила огонь водой из волшебной палочки. Крам, не поверишь, ему даже в голову не пришло взлететь! Но, наверное, он второе место займет. Он каким-то заклятием засветил дракону прямо в глаз. Все было хорошо, только чудище заметалось от боли и передавило половину настоящих яиц. Краму из-за этого и снизили баллы.

Конъюктивитус. Шармбатонцы составляли изощренные планы, стараясь, чтобы они казались очевидными, а Дурмстранг шел напрямик.

К загону Гарри подошел один.

Хвосторогу увели, и он встал перед судейской вышкой, сияющей золотой драпировкой.

Оценки выставлялись по десятибалльной шкале. Мадам Максим, улыбаясь не без облегчения, нарисовала в воздухе серебристую цифру восемь, вызвав при этом бурю аплодисментов.

Снижение оценки было заслуженным — все-таки Гарри получил травму.

Суровый чиновник вывел Гарри девять баллов. Гарри ощутил прилив энергии: похоже, выступление и вправду было эффектным.

Дамблдор тоже выставил Гарри девятку, а Людо Бэгмен после минутной паузы выставил восьмерку. Гарри выдохнул. Оставался Каркаров. Он думал больше всех. А после вывел в воздухе шестерку. Ну, с точки зрения Дурмстранга, может, и было много лишних движений. Хотя шестерка не четверка и все же выше среднего.

— А Краму он десятку влепил, — заметила Сабрина, скрестив руки на груди, когда Гарри в своей дурной и очень большой кампании полз в сторону Хогвартса. Впрочем, все равно вы с ним на одном месте сейчас.

— Возможно, в этом и дело, — улыбнулся Гарри, — Каркаров не ценит меня выше своего Чемпиона, но и ниже тоже не ставит.

— Гарри Поттер, — раздался голос из-за спины.

Гарри обернулся и увидел Рона Уизли.

— Тебя зовут в палатку Чемпионов, — произнес Рон, — Бэгмен хочет поговорить с Чемпионами.

— Мы подождем, — произнесла Гермиона.

Атмосфера в палатке Чемпионов резко изменилась. Флер, сидя на стуле, скалилась во все зубы и болтала ногами. Крам, расслабленно закинув руки за голову, развалился на соседствующем с вейлой стуле.

— 'Арри, 'Арри, 'Арри, — подскочила Флер и, схватив Гарри за руки, запрыгала вместе с ним по палатке, — ты сп'авился, отличное вышло з'елище.

— Мы справились, — устало улыбнулся Гарри.

Диггори ему приветливо улыбнулся, и это действительно выглядело дружелюбно, несмотря на то, что почти все его лицо было покрыто оранжевой мазью.

— Вы все молодцы! — ворвался в палатку Людо Бэгмен с таким видом, как будто лично отнял у драконихи яйцо. — Я хочу вкратце изложить дальнейшие планы. До второго Тура почти три месяца. Он состоится двадцать четвертого февраля в девять тридцать утра. Но за это время вам будет о чем подумать. Взгляните на золотые яйца, которые у вас в руках, видите, они открываются... вот петельки. Внутри яйца ключ ко второму заданию. Он поможет вам подготовиться. Все ясно? Уверены? Тогда отдыхайте!

Гарри вышел из палатки, с облегчением возвращаясь в компанию. Любопытство прямо распирало узнать подробности выступлений других Чемпионов. А желудок хотел большой бутерброд.

Рита Скитер вынырнула будто из-под земли, прямо у дверей шармбатонской кареты.

— Поздравляю, Гарри! — сияя, сказала она. — Гарри, всего одно слово! Что ты чувствовал, оказавшись лицом к лицу с драконом? А результат ты считаешь справедливым?

Гарри пару секунд смотрел на нее, вспоминая ту слезливо-сопливую статью о нем в Пророке. Вспомнил и то, как небрежно отозвалась Скитер о маме, даже назвав ее «мачехой».

— До свидания, мадам Скитер!

На Тур прибыл практически весь Шармбатон, кроме факультета вервольфов, переживавших полнолуние. Их с Флер качали. Их качали так, что чуть не впечатали в потолок гостиной, а он, кстати говоря, был так же высок, как и потолки Хогвартса. Гарри столько раз сжимали ладонь и хлопали по плечу, что он под конец заколебался даже поднимать руку. И радостно улыбаться. Он просто забрался в уголочек к своим, трескал шоколад, запивал сливочным пивом и старался не гримасничать и не готовить расстрельный список. А потом пришел Дадли — пуффендуйцы явно уже обмыли Седрика, и его отпустили. Было странно: Дадли притащил то ли стыренную, то ли одолженную у кого-то гитару и начал под нее завывать что-то душевное. Когда братец успел освоить гитару, оставалось загадкой.

Когда к Гарри проскользнула Габриэль, он улыбнулся. Он и вправду был ей рад. Когда она села рядом, попросив подвинуться Гермиону, Гарри немного озадачился.

— Ты молодец, 'Арри, — тихо мурлыкнула Габриэль, — отлично выступил, мы в тебя верили.

— Спасибо, Габ, — снова улыбнулся Гарри девочке. А она его поцеловала.

Это был фейерверк сегодняшнего вечера.

— Ты сегодня устал, 'Арри, — шепнула Габриэль, вставая, — а я, пожалуй, должна дать тебе отдохнуть.

Гарри аккуратно скосил глаза. Лица друзей застыли как маски. Гермиона вообще замерла с набранным в рот какао. Ник выглядел так, будто съел лягушку. Даже Дадли подавился куплетом и вылупился на брата, будто видел его впервые.

Гарри ощущал, как пылают огнем щеки, уши и все лицо.

Лицо Флер темнело, серело, и сама она становилась похожей на рептилию.

— Пожалуй, мне и правда нужно отдохнуть, — Гарри подхватил золотое яйцо и зашагал к лестнице к общежитию.

Кроссовки полетели под кровать, и Гарри рухнул на покрывало, даже не раздевшись. Глазам не нужно было повторять — они закрылись сами. Мысли носились как угорелые, но Гарри решил обдумать все, что нужно, завтра. Яйцо, девушки, окосевшие от происходящего друзья — все завтра.

На нос что-то капнуло. Гарри смахнул каплю, но еще одна капля непонятно чего упала на щеку. Гарри открыл глаза и посмотрел на руку. И подскочил. На руке была кровь. А под балдахином кровати висел, капая кровью, обезглавленный черный петух.