Твои слова, будто выжженые на бледно-розовом фоне фанфикса, пенопластом по стеклу отозвались в моей тонкой, литературной душе; я рыдаю, рыдает вместе со мной Паустовский, Пришвин, Булгаков, слепой с табличкой тоже - ты разбиваешь нам сердце, осколки его будут долго еще впиваться в голые пятки и валяться под диваном.