Нарочитая народность языка раздражает: смесь диалекта престарелой кумушки из литературы поздних восьмидесятых с типа-современными анлицизмами. С «пошёл на горшок» меня вынесло особо сильно. Боже, он что, многодетная мать?
С чистки зубов запахло каким-то уж совсем декларативным моралите, да и тема с женщинами затянута и выглядит, извините, не прочувствованной. Формулировки типа «гиперкомпенсаторный механизм» заставляют попрощаться даже с тем подобием фокала, которое можно отследить в пресловутой псевдонародности.
Алсо в психологию героя не верится, как-то есть чувство, что глубоких исследований и даже поверхностных, но внимательных наблюдений не проводилось. Чувство это, вероятно, возникает не только из-за того, насколько герой сшит из отдельных кусков совершенно разных типажей (особой загадкой остаётся вопрос, чем автору не угодили юристы), но ещё и из-за того, что авторская позиция (моралите же!) пухнет через край — если герой автору настолько антипатичен, неблизок и дик, то вряд ли исследования типажа (типажей, точнее) вообще были возможны.
Это вот — авторская позиция или от фокала? Тут было забавно. Забавно в том ключе, что открывает Нину (или некую тян аналогичного типа) как персонажа, как реального главного героя, и мне хорошо рисуется девочка, считающая подобный — в сущности непримечательный — ответ остроумным, а парня, который пытается клеить каждую вторую (и привык получать подобные типовые отписки или даже испытывает от них определённый сорт удовольствия) — сосудом всех грехов.
Но даже если это часть задуманного ракурса, до него тяжело добраться и ещё тяжелее не сделать невольный перенос на автора, в силу агитационности повествования.
И единственное ценное предложение, люблю постмодерновые игры с читателем. Это неплохо.
Опечатка.